Глядя на смущенную жену, Дюриэа добродушно смеется.
— Что же он такого натворил? — интересуется он.
— О!.. Ничего… Мне кажется, во время «сухого закона» он был бутлегером[2]. Кроме того, он водится со всяким сбродом. Когда я его видела в последний раз, его лучшим другом был гангстер, совершавший налеты на банки. Грэмпс был от него в восторге. Он говорил, что единственный способ не дать банку ограбить себя — это ограбить его первым. Грэмпс действительно невозможный, но все его любят.
— Мне казалось, что у него в Мексике есть какие-то прииски или шахты?
— Да, но у него их отняли. Ему выплачивают ежегодную компенсацию, и на это он живет. Вообще-то ему плевать на деньги. Послушай, Френки, если он тебе мешает, мы избавимся от него завтра же, потерпи его только сегодня.
— Ну разумеется, ведь это твой дед!
— Да, конечно, но он такой непредсказуемый.., с ним никогда не знаешь, что тебя ждет. Папа рассказывал много разных историй про Грэмпса. Папа был осторожным, рассудительным, и я думаю, что Грэмпс с трудом выносил его… Грэмпс считал, что он пошел в другую родню…
— А где он откопал этот фургон?
— Он сам смастерил его.
— И он много путешествует?
— Лучше спроси, где он только не был. У него есть друзья во всех сорока восьми штатах. Самые разные люди…
Дюриэа кладет руку на плечо жены:
— Не волнуйся, дорогая, твой дед очень симпатичный. Только его фургон надо откатить куда-нибудь подальше. Мы предоставим Грэмпсу комнату для друзей.
— Нет, он ни за что не расстанется со своим фургоном. Это его дом, его святыня. — Ты уже была внутри?
— Нет, он приехал только полчаса назад, когда я еще спала. Я и так заставила его ждать, пока приводила себя в порядок.
— Я вспомнил, что не брился сегодня.
— Поторопись, Френк, так как у Грэмпса все в руках горит. Скоро он застучит по кастрюле. Дюриэа морщится:
— А у меня как раз болит голова. Кроме того, это может не понравиться соседям. Пойди предупреди его, чтобы он этого не делал.
— Я попытаюсь, но вряд ли он меня послушает. Если он что-нибудь решил, то ничто и никто не может его остановить. Он очень упрямый. Ладно, иди брейся, чтобы не опоздать к столу.
Дюриэа идет в ванную комнату, принимает две таблетки аспирина, бреется, расчесывает волосы щеткой.
В тот момент, когда он спускается по лестнице, раздается «гонг». Грэмпс стучит оловянной ложкой по сковороде…
Они поднимаются в фургон.
Здесь царят чистота и порядок.
Под старой кофеваркой синеет пламя спиртовки. На столе стоят три чашки и три тарелки с ветчиной, взбитой яичницей и тостами.
— Милдред говорит, что ты неважно себя чувствуешь, сынок. У тебя мигрень? Дюриэа кивает головой.
— Я вылечу тебя, сынок.
Грэмпс лезет под стол, открывает сундук, достает из него бутыль и наливает в чашку прокурора жидкость золотистого цвета. Он наливает и себе тоже и вопросительно смотрит на Милдред.
— Что это? — спрашивает она.
— Микстура, которая моментально вылечит твоего мужа. Тебе налить?
Она покорно соглашается:
— Давай, Грэмпс.
В то время как Грэмпс убирает бутыль в сундук, Милдред нюхает напиток, и у нее округляются глаза. Дюриэа смотрит на нее с беспокойством.
Грэмпс тем временем разливает по чашкам кофе.
— Попробуйте по глотку, прежде чем начать есть. Дюриэа берет чашку и отпивает глоток.
— Восхитительно! — говорит он, глядя на Грэмпса с уважением. — Что это?
— Самое лучшее в мире бренди! — заявляет Грэмпс. — Мне прислал его один из моих друзей. У него виноградники на севере Калифорнии, Я направлялся к нему и по дороге заехал к вам. Это очень старая водка, он угощает ею только самых близких друзей.
Дюриэа отпивает еще несколько глотков и принимается за яичницу. Его лицо выражает искреннее изумление.
— Это мой собственный рецепт, который я совершенствовал в течение ряда лет, — говорит Грэмпс. — Не правда ли, вкусно, сынок?
— Несравненно! От такой пищи сразу начинаешь приходить в чувство, а сегодня утром мне казалось, что я уже никогда не смогу есть.
— Что же случилось сегодня утром?
— Меня вызвали чуть свет…
Неожиданно Милдред начинает сильно кашлять.
Дюриэа умолкает, не понимая, почему жена делает ему этот знак… Кажется, он не сказал ничего предосудительного.
Дед Виггинс ждет продолжения. Он склоняет голову набок, чтобы лучше слышать…
— Почему тебя вызвали ни свет ни заря, сынок?
— Убийство. Двойное убийство. На трупы было страшно смотреть.
— Убийство!..
Глаза Грэмпса блестят за стеклами очков. Его лицо кажется просиявшим.
— Убийство! — с удовольствием повторяет он. Затем поворачивается к Милдред и с упреком замечает:
— И ты мне ничего не сказала!
— Я не думала…
— «Не думала»! Я случайно появился здесь в момент убийства, а ты забываешь сказать мне об этом! Это невообразимо!
Милдред с запозданием объясняет Френку:
— Грэмпс увлекается полицейскими загадками. Грэмпс поднимает вилку вверх, чтобы призвать Бога в свидетели.
— Увлекается… Я вам сейчас продемонстрирую, вы увидите…
Он встает из-за стола, подходит к шкафу и открывает его. Внутри на полках видны кипы книг и журналов.
— Взгляните! — говорит он. — Лучшие детективные романы последнего десятилетия, а здесь вырезки из журнала «Детектив» о реальных преступлениях, которые я досконально изучил. Я вырезаю все статьи, касающиеся одного преступления, и завожу на него «дело». Потом я тщательно все анализирую. Если бы вы знали, сколько раз я распутывал эти дела раньше полиции!
Грэмпс закрывает шкаф и возвращается к столу.
— Итак, сынок, что ты говорил об этом убийстве? Продолжай, пожалуйста.
— Двойное убийство, Грэмпс, во всяком случае двойная смерть, если допустить, что убийца покончил с собой после преступления. Дело кажется очень непростым.
Грэмпс поворачивается к Милдред:
— Ты правильно сделала, что вышла замуж за прокурора. — Затем, обращаясь к Френку, добавляет:
— Я помогу тебе распутать это дело, сынок. Можешь рассчитывать на меня.
— Спасибо, — сухо благодарит Френк, — можете не волноваться, Грэмпс, для этого есть шериф. Грэмпс поднимает руки и глаза к небу.
