Гарднер Эрл Стенли. Дело куклы-непоседы

   — Все равно их не избежать, — вздохнула Милдред. — Боюсь я этого Хэррода.
   — Да он просто грязный шантажист.
   — Поэтому-то я его и боюсь.
   — Обещайте мне одну вещь, Милдред. Если вы будете говорить с кем-нибудь из членов моей семьи, не упоминайте о том, что я у вас была.
   — Хорошо, — согласилась Милдред и задумчиво добавила: — Зря вы его ударили.
   — Этого мерзавца?! — воскликнула Китти. — Я научу вас, как с ним бороться.
   — А как?
   — Подождите меня здесь, — сказала Китти. — Я вернусь через пятнадцать минут.
   Она накинула куртку и направилась к двери.
   — Скажите хоть, как вы меня нашли? — спросила Милдред.
   Китти, уже взявшаяся было за дверную ручку, внезапно остановилась.
   — Вы ведь сняли номер в отеле на имя Ферн Дрисколл, — ответила она. — Номер этого телефона зарегистрирован в телефонной справочной. Я позвонила туда, и мне сказали, где вас найти. Так что все очень просто.
   — Где сейчас ваши отец и брат? — задала вопрос Милдред.
   — Насколько я знаю, в Лансинге… Подождите, Милдред. Я сейчас вернусь и принесу вам шпатель для домашнего мороженого.
   — Шпатель для мороженого? — изумилась Милдред. Китти кивнула.
   — Это такая длинная заостренная полоска стали с деревянной рукояткой. Совершенно необходимая вещь для женщины. Лучшего оружия не придумаешь. Когда-то дамы употребляли для этих целей шляпные булавки. Поверьте, от них был прок. Мужчина теряется, когда на него наставишь что-то длинное и острое. У меня была подруга, за которой ухаживал полицейский. Он советовал ей не выходить по вечерам из дома без такого шпателя. Его можно носить в сумочке, надев на острый конец пробку. Моя подруга однажды отбилась им от эксгибициониста. Ночью на темных улицах без него не обойтись.
   — Но вы же не сможете его купить сейчас, вечером. Да и вообще, не нужен он мне…
   — Почему это не смогу достать? Универмаг «Аркед новелти» в соседнем квартале еще работает. Так что испробуйте эту штуку на вашем приятеле Хэрроде. Можете не сомневаться, он от вас отстанет.

Глава 5

   Когда Китти ушла, на Милдред напал какой-то панический страх. Она боялась Карла Хэррода. Ей стало ясно, что он разгадал все ее хитрости и теперь играет с нею, как кот с мышью.
   Когда через какое-то время дверной звонок зазвенел снова, сердце Милдред тревожно забилось. Она подошла к самой двери и спросила тонким, испуганным голосом:
   — Кто там?
   — Это я, Китти. Откройте… Ферн.
   Милдред открыла дверь.
   — Я принесла вам оружие, дорогая, целый арсенал! — войдя, сказала Китти. — Смотрите! Три прекрасных шпателя для мороженого!
   — Три? — удивилась Милдред.
   — Да! — воскликнула Китти и рассмеялась: — Это у меня наследственная деловая хватка: один стоит тридцать восемь центов, а три продаются за доллар. На всякий случай, я возьму один себе. Если Хэррод попытается поднять на меня руку, он с ним познакомится… Да не пугайтесь вы так, Милдред! Не обязательно ведь сразу втыкать его в человека. Дело в самой идее. Мужчину можно приструнить, даже слегка кольнув его этой штукой… А сейчас, дорогая, мне пора идти. Я никому не скажу о том, что вы мне рассказали. Мне нужно узнать, действительно ли Па или Форри дали Ферн Дрисколл четыре тысячи долларов и отослали ее прочь. Меня всякий раз трясет, когда я думаю о ее судьбе. Если даже бедная девочка сама захотела умереть, то это было минутное помрачение рассудка от душевной травмы. Все из-за того, что ее заставили уехать… Не говорите никому, что я к вам заходила. Если что-нибудь случится и вам понадобится моя помощь, я сегодня весь вечер буду в «Виста дель Камино». Па никуда не выезжает без свиты, словно президент. А я остановилась в скромном двухкомнатном номере. Я еще в нем не была, только попросила занести туда мой багаж. В отеле меня знают. В случае чего вы легко меня найдете. Ну как, будете молодцом?
