Он говорил, как в лихорадке, глаза бегали, Холанд тяжело и часто дышал.
Она ответила, прерывая томительную паузу:
– Да, Холанд, я скажу.
И тут он ужасающе медленно двинулся к ней. Широкое лицо смертельно побледнело.
– Я должен говорить. Я должен рассказать. Иначе я сойду с ума. Выслушай меня, Сью.
Он не знает, подумала она, как взяться за дело. Ему нужно собраться с духом. Но он не торопится. Знает, что полиция не придет.
Не думать, не думать об этом. Сью вцепилась в спинку стула:
– Люси знала, потому ее и пытались отравить...
– О, нет. Она не знала – в том-то и дело. Она никогда не задумывалась, что это могло означать. Она-то и показала это Айви и... и еще кое-кому. Это было в начале лета. Тут все и началось. Люси не понимала, что это значит, но в любой момент могла догадаться – вот почему ее пытались отравить. Но с ней боялись покончить сразу – это было бы слишком очевидно.
– А как же твое алиби – твое и Кальвина? Это что, неправда?
– Нет. Конечно, нет.
Он был так близко, что Сью видела его странные мутноватые зрачки.
– Я же говорил тебе, что был там, на опушке. Не уходил, пока не ушла ты. Когда начался дождь, Ричард все еще оставался в коттедже. Я видел, как он пришел, я все видел. Потому попытались напасть и на меня – прошлой ночью. Это конец, понял я. Я не могу так дальше жить. Я стал носить оружие, – он похлопал по своему отвисшему карману.
Сью напряглась, чтобы сделать еще шаг к двери, но он словно почувствовал это, и горячая сильная рука сжала ее запястье. Она не могла с ним бороться. И боялась, что сопротивление его только разозлит.
Время – вот на что она могла рассчитывать: выиграть время и попытаться бежать. Нужно подыграть ему – делать все, чтобы выиграть как можно больше времени.
– Значит, тот мужчина и был Глисон? Как его убили? Кто?
Холанд пожал широкими плечами.
– Этого никто никогда не узнает. Подстеречь его на тропинке было нетрудно. Быстрый удар молотком – и все. Убийца Айви оставил улики. Его найдут.
Его? Кого же?
Потом, все потом. Сейчас нужно бежать. Женщина – самоубийство – окно. Она ему подыграет.
– Кто же это сделал, Холанд? Кто ее убил?
Колебался он недолго.
– Кальвин, разумеется. Я видел, как они с Айви вошли в коттедж. Видел, как уходил он один. Было темно, но не настолько, чтобы его не узнать. А ты решила, что это сделал я?! Садись к столу, я продиктую заявление, ты запишешь, а я подпишу. Садись.
Она не могла бежать, пока он держал ее за руку. Сможет ли она вырваться? Нужно попытаться – другого пути нет.
И в этот миг пронзительно зазвенел звонок у двери. Холанд потянулся к карману. Сью кинулась к дверям.
– Кальвин!
Тот вошел и закрыл за собой дверь. Лицо Холанда пожелтело. Он попытался что-то сказать, но не смог.
– Что ты здесь делаешь, Холанд?
Казалось, Кальвин Сью не замечает. Правая рука его была в кармане. Холанд начал медленно отступать. Кальвин сказал:
– Я вооружен. И пришел сюда не для того, чтобы встретить здесь тебя.
– Ты... ты... – лицо Холанда казалось маской. Он закричал: – Ты сказал – в восемь тридцать. Ты дважды повторил, что встречаемся здесь в восемь тридцать. Я помню, как ты ловко управился с Айви, как все рассчитал. Потому, когда чуть позже пришел Ричард, он ее и нашел. Вот я и подумал, что ты постараешься выкинуть такую же штуку со мной. И пришел раньше. Ты говорил, что хочешь побеседовать со мной в квартире Сью. Но я был уверен, что тут кроется что-то еще. Между нами все кончено. Ты сумасшедший! Твое поведение противоречит здравому смыслу. Я понял это вчера ночью, когда ты заявился ко мне в дом. Ты пришел, потому что я все знал. Я был вынужден заставить Би пойти к шерифу. Должен был испугать тебя, и мне это удалось, а ты тут же пришел и сказал, что согласен со мной поделиться. Ты не мог отступить. Ты тогда взял Диану и вернулся к шерифу, а я вошел следом и подтвердил твое алиби. Я был честен с тобой. Я хотел лишь напугать тебя. Я знал, где ты взял веревку. Только ошибся во времени, велев сказать, что это было перед обедом. Ты знал, что придется расплачиваться.
Холанд повернулся к Сью.
