***
На заднем сиденье автомобиля Настя отрешенно глядела в окно.– Настя, не переживай, – Степка погладил ее по руке, – ты себе в сто раз лучше найдешь, чем этот судак. Вон ты какая красивая!
Настя всхлипнула, обняла брата, поцеловала его в вихрастую макушку и улыбнулась сквозь слезы. Затрезвонил телефон. Высветился номер Ярослава. Настя не отвечала – не хотела слышать лживых объяснений. Телефон звонил не переставая.
– Отключи, – коротко посоветовал папа.
– Лучше объяснись с ним, скажи, что все кончено, – предложила мама.
Настя взяла трубку и вдруг услышала поток оскорблений и ругательств. Разъяренный «любимый» почему-то грозился оторвать голову этому сопливому придурку, ее братцу! Настя опешила. Она ожидала чего угодно, но только не площадной брани, сперва она утратила дар речи, но потом неожиданно почувствовала, что боль исчезает, а обида перерождается в злость.
– Сам ты придурок! – заорала Настя. – Врун и подонок! Не смей больше мне звонить, а то сильно пожалеешь, понял?! Судак сушеный!
Кипя от возмущения, она выключила телефон. Как можно было быть такой слепой дурой – обожать, преклоняться, выполнять все желания и прихоти и не замечать очевидного, понятного даже одиннадцатилетнему ребенку, – того, что Ярослав – обыкновенный самовлюбленный сноб, эгоист и хам, для которого нет ничего святого, кроме собственных амбиций.
– Ха, – злорадно проговорил Степка, потирая ладоши, – вот бы поглядеть, как он на сосну лазил?
– На какую еще сосну? – не поняла Настя.
– Ну… – замялся Степка, – пока вы собирались, а те уроды с девками пошли купаться, мы это… с пацанами взяли джинсы судака да забросили их на сосну. Высоко-высоко… Пацан один залез, он альпинизмом занимается. Мы еще думали: найдут – не найдут… Нашли, значит…
***
Лучшее средство от личных неурядиц – работа. Настя погрузилась в нее с головой, благо лето – время ремонтов и горячая пора для дизайнеров. Наташка звала ее на отдых в Турцию, но Настя отказалась: у нее было полно заказов. Как-то в августе пожаловал Степка, притащил ролики.– Мне они малы, мама новые купила, а тебе, наверное, в самый раз будут, – предположил брат.
– Зачем мне ролики? – удивилась Настя – Я и кататься-то на них не умею.
– Хочешь научу? Пошли! – предложил брат.
– У меня работы много, – попыталась отговориться Настя, но Степка прицепился как клещ.
– Попробуй, тебе понравится. Это почти как на фигурках. Ты же любишь зимой кататься на коньках!
И Настя неожиданно для себя вдруг решила: а почему – нет? Опять же – для икроножных мышц хорошо.
Настя погрузила ролики и брата в свою новенькую «десятку» – не иномарка, но все впереди – и поехала в «Сокольники», где на кругу тусовались роллеры-любители. Играла музыка, пахло цветами и кофе, шипели струи фонтана, бабушки на лавочках кормили толстых голубей, дети рисовали разноцветными мелками на разогретом солнцем асфальте. Этот приятный, знакомый с детства пейзаж успокаивал, прогонял меланхолию, настраивал на мажорный лад. Степка помог облачиться в защиту, натянуть коньки. Сам от наколенников-налокотников давно отказался, и Насте оставалось дивиться легкости, с которой младший брат выписывал замысловатые пируэты. Она чувствовала себя натуральной коровой на льду, вернее, на асфальте. Степка поддерживал сестру под локоть, Настя балансировала на деревянных ногах, хватаясь за все окрестные деревья и столбы.
– Ты ноги-то в коленках согни! – со знанием дела покрикивал Степка. – И на мысок не ставь, это ж не фигурки! Тормози пяткой!