   — Постараюсь.
   — Я оставляю два шпателя на столике в прихожей. Если появится Хэррод, не бойтесь его. Все шантажисты — трусы. Ну, я побежала. Спасибо за откровенность и желаю удачи!
   Китти крепко, по-мужски, сжала ее ладонь.
   — Как вы думаете, не уехать ли мне отсюда? — спросила Милдред.
   — Не знаю, — подумав немного, ответила Китти. — По-моему, бояться нечего. Все уже позади. Можете оставаться Ферн Дрисколл, если хотите. Но помните вот что: вас будут разыскивать Па и Форри… Ну все, пока, Милдред.
   Когда Китти ушла, Милдред почувствовала угрызения совести: она ничего не сказала ей о письмах, хотя поделилась с нею всеми остальными своими секретами. Инстинкт подсказывал ей, что лучше не приподнимать завесу, скрывавшую личную жизнь Ферн Дрисколл.
   Не прошло и пяти минут после ухода Китти, как зазвонил телефон. Милдред подняла трубку, ожидая услышать голос Карла Хэррода.
   Но голос был другой, раскатистый и властный.
   — Мисс Дрисколл?
   Милдред мгновение колебалась, потом сказала:
   — Я слушаю.
   — С вами говорит Гарриман Бэйлор. Послушайте, что за дьявольщину тут рассказывают? Наша семья якобы дала вам денег, чтобы вы уехали из города. Я…
   — Ну, уж вы-то должны это знать, — заметила Милдред, входя в роль Ферн Дрисколл.
   — Да ничего я не знаю! — нетерпеливо вскричал Бэйлор. — Если мой сын по собственной глупости полез в капкан, я должен это знать. Скажите, вы знакомы с человеком по имени Карл Хэррод?
   Она секунду подумала, потом сказала:
   — Он был здесь сегодня вечером.
   — Мне известно, что Хэррод собирается опубликовать материал обо всем этом деле в каком-то бульварном журнале и получить за это деньги, — продолжал Бэйлор. — Он говорит, что у вас есть несколько писем Форри, которые могут скомпрометировать моего сына. Он говорит также, что вы предлагали ему купить у вас эти письма. Это правда?
   — Нет.
   — Письма у вас?
   Его не терпящий возражений тон заставил Милдред дать ему отпор.
   — У меня, — заявила она. — Но я никому о них не говорила и никому не предлагала их купить.
   — Ладно, — сказал Бэйлор. — Мне надо с вами побеседовать. Я ведь хотел предложить вам хорошую должность. Не понимаю, зачем вы пытаетесь… Ну хорошо, я сейчас к вам зайду, тогда и поговорим. До встречи.
   В трубке раздались короткие гудки. Он не просил разрешения зайти к ней. Он просто сказал, что придет. Милдред почувствовала, что этот человек всегда действует подобным образом — идет напролом. Она внезапно поняла, что ситуация выходит из-под ее контроля.
   Знал ли Бэйлор в лицо Ферн Дрисколл? Поймет ли он сразу, что она не та, за кого себя выдает? Как он поступит в этом случае? Не разоблачит ли ее?
   Действительно ли Китти не знала, что ее отец уже в городе?
   И что все-таки делать с этими письмами?
   Китти была права. Хэррод хотел заставить ее заявить об аварии от имени Ферн Дрисколл. После этого она оказалась бы в его власти. А нужны ему были письма, лежавшие в сумочке Ферн Дрисколл. Но Милдред вовсе не собиралась отдавать ему эти письма. Не хотела она и того, чтобы они достались Гарриману Бэйлору, отцу человека, виновного в гибели Ферн Дрисколл, пусть даже и косвенно.
   Внезапно Милдред поняла, что не хочет видеть Гарримана Бэйлора. Она знала слишком много, и в то же время слишком мало.
