Фармер Филип Хосе. Протест

   Сейчас самое важное для нас — это Кастор. Я собираюсь всерьез заняться поиском связанной с ним информации, правда, боюсь, что в банке данных вряд ли найдется что-нибудь существенное. Действия — вот что нам требуется, а не данные. Дайте мне время обдумать ситуацию. Появится какая-нибудь продуктивная идея, — видимо, придется покинуть рабочее место. Прошу вас придумать на этот случай какой-нибудь предлог и сообщить о нем мне, чтобы я был в курсе.
   — Это несложно. Тут потеть не придется, — бросил Паз, по лицу которого как раз катились крупные капли пота. — Будешь уходить, загляни ко мне, — бросил он через плечо.
   — Да, да, конечно.
   Боб закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Спустя две минуты позвонила Нокомис.
   — У тебя для меня что-нибудь есть?
   — Пока ничего, моя дорогая. Завален срочной работой. Даже и не знаю, когда я смогу добраться до… сама-знаешь-чего, — скороговоркой закончил он.
   Лицо Нокомис на экране нахмурилось, и она пригрозила:
   — Я хочу получить сам-знаешь-что как можно скорее. Иначе, молись Богу!
   Нокомис закатила большие карие глаза и изобразила ужасную гримасу.
   — Если что-нибудь можно сделать, я обязательно сделаю, — пообещал он.
   Нокомис сообщила, что обед, назначенный на семь часов, переносится на восемь, и поделилась последними новостями на студии. Продюсер и хореограф во время репетиции разорались друг на друга, а потом и вовсе сцепились так, что едва удалось их разнять. Роджер Шеначи, звезда балета, принял слишком большую дозу слабительного и на сей раз, приземлившись после великолепного жете, преподнес еще больший трогательный, если не веселый, сюрприз, внезапно пулей скрывшись со сцены.
   В другое время Тингл от души повеселился бы вместе с ней, но сейчас было не до того. Сообщив Нокомис, что ему нужно срочно уйти, он попрощался. Тингл ощущал себя самым настоящим участником трагедии и прекрасно понимал, что опасность, которая ему угрожает, весьма нешуточна. А ей хоть бы что, мысленно негодовал он. Я должен тут ради нее заниматься всякой чепухой. Он, однако, слишком хорошо знал ее, чтобы сомневаться: если Нокомис не получит то, что хочет, ему придется столкнуться с ее, что он называл, «не очень мягкими подходами».
   Спустя полчаса, прошагав это время взад-вперед по своему кабинету, он отбросил все пришедшие на ум планы поимки Кастора. Ему просто необходимо было хоть на какое-то время отключиться от обдумывания этой проблемы. Потом можно взяться за нее с новыми силами.
   Боб покинул свой кабинет и отправился к Пазу. Тот как раз поглощал обильный обед с непременной громадной отбивной, распростершейся перед ним почти на весь стол. Он посмотрел на Тингла таким взглядом, словно приглашая его прокомментировать трапезу. Тингл отвел глаза.
   — Я собираюсь уйти. Увы, никаких хороших вестей для вас у меня нет. Хочу поразмять мышцы, а то и мозги могут совсем застояться. Выскочу в борцовский зал на полчасика.
   — Зазря ты не пошел бы, я знаю, — ответил Паз. — Хорошо, иди.
   Только не забудь, я жду, когда ты предложишь какой-нибудь план.
   — Мое кредо — овладевать событиями и не дать им овладеть собой, — сказал Тингл. — Но, боюсь, на сей раз может произойти как раз второе. Ну что ж… Придется чертовски покрутиться.
   — Очень не вредно уметь хорошо импровизировать, — заметил Паз, пережевывая откушенный кусок, — но лучше бы обойтись без этого. Связывайся со мной каждые полчаса.
