Эллиот Аронсон. Замок Ругна

наверняка еще не вернулись из Обыкновении. Там, внутри, только Милли.
Милли-служанка, Милли-призрак, Милли-нянька. Что успел ей рассказать
Мозговитый Коралл, пока оживлял его тело? Что сказать ей теперь? Знает ли
она, чем он занимался в прошедшие две недели?
Дор приказал себе успокоиться и открыл дверь. В собственный дом можно
входить без стука. Кто он такой? Всего лишь мальчишка. А Милли просто
заботится о нем. И она наверняка не знала и ни за что не узнает, что он и
есть тот самый волшебник, тот обыкновенский солдат из канувших в прошлое
времен.
"А вот ответь мне на такой вопрос, - вдруг спросил себя Дор, - там,
внутри гобелена, ты как себя называл?" - "Своим собственным именем, конечно.
И использовал свое имя и талант..."
Стоп! Вот и попался. Ведь по таланту и имени в Ксанфе можно обнаружить
кого угодно. Ну и дурак же он!
- Дор, это ты? - мелодичным голосом спросила Милли из кухни. Бежать
поздно!
- Я, - глухо отозвался он. Ну что ж, надо идти, и будь что будет. Ну и
дураки же эти двенадцатилетние мальчишки!.. - Это я со стеной разговариваю.
Скажи что-нибудь, стена, - велел он.
- Что-нибудь скажу, - услужливо отозвалась стена.
Милли показалась в дверях кухни. До чего она красива, просто королева,
хоть и стала старше на двенадцать лет! В ней появились какая-то
сдержанность, простота и вместе с тем гордая осанка. Милли состарилась, Дор
помолодел. Теперь между ними пролегла пропасть, огромная, как Провал.
Но он все еще любил ее.
- А за прошлые две недели ты ни разу со стенами не разговаривал, -
заметила Милли. Иначе и быть не могло. Коралл оживил его тело, но не сумел
оживить талант.
- Почему ты так странно смотришь на меня? - встревоженно спросила
Милли. - Что-то случилось?
Дор опустил голову. Что он мог сказать?
- Я... мне кажется, я тебя где-то видел, - тихо сказал он.
Милли рассмеялась - смехом сладким и невинным. Как же он любил ее смех!
Так смеялась та прежняя, юная Милли, девушка с гобелена.
- Ты видел меня утром, Дор, когда я подавала тебе завтрак
Больше всего он боялся разоблачения. Но хватит медлить. Надо сделать
решительный шаг и все выяснить
- Милли, когда ты была молода, ну, до того, как стала призраком... у
тебя были друзья?
Милли снова рассмеялась, сотрясаясь всем телом. За эти годы она,
конечно же, располнела, округлилась.
- Были друзья.
- А кто они? Ты никогда о них не рассказывала. - Сердце его забилось
сильнее. Милли помрачнела:
- Дор, ты ведь не из пустого любопытства расспрашиваешь? Не сердись, но
я ничего не могу рассказать. Поблизости от меня взорвалось забудочное
заклинание. Я пробыла в его власти долгое время и теперь ничего не могу
вспомнить. И друзей не помню.
Вот так сила у этого заклинания! Милли видела перед собой
Дора-мальчика, подростка, и начисто забыла того Дора - из ее головы
выветрилось, как они вместе стояли на крепостном валу, как она призналась
ему в любви. Но какая-то сила толкала Дора расспрашивать дальше:
- А как ты... умерла?
- Кто-то заколдовал меня. Превратил в книгу.
КНИГА! Он ведь нашел ее в подъемнике, ведущем из дамской комнаты. Ведна
превратила девушку в книгу, бросила в подъемник и подняла на верхний этаж. В
замке тогда все было вверх дном, книги валялись повсюду. Никто и не подумал,
что одна из них и есть несчастная Милли. Проклятие Мэрфи доживало последние
часы, но еще действовало. Именно по его коварному наущению Дор, найдя книгу,
пошел с ней в библиотеку и вежливенько поставил находку на полку. Там книга
и простояла восемь веков в тишине и покое.