   Она взяла сумочку, положила в нее связку писем, погасила свет и, выйдя из номера, направилась к лифту. Увидев, что кабина идет вверх, она не стала дожидаться и, спустившись по лестнице, вышла на улицу.

Глава 6

   Рабочий день Перри Мейсона подходил к концу. Адвокат собрался было уходить домой, когда в кабинет вошла Делла Стрит.
   — У меня для вас две новости, шеф. — Какие?
   — Пока вы спускались пить чай, звонила Ферн Дрисколл. Она просит вас немедленно с ней связаться. Говорит, что это очень важно. Судя по голосу, она в расстроенных чувствах. Кстати, вы помните, она упоминала об этом шантажисте, Карле Хэрроде?
   Мейсон кивнул.
   — Ну так вот, он тоже звонил и просил вас перезвонить ему. Он оставил свой телефон и адрес. Живет он в отеле «Диксикрат». Еще он сказал, что звонит по делу, крайне важному для одного из ваших клиентов.
   — Значит, Ферн Дрисколл дала ему наш телефон.
   Делла кивнула.
   — Ну что же, — продолжал адвокат, — давайте позвоним обоим и выясним, в чем там дело. Номера телефонов у вас записаны?
   Секретарша открыла телефонную книжку.
   — Сначала поговорим с нашей клиенткой, — сказал Мейсон.
   Делла набрала номер. Через несколько мгновений она уже говорила в трубку:
   — Здравствуйте, мисс Дрисколл. Это Делла Стрит, личный секретарь Перри Мейсона. Мистер Мейсон будет говорить с вами. Соединяю…
   — Добрый день, мисс Дрисколл, — сказал адвокат. — Что у вас нового?
   Его собеседница заговорила торопливо, взахлеб:
   — Мистер Мейсон, за это время многое произошло. Я не все вам рассказала в тот раз. Боюсь, я упустила важные подробности… В общем, возникло множество осложнений…
   — А нельзя ли все это отложить до утра?
   — Нет! Нет! Я… Вы знаете, ко мне в номер забрался человек, он что-то там искал. Он сбил меня с ног, а я полоснула его стальным шпателем для мороженого.
   — Молодец! — прокомментировал Мейсон. — Он что, ранен?
   — Наверное. Эта штука выскочила у меня из рук… и я не могу ее найти.
   Вы заявили в полицию? — резко спросил адвокат.
   — Нет, не заявила. У меня есть на то причины. Я… Поймите, я просто не могу этого сделать.
   — Послушайте, Ферн, в вашем положении сидели бы вы лучше тихо, как мышка. Но вы вместо этого совершаете чертовски неосторожные поступки. Сейчас запритесь изнутри и постарайтесь не попадать ни в какие истории, пока я не приеду. Вы расскажете мне все с глазу на глаз.
   Мейсон повесил трубку и сказал Делле:
   Теперь соедините меня с другим… М-да, боюсь, нам с вами предстоит сегодня много сверхурочной работы, к тому же всего за пять центов.
   — Ничего не поделаешь, — улыбнулась секретарша. Она набрала номер и сказала в трубку:
   — Говорит мисс Стрит, секретарь мистера Мейсона. Мистер Хэррод просил мистера Перри Мейсона позвонить по этому номеру… Да-да… Сейчас я вас соединю.
   — Женский голос, — прикрыв трубку ладонью, прошептала Делла. — Довольно приятный… Обещала его позвать.
   — Добрый день, — сказал адвокат, взяв трубку. В ответ послышался продолжительный кашель.
   — Алло! Алло! — нетерпеливо воскликнул Мейсон. — Я просил позвать Карла Хэррода.
   — Это Хэррод, — прохрипел голос. — Я хотел с вами поговорить…
   В трубке снова послышался кашель.
   — Ваша клиентка ранила меня в грудь шпателем для мороженого, — слабым голосом продолжал Хэррод. — Нам бы лучше обсудить это наедине.
   — Где это случилось?
   — У нее в номере.
   — Вы заявили в полицию?
   — Нет, конечно.
   — Почему?
   — Это не тот случай.
   — А какой это случай?
   — Приходите сюда ко мне, и я вам это скажу.
   — Не следует ли вам вызвать врача?
