Энок Сюзанна. Приглашение к греху

   Он уже видел такие взгляды. Возможно, тетя Тремейн и не собиралась его женить, но кое-кто определенно об этом думал. Поднялся невообразимый шум, все девочки заговорили о новых платьях и о бале. Все, кроме одной.
   Кэролайн съела свой тост с маслом и уставилась в тарелку. Он сомневался, что она вообще слышала, о чем говорила мать. Отец сказал, что среди его дочерей лишь две отличаются здравым умом. Кэролайн, вероятно, была одной из них.
   – Каро, ты поедешь с нами в Троубридж?
   – Что? Нет. У меня работа.
   – У тебя всегда работа. – Сидевшая рядом девушка, кажется Сьюзен, тронула Закери за рукав: – Но вы ведь поедете с нами, лорд Закери? Мы обещали показать вам город.
   Он знал, где бы ему хотелось остаться, но Гриффины всегда были вежливыми.
   – С большим удовольствием… если тетя Тремейн не против.
   – Конечно же, нет. У нас с Салли есть кое-какая работа.
   – Мне не терпится увидеть, какое лицо будет у Мэри Горман, – прошептала одна из сестер. – Она умрет от зависти, когда увидит, кто у нас гостит.
   – Ты точно с нами не поедешь, Каро?
   Закери глянул на нее. Она смотрела на него в упор. И выглядела не очень-то счастливой. Видно, он сделал что-то такое, что нарушило ее планы.
   – К сожалению, я не могу оставить вам свои уши, – сказал он, и все, кроме Кэролайн, дружно рассмеялись. – Но они вернутся.
   – Не беспокойтесь. Пока я могу обойтись и без них. Одна из сестер зашла Кэролайн за спину и положила руки ей на плечи.
   – Поедем с нами. Я хочу, чтобы ты помогла мне выбрать цвет и материал для нового платья. – Наклонившись, она поцеловала сестру в щеку. – Пожалуйста.
   Очевидно, это была та вторая, отличавшаяся здравым умом. Закери не помнил ее имени, но неожиданно почувствовал, что благодарен ей. Ее лицо обрамляли белокурые волосы, голубые глаза смотрели из-под длинных ресниц. Очень мила, но ему почему-то больше нравилась та, которая фыркала совсем не как леди и не лезла за словом в карман.
   – Позвольте мне присоединиться к просьбе, мисс Уитфелд. Чем больше нас будет, тем веселее.
   – Ну хорошо, – вздохнула Кэролайн. – Только с условием, что днем вы будете позировать мне в саду.
   – Кэролайн, – упрекнула ее мать, – нельзя предъявлять ультиматум нашему гостю. И не следует монополизировать лорда Закери, особенно если у тебя есть не замуж…
   – Я всегда держу свое слово, – прервал ее Закери, не желая слышать окончание фразы. – Мои руки и уши будут в саду.
   Он постарается быть как можно больше времени рядом с Кэролайн до тех пор, пока не поймет, почему он отдает предпочтение той девушке семейства Уитфелдов, которой он интересен только как модель для портрета.

Глава 5

   Кэролайн сидела, откинувшись на спинку сиденья, и пыталась не обращать внимания на Джоанну, которая то и дело толкала ее в бок и шептала на ухо всякие глупости. Она дорого бы дала за то, чтобы у нее был с собой альбом для эскизов и достаточно пространства, чтобы рисовать.
   Лорд Закери ехал на лошади рядом с коляской и весело обсуждал с Вайолет и Грейс состояние дорог в Уилтшире. Выглядел он образцом настоящего английского аристократа. Кэролайн не удивилась бы, если бы оказалось, что его Саграмор был чистых арабских кровей.
   Сам Закери был явно «чистопородным» – он сидел в седле непринужденно, как истинный аристократ, держа в одной руке вожжи, а другой – указывая на рощу тополей с таким видом, будто никогда прежде такой не видел, только потому, что на нее обратила внимание Вайолет. Легкий ветерок шевелил его темные волосы. Одна прядь упала на глаза и он отвел ее, не переставая смеяться над какой-то глупой шуткой Грейс.