   Вид у Паза был такой словно он не волновался, а чувствовал себя в чем-то виновным. Тингл кивнул и вышел из кабинета шефа, думая, что тот слишком уж увлеченно относится к еде. Ему, Тинглу, в общем-то все равно, что ест его начальник, хотя он пожелал бы ему не объедаться до такой степени. Если же Паз и дальше станет поглощать столько еды, то в любой момент шеф Паза может выйти из себя и послать к черту все его влияние и все его ухищрения. Она просто заставит толстяка сесть на диету. А если и это не поможет, его подвергнут проверке на нарушение обмена веществ, после чего либо станут лечить электромеханическими методами, либо вообще отправят в специальное заведение, которое называют «фермой для жиряг».
   Тингл перебрался с помощью лифта на двадцатый этаж, прошел по коридору и оказался в помещении перед борцовским залом. Поразмявшись минут десять, он принял участие в двух схватках — с женщиной и с мужчиной. Ни один из них не относился к иммерам и не работал в группе обслуживания банка данных. Одержав победу в обоих поединках, он хоть немного поднял себе настроение. Однако, встав под душ, снова всеми мыслями обратился к Кастору. Вывод, к которому он пришел, звучал очень неутешительно: поскольку сумасшедший знал, где он жил как Кэрд, ему вполне могло быть известно, где он обитает в качестве Тингла. Вероятность этого повышалась потому, что Тингл жил по соседству с Кэрдом. Кастор наверняка мог заметить его выходящим из многоквартирного здания.
   Поскольку никаких других вариантов у него просто не существовало, Тингл решил, что самое лучшее для него будет выступить в качестве приманки. Возможно, он зря потеряет время, но, с другой стороны, все, что он способен сейчас предпринять, с равным успехом следовало бы назвать тратой времени. Нельзя забывать о невероятной фанатичности Кастора, а, значит, он вряд ли будет особенно мешкать. Если только в своем сумасшествии он не задумал подвергнуть главную жертву умственной пытке, то очень скоро он проявится, предпримет что-нибудь, чтобы добраться до Тингла. Кто ведает наверняка, какой дьявол притаился в сердцах людей? Призрак был не единственным… Бог тоже знал. А ведь именно Бог и охотится за ним, усмехнулся Тингл.
   — Да, нет же, какой он, к черту, Бог, — пробормотал Боб.
   Он спустился к выходу на Пятую авеню, ступил за порог в неимоверную жару и подозвал такси. Усевшись на заднее сидение и назвав водителю пункт назначения, он привычно вставил кончик своей идентификационной звезды в приемник. Водитель бросила беглый взгляд на контрольные данные о проверке личности и информацию о кредитоспособности клиента, которые тут же появились на передней панели. Особого интереса эти цифры у рее не вызвали: за всю свою жизнь она ни разу не подвергалась ограблению и не опасалась за себя.
   Тингл следил за новостями на экране, вмонтированном в переднее сидение. Об убийстве на Бликер Стрит — ни слова. Несомненно, правительство наложило свою лапу на средства массовой информации. Пока чиновники не придумают какую-нибудь историю, которую можно было бы преподнести как официальную версию, ничего в новостях больше не появится. Итак… Озма убита, и сегодняшние власти решили, что широкой публике об этом лучше ничего не знать. Люди могли впасть в панику, узнав, что любого гражданина другого дня можно вот так безнаказанно извлечь окаменевшим из стоунера и убить.
   Тингл вздрогнул от холодка, пробежавшего по спине при мысли о том, что Кастор мог сделать, и наверняка сделал с ней. Но это была реакция Тингла. Если бы сейчас он полностью ощущал себя Кэрдом, то вряд ли смог бы сдержать тошноту.
   Он не видел никакого смысла избегать встречи со Сник. Будь у нее какие-то подозрения, это только укрепило бы их. Если же она ни в чем его не подозревала, то, заметив в его поведении какие-то странности, могла насторожиться. Надо отправляться в квартиру и ждать действий Кастора там. Или лучше просто пошататься по улицам.
