Страница:
Самым приятным являлся тот факт, что оба видели одинаковые перспективы загнивающей Республики… Вернее, перспективы ее ликвидации. Политическая смекалка сенатора в совокупности с мощью финансовой поддержки гильдии купцов позволяла ставить и реализовывать самые смелые планы. Но пока существовала одна загвоздка. Республика все еще оставалась сильной структурой, а ее воспитанные веками полицейские институты до сих пор создавали массу проблем. К последним, как было нетрудно догадаться, относились джедаи.
В политических интересах женщина порой уступала мнению сенатора, но в последнее время это стало наблюдаться все реже и реже. Шу Май уважала мнение сторонника, а Моусул искренне верил в ценность своих советов для президента гильдии купцов. А то, что до сенатора порой не доходила самая важная информация, представлялось вовсе не саботажем, а обычной игрой опытного начальника с подчиненными. Конечно, он подозревал о подобных вещах, но пока ничего не мог с этим поделать.
Роскошное судно, являвшееся сейчас местом их отдыха, бороздило просторы озера Саввам. Подобно всем остальным географическим изыскам Корусканта, оно было искусственным по природе. Богачи позволяли себе подобные подарки, и генетически модифицированные цветы, усеявшие прибрежную полосу, были лишним тому подтверждением. Специальные установки на протяжении всего дня поддерживали над водой искусственный аромат по выбору заказчика, а электронные пушки позволяли корректировать еще и погоду. Благодаря всем этим особенностям озеро Саввам стало излюбленным местом отдыха здешних богатеев. Неподалеку виднелось еще несколько судов, которые даже превосходили по роскоши и размером яхту Шу Май, но президент никогда не любила демонстрировать свое присутствие и без крайней к тому необходимости не разменивалась по пустякам. Сегодня на борту было только два человека - даже слуги, как это ни странно, имели уши, а тема предстоящего разговора не позволяла вести себя неосмотрительно. К счастью, дроиды-пилоты пока заслуживали доверие.
– В рядах наших приверженцев растет раздражение, - Моусул подставил грудь под лучи солнца, которые тщательным образом фильтровались через невидимый обычному глазу экран, окружающий судно. - В особенности меня беспокоит Там Улисс. Вести с ним дела - настоящая каторга по сравнению с несчастным Немрилео… Вечная ему память!
– Раздражение - это очень страшная болезнь, которая часто приводит к смерти, - перегнувшись через шезлонг, Шу Май щелкнула тумблером автомата и налила в стакан освежающего напитка. - Что же касается вашего рассказа, Моусул, то из него я делаю вывод, что события на Ансионе развиваются с непрогнозируемой скоростью. Остальным придется научиться сдерживать свою импульсивность.
– Вы же знаете, что заставить жителей поверить в новую идею весьма непросто.
Посмотрев через прозрачный стакан на солнце, она поиграла лучиком на лице сенатора.
– Это ваша работа, дорогой мой. Мое дело - задачи гильдии, а ваше - связь с местными политиками и достижение с ними совместных целей. Мы обязаны проявлять активность только в подходящее для того время.
Моусул недоверчиво поморщился: последние слова прозвучали как прямая директива к действию. Тут же переменившись в лице, он улыбнулся и кивнул: пускай Шу Май пребывает в мечтах по поводу грандиозности своей личности. Когда, наконец, Ансион выйдет из состава Республики и Моусул станет губернатором указанного ранее сектора, их позиции сменятся на прямо противоположные. Именно Шу Май со своей гильдией займет место безвольного исполнителя. Взгляды заговорщиков ненадолго встретились.
– Эти проклятые джедаи здорово осложнили все дело. И что бы улисс со своими прихлебателями ни говорил, ни одно легитимное голосование не сможет быть проведено до тех пор, пока не решится данная проблема. Я нахожусь в регулярном контакте со своим агентом на месте, который заверил меня со всей ответственностью: не далее чем через день гости окажутся нейтрализованы.
– Хотелось бы верить, - фыркнула Шу Май и откинулась на шезлонге. - Если, конечно, джедаев не удастся переманить на свою сторону… По-моему, подобное решение проблемы было бы самым правильным.
– Невозможно, - решительно ответил Моусул, помешивая пальцем напиток с растворенным слабым наркотиком. - С джедаями такие штуки не проходят.
Президент гильдии купцов пожала плечами.
– В жизни приходится сталкиваться с фактами, что люди оказываются вовсе уж не такими стойкими и правильными, какими выглядят.
Моусул сощурился.
– Что вы имеете в виду?
– Время расставит все по местам. Пока события на Ансионе развиваются своим чередом, мы можем заняться убеждением всех остальных людей. - С этими словами женщина сделала большой глоток своего коктейля, в который входили только лишь стимулирующие добавки.
Моусул фыркнул и погрузился в молчание. Парни вроде сварливого Тамма Улисса просто не понимают сути происходящих событий. Жизнь мимолетна, и от нее следует брать максимум возможного, но торопить естественный ход вещей - значит поставить под угрозу все великие начинания. Стоит Улиссу со сторонниками проявить немного терпения, и весь мир окажется у их ног.
И пока эта парочка степенно рассуждала о превратностях предстоящих дел, греясь под солнышком Корусканта, тысячи работяг трудились над воплощением поставленных планов. Последние жили в огромном подземном двухсотэтажном здании, крышу которого венчало столь популярное здесь озеро под названием Саввам.
Если бы не крайняя важность выполняемой миссии, путешественники с радостью остались бы на случайном курорте, подаренном им судьбой, еще пару деньков. Но дело, как и раньше, было превыше всего.
Следуя маршруту, нарисованному вождем Иивов, друзья вышли к высокой череде холмов, пересекающих девственно чистую степь с юга на север. Киакхте и Булгану были незнакомы эти места, но некоторые возвышенности оказались настолько величественными, что их без всякого труда можно было назвать горами. К счастью, травянистый покров и полное отсутствие скал не представляли для длинноногих суубатаров никаких трудностей; но джедаи в целях экономии времени и сил своих неутомимых скакунов решили отправиться через узкие извилистые ходы, что обнаружились через несколько минут тщательных поисков. Последние больше напоминали глубокие овраги, чем сумрачные теснины или пропасти, а потому путешественники без особой опаски двинулись внутрь. Эрозия, подумала Луминара. Обычное дело.
