Гамильтон Лорел. Голубая луна (перевод Б Левина)

   - Мы занимаемся разными видами искусств, Лайнус.
   - Вы так уверены? - спросил он.
   - Более чем. - Даже стоя, мне приходилось задирать голову, чтобы видеть его лицо. - Зачем это Найли нужны первоклассные ясновидец и чернокнижник?
   Лайнус Бек улыбнулся, кажется, искренне.
   - Вы знаете правильное название. Мне это приятно.
   - Рада слышать. А теперь ответьте на вопрос.
   - Как только я проверю, что на вас нет микрофонов, я отвечу на любые вопросы.
   Глядя на эти огромные белые руки, я не испытывала никакого желания подвергаться их прикосновениям. На них не было волос, даже на предплечьях. Как у младенца. Что-то у меня в голове щелкнуло, и я посмотрела прямо на него. Может быть, это отразилось у меня на лице, а может, он прочел мои мысли. Хотя вряд ли.
   - Своею мужественностью я пожертвовал много лет назад, чтобы лучше служить моему господину.
   Я заморгала:
   - Вы евнух?
   Он слегка кивнул.
   Я хотела спросить, зачем это надо было, но не стала. Ни один ответ не имел бы смысла, так чего воздух сотрясать?
   - А у вас какой диагноз: социопатия, психопатия, шизофрения?
   Он моргнул глазками, улыбка его растаяла.
   - Заблуждающиеся говорили мне, Анита, что я безумен. Но я действительно слышал голоса - голос моего господина.
   - Ну да, но сперва это был голос господина или химический сбой в работе мозга?
   Он нахмурился:
   - Я не понимаю, что вы говорите.
   Я вздохнула. Наверное, он действительно не понимал. Чернокнижники обретают магию посредством демонических сил, а то и еще худших. Они продают душу за деньги, комфорт, утоление похоти, власть. Но некоторые из них в той или иной степени одержимы: люди, ослабленные каким-то дефектом. Душевной болезнью или даже каким-то недостатком характера. Некоторые из этих недостатков привлекают к себе Зло.
   Из-за угла появился Найли с остальными мужчинами. Они с Ричардом больше не держались за ручки. У Ричарда лицо натянулось от злости. Лица Шанг-Да и Майло не выражали ничего, будто ничего и не случилось. Найли был весел и доволен собой. Лайнуса Бека он хлопнул по спине, и евнух поцеловал ему руку.
   Наверное, я знала о евнухах меньше, чем мне казалось. Я думала, что они равнодушны к половым вопросам. Может быть, я ошибалась.
   - Лайнус вас обыщет и проверит, что на вас нет микрофонов, а потом мы поговорим.
   - Я не хочу, чтобы он меня трогал. Извините, Лайнус, ничего личного.
   - Вы боитесь моего господина, - сказал он.
   - Это точно, - кивнула я.
   - Я вынужден настаивать, чтобы это был Лайнус - на случай, если при вас есть что-нибудь магическое, что может доставить нам неприятности.
   Я сдвинула брови:
   - Например, что? Священная ручная граната?
   Найли оставил эту реплику без внимания:
   - Лайнус должен вас обыскать, но если вам хочется, один из ваших людей может вас сопроводить.
   Мне совсем не хотелось, но вряд ли удалось бы выговорить что-нибудь лучшее. Тут подошла официантка принять заказ, и я поняла, что проголодалась. В нашем деле приходится научиться есть посреди разгрома и крови, иначе лучше сменить область деятельности. Здесь завтрак подавали целый день, и я заказала блинчики и бекон в кленовом соусе.
   - Как ты можешь есть? - удивился Ричард.
   - Либо привыкаешь есть посреди бардака, либо надо искать другую работу, Ричард.
   - Очень практично, миз Блейк, - отметил Найли.
   Я повернулась к нему и сама почувствовала, как у меня губы сводит ледяной неприятной улыбочкой.
   - В последнее время, мистер Найли, я стала очень, очень практичной.
   - Это хорошо, - ответил он. - Очень хорошо. Стало быть, мы понимаем друг друга.