   Такси свернуло на восток с Пятой авеню на Площадь Вашингтона. Тингл, сидевший сзади с правой стороны, обвел взглядом площадь.
   — Стой! — громко прокричал он.
   — Что! — удивленно воскликнула водитель, пробираясь к обочине через строй велосипедистов. — Вы что, передумали?
   — Через минуту поедем дальше.
   В тридцати футах к югу от тротуара стоял довольно большой дуб, под сенью которого виднелись столики и стулья, все до последнего занятые увлеченными игрой шахматистами. Тингл приметил одного из них — коренастого, в черной рубахе, с орлиным профилем, непомерно густыми бровями и длинной, нестриженой рыжей бородой. На макушке рыжеволосой головы незнакомца красовалась маленькая круглая черная шапочка, которая, насколько помнил Кэрд, называлась ермолкой.
   — Гриль! — присвистнул Тингл. Или на сей раз за него говорил Кэрд?
   Примерно минуту Тингл наблюдал за ним. Гриль совершенно не походил на нарушителя закона. Если он и ждал, когда на плечо его неминуемо ляжет рука, если и прислушивался к тяжелым шагам, уголками глаз постоянно следя за приближающимися тенями, то никоим образом не выдавал себя. Казалось, единственное, что его интересует, — это шахматы. Взгляд его целиком был прикован к фигурам, и он, словно богомол, завороженный видом гусеницы, неподвижно и неотрывно следил за их перемещениями.
   Тингл был поражен, каким образом Грилю удавалось так долго избежать ареста. Но тут же он понял, почему беглец все еще оставался на свободе. Органики наверняка искали человека, внешне похожего на Гриля, но им и в голову не могло прийти, что тот совершенно не изменит свою внешность: не сбреет бороду, не расстанется с ермолкой, не покроет лицо каким-нибудь темным кремом и не поместит контактные линзы в глаза, чтобы изменить их зеленый цвет. Но хитрющий Гриль решил остаться все тем же типичным ортодоксальным евреем. В качестве маскировки он выбрал свою собственную внешность. Оригинальный ход.
   — Отсюда я пойду пешком, — бросил Тингл водителю. Он снова вставил угол звезды в отверстие, чтобы перенести на нее информацию о проделанном машиной пути. Если за ним кто-то следит, и этот человек пожелает расспросить его о причине, по которой он неожиданно оставил машину, Тингл со всем основанием сможет ответить, что просто решил пройтись. Другой убедительной причины мотивировать пешую прогулку, он не видел. Или нет. Можно ведь и так еще все объяснить: будучи заядлым шахматистом, он просто захотел понаблюдать за игрой. Между прочим, он и раньше не раз приходил играть на Площадь Вашингтона. Здесь собирались лучшие шахматисты Манхэттена.
   Прогулочным шагом Тингл подошел к одному из столиков по соседству с Грилем и немного понаблюдал за игрой. Постоял еще и у другого столика, затем переместился к истинной своей цели. Взглянув в маленькие зеленые глаза Гриля, он испытал какое-то странное чувство. Тот не узнал его, хотя сам Тингл прекрасно знал Гриля. Ну что ж, в данной ситуации это как нельзя кстати.
   Он не удержался и бросил взгляд наверх, сквозь густые, раскидистые ветви. Небесный глаз, если он дежурил там, в вышине, вряд ли смог бы в этот момент распознать его или беглеца.
   Постояв примерно минуту — за это время ни один из противников не сделал хода — Тингл отошел в сторону. Никаких причин завязать беседу с Грилем, у него не было. Импульсивный порыв предупредить его, как и должно быть, прошел. Ну что такое для него Гриль, по крайней мере, сегодня?