   Насколько ей было известно, он еще не поцеловал ни одну из сестер – пока. Впрочем, он был у них в гостях всего двадцать четыре часа. Но если бы захотел, он, наверное, мог бы за неделю погубить репутацию всех до единой женщин в их графстве, особенно если учесть, как они перед ним заискивают. Кэролайн фыркнула и стала смотреть в окно кареты. Он выбрал для поцелуя ее, и он хорошо целуется. Ну и что? Пусть сестры забирают его себе, но после того, как она закончит портрет.
   Между тем Закери подъехал с ее стороны и, приподняв шляпу, сказал:
   – Я не хотел отрывать вас от рисования.
   – Но оторвали. Не понимаю, зачем вы это сделали. Шесть прелестных молодых девушек хотят поболтать с вами. Неужели вам нужна еще одна?
   – Да.
   – И зачем же?
   Он, несомненно, думает, что она будет польщена. А у нее всего три недели, чтобы сделать свой самый лучший портрет и отослать его в студию. Ей понадобится каждая минута этого времени, особенно если сестры будут все время уговаривать его поехать с ними в город, и даже несмотря на то, что она могла бы нарисовать его по памяти.
   В то же самое время она думала о том, почему его присутствие так ее волнует. Оно было как легкий ветерок – свежий, теплый и немного шальной. И это ей нравилось, хотя обычно у нее не было времени на такие глупости. А сейчас, когда у нее есть такая серьезная цель, тем более.
   – Сложно объяснить. Возможно, я – ваша муза, ваше вдохновение. Мне не нравится лишать вас моего присутствия.
   Она фыркнула:
   – Боже праведный.
   Кэролайн пришлось признаться, что она не ожидала от Гриффина такой доброжелательности – или такого остроумия. Зная, как герцог Мельбурн помогает правительству проводить его политику, как умело покупает и продает недвижимость и товары, можно было ожидать, что все Гриффины жесткие, сухие, старые скряги и ворчуны, пахнущие сигарами. Закери оказался совсем другим. Это удивило ее и немного вывело из равновесия. Непонятно только, какое это имеет значение, если ей нужно лишь написать его портрет.
   – Если бы вы были моей музой, то сейчас сидели бы в саду и позировали мне, пока я рисовала бы ваши руки, – сказала она, потому что он все еще смотрел на нее.
   Он приложил руку к груди.
   – По-моему, мисс Уитфелд, вам просто нравится водить меня за нос.
   – Каро? – воскликнула Сьюзен, сидевшая напротив. – Она даже не взглянула бы на вас, если бы ей не надо было написать ваш портрет. Она не собирается выходить замуж.
   – Правда? – Закери поднял одну бровь, а в его глазах блеснул озорной огонек.
   – Сьюзен, замолчи. – Краска залила Кэролайн щеки. – Лорда Закери это не касается.
   – Я просто тебя дразню.
   – Это было не смешно, – отрезала Кэролайн, чувствуя, что задета ее гордость, хотя не поняла почему. Сьюзен сказала правду. – Что, если бы я сказала, что твоя единственная в жизни цель – выйти замуж?
   – Кэролайн!
   Словно предчувствуя унижение Сьюзен, Закери сделал вид, что ничего не слышал, и поскакал впереди кареты.
   – Прекрати, Каро, – тихо сказала Сьюзен. – Не надо мешать остальным только потому, что он не нужен тебе.
   – Если бы вы все перестали к нему приставать, может быть, у одной из вас был бы шанс. Я слишком хорошо знаю тебя, и ты меня пугаешь. Удивляюсь, как это лорд Закери еще не сбежал от нас в Лондон.
   – Ерунда, – вмешалась в разговор Джулия. – Наше внимание ему льстит. И он должен выбрать одну из нас.
   – Как же! Он до сих пор холост только в ожидании визита к девицам Уитфелд. Подумай, Джулия. Он мог жениться на любой женщине, если бы захотел. Зачем ему выбирать одну из вас?
