- Та ты хочешь сказать...,- но и так все уже стало ясно. Нимфа окунулась в источник ненависти и возненавидела фавна с такой силой, что кроме преследования его эту девушку ничто больше не интересовало. Оба они наверняка знали, потому-то ни за что не хотели прыгать в озеро. Да, и в самом деле ужасная штуковина! Фавн носился как угорелый, но теперь все изменилось. Гномы ни за что не хотели пропускать его через свой строй и отбрасывали назад. Только фавна в очередной раз отпихнули, как нимфа уже была тут как тут. Купание в таком источнике наложило свой отпечаток и на внешность нимфы - нежные когда-то руки превратились в настоящие клешни, а зубы стали ощетинившимися в недоброй ухмылке клыками. Никакого сомнения не было - нимфа излучала самую неподдельную ярость и горела желанием растерзать ни в чем не повинного фавна. В конце концов затравленный фавн подбежал к озеру и бултыхнулся в воду. Само-собой, ненависть пропитала все его тело. Он бросился на нимфу. Они яростно забарахтались в воде, стараясь утопить друг друга. Дженни почувствовала приступ тошноты. Она уже не помнила, как гномы втащили ее в хижину, в которой до того сидели нимфа и фавн. Кто бы мог подумать, что на свете существуют такие подлые создания, как эти гномы! В хижине царила кромешная тьма, прорезаемая только видимыми сквозь щели в дверях языками костра и светом луны, который несмело падал через проем в конусообразной крыше. Вскоре глаза Дженни приспособились к темноте, и она могла уже различить все, что было вокруг. Хижина, видимо, специально была выстроена для содержания пленников - там не было ничего, кроме земляного пола. Стоял невыносимый смрад - ведь никаких удобств для гигиены кандидатов на поход в котел гномы не сочли нужным предусмотреть. Самочувствие их тоже не заинтересовало гномов - во всяком случае, они не удосужились даже развязать пленникам руки. Делать ничего не оставалось, как свернуться на отвратительном полу и думать о невеселой доле. Че расположился в самом центре хижины, поскольку строение его тела предусматривало необходимость в большом просторе. Дженни пристроилась в углу, облокотившись о холодную стену. Голод принялся терзать ее, но девочка решила, что сейчас это меньшее зло - в конце концов, поесть можно было и после освобождения из неволи. А уж если освобождение не придет, тогда вовсе будет неважно, поел ты или нет. Тело ломило от невероятной усталости, поэтому можно было позволить себе заснуть. Все равно иного занятия нельзя было придумать! Че положил свой человеческий торс на лошадиное тело, немного расправил крылья и закрыл глаза. Через минуту малыш ровно задышал, на лице его при этом отразилось умиротворение. Дженни невольно позавидовала ему: она чувствовала, что заснуть все равно не сможет. Ей ум продолжал все так же лихорадочно работать, переваривая бурные события минувшего дня. какой далекий и нереальной казалась теперь ее жизнь в Двулунном мире! А тут эта гигантская луна, и притом всего одна... Девочка покачала головой. Нечего думать о том, что уже прошло. Если только им удастся спастись, и Сэмми отыщется, а Че вернется к маме - вот тогда можно уже позволить себе думать о возвращении в нормальную жизнь. Но пока что они находятся в плачевной ситуации, по уши вымазанные в грязи, пронизанные ужасом предстоящей смерти. Девочка попыталась было изгнать из сознания страшные мысли, но они с непостижимым упорством возвращались снова, даже в еще более неприятных тонах. Интересно, что теперь думают о ее исчезновении родители? Они наверняка ломают голову над тем, что могло с ней случиться, наверняка беспокоятся... Нет, нет, прочь из головы тяжкие мысли! Если... Если она не сможет известить других о ситуации, в которой очутилась. Ее народ обладал одним свойством - они умели устанавливать контакт между своими рассудками для того, чтобы предупреждать друг друга о грозящей опасности