Он легко несет меня по трапу. Тейлор поднимается следом с моим чемоданом, наверху ставит его за порожком, спускается и идет к «Ауди». Я заглядываю в салон и вижу Стивена, пилота Кристиана.
   – Добро пожаловать на борт, миссис Грей. – Он приветливо улыбается нам обоим. Кристиан опускает меня на пол и здоровается со Стивеном за руку. Рядом с пилотом стоит темноволосая женщина, тоже в форме, лет, наверно, тридцати с небольшим. – Примите мои поздравления.
   – Спасибо. – Кристиан поворачивается ко мне. – Со Стивеном ты уже знакома. Сегодня он наш капитан. А это – его первый помощник, Бигли.
   Женщина краснеет и смущенно моргает. Я закатываю глаза. Еще одна поклонница моего мужа. По-моему, это тот случай, когда популярность идет человеку во вред.
   – Рада с вами познакомиться, – с придыханием говорит Бигли. Я благосклонно ей улыбаюсь: в конце концов, он мой.
   – Все готово? – спрашивает Кристиан.
   Я оглядываю салон. Интерьер отделан светлым кленом и кремовой кожей. Мило. В самом конце салона – еще одна женщина, миловидная брюнетка. Это еще кто такая?
   – Все системы в порядке. Погода благоприятная до самого Бостона.
   Бостон?
   – Турбулентность?
   – До Бостона не ожидается. Небольшой погодный фронт над Шенноном. Вот там, возможно, потрясет.
   Шеннон? Ирландия?
   – Понятно. Надеюсь, поспать все же удастся, – замечает Кристиан.
   Поспать?
   – Будем взлетать, сэр, – говорит Стивен. – О вас позаботится Наталия, ваша бортпроводница. – Мой муж бросает на нее быстрый взгляд и хмурится, но к Стивену поворачивается с улыбкой.
   – Отлично. – Кристиан берет меня за руку и ведет к роскошному кожаному креслу. Всего кресел около дюжины. – Садись. – Он снимает смокинг, расстегивает серебристую парчовую жилетку.
   Мы садимся лицом друг к другу. Между нами – небольшой полированный столик.
   – Добро пожаловать на борт. Мои поздравления. – Наталия предлагает нам по бокалу розового шампанского.
   – Спасибо, – говорит Кристиан, брюнетка вежливо улыбается и уходит в камбуз.
   – За счастливую семейную жизнь. – Кристиан поднимает бокал, мы чокаемся. У шампанского восхитительный вкус.
   – «Боланже»? – спрашиваю я.
   – Оно самое.
   – В первый раз я пила его из чайной чашки.
   – Я хорошо помню тот день. Твой выпускной…
   – Куда летим? – Любопытство распирает, и я уже не могу сдерживаться.
   – В Шеннон. – Глаза у Кристиана вспыхивают, как у предвкушающего приключение мальчишки.
   – Так мы отправляемся в Ирландию?
   – Для дозаправки, – добавляет он. Издевается.
   – А потом? – не отступаю я.
   Он улыбается еще шире и качает головой.
   – Кристиан!
   – Потом – Лондон. – Он внимательно смотрит на меня, пытаясь предугадать мою реакцию.
   Ух ты! Я-то думала, мы отправимся в Нью-Йорк, Аспен или, может быть, на Карибы. Лондон! Даже не верится. Я всегда мечтала побывать в Англии. На душе становится светло, как будто от счастья там зажглась какая-то лампочка.
   – Потом – Париж, – добавляет Кристиан.
   Что?
   – Потом – юг Франции.
   Здорово!
   – Я знаю, что ты всегда мечтала съездить в Европу, – мягко говорит он. – И хочу, чтобы твои мечты стали явью.
   – Мои мечты – ты. И они уже сбылись.
   – Я могу сказать то же самое о вас, миссис Грей, – шепчет он.
   Ну и ну…
   – Пристегнись.
   Я улыбаюсь и пристегиваюсь.
   Пока самолет выруливает на взлетную полосу, мы попиваем шампанское и глуповато улыбаемся друг другу. Мне все еще трудно поверить в происходящее. Дожив до двадцати двух лет, я наконец-то отправляюсь в Европу, и не куда-нибудь, а в Лондон!
