Страница:
— Не вижу причины.
— Ну, значит все в порядке. Так что там насчет доктора?
О’Хара поставил перед Фростом бокал с виски, отхлебнул сразу половину своей порции и сказал:
— В общем Бесс мне говорила о нем. И я начал думать. Если эти сраные сатанисты убили профессора Уэллса, потом его секретаршу, потом хотели отправить на тот свет Мэри и вас с Бесс, то… Короче, почему они не трогают доктора Лэсситера Калли?
— Слишком крупная фигура для них, — ответил Фрост. — А может, они просто не воспринимают его всерьез.
— Мэри Боулс отказалась от полицейской охраны — говорит, это ничего не даст. Ну, и насколько я знаю тебя — ты тоже от нее откажешься.
— Ага, у тебя, значит, люди без дела простаивают, и ты хочешь дать эскорт доктору Калли?
— Дать, не дать, а предложить хочу. И при случае задать пару вопросов, ведь он должен кое-что знать о сатанистах.
Фрост улыбнулся.
— А что если он сам сатанист? — сказал он в шутку. Но О’Хара не поддержал ее.
— Нет, — сказал он серьезно, — Калли же священник. Он бы не стал заниматься такими вещами.
— Да я просто так ляпнул, — успокоил его Фрост.
— Шутки шутками, — мрачно изрек О’Хара, — но вот тебя и Бесс они точно в покое не оставят. Вот поэтому я и провел с ней весь вчерашний вечер, а потом попросил приятеля из местного Управления полиции приглядеть за отелем, в котором она остановилась. Я тебе говорю, Хэнк, эти сатанисты готовы на все.
— Не волнуйся, Майк, ничего с нами не случится. Они уже пробовали и обожгли пальцы. О’Хара покачал головой.
— Не думаю, что и в следующий раз тебе удастся выкрутиться с минимальными потерями. Ну, посмотрим. Так ты хочешь помочь?
— Конечно, — кивнул капитан и глубоко затянулся сигаретой. — А что, у тебя есть план?
— Да, я уже говорил об этом с Бесс. Наверное, она тебя пока не посвятила. Короче, я уболтаю Мэри Боулс согласиться на полицейскую охрану, а потом Бесс уговорит ее пригласить вас двоих пожить в этой квартирке пару дней. А вокруг дома я расставлю своих ребят и буду все Держать под контролем. И если кто-то попытается сунуть сюда нос…
— Насколько я понял, ты хочешь насадить все три куска наживки на один крючок? Или точнее сказать — ловить на трех живцов сразу?
— Ну, понимаешь, если сатанисты проведают, что вы тут все вместе, то перед таким искушением они не устоят.
Конечно, это опасно… В общем, ты будешь играть в эту игру?
Фрост выпустил клуб дыма и погасил окурок в пепельнице.
— Наверное, да. Надеюсь, кроме браунинга, ты принес мне еще что-нибудь?
— Да, запасные обоймы, твой нож и еще эту трещалку, “Узи”.
— Это не трещалка, а пистолет-пулемет.
— Он похож на детскую игрушку. Ну, что бы это ни было, я его принес. А как насчет вот такой штучки?
О’Хара достал из-под мышки поблескивающий сталью смит-и-вессон и с любовью оглядел свой любимый револьвер.
— Вот если ты из этого попадешь в сатаниста, то он отправится прямиком в ад. А твой браунинг годится только ворон пугать.
— Опять ты за свое, Майк. Знаешь пословицу: о вкусах не спорят? Тебе нравится смит-и-вессон, а мне — браунинг. Иногда я могу воспользоваться кольтом-сорокапяткой, но браунинг все же лучше. И девяти миллиметров мне тут вполне хватает. Я не стремлюсь к тому, чтобы парня сбивало с ног ударной волной, когда я в него стреляю. Предпочитаю всадить в него пулю. Я много тренировался, а потому могу попасть в любую цель. Для этого, по-моему, и существует оружие. Но если ты предпочитаешь разрывать окружающим барабанные перепонки грохотом своего карманного миномета, то это твое дело. Я не навязываю тебе своего мнения.
— Ох, какой ты умный, — обиженно сказал О’Хара, пряча смит-и-вессон обратно. — В общем, мы договорились? Если Бесс сможет уговорить Мэри…
— Да, если Бесс сможет уговорить Мэри, то я согласен. Тогда у меня будет возможность разобраться со всей бандой сразу, а не отлавливать их по одному. Это мне положительно нравится.
Фрост улыбнулся.
— А вот и наши девочки, — радостно сказал О’Хара. В комнату вошла Мэри Боулс. В руках она держала поднос, на котором стояли кофейные чашки и прочие принадлежности. За ней появилась Бесс, неся кофейник.
— Доктор Калли уже, наверное, начал проповедь, — сказала хозяйка дома.
Бесс посмотрела на Фроста, потом на О’Хару и повернулась к Мэри.
— Могу поспорить, что они об этом забыли — наверняка наши мальчики опять обсуждали свое любимое оружие. Они всегда это делают, если остаются наедине.
— Эта красавица знает нас насквозь, Хэнк, — улыбнулся ирландец.
Фрост молча кивнул.
— Я включу телевизор, — вызвалась Бесс и нажала на кнопку. Через пару секунд на экране появилось лицо человека.
Фрост узнал его — в последнее время он часто видел это лицо на страницах газет и в выпусках телевизионных новостей. Проповедник, доктор Лэсситер Калли.
— …воплощает зло ада. Тот самый змей, который склонил человека к греху в саду Эдема, сейчас злобно шипит и мечтает завладеть душами нашей молодежи, душами тех, кто поддался искушению и променял бессмертие на наслаждение сатанинскими удовольствиями.
Когда Бог говорил с Моисеем лицом к лицу и дал ему десять заповедей, то изрек Всевышний, что смерти должны быть преданы все те, кто служит злу и искажает веру, все ведьмы и колдуны, которые извращают слово Божье…
О’Хара протянул руку и уменьшил громкость.
— О чем он говорит? — спросил ирландец у Мэри Боулс.
— По-моему, он призывает физически уничтожить сатанистов и их последователей. А также ведьм и колдунов…
— И ведьм тоже? — с издевкой спросил О’Хара. — А их-то за что?
— Не паясничай, Майк, — вмешалась Бесс. — Ты же знаешь, что ведьмы не имеют ничего общего с Сатаной. Они поклоняются силам природы. Но доктор Калли сваливает их всех в одну кучу.
— Включи звук, — нетерпеливо потребовал Фрост.
— Я так и знал, что ты это скажешь, — вздохнул О’Хара.