– Он женился на Диане из-за ее денег. Без них он ничего бы не смог. Он должен был убить Айви! Другого выхода не было. И я вынужден был оставаться с ним. Ты расскажешь шерифу, что я пытался тебя спасти!
Кальвин оборвал сбивчивую речь Холанда:
– Он лжет. Это он убил Айви. И убрал свидетеля.
– Я не делал этого! Сью, сделай что-нибудь. Разве ты не видишь, он опасен? Он безумен.
– Сью, – сказал Кальвин, – шелковый шнурок, что ты нашла... Что ты с ним сделала?
– Я... – голос у нее срывался, – он там. На столе. Кальвин, он звонил в полицию. Я слышала, как он говорил о самоубийстве. Он сказал... Окно... Какая-то женщина. Он имел в виду меня. И здесь была записка.
– Ничего подобного я не говорил. Я не понимаю, о чем ты.
– Принеси шнурок, я хочу на него взглянуть, – велел Кальвин.
Сью направилась к столику, остро ощущая свою беззащитность.
Она вытащила из сумки зеленый шнурок с крошечным целлулоидным шариком.
И тут осознала, что все еще крепко сжимает в руке письмо Люси. Сью пребывала в замешательстве.
Холанд был в комнате, это он звонил в полицию. Но шнурок...
Кальвин спросил:
– Что тебе известно об этом шнуре? Быстро!
– Он... он лежал на столе. Той ночью, потом исчез.
– Боже праведный! Что это? – глаза Холанда едва не выскочили из орбит. – Это им ты ее задушил?
– Про этот шнур никто не знает. Его не существует, – отмахнулся Кальвин.
– Но он лежал там, – возразила Сью. – Я его видела.
– Его не было, когда мы пришли туда с шерифом. Он... – Холанд резко повернулся к Кальвину. – Вот зачем ты возвращался в коттедж. Я тебя видел. После того, как ты ее убил, ты поспешил скрыться в лесу. Потом пришел Ричард. Я ждал, пока не пришла Сью. А потом погасли огни, ты вернулся в коттедж и тут же вышел. Ты торопился – я видел. Я ведь стоял почти у самого коттеджа. Потом ты, видимо, вернулся в дом, пробрался незамеченным в свою комнату, снял мокрую одежду...
– Ты знаешь, что это такое? – спросил Кальвин.
– Я подумала, что ты купил это для котенка.
– Купил, – подтвердил Кальвин. – А Холанд взял, чтобы бросить на меня подозрение. И этот шнур, и пояс от купального халата Люси, и платок Ричарда, и мой плащ. Все для того, чтобы отвести от себя подозрения и направить их на других.
Кальвин покосился на часы.
– Но я не делал этого! – закричал Холанд. – Он взял плащ, чтобы не прикасаться к ней... Это так похоже на него. Ты же знаешь, Сью, как это на него похоже!
– Сью, – спросил Кальвин, – почему ты сюда приехала?
– Я получила телеграмму.
– От Ричарда? – спросил Кальвин. – И это все?
– Нет. Был еще телефонный звонок.
– Значит, Ричард знает, где ты?
– Нет... Мы должны были встретиться в "Селезне". Я... Я лучше пойду, Кальвин.
– Что у тебя в руке? – голос Кальвина сорвался на крик.
– Это? Письмо Люси. Она писала мне, ты же знаешь. Просила приехать.
– Прочти его. Читай вслух. Только быстро.
Сью подошла к настольной лампе.
"Дорогая Сью! – читала она. – Я хочу, чтобы ты приехала так скоро, как только сможешь. Я хочу тебя видеть. Новостей немного: у Кальвина с Дианой все в порядке. Кальвин наконец-то выставит свою кандидатуру на пост сенатора. Диана и в Белый дом его пошлет, если он не поостережется. Этот дом на озере напоминает мне старые времена, которые были куда лучше нынешних. Несколько недель назад я разглядывала кое-какие свои сувениры из той старой жизни, помнишь? Золотая сумочка Изабель, лента Ричарда из школы верховой езды. Кальвин застал меня за этим занятием и попросил рассказать о каждой. Как ты нужна мне, Сью, дорогая, пожалуйста приезжай!"
Голос ее сел. Кальвин! Кальвин видел сумочку Изабель и понял, что это значит. В таком случае, Холанд говорил правду!
Как сквозь дрему слышала она холодный, пронзительный голос Кальвина.
– Тебя арестуют, Холанд. И признают виновным. То, что ты ей наговорил – а я был на кухне и все слышал – это только слова. Шансов у тебя никаких.
Казалось, крупное тело Холанда съежилось.
– Но я пришел ей на помощь. Она это подтвердит, – голос Кальвина звучал высоко и звонко. – Ты дурак. Ей тебя не спасти.
