Страница:
— Ты сможешь забраться по этим утесам, Финн? — спросил Дайд.
Она кивнула и пожала плечами.
— Все мои приспособления пошли на дно вместе с «Вероникой», так что это будет нелегко, — ответила она.
— На вершине нет ничего, кроме нескольких ферм, — сказал капитан Тобиас. — И живут там суровые и строгие люди. Не думаю, что они по собственной воле предложат нам помощь, даже если узнают, что с нами Киллиан Слушатель.
Старый пророк, сгорбившись, сидел у костра, прижав худые руки и ноги к телу. Он поворачивал голову от одного человека к другому, но на его морщинистом, покрытом синяками лице не отражалось ни намека на понимание.
— Хотелось бы мне точно знать, где мы потерпели крушение, — сказал Альфонсус Уверенный. — Когда я в последний раз отмечал наше положение на карте, «Вероника» находилась всего в двух или трех днях плавания к востоку от места встречи с Мак-Кьюинном. С попутным ветром мы проходили в день около ста пятидесяти миль. Не важно, как быстро и кто из нас пойдет, все равно преодолеть это расстояние придется пешком. Посланные доберутся до места сбора не раньше, чем через три недели. Потом Ри должен будет еще доехать до нас, и на это уйдет еще неделя или две, даже если они будут гнать изо всех сил. Даже самые сильные из нас не смогут протянуть так долго без пищи и воды, не говоря уж о старике и старухе.
Повисла долгая тишина. Все оглянулись на дряхлого пророка и на Энит, которая пришла в сознание, но все еще была очень слаба. Всю правую сторону ее лица обезображивал огромный синяк. Все знали, что она страдает артритом и без посторонней помощи не может сделать ни шагу.
Потом они взглянули на раненых, лежавших на острых камнях, и на море, волновавшееся в нескольких шагах.
— Сейчас отлив, — сурово сказал Эрвин Праведный. — Вскоре вода снова начнет прибывать. Время и прилив никого не ждут.
— Ох, до чего же приятно, когда он рядом; он, как пчела, не приносит нам ничего, кроме сладости и веселья, — прошептала Финн на ухо Эшлину, который закашлялся, пытаясь подавить невольный приступ смеха. Эрвин неодобрительно повернул к ним свое гранитное лицо, и оба снова захихикали.
— Что ж, пожалуй, в первую очередь необходимо найти менее открытое место, на котором можно разбить лагерь, — сказал Дайд, бросив на Финн сердитый взгляд. — Может быть, здесь поблизости есть какая-нибудь пещера или грот, где можно укрыться от стихии и от всех, кто станет нас искать.
— Простите, сэр, — нерешительно вмешался Тэм, — но здесь действительно есть пещеры, я знаю это. Только не думаю, что мы захотим в них укрываться.
— Ох, верно, — сказал капитан Тобиас. — Ты же родился где-то поблизости, так, молодой Тэм?
— Да, сэр.
— Ты знаешь, где мы находимся?
— Ну, сэр, если я не ошибаюсь, эти две высокие скалы вон там, ну, которые что ли наклоняются друг к другу, здешний народ зовет Влюбленными.
— Так ты сможешь найти пещеры?
— Да, сэр, но если верить молве, не стоит нам туда идти. Говорят, там водятся духи, сэр.
— Ты говоришь, как ведьмолюб, парень, — строго сказал Эрвин Праведный. — Ты что, не знаешь, что никаких призраков нет?
— Наш пастор тоже так говорил, сэр, — спокойно отозвался Тэм, — но еще он говорил, что все ведьмы и колдуны злые и уродливые, а по правде говоря, сэр, вы вряд ли скажете такое о молодой Бранг, она очень красивая девушка и сладкая, как орешек.
Его слова заставили Дайда, Джей и Финн подскочить, и Финн с негодованием воскликнула:
— Почему это ты назвал его девушкой, Тэм?
Молодой моряк ухмыльнулся.
— Думаешь, я слепой и глупый, как новорожденный щенок? Я работал, ел и спал вместе с вами много недель подряд. Я вижу девушку с первого взгляда, девушка.
Финн покраснела, а Дайд рассмеялся и хлопнул Тэма по спине.
— Да уж, я всегда знал, что Бранг никогда не сойдет за парня, с ее-то нежной кожей и волосами.
— Да я по фигуре заметил, — с ухмылкой сказал Тэм, хотя и покраснел так же густо, как Финн.
— А я? — спросила Финн. — Как ты догадался, что я не парень?
— Ну, девушка, у тебя фигура ничуть не хуже, — отозвался Тэм. — Кроме того, я не мог не заметить, как остальные ребята поглядывали на вас обеих и держали вас за ручки, когда вам было страшно.
— Я всегда говорил, что женщины на борту до добра не доведут, — хмуро сказал Эрвин Праведный. — Мы были обречены еще до того, как вышли из гавани. — «Все зло — ничто по сравнению со злом, которое несут женщины».
— Ох, что сделано, то сделано, — сказал капитан Тобиас. — Разве не сказано, что «веселое сердце благотворно, как врачевство, а унылый дух сушит кости»? Пожалуйста, прекрати сокрушаться, Эрвин, и давай подумаем, как спасти наши жизни.
— Надо найти эти пещеры, и быстро, — нетерпеливо сказал Дайд. — Волны уже поднимаются, а мы сидим здесь и треплем языками. Будем беспокоиться о призраках, когда встретим их. Тэм, веди нас. Пойдемте, будем двигаться.
Они начали пробираться по камням с носилками, сделанными из сломанных досок, на которых несли тех, кто не мог идти сам, а вздымающиеся волны обдавали их лица брызгами и делали скалы под ногами еще более скользкими. Финн шагала во главе экспедиции вместе с Джеем и Тэмом, а эльфийская кошка ехала у нее на плече. По пути она оглядывала высокие утесы, отыскивая место, где можно было бы подняться на вершину. Несколько раз им пришлось перебираться через глубокие впадины, наполненные водой, и перелезать через валуны размером с дом, а однажды волна накрыла и потащила за собой одного из матросов. Его удалось вытащить, но все были потрясены и ускорили шаги.
Наконец они подошли к узкой расселине в скале, из которой по осклизлым зеленым камням в море бежал мелкий ручеек. Дональд попробовал воду и с огромным воодушевлением объявил, что она пресная. Все принялись жадно пить, и никогда вода еще не казалась им такой сладкой, как эта солоноватая жидкость из самого сердца скалы.
— Сколько еще тащиться до этих мерзких пещер? — спросила Нелльвин, опустив распухшие ноги в прохладную воду.
— Мы уже пришли, — сказал Тэм. — Это вход. Его называют Расселиной Нечистого.
Йедда с неодобрением взглянула на трещину.
— Эта пещера не может быть слишком большой. Мы все в ней поместимся?