   — В плане медицины это не так уж серьезно, зато чертовски серьезно в плане законности.
   — Хорошо, — сказал Мейсон. — Кажется, нам пора с вами побеседовать лично.
   — Можете быть в этом уверены.
   — Где вас найти?
   — Я живу в отеле «Диксикрат», в номере двести восемнадцать.
   — Хорошо, — ответил Мейсон. — Это от меня недалеко. Ждите, я скоро приеду.
   Адвокат повесил трубку и воскликнул:
   — Так я и знал! Вышла какая-то неразбериха. Ферн Дрисколл обнаружила кого-то в своем номере и ранила его шпателем для мороженого. По-видимому, она не знает, куда именно попала, но удар был достаточно сильным, потому что шпатель остался в его теле и он унес его с собой. Хэррод говорит, что она ранила его в грудь. Придется съездить на него взглянуть. Но сперва надо узнать подробности у Ферн Дрисколл…
   — А не сообщить ли ей об этом в полицию? — перебила его Делла.
   — В этом-то все и дело! — воскликнул Мейсон. — Она почему-то не хочет привлекать к себе внимание… Ладно, заедем к ней, ее отель почти рядом.
   Они вышли на улицу, сели в такси и через пять минут были уже в отеле «Рэксмор».
   Милдред ждала их, сгорая от нетерпения. Открыв дверь, она протянула Мейсону руку каким-то чуть ли не истерическим жестом.
   — Не волнуйтесь, — сказал адвокат.
   — Давайте выясним в точности, что произошло.
   Девушка, заметно нервничая, проговорила:
   — Мне хотелось бы сначала рассказать вам немного о себе.
   — Слушаю вас, — сказал Мейсон.
   — Я жила в Лансинге, штат Мичиган, потом уехала оттуда, потому что… Ну, в общем, был там один человек по фамилии Бэйлор, Форрестер Бэйлор. Его семья не одобряла наших с ним отношений… Боюсь, что это долгая история…
   — Тогда расскажите ее вкратце, — сурово произнес адвокат. — Я хотел бы ее услышать.
   — У Форри есть сестра, Китти, чудесная девушка. Мы с ней раньше не были знакомы. Вчера вечером она сюда ко мне пришла. Она заявила, что всецело на моей стороне и что вся их семья очень сожалеет о том, как они со мной обошлись.
   — А что там у вас вышло со шпателем для мороженого? — спросил Мейсон.
   — Она мне их и купила.
   — Кто это «она»?
   — Китти. Кэтрин Бэйлор.
   — Купила их? А что, их было несколько?
   — Да.
   — Зачем она их вам купила?
   — Китти сказала, что у всех шантажистов заячьи души и что, если я наставлю на него такой шпатель и припугну его, он оставит меня в покое.
   — А потом обвинит вас в том, что вы напали на него с холодным оружием, — сухо заметил адвокат. — Сколько этих шпателей она купила?
   — Три.
   — Где они сейчас?
   — На столике в прихожей.
   Мейсон подошел к столику.
   — Здесь только один. Девушка кивнула. Адвокат взял в руки шпатель.
   — К ручке приклеен ярлык с ценой, — сказал он. — Здесь написано: «Тридцать восемь центов или три за доллар». Еще видна какая-то эмблема с надписью «Аркед новелти».
   — Это название универмага в соседнем квартале, — пояснила Милдред.
   — У них продаются шпатели для мороженого? — спросил Мейсон.
   — Да, в отделе «Товары для кухни». Там есть еще консервные ножи, формы для мороженого, открывалки для бутылок и все прочее в том же роде.
   Адвокат кивнул.
   — Теперь расскажите мне в точности, что случилось, — попросил он.
   — Я возвращалась домой. Открыв дверь своего номера, я повернула выключатель, но свет не зажегся. Там была кромешная тьма.
   — Но хоть что-нибудь вы видели?
   — Только то, что было рядом со входной дверью. Во тьме раздавалось какое-то шуршание. Я пару раз щелкнула выключателем, но без толку. Потом я почувствовала, что кто-то быстро приближается ко мне.
   — Вы закричали?