   Я покачала головой:
   - Нет, мистер Найли, я вас не понимаю. Я знаю, кто вы, знаю, что вы делаете, но не могу понять, зачем.
   - И кто же я, миз Блейк?
   Я улыбнулась чуть шире:
   - Плохой парень, мистер Найли. Вы - плохой парень.
   Он кивнул:
   - Это правда, миз Блейк. Я очень, очень плохой.
   - Значит, мы автоматически становимся хорошими парнями.
   Найли улыбнулся:
   - Я знаю, кто я, миз Блейк, и меня это устраивает. А вас ваше положение устраивает?
   Я ответила после паузы, глядя все так же ему прямо в глаза:
   - Мое душевное состояние вас никоим образом не касается.
   - Вполне достаточный ответ, - сказал он.
   - Давайте заказывать, - предложила я. Все сделали заказ, и даже Ричард. Когда официантка ушла, Лайнус, Ричард и я направились в туалет, чтобы меня обыскали на предмет микрофонов и магических мин.
   У меня был только один вопрос:
   - А в какой туалет нам идти?
   Глава 35
   Мы пошли в мужской. У Лайнуса оказались странно мягкие руки, будто в них не было мышц, только кости, мякоть и кожа. Может, он и еще кое-что отдал, чтобы служить своему господину. Жутковат он был, но тщателен. Он даже волосы мне перебрал пальцами, что многие делать забывают. И вел он себя вполне прилично, даже когда его руки были вблизи от деликатных мест. Ни разу он не дал Ричарду повода рявкнуть. И мне тоже.
   Мы вернулись к столу. Еду еще не принесли, зато мне принесли кофе. После кофе мир всегда становится лучше.
   Снова нам достались места спиной к выходу. Если бы первыми пришли мы, то эти места достались бы им, и тут трудно было возмущаться. Лайнус сел справа от Найли, и я поняла, почему мы не заняли кабинку. Лайнус бы туда не влез.
   - Вы хотели говорить, Найли. Говорите.
   Я отпила кофе. Горький, будто слегка перестоял на огне, но не бывает такого кофе, который нельзя было бы пить. Ладно, будем надеяться, что еда окажется получше.
   - Я хочу, чтобы вы уехали из города, Анита.
   - Уилкс и его люди эту тему уже поднимали. Мы им ответили, что уедем сегодня до заката.
   - Что вы сказали нашему славному шерифу, мне известно, - сказал Найли. Он уже не улыбался. Глаза стали холодными, веселье уходило с его лица, как уходит за горизонт солнце, оставляя мир в темноте.
   - Кажется, он не верит, что мы уедем, Ричард, - сказала я.
   - А мне все равно, верит он или нет, - ответил он.
   Я посмотрела на Ричарда. Он сидел, скрестив руки на груди, и глядел на Найли в упор. Это было бы более внушительно, не будь на Ричарде футболки с добродушной морской коровой, но и так он выражал себя недвусмысленно. Вот так он мне и помогает вести остроумное фехтование словами. Ладно, я поперла вперед одна, а он пусть злится своей тихой злостью.
   - А почему вам так важно, чтобы нас здесь не было, Найли?
   - Я вам уже сказал. Духи говорят, что идти против вас - смерть.
   Я покачала головой:
   - Что за духи?
   - Говард пользуется планшеткой и другими способами, и духи предупредили его о приходе Леди Смерть. Женщины, которая будет моим разрушением. О ней нас предупредили в связи с этой покупкой. Когда я услышал ваше имя, я сразу сообразил, кто это - Леди Смерть. Духи сказали, что если я выступлю против вас прямо, вы меня сразите.
   - И потому вы послали Уилкса и его громил меня напугать, чтобы я убралась.
   - Да, и нанял двух местных вас убить. Они мертвы?
   Я улыбнулась:
   - Я же не искала на вас микрофоны, Найли?
   Кажется, ему это понравилось.
   - Да, вы правы. Но я предполагаю, что эти двое уже никогда не придут за второй половиной своего гонорара.
   - Предполагать вы можете все, что хотите.