— Да она просто огромная, — сказал Тэм. — Если рассказывают правду, она под землей тянется на многие мили вдоль всего побережья. Однажды отчаянные ребята пытались исследовать ее с веревками и фонарями. Они вышли у Губы Люцифера, в шестидесяти милях к северо-западу отсюда, ну, то есть те из них, кто остался в живых.
Йедда вытащила ноги, обтерла их о юбку и снова натянула чулки и башмаки.
— Что ж, я не боюсь призраков, — сказала она спокойно. — Призраки — это всего лишь нематериальные воспоминания о каких-то мощных эмоциональных энергиях. Они не причинят зла, если сам человек им этого не позволит, и большинство из них можно прогнать, наполнив пространство смехом и радостью. Клянусь, что если я найду место, где смогу преклонить свои старые кости, моей радости хватит, чтобы разогнать тысячу духов, пусть даже и очень злобных.
Тэм смотрел на расселину с явным неудовольствием.
— Ладно, если мы не будем забираться слишком далеко внутрь, — сказал он и помог одному из своих товарищей-матросов поднять носилки.
Дайд вошел первым и вызвал огонь, чтобы осветить дорогу. Протиснувшись сквозь высокую и узкую щель и подняв над головой шар ведьминого огня, он тихонько присвистнул от изумления.
Пещера оказалась громадной. Серебристо-голубое пламя еле освещало ее самые дальние пределы. Она была много больше огромного пиршественного зала в Риссмадилле, больше, чем все залы, когда-либо виденные Финн. Посередине бежал неглубокий ручей, там и сям образуя небольшие тускло поблескивавшие заводи.
К тому времени, когда все собрались внутри, Дайд зажег еще один огонь, использовав сухие водоросли и топляки, которые насобирал на растопку. Они наскоро перекусили, и Дональд привязал к лескам крючки, надеясь наловить рыбы.
— Ручаюсь, что эти шумные морские птицы, поджаренные на медленном огне, будут вовсе не так плохи, — сказал он с ухмылкой. — К счастью, я позаботился о том, чтобы спрятать лук со стрелами в баркасе.
После завтрака они обсуждали план экспедиции, которая отправится на поиски Лахлана и Серых Плащей. Теперь, когда у них было убежище и пресная вода, появилась надежда все-таки выбраться из этого кораблекрушения живыми. Было решено, что отряд возглавит Дайд, а проводником станет Тэм. Кроме них туда вошли Диллон с псом Джедом, Финн, Джей, Эшлин и несколько моряков. Им должны были отдать большую часть веревок, компас и столько пищи и воды, сколько они смогут унести. Оставшиеся смогут охотиться и ловить рыбу, а тем, кто отправлялся исследовать пещеры, вряд ли представилась бы такая возможность.
День провели, отдыхая, делая факелы из топляков, тряпок и лампового масла и собирая сумки с припасами. Наконец все было готово, и отряд пустился в путь. Как остающиеся, так и уходящие подбадривали себя деланным весельем и оптимизмом.
Они пошли вдоль ручья, решив, что это направление ничем не хуже других. Иногда им приходилось взбираться на высокие скалы, с которых вода сбегала вниз небольшими каскадами. Достаточно высокий свод пещеры постоянно поднимался, поэтому не приходилось ползти или нагибаться, что очень облегчало продвижение.
Они отдыхали часто, но помалу, хорошо понимая, что должны спешить. Тэм не выпускал из рук компас и то и дело останавливался, пытаясь установить их местонахождение по отношению к наземной географии. Находясь глубоко под землей, они не могли определять время, и это лишь увеличивало напряжение. Скоро стало казаться, что они пробираются через путаницу пещер уже несколько дней, и в конце концов все начали с нетерпением ждать, когда смогут снова глотнуть свежего воздуха и почувствовать на своей коже солнце.
Подземная галерея начала угрожающе сужаться, а ее своды понизились, и они пробирались по крутому коридору, камни которого покрывал скользкий мох. Вскоре им пришлось ползти, и все с трудом удерживались, чтобы не поддаться растущей панике. Когда они уже буквально скользили на локтях по ледяному ручью, многие стали предлагать вернуться.
— Ты уверен, что те ребята, которых ты знал, шли именно этим путем? — спросил Дайд Тэма, и молодой моряк кивнул. Его лицо под слоем грязи было бледным. Дайд велел отряду ждать на маленьком пятачке, где все-таки можно было сидеть, и пополз дальше в одиночестве.
Вскоре они услышали его призывный крик, нехотя закинули мешки на плечи и снова поползли по узкому проходу. В таких условиях сохранять факелы сухими было трудно, поэтому их потушили, оставив лишь голубоватый мерцающий свет Дайда.
Мокрые до нитки и дрожащие от холода, они выбрались через маленькую сырую дыру в еще одну пещеру, где сбились в кучу под несколькими влажными одеялами и в конце концов заснули тревожным сном.
Диллон проснулся первым и быстро растолкал остальных. Дайд вызвал огонь и зажег факелы, разложенные на просушку на камнях. К их ужасу, одного из матросов, крепкого мужчину по имени Джек, так и не смогли добудиться. Он был мертв, а его плоть казалась белой, вялой и холодной, как лед. Осмотрев тело в колеблющемся свете факелов, они обнаружили у него над ухом три темные точки.
— Точно так же случилось с одним из тех парней, — дрожащим голосом сказал Тэм. — В этих пещерах живут большие черные жуки, которые питаются теплой кровью. Говорят, от их слюны перестаешь чувствовать боль и даже не ощущаешь укуса, а если он плюнет тебе в глаз, то можно ослепнуть. Их называют жуками-убийцами.
В толпе поднялся сердитый ропот, и Дайд сказал резко:
— Надо было рассказать нам про этого жука раньше, Тэм.
— Я был совсем парнишкой, когда они пытались исследовать эти пещеры, — оправдываясь, сказал Тэм. — Я только сейчас об этом вспомнил.
— Есть еще что-нибудь, о чем ты забыл?
— Откуда я знаю, если еще об этом не вспомнил? — парировал молодой моряк.
Они разделили груз Джека между оставшимися членами экспедиции и поспешили дальше, не испытывая никакого желания завтракать рядом с мертвым телом. Поели они позже, настороженно оглядываясь в поисках жуков.
Теперь отряд находился в лабиринте маленьких пещер, соединенных между собой короткими галереями. Они не раз уже могли отойти от ручья и отправиться по боковым проходам, но никому не хотелось терять единственную связь с внешним миром, пусть даже она и означала, что возможности полностью высохнуть у них не было. После нескольких дней ходьбы с постоянно мокрыми ногами некоторые обнаружили на коже большие волдыри, натертые башмаками, но лишь перевязали их, как сумели, и поковыляли дальше. Джед жалобно скулил, его белый с черными пятнами мех стал колючим от засохшей грязи, хвост понуро висел между лапами.