   Он медленно прошел мимо гомонящих, поглощенных своими играми детей, мимо небольшой импровизированной площадки, с которой артисты-мимы развлекали собравшихся зевак. Миновал тележки с выставленными на продажу орехами, фруктами и овощами, обогнул ряды продавцов, над которыми развевались гирлянды разноцветных шариков, прошел рядом с шумливыми уличными ораторами, изливающими на случайных слушателей причуды своей ущемленной психики. Проскочил мимо прыгунов и акробатов, мимо фокусников, достающих из воздуха кроликов и ярко-красные розы и облаченных в неизменную штатскую одежду органиков, которых по каким-то необъяснимым и в то же время очевидным признакам он всегда различал даже в самой плотной толпе.
   Увидев их, он вдруг отчетливо почувствовал тяжесть пистолета в наплечной сумке. Если под каким-либо предлогом его остановят и начнут обыскивать… Он вздрогнул. Как неразумно повсюду таскать с собой оружие. Но как же иначе, если в любой момент он мог столкнуться с Кастором?
   Мысль о Касторе, казалось, возымела совершенно волшебные последствия.
   Тингл даже споткнулся.
   Сначала Гриль. Теперь — да, нет никаких сомнений.
   Впереди, футах в пятидесяти, справа от него по дорожке, которая неизбежно должна пересечься с той, по которой двигался сам Тингл, спокойно, будто прогуливаясь, шел Кастор.
   Стараясь не подавать виду, Тингл попытался продолжить свой уверенный шаг. И тут же споткнулся вновь.
   С левой стороны впереди и в том же направлении, гарантирующем им неизбежную встречу, шла женщина в коричневой жокейской кепочке, коричневой робе с цепочкой зеленых крестиков и в ярко-зеленых туфлях.
   Это была Сник.
 

13

 
   Все сочетается во вселенной, но те явления, которые имеют сходную природу, соотносятся между собой теснее других. Тингл, Гриль, Кастор и Сник — одни больше, другие меньше — были связаны событиями, последовавшими в результате противозаконной деятельности троих из них. И вот сейчас непостижимая стихия, которую вполне можно было бы назвать криминальной гравитацией, привела их всех на площадь Вашингтона. Они слетелись сюда подобно планетам, подхваченным вопреки всем законам вероятности некими непреодолимыми силами. И все они, если исключить Гриля, будто падали в невидимый для глаз центр притяжения.
   Однако человеческие существа все же отличаются от бессознательных форм материи, каковыми являются планеты. Они способны принять обдуманное решение и сойти с нежелательной орбиты.
   Первым, кто подтвердил этот тезис, оказался Кастор. Взглянув по ходу налево, он заметил Тингла. Глаза его от удивления расширились, и он, на секунду замедлив в нерешительности шаг, тут же побежал. Бог не бегает от опасности. Он всемогущ и ничего не боится. Но сейчас Он помчался так, как это сделал бы любой, самый маленький человек. Кастор определенно вел себя неподобающе истинному Божеству, способному лететь и плыть, способному сделаться невидимым или изничтожить своего врага, мгновенно поразив его молнией или ввергнув в оцепенение.
   Резкий бросок, который совершил очень приметный благодаря своему высокому росту и необычайной худобе Кастор, предоставил Тинглу возможность передохнуть. Сник повернулась, заметив Кастора, двуногой газелью устремившегося прочь с такой проворностью, словно за ним гнался по меньшей мере гепард. Понимая, что Сник непременно обернется — посмотреть, кто преследует Кастора, Тингл отскочил в тень дуба и спрятался за ним. Делая вид, что он просто отдыхает, и изобразив праздного гуляку, беспечно прислонившегося в тенечке к дереву, он следил за переодетыми в штатское органиками. Некоторые из них заметили Кастора, но судя по всему, приняли его за любителя бега трусцой. Гриль по-прежнему стоял у шахматного столика.
