– Ничего не поделаешь, приходится идти на риск.
– Мне кажется…
– Не стоит слишком волноваться, милая. Обычно они ни о чем не догадываются. Мужчину нужно хорошенько стукнуть по голове, чтобы он обратил внимание на то, что творится у него под носом. Так уж они устроены.
Хлоя заморгала – ее осенило. Ну конечно! И как она раньше не сообразила? Блестящая мысль. Джон никогда ничего не узнает!
– О, бабушка, как я тебе благодарна! – Она порывисто обняла графиню и выбежала из комнаты.
Графиня ласково улыбнулась ей вслед и вернулась к своему букету.
У надежно спрятавшегося в густых зеленых зарослях Мориса бровь поползла вверх.
Маркиз от непрошеных гостей скрывался в оранжерее.
Под монотонное журчание фонтана он заснул среди пышной растительности еще до того, как в оранжерею пришла графиня.
Разговор двух женщин разбудил его.
Улыбка медленно расползалась по его все еще красивому лицу.
Джону пришлось пробивать себе дорогу к алтарю. Маленькая часовня на первом этаже была переполнена. Какой-то мужчина грубо толкнул его локтем в бок и крикнул:
– Полегче, старина! Мы пришли первыми! Найди себе другое место!
Джон смерил его уничтожающим взглядом.
– Да, но это моя собственная свадьба… старина.
Мужчина побагровел.
– Прошу прощения, – пробормотал он.
Джон проталкивался вперед. Возмутительно! Разве что Перси не сумеет пробиться… Черт!
Вот он. Прямо впереди. Вместе с Морисом, графиней и…
Джон споткнулся.
На Дейтере были его золотистый жилет и малиновый пояс. Даже на уродливой голове Шнапса красовалась серебристая шапочка. Собачонка оглядывала гостей, оскалив единственный зуб.
Первый раз в жизни Джон почувствовал, что солидарен с этим злобным животным.
Он поискал взглядом Хлою. Вот она. Его невеста.
Сердце замерло у него в груди. Она была прекрасна.
Одетая в простое платье из белого батиста, Хлоя показалась ему верхом совершенства. Голову ее украшал венок из крошечных желтых бутонов роз.
Джон подошел к ней и взял ее маленькие ладони в свои.
– Ты чудесно выглядишь, милая. – Он ласково коснулся нежной девичьей щеки. – Только слишком невинно для такого, как я.
Хлоя улыбнулась, глаза светились переполнявшим ее счастьем.
– Ничего подобного, Джон. Это ты у нас образец элегантности.
Действительно, в сером фраке, серебристом жилете и белой шелковой рубашке он выглядел великолепно. Его золотистые волосы были собраны на затылке и перевязаны тонкой черной ленточкой.
Хлое показалось, что он хочет сказать ей что-то еще, но в этот момент священник подвел их к алтарю. Когда Джон подал сигнал к началу церемонии, раздался громкий голос сэра Перси:
– Morituri te salutant! Идущие на смерть приветствуют тебя!
Все рассмеялись. Даже Хлоя вынуждена была подавить смешок.
Джон оглянулся и бросил на своего шафера грозный взгляд.
Служба началась. Время от времени Джон украдкой поглядывал на Хлою. Почему-то ему хотелось запомнить выражение ее лица в тот момент, когда она произносила клятву.
«Моя жена».
Сердце опять замерло у него в груди. Он мужественно взял себя в руки.
Церемония окончилась неожиданно для него. Ему предложили поцеловать жену. Джон наклонился и, чувствуя устремленные на них жадные взгляды, просто коснулся губами лба девушки.
Хлоя удивленно взглянула на него. Он сжал ее руку, отрицательно покачав головой. Джон не хотел, чтобы при их первом поцелуе присутствовали посторонние. Очевидно, она поняла его и в ответ сжала его руку.
Идя по проходу, они выслушивали сердечные поздравления и фривольные замечания.
