- Насилую куртку Молчуна.
<Да, неплохо бы сейчас собраться у Роу на вилле>, - подумал Алекс, позабыв, что от этой виллы остались лишь не очень хорошие воспоминания.
- Алекс, посмотри на Хенна! - Энди прервал размышления друга.
Хенн продолжал торчать у зеркала и обеими руками поглаживал свой отвратительный живот. Алекс увидел, как под руками преподавателя что-то шевельнулось.
- Вот мерзость, чем он занимается? - возмутился Алекс.
Хенн продолжал нежные поглаживания, а затем резко оголил свой выпяченный живот беременной женщины. Вампы поняли, что это был вовсе не живот. Они увидели две маленькие ручки, две скрюченные ножки, отвратительную уродливую голову макроцефала, и все это торчало из брюшной области тела Хенна. Ручки и ножки судорожно подергивались, а страшная голова открывала и закрывала выпученные глаза и крошечный беззубый рот. Хенн с нежностью созерцал творение своего организма, потом положил зажженную сигарету в рот уродцу, являющегося частью его самого.
- Так он сделает его поганым смоукером.
- Мне кажется, Алекс, что ему это не грозит.
- А ты понимаешь, что это такое?
- Да, - Энди и не заметил, как сам закурил. - Хенн - мутант, умеющий размножаться почкованием. Не удивлюсь, если между ног у него нет никакого отростка. - Энди замолчал, задерживая дым в легких. - Оказавшись за решеткой, он решил сделать потомство...
- Отпрыска, хе-хе!
- Но остановить процесс он уже не в силах. Вскорости Хенн станет счастливым папашей, а по Университету будет бегать его генетическая копия...
?????
- Который час, Энди?
Энди Эйнджел посмотрел на свой золотой хронометр, потом на звездное небо, от которого было все же больше толку, и ответил:
- Около полуночи.
Хенн ушел домой два часа назад, а здание Университета стало абсолютно темным, черные окна мрачно таращились в ночь. Но вампы знали, что внутри по мрачным коридорам бродит университетский сторож - дряхлая старушка со станнером. Би-Джей говорил как-то, что сия старая дама (студиозусы прозвали ее Ужасом Подземелий) владеет смертельными приемами рукопашной борьбы (достоверность этих данных никем пока не проверялась). Вампы спустились с крыши и быстро пересекли улицу, едва затихли мерные звуки шагов синекасочников, отлавливающих на улицах ночного города нарушителей комендантского часа. Цель акта вандализма находилась на первом этаже, но Энди решил проверить все здание, пока Алекс будет вскрывать необходимые им двери с помощью плазмотронного ножа.
Университет казался мертвым, но на втором этаже, в маленькой каморке, прямо над кабинетом покойного инженера Кроули Энди услышал страшные звуки, от которых мурашки бежали по коже, а нижняя челюсть начинала лихорадочно отбивать сигналы Морзе. Вамп замер, пытаясь идентифицировать это рычание, как ему показалось. Спустя несколько минут он понял, что ситуация не меняется и, наверное, не является опасной. Энди толкнул дверь и увидел лежащую на каменном полу старушонку, а устрашающие звуки вылетали из ее рта. Короче говоря, сторож Университета храпела, как иерихонская труба в Судный День. Энди Эйнджел с жалостью смотрел на старушку, ведь она могла замерзнуть и тяжело заболеть. Растрогавшись, вамп снял с крючка тяжелую несгораемую куртку и заботливо укрыл бдительного сторожа. У Энди было по-детски доброе сердце.
Больше в Университете никого не было, и вамп спустился на первый этаж, где уже вовсю орудовал Алекс. Возле компьютера инженера Кроули (Энди впервые увидел вблизи это технологическое чудо), осужденного на уничтожение, росла гора бумаги, безжалостно извлекаемой из столов, шкафов и прочих укрытий. В стеклянной коробке, защищающей от пыли и вредных излучений, Алекс нашел несколько десятков новоизготовленных микропроцессоров <Гебдомон>; каждый чип персонально безжалостными ударами тяжелого молотка был превращен в кучку керамической пыли. Любой носитель информации из кабинетов Шварцхельма и Хайделла возлагался на это грандиозное кострище. Через час все было готово. Энди извлек из сигаретной коробки пакетик с адской смесью. Он уже собирался поджечь его, но Алекс всполошился:
- Постой, ты уверен, что правильно поступаешь?
- Ты имеешь в виду нравственную сторону? Ну, мы все делаем ужасные вещи...
- Нет, мне кажется, что поджигать пакетик опасно - он может разорваться...
- Я не помню, что говорил по этому делу Тайтус, - Энди нахмурил лоб. - К черту Тайтуса! Он ничего не говорил!
- Наверное, он хотел, чтобы зажигательная смесь разлетелась во все стороны и на нас в том числе, - мрачно подвел итог Алекс. - И мы бы сгорели живьем при температуре шесть тысяч градусов. Тайтус хотел сэкономить два миллиарда...
- Нет, он, конечно, свинья, но не до такой же степени... Хотя отвратительно чувствовать себя какой-то жалкой шестеренкой, винтиком, которым вовсю крутят диги.
Вампы молча созерцали творение своих рук, приготовленное к сожжению.
- Мы получаемся лишь пешками, ничего не мыслящими в большой игре, Алекс. И эту игру ведут диги, или кто-нибудь еще, но не мы.
Они замолчали, так как все было сказано. Но надо было закончить начатое. Энди водрузил пакетик на вершину кургана, на компьютер инженера, и поджег бумаги, лежащие неподалеку. Огонь доберется до пакетика через какое-то время, за которое они успеют смыться подальше.
Вампы выбежали из Университета и замерли, услышав шуршание велосипедных шин по асфальту, - приближался патруль.
- Не двигайся, - прошептал Энди Алексу. Тот тихо выругался. Они прижались к прохладной стене, и в этот самый момент ночь разрезала какая-то вспышка.
- Пожар! - крикнул подъехавший синекасочник своему напарнику. Патрульные побросали велосипеды на землю и кинулись в здание. Один из них, пробегая мимо вампов, даже задел Алекса рукоятью разрядника, но не обратил на это внимания.
