– А! Это Джон приехал повидаться с нашей Хлоей. – Графиня де Фонболар нежно улыбнулась молодому человеку.
– Хо-хо! Я знал, что он не заставит себя долго ждать. – Маркиз изъяснялся по-английски с сильным французским акцентом.
– Разве она не прекрасна, Джон? Я едва узнал ее! – Морис подмигнул графине. – Все женщины из рода Фонболар – красавицы.
Графиня хлопнула его веером по руке.
– Ты законченный льстец, Морис. Но я согласна с тобой: Хлоя стала совсем взрослой.
– Благодарю вас, бабушка, – ласково прощебетала Хлоя. – И вас, Морис.
Девушка стояла рядом с ними у лестницы и невинными глазами смотрела на лорда Секстона, застывшего на середине пролета. Ноздри его трепетали.
– Думаю, скоро мы устроим для тебя первый бал, мой ангелочек.
Ангелочек? Джон бросил на графиню недоверчивый взгляд.
– Мы и так слишком долго его откладывали. – Бабушка промокнула глаза надушенным платком. – Пройдет совсем немного времени, и она покинет нас, Морис. Как я переживу это?
Бабушка всегда была склонна к театральным позам. Хлоя с трудом удержалась от смеха, когда маркиз обнял графиню и успокаивающе похлопал ладонью по спине. Она знала, что в подобных случаях Шевано всегда проявлял присущую галлам мудрость.
Он чисто по-французски пожал плечами и произнес:
– Такова жизнь, mon amour. Против природы не пойдешь.
Губы Хлои дрогнули от едва сдерживаемого смеха. В этот момент она встретилась взглядом с Джоном. Несмотря на раздражение, в его глазах мелькнул ответный веселый огонек. Всю жизнь они наблюдали различные варианты этой сцены.
Как обычно, графиня удивительно быстро пришла в себя, и с ее лица чудесным образом исчезли все следы слез. Поговорку «такова жизнь» графиня считала своим девизом.
– Стоит ли печалиться в такой чудесный день, тем более когда нас ждет завтрак? – Повернувшись, она взяла маркиза под руку. – Пойдем, Джон. Твой прибор ждет тебя.
Джон в растерянности стал спускаться по ступенькам.
– Откуда вы знали, что я приеду?
– Хо-хо! – бросил через плечо маркиз.
Джон пристально посмотрел на него.
Но дядю трудно было смутить. Вполголоса напевая какую-то глупую французскую песенку, он повел графиню в столовую.
До Джона долетали обрывки куплета. Что-то про мышку, которая съела кота…
– Мы идем, Джон? – дружелюбно спросила Хлоя.
Однако виконта не обманул ее тон. Дерзкая девчонка имела наглость подмигнуть ему.
Он набрал полную грудь воздуха, а затем медленно выдохнул.
– Мы еще не закончили разговор.
– Надеюсь, нет. Я только начала, – с загадочным видом пробормотала Хлоя и взяла его под руку.
– M-м. Этого я и боялся.
По дороге в столовую Джон дважды пытался заставить ее объяснить, что она имела в виду. Когда они вошли, за столом уже сидел человек, которого все называли просто Дейтер.
Это не вызвало большого удивления.
Несмотря на привычку засыпать в самое неподходящее время, он никогда не пропускал трапезу.
Строго говоря, Дейтер был членом семьи, хотя никто точно не мог сказать, чьей именно. Он жил с ними так долго, что его родство с кем-то из них считалось само собой разумеющимся.
Дейтер приветствовал лорда Секстона знакомым ворчанием. Не удивился бы Джон и тому, если бы толстый немец встретил его пронизывающим взглядом.
Виконт с годами убедился, что эти две реакции охватывают весь диапазон эмоциональных состояний Дейтера. Он кивнул толстяку и занял место напротив Хлои.