Графиня всхлипывала, Дейтер казался абсолютно невозмутимым.
– Романтично, правда? – вздохнул Морис.
– Послушайте! – воскликнул Перси. – Мне только что пришло в голову, что союз мисс Хлои Харт и лорда Секстона – это союз души[2] и тела! Как символично, правда?
Морис хмыкнул.
– Можно только гадать, что из этого выйдет, – вслух произнес Перси то, о чем думали все. Душа и тело. Что из этого получится?
Не успели они выйти из часовни, как поднялся ужасный шум.
Свадебный обед, который, несмотря на позднее время, почему-то называют завтраком, начался. Зал был переполнен, и Хлоя удивлялась, как поварам за такое короткое время удалось приготовить столько еды. Нужно будет напомнить Джону, чтобы он как-то вознаградил усилия слуг.
Из-под полуопущенных век Хлоя наблюдала за сидящим рядом мужем. Она с трудом верила, что все закончилось. Лорд Джон наконец принадлежит ей.
Пока не полностью, но ждать осталось уже недолго.
Она густо покраснела. И как она только осмелилась просить его давать ей уроки?
Лучше об этом пока не думать. Ей нужно собрать все мужество, чтобы до конца довести свой план. Последнее усилие…
Сэр Персиваль Сэсил-Бэзил постучал ложкой по хрустальному бокалу, призывая всех к вниманию:
– Тост в честь новобрачных!
– Слушайте! Слушайте! – раздался хор голосов.
Лицо Джона приняло стоическое выражение. Похоже, он предчувствовал, что за этим последует.
– За Лорда Страсти, – за столом послышались смешки, – и его прелестную жену. Пусть они обретут счастье в простых радостях жизни, в любви и взаимном доверии.
Перси бросил на Джона пронзительный взгляд.
Удивленный, Джон скосил глаза на своего шафера. Неужели он что-то знает? С сэром Персивалем ни в чем нельзя быть уверенным.
Лорд Сэсил-Бэзил отсалютовал новобрачным и поднес бокал к губам, остальные последовали его примеру.
– Спасибо, Перси, – сдержанно ответил Джон. – Очень благородно с твоей стороны.
– Не стоит благодарности, старина, – отмахнулся Перси, и губы его растянулись в широкой улыбке. – Все и так очевидно.
– Действительно, – тихо пробормотал Джон.
– Можешь не сомневаться. – Тут вниманием Перси завладела леди Морсли.
Во время обеда с Джоном происходили странные вещи. Лоб его покрылся испариной, ладони стали влажными. К горлу подкатывала тошнота.
Чем яснее он понимал, что Хлоя теперь его жена, тем сильнее ощущал эти симптомы.
Хлоя. Его Хлоя. А он даже ни разу не целовал ее! По крайней мере в губы.
А что, если он разочарует ее?
Невозможно.
Он никогда не разочарует ее.
Но… если ей не понравится, как он… что он… Сможет ли он проделывать все это с ней?
Ведь это Хлоя. Значит…
Кажется, сейчас ему станет плохо.
Дрожащей рукой он взял со стола бокал с вином и одним глотком осушил его. Ему нужно время – время, чтобы привыкнуть.
Это был самый длинный обед в жизни Джона.
Время шло, и Хлоя стала бросать на мужа удивленные взгляды. В соответствии с традицией новобрачные должны были удалиться. Но поскольку у них не было времени все организовать – при таком количестве гостей это больше походило на обычный прием, – подразумевалось, что они удалятся при первой же возможности.
Другими словами, уединятся в своей спальне, чтобы наедине отпраздновать свадьбу.
Не веря своим глазам, Хлоя смотрела, как муж поглощает очередной кусок португальского торта. Четвертый. Он не выказывал ни малейшего намерения покинуть общество. Увидев, что некоторые гости начали перешептываться, она забеспокоилась. Что с ним происходит?
– Джон, – прошептала она.