— Шериф! — говорит он презрительным тоном. — Тоже мне полицейский! Ты когда-нибудь видел, чтобы полиция поймала преступника сама, без помощи доносчика? Тебе повезло, что я здесь!
Милдред смотрит на мужа:
— Пей кофе с бренди, милый, и попроси у Грэмпса добавки. Тебе нужно запастись калориями. Они тебе скоро понадобятся…
Глава 4
Глава 5
— Что же он такого натворил? — интересуется он.
— О!.. Ничего… Мне кажется, во время «сухого закона» он был бутлегером[2]. Кроме того, он водится со всяким сбродом. Когда я его видела в последний раз, его лучшим другом был гангстер, совершавший налеты на банки. Грэмпс был от него в восторге. Он говорил, что единственный способ не дать банку ограбить себя — это ограбить его первым. Грэмпс действительно невозможный, но все его любят.
— Мне казалось, что у него в Мексике есть какие-то прииски или шахты?
— Да, но у него их отняли. Ему выплачивают ежегодную компенсацию, и на это он живет. Вообще-то ему плевать на деньги. Послушай, Френки, если он тебе мешает, мы избавимся от него завтра же, потерпи его только сегодня.
— Ну разумеется, ведь это твой дед!
— Да, конечно, но он такой непредсказуемый.., с ним никогда не знаешь, что тебя ждет. Папа рассказывал много разных историй про Грэмпса. Папа был осторожным, рассудительным, и я думаю, что Грэмпс с трудом выносил его… Грэмпс считал, что он пошел в другую родню…
— А где он откопал этот фургон?
— Он сам смастерил его.
— И он много путешествует?
— Лучше спроси, где он только не был. У него есть друзья во всех сорока восьми штатах. Самые разные люди…
Дюриэа кладет руку на плечо жены:
— Не волнуйся, дорогая, твой дед очень симпатичный. Только его фургон надо откатить куда-нибудь подальше. Мы предоставим Грэмпсу комнату для друзей.
— Нет, он ни за что не расстанется со своим фургоном. Это его дом, его святыня. — Ты уже была внутри?
— Нет, он приехал только полчаса назад, когда я еще спала. Я и так заставила его ждать, пока приводила себя в порядок.
— Я вспомнил, что не брился сегодня.
— Поторопись, Френк, так как у Грэмпса все в руках горит. Скоро он застучит по кастрюле. Дюриэа морщится:
— А у меня как раз болит голова. Кроме того, это может не понравиться соседям. Пойди предупреди его, чтобы он этого не делал.
— Я попытаюсь, но вряд ли он меня послушает. Если он что-нибудь решил, то ничто и никто не может его остановить. Он очень упрямый. Ладно, иди брейся, чтобы не опоздать к столу.
Дюриэа идет в ванную комнату, принимает две таблетки аспирина, бреется, расчесывает волосы щеткой.
В тот момент, когда он спускается по лестнице, раздается «гонг». Грэмпс стучит оловянной ложкой по сковороде…
Они поднимаются в фургон.
Здесь царят чистота и порядок.
Под старой кофеваркой синеет пламя спиртовки. На столе стоят три чашки и три тарелки с ветчиной, взбитой яичницей и тостами.
— Милдред говорит, что ты неважно себя чувствуешь, сынок. У тебя мигрень? Дюриэа кивает головой.
— Я вылечу тебя, сынок.
Грэмпс лезет под стол, открывает сундук, достает из него бутыль и наливает в чашку прокурора жидкость золотистого цвета. Он наливает и себе тоже и вопросительно смотрит на Милдред.
— Что это? — спрашивает она.
— Микстура, которая моментально вылечит твоего мужа. Тебе налить?
Она покорно соглашается:
— Давай, Грэмпс.
В то время как Грэмпс убирает бутыль в сундук, Милдред нюхает напиток, и у нее округляются глаза. Дюриэа смотрит на нее с беспокойством.
Грэмпс тем временем разливает по чашкам кофе.
— Попробуйте по глотку, прежде чем начать есть. Дюриэа берет чашку и отпивает глоток.
— Восхитительно! — говорит он, глядя на Грэмпса с уважением. — Что это?
— Самое лучшее в мире бренди! — заявляет Грэмпс. — Мне прислал его один из моих друзей. У него виноградники на севере Калифорнии, Я направлялся к нему и по дороге заехал к вам. Это очень старая водка, он угощает ею только самых близких друзей.
Дюриэа отпивает еще несколько глотков и принимается за яичницу. Его лицо выражает искреннее изумление.
— Это мой собственный рецепт, который я совершенствовал в течение ряда лет, — говорит Грэмпс. — Не правда ли, вкусно, сынок?
— Несравненно! От такой пищи сразу начинаешь приходить в чувство, а сегодня утром мне казалось, что я уже никогда не смогу есть.
— Что же случилось сегодня утром?
— Меня вызвали чуть свет…
Неожиданно Милдред начинает сильно кашлять.
Дюриэа умолкает, не понимая, почему жена делает ему этот знак… Кажется, он не сказал ничего предосудительного.
Дед Виггинс ждет продолжения. Он склоняет голову набок, чтобы лучше слышать…
— Почему тебя вызвали ни свет ни заря, сынок?
— Убийство. Двойное убийство. На трупы было страшно смотреть.
— Убийство!..
Глаза Грэмпса блестят за стеклами очков. Его лицо кажется просиявшим.
— Убийство! — с удовольствием повторяет он. Затем поворачивается к Милдред и с упреком замечает:
— И ты мне ничего не сказала!
— Я не думала…
— «Не думала»! Я случайно появился здесь в момент убийства, а ты забываешь сказать мне об этом! Это невообразимо!
Милдред с запозданием объясняет Френку:
— Грэмпс увлекается полицейскими загадками. Грэмпс поднимает вилку вверх, чтобы призвать Бога в свидетели.
— Увлекается… Я вам сейчас продемонстрирую, вы увидите…
Он встает из-за стола, подходит к шкафу и открывает его. Внутри на полках видны кипы книг и журналов.
— Взгляните! — говорит он. — Лучшие детективные романы последнего десятилетия, а здесь вырезки из журнала «Детектив» о реальных преступлениях, которые я досконально изучил. Я вырезаю все статьи, касающиеся одного преступления, и завожу на него «дело». Потом я тщательно все анализирую. Если бы вы знали, сколько раз я распутывал эти дела раньше полиции!
Грэмпс закрывает шкаф и возвращается к столу.
— Итак, сынок, что ты говорил об этом убийстве? Продолжай, пожалуйста.
— Двойное убийство, Грэмпс, во всяком случае двойная смерть, если допустить, что убийца покончил с собой после преступления. Дело кажется очень непростым.
