Страница:
Больше он не сказал ни слова, пока они не вышли из гостиницы. У входа ждал извозчик. Тэйлор торопливо назвала ему адрес.
– Форт-Хилл? Я туда не повезу, – заявил извозчик, косясь на Лукаса. – Этот район слишком опасный.
У Лукаса заходили желваки, когда извозчик отказался во второй раз. Тэйлор пообещала заплатить тройную цену, но убедить этого несговорчивого типа удалось именно Лукасу. Причем довольно просто: он протянул руку, схватил его за куртку и почти оторвал от сиденья.
– Или ты везешь, или я сам. Так или иначе, через десять секунд мы трогаем. Тэйлор, садитесь.
Извозчик быстро понял свое шаткое положение.
– Хорошо, поехали, – пробормотал он, заикаясь. – Но, когда доберемся, я вас ждать не буду.
С этим Лукас спорить не стал. Не было времени. Он забрался в экипаж и уселся напротив жены.
Тэйлор вытащила свой револьвер. Это был кольт, как заметил Лукас, сверкающий, будто только что из магазина. Из этого он сделал вывод, что Тэйлор купила его совсем недавно.
Патроны лежали у нее на коленях. Он наблюдал, как она ловко щелкнула барабаном, заложила в него все патроны и снова закрыла. Потом положила револьвер обратно в карман и сложила руки на коленях.
Лукас был потрясен. Одно то, что у нее имелось собственное оружие, было само по себе удивительно, но его особенно ошеломило, как она с ним обращается. Она сумела зарядить и подготовить револьвер меньше чем за полминуты… причем сильно дрожащими руками.
– А стрелять вы умеете? – спросил он.
– Да.
– Это вас дядя Эндрю научил? Значит, вы не шутили, когда говорили, что он научил вас стрелять и играть на фортепьяно. Теперь припоминаю.
– Нет, я не шутила. Он коллекционирует оружие. И любит разбирать и собирать револьверы. У меня очень медленно и неуклюже выходит сборка шестизарядных, но зато я…
Он не дал ей договорить. Она собиралась сказать ему, что зато очень метко стреляет, а это, по ее мнению, компенсирует недостаток скорости сборки. Дядюшка говорил, что у нее глаз орлицы, поэтому не имеет большого значения, сколько времени она тратит на подготовку к стрельбе. Это мужчинам важна скорость, потому что они страшно любят всякие перестрелки. А для женщин важнее меткость.
– Дайте-ка мне револьвер, Тэйлор. А то еще, не дай Бог, выстрелите в себя случайно. Нечего носить на себе заряженное оружие.
– Неужели нельзя заставить извозчика ехать побыстрее?
Лукас высунулся в окошко, крикнул извозчику, чтобы прибавил ходу, а потом снова откинулся на сиденье, вытянул свои длинные ноги., положил их одну на другую, а руки скрестил на груди.
У него был совершенно безмятежный вид, но ее не проведешь. Когда он заговорил, в его голосе и взгляде явно сквозила злость.
– Значит, как я понимаю, сегодняшний вечер вы провели в Форт-Хилле, а вовсе не в номере Виктории.
– Да.
И хотя он был уверен, что она, конечно же, признается в совершенном злодеянии, ее ответ все-таки взбесил его.
– Кто ездил с вами?
– Я ездила одна.
Об этом он тоже сам догадался, и ему вдруг ужасно захотелось придушить ее. Он рисовал в своем воображении, как она идет совсем одна по улицам самого опасного в городе квартала… Господи! Легче и приятнее было представить ее в Содоме и Гоморре.
– Вы хотя бы представляете, какой опасности подвергали себя?
Он не повышал голоса. На ее памяти Лукас ни разу не кричал. Она поняла, что в этом попросту не было необходимости. Что-то в тоне его голоса, похожем на лезвие бритвы, было куда эффективнее воплей и криков. Она чуть не вздрогнула в ответ, но вовремя взяла себя в руки.
– Я жду объяснений, Тэйлор, – приказал он. – И выкладывайте все без утайки.
Она не представляла, с чего начать и сколько рассказывать. Паника все еще не оставляла ее, и потому ей было трудно выстроить свои мысли.
Тогда она сцепила руки, попросила его набраться терпения и рассказала почти все.
– Я поехала повидаться с детьми своей сестры, – начала она. – Мэриан умерла полтора года назад. Инфлюэнца, которая тогда свирепствовала в Бостоне…
– Ну? – поторопил он, когда она на минуту замолчала.
– Мэриан не отличалась крепким здоровьем. Несколько лет она страдала чахоткой. Из-за инфлюэнцы у нее началось обострение. И она умерла, проболев месяц. Дочерей после ее смерти воспитывал ее муж, Джордж.
– И что? – снова поторопил он после очередной минутной паузы.
– Джордж заболел несколько недель назад. А так как в округе была очередная вспышка холеры, мы полагаем, что именно от нее он и умер, но точно не знаем. Миссис Бартлсмит написала нам об этом.
– А кто такая миссис Бартлсмит?
– Это няня девочек. Она обещала присмотреть за малышками до моего приезда в Бостон.
– Продолжайте.
– Я поехала по адресу, куда писала миссис Бартлсмит, но ее там не оказалось. Женщина, которая открыла мне дверь, очень участливо отнеслась ко мне и старалась помочь. Она не знает, что произошло с няней и девочками. Она напоила меня чаем и целый час рылась в бумагах, пока не нашла адрес супружеской пары по имени Генри и Перл Уэсли. Они работали у моего зятя. Жена готовила, муж выполнял разные работы по дому. Эта пара надеялась, что новые постояльцы тоже воспользуются их услугами, но хозяйка не захотела, чтобы они работали в ее доме. Она говорит, что от них обоих частенько пахло виски. Она сообщила им, что в их услугах не нуждается, однако Перл Уэсли настояла, чтобы она записала ее имя и адрес на случай, если вдруг передумает.
– И вы отправились к этим Уэсли в поисках детей, – подсказал он.
Она кивнула.
– Я не ожидала, что найду их там. Просто я надеялась, вдруг эти люди знают, куда миссис Бартлсмит увезла их.
– И вы поехали в форт-Хилл?
– Да. Это на противоположном конце города, поэтому, когда я туда добралась, было уже темно. Слава Богу, что извозчик не бросил меня. Он велел мне не задерживаться долго и пообещал подождать. Генри Уэсли открыл дверь. Он сообщил мне, что миссис Бартлсмит умерла, но не объяснил, когда и при каких обстоятельствах. Жена его тоже была там. Правда, она не показывалась из соседней комнаты. И все время кричала мужу, чтобы он прогнал меня поскорее. Они оба были пьяны. Перл Уэсли говорила неразборчиво, язык у нее заплетался. Однако я поняла, что она чем-то напугана. А вот он – нет. Он разговаривал нагло и с ненавистью. И крикнул жене, что я уже ничего не могу сделать, потому что поздно. Он вел себя крайне вызывающе.