   Самолет набирает высоту. Наталия наливает нам еще шампанского и начинает готовить брачный пир. Да еще какой – копченый лосось, жареная куропатка с салатом из зеленых бобов и картофель-«дофинэ». Стюардесса демонстрирует пример эффективности.
   – Десерт, мистер Грей? – спрашивает она.
   Он качает головой, проводит пальцем по моей нижней губе и вопросительно смотрит на меня – в упор, пристально, с каким-то мрачным, но непонятным выражением.
   – Нет, спасибо, – лепечу я, не в силах отвести глаз. Его губы складываются в едва заметную улыбку. Наталия уходит.
   – Вот и хорошо, – негромко говорит он. – Вообще-то я уже спланировал, что получу на десерт тебя.
   Ой… здесь?
   – Идем. – Он встает из-за стола, предлагает мне руку и ведет в хвостовую часть салона.
   – Здесь ванная.
   Кристиан указывает на небольшую дверцу и идет дальше, к другой двери в самом конце короткого коридорчика. Ух ты, спальня! Он оборачивается и привлекает меня к себе.
   – Я подумал, что мы проведем брачную ночь на высоте в тридцать пять тысяч футов. Раньше у меня такого не было.
   Ни черта себе. Еще одно «в первый раз». Я смотрю на него и чувствую, как колотится сердце. «Клуб высотников»[4]. Что-то я об этом слышала.
   – Но сначала придется освободить тебя от этого сказочного платья. – В его глазах – любовь и что-то еще, что-то темное и непонятное, что-то притягательное, взывающее к моей внутренней богине. У меня захватывает дух.
   – Повернись.
   Голос низкий, властный и до невозможности сексуальный. Как это ему удается? Одно слово, но сколько всего оно обещает! Я охотно подчиняюсь. Он возится с моими волосами, бережно, одну за другой, вытаскивает заколки. У него ловкие пальцы, и с работой Кристиан справляется на удивление быстро. Мои волосы волнами падают на плечи, на спину, на грудь… Я стараюсь стоять неподвижно, не ерзать, но мне так хочется его прикосновений, ласк! День получился долгий, утомительный и с волнениями, и теперь я хочу его – всего, целиком и полностью.
   – У тебя чудесные волосы, – шепчет Кристиан, и я ощущаю тепло его дыхания, хотя губы и не касаются моего уха. Волосы освобождены от заколок, и он осторожно перебирает их. Я чувствую мягкие касания пальцев – и закрываю от наслаждения глаза. Пальцы спускаются ниже, бережно оттягивают голову назад, открывая горло.
   – Ты моя, – выдыхает Кристиан и сжимает губами мочку моего уха.
   С моих губ срывается стон.
   – Тише, – укоризненно шепчет он и, убрав волосы в сторону, ведет пальцем по спине, от плеча до плеча, над верхней, кружевной кромкой платья. Я уже дрожу. Он ставит первую печать над верхней пуговицей платья.
   – Ты прекрасна. – Кристиан расстегивает первую пуговицу. – Сегодня я счастливейший человек на всем свете. – Медленно, с неспешностью истязателя, он расправляется с остальными пуговицами, опускаясь ниже и ниже. – Я так тебя люблю. – Его губы прокладывают дорожку от шеи к плечу, заполняя промежутки между поцелуями короткими словами: – Я… Так… Хочу… Тебя… Хочу… Быть… В тебе… Ты… Моя…
   Каждое слово – глоток вина. Я закрываю глаза и наклоняю голову, подставляя ему шею, покоряясь чарам Кристиана Грея, моего мужа.
   – Моя, – снова бормочет он и тянет платье вниз, так что оно падает к моим ногам легким облаком шелка и кружев.
   – Повернись. – Голос его меняется, шепот напоминает хрип. Я поворачиваюсь, и у него перехватывает дух.
   На мне тугой корсет из розового атласа с подвязками, кружевные трусики того же цвета и белые шелковые чулки. Он пробегает по мне жадным взглядом, но ничего не говорит и только смотрит. Зрачки его расширяются.