- Пакетик все-таки разорвался, - сказал Алекс, и он был прав: комната Кроули превратилась в жерло вулкана, во врата самого Ада! С треском лопались стекла, воняла горящая пластмасса, а ненасытный огонь все пожирал и пожирал поднесенную ему жертву. На пламя было больно смотреть, начинал плавиться даже пламень, и патрульным с их жалкими попытками воспользоваться огнетушителем пришлось сложить руки и принять на себя скромную роль наблюдателя. Наблюдая, можно познать мир, как сказал один мудрец древности, но нельзя сберечь свое личное имущество в виде двух велосипедов. Да, вампы решили воспользоваться этими передвижными средствами на двух колесах и с ветерком прокатились до самой горы, предупредительно тренькая в звонок. Они с честью заслужили небольшое развлечение в своей бедной жизни...
?????
Пожар не поддавался традиционным методам тушения и добровольно угас лишь под утро, оставив выгоревшие дотла стены; кое-где кирпич расплавился и застыл небольшой каменной лужицей. На втором этаже, прямо над местом трагедии, было найдено тело женщины-сторожа. Оно было хорошенько прожарено со всех сторон благодаря укрывавшему ее специальному плащу и выглядело просто замечательно. Это кулинарное чудо было передано пожарниками ресторану <Джеймон> и несколько дней фигурировало в его меню.
Глава 27. По работе и награда
- Мэри, извини меня, но нам нужна твоя постель, - честно глядя в глаза своей подруге, заявил Энди. Высокая черноволосая девушка с превосходной атлетической фигурой презрительно скривила губы, осматривая вампов, разбудивших ее в два часа ночи.
- Ты грязная свинья, Энди Эйнджел! - черные глаза Мэри горели огнем гнева. - Мало того, что ты не даешь мне выспаться, так еще приводишь сюда своего...
- Я вовсе не такой! - испуганно поспешил сказать Алекс, выглядывая из-за широкого плеча товарища.
- Мэри, - стараясь выглядеть как можно более приличным, Энди улаживал ситуацию. - Ты неправильно меня поняла...
- Ага, ты решил разделить мое тело со своим...
- Нет-нет, что вы, - пропищал Алекс, проклиная в душе Энди за то, что тот притащил его к своей подружке.
Мэри, всей своей фигурой выражая презрение, скрестила на груди руки.
- Если ты сейчас ударишь меня по щеке, я сломаю тебе руку, - деревянно-неживым голосом сказал Энди.
Мэри усмехнулась, расслабилась и пригласила их в квартиру.
- Хорошо, Энди Эйнджел, что тебе надо? И учти, что я добропорядочная женщина!
Алекс в это время заворожено застыл у огромной, в масштабе один к одному, цветной фотографии на стене; он даже принял ее поначалу за живую девушку. На фотографии была Мэри собственной персоной, и без единого клочка материи на загорелом мускулистом теле.
- Здрасте, - сказал Алекс то ли фотографии, то ли ее живому оригиналу; но, к сожалению, Мэри полностью игнорировала его присутствие. Поэтому Алекс молча созерцал фотографию.
- Нам необходимо свидетельство, что мы оба провели эту ночь у тебя, спокойно говорил Энди. - Мы посидим на кухне до утра и попьем чаю, кофе или чего-нибудь еще. У тебя сейчас кто-то есть?
- Иди проверь, несчастный самец, - усмехнулась девушка. - Хорошо, я скажу, если меня спросят, что вы оба кувыркались всю ночь в моих объятиях, а вот этот... - она указала на внезапно покрасневшего Алекса, - проявил поразившую меня до глубины души прыть. Доволен? А теперь уматывайтесь из моей квартиры!
По лицу Энди пробежала нехорошая улыбка, чем-то напомнившая крысника Джаджа.
- Тебя могут проверить на детекторе лжи, моя милая. Поэтому мы всю ночь проведем у тебя. На кухне. Теперь можешь идти дрыхнуть на своем невинном ложе.
- Зачем ты привел нас сюда? - испуганно зашептал Алекс, едва вампы оказались на уютной кухне. - Кто она такая?
- Знаешь, Алекс, я вспомнил вторую часть фамилии Тайтуса.
Алекс изо всех сил напряг мозговые извилины, пытаясь извлечь из глубин памяти фамилию дига, но безуспешно. Энди продолжал, и голос его был грустен.
- <Трэп> - <ловушка>. Может быть, это глупости, но я решил перестраховаться. Угодить в ловушку мне вовсе не улыбается.
Алекс нецензурно выругался, но замолчал, когда на кухне появилась Мэри.
- Я решила приготовить вам кофе.
Хозяйка прошла к полкам и заорудовала посудой. Алекс искоса с подозрением поглядывал на нее.
- За это ты мне и нравишься, Мэри, - миролюбиво сказал Энди. Она в ответ ласково потрепала его по голове, налила в чашечки дымящийся напиток и ушла спать. В одиночестве.
- Понимаешь, Энди, для достижения цели можно израсходовать несколько винтиков и болтиков и выкинуть затем их в мусорную корзину. А мы-то и есть этот винтик и болтик.
- Только пусть я буду винтик, - вмешался Алекс. - Это будет показывать остроту моего ума.
Энди согласно кивнул головой.
- Даже если Тайтус и не замышляет ничего плохого, в чем я очень сомневаюсь...
- Вы давно знакомы? - спросил Алекс, взяв в руки горячую чашку.
- То есть один нюанс: если дига возьмут за жабры, тогда он...
- У нее очень красивая квартира. Стоит, наверное, кучу денег.
- ... без жалости отдаст нас в зубы закона. Ведь диги всегда говорят правду...
- Да, диги отвратительные мерзавцы, - Алекс добавил еще пару неласковых слов.
- Извини, Алекс, что ты только что сейчас сказал?
- Эта Мэри очень красивая, как в журнале!
Энди издал какой-то угрожающий звук, и Алекс решил, что стоит держать рот на замке.
- Так вот, - Энди делал ударение на каждом слове, - я решил обеспечить алиби нам обоим. Эй, чего ты так гнусно улыбаешься?
- Утром пойдем к Тайтусу за деньгами. Хе-хе!
?????
Вампы забарабанили в дверь квартиры дига и очень поразились, когда на пороге возник бородатый детина с волосатой грудью в одних трусах. На одной руке неизвестного был вытатуирован морской якорь, а в зубах он сжимал огромную курительную трубку. Мужик зарычал что-то невразумительно-угрожающее, и Энди поскорее назвал имя Тайтуса, пока не было поздно.
- Мне кажется, что это брат Тайтуса. Ты видел трайк перед домом? сказал Алекс, когда детина, широко распахнув дверь, повернулся к ним спиной и утопал в одну из комнат. Вампы помнили, что диг упомянул, что у него есть брат-трайкер. Перед домом действительно был припаркован трайк, огромный, воняющий топливом, выкрашенный в густой черный цвет и предупредительно украшенный черепами, костями, крестами и пентаграммами.