Они подошли к высокой естественной арке и остановились, осветив ее факелами и сморщив носы от странного запаха. Внезапно раздались пронзительные крики и какой-то странный сухой шелест, а потом все погрузилось во тьму. Несколько человек испуганно закричали и отскочили назад. Шелест медленно утих, и опять наступила тишина, тяжелая, сырая, зловещая тишина. Дайд снова зажег факел и медленно и осторожно заглянул в скрывавшуюся за аркой пещеру.
— Летучие мыши! — воскликнул он. — Глядите, их здесь тысячи.
Когда он вступил в пещеру, летучие мыши поднялись в воздух, взволнованно крича. Факел Дайда снова потух, но он зажег на ладони ведьмин огонь и высоко поднял руку. Остальные смогли разглядеть лишь бело-голубой колеблющийся сгусток энергии, силуэт его руки и тела и тысячи крошечных черных фигурок с зазубренными распростертыми крыльями, мечущиеся между ними.
— Заходите, только аккуратно, — прошептал Дайд. — Здесь все в дерьме. — Они повиновались, на цыпочках пробираясь сквозь лужи помета, покрывающие пол. — Ручей опять уходит вверх, — заметил Дайд. — Не бойтесь, летучие мыши не причинят вам вреда. Я зажгу факелы, как только мы выйдем отсюда.
Они осторожно взобрались по скалистым ступеням в дальнем конце пещеры. Время от времени кто-нибудь тихо, но от души ругался, вляпавшись рукой во что-то мягкое и липкое.
Впереди оказалась анфилада маленьких пещер, тоже занятых мышами. Они медленно и осторожно прошли по ним, шагая гуськом вдоль ручья, бежавшего по скользким серым камням. В конце концов, он вывел их в еще одну огромную пещеру, почти такую же большую, как и самая первая, у моря. Все радостно зашумели, увидев далеко над головами круг темно-синего света, усыпанный мерцающими звездами. Ручей сбегал вниз с выступа над их головами, разделяясь на тонкие ленты воды, поблескивающее в свете звезд.
— Я знаю, где мы находимся! — изумленно воскликнул Тэм. — Это Врата Ада. Мы прошли ужасно длинный путь, почти шестьдесят миль, по моим расчетам. Врата Ада выходят наверх у Губы Люцифера. Говорят, что в определенные ночи года демоны Сатаны сбегают из ада через эту дыру и всю ночь летают в небе, разыскивая тех, кто слаб и грешен, и пытаясь совратить их с пути истинного. Говорят, что их крылья затемняют луну, столько их собирается. Помню, когда я был еще мальчишкой, старший брат как-то разрешил мне бросить в дыру камень, чтобы попытаться разбудить демонов, и оттуда с криками вылетела целая стая летучих мышей. Мы бежали, не останавливаясь, до самого дома.
— Что ж, до рассвета все равно нельзя ничего предпринять, — сказал Дайд, отсмеявшись. — Давайте поспим, а утром посмотрим, сможет ли наша маленькая кошечка выбраться отсюда.
Они спали спокойно в первый раз с того момента, как затонула «Вероника», несмотря на то, что лежали на мокрых и твердых камнях, уверенные, что в скором времени наконец окажутся на поверхности. Потом они выпросят, одолжат или украдут несколько лошадей и поскачут во весь опор в Киркенфелл, где стоит армия Ри, и все будут спасены.
Рассвет положил жестокий конец их надеждам. Они стояли и смотрели вверх, на далекий голубой круг над головами, и были готовы плакать от отчаяния. Стало ясно, что ни один человек, если у него нет крыльев, не может выбраться через эту дыру на открытый воздух. Стены больше сотни футов в высоту, отвесные и скользкие, круто изгибались к своду, так что любому, кто попытался бы взобраться по ним, пришлось бы ползти не меньше двадцати футов, свисая вниз головой с потолка.
— Я смогла бы это сделать, если бы сохранилось мое снаряжение, — бушевала Финн. — Почему, ну почему я не догадалась бросить его в лодку вместе с остальным барахлом?
— Откуда ты могла знать? — устало сказал Дайд.
— Я видела эти утесы с корабля, — закричала Финн. — Я должна была сообразить, что мне придется куда-нибудь забираться. А теперь все они на дне моря, моя веревка, и воротки, и шпильки с молотком. Ох, как я могла быть такой дубиной?
— Что толку причитать, — сказал Джей, хотя его голос стал хриплым от разочарования. — Те, другие исследователи тоже не могли здесь выбраться, и все же Тэм сказал, что они вышли где-то неподалеку отсюда. Должен быть еще какой-то выход.
Они уныло закинули мешки на плечи и пошли обратно, застонав, когда мягкий естественный свет снова сменился темнотой и душным спертым воздухом подземелья.
Они дошли до пещеры летучих мышей и пробрались через еще одну высокую каменную арку, которую прежде не заметили, осторожно сложив у входа маленькую пирамидку из камешков, чтобы не запутаться, где были, а где нет.
Послышался тихий шорох, легкий шелест, похожий на ветер в осеннем лесу. В колеблющемся свете факелов они переглянулись с надеждой и страхом.
— Может, это опять летучие мыши, — заметил Эшлин.
Дайд кивнул.
— Да, я бы сказал, что это опять летучие мыши.
Отряд двинулся дальше, сбившись в кучу. Свод начал подниматься, и они очутились в еще одной просторной пещере, высоко подняв факелы, чтобы разогнать темноту.
Послышался какой-то шум, стремительное движение, и на них налетел вихрь черных теней, который взметнул их волосы прямо в глаза и загасил факелы. Они прижались друг другу, а Дайд безуспешно пытался снова зажечь факелы, но каждая искра, которую он вызывал, тут же беспомощно гасла. Раздраженно выругавшись, он бросил эти попытки, сложил руки лодочкой и вызвал на ладонях ведьмин огонь.
Финн завизжала. Повсюду вокруг реяли высокие темные фигуры, тонкие, как прутики, с огромными крыльями, похожими на крылья летучих мышей, и смотрели на них большими раскосыми глазами, сиявшими странным голубым светом. Матросы со сдавленным криком рухнули на колени, бормоча бессвязные обрывки молитв и поднимая сложенные крестом пальцы в извечном знаке, отгоняющем зло. Призрачные фигуры сердито зашелестели и приблизились к ним, расставив длинные согнутые пальцы так, будто собирались схватить нежданных гостей.
Испуганный Дайд не сумел удержать свой огонь. Когда все снова погрузилось во тьму, многие участники маленького отряда начали молиться вслух и просить об отпущении грехов. Послышался лязг вынимаемых из ножен мечей и кинжалов, и Дайд снова вызвал свет, воскликнув:
— Спина к спине, ребята!
Диллон единственный среди мужчин не обнажил свой меч. Он смотрел на высокие призрачные фигуры с радостью и изумлением на лице. Когда Дайд занес свой кинжал, Диллон закричал:
— Нет, нет, бросьте оружие! Это никс. Не причиняйте им зла! Это никс!