   Официантка принесла еду. Никто из нас не нарушил молчания ни словом, пока она расставляла блюда. Поставив передо мной сироп, она спросила, не хотим ли мы еще чего-нибудь. Все покачали головой, и она отбыла.
   Глядя на блинчики, бекон и сироп, я уже жалела, что заказала. Я уже была совершенно не в настроении пикироваться - мне только хотелось, чтобы все это кончилось.
   - Если вы не собирались выступать против меня прямо, почему вы изменили планы? Зачем эта встреча?
   Он улыбнулся и отрезал кусок от своего большого омлета.
   - Анита, не надо притворяться. Мы оба знаем, что Уилксу духу не хватит для этой работы. Он еще мог бы себя накрутить, чтобы застрелить вас, но напугать вас так, чтобы вы убрались, - это ему не по зубам. Его угрозам, скажем так, не хватает устрашающего фактора.
   Отправив кусок омлета в рот, Найли стал его жевать.
   - И сейчас последует угроза с устрашающим фактором? - спросила я, поливая блинчики сиропом.
   Он улыбнулся, промокнул губы салфеткой и покачал головой:
   - Оставим это напоследок. Теперь, пожалуйста, задавайте вопросы.
   - Зачем вам этот кусок земли?
   Ричард подвинулся в кресле, подался вперед. Его этот вопрос интересовал несколько дольше, чем меня.
   - Где-то на этой земле есть реликвия. Мне нужно стать владельцем земли, чтобы всю ее перекопать и найти реликвию.
   - А что за реликвия? - спросила я.
   Он улыбнулся:
   - Копье, которым прободено было ребро Спасителя.
   Я уставилась на него, вытаращив глаза. Кажется, он не шутил.
   - Найли, это же миф!
   - Вы не верите в Христа?
   - Верю, конечно, но римское копье не могло просуществовать две тысячи лет. Оно давно уже утрачено.
   - А в Святой Грааль вы верите? - спросил он.
   - Грааль - исторический факт. Его в течение письменной истории находили и теряли дважды. А подлинность копья никогда не была подтверждена. Оно возникало время от времени, как мощи какого-нибудь святого, но это всего лишь приманка для легковерных.
   - Я вам кажусь легковерным, Анита?
   - Нет. А как оно попало в горы штата Теннеси?
   - Его подарили в частном порядке президенту Джеймсу Мэдисону.
   Я нахмурила брови:
   - Что-то я не помню такого из школьного курса истории.
   - Перечислено среди подарков от какого-то ближневосточного княжества. "Копье римское, 1 шт.". К сожалению, оно было среди предметов, пропавших, когда англичане сожгли и разграбили Вашингтон в 1815 году.
   - Да, мы проходили пожар Белого дома в войну 1812 года. Пропало много ценных вещей. Хорошо, допустим, вы правы. Как же оно попало сюда?
   - Говард с помощью своих парапсихических способностей проследил его путь. Духи привели нас сюда. Мы наняли лозоискателя, и он очертил нам границы зоны поиска. Она находится на земле Грина.
   - Обыщите землю, - предложил Ричард. - Для этого вам не обязательно ее покупать. И троллей тоже беспокоить незачем при поисках копья.
   - Оно может быть закопано в любом месте, Ричард. Вряд ли Грин будет в восторге, если мы разроем всю его землю. Другое дело, если эта земля будет моей.
   - Меня несколько удивляет, что Грин до сих пор жив, - сказала я.
   - Мы заглянули в завещание его отца. Вы знаете, что если сын умрет, то земля становится заповедником? Он был влюблен в ваших троллей, мистер Зееман, этот старый фермер Грин.
   - Я не знал.
   - А откуда вам было бы знать? Джон Грин, сын старика, хочет продать нам землю. Он нам рассказал об условиях завещания отца. Он на них жаловался, но из-за них он сохранил жизнь. Итак, нам необходимо купить землю, а для этого тролли должны исчезнуть - разве что вы просто перестанете оспаривать в суде мою покупку. - Найли улыбнулся Ричарду. - Ты это для меня сделаешь, Ричард? Просто дашь мне купить землю? Я обещаю, что не потревожу ваших троллей больше, чем это необходимо.