– Что ты собираешься делать? – спросил Холанд. Его шепот, казалось, заполнил всю комнату.
– Испугался, Холанд? – презрительно бросил Кальвин. – Смеялся надо мной, считал, что обставил меня, а теперь боишься!
– Ты не сделаешь этого!
– Сделаю, – отрезал Кальвин. Взгляд его стал тяжелым и каким-то странным. – Окно. Записка на столе – у меня идеальное алиби. Я позвонил в полицию. Я сообщил, что она это сделала, и дал адрес.
– Ты не посмеешь! – взвился под потолок вопль Холанда.
– Я вынужден, – ответил Кальвин.
– Нет, нет!
– Послушай, или ты идешь со мной до конца, или будешь висеть рядом со мной. Середины здесь нет.
– Но я не могу...
Губы Сью шевельнулись, она услышала собственный голос, напряженный, умоляющий:
– Холанд, – она протянула к нему руки.
Холанд избегал смотреть в ее сторону.
– Иди на кухню, – презрительно бросил Кальвин.
– Но ты... Ты... – заикался Холанд.
– Убирайся!
Глава 23
Она ответила, прерывая томительную паузу:
– Да, Холанд, я скажу.
И тут он ужасающе медленно двинулся к ней. Широкое лицо смертельно побледнело.
– Я должен говорить. Я должен рассказать. Иначе я сойду с ума. Выслушай меня, Сью.
Он не знает, подумала она, как взяться за дело. Ему нужно собраться с духом. Но он не торопится. Знает, что полиция не придет.
Не думать, не думать об этом. Сью вцепилась в спинку стула:
– Люси знала, потому ее и пытались отравить...
– О, нет. Она не знала – в том-то и дело. Она никогда не задумывалась, что это могло означать. Она-то и показала это Айви и... и еще кое-кому. Это было в начале лета. Тут все и началось. Люси не понимала, что это значит, но в любой момент могла догадаться – вот почему ее пытались отравить. Но с ней боялись покончить сразу – это было бы слишком очевидно.
– А как же твое алиби – твое и Кальвина? Это что, неправда?
– Нет. Конечно, нет.
Он был так близко, что Сью видела его странные мутноватые зрачки.
– Я же говорил тебе, что был там, на опушке. Не уходил, пока не ушла ты. Когда начался дождь, Ричард все еще оставался в коттедже. Я видел, как он пришел, я все видел. Потому попытались напасть и на меня – прошлой ночью. Это конец, понял я. Я не могу так дальше жить. Я стал носить оружие, – он похлопал по своему отвисшему карману.
Сью напряглась, чтобы сделать еще шаг к двери, но он словно почувствовал это, и горячая сильная рука сжала ее запястье. Она не могла с ним бороться. И боялась, что сопротивление его только разозлит.
Время – вот на что она могла рассчитывать: выиграть время и попытаться бежать. Нужно подыграть ему – делать все, чтобы выиграть как можно больше времени.
– Значит, тот мужчина и был Глисон? Как его убили? Кто?
Холанд пожал широкими плечами.
– Этого никто никогда не узнает. Подстеречь его на тропинке было нетрудно. Быстрый удар молотком – и все. Убийца Айви оставил улики. Его найдут.
Его? Кого же?
Потом, все потом. Сейчас нужно бежать. Женщина – самоубийство – окно. Она ему подыграет.
– Кто же это сделал, Холанд? Кто ее убил?
Колебался он недолго.
– Кальвин, разумеется. Я видел, как они с Айви вошли в коттедж. Видел, как уходил он один. Было темно, но не настолько, чтобы его не узнать. А ты решила, что это сделал я?! Садись к столу, я продиктую заявление, ты запишешь, а я подпишу. Садись.
Она не могла бежать, пока он держал ее за руку. Сможет ли она вырваться? Нужно попытаться – другого пути нет.
И в этот миг пронзительно зазвенел звонок у двери. Холанд потянулся к карману. Сью кинулась к дверям.
– Кальвин!
Тот вошел и закрыл за собой дверь. Лицо Холанда пожелтело. Он попытался что-то сказать, но не смог.
– Что ты здесь делаешь, Холанд?
Казалось, Кальвин Сью не замечает. Правая рука его была в кармане. Холанд начал медленно отступать. Кальвин сказал:
– Я вооружен. И пришел сюда не для того, чтобы встретить здесь тебя.