Грэмпс поворачивается к Милдред:
— Ты правильно сделала, что вышла замуж за прокурора. — Затем, обращаясь к Френку, добавляет:
— Я помогу тебе распутать это дело, сынок. Можешь рассчитывать на меня.
— Спасибо, — сухо благодарит Френк, — можете не волноваться, Грэмпс, для этого есть шериф. Грэмпс поднимает руки и глаза к небу.
— Шериф! — говорит он презрительным тоном. — Тоже мне полицейский! Ты когда-нибудь видел, чтобы полиция поймала преступника сама, без помощи доносчика? Тебе повезло, что я здесь!
Милдред смотрит на мужа:
— Пей кофе с бренди, милый, и попроси у Грэмпса добавки. Тебе нужно запастись калориями. Они тебе скоро понадобятся…
Глава 4
Тед Шейл вынимает из своего чемодана спортивную майку и полотняные брюки. Он решил немного пройтись по городу, а затем пообедать.
Перед этим он прополоскал намокшие в соленой воде брюки и сорочку и повесил их сушить над ванной. С них стекает вода, и это действует Теду на нервы. Кроме того, он уверен, что коммерческий директор «Фрилендер Продактс Компани» не будет в восторге от того, что его служащего задержала полиция на Калифорнийском побережье.
В тот момент, когда он уже собирался выходить, в его комнате звонит телефон. Тед снимает трубку. Женский голос спрашивает:
— Мистер Шейл?
— Да.
— Вы не простудились?
— Кто говорит?
— Нита Молин.
— Вы уже обсохли?
— Да. Мисс Харплер одолжила мне свою одежду. У нас оказался один размер.
— Поздравляю вас. Откуда вы звоните?
— Из яхт-клуба. Я думаю, администрация вашего отеля не одобрит, если вы примете женщину в своей комнате, но я знаю один потрясающий бар. Я хочу пригласить вас на коктейль. Вы ведь спасли мне жизнь, не так ли? Вы согласны?
— С удовольствием. Когда?
— Я заеду за вами через десять минут.
— Буду ждать вас внизу.
— Тогда до скорой встречи.
Тед осматривает себя в зеркало, проводит щеткой по волосам, после чего спускается в холл.
Он не дал никаких объяснений служащему, когда вернулся, промокнув до нитки. Сейчас тот с любопытством смотрит на Тед а.
— Все в порядке, мистер Шейл? — спрашивает он.
— Да, все в полном порядке.
— Я думал, что, может быть.., э.., вы…
— Ничего подобного, — говорит Тед, широко улыбаясь.
Он останавливается у входа, всматриваясь в машины. Но ничего подобного он не ожидал: перед ним тормозит великолепный спортивный автомобиль кремового цвета. Прекрасная машина тихонько мурлычет, но стоит только захотеть, как ее мотор взревет на полную мощность.
На Ните Молин полотняные брюки, шелковая блузка и красный жакет с широкими отворотами. Ее волосы зачесаны назад и схвачены лентой на затылке. Эта прическа делает ее еще моложе и естественнее.
Она машет ему рукой и открывает дверцу роскошного лимузина. Тед садится, с удовольствием отмечая ошеломленный вид служащего отеля. Тед подмигивает ему, чем смущает еще больше. Служащему еще никогда не доводилось видеть коммивояжеров, прогуливающихся в мокрой одежде под палящим солнцем и разъезжающих с хорошенькими девицами в машинах, стоящих по меньшей мере пять тысяч долларов.
— Вы не простудились? — спрашивает Нита.
— Нет, мне только пришлось прополоскать одежду. А вы?
— Нет. Джоан Харплер предложила мне рюмку виски. Мне это так понравилось, что я хочу повторить с вами. Кроме того, мне нужно с вами поговорить.
— Я вас слушаю.
— Я хотела сказать, что мне необходимо с кем-то поговорить, так как мои нервы на пределе. Вы понимаете, я ведь обоих хорошо знала.., но лучше не будем об этом! Если я начну ныть, дайте мне оплеуху.
Обещаете?
Тед отрицательно качает головой. Нита хмурит брови.
— Надеюсь, что я не ошиблась в вас, — говорит она. — Когда я завизжала в лодке, вы приказали мне замолчать, но я не могла остановиться, так как это было не в моих силах. Тогда вы ударили меня, и я пришла в чувство. Со мной еще никто так не обращался…
— Мне очень неприятно. Прошу вас забыть об этом.
— Жаль! Я только потому и приехала к вам! Вы ударите меня снова, если я начну визжать?
— Нет.
Нита кажется разочарованной.
— Я мог пойти на это только при исключительных обстоятельствах.
— Ба! Надеюсь, вы возражаете мне только ради приличия. Кроме того, пока рано об этом говорить, так как у меня еще болит челюсть от вашего удара. — Она улыбается и добавляет:
— Само собой разумеется, мистер Шейл, что в баре плачу я.
— Но…
— Никаких «но». А чтобы ваша мужская гордость не страдала от посторонних взглядов, возьмите вот это.
Она сует в руку Теда сложенную бумажку.
— Заберите это, — протестует он. — В конце концов, я не совсем… Она перебивает его:
— Это просто-напросто торговая сделка. Мне нужен галантный рыцарь, а вам нужно встряхнуться.
— Боюсь, что алкоголь не пойдет мне на пользу, если я буду пить в обществе такой красивой девушки, но за ее счет.
— Мистер Шейл, какой-то китаец, имя которого я забыла, сказал, что если человек спасает жизнь другому человеку, то он всю свою жизнь будет должником того, кого он спас, так как не дал ему покончить с существованием, а значит, освободиться, то есть успокоиться навеки. Вы видите, мистер Шейл, что, спасая меня, вы взяли на себя определенные обязательства. Сейчас мне необходимо опереться на чье-либо плечо. Разве вы откажете мне в этом?
— Разумеется, нет, мисс Молин. Хорошо, будь по-вашему, только моя одежда не совсем подходит для посещения модных баров.
— Можете не беспокоиться. Я приглашаю вас в очень дорогой бар, а если у вас есть средства посещать такие места, то никого уже не волнует, что на вас надето. Впрочем, вы одеты не хуже любого голливудского магната. Вас примут за одного из них.
— Может быть, когда-нибудь…
— Действительно, а почему бы и нет? Как вы оказались в этой «Продактс Компани»?
— В силу обстоятельств. Однажды мой компаньон сбежал вместе с кассой… Мне пришлось расплачиваться с долгами.., а потом прикрыть дело из-за нехватки средств. — Тед ненадолго умолкает. — Не знаю, почему я рассказываю вам об этом на трезвую голову. Обычно я открываю свое сердце девушке после третьей рюмки.