Они робко вошли в квартиру, и тут появился сам Тайтус. Он был полностью одет, <Юнипак> висел у его пояса, и лишь всколоченные дыбом волосы говорили, что диг минуту назад спал.
- Итак? - непрозрачные очки пытливо уставились на вампов, когда заговорщики уединились в комнате с мебелью.
- Все выполнено, - рапортовал Энди, развалившись на диване.
- Это было раз плюнуть, - Алекс засунул руку в карман и нащупал холодное тело виброножа, страшного оружия в опытных руках. - По-моему, что-то сообщалось о двух миллиардах?
Тайтус невозмутимо открыл ящик стола, набитый какими-то бумагами, и достал конверт. Из него диг извлек две большие красивые бумажки, на каждой было по девять нулей, и протянул их вампам.
Но теперь проснулась подозрительность Алекса:
- А что ты получишь с этого дела, Тайтус?
Тайтус молчал, а Алекс сжимал в кармане смертоносный вибронож.
- Ничего, - ответил Тайтус.
- Как?! Совсем ничего? - Алекс подхватил из рук дига конверт; он был пуст. Энди удивленно пожал плечами, но для Алекса, который замыслил убить ненавистного Тайтуса и поделить три миллиарда на двоих, это было страшным потрясением, которое сменилось еще более острыми сомнениями. Он дырявил Тайтуса подозрительным взглядом, но легче было сдвинуть гору или расщепить электрон.
- Может, нам хотя бы положены государственные награды? - неловко пошутил Энди.
- Нет, - диг был абсолютно серьезен. - Эта акция строго засекречена, и явилась результатом разногласий в Верховном Консулате.
<Ну да, ведь в Консулате всего три дига против четырех нормальных людей, - припомнил Энди, у которого была довольно-таки хорошая память. Диги не смогли действовать законно, и привели в действие потайные пружинки, на самом конце которых оказались мы с Алексом>.
- Так ты совсем-совсем ничего не получил? - не унимался Алекс, он чувствовал себя обманутым.
- Тайтус, какой процент дигов среди общего населения? - полюбопытствовал Энди.
- 0,028 процентов на 1 января текущего года.
Энди грустно кивнул головой, будто что-то подобное и ожидал услышать.
- У вас еще есть вопросы? - вампам показалось, что диг просто-напросто выпроваживает их. Из кухни послышался звучный крик брата-трайкера:
- Тайтус, иди жрать! Где тут у нас была бутылка?
Вампам не оставалось ничего иного, как вежливо распрощаться.
Глава 28. Агент Сони, то есть Софи
- Садитесь, агент Скевинджер, - Биг-Таг, Генеральный Секретарь Службы Государственной Безопасности указал на стул полноватой девушке с длинным любопытным носом. По правую руку Биг-Тага развалился на стуле седовласый полковник Ладислос, в руках этот вояка крутил какое-то незамысловатое устройство для изощренных пыток вроде отрывания ногтей или дробления суставов.
- Агент Сони... Или Софи? - полковник непосредственно, по-солдатски заржал. Агент Скевинджер покраснел.
- Говори, Пончик, - велел Биг-Таг. В уголке рта Генерального Секретаря выступила окрашенная кровью слюна, и он промокнул ее платком, который постоянно держал в левой руке.
- Сэр, в городе продолжаются запланированные террористические акты...
- Что ты конкретно сделал, агент Сони? Я хочу слышать суть! - не вытерпел полковник Ладислос.
- Сэр, я...
- Что ты сделал? - скучающе вопросил Биг-Таг.
- Пока ничего, - девушка обречено склонила голову.
- Потрясающе! Ты проделала огромную, титаническую работу! - полковник был очень разговорчивым человеком. - По-моему, ты уже выработался, Сони, то есть Софи. Пора тебя пустить в расход.
- Сэр, я думаю...
- Думать должны мы, Софи, - перебил агента Биг-Таг. - Ты должен только подчиняться приказам и писать рапорты. - Генеральный Секретарь задумался, и никто не смел мешать ему. - Как я себе мыслю, здесь замешаны военные. Мы имеем дело с ракетным топливом, зажигательной бомбой и лучевым оружием...
- Не может этого быть, - рассердился Ладислос. - У меня все ребята как на подбор, а любая дрянная овца находится под постоянным наблюдением. По-моему, Софи, тебя тоже надо зачислить в мой <Легион смерти>, хоть понюхаешь радиоактивной пыли!
- Трое убитых работали по специальному правительственному заданию, продолжал мыслить вслух Биг-Таг. - Они создавали какое-то новое устройство для компьютеров... Ладислос, что ты можешь сказать по этому поводу?
- Диги выступают против развития компьютерной техники, это общеизвестно. Софи, сколько дигов учится в этом Университете, будь он неладен?
- Один диг, некто по имени Т. Лайкентрэп, сэр. Но я постараюсь войти с ним в тесные контакты...
- Мерзкие диги, - Биг-Таг закашлялся, и на платке появилось еще одно кровавое пятно. Столь высокий в государстве человек был, к сожалению, неизлечимо болен и, несмотря на это, отказывался от модифицирования организма.
- Софи, сколько там учится вампов? - задал вопрос полковник.
- Семеро, сэр! - голос агента дрожал от чрезмерного усердия.
- Я арестовал вчера опасного преступника Гордона. Он вамп и мог снюхаться с себе подобными.
- Ты предлагаешь что-то конкретное? - проскрипел Биг-Таг.
- Я полагаюсь на профессиональное чутье агента Софи. И если добавить к этому врожденную агрессивность вампов, то следует закономерный вывод: нужно допросить с пристрастием всех этих семерых вампов, посулив им за откровенность некоторое денежное вознаграждение.
Биг-Таг болезненно улыбнулся:
- А что делать с дигом?
- Допрашивать его бесполезно, Биг-Таг, не поможет и детектор лжи. Им должна заняться Софи, если это будет ей под силу.
- У меня мало практики, - на глазах девушки появились горькие слезы. - Гормонохирургия не принесла полного эффекта...
- Не хнычь, Софи, и отправляйся к гормонохирургам повторно.
- Сэр, я...
- Агент Скевинджер! Кругом! - зычным голосом, не терпящим никаких возражений, скомандовал полковник Ладислос, и Софи не оставалось ничего другого, как подчиниться приказу.
