Фёдоров Виктор. Бенефис двойников, или Хроника неудавшейся провокации

   Евлампий остановился на перекрестке, перешел на другую сторону 5-й авеню, прошел проходным двором на Дрексел-стрит, повернул налево, потом направо, пересек Ист-сквеа, прошмыгнул подземным переходом и вновь оказался на 5-й авеню. Оглянулся: хвоста нет.
   Привычка путать следы за годы агентурной работы въелась Евлампию в кровь и плоть, и даже дома, пока его не выселили за астрономическую задолженность по квартплате, он, прежде чем сходить в туалет, принимал душ, жарил яичницу с беконом и спускался вниз за газетами.
   Выйдя обратно на 5-ю авеню, Евлампий неспеша направился к автовокзалу, где обычно ночевал в коробке из-под персонального компьютера. Колючий ветер срывал с головы кепку, приходилось поддерживать ее рукой.
   "Сейчас бы грамм двести "Сибирской". - подумал он.- Было бы совсем неплохо."
   - Недурственно. - раздался откуда-то сверху голос. - Этот Фрайер полетит со мной?
   Евлампий замер, как статуя коню Александра Македонского.
   - Нет, конечно. - ответил другой голос, повыше. - Свинья прилетит к вам, как только вы дадите знак, что все готово.
   Замешательство, длившееся от силы 2-3 секунды, прошло. Евлампий поднял голову: голоса раздавались из громкоговорителя, привинченного к грязной стене небоскреба. Вокруг - ни души, только двое нищих негров на панели играют в кости. Перед ними шляпа с несколькими мелкими монетами, - подачкой сытых миллионеров.
   Решение пришло к Евлампию мгновенно. Он стянул с головы кепку, бросил ее на тротуар, подогнув ноги, сел рядом с неграми и, стараясь запомнить каждое слово, стал слушать доносившийся сверху разговоор. Негры перестали играть в кости.
   - Эй, Джек! - сказал один негр другому. - Что делает этот белый недоносок на нашей с тобой территории?
   - Мне кажется, он устал с дороги и решил слегка передохнуть, - отозвался Джек, двухметровый детина с руками взрослой гориллы. - Только он и не догадывается, что этот отдых может стоить ему жизни!
   Евлампий сделал вид, что ничего не слышит.
   - Да он глухой, Джек! - хохотнул негр поменьше. - А может эта тварь хочет, чтобы мы воспользовались его задницей?
   - На кой черт мне его грязная задница?! - пророкотал Джек. - Я лучше выпущу наружу его вонючие кишки! Эй, ты слышишь меня, ублюдок?!
   - Господа, я вас умоляю немного помолчать. - тихо попросил Евлампий. По громкоговорителю только что начали транслировать адреса явок.
   - Да он издевается! - побелел негр поменьше. - Ты слышал, что он сказал?
   - Слышал, - ответил Джек. - Еще ни одна сука не называла нас господами.
   С этими словами Джек вытащил из кармана заточку, казавшуюся булавкой в его ручище, а другой негр выхватил велосипедную цепь. Оба вскочили на ноги:
   - Ну, держись, недоносок!
   Увидев боковым зрением занесенную над собой заточку, Евлампий мгновенно перекатился на живот, успев зацепить "крюком" слева своего более крупного обидчика. Тот дико заревел и бросился на Евлампия всей массой. "Чем сильнее соперник, тем проще его победить", - вспомнил разведчик непреложную истину и встретил противника коротким уракеном в подбородок. Негр зашатался, а Евлампий, уйдя резким утиматом в сторону, стараясь не упустить ничего важного из разговора в громкоговорителе, достал на хайзен-урамикадзуки негра поменьше. Тот рухнул на панель, как мореный дуб, а Евлампий опять развернулся к гориллообразному Джеку. Мощный гедан-барай в голову подвел черту этой короткой схватки. Громила-негр еще некоторое время раскачивался, глядя на Евлампия широко раскрытыми глазами, и тот уже подумал было добавить маваши с проносом* по уху, но негр, качнувшись еще два раза, с шумом повалился на тротуар.
   Вся операция заняла не более 20 секунд, еще столько же понадобилось Евлампию, чтобы привести в порядок одежду. Узкие ковбойские брюки кое-где лопнули по шву, но это не огорчало Евлампия. Он сел на свое место и вновь обратился в слух.
