Страница:
Путы вокруг лодыжек спали, затем между ее запястьями скользнуло лезвие ножа, разрезав и эти веревки, а потом исчезло то, что закрывало ей рот. Она выплюнула шелк, намокший от слюны, и сдернула с лица капюшон.
Низкорослый мужчина в темном кафтане увел Стремительную прочь между рядами больших коричневых залатанных палаток и небольших уродливых хижин, сделанных из сучьев деревьев, и крытых потемневшими сосновыми ветками. Сколько времени нужно, чтобы сосновая хвоя потемнела? Несколько дней, возможно даже недель. У костров, на которых готовилась пища, на грубых деревянных табуретах расположились толи шесть, толи семь десятков похожих на фермеров мужчин в грубых кафтанах, однако некоторые точили мечи, копья и алебарды, и еще в дюжине мест стояло оружие, составленное в пирамиды. Сквозь промежутки между палатками и хижинами, она смогла разглядеть, что на противоположной стороне находится еще больше мужчин, большей частью верхом, в шлемах и нагрудниках, с длинными копьями. Солдаты выезжали патрулировать местность. Сколько еще она не заметила? Не важно. То, что оказалось у нее перед глазами было невозможно! У Шайдо патрули ходили дальше, чем по ее расчетам находился их лагерь. Она была твердо в этом уверена!
«Если бы для меня не было достаточно ее лица», – пробормотал Неалд, – «то, увидев этот холодный расчетливый взгляд, ты бы меня убедил. Так же смотрят на червей, обнаруженных под камнем». Худой парень в черном кафтане странным способом осторожно подкрутил свои навощенные усы, чтобы не испортить кончики. У него был меч, но он совсем не был похож на солдата или фехтовальщика. – «Ладно, пойдем что ли, Айз Седай», – сказал он, подхватывая ее под руку. – «Лорд Перрин желает задать вам несколько вопросов». – Она попыталась освободиться, но он спокойно усилил хватку. – «Только не надо глупостей».
Огромный айилец, Гаул, подхватил ее с другой стороны, и ей не оставалось ничего другого, только идти вместе с ними, или висеть между ними, чтобы ее тащили как куль с мукой. Она пошла, но гордо подняв голову, делая вид, что они были просто эскортом, но каждый, кто увидел бы, как они держали ее за руки, узнал бы правду. Глядя прямо перед собой, она ощущала на себе взгляды фермеров – большей частью это были юноши. Но никто из них не разевал от удивления рот, а просто наблюдал, и размышлял. Как они смеют так своевольно обращаться с Айз Седай? Кое-кто из Хранительниц Мудрости, из тех, кто не знал про сдерживавшую ее клятву, начали выражать сомнение в том, что она была Айз Седай, потому что она с готовностью и раболепно повиновалась Тераве. Но эти двое знали, кто она такая. И это их ничуть не волновало. Она стала подозревать, что и фермеры тоже об этом знали, и все же, ни один не проявил ни тени удивления от того, как ее унижали. От этого знания в затылок будто впилась дюжина колючек.
Подходя к большой палатке в красно-белую полоску с откинутыми и подвязанными створками, она услышала исходившие изнутри голоса:
«… сказал, что он был готов явиться прямо сейчас», – произнес мужчина.
«Я не могу позволить себе кормить еще один лишний рот, не зная, сколько времени вынужден буду это делать», – ответил другой мужчина. – «Кровь и пепел! Сколько потребуется времени, чтобы устроить встречу с этими людьми?»
Гаулу пришлось наклониться, чтобы пройти в палатку, а Галина прошла так, словно пришла в собственные апартаменты в Башне. Она может быть пленницей, но она оставалась Айз Седай, и этот простой факт был сильным рычагом. И оружием. С кем он хочет устроить встречу? Это точно не Севанна. Пусть это будет кто угодно, только не Севанна.
По контрасту с остальным лагерем, внутри был постелен отличный ковер в цветочек, и с потолка до пола свисали две шелковые шторы, расшитые цветами и птицами в кайриенском стиле. Она повернулась к высокому, широкоплечему мужчине в рубашке, стоявшему к ней спиной, наклонившись к тонконогому столу, покрытому изящным золотым узором. На столе были свалены карты и бумаги. Айбара попадался ей на глаза пару раз в Кайриэне, но она была твердо уверена, что он был фермером из родной деревни ал’Тора, несмотря на шелковую рубашку и хорошо начищенные сапоги. Даже отвороты на них блестели. С другой стороны, все присутствовавшие в палатке смотрели ему в рот.
Как раз когда она вошла, высокая женщина с черными волнистыми волосами, спадающими на плечи, в закрытом платье из зеленого шелка с почти незаметными кружевами на воротнике и манжетах, фамильярно положила руку на плечо Айбары. Галина ее тоже узнала. – «Она осторожничает, Перрин», – заметила Берелейн.
«Я бы добавил, остерегается ловушки, Лорд Перрин», – добавил седой повидавший жизнь мужчина в богато украшенном панцире поверх алого кафтана. «Гаэлданец», – решила, увидев его, Галина. По крайней мере, это объясняло присутствие солдат, но не давало ни намека на то, почему они оказались там, где никак не могли быть.
Галина была очень довольна, что не пересекалась с этой женщиной в Кайриэне. Это поставило бы ее в очень затруднительное положение. Жаль, что руки не свободны, иначе бы она стерла следы слез с лица, но эти двое продолжали крепко ее удерживать. Теперь с этим уже ничего нельзя было поделать. Она была Айз Седай. Это все, что имеет значение. И на это она собиралась указать. Она открыла рот, чтобы взять инициативу на себя.
Внезапно Айбара обернулся к ней через плечо, словно каким-то образом сумел ощутить ее присутствие, и при виде его золотистых глаз у нее отсох язык. Она считала все рассказы о том, что у парня волчьи глаза полной чепухой, но это оказалось правдой. Суровые волчьи глаза на каменном лице. По сравнению с ним гаэлданец выглядел лапочкой. И еще из-под коротко подстриженной бороды проглядывала тоска. По жене, без сомнения. Этим можно воспользоваться.
«Так-так. Айз Седай в белом платье гай’шан», – решительно начал он, повернувшись к ней навстречу. Он был крупным мужчиной, ростом почти с айильца, и когда выпрямился, рассматривая ее внимательными золотистыми глазами, показался еще больше. – «И вдобавок, кажется, пленница. Она, что, не хотела идти?»
«Она билась как форель в сетях, пока Гаул ее не связал, милорд», – ответил Неалд. – «Для меня работы не было. Оставалось просто стоять и смотреть».
Сказал нечто странное, но таким многозначительным тоном. Что он мог иметь в…? Внезапно она увидела еще одного мужчину в черном кафтане, коренастого терпеливого парня с прикрепленным к высокому воротнику серебряным значком в форме меча. И вспомнила, где в последний раз она видела этих парней в черных куртках. Они выныривали из дыр в воздухе прямо перед тем, как начался разгром у Колодцев Дюмай. Неалд с его дырой в воздухе, порталом. Эти мужчины могли направлять.