   Тингл ожидал, что Сник свистком призовет органиков на помощь, но этого не произошло и те, как обычно, продолжали внешне безучастно, но очень внимательно следить за происходящим вокруг. Не в силах более сдерживать любопытство, он выглянул из-за дерева. Кастор скрылся за углом одного из зданий на Четвертой Западной улице в южном от площади направлении. Сник стояла спиной к Тинглу, опустив руки на бедра и слегка наклонив голову набок. Он почти безошибочно мог представить себе удивленное выражение ее лица. По какой причине не сработал условный рефлекс, присущий любому органику, и она не устремилась за этим человеком? Значит все-таки цель ее состояла в другом, и отклоняться от ее выполнения она не собиралась. Кастор — убегает он или нет — не представлял для нее особого интереса.
   Тингл издал стон разочарования. Неужели он опять ошибся? Сник, выйдя из состояния замешательства, потрусила по Томпсон Стрит. Вот она уже повернула направо и, скрывать за домами, выскочила на Третью Западную. Она преследовала Кастора.
   Тингл, кусая от волнения губы, посмотрел на Гриля — тот продолжал свою партию — и вышел из тени раскидистого дуба. Солнце словно обернуло Тингла в жаркую, удушающую простыню, но внутри он по-прежнему ощущал холод. Что делать? У него не было ни малейшего желания столкнуться в создавшейся ситуации со Сник; он не хотел, чтобы в ее представлении он был связав с Кастором. Хотя, конечно, у него есть хорошая отговорка: здание, в котором он жил, находится всего в нескольких блоках отсюда.
   Не переходя на бег, Тингл быстрым шагом направился вслед за ними. Если бы дежурившие на площади органики увидели, что за какую-то минуту уже третий человек срывается с места и мчится в одном и том же направлении, они могли заподозрить неладное и стали бы следить за тем, что там происходит. Достигнув поворота у пересечений Третьей Западной и Томпсон Стрит, рядом с тем зданием, которое обогнула Сник, он тоже решил повернуть. Ни преследователя, ни преследуемого видно не было. Уже у Салливан Стрит Тингл со спины заметил Сник, которая как раз поворачивала на Бликер Стрит. Улица была совершенно пуста, и он бегом бросился вслед за Сник.
   Не добежав немного до Бликер Стрит, Тингл замедлил темп, а потом совсем остановился и заглянул за угол. Сник, которая уже перешла на легкую рысцу, как раз поворачивала на Макдугал Стрит. Очевидно, теперь Кастор направлялся на север. Тингл помчался в западном направлении по Бликер Стрит и остановился на углу Макдугал. Высунув голову из-за угла и наблюдая за Сник, он подождал, пока она не свернет на Минетта Лейн. Оставалось только надеяться, что никто из соседей не заметит его и не обратит внимания на его весьма необычное поведение.
   Добравшись до Минетта Лейн, Тингл подождал, пока Сник скроется из виду, а затем проследовал дальше до конца квартала. Спрятавшись за деревом, Тингл украдкой следил за тем, что будет делать Сник. Она по-прежнему семенила за Кастором по дороге вдоль канала. Взмокшая от пота рубаха прилипла к ее спине. Тингл подождал, пока она скроется за домом Джефа Кэрда на Бликер Стрит, и только после этого вышел из своего укрытия.
   Он побежал, привлекая к себе всеобщее внимание рыбаков, пешеходов и велосипедистов. Действительно, увидеть человека, увлеченного пробежкой в такую погоду — а жара стояла неимоверная — зрелище удивительное. Они, небось, считали, что просто выйти на улицу и то надо быть ненормальным, а тут такое. Тяжело дыша, с залитым потом лицом, Тингл остановился на углу. Не обнаружив Сник, он вышел из-за забора на тротуар. Так вот где она! Сник как раз входила в подъезд того многоквартирного дома, где жил Тингл. Кастор наверняка уже там. Днем и главный и запасной входы обычно держали открытыми, и им обоим не составило никакого труда проникнуть в здание.