Настя последовала совету и едва не грохнулась пятой точкой об асфальт. Но спустя полчаса у нее что-то начало получаться, и катание оказалось весьма захватывающим занятием. Разогнавшись, Настя летела по свежему асфальту, щурясь от яркого солнца и вскрикивая от избытка адреналина. Шкодник Степка волчком вертелся вокруг, поминутно пытался то развернуть Настю в противоположную сторону, то закрутить ее, то направить на клумбу. Настя отзывалась на его проделки веселым визгом и смехом. Неожиданно в ней проснулся азарт, а следом Настя ощутила прилив безотчетной радости. Впервые за последние два месяца ей стало наплевать на вероломного Ярослава, пришло головокружительное ощущение свободы и независимости. Скоро ноги, не привыкшие к подобной нагрузке, отозвались предательским нытьем. Настя добралась до столиков летнего кафе, кое-как притормозив, уселась на скамейку, облегченно вздохнула, дала брату деньги и попросила купить воды. Степка отчалил, а Настя сидела, вытянув гудящие ноги, и обмахивалась платком.
– Я вам не помешаю? – услыхала она приятный баритон.
Бородатый мужик с взъерошенными темными волосами, в потертых джинсах и такой же видавшей виды футболке, с большим пластиковым стаканом пива в руке попросил разрешения присесть за столик. Деревянный столик был длинным, рассчитанным на несколько посетителей, а свободных мест действительно не оказалось, поэтому Настя сухо кивнула, подумала про себя, что тоже не отказалась бы сейчас от пива. Но во-первых, она была за рулем, во-вторых, не приветствовала распитие спиртного, даже слабоалкогольного, при детях. Тут подоспел Степка с бутылкой минералки для Насти, пакетиком чипсов и «спрайтом» – для себя, любимого.
– Будешь еще кататься? – спросил он.
– На сегодня достаточно, – с улыбкой помотала головой Настя. – Устала.
– Ха, слабачка, – сказал Степка.
Бородатый сосед по столику вдруг произнес с улыбкой:
– Хорошо, когда мама молодая. Весело!
Настя невесело усмехнулась. Дожила, ее уже принимают за Степкину маму!
– Ага, классно! – заявил Степка и показал Насте язык.
– Сколько тебе, десять? – обратился бородач к брату.
– Одиннадцать, – обиделся Степка.
Он был невысоким, смотрелся моложе своего возраста и по этому поводу переживал – Насте бы его проблемы! Теперь уже она показала брату язык. В ответ Степка ущипнул ее за бок. Настя ойкнула, попыталась ответить тем же, но брат ловко увернулся.
Бородач с улыбкой наблюдал за их пикировкой и неожиданно поинтересовался:
– А папа ваш где?
Настя почему-то вспомнила Ярослава, сразу подобралась и насупилась. Подумала: что пристал? Пусть себе сидит и пьет свое пиво… Зыркнула глазами на незнакомца. На вид – за тридцать. Или около того. Из-за «мочалки» не поймешь – Насте никогда не нравились бороды. И одет черт-те как, будто только что с дачной электрички…
Ее мысли прервал каверзный братец: он с удовольствием подхватил веселую игру и заявил с невозмутимым лицом:
– А папа нас бросил. Вернее, его никогда не было.
Настя поперхнулась водой и закашлялась. Добрый брат постучал по спине.
– Извините, – смутился бородач. – Я как-то не подумал…
– Ты что?! – кинулась Настя на брата.
– Нам нечего стыдиться, – философски изрек Степка. – Правда? – обратился он к бородачу.
– Абсолютно, – серьезно подтвердил тот. – Придет время, и он очень сильно пожалеет, что вас обидел. А мальчик очень похож на вас, – сказал он Насте. – У вас очень красивые глаза.
– Спасибо, – сказала Настя и просверлила брата взглядом очень красивых и очень гневных глаз. – Нам пора.
– У-у-у… Я еще чипсы не доел, – отозвался Степка, всем своим видом демонстрируя нежелание отправляться домой. Он прекрасно понимал, что его там ждет справедливое возмездие.
– А, вот ты где?! – зычно гаркнул рядом с ними голос какого-то подростка.
Настя вздрогнула. К столику подъехал на роликах долговязый мальчуган Степкиного возраста в пятнистых, под камуфляж, шортах, прилипшей к телу потной футболке и бейсболке с лихо заломленным набок козырьком. Он плюхнулся на лавку рядом с бородачом.