— …и тех, кто слушает слова ведьм и сатанистов. Вспомним, как царь Саул, опасаясь за исход сражения с филистимлянами, послал своего слугу, чтобы тот нашел волшебницу, способную вызывать духи умерших и поднимать мертвецов из могил. В чужой одежде, стыдясь своего поступка, он направился к Аэндорской волшебнице и золотом купил ее согласие вызвать дух Самуила. И предрек Самуил, что умрет Саул и умрут его дети, ибо нарушили они заповедь Божью: не оставляй в живых ведьму.
И вот Саул, когда битва началась и обратилась против него, бросился на меч, и голова его была отсечена от шеи, и тело его, и тела сыновей его были выставлены перед народом, дабы все видели: такова будет судьба тех, кто прибегает к помощи дьявола.
И что же, братья и сестры? Сделали ли мы вывод из этого? Разве и до сего дня не нарушаем мы заповедей Господа нашего? Ибо не достаточно только повернуться к Богу и отвергнуть дьявола. Те из нас, кто не поднимает руку на слуг сатаны, столь же виновны перед Богом, как и те, кто помогает нечистому и приносит ему кровавые жертвы.
Ибо сказал Господь: не оставляй в живых ведьму и колдуна. А разве с того времени что-то изменилось? Разве Создатель стал более мягким, более терпимым, более беспечным, чтобы дать воплощению зла право на существование?
Нет, говорю я вам! И примером тому — ужасная смерть известного пособника дьявола профессора Уэллса! Он восхвалял сатану в своих книгах, призывал к терпимости по отношению к ведьмам и чародеям, и вот они сами — использовав отступника в своих мерзких целях — привели его к гибели!
Везде, повсюду есть слуги дьявола, и наш долг, ноша, возложенная на нас Господом, — рубить им головы, рубить тело змея и не давать права на жизнь тем, кто не достоин ее!
Бурные аплодисменты заглушили последние слова доктора Калли, переполненный зал — перед которым он выступал — встал как один человек.
— Аминь! Аллилуйя! — раздавались громкие крики. На этом программа закончилась, началась реклама.
О’Хара со вздохом облегчения выключил телевизор.
Фрост заметил, что держит в руке чашку с кофе, но напиток уже остыл, а он к нему так и не притронулся. Бесс тоже увидела это и забрала у него чашку, при этом ее рука дрогнула, и кофе пролился на блюдце.
— Такие люди меня пугают, — сказала она. — Вроде бы все в порядке, он призывает бороться со злом, но в том, как он это говорит, есть что-то страшное.
— Да, — кивнул Фрост. — Смысл его речи сводится к одному: идите за мной, ребята, делайте, как я говорю, и ваши мозги вам не будут нужны.
— По-моему, священнослужитель не имеет права говорить такие вещи, — добавил О’Хара.
— Вот так же он выражался, когда я брала у него интервью, — сказала Бесс. — Цитаты из Библии, крайний радикализм в религиозных вопросах, проповедь насилия именем Божьим. Замечательный набор.
— Но тем не менее он очень популярен, — мрачно произнес О’Хара.
— Послушайте, — сказала Мэри Боулс, — если кто и должен расстроиться после этих слов, так это я. Я уверена, что профессор Уэллс был лучшим христианином, чем доктор Калли может стать за тысячу лет. Но Калли назвал его слугой дьявола. Это ужасное чувство. Нельзя позволять таким людям, как Калли, вещать с экрана все, что ему захочется.
— А теперь я тебе кое-что скажу, Мэри, — О’Хара сначала опустил голову, но потом поднял ее, взглянул прямо в глаза девушке. — Если бы я был одним из сатанистов, что бы я сделал в первую очередь? Да, конечно же, отправил бы доктора к праотцам. Ведь к чему он призывает: убей всякого, кого подозреваешь в общении с дьяволом или ведьмами. Он утверждает, что Бог дает людям такое право, и мы должны его использовать.
— Это уже было раньше, — сказал Фрост, прикуривая сигарету. — И называлось оно — инквизиция. — Он глубоко затянулся и выпустил дым. Иногда в душе капитан радовался тому, что его не сделали верующим. Порой атеистам проще жить на этом свете.
Глава четырнадцатая
— Ну, значит все в порядке. Так что там насчет доктора?
О’Хара поставил перед Фростом бокал с виски, отхлебнул сразу половину своей порции и сказал:
— В общем Бесс мне говорила о нем. И я начал думать. Если эти сраные сатанисты убили профессора Уэллса, потом его секретаршу, потом хотели отправить на тот свет Мэри и вас с Бесс, то… Короче, почему они не трогают доктора Лэсситера Калли?
— Слишком крупная фигура для них, — ответил Фрост. — А может, они просто не воспринимают его всерьез.
— Мэри Боулс отказалась от полицейской охраны — говорит, это ничего не даст. Ну, и насколько я знаю тебя — ты тоже от нее откажешься.
— Ага, у тебя, значит, люди без дела простаивают, и ты хочешь дать эскорт доктору Калли?
— Дать, не дать, а предложить хочу. И при случае задать пару вопросов, ведь он должен кое-что знать о сатанистах.
Фрост улыбнулся.
— А что если он сам сатанист? — сказал он в шутку. Но О’Хара не поддержал ее.
— Нет, — сказал он серьезно, — Калли же священник. Он бы не стал заниматься такими вещами.
— Да я просто так ляпнул, — успокоил его Фрост.
— Шутки шутками, — мрачно изрек О’Хара, — но вот тебя и Бесс они точно в покое не оставят. Вот поэтому я и провел с ней весь вчерашний вечер, а потом попросил приятеля из местного Управления полиции приглядеть за отелем, в котором она остановилась. Я тебе говорю, Хэнк, эти сатанисты готовы на все.
— Не волнуйся, Майк, ничего с нами не случится. Они уже пробовали и обожгли пальцы. О’Хара покачал головой.
— Не думаю, что и в следующий раз тебе удастся выкрутиться с минимальными потерями. Ну, посмотрим. Так ты хочешь помочь?
— Конечно, — кивнул капитан и глубоко затянулся сигаретой. — А что, у тебя есть план?
— Да, я уже говорил об этом с Бесс. Наверное, она тебя пока не посвятила. Короче, я уболтаю Мэри Боулс согласиться на полицейскую охрану, а потом Бесс уговорит ее пригласить вас двоих пожить в этой квартирке пару дней. А вокруг дома я расставлю своих ребят и буду все Держать под контролем. И если кто-то попытается сунуть сюда нос…
— Насколько я понял, ты хочешь насадить все три куска наживки на один крючок? Или точнее сказать — ловить на трех живцов сразу?
— Ну, понимаешь, если сатанисты проведают, что вы тут все вместе, то перед таким искушением они не устоят.
Конечно, это опасно… В общем, ты будешь играть в эту игру?
Фрост выпустил клуб дыма и погасил окурок в пепельнице.