   Ричард наклонился ко мне и шепнул на ухо:
   - Это ты мне нотой ногу гладишь?
   Я посмотрела на него:
   - Нет.
   Он придвинулся ко мне вместе с креслом, положив руку на спинку моего.
   - Найли, когда вы купите эту землю, вы ее всю перепахаете, и мы вам помешать не сможем. Единственный для нас способ - не дать вам ее купить.
   - Ричард, ты меня огорчаешь. После нашего тет-а-тет в туалете я думал, что мы теперь друзья.
   Ричард густо покраснел от шеи до корней волос:
   - Зачем вы убили Бетти?
   - Как зачем? Чтобы обвинить троллей в убийстве человека. Я думал, вы уже сами сообразили.
   - Почему именно ее?
   Ответил Лайнус высоким и музыкальным голосом:
   - Она была лгуньей, предательницей и блудницей. Она сама открыла себя злу.
   От руки Ричарда по моей спине пахнуло силой. Почти видимая аура жара поднялась вокруг него. От нее что-то щелкнуло у меня глубоко внутри, и я положила ему руку на бедро. Он дернулся, потом сообразил, что это я, и успокоился. Я стала передавать ему успокаивающие мысли, но он думал о Бетти, и настолько сильно, что передо мной сверкнуло ее тело. Мелькнули разорванные груди, и Ричард встал так резко, что опрокинул стул. Руками он оперся на стол и слегка качнулся. Я боялась, что он потеряет сознание.
   Рука моя потянулась к нему, но я остановилась - боялась его коснуться, боялась вызвать еще видение. Подошел Шанг-Да и взял его за руку.
   Голоса вокруг нас затихли - все смотрели в нашу сторону.
   - Ричард, сядь, пожалуйста, - шепнула я.
   Шанг-Да помог ему сесть. Мы ждали, ничего не говоря, и постепенно вокруг снова зазвучали голоса и люди вернулись к своей еде. Говард шепнул мне:
   - Ваши ауры на миг слились и вспыхнули. Кто вы друг для друга?
   Ричард заговорил сдавленным голосом:
   - Бетти не была идеалом, но она не заслужила такой страшной смерти.
   Он навалился лицом на стол, и я поняла, что он плачет.
   Осторожно я коснулась его спины, стала потирать ее мелкими круговыми движениями.
   - Ваш план свалить ее смерть на троллей лопнул. Что дальше?
   - Это не важно, что мы будем делать дальше, Анита. Вас в городе не будет.
   - Мы же сказали Уилксу, что уезжаем.
   Ричард снял очки и стал вытирать ладонями глаза.
   - Ричард, посмотри на меня, пожалуйста, - попросил Найли.
   Может быть, дело было в "пожалуйста", но Ричард на секунду поднял глаза на Найли.
   - Какие прелестные карие глаза. Вы счастливая женщина, Анита.
   Ричард стал вставать. Я положила ладонь ему на бицепс. Мышцы его так напряглись, что гудели, будто провода - наверное, от желания перескочить через стол и свернуть Найли шею.
   - Я хочу, чтобы вы уехали наверняка. Недавно духи сообщили Говарду, что леди будет сопровождать зверь. Кажется, сейчас я смотрю на этого зверя.
   - Как вы узнали? - спросила я.
   Ричард снова надел очки и вместе с креслом вдвинулся под стол. Плечи у него так сгорбились, что футболка натянулась на швах.
   - Местные вампиры не слишком вас любят, - пояснил Найли. - Я обратился к ним, пытаясь собрать информацию о копье - некоторые из них здесь находятся достаточно давно, чтобы быть свидетелями события. К сожалению, таковых не нашлось, но они рассказали мне много интересного о вас, о Ричарде и о Принце города Сент-Луиса. Они сказали, что у вас menage a trois, хотя Ричард, кажется, не признается в интересе к мужчинам.
   - А вы не всему верьте, что говорят, Найли, особенно те, кто нас не любит. Враги всегда наврут еще больше, чем друзья.