– Вы вошли в дом?
– Нет, я стояла на крыльце.
– Слава Богу, у вас хватило здравого смысла не войти в дом.
– Это хибара, а не дом, – поправила она. Голос ее снова задрожал от страха. – Генри и Перл, оба сделали вид, что ничего не слыхали о малютках. Конечно, они лгут.
– А вы видели или слышали там еще кого-нибудь?
– Нет, возможно, кто-то и был наверху, но я больше никого не слышала.
Тэйлор заплакала. Она ненавидела себя за то, что проявляла подобную слабость перед мужем, но не в силах была сдерживаться. Лукас полез в карман за платком, хотя был почти уверен, что оставил его в гостинице, но она не дала ему исполнить свое намерение, схватив за руку.
– Я не паникерша, Лукас. Но по голосу Перл я поняла, что она напугана. И я видела, как нагло ведет себя Генри. Они знают, где девочки. Вы ведь сможете заставить их сказать вам, правда? Ведь вы найдете моих племянниц?
– Да, я найду их для вас, – пообещал он ласковым шепотом. – А миссис Бартлсмит? Она не могла увезти их к кому-нибудь из ваших родственников?
Она отрицательно покачала головой.
– А зачем этим Уэсли делать вид, что они вообще никогда ничего не слышали ни о каких девочках? Ведь они оба работали у моего зятя. И не могли не знать о них. Они что-то скрывают. Если малышкам причинили какое-нибудь зло, если их обижали или…
– Ну все, хватит, – приказал он. – Не давайте воображению брать верх над разумом. Вам сейчас необходимо спокойствие.
– Да-да, вы правы, – согласилась она. – Мне надо сохранять спокойствие. Я буду делать все, что вы скажете. Позвольте только помогать вам.
Она выпрямилась и прислонилась к спинке сиденья, сложив руки на коленях, стараясь вести себя сдержанно и собранно. Это было почти невероятным подвигом. – Я попрошу вас остановиться на месте и держать двери экипажа запертыми, – распорядился Лукас.
Она не стала спорить. Но вовсе не собиралась прятаться, оставив его одного управляться с этой замечательной парочкой. Они подлые и непредсказуемые люди. Лукасу может понадобиться ее помощь, и она должна быть где-то поблизости, чтобы суметь оказать ее.
Лгать ей не хотелось, поэтому она просто промолчала. Через мгновение выглянула из окошка, чтобы понять, далеко ли им еще до места назначения, и, когда увидела, как обшарпаны и неприглядны дома, мимо которых они проезжают, сразу поняла, что они уже недалеко от дома Уэсли. В воздухе запахло чем-то кислым. Значит, они совсем близко. В тревожном ожидании Тэйлор сжала руки. А потом начала молиться.
– А бабушка знала, что муж вашей сестры умер?
– Да. Я сообщила ей сразу, как только получила письмо.
– И что вы тогда сделали?
– Я написала миссис Бартлсмит, после того как Мадам составила свой план.
Он подождал дальнейших объяснений, а когда их не последовало, вновь подтолкнул ее:
– Какой план?
– Относительно вас.
Лукас не понял. Это было заметно по тому, как он нахмурился. Но Тэйлор не собиралась говорить больше, чем уже было сказано. Он сам все поймет позже, когда они разыщут малюток.
– В детстве Мэриан оберегала меня. Она была для меня настоящим ангелом-хранителем. Поэтому я готова сделать все, что только в моих силах, чтобы защитить ее дочек. Я несу за них ответственность.
– От чего же защищала вас Мэриан?
– От змеи.
– От Малькольма? – Он вспомнил их разговор, когда они выходили из банка: она назвала тогда своего дядю змеей.
– Да, – прошептала она. – От Малькольма. Сейчас у нее не было никакого желания обсуждать своего родственничка. Она хотела думать только о малютках.
– И что же будет с вашими племянницами теперь, когда нет в живых их родителей? Их заберут к себе родственники их отца или вы думали отвезти их обратно в Англию?
Она не дала ему прямого ответа.
– Девочкам понадобится кто-то, кто будет любить и лелеять их и воспитывать их добрыми и нежными, похожими на мать. Им нужен защитник, чтобы ни одна змея не подобралась к ним. Это их право, Лукас. – И моя обязанность, добавила она про себя.
Думает ли она отвезти их обратно в Англию, спрашивает он. Да ни за что на свете, хотелось крикнуть ей в ответ. Она уедет как можно дальше от Англии. Лукасу она свой план пока не открыла. Разумеется, ей прекрасно известно, что там, в глуши, подстерегает масса всяких опасностей, и Лукас обязательно скажет, что это совсем неподходящее место для детей. Но одному Богу известно, сколько она ломала голову над этой проблемой. И с какой бы стороны она ни пыталась взглянуть на нее, все время приходила к одному и тому же выводу. Двойняшкам лучше жить на границе, чем в Англии под пристальным оком дяди Малькольма. Угроза, исходящая от него, куда опаснее. Она была уверена, что с возрастом его аппетиты не уменьшились. Змеи ведь до конца своих дней остаются змеями. Малькольму, который на десять лет младше ее отца, еще нет и пятидесяти. У него в запасе еще годы и годы распутства.
Экипаж замедлял ход. Тэйлор выглянула в окошко, чтобы понять, узнает ли она это место. Луна светила ярко, и можно было легко разглядеть некоторые приметы. Дома, а точнее, лачуги стояли почти вплотную друг к другу. Улицы были пустынны – в первую очередь, вероятно, из-за позднего времени, но еще и потому, что начал моросить дождь, сопровождаемый холодным и порывистым мартовским ветром.
Показался дом Уэсли. Во всех окнах на нижнем и на верхнем этажах горел свет. Уэсли все еще находились в доме; Тэйлор заметила тень человека на тонкой занавеске в одном из окон второго этажа. Кто-то беспокойно ходил взад-вперед по комнате.
Она чуть не зарыдала от облегчения. Значит, они не успели скрыться. – Они все еще там, – сказала она. – Посмотрите, на втором этаже в окне виден женский силуэт. Эта женщина носится по комнате туда-сюда. – Как крыса, подумала Тэйлор про себя.
– Похоже, что она упаковывает вещи, – отвечал Лукас. Он приоткрыл дверцу и легким толчком усадил Тэйлор обратно на сиденье. – Что бы вы ни увидели или ни услышали, не выходите из экипажа. Обещайте мне.
– Хорошо, – согласилась она. – Я останусь в экипаже. Если только не понадоблюсь вам. – И, схватив его за руку, шепнула:
– Будьте осторожны.