На миг Дайд застыл, ошеломленный, потом схватил за руки тех, кто стоял рядом с ним, заставив их опустить кинжалы. Диллон сделал то же самое, и через миг к ним присоединилась Финн, хотя матросы были полны суеверного страха и ужаса.
— Это демоны! — закричал один.
— Приспешники Князя Тьмы! — присоединился к нему другой. — Взгляните только на их черные крылья и злые глаза.
— Нет, нет, это никс, — повторял Диллон. — Ночные жители. Они наши союзники; одна из их сородичей подписала Пакт о Мире. Вы не должны причинять им зло.
Мужчины опустили оружие, и никс зашевелились и зашелестели, отплыв от маленькой группки людей. Они что-то бормотали на своем непонятном языке, потом один из них слетел вниз и встал перед людьми.
Он был очень высоким, почти в два раза выше Финн, его кожистые крылья покрывали тело, точно плащ, а черные волосы ниспадали по спине всклокоченными пучками, в которых запутались прутики и листья. Большую часть его лица, длинного и узкого, занимали огромные раскосые глаза. Темные, как чернила, они тем не менее сияли неземным синим светом, как у эльфийской кошки, сидящей на плече у Финн.
— Кто ты, если знаешь о нас? — спросил никс. Хотя он произносил человеческие слова, его понимали с трудом, потому что он говорил тихим и хриплым голосом и с очень сильным акцентом.
— Меня зовут Диллон со Счастливым Мечом. Я знаю одну из вас, старую никс по имени Кейт-Анна. Она живет в пещерах под Лукерсиреем.
Никс взволнованно забормотали.
— Мы считали, что никаких других никс не осталось в живых, — сказал тот, что разговаривал с ними. — Вы принесли нам радостную весть, хотя и пришли с пламенем в руках.
— Пожалуйста, простите нас, — сказал Диллон. — Мы не хотели вам зла. Мы никогда не принесли бы свет в ваши пещеры, если бы знали, что вы здесь. Мы не желаем погубить вас.
И снова послышалось бормотание, похожее на шорох сухих листьев на ветру. Никс медленно кружили вокруг них, точно дымок над пламенем свечи. Люди беспокойно переминались с ноги на ногу, а некоторые крепко сжимали рукоятки своих кинжалов.
— Разве вы не из рода людей, которые боятся и ненавидят тех, кто принадлежит к нашему роду? — горько спросил никс. — Столетиями нас, никс, преследовали, мучили, выгоняли на свет, и мы погибали. Вы пришли с пламенем в руках и страхом и ненавистью в сердцах, мы чувствуем это. А один из вас несет плохую вещь, вещь, сотканную из волос мертвых никс, сотканную в ужасе и ненависти.
Шелест стал более громким, кружащиеся движения ускорились, необыкновенные раскосые глаза никс злобно сияли. Финн внезапно сглотнула, скользнув рукой в карман, чтобы почувствовать лежащий в нем холодный шелк магического плаща. Глаза никс проследили за ее движением.
— Да, ты гладишь эту мертвую вещь, эту плохую вещь, ты гладишь ее с желанием, — прошипел он. — Хочешь накинуть ее на себя и исчезнуть? Но от нас не скроешься, предупреждаю тебя, о человек с черным сердцем.
Дайд и Диллон недоуменно нахмурились, оглядываясь на остальных и смущенно пожимая плечами. Финн шагнула назад и почувствовала, как взгляд Джея метнулся к ее лицу.
— Я не знала, что он сделан из волос никс. — Ее голос прозвучал, как писк ребенка. — Честное слово, я не знала.
Никс засмеялись странным шелестящим смехом. Они подплыли ближе, расправив огромные черные крылья и вытянув длинные худые руки, как будто собираясь задушить их всех.
Мужчины сбились еще ближе друг к другу, выронив кинжалы из безвольных пальцев.
— Финн? — спросил Дайд.
— Клянусь, я не знала, — повторила Финн. Она вытащила плащ из кармана, прижав его к груди. Сложенный, он был не больше носового платка.
— Плащ-невидимка! — ахнул Джей.
— Так вот как ты спрятала заключенных! — воскликнул Дайд. Финн вызывающе вздернула подбородок. — Но откуда?.. Он же пропал после восстания в Самайн. Это ты взяла его? — Дайд впился взглядом ей в лицо. — Разве ты не знала, что Хранительница Ключа страшно беспокоилась? Его искали повсюду… — Он на миг умолк, потом сказал жестко: — Ты не могла не знать. Твоего отца просили найти его. Он сказал, что чувствует плащ где-то поблизости.
— Он и был поблизости, — дерзко ответила Финн. Ее щеки пылали.
Дайд побелел от гнева.
— И ты молчала? Так вот почему ты настояла на том, чтобы в одиночку отправиться в Черную Башню. А мы-то сходили с ума от беспокойства за тебя! Нам следовало бы знать о нем.
Она опустила глаза.
— Простите, — сказала она сокрушенно. — Сама не понимаю почему, но я ни с кем не могу говорить о нем.
— Это плохая вещь, — хрипло сказал никс. — Она сделана из мертвых волос, убитых волос. Она была соткана с ужасом и ненавистью. Она окутывает того, кто ее надевает, во тьму и холод. Она заставляет его ни о чем не заботиться и никого не любить.
— Да, — задумчиво сказала Финн. — Это правда. В нем холодно. — Она слегка вздрогнула и внезапно отодвинула от себя маленький комок смятого шелка.
— Ты должна распустить его, — сказал никс.
Она невольно снова прижала его к себе.
— Я не могу.
— Ты должна.
— Я не стану!
— Ты должна, иначе мы распустим его вместо тебя. Но предупреждаю, если это сделаем мы, вместе с ним погибнешь и ты.
Никс были так близко, что их сухая пергаментная кожа и кожистые крылья задевали людей, заставляя их жаться друг к другу. Эти чернокрылые существа не замирали ни на миг, поднимаясь, паря, кружа, шурша и бормоча. Финн непокорно взглянула на них, прижав плащ к сердцу.
— Если ты не распустишь его сама, — хрипло повторил никс, — ты погибнешь. Ибо теперь он стал твоей тенью.
— Твоя тень, твоя тень, — зашептали остальные, шурша крыльями.
— Уничтожь его, Финн! — закричал Джей.
— Финн, ты должна поступить так, как говорит никс! — приказал Диллон резко.
Ее грудь быстро вздымалась и опускалась. Она уставилась на них расширенными глазами и безмолвно покачала головой.
Вдруг с плеча Финн бросилась крошечная черная кошка и вцепилась в угол свертка острыми когтями. Тонкий материал с громким треском расползся. Финн закричала как будто от боли. Она упала на колени, прижимая к груди шелковый комок. Он взметнулся ожившей тенью, и там, где шелк задевал ее, кожу щипало и кололо. Никс нависли над ней, отрезав от остальных. Их громадные крылья окружили ее непроницаемой темнотой.
