ГДЕ РОЗОВЫЙ КУСТ ВЬЕТСЯ ПО РЕШЕТКЕ ТЧК МЕСТО ОТМЕЧЕНО
ПАЛОЧКОЙ ВОТКНУТОЙ В ЗЕМЛЮ ТЧК ОНИ НЕ ГЛУБОКО ТЧК НЕ ДАЛЬШЕ
НЕСКОЛЬКИХ ДЮЙМОВ".
- Нужно выяснить, - сказал Траслов, - была ли эта телеграмма
отправлена по телефону и был ли это телефон Уинифред Лекстер, невесты
обвиняемого.
Мейсон промолчал.
- Вы рыли в том самом месте? - спросил Траслов.
- Да.
- Вы были знакомы с Эдит де Во?
- Был.
- В каких отношениях вы были с ней, когда она умерла?
- Она была моей женой, - с усилием произнес свидетель.
- А теперь спросите его, - сказал Мейсон Траслову, - что говорила
ему Эдит де Во насчет смерти его деда.
Траслов удивился, но сразу повернулся к свидетелю.
- Эдит де Во говорила вам о чем-нибудь, связанном со смертью вашего
деда, о каких-то подозрительных обстоятельствах, которые она заметила
в вечер пожара?
- Ваша честь! - вскочил Нат Шастер. - Ваша честь! Ваша честь!
Вопрос отводится! Это основано на слухах! Лишено основания...
Судья Пеннимейкер стукнул своим молотком.
- Сядьте, господин адвокат, - приказал он. - Вы нарушаете порядок:
вы не имеете в этом деле представительства, разве только вы выступите
защитником Сэма Лекстера.
- Я отвожу вопрос как раз в интересах Сэма Лекстера.
- Сэмюэль Лекстер не является какой-либо из сторон в этом деле.
Адвокат Мейсон и только он имеет право отводить вопросы. Я уже сообщал
вам об этом.
- Но это грубое нарушение! Моего клиента обвиняют в убийстве, не
давая ему возможности защищаться! Ну и ловчат эти два юриста! Начинают
с того, что привлекают за убийство совсем другого человека, а потом
обвиняют моего клиента, а я ничего не могу поделать, потому что они не
отводят вопросы!
Судья Пеннимейкер помимо воли улыбнулся.
- Ситуация ироническая, господин адвокат, - сказал он, - но
бесспорно в рамках законности. Сядьте и воздержитесь от того, чтобы
прерывать ведение цела.
- Но он не должен отвечать. Иначе у него будут неприятности. Я ему
советую не...
На этот раз судья не улыбался.
- Сядьте, - сказал он, - и успокойтесь, иначе вас выведут из зала и
оштрафуют за неуважение к суду. Ну?
Нат Шастер медленно сел.
- Сидите и молчите, - приказал судья Пеннимейкер. Потом повернулся
к свидетелю: - Отвечайте на вопрос. Разумеется, если нет возражений со
стороны защиты. Если есть возражения, я подержу мнение о том, что
данное свидетельство основано на одних слухах.
- Вопрос ни в коем случае не отводится, - изысканно вежливо заявил
Мейсон.
Шастер приподнялся, потом снова сел с неприятной гримасой.
Фрэнк Оуфли медленно сказал:
- Моя жена мне говорила, что вечером того дня, когда был пожар, она
шла мимо гаража. Она видела, что Сэм Лекстер сидел в машине, выхлопная
труба была соединена с радиатором отопления при помощи шланга - через
радиатор нагревалась спальня моего деда.
- Мотор работал? - спросил Траслов.
- Она говорила, что работал.
- Она вам говорила, кому еще она об этом рассказывала?
- Да.
- Кому же?
- Перри Мейсону, адвокату, и Дугласу Кину, обвиняемому.
- Достаточно, - сказал Траслов. - Спрашивайте вы, господин
защитник.
Перри Мейсон почти светским тоном заметил:
- Мистер Оуфли, вы, кажется, были с Эдит де Во перед тем, как она
обнаружила Сэмюэля Лекстера в машине в ночь пожара?
- Это так. Мы с ней гуляли и... строили планы на будущее... -
Свидетель внезапно осекся, отвел глаза, его лицо перекосила гримаса.
Он с трудом овладел собой, потом посмотрел в глаза Перри Мейсону и
сказал хриплым от волнения голосом: - Я боялся, что дед не одобрит
этого брака. Наши встречи были тайными, но мы собирались пожениться,
как только будет возможность.
- Она была абсолютно уверена, что в машине сидел именно Сэмюэль
Лекстер? - задал следующий вопрос Перри Мейсон.
- По-моему, да, - сказал Оуфли. - Хотя она говорила, что не
рассмотрела его лица. У Сэма Лекстера заметная шляпа, ее-то она ясно
видела.
- Он с ней говорил?
- Да, говорил, и ей показалось, что это был голос Сэма Лекстера.
Хотя, когда я ее расспрашивал, она припомнила, что голос звучал
приглушенно из-за того, что человек наклонился над рулем.
- Известны ли вам какие-либо мотивы, по которым Сэм Лекстер хотел
бы убить своего деда?
- Ну конечно. Завещание.
- Известны ли вам какие-либо мотивы, по которым он хотел бы убить
Чарльза Эштона?
Нат Шастер изобразил на своей физиономии целую пантомиму,
выражающую протест, но, вспомнив предупреждение судьи, остался на
месте и промолчал.
- Нет, не известны, - ответил Оуфли.
- Знаете ли вы, где был Сэм Лекстер, когда убили Эштона?
- Нет, не знаю.
- А вы где были в это время?
- Я был у Эдит де Во.
- Совершали свадебный обряд? - спросил Мейсон.
Свидетелю было явно неприятно отвечать на этот вопрос.
- Кажется, его убили вскоре после нашего обряда, - сказал он.
- Простите, что я потревожил вашу рану, - мягко сказал Мейсон. - У
меня все.
- У меня тоже все, - объявил Траслов.
Шастер с надеждой взглянул на членов суда, судья Пеннимейкер
отвернулся от него и повторил:
- Это все.
Траслов дружески подмигнул Мейсону и попросил:
- Вызовите Тельму Пиксли.
Вышла Тельма Пиксли и принесла присягу.
- Вам известен обвиняемый?
- Очень хорошо известен.
- Вы его видели двадцать третьего - в тот вечер, когда убили
Чарльза Эштона?
- Видела.
- Что он делал? Заявляю членам суда и присяжным, что это выясняется
исключительно для того, чтобы установить мотив следующего убийства.
Думаю, тот факт, что костыль привратника был найден в квартире Эдит де
Во, указывает...
- Возражений нет, - прервал его Перри Мейсон. - Свидетельница может
отвечать на этот вопрос.
- Отвечайте на вопрос, - сказал судья Пеннимейкер.
- Я видела, как к дому подъехала машина обвиняемого. Он объехал дом
вокруг, потом остановился за гаражом. Я ждала, что он позвонит, и
собиралась впустить его, но у него был ключ от черного хода. Я видела,
как он вошел. Я еще подумала: что это он там делает, даже подошла к
своей двери и прислушалась. Он спустился по лестнице, и я услышала,
как он открывает дверь Эштона.
- Вам известно, как долго он там оставался?
- Я видела, как он уходил.
- Во сколько он приехал?
- Незадолго до десяти.
