— А это, — мрачно сказал Грифф, — как раз то, что я и хочу выяснить.
— О нет, — воскликнула она. — Я уверена, этого не может быть. Этер Ордуэй была, конечно, очень молчаливой, очень скрытной. Она терпеть не могла рассказывать кому-то о своих делах. Из ничего она обожала делать тайну. И индивидуалисткой она была страшной. Квартира была зарегистрирована на ее имя, и от меня она требовала, чтобы все письма ко мне тоже присылались на ее имя, только с пометкой, что они для меня, и так далее в том же духе. Но я была уверена, что это уж такая забавная черта в ее характере, и не обижалась. Это ведь совсем не потому, что ей приходилось что-то скрывать, просто такой уж она человек.
Взгляд Гриффа постепенно смягчился.
— А вам, случайно, не кажется, — спросил он, — что все это заходит слишком далеко, мисс Ордуэй?
— Ради всего святого, о чем это вы? — воскликнула она.
— Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю, — сказал он. — Вы ведь и есть Эстер Ордуэй. Никакой Элис Лортон нет и никогда не было. Вы просто назвались этим именем, чтобы дать Эстер Ордуэй шанс уйти со сцены. Вы сами только что себя выдали, да и раньше раз двадцать выдавали себя в мелочах во время нашего разговора. Но окончательно я уверился в этом, заметив, какое вы испытали облегчение, услышав, что в блокноте Мордена обнаружили записанными адрес и имя Элис Лортон. Ведь вы-то точно знали, что этого никак не могло быть, ведь Элис Лортон была просто выдумана вами уже после того, как был убит Морден.
Она вынула изо рта сигарету и попыталась потушить ее в пепельнице. Но у нее так тряслись руки, что сигарета выпала и покатилась по полу. Вся кровь отхлынула от ее лица, оно стало мертвенно-бледным, на нем только чуть выделялись губы, обведенные синеватой полоской, да темнели испуганные глаза, которые казались почти черными из-за расширившихся зрачков.
Грифф поднял с пола упавшую сигарету и затушил ее в пепельнице.
— Ну как? — спросил он. — Может, хотите рассказать все начистоту?
— Что такое? — воскликнула она. — В жизни не слышала ничего более бессмысленного! Что… что… в конце концов, с чего вы взяли, что я и есть Эстер Ордуэй?
— Ну подумайте сами Вы живете в квартире уже несколько месяцев, а здесь нет ни единой вещицы, которая бы принадлежала вам. Дальше. Вы показывали нам одежду, которая, по вашим словам, принадлежала мисс Ордуэй, а между тем одежду этого фасона и расцветки скорее купила бы блондинка, а не брюнетка. Еще один факт: вы приложили максимум усилий, чтобы убедить нас, что никогда не были знакомы ни с одним из приятелей-мужчин, с которыми проводила время Эстер. Квартира эта тоже снята на имя одной мисс Ордуэй, а ведь имя Элис Лортон не значится даже внизу, в списке жильцов…
— Но послушайте, — перебила она его. — Я ведь все это уже объяснила. Я же сказала вам, откуда это пошло.
— Да, — кивнул он, — замечательное объяснение, но чуть-чуть слишком хорошее, мисс Ордуэй. Вам не кажется, что будет лучше, если вы мне все расскажете сами, прежде чем я позвоню в полицию?
Она сидела перед ним как статуя отчаяния.
— В полицию? — одними губами произнесла она.
— Конечно, — подтвердил он. — Вы ведь знаете, совершено убийство. Полиция занимается поиском преступника. А вы решили, что вас просто погладят по головке и попросят больше так не делать, если вы окажетесь замешанной в деле об убийстве?
— Но я не имею никакого отношения к этому, — пролепетала она.
Он слегка пожал плечами.
Какое-то время оба молчали. Сидней Грифф, похоже, ждал чего-то, а девушка напряженно размышляла. Она безвольно поникла в кресле. Босые ступни выскользнули из-под халатика и коснулись холодного пола.
Вдруг она наклонилась вперед и коснулась холодными дрожащими пальцами его запястья.
— Послушайте, — умоляющим тоном сказала она, — пожалуйста, поверьте мне. Я не обманываю вас. Я действительно Элис Лортон. И я абсолютно ничего не знаю об Эстер Ордуэй. Может быть, если бы я знала что-то, я и попробовала бы защитить ее, но Богом клянусь! Я не обманываю вас! Пожалуйста, поверьте мне. Это так важно, чтобы вы мне поверили.
Грифф недовольно нахмурил брови, — казалось, он напряженно размышлял о чем-то.
Девушка двумя руками вцепилась в него, как будто боялась, что ее затянет зыбучими песками. Даже несмотря на то, что она крепко стиснула его запястье, было хорошо заметно, как трясутся ее руки.
— Вы должны поверить мне. Это так много для меня значит. Ведь я собираюсь скоро выйти замуж и надеюсь быть счастлива. Если что-то свяжет мое имя с этим скандальным делом, то вся моя будущая жизнь окажется под угрозой. Поверьте, я не обманываю вас. Я Элис Лортон, я могу доказать это. Если вы захотите, я расскажу вам всю мою жизнь день за днем. Расскажу вам все: где я родилась, где пошла в школу. Я назову вам имена людей, которые меня хорошо знают.
По голосу Гриффа было заметно, что он начинает потихоньку сдаваться.
— Но все-таки, как же так произошло, что все в этой квартире до самых мелочей принадлежит Эстер Ордуэй? Почему у вас тут нет ничего своего?
— Потому что у меня и на самом деле ничего нет, — дрожащим голосом сказала она. — Я пришла сюда почти голая. Эстер подобрала меня на улице. О Боже! Как это унизительно! Как мне рассказать вам об этом?! Я была брошена, голодная, несчастная, а Эстер Ордуэй спасла меня. Я не хочу, чтобы это попало в газеты. Видите ли, я приехала в этот город, чтобы принять участие в шоу, ведь еще девочкой я мечтала стать актрисой. Мне говорили, что у них ужасная жизнь, но я никогда не слушала.
И вот я приехала и потерпела неудачу, а потом оказалась на улице, шла и мечтала только о том, чтобы согреться и поесть. Я уже стала подумывать о самоубийстве — такие ужасные мысли лезли в голову! И вдруг меня догнала Эстер и прежде, чем я сообразила, что произошло, подошла и взяла меня под руку. Она так дружески улыбнулась мне, как будто знала меня всю жизнь, и сказала: «По-моему, тебе здорово досталось, детка».
В ее голосе было столько ласки и дружеского участия, а я так изголодалась по этому. Казалось, что-то вдруг оборвалось во мне. Прямо на улице я разрыдалась. Эстер спросила меня, когда я ела в последний раз, я ответила: вчера, а может быть, позавчера. Казалось, с тех пор прошли не дни, а недели. Но я плакала не от того, что была голодна, а просто она показалась мне другом.