   — Нет, я просто не успела. Я машинально схватила один из этих шпателей, и тут этот человек меня толкнул.
   — Руками?
   — Нет, нет! Я не то имела в виду. Он оттолкнул меня как футболист, прорывающийся к воротам. Он мчался как вихрь. Я отлетела к стене.
   — Ну а дальше?
   — В этот момент я держала в руке шпатель; острый конец его был нацелен на этого человека, а потом… потом… — Девушка разрыдалась.
   — Не надо расстраиваться, — успокаивающе проговорил адвокат.
   — Давайте все-таки вернемся к тому, что случилось.
   — Шпатель вонзился в пробегавшего мимо меня человека и выскочил у меня из рук.
   — А не мог он просто упасть на пол?
   — Нет. Кто бы ни был этот человек, он унес его с собой.
   Мейсон на минуту задумался, потом повернулся к секретарше:
   — Делла, сходите в этот универмаг и купите три таких шпателя. Потом возвращайтесь сюда. Поезжайте на такси, оно ждет нас у входа. Только быстро.
   Делла Стрит вышла из номера. Мейсон повернулся к Милдред:
   — Ваш приятель Хэррод уже дал о себе знать. Он заявил, что ранен в грудь шпателем для мороженого.
   Милдред поднесла ладони к губам. В ее широко раскрытых глазах застыл страх.
   — В вашем номере есть нечто, до чего кое-кому не терпится добраться, — продолжал адвокат. — Что вы прячете? Деньги? Письма?
   — Я… Известно, что у меня есть кое-какие письма. По-моему, Хэррод спит и видит, как бы их добыть.
   — Что значит «известно»? — спросил Мейсон.
   — Ну, как вам сказать… Письма были адресованы Ферн… то есть мне.
   Адвокат пристально взглянул на нее.
   — Вы сказали: «Известно, что у меня есть письма». Так есть они у вас все-таки или нет?
   — У меня… да, есть.
   — Где они?
   — В моей сумочке. Я ношу их с собой.
   — Зачем они нужны Хэрроду?
   — Чтобы продать их бульварному журналу, наверное.
   — Послушайте, юная леди, вы мне лжете. Действительно ли вы Ферн Дрисколл?
   В ее глазах блеснул ужас.
   — Да или нет?
   — Я… Я не могу сейчас об этом говорить. Не могу, не могу!
   Истерически всхлипывая, она упала в кресло.
   — Хватит! — вскричал Мейсон. — Кончайте ломать комедию! У нас слишком мало времени. Не представляю, что нас ждет впереди. Если что-нибудь случится и вы попадете в полицию, скажете, что будете отвечать на вопросы только в присутствии своего адвоката. Это хоть вы сможете сказать?
   — Смогу… А надо ли это?
   — Надо! — отрезал адвокат. — Теперь, где третий шпатель? Их ведь было три; один лежит здесь, другой вы воткнули в Хэррода. Где же третий?
   — У Китти.
   — Как ее полное имя и где она живет?
   — Ее зовут Кэтрин Бэйлор. Живет она в отеле «Виста дель Камино». Она из Лансинга. Семья ее купается в деньгах. Ее отец — Гарриман Бэйлор, миллионер. Брата зовут Форри. Я беременна от него…
   — На каком месяце?
   — На втором… Нет, нет, мистер Мейсон, на самом деле я не беременна.
   Она снова начала всхлипывать.
   Мейсон посмотрел на нее так, что сторонний наблюдатель понял бы, как она ему надоела. Потом он подошел к электрическому щитку, на полу перед которым валялись вывернутые пробки.
   — Надо заявить о происшедшем, — сказал он.
   — Нет! Нет! Этого делать нельзя! На это есть причины. Сейчас не время говорить об этом. Я не могу… не могу…
   Адвокат вновь отвернулся от нее и стал оглядывать комнату. Заметив на стуле сумочку, он взял ее, открыл и достал туго перевязанную связку писем.
   — Это они и есть? — спросил он.
   — Да.
   Мейсон засунул связку к себе в карман и снова заглянул в сумочку.
   — Откуда у вас столько денег? — внезапно спросил он. Девушка подняла глаза. На лице виднелись подтеки размытой слезами туши.
