Страница:
- Я долго думал о цели воплощения Зла. Заключается ли она в том, чтобы
порождать в мире смертных зло, или в том, чтобы лишь отыскивать уже
существующее зло? Нужно ли мне подстрекать к еще большему злу или,
напротив, сдерживать его развитие, угрожая адским наказанием? В чем
заключается моя задача - победить Бога и стать главной фигурой вселенной
или оказаться побежденным? Я так многого не знаю!
Хронос кивнул:
- Мне тоже приходилось размышлять над этим - и над тем, какова моя
миссия. Моя работа состоит в том, чтобы определять время каждого
происходящего в царстве смертных события; в основном с нею неплохо
справляются мои подчиненные. Я вмешиваюсь лишь в особых случаях. Но зачем?
Зачем вообще нужно отмерять каждому событию свое время? Из опыта я сделал
вывод, что мой труд способствует уменьшению энтропии. Вероятно, твой -
тоже.
- Энтропии? - в недоумении переспросил Пэрри.
Хронос улыбнулся:
- Иногда я забываю, что некоторые понятия, которыми я пользуюсь, из
вашего будущего. Наверное, общее представление об энтропии слишком сложно,
чтобы сразу дать ему готовое определение. Позволь мне постараться
объяснить одну из ее сторон так: энтропию можно рассматривать как критерий
изменчивости. В самом начале не существовало ни формы, ни пустоты - мы
называем это хаосом. Все было неизвестно или, вероятно, недоступно
познанию. Мы стремимся внести порядок и ясность, а следовательно,
уменьшаем энтропию. Мы боремся с естественным ходом событий, поскольку
предоставленная самой себе вселенная рано или поздно снова погрузится в
беспорядочное состояние, характеризующееся наибольшей энтропией. В конце
концов, если мы преуспеем, мы добьемся для мира наилучшей
организованности, и все станет известно. Таким образом, все инкарнации,
включая воплощения Добра и Зла, возможно, стремятся к одному и тому же.
Пэрри кивнул:
- Таю, значит, ты тоже задумывался об этом, Хронос! Мне никогда не
приходило в голову, что у Добра и Зла может быть общая цель, но, наверное,
так оно и есть. Почему же нам нужно непременно противостоять друг другу?
- Подозреваю, что это вовсе не обязательно. С другой стороны, не
исключено, что мои суждения ошибочны...
- Вряд ли! Вероятно, нам кажется, что мы представляем противоположные
силы, потому, что нам поручены разные аспекты реальности и мы выполняем
различные обязанности. Мы стали соревноваться друг с другом, стремясь
отвоевать больше власти. Наверное, это глупо!
- Возможно, - согласился Хронос.
- Вот и я отбираю у Бога лишние души - а зачем? Для чего мне нужно еще
больше порочных душ? И зачем ему - еще больше праведных? Какое нам с ним
дело, сколько их у каждого? Как ты говоришь: в чем смысл?
- В чем смысл, - эхом повторил Хронос.
- Теперь я еще острее чувствую необходимость встретиться с Богом - не
для того, чтобы помериться с ним силами, но ради того, чтобы добиться
понимания. Возможно, нам удастся побороть неразбериху. А вдруг мы сможем
ускорить достижение в мире полного порядка...
- Я это поддерживаю, - сказал Хронос. - Вероятно, если ты поговоришь с
другими воплощениями...
- Однажды, во времена одного из твоих преемников, я уже пытался это
сделать, - печально отозвался Пэрри. - Но они лишь унизили меня. Из всех
главных инкарнаций ко мне хорошо отнеслись только ты и Нокс, но я боюсь
приближаться к ней снова.
- А мне не приходилось сталкиваться с Нокс. Неужели она так ужасна?
- Отнюдь. Она... Возможно, тебе бы она понравилась. Если тебе нужно
общество женщины, которая способна понять...
- Да, именно это мне и нужно, - подтвердил Хронос. - Обычные женщины не
совсем приспосабливаются к моему образу жизни.
- Если хочешь, я пришлю Лилу, чтобы та проводила тебя к Нокс. Но имей в
виду: соблазнительнее ее никого нет.
- Спасибо, Сатана. Не присылай Лилу, поскольку это и так случится в
моем прошлом. Просто позволь мне ее позаимствовать без всяких проблем для
твоего собственного прошлого.
- Конечно. - Даже спустя столько времени противоположный ход жизни
Хроноса иногда обескураживал Пэрри. - Она все понимает и поможет. - "Уже
помогла, - отметил про себя Пэрри, - но ничего об этом не сказала". Что ж,
во всяком случае сейчас все ясно.
- А теперь дай мне подумать, смогу ли я тоже оказать тебе услугу.
Дороги, которая ведет к Богу, я не знаю, но мне известно, что души
праведников ее как-то находят. Быть может, если бы ты последовал за одной
из них...
Пэрри одобрительно кивнул:
- У меня есть немало душ, которые попали ко мне случайно. Я смог бы
отпустить их и проследить за тем, куда они отправятся.
- Всего тебе хорошего, друг! - Хронос вдруг нахмурился. - Однако должен
тебя предупредить, что на моей памяти в соперничестве между воплощениями
ничего не изменилось. Это не обязательно свидетельствует о том, что у тебя
ничего не получится. Ведь мое прошлое, так же как и твое будущее, довольно
гибко и податливо. Просто твои шансы на успех не очень велики...
Пэрри уже привык к уклончивым речам друга.
- Ты имеешь в виду, что я могу с треском провалиться?
- Именно так, - с улыбкой согласился Хронос.
Пэрри удостоверился в том, что в Аду все в порядке, на время отпустил
Нефертити в мнимый Рай и отобрал пять попавших к нему по ошибке душ. В Аду
они ничем не отличались от живых людей, однако за его пределами станут
легкими и невесомыми. Пэрри объяснил им, что они оказались жертвами
недоразумения и временно содержались в Аду в ожидании, когда их отправят,
куда положено. Пэрри предложил душам отпускать их по одной, оставляя
остальных при себе, чтобы иметь возможность последовать за ними в Рай для
встречи с Богом.
- Я Сатана, Отец лжи, - заключил он. - Я не могу доказать вам, что
говорю правду, и вы не обязаны мне помогать. Но для меня это единственный
способ найти Рай, и я надеюсь, что вы мне все-таки не откажете.
Подумав, души решили, что, если они действительно в Аду, никто, кроме
Повелителя Зла, их не освободит. Следовательно, предстояло сделать то, что
он просил. Если же их обманут, все равно спасения ждать нельзя.
Получив согласие, Пэрри повел их из Ада. Теперь души не обладали
сознанием, которое было присуще им в Аду, Чистилище, Раю или когда они
появлялись на земле в виде призраков. Но, достигнув определенной области,
они непременно устремятся вверх. Пэрри свернул их, словно тончайшую
драгоценную ткань, и уложил в свой мешок.