— И когда это случилось? — спросил Грифф. Девушка смущенно опустила глаза.
— Это случилось, — неуверенно сказала она, — всего две недели назад.
— Почему же вы обманули нас?
— Потому что я страшно боялась, что вся эта история попадет в газеты. Я знаю, как это делается. Чем-то ведь надо привлечь читателей, вот они и охотятся за такими душещипательными историями вроде моей.
— Так вы действительно помолвлены? — поинтересовался Грифф.
— Да, — кивнула она.
— И за кого же вы собираетесь замуж, Элис? — с доброй отеческой улыбкой спросил Грифф.
— Этот человек живет в том же городе, откуда я приехала, — сказала она. — Он уверен, что я здесь скоро стану известной актрисой, а потом брошу свою блистательную карьеру ради того, чтобы вернуться домой и выйти за него замуж. И вот теперь скажите, можно назвать это предательством с моей стороны, что я так обманываю его?
Грифф расхохотался, погладил ее холодную руку, а затем отодвинул стул и встал.
— Я не судья в таких вопросах, Элис; я просто криминолог, распутывающий сложное дело и старающийся обнаружить хоть что-нибудь, что поможет найти убийцу. Извините меня за то, что я так поздно побеспокоил вас.
— О Господи! — с рыданием в голосе воскликнула она. — Какой же вы милый! Вы не сердитесь на меня?
— Не знаю, — сказала он, — имеет ли это какое-то значение, сержусь я на вас или нет.
— Но, во всяком случае, вы хоть меня понимаете!
— Да, — проговорил он, — думаю, что понимаю. Она не сводила с него благодарных глаз, пока он застегивал пальто и искал свою шляпу.
— Спокойной ночи, Элис, — попрощался он.
— Спокойной ночи, — ответила она, — и большое спасибо за все.
Она подошла к нему совсем близко и заглянула в лицо широко распахнутыми, полными слез сияющими глазами.
— Вы… вы просто замечательный!
И, прежде чем он смог остановить ее, она быстро наклонилась и поцеловала ему руку.
Минутой позже он очнулся в холле, услышал за собой звук захлопнувшейся двери и поворачивающегося в замке ключа.
Пройдя по коридору к лифту, Грифф потоптался немного, задумавшись о чем-то, а затем решительно направился к телефонной будке. Бросив в щель монетку, он набрал номер детективного агентства, которому время от времени поручал выполнять кое-какую работу.
— Грифф говорит, — представился он. — Я сейчас нахожусь на Робинсон-стрит, 319, «Элайт Апартментс». Пришлите сюда немедленно одного из ваших людей с машиной. Пусть он приедет как можно скорее. Я буду ждать его напротив дома, через дорогу.
Повесив трубку, Грифф вышел из подъезда, плотнее завернувшись в теплое пальто от пронизывающегося ночного ветра, перешел через дорогу и принялся расхаживать взад-вперед по улице, иногда останавливаясь в тени. Казалось, он глубоко задумался о чем-то, но глаза его ни на секунду не отрывались от входа в «Элайт Апартментс».
Прошло не меньше двадцати минут, прежде чем свет фар одинокой машины скользнул по дороге. Автомобиль затормозил рядом с Гриффом, водитель распахнул дверцу и вышел.
— Грифф? — тихо позвал он, и криминолог шагнул вперед.
— Послушайте, — сказал ему Грифф, — в этом доме сейчас находится молодая девушка. Она примерно пяти с небольшим футов роста, блондинка, худенькая, ей двадцать четыре года. Весит приблизительно сто — сто пять фунтов. Думаю, что очень скоро ей понадобится выйти из дома. Может быть, за ней придет какой-то мужчина. Я хочу, чтобы вы проследили за ней. Может быть, здесь скоро появится еще человек, который тоже будет следить за домом. Не обращайте на него внимания. Не сводите глаз с подъезда. Будет лучше, если вы проедете по этой улице немного вниз и там припаркуетесь. Внимательно следите за всеми, кто будет выходить из дома, может быть, это и будут те самые люди, о которых я вам говорил.
Детектив взглянул на часы.
— Давайте сверим часы, — предложил он. — На моих без двадцати час.
— Правильно, — подтвердил Грифф. — На моих двенадцать сорок одна, время практически совпадает.
— Итак, — продолжал детектив, — я остаюсь следить за домом и время от времени сообщать, как у меня идут дела. Вам позвонить, если она выйдет из дома и куда-то направится?
— Не нужно, — ответил Грифф, — звоните лучше в свое агентство, но смотрите, постарайтесь не упустить ее. По-моему, вам стоит в этом случае вызвать на подмогу еще парочку своих людей, чтобы ни на минуту не выпустить ее из поля зрения и выяснить, куда она направится.
Сидней Грифф вернулся к своей машине и поехал в отель «Хиллкрест». Выяснив, какой портье работал в ночную смену, он в качестве вступления сразу сунул тому пятидолларовый банкнот.
— Я бы хотел узнать у вас, — начал Грифф, — какие угодно подробности о человеке по фамилии Кэттей, который останавливался у вас в отеле вечером в понедельник, у него был номер 964.
— Вот забавно, вы ведь уже второй или даже третий человек, кто спрашивает о нем, — воскликнул портье.
— Вам показывали его фотографии? — поинтересовался Грифф.
— Да, конечно.
— И на фотографиях, которые вам показывали, был совсем другой человек, не тот, что останавливался у вас.
— Да.
— А вы помните, как он выглядел?
— Ну, это был довольно крупный мужчина, по-моему, глаза у него были светлые, голубые, что ли? Больше вроде бы ничего не могу припомнить, но вот если встречу его снова, пусть даже в толпе, обязательно узнаю.
— Ему в тот вечер несколько раз звонили?
— Да.
— А кто провожал его в номер, когда он приехал в отель?
— Я.
— У него был с собой чемодан, может быть, дорожная сумка?
— Я уже не помню, сэр, — замялся паренек, — но, наверное, что-то было, потому что, если бы он приехал без вещей, тогда я наверняка бы это запомнил.
— А вы не помните, кто ему звонил в тот вечер? Ведь вы его несколько раз вызывали в холл?
— Да уж, наверное, раз пятнадцать — двадцать.
— А были только телефонные звонки или, может быть, к нему приходил кто-нибудь поговорить?