— Наверное, да. Надеюсь, кроме браунинга, ты принес мне еще что-нибудь?
— Да, запасные обоймы, твой нож и еще эту трещалку, “Узи”.
— Это не трещалка, а пистолет-пулемет.
— Он похож на детскую игрушку. Ну, что бы это ни было, я его принес. А как насчет вот такой штучки?
О’Хара достал из-под мышки поблескивающий сталью смит-и-вессон и с любовью оглядел свой любимый револьвер.
— Вот если ты из этого попадешь в сатаниста, то он отправится прямиком в ад. А твой браунинг годится только ворон пугать.
— Опять ты за свое, Майк. Знаешь пословицу: о вкусах не спорят? Тебе нравится смит-и-вессон, а мне — браунинг. Иногда я могу воспользоваться кольтом-сорокапяткой, но браунинг все же лучше. И девяти миллиметров мне тут вполне хватает. Я не стремлюсь к тому, чтобы парня сбивало с ног ударной волной, когда я в него стреляю. Предпочитаю всадить в него пулю. Я много тренировался, а потому могу попасть в любую цель. Для этого, по-моему, и существует оружие. Но если ты предпочитаешь разрывать окружающим барабанные перепонки грохотом своего карманного миномета, то это твое дело. Я не навязываю тебе своего мнения.
— Ох, какой ты умный, — обиженно сказал О’Хара, пряча смит-и-вессон обратно. — В общем, мы договорились? Если Бесс сможет уговорить Мэри…
— Да, если Бесс сможет уговорить Мэри, то я согласен. Тогда у меня будет возможность разобраться со всей бандой сразу, а не отлавливать их по одному. Это мне положительно нравится.
Фрост улыбнулся.
— А вот и наши девочки, — радостно сказал О’Хара. В комнату вошла Мэри Боулс. В руках она держала поднос, на котором стояли кофейные чашки и прочие принадлежности. За ней появилась Бесс, неся кофейник.
— Доктор Калли уже, наверное, начал проповедь, — сказала хозяйка дома.
Бесс посмотрела на Фроста, потом на О’Хару и повернулась к Мэри.
— Могу поспорить, что они об этом забыли — наверняка наши мальчики опять обсуждали свое любимое оружие. Они всегда это делают, если остаются наедине.
— Эта красавица знает нас насквозь, Хэнк, — улыбнулся ирландец.
Фрост молча кивнул.
— Я включу телевизор, — вызвалась Бесс и нажала на кнопку. Через пару секунд на экране появилось лицо человека.
Фрост узнал его — в последнее время он часто видел это лицо на страницах газет и в выпусках телевизионных новостей. Проповедник, доктор Лэсситер Калли.
— …воплощает зло ада. Тот самый змей, который склонил человека к греху в саду Эдема, сейчас злобно шипит и мечтает завладеть душами нашей молодежи, душами тех, кто поддался искушению и променял бессмертие на наслаждение сатанинскими удовольствиями.
Когда Бог говорил с Моисеем лицом к лицу и дал ему десять заповедей, то изрек Всевышний, что смерти должны быть преданы все те, кто служит злу и искажает веру, все ведьмы и колдуны, которые извращают слово Божье…
О’Хара протянул руку и уменьшил громкость.
— О чем он говорит? — спросил ирландец у Мэри Боулс.
— По-моему, он призывает физически уничтожить сатанистов и их последователей. А также ведьм и колдунов…
— И ведьм тоже? — с издевкой спросил О’Хара. — А их-то за что?
— Не паясничай, Майк, — вмешалась Бесс. — Ты же знаешь, что ведьмы не имеют ничего общего с Сатаной. Они поклоняются силам природы. Но доктор Калли сваливает их всех в одну кучу.
— Включи звук, — нетерпеливо потребовал Фрост.
— Я так и знал, что ты это скажешь, — вздохнул О’Хара.
— …и тех, кто слушает слова ведьм и сатанистов. Вспомним, как царь Саул, опасаясь за исход сражения с филистимлянами, послал своего слугу, чтобы тот нашел волшебницу, способную вызывать духи умерших и поднимать мертвецов из могил. В чужой одежде, стыдясь своего поступка, он направился к Аэндорской волшебнице и золотом купил ее согласие вызвать дух Самуила. И предрек Самуил, что умрет Саул и умрут его дети, ибо нарушили они заповедь Божью: не оставляй в живых ведьму.
И вот Саул, когда битва началась и обратилась против него, бросился на меч, и голова его была отсечена от шеи, и тело его, и тела сыновей его были выставлены перед народом, дабы все видели: такова будет судьба тех, кто прибегает к помощи дьявола.
И что же, братья и сестры? Сделали ли мы вывод из этого? Разве и до сего дня не нарушаем мы заповедей Господа нашего? Ибо не достаточно только повернуться к Богу и отвергнуть дьявола. Те из нас, кто не поднимает руку на слуг сатаны, столь же виновны перед Богом, как и те, кто помогает нечистому и приносит ему кровавые жертвы.
Ибо сказал Господь: не оставляй в живых ведьму и колдуна. А разве с того времени что-то изменилось? Разве Создатель стал более мягким, более терпимым, более беспечным, чтобы дать воплощению зла право на существование?
Нет, говорю я вам! И примером тому — ужасная смерть известного пособника дьявола профессора Уэллса! Он восхвалял сатану в своих книгах, призывал к терпимости по отношению к ведьмам и чародеям, и вот они сами — использовав отступника в своих мерзких целях — привели его к гибели!
Везде, повсюду есть слуги дьявола, и наш долг, ноша, возложенная на нас Господом, — рубить им головы, рубить тело змея и не давать права на жизнь тем, кто не достоин ее!
Бурные аплодисменты заглушили последние слова доктора Калли, переполненный зал — перед которым он выступал — встал как один человек.
— Аминь! Аллилуйя! — раздавались громкие крики. На этом программа закончилась, началась реклама.
О’Хара со вздохом облегчения выключил телевизор.
Фрост заметил, что держит в руке чашку с кофе, но напиток уже остыл, а он к нему так и не притронулся. Бесс тоже увидела это и забрала у него чашку, при этом ее рука дрогнула, и кофе пролился на блюдце.
— Такие люди меня пугают, — сказала она. — Вроде бы все в порядке, он призывает бороться со злом, но в том, как он это говорит, есть что-то страшное.
— Да, — кивнул Фрост. — Смысл его речи сводится к одному: идите за мной, ребята, делайте, как я говорю, и ваши мозги вам не будут нужны.
— По-моему, священнослужитель не имеет права говорить такие вещи, — добавил О’Хара.
— Вот так же он выражался, когда я брала у него интервью, — сказала Бесс. — Цитаты из Библии, крайний радикализм в религиозных вопросах, проповедь насилия именем Божьим. Замечательный набор.