Потребовалось все ее самообладание, чтобы не начать вырываться из рук мурандийца, и не отстраниться. Однако от подобного соседства живот скрутило судорогой. Он к ней прикасался… Ей захотелось выть, а это для нее было что-то новое. Она сильнее этого! Она постаралась сконцентрироваться, чтобы, оставаясь внешне спокойной, постараться справиться с внезапно пересохшим ртом.
«Она что-то говорила про дружбу с Севанной», – добавил Гаул.
«Подруга Севанны», – Айбара нахмурился. – «Но в платье гай’шан. В шелковом с драгоценностями, но все равно… Не хотела идти, но и не стала направлять, чтобы остановить Гаула и Неалда. И вдобавок, она напугана». – Он покачал головой. Как он узнал? – «Удивительно видеть Айз Седай вместе с Шайдо после того, что случилось у Колодцов Дюмай. Или ты не знаешь о том, что случилось? Отпустите ее, отпустите. Сомневаюсь, что ей взбредет в голову убежать, если уж она дала привести себя сюда».
«То, что случилось у Колодцев Дюмай, не имеет значения», – холодно сказала она, едва мужчины убрали руки. Они не двинулись с места, застыв по бокам, как охранники, и, тем не менее, она могла гордиться, как ровно прозвучал ее голос. Рядом стоял мужчина, способный направлять. Даже двое, а она была одна. Одна, не способная сплести даже крохотное плетение. Она выпрямилась, высоко подняв голову. Она была Айз Седай, и они должны видеть это в каждом дюйме ее роста. Как он узнал, что она испугалась? Она не выдала страх ни единым звуком. А ее лицо было будто каменное, не выдав чувств. – «У Белой Башни есть цели, о которых не должны знать и понимать никто, кроме Айз Седай. Я нахожусь тут по делу Белой Башни, а вы вмешались. Это неблагоразумный поступок для любого мужчины». – Гаэлданец с сочувствием кивнул, словно он лично уже получил подобный урок. Айбара же просто смотрел на нее, не меняясь в лице.
«Единственной причиной, по которой я оказалась здесь и не сделала ничего этим двоим, было то, что я услышала твое имя», – продолжила она. Если мурандиец или айилец скажут сколько продолжалась ее борьба, она просто скажет, что сперва была ошеломлена, но они молчали, поэтому она быстро и напористо продолжила: – «Твоя жена Фэйли находится под моей защитой, так же как и Королева Аллиандре. А когда мои дела с Севанной будут завершены, я возьму их с собой и отправлю в безопасное место, куда они пожелают. В то же время, ваше присутствие здесь подвергает опасности мое дело, дело Белой Башни, чего я не могу так оставить. К тому же твоя жена, и Аллиандре тоже подвергаются опасности. В том лагере десятки тысяч айил. Много десятков тысяч. Если они случайно наткнуться на вас, а их разведчики рано или поздно вас обнаружат, если только еще не обнаружили, то они сотрут вас всех с лица земли. При этом они могут причинить вред твоей жене и Аллиандре. Я не могу остановить Севанну. Она взбалмошная женщина, но многие из ее Хранительниц Мудрости способны направлять. Их почти четыреста человек, и они не боятся использовать Силу, в то время как я – Айз Седай, и связана тремя клятвами. Если ты хочешь спасти свою жену и королеву, то сворачивай лагерь и уезжай так далеко, как сможешь. Если они увидят, что вы отступаете, то не станут нападать. Это – единственная ваша надежда, для тебя и твоей жены». – Все. Если хотя бы пара из тех семян, что она посеяла – взойдут, то этого будет достаточно, чтобы развернуть его вспять.
«Если Аллиандре в опасности, Лорд Перрин…» – начал было гаэлданец, но Айбара остановил его, подняв руку. Только это. Воин захлопнул рот с такой силой, что она услышала, как клацнули его зубы, но, тем не менее, он замолчал.
«Ты видела Фэйли?», – с волнением в голосе, спросил молодой человек. – «Как она? Все хорошо? Она не пострадала?» – Похоже, этот глупец не слышал ни слова из того, что она рассказала о его жене.
«С ней все в порядке. Она под моей защитой, Лорд Перрин», – Если этот деревенский выскочка хотел, чтобы его величали лордом, в этом она ему уступит. – «Она и Аллиандре. Обе», – воин с негодованием смотрел в спину Айбара, но не стал вмешиваться с вопросами, несмотря на явное желание. – «Послушай меня! Шайдо перебьют вас…»
«Подойди и взгляни на это», – прервал ее Айбара, поворачиваясь к столу и вытянув наверх большой лист.
«Вы должны простить его манеры, Айз Седай», – вполголоса сказала Берелейн, вручая ей чеканный серебряный кубок с темным вином. – «Ему сейчас нелегко, как вы могли понять из сложившейся ситуации. Извините, я не представилась. Меня зовут Берелейн, Первенствующая Майена».
«Я вас знаю. Можете называть меня Элис».
Женщина улыбнулась, словно знала, что это псевдоним, но принимая правила игры. Первенствующая Майена очень непроста. Жаль, что ей пришлось иметь дело с парнишкой, а не с ней. Непростых людей, которые мнят о себе, что могут играть с Айз Седай на равных, легко обмануть. Деревенские же упрямо прут напролом. Но к этому времени парень уже должен кое-что знать об Айз Седай. Возможно, если перестать его замечать, это поможет ему поразмыслить над тем, кем и чем она была.
Вкус вина божественным букетом растаял на языке. «Очень хорошо», – с подлинной благодарностью сказала она. Она не пила приличного вина уже много недель. Терава не поощряла подобных удовольствий, которых не ведала сама. Если бы женщина проведала о том, что она нашла в Малдене несколько бочек, то у нее не осталось бы даже этого посредственного вина. И конечно ее снова поколотят.
«В лагере есть и другие Сестры, Элис Седай. Это – Масури Сокава, Сеонид Трайган и моя советница, Анноура Ларизен. Возможно, вы желали бы поговорить с ними после вашей беседы с Перрином?»
Вроде бы случайно Галина сбила капюшон на глаза, так что ее лицо попало в тень, и сделала еще глоток вина, чтобы подумать. Присутствие Анноуры понятно, благодаря Берелейн, но что здесь делают остальные две? Они были в числе тех, кто бежал из Башни после свержения Суан и провозглашения Элайды. По правде, ни одна из них не знала о ее причастности к похищению мальчика для Элайды, но все же…
«Думаю, нет», – промурлыкала она. – «У них свои дела, а у меня свои». – И она много бы отдала за то, чтобы знать, что у них за дела, но нельзя, чтобы ее узнали. У последователей Возрожденного Дракона могут быть… предубеждения… против Красных. – «Помогите мне убедить Айбару, Берелейн. Ваша Крылатая Гвардия не сможет справиться с Шайдо. Даже если все гаэлданцы будут вам помогать, и то не поможет. Даже целая армия с ними не справится. Шайдо слишком много, и у них сотни Хранительниц Мудрости, готовых использовать Единую Силу как оружие. Я уже видела, как они это делают. Вы можете погибнуть. А если вас схватят, то я не могу обещать, что смогу заставить Севанну отпустить вас со мной, когда уеду».