   Наступил вечер. Сумерки окутывали город, опускался туман, начинало знобить. Из громкоговорителя донеслось о бесплатноом спиртном в "люксе", Евлампий пустил слюну.
   Разговоор окончился. Еще было слышно, как двигают стулья, затем наступила тишина. Негры продолжали лежать без признаков жизни. Где-то поблизости промелькнула мигалка полицейской машины, и вновь все стихло. Евлампий засобирался в путь. Он мог поклясться, как перед Богом, что минимум 95 процентов услышанной информации осталось у него в мозгу - на память Евлампий не жаловался никогда. Он встал, поднял кепку, отряхнул ее о штаны, но надеть не успел: кто-то сзади ударил его по голове чем-то твердым и тяжелым.
   Россыпи красно-синих звезд вспыхнули было перед глазами Евлампия, но тут же канули в темноту. Сознание покинуло его, а вместе с ним и 95 процентов только что полученной совершенно секретной информации...
   ГЛАВА 4
   СССР. Москва. Выставка достижений народного хозяйства. 23 октября. 11-15 по московскому времени.
   Выходной. В праздно прогуливающейся толпе веселых и нарядных людей выделяются две подтянутые, строго одетые фигуры. Это полковник Семинард и капитан Козлов. Занятые дружеской беседой, они ходят по кольцу вокруг фонтана "Дружбы Народов". Метрах в десяти позади них следует группа прикрытия из 7-8 человек в штатском с серьезными лицами.
   - Какая сегодня погода замечательная, - сладко зажмурился Козлов. Прямо и не вериться, что уже конец октября.
   - Да, погода нынче расчудесная, - согласился Семинард. - Именно поэтому я и предпочел духоте кабинета прогулку на свежем воздухе. Разве я не прав, Лешенька?
   - Правы, Георгий Андреич, еще как правы! - отозвался Козлов. - На свежем воздухе и думается лучше.
   - Это вы, Лешенька, верно подметили, - кивнул головой полковник. - В кабинете-то мне как-то совсем не думается.
   - Так проветривать надо чаще, - посоветовал Козлов.
   Они еще три раза обощли вокруг фонтана "Дружба Народов" и по аллее Героев направились в сторону выставочных павильонов. 7 или 8 человек из группы прикрытия двинулись за ними.
   Капитан Козлов еще спал, когда утром ему позвонил Семинард и предложил через час встретиться на ВДНХ. Сказал, чтоесть кое-что новое по интересующему их делу. В целях предосторожности они договорились называть друг друга по именам и вообще вести себя как можно более непринужденно. Козлов сначала даже хотел одеть на встречу модные солнцезащитные очки, но передумал и ограничился сочным зеленым галстуком в красную клетку.
   - Купите мороженое, - предложил Семинард, когда они проходили мимо ларька. - Я страсть как люблю мороженое, в нем витамин В.
   Козлов послушно потрусил к прилавку и, роясь в карманах, стал читать прейскурант: "Крем-бруле - 15, пломбир сливочный - 20, эскимо в шоколаде - 22 копейки". Он подумал немного и купил эскимо полковнику и крем-бруле себе. Солнце близилось к зениту.
   - Наша с вами история получила продолжение, - заговорил Семинард, откусывая ровными зубами шоколадную кромку эскимо, - Причем не совсем обычное.
   - Что вы сказали? - Козлов забыл взять для себя палочку и теперь маялся, не зная, что делать с бумажным стаканчиком.
   - Я сказал, что всплыли новые данные, - повторил Семинард. - Но об этом чуть позже, дайте сперва насладиться мороженым.
   Они прошли мимо пахнущего навозом павильона с крупным рогатым скотом и устремили свои шаги к космическому комплексу.
   Серьезные молодые люди позади хмуро жевали пирожки.
   - Очень вкусно, ну просто очень! - произнес полковник, облизывая палочку от эскимо. - А вы почему не едите, Леша?
   - Мне нечем, - признался капитан.
   - Тоже мне проблема! Держите-ка, - Семинард протянул облизанную палочку.
   - Вот спасибо! - обрадовался Козлов.