   – Почему бы и нет? Если разобраться, у него гораздо больше шансов выбрать одну из шести, чем жениться на единственной дочери какого-нибудь другого семейства.
   – Странная арифметика.
   – Я знаю одно, – наконец вмешалась Энн. – Если мы будем все время друг с другом спорить, он не захочет иметь дело ни с одной из нас. И не забывайте, что в наших интересах помочь Каро написать портрет.
   – Так, чтобы она могла переехать в Вену, а папа с мамой занялись бы тем, чтобы повыдавать нас всех замуж. – Вайолет расправила юбки.
   – Я буду скучать, – заметила Кэролайн, притворившись, что ей не больно от того, что сестра с такой легкостью готова с ней расстаться.
   – Я предлагаю, чтобы мы общались с ним по очереди, – сказала рассудительная Энн. – А то он теряется от такого напора с нашей стороны. И тогда у нас у каждой будет шанс. – Она похлопала Кэролайн по колену. – Мы хотим, чтобы ты поехала в Вену только потому, что сможем тебя там навещать.
   Кэролайн улыбнулась в надежде, что Энн поймет, как она ей благодарна.
   – Только прошу вас так поделить свое время с лордом Закери, чтобы у меня была возможность написать его портрет.
   – Я отдам тебе свое время, – нахмурившись, неожиданно предложила Вайолет. – Я не хотела тебя обижать, Каро.
   – Не волнуйся, я все понимаю. – Хотя она не была в этом уверена. Жизнь, к которой так отчаянно стремились сестры, не казалась ей такой прекрасной. Даже если это будет брак с человеком с теплым взглядом серых глаз, который умел так элегантно сидеть верхом на лошади.
   – Но, Вайолет, тебе всего пятнадцать лет. Я считаю, что тебе вообще еще рано проводить с ним время. Также как Энн, – заметила Грейс.
   – Мне будет восемнадцать через девять недель, Грейс, – парировала Энн. – Я сегодня составлю расписание, а вы все подумайте, на какие экскурсии вы хотели бы с ним пойти, и я каждой назначу время.
   – Почему ты? – попыталась возразить Джулия.
   – Потому что ты не смогла бы составить расписание, даже если от этого зависела бы твоя жизнь. – Джоанна была категорична. – Мы согласны, Энн.
   – Разумеется.
   Они проехали старинный каменный мост и свернули на главную улицу Троубриджа. Головы прохожих сразу стали оборачиваться, но все смотрели не на девиц Уитфелд. Все пялились на гостя Уитфелдов – великолепного всадника на не менее великолепной лошади. Вряд ли их можно было винить за это.
   Закери спешился и, подойдя к карете, помог девушкам выйти. Интересно, подумала Кэролайн, что бы он сказал, если бы узнал, что семь девушек только что решили поделить его, словно какой-нибудь пирог.
   Девушки одна за другой хватали его за руку, чтобы сойти на землю, хотя им никогда прежде не была нужна помощь. Кэролайн подождала, пока все выйдут, потому что не хотела, чтобы ее затоптали, а главное, чтобы сохранить чувство собственного достоинства.
   – Шутки в сторону, но я рад, что вы согласились поехать с нами, – сказал Закери, помогая ей.
   – Я сделала это ради своих сестер, а не потому, что вы меня поцеловали.
   – Но вы и дома не остались, потому что я вас поцеловал.
   – Это было бы глупо. Я ведь уже сказала вам, что мне необходимо написать портрет.
   – То есть вы хотите сказать, что я этим воспользовался.
   – Я начинаю думать, что вы все время меня поддразниваете, ло… Закери.
   – Вам давно следует это понять. Я уже стал бояться вашего здравомыслия, пока не услышал, как вы смеетесь.
   – Я не умею по-другому. – Она действительно пыталась много раз, даже зажимала нос, но от этого лишь начинала давиться. – Вам не следует над этим подтрунивать.