— Но тем не менее он очень популярен, — мрачно произнес О’Хара.
— Послушайте, — сказала Мэри Боулс, — если кто и должен расстроиться после этих слов, так это я. Я уверена, что профессор Уэллс был лучшим христианином, чем доктор Калли может стать за тысячу лет. Но Калли назвал его слугой дьявола. Это ужасное чувство. Нельзя позволять таким людям, как Калли, вещать с экрана все, что ему захочется.
— А теперь я тебе кое-что скажу, Мэри, — О’Хара сначала опустил голову, но потом поднял ее, взглянул прямо в глаза девушке. — Если бы я был одним из сатанистов, что бы я сделал в первую очередь? Да, конечно же, отправил бы доктора к праотцам. Ведь к чему он призывает: убей всякого, кого подозреваешь в общении с дьяволом или ведьмами. Он утверждает, что Бог дает людям такое право, и мы должны его использовать.
— Это уже было раньше, — сказал Фрост, прикуривая сигарету. — И называлось оно — инквизиция. — Он глубоко затянулся и выпустил дым. Иногда в душе капитан радовался тому, что его не сделали верующим. Порой атеистам проще жить на этом свете.
Глава четырнадцатая
В течение следующих трех дней Фрост главным образом занимался тем, что спал на кушетке в библиотеке. В другой комнате Мэри Боулс и Бесс разбирали архив профессора Уэллса — его заметки, наброски статей и письма. Они во что бы то ни стало хотели выяснить, что имел в виду профессор, когда говорил о террористической группировке, и какова была подлинная сущность сатанинских обрядов.
Когда Фрост просыпался, он первым делом спешил убедиться, что браунинг находится у него под рукой, а потом шел посмотреть, все ли в порядке с женщинами. О’Хара — как и обещал — выставил вокруг дома свои посты, но капитан считал, что береженого Бог бережет и лучше быть готовым на случай, если бы кто-то вдруг все же проник в квартиру. А в том, что сатанисты попытаются рано или поздно это сделать, Фрост не сомневался.
На третий день, около двух часов, капитан — чувствуя себя уже практически здоровым после курса лечения сильными антибиотиками — вышел из дома. На улице было прохладно, и Фрост прихватил с собой спортивную куртку, которая заодно скрывала и кобуру с пистолетом.
Он немного походил по округе, нюхая цветы и слушая шелест листьев на деревьях, глядя на бегущие по небу облака и солнечный диск, который то появлялся, то снова исчезал.
Внезапно за его спиной раздался сигнал клаксона. Капитан обернулся. К дому подкатила машина, в которой он распознал “автомобиль только для служебного пользования”, который служил средством передвижения агенту ФБР Майку О’Харе. Ирландец вылез, захлопнул дверцу, махнул Фросту рукой и направился к нему, приветливо улыбаясь. Капитан улыбнулся в ответ и поспешил навстречу другу. Он был очень рад его видеть.
— Ну, привет, — сказал О’Хара, когда они встретились пожали руки. — Ты веришь в поговорку: отсутствие новостей — это уже хорошие новости?
— Частично, — ответил капитан.
— Тогда у меня нет для тебя хороших новостей.
— Что насчет доктора Калли?
— Он заявил, что ему постоянно угрожают и сатанисты и многие представители других культов, но никто пока не прибегал к насилию. Он сказал, что не боится этих вероотступников, но, чтобы успокоить меня, готов усилить свою охрану.
— Личную?
— Ну да.
— А что она из себя представляет? — Не дожидаясь ответа, Фрост закурил сигарету и предложил: — Пойдем, прогуляемся немного.
— Но только так, чтобы не отходить от дома.
— Естественно, — усмехнулся капитан. — Итак, кто там охраняет нашего проповедника?
— Довольно большое количество крутых парней с автоматами, причем все это на законных основаниях. А сторожевые псы там такие, что я десять минут не решался выйти из машины. Он не бедняк, наш доктор. Я не спрашивал, сколько стоит вилла, где он живет, и земля вокруг, — я выяснил это перед визитом туда.
Так вот, владение принадлежит религиозной общине, которую док возглавляет. Дохода оно не приносит, служит исключительно для удовлетворения духовных потребностей верующих. А стоит это удовольствие полтора миллиона зеленых.
Кстати, я показал Калли фоторобот, который мы составили по Мартину. Он сказал, что никогда не встречал этого человека. Ну, и об остальном мне не удалось ничего узнать. Это какой-то тупик. Как же нам ухватить за хвост этих треклятых сатанистов?
Да, вспомнил — все-таки есть одна неприятная новость. Не знаю, как такое могло произойти, но в лаборатории потеряли пулю, вытащенную из головы Бланш Карриган, и Результат баллистической экспертизы. В общем, и здесь мы в пролете. Но почему это случилось именно с нашим материалом? Сколько себя помню, эксперты никогда не теряли Документы по уголовным делам. Ты улавливаешь, о чем я говорю?
— Да, — кивнул Фрост. — Когда Мартин убил моего командира во Вьетнаме, там тоже все как будто воды в рот набрали и ни черта не смогли на него раскопать.
— Возможно, — задумчиво произнес О’Хара, — возможно… Ну, а в завершение могу сообщить, что меня временно освободили от участия в расследовании и перебросили на новое дело.
— Вот как? — спросил Фрост, швыряя сигарету на землю. — Очень весело. Кто же до этого додумался?
— Не горячись, тут все правильно. Все равно я пока болтаюсь без толку и зря трачу время, а тут появилось кое-что горяченькое. Похищен профессор Рональд Паульсон, выдающийся специалист в области сельского хозяйства. Он выполнял какую-то работу по заданию правительства и был так засекречен, что мне даже не сообщили, что он там такое исследовал и почему вдруг понадобился русским. Но самое интересное — за последние полтора года исчезли еще трое ученых, все они работали в той же области. По данным разведки, через некоторое время они неизменно всплывали в Советском Союзе в различных тайных лабораториях, но правительство не имеет прямых доказательств и не может вмешаться. Так что извини, Хэнк, но мне придется поработать над этим делом. Шеф сказал, что это гораздо важнее психов-сатанистов, да к тому же наверху еще не решили, может ли вообще ФБР заниматься этой проблемой. В любой момент меня и так могут снять, если какой-нибудь адвокатишка подаст протест.
— Значит, вы все перекладываете на плечи местной полиции?
— Да, но ты не волнуйся. Тут работают хорошие ребята, а если вдруг что-то начнет раскручиваться, клянусь — я брошу все и снова встану рядом с тобой.
— Вот этого-то я и боюсь, — заметил Фрост, прикуривая новую сигарету и выпуская дым через ноздри.
— Ну, ты и заноза, — вздохнул О’Хара. — Короче, я подумал, что лучше будет мне сказать тебе об этом лично, чем звонить по телефону.