   – Нравится? – шепотом спрашиваю я, чувствуя, как приливает к лицу кровь.
   – Не просто нравится, детка. Ты просто потрясающе выглядишь сегодня. Иди сюда. – Он протягивает руку, и я, взяв ее, переступаю через лежащее на полу платье.
   – Не шевелись. – Пожирая меня глазами, он ведет средним пальцем над грудями, следуя по кромке корсета. Дышать все труднее, а его палец повторяет тот же путь в обратном направлении. По спине бегут мурашки. Кристиан останавливается и жестом показывает, что мне надо повернуться. Сейчас я готова для него на все.
   – Стоп.
   Я стою лицом к кровати. Он обнимает меня за талию, притягивает к себе, прижимается лицом к моей шее. Потом кладет ладони мне на груди, ласкает их, кружит большими пальцами по соскам, так что они напрягаются и проступают под тонким атласом корсета.
   – Моя… – шепчет он.
   – Твоя… – выдыхаю я.
   Оставив в покое груди, он переходит на живот, потом ниже, на бедра. Пальцы подбираются все ближе к развилке. Он спускает с моих плеч лямки и со своей обычной ловкостью расстегивает застежки подвязок.
   – Моя… – Он поглаживает меня сзади, легонько касаясь волосков.
   – А-а-а…
   – Тише. – Руки сползают ниже.
   Кристиан наклоняется и сбрасывает с постели покрывало.
   – Садись.
   Я подчиняюсь беспрекословно, как зачарованная, и Кристиан опускается на колени и скатывает один за другим мои белые свадебные чулки «Джимми Чу». Пальцы скользят по моим ногам… между ними…
   – Я как будто разворачиваю рождественский подарок. – Он улыбается мне из-под длинных, темных ресниц.
   – Подарок, который ты уже…
   Кристиан укоризненно хмурится.
   – О нет, детка, нет. На этот раз ты по-настоящему моя.
   – Я твоя с тех пор, как впервые сказала «да». – Я наклоняюсь, беру его прекрасное лицо в ладони. – Я твоя и всегда буду твоей. А теперь… по-моему, это на тебе слишком много лишнего. – Я целую его, и он вдруг наклоняется, целует меня в губы, сжимает мне голову обеими руками.
   – Ана… Моя Ана… – Он впивается в мои губы, его язык настойчиво рвется внутрь.
   – Одежда, – шепчу я, и наше дыхание смешивается. Я стаскиваю с него жилетку, и он, пытаясь помочь, на мгновение выпускает меня и замирает. Его глаза как будто стали больше от желания.
   – Позволь мне, пожалуйста, – умоляюще говорю я. Мне хочется самой раздеть мужа.
   Он опускается на корточки, и я медленно распускаю узел серебристо-серого, моего любимого галстука, стягиваю его и тянусь к верхней пуговице белой рубашки. Он задирает подбородок. Закончив с пуговицей, перехожу к манжетам. У него платиновые запонки с выгравированными переплетенными буквами «А» и «К» – мой свадебный подарок. Кристиан забирает запонки и зажимает в кулаке, потом наклоняется, целует меня и опускает их в карман брюк.
   – Мистер Грей, так романтично.
   – Сердечки и цветы – для вас, миссис Грей. Всегда.
   Я беру его руку, подношу к губам и, глядя на него из-под ресниц, целую платиновое обручальное кольцо. Он стонет и закрывает глаза.
   – Ана… – В его устах мое имя звучит как молитва.
   Я возвращаюсь к пуговицам и, подражая Кристиану, отмечаю каждый маленький успех поцелуем.
   – Ты… Мое… Счастье… Я… Тебя… Люблю…
   Он вдруг хватает меня, бросает на кровать и сам падает сверху. Его губы ищут мои, руки сплетаются у меня за головой, и я замираю, наслаждаясь волшебным танцем наших языков. Кристиан соскальзывает на колени, оставляя меня на кровати – запыхавшуюся, трепещущую.