Он кивнул, вылез из экипажа и закрыл за собой дверцу. Тэйлор выглянула из окошка.
– На вашем месте я не стала бы доверять нашему извозчику, – прошептала она. – Он наверняка попытается уехать, пока вас не будет.
– Он никуда не уедет, – пообещал Лукас. Наклонился к ней, прикоснулся губами к ее губам, потом резко отвернулся и подошел сбоку к недовольному извозчику. – Моя жена будет ждать в экипаже, пока я не вернусь.
– Нет уж, забирайте ее тогда! – запротестовал извозчик. – Я не буду никого ждать в этих краях. Здесь небезопасно.
Но Лукас, казалось, не слышал его возражений. Он сделал ему знак наклониться и, придвинувшись поближе, произнес:
– Как очухаешься, отвезешь нас обратно в гостиницу.
У извозчика не оказалось времени поразмышлять над словами Лукаса. Потому что тот изо всех сил ударил его кулаком в челюсть. Извозчик обмяк на своем насесте.
Тэйлор не видела, что происходит с извозчиком. И решила, что Лукасу удалось договориться с ним. Она смотрела, как ее муж переходит через немощеную улицу. Вот он подошел к входу в дом, поднялся на шаткое крыльцо, но, подойдя к двери, не стал стучать. Сначала он подергал ручку, а потом нажал плечом и открыл дверь. И вошел внутрь.
Тэйлор стала молиться. Лукас долго не появлялся. Ей показалось, что целую вечность. Дважды она протягивала руку к дверце. И дважды говорила себе: остановись! Она дала слово не двигаться с места и, если только не услышит выстрел, ни за что не нарушит обещания. И если только Лукас не придет с пустыми руками. Если ему не удастся узнать, где девочки, тогда ей придется самой попытаться это сделать. Тэйлор вынула револьвер из кармана и положила его на колени. Она чувствовала, что руки ее дрожат, но не понимала: от страха или от злости.
Внезапно раздался грохот, за которым последовал звон разбитого стекла. Тэйлор мгновенно представила себе, что это о голову Лукаса разбили вазу. Она больше не могла ни секунды усидеть на месте. Открыв дверцу и спрыгнув на мостовую, она устремилась вперед, но остановилась, так как в дверях появился Лукас.
Только увидев, что с Лукасом все в порядке, Тэйлор поняла, как сильно волновалась за него.
– Слава Тебе, Господи! – прошептала она.
В это время извозчик громко застонал. По голосу его было слышно, что ему нездоровится.
– Мы уже скоро поедем, добрый человек, – крикнула она, не оборачиваясь. Все ее внимание было обращено на мужа. По выражению его лица она силилась понять, хорошие или плохие у него новости.
Но понять ничего не удавалось. Лукас уже шел через дорогу, когда на пороге дома Уэсли появилась фигура. Это был мужчина, и, когда на него упал свет, Тэйлор вполне ясно увидела Генри Уэсли. Лукас, без сомнения, ударил его в нос, потому что кровь струилась оттуда, стекая ему в рот и на подбородок, и он вытирал ее тыльной стороной левой руки, держа правую за спиной. Он с ненавистью уставился на Лукаса, а когда поднял правую руку, Тэйлор заметила револьвер. Дальше все происходило как бы в замедленном темпе, однако длилось не больше одной – двух секунд. Уэсли поднял револьвер и прицелился. Мишенью его был Лукас, а намерение не вызывало никаких сомнений. Он собирался стрелять Лукасу в спину.
У нее даже не было времени криком предупредить мужа об опасности. Тэйлор прицелилась, но в это самое мгновение Лукас неожиданно резко обернулся и выстрелил на долю секунды раньше нее. Пуля Тэйлор угодила Уэсли в левое плечо. Лукас был более метким. Своим выстрелом он выбил револьвер из рук мерзавца.
Звуки выстрелов вывели извозчика из оцепенения. Он выпрямился, схватил вожжи и собирался хлестнуть лошадей, чтобы пустить их в галоп, но тут Лукас добежал до экипажа. Он широко распахнул дверцу, буквально втолкнул Тэйлор внутрь и одним прыжком последовал за ней. Дверца захлопнулась сама собой, когда экипаж резко поворачивал за угол на двух колесах.
Тэйлор выпрямилась на своем сиденье. Она была так потрясена, что не сознавала, что все еще держит в руках револьвер и целится в сидящего напротив мужа. Он протянул руку и отобрал у нее револьвер – пока их экипаж не попал на какой-нибудь ухаб и она случайно не сделала из него евнуха. Тэйлор молча оцепенело наблюдала за ним. Он положил револьвер к себе в карман, а потом отвалился на подушку и громко устало вздохнул.
– Как вы поняли?
Этот вопрос она задала шепотом.
– Что понял? – спросил он в свою очередь, но только гораздо громче.
– Ну, что Уэсли выстрелит в вас? Я даже не успела предупредить… а вы уже знали, что он там. Это что, инстинкт? Вы почувствовали, что он у вас за спиной?
Он отрицательно покачал головой:
– Это вы предупредили меня.
– Каким образом?
– Я смотрел на вас. И по вашему выражению понял все, что мне надо было знать. А уж когда вы подняли руку…
Но она не дала ему закончить:
– Вы стреляли раньше меня.
– Да.
– Я могла убить его.
– Могли, но не сделали этого. Это очень просто, Тэйлор. Вы не хотели делать этого.
– Как и вы.
– Да, – проговорил Лукас. – Но только совсем по другой причине. – Он принялся объяснять раньше, чем Тэйлор успела сама спросить об этом. – Вы не убили его, как я понимаю, из соображений нравственности, а я – только чтобы не связываться с властями.
Если бы я убил его, это сильно осложнило бы наше положение. В Бостоне все не так, как в горах.
– Что вы имеете в виду?
– В Монтане не надо ни перед кем отчитываться. Там все еще… незамысловато.
– Вы хотите сказать, беззаконно.
– Нет, не беззаконно. Там просто другие законы. В основном это законы чести. Но, правда, не всегда.
Лукас медлил, не представляя, как сообщить ей то, что он узнал. Ее сердце будет разбито, и он никак не мог придумать способ облегчить страдание, которое собирался ей причинить.
– Какой отвратительный запах, – вдруг заявила она.
– Какой запах?
– От револьверов. Терпеть не могу запах оружия после выстрела. Он остается на руках и на одежде часами. Даже мыло его не берет. Ненавижу его.
Лукас пожал плечами.
– Я его как-то никогда не замечал, – признался он.
Тэйлор глубоко вздохнула. И заговорила напряженным шепотом:
– Вам удалось что-нибудь узнать?
