– Есть множество средств, которые можно использовать, чтобы оживить…
– Я все перепробовал. Мне нужно что-то новое, возбуждающее.
– Это рискованно, Перси. Никто не может сказать, какими будут отдаленные последствия.
– Знаю, – вздохнул Перси. – Кроме того, моя репутация в этом вопросе безупречна, и я не люблю рисковать ею.
Безупречная репутация? У женщин? Джон бросил на щеголя изумленный взгляд. Похоже, Перси сам себя обманывает.
– Вкусы у женщин разные, – сухо ответил он, но его слова, кажется, затерялись в ворохе кружев Перси.
– Вопрос в том, Секстон, не считаешь ли ты это слишком смелым?
– А каково мнение дамы?
– Дамы? – У Перси был ошеломленный вид. – Какой дамы?
– Той самой, на которой ты собираешься это попробовать. – Джон умолк, заметив крайнее изумление Перси. – Ведь речь идет о даме, не так ли?
– Конечно, нет!
Глаза Джона широко раскрылись. Он попятился, отступив на два шага.
– Я собираюсь попробовать это на себе. Зачем мне просить даму о подобной услуге?
Джон не знал, что сказать. Перси вел себя более чем странно.
– Думаю, она великолепно сочетается с моей внешностью. Более того, я полагаю, что скоро это будет повальным увлечением. Ты же знаешь, что я всегда стараюсь опережать события.
Сочетается с его внешностью? Лорд Секстон тряхнул головой.
– О чем это ты говоришь, Перси?
– Я же сказал тебе, о шпанской мушке – темно-зеленом цвете, только-только входящем в моду. Я считаю его многообещающим.
Лицо Джона побагровело.
– Ты вызвал меня сюда, чтобы обсудить… оттенок… цвета! Это и есть твое чрезвычайно важное и очень личное дело? – спросил он и, не ожидая ответа, громовым голосом добавил: – Ты хоть понимаешь, что ради этой прогулки с тобой я вынужден был уйти от молодой жены?
– Успокойся, Джон. Подумав немного, ты поймешь, что мода – всегда необыкновенно важное дело.
В ответ на это замечание с губ виконта слетело несколько изощренных ругательств.
Джон круто повернулся и направился к дому.
Сэр Перси с глубочайшим интересом наблюдал за его уходом.
Хотя рот его был слегка приоткрыт от удивления из-за поспешного бегства Джона, в уголках губ пряталась загадочная улыбка.
Все еще кипя от ярости, Джон вошел в дом и сразу же бросился на поиски Хлои.
Ее нигде не было.
В оранжерее он столкнулся с графиней, которая пересаживала цветы. Руки ее по локоть были в земле, и, кажется, ей это нравилось. Обычно аристократы не любят пачкать руки землей, но графиня де Фонболар составляла исключение. Во всех отношениях.
Как и ее внучка.
– Вы не видели Хлою, графиня?
– Видела, Джон. Она пошла в свою комнату отдохнуть. – Графиня улыбнулась, разравнивая землю в цветочном горшке. – Ты совсем замучил бедняжку.
Любой другой мужчина смутился бы от подобного замечания. Но только не Джон.
Он бросил на графиню довольный взгляд.
Она усмехнулась и погрозила ему пальцем.
– Будь ласков с ней. Она не создана для твоих обычных шалостей.
– Я всегда был ласков с ней, – ответил Джон, направляясь к выходу. – Это моя единственная слабость в жизни.
«Нет, лорд Секстон, это ваша сила».
Чрезвычайно довольная собой, графиня поставила цветочный горшок на полку.
Внезапное движение позади зарослей папоротника испугало ее. Оттуда появился маркиз и направился к ней.
– Морис, это ты! Я не заметила тебя!
– Точно, не заметила, – загадочно кивнул он.
– И давно ты там сидишь?
Морис был уверен, что, задавая вопрос, Симона думала совсем о другом. О том, что происходило на этом же самом месте несколько дней назад. О довольно откровенном разговоре.
– О нет, не очень, – невинно ответил он.