   – Ты такая красивая… моя жена. – Он проводит ладонью по моим ногам, сжимает левую ступню. – У тебя такие прелестные ножки. Так и хочется покрыть их все поцелуями. Начиная отсюда. – Он прижимается губами к большому пальцу, покусывает подушечку. Все, что у меня ниже талии, содрогается и тает. Его язык ползет выше, по подъему, и добирается до щиколотки. Губы сворачивают на внутреннюю сторону икры, оставляя за собой влажные следы. Я начинаю ерзать.
   – Спокойно, миссис Грей. Замрите, – предупреждает Кристиан и внезапно, без предупреждения, переворачивает меня на живот и продолжает то же неспешное путешествие по моим бедрам, ягодицам…
   – Пожалуйста… – выдавливаю сквозь зубы я.
   – Я хочу тебя без одежды, – бормочет он и принимается за крючки моего корсета, а когда тот соскальзывает со спины на постель, проводит языком вдоль всей спины.
   – Пожалуйста…
   – Чего вам угодно, миссис Грей? – шепчет Кристиан мне на ухо. Он уже почти лежит на мне, и я чувствую силу его желания.
   – Тебя…
   – А я хочу тебя, любовь моя… моя жизнь…
   Я снова оказываюсь на спине. Он быстро поднимается, одним движением освобождается от брюк и трусов и предстает передо мной во всей восхитительной и устрашающей готовности. Тесная комната заполнена его красотой и желанием. Он наклонятся, стягивает трусики и смотрит на меня сверху.
   – Моя… – беззвучно шепчут губы.
   – Пожалуйста… – молю я, и его губы кривит усмешка – похотливая, искушающая, непристойная усмешка.
   Кристиан возвращается к кровати и покрывает поцелуями мою правую ногу. Достигнув вершины, он раздвигает мне ноги…
   – М-м… какая у меня женушка… – бормочет он и…
   Я закрываю глаза, полностью отдаваясь во власть этого проворного, ловкого и изобретательного языка. Мои бедра движутся, подчиняясь заданному им ритму – вверх-вниз, взад-вперед, по кругу. Он сжимает их, стараясь удержать, усмирить, но при этом не прекращает восхитительную пытку. Я улетаю все выше…
   – Кристиан…
   – Нет… еще нет… – Его язык, проделав путь наверх, ныряет в ямку пупка.
   – Нет! – Черт! Я чувствую его усмешку, чувствую животом.
   – Вы такая нетерпеливая, миссис Грей. У нас еще много времени до Изумрудного острова. – Он награждает поцелуями мои груди, захватив губами, тянет левый сосок и смотрит на меня. В его глазах – тьма тропического шторма.
   Ого! А я уже и забыла. Европа.
   – Я хочу тебя… пожалуйста…
   Он нависает надо мной, опускается, удерживаясь на локтях, приникает ко мне носом, и я глажу его по сильной, широкой спине, рельефным ягодицам…
   – Миссис Грей. Мы готовы угодить вам. – Его губы касаются меня легко, словно крылья бабочки. – Я люблю тебя.
   – Я тоже люблю тебя.
   – Открой глаза. Я хочу тебя видеть.
   – Кристиан… о… – Я тихонько вскрикиваю – он медленно входит в меня.
   – Ана… о, Ана, – выдыхает он и начинает…
 
   – Ты что это делаешь? – кричит Кристиан, и я выныриваю из чудесного сна. Весь мокрый и прекрасный, он стоит у моего шезлонга и сердито смотрит на меня.
   Что? Что такого я сделала? О нет… я лежу на спине и Черт, черт, черт. А он точно сумасшедший.

Глава 2

   Я растерянно моргаю. Сна как не бывало, сладкий эротический сон растаял.
   – Лежала лицом вниз, должно быть, перевернулась во сне, – невнятно бормочу я в свое оправдание.
   Кристиан готов испепелить меня взглядом. Наклоняется, подбирает бикини и бросает мне.
   – Надень! – шипит он.
   – Но никто же не смотрит.
   – Смотрят, ты уж мне поверь. А уж Тейлор и секьюрити наверняка наслаждаются зрелищем!