   — Они, наверное, скажут, что я их украла. Если найдут их.
   — Чьи это деньги?
   — Ферн Дрисколл.
   — Вас, следовательно, зовут по-другому. Вы Милдред Крэст, не так ли?
   — Да…
   — А Ферн Дрисколл погибла?
   — Да. Все было, как я вам рассказывала.
   — Успела она что-нибудь сообщить вам о себе?
   — Она назвала свое имя. Я спросила, откуда она родом, но она ответила; «Ниоткуда. Таких, как я, у нас называют куклами-непоседами. Я просто сбежала от всех неприятностей. Сожгла за собой мосты». Теперь я тоже, как и она, сожгла за собой мосты… — Милдред тяжело вздохнула.
   — Как произошла катастрофа? Вас действительно столкнули под откос?
   — Нет. Мы ехали по горной дороге. Было темно. Она все смотрела и смотрела в окно, потом сказала: «Как здорово было бы погрузиться в этот мрак. Сразу не останется никаких проблем. Все равно ничего хорошего в жизни уже не будет. Хотите, разом покончим со всем этим?» — «Вы с ума сошли! Конечно нет!» — ответила я. Тогда она вдруг засмеялась каким-то диким, истерическим смехом и схватилась за руль, пытаясь повернуть машину к обрыву. Мы стали бороться. Машина пошла юзом. Я, очевидно, оказалась слабее ее, потому что в конце концов машина перескочила через ограждение и стала падать в пропасть. Видно, в последний момент Ферн опомнилась и попыталась выскочить из машины, чтобы спастись, но не успела… Остальное вы уже знаете…
   В этот момент послышался стук в дверь. Мейсон, щелкнув замком, впустил Деллу Стрит. Та протянула шефу три шпателя для мороженого.
   — Такие же, как этот, — сказала она, указывая на столик в прихожей. — Только стоят они дороже.
   — Как это? — удивился адвокат.
   — Представьте себе, их продают уже за сорок один цент.
   — Почему?
   — Женщина, которая ими торгует, сказала, что они недавно получили новый каталог. Оказалось, что цены уже успели подскочить, поэтому они тут же приклеили на все свои шпатели ярлыки с новой ценой.
   Адвокат повернулся к Милдред:
   — К сожалению, нам сейчас придется уехать. Я хочу увидеться с Карлом Хэрродом и узнать подробнее насчет его ранения. Слушайте, что вы должны делать дальше. Если кто-нибудь придет и начнет спрашивать вас, что случилось, кого вы обнаружили у себя в номере, не ранили ли вы кого-нибудь шпателем для мороженого, вы должны сказать просто, что отказываетесь отвечать на любые вопросы. Я оставлю вам два шпателя, всего у вас будет три. Снимите с них ярлыки, разорвите их и спустите в унитаз. Все три тогда будут совершенно одинаковы. Если в дело вмешается полиция и разузнает, что женщина покупала в универмаге три шпателя, все три окажутся у вас в номере.
   — А если они узнают и остальное?..
   — Не исключено, — ответил Мейсон. — На всякий случай я забираю у вас эти письма.
   — Возьмите и деньги. Адвокат покачал головой:
   — Нет. Пусть лежат там, где были. Положите их в конверт и напишите на нем: «Собственность Ферн Дрисколл». Никому об этом не рассказывайте. Не отвечайте ни на какие вопросы… Пошли, Делла.
   Мейсон с секретаршей вышли из номера. В лифте Делла спросила:
   — Что мне делать с оставшимся шпателем?
   — Сейчас скажу. Хэррод заявил, что моя клиентка ранила его шпателем в грудь. Скорее всего, он видел лишь женский силуэт, освещенный сзади, из коридора. Сам шпатель он видеть не мог. Очевидно, тот вошел в тело, не причинив никакой боли, — ведь его кончик тонкий и острый. Позже, выйдя из отеля, он увидел воткнувшийся в грудь шпатель. Думаю, он так же, как и моя клиентка, не хочет иметь дело с полицией. Поэтому он мне и звонил.
   — А чего он добивается?