   Найли надул губы:
   - О Боже мой! Тогда, конечно, мои авансы были весьма нежелательны. Он рассмеялся, потом его улыбка растаяла. - Кажется, наступило время для угроз.
   - Выкладывайте.
   - Для Ричарда я планирую дротик с транквилизатором издали. Проснется он, связанный серебряными цепями, лежа на животе, голым. Я его изнасилую, и сделаю это с наслаждением. Потом я велю Лайнусу взрезать ему глотку, и Лайнус это сделает с наслаждением. - Холодные глаза Найли обернулись ко мне. - А тебя, Анита, я отдам Лайнусу для его господина.
   Лайнус обернулся ко мне. Ничего в нем не изменилось, но у меня кожа на спине попыталась отделиться, уползти и скрыться. Волоски на руках выстроились шеренгами. Шепотом по светлому залу поползло зло.
   Говард ахнул и обхватил себя руками.
   Я глядела на Лайнуса, не пытаясь скрыть свой страх. Я боялась его и того, что в нем таилось.
   Найли рассмеялся глубоким приятным смехом:
   - Кажется, Анита, мы все же друг друга поняли.
   Ричард повернулся, посмотрел на Лайнуса. У него тоже волосы на руках стояли по стойке "смирно", но он заговорил отчетливо и ясно, глядя прямо на чернокнижника:
   - "Как упал ты с неба, денница, сын зари!"
   От первых же слов ужасная сила отступила, уже не так дергалась кожа. И лицо Лайнуса перестало быть таким довольным.
   - "Разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: "Взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой". Исаия.
   С последним словом аромат зла ушел. Он еще ощущался, как духи в опустевшей комнате, но на данный момент вопрос был закрыт.
   - Потрясающе, Ричард, - сказал Найли. - Значит, ты истинный верующий!
   Ричард медленно встал, оперся на стол ладонью и подался вперед. Я ощутила горячую струйку его энергии у себя на коже. Он опустил очки с глаз, и я знала, зачем. Я знала, что сейчас Найли видит, как эти карие глаза становятся янтарными, волчьими.
   Низким голосом, тщательно выговаривая слова, Ричард произнес:
   - "...и свет воссияет во тьме, и тьма да не поглотит его".
   Он снова надвинул очки на глаза и отступил от стола, протягивая мне руку. Я приняла ее и позволила ему вывести меня из ресторана. Шанг-Да следовал за нами по пятам.
   Я все же рискнула оглянуться. В соляной столб я не обратилась, но увидела лицо Найли. И я поняла, поняла без малейшего сомнения: он нас убьет.
   Глава 36
   Я даже не стала спрашивать Ричарда, собираемся ли мы уезжать из города на самом деле. Ответ я знала и, честно говоря, была с ним согласна. Если есть хоть небольшой шанс, что Найли, прав и копье здесь, то оно не должно попасть в его руки. Но дело было не только в этом. Ричард провел черту на песке: добро против зла. А добро не может поджать хвост и удрать. Это против правил.
   Почти три часа мы паковались, делая вид, что линяем из города. Джемиля мы посадили в фургон между двумя гробами, чтобы носилки не скользили. Натэниел умудрился получить порез в нижней части спины, когда защищал мою честь. Хотя он признался, что не столько дрался с распаленным вервольфом, сколько путался у него в ногах. Как бы там ни было, а теперь ему предстояло ехать позади с раненым, насколько я понимаю - на носилках, поставленных на гробы. Черри ехала с ними - как блюститель порядка, наверное. Я вела фургон, Ричард ехал за мной на своем внедорожнике в сопровождении Шанг-Да и увозил все оборудование, которое привез сюда на лето для изучения больших приматов. Все остальные ехали со мной.
   Шериф Уилкс послал Мэйдена и Томпсона в качестве нашего почетного эскорта. Я бы назвала этот эскорт малопочтенным, но результат все равно тот же. Томпсон весело помахал нам, когда мы выехали за черту города. Показать ему палец - это было бы ребячеством, и потому я этого не сделала. Вместо меня это сделал Зейн, а Джейсон послал воздушный поцелуй.