   Черт! Ну почему я постоянно о них забываю? Охваченная паникой, я торопливо прикрываю груди ладонями. После того неприятного случая с «Чарли Танго» за нами постоянно следуют эти чертовы секьюрити.
   – Да, – рычит Кристиан. – А еще тебя мог щелкнуть какой-нибудь мерзавец-папарацци. Хочешь появиться на обложке «Стар»? Теперь уже голая?
   Черт! Папарацци! Вот же гадство! Я пытаюсь быстренько натянуть топ, но, как всегда бывает в спешке, получается неловко. Меня трясет. В голове мелькают неприятные картинки той осады, что папарацци устроили возле издательства после известий о нашей помолвке. Кристиан Грей достался мне в пакете с этими проблемами.
   – L’addition![5] – бросает он проходящей мимо официантке. – Уходим! – Это уже мне.
   – Сейчас?
   – Да. Сейчас. – Кристиан натягивает шорты на еще мокрые трусы и надевает футболку. Официантка возвращается – с кредиткой и чеком.
   Я неохотно влезаю в легкое платье лазурного цвета и сую ноги в шлепанцы. Официантка уходит. Кристиан хватает свою книжку и «блэкберри» и прячет ярость за большими зеркальными очками. Он напряжен и только что не трясется от злости. Душа уходит в пятки. Все остальные женщины на пляже загорают топлес, и никто не считает это преступлением. Более того, это я выгляжу странно в купальнике. Настроение портится. Мне казалось, что Кристиан увидит в самой ситуации забавную сторону, но его чувство юмора просто испарилось.
   – Пожалуйста, не злись, – шепчу я, забирая у него книгу и «блэкберри» и пряча их в рюкзак.
   – Теперь уже поздно, – говорит Кристиан спокойно… слишком спокойно. – Идем.
   Он берет меня за руку и делает знак Тейлору и двум французским охранникам, Филиппу и Гастону. Эти двое – близнецы. Пока мы загорали, они терпеливо наблюдали за нами и всеми остальными на берегу с веранды. Почему я постоянно о них забываю? Тейлор прикрылся темными очками, и его застывшее, словно каменная маска, лицо не отражает ровным счетом никаких эмоций. Он тоже на меня злится. Так непривычно видеть его в шортах и черной рубашке-поло.
   Кристиан ведет меня к отелю и через вестибюль на улицу. Молчит, хмурится, раздражен – и это все из-за меня. Тейлор с командой следуют за нами.
   – Куда мы идем? – осторожно спрашиваю я.
   – На яхту, – не глядя на меня, бросает он.
   Я не знаю, который час. Наверно, пять или шесть пополудни. Кристиан поворачивает к пристани, где пришвартованы моторка и «джет-скай», принадлежащие «Прекрасной леди». Пока он возится с канатом, я передаю рюкзак Тейлору и бросаю на него осторожный взгляд, но по его выражению понять что-либо невозможно. Наверное, видел меня на пляже, думаю я и краснею.
   – Это вам, миссис Грей. – Тейлор протягивает мне спасательный жилет, и я послушно его надеваю. Почему этот жилет должна носить только я одна? Кристиан и Тейлор обмениваются взглядами. Ну и ну, так он еще и на Тейлора злится? Кристиан проверяет крепления на моем жилете, подтягивает среднее.
   – Пойдет, – хмуро, не глядя на меня, ворчит он и, ловко перебравшись на «джет-скай», протягивает мне руку. Я хватаюсь за нее и даже ухитряюсь перенести ногу, не упав при этом в воду. Тейлор и близнецы загружаются в моторку. Кристиан отталкивается от пристани, и «джет-скай» медленно отваливает от берега.
   – Держись, – командует Кристиан, и я обхватываю его обеими руками. Эта составляющая путешествия на «джет-скай» нравится мне больше всего. Я прижимаюсь к мужу, утыкаюсь носом ему в спину – а ведь было время, когда он не позволял мне прикасаться к нему вот так, – и вдыхаю его запах. Запах Кристиана и моря. «Прости меня, пожалуйста», – думаю я.
   И чувствую, как он напрягся.