Необыкновенно уродливый мопс по кличке Шнапс, редко покидавший колени Дейтера, преданно смотрел на него. Единственный оставшийся у собаки зуб торчал из ее пасти под острым углом, выдавая прямо-таки маниакальную чувствительность.
Джон улыбнулся. Ему нравилось присутствие Дейтера.
Не потому, что он любил этого человека, – вряд ли кто-либо отважился бы признаться в любви к толстому немцу, а скорее потому, что тот олицетворял собой необычность «Приюта изящества».
Джон всегда ощущал особую привязанность к этому дому. Не много нашлось бы мест, где он чувствовал бы себя так уютно. Не в последнюю очередь этому способствовало необыкновенное гостеприимство графини.
Но не только.
Этот дом наполняла атмосфера счастья. Здесь в отличие от большинства других мест радовались жизни.
И самое главное – графиня всегда держала для него наготове комнату. Одну и ту же. Этот жест, отчасти продиктованный ее любовью к маркизу, глубоко трогал Джона, обедневшего виконта без собственного поместья. В «Приюте изящества» он чувствовал себя дома.
Подали завтрак.
Много лет назад графиня привезла с собой из Франции повара, совершенно серьезно заявив, что скорее откажется от родового герба, чем от хорошего повара. Поэтому кухня в замке всегда была превосходной. Почему же он вдруг потерял аппетит?
Джон взглянул на сидящую напротив юную деву, которая с веселым видом уплетала петуха в винном соусе. Причина его плохого настроения была банальна. «Шерше ля фам».
Смешное заявление Хлои о том, что она собирается подражать его образу жизни, не слишком расстроило его. Вряд ли она говорила серьезно. Скорее всего девушка просто дразнила его, получая от этого, как всегда, огромное удовольствие. Его глубоко задело другое, на первый взгляд невинное замечание Хлои: «Твои любовницы, наверное, доставляют тебе огромное наслаждение».
В том-то и дело, что нет.
Конечно, он получал удовольствие. Ему нравилась такая жизнь. Но огромное наслаждение? Этого Джон никогда не испытывал.
Он понятия не имел почему.
– Джон! – прервал его мысли голос Хлои. Он вопросительно взглянул на девушку.
– Не могли бы мы прогуляться по саду после завтрака? Мне нужно кое-что обсудить с тобой. – Она многозначительно посмотрела на него сквозь стекло бокала.
Похоже, она не отказалась от своей абсурдной затеи. Джон спокойно встретил ее взгляд.
– Нет, Хлоя.
Джон упрямится, подумала она. Пришло время его слегка подтолкнуть. Обмакнув указательный палец в бокал с вином, она провела его влажным кончиком по своей пухлой нижней губе – жест, перенятый у какого-то актера.
Казалось, она не замечает, как капля красной жидкости стекает у нее по подбородку.
Застыв с поднесенным к губам бокалом, Джон не отрывал вопросительного взгляда от девушки.
Что она, черт возьми, делает?
Хлоя, довольная произведенным эффектом, решила, что все было сделано правильно. «Так, посмотрим на его лицо… он заинтересовался!»
Воодушевленная успехом, она решила закрепить его и пустила в ход самый интригующий – как она считала – прием. Взгляд ее затуманился и походил теперь на рассеянный взгляд куртизанки.
Плохо только, что при этом вид у нее стал немного дурацким.
У Джона было такое выражение лица, как будто его ударили дубинкой по голове.
– Я настаиваю, милорд, – с придыханием произнесла Хлоя.
Поперхнувшись вином, он закашлялся.
– Ты хорошо себя чувствуешь, Джон? – озабоченно спросила графиня, наклонившись вперед.
Морис похлопал племянника по спине.
– Этот здоровяк? Да он просто воплощение здоровья.
Джон перехватил руку дяди, чтобы избежать следующих шлепков.
– Пр… кхе… прошу прощения, графиня. Мне показалось, что я вижу нечто… невероятное. – Он бросил на Хлою пронизывающий взгляд.
