– С возвращением. – Кристиан снимает повязку. Я моргаю, жмурюсь, привыкаю к приглушенному свету. Он целует меня в губы, всматривается, словно ищет что-то. Я поднимаю руку, глажу его по лицу. Он улыбается.
   – Ну что, указания выполнены?
   – Указания?
   – Ты же хотела чего-то… такого…
   Губы сами растягиваются в улыбке.
   – Да, выполнены.
   Кристиан вскидывает бровь и тоже улыбается.
   – Рад слышать, миссис Грей. В данный момент вы выглядите вполне удовлетворенной, и вам это к лицу.
   – Именно так я себя и чувствую.
   Он наклоняется, нежно целует меня. Губы у него мягкие и теплые.
   – Ты не разочаруешься. – Откидывается на спину. – Как самочувствие? – заботливо спрашивает он.
   – Хорошее. – Меня бросает в краску. – Оттрахана по полной. – Я смущенно улыбаюсь.
   – Миссис Грей, что вы такое говорите. – Кристиан принимает оскорбленный вид, но в глазах прыгают веселые искорки. – Как можно…
   – Каков муж, такова и жена, мистер Грей.
   Он глуповато, но счастливо улыбается.
   – А я рад, что вы за него вышли.
   Выбирает прядку волос, подносит к губам, целует кончики. Глаза его сияют любовью. Ну разве я могла устоять перед таким мужчиной?
   Тянусь за его левой рукой, целую кольцо на безымянном пальце. Простое, без надписей, платиновое. Как и мое.
   – Мой…
   – Твой… – Он обнимает меня, трется носом о мою макушку. – Приготовить ванну?
   – Ну-у-у… Если только составишь компанию.
   – О’кей. – Встает. Джинсы все еще на нем. Помогает подняться мне.
   – А другие не хочешь надеть?
   Он хмурится.
   – Другие?
   – Те, что обычно надеваешь здесь.
   – Те? – Он удивленно моргает.
   – Ты в них круто смотришься.
   – Правда?
   – Да. Я серьезно.
   Кристиан смущенно улыбается.
   – Ради вас, миссис Грей, может быть, и надену. – Он снова меня целует и, потянувшись, берет со столика небольшую вазу с анальной пробкой, смазкой, повязкой и моими трусиками.
   – И кто же моет эти игрушки? – спрашиваю я. Кристиан смотрит на меня так, словно не понимает вопроса.
   – Я. Миссис Джонс.
   – Что?
   Он кивает, по-моему, немного смущенный. Выключает музыку.
   – Ну…
   – Твои сабы, да? – заканчиваю я за него.
   Он неуверенно пожимает плечами.
   – Держи. – Протягивает мне свою рубашку.
   Я надеваю, запахиваюсь. Ткань хранит его запах, в котором растворяется моя досада из-за пробки. Вещи остаются на комоде. Он берет меня за руку, отпирает дверь. Мы выходим из комнаты, спускаемся по лестнице.
   Беспокойство, плохое настроение, возбуждение, страх, волнение – все ушло. Я спокойна и расслаблена. Мы входим в ванную. Я зеваю и потягиваюсь. Давно не чувствовала такого согласия с собой.
   – Что такое? – спрашивает Кристиан, поворачивая кран.
   Я качаю головой.
   – Расскажи, – просит он, наливая в воду жасминовое масло. Ванную наполняет сладковатый чувственный аромат.
   – Просто чувствую себя лучше.
   Он улыбается.
   – Да, сегодня, миссис Грей, у вас было довольно странное настроение. – Привлекает меня в объятья. – Знаю, ты беспокоилась из-за всех этих недавних событий. Мне жаль, что ты оказалась в них замешана. Я не знаю, в чем там дело – вендетта, обиды уволенного служащего, происки конкурентов. Если бы с тобой случилось что-то из-за меня… – Он не может закончить и умолкает. Я обнимаю его.
   – А если что-то случится с тобой? – В этом вопросе – весь мой страх.
   – Разберемся. А теперь вылезай из этой рубашки – и в ванну.
   – Ты поговоришь с Сойером?