Берелейн рассмеялась, словно тысячи Шайдо и сотни Хранительниц Мудрости были чепухой. – «О, не бойтесь. Они не смогут найти нас. Их лагерь находится почти в трех днях пути отсюда, или в четырех. Между нами находятся почти непроходимые земли».
Три или четыре дня. Галина задрожала. Ей нужно было сопоставить факты и догадаться раньше. Три или четыре дня пути, пройденного меньше, чем за час. Сквозь дыру в воздухе, созданную с помощью мужской половины Силы. Она была так близко к саидин, что касалась ее. Тем не менее, она постаралась чтобы ее голос не дрожал. – «Даже если так, вы должны помочь мне убедить его не нападать. Это было бы несчастьем для него, для его жены и для всех окружающих. Кроме того, то, чем я занимаюсь, важно для Башни. Вы же всегда были нашей опорой». – Это лесть для правителя единственного города с клочком земли в пару гайдов, но скрытая лесть, что делало ее эффект сильнее.
«Перрин упрям, Элис Седай. Сомневаюсь, что вы сможете заставить его передумать. Если он что-то решил, то это будет не легко». – По какой-то причине молодая женщина достаточно таинственно улыбнулась, что озадачило Сестру.
«Берелейн, ты не могла бы отложить ваш разговор?» – нетерпеливо спросил Айбара, и это вовсе не было просьбой. Он ткнул в лист толстым пальцем. – «Элис, не могла бы ты взглянуть на это?» – И это тоже не было просьбой. Что о себе возомнил этот мужчина, приказывая Айз Седай?
Тем не менее, она подошла к столу, слегка посторонившись Неалда. Из-за этого она оказалась ближе ко второму, который пристально ее изучал, но он находился от нее через стол. Ненадежная преграда, но все же это позволяло ей не обращать на него внимания, рассматривая лист бумаги под пальцем Айбары. Тяжело было сохранить на лице невозмутимое выражение. На листе был чертеж города Малдена вместе с акведуком, который подводил воду от озера, расположенного в пяти милях от города, а также грубая схема размещения лагеря Шайдо, окружавшего город. Настоящий сюрприз был в том, что на плане были пометки, обозначавшие прибытие септов с того дня, когда Шайдо захватили Малден, и их численность, что означало, что люди Перрина наблюдали за лагерем в течение длительного времени. Вторая карта, сделанная довольно грубо представляла собой набросок города с некоторой долей деталей.
«Как я вижу, ты уже знаешь, насколько большой у них лагерь», – сказала она. – «Еще тебе нужно знать, что ее спасение безнадежно. Даже если у тебя будет сотня таких мужчин», – говорить о них было не легко, но она не смогла полностью сдержать презрение в голосе. – «И это не все. Те Хранительницы, они будут сопротивляться. Их сотни. Это будет резня. Погибнут тысячи, и твоя жена, возможно, окажется среди них. Я уже сказала тебе, они вместе с Аллиандре находятся под моей защитой. Когда я закончу свои дела, то возьму их с собой в безопасное место. Я сказала, ты слышал. Три клятвы, как ты знаешь, не дают мне врать. Не думай, что твоя связь с Рандом ал’Тором защитит тебя, если ты мне помешаешь в деле Белой Башни. Да, я знаю, кто ты. Ты думал, что твоя жена не расскажет мне? Она мне доверяет, и если ты хочешь сохранить ей жизнь, то тоже должен доверять мне».
Идиот глядел на нее так, словно все до последнего слова пролетели мимо ушей. Но судя по глазам он на самом деле был встревожен. – «Где она спит? Она и все, кто был захвачен с ней. Покажи!»
«Не могу», – ответила она спокойно. – «Гай’шан редко спят на одном и том же месте дважды». – С этой ложью исчез последний шанс для Фэйли и остальных остаться в живых после ее бегства. О, она и прежде не намеревалась подвергать риску собственное спасение, помогая им, но этому, возможно, нашлось бы объяснение позже, например, изменением обстоятельств. Но теперь она не могла допустить, чтобы они смогли однажды сбежать и раскрыть ее явную ложь.
«Я ее освобожу», – прорычал он, почти неслышно для нее. – «Чего бы мне это не стоило».
Ее мысли понеслись вперед. Похоже, нет никакого способа заставить его отказаться от задуманного, но возможно она сможет его задержать. Она должна сделать, по крайней мере, это. – «Но вы отложите атаку? Я завершу свои дела через несколько дней. Возможно, через неделю». – Поставленный крайний срок заставит Фэйли быть усерднее. Прежде, это было опасно. Угроза не стоила потери влияния, и велик шанс того, что женщина не справится вовремя. Теперь, ей нужна удача. – «Если у меня получится, и я смогу вывезти твою жену и остальных, то не нужно будет умирать напрасно. Неделя».
Побагровев от расстройства, Айбара стукнул кулаком по столу, заставив его подпрыгнуть. – «У тебя несколько дней», – прорычал он, – «может даже неделя или около того, если только…» Он оборвал себя на полуслове, не договорив то, что собрался сказать. Его странные глаза уставились на ее лицо. – «Но я могу обещать тебе не больше нескольких дней», – продолжил он. – «Если бы у меня был выбор, я бы напал сегодня. Я не оставлю Фэйли в плену ни на день дольше, чем могу, ожидая пока какие-то схемы Айз Седай с Шайдо принесут плоды. Ты сказала, что она под твоей защитой, но какую защиту ты можешь на самом деле предоставить, нося это платье? В лагере есть признаки пьянства. Даже часть часовых пьет на посту. Хранительницы тоже напиваются?»
Внезапная смена темы чуть не заставила ее моргнуть. – «Хранительницы пьют только воду, поэтому не стоит рассчитывать, что вы сможете застать их врасплох», – ответила она сухо. И близко к правде. Когда правда служила ее целям, выходило даже забавно. Но этот пример с Хранительницами не дал богатого урожая. Среди Шайдо пьянство было очень распространено. С каждым набегом они тащили все вино, которое смогли найти. Множество маленьких самогонных аппаратов гнали мерзкое варево из зерна, и на месте каждого, найденного и разбитого Хранительницами Мудрости, тут же появлялись два новых. Если бы он об этом прознал, то это только ускорило бы его действия. – «Что касается остальных, то я и прежде видела армии, и в них пили куда больше, чем Шайдо. Чем тебе помогут сто пьяных из десятков тысяч? Будет лучше, если ты пообещаешь мне неделю. Лучше две».