Затем он перенесся на землю и, достав из мешка одну из душ, отпустил
ее. Добро немедленно повлекло ее в Рай. Прибегнув к магии, Пэрри полетел
следом.
Душа взмыла вверх, но не совсем вертикально - ведь она направлялась не
в небо, а в Рай. Какие-то невидимые воздушные потоки кружили и влекли ее
за собой, при этом меняя едва заметную окраску. Внезапно Пэрри потерял
душу из виду.
Нисколько не огорчившись, он извлек из мешка вторую и выпустил ее.
Пэрри и не ожидал, что сумеет весь путь проследить за одной душой - если
бы в Ад вела прямая дорога, она не была бы такой таинственной.
Казалось, вторая душа колеблется. Однако на самом деле это было совсем
не так - она лишь попала в круговорот добра и зла. Вскоре ее подхватил и
увлек за собой нужный поток.
Вслед за нею Пэрри очутился в Чистилище. Это привело его в недоумение -
ведь он был твердо уверен в том, что безгрешная душа должна направиться
прямо в Рай. В Чистилище оставались только те, доля добра и зла в которых
уравнивалась...
Затем Пэрри догадался, что дорога в Рай пролегает через Чистилище. Даже
те души, которые здесь не задерживались, обязательно должны были пройти
своеобразный контроль. По-видимому, прямого доступа в Рай не существовало.
Душа двинулась навстречу все возрастающей неразберихе. Повсюду росли
какие-то странные деревья - луковицеобразные и непривычно окрашенные,
причудливо вились тропинки, а природа ничем не напоминала земную. Все это
показалось Пэрри интересным, и он решил обязательно завести нечто подобное
у себя в Аду.
Устремившись в самые дебри, душа немедленно скрылась из виду. Тогда
Пэрри вытащил из мешка и отпустил третью.
Проплыв сквозь хаос, она тоже пропала...
Пэрри остановился. Душа так быстро скрылась в Лимбе, что он вообще не
успел за ней проследить. Вероятно, Пэрри недооценил всю сложность задачи -
ведь в его распоряжении оставались только две души.
В Лимбе? Он более внимательно огляделся по сторонам. В самом деле, все,
что его окружало, очень походило на эту блеклую область Ада. Вокруг
простиралось беспорядочное нагромождение неясных образов.
Это и было пустыней, одним из проявлений хаоса - бесформенной частью
вселенной, охваченной первоначальной энтропией. Пэрри слышал, что именно
отсюда Судьба получает материал для нитей жизни. Неудивительно, что, попав
сюда, Пэрри потерял души - ведь здесь начисто отсутствовал какой-либо
порядок. Ничто не отделяло предмет от окружавшего его фона, а бытие - от
небытия. Следовать за чем-нибудь сквозь хаос представлялось совершенно
невозможным.
Прежде чем отпустить на волю следующую душу, нужно было выбраться
отсюда. Но Пэрри замешкался.
Почему же Судьба тянет свои нити именно из этой субстанции? Ведь здесь
добро безнадежно перемешано со злом. Однако Судьба на стороне добра - она
не стала бы добровольно делать это...
Тем не менее именно так она и поступала. Жизни, сложенные из ее нитей,
представляли настолько сложные переплетения добра и зла, что не
поддавались четкому разграничению. До того как в конце концов попасть в
Рай или в Ад, этим жизням предстояло продираться сквозь все ужасы
человечества. Какое чудовищное упущение!
Однако этот вывод не удовлетворил Пэрри. Хотя Судьба представляла собой
существо хитрое и неприятное, она прекрасно знала свое дело. Если бы у нее
был выбор, она не стала бы прясть нити из местного материала. Она...
Затем Пэрри догадался. Хронос рассказывал ему об энтропии и хаосе, о
том, что, по его мнению, обязанностью инкарнаций является борьба с ними,
стремление внести во вселенную порядок и понимание. Сделать это,
пренебрегая хаосом, было бы невозможно. Значит, они намеренно черпали
субстанцию из хаоса, превращая его в жизни, чтобы потом их можно было
разделить на хорошие и плохие...
Все эти муки человечества - лишь попытка справиться с энтропией, чтобы
привести то, что возникло из хаоса, в Рай или в Ад и наконец подвергнуть
точной классификации. В конце концов во вселенной устанавливается
порядок...
Но какой ценой! Сколько тысяч, миллионов жизней таких, как Джоли,
приходилось сплетать, мучить и пресекать только для того, чтобы достигнуть
этой цели. Какой беспредельный цинизм!
И все это вершилось под покровительством Бога. Что ж, цель оправдывает
средства! Именно этим предательским лозунгом пользовалась Лила. Теперь
становилось очевидным, что его же придерживался и Бог. Тяжелый труд и
страдания бесконечного числа смертных допускались ради достижения конечной
цели - порядка. Сам Пэрри прибегал к подобному девизу, когда развращал
Инквизицию - спасение душ оправдывало страдания обвиненных и лишение их
имущества.
Пэрри сокрушенно вздохнул. Теперь он являлся воплощением Зла и
чувствовал его всюду, даже когда другие инкарнации ничего не замечали.
Давно пора поговорить с Богом и привлечь его внимание к этому вопросу.
Закрыв глаза, чтобы не заблудиться, Пэрри двинулся сквозь дебри. Он
знал, что если никуда не свернет, то со временем непременно выберется
отсюда. Однако вокруг по-прежнему ничего не менялось...
Неужели он переоценил свои возможности? Вероятно, хаос повлиял и на
него, заставив двигаться не в том направлении, которое он наметил. Будет
забавно, если жертвой хаоса окажется сам Князь Зла!
Однако существовал другой способ выбраться. Пэрри вытащил из мешка
четвертую душу. Душа попыталась вырваться из его рук, но он крепко ее
держал и направился именно туда, куда, казалось, рвалась его пленница. Не
обращая внимания на все окружающее, он ориентировался только на нее.
Даже не осознав полностью, когда это произошло, Пэрри выбрался из
хаоса. Душа, которая знала свою цель, в конце концов вывела его.
Теперь он смог отпустить ее. Как будто обрадовавшись свободе, душа
поспешила в Рай, а Пэрри последовал за ней, сосредоточив все свое
внимание, чтобы не потерять ее из виду.
Затем душа замедлила движение - Пэрри догадался, что они прибыли.
Вокруг них простирались круги Рая.
Самый внешний представлял собой ослепительный свет, огненный круг,
очертаниями напоминавший солнце, которое как будто заслонило собою весь
горизонт. Пэрри думал, что его окликнут, однако смог беспрепятственно
шагнуть внутрь и оказаться в Раю.
Он очутился на краю какого-то яркого облака. Вокруг стояли люди, от
которых исходило едва заметное сияние. Пэрри не увидел у них крыльев,
поскольку это были не ангелы, а души умерших. Ему показалось странным, что
они совсем не выглядели счастливыми - скорее смирившимися или даже
скучающими...