— Спасибо.
— Ну, передавай привет Бесс и Мэри. Мне пора ехать.
— Я провожу тебя к машине.
Они медленно двинулись обратно. Фрост не переставал думать о том, существует ли связь между сатанистами и Мартином, убийцей его командира, и если да, то каким образом можно попытаться ее обнаружить.
— Ночь, как из романа ужасов, — сказал Фрост, кладя руку на плечо Бесс и прижимая женщину к себе.
Они стояли на балконе в квартире Мэри Боулс. На небе ярко светила луна, которую время от времени закрывали темные облака, гонимые резкими порывами ветра. Вокруг раздавались какие-то странные и таинственные звуки — потрескивание, шорохи, легкий свист.
Бесс передернула плечами.
— Пойдем в комнату, — сказала она.
— Хорошо. И выпьем по глоточку. Может, и Мэри присоединится к нам.
— Нет, она очень устала и пошла спать.
— Ну, понятно. Вы перевернули гору бумаг из архива профессора. Это был каторжный труд, — Фрост усмехнулся. — Я вам сочувствую.
— Конечно, — согласилась Бесс. — Палить из пистолета куда проще. Как ты себя чувствуешь?
Она повернулась к Фросту и обняла его обеими руками. Положила голову на плечо.
— Почти отлично, — ответил капитан. — Как будто заново родился. Марафон еще, пожалуй, не пробегу, но я уже в нормальной форме.
— Как ты думаешь, когда эти сатанисты придут сюда? Фрост пожал плечами и прикурил сигарету от своей старенькой “Зиппо”. Где-то рядом завывал ветер.
— Наверное, скоро. Это очень нетерпеливый народ, насколько я заметил. Правда, не исключено, что они могут просто махнуть на нас рукой и оставить в покое.
— Это бы тебя очень расстроило?
— Налей мне виски, — сказал капитан, не отвечая на вопрос. Он наклонился, поцеловал Бесс в губы и лишь потом произнес: — Они должны прийти. Только так мы сможем до них добраться и разогнать эту банду подлых Убийц.
— Но мы же не полицейские.
— А разве ты не хочешь достать того, кто убил Уэллса и Бланш Карриган?
— Но я не хочу, чтобы и меня убили в процессе этого доставания.
— Нас не убьют, обещаю, — улыбнулся Фрост. — Так как там насчет виски?
Выпив первый стаканчик и отхлебнув из второго, капитан посмотрел на свой “Ролекс”. Было уже несколько минут после полуночи.
— Ну что, пойдем спать? — спросил он.
— Нет, не могу. Я обещала Мэри просмотреть еще черновики последней книги профессора. Он не дописал ее, не успел, но это был главный труд его жизни, так он всегда говорил.
— Понятно, ты теперь в ответе перед его памятью, — кивнул Фрост. — Но тут ведь речь идет о вечности, и несколько минут ничего не изменят. Иди ко мне, займемся любовью.
— Уговорил, — улыбнулась Бесс, но тут же вновь стала серьезной и задумчиво посмотрела в свой бокал. — Фрост?
— Что?
— Скажи, когда мы с тобой в последний раз были в такой роскошной квартире? Мне так нравится эта деревянная лестница, которая ведет на второй этаж. Так романтично…
Капитан поднялся, подошел к ней, обнял и поцеловал в губы. Женщина прижалась к нему всем телом.
— Хорошо, — сказал Фрост. — Я отнесу тебя. Сейчас они сидели в библиотеке, а их спальня была на втором этаже.
Он подхватил ее на руки, отметив про себя, что на вид Бесс явно была легче. В кино джентльмены обычно делают такие вещи без труда, но у Фроста сразу заболела спина и плечи. Он двинулся к двери, вышел в коридор и остановился у подножия лестницы.
— Ты уверен, что справишься? — спросила Бесс.
— Попробую. Надеюсь, ты не забыла, как оказывать первую помощь, если вдруг со мной что-то случится?
Он еще раз поцеловал ее и ступил на первую ступеньку, которая слегка заскрипела.
До промежуточной лестничной площадки было двадцать четыре таких ступеньки. Фрост преодолел их и чуть задержался, чтобы перевести дыхание. Оставалось еще двенадцать.
— Может, хватит? — спросила Бесс. — Дальше я могу подняться сама.
— Ни в коем случае, не лишай меня такого блаженства.
Бесс протянула руку и нажала кнопку выключателя. Холл, оставшийся внизу, погрузился в темноту, только чуть отсвечивали лампы аквариума, в котором Мэри Боулс разводила тропических рыб. Фрост собрался с силами и двинулся дальше, взобрался наконец наверх и направился к двери спальни.
Бесс повернула ручку, дверь открылась, и капитан вошел в комнату. Он опустил свою драгоценную ношу на кровать и сам присел рядом, тяжело дыша и вытирая пот со лба.
— Стареешь, Фрост? — с улыбкой спросила женщина.
— С чего ты взяла? — прохрипел капитан, навалился на женщину и прижался губами к ее рту.
Его рука скользнула вниз по ее телу, нащупывая край платья…
Фрост открыл глаз. Бесс трясла его за плечо.
— Проснись, ну проснись же. Я слышала какой-то шум…
Капитан машинально взглянул на циферблат часов. Два ночи. Самое подходящее время, чтобы разбудить человека.
— Какой шум? Кто там может быть? Это, наверное, рыбы в аквариуме. Спи.
Он прижал женщину к себе и поцеловал. Потом снова закрыл глаз.
— Фрост. Не валяй дурака. Я точно что-то слышала. Вспомни, мы же здесь не на отдыхе.
Капитан поднял голову и прислушался, но не услышал ничего, кроме воя ветра за окном.
— Это ветер…
— Это не ветер. Ты пойдешь посмотреть или мне это сделать?
— Бесс…
— Тихо! Слушай…
Теперь и Фрост услышал какие-то звуки, словно кто-то осторожно ходит по деревянному полу в холле. Капитан сел на постели. Сон моментально слетел с него. Он был собран и напряжен.
— Хорошо, я пойду взгляну, что там такое. Фрост одел свою черную повязку, потом протянул руку вытащил браунинг из кобуры, которая лежала рядом на ночном столике. Затем взял брюки и принялся выворачивать штанины, которые запутались, когда он лихорадочно снимал с себя одежду, чтобы поскорее добраться до женщины.
— Ты до сих пор не обзавелся халатом? — спросила Бесс.
— Нет, когда-то у меня был один. Но убей меня Бог, если я помню, куда он подевался.
Наконец Фрост одел брюки, засунул пистолет за пояс и встал с кровати. Голые пятки чувствовали приятную прохладу пола.