- А когда уехал?
- После одиннадцати.
- Минут пять двенадцатого?
- Нет, наверное. Часы только одиннадцать пробили. Может, минуты две
прошло - и я увидела, что он идет.
- Он что-нибудь нес?
- Кота.
- Вы могли ясно разглядеть этого кота?
- Да, это был Клинкер.
- То есть кот привратника?
- Да.
- Вы бы узнали этого кота, если бы его увидели?
- Конечно.
Траслов повернулся к приставу, который, очевидно, ждал сигнала.
Пристав вышел в соседнее помещение и вернулся с персидским котом, на
шее которого был укреплен ярлычок.
- Это тот самый кот?
- Да, это Клинкер.
- Ваша честь, - Траслов улыбнулся Перри Мейсону, - свидетельница
опознала персидского кота, на шее которого укреплен ярлычок с надписью
"Клинкер" и инициалами "Г.Б." - написано почерком Гамильтона Бергера.
Судья Пеннимейкер кивнул. Траслов повернулся к Мейсону и предложил:
- Переходите к перекрестному допросу, господин защитник.
- Вы достаточно хорошо видели кота, чтобы узнать его? - спросил
Перри Мейсон.
- Да, - огрызнулась свидетельница. - Я бы Клинкера узнала где
угодно, даже если бы кота подменили. Я бы Клинкера из...
Судья Пеннимейкер стукнул молотком. Зал разразился смехом.
- Последнее замечание можно не записывать, - сказал судья.
Мейсон кивнул. Он, казалось, потерял интерес к заседанию.
- Вопросов больше нет, - сказал он.
- Вызовите Джима Брэндона, - предложил Траслов.
Вошел Джим Брэндон. Лицо его казалось язвительным из-за шрама. Он
принес присягу.
- Вы служите у Сэмюэля Лекстера? - спросил Траслов.
- И у мистера Оуфли, - добавил Брэндон. - Я служу шофером и
дворецким.
- Вы были на службе вечером двадцать третьего?
- Да.
- В тот вечер вы видели ответчика?
- Да.
- Где?
- Возле гаража дома Лекстеров.
- Вы видели, что там стояла его машина?
- Она стояла ярдах в двадцати от дороги.
- Что делал обвиняемый, когда вы его увидели?
- Шел от дома с котом в руках.
- Вы узнали кота?
- Да, это был Клинкер.
- Кот с табличкой "Клинкер", который сейчас в зале?
- Да, это тот самый.
- Который был час?
- Около одиннадцати, может, чуть больше.
- Где вы были перед тем, как увидели обвиняемого?
- Я был в конторе мистера Шастера. Мистер Сэм Лекстер меня попросил
отвезти его туда. Я приехал в контору незадолго до десяти и оставался
там почти до одиннадцати, пока мистер Лекстер не сказал мне, что я
могу ехать домой. Я и поехал, поставил машину, вошел в дом и оставался
там.
- Мистер Оуфли был дома, когда вы приехали?
- Нет, сэр, он приехал минут через десять - пятнадцать.
- Обвиняемый нес костыль, когда вы его увидели?
- Нет, сэр.
- Вы уверены, что он нес именно Клинкера?
- Да, сэр, я его ясно разглядел при свете фар.
- Он что, вернулся потом в дом?
- Не знаю, думаю, что да.
- Почему вы это утверждаете? - спросил Мейсон.
- Я услышал, что по дорожке едет машина, и что она остановилась
против окна Эштона. Я подумал, что это машина ответчика, но не
посмотрел. То есть звук мотора был похож на звук мотора машины
обвиняемого.
- Долго там была эта машина?
- Две-три минуты. Достаточно долго, чтобы обвиняемый мог взять
костыль и положить его в машину.
В зале послышались смешки.
- Так, - сказал Мейсон. - Если он вернулся, чтобы взять костыль,
почему же сначала он захватил кота? Какой был смысл нести кота в
руках, если он собирался вернуться на машине позже?
- Не знаю, - сказал свидетель поколебавшись.
- Уверен, что не знаете. - Мейсон встал. - У вас ведь был
собственный интерес к Эштону, правда?
- У меня, сэр?
- Да, у вас.
- Да нет же, вовсе нет.
Мейсон пристально посмотрел на свидетеля, и Брэндон, неловко
завертевшись на стуле, отвел глаза.
- Вы знаете, когда Эштон обратился ко мне насчет кота?
- Не могу сказать, - отвечал свидетель.
Мейсон, холодно глядя на него, напомнил:
- Вы под присягой, не забывайте. Когда Эштон приходил в мою
контору, вы за ним следили, так ведь?
- Нет, сэр.
- У вас был зеленый паккард, - сказал Мейсон. - Вы его поставили
перед моей конторой. Вы ждали, пока Эштон не вышел, и медленно поехали
за ним, разве не так?
Свидетель облизнул губы и промолчал. Судья Пеннимейкер наклонился
вперед, его лицо выражало интерес. Траслов, казалось, ничего не
понимал.
- Ну, - сказал Мейсон, - отвечайте на вопрос.
- Да, сэр, - сказал наконец свидетель. - Это было так.
- И вы поехали к Бэбсону, столяру, и расспросили его насчет костыля
Эштона?
Поколебавшись еще, Брэндон ответил:
- Да, сэр.
- Зачем вы это делали?
- Мне так велели.
- Кто?
- Фрэнк Оуфли.
- Он вам сказал, зачем ему это нужно?
- Нет, сэр. Он мне велел следить за Эштоном всякий раз, когда тот
уедет из дому. Он просил узнавать, куда Эштон ходит, с кем видится и
сколько денег тратит. Особенно его интересовали деньги.
- Когда он вам это велел?
- Двадцатого.
- А когда он сказал, что больше следить не нужно?
- Двадцать третьего, во время обеда.
Перри Мейсон вернулся на свое место и улыбнулся через стол
Траслову.
- Это все, - сказал он.
Траслов поколебался, потом произнес:
- Я думаю - достаточно. Пусть войдет Роберт Джейсон.
Вошел доктор Роберт Джейсон, под присягой подтвердил факт, что тело
Питера Лекстера было эксгумировано, что он произвел тщательный осмотр
тела, имеющий целью определить, произошли ожоги до смерти или же после
нее.
- К какому выводу вы пришли? - спросил Траслов.
- Тело почти превратилось в уголь, однако в нескольких местах его
защищала одежда. Если смерть наступает от сгорания, там, где одежда
плотно прикрывает тело, повреждений меньше - это установленный факт. Я
смог осмотреть эти участки и сделал свои выводы.
- Каково же было ваше заключение?
- Что смерть наступила до пожара.
- Спрашивайте, - разрешил Траслов Мейсону.
- Каково ваше заключение - наступила ли смерть от ожогов или от
удушения угарным газом? - спросил Мейсон.
- Угарный газ обычно присутствует при любом сгорании.
- Значит, практически невозможно определить, умер ли человек от
удушья из-за того, что к нему в комнату накачали угарного газа из
выхлопной трубы автомобиля, или он задохнулся и сгорел во время
пожара? Это так?
- Приблизительно так. Да, сэр.
- Вы делали рентген скелета?
- Нет. Зачем?
- Интересно было бы знать, есть ли признаки того, что правая нога
покойного была сломана.
Доктор Джейсон нахмурился, а Траслов спросил:
- Какое это имеет значение?