– M-м. Что, Хлоя? – Он остановил проходящего мимо лакея и попросил положить себе еще одну порцию ягодного пирога.
– Ты не думаешь, что мы должны… – Она не решилась договорить.
Джон повернулся к ней, округлив зеленые глаза.
– Что? – Он сглотнул. – Что мы не должны? То есть я хочу сказать, что мы должны?
Он закрыл глаза и выругался про себя. Черт возьми, он ведет себя как неоперившийся юнец!
– Да, Хлоя, конечно… – Он тяжело вздохнул.
Она как-то по-особому улыбнулась ему. У него все внутри сжалось.
– Только после… после того, как я попробую эту аппетитную – что это такое? – штуковину, – запинаясь, закончил он.
Хлоя откинулась на спинку стула.
Она никогда не видела, чтобы Джон так много ел. Возможно, ему понадобятся силы… Хлое не хотелось даже думать об этом.
Когда они наконец поднялись к себе, начинало темнеть.
На верхних ступеньках лестницы Джон внезапно объявил, что ему нужно принять ванну, и направился в свою прежнюю комнату.
Хлоя вошла в их общую спальню и опустилась на огромную кровать в елизаветинском стиле. Утром она приготовила здесь все необходимое для осуществления своего плана. Ее взгляд упал на кувшин и таз, стоящие на подставке рядом с кроватью.
Все было на месте.
Оставалось лишь дождаться своего где-то запропавшего мужа.
Джон вел себя немного странно. Она пожала плечами и направилась в гардеробную. Бабушка подарила ей прелестную ночную рубашку для первой брачной ночи.
Жаль, что ей не придется носить ее слишком долго.
Глава 5
Хлоя получает больше, чем рассчитывала
Его выворачивало наизнанку.
Полулежа на полу в обнимку с ночным горшком, Джон прижал лоб к спинке кровати. Он закрыл глаза и ждал, последует ли за этим приступом рвоты еще один или его желудок уже пуст.
Он старался глубоко и ровно дышать, чтобы привести себя в нормальное состояние. Что с ним происходит?
Он мог бы приписать свое нездоровье некачественной пище, но Лафен был искусным поваром, а неприятные ощущения в желудке появились еще до того, как он проглотил первый кусок. В самом начале обеда, сразу же после тоста Перси.
Да, первые признаки нездоровья он ощутил после слов о взаимном согласии, когда осознал, что Хлоя действительно стала его женой.
С тех пор его странное недомогание все усиливалось.
Он сделал еще один глубокий вдох. В эти самые минуты Хлоя ждет его в противоположном конце коридора, в их спальне. Ждет, чтобы отпраздновать…
Впервые в жизни Джон испытывал страх перед близостью с женщиной.
Он тряхнул головой, пытаясь успокоиться. Не то чтобы он не хотел… И не то чтобы не мог… Просто… – Джон уперся головой в край матраса – просто ему не все равно, черт возьми!
Хлоя была единственным человеком, которому он открывал свою душу. Он верил ей, он заботился о ней. Что случится после того, как они… Повлияет ли близость на их отношения?
Джон усмехнулся. Это, наверное, самый странный вопрос, который когда-либо задавал себе мужчина! И все из-за Хлои.
Он потер пальцами виски. Безумие. Ему нужно принять ванну, надеть халат и идти к жене. Они насладятся друг другом, и ничего не изменится.
Приняв решение, он встал и решительно направился к комоду с зеркалом.
Прополоскав рот розовой водой, Джон направился к стоящей у камина ванне. Сегодня он уже один раз принимал ванну. Слуги странно посмотрели на него, когда он попросил принести еще горячей воды.
Когда ванна была наполнена, Джон не спеша погрузился в воду.
Он принялся намыливаться, мысленно составляя план действий. Приняв ванну, он должен пойти к ней.
Сразу же. Немедленно.
Или лучше сначала вымыть голову?