— Тогда поспешим наверстать упущенное. Нита сворачивает на широкую аллею, вымощенную гравием, и останавливает машину перед величественным крыльцом. Швейцар в галунах приказывает груму позаботиться о машине.
Нита берет Шейла под руку, и они входят в бар-ресторан, где их встречает вышколенный метрдотель. Ниту здесь знают, и Шейл отмечает, что ему выказывают почтение, так как он составляет «эскорт» молодой особы.
Они устраиваются в небольшом алькове, возвышающемся над пляжем, и любуются бирюзовой гладью океана.
Нита заказывает два фирменных коктейля, которые им приносят в высоких стаканах. Тед поднимает свой стакан и произносит:
— За здоровье мудрого китайца. Они делают несколько глотков, после чего Нита говорит:
— Мне показалось, что вы не воспринимаете всерьез афоризм Сына Неба. Очень жаль, потому что я хотела вас кое о чем попросить, но теперь не осмеливаюсь.
— О чем?
— Об одной вещи.
— Выкладывайте смелее. Разве я не ваш рыцарь? Неожиданно Шейл замечает слезы в глазах своей спутницы. Он берет ее руку и гладит.
— Не могу же я, в самом деле, дать вам здесь пощечину. Сожмите зубы, Нита.
Она делает усилие и берет себя в руки. Затем нагибается к Теду и говорит:
— Мне кажется, что с вами лучше всего говорить прямо, без обиняков.
Шейл кивает.
— Скажите мне, мистер Шейл, что вы делали сегодня утром на пляже?
— Оздоровительная прогулка, свежий воздух…
— А в течение какого времени вы там находились, когда.., когда я упала за борт?
— Около часа.
— Неужели вы ходили по пляжу в течение целого часа?
— Да.
— Вокруг яхт-клуба?
— Да.
— Оттуда вы могли видеть любого, кто бы поднялся на борт «Джипси Квин»?
— Да.
— Мистер Шейл, давайте проясним ситуацию. Ваша фирма занимается производством стройматериалов для отелей. Эддисон Стирн контролировал все крупные отели на побережье. Он говорил мне, что собирается сделать большой заказ. Ваш приезд в Санта-Дельбарру имеет к этому отношение?
— Да.
— Вы видели Стирна?
— Нет.
— Вы поджидали его на пляже?
— Должен признаться, да. Я решил воспользоваться случаем и попытать счастья.
Нита морщит лобик и задумчиво смотрит в свой стакан:
— И тем не менее вы не заметили, как я поднялась на борт… — Немного помолчав, она поспешно добавляет:
— Я только хочу подвести вас к мысли, что либо ваше внимание временами было рассеянным, либо вы удалялись по пляжу и не всегда могли видеть яхту.
Шейл на минуту задумывается, затем вспоминает:
— Верно. За пятнадцать или двадцать минут до вашего падения в воду я был погружен в созерцание ракушки. Я внимательно изучал ее в течение двух или трех минут.
— И в это время вы совершенно не обращали внимания на яхту?
— Признаться, нет.
— За пятнадцать или двадцать минут до моего появления?
— Да.
Она энергично кивает и говорит:
— Я так и думала. Все сходится. Мне кажется, я вас даже видела. Вы сидели на корточках.., или на коленях.., или просто на песке и что-то держали в руке.
— Я стоял на коленях и рассматривал ракушку. Я не брал ее в руки, потому что внутри был моллюск.
— Но ваша рука была поднята?
— Возможно.
— Да, я точно видела вас… Хотя, конечно, силуэт был расплывчат… В этот момент я гребла от понтона яхт-клуба к яхте.
Тед неожиданно спрашивает:
— Что вы хотите от меня?
— Я хочу знать, какие люди поднимутся на борт яхты в ближайшее время.
— В течение дня?
— Нет, в течение двадцати четырех часов.
— И не больше? — Тед смеется и добавляет:
— Для этого вам нужны сиамские близнецы, которые могли бы сменять друг друга, оставаясь на пляже…
— Когда я была на «Альбатросе» — это яхта мисс Харплер, — я говорила ей об этом. Она готова мне помочь в этом деле. Она сказала, что предоставит вам место на яхте, откуда вы могли бы вести наблюдение.
— Значит, вы ей уже говорили обо мне?
— О! Я только сказала, что есть человек, который мог бы понаблюдать за «Джипси Квин»… Мне было бы интересно узнать, что за люди туда поднимаются и сколько времени там остаются. Мне кажется, что это мисс Харплер посоветовала мне обратиться к вам за помощью.
— Все это очень мило, только вряд ли понравится коммерческому директору «Фрилендер Компани»…
— Но он ведь заинтересован в этом контракте по поставкам? — спрашивает Нита.
— Естественно.
— Какая вам разница, каким путем вы подпишете его?
— Не понимаю.
— Должна вам сказать, мистер Шейл, что я играю не последнюю роль в делах Эддисона Стирна. Я не могу вам это объяснить подробнее, но это так. А поскольку отели Стирна и дальше будут строиться…
— А не мог бы мой директор получить страховку?..
— В любом случае прокурор приказал вам оставаться здесь. Если вы сделаете для меня то, о чем я вас прошу, я обещаю, что у вас будет великолепный контракт. Это вас устраивает?
Шейл на минуту задумывается, — Прокурор приказал мне оставаться в отеле «Бальбоа». Он не поймет, почему я перебрался на «Альбатрос».
— Это неважно. Вы можете позвонить из яхт-клуба в отель и узнать, не оставляли ли для вас чего-либо. Вы можете звонить туда четыре или пять раз в день.
— Но я ведь все равно не знаю людей, которые могут подняться на борт «Джипси Квин». Прикажете их выслеживать?
— Нет. Мне будет достаточно получить от вас описание их примет, узнать, в котором часу они приехали и уехали и не прихватили ли что-нибудь с собой с яхты. У меня есть прекрасный ночной бинокль.
Постарайтесь запомнить этих людей, чтобы позднее вы смогли их узнать.
— И когда начинается вахта?
— Как только вы допьете коктейль. После минутного колебания Шейл кивает:
— Я согласен.
— Браво! Мы не будем заезжать в ваш отель, а поедем прямо на «Альбатрос».
— Но мне бы хотелось заскочить в свой номер.
— Не стоит. Вас могут выследить и узнать, что вы отправились на «Альбатрос».
— Но я оставил в ванной мокрую одежду. Я хотел отдать ее отутюжить.
— Ну так позвоните в отель, и вам ее выгладят. Я сама им позвоню, пока вы будете расплачиваться.
Она входит в телефонную кабину и прикрывает за собой дверь. Тед делает знак официанту и вынимает из кармана сложенную пятидесятидолларовую купюру.