У графини отлегло от сердца.
Морис обнял ее и поцеловал в плечо.
– Он похож на своего дядю, правда?
Графиня рассмеялась и прильнула к нему.
– Абсолютно.
– Хотя я никогда не был таким необузданным. – Он ткнулся носом ей в шею.
– О, у тебя избирательная память, Морис!
– Совершенно верно. – Он взял ее лицо в ладони. – Я помню только ту часть моей жизни, которая связана с вами, любовь моя.
Он по-прежнему был неотразим.
– Морис…
Их губы нашли друг друга.
Нет людей романтичнее французов.
Особенно если они преследуют определенную цель.
Хлоя лежала поверх покрывала, и, похоже, ее сморил сон. Слабый ветерок из раскрытого окна шевелил пряди разметавшихся волос и белый муслин ее сорочки. Она походила на сказочную принцессу, ждущую, когда придет принц и поцелует ее.
Джон, конечно, не принц, но поцеловать ее был не прочь.
Раздевшись, он лег рядом и принялся рассматривать лицо спящей жены. Закрытые глаза были обрамлены красиво изогнутыми ресницами. Маленький, чуть вздернутый носик; упрямый подбородок с такой женственной ямочкой; полные, мягкие губы.
С того самого дня, когда она попросила его жениться на ней, он не переставал думать об этих губах. Они неизменно сводили его с ума.
Теперь, уже зная их вкус, он по-прежнему не мог выбросить их из головы.
Было что-то особенное в губах Хлои. Как только они касались его, Джон содрогался от желания. По всему его телу прокатывалась жаркая волна… наслаждения.
Похоже, он уже всерьез начинал желать ее!
Причем так сильно, что, кажется, не мог насытиться.
И возможно, никогда не насытится. Неужели он увлекся своей Морковкой?
Джон отбросил эту нелепую мысль. Он подумал, какой невинной и беззащитной она выглядит, лежа поперек кровати в белой сорочке. Он наклонился ниже, и его длинные волосы коснулись груди Хлои.
– Холодно, – пробормотала она во сне.
– Хлоя, – тихо, чтобы не испугать ее, прошептал Джон. Она была похожа на кроткого ягненка…
Внезапно она подняла руку и крепко ухватила его за волосы.
Не просыпаясь, она повернулась на бок и потянула на себя шелковистую массу его волос, как будто это было ее одеяло. Джон рухнул рядом с ней.
Его пронзила невыносимая боль.
– Господи всемогущий! Хлоя, отпусти!
Казалось, она не слышит его.
Джон попытался разжать ее цепкие пальцы. Через некоторое время ему удалось освободиться. Несколько золотистых прядей остались у нее между пальцами как военный трофей.
Он потер голову и вытянулся на спине рядом с женой.
Ничего себе ягненок. Она едва не сняла с него скальп! Он еще раз потер голову, а затем провел ладонью по затылку, проверяя, в каком состоянии шишка от удара кувшином. Она немного уменьшилась и не так болела…
Бац!
Тыльная сторона руки Хлои угодила ему прямо в глаз.
Джон осторожно обхватил большим и указательным пальцами тонкое запястье Хлои и положил ее руку на кровать между ними.
Только после этого он дал волю своим чувствам. Тело его болело в стольких местах, что трудно было сосчитать. Больнее всего было в паху. И все эти раны, как бы то ни было, нанесла ему возлюбленная.
– Черт побери! – Джон чувствовал, что глаз начинает заплывать.
Но Хлоя не проснулась, а лишь повернулась на бок. Она уютно устроилась, прижавшись к нему спиной. Ноздри Джона затрепетали.
«Мы собираемся спать? Прекрасно».
Пусть спит, если хочет, но он не позволит ей опять покалечить себя.
Он тоже повернулся на бок, подвинулся как можно ближе, обвил ее ногами и крепко обнял. Она оказалась как бы внутри кокона.
Вот так. Теперь он в безопасности.
Положив подбородок ей на плечо, Джон вскоре заснул.