– Что ж ты так вопишь? – укорил его бородатый. – Уши закладывает.
Подросток пропустил замечание мимо ушей.
– Пивко тянешь? – радостно заключил он. – А мне?
– По губе! – весело отозвался бородач. – Пей свою колу.
– Я маме скажу, что ты подаешь племяннику дурной пример, – объявил пацан, шваркнул на стол объемный рюкзак, вытащил бутылку колы, залпом отпил из горлышка, смачно вытер рот тыльной стороной ладони и обратился к Степке:
– Здорово!
– Привет, – ответил брат.
– Будешь еще кататься?
– Ну, – кивнул Степка. На его языке это означало: «да».
– Димон. – Парнишка протянул руку.
– Степан. – Брат пожал руку в ответ.
– Пошли?
– Пошли.
Мальчишки укатили. А Настя осталась сидеть с открытым ртом. Как все быстро происходит у детей! Познакомились – и вперед! А ведь и сама она когда-то без труда заводила подруг. И куда потом делась эта приятная легкость общения?
– Племянник, – пояснил бородатый. – Моя старшая сестра – его мама, сейчас в больнице на обследовании, вот я и развлекаюсь.
– Представляю, как вам нелегко, – искренне посочувствовала незнакомцу Настя.
Нет, все нормально! – улыбнулся бородач. – Когда-то Зоя, сестра, меня пасла, теперь вот я долги отдаю. Димка замечательный парень. С ним весело. Не то что со мной бывало. – Он покачал головой, усмехаясь своим мыслям. – Боже, какой же я был противный! Зоя старше меня на десять лет, как я ее изводил! Даже вспомнить совестно. Я был самой настоящей шпаной. Зоя была отличницей, спортсменкой, красавицей… Как в том старом фильме. Родители вечно ставили мне ее в пример. А я по глупости считал, что мама с папой просто любят Зойку больше, чем меня. Мне ужасно хотелось, чтобы она со мной дружила, а сестра вечно говорила, что я маленький, прогоняла из своей комнаты, и я от обиды делал ей разные гадости. Таскал вещи, прятал косметику, один раз порезал юбку – ох мне и досталось тогда от мамы! И поделом… Зато теперь я искупаю грехи…
Он снова улыбнулся, и Настя неожиданно подумала, что у собеседника приятная улыбка – открытая и какая-то немного детская. И взгляд бархатно-карих, с прищуром глаз – теплый и живой, не то что у Ярослава. Подумала – и тотчас погнала эту мысль прочь. Какое ей дело до глаз случайного соседа по столику в летнем кафе?
– Простите, я не представился, – сказал он, – меня зовут Игорь, а вас?
– Настя. – Она помимо воли улыбнулась.
– Надо бы мне тоже купить ролики, – сказал он. – Может, я снова вас встречу?
– Зачем? – Настя снова вспомнила коварного Ярослава, и настроение у нее упало. Настя потемнела лицом, губы сжались в тонкую злую нить. Она не станет больше верить мужчинам, тратить на них свое драгоценное время, не позволит причинять боль. Не будь она со Степкой, она просто встала бы и ушла.
– Вы мне понравились, – с обезоруживающей прямотой ответил Игорь.
– Прямо так? – зло усмехнулась Настя. – А ребенок не мешает? Впрочем, наоборот, несчастную брошенную мать-одиночку развести на секс проще пареной репы, не так ли? Она будет рада до безумия, что нашелся смелый мужчина и обратил на нее внимание, когда вокруг столько свеженьких молоденьких красивых девочек, не обремененных ни проблемами, ни печальным опытом, так?
Его взгляд посерьезнел.
– Я понимаю, однажды вас очень обидели, – сказал Игорь. – Но это не значит, что все мужчины сволочи. Поверьте, я вас очень хорошо понимаю. Зоя, моя сестра, тоже развелась с мужем. Тот ушел к молоденькой любовнице. Я видел, как сестре было больно, но потом она встретила отличного парня, тот Димку принял как родного, а теперь они ждут дочку.