   Поверить в то, что приход сюда Кастора — простое совпадение, было невозможно.
   Паз просил его сообщаться с ним каждые полчаса, и Тингл опаздывал с очередным сеансом связи уже на пятнадцать минут. Но сейчас времени на это не было; едва сдвинувшись с места — Тингл намеревался последовать за ними в дом — он услышал пронзительный сигнал: звонили часы на его руке. Он отключил гудок и поднес часы к губам.
   — Алло, — сказал он и приложил часы к уху.
   — Я волнуюсь, — послышался голос Паза. — Ты не…
   — Я знаю. Слушайте.
   Он вкратце изложил Пазу последние события и сказал, что собирается последовать за Кастором и Сник в здание.
   — Ты думаешь это мудро?
   — Сейчас мне трудно определить, что в этой ситуации мудро, а что нет.
   — Я могу довольно быстро прислать пару своих людей, они разберутся с Кастором, — предложил Паз. — Жди снаружи и смотри, чтобы он не ушел.
   — Он может выйти черным ходом, — ответил Тингл. Все это время Тингл продолжал бежать и теперь уже двигался вдоль здания. — Я иду за ним…
   Тингл остановился на углу и осмотрелся. Кастора не было. Это означало, что он либо все еще находится в здании, либо успел выскочить через черный ход и скрыться, хотя на это ему вряд ли хватило бы времени. Кроме того, не верилось, что Кастор решится снова появиться на открытом месте, где его легко обнаружить. Наверняка он предпочтет дожидаться Сник внутри.
   Поднимаясь по ступеням к двери черного хода, он еще раз позвонил Пазу и доложил ему ситуацию.
   — Мне надо войти в здание. Я не хочу, чтобы он исполосовал Сник.
   — А почему бы и нет? Она может представлять для нас не меньшую опасность, чем сам Кастор. Пусть он с ней разберется, а потом уж мы займемся им.
   — Мы пока не знаем, что она задумала, — ответил Тингл. — Так или иначе…
   Последовала пауза.
   — Что — так или иначе? — резко бросил Паз.
   — Если там люди… если есть свидетели… тогда органики появятся через пару минут. Это ведь нам ни к чему?
   — Рядом с тобой есть какие-нибудь люди?
   — Пока никого, — ответил Тингл.
   — Думаю, тебе лучше убраться оттуда. Мои люди сами займутся этим делом.
   — Это приказ?
   — Да нет, — откашлялся Паз. — Мне отсюда трудно судить. Точно не знаю… Вот если бы я видел все своими глазами. Ты и сам хорошо соображаешь. Боб. Принимай решение по ситуации.
   — Будет сделано, — ответил Тингл. — Я вхожу в здание. Позже позвоню.
   — Да, но…
   Тингл отключил передатчик.
   Он открыл наплечную сумку, вытащил оружие и заткнул его себе за пояс, прикрыл рубахой. Затем быстро и бесшумно побежал к лестнице, которая, извиваясь, вела на второй этаж. Просторная комната была пуста, кругом — полная тишина. Холодный воздух кондиционера высушивал пот на лице Тингла, однако из-под мышек, куда прохладный поток пробиться не мог, пот катился буквально ручьем. Остановившись у лестницы, Тингл извлек оружие. Оно было довольно тяжелым — что-нибудь около четырех фунтов — и старомодным, в форме архаичного автоматического пистолета. В дополнение к пусковой кнопке оружие имело еще две регулировочные шкалы по обеим сторонам рукоятки, чуть выше места захвата. Тингл настроил пистолет, установив левый регулятор на жесткий, узкий луч, а правый, определяющий мощность заряженных частиц, — на максимум.
   Подготовив оружие к бою, он начал медленно подниматься, напряженно вслушиваясь в звуки наверху. У последнего пролета Тингл пригнулся, а затем резко поднял голову ровно настолько, чтобы глаза оказались на уровне пола второго этажа. Правая рука сжимала пистолет, дуло которого он направил вверх, почти прислонив его к мочке уха.