Он проснулся оттого, что Хлоя вырывалась из его объятий.
– Джон, отпусти меня! Я не могу пошевелиться!
– В этом-то и весь смысл, – пробормотал он в полусне.
– Ты о чем? – Она извивалась, пытаясь освободиться.
Он разжал руки и зевнул.
Хлоя подскочила и взглянула ему в лицо.
– Почему ты… Что случилось с твоим глазом? – Она застыла от изумления. – Он лилово-черный.
Муж, не отрываясь, смотрел на нее.
Ее пальцы ласково коснулись скулы Джона, а лицо приняло озабоченное выражение.
– Откуда у тебя это?
– Ты… – Он умолк, видя, что Хлоя действительно расстроилась, а затем галантно пояснил: – Я ударился о дверь.
– Тебе нужно быть осторожнее, Джон. – Прикусив губу, она погладила его по больному месту. – Ты должен обращать внимание на то, что делаешь.
Он криво улыбнулся ей:
– У меня была уважительная причина. Я думал о тебе, милая.
Хлоя перестала гладить его щеку и пристально посмотрела на него.
– Правда?
– M-м. – Он снял ее руку со своего лица и поцеловал в самую середину ладони. Его горячий язык описал круг на ее нежной коже.
От этого прикосновения по телу Хлои пробежала дрожь.
– И… что же ты думал? – Она призывно потянулась к нему губами.
– Я вспоминал твой вкус. – Он наградил ее страстным поцелуем и опять крепко прижал к себе. На этот раз она извивалась от наслаждения.
– Вспоминал, как держал тебя в объятиях… – Его руки скользнули вниз по ее телу.
– И не увидел двери? – спросила она и, не дав ему ответить, поцеловала.
Он обхватил ладонями ее ягодицы и еще теснее прижал к себе. Через тонкую ткань сорочки Хлоя почувствовала, как он возбужден.
– Я даже не ощутил боли, котенок.
Хлоя только замурлыкала в ответ.
Джон снял с нее сорочку и бросил на пол. Он подумал, что в данных обстоятельствах его ложь вполне простительна. Особенно если учесть, что мотивы его были абсолютно альтруистическими.
Насколько вообще могут быть альтруистическими мотивы у повесы.
Глава 8
Странное совпадение
В тот вечер они не спустились в столовую.
Графиня предусмотрительно послала им в спальню легкий ужин.
Хлоя улыбнулась, заметив веточку розмарина, положенную бабушкой на поднос с холодными закусками. Розмарин служил символом дружбы, любви и верности. Традиционно его использовали для украшения свадебных церемоний, но, кроме того, считалось, что он помогает доводить дело до конца.
Бабушка посылала ей тайное сообщение, советуя придерживаться выбранной тактики. Ожидавшая Хлою награда стоила затраченных усилий.
Итак, графиня все знает. И поддерживает выбор внучки. Никогда еще она так не любила бабушку.
Заметив задумчивое выражение лица Хлои, Джон слегка приподнял пальцем ее подбородок.
– Что случилось?
– Ничего.
Взволнованно улыбаясь, она привстала на цыпочки и нежно коснулась губами его губ. Он обнял ее за талию и подарил жене страстный поцелуй. Они занимались любовью уже несколько часов, но Джон по-прежнему воспламенялся при одном прикосновении к ней.
Хлоя неохотно отстранилась.
– Мне хотелось бы принять ванну перед ужином, Джон. Тебе будет нетрудно подождать?
– Вовсе нет. Лучше я попрошу принести нам побольше воды; думаю, она нам может понадобиться, – ответил он и весело подмигнул ей.
Так оно и есть. Джон, казалось, использует каждую возможность, чтобы доказать свою любовь к ней. Хлоя не могла точно определить, что скрывается за его энергичным поведением, но решила считать это добрым знаком. Кроме того, в его присутствии у нее подгибались колени. Один жаркий взгляд его изумрудных глаз из-под черных изогнутых ресниц – и она уже была готова на все. Никогда в жизни она не испытывала такого наслаждения.
Джон уже в полной мере продемонстрировал свое искусство.