Двигаясь бок о бок с Киакхтой, она заметила, что проводник начал проявлять признаки беспокойства.
– Что случилось? - спросила она.
– Ничего-ничего, мистресс Луминара… Просто алвари недолюбливают горы. Мы привыкли жить на покрытых травой прериях и открытых солнечных просторах - это наша родина. Что же касается гор, то здесь очень неуютно, - Киакхта указал на пологий склон по левую руку. - Мои глаза не видят здесь никакой опасности, но разум подсказывает, что за каждым камнем может скрываться смерть. Сердце стучит, словно паровой молот; оно будто бы предупреждает о чем-то… С тех самых пор, когда моя грива представляла собой редкую поросль желтоватой щетины, родители учили опасаться закрытых пространств. А детские страхи… они всегда очень живучи.
Взглянув по указанному направлению, Луминара попыталась успокоить проводника.
– Если тебя интересует мое мнение, то я не вижу здесь никакого источника опасности.
Так оно было и в действительности: никто не видел угрозы, но ощущал ее всеми волосками тела.
Продвигаясь внутрь извилистого каньона, путешественники отметили, что вездесущий ветер Ансиона начал крепчать. Туннельный эффект, успокаивала себя Луминара. Ничего страшного. Конечно, о буре не могло идти и речи, но путешественники словно по команде благоразумно запахнули плащи.
Внезапно Булган резко поднялся в седле - по крайней мере, насколько ему позволяла это сделать горбатая спина. Оби-Ван хотел было задать вопрос, но не успел.
– Чавикс! - вскрикнул кочевник.
Приструнив суубатара, он начал в ужасе озираться по сторонам. Заслышав предупредительный крик друга, Киакхта развернул суубатара в сторону ближайшего выступа, который они только что миновали.
– Все сюда, живо!
Не замечая до сих пор никакой опасности, Луминара тем не менее повиновалась приказу проводника и последовала за Киакхтой. Едва только суубатар припал на колени, позволив женщине спешиться, прямо перед мордой животного появился алвари.
– Оставайтесь здесь, Луминара, - посмотрев назад, он вздрогнул и пригнулся, как будто за спиной промелькнул некий предмет. - Я полагаю, что здесь мы способны ощущать себя в относительной безопасности. Но если вы двинетесь дальше, то можете нарваться на порыв ветра.
– Ну и что в этом страшного? - не поняла Луминара.
Приподняв капюшон, она осмотрелась по сторонам, но ничего особенного, кроме извилистого каньона да пологого склона с противоположной стороны, не заметила.
– Вы можете нарваться на порыв ветра, переносящего чавикс.
Оби-Ван приблизился к друзьям, которые с видимым любопытством пытались понять суть происходящих вещей.
– А что это за зверь такой, чавикс? - поинтересовался Кеноби.
– Это не зверь, - объяснил проводник, - а растение.
Обернувшись, Киакхта присел на корточки. Приблизившись к краю ниши, он вообще лег на живот и приказал остальным последовать его примеру.
Лежа на выбеленных солнцем голышах оврага, они заметили, как сначала пара, а затем уже дюжина шариков перекати-поле, напоминающих собой сплетенные ветви диковинного растения, пронеслась со свистом вниз. Поддерживаемые непрерывным ветром, они падали на землю, а затем вновь подскакивали, словно воздушные шары, вверх.
– Поверьте мне на слово: получить удар чавикса - ощущение не для слабонервных.
Проследив за падаванами, Булган также прилег рядом.
– Наверное, это неприятно, - задумчиво произнесла Баррисс.
Девушка казалась заинтересованной, но счастливым ее лицо было назвать очень трудно. Вероятно, ползание по скалистым холмам Ансиона вовсе не являлось ее любимым занятием.
– Но я не понимаю, почему все находятся в такой панике.
– Быть может, наши друзья опасаются, что подобный шарик может впиться в морду наших суубатаров? - Анакин откинул капюшон и вновь с интересом взглянул на дно каньона, где один за другим подскакивали шарики. - Такое впечатление, что на концах ветвей шипы.
В этот момент с противоположной стороны ущелья из норы показалась мембиби, которая в ту же секунду бросилась к соседнему укрытию. Это маленькое четвероногое насекомоядное животное с пятнистой бледно-желтой шкурой, с длинным хвостом, напоминающим кнут, и длинной мордочкой в ужасе сновало из стороны в сторону. Очередной порыв ветра принес с собой еще несколько шаров, один из которых угодил точно на спину бедного зверька. Луминара ожидала, что после этого столкновения растение продолжит свой полет, но все оказалось совсем не так.
Почувствовав близость живой плоти, кровожадный чавикс выпятил около дюжины шипов размером от ногтя до цельного человеческого пальца. Складывалось впечатление, будто шарик превратился в дикую огнешку, которая решилась на атаку и оскалила клыки. Пронизанная острыми шипами, мембиби пронзительно взвизгнула и упала на землю, бешено забив лапами. Через минуту все стихло: яд подействовал, и растение приступило к пиршеству; медленно переваривая остатки плоти. Наблюдатели, затаив дыхание, из укрытия смотрели за тем, как шипы чавикса медленно темнели, насыщаясь кровью жертвы.
– Так, значит, чавикс - это плотоядное растение, которое использует ветер для перемещения по планете, - постаравшись понадежнее укрыться, Оби-Ван Кеноби вновь обратил внимание на овраг, где произошла трагедия. - Не думаю, что очки от ветра способны защитить нас, - медленно продолжил он.
– Да, а ведь мембиби умерла очень быстро, - заметила Луминара.
Сидящий неподалеку Булган насмешливо хмыкнул.
– Жалящие шипы содержат в себе сильный нервно-паралитический яд, и для чавикса совсем не важно, кто перед ним: маленький зверек или человек. То же самое относится и к самому отравляющему веществу.
– Сначала кирены, потом чавикс… Все они зависят от непрерывного ветра на Ансионе… - Луминара покачала головой. - Теперь понятно, почему затишье воспринимается кочевниками алвари как настоящий праздник.
– Конечно, жизнь в городах гораздо безопаснее, - согласился Киакхта, - но там мы не можем чувствовать себя по-настоящему свободными. Иначе нас не называли бы гордым именем алвари.
Булган выразил полное согласие со словами друга.