Собственно, Зоя сейчас лежит на сохранении. Леня, ее муж, к ней каждый день с работы бегает. Ну а я вот Димона пасу. Благо сейчас у меня время есть – только что из командировки вернулся. А мальчик у вас чудесный. И вы тоже. Когда я увидел, как он учит вас кататься, у меня что-то внутри дрогнуло… Я подумал, что вот так всю жизнь сидел бы и смотрел… Считаете, так не бывает?
Игорь смотрел на Настю каким-то просветленным взволнованным взглядом. Настя смутилась, покраснела, скороговоркой пробормотала извинения. Она хотела признаться Игорю, что Степка никакой ей не сын, но подумала, что будет выглядеть глупо.
– Чем вы занимаетесь? – спросила нового знакомого, чтобы сгладить неловкость.
– Я геолог. Занимаюсь нефтеразведкой. Только что прибыл с севера, в такой глухомани побывал, я вам доложу… Вот, до сих пор в образе. Даже не побрился. – Он с улыбкой развел руками, демонстрируя этот самый образ, произведший на Настю особое впечатление. – А вы, если не секрет?
– Я дизайнер, – сказала Настя.
– Наверное, интересная работа? – уважительно проговорил Игорь. – Я сколько раз пытался взяться за ремонт своей берлоги, но как начинаю думать – что, куда, как, – обнаруживаю, что это выше моих понятий.
Дальше разговор потек как-то сам собой. Настя поймала себя на том, что ей весело и интересно с новым знакомым. Игорь рассказывал забавные случаи из геологической практики, и Настя смеялась от души. Она чувствовала себя естественно и свободно, словно знала этого человека сто лет. В какой-то момент она подумала, что ей хотелось бы сидеть вот так долго-предолго, не глядя на часы, наплевав на ожидающий дома недоделанный заказ. И что настоящее счастье заключается не только в романтических ужинах при свечах, шикарных курортах и бурных ночах, а еще в таких вот простых уютных минутах, когда мужчина и женщина сидят и болтают за столиком в летнем кафе, а где-то носятся их неугомонные дети… Эта мысль была столь неожиданна, что Настя вздрогнула, испугалась и погнала ее прочь. Она видит Игоря первый раз в жизни, возможно – и последний. Должно быть, всему виной биологические часы, неумолимо отсчитывавшие уходящие годы, да нереализованный материнский инстинкт, дремлющий в каждой женщине. Вот и лезет в голову всякая чепуха.
– Простите, – Настя посмотрела на часы, – но нам действительно пора.
– Вы не дадите мне ваш номер телефона? – попросил Игорь.
Настя покусала губы. Возможно, он умный, добрый, милый, но абсолютно не в ее вкусе. Да и не время сейчас для нового романа – пока до конца не переболела старым. Слишком свежи раны, болезненны любые прикосновения.
– Давайте доверимся случаю, – предложила Настя. – Если встретимся еще раз случайно, значит – судьба. А если нет – значит, нет.
– Вы фаталистка? – удивился Игорь, немного погрустнев. – Я всегда предпочитал вершить свою судьбу сам.
***
– Ну ты и дура, подруга! – Наташка затушила сигарету, поставила локти на стол и, подперев руками щеки, воззрилась на Настю. – Нет, ты мне скажи: много ты" мужиков встречала, которых не останавливало наличие сына-подростка, да еще такого засранца, как твой Степка?– Вообще-то Степка не мой сын, – напомнила Настя подруге. – И не такой уж он засранец.
– Тем более! – Наташка хлопнула ладонью по столу. – Ты должна была дать ему телефон!
– Наташ, он совсем не в моем вкусе, – вздохнула Настя. – Мне никогда не нравились бородатые взъерошенные мужики, одетые как бедные студенты.
– Ага, зато нравились холеные самовлюбленные подонки в костюмчиках от Версаче, – напомнила ей Наташка.
– Наташ, ты мне хочешь больно сделать, да? – жалобно спросила Настя.
– Нет, я тебе хочу мозги на место поставить, – возразила Наташка. – Ты на своего ненаглядного Ярослава смотрела снизу вверх, как на божество. А в нем божественного только и было, что шмотки да машина. А одень его в курточку с Черкизона да посади в «шестерку» – что будет с твоим Ярославом? Мимо пройдешь – не взглянешь. Присмотреться надо к человеку, прежде чем глобальные выводы делать. Дать ему шанс.