Соль заключалась не в том, что он делал, – они только начинали исследовать эту сферу, – а в том, как он это делал. Джон отличался какой-то необыкновенной чувствительностью. Он обладал способностью полностью отдаваться чувственным ощущениям.
Когда Хлоя вспоминала его прикосновения и ощущение его плоти внутри себя, у нее тут же просыпалось желание. Ей нравилось, как он проникает в нее, сильный и одновременно нежный, настойчивый, но в то же время ждущий помощи.
Он прав – им понадобится больше воды.
Хлоя кивнула, соглашаясь с его предложением.
– Почему бы просто не попросить принести наверх целое корыто горячей воды? – серьезно спросила она.
Джон откинул голову и громко рассмеялся.
– Это приходило мне в голову.
Когда ванна была наполнена, Хлоя с наслаждением погрузилась в горячую воду, от которой шел пар. У нее болели мышцы, о существовании которых она до сих пор даже не подозревала. Но это была приятная боль.
– О-о, как чудесно! – Она откинулась на край ванны.
– Ты позволишь помочь тебе?
– Помочь?
– Выкупаться. – Он смотрел на нее как человек, обнаруживший, что неожиданно стал обладателем сокровища.
Хлоя не знала, верить этому взгляду или нет.
– Но, Джон, как ты можешь помочь мне выкупаться?
Ее осторожный ответ развеселил его.
– А вот так…
Он взял душистое мыло, которое Хлоя положила рядом с ванной, и вдохнул его легкий цветочный запах. Джон любил этот аромат, напоминавший запах ее духов.
Теперь, вдыхая этот запах, он каждый раз вспоминал ее жаркие объятия…
– Ты всю ночь собираешься стоять и нюхать мое мыло, вместо того чтобы объяснить, что ты имел в виду? – спросила Хлоя.
Джон взглянул на нее, вскинув бровь.
– Терпение, Хлоя. Я как раз собираюсь приступить к делу.
Опустившись на колени рядом с ванной, он обмакнул мыло в воду и тщательно намылил ладони. Хлоя закрыла глаза, ожидая. Он сам получал огромное удовольствие от…
Широкие ладони Джона принялись намыливать ее плечи и грудь. Хлоя чувствовала, как его тонкие пальцы скользят по нежной коже ее груди вокруг сосков.
– О-о…
– Нравится, да?
– А ты как думаешь? – ответила Хлоя, не открывая глаз.
Два пальца скользнули по ее груди, ухватили подобно ножницам затвердевший сосок, и сильно сжали.
Хлоя резко выпрямилась:
– Джон!
Он усмехнулся:
– Полегче, милая. Я далеко не закончил.
Этого она и боялась.
Джон продолжал мыть ее, опустив ладони сначала на талию, а затем на округлые бедра. Он вымыл каждую ногу, от бедер до кончиков пальцев.
– У тебя потрясающие ноги, Хлоя. – Голос его внезапно стал хриплым.
– Правда? – Она высунула из воды изящную ступню, чтобы посмотреть, что Джон нашел в ней особенного. Нога как нога. Она пожала плечами. Но как бы то ни было, это заставило его голос звучать тоном ниже. Иногда мужчины бывают такими странными.
– Твои ноги гораздо красивее, Джон. – Она окинула взглядом линию его мускулистых ног, от бедер до щиколоток. Они выглядели очень сильными. – Ты, наверное, можешь целый день провести в седле и нисколько не устанешь.
Он ущипнул себя за переносицу, и две морщинки прорезали его лоб.
– Ты неподражаема, обезьянка, – сказал он, улыбаясь и качая головой.
– Это почему? – Хлоя озадаченно посмотрела на мужа.
– Не важно. – Он поцеловал ее в кончик носа.
– О… – Ее фиалковые глаза широко раскрылись. Она поняла двусмысленность своего замечания, и тут же его ладонь оказалась у нее между ног.
На его щеках появились глубокие ямочки.
– M-м, – промычал он, лаская пальцем ее лоно.