Она кивнула и пожала плечами.
— Все мои приспособления пошли на дно вместе с «Вероникой», так что это будет нелегко, — ответила она.
— На вершине нет ничего, кроме нескольких ферм, — сказал капитан Тобиас. — И живут там суровые и строгие люди. Не думаю, что они по собственной воле предложат нам помощь, даже если узнают, что с нами Киллиан Слушатель.
Старый пророк, сгорбившись, сидел у костра, прижав худые руки и ноги к телу. Он поворачивал голову от одного человека к другому, но на его морщинистом, покрытом синяками лице не отражалось ни намека на понимание.
— Хотелось бы мне точно знать, где мы потерпели крушение, — сказал Альфонсус Уверенный. — Когда я в последний раз отмечал наше положение на карте, «Вероника» находилась всего в двух или трех днях плавания к востоку от места встречи с Мак-Кьюинном. С попутным ветром мы проходили в день около ста пятидесяти миль. Не важно, как быстро и кто из нас пойдет, все равно преодолеть это расстояние придется пешком. Посланные доберутся до места сбора не раньше, чем через три недели. Потом Ри должен будет еще доехать до нас, и на это уйдет еще неделя или две, даже если они будут гнать изо всех сил. Даже самые сильные из нас не смогут протянуть так долго без пищи и воды, не говоря уж о старике и старухе.
Повисла долгая тишина. Все оглянулись на дряхлого пророка и на Энит, которая пришла в сознание, но все еще была очень слаба. Всю правую сторону ее лица обезображивал огромный синяк. Все знали, что она страдает артритом и без посторонней помощи не может сделать ни шагу.
Потом они взглянули на раненых, лежавших на острых камнях, и на море, волновавшееся в нескольких шагах.
— Сейчас отлив, — сурово сказал Эрвин Праведный. — Вскоре вода снова начнет прибывать. Время и прилив никого не ждут.
— Ох, до чего же приятно, когда он рядом; он, как пчела, не приносит нам ничего, кроме сладости и веселья, — прошептала Финн на ухо Эшлину, который закашлялся, пытаясь подавить невольный приступ смеха. Эрвин неодобрительно повернул к ним свое гранитное лицо, и оба снова захихикали.
— Что ж, пожалуй, в первую очередь необходимо найти менее открытое место, на котором можно разбить лагерь, — сказал Дайд, бросив на Финн сердитый взгляд. — Может быть, здесь поблизости есть какая-нибудь пещера или грот, где можно укрыться от стихии и от всех, кто станет нас искать.
— Простите, сэр, — нерешительно вмешался Тэм, — но здесь действительно есть пещеры, я знаю это. Только не думаю, что мы захотим в них укрываться.
— Ох, верно, — сказал капитан Тобиас. — Ты же родился где-то поблизости, так, молодой Тэм?
— Да, сэр.
— Ты знаешь, где мы находимся?
— Ну, сэр, если я не ошибаюсь, эти две высокие скалы вон там, ну, которые что ли наклоняются друг к другу, здешний народ зовет Влюбленными.
— Так ты сможешь найти пещеры?
— Да, сэр, но если верить молве, не стоит нам туда идти. Говорят, там водятся духи, сэр.
— Ты говоришь, как ведьмолюб, парень, — строго сказал Эрвин Праведный. — Ты что, не знаешь, что никаких призраков нет?
— Наш пастор тоже так говорил, сэр, — спокойно отозвался Тэм, — но еще он говорил, что все ведьмы и колдуны злые и уродливые, а по правде говоря, сэр, вы вряд ли скажете такое о молодой Бранг, она очень красивая девушка и сладкая, как орешек.
Его слова заставили Дайда, Джей и Финн подскочить, и Финн с негодованием воскликнула:
— Почему это ты назвал его девушкой, Тэм?
Молодой моряк ухмыльнулся.
— Думаешь, я слепой и глупый, как новорожденный щенок? Я работал, ел и спал вместе с вами много недель подряд. Я вижу девушку с первого взгляда, девушка.
Финн покраснела, а Дайд рассмеялся и хлопнул Тэма по спине.
— Да уж, я всегда знал, что Бранг никогда не сойдет за парня, с ее-то нежной кожей и волосами.
— Да я по фигуре заметил, — с ухмылкой сказал Тэм, хотя и покраснел так же густо, как Финн.
— А я? — спросила Финн. — Как ты догадался, что я не парень?
— Ну, девушка, у тебя фигура ничуть не хуже, — отозвался Тэм. — Кроме того, я не мог не заметить, как остальные ребята поглядывали на вас обеих и держали вас за ручки, когда вам было страшно.
— Я всегда говорил, что женщины на борту до добра не доведут, — хмуро сказал Эрвин Праведный. — Мы были обречены еще до того, как вышли из гавани. — «Все зло — ничто по сравнению со злом, которое несут женщины».
— Ох, что сделано, то сделано, — сказал капитан Тобиас. — Разве не сказано, что «веселое сердце благотворно, как врачевство, а унылый дух сушит кости»? Пожалуйста, прекрати сокрушаться, Эрвин, и давай подумаем, как спасти наши жизни.
— Надо найти эти пещеры, и быстро, — нетерпеливо сказал Дайд. — Волны уже поднимаются, а мы сидим здесь и треплем языками. Будем беспокоиться о призраках, когда встретим их. Тэм, веди нас. Пойдемте, будем двигаться.
Они начали пробираться по камням с носилками, сделанными из сломанных досок, на которых несли тех, кто не мог идти сам, а вздымающиеся волны обдавали их лица брызгами и делали скалы под ногами еще более скользкими. Финн шагала во главе экспедиции вместе с Джеем и Тэмом, а эльфийская кошка ехала у нее на плече. По пути она оглядывала высокие утесы, отыскивая место, где можно было бы подняться на вершину. Несколько раз им пришлось перебираться через глубокие впадины, наполненные водой, и перелезать через валуны размером с дом, а однажды волна накрыла и потащила за собой одного из матросов. Его удалось вытащить, но все были потрясены и ускорили шаги.
Наконец они подошли к узкой расселине в скале, из которой по осклизлым зеленым камням в море бежал мелкий ручеек. Дональд попробовал воду и с огромным воодушевлением объявил, что она пресная. Все принялись жадно пить, и никогда вода еще не казалась им такой сладкой, как эта солоноватая жидкость из самого сердца скалы.
— Сколько еще тащиться до этих мерзких пещер? — спросила Нелльвин, опустив распухшие ноги в прохладную воду.
— Мы уже пришли, — сказал Тэм. — Это вход. Его называют Расселиной Нечистого.
Йедда с неодобрением взглянула на трещину.
— Эта пещера не может быть слишком большой. Мы все в ней поместимся?
