Эдвардс Касси. Розы после дождя

   – Кеннет, пожалуйста, принеси Донне одеяло, чтобы она могла сесть поудобнее на землю, пока мы ждем возвращения Йена, – сказала Талия, награждая его очаровательной улыбкой. – Потом, может быть, ты принесешь ей воды из ручья. Я видела ручей вон там, за теми деревьями. Мать Йена, похоже, теряет сознание.
   – Да, мэм, – ответил Кеннет. – Подождите несколько минут, и я принесу одеяло и свежую воду.
   Эта игра уже начинала выводить Талию из терпения. Казалось, что стрельба становилась все сильнее. Воздух сотрясали выстрелы ружей, и до ее слуха доносились пронзительные крики раненых и умирающих.
   Ей не оставалось ничего, кроме как схватить ружье Кеннета и убежать. Другого выхода, чтобы воспользоваться случаем и помочь Йену, у Талии не было.
   Она устроила Донну поудобнее. Подвела ее к одеялу, и когда Кеннет расстелил его на земле, уложила ту на одеяло.
   – Донна, Йен очень скоро вернется, – пыталась успокоить она женщину, – потом мы уедем из этого ужасного места.
   Донна едва заметно улыбнулась и погладила Талию по щеке.
   – Жаль, что мы не встретились с тобой при других обстоятельствах, – пробормотала она. – И теперь, Талия, ты видишь мою слабость, а не силу. – Мать Йена всхлипнула, по ее щекам полились слезы. – Но я за такое малое время перенесла столько тяжелых испытаний! – Она схватила руку Талии и крепко сжала ее. – Если я потеряю Йена – О, Господи! – это будет означать, что я потеряла все в этой жизни!
   Талия заметила, как среди деревьев промелькнул Кеннет. Он быстро бежал с пустой фляжкой к ручью. Потом опять посмотрела на Донну.
   – Никто из нас не собирается терять Йена, – сказала она, решительно подняв голову. Потом наклонилась и нежно поцеловала Донну в лоб. – Я еду к нему, Донна. Сейчас же. Мы скоро вместе вернемся.
   Глаза Донны стали огромными от ужаса, она попыталась схватить Талию рукой, когда та побежала к лошади, но не кричала. В глубине души Донна знала, что Талия делает то, что считает нужным.
   Мать Йена опять легла, устало вдыхая, закрыла глаза и положила на них руку, чтобы оградить себя от яркого света и от боли, испытываемой от всего происходящего.

* * *

   Дрожащими пальцами Талия развязала поводья, которыми крепко была привязана к дереву лошадь. Постоянно наблюдая через плечо за Кеннетом, девушка вскочила в седло. Вставив в стремена ноги, Талия быстрым галопом погнала лошадь на шум непрекращающихся выстрелов. Вдалеке растворились крики Кеннета, когда она вихрем уносилась от него прочь.
   Вскоре, развернув лошадь, Талия остановилась и спрыгнула на землю. Над деревьями висело удушливое облако порохового дыма, и до слуха долетал рычащий и потрескивающий хор оружейных залпов. Когда она подошла к расщелине в дереве, ее взору открылась настоящая битва. С ужасом в глазах и с белым от страха лицом Талия смотрела на сражение и на обезумевших лошадей под всадниками, бросающимися в огневую атаку. Кто стрелял, сидя в седле, кто отстреливался из-за камней. Талия видела их изогнутые, сгорбленные фигуры, когда, стоя на коленях, они пытались метко прицелиться. Стоя позади редко разбросанных кустов, Талия с волнением вглядывалась в лица людей, беспокойно разыскивая среди них Йена. Она видела бесстрашные и упрямые лица.
   Вдруг показалось, что сердце перестало биться, когда Талия заметила верхом на коне Йена. Он храбро стрелял вместе со своими людьми в бушрейнджеров, возглавляемых Полом. Она с гордостью смотрела на Йена. Тот низко согнулся в седле, стреляя из своего револьвера, его великолепная лошадь мгновенно выполняла все команды Йена.