   – Это подождет. – Я вижу, как суровеет его лицо, и проникаюсь сочувствием к Сойеру. Чем он так расстроил Кристиана?
   Он помогает мне снять рубашку, но хмурится, когда я поворачиваюсь к нему. На груди еще видны следы засосов и укусов, но напоминать ему о той ночи на яхте не хочется.
   – Интересно, догнал ли Райан «Додж»?
   – Вот примем ванну, а потом узнаем. Залезай. – Он подает мне руку. Я забираюсь в ванну и осторожно сажусь в горячую воду.
   – У… – Моргаю от боли. Не стоило, наверно, так спешить.
   – Полегче, детка, – предупреждает Кристиан, но неприятное ощущение уже проходит.
   Кристиан раздевается и тоже залезает в ванну и садится за моей спиной. Я пристраиваюсь у него между ног, откидываюсь ему на грудь, и мы лежим в горячей воде, пресыщенные и довольные. Я поглаживаю его по ноге и собираю в пучок волосы, он осторожно накручивает их на палец.
   – Надо посмотреть планы нового дома. Может, сегодня? Попозже?
   – Конечно. – Та женщина снова поет – и мое подсознание отрывается от третьего тома полного собрания сочинений Чарльза Диккенса и сердито хмурится. Сегодня мы заодно. Я вздыхаю. К сожалению, планы Джиа Маттео превосходны.
   – Мне надо приготовиться. Завтра на работу.
   Кристиан замирает.
   – Знаешь, тебе ведь вовсе не обязательно возвращаться в издательство, – говорит он.
   Ну вот, снова то же самое.
   – Послушай, мы уже обсуждали это все. Давай не будем начинать заново.
   Кристиан тянет за «хвостик», а когда я поднимаю голову, целует в губы.
   – Просто предложил…
 
   Я натягиваю спортивные штаны и кофту. Надо забрать одежду из игровой комнаты. Иду через холл.
   – Ты где, черт возьми? – доносится вдруг из кабинета Кристиана.
   Я замираю. Вот черт. Это он на Сойера кричит. Пригнувшись, бегу к лестнице и быстренько поднимаюсь в игровую комнату. Слушать их разговор нет ни малейшего желания – орущий Кристиан меня пугает. Бедный Сойер. Я-то хотя бы могу повысить голос, а вот он себе такого позволить не может.
   Собираю свою одежду, беру обувь Кристиана и замечаю небольшую фарфоровую вазу с анальной пробкой на крышке музейного комода. Наверно, предполагается, что я должна ее помыть. Прихватываю еще и вазу и спускаюсь по лестнице. Осторожно заглядываю в зал – там все тихо. И слава богу.
   Тейлор вернется завтра вечером. Когда он под рукой, Кристиан обычно спокойнее. У Тейлора есть дочь, и эти два дня, сегодня и завтра, он проводит с ней. Познакомлюсь ли я когда-нибудь с ней?
   Из хозяйственной комнаты выходит миссис Джонс. Мы едва не сталкиваемся.
   – Миссис Грей… а я вас и не видела.
   О, теперь я миссис Грей.
   – Здравствуйте, миссис Джонс.
   – Добро пожаловать домой. Примите мои поздравления. – Она радушно улыбается.
   – Пожалуйста, зовите меня Ана.
   – Мне будет неудобно, миссис Грей.
   Ну вот, стоило только надеть кольцо на палец, и все изменилось – почему так?
   – Не желаете ли посмотреть меню на неделю? – Она смотрит на меня вопросительно, ожидая ответа.
   Меню?
   – Э… – Вопрос из серии неожиданных. Миссис Джонс улыбается. – Когда я только начинала работать на мистера Грея, мы каждое воскресенье просматривали меню на следующую неделю и отмечали, что может понадобиться и что еще нужно купить.
   – Понятно.
   – Позвольте я все это заберу? – Она протягивает руки к моей одежде.
   – О… э… Вообще-то я еще не закончила.
   А еще у меня тут спрятана ваза с анальной пробкой! Я краснею от смущения, но – вот уж чудо! – нахожу силы смотреть миссис Джонс в лицо. Она, конечно, знает, чем мы там занимаемся, потому что убирает в комнате. Чертовски неудобно сознавать, что прислуга живет вместе с тобой и от нее ничего не скроешь.