Биг-Таг и полковник Ладислос остались наедине, если не считать огромный трехглазый герб - эмблемы Службы Государственной Безопасности.
- Я, конечно, в этом деле не специалист, - задумчиво, глядя прямо перед собой, сказал Биг-Таг, - но, как я мыслю, повторная гормонохирургическая операция ставит под сомнение возвращение первоначального пола...
Полковник весело скалил на удивление крепкие для его возраста зубы, время от времени позвякивая непонятным блестящим приспособлением в руках. Генеральный Секретарь также выдал некоторое подобие улыбки и продолжал:
- Но ради общего дела мы можем пожертвовать не только одним агентом, не так ли, Ладислос?
- Истинная правда, Биг-Таг, мы добьемся нашей высшей цели, даже если каждые два квадратные метра дороги к ней будут выложены трупами!
- Политика - настолько грязное дело, что не-политик даже не может представить себе всю ее мерзость, - глубокомысленно изрек Биг-Таг. - Я политик, а потому стыдиться мне нечего.
- Воистину, Биг-Таг, - хотя полковник ничего и не понял, он решительно поддержал своего босса.
- Как я себе мыслю, - начал Генеральный Секретарь, но не закончил. Глядя на самодовольное, уверенное лицо старого вояки, полковника Ладислоса, который сопровождал его карьеру с самых низов, Биг-Таг думал о трупах на каждых двух квадратных метрах и о том, так ли незаменим его адъютант, как тот себе по простоте душевной вообразил.
Глава 29. Новые дни, такие же, как старые
Когда солнце появилось над городом в очередной раз, жизнь Республики начала новый цикл в 24 часа. Патрулей на улицах поубавилось, но тем не менее, пока вампы в ожидании лекции профессора Юрайи прохлаждались в Артиллерийском парке, к ним подошел молодой грязнокасочник, его напарник остался неподалеку сторожить велосипеды. Этим велосипедам было как минимум несколько десятилетий, на эти развалины было грустно смотреть, но ввиду энергетического кризиса всей корчащейся в муках планеты этот двухколесный транспорт не требовал специального топлива и лишь способствовал укреплению ножных мышц стражей порядка. Когда грязнокасочник отошел, направившись к группе молодых девушек, Энди, стряхнув пепел с сигареты, флегматично произнес:
- По сути, сейчас можно арестовать любого прохожего по обвинению в государственной измене.
- Это еще почему? - встревожился мрачный Алекс.
- Сейчас каждый гражданин нашей Демократической Республики является врагом народа.
- Хм, лично я себя врагом народа не считаю, - старательно покрутив головой по сторонам, заявил Алекс, чем привел в неописуемое веселье своего товарища. Плечи Энди затряслись в беззвучном смехе, лицо его покраснело.
- Ты забыл, Алекс, по какому обвинению нас судили неделю назад и приговорили к тихой смерти через укол в задницу...
- Мы полностью реабилитированы, - выудил из глубин памяти мудреное слово Алекс и сразу перешел в наступление, переключив внимание со своей особы:
- Вот ты, Энди, скажи, в чем конкретно состоит твоя антигосударственная деятельность?
Энди опять развеселился (все-таки курение - вредная штука!) и, когда его речевой аппарат смог нормально функционировать, сказал:
- У меня дома, рядом с унитазом, лежит одна книжонка. Я читаю ее раз в сутки и поражаюсь, какая туфта там написана, что-то вроде сказки для умственно неполноценных детей. Раз в день я отрываю один лист из этой книжицы и...
- Я догадываюсь, хе-хе! Ну и где же тут преступные действия?
- В том, что книга эта - Конституция нашей Республики, и если ко мне домой зайдет какой-нибудь свихнутый патриот, то... часы мои будут сочтены.
Энди грустно и смиренно улыбнулся, отчего стал походить на ангела. Алекс, напряженно нахмурив лоб, о чем-то задумался, а через несколько минут, выплюнув для разрядки пару нецензурных слов, воскликнул:
- Черт меня возьми, Энди, но я впервые слышу о какой-то Конституции!
- Ты ничего не потерял. Хотя и не понимаю, каким манером ты появился на свет.
- Что ты имеешь в виду?
- Вторая статья Конституции Республики первым пунктом гарантирует своим гражданам право на рождение.
- Хм. Наверное, мои родители были политически более подкованы. А что, интересно, гарантирует последний пункт второй статьи?
- Право на смерть, - Энди не шутил. - Смотри, кто идет!
По грязной дорожке парка, кое-где украшенной кучками крысиных испражнений, нетвердой походкой, спотыкаясь на каждом шагу, приближался молодой парень с металлической кружкой в руках. Глаза его были остекленело-невидящими, а изо рта непрерывно капала слюна. Грязные волосы несчастного не знали моющих средств и расчески и слиплись в один неопрятный ком. Одежда не снималась целыми сутками и носилась годами, сорочка была разорвана от ворота до пояса, через многочисленные прорехи виднелось бледное, худое и грязное тело с желтой, покрытой струпьями лишаев кожей. На его груди висела табличка, на которой с ужасными ошибками было нацарапано: <Дайте немного денег>; некоторые буквы были перевернуты. Но застывшее лицо и характерная походка неоспоримо свидетельствовали, что мимо вампов шел...
- Диг-свинья! - довольно оскалился Алекс.
- Крэд, - поправил его Энди. Ангелоподобный вамп перегородил крэду дорогу и с вызовом спросил у него время. Алекс комментировал каждое слово друга грязной бранью, недостойной быть описанной на этих страницах.
- Государст-ст-ст... - с готовностью повернулся к спрашивающему крэд, но дальше <ст-ст> он не продвинулся. Алекс с ненавистью смотрел на обслюнявленный рот недоумка и громко и четко высказал свое мнение о матери бывшего дига, причем пользовался настолько мерзкими выражениями, что привести их тут было бы кощунством.
Энди не стал расходоваться на ругню, дружелюбно улыбаясь, он спросил:
- Как тебя зовут?
- С-с-с-с-саймон, - радостно, во всяком случае так казалось, ответил крэд. Энди больше не о чем было говорить с несчастным, сей добродетельный вамп зашел к нему за спину и отпустил ему ногой сильный пинок в спину. Крэд пролетел несколько шагов и упал, кружка полетела в сторону, она была пуста. Вампы с гадкими улыбками наблюдали, как Саймон медленно, с трудом поднимается, ищет кружку, руки и ноги плохо его слушались. Потом крэд, не оборачиваясь к своим мучителям, продолжил свой тернистый путь попрошайки; на куртке его остался грязный отпечаток ботинка.