без необходимости кричать. И как это она раньше об этом не вспомнила? Дженни чуть привстала, напрягая свой ум. Но никакого эффекта не последовало. Отсюда было слишком далеко до ее соплеменников, а жители Ксанта способностью улавливать чужие мысли не обладали. Отчаяние еще сильнее охватило девочку. Ну что же. оставалась последняя надежда, но этой возможностью она могла воспользоваться только в том случае, если была одна. В сущности, сейчас она и была одна, поскольку Че безмятежно спал. Дженни принялась негромко издавать мычащие звуки, не открывая рта, а затем вдруг запела. Вообще-то она никогда не пела в обществе других людей, поскольку пение неизбежно повлекло бы вопросы типа "что", "зачем" и "почему", а на такие вопросы ей отвечать не слишком хотелось. Но если она была одна или в крайнем случае с друзьями - вот это было да. Друзьями ее были Сэмми, цветы и разные красивые камешки, которые в изобилии были разбросаны вокруг ее поселка, да и сама себя девочка тоже считала подругой. Когда она пела, то на душе становилось легко и приятно,. это было настоящим удовольствием. Песня на сей раз была о принцессе, о стоящим на вершине горы замке, о чужеземном принце. о драконе, который странным образом и оказался тем самым принцем. Вообще-то Дженни в жизни не видела драконов и даже не подозревала, что они существуют наяву, но уважала это грозное создание. Дракон в ее представлении был большой крылатой змеей с огнем, вырывавшимся из пасти. И вот принцесса полюбила принца-дракона, а потом... Внезапно снаружи послышался стук башмаков по каменистой почве. Дженни разом оборвала песню. Дверь распахнулась снаружи от удара ноги. - Вот ваша жратва,- грубо сказал появившийся в дверном проеме гном и швырнул прямо на грязный пол большой лист, который при ударе развернулся и на полу оказались два увесистых куска мяса. Тут Че поднял голову. - Но как же мы можем есть со связанными руками? - спросил он. Гном, бормоча ругательства, слегка притронулся к узлу, стягивавшему руки Че, и узел тут же распутался. То же самое повторилось и с узлом на запястье Дженни. - Но не советую вам придумывать разные фокусы, а то будет очень больно,- сказал ухмыляясь гном и вышел, хлопнув за собой скрипучей дверью. Снаружи звякнул засов. - Я не могу есть это,- воскликнула Дженни. - Я тоже,- признался Че,- если, конечно, этот лист тоже несъедобен. - А ты тоже не ешь мяса? - удивилась девочка. - Я ни за что на свете не стану есть это мясо. Разве ты его не узнаешь? Дженни всмотрелась повнимательнее и вдруг воскликнула: - Да это же... - Да, от фавна,- сказал малыш и добавил,- и от нимфы. Дженни несколько раз икнула с отвращением, но поскольку ее желудок был уже давно пустой, то рвоты не последовало. Но в голове у нее творилось невообразимое. - Извини меня,- сказал Че.- Я не думал, что ты так это воспримешь. - Нет, я ничего... Но только я не собираюсь это мясо есть... И вообще никакое,- воскликнула Дженни, обливаясь слезами,- я и сама должна была догадаться. - Но зато нас развязали,- сказал кентавренок,- я не могу облегчить твой вес, ты по стенам взберешься выше и через отверстие в крыше выплывешь наружу. - Чтобы ты остался здесь на... на...- Дженни снова охватила безудержная икота,- Нет! Нет,- твердо воскликнула она. - Послушай, я очень ценю твое благородство,- ласково заговорил малыш,- но ведь это глупо с твоей стороны. Ты должна спасаться, если есть возможность. - Мне не хочется... И потом я никогда не претендовала на звание самой благоразумной,- воскликнула сквозь слезы Дженни, стараясь не смотреть в сторону, где лежало это злополучное мясо. - Ну тогда, может, нам стоит немного отдохнуть... - Да,- это казалось сейчас единственным выходом. Некоторое время они лежали молча. Дженни совершенно не могла успокоится. Два окровавленных куска мяса теперь так и стояли перед ее глазами, и она всеми силами не могла изгнать