Его глаза метнулись к карте, и его правая рука сжалась в кулак, но в голосе не было слышно гнева. «Шайдо часто заходят внутрь городских стен?»
Она поставила кубок с вином на стол и взяла себя в руки. Встречать пристальный взгляд желтых глаз было трудно, но все же она справилась с собой. – «Думаю, что пришло время проявить ко мне гостеприимство и уважение. Я – Айз Седай, а не служанка».
«Шайдо часто заходят внутрь городских стен?» – повторил он точно таким же тоном. Ей хотелось скрипеть зубами.
«Нет», – ответила она. – «Они разграбили все ценности и барахло». – Она пожалела об этих словах, едва они слетели с языка. Они казались пустыми, пока она не вспомнила о мужчинах, которые могли пройти сквозь дыру в воздухе. – «Но нельзя сказать, что никогда не ходят. Большую часть времени ходят несколько человек. Может быть и двадцать и тридцать, в любое время дня, а чаще по двое, трое». – Поймет он, что это может означать? Лучше удостовериться. – «Ты не сможешь справиться со всеми. Все равно, кто-нибудь сбежит и поднимет весь лагерь».
Айбара только кивнул. – «Когда увидишь Фэйли, скажи ей, что когда средь бела дня она заметит туман на вершинах гор и услышит вой волков, то она вместе с остальными должна прийти в крепость Леди Кайрен в северной части города и спрятаться там. Скажи ей, что я люблю ее. Скажи ей, что я иду». Волки? Парень, что сумасшедший? Как он мог обещать, что волки…? Но под взглядом этих волчьих глаз она ощутила неуверенность в том, что она хочет это знать.
«Я передам», – соврала она. Может, он решил с помощью этих мужчин в черных куртках выкрасть жену? Тогда чего они ждут? Она пожалела, что не в силах узнать тайны, которые скрывали его желтые глаза. С кем он собирается встретиться? Ясно, что не с Севанной. Она бы воздала за это хвалу Свету, если бы давным-давно не выкинула подобную глупость из головы. Кто готов к нему присоединиться? Он говорил про кого-то одного, но это может быть и король с армией. Или сам ал’Тор? Она молилась, чтобы никогда больше его не видеть.
Кажется, ее обещание как-то повлияло на юношу, словно что-то в нем расслабилось. Он медленно вздохнул, и с его лица исчезла напряженность, которую она сразу не заметила. – «Основная сложность в головоломке», – сказал он тихо, сворачивая план Малдена, – «как поставить ключевую деталь на место. Отлично, все получилось. Или скоро получится».
«Вы поужинаете с нами?» – спросила Берелейн. – «Время подходящее».
В открытом дверном проеме угасал дневной свет. Вошла худая седовласая служанка в платье из темной шерсти и принялась зажигать светильники.
«Но ты обещаешь мне как минимум неделю?» – потребовала ответа Галина, но Айбара покачал головой. – «Тут важен каждый час». – Она не собиралась задерживаться ни на мгновение дольше, чем было нужно, но ей пришлось собраться с силами, чтобы выдавить из себя следующие слова: «Ты позволишь одному из твоих… мужчин… отправить меня как можно ближе к лагерю?»
«Сделай, Неалд», – скомандовал Айбара. – «И по крайней мере, постарайся быть вежливым». – Он так и сказал!
Она сделала глубокий вдох и надвинула капюшон. – «Я хочу, чтобы ты ударил меня сюда». – Она коснулась щеки. – «Посильнее, чтобы появился синяк».
Наконец-то она сказала что-то, что его проняло. Желтые глаза увеличились в размере, и он убрал руки, ухватившись за ремень. – «Я не стану этого делать», – судя по голосу, он решил, что она свихнулась.
Гаэлданец застыл с открытым ртом, а служанка уставилась на нее, опустив руку с зажженной свечой в опасной близости от собственной юбки.
«Я требую», – твердо заявила Галина. Ей нужна была каждая царапина для оправдания, с которым ей придется явиться к Тераве. – «Давай!»
«Мне кажется, он не станет», – выходя вперед, подобрав юбку, сказала Берелейн. – «У него сельское мировоззрение. Позвольте, я?»
Галина нетерпеливо кивнула. Ничего другого не оставалось, хотя после нее вряд ли останутся убедительные синяки. Ее сознание померкло, а когда она смогла снова видеть, то ее пошатывало из стороны в сторону. Во рту был привкус крови. Она дотронулась до щеки и вздрогнула.
«Слишком сильно?» – с тревогой в голосе спросила Берелейн.
«Нормально», – пробормотала Галина, стараясь, чтобы лицо осталось спокойным. Если бы она могла направлять, то оторвала женщине ее глупую голову! Точнее, если бы она могла, то ничего подобного ей делать не пришлось. – «Теперь с другой стороны. И прикажите, чтобы кто-нибудь привел мою лошадь».
Она ехала по лесу вслед за мурандийцем к поляне, на которой валялись несколько поваленных огромных деревьев, срезанных удивительно ровно. Она была уверена, что ей будет трудно воспользоваться его проходом в воздухе, но когда мужчина создал серебристо-голубую вертикальную полосу, быстро распахнувшуюся в виде картинки, в которой был виден круто поднимавшийся склон, она, больше не задумываясь о порче саидин, пришпорила Стремительную сквозь появившийся проем. Кроме Теравы ее ничто больше не волновало.
Она чуть не взвыла, когда поняла, что оказалась на противоположной стороне склона от лагеря. В отчаянии она пыталась нагнать заходящее солнце. И проиграла.
К сожалению, она оказалась права. Терава не принимала никаких оправданий. Особенно она расстроилась из-за ушибов. Сама она никогда не портила лица Галины. То, что случилось потом, было похоже на ее кошмары. Но продолжалось куда дольше. Время от времени, когда она кричала особенно сильно, то почти забывала о своем отчаянном желании заполучить жезл. Но потом снова цеплялась за эту мысль. Получить жезл, убить Фэйли с ее подругами, и освободиться.
Эгвейн приходила в себя медленно, а из-за головокружения разумнее было держать глаза закрытыми. Притворяться было довольно легко. Ее голова покоилась на плече какой-то женщины, и даже если бы она попыталась ее поднять, все равно ничего бы не вышло. Плечо принадлежало Айз Седай. Она чувствовала способность направлять. Голова была словно набита шерстью, мысли замедлены, голова кружилась, все ее члены словно одеревенели. Она осознала, что ее шерстяное дорожное платье и плащ были сухи, несмотря на купание в реке. Пусть это легко можно было проделать с помощью Силы. Хотя, вряд ли они стали бы возиться с одеждой, ради ее комфорта. Она сидела, зажатая между двумя Сестрами, одна из которых пользовалась цветочными духами, и каждая из них одной рукой придерживала ее, чтобы она сохраняла более или менее вертикальное положение. Судя по покачиванию и грохоту подков на булыжниках, они ехали в карете. Очень осторожно, она чуть-чуть приоткрыла глаза.