– Ты... ты... – лицо Холанда казалось маской. Он закричал: – Ты сказал – в восемь тридцать. Ты дважды повторил, что встречаемся здесь в восемь тридцать. Я помню, как ты ловко управился с Айви, как все рассчитал. Потому, когда чуть позже пришел Ричард, он ее и нашел. Вот я и подумал, что ты постараешься выкинуть такую же штуку со мной. И пришел раньше. Ты говорил, что хочешь побеседовать со мной в квартире Сью. Но я был уверен, что тут кроется что-то еще. Между нами все кончено. Ты сумасшедший! Твое поведение противоречит здравому смыслу. Я понял это вчера ночью, когда ты заявился ко мне в дом. Ты пришел, потому что я все знал. Я был вынужден заставить Би пойти к шерифу. Должен был испугать тебя, и мне это удалось, а ты тут же пришел и сказал, что согласен со мной поделиться. Ты не мог отступить. Ты тогда взял Диану и вернулся к шерифу, а я вошел следом и подтвердил твое алиби. Я был честен с тобой. Я хотел лишь напугать тебя. Я знал, где ты взял веревку. Только ошибся во времени, велев сказать, что это было перед обедом. Ты знал, что придется расплачиваться.
Холанд повернулся к Сью.
– Он женился на Диане из-за ее денег. Без них он ничего бы не смог. Он должен был убить Айви! Другого выхода не было. И я вынужден был оставаться с ним. Ты расскажешь шерифу, что я пытался тебя спасти!
Кальвин оборвал сбивчивую речь Холанда:
– Он лжет. Это он убил Айви. И убрал свидетеля.
– Я не делал этого! Сью, сделай что-нибудь. Разве ты не видишь, он опасен? Он безумен.
– Сью, – сказал Кальвин, – шелковый шнурок, что ты нашла... Что ты с ним сделала?
– Я... – голос у нее срывался, – он там. На столе. Кальвин, он звонил в полицию. Я слышала, как он говорил о самоубийстве. Он сказал... Окно... Какая-то женщина. Он имел в виду меня. И здесь была записка.
– Ничего подобного я не говорил. Я не понимаю, о чем ты.
– Принеси шнурок, я хочу на него взглянуть, – велел Кальвин.
Сью направилась к столику, остро ощущая свою беззащитность.
Она вытащила из сумки зеленый шнурок с крошечным целлулоидным шариком.
И тут осознала, что все еще крепко сжимает в руке письмо Люси. Сью пребывала в замешательстве.
Холанд был в комнате, это он звонил в полицию. Но шнурок...
Кальвин спросил:
– Что тебе известно об этом шнуре? Быстро!
– Он... он лежал на столе. Той ночью, потом исчез.
– Боже праведный! Что это? – глаза Холанда едва не выскочили из орбит. – Это им ты ее задушил?
– Про этот шнур никто не знает. Его не существует, – отмахнулся Кальвин.
– Но он лежал там, – возразила Сью. – Я его видела.
– Его не было, когда мы пришли туда с шерифом. Он... – Холанд резко повернулся к Кальвину. – Вот зачем ты возвращался в коттедж. Я тебя видел. После того, как ты ее убил, ты поспешил скрыться в лесу. Потом пришел Ричард. Я ждал, пока не пришла Сью. А потом погасли огни, ты вернулся в коттедж и тут же вышел. Ты торопился – я видел. Я ведь стоял почти у самого коттеджа. Потом ты, видимо, вернулся в дом, пробрался незамеченным в свою комнату, снял мокрую одежду...
– Ты знаешь, что это такое? – спросил Кальвин.
– Я подумала, что ты купил это для котенка.
– Купил, – подтвердил Кальвин. – А Холанд взял, чтобы бросить на меня подозрение. И этот шнур, и пояс от купального халата Люси, и платок Ричарда, и мой плащ. Все для того, чтобы отвести от себя подозрения и направить их на других.
Кальвин покосился на часы.
– Но я не делал этого! – закричал Холанд. – Он взял плащ, чтобы не прикасаться к ней... Это так похоже на него. Ты же знаешь, Сью, как это на него похоже!
– Сью, – спросил Кальвин, – почему ты сюда приехала?
– Я получила телеграмму.
– От Ричарда? – спросил Кальвин. – И это все?
– Нет. Был еще телефонный звонок.
– Значит, Ричард знает, где ты?
– Нет... Мы должны были встретиться в "Селезне". Я... Я лучше пойду, Кальвин.
– Что у тебя в руке? – голос Кальвина сорвался на крик.
– Это? Письмо Люси. Она писала мне, ты же знаешь. Просила приехать.
– Прочти его. Читай вслух. Только быстро.
Сью подошла к настольной лампе.