   - Не за что, - Семинард вытер пальцы платком, закурил "Стрелу", - Ну, вот теперь можно и к делу перейти. Евлампий вышел на связь.
   - Что вы говорите?! Так быстро?
   - Это-то и настораживает. Да и сама шифровка довольно странная. Вот, взгляните, - полковник незаметно для окружающих протянул Козлову листок. Тот, прикрыв рукой, прочитал:
   "Нахожусь в полиции. Имею интересующие вас сведения по делу Свиньи. Срочно вышлите 1000 долларов".
   - Ничего не понимаю, - пробормотал капитан, - Бред какой-то!
   - Я тоже в первый момент был озадачен, - улыбнулся Семинард, - Но потом навел справки по своим каналам, и вот что мне сообщили.
   Капитан с любопытством взглянул на собеседника. Уже давно его занимал вопрос, что это за личные каналы в Америке у полковника Семинарда. Козлов решил поинтересоваться при случае об этом у товарища генерала.
   - Так вот, - продолжил Семинард - Евлампия действительно арестовала полиция . Ему предъявлено обвинение в злостном хулиганстве и расизме.
   - Как это? - не понял Козлов.
   - Он линчевал двух безобидных на вид негров, - пояснил полковник, - А в Америке нвнче с этим строго. Евлампию грозит два года тюрьмы или штраф в 1000 долларов. Теперь все понятно?
   - Да, теперь все встает на свои места. Одно лишь странно: как Евлампий умудрился передать шифровку из тюрьмы?
   - О, вы его просто плохо знаете! Этот человек передаст все, что угодно хоть с того света. Редкий профессионал!
   - А если предположить, - задумался Козлов, - Что кто-то рукой Евлампия водит нас за нос?
   - Что-то я не понимаю, - остановился Семинард. 7 или 8 человек охраны замерло у него за спиной.
   - Я имел в виду, что противник пользуется ключом Евлампия и может кормить нас такой же добротной дезой, как и в прошлый раз.
   - Исключено, исключено, - замахал руками полковник. - Ключ известен одному лишь Евлампию, а он на сговор с врагом не пойдет никогда. Не такой это человек!
   - А отчего же тогда, - осторожно спросил Козлов, - вместо того, чтобы сразу выдать нам всю информацию, касавшуюся Свиньи, Евлампий ограничивается лишь упоминанием о ней?
   - Очевидно опасается, что иначе мы не заплатим за него 1000 долларов.
   - А мы заплатим эти деньги?
   - Не знаю. - пожал плечами Семенард.
   - Это порядка 670 рублей. - перевел по валютному курсу Козлов. Деньги немалые...
   - Но с другой стороны, - прикинул Семинард, - ждать два года до освобождения, чтобы только потом получить информацию...
   - Дезинформацию, - поправил его капитан. - Не забывайте, Георгий Андреич, - все, имеющее отношение к делу Свиньи, - "липа".
   - То есть, вы хотите сказать, - пусть сидит? - обрадовался полковник. - Я, честно говоря, тоже так считаю. Может, года через полтора попадет под амнистию по старости лет...
   - Нет, не совсем так, - Козлов поддел носком башмака камешек. - Я думаю, лучше будет выкупить Евлампия и первым же рейсом переправить его в Москву.
   - Но зачем?
   - Таким образом мы убьем сразу четырех зайцев: во-первых, получаем пусть даже липовые сведения о Свинье, что дает нам возможность корректировать наши действия, во-вторых снимаем с крючка ЦРУ такую лакомую наживку, как Евлампий, в-третьих спасаем от тюрьмы пожилого человека. Разве этого мало?
   - Да, но здесь только три. - возразил полковник.
   - Что - "три"?
   - Три зайца. Где четвертый?
   - Четвертый? - переспросил Козлов. - Под шкурой четвертого зайца кроется то, что мы при этом существенно обезопасим себя.
   - Но каким образом?
   - Знаете, - потер виски капитан. - Я не хотел вам говорить...
   - А вот это зря, - укорил его Семинард. - Старшим по званию нужно говорить все.
   - Я не хотел говорить, - повторил Козлов. - Но мне кажется, что Евлампий впал в старческий маразм.
   - Это серьезное обвинение, - нахмурился Семинард. - У вас есть доказательства?