Пэрри освободил из мешка пятую душу. Теперь он не нуждался больше в
провожатых. Вместо того чтобы лететь, она приняла свой прежний вид,
превратившись в немолодого мужчину, который умер от чумы, но уже не
казался обезображенным ею. Оглядевшись в смущении, тот спросил:
- Это здесь?
- Да, - подтвердил Пэрри. - Теперь ты попал в свой вечный дом. Можешь
радоваться.
Мужчина выглядел неуверенным и, вероятно, старательно пытался скрыть
разочарование.
Наверное, они оказались во внешней области Рая, подобной Лимбу в Аду,
где слонялись не до конца праведные души - недостойные того, чтобы
проникнуть дальше в Рай. Неудивительно, что душа, которую он отпустил,
выглядела недовольной. Ведь эта область Рая почти ничем не отличалась от
аналогичной области Ада...
Впрочем, Пэрри явился сюда не для того, чтобы осматривать местные
достопримечательности, а для встречи с Богом. Где же он мог быть? Ну
конечно же, в самом центре Рая - ведь и воплощение Зла занимало самую
сердцевину Ада.
Пэрри подлетел к следующему уровню. Это оказалось не совсем физическим
движением, а скорее мысленной попыткой проникнуть поглубже в Рай. Вряд ли
души обладали подобными возможностями.
Вторая часть Рая разительно отличалась от первой. Пэрри увидел скучный
пейзаж с голыми скалами, песками и разбросанными повсюду кратерами
различных размеров. Картина очень напоминала поверхность Луны. Там праздно
стояли души, выглядевшие немногим счастливее тех, что остались ступенью
ниже.
Пэрри устремился в третью часть Рая, которая понравилась ему больше, -
перед ним простирался ландшафт Венеры, планеты любви.
Эта область должна была бы радовать души влюбленных, но, поскольку
плотская чувственность в Раю запрещалась, они могли лишь стоять и
обмениваться исполненными страстью взглядами. Едва ли подобное влечение
способно длиться целую вечность...
В четвертой части оказалось значительно веселее - души оживленно
беседовали друг с другом. Это были богословы и отцы Церкви; уж им никогда
не надоедало упражняться в толкованиях и объяснениях.
Пятая часть походила на Марс, и ее населяли души воинов. Но в Раю они,
естественно, не сражались и потому были не у дел.
Шестая часть представляла собой Юпитер - здесь размещались души
праведных правителей. Места всем хватало в избытке...
Затем Пэрри миновал похожую на планету Сатурн седьмую часть Рая, где
обитали души созерцателей, и восьмую часть, которая состояла из звезд. Он
увидел там множество святых. Лишенные страстей обычных людей, они и здесь,
как и следовало ожидать, не проявляли никаких признаков ликования.
В девятой части, похоже, размещались одни ангелы. В десятой...
Пэрри догадался, что именно там и следовало искать Бога. Но где же он?
Виднелось лишь гигантское пятно света, которое можно было принять...
Затем, взглянув повнимательнее, Пэрри различил очертания бесконечно
огромного человеческого лица, которое обрамлял тройной нимб. Наконец-то он
у цели!
Пэрри помахал рукой, но ему никто не ответил.
- Эй! - крикнул он - и снова не получил никакого отклика.
Бог просто не обращал на него внимания.
Через некоторое время, раздраженный, Пэрри оставил свою затею.
Устремившись вниз, он снова попал во внешнюю область Рая и собрался было
вовсе покинуть его, как услышал крик:
- Мой господин. Сатана!
Среди вялых душ, населявших эту часть Рая, наблюдалось какое-то
оживление. От них отделился мужчина, которого Пэрри отпустил последним.
- Мой господин, умоляю вас - возьмите меня назад с собою!
Пэрри удивленно остановился:
- Неужели тебе не понравилось в Раю?
- Мой господин, здесь так же скучно, как и в Аду - а большинство моих
друзей остались там. Я бы хотел вернуться...
- Но ты не принадлежишь Аду. В твоей душе преобладает добро.
- Разве что чуть-чуть... Мне никогда не выбраться из внешнего круга.
Вот если бы мне разрешили навещать ваш Рай... Прошу вас, господин Сатана,
заберите меня назад!
Подобного Пэрри не мог даже представить. Тем не менее душа обращалась к
нему вполне серьезно. Интересно, случалось ли такое раньше?
Снова оживившись, души ретировались.
- Караульные ангелы! - шепнул кто-то.
Пэрри увидел, как к нему спешат светлые сияющие молодцы с крыльями.
- Прошу вас, мой господин! - повторила душа.
Вероятно, именно ангелы, вид которых совершенно не внушил Пэрри
доверия, подтолкнули его принять решение. Ему показалось, что они
прекрасно справились бы с такой же работенкой в Аду...
- Ладно, - сказал Пэрри и, протянув руку, дотронулся до мужчины.
Тот сразу же превратился в тончайшую паутинку, став бесплотным. Пэрри
намотал нить на руку, чтобы потом свернуть и убрать в карман. В отличие от
веса, определенным объемом души все-таки обладали - Пэрри не хотелось на
глазах у всех тащить свою ношу за собой.
Наконец ангелы приблизились.
- Отпусти душу! - приказал один из них.
За последние сто лет Пэрри привык слышать от демонов и душ грешников
совсем другое обращение. Тон ангелов ему ужасно не понравился. Однако он
был не у себя дома, поэтому оставил дерзость без внимания. Спрятав душу в
карман, Пэрри отвернулся.
- Послушай, бунтарь, - презрительно бросил ангел. - Неужели ты не
понимаешь, что вредишь сам себе...
- Вряд ли, - с усмешкой отозвался Пэрри и принялся погружаться в
облако.
Ангел угрожающе подлетел к нему.
- Я тебя предупредил!
Однако пытавшаяся схватить Пэрри рука свободно прошла сквозь него.
Пэрри камнем упал вниз и через секунду уже покинул пределы Рая, оставив
раздосадованного ангела ни с чем. Ни Рай, ни его служители не произвели на
Пэрри должного впечатления. Не удивительно, что душа не захотела там
остаться.
Достигнув смутных очертаний области хаоса, Пэрри нырнул прямо в него.
Однако он слишком поздно осознал, что направления там просто не
существовало, и снова оказался втянутым в хаос, как в зыбкое болото...
В прошлый раз его, словно проводник, вывела одна из душ, которые он
прихватил с собой. Пэрри решил снова воспользоваться этим способом,
порадовавшись, что и сейчас оказался не одинок.
Казалось, взяв незримый курс, душа куда-то устремилась. Не выпуская ее
из рук, Пэрри последовал за ней.
Вскоре хаос рассеялся, и перед ними возник... Рай.