   – Когда освободитесь, миссис Грей, я буду счастлива обсудить с вами дела.
   – Спасибо.
   Дальнейший обмен любезностями прерывает Сойер. Бледный как смерть, он выходит из кабинета, торопливо пересекает зал, коротко кивает нам обеим и, не глядя по сторонам, исчезает в комнате Тейлора. Его появление спасает меня от продолжения неудобного разговора с миссис Джонс – обсуждать с ней меню или фаллоимитаторы мне совсем не хочется. Отделавшись улыбочкой, спешу в спальню. Привыкну ли я к тому, что прислуга всегда рядом и готова отозваться на любой зов? Я качаю головой: может быть, когда-нибудь.
   В спальне я бросаю туфли Кристиана на пол, свою одежду – на кровать, беру вазу с пробкой и иду в ванную. Придирчиво рассматриваю смущающий меня предмет. Выглядит он вполне безобидным и на удивление чистым. Ладно. Быстренько мою его мыльной водой. Достаточно? Надо будет спросить Мистера Сексэксперта, что с ней делать – стерилизовать или как? От этой мысли становится не по себе.
 
   Хорошо, что Кристиан выделил мне библиотеку. Теперь здесь стоит симпатичный белый стол, за которым можно работать. Я открываю ноутбук и пересматриваю заметки по пяти рукописям, которые читала во время медового месяца. Отлично, все, что нужно, есть. Возвращаться к работе и хочется, и не хочется, но с Кристианом своими опасениями я делиться не стану – он сразу же воспользуется ими как предлогом, чтобы заставить меня уйти. Я хорошо помню реакцию Роуча, как он заискивал, когда узнал, за кого я вышла замуж. Помню и то, как вскоре после этого укрепилось мое положение в редакции. Теперь-то понятно: все дело было в том, что моим мужем стал босс. Думать об этом неприятно. Я больше не исполняющая обязанности редактора, я – Анастейша Стил, редактор. Я пока еще не набралась смелости сообщить Кристиану о своем решении не менять имя на работе. Причины такого решения достаточно весомы – между нами должна сохраняться некоторая дистанция, – но когда он все же узнает об этом, спора не избежать. Может, обсудить все заранее, например сегодня вечером? Устроившись в кресле, берусь за последнюю из намеченных на день работ. Часы в углу монитора показывают семь вечера.
   Кристиан по-прежнему в кабинете, так что время у меня есть. Я вынимаю из «Никона» карту памяти и подключаю ее к ноутбуку – собираюсь перебросить фотографии. Пока снимки загружаются, размышляю обо всем, что случилось за день. Интересно, Райан вернулся или еще только едет в Портленд? Удалось ли ему догнать ту загадочную женщину на «Додже»? Получил ли Кристиан от него какую-то информацию? Мне нужны ответы. И пусть он занят – плевать, я хочу знать, что происходит. И вообще, с какой это стати Кристиан держит меня в неведении! Я поднимаюсь с твердым намерением пойти в кабинет и потребовать объяснений, но тут на экране ноутбука появляются фотографии, сделанные в последние дни медового месяца. Ничего себе!
   Я, я и снова я. Вот я сплю – таких фотографий особенно много, – волосы упали на лицо или разметались по подушке, губы приоткрыты. А здесь… фу ты, сосу большой палец. Я же не сосала палец черт знает сколько лет! Как много фотографий… я и не знала, что он столько нащелкал. Несколько общих планов. На одном я стою у поручня яхты и угрюмо смотрю вдаль. Но почему я ничего не замечала? Смотрю и улыбаюсь – вот я под ним, волосы разметались, свернулась и хохочу, отчаянно сопротивляюсь, отбиваюсь от щекочущих пальцев. А здесь мы вместе на кровати – Кристиан сделал снимок, держа камеру в вытянутой руке. Моя голова – у него на груди, а он смотрит в объектив, молодой, красивый… В другой руке Кристиан держит чашку над моей головой, и я улыбаюсь, как влюбленная идиотка, но не могу отвести от него глаз. Он прекрасен, мой любимый мужчина, – взъерошенные, влажные после страстного секса волосы, серые глаза сияют, губы приоткрыты. Мой любимый, который не переносит щекотку, который еще совсем недавно не терпел, когда к нему прикасались. Надо будет спросить, нравятся ли ему мои прикосновения или он просто терпит их ради моего удовольствия. Я смотрю на него, но уже без улыбки – меня переполняют другие чувства. Кто-то там желает ему зла – сначала «Чарли Танго», потом пожар в серверной, теперь вот эта чертова погоня. Я вскидываю руку ко рту, останавливаю непроизвольный всхлип и, забыв про компьютер, бегу к Кристиану – не требовать объяснений, но убедиться, что ему ничто не угрожает.