— Я скоро вернусь, малышка. Не бойся. Можешь запереть за мной дверь. Кстати, может тебе принести чего-нибудь из кухни? Стакан молока или сэндвич? Пользуйся моментом.
— Нет, ничего не нужно. Будь осторожен.
— Буду. Я люблю тебя.
Фрост улыбнулся, подмигнул ей и двинулся к двери. Он открыл ее и прислушался, стоя на пороге, но услышал лишь шум компрессора в аквариуме и все тот же вой ветра. Капитан пожал плечами, широко зевнул и вышел в коридор.
Он направился к лестнице, освещенной лишь слабым светом аквариумной лампы. Там снова постоял, прислушиваясь, потом опять зевнул и присел на верхнюю ступеньку. Сунул руку в карман. Так, зажигалка есть, а вот сигареты отсутствуют…
— Черт возьми, — негромко выругался Фрост.
Он медленно поднялся на ноги и двинулся вниз по ступенькам. Ему снова хотелось спать, он чувствовал себя выжатым как лимон после бурных ласк Бесс. Но зато как было приятно…
Спустившись в холл, он остановился у основания лестницы. Кажется, ничего подозрительного. Но рука по привычке легла на рукоятку браунинга. В этот момент — уже в который раз — его опять выручило шестое чувство.
Еще ничего толком не поняв и даже не услышав, Фрост резко крутнулся вправо, одновременно выдергивая пистолет из-за пояса. Какая-то тень бросилась на него со стороны аквариума, капитан мог видеть только неясный силуэт на фоне зеленоватого света.
Он еле успел увернуться от блестящего лезвия и большим пальцем взвел курок браунинга. Но тут что-то ударило его по правому предплечью, и оружие вырвалось из онемевших вдруг пальцев. Снова раздался свист, на сей раз более громкий, чем свист меча. Фрост отскочил назад, едва не споткнувшись о первую ступеньку.
Теперь он увидел того, кто напал на него и каким оружием тот пользовался. Это был металлический шар с шипами, прикрепленный к стальной цепи, за другой конец которой держался рослый парень в неизменном черном балахоне с капюшоном.
Пытаясь вспомнить, как же называется эта штука, капитан сумел увернуться от очередного удара, и тяжелый шар врезался в перила. Полетели щепки. Фрост перевел дыхание. По обе стороны от него стояли сатанисты — один с мечом, другой с этим новым странным оружием.
— Послушайте, ребята, — примирительно сказал Фрост. — Может, лучше поговорим?
Он понимал, что шансов на победу у него маловато — пистолет валялся где-то на полу, а правая рука совсем онемела, хотя уже начинала понемногу отходить после удара.
Капитан медленно отступал к аквариуму и лихорадочно раздумывал, как же ему теперь выкручиваться. Две черные фигуры неотступно следовали за ним.
— Эй, послушайте, — снова заговорил капитан, — если вы уж собрались убить меня, то хоть скажите, как называется эта вещь. Я что-то не могу вспомнить. Кистень или цеп?
— Цеп, — коротко ответил не лишенный приятности женский голос из-под капюшона.
— Спасибо, милая, — поблагодарил Фрост и отскочил в сторону, ибо то, что женщина назвала “цепом”, вновь просвистело у него над головой.
Металлический шар ударил в стекло аквариума, полетели осколки, и хлынула вода вместе с рыбками. В стеклянном ящике было не меньше ста литров воды.
— Не любишь ты природу! — рявкнул Фрост, прыгая на женщину головой вперед.
Он схватил ее за щиколотки, и оба они рухнули на мокрый ковер, усыпанный блестящими осколками. Второй
сатанист поспешил на помощь своей сестре по вере, размахивая мечом.
Фрост моментально откатился в сторону, схватился рукой за ножку стула и метнул его в направлении меченосца. Тот попытался закрыться руками и потерял на этом целую секунду. Но женщина с цепом тоже отличалась недюжинной реакцией и уже почти поднялась на ноги.
Капитан, словно птица, взвился с ковра и всей тяжестью своего тела обрушился на парня с мечом. Тот не ожидал нападения и грохнулся на спину, не удержав равновесие. Колено Фроста въехало ему в пах, а кулак уже пришедшей в норму правой руки с силой ударил в нос.
Когда Фрост просыпался, он первым делом спешил убедиться, что браунинг находится у него под рукой, а потом шел посмотреть, все ли в порядке с женщинами. О’Хара — как и обещал — выставил вокруг дома свои посты, но капитан считал, что береженого Бог бережет и лучше быть готовым на случай, если бы кто-то вдруг все же проник в квартиру. А в том, что сатанисты попытаются рано или поздно это сделать, Фрост не сомневался.
На третий день, около двух часов, капитан — чувствуя себя уже практически здоровым после курса лечения сильными антибиотиками — вышел из дома. На улице было прохладно, и Фрост прихватил с собой спортивную куртку, которая заодно скрывала и кобуру с пистолетом.
Он немного походил по округе, нюхая цветы и слушая шелест листьев на деревьях, глядя на бегущие по небу облака и солнечный диск, который то появлялся, то снова исчезал.
Внезапно за его спиной раздался сигнал клаксона. Капитан обернулся. К дому подкатила машина, в которой он распознал “автомобиль только для служебного пользования”, который служил средством передвижения агенту ФБР Майку О’Харе. Ирландец вылез, захлопнул дверцу, махнул Фросту рукой и направился к нему, приветливо улыбаясь. Капитан улыбнулся в ответ и поспешил навстречу другу. Он был очень рад его видеть.
— Ну, привет, — сказал О’Хара, когда они встретились пожали руки. — Ты веришь в поговорку: отсутствие новостей — это уже хорошие новости?
— Частично, — ответил капитан.
— Тогда у меня нет для тебя хороших новостей.
— Что насчет доктора Калли?
— Он заявил, что ему постоянно угрожают и сатанисты и многие представители других культов, но никто пока не прибегал к насилию. Он сказал, что не боится этих вероотступников, но, чтобы успокоить меня, готов усилить свою охрану.
— Личную?
— Ну да.
— А что она из себя представляет? — Не дожидаясь ответа, Фрост закурил сигарету и предложил: — Пойдем, прогуляемся немного.
— Но только так, чтобы не отходить от дома.
— Естественно, — усмехнулся капитан. — Итак, кто там охраняет нашего проповедника?
— Довольно большое количество крутых парней с автоматами, причем все это на законных основаниях. А сторожевые псы там такие, что я десять минут не решался выйти из машины. Он не бедняк, наш доктор. Я не спрашивал, сколько стоит вилла, где он живет, и земля вокруг, — я выяснил это перед визитом туда.
Так вот, владение принадлежит религиозной общине, которую док возглавляет. Дохода оно не приносит, служит исключительно для удовлетворения духовных потребностей верующих. А стоит это удовольствие полтора миллиона зеленых.