   Со всех сторон вокруг Йена с визгом пролетали пули, поднимая с земли маленькие дымовые облака. Рядом с ним конь, несшийся на всем скаку, вздрогнул и медленно осел на землю. И всадник, не успев выстрелить, кувыркнулся через него и, ударившись о землю, несколько раз дернулся и умер.
   Недалеко от укрытия Талии упала породистая красивая лошадь, сбрасывая с себя седока. Девушка едва дышала, узнав во всаднике одного из бушрейнджеров Пола. На какое-то мгновение бушрейнджер потерял сознание, потом поднялся. У него тряслись колени, рука сильно сжимала пистолет, а злой взгляд был устремлен на Йена.
   Когда Талия поняла намерения мужчины, ей показалось, что земля уплывает из-под ног. Бушрейнджер был скрыт от взглядов Йена и его людей. Никто даже не смотрел в его сторону. Он мог стрелять прямо в Йена, и никто этого не увидит!
   – Я должна что-то сделать! – шепнула Талия, быстро оглядываясь на лошадь Кеннета и на ружье в кобуре под стременным ремнем.
   Она быстро поднялась с колен, подбежала к лошади и схватила винтовку. Потом опять упала на колени и подползла на расстояние выстрела к бушрейнджеру, который как раз поднял руку с пистолетом, чтобы прицелиться.
   Талия уперла уклад винтовки в плечо и укрепила ее. Прижавшись щекой к стволу, она почувствовала, что сейчас зарыдает, и тут же взяла себя в руки. Сдерживая слезы, Талия задержала дыхание и прицелилась. Она тяжело сглотнула и нажала на спусковой крючок. От выстрела заныло плечо.
   На какое-то время дымовая завеса закрыла все перед ее глазами, но когда дым рассеялся, сердце Талии екнуло. Бушрейнджер лежал мертвый.
   Она медленно опустила ружье и прерывисто вздохнуло. Йен все еще продолжал стрелять в бандитов. Они падали со своих лошадей и попадали под копыта других.
   Вдали от поля боя кучкой толпились дети и женщины аборигенов. Мужчины, как щит, стояли впереди. Их копья готовы были в любую секунду вонзиться в бушрейнджеров.
   Очень скоро Талия увидела в толпе аборигенов Беркута. Его прищуренные черные глаза сверкали яростью, а зубы были крепко сжаты. Неожиданно ярость переполнила его, и он повел своих людей в атаку. Началась война копий восставших против ружей и пистолетов, сотрясающих своими выстрелами воздух. Один за другим, хватаясь за копья, пронзающие грудь, люди Пола падали с лошадей. Иногда копье, попав в спину, насквозь пронзало человека.
   От того зрелища Талию затошнило, но она не отводила взгляд. Она боялась, что стоит ей лишь на секунду опустить глаза, и с Йеном что-нибудь случится. Она наблюдала за ним и за Полом Хэтуэем. Казалось, они пробираются навстречу друг другу сквозь толпу сцепившихся людей и лошадей, чтобы опять разъехаться в разные стороны, когда какой-нибудь всадник вставал на их пути.
   Талия подняла глаза к небу.
   – Прошу тебя, Господи, пусть это быстрее закончится, – прошептала она. – Прошу тебя, не допусти, чтобы с Йеном что-нибудь случилось. Пожалуйста!
   Она онемела от изумления, когда кто-то выхватил у нее из рук винтовку и чья-то костлявая темная рука внезапно зажала ей рот. Другая рука обвила Талию за пояс и потащила прочь. Она царапала руку и неистово била ногами, когда ее подняли с земли и прижали так, что она не могла пошевелиться, к худому телу, едва прикрытому львиной шкурой.
   Когда Талия поняла, что борьба только ослабит ее силы, она прекратила драться. Ее потащили в пещеру и бросили на землю, подальше от поля боя. Перевернувшись, Талия увидела аборигена, занесшего над ней копье.
   Когда абориген опустил копье, она задышала спокойнее и легче. Но когда из-за кустов появилось еще несколько темнокожих мужчин, которые, войдя в пещеру, уставились на нее, у Талии перехватило дух.