– Лучше жить свободным среди постоянных опасностей прерии, чем вдыхать отравленный воздух Куипернама. Кроме того, в городах нас поджидают совсем другие беды…
На этот раз настал черед Киакхты вторить товарищу.
– Вот-вот, - зашептал он. - На открытых просторах невозможно встретить ни одного хатта. С каким бы наслаждением я увидел лицо Соергга при встрече с дюжиной летящих на него чавиксов!
– Да этот жирный слизняк накормит огромные заросли чавикса! Они вырастут большие-пребольшие, словно деревья!
– Постойте, - прервала диалог друзей Луминара, - говорил ли вам тот хатт, зачем именно ему понадобилась Баррисс, а?
Двое алвари обменялись непонимающими взглядами.
– Наш разум работал тогда совсем по-иному… Но, кажется, он никогда не упоминал о причине похищения.
Булган предложил собственные предположения по данному вопросу.
– Быть может, он хотел получить за нее выкуп? Мне казалось, что это и есть главная причина похищения людей.
– Не всегда, - Луминара посмотрела на напарника. - Что скажешь, Оби-Ван?
Кеноби выглядел более задумчивым, чем обычно.
– Нам известно о существовании тех, кто бы с радостью увидел провал всей нынешней миссии. Именно они хотят как можно скорее вывести Ансион из-под опеки Республики. Сначала вы с Баррисс подверглись атаке, а затем девушку приказали украсть.
– Приказ не заключался в похищении именно ее, - заметил Булган, указывая пальцем на падавана Луминары. - Нам подходил любой из учеников.
Оби-Ван нетерпеливо махнул рукой.
– Вот именно. Хатт никогда бы не бросил вызов Ордену, не будь у него на это веских, очень веских причин. В первую очередь материальных. Отсюда всплывает интересный вопрос: кто же готов отдать Соерггу немалые деньги, чтобы тот пошел на такой риск? Сначала засада, потом похищение…
– Конечно, у нас не имеется четких доказательств правоты твоих слов, - произнесла Луминара, - но звучит вполне логично и убедительно.
Мужчина кивнул.
– Попытавшись дважды остановить нас, он не преминет воспользоваться еще одним шансом. По возвращении в Куипернам придется просчитывать каждый свой шаг.
– Ты поднял вопрос о покровителе хатта, Оби-Ван, - наблюдая за тем, как иссушенное тельце превращается в прах, Луминара попыталась восстановить в памяти цепочку событий. - Среди раскольников, а именно так мы называем сторонников распада Республики, есть немало очень влиятельных элементов. Но некоторые из них проявили невероятную настырность. Если мы найдем этих людей, то сможем раскрыть все карты перед Сенатом, заставив наглецов ответить за содеянное по закону.
Оби-Ван тихо вздохнул.
– Твое доверие к Сенату вызывает у меня неподдельное удивление, Луминара. Перво-наперво они назначат расследование, чтобы выявить правомерность представленных обвинений. Затем результаты работы будут доложены на совещании, где произойдет составление рекомендации. Последние в свою очередь лягут на стол представителям Сената, и те начнут свое нелепое голосование… Быть может, его результатом окажется отправка рекомендаций на доработку, и тогда… - его глаза спокойно посмотрели на товарища, - произойдет непоправимое: Ансион выйдет из-под опеки Республики, воспользовавшись длительными проволочками бюрократических властей. Начнется гражданская война, волнения, страх, террор… Не надо быть провидцем, как учитель Йода, чтобы предсказать подобный финал.
Стоя неподалеку, Анакин в полном молчании слушал дискуссию джедаев. Он прекрасно понимал, что учитель Оби-Ван был абсолютно прав. Любые дела, которые возлагались на Сенат, никогда не доводились до конца. Он знал, что теперь джедаи вынуждены принимать решения без совещания с говорливыми толстосумами и вместо витиеватых фраз главным аргументом должен выступить световой меч.
Юноша отошел в сторонку и улегся на живот, рассеянно наблюдая из своего укрытия за проносящимися мимо смертоносными клубками. Последних стало заметно меньше. Скоро, подумал Анакин, мы сможем отправиться дальше. Баррисс решила нарушить его уединение.
– Тебе не внушают интереса ядовитые плотоядные растения? - спросила она, подходя ближе. - А мне кажется, что чавикс - одно из самых замечательных чудес, с которым нам удалось познакомиться на Ансионе.
Падаван медленно поднял взгляд на девушку.
– Нет, вовсе нет… Мои мысли, Баррисс, занимают сейчас совсем иные мысли. - Поднявшись на ноги, он отошел от обрыва. - Жду не дождусь, когда же это задание наконец-то закончится, - юноша кивнул в направлении оврага. - К примеру, если бы у нас были флаеры, то проблема с чавиксом оказалась бы решена задолго до ее появления. Я не говорю сейчас о киренах, но опасаться чавикса джедаям не пристало, - шлепнув себя по мягкому месту, он добавил: - И моя задница бы не ныла, как после приличной порки.
Девушка слегка улыбнулась.
– Тебе не подходит седло?
– Мне не походит ничего, с чем бы пришлось столкнуться в этом мире. Хотел бы я оказаться где-то далеко…
– Странное это место, "где-то далеко". Мне приходилось о нем много слышать.
Выражение лица юноши изменилось.
– Ты что, решила посмеяться?
– Нет, что ты… - попыталась разуверить его Баррисс, хотя выражение лица и интонации говорили совсем об ином. - Просто мне кажется, что порой ты бываешь слишком рассеянным для джедая. По крайней мере, это касается наших задач, которые исполняются в интересах Республики. Я не спорю, существуют, такие веши, которые вызывают у Анакина Скайвокера неподдельный интерес, но в подавляющем большинстве случаев они не относятся к делу никоим образом.
– Республика… - Анакин махнул рукой в сторону джедаев, беседующих с проводниками. - Знаешь, тебе следовало бы послушать слова учителя Оби-Вана об этой Республике, о ее кулуарных интригах и политических дрязгах.
– Ты имеешь в виду разговоры о процессе разделения?
– Это и многое другое. Только не пойми меня превратно. Учитель Оби-Ван - истинный джедай, а потому он следует всем неписаным истинам, которые проповедует наш Орден. Но факты продолжают упорно говорить о другом: современная Республика начинает себя изживать. Нынешнее правительство не справляется с возложенными на себя обязательствами.