   – Держись. – Тон его смягчается. Я целую его спину, прижимаюсь щекой и, повернувшись, смотрю на пристань, откуда за нами наблюдают несколько отдыхающих.
   Кристиан поворачивает ключ, и мотор отвечает низким ревом. Еще газу – и «джет-скай» прыгает вперед и несется по прохладной темной воде к стоящей посередине бухты «Прекрасной леди». Я прижимаюсь еще теснее. Мне это нравится – так возбуждает. Кристиан напряжен, и я чувствую каждую его мышцу. Моторка Тейлора держится рядом. Кристиан бросает на него взгляд, добавляет газу – и мы вырываемся вперед, скача по гребням волн, словно запущенный умелой рукой камешек. Тейлор раздраженно качает головой и поворачивает прямиком к яхте, а Кристиан держит курс в открытое море. В нас летят брызги, ветер бьет в лицо, и мой «хвост» мечется из стороны в сторону как сумасшедший. Как здорово! Может, азарт гонки развеет дурное настроение? Я не вижу лица мужа, но знаю – ему это по вкусу, сейчас он может быть собой, беззаботным, немножко безрассудным, как и положено в его возрасте.
   Мы описываем широкий полукруг, и я разглядываю берег – замершие в марине лодки, желто-бело-песчаную мозаику офисов и домов и крутую скалистую стену за ними. Картина совершенно неорганизованная – никаких привычных, аккуратных кварталов, – но живописная. Кристиан оглядывается через плечо, и на его губах мелькает тень улыбки.
   – Еще? – кричит он, перекрывая рев мотора.
   Я согласно киваю. Он отвечает ослепительной усмешкой, дает полный газ, проносится вокруг «Прекрасной леди» и снова устремляется в море. Кажется, я прощена.
 
   – А ты загорела. – Кристиан снимает с меня спасательный жилет. Я изо всех сил стараюсь угадать, какое у него настроение. Мы на палубе яхты, и один из стюардов уже стоит рядом, терпеливо ожидая мой жилет. Кристиан передает его.
   – Это все, сэр? – спрашивает стюард. У него приятный французский акцент. Кристиан смотрит на него, снимает очки и сует их за ворот футболки.
   – Выпьешь чего-нибудь? – спрашивает он.
   – А надо?
   Он склоняет голову набок.
   – Почему ты так говоришь?
   – Ты и сам знаешь.
   Кристиан задумчиво хмурится, словно взвешивает что-то. И что же он думает?
   – Два джина с тоником, пожалуйста. И немного орешков и оливок, – говорит Кристиан стюарду. Тот кивает и быстро исчезает.
   – Ждешь, что я тебя накажу? – мягко спрашивает он.
   – Хочешь?
   – Да.
   – Как?
   – Что-нибудь придумаю. Может, когда ты выпьешь.
   Чувственная угроза. Я сглатываю, и моя внутренняя богиня щурится с шезлонга, где она пытается поймать солнечные лучи болтающимся на шее серебристым рефлектором.
   Кристиан снова хмурится.
   – Так ты хочешь?
   Откуда он знает?
   – Ну, смотря по обстоятельствам, – уклончиво бормочу я.
   – Каким? – Он прячет улыбку.
   – Хочешь ли ты сделать мне больно или нет.
   Губы сжимаются в твердую линию, о юморе больше нет и речи. Он наклоняется и целует меня в лоб.
   – Анастейша, ты моя жена, а не саба. Я не хочу делать тебе больно. Тебе бы уже пора это знать. Ты только… не раздевайся больше на публике. Не хочу видеть тебя голой во всех таблоидах. И ты тоже этого не хочешь, и мама твоя не хочет, и Рэй не хочет.
   Рэй? Да его бы паралич хватил. И о чем я только думала?
   Стюард ставит поднос с напитками и закуской на тиковый столик.
   – Садись, – говорит Кристиан. Я послушно устраиваюсь в складном парусиновом кресле. Кристиан садится рядом и подает мне джин с тоником. – Ваше здоровье, миссис Грей.
   – Ваше здоровье, мистер Грей.