   – Ая и не думал. Мне нравится, как вы смеетесь. Почему вы думаете, что я над вами подтрунивал?
   Она не успела ответить, потому что Джулия схватила его свободную руку, а Джоанна умудрилась втиснуться между ним и Кэролайн. Покачав головой, она отстала и пошла позади всех. Господи, подумала она, Закери ни минуты не был свободен с тех пор, как приехал.
   Может быть, он потому обратил на нее внимание, что она не пыталась ему навязываться?
   Конечно, хорошо, что он красив, но мог бы быть и трехглазым драконом, только бы был аристократом и согласился позировать для портрета. И он ее поцеловал.
   Она готова терпеть, лишь бы это помогло заставить его позировать. Впрочем, эти поцелуи не были так уж неприятны.
   – Каро, что он тебе сказал? – спросила Энн.
   – Что? Ничего. А почему ты спрашиваешь?
   – Ты покраснела.
   – Ничего подобного, – запинаясь, сказала Кэролайн. – Просто тепло, вот и все.
   – Как скажешь.
   Вайолет выскочила из магазина шляп.
   – Он возьмет нас с собой на рыбалку!
   – Как это? – удивилась Кэролайн.
   – Грейс спросила его, чем он любит заниматься в деревне, и он сказал, что обожает ловить рыбу. Потом Сьюзен сказала, что никогда не была на рыбалке, и он пригласил нас всех пойти с ним. Он заявил, что каждый человек должен хотя бы раз испытать, что это такое.
   – Я все равно составлю расписание, – проворчала Энн.
   – Мне кажется, мы все ему нравимся, – проворковала самая младшая из сестер. – И я передумала. Я не уступлю Кэролайн своего времени с ним. Мама сказала, что, если я смогу найти мужа, я выйду замуж.
   Кэролайн вошла в маленький тесный магазин и, увидев лорда Закери Гриффина, подумала, не сошел ли он с ума. Другой причины для того, чтобы мужчина пригласил пойти с ним на рыбалку шестерых девушек, она не могла придумать. Сейчас он стоял посреди магазина с шляпками в обеих руках и высказывал свое мнение о третьей, которую примеряла Грейс.
   Поразительно. Он вел себя так дружелюбно и раскованно, что неудивительно, что все сестры были влюблены в него. Впрочем, она подозревала, что их энтузиазм объяснялся не столько возможностью замужества, сколько желанием получить его богатство и титул.
   «Я, наверное, сошел с ума», – думал Закери, глядя на шляпки у себя в руках. Одна из сестер Уитфелд примеряла шляпку у зеркала, но было совершенно очевидно, что это делается исключительно для него. Интересно, как бы она себя повела, если бы он сказал, что ему нравится вон та безвкусная лиловая шляпка?
   Но он решил не озорничать – этого и так было довольно – и указал на прелестную голубую шляпку. Тут же сразу три девушки одновременно потянулись за ней.
   – Я первой на нее посмотрела! – воскликнула блондинка.
   – Подумаешь. – Одна из близнецов постаралась не выдавать своего огорчения. – Я вообще приехала, чтобы выбрать материю на платье. – Она повернулась к Закери: – Леди Глэдис говорит, что ваш любимый цвет зеленый. Это правда?
   Он понятия не имел, но все же сказал:
   – Да, пожалуй.
   – Особенно для рыбалки, – произнес тихий голос слева от него.
   Он увидел Кэролайн Уитфелд и не смог сдержать улыбки. Она была так погружена в рисование, что утром он не смог устоять перед желанием немного подразнить ее. Он не стал бы этого делать, если бы она не была профессионалом, но она, слава Богу, им была. Однако чувство юмора ему не изменило, несмотря на окружавшее его море глупости.
   – Полагаю, вы не захотите пойти вместе с нами на рыбалку? Я бы позволил вам нарисовать форель, которую я поймаю.
   Ее губы дернулись.
   – У меня есть более интересные дела, так что благодарю вас.
   – Вы удивитесь, мисс Уитфелд, как всего один день на рыбалке расслабляет. Вам это может пойти на пользу.