   Понимая, насколько предан Йен этим людям, и что он даже в этот момент борется за их права, Талия взглянула в темные, глядящие на нее с обвинением глаза своего похитителя.
   – Я – друг, – медленно произнесла она, боясь, что, может быть, именно эти аборигены не знают английского языка так хорошо, как Хонора и Беркут. Она кивком головы указала в сторону, где шла битва. – Я – друг Йена. Он скоро станет моим мужем!
   Мужчины не двигались и не говорили. Они держали свои копья и свирепо смотрели на нее.
   – Вы совершаете большую ошибку, – закричала Талия. – Я здесь, чтобы помочь вам! Я даже убила одного бушрейнджера. Почему вы не понимаете? Я… друг!
   Создавалось такое впечатление, будто она обращается к глухим. Талия прерывисто задышала, когда один из аборигенов встал рядом с ней на колени и толстым кожаным ремнем связал ей руки. Когда он потянулся, чтобы связать ноги, Талия пыталась подняться и убежать, но один из аборигенов опять ударом повалил ее на землю. Девушка упала на песчаный пол пещеры, придя в оцепенение от удара, но потом тяжело вздохнула и смотрела, как ей стягивают ремнем ноги.
   Потом Талия осталась одна. Аборигены ушли так же молча, как и появились. Широкими от страха глазами она оглядывала темные и сырые стены пещеры. Где-то позади себя, глубоко в пещере она услышала странный писк.
   – Летучие мыши? – подумала про себя Талия, съеживаясь от страха.
   Но она не задержалась на этой мысли. Все ее думы были о Йене. Она прислушалась к ужесточающейся борьбе, к резким выстрелам ружей и незамедлительным ответным залпам, которые разносились среди деревьев, и эхо тут же тонуло в длинных очередях нового шквала огня.

Глава 24

   Треск камней у входа в пещеру заставило сердце Талии сильно забиться. Она напряженно ждала того, кто на этот раз приближался к ней. От страха, что, возможно, это опять возвращаются аборигены и, может быть, для того, чтобы убить ее, раз они так и не поняли, что она друг Йена, Талия начала отползать вглубь пещеры по песчаному полу. Когда у входа в пещеру обозначился силуэт мужчины, Талия неровно, прерывисто задышала. В темноте ей было слишком трудно рассмотреть лицо.
   Но определив, что человек полностью одет, и это не абориген, Талия ощутила легкое облегчение.
   Может быть, это Йен?
   Но при внимательном рассмотрении Талия увидела, что этот мужчина не такой высокий и худощавый, как Йен, фигурой человек больше походил на…
   Пол Хэтуэй!
   От страха Талию охватила дрожь. Она попыталась встать на ноги, чтобы убежать от него подальше, вглубь пещеры. Но из-за связанных ног ее тело наклонилось вперед и она, тяжело дыша, неуклюже рухнула на спину на песок.
   – Значит, ты думала, что сбежала от меня? – спросил Пол, подходя к ней. – Может быть, на время – но не дольше.
   Он достал из ножен кинжал. Лезвие сверкнуло, когда на него попал свет, протекавший из входа в пещеру.
   – Я решил позаботиться о тебе, Талия, и время сейчас самое подходящее, – сказал он.
   Встав на колени рядом с Талией, Пол наклонился над ней, глядя прямо в лицо. Он негромко хихикнул, проведя холодной плоской стороной стального лезвия по лбу Талии, потом по одной щеке, по другой.
   – Я собираюсь разрезать тебя на маленькие кусочки и скормить динго, – угрожающе говорил Пол. – И следа от тебя не найдут.
   Холодная испарина от напряжения бусинками проступила у Талии на лбу. Она попыталась отползти от Пола, но он схватил ее за плечо и прижал к земле.
   – Опусти меня, – умоляла она. – Я никогда не делала тебе ничего плохого. Я приехала в Австралию, чтобы найти работу, где хорошо платят, и тут же послать за сестрой. Я больше ничего не хотела. И сейчас ничего не хочу.