- Я забыла многое, - продолжала Милли. - Забыла свое тело - какое оно,
где оно. Наверное, это опять власть заклинания. Все было так смутно,
особенно вначале, а потом... потом я стала призраком. Призраки легче
обходятся без воспоминаний; у призраков вообще легкое тело, легкая голова. -
Милли смотрела на мальчика изучающим взглядом. - Но иногда случались
проблески. И в их свете твой отец... глядя на твоего отца, я вспоминала
кого-то давнего, мне кажется, я любила этого кого-то, но опять не могла
вспомнить. Так или иначе, скрытый пеленой забвения он умер, умер восемьсот
лет назад. Со мной рядом неизменно был и есть Джонатан. Наша дружба длится с
незапамятных времен, и нет для меня никого лучше его. Король Ругн правил
долго и успешно, но все когда-нибудь кончается; король умер, замок стал
приходить в упадок. И вот я осталась совсем одна, всеми покинутая, не
знающая, как жить дальше. И в этот трудный час явился Джонатан и помог мне
продержаться. Его не смущало, что я всего лишь бедный призрак. Если бы
только можно было...
Милли любила Дора, но не могла вспомнить, потому что оказалась во
власти заклинания. Он может не опасаться: ни его имя, ни талант ничего ей
уже не смогут подсказать. Юный облик не насторожит ее, потому что она не
помнит, откуда пришел тот, кому она открыла сердце восемь веков назад;
никогда не свяжется в ее памяти этот худенький подросток с тем отважным
воином.
Джонатан - вот ее единственное утешение, вечное утешение. Джонатана она
не забыла, потому что он неизменно был рядом. Жалкий призрак и бесприютный
зомби спасали друг друга, когда весь мир позабыл о них. Зачем воскрешать
память о прошлой боли? Зачем терзать вопросами? Это жестоко.
- Милли, я принес снадобье. Оно вернет Джонатана к жизни, - сказал
мальчик.
- Дор, знаешь, я кое-что вспомнила, - сказала Милли, глядя на него так,
словно не верила своим глазам. - Вспомнила, кого напоминал твой отец. Тебя!
И не столько даже внешностью, сколько...
- Ты не могла вспомнить, потому что мне всего лишь двенадцать лет! -
резко ответил Дор, тем самым запрещая Милли тянуть за ниточку, которую сам
же и дал ей в руки. - В этом случае надо рассуждать иначе: я напоминаю тебе
моего отца, потому что... потому что становлюсь взрослым.
- Да, конечно, - как-то неуверенно согласилась она. - И все же иногда,
когда ты разговариваешь с вещами, я начинаю вспоминать... ты беседуешь с
драгоценностями... какое-то большое гнездо... нет, не помню...
- Возьми бутылочку, - сказал он, - и позови Джонатана.
"Джонатан, - с болью прозвучало в его душе, - знаешь ли ты, что сейчас
займешь место ее любви, ее жениха. Подари ей счастье во имя человека, у
которого судьба отняла это право!"
- Все же что-то мелькает передо мной, - говорила Милли, в растерянности
не обращая внимания на бутылочку. - Большой, сильный иноземец...
- Джонатан! - заорал Дор во всю глотку. - Иди сюда!
Дверь отворилась. Вошел Джонатан. Он всегда был рядом с Милли как ее
верный слуга на протяжении столетий. Джонатан прошаркал в кухню усеивая свой
путь кусками отваливающейся от него грязи. На зомби всегда просто тонны
грязи! Так уж им полагается. Джонатан телом напоминал скелет, померкшие
глаза гноились, он принес с собой ужасный запах.
- Я теперь знаю, что увлеклась таинственным иноземцем лишь на
мгновение, - не успокаивалась Милли. - Он покинул меня, а Джонатан остался
навсегда.
- Сейчас увидим! - крикнул Дор. Он открыл бутылочку и брызнул на
Джонатана.
Тело стало изменяться прямо на глазах: оно пополнело, кожа
расправилась, стала здоровой и гладкой. Джонатан распрямился, стал выше,
стройнее.
- Джонатана я люблю, и больше никто мне не нужен, - произнесла Милли и
вдруг поняла, что произошло. - Джонатан! - воскликнула она, по давнему
тряхнув волосами.
А превращение тем временем закончилось. Вместо ужасного зомби возник
пусть и худой, но вполне здоровый, вполне живой человек.
- Повелитель зомби! - воскликнул Дор. - Я тогда не успел узнать твоего
имени!
И он отошел в сторонку, позволяя настоящей любви занять надлежащее
место. Джонатан и Милли - она забавно притопнула ножкой - удалились из
кухни. А мальчик понял, что цель его странствий достигнута.


Файл из библиотеки - ЧЕРДАК OGO (http://cherdak-ogo.narod.ru)
Пирс Энтони "Замок Ругна"
OCR Gray Owl (http://cherdak-ogo.narod.ru)