<Да, неплохо бы сейчас собраться у Роу на вилле>, - подумал Алекс, позабыв, что от этой виллы остались лишь не очень хорошие воспоминания.
- Алекс, посмотри на Хенна! - Энди прервал размышления друга.
Хенн продолжал торчать у зеркала и обеими руками поглаживал свой отвратительный живот. Алекс увидел, как под руками преподавателя что-то шевельнулось.
- Вот мерзость, чем он занимается? - возмутился Алекс.
Хенн продолжал нежные поглаживания, а затем резко оголил свой выпяченный живот беременной женщины. Вампы поняли, что это был вовсе не живот. Они увидели две маленькие ручки, две скрюченные ножки, отвратительную уродливую голову макроцефала, и все это торчало из брюшной области тела Хенна. Ручки и ножки судорожно подергивались, а страшная голова открывала и закрывала выпученные глаза и крошечный беззубый рот. Хенн с нежностью созерцал творение своего организма, потом положил зажженную сигарету в рот уродцу, являющегося частью его самого.
- Так он сделает его поганым смоукером.
- Мне кажется, Алекс, что ему это не грозит.
- А ты понимаешь, что это такое?
- Да, - Энди и не заметил, как сам закурил. - Хенн - мутант, умеющий размножаться почкованием. Не удивлюсь, если между ног у него нет никакого отростка. - Энди замолчал, задерживая дым в легких. - Оказавшись за решеткой, он решил сделать потомство...
- Отпрыска, хе-хе!
- Но остановить процесс он уже не в силах. Вскорости Хенн станет счастливым папашей, а по Университету будет бегать его генетическая копия...
?????
- Который час, Энди?
Энди Эйнджел посмотрел на свой золотой хронометр, потом на звездное небо, от которого было все же больше толку, и ответил:
- Около полуночи.
Хенн ушел домой два часа назад, а здание Университета стало абсолютно темным, черные окна мрачно таращились в ночь. Но вампы знали, что внутри по мрачным коридорам бродит университетский сторож - дряхлая старушка со станнером. Би-Джей говорил как-то, что сия старая дама (студиозусы прозвали ее Ужасом Подземелий) владеет смертельными приемами рукопашной борьбы (достоверность этих данных никем пока не проверялась). Вампы спустились с крыши и быстро пересекли улицу, едва затихли мерные звуки шагов синекасочников, отлавливающих на улицах ночного города нарушителей комендантского часа. Цель акта вандализма находилась на первом этаже, но Энди решил проверить все здание, пока Алекс будет вскрывать необходимые им двери с помощью плазмотронного ножа.
Университет казался мертвым, но на втором этаже, в маленькой каморке, прямо над кабинетом покойного инженера Кроули Энди услышал страшные звуки, от которых мурашки бежали по коже, а нижняя челюсть начинала лихорадочно отбивать сигналы Морзе. Вамп замер, пытаясь идентифицировать это рычание, как ему показалось. Спустя несколько минут он понял, что ситуация не меняется и, наверное, не является опасной. Энди толкнул дверь и увидел лежащую на каменном полу старушонку, а устрашающие звуки вылетали из ее рта. Короче говоря, сторож Университета храпела, как иерихонская труба в Судный День. Энди Эйнджел с жалостью смотрел на старушку, ведь она могла замерзнуть и тяжело заболеть. Растрогавшись, вамп снял с крючка тяжелую несгораемую куртку и заботливо укрыл бдительного сторожа. У Энди было по-детски доброе сердце.
Больше в Университете никого не было, и вамп спустился на первый этаж, где уже вовсю орудовал Алекс. Возле компьютера инженера Кроули (Энди впервые увидел вблизи это технологическое чудо), осужденного на уничтожение, росла гора бумаги, безжалостно извлекаемой из столов, шкафов и прочих укрытий. В стеклянной коробке, защищающей от пыли и вредных излучений, Алекс нашел несколько десятков новоизготовленных микропроцессоров <Гебдомон>; каждый чип персонально безжалостными ударами тяжелого молотка был превращен в кучку керамической пыли. Любой носитель информации из кабинетов Шварцхельма и Хайделла возлагался на это грандиозное кострище. Через час все было готово. Энди извлек из сигаретной коробки пакетик с адской смесью. Он уже собирался поджечь его, но Алекс всполошился:
- Постой, ты уверен, что правильно поступаешь?
- Ты имеешь в виду нравственную сторону? Ну, мы все делаем ужасные вещи...
- Нет, мне кажется, что поджигать пакетик опасно - он может разорваться...
- Я не помню, что говорил по этому делу Тайтус, - Энди нахмурил лоб. - К черту Тайтуса! Он ничего не говорил!
- Наверное, он хотел, чтобы зажигательная смесь разлетелась во все стороны и на нас в том числе, - мрачно подвел итог Алекс. - И мы бы сгорели живьем при температуре шесть тысяч градусов. Тайтус хотел сэкономить два миллиарда...
- Нет, он, конечно, свинья, но не до такой же степени... Хотя отвратительно чувствовать себя какой-то жалкой шестеренкой, винтиком, которым вовсю крутят диги.
Вампы молча созерцали творение своих рук, приготовленное к сожжению.
- Мы получаемся лишь пешками, ничего не мыслящими в большой игре, Алекс. И эту игру ведут диги, или кто-нибудь еще, но не мы.
Они замолчали, так как все было сказано. Но надо было закончить начатое. Энди водрузил пакетик на вершину кургана, на компьютер инженера, и поджег бумаги, лежащие неподалеку. Огонь доберется до пакетика через какое-то время, за которое они успеют смыться подальше.
Вампы выбежали из Университета и замерли, услышав шуршание велосипедных шин по асфальту, - приближался патруль.
- Не двигайся, - прошептал Энди Алексу. Тот тихо выругался. Они прижались к прохладной стене, и в этот самый момент ночь разрезала какая-то вспышка.
- Пожар! - крикнул подъехавший синекасочник своему напарнику. Патрульные побросали велосипеды на землю и кинулись в здание. Один из них, пробегая мимо вампов, даже задел Алекса рукоятью разрядника, но не обратил на это внимания.