– Будь осторожнее. Мой повар Лафен ужасно расстроится, если тебе станет плохо за столом, – ласково улыбнулась ему графиня.
Джон ответил ей улыбкой, а затем с грозным выражением лица посмотрел на Хлою.
– Сад, – упрямо повторила она.
– Очень хорошо, Хлоя. – Джон отбросил салфетку и встал. Он знал, что если этот рыжеволосый бесенок вбил себе что-нибудь в голову… в конце концов, в его же интересах выяснить, в чем дело, и пресечь ее фантазии в зародыше. Не стоит и пытаться угадать, какие мысли бродят в этой маленькой головке.
Жизненный опыт убедил его в бессмысленности любых предположений.
Глава 2
Хлоя размышляет
– Я хочу, чтобы ты женился на мне.
Джон не знал, что ему делать – смеяться или биться головой о кирпичную стену.
Он выбрал первое. Прислонившись к дереву, в тени которого стояла скамья, где они сидели, он разразился громким хохотом.
Хлоя терпеливо ждала, пока он даст выход своим эмоциям.
– Что? – наконец выговорил он, вытирая выступившие на глазах слезы.
Главное в отношениях с Джоном – не показывать свою заинтересованность. Хлоя удивлялась и радовалась тому, что ни одна другая женщина еще не поняла этого. Никто лучше ее не знал Джона, к тому же она внимательно наблюдала за его поведением во время бабушкиных званых вечеров. Джон никогда до конца не раскрывался перед женщинами, за которыми ухаживал.
Хлоя не понимала, откуда взялся этот барьер, она только знала о его существовании. Ходили слухи, что Джон дарит женщинам неизъяснимое наслаждение, но никогда не отдает самого себя, оставаясь эмоционально холодным. Женщины говорили, что, вступая в любовную связь, лорд Джон подходит к ней чисто по-деловому.
Хлоя всегда знала: их особая близость стала возможна лишь потому, что Джону никогда не приходило в голову ухаживать за ней. И теперь нельзя было исключать возможности, что он оттолкнет ее.
Тем не менее она была уверена, что благодаря их былой близости она сумеет убедить его, что ему ничто не грозит. «Безопасность». Хлоя фыркнула. Бедный, ничего не подозревающий шалопай!
Хлою совсем не обескуражила реакция Джона на ее предложение. Наоборот, она только укрепилась в своем мнении.
– Ты слышал меня, Джон, я хочу, чтобы ты женился на мне.
Джон замотал головой, чтобы стряхнуть с лица прилипшую паутину и одновременно отогнать явившуюся его внутреннему взору ужасную картину. Жениться. Ему. Как будто он знал, что делать с женой!
Что она напридумывала?
– Ты с ума сошла!
Хлоя взмахом ладони остановила его.
– Пожалуйста, выслушай меня, Джон. Мне кажется, если ты выслушаешь меня, то согласишься, что мой план может принести пользу нам обоим.
Джон поставил обутую в сапог ногу на край скамьи и обхватил руками колено. Склонив голову, он нарочито широко раскрыл свои зеленые глаза, изображая повышенный интерес. Он даже не пытался скрыть иронической улыбки.
– Я сгораю от любопытства, дорогая.
Раздраженная его реакцией, Хлоя поджала губы и начала заранее заготовленную речь:
– Ты прекрасно знаешь, что я всегда восхищалась тобой…
– Весьма польщен. – Он прижал руку к сердцу.
Хлоя подумала, что позже отплатит ему за все.
– Твоя жизнь всегда служила для меня примером. Я считаю, что твой мир – лучший из всех возможных.
Джон опять прислонился к стволу дерева.
– Что ты этим хочешь сказать, Хлоя?
– Ты стремишься получить максимум удовольствия и не обращаешь при этом внимания на принятые в обществе условности.
Темные брови Джона поползли вверх.
– Ты забываешь о разнице между…
– Я еще не закончила. Мне всего девятнадцать, но я уже не наивная девочка.