Низкорослый мужчина в темном кафтане увел Стремительную прочь между рядами больших коричневых залатанных палаток и небольших уродливых хижин, сделанных из сучьев деревьев, и крытых потемневшими сосновыми ветками. Сколько времени нужно, чтобы сосновая хвоя потемнела? Несколько дней, возможно даже недель. У костров, на которых готовилась пища, на грубых деревянных табуретах расположились толи шесть, толи семь десятков похожих на фермеров мужчин в грубых кафтанах, однако некоторые точили мечи, копья и алебарды, и еще в дюжине мест стояло оружие, составленное в пирамиды. Сквозь промежутки между палатками и хижинами, она смогла разглядеть, что на противоположной стороне находится еще больше мужчин, большей частью верхом, в шлемах и нагрудниках, с длинными копьями. Солдаты выезжали патрулировать местность. Сколько еще она не заметила? Не важно. То, что оказалось у нее перед глазами было невозможно! У Шайдо патрули ходили дальше, чем по ее расчетам находился их лагерь. Она была твердо в этом уверена!
«Если бы для меня не было достаточно ее лица», – пробормотал Неалд, – «то, увидев этот холодный расчетливый взгляд, ты бы меня убедил. Так же смотрят на червей, обнаруженных под камнем». Худой парень в черном кафтане странным способом осторожно подкрутил свои навощенные усы, чтобы не испортить кончики. У него был меч, но он совсем не был похож на солдата или фехтовальщика. – «Ладно, пойдем что ли, Айз Седай», – сказал он, подхватывая ее под руку. – «Лорд Перрин желает задать вам несколько вопросов». – Она попыталась освободиться, но он спокойно усилил хватку. – «Только не надо глупостей».
Огромный айилец, Гаул, подхватил ее с другой стороны, и ей не оставалось ничего другого, только идти вместе с ними, или висеть между ними, чтобы ее тащили как куль с мукой. Она пошла, но гордо подняв голову, делая вид, что они были просто эскортом, но каждый, кто увидел бы, как они держали ее за руки, узнал бы правду. Глядя прямо перед собой, она ощущала на себе взгляды фермеров – большей частью это были юноши. Но никто из них не разевал от удивления рот, а просто наблюдал, и размышлял. Как они смеют так своевольно обращаться с Айз Седай? Кое-кто из Хранительниц Мудрости, из тех, кто не знал про сдерживавшую ее клятву, начали выражать сомнение в том, что она была Айз Седай, потому что она с готовностью и раболепно повиновалась Тераве. Но эти двое знали, кто она такая. И это их ничуть не волновало. Она стала подозревать, что и фермеры тоже об этом знали, и все же, ни один не проявил ни тени удивления от того, как ее унижали. От этого знания в затылок будто впилась дюжина колючек.
Подходя к большой палатке в красно-белую полоску с откинутыми и подвязанными створками, она услышала исходившие изнутри голоса:
«… сказал, что он был готов явиться прямо сейчас», – произнес мужчина.
«Я не могу позволить себе кормить еще один лишний рот, не зная, сколько времени вынужден буду это делать», – ответил другой мужчина. – «Кровь и пепел! Сколько потребуется времени, чтобы устроить встречу с этими людьми?»
Гаулу пришлось наклониться, чтобы пройти в палатку, а Галина прошла так, словно пришла в собственные апартаменты в Башне. Она может быть пленницей, но она оставалась Айз Седай, и этот простой факт был сильным рычагом. И оружием. С кем он хочет устроить встречу? Это точно не Севанна. Пусть это будет кто угодно, только не Севанна.
По контрасту с остальным лагерем, внутри был постелен отличный ковер в цветочек, и с потолка до пола свисали две шелковые шторы, расшитые цветами и птицами в кайриенском стиле. Она повернулась к высокому, широкоплечему мужчине в рубашке, стоявшему к ней спиной, наклонившись к тонконогому столу, покрытому изящным золотым узором. На столе были свалены карты и бумаги. Айбара попадался ей на глаза пару раз в Кайриэне, но она была твердо уверена, что он был фермером из родной деревни ал’Тора, несмотря на шелковую рубашку и хорошо начищенные сапоги. Даже отвороты на них блестели. С другой стороны, все присутствовавшие в палатке смотрели ему в рот.
Как раз когда она вошла, высокая женщина с черными волнистыми волосами, спадающими на плечи, в закрытом платье из зеленого шелка с почти незаметными кружевами на воротнике и манжетах, фамильярно положила руку на плечо Айбары. Галина ее тоже узнала. – «Она осторожничает, Перрин», – заметила Берелейн.
«Я бы добавил, остерегается ловушки, Лорд Перрин», – добавил седой повидавший жизнь мужчина в богато украшенном панцире поверх алого кафтана. «Гаэлданец», – решила, увидев его, Галина. По крайней мере, это объясняло присутствие солдат, но не давало ни намека на то, почему они оказались там, где никак не могли быть.
Галина была очень довольна, что не пересекалась с этой женщиной в Кайриэне. Это поставило бы ее в очень затруднительное положение. Жаль, что руки не свободны, иначе бы она стерла следы слез с лица, но эти двое продолжали крепко ее удерживать. Теперь с этим уже ничего нельзя было поделать. Она была Айз Седай. Это все, что имеет значение. И на это она собиралась указать. Она открыла рот, чтобы взять инициативу на себя.
Внезапно Айбара обернулся к ней через плечо, словно каким-то образом сумел ощутить ее присутствие, и при виде его золотистых глаз у нее отсох язык. Она считала все рассказы о том, что у парня волчьи глаза полной чепухой, но это оказалось правдой. Суровые волчьи глаза на каменном лице. По сравнению с ним гаэлданец выглядел лапочкой. И еще из-под коротко подстриженной бороды проглядывала тоска. По жене, без сомнения. Этим можно воспользоваться.
«Так-так. Айз Седай в белом платье гай’шан», – решительно начал он, повернувшись к ней навстречу. Он был крупным мужчиной, ростом почти с айильца, и когда выпрямился, рассматривая ее внимательными золотистыми глазами, показался еще больше. – «И вдобавок, кажется, пленница. Она, что, не хотела идти?»
«Она билась как форель в сетях, пока Гаул ее не связал, милорд», – ответил Неалд. – «Для меня работы не было. Оставалось просто стоять и смотреть».
Сказал нечто странное, но таким многозначительным тоном. Что он мог иметь в…? Внезапно она увидела еще одного мужчину в черном кафтане, коренастого терпеливого парня с прикрепленным к высокому воротнику серебряным значком в форме меча. И вспомнила, где в последний раз она видела этих парней в черных куртках. Они выныривали из дыр в воздухе прямо перед тем, как начался разгром у Колодцев Дюмай. Неалд с его дырой в воздухе, порталом. Эти мужчины могли направлять.