- Пакетик все-таки разорвался, - сказал Алекс, и он был прав: комната Кроули превратилась в жерло вулкана, во врата самого Ада! С треском лопались стекла, воняла горящая пластмасса, а ненасытный огонь все пожирал и пожирал поднесенную ему жертву. На пламя было больно смотреть, начинал плавиться даже пламень, и патрульным с их жалкими попытками воспользоваться огнетушителем пришлось сложить руки и принять на себя скромную роль наблюдателя. Наблюдая, можно познать мир, как сказал один мудрец древности, но нельзя сберечь свое личное имущество в виде двух велосипедов. Да, вампы решили воспользоваться этими передвижными средствами на двух колесах и с ветерком прокатились до самой горы, предупредительно тренькая в звонок. Они с честью заслужили небольшое развлечение в своей бедной жизни...
?????
Пожар не поддавался традиционным методам тушения и добровольно угас лишь под утро, оставив выгоревшие дотла стены; кое-где кирпич расплавился и застыл небольшой каменной лужицей. На втором этаже, прямо над местом трагедии, было найдено тело женщины-сторожа. Оно было хорошенько прожарено со всех сторон благодаря укрывавшему ее специальному плащу и выглядело просто замечательно. Это кулинарное чудо было передано пожарниками ресторану <Джеймон> и несколько дней фигурировало в его меню.
Глава 27. По работе и награда
- Мэри, извини меня, но нам нужна твоя постель, - честно глядя в глаза своей подруге, заявил Энди. Высокая черноволосая девушка с превосходной атлетической фигурой презрительно скривила губы, осматривая вампов, разбудивших ее в два часа ночи.
- Ты грязная свинья, Энди Эйнджел! - черные глаза Мэри горели огнем гнева. - Мало того, что ты не даешь мне выспаться, так еще приводишь сюда своего...
- Я вовсе не такой! - испуганно поспешил сказать Алекс, выглядывая из-за широкого плеча товарища.
- Мэри, - стараясь выглядеть как можно более приличным, Энди улаживал ситуацию. - Ты неправильно меня поняла...
- Ага, ты решил разделить мое тело со своим...
- Нет-нет, что вы, - пропищал Алекс, проклиная в душе Энди за то, что тот притащил его к своей подружке.
Мэри, всей своей фигурой выражая презрение, скрестила на груди руки.
- Если ты сейчас ударишь меня по щеке, я сломаю тебе руку, - деревянно-неживым голосом сказал Энди.
Мэри усмехнулась, расслабилась и пригласила их в квартиру.
- Хорошо, Энди Эйнджел, что тебе надо? И учти, что я добропорядочная женщина!
Алекс в это время заворожено застыл у огромной, в масштабе один к одному, цветной фотографии на стене; он даже принял ее поначалу за живую девушку. На фотографии была Мэри собственной персоной, и без единого клочка материи на загорелом мускулистом теле.
- Здрасте, - сказал Алекс то ли фотографии, то ли ее живому оригиналу; но, к сожалению, Мэри полностью игнорировала его присутствие. Поэтому Алекс молча созерцал фотографию.
- Нам необходимо свидетельство, что мы оба провели эту ночь у тебя, спокойно говорил Энди. - Мы посидим на кухне до утра и попьем чаю, кофе или чего-нибудь еще. У тебя сейчас кто-то есть?
- Иди проверь, несчастный самец, - усмехнулась девушка. - Хорошо, я скажу, если меня спросят, что вы оба кувыркались всю ночь в моих объятиях, а вот этот... - она указала на внезапно покрасневшего Алекса, - проявил поразившую меня до глубины души прыть. Доволен? А теперь уматывайтесь из моей квартиры!
По лицу Энди пробежала нехорошая улыбка, чем-то напомнившая крысника Джаджа.
- Тебя могут проверить на детекторе лжи, моя милая. Поэтому мы всю ночь проведем у тебя. На кухне. Теперь можешь идти дрыхнуть на своем невинном ложе.
- Зачем ты привел нас сюда? - испуганно зашептал Алекс, едва вампы оказались на уютной кухне. - Кто она такая?
- Знаешь, Алекс, я вспомнил вторую часть фамилии Тайтуса.
Алекс изо всех сил напряг мозговые извилины, пытаясь извлечь из глубин памяти фамилию дига, но безуспешно. Энди продолжал, и голос его был грустен.
- <Трэп> - <ловушка>. Может быть, это глупости, но я решил перестраховаться. Угодить в ловушку мне вовсе не улыбается.
Алекс нецензурно выругался, но замолчал, когда на кухне появилась Мэри.
- Я решила приготовить вам кофе.
Хозяйка прошла к полкам и заорудовала посудой. Алекс искоса с подозрением поглядывал на нее.
- За это ты мне и нравишься, Мэри, - миролюбиво сказал Энди. Она в ответ ласково потрепала его по голове, налила в чашечки дымящийся напиток и ушла спать. В одиночестве.
- Понимаешь, Энди, для достижения цели можно израсходовать несколько винтиков и болтиков и выкинуть затем их в мусорную корзину. А мы-то и есть этот винтик и болтик.
- Только пусть я буду винтик, - вмешался Алекс. - Это будет показывать остроту моего ума.
Энди согласно кивнул головой.
- Даже если Тайтус и не замышляет ничего плохого, в чем я очень сомневаюсь...
- Вы давно знакомы? - спросил Алекс, взяв в руки горячую чашку.
- То есть один нюанс: если дига возьмут за жабры, тогда он...
- У нее очень красивая квартира. Стоит, наверное, кучу денег.
- ... без жалости отдаст нас в зубы закона. Ведь диги всегда говорят правду...
- Да, диги отвратительные мерзавцы, - Алекс добавил еще пару неласковых слов.
- Извини, Алекс, что ты только что сейчас сказал?
- Эта Мэри очень красивая, как в журнале!
Энди издал какой-то угрожающий звук, и Алекс решил, что стоит держать рот на замке.
- Так вот, - Энди делал ударение на каждом слове, - я решил обеспечить алиби нам обоим. Эй, чего ты так гнусно улыбаешься?
- Утром пойдем к Тайтусу за деньгами. Хе-хе!
?????
Вампы забарабанили в дверь квартиры дига и очень поразились, когда на пороге возник бородатый детина с волосатой грудью в одних трусах. На одной руке неизвестного был вытатуирован морской якорь, а в зубах он сжимал огромную курительную трубку. Мужик зарычал что-то невразумительно-угрожающее, и Энди поскорее назвал имя Тайтуса, пока не было поздно.
- Мне кажется, что это брат Тайтуса. Ты видел трайк перед домом? сказал Алекс, когда детина, широко распахнув дверь, повернулся к ним спиной и утопал в одну из комнат. Вампы помнили, что диг упомянул, что у него есть брат-трайкер. Перед домом действительно был припаркован трайк, огромный, воняющий топливом, выкрашенный в густой черный цвет и предупредительно украшенный черепами, костями, крестами и пентаграммами.