- Я бы просто хотел, чтобы сделали такую проверку, - сказал Мейсон.
- Нужно бы это знать, не говоря уже о том, есть ли налицо признаки
отравления угарным газом.
- Но свидетель только что показал, - вставил судья Пеннимейкер, -
что такое вещественное доказательство присутствует в любом случае,
отчего бы ни умер этот человек.
- Он этого не говорил, - настаивал Мейсон. - Он лишь показал, что
такое доказательство должно быть налицо, если смерть наступила от
сгорания или от удушения угарным газом. Я хотел бы, чтобы данный
свидетель немедленно установил эти два факта и вернулся в зал суда.
- Я могу позвонить в клинику и попросить своего ассистента
произвести исследование, - предложил доктор Джейсон.
- Вполне достаточно, - согласился Перри Мейсон.
- Это будет нарушением, - напомнил судья Пеннимейкер.
- Знаю, ваша честь, но час поздний, а мне хотелось бы прояснить
дело сегодня. Ведь это не окончательное заседание. Цель сегодняшнего
разбирательства - установить, совершено ли преступление и есть ли
основания обвинять ответчика.
- Хорошо, - согласился судья, - можете это сделать, доктор.
Доктор Джейсон покинул свидетельское место.
К решетке, отделяющей членов коллегии от публики, протолкалась
Делла Стрит и подошла поближе к Мейсону.
- Минутку, извините меня, - Перри Мейсон подошел к решетке.
- Я звонила в страховую компанию, - шепнула ему Делла. - Они
сообщили, что полиция в Санта-Фе, Нью-Мексико, обнаружила мою машину.
Ее вел человек, который клянется, что он Уотсон Кламмерт, но не может
этого доказать иначе как при помощи квитанций, удостоверяющих, что он
купил эту машину и заплатил за нее как Уотсон Кламмерт. Прелестная
подробность - они считают его грабителем банка, потому что в машине
нашли чемодан, в котором миллион долларов наличными.
- Что ж, - вздохнул Мейсон. - Значит, мы кое-чего добились.
- Вызывается свидетельница Уинифред Лекстер, - объявил Траслов.
Чуть понизив голос, он обратился к судье: - Суд, без сомнения,
согласится с нами, что эта свидетельница настроена иначе, чем другие,
и возьмет на себя основной допрос?
- Можете допрашивать свидетельницу, - разрешил судья Пеннимейкер. -
Если будет необходимость, мы изменим порядок.
Уинифред Лекстер вышла с таким видом, с каким принцесса подошла бы
к палачу. Она подняла правую руку, принесла присягу и заняла
свидетельское кресло.
- Ваше имя Уинифред Лекстер и вы помолвлены с обвиняемым?
- Да.
- Вы были знакомы с Чарльзом Эштоном?
- Была.
- Вам известен кот, находящийся в суде, с табличкой "Клинкер"?
Уинифред Лекстер прикусила губу и сказала:
- Мне знаком кот привратника.
- Это и есть кот привратника, о котором вы говорите?
Уинифред Лекстер вопросительно взглянула на Перри Мейсона, но Перри
Мейсон молчал. Она глубоко вздохнула, поколебалась, уже готова была
отрицательно качнуть головой, но кот с утробным мяуканьем соскочил со
стола, перебежал через зал, прыгнул к ней на колени и уютно свернулся
клубочком. В публике послышались смешки. Судья стукнул молотком.
Девушка снова взглянула на Мейсона.
- Отвечайте, Уинифред, - сказал адвокат. - И говорите правду.
- Да, - сказала она. - Это Клинкер.
- Клинкер был у вас в ту ночь, когда убили привратника?
- Отвечайте, - сказал Мейсон, потому что она снова беспомощно
взглянула на него.
- Не буду я отвечать!
- Отвечайте на вопрос, Уинифред, - повторил Мейсон.
- Да, он был у меня. - Она покосилась на Мейсона.
- Кто дал вам кота?
- Мой друг отдал мне кота, а я его отдала Перри Мейсону. - Теперь
она говорила резко. - То есть Перри Мейсон взял его с собой. Он
сказал, что полиция не должна найти кота у меня.
Публика беспокойно зашевелилась.
- Этим другом был Дуглас Кин? - спросил Траслов.
- Я отказываюсь отвечать.
- Отвечайте, - приказал Мейсон.
- Да, - сказала она.
- Можете задавать вопросы, - предложил Мейсону Траслов.
- У меня нет вопросов, - сказал Мейсон.
Поднялся Траслов и заговорил - холодно и официально:
- Ваша честь! Мне жаль, что приходится это признать, но выясняется,
что убийство Эдит де Во связано с убийством Чарльза Эштона. Убийца,
скорее всего, взял костыль из комнаты Эштона и принес его туда, где
была убита Эдит де Во. Он, вероятно, распилил костыль, взял бриллианты
и использовал кусок костыля как дубинку, нанеся им роковую рану Эдит
де Во. Значит, необходимо доказать, что Эштон был убит до того, как из
дома Лекстеров взяли кота, и что после убийства кот не возвращался в
дом Лекстеров. Таким образом, я считаю, что сторона, предъявляющая
иск, обязана выяснить судьбу кота с момента, когда он попал во
владение обвиняемого, и до того времени, когда его обнаружила полиция.
А потому я попрошу занять свидетельское место Деллу Стрит.
От удивления Делла Стрит перевела дыхание.
- Давай, Делла, - сказал Перри Мейсон.
Делла Стрит выступила вперед и принесла присягу.
- Ваше имя Делла Стрит, и вы секретарь Перри Мейсона, являющегося в
данном деле защитником обвиняемого. Приехал ли к вам на квартиру
двадцать третьего Перри Мейсон и привез ли кота по кличке Клинкер,
который сейчас находится в зале суда?
- Не знаю, - вызывающе ответила она.
- Не знаете? - переспросил Траслов. - Что вы хотите сказать?
- Хочу сказать, что не знаю.
- Почему же вы не знаете?
- Потому что не знаю, тот ли это кот, который принадлежал
привратнику.
- Но Уинифред Лекстер говорит, что тот.
- Я не отвечаю за показания Уинифред Лекстер, я даю свои показания
под присягой.
- Но этот кот явно знаком с Уинифред Лекстер.
- Я не отвечаю за круг знакомых этого кота, - ледяным тоном
ответила Делла Траслову.
Публика захохотала. Судья Пеннимейкер улыбнулся, но призвал всех к
порядку.
- Но вы признаете, что Перри Мейсон принес вам какого-то кота?
- Ничего подобного я не признаю. Вопрос неуместен, если он не имеет
отношения к убийству, а он не имеет с ним ничего общего, если только
это не кот привратника, а я об этом понятия не имею. Думаю, что вам
лучше задать этот вопрос мистеру Мейсону.
Мейсон улыбнулся, а Траслов заявил:
- Вызываю в качестве свидетеля Перри Мейсона. Я понимаю: это
несколько необычно, но ведь не совсем обычно и принимать столь
активное участие в делах своих клиентов, как это делает Перри Мейсон.
Я не собираюсь расспрашивать его о каких-то конфиденциальных секретах
его клиентов, я хочу только спросить, что он сделал, чтобы скрыть
преступление.
- Прекрасно, - скомандовал судья Пеннимейкер. - Перри Мейсон,
займите свидетельское место.