Конечно, так и нужно сделать. Он окунул голову в воду и стал энергично намыливать ее. В его затуманенном мозгу никак не отпечаталось то обстоятельство, что он уже мыл голову несколько часов назад.
Он мылся долго и тщательно.
Если бы члены палаты лордов могли присутствовать при этой сцене, то они непременно открыли бы дебаты по вопросу: считает ли виконт Секстон, что он таким образом очищается?
Покончив с мытьем, Джон подумал, что было бы неплохо немного полежать в горячей воде, чтобы дать расслабиться внезапно одеревеневшим мускулам.
Вытянувшись, насколько это было возможно в тесной ванне, он откинул голову и закрыл глаза. Золотая цепочка с маленьким амулетом поблескивала на его груди.
Слабость после приступа рвоты и успокаивающее действие теплой воды привели к тому, что он, сам того не желая, заснул.
Когда Джон открыл глаза, вода в ванне была совсем холодной, а часы на каминной полке показывали, что прошло уже два часа. По крайней мере его волосы высохли.
Больше откладывать нельзя.
Он должен идти к Хлое.
Джон собирался сказать ей, что им нужно время. Им необходимо привыкнуть к мысли, что они теперь муж и жена, прежде чем вступить в интимные отношения.
Собравшись с мыслями, он надел темно-зеленый халат и двинулся по коридору.
Ему ни разу не пришло в голову, как странно он себя ведет и как это не похоже на него. Самый известный развратник Англии, имевший бесчисленное количество любовных связей и переспавший с множеством женщин, выбрал себе в жены единственную девушку, близости с которой он боялся.
Джон твердо знал одно – он не хочет терять дружбу Хлои. Она была самым дорогим для него человеком. Потерять Хлою? Тошнота опять подступила к горлу Джона.
Слишком большой риск.
Где же он?
Хлоя с распущенными волосами расхаживала по комнате в роскошной ночной рубашке, украшенной кружевами.
Она ходила туда-сюда уже несколько часов, и с каждой минутой беспокойство ее росло. Почему он не идет? Что он делает? Она ломала руки в волнении.
Возможно, ей надо заглянуть к нему в комнату и узнать, что его так задержало. Задумавшись, она прикусила губу. Но ведь все приготовлено здесь, в этой комнате. А вдруг, когда она войдет к нему, он решит… сделать это прямо там? Что она скажет? «Прости, Джон, не мог бы ты остановиться и пройти со мной в другой конец коридора?» Это совершенно невозможно…
Дверь открылась, а затем тихо закрылась.
Хлоя затаила дыхание.
В дверях стоял Джон, и на лице его застыло загадочное выражение.
Под зеленым халатом на нем, похоже, ничего не было. На его длинных волосах играли отблески пламени камина. Распахнувшийся на груди халат открывал упругую смуглую кожу и тонкую золотую цепочку.
Сердце Хлои замерло. Он показался ей как никогда прекрасным. И желанным.
Они молча смотрели друг на друга. Казалось, прошла вечность.
Треск горящих дров в камине разрушил чары. Они заговорили одновременно:
– Мне нужно…
– Ты…
Оба умолкли.
Хлоя сцепила пальцы, пытаясь унять их дрожь.
– Что, Джон? – едва слышно спросила она.
Он потер шею под волной золотых волос.
На мгновение Хлоя представила, что это ее рука ласкает Джона. Ей захотелось почувствовать, как шелковистые пряди медленно скользят у нее между пальцами, покрыть поцелуями его шею. Она жаждала зарыться лицом в эти волосы, пахнущие клевером.
– …понимаешь, у меня возникло именно такое чувство, и поэтому…
Хлоя моргнула. О чем это он? Она так увлеклась своими фантазиями, что прослушала последние слова Джона.
– Дело в том, Хлоя, что, по-моему, нам не нужно торопиться. Все произошло так быстро, что у нас не осталось времени…
«О Боже, Джон еще думает!»