   – Вы намекаете на то, что мне необходимо расслабиться?
   Он подошел ближе, чувствуя, что все взгляды устремлены на них.
   – Вы та, кто, очевидно, никогда не ездит в город, кому не нужно новое платье для бала, кто не хочет выйти замуж и все дни напролет прячется в мастерской.
   – Я не прячусь, с чего вы взяли. – Его слова явно ее задели. – Можете потешаться сколько вам угодно, но у меня по крайней мере есть цель в жизни.
   Закери и его братья возвели поддразнивание в ранг искусства.
   – Рисовать что-то другое, а не рыб?
   – Очень смешно. Да вам не понять. Лучше идите и помогите Сьюзен и Джулии выбрать перчатки.
   – Если я вам совсем не нравлюсь, – тихо сказал он, наклонившись и вдыхая лимонный запах ее каштановых волос, – тогда не следует искать поводов, чтобы заговорить со мной.
   – Если я… – Она сделала глубокий вдох. – Прошу меня извинить, отец просил купить ему глину для лепки. – Она повернулась и вышла из магазина.
   Проклятие! Бросив взгляд на девушек, окруживших горы рулонов тканей, Закери попятился к двери и вышел вслед за Кэролайн.
   – Мисс Уитфелд!
   Она остановилась и обернулась.
   – Так кто из нас ищет повод заговорить?
   Он вздохнул. Эта крошка понятия не имеет, что такое флирт. Да и другие – тоже. Их стратегия, с позволения сказать, была больше похожа на паническое бегство стада, чем на стремление соблазнить. Это чудо, что ему удалось урвать два поцелуя.
   – Я хотел извиниться, если я сказал что-то обидное.
   – А-а. Хотите быть джентльменом. Я подумала, что вы обратили на меня внимание лишь потому, что я та из сестер, имя которой вы никакие можете запомнить, – с ехидством в голосе сказала она.
   – Было бы неплохо, если бы у всех вас имена были написаны на рукавах, – усмехнулся он. В общем-то это было правдой. – Я думал, что портретисты утонченные и выдержанные люди.
   Она почувствовала, как краска заливает ей лицо.
   – Я… вы… вы просто несносны.
   – А вы совершенно уникальны, – ответил он, запнувшись на слове, которое должно было описать эту странную, талантливую, искреннюю девушку.
   – Уникальна, – повторила она.
   – Да. А там, откуда я родом, уникальность…
   – Уникальна? Он улыбнулся:
   – Я хотел сказать «необычна». Я надеюсь, вас не обижает мое внимание, но мне действительно хочется знать, в какую студию вы обратились. Если не хотите говорить, в какую именно, может быть, намекнете, где она находится? Я бывал во многих местах. Возможно, я бы смог порекомендовать вам приличную гостиницу или расположенный рядом парк.
   Он был уверен, что она тихо фыркнула.
   – В Вене, – бросила она через плечо, продолжая идти.
   – Вена? Прелестный город. Но зимой там холодно.
   – Я бы могла сказать то же самое, хотя никогда там не была.
   – Если быть честным, я тоже не бывал в Вене. Я надеялся, что вы назовете Лондон или Венецию.
   Она замедлила шаг.
   – Вы бывали в Венеции?
   – Да, во время своего большого путешествия. Был в Риме, Париже, Афинах и остановился на юге, где было тепло.
   – Значит, вы видели «Давида»?
   – Вы имеете в виду статую? – Он понял, что нащупал еще одно слабое место в ее броне. Юмор и скульптура. – Да, видел. И Сикстинскую капеллу…
   Кэролайн обернулась и схватила его за рукав.
   – Она была изумительна?
   Он ответил не сразу. В такой момент братья обычно задавали ему вопрос о выборе вин и качествах женщин, которых он встречал во время своего путешествия по Европе. Вернувшись в Англию, он очень скоро пришел к выводу, что ошибся, уделив так много времени знаменитым произведениям искусства, хотя не помнил, чтобы когда-либо искусство приводило его в такой трепет, как в Европе.