Мейсон повиновался, произнес присягу и сел. Судья Пеннимейкер
посмотрел на него с сочувствием, потом сказал Траслову:
- В конце концов, господин обвинитель, хотя вы и отмечаете, что
методы мистера Мейсона вести дела клиентов нуждаются в оправдании,
факт остается фактом: адвокат Мейсон является квалифицированным
юристом. Никто не ограничивает круг его клиентов. По моим подозрениям
может оказаться, что он также представляет интересы Уинифред Лекстер,
тогда суд должен отнестись как к уважаемой им тайне ко всему, что
Уинифред Лекстер могла ему сказать. Как вы метко заявили, методы
адвоката Мейсона, возможно, не совсем обычны, но вы должны
согласиться, что его история - длинная цепь успехов, которые
достигнуты не путем защиты виновных, но благодаря поразительно
оригинальным методам доказательства невиновности его клиентов.
- Я о прошлом не говорю, - мрачно сказал Траслов. - Я говорю о
настоящем.
- Благодарю за поддержку, ваша честь, - улыбнулся Мейсон. - Но я
полагаю, что она вряд ли будет необходимой.
- Ваше имя Перри Мейсон? - спросил Траслов. - Вы адвокат?
- Это так, господин обвинитель.
- Вы защитник Дугласа Кина?
- Да.
- Вы приезжали ночью двадцать третьего в закусочную, принадлежащую
Уинифред Лекстер?
- Приезжал.
- Вы взяли оттуда кота?
- Взял.
- Что вы потом с ним сделали?
- Я скажу даже больше того, что вы спрашиваете, мистер Траслов, -
улыбнулся Перри Мейсон. - Мне дали кота с уверением, что это Клинкер,
кот привратника, и Уинифред Лекстер заявила мне, что кот находится у
нее с начала двенадцатого, когда его доставил к ней Дуглас Кин,
ответчик по этому делу. Я сказал мисс Лекстер, что очень важно, чтобы
полиция не нашла у нее кота, взял его и отвез к моей секретарше.
- Зачем вы так поступили? - спросил Траслов.
- Затем, - сказал Перри Мейсон, - чтобы кот не смог убежать и
вернуться в дом Лекстеров.
Целая минута прошла, пока Траслов понял значение сказанного
Мейсоном. Он нахмурился и переспросил:
- Что?
- Чтобы кот не смог вернуться в дом Лекстеров.
- Не понимаю, - сказал Траслов.
- Другими словами, - спокойно объяснил Перри Мейсон, - я хотел
доказать, что кошачьи следы, покрывавшие постель, в которой Чарльз
Эштон был найден мертвым, были оставлены после того, как Дуглас Кин
покинул этот дом.
Траслов нахмурился. Он даже забыл, что должен допрашивать - он
пытался понять логику Мейсона.
- Но это не дает преимуществ вашему клиенту, - сказал он.
- Дает до некоторой степени, - отвечал Мейсон. - Это проясняет
ситуацию и дает возможность найти настоящего убийцу.
Траслов больше не спрашивал, он стоял с растерянным лицом, ожидая,
когда Мейсон продолжит, а судья Пеннимейкер даже наклонился вперед,
боясь пропустить хоть слово.
- Я действовал в убеждении, - сказал Мейсон, - что Кин невиновен. Я
не мог доказать его невиновность иначе, как доказав виновность кого-то
другого. Полиция пришла к выводу, что Кин лжет. Эштон, несомненно, был
убит в десять тридцать. Кин, несомненно, в десять тридцать был в
комнате Эштона, где впоследствии было найдено тело. На покрывале были
кошачьи следы. Полиция пришла к выводу, что следы оставлены Клинкером.
Но Кин сказал, что ушел из дома после одиннадцати, взяв с собой
Клинкера, и что в то время, когда он уходил, тела Эштона в комнате не
было. Вместо того чтобы принять точку зрения полиции, я решил
действовать исходя из того, что Кин говорит правду. Тогда следы на
постели не мог оставить Клинкер, в таком случае в десять тридцать
Эштон не мог быть на том месте, где позже нашли его тело. Да, но так
как он определенно был убит в десять тридцать, становится очевидным,
что он был убит в каком-то другом месте. В этом случае следы должны
быть оставлены другим котом или кошкой, не Клинкером. Додумавшись до
этого, я вдруг понял, как важно знать о каждой минуте Клинкера,
начиная с того момента, когда Кин взял его из дома. Я не мог придумать
ничего лучшего, чем взять кота себе и держать там, где убийца не
сможет его найти.
- Почему, - спросил Траслов, - вы хотите доказать, что именно этого
кота, Клинкера, взял из дому ваш клиент?
- Потому что, - сказал Мейсон, - Клинкер - единственный кот в
округе. Более того, Клинкер разгонял других котов по соседству.
Поэтому, если Кин говорит правду, тело Эштона должны были привезти в
дом после того, как он был убит. Для того чтобы подумали, будто Эштона
убили в постели, и чтобы возбудить подозрение против Дугласа Кина,
кто-то должен был выйти ночью, найти кота, принести его в дом,
посадить этого кота в кровать, где лежало тело Эштона - кстати,
чувствительный нос кота должен был различить там запах Клинкера, - и
заставить кота наследить на покрывале. Если так и было, любой, кто
знаком с кошачьими повадками, поймет, что кот должен был
сопротивляться и что в результате такого сопротивления на руках убийцы
остались глубокие царапины. А потому я осмотрел всех подозреваемых,
чтобы найти у кого оцарапаны руки. Когда я обнаружил этого человека, я
узнал, что он решил скрыть эти царапины, добавив к ним новые при
обстоятельствах, которые объяснили бы наличие царапин на руках.
Скажем, раскопки вокруг розового куста, очевидно, в попытке разыскать
сокровища. Это сделано явно не для того, чтобы найти состояние в
миллион долларов. Вот я и пришел к выводу, что раскопки делались
единственно с целью оправдать царапины на руках, уверяя, что это из-за
шипов розы.
Глаза Траслова почти выскочили из орбит.
- Вы думаете - Фрэнк Оуфли? Но Фрэнк Оуфли был с Эдит де Во в то
время, когда убили Чарльза Эштона.
- Да, - сказал Мейсон. - Я не прерывал допроса только потому, что
хотел услышать это утверждение из его собственных уст. Эштон был убит
вовсе не в своей постели, а в квартире Эдит де Во. Это единственное
возможное объяснение фактам дела. Вспомните: Эштон был хилым и
высохшим стариком, а дорожка для машин проходит прямо у окна над его
кроватью. Сильный человек легко мог бы опустить тело Эштона в окно.
- Минутку, - Траслов вдруг осознал происходящее. - Ведь вы
находитесь на свидетельском месте, а начинаете объяснять дело.
- Вызванный как свидетель обвинения, - любезно пояснил Мейсон, - я
пытаюсь ответить на ваш вопрос и объяснить, зачем я взял кота из
закусочной Уинифред Лекстер и спрятал там, где ни одна из сторон не
могла его найти, пока его не взяла полиция. А для того чтобы полиция
его сохранила, я заставил полицию поверить, будто, захватив кота, они
могут нанести ущерб моему клиенту и, возможно, помешать моей
деятельности как адвоката.
Судья Пеннимейкер сказал с улыбкой:
- Я думаю, адвокат Мейсон дает спорный ответ, но суд, безусловно,
выслушает его. Продолжайте объяснение, мистер Мейсон.