Это совсем никуда не годится. Может, он пришел к выводу, что их сделка была ошибкой, и теперь хочет аннулировать ее? Боже, тогда все ее усилия окажутся напрасными!
Хлою охватила паника. Она не может потерять Джона – после всего, что было! Ей стало совершенно ясно, что следует делать. Ждать больше нельзя.
Сегодня или никогда!
Не давая себе времени на размышления, Хлоя бросилась к ничего не подозревающему Джону. Она обхватила ногами его талию и тесно прильнула к нему, обняв за шею. Застигнутому врасплох виконту ничего не оставалось делать, как подхватить ее.
Впервые в жизни Хлоя прижалась губами к губам Джона и крепко поцеловала его.
Рот его слегка приоткрылся от удивления, блестящие зеленые глаза растерянно заморгали.
Сначала он ничего не почувствовал.
И вдруг все изменилось.
Волна жара, подобно извергнувшейся из жерла вулкана лаве, захлестнула его, прокатившись по всему телу и сосредоточившись в паху. Он едва устоял на ногах – настолько сильным было это ощущение.
Руки его сами собой крепко сжали девушку, и он, забыв обо всем, ответил на ее поцелуй со всей страстностью, на которую был способен.
Прильнувшая к нему Хлоя застонала от его яростного напора. Похоже, противник вступил в бой. Она попыталась приготовиться к предстоящему любовному сражению.
Он был горяч, необуздан и пылок. Настоящий Джон, подумала она, торжествуя. Его горячие поцелуи сводили ее с ума.
Вкус его губ был точно таким, как она себе представляла. Даже лучше. Неудержимый натиск виконта Секстона – это больше, чем она рассчитывала получить в результате сделки.
Несмотря на свои недавние рассуждения и твердое намерение подождать, Джон был не в силах справиться с собой. Едва коснувшись ее губ, он понял, что все будет не так, как всегда. Это чувство пронизало все его существо.
Где-то в глубине души он понимал, что ведет себя совершенно необычно. Как правило, он предпочитал играть роль искусного соблазнителя, опытного и утонченного.
Но хриплый голос, шептавший прямо в маленькое изящное ушко, касающееся его губ, принадлежал вовсе не уверенному в себе распутнику:
– Я не могу больше ждать. Ты должна стать моей.
И вовсе не скромная и наивная девочка отвечала ему, дрожа, задыхаясь и жадно ловя его губы:
– Да, да…
Порыв Хлои, еще более усиливший его безумное желание, заставил Джона двинуться к кровати.
Он был так ошеломлен ощущением того, что Хлоя находится в его объятиях, что даже не обратил внимания, насколько неумелы ее поцелуи. Он только чувствовал, что ее безыскусный отклик сводит его с ума, а неловкость девушки объяснял необычайным волнением, охватившим и его самого.
Кончиком влажного языка она принялась играть с его губами. По телу Джона пробежала дрожь.
«О, Хлоя…»
Только она могла удовлетворить его страсть.
Застонав, он прижался губами к ее губам и опустил ее на кровать. С этого момента Джон потерял способность рассуждать. Это было очень хорошо – учитывая, что его ожидало.
Джон страстно целовал ее, одновременно расстегивая ворот ночной рубашки. Движения его были уверенными – он бесчисленное количество раз расстегивал женское платье. Хлоя храбро пыталась сохранить самообладание.
Это оказалось нелегкой задачей.
Конечно, она сама хотела воспламенить Джона, мечтала об этом, но реальность превзошла все ее ожидания. Во-первых, Хлоя не думала, что он может стать таким… таким необузданным, а во-вторых, ей и в голову не приходило, что вихрь ощущений захватит и ее.
Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Очень важно не потерять над собой контроль. Она должна – просто обязана – держать себя в руках, или все будет потеряно.
Его обжигающие губы скользнули вниз по шее Хлои. Она невольно застонала от наслаждения. Ее стон, казалось, еще больше взбудоражил его кровь.
Возможно, если она сумеет сильнее распалить его, то он будет еще больше спешить.