– Правительству свойственно меняться. Оно - словно непрерывно мутирующий организм. - Девушка продолжала рассматривать, как чавикс разделывается с остатками несчастной мембиби. - И как любое живое существо, правительство растет, развивается.
– Ага, а затем дряхлеет и умирает. Вера в Республику кардинально отличается от веры в Сенат.
– Ну это же забитая под завязку теплица, заполненная хилыми растениями!
Анакин удивленно поднял взгляд на девушку.
– А я думал, что ты не согласишься со мною.
– В отношении Республики и ее принципов между нами не может идти речи о согласии, но что касается Сената… Мне кажется, что джедаи - это совсем не политики, Анакин, а политики никогда не были джедаями. Существует Совет, которому мы обязаны докладывать о результатах работы и который отдает свои приказы. И пока дела обстоят именно так, твой самонадеянный цинизм в отношении нынешнего положения Республики ни к чему не приведет.
– Твое воспитание несколько отличалось от моего. Тебе не пришлось видеть то, что уготовила мне судьба, - юноша пристально посмотрел в глаза Баррисс. - Тебе не знакомо то чувство потери, что грызет душу изнутри.
– Я согласна с тобой, - с готовностью подтвердила девушка, - мне это неизвестно.
Ее тон сменился с дискуссионного на любопытствующий.
– Что это такое - расти рядом с матерью?
– Чувство потери трудно описать словами… Можно лишь сказать, что это огромная боль, Баррисс, и гораздо лучше жить без нее. Не обижайся, но твой вопрос касается личных чувств. Даже джедаи имеют право на маленькие тайны. Даже падаваны, - юноша заставил себя улыбнуться. - В любом случае, все давным-давно кануло в лету. Давай посмотрим: быть может, проводники дадут добро на отправление в путь.
Девушка имела огромное количество других вопросов ко второму падавану, но осознала, что последний был прав. Проводя много времени на глазах друг друга, джедаи, равно как и падаваны, имели право на частицу личной тайны, и каждый был обязан уважать это право. За время всего пребывания на Ансионе Анакин не дал ни малейшего повода усомниться в своей компетенции. Она полагалась на него как на саму себя, и если в голове паренька имелись завихрения, то на это не стоило обращать особенного внимания, поскольку они не отражались на деле в целом. К тому же внутренние проблемы поднимались на поверхность сознания совсем нечасто.
Баррисс совсем не хотела ссориться с Анакином или обвинять его - она хотела помочь. Но для этого было недостаточно одного желания девушки, и если Анакин не хотел открывать душу ей, то он был обязан рассказать о проблемах учителю Оби-Вану. Очевидно было одно: стремления юноши в настоящее время нечасто совпадали с путем развития молодого падавана, который мечтает об участи настоящего рыцаря.
Возможно, с течением времени Анакин почувствует большее доверие к своей спутнице, а до того времени она должна неусыпно следить за сменой настроений юноши и постараться обязательно присутствовать подле него в тот момент, когда Анакину захочется выговориться. Но каждый отдавал себе отчет: в юноше содержится такая энергия, которой не обладает ни в один из присутствующих. Уникальность давала ему огромные перспективы, и оставалось только надеяться, что к моменту посвящения в рыцари ему удастся разрешить все внутренние проблемы и противоречия.
Баррисс еще ни разу не сталкивалась с таким чудом природы, как конфликтный джедай. Вместе с тем на свете не существовало еще ни одного джедая, взращенного собственной матерью.
Нашествие чавикса продолжалось не слишком длительное время; путешественники успели слегка перекусить, выпить и отдохнуть, как настало время отправляться дальше в путь. Направившись к суубатару, опустившегося по обыкновению на колени, Баррисс заметила небольшое животное, что притаилось на мешке с припасами. Замерев от неожиданности, девушка посмотрела по сторонам.
Животное было очень похоже по внешности на любого ансионца: блестящие выпуклые глаза, двупалые длинные проворные конечности и вертлявый хвост. Но вместо узкого пучка шерсти, простирающегося от головы по спине и заканчивающегося у основания хвоста, этот незнакомец оказался всецело покрыт густым темным мехом, на котором имелись желтоватые пятна.
Но самое странное оказалось в том, что зверек чуть не прыгнул ей на плечи.
– Эй, прекрати! - закричала девушка на еще одного незнакомого представителя фауны Ансиона.
Повернув голову на крик, зверек еще крепче вцепился лапами в мешок с провизией. Затем он разочарованно вскрикнул, запрыгнул на спину невозмутимого суубатара и был таков. Стоит сказать, что он прихватил с собой облюбованный мешок. Ни секунды не раздумывая, девушка бросилась за ним, рассудив, что деться ему все равно было некуда: с противоположной стороны от суубатара располагалась отвесная стена оврага. И если она не поймает его сразу, то зверек все равно окажется в поле зрения джедаев, и те без труда помогут ей в этом деле.
Схватив суубатара за морду, Баррисс проскочила снизу; животное никак не отреагировало на действия девушки, оно лишь только лениво открыло один глаз, а затем продолжило отдых, думая урвать хотя бы еще одну минутку перед новым многочасовым бегом. Девушка надеялась увидеть грабителя, который улепетывает вниз по каньону или прячется за камнями скоса. Но вместо того она увидела пару ног, которые в то же мгновение исчезли за соседним выступом пологого каменного скоса.
Быстрый взгляд назад показал, что старшие весело болтают и занимаются подготовкой к отъезду. Если маленький вор надеялся спрятаться в норе, то он сильно ошибся; ее так просто не проведешь! Упав на колени, девушка отправилась следом. Стоило только нащупать на земле маленькую лапку, как она не колеблясь вытащила бы воришку наружу.
К удивлению, нора продолжилась в узкую щель, что вела внутрь холма. Изнутри струился слабый свет. Девушка поразмыслила: погоняться за веселым зверьком во время обеденного перерыва - это одно дело, а отправляться в путешествие по неизведанной подземной тропе, на которой ее могли ожидать любые опасности, - совсем иное. Тем не менее провизии было в обрез, а мохнатое создание утащило с собой один из самых вместительных мешков. А каждая секунда разделяла их все больше и больше.