ПАЛОЧКОЙ ВОТКНУТОЙ В ЗЕМЛЮ ТЧК ОНИ НЕ ГЛУБОКО ТЧК НЕ ДАЛЬШЕ
НЕСКОЛЬКИХ ДЮЙМОВ".
- Нужно выяснить, - сказал Траслов, - была ли эта телеграмма
отправлена по телефону и был ли это телефон Уинифред Лекстер, невесты
обвиняемого.
Мейсон промолчал.
- Вы рыли в том самом месте? - спросил Траслов.
- Да.
- Вы были знакомы с Эдит де Во?
- Был.
- В каких отношениях вы были с ней, когда она умерла?
- Она была моей женой, - с усилием произнес свидетель.
- А теперь спросите его, - сказал Мейсон Траслову, - что говорила
ему Эдит де Во насчет смерти его деда.
Траслов удивился, но сразу повернулся к свидетелю.
- Эдит де Во говорила вам о чем-нибудь, связанном со смертью вашего
деда, о каких-то подозрительных обстоятельствах, которые она заметила
в вечер пожара?
- Ваша честь! - вскочил Нат Шастер. - Ваша честь! Ваша честь!
Вопрос отводится! Это основано на слухах! Лишено основания...
Судья Пеннимейкер стукнул своим молотком.
- Сядьте, господин адвокат, - приказал он. - Вы нарушаете порядок:
вы не имеете в этом деле представительства, разве только вы выступите
защитником Сэма Лекстера.
- Я отвожу вопрос как раз в интересах Сэма Лекстера.
- Сэмюэль Лекстер не является какой-либо из сторон в этом деле.
Адвокат Мейсон и только он имеет право отводить вопросы. Я уже сообщал
вам об этом.
- Но это грубое нарушение! Моего клиента обвиняют в убийстве, не
давая ему возможности защищаться! Ну и ловчат эти два юриста! Начинают
с того, что привлекают за убийство совсем другого человека, а потом
обвиняют моего клиента, а я ничего не могу поделать, потому что они не
отводят вопросы!
Судья Пеннимейкер помимо воли улыбнулся.
- Ситуация ироническая, господин адвокат, - сказал он, - но
бесспорно в рамках законности. Сядьте и воздержитесь от того, чтобы
прерывать ведение цела.
- Но он не должен отвечать. Иначе у него будут неприятности. Я ему
советую не...
На этот раз судья не улыбался.
- Сядьте, - сказал он, - и успокойтесь, иначе вас выведут из зала и
оштрафуют за неуважение к суду. Ну?
Нат Шастер медленно сел.
- Сидите и молчите, - приказал судья Пеннимейкер. Потом повернулся
к свидетелю: - Отвечайте на вопрос. Разумеется, если нет возражений со
стороны защиты. Если есть возражения, я подержу мнение о том, что
данное свидетельство основано на одних слухах.
- Вопрос ни в коем случае не отводится, - изысканно вежливо заявил
Мейсон.
Шастер приподнялся, потом снова сел с неприятной гримасой.
Фрэнк Оуфли медленно сказал:
- Моя жена мне говорила, что вечером того дня, когда был пожар, она
шла мимо гаража. Она видела, что Сэм Лекстер сидел в машине, выхлопная
труба была соединена с радиатором отопления при помощи шланга - через
радиатор нагревалась спальня моего деда.
- Мотор работал? - спросил Траслов.
- Она говорила, что работал.
- Она вам говорила, кому еще она об этом рассказывала?
- Да.
- Кому же?
- Перри Мейсону, адвокату, и Дугласу Кину, обвиняемому.
- Достаточно, - сказал Траслов. - Спрашивайте вы, господин
защитник.
Перри Мейсон почти светским тоном заметил:
- Мистер Оуфли, вы, кажется, были с Эдит де Во перед тем, как она
обнаружила Сэмюэля Лекстера в машине в ночь пожара?
- Это так. Мы с ней гуляли и... строили планы на будущее... -
Свидетель внезапно осекся, отвел глаза, его лицо перекосила гримаса.
Он с трудом овладел собой, потом посмотрел в глаза Перри Мейсону и
сказал хриплым от волнения голосом: - Я боялся, что дед не одобрит
этого брака. Наши встречи были тайными, но мы собирались пожениться,
как только будет возможность.
- Она была абсолютно уверена, что в машине сидел именно Сэмюэль
Лекстер? - задал следующий вопрос Перри Мейсон.
- По-моему, да, - сказал Оуфли. - Хотя она говорила, что не
рассмотрела его лица. У Сэма Лекстера заметная шляпа, ее-то она ясно
видела.
- Он с ней говорил?
- Да, говорил, и ей показалось, что это был голос Сэма Лекстера.
Хотя, когда я ее расспрашивал, она припомнила, что голос звучал
приглушенно из-за того, что человек наклонился над рулем.
- Известны ли вам какие-либо мотивы, по которым Сэм Лекстер хотел
бы убить своего деда?
- Ну конечно. Завещание.
- Известны ли вам какие-либо мотивы, по которым он хотел бы убить
Чарльза Эштона?
Нат Шастер изобразил на своей физиономии целую пантомиму,
выражающую протест, но, вспомнив предупреждение судьи, остался на
месте и промолчал.
- Нет, не известны, - ответил Оуфли.
- Знаете ли вы, где был Сэм Лекстер, когда убили Эштона?
- Нет, не знаю.
- А вы где были в это время?
- Я был у Эдит де Во.
- Совершали свадебный обряд? - спросил Мейсон.
Свидетелю было явно неприятно отвечать на этот вопрос.
- Кажется, его убили вскоре после нашего обряда, - сказал он.
- Простите, что я потревожил вашу рану, - мягко сказал Мейсон. - У
меня все.
- У меня тоже все, - объявил Траслов.
Шастер с надеждой взглянул на членов суда, судья Пеннимейкер
отвернулся от него и повторил:
- Это все.
Траслов дружески подмигнул Мейсону и попросил:
- Вызовите Тельму Пиксли.
Вышла Тельма Пиксли и принесла присягу.
- Вам известен обвиняемый?
- Очень хорошо известен.
- Вы его видели двадцать третьего - в тот вечер, когда убили
Чарльза Эштона?
- Видела.
- Что он делал? Заявляю членам суда и присяжным, что это выясняется
исключительно для того, чтобы установить мотив следующего убийства.
Думаю, тот факт, что костыль привратника был найден в квартире Эдит де
Во, указывает...
- Возражений нет, - прервал его Перри Мейсон. - Свидетельница может
отвечать на этот вопрос.
- Отвечайте на вопрос, - сказал судья Пеннимейкер.
- Я видела, как к дому подъехала машина обвиняемого. Он объехал дом
вокруг, потом остановился за гаражом. Я ждала, что он позвонит, и
собиралась впустить его, но у него был ключ от черного хода. Я видела,
как он вошел. Я еще подумала: что это он там делает, даже подошла к
своей двери и прислушалась. Он спустился по лестнице, и я услышала,
как он открывает дверь Эштона.
- Вам известно, как долго он там оставался?
- Я видела, как он уходил.
- Во сколько он приехал?
- Незадолго до десяти.
- А когда уехал?
- После одиннадцати.
- Минут пять двенадцатого?