Они робко вошли в квартиру, и тут появился сам Тайтус. Он был полностью одет, <Юнипак> висел у его пояса, и лишь всколоченные дыбом волосы говорили, что диг минуту назад спал.
- Итак? - непрозрачные очки пытливо уставились на вампов, когда заговорщики уединились в комнате с мебелью.
- Все выполнено, - рапортовал Энди, развалившись на диване.
- Это было раз плюнуть, - Алекс засунул руку в карман и нащупал холодное тело виброножа, страшного оружия в опытных руках. - По-моему, что-то сообщалось о двух миллиардах?
Тайтус невозмутимо открыл ящик стола, набитый какими-то бумагами, и достал конверт. Из него диг извлек две большие красивые бумажки, на каждой было по девять нулей, и протянул их вампам.
Но теперь проснулась подозрительность Алекса:
- А что ты получишь с этого дела, Тайтус?
Тайтус молчал, а Алекс сжимал в кармане смертоносный вибронож.
- Ничего, - ответил Тайтус.
- Как?! Совсем ничего? - Алекс подхватил из рук дига конверт; он был пуст. Энди удивленно пожал плечами, но для Алекса, который замыслил убить ненавистного Тайтуса и поделить три миллиарда на двоих, это было страшным потрясением, которое сменилось еще более острыми сомнениями. Он дырявил Тайтуса подозрительным взглядом, но легче было сдвинуть гору или расщепить электрон.
- Может, нам хотя бы положены государственные награды? - неловко пошутил Энди.
- Нет, - диг был абсолютно серьезен. - Эта акция строго засекречена, и явилась результатом разногласий в Верховном Консулате.
<Ну да, ведь в Консулате всего три дига против четырех нормальных людей, - припомнил Энди, у которого была довольно-таки хорошая память. Диги не смогли действовать законно, и привели в действие потайные пружинки, на самом конце которых оказались мы с Алексом>.
- Так ты совсем-совсем ничего не получил? - не унимался Алекс, он чувствовал себя обманутым.
- Тайтус, какой процент дигов среди общего населения? - полюбопытствовал Энди.
- 0,028 процентов на 1 января текущего года.
Энди грустно кивнул головой, будто что-то подобное и ожидал услышать.
- У вас еще есть вопросы? - вампам показалось, что диг просто-напросто выпроваживает их. Из кухни послышался звучный крик брата-трайкера:
- Тайтус, иди жрать! Где тут у нас была бутылка?
Вампам не оставалось ничего иного, как вежливо распрощаться.
Глава 28. Агент Сони, то есть Софи
- Садитесь, агент Скевинджер, - Биг-Таг, Генеральный Секретарь Службы Государственной Безопасности указал на стул полноватой девушке с длинным любопытным носом. По правую руку Биг-Тага развалился на стуле седовласый полковник Ладислос, в руках этот вояка крутил какое-то незамысловатое устройство для изощренных пыток вроде отрывания ногтей или дробления суставов.
- Агент Сони... Или Софи? - полковник непосредственно, по-солдатски заржал. Агент Скевинджер покраснел.
- Говори, Пончик, - велел Биг-Таг. В уголке рта Генерального Секретаря выступила окрашенная кровью слюна, и он промокнул ее платком, который постоянно держал в левой руке.
- Сэр, в городе продолжаются запланированные террористические акты...
- Что ты конкретно сделал, агент Сони? Я хочу слышать суть! - не вытерпел полковник Ладислос.
- Сэр, я...
- Что ты сделал? - скучающе вопросил Биг-Таг.
- Пока ничего, - девушка обречено склонила голову.
- Потрясающе! Ты проделала огромную, титаническую работу! - полковник был очень разговорчивым человеком. - По-моему, ты уже выработался, Сони, то есть Софи. Пора тебя пустить в расход.
- Сэр, я думаю...
- Думать должны мы, Софи, - перебил агента Биг-Таг. - Ты должен только подчиняться приказам и писать рапорты. - Генеральный Секретарь задумался, и никто не смел мешать ему. - Как я себе мыслю, здесь замешаны военные. Мы имеем дело с ракетным топливом, зажигательной бомбой и лучевым оружием...
- Не может этого быть, - рассердился Ладислос. - У меня все ребята как на подбор, а любая дрянная овца находится под постоянным наблюдением. По-моему, Софи, тебя тоже надо зачислить в мой <Легион смерти>, хоть понюхаешь радиоактивной пыли!
- Трое убитых работали по специальному правительственному заданию, продолжал мыслить вслух Биг-Таг. - Они создавали какое-то новое устройство для компьютеров... Ладислос, что ты можешь сказать по этому поводу?
- Диги выступают против развития компьютерной техники, это общеизвестно. Софи, сколько дигов учится в этом Университете, будь он неладен?
- Один диг, некто по имени Т. Лайкентрэп, сэр. Но я постараюсь войти с ним в тесные контакты...
- Мерзкие диги, - Биг-Таг закашлялся, и на платке появилось еще одно кровавое пятно. Столь высокий в государстве человек был, к сожалению, неизлечимо болен и, несмотря на это, отказывался от модифицирования организма.
- Софи, сколько там учится вампов? - задал вопрос полковник.
- Семеро, сэр! - голос агента дрожал от чрезмерного усердия.
- Я арестовал вчера опасного преступника Гордона. Он вамп и мог снюхаться с себе подобными.
- Ты предлагаешь что-то конкретное? - проскрипел Биг-Таг.
- Я полагаюсь на профессиональное чутье агента Софи. И если добавить к этому врожденную агрессивность вампов, то следует закономерный вывод: нужно допросить с пристрастием всех этих семерых вампов, посулив им за откровенность некоторое денежное вознаграждение.
Биг-Таг болезненно улыбнулся:
- А что делать с дигом?
- Допрашивать его бесполезно, Биг-Таг, не поможет и детектор лжи. Им должна заняться Софи, если это будет ей под силу.
- У меня мало практики, - на глазах девушки появились горькие слезы. - Гормонохирургия не принесла полного эффекта...
- Не хнычь, Софи, и отправляйся к гормонохирургам повторно.
- Сэр, я...
- Агент Скевинджер! Кругом! - зычным голосом, не терпящим никаких возражений, скомандовал полковник Ладислос, и Софи не оставалось ничего другого, как подчиниться приказу.
Биг-Таг и полковник Ладислос остались наедине, если не считать огромный трехглазый герб - эмблемы Службы Государственной Безопасности.