   Первый глоток – самый лучший. Холодный напиток прекрасно утоляет жажду. Я поднимаю голову – Кристиан внимательно смотрит на меня, но угадать его настроение невозможно. Жаль. Злится ли он еще на меня или уже нет? Решаю воспользоваться испытанным на практике приемом отвлечения внимания.
   – А чья это яхта? – спрашиваю я.
   – Одного английского рыцаря. Какого-то сэра. Его прадедушка начинал с бакалейной лавки, а дочь вышла за одного из европейских наследных принцев.
   Ого.
   – Супербогач?
   Кристиан вдруг напрягается.
   – Да.
   – Как ты.
   – Да.
   Ох.
   – И как ты, – негромко добавляет Кристиан и бросает в рот оливку. Я моргаю… перед глазами мой муж – в смокинге и серебристой жилетке… идет свадебная церемония, и он смотрит на меня горящими глазами… так искренне.
   «Все, что мое, отныне и твое». Его голос звучит четко и ясно, повторяя слова брачной клятвы.
   Все мое?
   – Странно. Подняться так высоко… от ничего… – Я делаю широкий жест, включающий в себе и яхту, и бухту, и берег: – Ко всему.
   – Привыкнешь.
   – Не думаю, что привыкну.
   На палубе появляется Тейлор.
   – Сэр, вам звонят.
   Кристиан хмурится, но все же берет протянутый телефон.
   – Грей, – бросает он и, поднявшись, отходит к носу яхты.
   Я смотрю на море, отключившись от разговора с Рос, его заместителем. Я богата… богата до неприличия и притом палец о палец не ударила, чтобы заработать эти деньги… всего лишь вышла замуж за богатого мужчину. Я поеживаюсь, вспомнив наш разговор о брачном контракте.
   Случилось это в воскресенье, после его дня рождения, когда мы все – Элиот, Кейт, Грейс и я – сидели в кухне за легким завтраком и обсуждали достоинства и недостатки бекона и колбасы. Каррик и Кристиан читали воскресную газету…
 
   – Вы только посмотрите, – пищит Миа, ставя на стол перед нами свой нетбук. – На вебсайте «Сиэтл Нуз» сказано, что Кристиан собирается обручиться.
   – Уже? – удивляется Грейс и тут же поджимает губы – вспомнив, должно быть, что-то неприятное. Кристиан хмурится. Миа читает колонку вслух:
   – «До нас дошло известие, что один из самых завидных холостяков, небезызвестный Кристиан Грей, наконец-то раскололся, и мы, если прислушаемся, можем услышать звон свадебных колоколов. Но кто же счастливая избранница? «Нуз» пытается это выяснить. Держу пари, леди предложен неплохой брачный контракт».
   Миа хихикает и тут же умолкает, поймав сердитый взгляд Кристиана. В кухне воцаряется тишина, а температура как будто падает до нуля.
   О нет! Брачный контракт? Мне эта мысль и в голову не приходила. Я нервно сглатываю, чувствуя, как от лица отливает кровь. «Пожалуйста, земля, расступись и поглоти меня!» – молю я про себя. Кристиан ерзает в кресле, и я настороженно смотрю на него.
   – Нет, – беззвучно, одними губами, говорит он мне.
   – Кристиан, – подает голос Каррик.
   – Не собираюсь обсуждать это еще раз, – недовольно бросает Кристиан.
   Каррик нервно смотрит на меня и уже открывает рот…
   – Никакого контракта! – почти кричит Кристиан и, демонстративно игнорируя присутствующих, возвращается к газете. Все смотрят на меня, потом снова на него, потом куда угодно, только не нас двоих.
   – Кристиан, – говорю я, – я подпишу все, что вы с мистером Греем только хотите.
   Черт, мне ведь не впервой. Чего я только не подписывала. Кристиан поднимает голову и бросает на меня недовольный взгляд.
   – Нет! – Я бледнею. – Это для твоей же пользы.
   – Кристиан, Ана, думаю, вам лучше обсудить это наедине, – вмешивается Грейс, сердито поглядывая на Каррика и Миа. Ну и ну, похоже, у них тоже проблемы.
   – Ана, к тебе это не относится, – успокаивает меня Каррик. – И пожалуйста, называй меня по имени.