Хлоя застонала:
– Джон, не надо!
– Я просто мою тебя, милая. – Он бросил на нее невинный взгляд, который, однако, не оказал должного действия.
Она схватила его за запястье.
– Нет. Ты заигрываешь со мной, а я буду лишена такой возможности.
– Лишена чего? – спросил он, не прекращая ласк.
Хлоя поджала губы.
– Очень хорошо, но запомни – я намерена отплатить тебе тем же. Потом я буду мыть тебя. Так что советую быть осторожным – все вернется тебе сторицей.
Джон широко улыбнулся:
– Это угроза?
Хлоя бросила в него мокрую мочалку, которую он ловко поймал.
Затем он наклонился к ней и заговорил вкрадчивым голосом:
– Позволь дать тебе один совет. Когда ты захочешь кому-нибудь пригрозить, не пугай его тем, к чему он сам стремится всей душой.
Он разразился громким смехом, увидев на ее лице удивление.
– Ладно! Я уже вымылась.
Она поднялась из воды. Джон окинул ее взглядом, в котором сверкали искорки желания.
– Дай я тебя вытру.
Прежде чем она успела запротестовать, Джон завернул ее в льняную простыню и принялся вытирать.
– Хватит! – Хлоя отстранилась и потянулась к ведру с горячей водой. – Теперь твоя очередь.
Он отпрянул.
– Ты собираешься вылить его на меня, да, милая?
– Конечно, нет. Это для ванны, – великодушно улыбнулась Хлоя.
Осторожно, не спуская с нее глаз, он забрался в ванну и сел, с трудом поместив свое крупное тело в тесном пространстве.
– А как тебе понравится вот это…
Плюх!
Он подождал, пока вода стечет с лица, а затем схватил ее.
Хлоя смеялась и визжала одновременно.
– Нет! Не смей!
– Я забыл вымыть тебе голову… А теперь идите сюда, миледи. – Он втащил ее в ванну и усадил к себе на колени.
– Джон, не нужно меня опять мочить!
Его белые зубы сверкнули в озорной улыбке.
– Уверен, что ты совсем не это хотела сказать, морковка.
Щеки Хлои залила краска.
– Бог мой! Ты просто невыносим!
Он невинно захлопал глазами.
– Я? Невыносим? Не может этого быть!
Льняная простыня была сорвана с тела Хлои и отброшена, мягко приземлившись на ковер.
– А вот теперь я рассердилась! Я хочу есть и…
Плюх!
Она подождала, пока вода стечет с ее лица. Пряди намокших волос упали ей на спину.
– Ты за это заплатишь! – Она быстро схватила мыло и, размахивая им, как оружием, принялась яростно намыливать все его тело; за ее рукой тянулись хлопья пены.
Джон так хохотал, что у него не было сил остановить ее. Теперь он будет пахнуть, как букет весенних цветов.
Она не обошла вниманием и его голову, намыливая ее до тех пор, пока волосы не встали дыбом.
– Вот так! Теперь ты дважды подумаешь, прежде чем… – Хлоя умолкла, обозревая дело своих рук. У Джона появились мыльная шапка, мыльная борода и груди из мыльной пены. Хлоя прикрыла рот рукой.
Он недоуменно заморгал.
Хлоя расхохоталась, больше не в силах сдерживаться.
Джон засмеялся вместе с ней. Схватив ее за подбородок покрытыми мыльной пеной пальцами, он поцеловал ее мокрыми губами. Другой рукой он погладил ее по голове.
По крайней мере ей так показалось.
Затем Джон отпустил ее и откинулся назад, чтобы полюбоваться на свою работу. На голове Хлои красовалась шапка из пены.
– Как тебе нравится головной убор из мыла, дорогая?
Она показала ему розовый язычок.
Сильные пальцы Джона схватили ее за волосы и притянули к себе.
– Только посмей сделать это еще раз, – прошептал он, касаясь губами ее губ.
Она посмела.
Джон прихватил зубами ее маленький розовый язык.
– Отпусти меня!
– Ни за что.