   - У меня есть предположения. Ну, например, то, что он рылся по мусорным ящикам. Или эта драка... Зачем он избил несчастных негров?
   - Раньше он не был драчливым, - подтвердил полковник.
   - То-то и оно, - подхватил мысль Козлов.- Что-то произошло в его сознании. По-моему, он настолько вжился в роль американского бездомного, что стал им на самом деле. Питается по помойкам, живет на свалке и по инерции еще шлет нам донесения. Тем не менее, он стал опасен для дела и может навредить нам, сам того не ведая, просто по скудоумию.
   - Ах, вот оно что? - и вовсе помрачнел Семинард. - Как это все скверно, Алексей. Жаль, что генерал на курорте. Он бы подсказал, где выход.
   - По-моему выход должен быть прямо, - сказал капитан. - Где-то сразу за фонтаном.
   Они прошли в скорбном молчании по тенистым аллеям. Семинард полез на ходу за сигаретами, и тут лицо его радостно озарилось.
   - Вы нашли выход? - с надеждой спросил Козлов.
   - Нет, но я нашел человека, который, возможно, нам поможет. Видите того толстяка на газоне?
   Козлов посмотрел и увидел белобрысого увальня, который, неуклюже наклоняясь, собирал букет из опавших листьев.
   - Кто это? - поинтересовался капитан.
   - Полковник Скойбеда, - шепнул Семинард, - Комендант Кремля. Человек небывалой решимости. К нему со всей Москвы за советом ходят!
   - И даже по таким вопросам? - изумился Козлов.
   - По таким-то в первую очередь! - подтвердил полковник и, хитро улыбаясь, добавил. - Ща мы его шуганем!
   Он набрал воздуха и крикнул как можно строже:
   - Эй, товарищ, вам кто разрешил по газонам ходить?!
   - Хрен в пальто! - заорал в ответ толстяк. - Твое что за собачье дело?!
   Молодые люди с серьезными лицами мгновенно рассредоточились по газону, окружая обидчика.
   - Ну, крут! - засмеялся Семинард. - Такого на испуг не возьмешь. Ты что ж это, Валерий Михалыч, своих на узнаешь?
   Бардовая рожа Скойбеды расплылась в улыбке:
   - Георгий Андреич! Жорка, старый хер, ты, что-ли шутки тут шутишь? Благодари Бога, шо я нынче в хорошем настроении нахожусь, а то б без слов тебе по уху съездил!
   - Уж и пошутить нельзя. - продолжал смеяться Семинард.
   Группа прикрытия нехотя вернулась на исходную позицию.
   - Давненько мы с тобой не виделись, - пробасил Скойбеда. - Как жена , как дети?
   - Растут дети, - скромно похвастал Семинард.
   - А жена?
   - Жена не растет.
   - А чего ж так?
   - Старая стала. - вздохнул Семинард. - Скажи лучше, Валерий Михалыч, как твой гербарий?
   - Пополняется, - Скойбеда потряс над головой букетом.- А это что с тобой за молокосос? Внук?
   Козлова, которого к тридцати пяти годам все реже и реже называли уже молодым человеком, новое обращение слегка удивило.
   - Нет, это коллега мой, - вступился за него Семинард. - Надо сказать, очень толковый сотрудник.
   - Да ну их! - махнул рукой Скойбеда. - Какие теперь работники? Вот были люди в наше время, не то, что нынешнее семя... Богатыри!.. Вы-то здесь каким макаром? По делу или так?
   - И так, и по делу, - уклончиво ответил Семинард. - Слушай, Валерий Михалыч, разговор к тебе есть, выдели минут 15, если не жалко.
   - Да, о чем базар, Жора! - откликнулся Скойбеда. - Ты ж знаешь, я для друга кому угодно глаз выну!
   - Вот этого не надо, - попросил Семинард.
   Они пошли по аллее в другую сторону. Группа прикрытия почтительно расступилась, пропустив их, и, сохраняя дистанцию, двинулась вослед. Скойбеда и в самом деле оказался очень смекалистым, и все улавливал с полуслова. Говорил Семинард, Козлов лишь изредка кивал головой.
   - Ну, что скажешь, Валерий Михалыч? - спросил наконец Семинард.