– Да, удалось. – Лукас наклонился вперед и взял ее за руки. – Женщина, которая заботилась о девочках…
– Миссис Бартлсмит?
– Она умерла. Но не от холеры. Если верить жене Уэсли, она внезапно упала и еще пола не коснулась, как уже была мертва. У нее было больное сердце.
– А как же девочки?
– Уэсли не скрывают, что собрали и продали все ценные вещи. А девочек забрали к себе.
– Понятно, – прошептала она, крепко сжав его руки.
Лукасу невыносимо было видеть ее страдания.
– Послушайте, Тэйлор, мы обязательно разыщем их. Вы понимаете, что я вам говорю? Мы их найдем.
– О Боже, – с трудом произнесла она. Лукас явно не договаривал. Но почему-то ей вдруг стало страшно расспрашивать его.
– Девочки больше не у супругов Уэсли.
– Они живы? – Да. – Он постарался голосом подчеркнуть свой ответ.
Тэйлор собралась с духом:
– Тогда где же они? Что сделали с моими крошками?
Лукас отпустил ее руки и заключил ее в объятия. Потом усадил на колени и прижал к себе. Не только потому, что пытался утешить. Видит Бог, он не мог смотреть ей в лицо, сообщая, что эти негодяи сделали.
– Мы найдем их, – снова пообещал он.
– Скажите же мне, Лукас. Где девочки? Что они с ними сделали?
Он никак не мог смягчить горькую правду.
– Они их продали.
11
Она не впала в истерику. И долго не говорила ни слова. На самом деле она была настолько потрясена, что не знала, как реагировать на это сообщение. А потом ею овладела такая злость, какой она никогда в своей жизни не испытывала. Эта злость затопила ее сознание, ее сердце, охватила всю ее душу. Тэйлор буквально окаменела от ярости. Ей захотелось убить Генри и Перл Уэсли, и в эти ужасные минуты опустошения и горячего гнева она подумала, что вполне способна на хладнокровное преднамеренное убийство. Она избавит мир от таких омерзительных, презренных животных и пошлет их в пламя ада, где им и место.
Но разум, в конце концов, взял свое. Дьявол, разумеется, будет только признателен ей за такой подарок: еще две души, но при этом он приберет себе и ее душу. Убийство – это смертный грех. Боже милостивый, если бы только у нее не было совести. Тэйлор хотелось заставить Уэсли страдать так, как страдает она сама, но в глубине души она понимала, что не может одновременно быть и судьей, и присяжными и вынести им смертный приговор.
А еще ей хотелось припасть к груди мужа, обхватить руками его шею и потребовать, чтобы он успокоил ее, полностью положиться на его силу. Но Тэйлор тут же сама настолько испугалась этого своего порыва, что спрыгнула с его колен и пересела на противоположное сиденье. И устроилась там, старательно расправляя складки на юбке и не переставая молиться, чтобы Господь вернул ей последние крохи выдержки.
– Сейчас я должна быть сильной. Поплакать я могу и потом.
Она осознала, что прошептала эту мольбу вслух, только когда услышала ответ Лукаса:
– Мы вернем их, Тэйлор.
В его голосе была такая уверенность, что она немного успокоилась. И стала молиться про себя, чтобы малюток не обижали те, у кого они сейчас находятся. Спаси и сохрани их, мысленно молила она Господа. Пожалуйста, спаси и сохрани их.
Потом вдруг поняла, что Лукас обращается к ней, и попыталась сосредоточиться на том, что он говорит. Телеграфировать другу? Зачем? Она подалась вперед и попросила его начать сначала.
– Девочек повезли в Цинциннати, – стал объяснять он во второй раз. – Там покупатель. – Ждет, добавил он про себя.
– Когда это произошло.
– Два дня назад.
– О Боже, они могут быть где угодно сейчас.
– До Цинциннати поездом добираться сорок часов, Тэйлор. Если нам повезет, то мой приятель встретит этот поезд.
– А если они отправились не поездом?
– Тогда им ехать еще дольше.
– Да, конечно.
– Как только мы вернемся в гостиницу, я телеграфирую Хантеру.
– Он в Цинциннати?
– Не совсем, но недалеко.
– Вы уверены, что сможете связаться с ним? Он кивнул:
– Если ваших племянниц нет в поезде, то Хантер будет нам еще больше нужен. Он второй самый лучший следопыт в Штатах и на прилегающих территориях.
– А кто первый? – спросила она, собираясь попросить Лукаса привлечь к розыску и этого джентльмена. Чем больше людей будет занято поиском, тем больше у них шансов найти малюток, пока с ними не произошло ничего более страшного.
Тэйлор вздохнула с облегчением.
– Пока вы телеграфируете своему другу, я раздобуду расписание поездов и попрошу портье купить нам билеты. Нам надо ехать как можно скорее.
Он прекрасно понимал, что не имеет смысла пытаться уговорить ее дождаться новостей в Бостоне. Цинциннати мог оказаться просто-напросто перевалочным пунктом, и ничем больше. Кроме того, вполне вероятно, что девочки уже там. Уэсли сказал: два дня назад… сорок восемь часов. Да, они могли вполне добраться до Цинциннати, а оттуда отправиться дальше – куда угодно. Если их путь лежит в горы Кентукки или в глушь за долиной Огайо, Лукас будет настаивать, чтобы Тэйлор осталась в Цинциннати и ждала его там. Город все-таки более цивилизованное и безопасное место. А если позволит время, он постарается нанять кого-нибудь присмотреть за ней.
– Вам нельзя оставаться одной.
– Простите, что вы сказали?
– Ничего, так.
– Лукас, я поеду с вами. Мы найдем их вместе. Я не буду мешать вам.
– А я и не спорю. Можете ехать со мной.
– Спасибо.
Она закрыла глаза. Ее вдруг охватила страшная дрожь.
– Почему на свете так много зла?
Какое-то время он не отвечал, а только молча смотрел на нее. Потом произнес:
– Но зато есть и много хорошего.
Она открыла глаза и посмотрела на него.
– Не понимаю, – призналась она. – Вы хотите сказать, что одного не было бы без другого?
– Похоже, что так, – согласился он.
– Что-то я не вижу вокруг ничего хорошего.
– А я вижу, – ответил он хрипловатым голосом. – Я сейчас смотрю на него.
Она не поняла, что он хотел сказать. А Лукас сразу смутился, как только этот комплимент сорвался с его уст. Они долго сидели молча.
– А что же делать с Викторией? – спросил он наконец.
– Я зайду к ней и все объясню сегодня вечером. Потом они снова помолчали. Лукас был занят планами действий на будущее и мысленно составлял список того, что может понадобиться ему в путешествии. Тэйлор не переставала молиться за девочек.