Потребовалось все ее самообладание, чтобы не начать вырываться из рук мурандийца, и не отстраниться. Однако от подобного соседства живот скрутило судорогой. Он к ней прикасался… Ей захотелось выть, а это для нее было что-то новое. Она сильнее этого! Она постаралась сконцентрироваться, чтобы, оставаясь внешне спокойной, постараться справиться с внезапно пересохшим ртом.
«Она что-то говорила про дружбу с Севанной», – добавил Гаул.
«Подруга Севанны», – Айбара нахмурился. – «Но в платье гай’шан. В шелковом с драгоценностями, но все равно… Не хотела идти, но и не стала направлять, чтобы остановить Гаула и Неалда. И вдобавок, она напугана». – Он покачал головой. Как он узнал? – «Удивительно видеть Айз Седай вместе с Шайдо после того, что случилось у Колодцов Дюмай. Или ты не знаешь о том, что случилось? Отпустите ее, отпустите. Сомневаюсь, что ей взбредет в голову убежать, если уж она дала привести себя сюда».
«То, что случилось у Колодцев Дюмай, не имеет значения», – холодно сказала она, едва мужчины убрали руки. Они не двинулись с места, застыв по бокам, как охранники, и, тем не менее, она могла гордиться, как ровно прозвучал ее голос. Рядом стоял мужчина, способный направлять. Даже двое, а она была одна. Одна, не способная сплести даже крохотное плетение. Она выпрямилась, высоко подняв голову. Она была Айз Седай, и они должны видеть это в каждом дюйме ее роста. Как он узнал, что она испугалась? Она не выдала страх ни единым звуком. А ее лицо было будто каменное, не выдав чувств. – «У Белой Башни есть цели, о которых не должны знать и понимать никто, кроме Айз Седай. Я нахожусь тут по делу Белой Башни, а вы вмешались. Это неблагоразумный поступок для любого мужчины». – Гаэлданец с сочувствием кивнул, словно он лично уже получил подобный урок. Айбара же просто смотрел на нее, не меняясь в лице.
«Единственной причиной, по которой я оказалась здесь и не сделала ничего этим двоим, было то, что я услышала твое имя», – продолжила она. Если мурандиец или айилец скажут сколько продолжалась ее борьба, она просто скажет, что сперва была ошеломлена, но они молчали, поэтому она быстро и напористо продолжила: – «Твоя жена Фэйли находится под моей защитой, так же как и Королева Аллиандре. А когда мои дела с Севанной будут завершены, я возьму их с собой и отправлю в безопасное место, куда они пожелают. В то же время, ваше присутствие здесь подвергает опасности мое дело, дело Белой Башни, чего я не могу так оставить. К тому же твоя жена, и Аллиандре тоже подвергаются опасности. В том лагере десятки тысяч айил. Много десятков тысяч. Если они случайно наткнуться на вас, а их разведчики рано или поздно вас обнаружат, если только еще не обнаружили, то они сотрут вас всех с лица земли. При этом они могут причинить вред твоей жене и Аллиандре. Я не могу остановить Севанну. Она взбалмошная женщина, но многие из ее Хранительниц Мудрости способны направлять. Их почти четыреста человек, и они не боятся использовать Силу, в то время как я – Айз Седай, и связана тремя клятвами. Если ты хочешь спасти свою жену и королеву, то сворачивай лагерь и уезжай так далеко, как сможешь. Если они увидят, что вы отступаете, то не станут нападать. Это – единственная ваша надежда, для тебя и твоей жены». – Все. Если хотя бы пара из тех семян, что она посеяла – взойдут, то этого будет достаточно, чтобы развернуть его вспять.
«Если Аллиандре в опасности, Лорд Перрин…» – начал было гаэлданец, но Айбара остановил его, подняв руку. Только это. Воин захлопнул рот с такой силой, что она услышала, как клацнули его зубы, но, тем не менее, он замолчал.
«Ты видела Фэйли?», – с волнением в голосе, спросил молодой человек. – «Как она? Все хорошо? Она не пострадала?» – Похоже, этот глупец не слышал ни слова из того, что она рассказала о его жене.
«С ней все в порядке. Она под моей защитой, Лорд Перрин», – Если этот деревенский выскочка хотел, чтобы его величали лордом, в этом она ему уступит. – «Она и Аллиандре. Обе», – воин с негодованием смотрел в спину Айбара, но не стал вмешиваться с вопросами, несмотря на явное желание. – «Послушай меня! Шайдо перебьют вас…»
«Подойди и взгляни на это», – прервал ее Айбара, поворачиваясь к столу и вытянув наверх большой лист.
«Вы должны простить его манеры, Айз Седай», – вполголоса сказала Берелейн, вручая ей чеканный серебряный кубок с темным вином. – «Ему сейчас нелегко, как вы могли понять из сложившейся ситуации. Извините, я не представилась. Меня зовут Берелейн, Первенствующая Майена».
«Я вас знаю. Можете называть меня Элис».
Женщина улыбнулась, словно знала, что это псевдоним, но принимая правила игры. Первенствующая Майена очень непроста. Жаль, что ей пришлось иметь дело с парнишкой, а не с ней. Непростых людей, которые мнят о себе, что могут играть с Айз Седай на равных, легко обмануть. Деревенские же упрямо прут напролом. Но к этому времени парень уже должен кое-что знать об Айз Седай. Возможно, если перестать его замечать, это поможет ему поразмыслить над тем, кем и чем она была.
Вкус вина божественным букетом растаял на языке. «Очень хорошо», – с подлинной благодарностью сказала она. Она не пила приличного вина уже много недель. Терава не поощряла подобных удовольствий, которых не ведала сама. Если бы женщина проведала о том, что она нашла в Малдене несколько бочек, то у нее не осталось бы даже этого посредственного вина. И конечно ее снова поколотят.
«В лагере есть и другие Сестры, Элис Седай. Это – Масури Сокава, Сеонид Трайган и моя советница, Анноура Ларизен. Возможно, вы желали бы поговорить с ними после вашей беседы с Перрином?»
Вроде бы случайно Галина сбила капюшон на глаза, так что ее лицо попало в тень, и сделала еще глоток вина, чтобы подумать. Присутствие Анноуры понятно, благодаря Берелейн, но что здесь делают остальные две? Они были в числе тех, кто бежал из Башни после свержения Суан и провозглашения Элайды. По правде, ни одна из них не знала о ее причастности к похищению мальчика для Элайды, но все же…
«Думаю, нет», – промурлыкала она. – «У них свои дела, а у меня свои». – И она много бы отдала за то, чтобы знать, что у них за дела, но нельзя, чтобы ее узнали. У последователей Возрожденного Дракона могут быть… предубеждения… против Красных. – «Помогите мне убедить Айбару, Берелейн. Ваша Крылатая Гвардия не сможет справиться с Шайдо. Даже если все гаэлданцы будут вам помогать, и то не поможет. Даже целая армия с ними не справится. Шайдо слишком много, и у них сотни Хранительниц Мудрости, готовых использовать Единую Силу как оружие. Я уже видела, как они это делают. Вы можете погибнуть. А если вас схватят, то я не могу обещать, что смогу заставить Севанну отпустить вас со мной, когда уеду».