Теперь Пэрри догадался, что эта душа и не могла ориентироваться ни на
что, кроме Рая. Ее личное желание не имело никакого значения - все дело
было в соотношении добра и зла. Если ему нужен проводник в Ад, предстояло
подыскать душу грешника.
Но где ее искать - в Раю? Впрочем, там тоже могли оказаться
заблудившиеся души... Захотят ли они добровольно покинуть Рай?
Тяжело вздохнув, Пэрри решил попробовать найти дорогу самостоятельно.
Аккуратно сложив душу, он снова сунул ее в карман. Затем закрыл глаза и
стремглав бросился в хаос.
Однако он снова заблудился. Ни о каком направлении или скорости,
которые существовали только в организованных пределах, в хаосе не было и
речи.
Вероятно, путь в Ад смогла бы отыскать его собственная грешная душа!
Предоставив свое тело самому себе, Пэрри попытался представить, будто
только что освободился от него.
Спустя какое-то время - еще одно бесполезное понятие в хаосе - он
понял, что у него ничего не получилось. Что бы он ни делал, Пэрри
неизменно оставался в плену пустоты. Оставалось одно - выпустить из
кармана душу и последовать за нею в Рай. Этого ужасно не хотелось...
Тогда Пэрри обратился к поначалу показавшейся ему глупой затее и позвал
на помощь.
"Эй, кто-нибудь, отзовитесь! - мысленно произнес он как можно громче,
хотя ни громкости, ни мыслей в хаосе тоже не существовало. - Помогите!"
Прислушавшись, Пэрри уловил какой-то отклик. Кому он принадлежал, в ту
минуту не имело для него никакого значения.
Устремившись на звук, Пэрри увидел благообразного старца, белобородого
и одетого в нечто похожее на рясу. Заметив Пэрри, старец с достоинством
поклонился.
- Вы отважились шагнуть в запретную область, путник. - Языка старца
Пэрри не знал, однако, как и в Аду, смог понять его речь.
- Так уж получилось, - уклончиво ответил он. - Спасибо, что спасли
меня.
- Спасать заблудшие души, если они этого желают - моя обязанность. Хотя
мне давно уже не приходилось встречать таких, как вы. - Старик взмахнул
рукой, и они перенеслись в какое-то помещение. - Располагайтесь поудобнее,
тогда и побеседуем.
- Сможете ли вы вывести меня отсюда? - спросил Пэрри, усаживаясь на
древний, но еще крепкий стул.
- Вывести? Едва ли. И все же не бойтесь - я с радостью покажу вам
дорогу. Я пользуюсь Ллано - очевидно, это единственная сила, способная
преодолевать хаос.
Снова Ллано!
- Я был бы вам очень признателен! Но не могли бы вы назвать себя? Я...
- Тут Пэрри подумал о том, что его собеседник вряд ли обрадуется, когда
узнает, кого он спас...
- Я Яхве. - Старик не произнес свое имя, а скорее передал собеседнику
мысленный образ.
У Пэрри не оставалось выбора - не мог же он обмануть спасителя!
- Я Сатана, воплощение Зла.
- А, христианский вариант! - заметил Яхве, протягивая руку для
рукопожатия. - Рад наконец-то с вами познакомиться.
Пэрри опешил:
- Вы уверены, что хотите... Но ведь вы...
- Иудейское божество. Ну же. Сатана, надеюсь, вы не боитесь меня?
Пэрри пожал ему руку.
- Я просто подумал... знаете ли... дело в том, что я как бы противостою
христианскому Богу. Я совсем не ожидал... разумеется, мне следовало бы
знать...
- Не смущайтесь! У меня нет такого числа последователей, как у каждого
из вас, и уж тем более как у Аллаха или любого из великих восточных
божеств. Поклоняющиеся мне часто страдают от преследований.
- Но вы... вы старше любого из...
- То, что я представляю, - возможно. Сам я насчитываю лишь примерно три
тысячи лет. Я был божеством гор, которое, несмотря на существование других
богов, приняло одно кочующее племя. Когда я начинал, казалось невозможным
одержать победу над Ваалом, моим главным соперником в тех землях. Он то и
дело крал у меня людей и... Впрочем, это долгая история и вряд ли
покажется вам интересной.
- Но вы... вы такой древний! Ведь и христиане, и сарацины происходят
от...
Яхве протестующе замахал рукой.
- Ну, это уж преувеличение! Пророк Иисус действительно был моим, но
затем его последователей отвлекли, и образовалась новая ветвь. Согласен,
сначала я не принял это всерьез - как и никто из нас. Отколовшиеся религии
то и дело возникают, но лишь немногим удается просуществовать более пары
десятков лет.
Пэрри был ошеломлен.
- Так, значит, как вы говорите, существует много различных ветвей? И
старые божества все еще живы?
Яхве улыбнулся:
- Любой бог или дьявол, в которого верят смертные, существует. Чем
большее количество людей и чем крепче в него верят, тем он сильнее. Именно
потому, что очень многие, несмотря на свои попытки опровергнуть это, верят
в вас, ваше царство так крепко.
- Я... я никогда об этом не задумывался! Я считал...
- Что существует лишь христианская версия Добра и Зла? - с улыбкой
спросил Яхве.
- Что-то вроде этого, - робко согласился Пэрри. - Или что все заключено
в общие рамки. Вы упомянули Ваала; мне казалось, что он стал Вельзевулом,
Повелителем Мух в Аду...
- Все верно, боги одного поколения часто превращались для следующего в
демонов.
Пэрри по-прежнему испытывал неловкость.
- Так почему же вы, зная все это, предложили помощь такому, как я?
Наверняка вы с радостью уничтожили бы все, что со мною связано!
- Мы можем быть противниками, но ни в коем случае не врагами, -
объяснил Яхве. - Как вам известно, все мы стараемся извлечь из хаоса
порядок.
Пэрри грустно улыбнулся:
- Я как раз подумал о том, в какую неудобную ситуацию может завлечь
хаос. Но вы правы, я сам пришел к выводу, что бессмысленно постоянно
враждовать с Богом; лучше объединиться ради общей цели.
- Поэтому вы и отправились к нему с дружеским визитом, - подхватил
Яхве. - И ничего не добились.
- Именно, - подтвердил Пэрри. - Он всецело поглощен самолюбованием и
ничего, кроме себя, просто не замечает. Очевидно, он совершенно не
обращает внимания ни на царство смертных, ни на сам Рай.
Яхве согласно кивнул:
- Боюсь, что во времена своего расцвета я был не лучше. Первейшей
заповедью для моих людей была "Не возведи себе кумира, кроме меня". Когда
они стали поклоняться золотому тельцу, я пришел в ярость не потому, что
они вернулись к идолопоклонству, а потому что проявили неуважение ко мне.