   – Больше, чем просто найти работу, тебе хотелось найти мужа, разве я не прав? – сказал Пол, дьявольски улыбаясь ей. Он поцеловал ее влажными губами и усмехнулся, когда Талия отдернула голову. – Ну почему, дорогая, ведь я надел тебе на палец обручальное кольцо и предоставил прекрасный дом? Чего же ты еще хотела?
   Он поднял ее связанные руки и взглянул на безымянный палец правой руки.
   – Кольцо, – сказал он, и его глаза сверкнули яростью. – Где кольцо? Это было кольцо моей матери. Я собирался вернуть его после того, как…
   – Как убьешь меня? – сказала Талия, подавляя рыдание. Она нашла в себе запас храбрости и вызывающе подняла голову. – Я выбросила это чертово кольцо. Оно, кроме насмешки, ничем для меня не было.
   Пол отпрянул от нее и посмотрел с недоверием.
   – Ты выбросила… кольцо моей матери? – выдохнул он и, подняв руку, со всего размаха ударил Талию по щеке. – Ты не должна была делать этого!
   От удара Талия дернула головой и ощутила, как боль пронзила ее тело, но никак не ответила на удар. Может быть, это последние мгновения ее жизни, и ей хотелось до конца оставаться смелой и сильной.
   Она дерзко посмотрела на Пола.
   – Откуда ты узнал, что я в пещере? – прошипела она, вдруг понимая, что звуки оружейных залпов вдали постепенно стихают, и, наконец, все замерло. Казалось, Пол был настолько поглощен своим желанием убить Талию, что даже не заметил, как стихла перестрелка.
   Талия подумала, узнает ли она когда-нибудь, кто вышел победителем из этой борьбы?
   Или она умрет прежде, чем узнает правду?
   Если бы только победителем оказался Йен и пришел ей на помощь! Но ведь он не знает, что ее утащили в пещеру!
   Она во власти Пола Хэтуэя.
   – Я видел, как тебя похитили аборигены, – сказал Пол, принуждая Талию подняться на ноги, нож он приставил ей под ребро. – Никто не заметил, как я исчез с поля боя. Это сплошное месиво стреляющих людей и лошадей – одним больше, одним меньше, значения не имеет.
   – Ты ошибаешься, – прозвучал за спиной Пола чей-то голос.
   Пол настолько испугался, что выронил нож. Не успел он обернуться, как Йен ударом свалил его на землю.
   Неожиданно в момент схватки между Полом и Йеном в пещеру с длинным смертоносным копьем влетела Хонора. Она подбежала к Талии и, отложив в сторону копье, упала перед ней на колени.
   – Эти люди соседних племен, которые не знали, что ты друг, и которые не говорят по-английски и не понимают этого языка, похвастались мне и отцу, что поймали тебя и притащили сюда, – говорила Хонора, развязывая ремень на ногах Талии. – Хоноре жаль. Хонора пришла, чтобы освободить тебя.
   – Хонора, спасибо, спасибо тебе, – сказала Талия, неотрывно наблюдая за Йеном. Она вздрогнула, когда Пол ударил Йена кулаком в челюсть, потом с облегчением вздохнула, когда Йен схватил Пола за горло, повалил на спину и, сев на него верхом, прижал к земле.
   Но очень скоро Пол сбросил с себя Йена и придавил его песчаному дну пещеры.
   – Поторопись, Хонора, – сказала Талия. Хонора с усилием развязывала руки Талии. – Пожалуйста, поторопись.
   Талия побледнела, когда одной рукой Пол начал душить Йена, а другая рука подбиралась по песку к ножу.
   Внезапный непреодолимый страх охватил Талию, когда пальцы Пола сомкнулись вокруг рукоятки ножа. Она в отчаянии смотрела вокруг в поисках оружия, как только ее руки освободились от ремней, взгляд Талии упал на копье Хоноры, лежавшее в нескольких дюймах от ее ног. Сердце забилось часто. Она еще секунду смотрела на копье, потом подскочила и схватила его. И ни секунды не задумываясь, вонзила копье в спину Пола как раз в то мгновение, когда он занес руку с ножом над Йеном, чтобы нанести роковой удар в грудь.