– Итак, ты посвящена, – сердито посмотрел на нее Джон. – И какой же у тебя опыт?..
– Пожалуйста, Джон. Ты хочешь знать слишком много.
Особенно если он рассчитывал получить ответ на свой вопрос. Правда заключалась в том, что у нее вообще не было никакого опыта. Но именно об этом не должен знать Джон – иначе ее план провалится.
– Дело в том… что мне это понравилось, и я хотела бы продолжить… развлечение.
– Развлечение?
– Если можно так выразиться. – Она откашлялась. – У меня теперь есть кое-какой практический опыт, но мне не хватает изысканной техники. Вот для этого мне и нужен ты.
– Ты сошла с ума! – Он вскочил со скамьи. Это граничило с оскорблением! Он отказывался верить своим ушам. Использовать его для обучения – что за идиотская мысль! – Что за игру ты затеяла?
– Никакой игры, виконт. – Ей было противно убеждать Джона в этом, но необходимость победила. – Бабушка уже говорила о балах и тому подобном. Боюсь, в данных обстоятельствах все это ни к чему.
Он стиснул кулаки.
– Я не ошибаюсь: ты действительно это имеешь в виду?
Хлоя прикусила губу и кивнула.
Джон провел рукой по своим длинным волосам. Пальцы его слегка дрожали – вероятно, от неожиданности, а не оттого, что он был взволнован таким открытием. Просто он никогда раньше не представлял себе Хлою… в объятиях другого мужчины.
Но тут ему в голову пришла другая, еще более расстроившая его мысль.
Ладони Джона легли на плечи девушки.
– Ты не…
– Нет! – выдохнула она, повернувшись к нему. Хлоя не собиралась убеждать его еще и в этом. Достаточно одного обмана. Бабушку может хватить удар, если до нее дойдут хоть какие-нибудь слухи. Девушки из рода Фонболар всегда всходили на брачное ложе непорочными. Как они себя вели после свадьбы – это уже совсем другое дело.
Джон с облегчением вздохнул. Но тяжесть, сдавившая ему грудь, почему-то не исчезла.
– Мне хочется вести жизнь, похожую на твою, полную удовольствий и развлечений. Почему я должна быть лишена всего этого просто из-за того, что я женщина?
Джон застонал. Это было хуже, чем он предполагал.
– Ты прекрасно знаешь, как общество относится к незамужним девушкам, ищущим удовольствий, – развивала свою мысль Хлоя. – В то же время свет не порицает или даже приветствует подобное поведение замужних женщин. Вот почему я хочу, чтобы ты женился на мне…
Она переходит всякие границы!
– Хлоя, это самая нелепая вещь, которую ты когда-либо…
Она толкнула его ногой.
– Хлоя…
– Послушай! Не тебе – Лорду Страсти – упрекать меня в нескромности.
Он угрожающе прищурился.
– Где это ты слышала?..
– Кто лучше тебя обучит меня всем тонкостям любви?
Джон замер. Рыжие волосы, разметавшиеся по шелковым простыням… На его постели.
Он тут же отогнал от себя эту волнующую картину. Невероятно – но его скулы вспыхнули румянцем.
Хлоя продолжала настаивать:
– А кому еще, как не тебе, Джон, я могу доверить свое имение и свое благополучие? Все эти годы ты был частью нашей семьи, моим самым близким другом.
Слова Хлои повлияли на него больше, чем она могла предположить. В этот момент Джон понял, что Хлоя ближе ему, чем любой другой человек. Ошеломленный этим открытием, он был застигнут врасплох ее последним заявлением.
– Имение? Что ты хочешь этим сказать?
Хлоя считала, что, открыв этот козырь, она наносит удар в наиболее уязвимое место. Ей нужен Джон, а если он хочет получить замок, а не ее… ну, значит, просто ей придется потратить больше времени, чтобы сломить его сопротивление. Похоже, осуществление ее плана затянется, к сожалению, надолго. Хлоя никогда не обманывала себя. С распутниками не так-то легко справиться.