Решив не оставлять вору никаких шансов, девушка поднялась на ноги и отправилась в погоню. Если тоннель будет делиться на несколько ходов, то ей придется признать свое поражение и возвратиться назад. С другой стороны, если путь окажется увенчан тупиком, она настигнет бандита и вернет незаконно присвоенные вещи себе.
В политических интересах женщина порой уступала мнению сенатора, но в последнее время это стало наблюдаться все реже и реже. Шу Май уважала мнение сторонника, а Моусул искренне верил в ценность своих советов для президента гильдии купцов. А то, что до сенатора порой не доходила самая важная информация, представлялось вовсе не саботажем, а обычной игрой опытного начальника с подчиненными. Конечно, он подозревал о подобных вещах, но пока ничего не мог с этим поделать.
Роскошное судно, являвшееся сейчас местом их отдыха, бороздило просторы озера Саввам. Подобно всем остальным географическим изыскам Корусканта, оно было искусственным по природе. Богачи позволяли себе подобные подарки, и генетически модифицированные цветы, усеявшие прибрежную полосу, были лишним тому подтверждением. Специальные установки на протяжении всего дня поддерживали над водой искусственный аромат по выбору заказчика, а электронные пушки позволяли корректировать еще и погоду. Благодаря всем этим особенностям озеро Саввам стало излюбленным местом отдыха здешних богатеев. Неподалеку виднелось еще несколько судов, которые даже превосходили по роскоши и размером яхту Шу Май, но президент никогда не любила демонстрировать свое присутствие и без крайней к тому необходимости не разменивалась по пустякам. Сегодня на борту было только два человека - даже слуги, как это ни странно, имели уши, а тема предстоящего разговора не позволяла вести себя неосмотрительно. К счастью, дроиды-пилоты пока заслуживали доверие.
– В рядах наших приверженцев растет раздражение, - Моусул подставил грудь под лучи солнца, которые тщательным образом фильтровались через невидимый обычному глазу экран, окружающий судно. - В особенности меня беспокоит Там Улисс. Вести с ним дела - настоящая каторга по сравнению с несчастным Немрилео… Вечная ему память!
– Раздражение - это очень страшная болезнь, которая часто приводит к смерти, - перегнувшись через шезлонг, Шу Май щелкнула тумблером автомата и налила в стакан освежающего напитка. - Что же касается вашего рассказа, Моусул, то из него я делаю вывод, что события на Ансионе развиваются с непрогнозируемой скоростью. Остальным придется научиться сдерживать свою импульсивность.
– Вы же знаете, что заставить жителей поверить в новую идею весьма непросто.
Посмотрев через прозрачный стакан на солнце, она поиграла лучиком на лице сенатора.
– Это ваша работа, дорогой мой. Мое дело - задачи гильдии, а ваше - связь с местными политиками и достижение с ними совместных целей. Мы обязаны проявлять активность только в подходящее для того время.
Моусул недоверчиво поморщился: последние слова прозвучали как прямая директива к действию. Тут же переменившись в лице, он улыбнулся и кивнул: пускай Шу Май пребывает в мечтах по поводу грандиозности своей личности. Когда, наконец, Ансион выйдет из состава Республики и Моусул станет губернатором указанного ранее сектора, их позиции сменятся на прямо противоположные. Именно Шу Май со своей гильдией займет место безвольного исполнителя. Взгляды заговорщиков ненадолго встретились.
– Эти проклятые джедаи здорово осложнили все дело. И что бы улисс со своими прихлебателями ни говорил, ни одно легитимное голосование не сможет быть проведено до тех пор, пока не решится данная проблема. Я нахожусь в регулярном контакте со своим агентом на месте, который заверил меня со всей ответственностью: не далее чем через день гости окажутся нейтрализованы.
– Хотелось бы верить, - фыркнула Шу Май и откинулась на шезлонге. - Если, конечно, джедаев не удастся переманить на свою сторону… По-моему, подобное решение проблемы было бы самым правильным.
– Невозможно, - решительно ответил Моусул, помешивая пальцем напиток с растворенным слабым наркотиком. - С джедаями такие штуки не проходят.
Президент гильдии купцов пожала плечами.
– В жизни приходится сталкиваться с фактами, что люди оказываются вовсе уж не такими стойкими и правильными, какими выглядят.
Моусул сощурился.
– Что вы имеете в виду?
– Время расставит все по местам. Пока события на Ансионе развиваются своим чередом, мы можем заняться убеждением всех остальных людей. - С этими словами женщина сделала большой глоток своего коктейля, в который входили только лишь стимулирующие добавки.
Моусул фыркнул и погрузился в молчание. Парни вроде сварливого Тамма Улисса просто не понимают сути происходящих событий. Жизнь мимолетна, и от нее следует брать максимум возможного, но торопить естественный ход вещей - значит поставить под угрозу все великие начинания. Стоит Улиссу со сторонниками проявить немного терпения, и весь мир окажется у их ног.
И пока эта парочка степенно рассуждала о превратностях предстоящих дел, греясь под солнышком Корусканта, тысячи работяг трудились над воплощением поставленных планов. Последние жили в огромном подземном двухсотэтажном здании, крышу которого венчало столь популярное здесь озеро под названием Саввам.
***
Если бы не крайняя важность выполняемой миссии, путешественники с радостью остались бы на случайном курорте, подаренном им судьбой, еще пару деньков. Но дело, как и раньше, было превыше всего.
Следуя маршруту, нарисованному вождем Иивов, друзья вышли к высокой череде холмов, пересекающих девственно чистую степь с юга на север. Киакхте и Булгану были незнакомы эти места, но некоторые возвышенности оказались настолько величественными, что их без всякого труда можно было назвать горами. К счастью, травянистый покров и полное отсутствие скал не представляли для длинноногих суубатаров никаких трудностей; но джедаи в целях экономии времени и сил своих неутомимых скакунов решили отправиться через узкие извилистые ходы, что обнаружились через несколько минут тщательных поисков. Последние больше напоминали глубокие овраги, чем сумрачные теснины или пропасти, а потому путешественники без особой опаски двинулись внутрь. Эрозия, подумала Луминара. Обычное дело.
Двигаясь бок о бок с Киакхтой, она заметила, что проводник начал проявлять признаки беспокойства.
– Что случилось? - спросила она.