— Одного человека, кому он понадобился в тот вечер, я запомнил довольно хорошо — такой невысокий, щупленький человечек, седой, с голубыми глазами. Он у меня так и стоит перед глазами, может быть, потому, что метался по вестибюлю, как угорелая кошка. У него с этим парнем, Кэттеем, была назначена встреча, а Кэттей почему-то не пришел. По-моему, если я правильно понял, это был какой-то изобретатель, и они с Кэттеем то ли собирались подписать какой-то документ, то ли заключить какую-то сделку.
Грифф задумался.
— Как бы узнать, что это был за человек?
— Знаете, что мне пришло в голову, — лицо паренька вдруг просияло, — по-моему, этот человек тоже снимал номер у нас в отеле, возможно, правда, всего на одну ночь, но, по-моему, он задержался дольше. Если не ошибаюсь, я видел, как он выписывался, когда я во вторник вечером заступал на дежурство.
— В какое время это было?
— В восемь вечера.
— Если он так поздно выписывался, — задумчиво сказал Грифф, — ему пришлось тогда либо заплатить за лишний день, либо он как-то договорился с тем, кто его регистрировал.
— Наверное, он просто договорился с коридорным, — пояснил портье. — У нас сейчас здесь ведь не так уж много народу.
— Давайте попробуем это выяснить.
— Хорошо, — согласился паренек. — Только вы уж лучше подождите здесь, а я пойду наверх один. По-моему, у меня лучше получится это выяснить без свидетелей. Знаете, что я попробую сделать сначала? Сейчас попытаюсь найти кого-то из ребят, кто разносит в номера спиртное и коктейли. Помню, как один из них попросил меня проверить номер комнаты, ему показалось, что произошло какое-то недоразумение. Я уже, конечно, не помню всех подробностей, но, по-моему, там вышла какая-то неразбериха со звонком по вине телефонистки.
Паренек убежал и вернулся уже через несколько минут с довольным видом.
— Я все узнал для вас, все, что вы хотели, — воскликнул он. — Того человека зовут Гарри Фенчер, он живет в Миллвейле, Кенвуд-авеню, 3692. Во всяком случае, зарегистрировался он именно так.
Сидней Грифф бросил взгляд на часы.
— Если я поеду прямо сейчас, — сказал он, — то буду в Миллвейле к утру.
Портье с изумлением взглянул на него.
— Конечно, — сказал он, — особенно если учесть, что он указал первое, что пришло ему в голову. Большинство в отелях так и поступают, разве вы не знаете?
Паренек улыбнулся ему всезнающей улыбкой искушенного человека, вся жизнь которого проходит внутри отеля, о котором ему известно абсолютно все.
Сидней Грифф задумчиво кивнул и протянул пареньку еще одну пятидолларовую бумажку. Затем он направился к телефонной будке, бросил в щель монетку и попросил соединить его с полицейским участком в Миллвейле. Минут через десять ему ответили.
— Добрый вечер, это вас беспокоит Сидней Грифф, криминолог, — представился он. — Скажите, у вас под рукой нет телефонного справочника или чего-нибудь в этом роде?
— А что вы хотите? — спросил грубоватый голос на другом конце провода.
— Мне бы хотелось узнать, живет ли у вас в Миллвейле некий Гарри Фенчер, и если да, то где и чем он занимается.
— Не вешайте трубку, — ответили ему. В голосе не прозвучало даже намека на удивление, как будто работа в полиции приучает людей даже убийство рассматривать как часть обычной, повседневной жизни.
Через минуту ему ответили:
— Да, у нас живет Гарри Фенчер. Он механик и изобретатель, проживает по адресу: Кенвуд-авеню, 3692.
— Спасибо, — поблагодарил Грифф и повесил трубку.
Глава 13
— О нет, — воскликнула она. — Я уверена, этого не может быть. Этер Ордуэй была, конечно, очень молчаливой, очень скрытной. Она терпеть не могла рассказывать кому-то о своих делах. Из ничего она обожала делать тайну. И индивидуалисткой она была страшной. Квартира была зарегистрирована на ее имя, и от меня она требовала, чтобы все письма ко мне тоже присылались на ее имя, только с пометкой, что они для меня, и так далее в том же духе. Но я была уверена, что это уж такая забавная черта в ее характере, и не обижалась. Это ведь совсем не потому, что ей приходилось что-то скрывать, просто такой уж она человек.
Взгляд Гриффа постепенно смягчился.
— А вам, случайно, не кажется, — спросил он, — что все это заходит слишком далеко, мисс Ордуэй?
— Ради всего святого, о чем это вы? — воскликнула она.
— Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю, — сказал он. — Вы ведь и есть Эстер Ордуэй. Никакой Элис Лортон нет и никогда не было. Вы просто назвались этим именем, чтобы дать Эстер Ордуэй шанс уйти со сцены. Вы сами только что себя выдали, да и раньше раз двадцать выдавали себя в мелочах во время нашего разговора. Но окончательно я уверился в этом, заметив, какое вы испытали облегчение, услышав, что в блокноте Мордена обнаружили записанными адрес и имя Элис Лортон. Ведь вы-то точно знали, что этого никак не могло быть, ведь Элис Лортон была просто выдумана вами уже после того, как был убит Морден.
Она вынула изо рта сигарету и попыталась потушить ее в пепельнице. Но у нее так тряслись руки, что сигарета выпала и покатилась по полу. Вся кровь отхлынула от ее лица, оно стало мертвенно-бледным, на нем только чуть выделялись губы, обведенные синеватой полоской, да темнели испуганные глаза, которые казались почти черными из-за расширившихся зрачков.
Грифф поднял с пола упавшую сигарету и затушил ее в пепельнице.
— Ну как? — спросил он. — Может, хотите рассказать все начистоту?
— Что такое? — воскликнула она. — В жизни не слышала ничего более бессмысленного! Что… что… в конце концов, с чего вы взяли, что я и есть Эстер Ордуэй?
— Ну подумайте сами Вы живете в квартире уже несколько месяцев, а здесь нет ни единой вещицы, которая бы принадлежала вам. Дальше. Вы показывали нам одежду, которая, по вашим словам, принадлежала мисс Ордуэй, а между тем одежду этого фасона и расцветки скорее купила бы блондинка, а не брюнетка. Еще один факт: вы приложили максимум усилий, чтобы убедить нас, что никогда не были знакомы ни с одним из приятелей-мужчин, с которыми проводила время Эстер. Квартира эта тоже снята на имя одной мисс Ордуэй, а ведь имя Элис Лортон не значится даже внизу, в списке жильцов…
— Но послушайте, — перебила она его. — Я ведь все это уже объяснила. Я же сказала вам, откуда это пошло.
— Да, — кивнул он, — замечательное объяснение, но чуть-чуть слишком хорошее, мисс Ордуэй. Вам не кажется, что будет лучше, если вы мне все расскажете сами, прежде чем я позвоню в полицию?