   Тело Пола дернулось, и из груди вырвался громкий булькающий звук. Он уронил нож и упал рядом с Йеном. Когда Пол попытался протянуть руку и вырвать копье из спины, с его лица упали очки.
   Йен мгновенно вскочил на ноги, втаптывая очки в землю. Он положил руку на плечо Талии.
   – Талия? – спросил он, пораженный еще одним проявлением ее храбрости.
   – Мне пришлось, Йен, – сказала Талия, когда Йен с изумлением посмотрел ей в глаза. Она всхлипнула. – Я не могла просто так стоять и позволить ему…
   – Ты спасла мне жизнь, – сказал он. – Как я смогу отплатить тебе?
   – Йен, ты так быстро забыл, сколько раз ты мне спасал жизнь? – спросила Талия, протягивая руку к его лицу. – Я просто отплатила тебе тем же, вот и все.
   Она посмотрела на Пола и задрожала от его вида. Он лежал на земле в луже собственной крови, его тело тряслось, а лицо исказилось от боли, когда он взглянул на нее.
   Вдруг у Талии появилась другая причина для беспокойства. Вайда! Что станет с Вайдой, если Пол умрет? Он уже отдал приказ убить ее сестру?
   Вырвавшись от Йена, Талия упала на колени перед Полом. Она обхватила рукой его голову и подняла ее.
   – Пол, прошу тебя, что ты сделал с Вайдой? – умоляла она. – Пожалуйста, скажи мне. Ты знаешь, что скоро умрешь. Не умирай прежде, чем не скажешь мне, что ты сделал с моей сестрой. Ты действительно послал за ней? Послал?
   Пол посмотрел на Талию и ухмыльнулся, несмотря на то, что из уголков его губ струилась, кровь.
   – Твоя сестра? – с усилием, едва слышно прошептал Пол. – Ах да, я позаботился о том, чтобы она приехала в Австралию, как ты и хотела, когда прибыла сюда в поисках, так сказать, будущего.
   Талия оцепенела. Она еще ближе наклонилась к нему.
   – Она не может быть сейчас на корабле, – дрожащим голосом проговорила она. – Прошло еще не так много времени.
   – Ты не успеешь глазом моргнуть, как твоя сестра окажется на корабле, в сопровождении парочки моих людей, – хрипло, едва дыша, произнес Пол. – К тому времени, как она прибудет в Аделаиду, ее из девушки сделают женщиной – и не один раз.
   Ужаснувшись картине, которую Пол нарисовал, Талия отвела взгляд. Когда Пол рухнул, задыхаясь, Талия медленно повернула голову и посмотрела на него с такой ненавистью, что ей захотелось схватить копье и пронзать его – еще и еще!
   Талия отпрянула, когда Пол схватил ее за руку и в отчаянии посмотрел на нее.
   – Все, что я только что сказал тебе – ложь, – признался он, на его лице появилась печать смерти.
   В душе Талии появилась надежда, сменившаяся замешательством.
   – Ты пытаешься сказать, что моя сестра в безопасности? – умоляющим голосом спросила Талия. Она ближе наклонилась к его губам. Дыхание Пола стало слышным, а тело билось в конвульсиях. – Скажи мне, Пол. Скажи мне правду о Вайде!
   Губы Пола скривились в улыбке.
   – Правду? – хрипло прошептал он. – Ты заплатишь за все, что сделала мне, вот правда! Не твоя сестра, а ты, Талия! Со временем ты поймешь, о чем я говорю. – Он закашлялся, захрипел и схватился за горло. Глаза неотрывно смотрели на Талию. – Со временем! Ты… заплатишь… Талия!..
   Наступила тишина. Тело Пола содрогнулось, лицо скорчилось от боли, дыхание оборвалось. Талия почувствовала, как к горлу подступила тошнота, когда обвиняющий взгляд остекленевших глаз Пола застыл на ней. Подавляя рыдание, она отвернула лицо и обрадовалась, когда сильные руки Йена отвели ее от мертвого тела.