Перед этим он прополоскал намокшие в соленой воде брюки и сорочку и повесил их сушить над ванной. С них стекает вода, и это действует Теду на нервы. Кроме того, он уверен, что коммерческий директор «Фрилендер Продактс Компани» не будет в восторге от того, что его служащего задержала полиция на Калифорнийском побережье.
В тот момент, когда он уже собирался выходить, в его комнате звонит телефон. Тед снимает трубку. Женский голос спрашивает:
— Мистер Шейл?
— Да.
— Вы не простудились?
— Кто говорит?
— Нита Молин.
— Вы уже обсохли?
— Да. Мисс Харплер одолжила мне свою одежду. У нас оказался один размер.
— Поздравляю вас. Откуда вы звоните?
— Из яхт-клуба. Я думаю, администрация вашего отеля не одобрит, если вы примете женщину в своей комнате, но я знаю один потрясающий бар. Я хочу пригласить вас на коктейль. Вы ведь спасли мне жизнь, не так ли? Вы согласны?
— С удовольствием. Когда?
— Я заеду за вами через десять минут.
— Буду ждать вас внизу.
— Тогда до скорой встречи.
Тед осматривает себя в зеркало, проводит щеткой по волосам, после чего спускается в холл.
Он не дал никаких объяснений служащему, когда вернулся, промокнув до нитки. Сейчас тот с любопытством смотрит на Тед а.
— Все в порядке, мистер Шейл? — спрашивает он.
— Да, все в полном порядке.
— Я думал, что, может быть.., э.., вы…
— Ничего подобного, — говорит Тед, широко улыбаясь.
Он останавливается у входа, всматриваясь в машины. Но ничего подобного он не ожидал: перед ним тормозит великолепный спортивный автомобиль кремового цвета. Прекрасная машина тихонько мурлычет, но стоит только захотеть, как ее мотор взревет на полную мощность.
На Ните Молин полотняные брюки, шелковая блузка и красный жакет с широкими отворотами. Ее волосы зачесаны назад и схвачены лентой на затылке. Эта прическа делает ее еще моложе и естественнее.
Она машет ему рукой и открывает дверцу роскошного лимузина. Тед садится, с удовольствием отмечая ошеломленный вид служащего отеля. Тед подмигивает ему, чем смущает еще больше. Служащему еще никогда не доводилось видеть коммивояжеров, прогуливающихся в мокрой одежде под палящим солнцем и разъезжающих с хорошенькими девицами в машинах, стоящих по меньшей мере пять тысяч долларов.
— Вы не простудились? — спрашивает Нита.
— Нет, мне только пришлось прополоскать одежду. А вы?
— Нет. Джоан Харплер предложила мне рюмку виски. Мне это так понравилось, что я хочу повторить с вами. Кроме того, мне нужно с вами поговорить.
— Я вас слушаю.
— Я хотела сказать, что мне необходимо с кем-то поговорить, так как мои нервы на пределе. Вы понимаете, я ведь обоих хорошо знала.., но лучше не будем об этом! Если я начну ныть, дайте мне оплеуху.
Обещаете?
Тед отрицательно качает головой. Нита хмурит брови.
— Надеюсь, что я не ошиблась в вас, — говорит она. — Когда я завизжала в лодке, вы приказали мне замолчать, но я не могла остановиться, так как это было не в моих силах. Тогда вы ударили меня, и я пришла в чувство. Со мной еще никто так не обращался…
— Мне очень неприятно. Прошу вас забыть об этом.
— Жаль! Я только потому и приехала к вам! Вы ударите меня снова, если я начну визжать?
— Нет.
Нита кажется разочарованной.
— Я мог пойти на это только при исключительных обстоятельствах.
— Ба! Надеюсь, вы возражаете мне только ради приличия. Кроме того, пока рано об этом говорить, так как у меня еще болит челюсть от вашего удара. — Она улыбается и добавляет:
— Само собой разумеется, мистер Шейл, что в баре плачу я.
— Но…
— Никаких «но». А чтобы ваша мужская гордость не страдала от посторонних взглядов, возьмите вот это.
Она сует в руку Теда сложенную бумажку.
— Заберите это, — протестует он. — В конце концов, я не совсем… Она перебивает его:
— Это просто-напросто торговая сделка. Мне нужен галантный рыцарь, а вам нужно встряхнуться.
— Боюсь, что алкоголь не пойдет мне на пользу, если я буду пить в обществе такой красивой девушки, но за ее счет.
— Мистер Шейл, какой-то китаец, имя которого я забыла, сказал, что если человек спасает жизнь другому человеку, то он всю свою жизнь будет должником того, кого он спас, так как не дал ему покончить с существованием, а значит, освободиться, то есть успокоиться навеки. Вы видите, мистер Шейл, что, спасая меня, вы взяли на себя определенные обязательства. Сейчас мне необходимо опереться на чье-либо плечо. Разве вы откажете мне в этом?
— Разумеется, нет, мисс Молин. Хорошо, будь по-вашему, только моя одежда не совсем подходит для посещения модных баров.
— Можете не беспокоиться. Я приглашаю вас в очень дорогой бар, а если у вас есть средства посещать такие места, то никого уже не волнует, что на вас надето. Впрочем, вы одеты не хуже любого голливудского магната. Вас примут за одного из них.
— Может быть, когда-нибудь…
— Действительно, а почему бы и нет? Как вы оказались в этой «Продактс Компани»?
— В силу обстоятельств. Однажды мой компаньон сбежал вместе с кассой… Мне пришлось расплачиваться с долгами.., а потом прикрыть дело из-за нехватки средств. — Тед ненадолго умолкает. — Не знаю, почему я рассказываю вам об этом на трезвую голову. Обычно я открываю свое сердце девушке после третьей рюмки.
— Тогда поспешим наверстать упущенное. Нита сворачивает на широкую аллею, вымощенную гравием, и останавливает машину перед величественным крыльцом. Швейцар в галунах приказывает груму позаботиться о машине.
Нита берет Шейла под руку, и они входят в бар-ресторан, где их встречает вышколенный метрдотель. Ниту здесь знают, и Шейл отмечает, что ему выказывают почтение, так как он составляет «эскорт» молодой особы.
Они устраиваются в небольшом алькове, возвышающемся над пляжем, и любуются бирюзовой гладью океана.
Нита заказывает два фирменных коктейля, которые им приносят в высоких стаканах. Тед поднимает свой стакан и произносит:
— За здоровье мудрого китайца. Они делают несколько глотков, после чего Нита говорит:
— Мне показалось, что вы не воспринимаете всерьез афоризм Сына Неба. Очень жаль, потому что я хотела вас кое о чем попросить, но теперь не осмеливаюсь.
— О чем?
— Об одной вещи.