Она сидела перед ним как статуя отчаяния.
— В полицию? — одними губами произнесла она.
— Конечно, — подтвердил он. — Вы ведь знаете, совершено убийство. Полиция занимается поиском преступника. А вы решили, что вас просто погладят по головке и попросят больше так не делать, если вы окажетесь замешанной в деле об убийстве?
— Но я не имею никакого отношения к этому, — пролепетала она.
Он слегка пожал плечами.
Какое-то время оба молчали. Сидней Грифф, похоже, ждал чего-то, а девушка напряженно размышляла. Она безвольно поникла в кресле. Босые ступни выскользнули из-под халатика и коснулись холодного пола.
Вдруг она наклонилась вперед и коснулась холодными дрожащими пальцами его запястья.
— Послушайте, — умоляющим тоном сказала она, — пожалуйста, поверьте мне. Я не обманываю вас. Я действительно Элис Лортон. И я абсолютно ничего не знаю об Эстер Ордуэй. Может быть, если бы я знала что-то, я и попробовала бы защитить ее, но Богом клянусь! Я не обманываю вас! Пожалуйста, поверьте мне. Это так важно, чтобы вы мне поверили.
Грифф недовольно нахмурил брови, — казалось, он напряженно размышлял о чем-то.
Девушка двумя руками вцепилась в него, как будто боялась, что ее затянет зыбучими песками. Даже несмотря на то, что она крепко стиснула его запястье, было хорошо заметно, как трясутся ее руки.
— Вы должны поверить мне. Это так много для меня значит. Ведь я собираюсь скоро выйти замуж и надеюсь быть счастлива. Если что-то свяжет мое имя с этим скандальным делом, то вся моя будущая жизнь окажется под угрозой. Поверьте, я не обманываю вас. Я Элис Лортон, я могу доказать это. Если вы захотите, я расскажу вам всю мою жизнь день за днем. Расскажу вам все: где я родилась, где пошла в школу. Я назову вам имена людей, которые меня хорошо знают.
По голосу Гриффа было заметно, что он начинает потихоньку сдаваться.
— Но все-таки, как же так произошло, что все в этой квартире до самых мелочей принадлежит Эстер Ордуэй? Почему у вас тут нет ничего своего?
— Потому что у меня и на самом деле ничего нет, — дрожащим голосом сказала она. — Я пришла сюда почти голая. Эстер подобрала меня на улице. О Боже! Как это унизительно! Как мне рассказать вам об этом?! Я была брошена, голодная, несчастная, а Эстер Ордуэй спасла меня. Я не хочу, чтобы это попало в газеты. Видите ли, я приехала в этот город, чтобы принять участие в шоу, ведь еще девочкой я мечтала стать актрисой. Мне говорили, что у них ужасная жизнь, но я никогда не слушала.
И вот я приехала и потерпела неудачу, а потом оказалась на улице, шла и мечтала только о том, чтобы согреться и поесть. Я уже стала подумывать о самоубийстве — такие ужасные мысли лезли в голову! И вдруг меня догнала Эстер и прежде, чем я сообразила, что произошло, подошла и взяла меня под руку. Она так дружески улыбнулась мне, как будто знала меня всю жизнь, и сказала: «По-моему, тебе здорово досталось, детка».
В ее голосе было столько ласки и дружеского участия, а я так изголодалась по этому. Казалось, что-то вдруг оборвалось во мне. Прямо на улице я разрыдалась. Эстер спросила меня, когда я ела в последний раз, я ответила: вчера, а может быть, позавчера. Казалось, с тех пор прошли не дни, а недели. Но я плакала не от того, что была голодна, а просто она показалась мне другом.
— И когда это случилось? — спросил Грифф. Девушка смущенно опустила глаза.
— Это случилось, — неуверенно сказала она, — всего две недели назад.
— Почему же вы обманули нас?
— Потому что я страшно боялась, что вся эта история попадет в газеты. Я знаю, как это делается. Чем-то ведь надо привлечь читателей, вот они и охотятся за такими душещипательными историями вроде моей.
— Так вы действительно помолвлены? — поинтересовался Грифф.
— Да, — кивнула она.
— И за кого же вы собираетесь замуж, Элис? — с доброй отеческой улыбкой спросил Грифф.
— Этот человек живет в том же городе, откуда я приехала, — сказала она. — Он уверен, что я здесь скоро стану известной актрисой, а потом брошу свою блистательную карьеру ради того, чтобы вернуться домой и выйти за него замуж. И вот теперь скажите, можно назвать это предательством с моей стороны, что я так обманываю его?
Грифф расхохотался, погладил ее холодную руку, а затем отодвинул стул и встал.
— Я не судья в таких вопросах, Элис; я просто криминолог, распутывающий сложное дело и старающийся обнаружить хоть что-нибудь, что поможет найти убийцу. Извините меня за то, что я так поздно побеспокоил вас.
— О Господи! — с рыданием в голосе воскликнула она. — Какой же вы милый! Вы не сердитесь на меня?
— Не знаю, — сказала он, — имеет ли это какое-то значение, сержусь я на вас или нет.
— Но, во всяком случае, вы хоть меня понимаете!
— Да, — проговорил он, — думаю, что понимаю. Она не сводила с него благодарных глаз, пока он застегивал пальто и искал свою шляпу.
— Спокойной ночи, Элис, — попрощался он.
— Спокойной ночи, — ответила она, — и большое спасибо за все.
Она подошла к нему совсем близко и заглянула в лицо широко распахнутыми, полными слез сияющими глазами.
— Вы… вы просто замечательный!
И, прежде чем он смог остановить ее, она быстро наклонилась и поцеловала ему руку.
Минутой позже он очнулся в холле, услышал за собой звук захлопнувшейся двери и поворачивающегося в замке ключа.
Пройдя по коридору к лифту, Грифф потоптался немного, задумавшись о чем-то, а затем решительно направился к телефонной будке. Бросив в щель монетку, он набрал номер детективного агентства, которому время от времени поручал выполнять кое-какую работу.
— Грифф говорит, — представился он. — Я сейчас нахожусь на Робинсон-стрит, 319, «Элайт Апартментс». Пришлите сюда немедленно одного из ваших людей с машиной. Пусть он приедет как можно скорее. Я буду ждать его напротив дома, через дорогу.
Повесив трубку, Грифф вышел из подъезда, плотнее завернувшись в теплое пальто от пронизывающегося ночного ветра, перешел через дорогу и принялся расхаживать взад-вперед по улице, иногда останавливаясь в тени. Казалось, он глубоко задумался о чем-то, но глаза его ни на секунду не отрывались от входа в «Элайт Апартментс».