– Лукас…
– Да?
– Форт-Хилл? Я туда не повезу, – заявил извозчик, косясь на Лукаса. – Этот район слишком опасный.
У Лукаса заходили желваки, когда извозчик отказался во второй раз. Тэйлор пообещала заплатить тройную цену, но убедить этого несговорчивого типа удалось именно Лукасу. Причем довольно просто: он протянул руку, схватил его за куртку и почти оторвал от сиденья.
– Или ты везешь, или я сам. Так или иначе, через десять секунд мы трогаем. Тэйлор, садитесь.
Извозчик быстро понял свое шаткое положение.
– Хорошо, поехали, – пробормотал он, заикаясь. – Но, когда доберемся, я вас ждать не буду.
С этим Лукас спорить не стал. Не было времени. Он забрался в экипаж и уселся напротив жены.
Тэйлор вытащила свой револьвер. Это был кольт, как заметил Лукас, сверкающий, будто только что из магазина. Из этого он сделал вывод, что Тэйлор купила его совсем недавно.
Патроны лежали у нее на коленях. Он наблюдал, как она ловко щелкнула барабаном, заложила в него все патроны и снова закрыла. Потом положила револьвер обратно в карман и сложила руки на коленях.
Лукас был потрясен. Одно то, что у нее имелось собственное оружие, было само по себе удивительно, но его особенно ошеломило, как она с ним обращается. Она сумела зарядить и подготовить револьвер меньше чем за полминуты… причем сильно дрожащими руками.
– А стрелять вы умеете? – спросил он.
– Да.
– Это вас дядя Эндрю научил? Значит, вы не шутили, когда говорили, что он научил вас стрелять и играть на фортепьяно. Теперь припоминаю.
– Нет, я не шутила. Он коллекционирует оружие. И любит разбирать и собирать револьверы. У меня очень медленно и неуклюже выходит сборка шестизарядных, но зато я…
Он не дал ей договорить. Она собиралась сказать ему, что зато очень метко стреляет, а это, по ее мнению, компенсирует недостаток скорости сборки. Дядюшка говорил, что у нее глаз орлицы, поэтому не имеет большого значения, сколько времени она тратит на подготовку к стрельбе. Это мужчинам важна скорость, потому что они страшно любят всякие перестрелки. А для женщин важнее меткость.
– Дайте-ка мне револьвер, Тэйлор. А то еще, не дай Бог, выстрелите в себя случайно. Нечего носить на себе заряженное оружие.
– Неужели нельзя заставить извозчика ехать побыстрее?
Лукас высунулся в окошко, крикнул извозчику, чтобы прибавил ходу, а потом снова откинулся на сиденье, вытянул свои длинные ноги., положил их одну на другую, а руки скрестил на груди.
У него был совершенно безмятежный вид, но ее не проведешь. Когда он заговорил, в его голосе и взгляде явно сквозила злость.
– Значит, как я понимаю, сегодняшний вечер вы провели в Форт-Хилле, а вовсе не в номере Виктории.
– Да.
И хотя он был уверен, что она, конечно же, признается в совершенном злодеянии, ее ответ все-таки взбесил его.
– Кто ездил с вами?
– Я ездила одна.
Об этом он тоже сам догадался, и ему вдруг ужасно захотелось придушить ее. Он рисовал в своем воображении, как она идет совсем одна по улицам самого опасного в городе квартала… Господи! Легче и приятнее было представить ее в Содоме и Гоморре.
– Вы хотя бы представляете, какой опасности подвергали себя?
Он не повышал голоса. На ее памяти Лукас ни разу не кричал. Она поняла, что в этом попросту не было необходимости. Что-то в тоне его голоса, похожем на лезвие бритвы, было куда эффективнее воплей и криков. Она чуть не вздрогнула в ответ, но вовремя взяла себя в руки.
– Я жду объяснений, Тэйлор, – приказал он. – И выкладывайте все без утайки.
Она не представляла, с чего начать и сколько рассказывать. Паника все еще не оставляла ее, и потому ей было трудно выстроить свои мысли.
Тогда она сцепила руки, попросила его набраться терпения и рассказала почти все.
– Я поехала повидаться с детьми своей сестры, – начала она. – Мэриан умерла полтора года назад. Инфлюэнца, которая тогда свирепствовала в Бостоне…
– Ну? – поторопил он, когда она на минуту замолчала.
– Мэриан не отличалась крепким здоровьем. Несколько лет она страдала чахоткой. Из-за инфлюэнцы у нее началось обострение. И она умерла, проболев месяц. Дочерей после ее смерти воспитывал ее муж, Джордж.
– И что? – снова поторопил он после очередной минутной паузы.
– Джордж заболел несколько недель назад. А так как в округе была очередная вспышка холеры, мы полагаем, что именно от нее он и умер, но точно не знаем. Миссис Бартлсмит написала нам об этом.
– А кто такая миссис Бартлсмит?
– Это няня девочек. Она обещала присмотреть за малышками до моего приезда в Бостон.
– Продолжайте.
– Я поехала по адресу, куда писала миссис Бартлсмит, но ее там не оказалось. Женщина, которая открыла мне дверь, очень участливо отнеслась ко мне и старалась помочь. Она не знает, что произошло с няней и девочками. Она напоила меня чаем и целый час рылась в бумагах, пока не нашла адрес супружеской пары по имени Генри и Перл Уэсли. Они работали у моего зятя. Жена готовила, муж выполнял разные работы по дому. Эта пара надеялась, что новые постояльцы тоже воспользуются их услугами, но хозяйка не захотела, чтобы они работали в ее доме. Она говорит, что от них обоих частенько пахло виски. Она сообщила им, что в их услугах не нуждается, однако Перл Уэсли настояла, чтобы она записала ее имя и адрес на случай, если вдруг передумает.
– И вы отправились к этим Уэсли в поисках детей, – подсказал он.
Она кивнула.
– Я не ожидала, что найду их там. Просто я надеялась, вдруг эти люди знают, куда миссис Бартлсмит увезла их.
– И вы поехали в форт-Хилл?
– Да. Это на противоположном конце города, поэтому, когда я туда добралась, было уже темно. Слава Богу, что извозчик не бросил меня. Он велел мне не задерживаться долго и пообещал подождать. Генри Уэсли открыл дверь. Он сообщил мне, что миссис Бартлсмит умерла, но не объяснил, когда и при каких обстоятельствах. Жена его тоже была там. Правда, она не показывалась из соседней комнаты. И все время кричала мужу, чтобы он прогнал меня поскорее. Они оба были пьяны. Перл Уэсли говорила неразборчиво, язык у нее заплетался. Однако я поняла, что она чем-то напугана. А вот он – нет. Он разговаривал нагло и с ненавистью. И крикнул жене, что я уже ничего не могу сделать, потому что поздно. Он вел себя крайне вызывающе.