   Не удосужившись постучать, врываюсь в кабинет. Кристиан сидит за столом и разговаривает по телефону. Поворачивается к двери, и недовольное выражение на лице тотчас исчезает.
   – Значит, больше увеличить не можешь? – говорит он в трубку, продолжая разговор и глядя на меня. Я обхожу стол. Кристиан поворачивается в кресле. Хмурится, наверное, спрашивает себя, что ей тут надо. Я забираюсь ему на колени – брови удивленно прыгают вверх. Обнимаю за шею, прижимаюсь. Он неуверенно кладет руку мне на талию.
   – Э… да, Барни. Подожди секунду. – Кристиан закрывает трубку ладонью.
   – Ана, что случилось?
   Качаю головой. Кристиан берет меня за подбородок, смотрит в глаза. Я опускаю голову, сворачиваюсь у него на коленях. Он целует меня в макушку.
   – Барни? Ты что-то говорил?
   Разговаривая, Кристиан держит телефон между плечом и ухом и одновременно стучит пальцем по клавишам. На экране возникает зернистое черно-белое изображение – темноволосый мужчина в светлом комбинезоне. Кристиан трогает еще одну клавишу, и мужчина оживает, движется на камеру. Лица не видно, он идет, опустив голову. Кристиан останавливает картинку – незнакомец стоит в ярко освещенной, выкрашенной белым комнате с черными высокими ящиками вдоль левой стены. Должно быть, это и есть серверная.
   – О’кей, Барни, еще разок.
   Экран оживает. Голова человека на записи увеличивается в появившейся рамке. Я приподнимаюсь, подаюсь к монитору.
   – Это Барни делает? – спрашиваю тихонько.
   – Да, – отвечает Кристиан. – Можешь добавить резкости? – обращается он к Барни.
   Картинка расплывается, фокус меняется, камера как будто наплывает на человека, который опускает голову. Я смотрю на него, и по спине пробегает холодок. В линии подбородка что-то знакомое. Короткие черные волосы как-то странно растрепаны… Изображение становится резче, и я вижу маленькое колечко в мочке уха.
   Ни фига себе! А ведь я его знаю.
   – Кристиан. Это Джек Хайд.

Глава 7

   – Думаешь, он? – удивленно спрашивает Кристиан.
   – Линия подбородка. – Я указываю на экран. – Серьги. Линия плеч. Фигура. И у него, должно быть, парик… или волосы подстриг и покрасил.
   – Слышишь, Барни? – Кристиан кладет телефон на стол и включает громкую связь. – Похоже, миссис Грей, вы очень хорошо изучили своего бывшего босса, – недовольно ворчит он. Я отвечаю сердитым взглядом, но положение спасает Барни.
   – Да, сэр. Я слышал миссис Грей. Сейчас провожу весь имеющийся материал через программу распознавания лиц. Посмотрим, где еще этот му… прошу прощения, мэм, – этот человек успел побывать.
   Я поднимаю глаза – Кристиан уже не слушает объяснения Барни, все его внимание занимает изображение на экране.
   – Но зачем ему это? – спрашиваю я.
   Кристиан пожимает плечами.
   – Может быть, из мести. Не знаю. Понять, почему люди ведут себя так, а не этак, бывает порой невозможно. Меня только злит, что ты близко работала с этим человеком. – Он еще крепче, словно защищая от какой-то беды, обнимает меня.