Оба говорили невнятно, но тем не менее прекрасно понимали друг друга.
– Джон!
Он усмехнулся:
– Одно условие.
– Какое?
– Ты закончишь мыть меня.
– Хорошо, – с готовностью согласилась Хлоя.
Он отпустил ее и откинулся на край ванны, раскинув руки.
– Я полностью в вашем распоряжении, леди Секстон.
Хлоя бросила на него взгляд, в котором можно было ясно прочесть: «Ты еще пожалеешь об этом».
Вновь взяв мыло, она широкими круговыми движениями принялась намыливать его грудь, постепенно спускаясь вниз, к плоскому животу.
Что-то коснулось ее руки.
Хлоя взглянула вниз. Ее проворные уверенные движения вместо того, чтобы охладить, как она надеялась, наоборот, возбудили Джона. Его возбужденная плоть показалась над поверхностью воды, как вырвавшееся наружу существо из подводного мира.
Рот Хлои слегка приоткрылся.
– Это морская змея! – в притворном ужасе вскрикнула она.
Джон зашелся от смеха.
– Я должна убить ее!
Смех Джона внезапно оборвался. Он сел, резко выпрямившись.
– Даже не думай об этом!
Хлоя нерешительно взглянула на него, ополаскивая волосы.
– В таком случае, полагаю, я закончила вас мыть?
– Пожалуй, да.
Хлоя быстро вылезла из ванны и принялась вытираться. Если лорд Секстон очень шаловлив, то леди Секстон чрезвычайно голодна.
Джон погрузил голову в воду, чтобы смыть мыло. Вынырнув, он потряс головой, стряхивая остатки воды. Как щенок после купания, подумала Хлоя.
Она ласково улыбнулась. Несмотря на всю изощренность, Джону удалось сохранить очаровательные мальчишеские ухватки.
Они решили поужинать, сидя на ковре перед камином, хотя огонь в нем не был зажжен. Стояла теплая для этого времени года ночь, и Джон открыл стеклянные двери балкона, впустив в комнату легкий ветерок.
Они оба завернулись в льняные простыни. Хлоя обмотала полотенце вокруг головы наподобие тюрбана. Джон подшучивал над женой, сравнивая ее с султаном, а себя с наложницей.
Хлоя смеялась.
– Не стоит претендовать на роль раба женщины, лорд Секстон. Это совершенно несвойственно вам.
– Верно, – загадочно откликнулся Джон.
Она быстро сдернула с головы тюрбан. Его глаза заблестели, но Хлоя не могла догадаться, что пришло ему в голову.
Весенний ветерок, благоухающий свежими, только что распустившимися цветами, овевал их во время ужина.
Джон кормил ее маленькими кусочками холодного ростбифа, картофельным салатом и испанскими оливками. Они ели из одной тарелки. На десерт полакомились ломтиками имбирной коврижки, запив ее пряным пуншем.
К тому времени как они закончили ужин, волосы их уже высохли. Была глубокая ночь, и свечи, которые Хлоя зажгла раньше, догорели, отбрасывая неяркий свет.
Джон поднялся и протянул ей руку.
Когда она встала рядом, он медленно снял обернутую вокруг ее тела простыню и уронил на пол рядом со своей.
Вслед за тем быстро подхватил ее на руки и понес, но не на кровать, как она предполагала, а на балкон.
– Джон! – запротестовала она, извиваясь в его руках. Ведь они были совершенно голые!
Не обращая внимания на ее сопротивление, он вынес ее на балкон.
– Посмотри, Хлоя, полная луна.
– Нас кто-нибудь увидит! Мы не можем…
– Нет, не увидит. Уже поздно, и, кроме того, балкон выходит в укромный уголок сада. Мы в полной безопасности. Посмотри, как красиво.
Все еще смущенная оттого, что находится на балконе без одежды, Хлоя неохотно взглянула на расстилавшийся перед ней пейзаж.
Ночь принесла с собой безмятежное великолепие в черно-белых тонах; спокойствие нарушалось лишь редким уханьем белой совы с ближайшего дерева.