   — Ну, это уж пускай он скажет сам. По-моему, он хочет поторговаться. За свое молчание он будет требовать письма, что были в сумочке у нашей клиентки… Так вот, — продолжал адвокат, — когда мы войдем в его номер, я сделаю так, чтобы отвлечь внимание Хэррода и тех, кто окажется в его номере. В это время вам надо подложить куда-нибудь этот шпатель. Наденьте перчатки, чтобы не осталось никаких отпечатков пальцев.
   — А как насчет ярлыка с ценой?
   — Пускай остается.
   — Зачем? — удивилась Делла. — Его же ранили не этим…
   — Разумеется, — ответил адвокат. — Я хочу сделать так, чтобы мы сами могли различать эти шпатели. Если Хэррод не заявит в полицию, лишний шпатель будет просто нашим ему подарком; если же заявит — полиция найдет в его номере два шпателя. Ему придется тогда потрудиться, чтобы их не спутать.
   — Перчатки потом снять?
   — Конечно, — ответил Мейсон. — Я же представлю вас как своего секретаря. Когда спрячете шпатель, снимайте перчатки и беритесь за блокнот.
   Они сели в такси и поехали по направлению к отелю «Диксккрат». Не доехав полквартала, Мейсон велел шоферу остановиться и расплатился с ним, после чего они с Деллой вышли из машины. Подождав, пока такси отъедет подальше, они пошли к отелю. Через несколько минут они уже шли по коридору в направлении номера 218. Адвокат шел впереди. В коридоре стояла молодая женщина. Когда они подошли ближе, она спросила:
   — Вы мистер Мейсон?
   — Да.
   — Входите. Карл ждет вас.
   Она открыла дверь, и они вошли в номер. Делла немного отстала. Подождав, пока она зайдет, женщина захлопнула дверь и поспешила в комнату. На пороге она сказала Мейсону:
   — У него озноб.
   В глубоком кресле полулежал человек, обложенный одеялами. Глаза его были закрыты.
   Карл, — сказала женщина, — пришел мистер Мейсон.
   Человек медленно открыл глаза.
   — Рад вас видеть, мистер Мейсон.
   — Вы и есть Хэррод? — спросил адвокат.
   — Да, я.
   Женщина повернулась было к Делле Стрит, чтобы предложить ей сесть.
   — А это миссис Хэррод? — задал следующий вопрос Мейсон.
   Женщина сразу же повернулась к нему лицом. Мгновение стояла напряженная тишина. Потом она сказала:
   — Ответь ему, Карл.
   Тот, помедлив немного, проговорил:
   — Да, это миссис Хэррод.
   Мейсон пристально смотрел в глаза женщины.
   — Как давно вы женаты? — спросил он.
   — А вам не все равно? — вспыхнула женщина.
   — Мне нужно это знать, — заявил Мейсон. — Я адвокат. Передо мной раненый. Поэтому я и задаю такой вопрос.
   — По-моему, вас это не касается! — воскликнула женщина.
   Мейсон заметил краем глаза, что Делла идет по комнате, как будто в поисках свободного стула. Внезапно она издала короткий раздраженный возглас:
   — Эта проклятая ручка! В колпачке полно чернил. Пойду вылью…
   Она прошла на кухню. Никто не обратил на нее никакого внимания. Хэррод сказал:
   — Послушай, детка, это мистер Мейсон. Он юрист. Мне кажется, он хочет нам помочь.
   — А мне плевать на то, что тебе кажется. Пусть не лезет в мои дела. Я не желаю, чтобы всякие пронырливые адвокаты являлись сюда и задавали жару мне.
   — Я не хотел вас обидеть, — примиряющим тоном сказал Мейсон. — Мне нужно было лишь разобраться в ситуации.
   — Ну и как, разобрались? — осведомилась женщина.
   — Боюсь, что не до конца, — произнес адвокат. Делла Стрит вернулась в комнату, сняла перчатки и достала из сумочки блокнот.
   — Я готова, шеф, — объявила она. Мейсон сказал:
   — Это мисс Делла Стрит, мой личный секретарь. Она будет вести запись нашей беседы. Итак, вы, значит, Карл Хэррод.
   Человек кивнул и закашлялся.