- Нет, наверное. Часы только одиннадцать пробили. Может, минуты две
прошло - и я увидела, что он идет.
- Он что-нибудь нес?
- Кота.
- Вы могли ясно разглядеть этого кота?
- Да, это был Клинкер.
- То есть кот привратника?
- Да.
- Вы бы узнали этого кота, если бы его увидели?
- Конечно.
Траслов повернулся к приставу, который, очевидно, ждал сигнала.
Пристав вышел в соседнее помещение и вернулся с персидским котом, на
шее которого был укреплен ярлычок.
- Это тот самый кот?
- Да, это Клинкер.
- Ваша честь, - Траслов улыбнулся Перри Мейсону, - свидетельница
опознала персидского кота, на шее которого укреплен ярлычок с надписью
"Клинкер" и инициалами "Г.Б." - написано почерком Гамильтона Бергера.
Судья Пеннимейкер кивнул. Траслов повернулся к Мейсону и предложил:
- Переходите к перекрестному допросу, господин защитник.
- Вы достаточно хорошо видели кота, чтобы узнать его? - спросил
Перри Мейсон.
- Да, - огрызнулась свидетельница. - Я бы Клинкера узнала где
угодно, даже если бы кота подменили. Я бы Клинкера из...
Судья Пеннимейкер стукнул молотком. Зал разразился смехом.
- Последнее замечание можно не записывать, - сказал судья.
Мейсон кивнул. Он, казалось, потерял интерес к заседанию.
- Вопросов больше нет, - сказал он.
- Вызовите Джима Брэндона, - предложил Траслов.
Вошел Джим Брэндон. Лицо его казалось язвительным из-за шрама. Он
принес присягу.
- Вы служите у Сэмюэля Лекстера? - спросил Траслов.
- И у мистера Оуфли, - добавил Брэндон. - Я служу шофером и
дворецким.
- Вы были на службе вечером двадцать третьего?
- Да.
- В тот вечер вы видели ответчика?
- Да.
- Где?
- Возле гаража дома Лекстеров.
- Вы видели, что там стояла его машина?
- Она стояла ярдах в двадцати от дороги.
- Что делал обвиняемый, когда вы его увидели?
- Шел от дома с котом в руках.
- Вы узнали кота?
- Да, это был Клинкер.
- Кот с табличкой "Клинкер", который сейчас в зале?
- Да, это тот самый.
- Который был час?
- Около одиннадцати, может, чуть больше.
- Где вы были перед тем, как увидели обвиняемого?
- Я был в конторе мистера Шастера. Мистер Сэм Лекстер меня попросил
отвезти его туда. Я приехал в контору незадолго до десяти и оставался
там почти до одиннадцати, пока мистер Лекстер не сказал мне, что я
могу ехать домой. Я и поехал, поставил машину, вошел в дом и оставался
там.
- Мистер Оуфли был дома, когда вы приехали?
- Нет, сэр, он приехал минут через десять - пятнадцать.
- Обвиняемый нес костыль, когда вы его увидели?
- Нет, сэр.
- Вы уверены, что он нес именно Клинкера?
- Да, сэр, я его ясно разглядел при свете фар.
- Он что, вернулся потом в дом?
- Не знаю, думаю, что да.
- Почему вы это утверждаете? - спросил Мейсон.
- Я услышал, что по дорожке едет машина, и что она остановилась
против окна Эштона. Я подумал, что это машина ответчика, но не
посмотрел. То есть звук мотора был похож на звук мотора машины
обвиняемого.
- Долго там была эта машина?
- Две-три минуты. Достаточно долго, чтобы обвиняемый мог взять
костыль и положить его в машину.
В зале послышались смешки.
- Так, - сказал Мейсон. - Если он вернулся, чтобы взять костыль,
почему же сначала он захватил кота? Какой был смысл нести кота в
руках, если он собирался вернуться на машине позже?
- Не знаю, - сказал свидетель поколебавшись.
- Уверен, что не знаете. - Мейсон встал. - У вас ведь был
собственный интерес к Эштону, правда?
- У меня, сэр?
- Да, у вас.
- Да нет же, вовсе нет.
Мейсон пристально посмотрел на свидетеля, и Брэндон, неловко
завертевшись на стуле, отвел глаза.
- Вы знаете, когда Эштон обратился ко мне насчет кота?
- Не могу сказать, - отвечал свидетель.
Мейсон, холодно глядя на него, напомнил:
- Вы под присягой, не забывайте. Когда Эштон приходил в мою
контору, вы за ним следили, так ведь?
- Нет, сэр.
- У вас был зеленый паккард, - сказал Мейсон. - Вы его поставили
перед моей конторой. Вы ждали, пока Эштон не вышел, и медленно поехали
за ним, разве не так?
Свидетель облизнул губы и промолчал. Судья Пеннимейкер наклонился
вперед, его лицо выражало интерес. Траслов, казалось, ничего не
понимал.
- Ну, - сказал Мейсон, - отвечайте на вопрос.
- Да, сэр, - сказал наконец свидетель. - Это было так.
- И вы поехали к Бэбсону, столяру, и расспросили его насчет костыля
Эштона?
Поколебавшись еще, Брэндон ответил:
- Да, сэр.
- Зачем вы это делали?
- Мне так велели.
- Кто?
- Фрэнк Оуфли.
- Он вам сказал, зачем ему это нужно?
- Нет, сэр. Он мне велел следить за Эштоном всякий раз, когда тот
уедет из дому. Он просил узнавать, куда Эштон ходит, с кем видится и
сколько денег тратит. Особенно его интересовали деньги.
- Когда он вам это велел?
- Двадцатого.
- А когда он сказал, что больше следить не нужно?
- Двадцать третьего, во время обеда.
Перри Мейсон вернулся на свое место и улыбнулся через стол
Траслову.
- Это все, - сказал он.
Траслов поколебался, потом произнес:
- Я думаю - достаточно. Пусть войдет Роберт Джейсон.
Вошел доктор Роберт Джейсон, под присягой подтвердил факт, что тело
Питера Лекстера было эксгумировано, что он произвел тщательный осмотр
тела, имеющий целью определить, произошли ожоги до смерти или же после
нее.
- К какому выводу вы пришли? - спросил Траслов.
- Тело почти превратилось в уголь, однако в нескольких местах его
защищала одежда. Если смерть наступает от сгорания, там, где одежда
плотно прикрывает тело, повреждений меньше - это установленный факт. Я
смог осмотреть эти участки и сделал свои выводы.
- Каково же было ваше заключение?
- Что смерть наступила до пожара.
- Спрашивайте, - разрешил Траслов Мейсону.
- Каково ваше заключение - наступила ли смерть от ожогов или от
удушения угарным газом? - спросил Мейсон.
- Угарный газ обычно присутствует при любом сгорании.
- Значит, практически невозможно определить, умер ли человек от
удушья из-за того, что к нему в комнату накачали угарного газа из
выхлопной трубы автомобиля, или он задохнулся и сгорел во время
пожара? Это так?
- Приблизительно так. Да, сэр.
- Вы делали рентген скелета?
- Нет. Зачем?
- Интересно было бы знать, есть ли признаки того, что правая нога
покойного была сломана.
Доктор Джейсон нахмурился, а Траслов спросил:
- Какое это имеет значение?
- Я бы просто хотел, чтобы сделали такую проверку, - сказал Мейсон.