– Разве ты забыл, что «Приют изящества» принадлежит мне? Тот, за кого я выйду замуж, будет управлять моим имуществом.
Отметив удивленный взгляд Джона, она не преминула воспользоваться его растерянностью и всплеснула руками.
– Неужели ты позволишь, чтобы все это перешло в чужие руки? Кто позаботится о поместье лучше тебя? Я знаю, ты всегда любил этот дом, Джон.
Он медлил с ответом. Действительно, Джон никогда раньше об этом не задумывался. Кто займет его комнату? Что станет с этим чудесным замком? Он смотрел на Хлою, будто видел ее в первый раз. А кому он сможет доверить заботу о своей маленькой Хлое? Джон всегда считал, что отвечает за нее.
Раньше эти вопросы просто не приходили ему в голову. Почему-то он полагал, что так будет длиться вечно. Вдруг оказалось, что ему есть о чем тревожиться.
Хлоя заметила его колебания. Она прицелилась и выстрелила:
– Подумай об этом, Джон. «Приют изящества». Твой.
Его чувственные губы были крепко сжаты, ямочки, появлявшиеся на щеках, когда он улыбался, обозначились лишь намеком. У Джона всегда был такой вид, когда он задумывался над неприятными для него вещами.
Хлоя глубоко вздохнула. Перед ней стоял человек, который значил для нее все. Она смотрела ему прямо в глаза. «Я знаю, чего хочу».
Джон задавал себе вопрос, понимает ли она, что получит в результате этой сделки. Ее юная головка и представить себе не могла, насколько заслуженным было его прозвище – Лорд Страсти.
Его изумрудные глаза вызывающе блеснули из-под изогнутых ресниц.
– Ты уверена, что знаешь меня? – вкрадчиво протянул он, и его длинные ресницы опустились.
– Да.
– Все, что ты слышала обо мне, правда. Я действительно совершил все эти низости. – Он дразнил ее. – А возможно, еще и худшие.
Хлоя и бровью не повела. Она даст волю чувствам позже, в тишине и безопасности своей комнаты. Но сейчас она понимала, что он обдумывает ее предложение и это нервирует его. Джон пытается отпугнуть ее.
Это довольно мило с его стороны.
– Знаешь, Джон, ты очень похож на Дон Жуана. Вероятно, Моцарт имел в виду тебя, когда сочинял оперу.
Уголки губ Джона дрогнули.
– Вряд ли. Я могу вызвать на дуэль мужа, отца или любовника, но никогда не приглашу на обед его призрак. Я с трудом выношу присутствие Дейтера за столом.
– Будь серьезнее, Джон.
Он рассмеялся.
Хотя они были знакомы много лет, Хлоя почувствовала, что сердце ее затрепетало. Действительно Лорд Страсти. От этого глубокого звучного голоса любую женщину бросит в жар.
– Думаю, распутник – он всегда распутник, – вполголоса пробормотала она. – В любом случае мне не придется жалеть о выборе учителя.
Она сама удивлялась, откуда в ней столько желчи.
Джон молча смотрел на нее из-под полуприкрытых век.
Раздраженная и озадаченная этим испытующим взглядом, Хлоя добавила:
– Я, конечно, могу найти кого-нибудь другого, но, учитывая твой богатый опыт, полагаю, что ты – самый подходящий… ой!
Джон повалил ее на скамью.
В пронзительном взгляде его изумрудных глаз полыхала ярость.
– Если ты нуждаешься в обучении, я сам займусь этим.
Широкая ладонь легла на ее ягодицы.
Реакция Джона превзошла все ожидания Хлои. Неужели он ревнует? Впервые за многие годы!
Однако воодушевление Хлои тут же растаяло. Что за фантазии? Он же Лорд Страсти, черт возьми. Ему незнакомо слово «ревность».
Пока.
Хлоя вывернулась из его рук и села.
– Если ты настаиваешь.