"Дорогая Сью! – читала она. – Я хочу, чтобы ты приехала так скоро, как только сможешь. Я хочу тебя видеть. Новостей немного: у Кальвина с Дианой все в порядке. Кальвин наконец-то выставит свою кандидатуру на пост сенатора. Диана и в Белый дом его пошлет, если он не поостережется. Этот дом на озере напоминает мне старые времена, которые были куда лучше нынешних. Несколько недель назад я разглядывала кое-какие свои сувениры из той старой жизни, помнишь? Золотая сумочка Изабель, лента Ричарда из школы верховой езды. Кальвин застал меня за этим занятием и попросил рассказать о каждой. Как ты нужна мне, Сью, дорогая, пожалуйста приезжай!"
Голос ее сел. Кальвин! Кальвин видел сумочку Изабель и понял, что это значит. В таком случае, Холанд говорил правду!
Как сквозь дрему слышала она холодный, пронзительный голос Кальвина.
– Тебя арестуют, Холанд. И признают виновным. То, что ты ей наговорил – а я был на кухне и все слышал – это только слова. Шансов у тебя никаких.
Казалось, крупное тело Холанда съежилось.
– Но я пришел ей на помощь. Она это подтвердит, – голос Кальвина звучал высоко и звонко. – Ты дурак. Ей тебя не спасти.
– Что ты собираешься делать? – спросил Холанд. Его шепот, казалось, заполнил всю комнату.
– Испугался, Холанд? – презрительно бросил Кальвин. – Смеялся надо мной, считал, что обставил меня, а теперь боишься!
– Ты не сделаешь этого!
– Сделаю, – отрезал Кальвин. Взгляд его стал тяжелым и каким-то странным. – Окно. Записка на столе – у меня идеальное алиби. Я позвонил в полицию. Я сообщил, что она это сделала, и дал адрес.
– Ты не посмеешь! – взвился под потолок вопль Холанда.
– Я вынужден, – ответил Кальвин.
– Нет, нет!
– Послушай, или ты идешь со мной до конца, или будешь висеть рядом со мной. Середины здесь нет.
– Но я не могу...
Губы Сью шевельнулись, она услышала собственный голос, напряженный, умоляющий:
– Холанд, – она протянула к нему руки.
Холанд избегал смотреть в ее сторону.
– Иди на кухню, – презрительно бросил Кальвин.
– Но ты... Ты... – заикался Холанд.
– Убирайся!
Глава 23
Стеси исчез.
Он не придет на помощь – побоится. Кальвин победил.
Это Кальвин убил Айви и Сола Глисона. Кальвин сообщил в полицию о женщине, покончившей с собой.
Она услышала свой голос, звучащий против ее воли:
– Ты... Так это ты был прошлой ночью – бежал, словно зверь, под луной.
Глаза Кальвина были глазами одержимого.
– Значит, ты меня видела? Я боялся, что кто-нибудь может за мной следить. Но ты не могла разглядеть моего лица – уж об этом я позаботился. У меня мало времени. У тебя нет выхода, ты знаешь. Холанд тебе не поможет – сама видела.
– Ты... Теперь я знаю. Мальчишка лифтер говорил, что в ту ночь в Чикаго было прохладно, а ты утверждал, будто стояла такая жара, что люди спали на скамейках в парках – когда я встретила тебя, в то первое утро.
– Конечно. Я вернулся вечером. И положил мышьяк в еду на подносе. Вы обедали. Я увидел конфеты, которые ты привезла. – Кальвин медленно приближался к ней. – Тогда-то я и взял их, а потом вернул с приличной дозой мышьяка. Давай, поторопись. Осталось совсем немного. Не глупи, Сью, давай сюда. Все и так слишком затянулось.
Помимо воли она отступала к невысокому подоконнику, очень опасному, как сказал кто-то давным-давно, в другой жизни.
– Ты? Это ты звонил по телефону?
– Холанд заявился слишком рано. Мне нужно было, чтобы он пришел уже после того, как все кончится.
– Кальвин...
Сью готова была умолять его, но вид его лица ее остановил.
Один сильный удар выбросит ее в пустоту. Она должна бороться, должна сопротивляться!
Что-то шевельнулось за его спиной. Видимо, глаза ее расширились, потому что Кальвин резко обернулся – и в тот же миг на него бросился Ричард.
Сью отпрянула от окна, опрокинув лампу. На мгновение мелькнуло искаженное гримасой лицо Ричарда, потом тяжелый тупой удар, тонкий вскрик – и тишина.
Тело Кальвина безвольно распростерлось на ковре. Ричард тяжело поднялся. Взял Кальвина за отвороты пиджака, тряхнул и разжал пальцы. Голова глухо ударилась о пол.