Прошло не меньше двадцати минут, прежде чем свет фар одинокой машины скользнул по дороге. Автомобиль затормозил рядом с Гриффом, водитель распахнул дверцу и вышел.
— Грифф? — тихо позвал он, и криминолог шагнул вперед.
— Послушайте, — сказал ему Грифф, — в этом доме сейчас находится молодая девушка. Она примерно пяти с небольшим футов роста, блондинка, худенькая, ей двадцать четыре года. Весит приблизительно сто — сто пять фунтов. Думаю, что очень скоро ей понадобится выйти из дома. Может быть, за ней придет какой-то мужчина. Я хочу, чтобы вы проследили за ней. Может быть, здесь скоро появится еще человек, который тоже будет следить за домом. Не обращайте на него внимания. Не сводите глаз с подъезда. Будет лучше, если вы проедете по этой улице немного вниз и там припаркуетесь. Внимательно следите за всеми, кто будет выходить из дома, может быть, это и будут те самые люди, о которых я вам говорил.
Детектив взглянул на часы.
— Давайте сверим часы, — предложил он. — На моих без двадцати час.
— Правильно, — подтвердил Грифф. — На моих двенадцать сорок одна, время практически совпадает.
— Итак, — продолжал детектив, — я остаюсь следить за домом и время от времени сообщать, как у меня идут дела. Вам позвонить, если она выйдет из дома и куда-то направится?
— Не нужно, — ответил Грифф, — звоните лучше в свое агентство, но смотрите, постарайтесь не упустить ее. По-моему, вам стоит в этом случае вызвать на подмогу еще парочку своих людей, чтобы ни на минуту не выпустить ее из поля зрения и выяснить, куда она направится.
Сидней Грифф вернулся к своей машине и поехал в отель «Хиллкрест». Выяснив, какой портье работал в ночную смену, он в качестве вступления сразу сунул тому пятидолларовый банкнот.
— Я бы хотел узнать у вас, — начал Грифф, — какие угодно подробности о человеке по фамилии Кэттей, который останавливался у вас в отеле вечером в понедельник, у него был номер 964.
— Вот забавно, вы ведь уже второй или даже третий человек, кто спрашивает о нем, — воскликнул портье.
— Вам показывали его фотографии? — поинтересовался Грифф.
— Да, конечно.
— И на фотографиях, которые вам показывали, был совсем другой человек, не тот, что останавливался у вас.
— Да.
— А вы помните, как он выглядел?
— Ну, это был довольно крупный мужчина, по-моему, глаза у него были светлые, голубые, что ли? Больше вроде бы ничего не могу припомнить, но вот если встречу его снова, пусть даже в толпе, обязательно узнаю.
— Ему в тот вечер несколько раз звонили?
— Да.
— А кто провожал его в номер, когда он приехал в отель?
— Я.
— У него был с собой чемодан, может быть, дорожная сумка?
— Я уже не помню, сэр, — замялся паренек, — но, наверное, что-то было, потому что, если бы он приехал без вещей, тогда я наверняка бы это запомнил.
— А вы не помните, кто ему звонил в тот вечер? Ведь вы его несколько раз вызывали в холл?
— Да уж, наверное, раз пятнадцать — двадцать.
— А были только телефонные звонки или, может быть, к нему приходил кто-нибудь поговорить?
— Одного человека, кому он понадобился в тот вечер, я запомнил довольно хорошо — такой невысокий, щупленький человечек, седой, с голубыми глазами. Он у меня так и стоит перед глазами, может быть, потому, что метался по вестибюлю, как угорелая кошка. У него с этим парнем, Кэттеем, была назначена встреча, а Кэттей почему-то не пришел. По-моему, если я правильно понял, это был какой-то изобретатель, и они с Кэттеем то ли собирались подписать какой-то документ, то ли заключить какую-то сделку.
Грифф задумался.
— Как бы узнать, что это был за человек?
— Знаете, что мне пришло в голову, — лицо паренька вдруг просияло, — по-моему, этот человек тоже снимал номер у нас в отеле, возможно, правда, всего на одну ночь, но, по-моему, он задержался дольше. Если не ошибаюсь, я видел, как он выписывался, когда я во вторник вечером заступал на дежурство.
— В какое время это было?
— В восемь вечера.
— Если он так поздно выписывался, — задумчиво сказал Грифф, — ему пришлось тогда либо заплатить за лишний день, либо он как-то договорился с тем, кто его регистрировал.
— Наверное, он просто договорился с коридорным, — пояснил портье. — У нас сейчас здесь ведь не так уж много народу.
— Давайте попробуем это выяснить.
— Хорошо, — согласился паренек. — Только вы уж лучше подождите здесь, а я пойду наверх один. По-моему, у меня лучше получится это выяснить без свидетелей. Знаете, что я попробую сделать сначала? Сейчас попытаюсь найти кого-то из ребят, кто разносит в номера спиртное и коктейли. Помню, как один из них попросил меня проверить номер комнаты, ему показалось, что произошло какое-то недоразумение. Я уже, конечно, не помню всех подробностей, но, по-моему, там вышла какая-то неразбериха со звонком по вине телефонистки.
Паренек убежал и вернулся уже через несколько минут с довольным видом.
— Я все узнал для вас, все, что вы хотели, — воскликнул он. — Того человека зовут Гарри Фенчер, он живет в Миллвейле, Кенвуд-авеню, 3692. Во всяком случае, зарегистрировался он именно так.
Сидней Грифф бросил взгляд на часы.
— Если я поеду прямо сейчас, — сказал он, — то буду в Миллвейле к утру.
Портье с изумлением взглянул на него.
— Конечно, — сказал он, — особенно если учесть, что он указал первое, что пришло ему в голову. Большинство в отелях так и поступают, разве вы не знаете?
Паренек улыбнулся ему всезнающей улыбкой искушенного человека, вся жизнь которого проходит внутри отеля, о котором ему известно абсолютно все.
Сидней Грифф задумчиво кивнул и протянул пареньку еще одну пятидолларовую бумажку. Затем он направился к телефонной будке, бросил в щель монетку и попросил соединить его с полицейским участком в Миллвейле. Минут через десять ему ответили.
— Добрый вечер, это вас беспокоит Сидней Грифф, криминолог, — представился он. — Скажите, у вас под рукой нет телефонного справочника или чего-нибудь в этом роде?
— А что вы хотите? — спросил грубоватый голос на другом конце провода.
— Мне бы хотелось узнать, живет ли у вас в Миллвейле некий Гарри Фенчер, и если да, то где и чем он занимается.
— Не вешайте трубку, — ответили ему. В голосе не прозвучало даже намека на удивление, как будто работа в полиции приучает людей даже убийство рассматривать как часть обычной, повседневной жизни.