Я отплатил им, накликав всевозможные несчастья. Но спустя века понял, что
гнев и наказание - не лучший способ удержать людей, разве что для самых
темных из них. Тогда, несколько сбавив спесь, я стал для них гораздо
порождать в мире смертных зло, или в том, чтобы лишь отыскивать уже
существующее зло? Нужно ли мне подстрекать к еще большему злу или,
напротив, сдерживать его развитие, угрожая адским наказанием? В чем
заключается моя задача - победить Бога и стать главной фигурой вселенной
или оказаться побежденным? Я так многого не знаю!
Хронос кивнул:
- Мне тоже приходилось размышлять над этим - и над тем, какова моя
миссия. Моя работа состоит в том, чтобы определять время каждого
происходящего в царстве смертных события; в основном с нею неплохо
справляются мои подчиненные. Я вмешиваюсь лишь в особых случаях. Но зачем?
Зачем вообще нужно отмерять каждому событию свое время? Из опыта я сделал
вывод, что мой труд способствует уменьшению энтропии. Вероятно, твой -
тоже.
- Энтропии? - в недоумении переспросил Пэрри.
Хронос улыбнулся:
- Иногда я забываю, что некоторые понятия, которыми я пользуюсь, из
вашего будущего. Наверное, общее представление об энтропии слишком сложно,
чтобы сразу дать ему готовое определение. Позволь мне постараться
объяснить одну из ее сторон так: энтропию можно рассматривать как критерий
изменчивости. В самом начале не существовало ни формы, ни пустоты - мы
называем это хаосом. Все было неизвестно или, вероятно, недоступно
познанию. Мы стремимся внести порядок и ясность, а следовательно,
уменьшаем энтропию. Мы боремся с естественным ходом событий, поскольку
предоставленная самой себе вселенная рано или поздно снова погрузится в
беспорядочное состояние, характеризующееся наибольшей энтропией. В конце
концов, если мы преуспеем, мы добьемся для мира наилучшей
организованности, и все станет известно. Таким образом, все инкарнации,
включая воплощения Добра и Зла, возможно, стремятся к одному и тому же.
Пэрри кивнул:
- Таю, значит, ты тоже задумывался об этом, Хронос! Мне никогда не
приходило в голову, что у Добра и Зла может быть общая цель, но, наверное,
так оно и есть. Почему же нам нужно непременно противостоять друг другу?
- Подозреваю, что это вовсе не обязательно. С другой стороны, не
исключено, что мои суждения ошибочны...
- Вряд ли! Вероятно, нам кажется, что мы представляем противоположные
силы, потому, что нам поручены разные аспекты реальности и мы выполняем
различные обязанности. Мы стали соревноваться друг с другом, стремясь
отвоевать больше власти. Наверное, это глупо!
- Возможно, - согласился Хронос.
- Вот и я отбираю у Бога лишние души - а зачем? Для чего мне нужно еще
больше порочных душ? И зачем ему - еще больше праведных? Какое нам с ним
дело, сколько их у каждого? Как ты говоришь: в чем смысл?
- В чем смысл, - эхом повторил Хронос.
- Теперь я еще острее чувствую необходимость встретиться с Богом - не
для того, чтобы помериться с ним силами, но ради того, чтобы добиться
понимания. Возможно, нам удастся побороть неразбериху. А вдруг мы сможем
ускорить достижение в мире полного порядка...
- Я это поддерживаю, - сказал Хронос. - Вероятно, если ты поговоришь с
другими воплощениями...
- Однажды, во времена одного из твоих преемников, я уже пытался это
сделать, - печально отозвался Пэрри. - Но они лишь унизили меня. Из всех
главных инкарнаций ко мне хорошо отнеслись только ты и Нокс, но я боюсь
приближаться к ней снова.
- А мне не приходилось сталкиваться с Нокс. Неужели она так ужасна?
- Отнюдь. Она... Возможно, тебе бы она понравилась. Если тебе нужно
общество женщины, которая способна понять...
- Да, именно это мне и нужно, - подтвердил Хронос. - Обычные женщины не
совсем приспосабливаются к моему образу жизни.
- Если хочешь, я пришлю Лилу, чтобы та проводила тебя к Нокс. Но имей в
виду: соблазнительнее ее никого нет.
- Спасибо, Сатана. Не присылай Лилу, поскольку это и так случится в
моем прошлом. Просто позволь мне ее позаимствовать без всяких проблем для
твоего собственного прошлого.
- Конечно. - Даже спустя столько времени противоположный ход жизни
Хроноса иногда обескураживал Пэрри. - Она все понимает и поможет. - "Уже
помогла, - отметил про себя Пэрри, - но ничего об этом не сказала". Что ж,
во всяком случае сейчас все ясно.
- А теперь дай мне подумать, смогу ли я тоже оказать тебе услугу.
Дороги, которая ведет к Богу, я не знаю, но мне известно, что души
праведников ее как-то находят. Быть может, если бы ты последовал за одной
из них...
Пэрри одобрительно кивнул:
- У меня есть немало душ, которые попали ко мне случайно. Я смог бы
отпустить их и проследить за тем, куда они отправятся.
- Всего тебе хорошего, друг! - Хронос вдруг нахмурился. - Однако должен
тебя предупредить, что на моей памяти в соперничестве между воплощениями
ничего не изменилось. Это не обязательно свидетельствует о том, что у тебя
ничего не получится. Ведь мое прошлое, так же как и твое будущее, довольно
гибко и податливо. Просто твои шансы на успех не очень велики...
Пэрри уже привык к уклончивым речам друга.
- Ты имеешь в виду, что я могу с треском провалиться?
- Именно так, - с улыбкой согласился Хронос.
Пэрри удостоверился в том, что в Аду все в порядке, на время отпустил
Нефертити в мнимый Рай и отобрал пять попавших к нему по ошибке душ. В Аду
они ничем не отличались от живых людей, однако за его пределами станут
легкими и невесомыми. Пэрри объяснил им, что они оказались жертвами
недоразумения и временно содержались в Аду в ожидании, когда их отправят,
куда положено. Пэрри предложил душам отпускать их по одной, оставляя
остальных при себе, чтобы иметь возможность последовать за ними в Рай для
встречи с Богом.
- Я Сатана, Отец лжи, - заключил он. - Я не могу доказать вам, что
говорю правду, и вы не обязаны мне помогать. Но для меня это единственный
способ найти Рай, и я надеюсь, что вы мне все-таки не откажете.
Подумав, души решили, что, если они действительно в Аду, никто, кроме
Повелителя Зла, их не освободит. Следовательно, предстояло сделать то, что
он просил. Если же их обманут, все равно спасения ждать нельзя.
Получив согласие, Пэрри повел их из Ада. Теперь души не обладали
сознанием, которое было присуще им в Аду, Чистилище, Раю или когда они
появлялись на земле в виде призраков. Но, достигнув определенной области,
они непременно устремятся вверх. Пэрри свернул их, словно тончайшую
драгоценную ткань, и уложил в свой мешок.