   – Что он хотел сказать этим? – спросила Талия, и, взглянув на Йена, задрожала. – Ты слышал, как он угрожал? Что он имел в виду?
   – Ничего, черт возьми, – сказал Йен, обнимая Талию, и быстро вытолкнув ее из пещеры. – Ему просто хотелось, чтобы и после его смерти ты также мучилась. Йен повернул Талию к себе. – Проклятие, Талия, нельзя так поддаваться его угрозам. Этот негодяй мертв. Теперь его угрозы ничего не значат. Талия умоляюще посмотрела на парня.
   – Но у него преданные последователи, – сказала она едва слышно. – А что, если он это все подстроил? Вдруг я могу умереть, если с ним что-нибудь случится?
   – Я не знаю, что бы он сделал, – сказал Йен, сузив от ненависти глаза. – Но теперь он уже ничем не опасен. Дорогая, я всегда буду с тобой и всегда защищу тебя. Пожалуйста, не думай об этом.
   Талия бросилась к Йену и крепко обняла. – А что же будет с Вайдой? – пролепетала она. – Обманывал он или говорил правду о ней?
   – Очень скоро мы сами поедем в Англию и позаботимся о твоей сестре, – заверил ее Йен. – Мы привезем ее в Австралию. Она будет жить с нами. Для меня будет огромным счастьем жить в доме с женой и свояченицей.
   – Йен, это правда? – сквозь слезы спросила Талия, неожиданно засияв от счастья. – А как же твоя мать? Она тоже будет жить с нами?
   – Нет, моя мать вернется в Америку, – сказал он и, оглянувшись через плечо, посмотрел вдаль, – если мы ее не уговорим остаться с нами. – Он опять посмотрел в глаза Талии. – Конечно, если ты не возражаешь.
   – Думаю, это будет великолепно, – ответила Талия, улыбаясь ему. Когда на дороге появился Беркут, Талия отошла от Пола. Гордый и высокий, абориген подошел к Йену и обхватил его плечи.
   – Все закончилось, – сказал Беркут. – Победа за нами.
   Талия видела, как в глазах Йена сверкали слезы, и это тронуло ее душу. Она вытерла с лица слезы, когда Йен и Беркут крепко обняли друг друга. А когда они разомкнули объятия, их лица сияли радостью.
   – Мои люди хотят продолжить шествие к морю, – сказал Беркут, расправляя плечи. – Ты пойдешь? Ты возьми мисс Талию!
   Йен улыбнулся Беркуту.
   – Да, я возьму мисс Талию, – сказал он и опять через плечо Талии посмотрел вдаль. – И мать свою тоже возьму. Она с радостью присоединится к празднику. – Сверкая глазами, он улыбнулся Талии. – А как ты вообще сюда попала? Куда подевался Кеннет? Как тебе удалось сбежать от него?
   – Дорогой, у меня достаточно хитрости – или ты еще не заметил? – дразнила его Талия.
   – Не заметил ли я? – спросил Йен. Он откинул назад голову и рассмеялся, но тут же утих, когда их с Талией окружили полные восхищения аборигены. Вдруг Йен почувствовал, как оказался на их плечах.
   Из глаз Талии ручьем катились слезы. Ее охватило чувство гордости за Йена, когда аборигены, держа его на своих плечах, запрыгали вокруг, захлопали в ладоши, запели и громко закричали, глядя на Йена полными восхищения глазами.
   С одной стороны к Талии подошел Беркут, с другой – Хонора.
   – Мой друг Йен – герой, – с гордостью сказал Беркут. – Он хорошо относится к моим людям. Они хорошо к нему относятся! Мы празднуем больше, чем ежегодный сезон лебединых яиц. Мы чествуем Йена Лейвери!
   – Это так здорово, – сказала Талия, смахивая с глаза слезинку. – Так здорово.
   Она посмотрела на Беркута, потом на Хонору.
   – Надеюсь, во время битвы твоих людей погибло немного, – негромко сказала она.
   – Только несколько отважных мужчин умерли, – хмуро сказал Беркут. Он посмотрел на Талию и на его толстых, темных губах заиграла улыбка. – Но бушрейнджеров погибло много!