Да. Так лучше всего. Это ее единственная надежда. Нужно довести его до безумия, самой сохраняя самообладание.
Ее взгляд скользнул по ночному столику возле кровати, где предусмотрительно был поставлен фарфоровый кувшин. Он терпеливо ждал своего часа, нависнув подобно дамоклову мечу над ничего не подозревающим виконтом.
Хлоя прикусила губу. Она надеялась, что бабушка простит ее. Это был любимый кувшин графини.
Мысли Хлои прервались, когда Джон принялся игриво покусывать мочку ее уха. По шее и плечу девушки пробежали мурашки.
Выдержать это оказалось гораздо труднее, чем она думала. А что, если от его ласк она потеряет голову? Хлоя закрыла глаза и сглотнула.
Этого она позволить себе не может. Только не в первый раз.
Рассчитывая ускорить его действия, Хлоя начала развязывать пояс его халата. Справившись с узлом, она стянула мягкую ткань с его плеч и бросила халат на пол рядом с кроватью.
Коснувшись ладонями его обнаженной спины, Хлоя поняла, что не ошиблась – на Джоне не было никакого белья.
Охваченная любопытством, она попыталась заглянуть через его плечо и посмотреть, какие же сокровища она открыла. Никогда раньше Хлоя не видела обнаженного мужчину, а Джон, по слухам, был великолепно сложен – везде.
К сожалению, ей не удалось осуществить свое намерение, поскольку, поощряемый ее смелыми действиями, Джон тихо застонал от едва сдерживаемого желания, сорвал с нее ночную рубашку и прижался к ее обнаженному телу.
Прикосновение его теплой кожи заставило Хлою замереть. От ощущения скользящих по ее телу ладоней у нее перехватило дыхание.
Это Джон. Он касается ее, ласкает ее.
Не в силах совладать со своими чувствами, Хлоя выдохнула его имя.
– Хлоя… Хлоя… – растерянно бормотал он, обжигая ее горячим дыханием.
Его сильные бедра оказались у нее между ног, и она почувствовала, как что-то твердое и горячее прижимается к низу ее живота. Кончики пальцев Джона ласкали ее спину, и она поняла, что больше не выдержит и вот-вот запутается в чувственной паутине, которой он, похоже, собрался оплести ее.
Странно, но его уверенные действия беспокоили ее. Как будто ей нужно было что-то еще!
Потрясенная нахлынувшим на нее потоком ощущений, Хлоя сожалела, что не может позволить себе полностью отдаться наслаждению. Бог свидетель, после всех испытаний, через которые он заставил ее пройти, она заслужила немного удовольствия!
Но это потом.
Она вздохнула. С распутниками следует вести себя очень осторожно. Им палец в рот не клади – откусят всю руку. Она еще крепче прижалась к нему и издала подходящий, по ее мнению, звук.
Джон замер на секунду и удивленно взглянул на нее. Растрепанные золотистые волосы живописно падали ему на лоб.
«Хм-м. Похоже, я взвизгнула, как щенок, которому отдавили хвост».
Она опять вскрикнула, на этот раз тише.
Это сработало. В ответ он тихо застонал и тут же приник к ее губам.
Несмотря на свои чувства к Джону, на желание и решимость, Хлоя на мгновение испугалась, когда возбужденная плоть Джона коснулась ее лона. Собрав всю свою решимость, она с трудом поборола страх.
Он должен сделать это сейчас, убеждала себя Хлоя, стараясь не выдать своего ужаса. Сейчас! Сейчас!
– Сейчас! – громко вскрикнула она.
По неопытности Хлоя не могла знать, что это лишь прелюдия к долгой любовной игре, которую замыслил Джон. Тем не менее, услышав лихорадочный вскрик девушки, он изменил свои намерения.
– Да, – хрипло прошептал он. – Да, милая, сейчас…
Он чуть отпрянул назад, готовясь к решающему моменту.