   - Да что тут говорить! - Скойбеда разрубил ребром ладони воздух. Была б моя воля, я б цацкаться не стал: 20 мегатонн - жах! На Белый Дом - жах! На ЦРУ - жах! На Пентагон - жах! На ФБР - жах! И все дела! Никто б и пикнуть не успел.
   - Ну, это мы всегда успеем, - заверил друга Семинард.
   - А в вашем случае, - поскреб затылок Скойбеда, - надо этого Евлампия отзывать, это ты, Жора, верно решил. Отзывать и вить тут из него веревки, пока не сознается, гад, почто Родину -мать продал.
   - Значит, отзывать? - задумчиво переспросил Семинард.
   - Обязательно! - подтвердил Скойбеда и, посмотрев на часы, засуетился. - Ох, заговорился я тут с вами совсем, мне ж к двум часам надо поспеть на занятие кружка флористов. Ну, бывай, Жорка, души Америку! А коллега твой, толковый сотудник, за все время рта не раскрыл, только головой мотал, как китайский болванчик. Я б таких гнал взашей!
   Козлов густо покраснел.
   - Ладно, шучу! - уже на бегу оглянулся Скойбеда. - Физкульт-привет!
   - Счастливо! - помахал рукой Семинард. - Ну, как он тебе, Леша?
   - Понравился, - опустил глаза капитан. - Образованный такой, Пушкина цитировал...
   - А я тебе что говорил! - обрадовался Семинард.
   Они направились у выходу. В окрестностях монументов Рабочего и Колхозницы на них налетел загорелый человек с усами и в кепке.
   - Э, дорогой, слюшай, скажи, ти мэстный? - обратился он к полковнику.
   - Местный, - ответил Семинард, воротясь от противного запаха сивушных масел.
   - О, дорогой, как ты мэня спас! - возликовал человек. - Ти пэрвый мэстный за вэсь дэнь! Что Москва за город такой? Кого нэ спрошу - никто нэ мэстный, всэ приезжий... Ти тут, навэрноэ, знаэшь все?
   - Ну, допустим.
   - Э, дорогой, - человек обнял Семинарда за плечо. - Как мужчьина мужчьинэ га-авору: отдыхаю я, културно, да? Попить-покушат нашель, курит нашель, туалэт нашель, жэнщины - нэт! Э! Ти па-анимаэшь, что такой, когда жэнщины нэт? Что тут ходят вокруг в тюбэтэйках - ни рожа, ни кожа?! Нэ-эт! Мэнэ нужэн нормальний белий жэнщин, чтоб сиськи-письки, все биль! Любой дэнги дам!
   - Я тебя понял, - проговорил Семинард, - Видишь, сзади меня ребята в костюмах?
   - Ну!
   - Иди к ним, они тебе все устроят.
   - Э, дрюг, спа-асиба! Виручиль! Как в Грузии будэшь - заходи! Тбилиси где знаэшь?
   - Знаю.
   - Проспэкт Шэта Руставели знаэшь?
   - Ну.
   - За-аходи, как брата приму!
   - Ладно, зайду, - пообещал Семинард.
   Сзади раздалось несколько глухих ударов. Козлов хотел обернуться, но полковник остановил его:
   - Не надо, Лешенька. Это же мразь, паразит на теле общества. Мы тут с тобой работаем, а он, видите ли , культурно отдыхает. Пусть теперь отдохнет в другом месте. Да и ребята с утра в застое, надо же им кости поразмять.
   Козлов счел нужным промолчать.
   ГЛАВА 5
   Атлантика. 32000 футов над уровнем океана. Борт самолета "Боиг-707"
   компании "ПАН-АМЕРИКАН", салон первого класса. Ночь с 23 на 24 октября. 00-00 по Гринвичу.
   В салоне, среди прочих пассажиров, Сэм Стадлер. На нем черный приталенный смокинг и красная бабочка. Пассажиры спят, Стадлер прокручивает в памяти сцену проводов в Вашингтонском аэропорту.
   - Я уж решил, что вы передумали, - сказал мистер Дж. Уорбикс Стадлеру после того, как тот за пять минут до окончания посадки влетел на своем спортивном "Ягуаре" прямо на взлетную полосу.