- Я, конечно, в этом деле не специалист, - задумчиво, глядя прямо перед собой, сказал Биг-Таг, - но, как я мыслю, повторная гормонохирургическая операция ставит под сомнение возвращение первоначального пола...
Полковник весело скалил на удивление крепкие для его возраста зубы, время от времени позвякивая непонятным блестящим приспособлением в руках. Генеральный Секретарь также выдал некоторое подобие улыбки и продолжал:
- Но ради общего дела мы можем пожертвовать не только одним агентом, не так ли, Ладислос?
- Истинная правда, Биг-Таг, мы добьемся нашей высшей цели, даже если каждые два квадратные метра дороги к ней будут выложены трупами!
- Политика - настолько грязное дело, что не-политик даже не может представить себе всю ее мерзость, - глубокомысленно изрек Биг-Таг. - Я политик, а потому стыдиться мне нечего.
- Воистину, Биг-Таг, - хотя полковник ничего и не понял, он решительно поддержал своего босса.
- Как я себе мыслю, - начал Генеральный Секретарь, но не закончил. Глядя на самодовольное, уверенное лицо старого вояки, полковника Ладислоса, который сопровождал его карьеру с самых низов, Биг-Таг думал о трупах на каждых двух квадратных метрах и о том, так ли незаменим его адъютант, как тот себе по простоте душевной вообразил.
Глава 29. Новые дни, такие же, как старые
Когда солнце появилось над городом в очередной раз, жизнь Республики начала новый цикл в 24 часа. Патрулей на улицах поубавилось, но тем не менее, пока вампы в ожидании лекции профессора Юрайи прохлаждались в Артиллерийском парке, к ним подошел молодой грязнокасочник, его напарник остался неподалеку сторожить велосипеды. Этим велосипедам было как минимум несколько десятилетий, на эти развалины было грустно смотреть, но ввиду энергетического кризиса всей корчащейся в муках планеты этот двухколесный транспорт не требовал специального топлива и лишь способствовал укреплению ножных мышц стражей порядка. Когда грязнокасочник отошел, направившись к группе молодых девушек, Энди, стряхнув пепел с сигареты, флегматично произнес:
- По сути, сейчас можно арестовать любого прохожего по обвинению в государственной измене.
- Это еще почему? - встревожился мрачный Алекс.
- Сейчас каждый гражданин нашей Демократической Республики является врагом народа.
- Хм, лично я себя врагом народа не считаю, - старательно покрутив головой по сторонам, заявил Алекс, чем привел в неописуемое веселье своего товарища. Плечи Энди затряслись в беззвучном смехе, лицо его покраснело.
- Ты забыл, Алекс, по какому обвинению нас судили неделю назад и приговорили к тихой смерти через укол в задницу...
- Мы полностью реабилитированы, - выудил из глубин памяти мудреное слово Алекс и сразу перешел в наступление, переключив внимание со своей особы:
- Вот ты, Энди, скажи, в чем конкретно состоит твоя антигосударственная деятельность?
Энди опять развеселился (все-таки курение - вредная штука!) и, когда его речевой аппарат смог нормально функционировать, сказал:
- У меня дома, рядом с унитазом, лежит одна книжонка. Я читаю ее раз в сутки и поражаюсь, какая туфта там написана, что-то вроде сказки для умственно неполноценных детей. Раз в день я отрываю один лист из этой книжицы и...
- Я догадываюсь, хе-хе! Ну и где же тут преступные действия?
- В том, что книга эта - Конституция нашей Республики, и если ко мне домой зайдет какой-нибудь свихнутый патриот, то... часы мои будут сочтены.
Энди грустно и смиренно улыбнулся, отчего стал походить на ангела. Алекс, напряженно нахмурив лоб, о чем-то задумался, а через несколько минут, выплюнув для разрядки пару нецензурных слов, воскликнул:
- Черт меня возьми, Энди, но я впервые слышу о какой-то Конституции!
- Ты ничего не потерял. Хотя и не понимаю, каким манером ты появился на свет.
- Что ты имеешь в виду?
- Вторая статья Конституции Республики первым пунктом гарантирует своим гражданам право на рождение.
- Хм. Наверное, мои родители были политически более подкованы. А что, интересно, гарантирует последний пункт второй статьи?
- Право на смерть, - Энди не шутил. - Смотри, кто идет!
По грязной дорожке парка, кое-где украшенной кучками крысиных испражнений, нетвердой походкой, спотыкаясь на каждом шагу, приближался молодой парень с металлической кружкой в руках. Глаза его были остекленело-невидящими, а изо рта непрерывно капала слюна. Грязные волосы несчастного не знали моющих средств и расчески и слиплись в один неопрятный ком. Одежда не снималась целыми сутками и носилась годами, сорочка была разорвана от ворота до пояса, через многочисленные прорехи виднелось бледное, худое и грязное тело с желтой, покрытой струпьями лишаев кожей. На его груди висела табличка, на которой с ужасными ошибками было нацарапано: <Дайте немного денег>; некоторые буквы были перевернуты. Но застывшее лицо и характерная походка неоспоримо свидетельствовали, что мимо вампов шел...
- Диг-свинья! - довольно оскалился Алекс.
- Крэд, - поправил его Энди. Ангелоподобный вамп перегородил крэду дорогу и с вызовом спросил у него время. Алекс комментировал каждое слово друга грязной бранью, недостойной быть описанной на этих страницах.
- Государст-ст-ст... - с готовностью повернулся к спрашивающему крэд, но дальше <ст-ст> он не продвинулся. Алекс с ненавистью смотрел на обслюнявленный рот недоумка и громко и четко высказал свое мнение о матери бывшего дига, причем пользовался настолько мерзкими выражениями, что привести их тут было бы кощунством.
Энди не стал расходоваться на ругню, дружелюбно улыбаясь, он спросил:
- Как тебя зовут?
- С-с-с-с-саймон, - радостно, во всяком случае так казалось, ответил крэд. Энди больше не о чем было говорить с несчастным, сей добродетельный вамп зашел к нему за спину и отпустил ему ногой сильный пинок в спину. Крэд пролетел несколько шагов и упал, кружка полетела в сторону, она была пуста. Вампы с гадкими улыбками наблюдали, как Саймон медленно, с трудом поднимается, ищет кружку, руки и ноги плохо его слушались. Потом крэд, не оборачиваясь к своим мучителям, продолжил свой тернистый путь попрошайки; на куртке его остался грязный отпечаток ботинка.