   – У нас также есть содержимое его жесткого диска, – добавляет Барни.
   Что?
   – Да, помню. А есть ли у вас адрес мистера Хайда?
   – Есть, сэр.
   – Сообщите Уэлчу.
   – Обязательно, сэр. Я просканирую весь городской видеоархив, может быть, смогу отследить его передвижения.
   – Проверьте, какая у него машина.
   – Понял, сэр.
   – А Барни сможет все это сделать? – шепотом спрашиваю я.
   Кристиан кивает и довольно усмехается.
   – А что было на жестком диске?
   Лицо тут же суровеет, улыбки как не бывало.
   – Ничего особенного, – роняет он сквозь зубы.
   – Расскажи.
   – Нет.
   Кристиан снова качает головой и прикладывает к моим губам указательный палец. Я насупливаю брови, но он смотрит на меня с прищуром, ясно давая понять, что сейчас лучше помолчать.
   – У него «Камаро» 2006 года, – докладывает взволнованно Барни. – Я отправлю Уэлчу номера.
   – Хорошо. Дайте мне знать, где еще успел побывать этот мерзавец. И сопоставьте это изображение с тем, что есть в его личном деле. – Кристиан скептически смотрит на меня. – Мне нужна полная уверенность.
   – Уже сделано, сэр. Миссис Грей права. Это Джек Хайд.
   Победно улыбаюсь. Ну что, и я пригодилась? Кристиан гладит меня по спине.
   – Отлично, миссис Грей. Похоже, вы можете не только исполнять декоративную функцию, но и полезны в практическом смысле. – Он смотрит на меня, и в глазах прыгают веселые огоньки. Поддразнивает.
   – Декоративную? – в тон ему говорю я.
   – Очень. – Кристиан мягко целует меня в губы.
   Он усмехается, целует еще раз, уже настойчивее, сжимает в объятьях…
   – Проголодалась? – спрашивает Кристиан, слегка запыхавшись.
   – Нет.
   – А я – да.
   – И чего хочешь?
   Он растерянно мигает.
   – Ну… э… вообще-то я хотел бы поесть, миссис Грей.
   – Сейчас что-нибудь приготовлю.
   – Мне это уже нравится.
   – Нравится, что я предлагаю приготовить? – смеюсь я.
   – Нравится, что ты смеешься. – Он целует меня в макушку, и я поднимаюсь.
   – Так чего бы вы хотели, сэр? – заботливо спрашиваю я.
   Он щурится.
   – Хитрите, миссис Грей?
   – Как всегда, мистер Грей. Ну, сэр?
   На его губах – улыбка сфинкса.
   – Знаешь, я еще могу положить тебя на колено… – Какое соблазнительное обещание.
   – Знаю. – Я наклоняюсь и целую его. – И мне это нравится. Но сейчас поберегите ладонь – вы ведь голодны.
   Он смущенно улыбается, и мое сердце сжимается от нежности.
   – Ох, миссис Грей, что же мне с вами делать?
   – Для начала ответить на заданный вопрос. Что бы вы хотели съесть?
   – Что-нибудь легкое. Подумай. Удиви меня, – говорит он, повторяя мои слова из игровой комнаты.
   – Хорошо, подумаю. – Покачивая бедрами, я выхожу из комнаты и иду в кухню. Настроение, однако, падает, когда я вижу там миссис Джонс.
   – Здравствуйте, миссис Джонс.
   – Миссис Грей. Желаете поесть?
   – Э…
   Она помешивает что-то в кастрюльке на плите. Аромат восхитительный.
   – Вообще-то, я собиралась приготовить по сэндвичу для нас с мистером Греем.
   Рука замирает над кастрюлькой, но только на мгновение.
   – Конечно. Мистеру Грею нравится французский хлеб. В холодильнике есть как раз то, что надо. Я вам сделаю, мэм. С удовольствием.
   – Да, конечно. Но я хотела бы сама.
   – Понимаю. Пожалуйста, я подвинусь.
   – А что вы такое готовите?