Кстати, я показал Калли фоторобот, который мы составили по Мартину. Он сказал, что никогда не встречал этого человека. Ну, и об остальном мне не удалось ничего узнать. Это какой-то тупик. Как же нам ухватить за хвост этих треклятых сатанистов?
Да, вспомнил — все-таки есть одна неприятная новость. Не знаю, как такое могло произойти, но в лаборатории потеряли пулю, вытащенную из головы Бланш Карриган, и Результат баллистической экспертизы. В общем, и здесь мы в пролете. Но почему это случилось именно с нашим материалом? Сколько себя помню, эксперты никогда не теряли Документы по уголовным делам. Ты улавливаешь, о чем я говорю?
— Да, — кивнул Фрост. — Когда Мартин убил моего командира во Вьетнаме, там тоже все как будто воды в рот набрали и ни черта не смогли на него раскопать.
— Возможно, — задумчиво произнес О’Хара, — возможно… Ну, а в завершение могу сообщить, что меня временно освободили от участия в расследовании и перебросили на новое дело.
— Вот как? — спросил Фрост, швыряя сигарету на землю. — Очень весело. Кто же до этого додумался?
— Не горячись, тут все правильно. Все равно я пока болтаюсь без толку и зря трачу время, а тут появилось кое-что горяченькое. Похищен профессор Рональд Паульсон, выдающийся специалист в области сельского хозяйства. Он выполнял какую-то работу по заданию правительства и был так засекречен, что мне даже не сообщили, что он там такое исследовал и почему вдруг понадобился русским. Но самое интересное — за последние полтора года исчезли еще трое ученых, все они работали в той же области. По данным разведки, через некоторое время они неизменно всплывали в Советском Союзе в различных тайных лабораториях, но правительство не имеет прямых доказательств и не может вмешаться. Так что извини, Хэнк, но мне придется поработать над этим делом. Шеф сказал, что это гораздо важнее психов-сатанистов, да к тому же наверху еще не решили, может ли вообще ФБР заниматься этой проблемой. В любой момент меня и так могут снять, если какой-нибудь адвокатишка подаст протест.
— Значит, вы все перекладываете на плечи местной полиции?
— Да, но ты не волнуйся. Тут работают хорошие ребята, а если вдруг что-то начнет раскручиваться, клянусь — я брошу все и снова встану рядом с тобой.
— Вот этого-то я и боюсь, — заметил Фрост, прикуривая новую сигарету и выпуская дым через ноздри.
— Ну, ты и заноза, — вздохнул О’Хара. — Короче, я подумал, что лучше будет мне сказать тебе об этом лично, чем звонить по телефону.
— Спасибо.
— Ну, передавай привет Бесс и Мэри. Мне пора ехать.
— Я провожу тебя к машине.
Они медленно двинулись обратно. Фрост не переставал думать о том, существует ли связь между сатанистами и Мартином, убийцей его командира, и если да, то каким образом можно попытаться ее обнаружить.
— Ночь, как из романа ужасов, — сказал Фрост, кладя руку на плечо Бесс и прижимая женщину к себе.
Они стояли на балконе в квартире Мэри Боулс. На небе ярко светила луна, которую время от времени закрывали темные облака, гонимые резкими порывами ветра. Вокруг раздавались какие-то странные и таинственные звуки — потрескивание, шорохи, легкий свист.
Бесс передернула плечами.
— Пойдем в комнату, — сказала она.
— Хорошо. И выпьем по глоточку. Может, и Мэри присоединится к нам.
— Нет, она очень устала и пошла спать.
— Ну, понятно. Вы перевернули гору бумаг из архива профессора. Это был каторжный труд, — Фрост усмехнулся. — Я вам сочувствую.
— Конечно, — согласилась Бесс. — Палить из пистолета куда проще. Как ты себя чувствуешь?
Она повернулась к Фросту и обняла его обеими руками. Положила голову на плечо.
— Почти отлично, — ответил капитан. — Как будто заново родился. Марафон еще, пожалуй, не пробегу, но я уже в нормальной форме.
— Как ты думаешь, когда эти сатанисты придут сюда? Фрост пожал плечами и прикурил сигарету от своей старенькой “Зиппо”. Где-то рядом завывал ветер.
— Наверное, скоро. Это очень нетерпеливый народ, насколько я заметил. Правда, не исключено, что они могут просто махнуть на нас рукой и оставить в покое.
— Это бы тебя очень расстроило?
— Налей мне виски, — сказал капитан, не отвечая на вопрос. Он наклонился, поцеловал Бесс в губы и лишь потом произнес: — Они должны прийти. Только так мы сможем до них добраться и разогнать эту банду подлых Убийц.
— Но мы же не полицейские.
— А разве ты не хочешь достать того, кто убил Уэллса и Бланш Карриган?
— Но я не хочу, чтобы и меня убили в процессе этого доставания.
— Нас не убьют, обещаю, — улыбнулся Фрост. — Так как там насчет виски?
Выпив первый стаканчик и отхлебнув из второго, капитан посмотрел на свой “Ролекс”. Было уже несколько минут после полуночи.
— Ну что, пойдем спать? — спросил он.
— Нет, не могу. Я обещала Мэри просмотреть еще черновики последней книги профессора. Он не дописал ее, не успел, но это был главный труд его жизни, так он всегда говорил.
— Понятно, ты теперь в ответе перед его памятью, — кивнул Фрост. — Но тут ведь речь идет о вечности, и несколько минут ничего не изменят. Иди ко мне, займемся любовью.
— Уговорил, — улыбнулась Бесс, но тут же вновь стала серьезной и задумчиво посмотрела в свой бокал. — Фрост?
— Что?
— Скажи, когда мы с тобой в последний раз были в такой роскошной квартире? Мне так нравится эта деревянная лестница, которая ведет на второй этаж. Так романтично…
Капитан поднялся, подошел к ней, обнял и поцеловал в губы. Женщина прижалась к нему всем телом.
— Хорошо, — сказал Фрост. — Я отнесу тебя. Сейчас они сидели в библиотеке, а их спальня была на втором этаже.
Он подхватил ее на руки, отметив про себя, что на вид Бесс явно была легче. В кино джентльмены обычно делают такие вещи без труда, но у Фроста сразу заболела спина и плечи. Он двинулся к двери, вышел в коридор и остановился у подножия лестницы.
— Ты уверен, что справишься? — спросила Бесс.
— Попробую. Надеюсь, ты не забыла, как оказывать первую помощь, если вдруг со мной что-то случится?
Он еще раз поцеловал ее и ступил на первую ступеньку, которая слегка заскрипела.
До промежуточной лестничной площадки было двадцать четыре таких ступеньки. Фрост преодолел их и чуть задержался, чтобы перевести дыхание. Оставалось еще двенадцать.