— Выкладывайте смелее. Разве я не ваш рыцарь? Неожиданно Шейл замечает слезы в глазах своей спутницы. Он берет ее руку и гладит.
— Не могу же я, в самом деле, дать вам здесь пощечину. Сожмите зубы, Нита.
Она делает усилие и берет себя в руки. Затем нагибается к Теду и говорит:
— Мне кажется, что с вами лучше всего говорить прямо, без обиняков.
Шейл кивает.
— Скажите мне, мистер Шейл, что вы делали сегодня утром на пляже?
— Оздоровительная прогулка, свежий воздух…
— А в течение какого времени вы там находились, когда.., когда я упала за борт?
— Около часа.
— Неужели вы ходили по пляжу в течение целого часа?
— Да.
— Вокруг яхт-клуба?
— Да.
— Оттуда вы могли видеть любого, кто бы поднялся на борт «Джипси Квин»?
— Да.
— Мистер Шейл, давайте проясним ситуацию. Ваша фирма занимается производством стройматериалов для отелей. Эддисон Стирн контролировал все крупные отели на побережье. Он говорил мне, что собирается сделать большой заказ. Ваш приезд в Санта-Дельбарру имеет к этому отношение?
— Да.
— Вы видели Стирна?
— Нет.
— Вы поджидали его на пляже?
— Должен признаться, да. Я решил воспользоваться случаем и попытать счастья.
Нита морщит лобик и задумчиво смотрит в свой стакан:
— И тем не менее вы не заметили, как я поднялась на борт… — Немного помолчав, она поспешно добавляет:
— Я только хочу подвести вас к мысли, что либо ваше внимание временами было рассеянным, либо вы удалялись по пляжу и не всегда могли видеть яхту.
Шейл на минуту задумывается, затем вспоминает:
— Верно. За пятнадцать или двадцать минут до вашего падения в воду я был погружен в созерцание ракушки. Я внимательно изучал ее в течение двух или трех минут.
— И в это время вы совершенно не обращали внимания на яхту?
— Признаться, нет.
— За пятнадцать или двадцать минут до моего появления?
— Да.
Она энергично кивает и говорит:
— Я так и думала. Все сходится. Мне кажется, я вас даже видела. Вы сидели на корточках.., или на коленях.., или просто на песке и что-то держали в руке.
— Я стоял на коленях и рассматривал ракушку. Я не брал ее в руки, потому что внутри был моллюск.
— Но ваша рука была поднята?
— Возможно.
— Да, я точно видела вас… Хотя, конечно, силуэт был расплывчат… В этот момент я гребла от понтона яхт-клуба к яхте.
Тед неожиданно спрашивает:
— Что вы хотите от меня?
— Я хочу знать, какие люди поднимутся на борт яхты в ближайшее время.
— В течение дня?
— Нет, в течение двадцати четырех часов.
— И не больше? — Тед смеется и добавляет:
— Для этого вам нужны сиамские близнецы, которые могли бы сменять друг друга, оставаясь на пляже…
— Когда я была на «Альбатросе» — это яхта мисс Харплер, — я говорила ей об этом. Она готова мне помочь в этом деле. Она сказала, что предоставит вам место на яхте, откуда вы могли бы вести наблюдение.
— Значит, вы ей уже говорили обо мне?
— О! Я только сказала, что есть человек, который мог бы понаблюдать за «Джипси Квин»… Мне было бы интересно узнать, что за люди туда поднимаются и сколько времени там остаются. Мне кажется, что это мисс Харплер посоветовала мне обратиться к вам за помощью.
— Все это очень мило, только вряд ли понравится коммерческому директору «Фрилендер Компани»…
— Но он ведь заинтересован в этом контракте по поставкам? — спрашивает Нита.
— Естественно.
— Какая вам разница, каким путем вы подпишете его?
— Не понимаю.
— Должна вам сказать, мистер Шейл, что я играю не последнюю роль в делах Эддисона Стирна. Я не могу вам это объяснить подробнее, но это так. А поскольку отели Стирна и дальше будут строиться…
— А не мог бы мой директор получить страховку?..
— В любом случае прокурор приказал вам оставаться здесь. Если вы сделаете для меня то, о чем я вас прошу, я обещаю, что у вас будет великолепный контракт. Это вас устраивает?
Шейл на минуту задумывается, — Прокурор приказал мне оставаться в отеле «Бальбоа». Он не поймет, почему я перебрался на «Альбатрос».
— Это неважно. Вы можете позвонить из яхт-клуба в отель и узнать, не оставляли ли для вас чего-либо. Вы можете звонить туда четыре или пять раз в день.
— Но я ведь все равно не знаю людей, которые могут подняться на борт «Джипси Квин». Прикажете их выслеживать?
— Нет. Мне будет достаточно получить от вас описание их примет, узнать, в котором часу они приехали и уехали и не прихватили ли что-нибудь с собой с яхты. У меня есть прекрасный ночной бинокль.
Постарайтесь запомнить этих людей, чтобы позднее вы смогли их узнать.
— И когда начинается вахта?
— Как только вы допьете коктейль. После минутного колебания Шейл кивает:
— Я согласен.
— Браво! Мы не будем заезжать в ваш отель, а поедем прямо на «Альбатрос».
— Но мне бы хотелось заскочить в свой номер.
— Не стоит. Вас могут выследить и узнать, что вы отправились на «Альбатрос».
— Но я оставил в ванной мокрую одежду. Я хотел отдать ее отутюжить.
— Ну так позвоните в отель, и вам ее выгладят. Я сама им позвоню, пока вы будете расплачиваться.
Она входит в телефонную кабину и прикрывает за собой дверь. Тед делает знак официанту и вынимает из кармана сложенную пятидесятидолларовую купюру.
Глава 5
Джордж В. Хазлит, адвокат и поверенный Эддисона Стирна, преисполнен чувства собственного достоинства, что производит нужное впечатление на всех его клиентов и даже на некоторых коллег.
Он является членом многих профессиональных комитетов и в каждом дает понять, что почитает за честь приносить им в жертву свой труд, свое время и даже самого себя.
Вся эта общественная деятельность создает ему ореол респектабельности, являющейся одним из его основных козырей. Он может безнаказанно позволить себе некоторые вещи, на которые никогда бы не пошли другие адвокаты без огромного риска для своей карьеры.
Время от времени кому-то может показаться, что действия адвоката не совсем вписываются в рамки закона, но клиенты быстро убеждаются в том, что они ошиблись, — ведь это сам Дж. В. Хазлит!
Нелдон Таккер, компаньон Хазлита, сделан из другого теста. Он оппортунист и великолепный актер.