кошмарное видение. - Дженни,- нарушил вдруг тишину Че. - Ты тоже не можешь заснуть? - спросила девочка, заранее зная ответ. - Может ты споешь? Ее снова бросило в жар: он слышал. Она же приняла его за крепко спящего. - О нет, что ты. Я вовсе не пою. Какая из меня певица? забормотала девочка, чувствуя, как кровь приливает к лицу. - Извини, если я поставил тебя в неудобное положение,последовал ответ. Дженни все еще не могла побороть смущение, и потому не ответила. Внезапно послышалось всхлипывание, потом еще одно. Девочка посмотрела на Че и увидела, что малыш закрывает лицо руками. Стало понятно, что Че пытается сдерживать слезы. Дженни подумала, что кентавренку пришлось гораздо тяжелее, чем ей,- ведь он и дольше пробыл в плену и грубостей гномов хлебнул больше. Еще она вспомнила, что малышу только пять лет. Пусть он рассуждал, как взрослый - ведь все кентавры - существа невероятно умные, но ведь он же еще ребенок, точнее, жеребенок. Обоих их ожидала страшная участь. Судя по себе, девочка мгла представить, что делалось в уме Че. - Извини, Че,- пробормотала она,- я ведь пою... я пою только для животных и неодушевленных предметов. - Но тогда, может, ты представишь, что я животное,- и голос Че задрожал. - Нет, ты не...- сказала девочка и вдруг осеклась. Если не животное, то кто он тогда? Друг, друг по несчастью. Его нужно было утешить, немного приободрить. Неужели нельзя было подарить этому крошечному кентавру хоть толику того, что ежедневно получал кот? - Пожалуй, я попробую спеть что-нибудь для тебя,- осторожно сказала она. Она начала петь, не зная, что получится. Ей никогда не приходилось петь для того, кто мог бы что-то понять. Дженни даже не была уверена в том, что такое вообще возможно. Одно дело цветы и животные, им можно петь что угодно, у них нет претензий ни к фальшиво взятой ноте, ни к нерифмованным строчкам. Они, в сущности, не были знатоками пения. А Че, хоть и был жеребенком, превосходил по разуму все взятые вместе цветы, да еще и животных. Ему ничего не стоило заметить фальшь. К тому же он явно любил многое подвергать сомнению. Дженни начала петь, но мелодия не шла. Казалось, звуки застряли в горле. Нет, так не пойдет. Пение в присутствии других явно не получалось. Но все же, пятилетний жеребенок... Усилием воли Дженни попыталась заставить себя взять ноту повторно, прочищая непослушное горло. Вскоре у нее что-то начало получаться вроде мычания, а потом полились ноты, которые звучали все чище и чище. Мелодия явно получалась. Она пела, а перед глазами ее стояла принцесса, замок, гора с цветами, принц-дракон... Снаружи вновь послышался какой-то странный звук. Опять гномы? Че дернул головой - он тоже услышал звук. Но на этот раз девочка не оборвала пения - оно далось ей с таким трудом, к тому же ей хотелось надеяться, что гном пройдет мимо. Тем временем снаружи больше не доносилось никаких звуков тот, кто там бродил, явно ушел. Дженни пела и слова песни делали героиню-принцессу все более прекрасной. В песне совершенно не упоминалось ничего дурного - только веселый солнечный день и цветы, один другого краше. Единственно, была черная туча, да и та была где-то на горизонте. Кстати, и туча казалась какой-то смущенной. Но вот произошло нечто ужасное, подобное тому, как мясо фавна и нимфы появилось в хижине. Это дракон захотел с`есть принцессу. Он хотел, чтобы девушка явилась к нему в тот момент, когда он принял бы свой естественный внешний облик, чтобы он мог с`есть ее и стать таким образом королем своего народа. Что она теперь должна была делать? Дженни пела, и дальнейшие события разворачивались как бы сами-собой. Казалось, что это кто-то посторонний передавал содержание песни в ум девочки посредством мысленного контакта, а она всего лишь воспроизводила эту информацию. Теперь можно было представить себе, что Дженни была как бы в роли принцессы, а Че - в роли