– Ничего-ничего, мистресс Луминара… Просто алвари недолюбливают горы. Мы привыкли жить на покрытых травой прериях и открытых солнечных просторах - это наша родина. Что же касается гор, то здесь очень неуютно, - Киакхта указал на пологий склон по левую руку. - Мои глаза не видят здесь никакой опасности, но разум подсказывает, что за каждым камнем может скрываться смерть. Сердце стучит, словно паровой молот; оно будто бы предупреждает о чем-то… С тех самых пор, когда моя грива представляла собой редкую поросль желтоватой щетины, родители учили опасаться закрытых пространств. А детские страхи… они всегда очень живучи.
Взглянув по указанному направлению, Луминара попыталась успокоить проводника.
– Если тебя интересует мое мнение, то я не вижу здесь никакого источника опасности.
Так оно было и в действительности: никто не видел угрозы, но ощущал ее всеми волосками тела.
Продвигаясь внутрь извилистого каньона, путешественники отметили, что вездесущий ветер Ансиона начал крепчать. Туннельный эффект, успокаивала себя Луминара. Ничего страшного. Конечно, о буре не могло идти и речи, но путешественники словно по команде благоразумно запахнули плащи.
Внезапно Булган резко поднялся в седле - по крайней мере, насколько ему позволяла это сделать горбатая спина. Оби-Ван хотел было задать вопрос, но не успел.
– Чавикс! - вскрикнул кочевник.
Приструнив суубатара, он начал в ужасе озираться по сторонам. Заслышав предупредительный крик друга, Киакхта развернул суубатара в сторону ближайшего выступа, который они только что миновали.
– Все сюда, живо!
Не замечая до сих пор никакой опасности, Луминара тем не менее повиновалась приказу проводника и последовала за Киакхтой. Едва только суубатар припал на колени, позволив женщине спешиться, прямо перед мордой животного появился алвари.
– Оставайтесь здесь, Луминара, - посмотрев назад, он вздрогнул и пригнулся, как будто за спиной промелькнул некий предмет. - Я полагаю, что здесь мы способны ощущать себя в относительной безопасности. Но если вы двинетесь дальше, то можете нарваться на порыв ветра.
– Ну и что в этом страшного? - не поняла Луминара.
Приподняв капюшон, она осмотрелась по сторонам, но ничего особенного, кроме извилистого каньона да пологого склона с противоположной стороны, не заметила.
– Вы можете нарваться на порыв ветра, переносящего чавикс.
Оби-Ван приблизился к друзьям, которые с видимым любопытством пытались понять суть происходящих вещей.
– А что это за зверь такой, чавикс? - поинтересовался Кеноби.
– Это не зверь, - объяснил проводник, - а растение.
Обернувшись, Киакхта присел на корточки. Приблизившись к краю ниши, он вообще лег на живот и приказал остальным последовать его примеру.
Лежа на выбеленных солнцем голышах оврага, они заметили, как сначала пара, а затем уже дюжина шариков перекати-поле, напоминающих собой сплетенные ветви диковинного растения, пронеслась со свистом вниз. Поддерживаемые непрерывным ветром, они падали на землю, а затем вновь подскакивали, словно воздушные шары, вверх.
– Поверьте мне на слово: получить удар чавикса - ощущение не для слабонервных.
Проследив за падаванами, Булган также прилег рядом.
– Наверное, это неприятно, - задумчиво произнесла Баррисс.
Девушка казалась заинтересованной, но счастливым ее лицо было назвать очень трудно. Вероятно, ползание по скалистым холмам Ансиона вовсе не являлось ее любимым занятием.
– Но я не понимаю, почему все находятся в такой панике.
– Быть может, наши друзья опасаются, что подобный шарик может впиться в морду наших суубатаров? - Анакин откинул капюшон и вновь с интересом взглянул на дно каньона, где один за другим подскакивали шарики. - Такое впечатление, что на концах ветвей шипы.
В этот момент с противоположной стороны ущелья из норы показалась мембиби, которая в ту же секунду бросилась к соседнему укрытию. Это маленькое четвероногое насекомоядное животное с пятнистой бледно-желтой шкурой, с длинным хвостом, напоминающим кнут, и длинной мордочкой в ужасе сновало из стороны в сторону. Очередной порыв ветра принес с собой еще несколько шаров, один из которых угодил точно на спину бедного зверька. Луминара ожидала, что после этого столкновения растение продолжит свой полет, но все оказалось совсем не так.
Почувствовав близость живой плоти, кровожадный чавикс выпятил около дюжины шипов размером от ногтя до цельного человеческого пальца. Складывалось впечатление, будто шарик превратился в дикую огнешку, которая решилась на атаку и оскалила клыки. Пронизанная острыми шипами, мембиби пронзительно взвизгнула и упала на землю, бешено забив лапами. Через минуту все стихло: яд подействовал, и растение приступило к пиршеству; медленно переваривая остатки плоти. Наблюдатели, затаив дыхание, из укрытия смотрели за тем, как шипы чавикса медленно темнели, насыщаясь кровью жертвы.
– Так, значит, чавикс - это плотоядное растение, которое использует ветер для перемещения по планете, - постаравшись понадежнее укрыться, Оби-Ван Кеноби вновь обратил внимание на овраг, где произошла трагедия. - Не думаю, что очки от ветра способны защитить нас, - медленно продолжил он.
– Да, а ведь мембиби умерла очень быстро, - заметила Луминара.
Сидящий неподалеку Булган насмешливо хмыкнул.
– Жалящие шипы содержат в себе сильный нервно-паралитический яд, и для чавикса совсем не важно, кто перед ним: маленький зверек или человек. То же самое относится и к самому отравляющему веществу.
– Сначала кирены, потом чавикс… Все они зависят от непрерывного ветра на Ансионе… - Луминара покачала головой. - Теперь понятно, почему затишье воспринимается кочевниками алвари как настоящий праздник.
– Конечно, жизнь в городах гораздо безопаснее, - согласился Киакхта, - но там мы не можем чувствовать себя по-настоящему свободными. Иначе нас не называли бы гордым именем алвари.
Булган выразил полное согласие со словами друга.
– Лучше жить свободным среди постоянных опасностей прерии, чем вдыхать отравленный воздух Куипернама. Кроме того, в городах нас поджидают совсем другие беды…
На этот раз настал черед Киакхты вторить товарищу.