Его главным козырем является голос. Природа наградила его голосовыми связками, позволяющими выразить всю гамму чувств: иронию, недоверчивость, неприятное удивление, сарказм, возмущение, презрение, оскорбленную невинность, поруганную честь — таким искренним тоном, который почти всегда убеждает судей, присяжных и публику.
Надо признать, что к этому стремятся почти все адвокаты, но их игра не всегда удается, так как у них нет чувства меры и они переигрывают, наподобие жалких комедиантов. Другое дело Нелдон Таккер. Он не играет, он живет в своей роли, безошибочно чувствуя все едва уловимые нюансы.
Несмотря на воскресный день, Хазлит сидит в своем директорском кабинете за письменным столом и смотрит на телефон.
Уже в течение часа он терзает диск, каждые две минуты набирая номер. И хотя он, как обычно, держится с достоинством, на его лбу появляется вертикальная морщина.
На город спускаются сумерки, но, несмотря на это, на улице не стихает поток автомобилей, возвращающихся из пригородов.
Телефон Нелдона Таккера по-прежнему не отвечает.
Может быть, Паркер Гиббс уже вернулся домой? Это детектив, которого часто использует фирма. Его жена сказала, что ждет его с минуты на минуту.
Хазлит оставил сообщение в пансионате, где отдыхает его секретарша Этель Данн, с просьбой позвонить ему, как только вернется.
Теперь остается только ждать. Нервы Хазлита напряжены до предела.
И все из-за того, что Эддисон Стирн дал себя убить в воскресенье.
Наконец телефон трещит. Хазлит судорожно хватает трубку, но, скрывая свое нетерпение, старается говорить спокойным тоном:
— Добрый вечер. Хазлит слушает. Это секретарша.
— Вы просили позвонить вам, — говорит она, и в ее голосе слышатся нотки раздражения.
Хазлит неожиданно думает о том, что зарплата секретарши не соответствует стажу ее работы на фирме. Он повышал ей зарплату только один раз за все это время. Надо заняться этим. Недовольная секретарша не способствует процветанию фирмы.
Он отвечает деловым тоном:
— Да, мисс Данн. Речь идет об очень важном деле, и мне необходимо срочно связаться с Нелдоном Таккером. Дома его нет. Может быть, вам что-нибудь известно о его планах на уик-энд?
— Нет, не имею понятия.
Хазлит чувствует, что Этель не терпится поскорее повесить трубку. Наверное, спешит на свидание и в комнату вошла только для того, чтобы переодеться.
Он быстро добавляет:
— Секунду, Этель. Дело очень важное. Подумайте хорошенько и попытайтесь вспомнить, не говорил ли он вам о своих намерениях.
Ответ звучит так быстро, что он понимает: секретарша не намерена внять его просьбе.
— Мне ничего не известно.
— Вы знаете кого-либо из его близких друзей?
— Может быть, Мейнуорингс?
— Вы их знаете?
— Они живут в районе Буэна Виста-авеню, неподалеку от мистера Таккера. Больше я никого не знаю. До свидания.
Хазлит кладет трубку и ищет в телефонном справочнике номер Мейнуорингсов. Он набирает цифры и искренне удивляется, когда тотчас слышит голос: слишком много было за сегодняшний вечер отсутствующих.
— Говорит Джордж Хазлит, — сообщает он. — Я пытаюсь найти моего компаньона Нелдона Таккера и…
— Он здесь, — отвечает женский голос. Хазлит не может скрыть своего изумления.
— Он у вас? — спрашивает он.
— Да. Минутку, сейчас я позову его. Хазлит ждет, затем в трубке слышится голос Таккера:
— Хэлло, Джордж!
По тону, каким Таккер произносит свое восклицание, Хазлит понимает, что он изрядно выпил.
— Нелдон, я в бюро, — говорит он. — По очень важному делу. Вы должны немедленно приехать сюда.
— Не могу, Джордж! Через несколько минут будет подан ужин, а пока я плаваю в коктейлях. Момент выбран неподходящий…
— Немедленно, Нелдон! Дело чрезвычайно важное. Мы можем потерять большие деньги.., около ста миллионов долларов…
— Черт побери! Я прыгаю в машину и лечу…
— Нет, Нелдон. Мне показалось, что вы выпили. Мы не имеем права рисковать. Возьмите такси.
Хазлит кладет трубку, подходит к окну и провожает взглядом проезжающие по улице машины. Он смотрит на часы. Пять минут уйдет на то, чтобы поймать свободное такси, и еще двадцать пять на дорогу. Таккер будет здесь через полчаса.
Телефон снова звонит. На этот раз на другом конце провода Паркер Гиббс.
Сыщик говорит своей обычной скороговоркой:
— Супруга передала мне, что вы просили позвонить вам.
— Вы можете сейчас приехать?
— Что вы имеете в виду под словом «сейчас»?
— Через полчаса.
— Минут через сорок пять, — уточняет Гиббс. — Я только что вернулся с рыбалки, и мне надо переодеться. Что-нибудь важное?
— Да. Я объясню вам при встрече.
— О'кей!
Хазлит достает сигару, усаживается в кресло и погружается в свои мысли. Он почти докуривает сигару, когда до него доносится звук ключа, поворачиваемого в замочной скважине.
Таккер входит в кабинет. Чувствуется, что он выпил, хотя взгляд у него ясный.
«Он стал часто выпивать в последнее время, — думает Хазлит, — и выглядит неряшливо. Придется сделать ему замечание, но в более подходящий момент» — Хэлло, Джордж! — говорит Таккер. Хазлит делает ему знак, чтобы он подошел поближе, и говорит тихим голосом:
— Эддисон Стирн мертв. Таккер высоко поднимает брови:
— Когда это случилось?
— Прошлой ночью, вероятно, но труп обнаружили сегодня утром. Его убили.
— Убили?
— Да.
— Где?
— В Санта-Дельбарре. Вместе с Артуром С.Райтом. Двойное убийство.
— Полиция напала на след?
— Не думаю. По крайней мере, они молчат на этот счет. Впрочем, это их дело, а мы должны подумать о преемнике. Очень деликатный вопрос.
— Почему?
— Вы помните, что два месяца назад я составил завещание Стирна? Согласно этому завещанию, Стирн оставил почти все свое имущество Артуру С.Райту, а также сделал долевой отказ мисс Ните Молин.
— Я не знал таких подробностей. Я знал только, что вы составили завещание, больше ничего.
Он является членом многих профессиональных комитетов и в каждом дает понять, что почитает за честь приносить им в жертву свой труд, свое время и даже самого себя.
Вся эта общественная деятельность создает ему ореол респектабельности, являющейся одним из его основных козырей. Он может безнаказанно позволить себе некоторые вещи, на которые никогда бы не пошли другие адвокаты без огромного риска для своей карьеры.