Льющийся с небес лунный свет серебрил раскинувшийся внизу сад. Вдали блестела покрытая рябью поверхность пруда, и вырисовывались силуэты сосен в лесу за садом.
Ночь была просто волшебная.
Сладкий манящий ветер приносил запахи садовых растений, буйно расцветших этой ранней весной. Исходящие от природы покой и безмятежность заставили Хлою задохнуться от ощущения счастья и чувства благодарности за эту ночь, за то, что ее держат эти крепкие мужские руки.
Это было похоже на ставший реальностью сон.
– «Приют изящества», – прошептала она название любимого поместья, зачарованная его красотой. Родовое поместье семьи Харт, которое она вверила Джону вместе с собственной судьбой.
– Это мой райский сад, – прошептал он и, склонив голову, подарил ей страстный поцелуй. – Ты вручила мне сокровище, Хлоя.
Он имел в виду совсем не поместье, и они оба знали это.
Она обняла его за шею и снова притянула к себе.
– Это было в моей власти.
Джон тихонько застонал, коснувшись губами ее губ. Это случалось каждый раз, когда он целовал Хлою…
Сердце замирало у него в груди.
Он чувствовал, что задыхается и одновременно испытывает эйфорию. Для него это было загадкой – он все сильнее и сильнее хотел ее. Каждый раз, когда он целовал Хлою, ему хотелось целовать ее еще и еще. Каждый раз, когда он овладевал ею…
При воспоминании о близости из его горла вырвалось низкое хрипловатое рычание, полное страсти и желания.
Хлоя откликнулась на этот чувственный звук, понимая, что это Джон разговаривает с ней, та часть его, которую интуитивно понимала и которую могла затронуть лишь она одна. И не просто затронуть, а усилить и зажечь.
Вместе они были волшебниками.
Хлоя начала подозревать, что Джон тоже это понял.
Осторожно он посадил ее на перила. Гладкий и прохладный каменный парапет был не менее двух футов в ширину. Легкий ветер ласково играл с ее волосами, унося в ночь рыжие пряди.
Джон опустился на колени рядом с ней и застыл неподвижно. Ветер шевелил и его золотистые волосы, отливавшие серебром в лунном свете. Он зачарованно смотрел на жену.
Хлоя не могла знать, что Джон оробел от ее красоты. Она сидела на парапете в окружении звезд, и казалось, душа ее раскрывается перед ним. Ошеломленный, он просто смотрел на освещенную лунным светом Хлою.
Его широкие ладони легли на ее талию.
– Хлоя, – наконец прошептал Джон и прижался щекой к ее колену.
Кончики пальцев Хлои коснулись шелковистых волос на его висках. «Очнись, Джон, – беззвучно просила она стоявшего перед ней на коленях красавца. – Пожалуйста, очнись».
Он поднял голову и встретился с ней взглядом. Его изумрудные глаза пылали страстью. Это не совсем то, на что она надеялась… но он был на правильном пути.
Она знала Джона почти всю свою жизнь. Понимала его мысли, его настроения, а теперь и его желания. Хлоя догадывалась, чего он хочет от нее. Странно – но она не испытывала никакого стыда. Каковы бы ни были чувства Джона, Хлоя знала, что он принимает ее такой, какая она есть. Ей всегда было хорошо с ним.
Она приподняла его подбородок ладонью.
– Вы хотите попробовать меня, лорд Секстон?
В его зеленых глазах вспыхнуло алчное желание.
– Да, – ответил он. – О да.
Его ладони легли на колени Хлои и мягко раздвинули их. Не мешкая ни секунды, он принялся ласкать нежную кожу внутренней поверхности ее бедер. Его губы были нежны и осторожны, когда он знакомил ее с этой стороной любовных игр.
Хлоя молча смотрела на золотистую голову у себя между ног.
Его губы скользили вдоль ног Хлои в нежнейшей из ласк. Джон не торопился, двигаясь вдоль ее бедер то вверх, то вниз. Он не касался самого сокровенного, как бы оставляя это лакомство на десерт.