Затем он перенесся на землю и, достав из мешка одну из душ, отпустил
ее. Добро немедленно повлекло ее в Рай. Прибегнув к магии, Пэрри полетел
следом.
Душа взмыла вверх, но не совсем вертикально - ведь она направлялась не
в небо, а в Рай. Какие-то невидимые воздушные потоки кружили и влекли ее
за собой, при этом меняя едва заметную окраску. Внезапно Пэрри потерял
душу из виду.
Нисколько не огорчившись, он извлек из мешка вторую и выпустил ее.
Пэрри и не ожидал, что сумеет весь путь проследить за одной душой - если
бы в Ад вела прямая дорога, она не была бы такой таинственной.
Казалось, вторая душа колеблется. Однако на самом деле это было совсем
не так - она лишь попала в круговорот добра и зла. Вскоре ее подхватил и
увлек за собой нужный поток.
Вслед за нею Пэрри очутился в Чистилище. Это привело его в недоумение -
ведь он был твердо уверен в том, что безгрешная душа должна направиться
прямо в Рай. В Чистилище оставались только те, доля добра и зла в которых
уравнивалась...
Затем Пэрри догадался, что дорога в Рай пролегает через Чистилище. Даже
те души, которые здесь не задерживались, обязательно должны были пройти
своеобразный контроль. По-видимому, прямого доступа в Рай не существовало.
Душа двинулась навстречу все возрастающей неразберихе. Повсюду росли
какие-то странные деревья - луковицеобразные и непривычно окрашенные,
причудливо вились тропинки, а природа ничем не напоминала земную. Все это
показалось Пэрри интересным, и он решил обязательно завести нечто подобное
у себя в Аду.
Устремившись в самые дебри, душа немедленно скрылась из виду. Тогда
Пэрри вытащил из мешка и отпустил третью.
Проплыв сквозь хаос, она тоже пропала...
Пэрри остановился. Душа так быстро скрылась в Лимбе, что он вообще не
успел за ней проследить. Вероятно, Пэрри недооценил всю сложность задачи -
ведь в его распоряжении оставались только две души.
В Лимбе? Он более внимательно огляделся по сторонам. В самом деле, все,
что его окружало, очень походило на эту блеклую область Ада. Вокруг
простиралось беспорядочное нагромождение неясных образов.
Это и было пустыней, одним из проявлений хаоса - бесформенной частью
вселенной, охваченной первоначальной энтропией. Пэрри слышал, что именно
отсюда Судьба получает материал для нитей жизни. Неудивительно, что, попав
сюда, Пэрри потерял души - ведь здесь начисто отсутствовал какой-либо
порядок. Ничто не отделяло предмет от окружавшего его фона, а бытие - от
небытия. Следовать за чем-нибудь сквозь хаос представлялось совершенно
невозможным.
Прежде чем отпустить на волю следующую душу, нужно было выбраться
отсюда. Но Пэрри замешкался.
Почему же Судьба тянет свои нити именно из этой субстанции? Ведь здесь
добро безнадежно перемешано со злом. Однако Судьба на стороне добра - она
не стала бы добровольно делать это...
Тем не менее именно так она и поступала. Жизни, сложенные из ее нитей,
представляли настолько сложные переплетения добра и зла, что не
поддавались четкому разграничению. До того как в конце концов попасть в
Рай или в Ад, этим жизням предстояло продираться сквозь все ужасы
человечества. Какое чудовищное упущение!
Однако этот вывод не удовлетворил Пэрри. Хотя Судьба представляла собой
существо хитрое и неприятное, она прекрасно знала свое дело. Если бы у нее
был выбор, она не стала бы прясть нити из местного материала. Она...
Затем Пэрри догадался. Хронос рассказывал ему об энтропии и хаосе, о
том, что, по его мнению, обязанностью инкарнаций является борьба с ними,
стремление внести во вселенную порядок и понимание. Сделать это,
пренебрегая хаосом, было бы невозможно. Значит, они намеренно черпали
субстанцию из хаоса, превращая его в жизни, чтобы потом их можно было
разделить на хорошие и плохие...
Все эти муки человечества - лишь попытка справиться с энтропией, чтобы
привести то, что возникло из хаоса, в Рай или в Ад и наконец подвергнуть
точной классификации. В конце концов во вселенной устанавливается
порядок...
Но какой ценой! Сколько тысяч, миллионов жизней таких, как Джоли,
приходилось сплетать, мучить и пресекать только для того, чтобы достигнуть
этой цели. Какой беспредельный цинизм!
И все это вершилось под покровительством Бога. Что ж, цель оправдывает
средства! Именно этим предательским лозунгом пользовалась Лила. Теперь
становилось очевидным, что его же придерживался и Бог. Тяжелый труд и
страдания бесконечного числа смертных допускались ради достижения конечной
цели - порядка. Сам Пэрри прибегал к подобному девизу, когда развращал
Инквизицию - спасение душ оправдывало страдания обвиненных и лишение их
имущества.
Пэрри сокрушенно вздохнул. Теперь он являлся воплощением Зла и
чувствовал его всюду, даже когда другие инкарнации ничего не замечали.
Давно пора поговорить с Богом и привлечь его внимание к этому вопросу.
Закрыв глаза, чтобы не заблудиться, Пэрри двинулся сквозь дебри. Он
знал, что если никуда не свернет, то со временем непременно выберется
отсюда. Однако вокруг по-прежнему ничего не менялось...
Неужели он переоценил свои возможности? Вероятно, хаос повлиял и на
него, заставив двигаться не в том направлении, которое он наметил. Будет
забавно, если жертвой хаоса окажется сам Князь Зла!
Однако существовал другой способ выбраться. Пэрри вытащил из мешка
четвертую душу. Душа попыталась вырваться из его рук, но он крепко ее
держал и направился именно туда, куда, казалось, рвалась его пленница. Не
обращая внимания на все окружающее, он ориентировался только на нее.
Даже не осознав полностью, когда это произошло, Пэрри выбрался из
хаоса. Душа, которая знала свою цель, в конце концов вывела его.
Теперь он смог отпустить ее. Как будто обрадовавшись свободе, душа
поспешила в Рай, а Пэрри последовал за ней, сосредоточив все свое
внимание, чтобы не потерять ее из виду.
Затем душа замедлила движение - Пэрри догадался, что они прибыли.
Вокруг них простирались круги Рая.
Самый внешний представлял собой ослепительный свет, огненный круг,
очертаниями напоминавший солнце, которое как будто заслонило собою весь
горизонт. Пэрри думал, что его окликнут, однако смог беспрепятственно
шагнуть внутрь и оказаться в Раю.
Он очутился на краю какого-то яркого облака. Вокруг стояли люди, от
которых исходило едва заметное сияние. Пэрри не увидел у них крыльев,
поскольку это были не ангелы, а души умерших. Ему показалось странным, что
они совсем не выглядели счастливыми - скорее смирившимися или даже
скучающими...