Время от времени кому-то может показаться, что действия адвоката не совсем вписываются в рамки закона, но клиенты быстро убеждаются в том, что они ошиблись, — ведь это сам Дж. В. Хазлит!
Нелдон Таккер, компаньон Хазлита, сделан из другого теста. Он оппортунист и великолепный актер.
Его главным козырем является голос. Природа наградила его голосовыми связками, позволяющими выразить всю гамму чувств: иронию, недоверчивость, неприятное удивление, сарказм, возмущение, презрение, оскорбленную невинность, поруганную честь — таким искренним тоном, который почти всегда убеждает судей, присяжных и публику.
Надо признать, что к этому стремятся почти все адвокаты, но их игра не всегда удается, так как у них нет чувства меры и они переигрывают, наподобие жалких комедиантов. Другое дело Нелдон Таккер. Он не играет, он живет в своей роли, безошибочно чувствуя все едва уловимые нюансы.
Несмотря на воскресный день, Хазлит сидит в своем директорском кабинете за письменным столом и смотрит на телефон.
Уже в течение часа он терзает диск, каждые две минуты набирая номер. И хотя он, как обычно, держится с достоинством, на его лбу появляется вертикальная морщина.
На город спускаются сумерки, но, несмотря на это, на улице не стихает поток автомобилей, возвращающихся из пригородов.
Телефон Нелдона Таккера по-прежнему не отвечает.
Может быть, Паркер Гиббс уже вернулся домой? Это детектив, которого часто использует фирма. Его жена сказала, что ждет его с минуты на минуту.
Хазлит оставил сообщение в пансионате, где отдыхает его секретарша Этель Данн, с просьбой позвонить ему, как только вернется.
Теперь остается только ждать. Нервы Хазлита напряжены до предела.
И все из-за того, что Эддисон Стирн дал себя убить в воскресенье.
Наконец телефон трещит. Хазлит судорожно хватает трубку, но, скрывая свое нетерпение, старается говорить спокойным тоном:
— Добрый вечер. Хазлит слушает. Это секретарша.
— Вы просили позвонить вам, — говорит она, и в ее голосе слышатся нотки раздражения.
Хазлит неожиданно думает о том, что зарплата секретарши не соответствует стажу ее работы на фирме. Он повышал ей зарплату только один раз за все это время. Надо заняться этим. Недовольная секретарша не способствует процветанию фирмы.
Он отвечает деловым тоном:
— Да, мисс Данн. Речь идет об очень важном деле, и мне необходимо срочно связаться с Нелдоном Таккером. Дома его нет. Может быть, вам что-нибудь известно о его планах на уик-энд?
— Нет, не имею понятия.
Хазлит чувствует, что Этель не терпится поскорее повесить трубку. Наверное, спешит на свидание и в комнату вошла только для того, чтобы переодеться.
Он быстро добавляет:
— Секунду, Этель. Дело очень важное. Подумайте хорошенько и попытайтесь вспомнить, не говорил ли он вам о своих намерениях.
Ответ звучит так быстро, что он понимает: секретарша не намерена внять его просьбе.
— Мне ничего не известно.
— Вы знаете кого-либо из его близких друзей?
— Может быть, Мейнуорингс?
— Вы их знаете?
— Они живут в районе Буэна Виста-авеню, неподалеку от мистера Таккера. Больше я никого не знаю. До свидания.
Хазлит кладет трубку и ищет в телефонном справочнике номер Мейнуорингсов. Он набирает цифры и искренне удивляется, когда тотчас слышит голос: слишком много было за сегодняшний вечер отсутствующих.
— Говорит Джордж Хазлит, — сообщает он. — Я пытаюсь найти моего компаньона Нелдона Таккера и…
— Он здесь, — отвечает женский голос. Хазлит не может скрыть своего изумления.
— Он у вас? — спрашивает он.
— Да. Минутку, сейчас я позову его. Хазлит ждет, затем в трубке слышится голос Таккера:
— Хэлло, Джордж!
По тону, каким Таккер произносит свое восклицание, Хазлит понимает, что он изрядно выпил.
— Нелдон, я в бюро, — говорит он. — По очень важному делу. Вы должны немедленно приехать сюда.
— Не могу, Джордж! Через несколько минут будет подан ужин, а пока я плаваю в коктейлях. Момент выбран неподходящий…
— Немедленно, Нелдон! Дело чрезвычайно важное. Мы можем потерять большие деньги.., около ста миллионов долларов…
— Черт побери! Я прыгаю в машину и лечу…
— Нет, Нелдон. Мне показалось, что вы выпили. Мы не имеем права рисковать. Возьмите такси.
Хазлит кладет трубку, подходит к окну и провожает взглядом проезжающие по улице машины. Он смотрит на часы. Пять минут уйдет на то, чтобы поймать свободное такси, и еще двадцать пять на дорогу. Таккер будет здесь через полчаса.
Телефон снова звонит. На этот раз на другом конце провода Паркер Гиббс.
Сыщик говорит своей обычной скороговоркой:
— Супруга передала мне, что вы просили позвонить вам.
— Вы можете сейчас приехать?
— Что вы имеете в виду под словом «сейчас»?
— Через полчаса.
— Минут через сорок пять, — уточняет Гиббс. — Я только что вернулся с рыбалки, и мне надо переодеться. Что-нибудь важное?
— Да. Я объясню вам при встрече.
— О'кей!
Хазлит достает сигару, усаживается в кресло и погружается в свои мысли. Он почти докуривает сигару, когда до него доносится звук ключа, поворачиваемого в замочной скважине.
Таккер входит в кабинет. Чувствуется, что он выпил, хотя взгляд у него ясный.
«Он стал часто выпивать в последнее время, — думает Хазлит, — и выглядит неряшливо. Придется сделать ему замечание, но в более подходящий момент» — Хэлло, Джордж! — говорит Таккер. Хазлит делает ему знак, чтобы он подошел поближе, и говорит тихим голосом:
— Эддисон Стирн мертв. Таккер высоко поднимает брови:
— Когда это случилось?
— Прошлой ночью, вероятно, но труп обнаружили сегодня утром. Его убили.
— Убили?
— Да.
— Где?
— В Санта-Дельбарре. Вместе с Артуром С.Райтом. Двойное убийство.
— Полиция напала на след?
— Не думаю. По крайней мере, они молчат на этот счет. Впрочем, это их дело, а мы должны подумать о преемнике. Очень деликатный вопрос.
— Почему?
— Вы помните, что два месяца назад я составил завещание Стирна? Согласно этому завещанию, Стирн оставил почти все свое имущество Артуру С.Райту, а также сделал долевой отказ мисс Ните Молин.
— Я не знал таких подробностей. Я знал только, что вы составили завещание, больше ничего.