– Вы вошли в дом?
– Нет, я стояла на крыльце.
– Слава Богу, у вас хватило здравого смысла не войти в дом.
– Это хибара, а не дом, – поправила она. Голос ее снова задрожал от страха. – Генри и Перл, оба сделали вид, что ничего не слыхали о малютках. Конечно, они лгут.
– А вы видели или слышали там еще кого-нибудь?
– Нет, возможно, кто-то и был наверху, но я больше никого не слышала.
Тэйлор заплакала. Она ненавидела себя за то, что проявляла подобную слабость перед мужем, но не в силах была сдерживаться. Лукас полез в карман за платком, хотя был почти уверен, что оставил его в гостинице, но она не дала ему исполнить свое намерение, схватив за руку.
– Я не паникерша, Лукас. Но по голосу Перл я поняла, что она напугана. И я видела, как нагло ведет себя Генри. Они знают, где девочки. Вы ведь сможете заставить их сказать вам, правда? Ведь вы найдете моих племянниц?
– Да, я найду их для вас, – пообещал он ласковым шепотом. – А миссис Бартлсмит? Она не могла увезти их к кому-нибудь из ваших родственников?
Она отрицательно покачала головой.
– А зачем этим Уэсли делать вид, что они вообще никогда ничего не слышали ни о каких девочках? Ведь они оба работали у моего зятя. И не могли не знать о них. Они что-то скрывают. Если малышкам причинили какое-нибудь зло, если их обижали или…
– Ну все, хватит, – приказал он. – Не давайте воображению брать верх над разумом. Вам сейчас необходимо спокойствие.
– Да-да, вы правы, – согласилась она. – Мне надо сохранять спокойствие. Я буду делать все, что вы скажете. Позвольте только помогать вам.
Она выпрямилась и прислонилась к спинке сиденья, сложив руки на коленях, стараясь вести себя сдержанно и собранно. Это было почти невероятным подвигом. – Я попрошу вас остановиться на месте и держать двери экипажа запертыми, – распорядился Лукас.
Она не стала спорить. Но вовсе не собиралась прятаться, оставив его одного управляться с этой замечательной парочкой. Они подлые и непредсказуемые люди. Лукасу может понадобиться ее помощь, и она должна быть где-то поблизости, чтобы суметь оказать ее.
Лгать ей не хотелось, поэтому она просто промолчала. Через мгновение выглянула из окошка, чтобы понять, далеко ли им еще до места назначения, и, когда увидела, как обшарпаны и неприглядны дома, мимо которых они проезжают, сразу поняла, что они уже недалеко от дома Уэсли. В воздухе запахло чем-то кислым. Значит, они совсем близко. В тревожном ожидании Тэйлор сжала руки. А потом начала молиться.
– А бабушка знала, что муж вашей сестры умер?
– Да. Я сообщила ей сразу, как только получила письмо.
– И что вы тогда сделали?
– Я написала миссис Бартлсмит, после того как Мадам составила свой план.
Он подождал дальнейших объяснений, а когда их не последовало, вновь подтолкнул ее:
– Какой план?
– Относительно вас.
Лукас не понял. Это было заметно по тому, как он нахмурился. Но Тэйлор не собиралась говорить больше, чем уже было сказано. Он сам все поймет позже, когда они разыщут малюток.
– В детстве Мэриан оберегала меня. Она была для меня настоящим ангелом-хранителем. Поэтому я готова сделать все, что только в моих силах, чтобы защитить ее дочек. Я несу за них ответственность.
– От чего же защищала вас Мэриан?
– От змеи.
– От Малькольма? – Он вспомнил их разговор, когда они выходили из банка: она назвала тогда своего дядю змеей.
– Да, – прошептала она. – От Малькольма. Сейчас у нее не было никакого желания обсуждать своего родственничка. Она хотела думать только о малютках.
– И что же будет с вашими племянницами теперь, когда нет в живых их родителей? Их заберут к себе родственники их отца или вы думали отвезти их обратно в Англию?
Она не дала ему прямого ответа.
– Девочкам понадобится кто-то, кто будет любить и лелеять их и воспитывать их добрыми и нежными, похожими на мать. Им нужен защитник, чтобы ни одна змея не подобралась к ним. Это их право, Лукас. – И моя обязанность, добавила она про себя.
Думает ли она отвезти их обратно в Англию, спрашивает он. Да ни за что на свете, хотелось крикнуть ей в ответ. Она уедет как можно дальше от Англии. Лукасу она свой план пока не открыла. Разумеется, ей прекрасно известно, что там, в глуши, подстерегает масса всяких опасностей, и Лукас обязательно скажет, что это совсем неподходящее место для детей. Но одному Богу известно, сколько она ломала голову над этой проблемой. И с какой бы стороны она ни пыталась взглянуть на нее, все время приходила к одному и тому же выводу. Двойняшкам лучше жить на границе, чем в Англии под пристальным оком дяди Малькольма. Угроза, исходящая от него, куда опаснее. Она была уверена, что с возрастом его аппетиты не уменьшились. Змеи ведь до конца своих дней остаются змеями. Малькольму, который на десять лет младше ее отца, еще нет и пятидесяти. У него в запасе еще годы и годы распутства.
Экипаж замедлял ход. Тэйлор выглянула в окошко, чтобы понять, узнает ли она это место. Луна светила ярко, и можно было легко разглядеть некоторые приметы. Дома, а точнее, лачуги стояли почти вплотную друг к другу. Улицы были пустынны – в первую очередь, вероятно, из-за позднего времени, но еще и потому, что начал моросить дождь, сопровождаемый холодным и порывистым мартовским ветром.
Показался дом Уэсли. Во всех окнах на нижнем и на верхнем этажах горел свет. Уэсли все еще находились в доме; Тэйлор заметила тень человека на тонкой занавеске в одном из окон второго этажа. Кто-то беспокойно ходил взад-вперед по комнате.
Она чуть не зарыдала от облегчения. Значит, они не успели скрыться. – Они все еще там, – сказала она. – Посмотрите, на втором этаже в окне виден женский силуэт. Эта женщина носится по комнате туда-сюда. – Как крыса, подумала Тэйлор про себя.
– Похоже, что она упаковывает вещи, – отвечал Лукас. Он приоткрыл дверцу и легким толчком усадил Тэйлор обратно на сиденье. – Что бы вы ни увидели или ни услышали, не выходите из экипажа. Обещайте мне.
– Хорошо, – согласилась она. – Я останусь в экипаже. Если только не понадоблюсь вам. – И, схватив его за руку, шепнула:
– Будьте осторожны.