– Вот-вот, - зашептал он. - На открытых просторах невозможно встретить ни одного хатта. С каким бы наслаждением я увидел лицо Соергга при встрече с дюжиной летящих на него чавиксов!
– Да этот жирный слизняк накормит огромные заросли чавикса! Они вырастут большие-пребольшие, словно деревья!
– Постойте, - прервала диалог друзей Луминара, - говорил ли вам тот хатт, зачем именно ему понадобилась Баррисс, а?
Двое алвари обменялись непонимающими взглядами.
– Наш разум работал тогда совсем по-иному… Но, кажется, он никогда не упоминал о причине похищения.
Булган предложил собственные предположения по данному вопросу.
– Быть может, он хотел получить за нее выкуп? Мне казалось, что это и есть главная причина похищения людей.
– Не всегда, - Луминара посмотрела на напарника. - Что скажешь, Оби-Ван?
Кеноби выглядел более задумчивым, чем обычно.
– Нам известно о существовании тех, кто бы с радостью увидел провал всей нынешней миссии. Именно они хотят как можно скорее вывести Ансион из-под опеки Республики. Сначала вы с Баррисс подверглись атаке, а затем девушку приказали украсть.
– Приказ не заключался в похищении именно ее, - заметил Булган, указывая пальцем на падавана Луминары. - Нам подходил любой из учеников.
Оби-Ван нетерпеливо махнул рукой.
– Вот именно. Хатт никогда бы не бросил вызов Ордену, не будь у него на это веских, очень веских причин. В первую очередь материальных. Отсюда всплывает интересный вопрос: кто же готов отдать Соерггу немалые деньги, чтобы тот пошел на такой риск? Сначала засада, потом похищение…
– Конечно, у нас не имеется четких доказательств правоты твоих слов, - произнесла Луминара, - но звучит вполне логично и убедительно.
Мужчина кивнул.
– Попытавшись дважды остановить нас, он не преминет воспользоваться еще одним шансом. По возвращении в Куипернам придется просчитывать каждый свой шаг.
– Ты поднял вопрос о покровителе хатта, Оби-Ван, - наблюдая за тем, как иссушенное тельце превращается в прах, Луминара попыталась восстановить в памяти цепочку событий. - Среди раскольников, а именно так мы называем сторонников распада Республики, есть немало очень влиятельных элементов. Но некоторые из них проявили невероятную настырность. Если мы найдем этих людей, то сможем раскрыть все карты перед Сенатом, заставив наглецов ответить за содеянное по закону.
Оби-Ван тихо вздохнул.
– Твое доверие к Сенату вызывает у меня неподдельное удивление, Луминара. Перво-наперво они назначат расследование, чтобы выявить правомерность представленных обвинений. Затем результаты работы будут доложены на совещании, где произойдет составление рекомендации. Последние в свою очередь лягут на стол представителям Сената, и те начнут свое нелепое голосование… Быть может, его результатом окажется отправка рекомендаций на доработку, и тогда… - его глаза спокойно посмотрели на товарища, - произойдет непоправимое: Ансион выйдет из-под опеки Республики, воспользовавшись длительными проволочками бюрократических властей. Начнется гражданская война, волнения, страх, террор… Не надо быть провидцем, как учитель Йода, чтобы предсказать подобный финал.
Стоя неподалеку, Анакин в полном молчании слушал дискуссию джедаев. Он прекрасно понимал, что учитель Оби-Ван был абсолютно прав. Любые дела, которые возлагались на Сенат, никогда не доводились до конца. Он знал, что теперь джедаи вынуждены принимать решения без совещания с говорливыми толстосумами и вместо витиеватых фраз главным аргументом должен выступить световой меч.
Юноша отошел в сторонку и улегся на живот, рассеянно наблюдая из своего укрытия за проносящимися мимо смертоносными клубками. Последних стало заметно меньше. Скоро, подумал Анакин, мы сможем отправиться дальше. Баррисс решила нарушить его уединение.
– Тебе не внушают интереса ядовитые плотоядные растения? - спросила она, подходя ближе. - А мне кажется, что чавикс - одно из самых замечательных чудес, с которым нам удалось познакомиться на Ансионе.
Падаван медленно поднял взгляд на девушку.
– Нет, вовсе нет… Мои мысли, Баррисс, занимают сейчас совсем иные мысли. - Поднявшись на ноги, он отошел от обрыва. - Жду не дождусь, когда же это задание наконец-то закончится, - юноша кивнул в направлении оврага. - К примеру, если бы у нас были флаеры, то проблема с чавиксом оказалась бы решена задолго до ее появления. Я не говорю сейчас о киренах, но опасаться чавикса джедаям не пристало, - шлепнув себя по мягкому месту, он добавил: - И моя задница бы не ныла, как после приличной порки.
Девушка слегка улыбнулась.
– Тебе не подходит седло?
– Мне не походит ничего, с чем бы пришлось столкнуться в этом мире. Хотел бы я оказаться где-то далеко…
– Странное это место, "где-то далеко". Мне приходилось о нем много слышать.
Выражение лица юноши изменилось.
– Ты что, решила посмеяться?
– Нет, что ты… - попыталась разуверить его Баррисс, хотя выражение лица и интонации говорили совсем об ином. - Просто мне кажется, что порой ты бываешь слишком рассеянным для джедая. По крайней мере, это касается наших задач, которые исполняются в интересах Республики. Я не спорю, существуют, такие веши, которые вызывают у Анакина Скайвокера неподдельный интерес, но в подавляющем большинстве случаев они не относятся к делу никоим образом.
– Республика… - Анакин махнул рукой в сторону джедаев, беседующих с проводниками. - Знаешь, тебе следовало бы послушать слова учителя Оби-Вана об этой Республике, о ее кулуарных интригах и политических дрязгах.
– Ты имеешь в виду разговоры о процессе разделения?
– Это и многое другое. Только не пойми меня превратно. Учитель Оби-Ван - истинный джедай, а потому он следует всем неписаным истинам, которые проповедует наш Орден. Но факты продолжают упорно говорить о другом: современная Республика начинает себя изживать. Нынешнее правительство не справляется с возложенными на себя обязательствами.
– Правительству свойственно меняться. Оно - словно непрерывно мутирующий организм. - Девушка продолжала рассматривать, как чавикс разделывается с остатками несчастной мембиби. - И как любое живое существо, правительство растет, развивается.