Пальцы Хлои сомкнулись вокруг ручки кувшина.
Джон прошептал ее имя, и зрачки его расширились.
Три события произошли одновременно: Хлоя вскрикнула, Джон ошеломленно замер, кувшин разбился о его голову.
Хлоя выжидающе смотрела на него. Его глаза на мгновение остановились на ней, а затем медленно закрылись.
– Ты… – успел произнести Джон, а затем, лишившись чувств, упал на Хлою.
Ну и тяжелый же он, черт возьми!
Упираясь изо всех сил, она с трудом перевернула Джона на бок и выскользнула из-под него.
Держась за спинку кровати, Хлоя сделала два глубоких вдоха, стараясь успокоиться. Времени у нее немного… Сначала нужно вымыться, а затем собрать осколки кувшина.
Она быстро справилась с первой частью задачи, борясь с приступом дурноты, охватившим ее при виде крови на своих бедрах. Вымывшись, она принялась собирать с постели и с пола осколки.
Убедившись, что нашла все кусочки, Хлоя исследовала голову Джона и взбила его волосы как можно пышнее, скрывая вздувшуюся на затылке шишку.
К тому времени как ее муж очнется, она будет спокойно спать рядом с ним, как будто ничего необычного не произошло.
Хлоя присела на край постели, прижав ладонь ко лбу. Возможно, стоит поразмыслить обо всем этом. Она почувствовала на себе пронизывающий взгляд изумрудных глаз.
У Хлои перехватило дыхание. Неужели он уже очнулся? Он не должен был прийти в себя так быстро!
Однажды она уже видела у него такой взгляд, когда в десятилетнем возрасте насыпала во все его карманы вызывающий зуд порошок. Проклятие – сейчас он еще в большей ярости!
Когда в тот раз Джон поймал ее – для этого ему пришлось лезть за ней на дерево, – она два дня не могла сидеть.
Судя по его виду, и теперь он с трудом сдерживался.
Сильная рука попыталась схватить ее за запястье.
Хлоя вскрикнула и вскочила с кровати.
Обнаженная, с развевающимися волосами, она пересекла спальню, вылетела в гостиную и бросилась прямо к выходу.
Распахнув тяжелую дубовую дверь, она выбежала в коридор и изо всех сил помчалась вдоль восточного крыла замка.
– Хлоя! – летел ей вдогонку яростный крик Джона.
У нее не было времени остановиться и обдумать свое положение. Боже, он ревел, как разъяренный бык! Она поговорит с ним, когда он успокоится.
А это, судя по всему, произойдет не раньше чем через три-четыре месяца.
Раздававшееся совсем близко шлепанье по полу босых ног говорило о том, что Джон преследует ее по пятам.
Подтверждением тому явился и визг горничной, которая как раз в этот момент появилась из-за угла со стопкой белья в руках. Она столкнулась лицом к лицу с новым хозяином замка, который в чем мать родила несся по коридору, выкрикивая имя жены.
Застыв на месте, перепуганная горничная выронила белье, закрыла глаза руками и завизжала изо всех сил, выражая негодование по поводу подобного бесстыдства.
Но когда хозяин проскочил мимо, она, несмотря на оскорбленные чувства, рассмотрела сквозь растопыренные пальцы его мускулистую спину и вздохнула, очарованная этим зрелищем.
Осознав, что никто не видит ее праведного гнева, она пожала плечами, подняла с пола белье и двинулась дальше по коридору.
Услышав визг горничной, Хлоя поморщилась. Слава Богу, бабушка не разместила гостей в этом крыле замка! Она заметалась, ища пути к спасению.
Ей следовало помнить, что Джон обладал досадной особенностью видеть ее насквозь. Хлоя невольно потерла ягодицы. И скользнула в нишу за занавеску.
Преследуя беглянку, Джон не обратил никакого внимания на крики горничной. Он был слишком разъярен, чтобы отвлекаться на что-либо постороннее. Где же эта маленькая бестия?