Через минуту ему ответили:
— Да, у нас живет Гарри Фенчер. Он механик и изобретатель, проживает по адресу: Кенвуд-авеню, 3692.
— Спасибо, — поблагодарил Грифф и повесил трубку.
Глава 13
Взлохмаченный, в измятой пижаме, Гарри Фенчер приоткрыл дверь и взглянул на стоявшего на пороге Гриффа заспанными карими глазами.
— Неужели я разбудил вас? — с виноватой улыбкой спросил Грифф.
Фенчер утвердительно кивнул, затем, помедлив, промолвил:
— Прошу прощения.
Грифф удивленно поднял брови. Заметив это, Фенчер начал объяснять.
— Видите ли, я сегодня просто проспал, — смущенно произнес он. — Обычно я, конечно, встаю раньше, но сегодня ведь воскресенье, вот я и решил поваляться еще немного в постели.
Грифф внимательно изучал лицо стоявшего перед ним человека.
— Да нет, по-моему, извиниться следует мне, — заявил он, — раз уж это я разбудил вас. Но мне пришлось провести всю ночь в дороге, чтобы приехать сюда к утру, я боялся не застать вас дома.
— Вы ехали всю ночь, чтобы увидеться со мной? — переспросил Фенчер, вытаращив от удивления глаза.
— Совершенно верно, — подтвердил Грифф.
— Так проходите, пожалуйста.
Фенчер провел его в дом, шлепая задниками стоптанных тапочек. Протянув руку, он указал Гриффу на удобное кресло в гостиной.
Извините за беспорядок, — виновато произнес он. — Я просто был совсем без сил вчера вечером, так все и бросил и отправился спать. Видите ли, я иногда с головой погружаюсь в работу, а на уборку иногда просто не остается ни времени, ни желания.
Грифф оглядел заваленный книгами и журналами стол и вытащил один наугад.
Вы ведь, насколько я знаю, изобретатель? — осведомился он.
— Ну, — протянул Фенчер, — не знаю, можно ли меня так называть. Вообще-то я ремесленник.
— Вам знаком некий Фрэнк Б. Кэттей из Ривервью? — спросил Грифф.
Ему показалось, что в заспанных карих глазах вдруг блеснул огонек.
— Он потребовал, чтобы я как можно быстрее приехал в город, — сказал Фенчер. — А к чему такая спешка? Если он не собирался финансировать мое изобретение, почему он мне так сразу и не сказал?! Для чего было писать мне письмо и расхваливать мой проект, а затем вот так просто взять и не прийти на назначенную встречу?
— Он прислал вам письмо? — поинтересовался Грифф.
— Да.
— А оно сохранилось? — спросил Грифф.
— Полагаю, что да.
— Позвольте взглянуть.
Шлепая задниками тапочек, Фенчер направился к письменному столу. Выдвинув один за другим несколько ящиков, он обернулся к своему гостю.
— Еще раз прошу извинить меня за беспорядок, — произнес он. — Последнее время я так занят, что просто руки ни до чего не доходят.
— Все в порядке, — успокоил его Грифф. — Не стоит извиняться.
Наконец Фенчеру удалось, разворошив несколько кип бумаг, найти нужное письмо. Он вытащил его из конверта.
— Вот оно, — с довольным видом объявил он. Грифф внимательно изучил его. Оно было напечатано на фирменном бланке, такой он уже видел, в верхней части листа стояло: «Фрэнк Б. Кэттей — капиталовложения, инвестиции. Ривервью, здание Первого национального банка, 908».
Ниже было оставлено свободное место для числа, названия города и штата. Письмо было адресовано Гарри Фенчеру из Миллвейла. Дальше был напечатан сам текст:
«Уважаемый мистер Фенчер! Меня чрезвычайно заинтересовало сообщение о вашем новом изобретении, я имею в виду ваше устройство для отвода статического электричества. Хотя, как правило, я не занимаюсь финансированием изобретений, но сейчас, признаюсь, ваш проект настолько меня заинтересовал, что я был бы очень вам признателен, если бы вы согласились встретиться со мной, чтобы обсудить, чем я могу вам помочь для того, чтобы как можно скорее наладить производство и продажу вашего замечательного устройства. Мы могли бы, если вас это устроит, встретиться с вами в понедельник, 19 марта, в отеле „Хиллкрест“, часов в десять вечера. Поскольку я все равно должен быть в этот день в городе по своим делам, у меня будет время обсудить все с вами до мельчайших подробностей. Будьте добры, захватите с собой патент и всю необходимую документацию, я хотел бы с ней ознакомиться. Искренне Ваш
(подпись) Фрэнк Б. Кэттей».
— Это подпись Кэттея, вне всякого сомнения, — задумчиво произнес Грифф. — Во всяком случае, очень похожа на нее.
— Конечно, — подтвердил Фенчер, — Ведь это же письмо пришло мне по почте в ответ на то, что я сам отправил мистеру Кэттею.
— Можно взглянуть на конверт? — попросил Грифф. Ни слова не говоря, Фенчер протянул ему конверт, и Грифф принялся внимательно его изучать.
— Скажите, — попросил он, — а нельзя ли мне на пару дней оставить у себя и конверт и письмо? Я только хочу сфотографировать их, а потом сразу же верну.
Фенчер снова удивился.
Может быть, вы не слышали, продолжал Грифф, — но мистер Кэттей в прошлую пятницу скоропостижно скончался.
— Господи Боже! — охнул Фенчер. Грифф кивнул.
— А теперь, — продолжал он, — может быть, расскажете мне все, что произошло в тот вечер? Надеюсь, вы понимаете, насколько это сейчас важно.
— Да, Господи, ничего особенного-то и не было, — пробормотал Фенчер, — кроме того, что мистер Кэттей почему-то не пришел в назначенное время. Меня все это ужасно вывело из равновесия тогда.
— А вы, — продолжал настаивать Грифф, — не пытались звонить ему после этого или как-то по-другому связаться с ним?
— Конечно нет, — буркнул Фенчер. — Посудите сами: мистер Кэттей предложил мне встретиться, сам назначил время и место, а потом не пришел. Кстати, он и потом не сделал ни малейшей попытки связаться со мной и как-то все объяснить. Я тогда счел это за неуважение, поэтому просто вернулся к себе домой, в Миллвейл, и решил, что мистер Кэттей, сколько бы у него там ни было денег, вряд ли по-настоящему деловой человек. Я лично всегда считал и продолжаю считать, что деловой человек держит свое слово. А вы как думаете?
— Но он останавливался в отеле, — перебил его Грифф.
— Ну конечно, останавливался. Я даже столкнулся с ним вечером, незадолго до назначенного времени.
Грифф навострил уши.
— Да что вы? — воскликнул он.
— Да, я видел его, и с ним была молодая женщина. Они… они вместе пили.