- Нужно бы это знать, не говоря уже о том, есть ли налицо признаки
отравления угарным газом.
- Но свидетель только что показал, - вставил судья Пеннимейкер, -
что такое вещественное доказательство присутствует в любом случае,
отчего бы ни умер этот человек.
- Он этого не говорил, - настаивал Мейсон. - Он лишь показал, что
такое доказательство должно быть налицо, если смерть наступила от
сгорания или от удушения угарным газом. Я хотел бы, чтобы данный
свидетель немедленно установил эти два факта и вернулся в зал суда.
- Я могу позвонить в клинику и попросить своего ассистента
произвести исследование, - предложил доктор Джейсон.
- Вполне достаточно, - согласился Перри Мейсон.
- Это будет нарушением, - напомнил судья Пеннимейкер.
- Знаю, ваша честь, но час поздний, а мне хотелось бы прояснить
дело сегодня. Ведь это не окончательное заседание. Цель сегодняшнего
разбирательства - установить, совершено ли преступление и есть ли
основания обвинять ответчика.
- Хорошо, - согласился судья, - можете это сделать, доктор.
Доктор Джейсон покинул свидетельское место.
К решетке, отделяющей членов коллегии от публики, протолкалась
Делла Стрит и подошла поближе к Мейсону.
- Минутку, извините меня, - Перри Мейсон подошел к решетке.
- Я звонила в страховую компанию, - шепнула ему Делла. - Они
сообщили, что полиция в Санта-Фе, Нью-Мексико, обнаружила мою машину.
Ее вел человек, который клянется, что он Уотсон Кламмерт, но не может
этого доказать иначе как при помощи квитанций, удостоверяющих, что он
купил эту машину и заплатил за нее как Уотсон Кламмерт. Прелестная
подробность - они считают его грабителем банка, потому что в машине
нашли чемодан, в котором миллион долларов наличными.
- Что ж, - вздохнул Мейсон. - Значит, мы кое-чего добились.
- Вызывается свидетельница Уинифред Лекстер, - объявил Траслов.
Чуть понизив голос, он обратился к судье: - Суд, без сомнения,
согласится с нами, что эта свидетельница настроена иначе, чем другие,
и возьмет на себя основной допрос?
- Можете допрашивать свидетельницу, - разрешил судья Пеннимейкер. -
Если будет необходимость, мы изменим порядок.
Уинифред Лекстер вышла с таким видом, с каким принцесса подошла бы
к палачу. Она подняла правую руку, принесла присягу и заняла
свидетельское кресло.
- Ваше имя Уинифред Лекстер и вы помолвлены с обвиняемым?
- Да.
- Вы были знакомы с Чарльзом Эштоном?
- Была.
- Вам известен кот, находящийся в суде, с табличкой "Клинкер"?
Уинифред Лекстер прикусила губу и сказала:
- Мне знаком кот привратника.
- Это и есть кот привратника, о котором вы говорите?
Уинифред Лекстер вопросительно взглянула на Перри Мейсона, но Перри
Мейсон молчал. Она глубоко вздохнула, поколебалась, уже готова была
отрицательно качнуть головой, но кот с утробным мяуканьем соскочил со
стола, перебежал через зал, прыгнул к ней на колени и уютно свернулся
клубочком. В публике послышались смешки. Судья стукнул молотком.
Девушка снова взглянула на Мейсона.
- Отвечайте, Уинифред, - сказал адвокат. - И говорите правду.
- Да, - сказала она. - Это Клинкер.
- Клинкер был у вас в ту ночь, когда убили привратника?
- Отвечайте, - сказал Мейсон, потому что она снова беспомощно
взглянула на него.
- Не буду я отвечать!
- Отвечайте на вопрос, Уинифред, - повторил Мейсон.
- Да, он был у меня. - Она покосилась на Мейсона.
- Кто дал вам кота?
- Мой друг отдал мне кота, а я его отдала Перри Мейсону. - Теперь
она говорила резко. - То есть Перри Мейсон взял его с собой. Он
сказал, что полиция не должна найти кота у меня.
Публика беспокойно зашевелилась.
- Этим другом был Дуглас Кин? - спросил Траслов.
- Я отказываюсь отвечать.
- Отвечайте, - приказал Мейсон.
- Да, - сказала она.
- Можете задавать вопросы, - предложил Мейсону Траслов.
- У меня нет вопросов, - сказал Мейсон.
Поднялся Траслов и заговорил - холодно и официально:
- Ваша честь! Мне жаль, что приходится это признать, но выясняется,
что убийство Эдит де Во связано с убийством Чарльза Эштона. Убийца,
скорее всего, взял костыль из комнаты Эштона и принес его туда, где
была убита Эдит де Во. Он, вероятно, распилил костыль, взял бриллианты
и использовал кусок костыля как дубинку, нанеся им роковую рану Эдит
де Во. Значит, необходимо доказать, что Эштон был убит до того, как из
дома Лекстеров взяли кота, и что после убийства кот не возвращался в
дом Лекстеров. Таким образом, я считаю, что сторона, предъявляющая
иск, обязана выяснить судьбу кота с момента, когда он попал во
владение обвиняемого, и до того времени, когда его обнаружила полиция.
А потому я попрошу занять свидетельское место Деллу Стрит.
От удивления Делла Стрит перевела дыхание.
- Давай, Делла, - сказал Перри Мейсон.
Делла Стрит выступила вперед и принесла присягу.
- Ваше имя Делла Стрит, и вы секретарь Перри Мейсона, являющегося в
данном деле защитником обвиняемого. Приехал ли к вам на квартиру
двадцать третьего Перри Мейсон и привез ли кота по кличке Клинкер,
который сейчас находится в зале суда?
- Не знаю, - вызывающе ответила она.
- Не знаете? - переспросил Траслов. - Что вы хотите сказать?
- Хочу сказать, что не знаю.
- Почему же вы не знаете?
- Потому что не знаю, тот ли это кот, который принадлежал
привратнику.
- Но Уинифред Лекстер говорит, что тот.
- Я не отвечаю за показания Уинифред Лекстер, я даю свои показания
под присягой.
- Но этот кот явно знаком с Уинифред Лекстер.
- Я не отвечаю за круг знакомых этого кота, - ледяным тоном
ответила Делла Траслову.
Публика захохотала. Судья Пеннимейкер улыбнулся, но призвал всех к
порядку.
- Но вы признаете, что Перри Мейсон принес вам какого-то кота?
- Ничего подобного я не признаю. Вопрос неуместен, если он не имеет
отношения к убийству, а он не имеет с ним ничего общего, если только
это не кот привратника, а я об этом понятия не имею. Думаю, что вам
лучше задать этот вопрос мистеру Мейсону.
Мейсон улыбнулся, а Траслов заявил:
- Вызываю в качестве свидетеля Перри Мейсона. Я понимаю: это
несколько необычно, но ведь не совсем обычно и принимать столь
активное участие в делах своих клиентов, как это делает Перри Мейсон.
Я не собираюсь расспрашивать его о каких-то конфиденциальных секретах
его клиентов, я хочу только спросить, что он сделал, чтобы скрыть
преступление.
- Прекрасно, - скомандовал судья Пеннимейкер. - Перри Мейсон,
займите свидетельское место.