— Да она просто огромная, — сказал Тэм. — Если рассказывают правду, она под землей тянется на многие мили вдоль всего побережья. Однажды отчаянные ребята пытались исследовать ее с веревками и фонарями. Они вышли у Губы Люцифера, в шестидесяти милях к северо-западу отсюда, ну, то есть те из них, кто остался в живых.
Йедда вытащила ноги, обтерла их о юбку и снова натянула чулки и башмаки.
— Что ж, я не боюсь призраков, — сказала она спокойно. — Призраки — это всего лишь нематериальные воспоминания о каких-то мощных эмоциональных энергиях. Они не причинят зла, если сам человек им этого не позволит, и большинство из них можно прогнать, наполнив пространство смехом и радостью. Клянусь, что если я найду место, где смогу преклонить свои старые кости, моей радости хватит, чтобы разогнать тысячу духов, пусть даже и очень злобных.
Тэм смотрел на расселину с явным неудовольствием.
— Ладно, если мы не будем забираться слишком далеко внутрь, — сказал он и помог одному из своих товарищей-матросов поднять носилки.
Дайд вошел первым и вызвал огонь, чтобы осветить дорогу. Протиснувшись сквозь высокую и узкую щель и подняв над головой шар ведьминого огня, он тихонько присвистнул от изумления.
Пещера оказалась громадной. Серебристо-голубое пламя еле освещало ее самые дальние пределы. Она была много больше огромного пиршественного зала в Риссмадилле, больше, чем все залы, когда-либо виденные Финн. Посередине бежал неглубокий ручей, там и сям образуя небольшие тускло поблескивавшие заводи.
К тому времени, когда все собрались внутри, Дайд зажег еще один огонь, использовав сухие водоросли и топляки, которые насобирал на растопку. Они наскоро перекусили, и Дональд привязал к лескам крючки, надеясь наловить рыбы.
— Ручаюсь, что эти шумные морские птицы, поджаренные на медленном огне, будут вовсе не так плохи, — сказал он с ухмылкой. — К счастью, я позаботился о том, чтобы спрятать лук со стрелами в баркасе.
После завтрака они обсуждали план экспедиции, которая отправится на поиски Лахлана и Серых Плащей. Теперь, когда у них было убежище и пресная вода, появилась надежда все-таки выбраться из этого кораблекрушения живыми. Было решено, что отряд возглавит Дайд, а проводником станет Тэм. Кроме них туда вошли Диллон с псом Джедом, Финн, Джей, Эшлин и несколько моряков. Им должны были отдать большую часть веревок, компас и столько пищи и воды, сколько они смогут унести. Оставшиеся смогут охотиться и ловить рыбу, а тем, кто отправлялся исследовать пещеры, вряд ли представилась бы такая возможность.
День провели, отдыхая, делая факелы из топляков, тряпок и лампового масла и собирая сумки с припасами. Наконец все было готово, и отряд пустился в путь. Как остающиеся, так и уходящие подбадривали себя деланным весельем и оптимизмом.
Они пошли вдоль ручья, решив, что это направление ничем не хуже других. Иногда им приходилось взбираться на высокие скалы, с которых вода сбегала вниз небольшими каскадами. Достаточно высокий свод пещеры постоянно поднимался, поэтому не приходилось ползти или нагибаться, что очень облегчало продвижение.
Они отдыхали часто, но помалу, хорошо понимая, что должны спешить. Тэм не выпускал из рук компас и то и дело останавливался, пытаясь установить их местонахождение по отношению к наземной географии. Находясь глубоко под землей, они не могли определять время, и это лишь увеличивало напряжение. Скоро стало казаться, что они пробираются через путаницу пещер уже несколько дней, и в конце концов все начали с нетерпением ждать, когда смогут снова глотнуть свежего воздуха и почувствовать на своей коже солнце.
Подземная галерея начала угрожающе сужаться, а ее своды понизились, и они пробирались по крутому коридору, камни которого покрывал скользкий мох. Вскоре им пришлось ползти, и все с трудом удерживались, чтобы не поддаться растущей панике. Когда они уже буквально скользили на локтях по ледяному ручью, многие стали предлагать вернуться.
— Ты уверен, что те ребята, которых ты знал, шли именно этим путем? — спросил Дайд Тэма, и молодой моряк кивнул. Его лицо под слоем грязи было бледным. Дайд велел отряду ждать на маленьком пятачке, где все-таки можно было сидеть, и пополз дальше в одиночестве.
Вскоре они услышали его призывный крик, нехотя закинули мешки на плечи и снова поползли по узкому проходу. В таких условиях сохранять факелы сухими было трудно, поэтому их потушили, оставив лишь голубоватый мерцающий свет Дайда.
Мокрые до нитки и дрожащие от холода, они выбрались через маленькую сырую дыру в еще одну пещеру, где сбились в кучу под несколькими влажными одеялами и в конце концов заснули тревожным сном.
Диллон проснулся первым и быстро растолкал остальных. Дайд вызвал огонь и зажег факелы, разложенные на просушку на камнях. К их ужасу, одного из матросов, крепкого мужчину по имени Джек, так и не смогли добудиться. Он был мертв, а его плоть казалась белой, вялой и холодной, как лед. Осмотрев тело в колеблющемся свете факелов, они обнаружили у него над ухом три темные точки.
— Точно так же случилось с одним из тех парней, — дрожащим голосом сказал Тэм. — В этих пещерах живут большие черные жуки, которые питаются теплой кровью. Говорят, от их слюны перестаешь чувствовать боль и даже не ощущаешь укуса, а если он плюнет тебе в глаз, то можно ослепнуть. Их называют жуками-убийцами.
В толпе поднялся сердитый ропот, и Дайд сказал резко:
— Надо было рассказать нам про этого жука раньше, Тэм.
— Я был совсем парнишкой, когда они пытались исследовать эти пещеры, — оправдываясь, сказал Тэм. — Я только сейчас об этом вспомнил.
— Есть еще что-нибудь, о чем ты забыл?
— Откуда я знаю, если еще об этом не вспомнил? — парировал молодой моряк.
Они разделили груз Джека между оставшимися членами экспедиции и поспешили дальше, не испытывая никакого желания завтракать рядом с мертвым телом. Поели они позже, настороженно оглядываясь в поисках жуков.
Теперь отряд находился в лабиринте маленьких пещер, соединенных между собой короткими галереями. Они не раз уже могли отойти от ручья и отправиться по боковым проходам, но никому не хотелось терять единственную связь с внешним миром, пусть даже она и означала, что возможности полностью высохнуть у них не было. После нескольких дней ходьбы с постоянно мокрыми ногами некоторые обнаружили на коже большие волдыри, натертые башмаками, но лишь перевязали их, как сумели, и поковыляли дальше. Джед жалобно скулил, его белый с черными пятнами мех стал колючим от засохшей грязи, хвост понуро висел между лапами.