Он кивнул, вылез из экипажа и закрыл за собой дверцу. Тэйлор выглянула из окошка.
– На вашем месте я не стала бы доверять нашему извозчику, – прошептала она. – Он наверняка попытается уехать, пока вас не будет.
– Он никуда не уедет, – пообещал Лукас. Наклонился к ней, прикоснулся губами к ее губам, потом резко отвернулся и подошел сбоку к недовольному извозчику. – Моя жена будет ждать в экипаже, пока я не вернусь.
– Нет уж, забирайте ее тогда! – запротестовал извозчик. – Я не буду никого ждать в этих краях. Здесь небезопасно.
Но Лукас, казалось, не слышал его возражений. Он сделал ему знак наклониться и, придвинувшись поближе, произнес:
– Как очухаешься, отвезешь нас обратно в гостиницу.
У извозчика не оказалось времени поразмышлять над словами Лукаса. Потому что тот изо всех сил ударил его кулаком в челюсть. Извозчик обмяк на своем насесте.
Тэйлор не видела, что происходит с извозчиком. И решила, что Лукасу удалось договориться с ним. Она смотрела, как ее муж переходит через немощеную улицу. Вот он подошел к входу в дом, поднялся на шаткое крыльцо, но, подойдя к двери, не стал стучать. Сначала он подергал ручку, а потом нажал плечом и открыл дверь. И вошел внутрь.
Тэйлор стала молиться. Лукас долго не появлялся. Ей показалось, что целую вечность. Дважды она протягивала руку к дверце. И дважды говорила себе: остановись! Она дала слово не двигаться с места и, если только не услышит выстрел, ни за что не нарушит обещания. И если только Лукас не придет с пустыми руками. Если ему не удастся узнать, где девочки, тогда ей придется самой попытаться это сделать. Тэйлор вынула револьвер из кармана и положила его на колени. Она чувствовала, что руки ее дрожат, но не понимала: от страха или от злости.
Внезапно раздался грохот, за которым последовал звон разбитого стекла. Тэйлор мгновенно представила себе, что это о голову Лукаса разбили вазу. Она больше не могла ни секунды усидеть на месте. Открыв дверцу и спрыгнув на мостовую, она устремилась вперед, но остановилась, так как в дверях появился Лукас.
Только увидев, что с Лукасом все в порядке, Тэйлор поняла, как сильно волновалась за него.
– Слава Тебе, Господи! – прошептала она.
В это время извозчик громко застонал. По голосу его было слышно, что ему нездоровится.
– Мы уже скоро поедем, добрый человек, – крикнула она, не оборачиваясь. Все ее внимание было обращено на мужа. По выражению его лица она силилась понять, хорошие или плохие у него новости.
Но понять ничего не удавалось. Лукас уже шел через дорогу, когда на пороге дома Уэсли появилась фигура. Это был мужчина, и, когда на него упал свет, Тэйлор вполне ясно увидела Генри Уэсли. Лукас, без сомнения, ударил его в нос, потому что кровь струилась оттуда, стекая ему в рот и на подбородок, и он вытирал ее тыльной стороной левой руки, держа правую за спиной. Он с ненавистью уставился на Лукаса, а когда поднял правую руку, Тэйлор заметила револьвер. Дальше все происходило как бы в замедленном темпе, однако длилось не больше одной – двух секунд. Уэсли поднял револьвер и прицелился. Мишенью его был Лукас, а намерение не вызывало никаких сомнений. Он собирался стрелять Лукасу в спину.
У нее даже не было времени криком предупредить мужа об опасности. Тэйлор прицелилась, но в это самое мгновение Лукас неожиданно резко обернулся и выстрелил на долю секунды раньше нее. Пуля Тэйлор угодила Уэсли в левое плечо. Лукас был более метким. Своим выстрелом он выбил револьвер из рук мерзавца.
Звуки выстрелов вывели извозчика из оцепенения. Он выпрямился, схватил вожжи и собирался хлестнуть лошадей, чтобы пустить их в галоп, но тут Лукас добежал до экипажа. Он широко распахнул дверцу, буквально втолкнул Тэйлор внутрь и одним прыжком последовал за ней. Дверца захлопнулась сама собой, когда экипаж резко поворачивал за угол на двух колесах.
Тэйлор выпрямилась на своем сиденье. Она была так потрясена, что не сознавала, что все еще держит в руках револьвер и целится в сидящего напротив мужа. Он протянул руку и отобрал у нее револьвер – пока их экипаж не попал на какой-нибудь ухаб и она случайно не сделала из него евнуха. Тэйлор молча оцепенело наблюдала за ним. Он положил револьвер к себе в карман, а потом отвалился на подушку и громко устало вздохнул.
– Как вы поняли?
Этот вопрос она задала шепотом.
– Что понял? – спросил он в свою очередь, но только гораздо громче.
– Ну, что Уэсли выстрелит в вас? Я даже не успела предупредить… а вы уже знали, что он там. Это что, инстинкт? Вы почувствовали, что он у вас за спиной?
Он отрицательно покачал головой:
– Это вы предупредили меня.
– Каким образом?
– Я смотрел на вас. И по вашему выражению понял все, что мне надо было знать. А уж когда вы подняли руку…
Но она не дала ему закончить:
– Вы стреляли раньше меня.
– Да.
– Я могла убить его.
– Могли, но не сделали этого. Это очень просто, Тэйлор. Вы не хотели делать этого.
– Как и вы.
– Да, – проговорил Лукас. – Но только совсем по другой причине. – Он принялся объяснять раньше, чем Тэйлор успела сама спросить об этом. – Вы не убили его, как я понимаю, из соображений нравственности, а я – только чтобы не связываться с властями.
Если бы я убил его, это сильно осложнило бы наше положение. В Бостоне все не так, как в горах.
– Что вы имеете в виду?
– В Монтане не надо ни перед кем отчитываться. Там все еще… незамысловато.
– Вы хотите сказать, беззаконно.
– Нет, не беззаконно. Там просто другие законы. В основном это законы чести. Но, правда, не всегда.
Лукас медлил, не представляя, как сообщить ей то, что он узнал. Ее сердце будет разбито, и он никак не мог придумать способ облегчить страдание, которое собирался ей причинить.
– Какой отвратительный запах, – вдруг заявила она.
– Какой запах?
– От револьверов. Терпеть не могу запах оружия после выстрела. Он остается на руках и на одежде часами. Даже мыло его не берет. Ненавижу его.
Лукас пожал плечами.
– Я его как-то никогда не замечал, – признался он.
Тэйлор глубоко вздохнула. И заговорила напряженным шепотом:
– Вам удалось что-нибудь узнать?
– Да, удалось. – Лукас наклонился вперед и взял ее за руки. – Женщина, которая заботилась о девочках…
– Миссис Бартлсмит?