— Может, хватит? — спросила Бесс. — Дальше я могу подняться сама.
— Ни в коем случае, не лишай меня такого блаженства.
Бесс протянула руку и нажала кнопку выключателя. Холл, оставшийся внизу, погрузился в темноту, только чуть отсвечивали лампы аквариума, в котором Мэри Боулс разводила тропических рыб. Фрост собрался с силами и двинулся дальше, взобрался наконец наверх и направился к двери спальни.
Бесс повернула ручку, дверь открылась, и капитан вошел в комнату. Он опустил свою драгоценную ношу на кровать и сам присел рядом, тяжело дыша и вытирая пот со лба.
— Стареешь, Фрост? — с улыбкой спросила женщина.
— С чего ты взяла? — прохрипел капитан, навалился на женщину и прижался губами к ее рту.
Его рука скользнула вниз по ее телу, нащупывая край платья…
Фрост открыл глаз. Бесс трясла его за плечо.
— Проснись, ну проснись же. Я слышала какой-то шум…
Капитан машинально взглянул на циферблат часов. Два ночи. Самое подходящее время, чтобы разбудить человека.
— Какой шум? Кто там может быть? Это, наверное, рыбы в аквариуме. Спи.
Он прижал женщину к себе и поцеловал. Потом снова закрыл глаз.
— Фрост. Не валяй дурака. Я точно что-то слышала. Вспомни, мы же здесь не на отдыхе.
Капитан поднял голову и прислушался, но не услышал ничего, кроме воя ветра за окном.
— Это ветер…
— Это не ветер. Ты пойдешь посмотреть или мне это сделать?
— Бесс…
— Тихо! Слушай…
Теперь и Фрост услышал какие-то звуки, словно кто-то осторожно ходит по деревянному полу в холле. Капитан сел на постели. Сон моментально слетел с него. Он был собран и напряжен.
— Хорошо, я пойду взгляну, что там такое. Фрост одел свою черную повязку, потом протянул руку вытащил браунинг из кобуры, которая лежала рядом на ночном столике. Затем взял брюки и принялся выворачивать штанины, которые запутались, когда он лихорадочно снимал с себя одежду, чтобы поскорее добраться до женщины.
— Ты до сих пор не обзавелся халатом? — спросила Бесс.
— Нет, когда-то у меня был один. Но убей меня Бог, если я помню, куда он подевался.
Наконец Фрост одел брюки, засунул пистолет за пояс и встал с кровати. Голые пятки чувствовали приятную прохладу пола.
— Я скоро вернусь, малышка. Не бойся. Можешь запереть за мной дверь. Кстати, может тебе принести чего-нибудь из кухни? Стакан молока или сэндвич? Пользуйся моментом.
— Нет, ничего не нужно. Будь осторожен.
— Буду. Я люблю тебя.
Фрост улыбнулся, подмигнул ей и двинулся к двери. Он открыл ее и прислушался, стоя на пороге, но услышал лишь шум компрессора в аквариуме и все тот же вой ветра. Капитан пожал плечами, широко зевнул и вышел в коридор.
Он направился к лестнице, освещенной лишь слабым светом аквариумной лампы. Там снова постоял, прислушиваясь, потом опять зевнул и присел на верхнюю ступеньку. Сунул руку в карман. Так, зажигалка есть, а вот сигареты отсутствуют…
— Черт возьми, — негромко выругался Фрост.
Он медленно поднялся на ноги и двинулся вниз по ступенькам. Ему снова хотелось спать, он чувствовал себя выжатым как лимон после бурных ласк Бесс. Но зато как было приятно…
Спустившись в холл, он остановился у основания лестницы. Кажется, ничего подозрительного. Но рука по привычке легла на рукоятку браунинга. В этот момент — уже в который раз — его опять выручило шестое чувство.
Еще ничего толком не поняв и даже не услышав, Фрост резко крутнулся вправо, одновременно выдергивая пистолет из-за пояса. Какая-то тень бросилась на него со стороны аквариума, капитан мог видеть только неясный силуэт на фоне зеленоватого света.
Он еле успел увернуться от блестящего лезвия и большим пальцем взвел курок браунинга. Но тут что-то ударило его по правому предплечью, и оружие вырвалось из онемевших вдруг пальцев. Снова раздался свист, на сей раз более громкий, чем свист меча. Фрост отскочил назад, едва не споткнувшись о первую ступеньку.
Теперь он увидел того, кто напал на него и каким оружием тот пользовался. Это был металлический шар с шипами, прикрепленный к стальной цепи, за другой конец которой держался рослый парень в неизменном черном балахоне с капюшоном.
Пытаясь вспомнить, как же называется эта штука, капитан сумел увернуться от очередного удара, и тяжелый шар врезался в перила. Полетели щепки. Фрост перевел дыхание. По обе стороны от него стояли сатанисты — один с мечом, другой с этим новым странным оружием.
— Послушайте, ребята, — примирительно сказал Фрост. — Может, лучше поговорим?
Он понимал, что шансов на победу у него маловато — пистолет валялся где-то на полу, а правая рука совсем онемела, хотя уже начинала понемногу отходить после удара.
Капитан медленно отступал к аквариуму и лихорадочно раздумывал, как же ему теперь выкручиваться. Две черные фигуры неотступно следовали за ним.
— Эй, послушайте, — снова заговорил капитан, — если вы уж собрались убить меня, то хоть скажите, как называется эта вещь. Я что-то не могу вспомнить. Кистень или цеп?
— Цеп, — коротко ответил не лишенный приятности женский голос из-под капюшона.
— Спасибо, милая, — поблагодарил Фрост и отскочил в сторону, ибо то, что женщина назвала “цепом”, вновь просвистело у него над головой.
Металлический шар ударил в стекло аквариума, полетели осколки, и хлынула вода вместе с рыбками. В стеклянном ящике было не меньше ста литров воды.
— Не любишь ты природу! — рявкнул Фрост, прыгая на женщину головой вперед.
Он схватил ее за щиколотки, и оба они рухнули на мокрый ковер, усыпанный блестящими осколками. Второй
сатанист поспешил на помощь своей сестре по вере, размахивая мечом.
Фрост моментально откатился в сторону, схватился рукой за ножку стула и метнул его в направлении меченосца. Тот попытался закрыться руками и потерял на этом целую секунду. Но женщина с цепом тоже отличалась недюжинной реакцией и уже почти поднялась на ноги.
Капитан, словно птица, взвился с ковра и всей тяжестью своего тела обрушился на парня с мечом. Тот не ожидал нападения и грохнулся на спину, не удержав равновесие. Колено Фроста въехало ему в пах, а кулак уже пришедшей в норму правой руки с силой ударил в нос.