— Где вы их видели? — спросил Грифф.
— В ресторане отеля. Перед ними на столе стояли бокалы: хайбол с имбирным пивом, если не ошибаюсь.
— Вы заговорили с мистером Кэттеем?
— Конечно нет.
— А как вы узнали, что это именно он?
— Я видел, как он регистрировался в отеле, и спросил одного из рассыльных, не знает ли он мистера Кэттея. Он ответил, что сам провожал его в номер, и подсказал мне поискать мистера Кэттея в ресторане. Я заглянул туда, и паренек указал мне на него.
— И вы какое-то время наблюдали за ним?
— О, всего несколько минут. Мне хотелось по его лицу попробовать понять, что он за человек и стоит ли с ним иметь дело.
— А вы не могли бы описать, как он выглядит?
— Ну, он такой крупный мужчина, думаю, ему лет сорок семь, не меньше. А девушка, которая была с ним в ресторане, лет на двадцать моложе. Хорошенькая такая брюнетка.
— А вы не можете подробнее описать Кэттея?
— Да нет, больше я вроде бы ничего не заметил. Хотя, если бы увидел его снова, наверняка бы узнал.
— Тогда вы его увидели в первый раз?
— Да, конечно.
— И не сделали ни малейшей попытки заговорить с ним?
— Естественно, нет. Мне была назначена встреча на десять часов, и зачем бы я стал беспокоить мистера Кэттея раньше. Ведь он сам упоминал в письме, что у него были и другие дела в городе.
— Понятно. То есть вы прошли в холл и продолжали его ждать?
— Да, именно так. Я ведь снял номер в этом отеле и мог спокойно дожидаться его внизу. Но в десять часов мистер Кэттей почему-то не появился, и я позвонил ему в номер. Там никто не взял трубку. Через какое-то время я попросил портье вызвать его. Опять никто не ответил. И так повторялось раз двадцать. Я ждал его почти час, нет, наверное, даже больше, почти до полуночи. А затем понял, что он не придет.
— А вы, случайно, не знаете, — поинтересовался Грифф, — та женщина, что была в ресторане вместе с ним, тоже остановилась в этом же отеле? Вы не обратили внимания, она раздевалась перед тем как войти в ресторан?
— Вы имеете в виду, снимала ли она пальто?
— Да, именно так.
— Нет, не думаю. Помню, они выходили из ресторана, а я был в холле. Так вот, они сразу прошли к лифтам.
— И вместе вошли в лифт?
— Совершенно верно.
— Но она ведь могла и оставить верхнюю одежду в номере Кэттея?
— Может быть и так.
— А вы видели их, когда они выходили?
— Да, я видел, как они вышли и сели в ожидавший их «крайслер» в откидным верхом.
— Вы хорошо рассмотрели машину?
— Очень хорошо. Меня вообще интересуют всякие механизмы, и машины в частности. А эта модель «крайслера» всегда мне нравилась, я, можно сказать, знаю ее до самого маленького винтика.
— Но когда Кэттей со своей дамой проходили через холл, направляясь к выходу, на женщине ведь, наверное, были пальто и шляпа, раз они уходили?
— Наверное, были, — сказал Фенчер. — Я почти уверен в этом; правда, я не особенно обращал на нее внимание. Заметил только, что это та же самая молодая женщина, что была в ресторане, и все. Но чем больше я об этом думаю, тем больше мне кажется, что на ней было надето что-то вроде длинного пальто. Но честно говоря, я больше интересовался Кэттеем, тем более что у меня с ним была назначена встреча.
— Неужели я разбудил вас? — с виноватой улыбкой спросил Грифф.
Фенчер утвердительно кивнул, затем, помедлив, промолвил:
— Прошу прощения.
Грифф удивленно поднял брови. Заметив это, Фенчер начал объяснять.
— Видите ли, я сегодня просто проспал, — смущенно произнес он. — Обычно я, конечно, встаю раньше, но сегодня ведь воскресенье, вот я и решил поваляться еще немного в постели.
Грифф внимательно изучал лицо стоявшего перед ним человека.
— Да нет, по-моему, извиниться следует мне, — заявил он, — раз уж это я разбудил вас. Но мне пришлось провести всю ночь в дороге, чтобы приехать сюда к утру, я боялся не застать вас дома.
— Вы ехали всю ночь, чтобы увидеться со мной? — переспросил Фенчер, вытаращив от удивления глаза.
— Совершенно верно, — подтвердил Грифф.
— Так проходите, пожалуйста.
Фенчер провел его в дом, шлепая задниками стоптанных тапочек. Протянув руку, он указал Гриффу на удобное кресло в гостиной.
Извините за беспорядок, — виновато произнес он. — Я просто был совсем без сил вчера вечером, так все и бросил и отправился спать. Видите ли, я иногда с головой погружаюсь в работу, а на уборку иногда просто не остается ни времени, ни желания.
Грифф оглядел заваленный книгами и журналами стол и вытащил один наугад.
Вы ведь, насколько я знаю, изобретатель? — осведомился он.
— Ну, — протянул Фенчер, — не знаю, можно ли меня так называть. Вообще-то я ремесленник.
— Вам знаком некий Фрэнк Б. Кэттей из Ривервью? — спросил Грифф.
Ему показалось, что в заспанных карих глазах вдруг блеснул огонек.
— Он потребовал, чтобы я как можно быстрее приехал в город, — сказал Фенчер. — А к чему такая спешка? Если он не собирался финансировать мое изобретение, почему он мне так сразу и не сказал?! Для чего было писать мне письмо и расхваливать мой проект, а затем вот так просто взять и не прийти на назначенную встречу?
— Он прислал вам письмо? — поинтересовался Грифф.
— Да.
— А оно сохранилось? — спросил Грифф.
— Полагаю, что да.
— Позвольте взглянуть.
Шлепая задниками тапочек, Фенчер направился к письменному столу. Выдвинув один за другим несколько ящиков, он обернулся к своему гостю.
— Еще раз прошу извинить меня за беспорядок, — произнес он. — Последнее время я так занят, что просто руки ни до чего не доходят.
— Все в порядке, — успокоил его Грифф. — Не стоит извиняться.
Наконец Фенчеру удалось, разворошив несколько кип бумаг, найти нужное письмо. Он вытащил его из конверта.
— Вот оно, — с довольным видом объявил он. Грифф внимательно изучил его. Оно было напечатано на фирменном бланке, такой он уже видел, в верхней части листа стояло: «Фрэнк Б. Кэттей — капиталовложения, инвестиции. Ривервью, здание Первого национального банка, 908».