Мейсон повиновался, произнес присягу и сел. Судья Пеннимейкер
посмотрел на него с сочувствием, потом сказал Траслову:
- В конце концов, господин обвинитель, хотя вы и отмечаете, что
методы мистера Мейсона вести дела клиентов нуждаются в оправдании,
факт остается фактом: адвокат Мейсон является квалифицированным
юристом. Никто не ограничивает круг его клиентов. По моим подозрениям
может оказаться, что он также представляет интересы Уинифред Лекстер,
тогда суд должен отнестись как к уважаемой им тайне ко всему, что
Уинифред Лекстер могла ему сказать. Как вы метко заявили, методы
адвоката Мейсона, возможно, не совсем обычны, но вы должны
согласиться, что его история - длинная цепь успехов, которые
достигнуты не путем защиты виновных, но благодаря поразительно
оригинальным методам доказательства невиновности его клиентов.
- Я о прошлом не говорю, - мрачно сказал Траслов. - Я говорю о
настоящем.
- Благодарю за поддержку, ваша честь, - улыбнулся Мейсон. - Но я
полагаю, что она вряд ли будет необходимой.
- Ваше имя Перри Мейсон? - спросил Траслов. - Вы адвокат?
- Это так, господин обвинитель.
- Вы защитник Дугласа Кина?
- Да.
- Вы приезжали ночью двадцать третьего в закусочную, принадлежащую
Уинифред Лекстер?
- Приезжал.
- Вы взяли оттуда кота?
- Взял.
- Что вы потом с ним сделали?
- Я скажу даже больше того, что вы спрашиваете, мистер Траслов, -
улыбнулся Перри Мейсон. - Мне дали кота с уверением, что это Клинкер,
кот привратника, и Уинифред Лекстер заявила мне, что кот находится у
нее с начала двенадцатого, когда его доставил к ней Дуглас Кин,
ответчик по этому делу. Я сказал мисс Лекстер, что очень важно, чтобы
полиция не нашла у нее кота, взял его и отвез к моей секретарше.
- Зачем вы так поступили? - спросил Траслов.
- Затем, - сказал Перри Мейсон, - чтобы кот не смог убежать и
вернуться в дом Лекстеров.
Целая минута прошла, пока Траслов понял значение сказанного
Мейсоном. Он нахмурился и переспросил:
- Что?
- Чтобы кот не смог вернуться в дом Лекстеров.
- Не понимаю, - сказал Траслов.
- Другими словами, - спокойно объяснил Перри Мейсон, - я хотел
доказать, что кошачьи следы, покрывавшие постель, в которой Чарльз
Эштон был найден мертвым, были оставлены после того, как Дуглас Кин
покинул этот дом.
Траслов нахмурился. Он даже забыл, что должен допрашивать - он
пытался понять логику Мейсона.
- Но это не дает преимуществ вашему клиенту, - сказал он.
- Дает до некоторой степени, - отвечал Мейсон. - Это проясняет
ситуацию и дает возможность найти настоящего убийцу.
Траслов больше не спрашивал, он стоял с растерянным лицом, ожидая,
когда Мейсон продолжит, а судья Пеннимейкер даже наклонился вперед,
боясь пропустить хоть слово.
- Я действовал в убеждении, - сказал Мейсон, - что Кин невиновен. Я
не мог доказать его невиновность иначе, как доказав виновность кого-то
другого. Полиция пришла к выводу, что Кин лжет. Эштон, несомненно, был
убит в десять тридцать. Кин, несомненно, в десять тридцать был в
комнате Эштона, где впоследствии было найдено тело. На покрывале были
кошачьи следы. Полиция пришла к выводу, что следы оставлены Клинкером.
Но Кин сказал, что ушел из дома после одиннадцати, взяв с собой
Клинкера, и что в то время, когда он уходил, тела Эштона в комнате не
было. Вместо того чтобы принять точку зрения полиции, я решил
действовать исходя из того, что Кин говорит правду. Тогда следы на
постели не мог оставить Клинкер, в таком случае в десять тридцать
Эштон не мог быть на том месте, где позже нашли его тело. Да, но так
как он определенно был убит в десять тридцать, становится очевидным,
что он был убит в каком-то другом месте. В этом случае следы должны
быть оставлены другим котом или кошкой, не Клинкером. Додумавшись до
этого, я вдруг понял, как важно знать о каждой минуте Клинкера,
начиная с того момента, когда Кин взял его из дома. Я не мог придумать
ничего лучшего, чем взять кота себе и держать там, где убийца не
сможет его найти.
- Почему, - спросил Траслов, - вы хотите доказать, что именно этого
кота, Клинкера, взял из дому ваш клиент?
- Потому что, - сказал Мейсон, - Клинкер - единственный кот в
округе. Более того, Клинкер разгонял других котов по соседству.
Поэтому, если Кин говорит правду, тело Эштона должны были привезти в
дом после того, как он был убит. Для того чтобы подумали, будто Эштона
убили в постели, и чтобы возбудить подозрение против Дугласа Кина,
кто-то должен был выйти ночью, найти кота, принести его в дом,
посадить этого кота в кровать, где лежало тело Эштона - кстати,
чувствительный нос кота должен был различить там запах Клинкера, - и
заставить кота наследить на покрывале. Если так и было, любой, кто
знаком с кошачьими повадками, поймет, что кот должен был
сопротивляться и что в результате такого сопротивления на руках убийцы
остались глубокие царапины. А потому я осмотрел всех подозреваемых,
чтобы найти у кого оцарапаны руки. Когда я обнаружил этого человека, я
узнал, что он решил скрыть эти царапины, добавив к ним новые при
обстоятельствах, которые объяснили бы наличие царапин на руках.
Скажем, раскопки вокруг розового куста, очевидно, в попытке разыскать
сокровища. Это сделано явно не для того, чтобы найти состояние в
миллион долларов. Вот я и пришел к выводу, что раскопки делались
единственно с целью оправдать царапины на руках, уверяя, что это из-за
шипов розы.
Глаза Траслова почти выскочили из орбит.
- Вы думаете - Фрэнк Оуфли? Но Фрэнк Оуфли был с Эдит де Во в то
время, когда убили Чарльза Эштона.
- Да, - сказал Мейсон. - Я не прерывал допроса только потому, что
хотел услышать это утверждение из его собственных уст. Эштон был убит
вовсе не в своей постели, а в квартире Эдит де Во. Это единственное
возможное объяснение фактам дела. Вспомните: Эштон был хилым и
высохшим стариком, а дорожка для машин проходит прямо у окна над его
кроватью. Сильный человек легко мог бы опустить тело Эштона в окно.
- Минутку, - Траслов вдруг осознал происходящее. - Ведь вы
находитесь на свидетельском месте, а начинаете объяснять дело.
- Вызванный как свидетель обвинения, - любезно пояснил Мейсон, - я
пытаюсь ответить на ваш вопрос и объяснить, зачем я взял кота из
закусочной Уинифред Лекстер и спрятал там, где ни одна из сторон не
могла его найти, пока его не взяла полиция. А для того чтобы полиция
его сохранила, я заставил полицию поверить, будто, захватив кота, они
могут нанести ущерб моему клиенту и, возможно, помешать моей
деятельности как адвоката.
Судья Пеннимейкер сказал с улыбкой:
- Я думаю, адвокат Мейсон дает спорный ответ, но суд, безусловно,
выслушает его. Продолжайте объяснение, мистер Мейсон.