   Шей, Себастьян и даже Элинор любили посмеяться над его интересом к качеству и количеству еды. Сначала Закери это раздражало, но потом он сдался, решив, что легче принять их поддразнивание, чем протестовать – тем более что он не мог объяснить, почему его так поразило то, что он увидел.
   По крайней мере с мисс Уитфелд у него есть нечто общее, кроме чувства юмора. Ей, конечно, захочется услышать о произведениях искусства, которые он видел. И ему придется быть честным. И он вдруг почувствовал себя неловко.
   – Когда пошел в Лувр, – признался он, – я почти час стоял перед картиной Леонардо да Винчи «Мона Лиза». Вы слышали о ней?
   – Конечно, слышала. Я видела наброски и копии, но увидеть настоящую… Расскажите, пожалуйста, какое она на вас произвела впечатление.
   Притворившись, что не замечает, как она в волнении сжимает его руку выше локтя, Закери свободной рукой толкнул дверь в магазин.
   – Не знаю, насколько вам будут интересны мои впечатления, но я с удовольствием поделюсь ими.
   Она споткнулась о порог, и он прижал ее к своему боку, чтобы удержать от падения. Он еще не встречал женщины, которая была бы столь сосредоточенна, как она. Впрочем, и его сестра Элинор славилась своей целеустремленностью. Правда, иного рода.
   Скрывая улыбку, Закери поинтересовался:
   – Что просил купить ваш отец?
   – Что? – Она словно очнулась. – О! Здравствуйте, мистер Маллен, – приветствовала она грузного человека за прилавком. – Глина для папы уже прибыла?
   – Да, прибыла, мисс Уитфелд. А также те альбомы для эскизов, которые вы заказывали в Лондоне.
   Ее зеленые глаза засияли.
   – О! Великолепно. Сколько я вам должна?
   – Тридцать шиллингов.
   Кэролайн положила деньги на прилавок и, приняв из рук хозяина сверток с альбомами, потянулась за влажным, завернутым в бумагу прямоугольником глины. Закери, однако, перехватил его:
   – Позвольте мне.
   – Спасибо, милорд.
   Он обратил внимание на то, как выпрямились плечи у хозяина магазина. Если городок так страдает от отсутствия новых людей, как об этом говорили тетя Тремейн и Кэролайн, то новость о его приезде благодаря мистеру Маллену разлетится с быстротой молнии.
   К несчастью для мистера Маллена, половина Троубриджа уже была где-то поблизости, когда он и Кэролайн вышли из магазина. Ее сестры бегали по улице и звали их по имени, причем его имя звучало гораздо чаще.
   – Господи. Вот глупые гусыни, – пробормотала Кэролайн. – Грейс, Сьюзен, мы здесь.
   Через минуту все окружили их, громко упрекая Кэролайн за то, что она увела Закери.
   – Леди, – вмешался Закери, – я здесь л ишь для того, чтобы носить покупки. – Он забрал у Кэролайн и альбомы. – Позвольте мне положить это и все ваши покупки в коляску, а потом вы покажете мне следующую достопримечательность.
   Закери с трудом донес гору свертков до коляски и вместе с кучером уложил их в багажное отделение.
   Когда он обернулся, то увидел, что все девицы рассматривают его спину. В их число он мог бы включить и Кэролайн, хотя ее интерес скорее всего был чисто профессиональным.
   – Что ж, пойдем?
   – О! В булочную!
   – Нет, в кондитерскую!
   – А мне нужна брошка для шали!
   Значит, так он должен был доказать свое терпение и свою ответственность, но, поскольку дело касалось этих юных леди, испытанию определенно больше подверглось терпение, чем ответственность. Шей и Мельбурн умерли бы от смеха, узнав, как он себя ведет. Все же компания Уитфелдов была более приятна, чем та, с которой ему, по всей вероятности, придется иметь дело в Бате.