– Она умерла. Но не от холеры. Если верить жене Уэсли, она внезапно упала и еще пола не коснулась, как уже была мертва. У нее было больное сердце.
– А как же девочки?
– Уэсли не скрывают, что собрали и продали все ценные вещи. А девочек забрали к себе.
– Понятно, – прошептала она, крепко сжав его руки.
Лукасу невыносимо было видеть ее страдания.
– Послушайте, Тэйлор, мы обязательно разыщем их. Вы понимаете, что я вам говорю? Мы их найдем.
– О Боже, – с трудом произнесла она. Лукас явно не договаривал. Но почему-то ей вдруг стало страшно расспрашивать его.
– Девочки больше не у супругов Уэсли.
– Они живы? – Да. – Он постарался голосом подчеркнуть свой ответ.
Тэйлор собралась с духом:
– Тогда где же они? Что сделали с моими крошками?
Лукас отпустил ее руки и заключил ее в объятия. Потом усадил на колени и прижал к себе. Не только потому, что пытался утешить. Видит Бог, он не мог смотреть ей в лицо, сообщая, что эти негодяи сделали.
– Мы найдем их, – снова пообещал он.
– Скажите же мне, Лукас. Где девочки? Что они с ними сделали?
Он никак не мог смягчить горькую правду.
– Они их продали.
11
…Так плох стал свет, что совы
Летают там, где места нет орлу.
Уильям Шекспир «Ричард III»
Она не впала в истерику. И долго не говорила ни слова. На самом деле она была настолько потрясена, что не знала, как реагировать на это сообщение. А потом ею овладела такая злость, какой она никогда в своей жизни не испытывала. Эта злость затопила ее сознание, ее сердце, охватила всю ее душу. Тэйлор буквально окаменела от ярости. Ей захотелось убить Генри и Перл Уэсли, и в эти ужасные минуты опустошения и горячего гнева она подумала, что вполне способна на хладнокровное преднамеренное убийство. Она избавит мир от таких омерзительных, презренных животных и пошлет их в пламя ада, где им и место.
Но разум, в конце концов, взял свое. Дьявол, разумеется, будет только признателен ей за такой подарок: еще две души, но при этом он приберет себе и ее душу. Убийство – это смертный грех. Боже милостивый, если бы только у нее не было совести. Тэйлор хотелось заставить Уэсли страдать так, как страдает она сама, но в глубине души она понимала, что не может одновременно быть и судьей, и присяжными и вынести им смертный приговор.
А еще ей хотелось припасть к груди мужа, обхватить руками его шею и потребовать, чтобы он успокоил ее, полностью положиться на его силу. Но Тэйлор тут же сама настолько испугалась этого своего порыва, что спрыгнула с его колен и пересела на противоположное сиденье. И устроилась там, старательно расправляя складки на юбке и не переставая молиться, чтобы Господь вернул ей последние крохи выдержки.
– Сейчас я должна быть сильной. Поплакать я могу и потом.
Она осознала, что прошептала эту мольбу вслух, только когда услышала ответ Лукаса:
– Мы вернем их, Тэйлор.
В его голосе была такая уверенность, что она немного успокоилась. И стала молиться про себя, чтобы малюток не обижали те, у кого они сейчас находятся. Спаси и сохрани их, мысленно молила она Господа. Пожалуйста, спаси и сохрани их.
Потом вдруг поняла, что Лукас обращается к ней, и попыталась сосредоточиться на том, что он говорит. Телеграфировать другу? Зачем? Она подалась вперед и попросила его начать сначала.
– Девочек повезли в Цинциннати, – стал объяснять он во второй раз. – Там покупатель. – Ждет, добавил он про себя.
– Когда это произошло.
– Два дня назад.
– О Боже, они могут быть где угодно сейчас.
– До Цинциннати поездом добираться сорок часов, Тэйлор. Если нам повезет, то мой приятель встретит этот поезд.
– А если они отправились не поездом?
– Тогда им ехать еще дольше.
– Да, конечно.
– Как только мы вернемся в гостиницу, я телеграфирую Хантеру.
– Он в Цинциннати?
– Не совсем, но недалеко.
– Вы уверены, что сможете связаться с ним? Он кивнул:
– Если ваших племянниц нет в поезде, то Хантер будет нам еще больше нужен. Он второй самый лучший следопыт в Штатах и на прилегающих территориях.
– А кто первый? – спросила она, собираясь попросить Лукаса привлечь к розыску и этого джентльмена. Чем больше людей будет занято поиском, тем больше у них шансов найти малюток, пока с ними не произошло ничего более страшного.
Тэйлор вздохнула с облегчением.
– Пока вы телеграфируете своему другу, я раздобуду расписание поездов и попрошу портье купить нам билеты. Нам надо ехать как можно скорее.
Он прекрасно понимал, что не имеет смысла пытаться уговорить ее дождаться новостей в Бостоне. Цинциннати мог оказаться просто-напросто перевалочным пунктом, и ничем больше. Кроме того, вполне вероятно, что девочки уже там. Уэсли сказал: два дня назад… сорок восемь часов. Да, они могли вполне добраться до Цинциннати, а оттуда отправиться дальше – куда угодно. Если их путь лежит в горы Кентукки или в глушь за долиной Огайо, Лукас будет настаивать, чтобы Тэйлор осталась в Цинциннати и ждала его там. Город все-таки более цивилизованное и безопасное место. А если позволит время, он постарается нанять кого-нибудь присмотреть за ней.
– Вам нельзя оставаться одной.
– Простите, что вы сказали?
– Ничего, так.
– Лукас, я поеду с вами. Мы найдем их вместе. Я не буду мешать вам.
– А я и не спорю. Можете ехать со мной.
– Спасибо.
Она закрыла глаза. Ее вдруг охватила страшная дрожь.
– Почему на свете так много зла?
Какое-то время он не отвечал, а только молча смотрел на нее. Потом произнес:
– Но зато есть и много хорошего.
Она открыла глаза и посмотрела на него.
– Не понимаю, – призналась она. – Вы хотите сказать, что одного не было бы без другого?
– Похоже, что так, – согласился он.
– Что-то я не вижу вокруг ничего хорошего.
– А я вижу, – ответил он хрипловатым голосом. – Я сейчас смотрю на него.
Она не поняла, что он хотел сказать. А Лукас сразу смутился, как только этот комплимент сорвался с его уст. Они долго сидели молча.
– А что же делать с Викторией? – спросил он наконец.
– Я зайду к ней и все объясню сегодня вечером. Потом они снова помолчали. Лукас был занят планами действий на будущее и мысленно составлял список того, что может понадобиться ему в путешествии. Тэйлор не переставала молиться за девочек.
– Лукас…
– Да?