Пэрри освободил из мешка пятую душу. Теперь он не нуждался больше в
провожатых. Вместо того чтобы лететь, она приняла свой прежний вид,
превратившись в немолодого мужчину, который умер от чумы, но уже не
казался обезображенным ею. Оглядевшись в смущении, тот спросил:
- Это здесь?
- Да, - подтвердил Пэрри. - Теперь ты попал в свой вечный дом. Можешь
радоваться.
Мужчина выглядел неуверенным и, вероятно, старательно пытался скрыть
разочарование.
Наверное, они оказались во внешней области Рая, подобной Лимбу в Аду,
где слонялись не до конца праведные души - недостойные того, чтобы
проникнуть дальше в Рай. Неудивительно, что душа, которую он отпустил,
выглядела недовольной. Ведь эта область Рая почти ничем не отличалась от
аналогичной области Ада...
Впрочем, Пэрри явился сюда не для того, чтобы осматривать местные
достопримечательности, а для встречи с Богом. Где же он мог быть? Ну
конечно же, в самом центре Рая - ведь и воплощение Зла занимало самую
сердцевину Ада.
Пэрри подлетел к следующему уровню. Это оказалось не совсем физическим
движением, а скорее мысленной попыткой проникнуть поглубже в Рай. Вряд ли
души обладали подобными возможностями.
Вторая часть Рая разительно отличалась от первой. Пэрри увидел скучный
пейзаж с голыми скалами, песками и разбросанными повсюду кратерами
различных размеров. Картина очень напоминала поверхность Луны. Там праздно
стояли души, выглядевшие немногим счастливее тех, что остались ступенью
ниже.
Пэрри устремился в третью часть Рая, которая понравилась ему больше, -
перед ним простирался ландшафт Венеры, планеты любви.
Эта область должна была бы радовать души влюбленных, но, поскольку
плотская чувственность в Раю запрещалась, они могли лишь стоять и
обмениваться исполненными страстью взглядами. Едва ли подобное влечение
способно длиться целую вечность...
В четвертой части оказалось значительно веселее - души оживленно
беседовали друг с другом. Это были богословы и отцы Церкви; уж им никогда
не надоедало упражняться в толкованиях и объяснениях.
Пятая часть походила на Марс, и ее населяли души воинов. Но в Раю они,
естественно, не сражались и потому были не у дел.
Шестая часть представляла собой Юпитер - здесь размещались души
праведных правителей. Места всем хватало в избытке...
Затем Пэрри миновал похожую на планету Сатурн седьмую часть Рая, где
обитали души созерцателей, и восьмую часть, которая состояла из звезд. Он
увидел там множество святых. Лишенные страстей обычных людей, они и здесь,
как и следовало ожидать, не проявляли никаких признаков ликования.
В девятой части, похоже, размещались одни ангелы. В десятой...
Пэрри догадался, что именно там и следовало искать Бога. Но где же он?
Виднелось лишь гигантское пятно света, которое можно было принять...
Затем, взглянув повнимательнее, Пэрри различил очертания бесконечно
огромного человеческого лица, которое обрамлял тройной нимб. Наконец-то он
у цели!
Пэрри помахал рукой, но ему никто не ответил.
- Эй! - крикнул он - и снова не получил никакого отклика.
Бог просто не обращал на него внимания.
Через некоторое время, раздраженный, Пэрри оставил свою затею.
Устремившись вниз, он снова попал во внешнюю область Рая и собрался было
вовсе покинуть его, как услышал крик:
- Мой господин. Сатана!
Среди вялых душ, населявших эту часть Рая, наблюдалось какое-то
оживление. От них отделился мужчина, которого Пэрри отпустил последним.
- Мой господин, умоляю вас - возьмите меня назад с собою!
Пэрри удивленно остановился:
- Неужели тебе не понравилось в Раю?
- Мой господин, здесь так же скучно, как и в Аду - а большинство моих
друзей остались там. Я бы хотел вернуться...
- Но ты не принадлежишь Аду. В твоей душе преобладает добро.
- Разве что чуть-чуть... Мне никогда не выбраться из внешнего круга.
Вот если бы мне разрешили навещать ваш Рай... Прошу вас, господин Сатана,
заберите меня назад!
Подобного Пэрри не мог даже представить. Тем не менее душа обращалась к
нему вполне серьезно. Интересно, случалось ли такое раньше?
Снова оживившись, души ретировались.
- Караульные ангелы! - шепнул кто-то.
Пэрри увидел, как к нему спешат светлые сияющие молодцы с крыльями.
- Прошу вас, мой господин! - повторила душа.
Вероятно, именно ангелы, вид которых совершенно не внушил Пэрри
доверия, подтолкнули его принять решение. Ему показалось, что они
прекрасно справились бы с такой же работенкой в Аду...
- Ладно, - сказал Пэрри и, протянув руку, дотронулся до мужчины.
Тот сразу же превратился в тончайшую паутинку, став бесплотным. Пэрри
намотал нить на руку, чтобы потом свернуть и убрать в карман. В отличие от
веса, определенным объемом души все-таки обладали - Пэрри не хотелось на
глазах у всех тащить свою ношу за собой.
Наконец ангелы приблизились.
- Отпусти душу! - приказал один из них.
За последние сто лет Пэрри привык слышать от демонов и душ грешников
совсем другое обращение. Тон ангелов ему ужасно не понравился. Однако он
был не у себя дома, поэтому оставил дерзость без внимания. Спрятав душу в
карман, Пэрри отвернулся.
- Послушай, бунтарь, - презрительно бросил ангел. - Неужели ты не
понимаешь, что вредишь сам себе...
- Вряд ли, - с усмешкой отозвался Пэрри и принялся погружаться в
облако.
Ангел угрожающе подлетел к нему.
- Я тебя предупредил!
Однако пытавшаяся схватить Пэрри рука свободно прошла сквозь него.
Пэрри камнем упал вниз и через секунду уже покинул пределы Рая, оставив
раздосадованного ангела ни с чем. Ни Рай, ни его служители не произвели на
Пэрри должного впечатления. Не удивительно, что душа не захотела там
остаться.
Достигнув смутных очертаний области хаоса, Пэрри нырнул прямо в него.
Однако он слишком поздно осознал, что направления там просто не
существовало, и снова оказался втянутым в хаос, как в зыбкое болото...
В прошлый раз его, словно проводник, вывела одна из душ, которые он
прихватил с собой. Пэрри решил снова воспользоваться этим способом,
порадовавшись, что и сейчас оказался не одинок.
Казалось, взяв незримый курс, душа куда-то устремилась. Не выпуская ее
из рук, Пэрри последовал за ней.
Вскоре хаос рассеялся, и перед ними возник... Рай.