   - И вы бы полетели вместо меня? - полюбопытствовал советолог, вылезая из машины.
   - Ну, зачем же, - улыбнулся Уорбикс. - Вон стоит ваш дублер. Он манерно указал пальцем на громилу в клетчатом пиджаке, переминающегося неподалеку.
   - Этот мордооворот тоже специалист в области пушнины? - спросил Стадлер.
   Уорбикс не ответил и принялся раскуривать сигару.
   - Эй, мистер, здесь запрещено курить! - закричал какой-то человек в промасленной спецовке.
   - Юноша, - откликнулся Уорбикс, - вы кто по профессии?
   - Старший техник, а что?
   - Можете сообщить вашему шефу, что у него в аэропорту с этой минуты вакансия на данную должность.
   Пока старший техник силился понять, что же ему сказали, Стадлер уловил сладкий запах духов "Пуазон", вперемежку с дымом кубинской сигары, шедшей от Уорбикса.
   "Стало быть, это Джо," - решил советолог.
   Тем временем из-за заднего шасси "Боинга" появился другой Уорбикс, одетый точно также, как первый и, приветливо помахивая сигарой, направился к ним.
   - А вот и Джо. - сказал первый Уорбикс.
   Стадлер растерялся.
   - Добрый вечер, Сэм! - вновь прибывший замдиректора сунул Стадлеру пятерню. - Как настроение?
   От запаха женского парфюма, ударившего в нос, советолога чуть не стошнило.
   - Отличное. - соврал он.
   - Вот и прекрасно! А у тебя, братишка?
   Он обнялся с Джеймсом, и они несколько секунд вальсировали по летному полю. Стадлер опять забыл, кто из них кто.
   Тут из двери самолета высунулся стюард одетый, как и Стадлер, в черный смокинг и красную бабочку:
   - Посадка закончена! Вы собираетесь лететь?
   - Вы тоже хотите лишиться работы? - оторвавшись от танца, бросил через плечо кто-то из Уорбиксов.
   Стюард исчез.
   - Ну что ж, вам пора, - провозгласил Уорбикс-1 и сиплым, но приятным баритоном запел:
   - Пора-а в путь-дорогу...
   - В дорогу дальнюю, дальнюю, дальнюю идем... - подхватил Уорбикс-2.
   - Над ми-илым порогом махну серебрянным тебе крылом! - хором закончили оба. - Ну, ни пуха вам, Сэм!
   - Идите к черту!!! - заорал Стадлер и в три прыжка одолел трап.
   За ним захлопнули дверь, взревели моторы. В иллюминатор Стадлер разглядел, как Уорбиксы, придерживая шляпы, махали ему платком.
   Самолет набрал обороты и оторвался от взлетной полосы. Еще долго мелькали огни Вашингтона, затем, чуть не сбив статую Свободы, аэробус взмыл над заливом и погрузился в ночь.
   Сэм Стадлер смотрел в иллюминатор и думал о том, что именно в эти мгновенья на его счет в Чикагском банке кладут денюжки, очаровательные зеленые денюжки с портретами Президентов Соединенных Штатов. А еще два раза по столько денюжек он получит после возвращения домой. И если эти денюжки сложить вместе, то получится больша-ая такая куча, и можно будет целыми днями смотреть на эту кучу и ни черта не делать.
   Стюарды разносили спиртное. Стадлер взял себе двойной мартини, закурил, но едкий запах французских духов, перешедший к нему с рукопожатием от Уорбиксов, испортил все удовольствие.
   Он порывисто встал и, брезгливо сморщившись, направился в туалет вымыть руки.
   - Эй, стюард! - кто-то схватил советолога за рукав.
   Тот удивленно обернулся. На него смотрел немолодой мужчина в коричневом пиджаке, лоснящемся на локтях. Мужчина привстал из кресла и горячо зашептал Стадлеру в самое ухо с заметным акцентом:
   - Передашь это, - он сунул Стадлеру записку, - командиру экипажа.
   - А что - "это"? - спросил советолог.
   - Не твое дело. Выполняй, что сказано. - мужчина почти жевал стадлеровское ухо. - И еще, если командир даст "добро", ты дашь мне об этом знать, пройдя мимо меня справа налево с салфеткой в левой руке и бутылкой коньяка в правой.