Берелейн рассмеялась, словно тысячи Шайдо и сотни Хранительниц Мудрости были чепухой. – «О, не бойтесь. Они не смогут найти нас. Их лагерь находится почти в трех днях пути отсюда, или в четырех. Между нами находятся почти непроходимые земли».
Три или четыре дня. Галина задрожала. Ей нужно было сопоставить факты и догадаться раньше. Три или четыре дня пути, пройденного меньше, чем за час. Сквозь дыру в воздухе, созданную с помощью мужской половины Силы. Она была так близко к саидин, что касалась ее. Тем не менее, она постаралась чтобы ее голос не дрожал. – «Даже если так, вы должны помочь мне убедить его не нападать. Это было бы несчастьем для него, для его жены и для всех окружающих. Кроме того, то, чем я занимаюсь, важно для Башни. Вы же всегда были нашей опорой». – Это лесть для правителя единственного города с клочком земли в пару гайдов, но скрытая лесть, что делало ее эффект сильнее.
«Перрин упрям, Элис Седай. Сомневаюсь, что вы сможете заставить его передумать. Если он что-то решил, то это будет не легко». – По какой-то причине молодая женщина достаточно таинственно улыбнулась, что озадачило Сестру.
«Берелейн, ты не могла бы отложить ваш разговор?» – нетерпеливо спросил Айбара, и это вовсе не было просьбой. Он ткнул в лист толстым пальцем. – «Элис, не могла бы ты взглянуть на это?» – И это тоже не было просьбой. Что о себе возомнил этот мужчина, приказывая Айз Седай?
Тем не менее, она подошла к столу, слегка посторонившись Неалда. Из-за этого она оказалась ближе ко второму, который пристально ее изучал, но он находился от нее через стол. Ненадежная преграда, но все же это позволяло ей не обращать на него внимания, рассматривая лист бумаги под пальцем Айбары. Тяжело было сохранить на лице невозмутимое выражение. На листе был чертеж города Малдена вместе с акведуком, который подводил воду от озера, расположенного в пяти милях от города, а также грубая схема размещения лагеря Шайдо, окружавшего город. Настоящий сюрприз был в том, что на плане были пометки, обозначавшие прибытие септов с того дня, когда Шайдо захватили Малден, и их численность, что означало, что люди Перрина наблюдали за лагерем в течение длительного времени. Вторая карта, сделанная довольно грубо представляла собой набросок города с некоторой долей деталей.
«Как я вижу, ты уже знаешь, насколько большой у них лагерь», – сказала она. – «Еще тебе нужно знать, что ее спасение безнадежно. Даже если у тебя будет сотня таких мужчин», – говорить о них было не легко, но она не смогла полностью сдержать презрение в голосе. – «И это не все. Те Хранительницы, они будут сопротивляться. Их сотни. Это будет резня. Погибнут тысячи, и твоя жена, возможно, окажется среди них. Я уже сказала тебе, они вместе с Аллиандре находятся под моей защитой. Когда я закончу свои дела, то возьму их с собой в безопасное место. Я сказала, ты слышал. Три клятвы, как ты знаешь, не дают мне врать. Не думай, что твоя связь с Рандом ал’Тором защитит тебя, если ты мне помешаешь в деле Белой Башни. Да, я знаю, кто ты. Ты думал, что твоя жена не расскажет мне? Она мне доверяет, и если ты хочешь сохранить ей жизнь, то тоже должен доверять мне».
Идиот глядел на нее так, словно все до последнего слова пролетели мимо ушей. Но судя по глазам он на самом деле был встревожен. – «Где она спит? Она и все, кто был захвачен с ней. Покажи!»
«Не могу», – ответила она спокойно. – «Гай’шан редко спят на одном и том же месте дважды». – С этой ложью исчез последний шанс для Фэйли и остальных остаться в живых после ее бегства. О, она и прежде не намеревалась подвергать риску собственное спасение, помогая им, но этому, возможно, нашлось бы объяснение позже, например, изменением обстоятельств. Но теперь она не могла допустить, чтобы они смогли однажды сбежать и раскрыть ее явную ложь.
«Я ее освобожу», – прорычал он, почти неслышно для нее. – «Чего бы мне это не стоило».
Ее мысли понеслись вперед. Похоже, нет никакого способа заставить его отказаться от задуманного, но возможно она сможет его задержать. Она должна сделать, по крайней мере, это. – «Но вы отложите атаку? Я завершу свои дела через несколько дней. Возможно, через неделю». – Поставленный крайний срок заставит Фэйли быть усерднее. Прежде, это было опасно. Угроза не стоила потери влияния, и велик шанс того, что женщина не справится вовремя. Теперь, ей нужна удача. – «Если у меня получится, и я смогу вывезти твою жену и остальных, то не нужно будет умирать напрасно. Неделя».
Побагровев от расстройства, Айбара стукнул кулаком по столу, заставив его подпрыгнуть. – «У тебя несколько дней», – прорычал он, – «может даже неделя или около того, если только…» Он оборвал себя на полуслове, не договорив то, что собрался сказать. Его странные глаза уставились на ее лицо. – «Но я могу обещать тебе не больше нескольких дней», – продолжил он. – «Если бы у меня был выбор, я бы напал сегодня. Я не оставлю Фэйли в плену ни на день дольше, чем могу, ожидая пока какие-то схемы Айз Седай с Шайдо принесут плоды. Ты сказала, что она под твоей защитой, но какую защиту ты можешь на самом деле предоставить, нося это платье? В лагере есть признаки пьянства. Даже часть часовых пьет на посту. Хранительницы тоже напиваются?»
Внезапная смена темы чуть не заставила ее моргнуть. – «Хранительницы пьют только воду, поэтому не стоит рассчитывать, что вы сможете застать их врасплох», – ответила она сухо. И близко к правде. Когда правда служила ее целям, выходило даже забавно. Но этот пример с Хранительницами не дал богатого урожая. Среди Шайдо пьянство было очень распространено. С каждым набегом они тащили все вино, которое смогли найти. Множество маленьких самогонных аппаратов гнали мерзкое варево из зерна, и на месте каждого, найденного и разбитого Хранительницами Мудрости, тут же появлялись два новых. Если бы он об этом прознал, то это только ускорило бы его действия. – «Что касается остальных, то я и прежде видела армии, и в них пили куда больше, чем Шайдо. Чем тебе помогут сто пьяных из десятков тысяч? Будет лучше, если ты пообещаешь мне неделю. Лучше две».
Его глаза метнулись к карте, и его правая рука сжалась в кулак, но в голосе не было слышно гнева. «Шайдо часто заходят внутрь городских стен?»