Сью тупо уставилась на него. Ричард прошел в ванную, вернулся, полотенцами связал руки и ноги Кальвина, потом взял его подмышки и потащил в спальню. На подбородке у него кровила ссадина.
– Дежурный? – Ричард звонил по телефону. – Передайте шерифу, чтобы он ехал к мисс Эббот. Скажите ему, что зверь, за которым он охотится, пойман.
Потом он обнял Сью и вздохнул.
– Это его работа. Он убил их обоих. Мы поняли это сегодня, когда вернулись из Эвьена и поговорили с Люси. Но у нас не было улик. Потом Джонс рассказал мне про телеграмму и что ты уже уехала. Я сразу же позвонил сюда – пытался тебя перехватить. Просил передать, чтобы ты не поднималась в квартиру, а ждала меня в "Селезне".
Сью его успокоила:
– Я в порядке.
Его объятия стали крепче.
– Однажды он уже пытался до тебя добраться, решил, что ты видела его у коттеджа. Потом меня арестовали, и он сообразил, что если ты его узнала, то обязательно расскажешь. Тебе Люси рассказала про Изабель? Знаешь, смерть Джона и Изабель была несчастным случаем. Но она действительно пережила Джона, и маленькая сумочка, которая оказалась у Люси, – тому подтверждение.
– Я знаю, – слабым голосом выдохнула Сью и оглядела комнату. Было что-то... Яркое зеленое пятно на столике, какой-то белый листок, упавший на пол – письмо Люси, с которого все началось. Она сделала движение рукой – и Ричард поднял листок.
Сейчас все это не имеет значения. Ничего не имеет значения, кроме одного: Ричард здесь, и она в безопасности.
А он уже развернул письмо, быстро пробежал его глазами, стал читать снова. Прозвучал звонок у двери, и Сью услышала собственный голос:
– Это, должно быть, Холанд. Он был здесь, на кухне.
– Его здесь не было. Дверь кухни осталась открытой, потому я и смог войти.
Ричард открыл. Диана была в шляпе и перчатках.
– Я ехала за тобой следом, – хладнокровно пояснила она. – Джонс сказал мне, куда ты собрался. Я должна знать...
Ричард перебил ее:
– Ты уверена, что не знаешь?
Длинное лицо побледнело, Диана принялась снимать перчатки.
– Это насчет денег, да?
– Да, Диана, – кивнул Ричард. – Изабель...
Она тяжело вздохнула:
– Я всегда этого боялась. Когда все это случилось, адвокат говорил мне, что если Изабель пережила Джона хоть на какой-то миг, и есть возможность это доказать... – она вновь вздохнула. – А где Кальвин, здесь?
Ричард сунул письмо и зеленый шелковый шнур в карман, взял Диану за руки:
– Мне очень жаль, Диана, но Кальвин – убийца! И еще про деньги, которые ты унаследовала от Джона. Изабель пережила его – тому есть доказательство. Кальвин и Айви про это знали. Мы с шерифом ездили в Эвьен и вернулись в Кентигерн сразу после отъезда Сью. Люси рассказала нам историю с сумочкой, и я понял, что это означает. Я приехал сюда и нашел Кальвина... – он замолчал. – Он убийца, Диана.
– Достаточно, Ричард. Я догадывалась. После того, как Айви съездила в Эвьен, а потом ее убили. Это мог сделать только Кальвин. Но я не была уверена, пока он не попросил подтвердить его алиби. Алиби было настоящим: он действительно тогда был в своей комнате, но я все поняла по тону, каким он меня просил. Когда очень хорошо кого-то знаешь... – голос у нее сорвался.
Словно кусочки головоломки сложились в нужную картинку – Сью стало ясно, что Диана никогда не любила Ричарда, просто хотела удержать то, чем владела. Если бы Ричард женился на ней, она оставалась владелицей состояния, хозяйкой дома.
Ричард продолжал:
– Через несколько минут здесь будет шериф. Тебе лучше знать все, Диана. Человек, которого убили, – Сол Глисон. Его имя фигурирует в записях больницы, куда привезли Изабель и Джона. Изабель пережила Джона, поэтому я унаследую все состояние, но не собираюсь забирать все себе.
Диана подняла голову:
– Что ты имеешь в виду?
– Я возьму то, что принадлежало Изабель. Деньги, которые были у нее, когда она выходила замуж за Джона. Остальные твои.
– Остальные, но... Зачем тогда я... – она замолчала. Ее высокая тонкая фигура выпрямилась и ожила. – Хорошо. Это улажено. Очень благородно с твоей стороны, Ричард. Действительно, благородно, – она окинула взглядом комнату. – Кальвин. Я должна о нем позаботиться. Понадобится хороший психиатр.