Теперь Пэрри догадался, что эта душа и не могла ориентироваться ни на
что, кроме Рая. Ее личное желание не имело никакого значения - все дело
было в соотношении добра и зла. Если ему нужен проводник в Ад, предстояло
подыскать душу грешника.
Но где ее искать - в Раю? Впрочем, там тоже могли оказаться
заблудившиеся души... Захотят ли они добровольно покинуть Рай?
Тяжело вздохнув, Пэрри решил попробовать найти дорогу самостоятельно.
Аккуратно сложив душу, он снова сунул ее в карман. Затем закрыл глаза и
стремглав бросился в хаос.
Однако он снова заблудился. Ни о каком направлении или скорости,
которые существовали только в организованных пределах, в хаосе не было и
речи.
Вероятно, путь в Ад смогла бы отыскать его собственная грешная душа!
Предоставив свое тело самому себе, Пэрри попытался представить, будто
только что освободился от него.
Спустя какое-то время - еще одно бесполезное понятие в хаосе - он
понял, что у него ничего не получилось. Что бы он ни делал, Пэрри
неизменно оставался в плену пустоты. Оставалось одно - выпустить из
кармана душу и последовать за нею в Рай. Этого ужасно не хотелось...
Тогда Пэрри обратился к поначалу показавшейся ему глупой затее и позвал
на помощь.
"Эй, кто-нибудь, отзовитесь! - мысленно произнес он как можно громче,
хотя ни громкости, ни мыслей в хаосе тоже не существовало. - Помогите!"
Прислушавшись, Пэрри уловил какой-то отклик. Кому он принадлежал, в ту
минуту не имело для него никакого значения.
Устремившись на звук, Пэрри увидел благообразного старца, белобородого
и одетого в нечто похожее на рясу. Заметив Пэрри, старец с достоинством
поклонился.
- Вы отважились шагнуть в запретную область, путник. - Языка старца
Пэрри не знал, однако, как и в Аду, смог понять его речь.
- Так уж получилось, - уклончиво ответил он. - Спасибо, что спасли
меня.
- Спасать заблудшие души, если они этого желают - моя обязанность. Хотя
мне давно уже не приходилось встречать таких, как вы. - Старик взмахнул
рукой, и они перенеслись в какое-то помещение. - Располагайтесь поудобнее,
тогда и побеседуем.
- Сможете ли вы вывести меня отсюда? - спросил Пэрри, усаживаясь на
древний, но еще крепкий стул.
- Вывести? Едва ли. И все же не бойтесь - я с радостью покажу вам
дорогу. Я пользуюсь Ллано - очевидно, это единственная сила, способная
преодолевать хаос.
Снова Ллано!
- Я был бы вам очень признателен! Но не могли бы вы назвать себя? Я...
- Тут Пэрри подумал о том, что его собеседник вряд ли обрадуется, когда
узнает, кого он спас...
- Я Яхве. - Старик не произнес свое имя, а скорее передал собеседнику
мысленный образ.
У Пэрри не оставалось выбора - не мог же он обмануть спасителя!
- Я Сатана, воплощение Зла.
- А, христианский вариант! - заметил Яхве, протягивая руку для
рукопожатия. - Рад наконец-то с вами познакомиться.
Пэрри опешил:
- Вы уверены, что хотите... Но ведь вы...
- Иудейское божество. Ну же. Сатана, надеюсь, вы не боитесь меня?
Пэрри пожал ему руку.
- Я просто подумал... знаете ли... дело в том, что я как бы противостою
христианскому Богу. Я совсем не ожидал... разумеется, мне следовало бы
знать...
- Не смущайтесь! У меня нет такого числа последователей, как у каждого
из вас, и уж тем более как у Аллаха или любого из великих восточных
божеств. Поклоняющиеся мне часто страдают от преследований.
- Но вы... вы старше любого из...
- То, что я представляю, - возможно. Сам я насчитываю лишь примерно три
тысячи лет. Я был божеством гор, которое, несмотря на существование других
богов, приняло одно кочующее племя. Когда я начинал, казалось невозможным
одержать победу над Ваалом, моим главным соперником в тех землях. Он то и
дело крал у меня людей и... Впрочем, это долгая история и вряд ли
покажется вам интересной.
- Но вы... вы такой древний! Ведь и христиане, и сарацины происходят
от...
Яхве протестующе замахал рукой.
- Ну, это уж преувеличение! Пророк Иисус действительно был моим, но
затем его последователей отвлекли, и образовалась новая ветвь. Согласен,
сначала я не принял это всерьез - как и никто из нас. Отколовшиеся религии
то и дело возникают, но лишь немногим удается просуществовать более пары
десятков лет.
Пэрри был ошеломлен.
- Так, значит, как вы говорите, существует много различных ветвей? И
старые божества все еще живы?
Яхве улыбнулся:
- Любой бог или дьявол, в которого верят смертные, существует. Чем
большее количество людей и чем крепче в него верят, тем он сильнее. Именно
потому, что очень многие, несмотря на свои попытки опровергнуть это, верят
в вас, ваше царство так крепко.
- Я... я никогда об этом не задумывался! Я считал...
- Что существует лишь христианская версия Добра и Зла? - с улыбкой
спросил Яхве.
- Что-то вроде этого, - робко согласился Пэрри. - Или что все заключено
в общие рамки. Вы упомянули Ваала; мне казалось, что он стал Вельзевулом,
Повелителем Мух в Аду...
- Все верно, боги одного поколения часто превращались для следующего в
демонов.
Пэрри по-прежнему испытывал неловкость.
- Так почему же вы, зная все это, предложили помощь такому, как я?
Наверняка вы с радостью уничтожили бы все, что со мною связано!
- Мы можем быть противниками, но ни в коем случае не врагами, -
объяснил Яхве. - Как вам известно, все мы стараемся извлечь из хаоса
порядок.
Пэрри грустно улыбнулся:
- Я как раз подумал о том, в какую неудобную ситуацию может завлечь
хаос. Но вы правы, я сам пришел к выводу, что бессмысленно постоянно
враждовать с Богом; лучше объединиться ради общей цели.
- Поэтому вы и отправились к нему с дружеским визитом, - подхватил
Яхве. - И ничего не добились.
- Именно, - подтвердил Пэрри. - Он всецело поглощен самолюбованием и
ничего, кроме себя, просто не замечает. Очевидно, он совершенно не
обращает внимания ни на царство смертных, ни на сам Рай.
Яхве согласно кивнул:
- Боюсь, что во времена своего расцвета я был не лучше. Первейшей
заповедью для моих людей была "Не возведи себе кумира, кроме меня". Когда
они стали поклоняться золотому тельцу, я пришел в ярость не потому, что
они вернулись к идолопоклонству, а потому что проявили неуважение ко мне.
Я отплатил им, накликав всевозможные несчастья. Но спустя века понял, что
гнев и наказание - не лучший способ удержать людей, разве что для самых
темных из них. Тогда, несколько сбавив спесь, я стал для них гораздо