   "О-ля-ля! - голова Стадлера заработала в режиме компьютера.- Только террористов мне здесь и не хватало. Кажется, в мои планы не входит оказаться где-нибудь в Южной Африке!
   В памяти всплыла секретная директива по борьбе с воздушными пиратами: "п.1: пробраться через грузовой отсек внутрь самолета, п.2: проползти по-пластунски в пассажирский салон, п.3..." Нет, это не годиться. Что же делать?
   - Ты долго будешь так стоять? - прошипел мужчина.
   Решение созрело у Стадлера внезапно.
   - Слушаюсь, сэр! - он щелкнул каблуками, развернувшись, направился в сторону кабины. Не дойдя до нее, он заглянул в буфет, где двое стюардов курили и спорили о бабах.
   - Что-нибудь случилось? - уставились на Стадлера стюарды.
   - Коньячку захотелось, - объяснил тот.
   - Щас сделаем! - заулыбались стюарды. - Сколько налить?
   - Мне бы бутылочку.
   - Как, целую бутылку?!
   - А что нельзя?
   - Нет, можно, но...
   Стадлер выбрал бутылку попузатее.
   - Вон там, на полке фужеры, - показал стюард.
   - Да нет, спасибо, я так. Только возьму салфеточку, губы промакнуть, - Стадлер вышел.
   - А деньги? - послышалось вслед.
   Стадлер шел по проходу между кресел, сжимая бутылку правой рукой за горлышко. Человек в коричневом костюме напряженно следил за ним. Поравнявшись с террористом, советолог коротко, без замаха , ударил его бутылкой по голове. Брызнули стекла. Вскрикнула какая-то женщина рядом. Стадлер зажал ей салфеткой рот.
   - Спокойно, миссис, все в порядке.
   - Но я - мисс...
   - Тем более. Поберегите нервы для вашего будущего мужа.
   Стадлер приподнял террористу веки. Живой...
   В салон вбежали два перепуганных стюарда.
   - Что вы наделали, сэр, эта бутылка стоит больше ста долларов!
   - Запишите на мой счет, - посоветовал Стадлер. - И свяжите покрепче этого парня, пока он не очухался.
   - А что такое?
   Советолог молча сунул смятую записку одному из стюардов. Тот прочитал, шевеля пухлыми губами и испугался еще сильнее.
   - Что, в первый раз в такой переделке? - посочувствовал Стадлер.
   - Да, - признался стюард. - Самолет наш угоняли уже два раза, так что на террористов я насмотрелся, но чтоб такое...
   - Что?! - Стадлер вырвал у него записку. В ней корявым почерком с грамматическими ошибками было написано: "На борту самолета русский разведчик. Могу оказать помощь в его задержании."
   Стадлер едва не потерял сознание. Перед глазами стоял широкий заголовок на первой полосе "Таймс": "Ведущий советолог американской разведки помогает скрыться агенту КГБ". Все летело к чертям. Стюарды стояли в стороне и о чем-то перешептывались.
   - Я пойду доложу шефу, - сказал наконец один из них.
   - Нет, только не ему! - закричал Стадлер.
   - Но я должен обо всем рассказать командиру экипажа, - упрямо заявил стюард.
   - Ах, командиру... - мысли кружились в голове советолога, прилипая одна к другой.
   Стюард ушел. Стаддлер лихорадочно соображал, что ему делать.
   - Мистер, мистер! - женщина, которой он зажимал салфеткой рот, уже целую минуту трясла его за рукав.
   - Что? - Стадлер с усилием перевел на нее взгляд.
   - А вы сами женаты? - застенчиво спросила женщина.
   - Что вы сказали? - не понял Стадлер.
   - О, вы такой мужественный, а я такая трусиха. Думаю, из нас получилась бы иидеальная пара. Вы знаете, что я больше всего ценю в мужчинах? - и, не дождавшись ответа, затараторила дальше. - Глаза и пенис. Мне кажеться, что у мужчины с такими глазами, как у вас, не может быть маленький пенис.
   - Я стерилизован! - ответил Стадлер.
   К нему приближался командир экипажа - крупный мужчина с усами Сальвадора Дали. В руке он держал пистолет.