   В холле никого не было.
   Он мог подождать у входа в квартиру 2Е, пока оттуда не появится Кастор или Сник. Уверенности в том, что хотя бы один из них находится там, у него не было, однако это представлялось весьма вероятным. Кастор вполне мог подняться и выше или, наоборот, спуститься по черной лестнице, обогнув Тингла. Впрочем, такие действия Кастора казались Тинглу едва ли возможными или, может быть, просто Тинглу очень хотелось, чтобы Кастор действительно оказался в его квартире, и лишился тем самым пути к отступлению. Как бы то ни было, квартиру необходимо проверить.
   Он остановился у двери и стал на колени, чтобы заглянуть через замочную скважину. Внутри было абсолютно темно, значит Кастор не решился воспользоваться своим оружием, чтобы просверлить дырку в дверном кодовом устройстве. Тингл выпрямился и вставил в отверстие тот кончик своего идентификационного диска-звезды, который был предназначен для передачи опознавательного кода при входе. Через несколько секунд он надавил на дверь. Она легко и бесшумно спружинила назад, остановившись в каком-нибудь футе от внутренней стены. Прихожая и холл за нею были пусты.
   Переступив порог, Тингл взялся за ручку на внутренней стороне двери и тихонько прикрыл ее. Ему совершенно не хотелось, чтобы кто-нибудь, воспользовавшись открытой дверью, вошел вслед за ним. Следующие несколько минут он посвятил тому, что, стараясь действовать абсолютно бесшумно и переходя из одной комнаты в другую, заглядывал в шкафы и даже под диваны, хотя это и казалось смешным даже ему самому.
   Затем он обошел все стоунеры, останавливаясь у каждого и внимательно разглядывая сквозь окошко лицо человека внутри цилиндра. Ни Кастора, ни Сник среди окаменевших не было. Два цилиндра — его и жены, — как и положено, должны пустовать. Правда, чтобы в этом убедиться, необходимо заглянуть внутрь пустых стоунеров — а вдруг кто-нибудь скорчившись сидит там на полу и из окошка его просто не видно. Тингл решил отложить это на потом, а сначала проверить остальные цилиндры. Вообще процедура проверки стоунеров оказалась не такой уж простой, как могло показаться: осматривая один из них, Тингл вынужден был держать в поле зрения и другие, постоянно оглядываясь, следить за тем, чтобы никто не бросился на него со спины.
   И та к, и в комнате, и на балконе никого не оказалось. Если кто-то и проник в квартиру, то сейчас он наверняка находится в одном из стоунеров Среды. Если они оба окажутся занятыми, то весьма вероятно, что в одном из них спрятан труп.
   Пригнувшись так, чтобы его не было видно, если Кастор вдруг отважится выглянуть через окошко, Тингл подошел к ближайшему цилиндру. Направив на него пистолет, он осторожно протянул вторую руку и быстро открыл дверь. Цилиндр был пуст. Это означало, что пустым должен быть и второй, если, конечно, он не обнаружит в нем сразу двоих. В таком случае один из них уже мертвец.
   Тингл повторил процедуру и со вторым стоунером и с удивлением, но облегченно, вздохнул. Там тоже было пусто. Но тогда где же они? Он практически не сомневался, что они не успели покинуть здание.
   Нахмурившись, Тингл прошел на балкон и внимательно осмотрел подступы к дому. Ни Сник, ни Кастора он не заметил. Он подумал, что следует доложить Пазу о ситуации, но тут же отбросил эту идею. Какая от этого польза? Шеф ничем не способен помочь ему, зато у него может возникнуть соблазн отдать Тинглу нелепый приказ, который свяжет его инициативу. Вроде того, что надо покинуть здание, или, наоборот, не выходить из квартиры. Оставалось только одно: продолжить поиск и проверить все доступные места.