   Примерно час мы ехали до обговоренного места встречи с Верном. Всем нам в одном доме было не разместиться. Слишком много новых лиц - это вызвало бы подозрение, и потому мы разделились. Мне это не нравилось, но пришлось согласиться, что вместе мы слишком выделяемся.
   Я попала в дом Марианны, приехав в одном грузовике с Зейном, Черри и гробами. Натэниелу пришлось ехать в кабине из-за его раны. Огнестрельная рана Зейна заживала куда быстрее порезов от когтей. Не знаю - то ли у Натэниела вообще раны заживают медленнее, то ли огнестрельные раны заживают быстрее.
   Ехать в открытом кузове грузовика было весьма сурово. Я вклинилась в угол возле кабины, а гроб Дамиана упирался мне в ребра. Когда я пыталась уткнуться затылком в борт кузова, чтобы разгрузить шею, зубы начинали стучать. Если сидеть прямо, то шея дергалась на каждой выбоине. Все это напоминало долгое избиение, и наконец все кости у меня загудели, а посередине лба образовался болевой участок размером со штат Айдахо. Солнце прыгало в небе мазками желтого огня. Оно жарило неустанно, безжалостно, и пот тек у меня по лицу и по плечам.
   Зейн сидел в противоположном углу, забившись между кузовом и гробом Ашера. Черная футболка прилипла к нему второй мокрой кожей. Черри выбрала на сегодня белую футболку. Красноватая дорожная пыль липла к белой материи и смешивалась с потом, начиная походить на засохшую кровь.
   Волосы у меня превратились в массу пропотевших кудряшек - не таких, как у Ширли Темпл, а просто курчавая путаница. У Черри и Зейна волосы просто прилипли к голове.
   Все мы даже не пытались разговаривать - просто провалились в жару и тряску, как в кому, которую надо как-нибудь пережить.
   Проселок влился в асфальтированную дорогу, и внезапная гладкость была как встряска. Я снова стала слышать.
   - Слава богу, - произнесла Черри.
   - Машина идет, прячьтесь! - крикнула нам Марианна.
   Мы все заползли под толь, которым были накрыты гробы. Подо мной оказались внутренний слой толя и веревки. Толь издавал сухой запах плесени. И непонятно было, то ли здесь прохладнее, потому что в тени, то ли жарче из-за духоты. Мне показалось, что я услышала, как прошуршали мимо шины встречного автомобиля, но Марианна не дала отбой, и я не стала вылезать. В жарком полумраке мне был виден Зейн, и мы переглянулись мутными глазами, потом я улыбнулась. И он улыбнулся. До нас стал доходить юмор положения. Уровень неудобства поднялся до такой степени, что либо орать, либо смеяться.
   Грузовик со скрежетом остановился. В наступившей тишине я услышала, как смеется Зейн. И раздался вопрос Черри:
   - И что тут такого смешного?
   - Приехали, мальчики и девочки, - сказала Марианна. - Можете вылезать.
   Мы с Зейном вылезли на свежий воздух, еще продолжая хихикать. Черри глядела на нас обоих очень хмуро:
   - Так что тут смешного?
   Мы оба покачали головой. Тут либо ты поймешь юмор, либо нет. Объяснить это невозможно.
   Марианна подошла к нам:
   - Рада видеть, что вы в хорошем настроении.
   Я провела руками по волосам, чуть ли не выжимая из них пот.
   - Ладно хоть настроение хорошее. Больше ничего хорошего ждать не приходится.
   Марианна нахмурилась:
   - Столь молодым людям не к лицу пессимизм.
   Она стояла, хладнокровная, собранная, в белой безрукавке, завязанной у пояса. Не рубашка до талии, но впечатление создавала такое же. Наряд завершали синие шорты и белые теннисные туфли. Светлые волосы увязаны в пучок. Они состояли из прядей: серебристо-седые, белокурые и просто белые. Возле глаз и рта залегли тонкие морщинки, которых ночью не было видно. Старше пятидесяти, но, как и у Верна, тело все еще поджарое и ловкое. Собранная, спокойная и куда как чистая.