принцадракона, оба они стали крылатыми чудовищами. Несмотря на весь трагизм ситуации, было очевидно, что принцесса любила принцадракона, и он любил ее. У Дженни великолепно получалось описательное повествование, так что Че даже заслушался. Как известно драконы существа свирепые и весьма крутого нрава, которые питаются теми, кого предварительно поджаривают пламенем из своих пастей. Хотя для этого дракона, главного героя баллады, делом всей жизни стала потребность скушать принцессу. Сама принцесса тоже была преисполнена решимости отправиться на съедение к дракону, поскольку она безумно любила его и хотела, чтобы его жизнь протекала без осложнений, даже если это и требовало от нее лично определенных неудобств. Точно таких же неудобств каких требует пение от девушки сокровенных песен для посторонних слушателей. Злые люди и недобрая туча пытались было умертвить дракона каждый на свой манер. Но принцесса своим истошным криком сумела предупредить возлюбленного об опасности, потому он вовремя сумел обнаружить засаду и истребить злых наемников. После чего он унес принцессу на далекий уединенный остров. Поскольку каждому из возлюбленных дорога на родину была заказана, то они воспользовались волшебством, чтобы превратиться в единорогов и стали, как говорится, жить-поживать да добра наживать. Самой Дженни никогда еще не приходилось видеть единорога, но на ее воображение это не оказало никакого влияния, поэтому фантазия смогла отобразить даже такое существо, как единорог. А с тучей вообще проблем не было - это был, конечно же, Фракто, который уже успел повстречаться на их пути. Это была трогательная история, от которой на душе у обоих обреченных слегка потеплело, пусть они и не совсем понимали некоторые вещи. Но хорошее было очевидно - в конце концов влюбленные нашли свое счастье. Хорошее оставалось хорошим даже в том случае, если было выдумано. Дженни продолжала петь, удивляясь легкости, с которой это получалось даже при слушателях. Че слушал слушал и в итоге заснул. Теперь можно было заснуть и самой певице она вполне этого заслужила. Ей удалось успокоить друга, несмотря на все пережитые и предстоящие ужасы. Снаружи вновь послышались приближающиеся звуки шагов. Дженни, услышав их, в ужасе отскочила. На сей раз мимо никто не прошел - дверь снова была распахнута пинком. В дверном проеме показался гном, который был подсвечен полыхавшим снаружи, но уже начинающим угасать костром. - Что, жрать не хотите? - заорал он.- Ну как хотите, мы сами с`едим такую вкуснятину,- тут гном схватил оба куска и поволок. По пути он не удержавшись, откусил от каждого куска. Все, дверь снова захлопнулась. Дженни облегченно вздохнула. Она была явно довольна, что ужасное мясо унесли. Сама она в жизни не ела мяса, поскольку очень любила животных и просто не стала бы есть это мясо, не смогла бы, если знала бы, что этот или тот кусок был вырезан из тела ее друга. Девочка попыталась было заснуть, но тут снаружи опять послышались шаги, на этот раз более тяжелые. Дверь снова распахнулась, и на пороге появился сам вождь Гротеск. - Не хотите есть, ублюдки? - почти ласково осведомился он,- ну разве так можно? Впрочем, как хотите. А ну, выметайтесь из хижины, паскудники. Лучше вам прямо сейчас заняться вашей работенкой. Сердце Дженни захолонуло. На дворе еще стояла ночь, надежды на спасение не было, а теперь и вовсе не остается никакого шанса. И все потому, что они не пожелали притрагиваться к этому проклятому мясу. Гномы вывели пленников из хижины, поближе к зловеще мерцающему костру. Очевидно, с момента заточения их в хижину прошло несколько часов, поскольку на месте огромного костра теперь лежала куча рдеющих угольев, а луна, эта гигантская сырная голова, переместилась на другой участок темного неба. Очевидно, гномы на этот раз в припадке буйной радости слопали все свои запасы мяса и желали забить свои