Она притворно зевнула, как будто устав от разговора.
Зрачки Джона сузились.
Хлоя посчитала это хорошим знаком.
– Только вот что, Хлоя… – произнес он тихим размеренным голосом.
– Да, Джон? – Она поправила ему волосы за ухом.
– Если я соглашусь… – Девушка выпрямилась. – Я сказал «если»… то у меня будет свое условие.
– Условие?
– Да. Я не хочу, чтобы во время «обучения» ты встречалась с другими мужчинами.
Произнесенная фраза потрясла их обоих. Джон опомнился первым. Он не очень-то задумывался, почему выставил такое условие, но не успели слова слететь с его губ, как он понял, что ему нравится эта идея. Более того, она захватила его.
– Я не хочу, чтобы мне мешали. – Джон попытался смягчить свое необычное требование. – У меня достаточно опыта, и я не желаю, чтобы кто-то вмешивался в мои уроки, сбивая тебя с толку.
О Боже! Хлоя с трудом сдержалась, чтобы не издать победный крик. Это было больше, чем она смела надеяться. Она тщательно скрывала свое ликование.
– Я соглашусь на твое условие, если ты примешь на себя такие же обязательства, – быстро вставила она. – Никаких других женщин, пока ты обучаешь меня.
Он заморгал, и Хлоя поняла, что поймала его на слове.
– Это будет всего лишь справедливо. Звучит невероятно, но я тоже могу тебя кое-чему научить. Но если ты не хочешь, тогда…
На щеках у него заиграли желваки.
– Очень хорошо. Но только до тех пор, пока не закончится обучение.
– Которое начнется после того, как мы поженимся, – лукаво улыбнулась Хлоя.
Его ноздри затрепетали. Как он мог позволить такое?
– Означает ли это, что ты согласен? – осторожно спросила она.
Джон не был готов немедленно принять решение. Он погрозил ей пальцем:
– Если, котенок. Если.
Хлоя кивнула, невинно улыбаясь.
В ответ на его щеках появились ямочки.
Она ликовала. «Я получила его».
Джон бродил по обширным садам «Приюта изящества». Прогулки в одиночестве всегда помогали ему привести в порядок мысли. Чудесный вид и приятные ароматы, казалось, ускоряли мыслительный процесс. Ему нужно было о многом подумать.
Жениться на Хлое?
Ему! Самому известному ловеласу Англии!
Невинна ли она?
Джон был уверен, что она способна притворяться даже лучше его. Он поддал ногой лежащий на тропинке камешек.
Ну, если не лучше, то, во всяком случае, не хуже.
Топнув, он спугнул стайку перепелов. Никто не может сравниться с ним! В течение многих лет он оттачивал свое искусство в любовных делах.
Он действительно лучший. В этом смысле аргументы Хлои были безупречны.
Откровенно говоря, он никогда раньше не помышлял о женитьбе. Ни давление со стороны дяди, желавшего иметь наследника, ни пистолеты взбешенных отцов, братьев и опекунов не могли подтолкнуть его к алтарю.
Несмотря на свою дурную репутацию, он никогда не занимался совращением невинных девушек. Наоборот, он предпочитал искушенных женщин, точно знавших, чего они хотят и что он может дать им. Не больше и не меньше.
Его никогда не интересовали деньги или поместья. На самом деле интересы Джона лежали гораздо глубже.
Выйдя из зарослей роз, он повернул налево и направился к лабиринту.
Почти не замечая дороги – он мог пройти лабиринт с завязанными глазами, – Джон продолжал размышлять над предложением Хлои.
Хорошо, что она заранее оговорила их будущие взаимоотношения, сняв возможную напряженность. Это будет непохоже на настоящий брак.
Но что-то беспокоило его.
Джон запустил пальцы в свои густые золотистые волосы и попытался взглянуть на ситуацию под другим углом.
Нет, все же, несмотря на внешнюю странность, их брак будет настоящим!