   – Соус болоньезе. Есть можно в любое время. Я поставлю его в холодильник. – Она радушно улыбается и выключает плиту.
   – А что… какие Кристиан любит сабы?[8] – Я умолкаю, поймав себя на двусмысленности. Поняла ли это миссис Джонс?
   – Миссис Грей, в сэндвич, если это французская булка, можно класть что угодно. Не сомневайтесь, он съест.
   Мы улыбаемся друг дружке.
   – Ладно. Спасибо. – Подхожу к холодильнику. В морозильном отделении обнаруживаю уже порезанную французскую булку в закрытом пакете. Беру две порции, кладу на тарелку, ставлю в микроволновку и включаю режим размораживания.
   Миссис Джонс ушла. Я возвращаюсь к холодильнику – поискать ингредиенты для сэндвича. Похоже, нам с миссис Джонс нужно установить какие-то правила для совместной работы. Я могла бы готовить для Кристиана по уикендам, а в остальные дни пусть это делает миссис Джонс – чем уж мне точно не хочется заниматься после работы, так это готовкой. Н-да… смахивает на то, что было у Кристиана с его сабами. Качаю головой. Ладно, надо поменьше об этом думать. Нахожу в холодильнике ветчину, а в контейнере – вполне созревшее авокадо. Делаю из авокадо пюре, добавляю щепотку соли, сбрызгиваю лимоном. Из кабинета выходит Кристиан с планами нового дома. Кладет бумаги на бар, подкрадывается ко мне, обнимает сзади и целует в шею.
   – Босая и в кухне, – мурлычет он.
   – Предпочитаешь босую и беременную в кухне? – усмехаюсь я. Он замирает, напрягается.
   – Пока что нет. – В голосе слышны настороженные нотки.
   – Конечно, нет. Пока что нет.
   Он облегченно выдыхает.
   – В этом у нас полное согласие, миссис Грей.
   – Но ты ведь хочешь детей, да?
   – Конечно, да. Потом. Но пока я еще не готов делить тебя с кем-либо. – Он снова целует меня в шею.
   Ого… делить?
   – Что ты такое готовишь? Выглядит вкусно. – Он целует меня за ухом – отвлекает. По спине пробегает приятный холодок.
   – Сабы, – с лукавой улыбкой говорю я.
   Чувствую, он тоже улыбается. Покусывает мочку уха.
   – Мои любимые.
   Я тычу его локтем в бок.
   – Миссис Грей, вы меня стукнули. – Он хватается за бок, притворно морщась от боли.
   – Нытик, – неодобрительно ворчу я.
   – Нытик? – возмущенно повторяет он и хлопает меня ладонью пониже спины. Я вскрикиваю от неожиданности. – Поживей, красотка, мне хочется есть. А потом узнаешь, какой я нытик. – Он шлепает меня еще раз и отходит к холодильнику.
   – Стакан вина?
   – С удовольствием.
 
   Кристиан разворачивает на баре подготовленные Джиа планы. Идеи у нее и впрямь есть, это видно с первого взгляда.
   – Мне нравится ее предложение сделать всю заднюю нижнюю стену стеклянной, но…
   – Но?..
   Я вздыхаю.
   – У этого дома уже есть свой характер, и мне не хотелось бы так уж сильно его ломать.
   – Характер?
   – Да. Предложения Джиа весьма радикальны, но… как бы это сказать… я уже люблю дом таким, какой он есть… со всеми его изъянами и недостатками.
   Кристиан грозно сводит брови, словно я только что предала его анафеме.
   – Дом нравится мне нынешним, – добавляю я шепотом. Что дальше?
   Он смотрит на меня в упор.
   – Я хочу, чтобы дом был таким, каким его хочешь видеть ты. Каким бы ты его ни видела. Он твой.
   – А я хочу, чтобы он и тебе нравился. Чтобы ты тоже был в нем счастлив.
   – Я буду счастлив где угодно, лишь бы там была ты. Все просто, Ана. – Вцепился в меня взглядом и не отпускает. Вот сейчас он искренен. Абсолютно искренен. Мое сердце переполняется теплом и нежностью. Ну и дела, а ведь он и впрямь меня любит.