Ниже было оставлено свободное место для числа, названия города и штата. Письмо было адресовано Гарри Фенчеру из Миллвейла. Дальше был напечатан сам текст:
«Уважаемый мистер Фенчер! Меня чрезвычайно заинтересовало сообщение о вашем новом изобретении, я имею в виду ваше устройство для отвода статического электричества. Хотя, как правило, я не занимаюсь финансированием изобретений, но сейчас, признаюсь, ваш проект настолько меня заинтересовал, что я был бы очень вам признателен, если бы вы согласились встретиться со мной, чтобы обсудить, чем я могу вам помочь для того, чтобы как можно скорее наладить производство и продажу вашего замечательного устройства. Мы могли бы, если вас это устроит, встретиться с вами в понедельник, 19 марта, в отеле „Хиллкрест“, часов в десять вечера. Поскольку я все равно должен быть в этот день в городе по своим делам, у меня будет время обсудить все с вами до мельчайших подробностей. Будьте добры, захватите с собой патент и всю необходимую документацию, я хотел бы с ней ознакомиться. Искренне Ваш
(подпись) Фрэнк Б. Кэттей».
— Это подпись Кэттея, вне всякого сомнения, — задумчиво произнес Грифф. — Во всяком случае, очень похожа на нее.
— Конечно, — подтвердил Фенчер, — Ведь это же письмо пришло мне по почте в ответ на то, что я сам отправил мистеру Кэттею.
— Можно взглянуть на конверт? — попросил Грифф. Ни слова не говоря, Фенчер протянул ему конверт, и Грифф принялся внимательно его изучать.
— Скажите, — попросил он, — а нельзя ли мне на пару дней оставить у себя и конверт и письмо? Я только хочу сфотографировать их, а потом сразу же верну.
Фенчер снова удивился.
Может быть, вы не слышали, продолжал Грифф, — но мистер Кэттей в прошлую пятницу скоропостижно скончался.
— Господи Боже! — охнул Фенчер. Грифф кивнул.
— А теперь, — продолжал он, — может быть, расскажете мне все, что произошло в тот вечер? Надеюсь, вы понимаете, насколько это сейчас важно.
— Да, Господи, ничего особенного-то и не было, — пробормотал Фенчер, — кроме того, что мистер Кэттей почему-то не пришел в назначенное время. Меня все это ужасно вывело из равновесия тогда.
— А вы, — продолжал настаивать Грифф, — не пытались звонить ему после этого или как-то по-другому связаться с ним?
— Конечно нет, — буркнул Фенчер. — Посудите сами: мистер Кэттей предложил мне встретиться, сам назначил время и место, а потом не пришел. Кстати, он и потом не сделал ни малейшей попытки связаться со мной и как-то все объяснить. Я тогда счел это за неуважение, поэтому просто вернулся к себе домой, в Миллвейл, и решил, что мистер Кэттей, сколько бы у него там ни было денег, вряд ли по-настоящему деловой человек. Я лично всегда считал и продолжаю считать, что деловой человек держит свое слово. А вы как думаете?
— Но он останавливался в отеле, — перебил его Грифф.
— Ну конечно, останавливался. Я даже столкнулся с ним вечером, незадолго до назначенного времени.
Грифф навострил уши.
— Да что вы? — воскликнул он.
— Да, я видел его, и с ним была молодая женщина. Они… они вместе пили.
— Где вы их видели? — спросил Грифф.
— В ресторане отеля. Перед ними на столе стояли бокалы: хайбол с имбирным пивом, если не ошибаюсь.
— Вы заговорили с мистером Кэттеем?
— Конечно нет.
— А как вы узнали, что это именно он?
— Я видел, как он регистрировался в отеле, и спросил одного из рассыльных, не знает ли он мистера Кэттея. Он ответил, что сам провожал его в номер, и подсказал мне поискать мистера Кэттея в ресторане. Я заглянул туда, и паренек указал мне на него.
— И вы какое-то время наблюдали за ним?
— О, всего несколько минут. Мне хотелось по его лицу попробовать понять, что он за человек и стоит ли с ним иметь дело.
— А вы не могли бы описать, как он выглядит?
— Ну, он такой крупный мужчина, думаю, ему лет сорок семь, не меньше. А девушка, которая была с ним в ресторане, лет на двадцать моложе. Хорошенькая такая брюнетка.
— А вы не можете подробнее описать Кэттея?
— Да нет, больше я вроде бы ничего не заметил. Хотя, если бы увидел его снова, наверняка бы узнал.
— Тогда вы его увидели в первый раз?
— Да, конечно.
— И не сделали ни малейшей попытки заговорить с ним?
— Естественно, нет. Мне была назначена встреча на десять часов, и зачем бы я стал беспокоить мистера Кэттея раньше. Ведь он сам упоминал в письме, что у него были и другие дела в городе.
— Понятно. То есть вы прошли в холл и продолжали его ждать?
— Да, именно так. Я ведь снял номер в этом отеле и мог спокойно дожидаться его внизу. Но в десять часов мистер Кэттей почему-то не появился, и я позвонил ему в номер. Там никто не взял трубку. Через какое-то время я попросил портье вызвать его. Опять никто не ответил. И так повторялось раз двадцать. Я ждал его почти час, нет, наверное, даже больше, почти до полуночи. А затем понял, что он не придет.
— А вы, случайно, не знаете, — поинтересовался Грифф, — та женщина, что была в ресторане вместе с ним, тоже остановилась в этом же отеле? Вы не обратили внимания, она раздевалась перед тем как войти в ресторан?
— Вы имеете в виду, снимала ли она пальто?
— Да, именно так.
— Нет, не думаю. Помню, они выходили из ресторана, а я был в холле. Так вот, они сразу прошли к лифтам.
— И вместе вошли в лифт?
— Совершенно верно.
— Но она ведь могла и оставить верхнюю одежду в номере Кэттея?
— Может быть и так.
— А вы видели их, когда они выходили?
— Да, я видел, как они вышли и сели в ожидавший их «крайслер» в откидным верхом.
— Вы хорошо рассмотрели машину?
— Очень хорошо. Меня вообще интересуют всякие механизмы, и машины в частности. А эта модель «крайслера» всегда мне нравилась, я, можно сказать, знаю ее до самого маленького винтика.
— Но когда Кэттей со своей дамой проходили через холл, направляясь к выходу, на женщине ведь, наверное, были пальто и шляпа, раз они уходили?
— Наверное, были, — сказал Фенчер. — Я почти уверен в этом; правда, я не особенно обращал на нее внимание. Заметил только, что это та же самая молодая женщина, что была в ресторане, и все. Но чем больше я об этом думаю, тем больше мне кажется, что на ней было надето что-то вроде длинного пальто. Но честно говоря, я больше интересовался Кэттеем, тем более что у меня с ним была назначена встреча.