А когда он научит ее всему, что ей нужно…
Он с раздражением отбросил эту мысль.
Пройдя лабиринт, Джон направился к дальним садам и пруду. В это время года «Приют изящества» был великолепен. Хотя для него поместье не теряло прелести круглый год.
Внезапно возможность провести здесь с Хлоей всю оставшуюся жизнь показалась ему необыкновенно привлекательной. Они всегда отлично ладили.
Почему-то Джон с самого начала ощутил особую близость к девочке. Он восхищался дядей и чувствовал себя с ним легко и свободно, но именно с Хлоей было связано для него это место, которое он в душе считал домом.
Возможно, потому, что он чувствовал себя ответственным за девчушку.
На его губах заиграла слабая улыбка. Несмотря на озорной характер и несдержанность, она была очаровательной девочкой. Джону пришел на память один случай, ей тогда было восемь…
Гусиный крик нарушил ход его мыслей.
Он сел на мягкую траву на берегу пруда под плакучей ивой. Легкий ветерок играл его длинными, до плеч, волосами. Глядя на воду, он вспоминал детство. Нельзя сказать, что это занятие доставляло ему удовольствие.
Отец, подобно ему самому, был одержим страстью, только не к женщинам, а к азартным играм. Когда Джону исполнилось пять, отец уже неудержимо катился в пропасть, а еще через три года его нашли с простреленной головой. Вероятно, самоубийство.
Самое странное – мать продолжала любить своего непутевого мужа, даже когда он совсем разорил их. Поместье, состояние – все исчезло. Они с трудом нашли себе пристанище в крошечном домике арендатора.
Мать делала все возможное, чтобы позаботиться о своем маленьком сыне, но это ей удавалось с трудом. Через несколько лет она умерла, и Джон остался один.
Считалось, что она скончалась от отека легких, но Джон знал, что это не так. Он был уверен, что именно любовь сделала ее такой уязвимой, а причиной их падения стала роковая слабость отца.
Для молодого впечатлительного ума это был не лучший пример брачных уз. Он не открыл для себя прекрасных сторон любви. Для него наступили тяжелые времена – он никому о них не рассказывал, – и Джон научился защищать себя. Свою душу, разум и тело.
В шестнадцать лет, когда его разыскал дядя, он был одичавшим полуголодным юношей. Но, несмотря на все выпавшие на его долю испытания, он сумел сохранить природный юмор и дерзость.
Морис был уверен, что именно бравада помогла Джону выжить. Но она же заставляла юношу таить свои чувства.
Повзрослев, он продолжал скрываться под непроницаемой броней беззаботности.
В тот год он встретил Хлою.
Ей было шесть лет. Крохотная девчушка со смеющимися фиалковыми глазами и ярко-рыжими волосами. Сирота. Ее озорство, лукавство и обаяние мгновенно пленили молодого виконта. Хлоя стала смыслом его жизни. Он заботился о девочке, защищал и утешал ее.
Джон считал, что он отвечает за нее.
Он полагал, что никто, кроме него, не сможет предвидеть грозящие Хлое опасности и защитить ее. Ему не приходило в голову, что ей ничто не угрожает. Он проецировал на девочку собственную тяжелую жизнь и ревниво охранял малышку.
И только Хлоя знала о его ранимой душе.
Бросив камешек в пруд, Джон наблюдал, как он отскакивает от поверхности воды. Воспоминания о прошлом всегда навевали на него грусть. И зачем только он воскрешает их в памяти? Им нет места в его теперешней жизни, да и к стоящей перед ним проблеме они не имеют никакого отношения.
Что же делать с предложением Хлои? Жениться, чтобы завладеть поместьем? Эта мысль, сначала показавшаяся ему нелепой, постепенно приобретала некоторую привлекательность. Особенно здесь, в тишине сада.
Он растянулся на мягкой траве, заложив руки за голову. Легкий ветерок шевелил его волосы и приятно холодил шею. Плеск воды действовал успокаивающе. Его потянуло в сон.