   – Но не все? – настороженно спросила Талия, вспоминая угрозы Пола.
   – Да, не все, – сухо подтвердил Беркут.
   – Но они в испуге разбежались, – вставила Хонора. – Мы никогда не увидим их больше.
   Талия тяжело вздохнула, ощутив, как страх сдавил ей сердце.

Глава 25

   Вместе с Йеном Талия ехала на его жеребце к океану. Огромные эвкалипты с ободранной волнистой корой возвышались над ними. Она услышала рев волн, разбивающихся о берег, и наконец-то увидела тот самый полуостров, где аборигены должны были собирать яйца. На полуострове не было ни одного лебедя, недавняя перестрелка напугала их, и птицы покинули свои гнезда.
   Очень скоро полуостров огласится неистовым смехом и громкими голосами аборигенов, наполняющих свои мешки из шкур кенгуру хрупкими белыми лебедиными яйцами.
   Не доезжая до гнездовья лебедей, Йен остановил лошадь. Спрыгнув на землю, он помог Талии слезть с жеребца и тут же повернулся, заслышав за спиной стук приближающихся копыт и голос своей матери. Он с благодарностью кивнул своему другу, который специально ездил за Кеннетом и матерью.
   Донна бросилась в объятия сына, слезы ручьем лились из ее глаз.
   – Сынок, я так рада, что ты не ранен, – сказала Донна, крепко обнимая его. – Все то время, когда я слышала свист пуль, я молилась, чтобы ни одна из них не попала в тебя. Бог услышал мои молитвы!
   – Ничего другого быть не могло, – сказал Йен, улыбаясь своей матери, когда Донна опустила руки и сделала шаг назад, с любовью глядя на сына, Йен кивнул в сторону аборигенов.
   – И с Беркутом и Хонорой все тоже в порядке.
   Он посмотрел на Талию.
   – И с Талией. Благодаря ей я остался жив, – с гордостью произнес Йен.
   Донна удивленно вскинула брови.
   – Благодаря Талии? – спросила она, глядя на девушку. – Моя дорогая, что ты сделала?
   Талия опустила глаза и вспыхнула, потом опять посмотрела на Йена, когда тот пальцем поднял ее подбородок.
   – Она тебе попозже расскажет об этом, мама, – сказал он. – А теперь давайте присоединимся к остальным. У нас много причин для праздника.
   Улыбка исчезла с лица Йена.
   – Пол Хэтуэй мертв, – сказал он. – Больше он уже никому из нас не причинит никаких неприятностей.
   Он взглянул на радостно возбужденных туземцев.
   – И посмотри на них, – сказал он, – наконец-то они получили возможность относительно спокойно радоваться празднику ежегодного сбора яиц. Их принудили ждать этого момента очень долго.
   К ним подбежала Хонора. Ее темные глаза были широко распахнуты и наполнены радостным волнением. Она схватила Талию и Донну за руки.
   – Пойдемте, – сказала она, запыхавшись, – присоединимся к женщинам, которые готовят пищу для вечернего празднования. С восходом луны сегодня начнется великий пир.
   Донна негромко рассмеялась и освободила свою руку.
   – Вы, две молодые особы, идите, а я скоро присоединюсь к вам, – сказала она, проводя рукой по утомленной спине. – Я буду только обузой, без меня вам будет гораздо веселее.
   – Да, вы идите вдвоем, – сказал Йен, заботливо обнимая мать, – я позабочусь, чтобы мама чувствовала себя уютно.
   Талия понимающе и весело улыбнулась Йену и его матери и, взявшись за руки, они, смеясь, побежали с Хонорой к одному из множества костров, уже разведенных на полуострове.
   – Для моих людей это время великой радости и благодарения! – сказала Хонора, увлекая за собой Талию на берег. – С детства мне всегда очень хотелось попасть на этот праздник. Но много лет злые белые люди не давали аборигенам попасть на полуостров. – Она бросила в огонь несколько веток. – Но не в этом году! Мы принесем в наши деревни много яиц! И накормим этой сытной пищей многих людей, давно уже лишенных ее!