Сью навсегда запомнила эти слова и ледяной тон не теряющей самообладания Дианы.
Явился шериф Донни с двумя чикагскими полицейскими в синей форме. Сью повернулась к ним спиной. Когда они остались одни, Ричард взволнованно заговорил:
– Я нашел это у Кальвина в кармане. Ради Бога, объясни... Это же твой почерк...
Сью рассказала каким-то чужим, глухим голосом, как автомат, медленно выталкивая из себя слова.
– А потом появился ты, – закончила она.
– Сью, – хрипло прошептал Ричард. – Уйдем отсюда.
Руки у него были теплые и сильные. Небо оказалось полно звезд. Она положила голову ему на плечо и закрыла глаза, постепенно привыкая к мысли, что все кончилось, все уже в прошлом.
Сью подняла голову. Ричард, глядя в звездное небо, медленно произнес:
– Что правит миром? Деньги и страх.
И добавил:
– Адский страх – это плеть палача!
Потом взял со стола шляпку и сумку.
– Идем, – он повел ее к двери. Они спустились в лифте, вышли на улицу. У тротуара стояла машина. Они в нее сели.
Это было похоже на начало долгого пути вдвоем.
Он не придет на помощь – побоится. Кальвин победил.
Это Кальвин убил Айви и Сола Глисона. Кальвин сообщил в полицию о женщине, покончившей с собой.
Она услышала свой голос, звучащий против ее воли:
– Ты... Так это ты был прошлой ночью – бежал, словно зверь, под луной.
Глаза Кальвина были глазами одержимого.
– Значит, ты меня видела? Я боялся, что кто-нибудь может за мной следить. Но ты не могла разглядеть моего лица – уж об этом я позаботился. У меня мало времени. У тебя нет выхода, ты знаешь. Холанд тебе не поможет – сама видела.
– Ты... Теперь я знаю. Мальчишка лифтер говорил, что в ту ночь в Чикаго было прохладно, а ты утверждал, будто стояла такая жара, что люди спали на скамейках в парках – когда я встретила тебя, в то первое утро.
– Конечно. Я вернулся вечером. И положил мышьяк в еду на подносе. Вы обедали. Я увидел конфеты, которые ты привезла. – Кальвин медленно приближался к ней. – Тогда-то я и взял их, а потом вернул с приличной дозой мышьяка. Давай, поторопись. Осталось совсем немного. Не глупи, Сью, давай сюда. Все и так слишком затянулось.
Помимо воли она отступала к невысокому подоконнику, очень опасному, как сказал кто-то давным-давно, в другой жизни.
– Ты? Это ты звонил по телефону?
– Холанд заявился слишком рано. Мне нужно было, чтобы он пришел уже после того, как все кончится.
– Кальвин...
Сью готова была умолять его, но вид его лица ее остановил.
Один сильный удар выбросит ее в пустоту. Она должна бороться, должна сопротивляться!
Что-то шевельнулось за его спиной. Видимо, глаза ее расширились, потому что Кальвин резко обернулся – и в тот же миг на него бросился Ричард.
Сью отпрянула от окна, опрокинув лампу. На мгновение мелькнуло искаженное гримасой лицо Ричарда, потом тяжелый тупой удар, тонкий вскрик – и тишина.
Тело Кальвина безвольно распростерлось на ковре. Ричард тяжело поднялся. Взял Кальвина за отвороты пиджака, тряхнул и разжал пальцы. Голова глухо ударилась о пол.
Сью тупо уставилась на него. Ричард прошел в ванную, вернулся, полотенцами связал руки и ноги Кальвина, потом взял его подмышки и потащил в спальню. На подбородке у него кровила ссадина.
– Дежурный? – Ричард звонил по телефону. – Передайте шерифу, чтобы он ехал к мисс Эббот. Скажите ему, что зверь, за которым он охотится, пойман.
Потом он обнял Сью и вздохнул.
– Это его работа. Он убил их обоих. Мы поняли это сегодня, когда вернулись из Эвьена и поговорили с Люси. Но у нас не было улик. Потом Джонс рассказал мне про телеграмму и что ты уже уехала. Я сразу же позвонил сюда – пытался тебя перехватить. Просил передать, чтобы ты не поднималась в квартиру, а ждала меня в "Селезне".
Сью его успокоила:
– Я в порядке.
Его объятия стали крепче.
– Однажды он уже пытался до тебя добраться, решил, что ты видела его у коттеджа. Потом меня арестовали, и он сообразил, что если ты его узнала, то обязательно расскажешь. Тебе Люси рассказала про Изабель? Знаешь, смерть Джона и Изабель была несчастным случаем. Но она действительно пережила Джона, и маленькая сумочка, которая оказалась у Люси, – тому подтверждение.