Они подошли к высокой естественной арке и остановились, осветив ее факелами и сморщив носы от странного запаха. Внезапно раздались пронзительные крики и какой-то странный сухой шелест, а потом все погрузилось во тьму. Несколько человек испуганно закричали и отскочили назад. Шелест медленно утих, и опять наступила тишина, тяжелая, сырая, зловещая тишина. Дайд снова зажег факел и медленно и осторожно заглянул в скрывавшуюся за аркой пещеру.
— Летучие мыши! — воскликнул он. — Глядите, их здесь тысячи.
Когда он вступил в пещеру, летучие мыши поднялись в воздух, взволнованно крича. Факел Дайда снова потух, но он зажег на ладони ведьмин огонь и высоко поднял руку. Остальные смогли разглядеть лишь бело-голубой колеблющийся сгусток энергии, силуэт его руки и тела и тысячи крошечных черных фигурок с зазубренными распростертыми крыльями, мечущиеся между ними.
— Заходите, только аккуратно, — прошептал Дайд. — Здесь все в дерьме. — Они повиновались, на цыпочках пробираясь сквозь лужи помета, покрывающие пол. — Ручей опять уходит вверх, — заметил Дайд. — Не бойтесь, летучие мыши не причинят вам вреда. Я зажгу факелы, как только мы выйдем отсюда.
Они осторожно взобрались по скалистым ступеням в дальнем конце пещеры. Время от времени кто-нибудь тихо, но от души ругался, вляпавшись рукой во что-то мягкое и липкое.
Впереди оказалась анфилада маленьких пещер, тоже занятых мышами. Они медленно и осторожно прошли по ним, шагая гуськом вдоль ручья, бежавшего по скользким серым камням. В конце концов, он вывел их в еще одну огромную пещеру, почти такую же большую, как и самая первая, у моря. Все радостно зашумели, увидев далеко над головами круг темно-синего света, усыпанный мерцающими звездами. Ручей сбегал вниз с выступа над их головами, разделяясь на тонкие ленты воды, поблескивающее в свете звезд.
— Я знаю, где мы находимся! — изумленно воскликнул Тэм. — Это Врата Ада. Мы прошли ужасно длинный путь, почти шестьдесят миль, по моим расчетам. Врата Ада выходят наверх у Губы Люцифера. Говорят, что в определенные ночи года демоны Сатаны сбегают из ада через эту дыру и всю ночь летают в небе, разыскивая тех, кто слаб и грешен, и пытаясь совратить их с пути истинного. Говорят, что их крылья затемняют луну, столько их собирается. Помню, когда я был еще мальчишкой, старший брат как-то разрешил мне бросить в дыру камень, чтобы попытаться разбудить демонов, и оттуда с криками вылетела целая стая летучих мышей. Мы бежали, не останавливаясь, до самого дома.
— Что ж, до рассвета все равно нельзя ничего предпринять, — сказал Дайд, отсмеявшись. — Давайте поспим, а утром посмотрим, сможет ли наша маленькая кошечка выбраться отсюда.
Они спали спокойно в первый раз с того момента, как затонула «Вероника», несмотря на то, что лежали на мокрых и твердых камнях, уверенные, что в скором времени наконец окажутся на поверхности. Потом они выпросят, одолжат или украдут несколько лошадей и поскачут во весь опор в Киркенфелл, где стоит армия Ри, и все будут спасены.
Рассвет положил жестокий конец их надеждам. Они стояли и смотрели вверх, на далекий голубой круг над головами, и были готовы плакать от отчаяния. Стало ясно, что ни один человек, если у него нет крыльев, не может выбраться через эту дыру на открытый воздух. Стены больше сотни футов в высоту, отвесные и скользкие, круто изгибались к своду, так что любому, кто попытался бы взобраться по ним, пришлось бы ползти не меньше двадцати футов, свисая вниз головой с потолка.
— Я смогла бы это сделать, если бы сохранилось мое снаряжение, — бушевала Финн. — Почему, ну почему я не догадалась бросить его в лодку вместе с остальным барахлом?
— Откуда ты могла знать? — устало сказал Дайд.
— Я видела эти утесы с корабля, — закричала Финн. — Я должна была сообразить, что мне придется куда-нибудь забираться. А теперь все они на дне моря, моя веревка, и воротки, и шпильки с молотком. Ох, как я могла быть такой дубиной?
— Что толку причитать, — сказал Джей, хотя его голос стал хриплым от разочарования. — Те, другие исследователи тоже не могли здесь выбраться, и все же Тэм сказал, что они вышли где-то неподалеку отсюда. Должен быть еще какой-то выход.
Они уныло закинули мешки на плечи и пошли обратно, застонав, когда мягкий естественный свет снова сменился темнотой и душным спертым воздухом подземелья.
Они дошли до пещеры летучих мышей и пробрались через еще одну высокую каменную арку, которую прежде не заметили, осторожно сложив у входа маленькую пирамидку из камешков, чтобы не запутаться, где были, а где нет.
Послышался тихий шорох, легкий шелест, похожий на ветер в осеннем лесу. В колеблющемся свете факелов они переглянулись с надеждой и страхом.
— Может, это опять летучие мыши, — заметил Эшлин.
Дайд кивнул.
— Да, я бы сказал, что это опять летучие мыши.
Отряд двинулся дальше, сбившись в кучу. Свод начал подниматься, и они очутились в еще одной просторной пещере, высоко подняв факелы, чтобы разогнать темноту.
Послышался какой-то шум, стремительное движение, и на них налетел вихрь черных теней, который взметнул их волосы прямо в глаза и загасил факелы. Они прижались друг другу, а Дайд безуспешно пытался снова зажечь факелы, но каждая искра, которую он вызывал, тут же беспомощно гасла. Раздраженно выругавшись, он бросил эти попытки, сложил руки лодочкой и вызвал на ладонях ведьмин огонь.
Финн завизжала. Повсюду вокруг реяли высокие темные фигуры, тонкие, как прутики, с огромными крыльями, похожими на крылья летучих мышей, и смотрели на них большими раскосыми глазами, сиявшими странным голубым светом. Матросы со сдавленным криком рухнули на колени, бормоча бессвязные обрывки молитв и поднимая сложенные крестом пальцы в извечном знаке, отгоняющем зло. Призрачные фигуры сердито зашелестели и приблизились к ним, расставив длинные согнутые пальцы так, будто собирались схватить нежданных гостей.
Испуганный Дайд не сумел удержать свой огонь. Когда все снова погрузилось во тьму, многие участники маленького отряда начали молиться вслух и просить об отпущении грехов. Послышался лязг вынимаемых из ножен мечей и кинжалов, и Дайд снова вызвал свет, воскликнув:
— Спина к спине, ребята!
Диллон единственный среди мужчин не обнажил свой меч. Он смотрел на высокие призрачные фигуры с радостью и изумлением на лице. Когда Дайд занес свой кинжал, Диллон закричал:
— Нет, нет, бросьте оружие! Это никс. Не причиняйте им зла! Это никс!