   - Мне надо помыться, - сказала я.
   - Я следующая на очереди, - добавила Черри.
   Зейн просто кивнул.
   - Милости прошу ко мне, - сказала Марианна.
   Грузовик стоял на гравийной дорожке у двухэтажного белого дома с желтыми ставнями, и по столбику веранды взбирались ползучие розы. Внизу стояли две большие кадки с белой и розовой геранью, цветы были махровые, хорошо политые. Коричневый двор изнывал под летним солнцем. Это мне даже понравилось - я не считала, что траву надо поливать. Небольшое стадо пятнистых курочек копалось в сухой пыли.
   - Славно, - сказала я.
   - Спасибо, - улыбнулась Марианна. - Сарай вон там, за деревьями. У меня есть немножко молочных коров и лошадей. А огород за домом, ты его увидишь из своей спальни.
   - Спасибо, это будет здорово.
   Она улыбнулась снова:
   - И почему мне кажется, что тебя абсолютно не волнуют мои помидоры?
   - Дай мне только помыться в душе, и они меня очень заинтересуют.
   - Мы можем сгрузить гробы, и тогда пусть двое твоих леопардов идут мыться. Надеюсь, что горячей воды хватит на троих. Если двое пойдут вместе, мы ее сэкономим.
   - Я ни с кем в душ не пойду, - сказала я, глядя на Черри.
   Она пожала плечами:
   - Мы можем пойти мыться вместе с Зейном.
   Наверное, что-то выразилось у меня на лице, потому что она добавила:
   - Мы не любовники, Анита. Хотя когда-то были. Это будет просто... уютно, когда друг друга касаешься. Это не секс, это... - Она оглянулась на Марианну, будто ища помощи.
   Марианна улыбнулась:
   - Прикосновение - одна из тех вещей, что объединяют стаю ликои или пардов в одно целое. Они постоянно друг друга трогают, перебирают друг другу шерсть. Заботятся.
   Я непреклонно покачала головой:
   - Я ни с кем в одну ванну не пойду.
   - Тебя никто и не просит, - сказала Марианна. - Есть много способов создавать связи в стае, Анита.
   - Я в стаю не вхожу.
   - И много способов быть участником стаи. Я ведь нашла среди них свое место, а я не ликои.
   Она оставила меня, Зейна и Черри разгружать гробы, а сама пошла уложить Натэниела. Черри и Зейн запихнули гробы в подвал, а потом пошли принимать свою совместную ванну.
   Вход в подвал был снаружи, как в старинное подземное убежище на случай торнадо. Задняя дверь была ширмой на деревянных планках, и она громко клацнула, когда леопарды туда вошли. Марианна встретила меня у этой двери и преградила путь.
   Она улыбалась и была спокойна посреди своей вселенной. От одного вида ее удовлетворенного лица мне стало не по себе и руки зачесались. Захотелось завопить и устроить такое, чтобы в ее вселенной начался такой же бардак, как в моей. Как она смеет быть такой спокойной, когда у меня в душе все так перепуталось?
   - Что тебя тревожит, дитя? Я слышу твое беспокойство как гудение разъяренного пчелиного роя в стенах.
   Неподалеку от дома, позади его, стояла шеренга сосен, как солдаты в карауле. В воздухе пахло вечным Рождеством. Обычно мне запах сосен бывал приятен, но не сегодня. Не рождественское у меня было настроение. Прислонившись под взглядом Марианны к выцветшим доскам стены, я почувствовала, как "файрстар" уперся мне в спину, я вытащила его и сунула спереди за пояс штанов. Если кто-то и увидит, так и хрен с ним.
   - Ты видела Верна, - сказала я.
   Ее серые, спокойные, непроницаемые глаза посмотрели на меня.
   - Я видела, что ты сделала с его шеей, если ты об этом.
   - Да, я об этом.
   - Твоя метка на его шее доказывает всем нам следующее. Первое - что ты считаешь себя равной ему, а это заявление не слабое, и второе - что ты пока что недовольна его гостеприимством. Что-нибудь из этого верно?