– Ага, а затем дряхлеет и умирает. Вера в Республику кардинально отличается от веры в Сенат.
– Ну это же забитая под завязку теплица, заполненная хилыми растениями!
Анакин удивленно поднял взгляд на девушку.
– А я думал, что ты не согласишься со мною.
– В отношении Республики и ее принципов между нами не может идти речи о согласии, но что касается Сената… Мне кажется, что джедаи - это совсем не политики, Анакин, а политики никогда не были джедаями. Существует Совет, которому мы обязаны докладывать о результатах работы и который отдает свои приказы. И пока дела обстоят именно так, твой самонадеянный цинизм в отношении нынешнего положения Республики ни к чему не приведет.
– Твое воспитание несколько отличалось от моего. Тебе не пришлось видеть то, что уготовила мне судьба, - юноша пристально посмотрел в глаза Баррисс. - Тебе не знакомо то чувство потери, что грызет душу изнутри.
– Я согласна с тобой, - с готовностью подтвердила девушка, - мне это неизвестно.
Ее тон сменился с дискуссионного на любопытствующий.
– Что это такое - расти рядом с матерью?
– Чувство потери трудно описать словами… Можно лишь сказать, что это огромная боль, Баррисс, и гораздо лучше жить без нее. Не обижайся, но твой вопрос касается личных чувств. Даже джедаи имеют право на маленькие тайны. Даже падаваны, - юноша заставил себя улыбнуться. - В любом случае, все давным-давно кануло в лету. Давай посмотрим: быть может, проводники дадут добро на отправление в путь.
Девушка имела огромное количество других вопросов ко второму падавану, но осознала, что последний был прав. Проводя много времени на глазах друг друга, джедаи, равно как и падаваны, имели право на частицу личной тайны, и каждый был обязан уважать это право. За время всего пребывания на Ансионе Анакин не дал ни малейшего повода усомниться в своей компетенции. Она полагалась на него как на саму себя, и если в голове паренька имелись завихрения, то на это не стоило обращать особенного внимания, поскольку они не отражались на деле в целом. К тому же внутренние проблемы поднимались на поверхность сознания совсем нечасто.
Баррисс совсем не хотела ссориться с Анакином или обвинять его - она хотела помочь. Но для этого было недостаточно одного желания девушки, и если Анакин не хотел открывать душу ей, то он был обязан рассказать о проблемах учителю Оби-Вану. Очевидно было одно: стремления юноши в настоящее время нечасто совпадали с путем развития молодого падавана, который мечтает об участи настоящего рыцаря.
Возможно, с течением времени Анакин почувствует большее доверие к своей спутнице, а до того времени она должна неусыпно следить за сменой настроений юноши и постараться обязательно присутствовать подле него в тот момент, когда Анакину захочется выговориться. Но каждый отдавал себе отчет: в юноше содержится такая энергия, которой не обладает ни в один из присутствующих. Уникальность давала ему огромные перспективы, и оставалось только надеяться, что к моменту посвящения в рыцари ему удастся разрешить все внутренние проблемы и противоречия.
Баррисс еще ни разу не сталкивалась с таким чудом природы, как конфликтный джедай. Вместе с тем на свете не существовало еще ни одного джедая, взращенного собственной матерью.
Нашествие чавикса продолжалось не слишком длительное время; путешественники успели слегка перекусить, выпить и отдохнуть, как настало время отправляться дальше в путь. Направившись к суубатару, опустившегося по обыкновению на колени, Баррисс заметила небольшое животное, что притаилось на мешке с припасами. Замерев от неожиданности, девушка посмотрела по сторонам.
Животное было очень похоже по внешности на любого ансионца: блестящие выпуклые глаза, двупалые длинные проворные конечности и вертлявый хвост. Но вместо узкого пучка шерсти, простирающегося от головы по спине и заканчивающегося у основания хвоста, этот незнакомец оказался всецело покрыт густым темным мехом, на котором имелись желтоватые пятна.
Но самое странное оказалось в том, что зверек чуть не прыгнул ей на плечи.
– Эй, прекрати! - закричала девушка на еще одного незнакомого представителя фауны Ансиона.
Повернув голову на крик, зверек еще крепче вцепился лапами в мешок с провизией. Затем он разочарованно вскрикнул, запрыгнул на спину невозмутимого суубатара и был таков. Стоит сказать, что он прихватил с собой облюбованный мешок. Ни секунды не раздумывая, девушка бросилась за ним, рассудив, что деться ему все равно было некуда: с противоположной стороны от суубатара располагалась отвесная стена оврага. И если она не поймает его сразу, то зверек все равно окажется в поле зрения джедаев, и те без труда помогут ей в этом деле.
Схватив суубатара за морду, Баррисс проскочила снизу; животное никак не отреагировало на действия девушки, оно лишь только лениво открыло один глаз, а затем продолжило отдых, думая урвать хотя бы еще одну минутку перед новым многочасовым бегом. Девушка надеялась увидеть грабителя, который улепетывает вниз по каньону или прячется за камнями скоса. Но вместо того она увидела пару ног, которые в то же мгновение исчезли за соседним выступом пологого каменного скоса.
Быстрый взгляд назад показал, что старшие весело болтают и занимаются подготовкой к отъезду. Если маленький вор надеялся спрятаться в норе, то он сильно ошибся; ее так просто не проведешь! Упав на колени, девушка отправилась следом. Стоило только нащупать на земле маленькую лапку, как она не колеблясь вытащила бы воришку наружу.
К удивлению, нора продолжилась в узкую щель, что вела внутрь холма. Изнутри струился слабый свет. Девушка поразмыслила: погоняться за веселым зверьком во время обеденного перерыва - это одно дело, а отправляться в путешествие по неизведанной подземной тропе, на которой ее могли ожидать любые опасности, - совсем иное. Тем не менее провизии было в обрез, а мохнатое создание утащило с собой один из самых вместительных мешков. А каждая секунда разделяла их все больше и больше.
Решив не оставлять вору никаких шансов, девушка поднялась на ноги и отправилась в погоню. Если тоннель будет делиться на несколько ходов, то ей придется признать свое поражение и возвратиться назад. С другой стороны, если путь окажется увенчан тупиком, она настигнет бандита и вернет незаконно присвоенные вещи себе.