– Я знаю, – слабым голосом выдохнула Сью и оглядела комнату. Было что-то... Яркое зеленое пятно на столике, какой-то белый листок, упавший на пол – письмо Люси, с которого все началось. Она сделала движение рукой – и Ричард поднял листок.
Сейчас все это не имеет значения. Ничего не имеет значения, кроме одного: Ричард здесь, и она в безопасности.
А он уже развернул письмо, быстро пробежал его глазами, стал читать снова. Прозвучал звонок у двери, и Сью услышала собственный голос:
– Это, должно быть, Холанд. Он был здесь, на кухне.
– Его здесь не было. Дверь кухни осталась открытой, потому я и смог войти.
Ричард открыл. Диана была в шляпе и перчатках.
– Я ехала за тобой следом, – хладнокровно пояснила она. – Джонс сказал мне, куда ты собрался. Я должна знать...
Ричард перебил ее:
– Ты уверена, что не знаешь?
Длинное лицо побледнело, Диана принялась снимать перчатки.
– Это насчет денег, да?
– Да, Диана, – кивнул Ричард. – Изабель...
Она тяжело вздохнула:
– Я всегда этого боялась. Когда все это случилось, адвокат говорил мне, что если Изабель пережила Джона хоть на какой-то миг, и есть возможность это доказать... – она вновь вздохнула. – А где Кальвин, здесь?
Ричард сунул письмо и зеленый шелковый шнур в карман, взял Диану за руки:
– Мне очень жаль, Диана, но Кальвин – убийца! И еще про деньги, которые ты унаследовала от Джона. Изабель пережила его – тому есть доказательство. Кальвин и Айви про это знали. Мы с шерифом ездили в Эвьен и вернулись в Кентигерн сразу после отъезда Сью. Люси рассказала нам историю с сумочкой, и я понял, что это означает. Я приехал сюда и нашел Кальвина... – он замолчал. – Он убийца, Диана.
– Достаточно, Ричард. Я догадывалась. После того, как Айви съездила в Эвьен, а потом ее убили. Это мог сделать только Кальвин. Но я не была уверена, пока он не попросил подтвердить его алиби. Алиби было настоящим: он действительно тогда был в своей комнате, но я все поняла по тону, каким он меня просил. Когда очень хорошо кого-то знаешь... – голос у нее сорвался.
Словно кусочки головоломки сложились в нужную картинку – Сью стало ясно, что Диана никогда не любила Ричарда, просто хотела удержать то, чем владела. Если бы Ричард женился на ней, она оставалась владелицей состояния, хозяйкой дома.
Ричард продолжал:
– Через несколько минут здесь будет шериф. Тебе лучше знать все, Диана. Человек, которого убили, – Сол Глисон. Его имя фигурирует в записях больницы, куда привезли Изабель и Джона. Изабель пережила Джона, поэтому я унаследую все состояние, но не собираюсь забирать все себе.
Диана подняла голову:
– Что ты имеешь в виду?
– Я возьму то, что принадлежало Изабель. Деньги, которые были у нее, когда она выходила замуж за Джона. Остальные твои.
– Остальные, но... Зачем тогда я... – она замолчала. Ее высокая тонкая фигура выпрямилась и ожила. – Хорошо. Это улажено. Очень благородно с твоей стороны, Ричард. Действительно, благородно, – она окинула взглядом комнату. – Кальвин. Я должна о нем позаботиться. Понадобится хороший психиатр.
Сью навсегда запомнила эти слова и ледяной тон не теряющей самообладания Дианы.
Явился шериф Донни с двумя чикагскими полицейскими в синей форме. Сью повернулась к ним спиной. Когда они остались одни, Ричард взволнованно заговорил:
– Я нашел это у Кальвина в кармане. Ради Бога, объясни... Это же твой почерк...
Сью рассказала каким-то чужим, глухим голосом, как автомат, медленно выталкивая из себя слова.
– А потом появился ты, – закончила она.
– Сью, – хрипло прошептал Ричард. – Уйдем отсюда.
Руки у него были теплые и сильные. Небо оказалось полно звезд. Она положила голову ему на плечо и закрыла глаза, постепенно привыкая к мысли, что все кончилось, все уже в прошлом.
Сью подняла голову. Ричард, глядя в звездное небо, медленно произнес:
– Что правит миром? Деньги и страх.
И добавил:
– Адский страх – это плеть палача!
Потом взял со стола шляпку и сумку.
– Идем, – он повел ее к двери. Они спустились в лифте, вышли на улицу. У тротуара стояла машина. Они в нее сели.
Это было похоже на начало долгого пути вдвоем.