Она поставила кубок с вином на стол и взяла себя в руки. Встречать пристальный взгляд желтых глаз было трудно, но все же она справилась с собой. – «Думаю, что пришло время проявить ко мне гостеприимство и уважение. Я – Айз Седай, а не служанка».
«Шайдо часто заходят внутрь городских стен?» – повторил он точно таким же тоном. Ей хотелось скрипеть зубами.
«Нет», – ответила она. – «Они разграбили все ценности и барахло». – Она пожалела об этих словах, едва они слетели с языка. Они казались пустыми, пока она не вспомнила о мужчинах, которые могли пройти сквозь дыру в воздухе. – «Но нельзя сказать, что никогда не ходят. Большую часть времени ходят несколько человек. Может быть и двадцать и тридцать, в любое время дня, а чаще по двое, трое». – Поймет он, что это может означать? Лучше удостовериться. – «Ты не сможешь справиться со всеми. Все равно, кто-нибудь сбежит и поднимет весь лагерь».
Айбара только кивнул. – «Когда увидишь Фэйли, скажи ей, что когда средь бела дня она заметит туман на вершинах гор и услышит вой волков, то она вместе с остальными должна прийти в крепость Леди Кайрен в северной части города и спрятаться там. Скажи ей, что я люблю ее. Скажи ей, что я иду». Волки? Парень, что сумасшедший? Как он мог обещать, что волки…? Но под взглядом этих волчьих глаз она ощутила неуверенность в том, что она хочет это знать.
«Я передам», – соврала она. Может, он решил с помощью этих мужчин в черных куртках выкрасть жену? Тогда чего они ждут? Она пожалела, что не в силах узнать тайны, которые скрывали его желтые глаза. С кем он собирается встретиться? Ясно, что не с Севанной. Она бы воздала за это хвалу Свету, если бы давным-давно не выкинула подобную глупость из головы. Кто готов к нему присоединиться? Он говорил про кого-то одного, но это может быть и король с армией. Или сам ал’Тор? Она молилась, чтобы никогда больше его не видеть.
Кажется, ее обещание как-то повлияло на юношу, словно что-то в нем расслабилось. Он медленно вздохнул, и с его лица исчезла напряженность, которую она сразу не заметила. – «Основная сложность в головоломке», – сказал он тихо, сворачивая план Малдена, – «как поставить ключевую деталь на место. Отлично, все получилось. Или скоро получится».
«Вы поужинаете с нами?» – спросила Берелейн. – «Время подходящее».
В открытом дверном проеме угасал дневной свет. Вошла худая седовласая служанка в платье из темной шерсти и принялась зажигать светильники.
«Но ты обещаешь мне как минимум неделю?» – потребовала ответа Галина, но Айбара покачал головой. – «Тут важен каждый час». – Она не собиралась задерживаться ни на мгновение дольше, чем было нужно, но ей пришлось собраться с силами, чтобы выдавить из себя следующие слова: «Ты позволишь одному из твоих… мужчин… отправить меня как можно ближе к лагерю?»
«Сделай, Неалд», – скомандовал Айбара. – «И по крайней мере, постарайся быть вежливым». – Он так и сказал!
Она сделала глубокий вдох и надвинула капюшон. – «Я хочу, чтобы ты ударил меня сюда». – Она коснулась щеки. – «Посильнее, чтобы появился синяк».
Наконец-то она сказала что-то, что его проняло. Желтые глаза увеличились в размере, и он убрал руки, ухватившись за ремень. – «Я не стану этого делать», – судя по голосу, он решил, что она свихнулась.
Гаэлданец застыл с открытым ртом, а служанка уставилась на нее, опустив руку с зажженной свечой в опасной близости от собственной юбки.
«Я требую», – твердо заявила Галина. Ей нужна была каждая царапина для оправдания, с которым ей придется явиться к Тераве. – «Давай!»
«Мне кажется, он не станет», – выходя вперед, подобрав юбку, сказала Берелейн. – «У него сельское мировоззрение. Позвольте, я?»
Галина нетерпеливо кивнула. Ничего другого не оставалось, хотя после нее вряд ли останутся убедительные синяки. Ее сознание померкло, а когда она смогла снова видеть, то ее пошатывало из стороны в сторону. Во рту был привкус крови. Она дотронулась до щеки и вздрогнула.
«Слишком сильно?» – с тревогой в голосе спросила Берелейн.
«Нормально», – пробормотала Галина, стараясь, чтобы лицо осталось спокойным. Если бы она могла направлять, то оторвала женщине ее глупую голову! Точнее, если бы она могла, то ничего подобного ей делать не пришлось. – «Теперь с другой стороны. И прикажите, чтобы кто-нибудь привел мою лошадь».
Она ехала по лесу вслед за мурандийцем к поляне, на которой валялись несколько поваленных огромных деревьев, срезанных удивительно ровно. Она была уверена, что ей будет трудно воспользоваться его проходом в воздухе, но когда мужчина создал серебристо-голубую вертикальную полосу, быстро распахнувшуюся в виде картинки, в которой был виден круто поднимавшийся склон, она, больше не задумываясь о порче саидин, пришпорила Стремительную сквозь появившийся проем. Кроме Теравы ее ничто больше не волновало.
Она чуть не взвыла, когда поняла, что оказалась на противоположной стороне склона от лагеря. В отчаянии она пыталась нагнать заходящее солнце. И проиграла.
К сожалению, она оказалась права. Терава не принимала никаких оправданий. Особенно она расстроилась из-за ушибов. Сама она никогда не портила лица Галины. То, что случилось потом, было похоже на ее кошмары. Но продолжалось куда дольше. Время от времени, когда она кричала особенно сильно, то почти забывала о своем отчаянном желании заполучить жезл. Но потом снова цеплялась за эту мысль. Получить жезл, убить Фэйли с ее подругами, и освободиться.
* * *
Эгвейн приходила в себя медленно, а из-за головокружения разумнее было держать глаза закрытыми. Притворяться было довольно легко. Ее голова покоилась на плече какой-то женщины, и даже если бы она попыталась ее поднять, все равно ничего бы не вышло. Плечо принадлежало Айз Седай. Она чувствовала способность направлять. Голова была словно набита шерстью, мысли замедлены, голова кружилась, все ее члены словно одеревенели. Она осознала, что ее шерстяное дорожное платье и плащ были сухи, несмотря на купание в реке. Пусть это легко можно было проделать с помощью Силы. Хотя, вряд ли они стали бы возиться с одеждой, ради ее комфорта. Она сидела, зажатая между двумя Сестрами, одна из которых пользовалась цветочными духами, и каждая из них одной рукой придерживала ее, чтобы она сохраняла более или менее вертикальное положение. Судя по покачиванию и грохоту подков на булыжниках, они ехали в карете. Очень осторожно, она чуть-чуть приоткрыла глаза.