   Предложив руку обеим близнецам и признавшись себе, что предпочел бы общество той из сестер, которая только притворяется, что хочет говорить об искусстве, он весело сказал:
   – Ведите меня, леди.

Глава 6

   – Джоанна, пожалуйста, не стой перед лордом Закери, – попросила Кэролайн, надеясь, что никто не услышал скрежета ее зубов.
   Джоанна бросила на сестру возмущенный взгляд.
   – Мы разговариваем, так что я не могу стоять позади лорда Закери. Это было бы невежливо.
   Тяжело вздохнув, Кэролайн встала и в четвертый раз перетащила табурет на новое место. Обычно ей приходилось прибегать к подкупу, чтобы заставить какую-либо из сестер попозировать. Сегодня же ни одна не желала уходить.
   Закери Гриффин сидел на каменной скамье, окруженный сестрами Уитфелд, словно король во время дворцового приема. Возможно, он и не чувствовал себя королем, поскольку он наверняка привык к лести, привык быть центром всеобщего внимания.
   – Какой профиль вы предпочитаете? – спросил он, подперев пальцами подбородок и поворачивая голову сначала налево, а потом направо.
   – Если вы говорите со мной, то я пытаюсь нарисовать ваши руки. Ваша голова мне не нужна, – отрезала она.
   – Каро. – В голосе Джулии звучал упрек. – Не слушайте ее, лорд Закери, я считаю, что оба ваши профиля прекрасны.
   Однако брат герцога, глядя на Кэролайн, все время посмеивался. Он вообще все время на нее смотрел, сначала утром, когда они были в городе, потом во время ленча и теперь, пока находились в саду. Она не понимала, как ему это удавалось – ведь в это же время он болтал с сестрами. Но каждый раз, когда она ловила на себе его взгляд, она вспоминала поцелуи и краснела. А еще ему нравился ее смех.
   – Расскажите мне, леди, – растягивая слова, спрашивал он, – мисс Уитфелд всегда разговаривает со своими моделями так… строго?
   – Нет, – покачала головой Вайолет, – обычно она ведет себя как профессионал.
   Превосходно. Он и ее сестры до того ее вымотали, что она начинает срываться и тем самым ставит под удар свое будущее. Ведь ей нужно письменное одобрение Закери, равно как и портретное сходство. Жаль, что все они не помогают ей. Хотя бы немного.
   – Прошу меня простить, – холодно сказала она. ~ Грейс, не могла бы ты…
   – Извините меня, мисс Уитфелд, – в конце дорожки появился дворецкий, – у вашей матушки гости, и она просит вас всех прийти в гостиную. И вас тоже, милорд.
   – Кто к нам приехал, Барлинг? – поинтересовалась Сьюзен, вставая.
   Когда Барлинг в ответ на вопрос часто замигал, Кэролайн поняла, кто это может быть.
   – Это миссис Горман, – сказала она, засовывая карандаш за ухо. Черт бы побрал Порцию Горман. К тому времени как она уедет, солнце уже начнет садиться и света будет совсем мало.
   – И мисс Горман, – добавил дворецкий. Джулия и Джоанна начали хихикать.
   – Давайте поторопимся. Хочется посмотреть на лицо Мэри, когда она увидит, кто у нас гостит.
   Джоанна повела все стадо за собой. Кэролайн встала и сунула подмышку альбом. Однако через секунду кто-то выхватил его.
   – Можно посмотреть?
   Лорд Закери заглянул в альбом. Трудно было сказать, понравились ли ему зарисовки рук или нет, но он довольно внимательно их разглядывал.
   – Пейте как можно больше жидкости, – посоветовала она небрежно, словно ей было наплевать, что он думает о рисунках. – Тогда у вас будет повод сбежать.
   – Спасибо за совет, – рассмеялся он и вернул альбом. – А вы снова спрячетесь в своей башне?
   – Я не прячусь, – возразила она. – Я работаю. – В доме, где столько шума, глупостей и отвлекающих моментов, как она может чего-то достичь иначе, чем отгородиться от всего дверью или целым этажом?