На миг Дайд застыл, ошеломленный, потом схватил за руки тех, кто стоял рядом с ним, заставив их опустить кинжалы. Диллон сделал то же самое, и через миг к ним присоединилась Финн, хотя матросы были полны суеверного страха и ужаса.
— Это демоны! — закричал один.
— Приспешники Князя Тьмы! — присоединился к нему другой. — Взгляните только на их черные крылья и злые глаза.
— Нет, нет, это никс, — повторял Диллон. — Ночные жители. Они наши союзники; одна из их сородичей подписала Пакт о Мире. Вы не должны причинять им зло.
Мужчины опустили оружие, и никс зашевелились и зашелестели, отплыв от маленькой группки людей. Они что-то бормотали на своем непонятном языке, потом один из них слетел вниз и встал перед людьми.
Он был очень высоким, почти в два раза выше Финн, его кожистые крылья покрывали тело, точно плащ, а черные волосы ниспадали по спине всклокоченными пучками, в которых запутались прутики и листья. Большую часть его лица, длинного и узкого, занимали огромные раскосые глаза. Темные, как чернила, они тем не менее сияли неземным синим светом, как у эльфийской кошки, сидящей на плече у Финн.
— Кто ты, если знаешь о нас? — спросил никс. Хотя он произносил человеческие слова, его понимали с трудом, потому что он говорил тихим и хриплым голосом и с очень сильным акцентом.
— Меня зовут Диллон со Счастливым Мечом. Я знаю одну из вас, старую никс по имени Кейт-Анна. Она живет в пещерах под Лукерсиреем.
Никс взволнованно забормотали.
— Мы считали, что никаких других никс не осталось в живых, — сказал тот, что разговаривал с ними. — Вы принесли нам радостную весть, хотя и пришли с пламенем в руках.
— Пожалуйста, простите нас, — сказал Диллон. — Мы не хотели вам зла. Мы никогда не принесли бы свет в ваши пещеры, если бы знали, что вы здесь. Мы не желаем погубить вас.
И снова послышалось бормотание, похожее на шорох сухих листьев на ветру. Никс медленно кружили вокруг них, точно дымок над пламенем свечи. Люди беспокойно переминались с ноги на ногу, а некоторые крепко сжимали рукоятки своих кинжалов.
— Разве вы не из рода людей, которые боятся и ненавидят тех, кто принадлежит к нашему роду? — горько спросил никс. — Столетиями нас, никс, преследовали, мучили, выгоняли на свет, и мы погибали. Вы пришли с пламенем в руках и страхом и ненавистью в сердцах, мы чувствуем это. А один из вас несет плохую вещь, вещь, сотканную из волос мертвых никс, сотканную в ужасе и ненависти.
Шелест стал более громким, кружащиеся движения ускорились, необыкновенные раскосые глаза никс злобно сияли. Финн внезапно сглотнула, скользнув рукой в карман, чтобы почувствовать лежащий в нем холодный шелк магического плаща. Глаза никс проследили за ее движением.
— Да, ты гладишь эту мертвую вещь, эту плохую вещь, ты гладишь ее с желанием, — прошипел он. — Хочешь накинуть ее на себя и исчезнуть? Но от нас не скроешься, предупреждаю тебя, о человек с черным сердцем.
Дайд и Диллон недоуменно нахмурились, оглядываясь на остальных и смущенно пожимая плечами. Финн шагнула назад и почувствовала, как взгляд Джея метнулся к ее лицу.
— Я не знала, что он сделан из волос никс. — Ее голос прозвучал, как писк ребенка. — Честное слово, я не знала.
Никс засмеялись странным шелестящим смехом. Они подплыли ближе, расправив огромные черные крылья и вытянув длинные худые руки, как будто собираясь задушить их всех.
Мужчины сбились еще ближе друг к другу, выронив кинжалы из безвольных пальцев.
— Финн? — спросил Дайд.
— Клянусь, я не знала, — повторила Финн. Она вытащила плащ из кармана, прижав его к груди. Сложенный, он был не больше носового платка.
— Плащ-невидимка! — ахнул Джей.
— Так вот как ты спрятала заключенных! — воскликнул Дайд. Финн вызывающе вздернула подбородок. — Но откуда?.. Он же пропал после восстания в Самайн. Это ты взяла его? — Дайд впился взглядом ей в лицо. — Разве ты не знала, что Хранительница Ключа страшно беспокоилась? Его искали повсюду… — Он на миг умолк, потом сказал жестко: — Ты не могла не знать. Твоего отца просили найти его. Он сказал, что чувствует плащ где-то поблизости.
— Он и был поблизости, — дерзко ответила Финн. Ее щеки пылали.
Дайд побелел от гнева.
— И ты молчала? Так вот почему ты настояла на том, чтобы в одиночку отправиться в Черную Башню. А мы-то сходили с ума от беспокойства за тебя! Нам следовало бы знать о нем.
Она опустила глаза.
— Простите, — сказала она сокрушенно. — Сама не понимаю почему, но я ни с кем не могу говорить о нем.
— Это плохая вещь, — хрипло сказал никс. — Она сделана из мертвых волос, убитых волос. Она была соткана с ужасом и ненавистью. Она окутывает того, кто ее надевает, во тьму и холод. Она заставляет его ни о чем не заботиться и никого не любить.
— Да, — задумчиво сказала Финн. — Это правда. В нем холодно. — Она слегка вздрогнула и внезапно отодвинула от себя маленький комок смятого шелка.
— Ты должна распустить его, — сказал никс.
Она невольно снова прижала его к себе.
— Я не могу.
— Ты должна.
— Я не стану!
— Ты должна, иначе мы распустим его вместо тебя. Но предупреждаю, если это сделаем мы, вместе с ним погибнешь и ты.
Никс были так близко, что их сухая пергаментная кожа и кожистые крылья задевали людей, заставляя их жаться друг к другу. Эти чернокрылые существа не замирали ни на миг, поднимаясь, паря, кружа, шурша и бормоча. Финн непокорно взглянула на них, прижав плащ к сердцу.
— Если ты не распустишь его сама, — хрипло повторил никс, — ты погибнешь. Ибо теперь он стал твоей тенью.
— Твоя тень, твоя тень, — зашептали остальные, шурша крыльями.
— Уничтожь его, Финн! — закричал Джей.
— Финн, ты должна поступить так, как говорит никс! — приказал Диллон резко.
Ее грудь быстро вздымалась и опускалась. Она уставилась на них расширенными глазами и безмолвно покачала головой.
Вдруг с плеча Финн бросилась крошечная черная кошка и вцепилась в угол свертка острыми когтями. Тонкий материал с громким треском расползся. Финн закричала как будто от боли. Она упала на колени, прижимая к груди шелковый комок. Он взметнулся ожившей тенью, и там, где шелк задевал ее, кожу щипало и кололо. Никс нависли над ней, отрезав от остальных. Их громадные крылья окружили ее непроницаемой темнотой.