желудки до отказа. - Мы хотим, чтобы вы были свеженькими и здоровыми,- сказал вождь,- а потому можем подарить вам еще несколько дней жизни. А если вы не станете есть, то тогда вы ослабнете и не сможете как следует бегать. Да и вкус вашего мяса будет не тот,- он видимо, старался уговорить пленников, и потому приводил разные резонные аргументы. - Нет уж спасибо,- отозвалась Дженни. Она не хотела разговаривать вежливо с этими кровожадными существами, но от грубости с ними тоже не слишком много выиграешь. - В таком случае я ставлю перед вами выбор,- воскликнул Гротеск, злобно ухмыляясь,- или ешьте как подобает, или бегите прямо сейчас. Тут вождь ткнул им те же самые два куска мяса, причем от одного из них было уже откушено некоторое количество мяса. Дженни бросила быстрый взгляд на Че. Сама она твердо решила не прикасаться к мясу, но что будет делать кентавренок? Че посмотрел сначала на лежавшее перед ним мясо, потом на темную воду озера, а затем на девочку. - Спой мне,- тихо попросил он. Дженни была донельзя удивлена. - Но как я могу тут...- возразила она. - Да, уговори ее скушать мясо,- подал голос Гротеск. Он, очевидно, неправильно расслышал слова Че,- и тогда вам не придется бежать сейчас. Мы хотим припасти вас назавтра или на послезавтра, когда у нас совсем выйдет свежатина. - Перед тем как мы умрем,- сказал вдруг Че. Это и был, в сущности, его ответ - кентавренок не собирался пожирать мясо. В таком случае, им придется играть по правилам жестокой игры гномов, чтобы потом возненавидеть друг друга, и потом все равно отправиться в котел. Че просто захотел услышать голос подруги по несчастью еще раз, до того, как свет померкнет в их глазах. Разве можно ему отказать? Но как можно петь в присутствии ненавистных гномов? Ведь было трудно петь в хижине перед Че, а тут такая аудитория собралась. - Давайте, давайте, решайте поскорее,- раздался злобный голос Гротеска. Остальные гномы, нехорошо улыбаясь, тесным кольцом сомкнулись вокруг них. Но Дженни поняла, что она должна петь. Она должна дать малышу последнее утешение в этой жизни. Это уже последняя возможность хоть как-то облегчить его страдания. По крайней мере, это будет последним, заключительным аккордом их дружбы, перед тем, как ненависть наполнит их создания. Подойдя к Че, девочка ласково положила свои руки на его голову. Она хотела, чтобы он почувствовал, что песня предназначена единственно ему, а никак не палачам-гномам. Дженни постаралась представить себе, что на полянке никого кроме них больше не было. Приблизив губы к уху Че, Дженни закрыла глаза и стала издавать те начальные мычащие звуки, предваряющие песню. Постепенно ее голос стал звучать еще громче. Постепенно песня снова разлилась по окрестности, уже можно было видеть и великолепный замок на вершине горы, и цветы у ее подножья, и принцессу которая эти цветы собирала. Откуда-то, словно издалека, послышался голос гнома, который обращался к кому-то: - Эй, притащите-ка еще дровишек из леса. Тут же подал голос Гротеск: - Надо постоянно поддерживать огонь под котлом, а то вдруг они откажутся есть. Дженни запела еще громче, чтобы заглушить эти ужасные слова. Действие песни стало еще ярче, вот уже и дракон появился, но пока он не был еще столь кровожадным. Девочка знала, что Че тоже является как бы участником происходящей картины, а поскольку он был на ней драконом, то злым он быть никак не мог. Единственное, чего ему хотелось - это отнести Дженни в облике принцессы в какое-нибудь безопасное место. Только бы ему еще уметь летать. Неподалеку появилась та самая зловещая туча, но даже она не собиралась нагонять бурю. Она только наблюдала за происходящим, чтобы потом улететь и покропить дождем в каком-нибудь другом месте. Туча вдруг подпрыгнула в небе. - Эй, вождь,- крикнул один из гномов,- так побегут они сейчас или нет?
...конец фрагмента...
...конец фрагмента...