   – Ну… – Я сглатываю – в горле застрял комок эмоций. – Вообще-то мне даже нравится стеклянная стена. Может быть, мы попросим Джиа вписать ее в дом как-то симпатичнее?
   Он усмехается.
   – Конечно. Как пожелаешь. А что с остальным? С верхом? С подвалом?
   – Я согласна.
   – Хорошо.
   Ладно. Я собираюсь с силами, чтобы задать вопрос на миллион долларов.
   – Хочешь сделать игровую комнату? – По шее и лицу разливается знакомая теплая волна. Кристиан вскидывает брови.
   – А ты хочешь? – немножко удивленно спрашивает он.
   Я пожимаю плечами.
   – Ну… если ты хочешь…
   Он снова смотрит на меня задумчиво, потом кивает.
   – Давай не будем пока принимать какое-то решение. В конце концов, это ведь будет семейный дом.
   Не знаю почему, но я испытываю разочарование. Наверно, он прав, хотя… А когда у нас будет семья? Через много-много лет?
   – Кроме того, нам ведь никто не запрещает импровизировать.
   – Люблю импровизировать.
   Он улыбается.
   – Хочу еще кое-что обсудить. – Кристиан показывает на главную спальню, и мы начинаем говорить о ванных и раздельных гардеробных.
 
   Когда мы заканчиваем, на часах уже половина десятого вечера.
   Кристиан сворачивает бумаги.
   – Собираешься еще поработать? – спрашиваю я.
   – Нет, если ты не хочешь. – Он улыбается. – А чем бы тебе хотелось заняться?
   – Можно посмотреть телевизор. – Читать желания нет и ложиться тоже не хочется… пока.
   – Ладно, – охотно соглашается Кристиан, и я иду за ним в телевизионную.
   Мы сидели там раза три или, может, четыре. Кристиан – обычно с книжкой. Телевизор его не интересует совершенно. Я устраиваюсь рядом на диване, поджимаю ноги и кладу голову ему на плечо. Он щелкает пультом и начинает бесцельно переключаться с канала на канал.
   – Хочешь посмотреть что-то конкретное? У тебя есть какие-то любимые «сопли»?
   – Тебе ведь не нравится телевидение, да? – говорю я. Он качает головой.
   – Пустая трата времени. Но посмотрю что-нибудь с тобой за компанию.
   – Я думала, мы могли бы заняться сексом.
   Кристиан поворачивается ко мне.
   – Заняться сексом? – Он смотрит на меня так, словно я какой-то уродец с двумя головами. Даже перестает щелкать пультом. На экране – какая-то испанская «мыльная опера».
   – Да. – Что его так напугало?
   – Сексом мы можем заняться и в постели.
   – Да мы же только это и делаем. Когда ты в последний раз занимался сексом перед телевизором? – спрашиваю я робко и в то же время лукаво.
   Он снова берет пульт, пробегает по каналам и останавливается на «Секретных материалах».
   – Кристиан?
   – Никогда, – тихо говорит он.
   О!
   – Никогда-никогда?
   – Нет.
   – И даже с миссис Робинсон?
   Фыркает.
   – Детка, я много чего делал с миссис Робинсон. Но сексом с ней не занимался. – Он усмехается и смотрит на меня с внезапно проснувшимся любопытством. – А ты?
   Я вспыхиваю.
   – Конечно. Вроде того…
   – Что? И с кем же?
   Ну нет. Ввязываться в эту дискуссию нет ни малейшего желания.
   – Расскажи, – не отстает Кристиан.
   Я смотрю на сплетенные, с побелевшими от напряжения костяшками пальцы. Он мягко накрывает их ладонью. Я поднимаю голову, и наши взгляды встречаются.
   – Мне нужно знать. Я его так отделаю…
   Тихонько хихикаю.
   – Ну, в первый раз…
   – В первый раз? Так были и другие? – рычит Кристиан. Меня пробирает смех.
   – А чему вы так удивляетесь, мистер Грей?
   Он хмурится, приглаживает ладонью волосы и смотрит на меня так, словно видит в другом свете. Пожимает плечами.