– Боюсь я, – призналась Настя. – Уже всего боюсь.
Ей не хотелось признаваться подруге, что она сама частенько вспоминала про тот летний день в кафе. Даже ходила пару раз в парк с братом, но Игоря больше не встречала. Значит, не судьба.
– А я не боюсь? – вскинулась Наташка. – Думаешь, забыла, как муженек мне по пьяни челюсть разворотил? Знаешь, какая боль была? Ну и что теперь, в монастырь идти или в лесби записываться? Слушай, подруга, а это мысль, может, нам с тобой того, а?
Наташка заливисто расхохоталась. Настя вслед за ней. Наташка всегда смеялась на редкость заразительно.
– Ты сама-то как? – спросила Настя.
Лучше всех, – сказала Наташка и посерьезнела. – Я тебе не говорила, в Интернет анкету закинула. Куча писем пришла. Правда, большая часть – от озабоченных придурков. Но и нормальные тоже были. Одно мне письмо понравилось. За душу тронуло, знаешь, как бывает, что-то екает внутри: вот оно, мое… Переписывались по аське, потом я ему телефон дала, однажды полночи проговорили. – Наташка тяжело вздохнула. – Филиппу тридцать пять, вдовец… Двое детей, старший сын Степке ровесник. Младшей девочке пять, на год моложе моей Катьки. Жена три года назад погибла в аварии. Так о ней тепло рассказывал… А я сижу, слушаю, и у самой слезы текут. Думаю, а вот обо мне некому будет так вспоминать… А он вдруг говорит: «Прости, я тебя расстроил, Наташенька…» Я ка-ак зареву… Он меня успокаивать начал. А потом вдруг говорит: «Можно я к тебе сейчас приеду?» А я говорю: «Приезжай». Он взял и приехал… Знаешь, у меня такой ночи в жизни не было. Он сказал, что после смерти жены у него тоже… Встречаться стали. В общем, не представляю, что из всего этого выйдет. У него двое детей, да у меня Катька… Сложно все…
– Все будет хорошо, – убежденно сказала Настя. – Пройдет время, все встанет по местам. Ты же славная, дети к тебе привыкнут. И ты их полюбишь.
– Ха, – с улыбкой промолвила Наташка, – если его старший похож на Степана, я лучше сразу зарежусь.
***
Настя возилась с проектом отделки пентхауса: переделывала его в третий раз. Заказчики – семейная пара под сорок – никак не могли прийти к согласию, и всякий раз то у одного, то у другого супруга возникали новые идеи. Иной раз Насте отчаянно хотелось забросить проект, тем более что клиенты были ужасными снобами, и работа с ними не являлась большим удовольствием. Но шеф отдал заказ именно Насте, да и платили заказчики за свои заморочки дорого и исправно, а потому приходилось терпеть.Зазвонил домофон. Звонил Степка. Наверное, он снова доломал свой компьютер и явился мучить Настин.
За спиной брата болтался рюкзак с роликами.
– Поехали кататься, – заявил он с порога.
– Не могу, – строго сказала Настя. – Я работаю. Маму позови.
– Ну, Настя-а, – заныл брат. – Мама не идет, у нее голова болит.
– У меня тоже болит.
– Вот, покатаешься на свежем воздухе, и пройдет, – решительно объявил брат. – И сразу работаться лучше будет.
Настя препиралась со Степкой добрых десять минут, пока не поняла, что брат не отстанет, и проще согласиться, чем тратить ценное время на бесполезные споры. В самом деле, покатается часок, проветрит мозги, может, новые идеи возникнут.
– Ты зануда, – выговаривала она брату, напяливая первое, что попалось под руку: старенькие джинсы и линялую майку. – Я скажу папе, чтобы он отправил тебя с бабушкой на дачу.
– Чё ты одеваешься, как бомжиха! – пропустив Настины угрозы мимо ушей, воскликнул брат. – С тобой идти стыдно!
– Ах, стыдно?! – рассердилась Настя. – Тогда я сейчас вообще дома останусь. Понял?
– Ты хоть губы накрась, – вздохнул Степка. – А то бледная как смерть и под глазами синяки.
– Мы на бал идем или куда? – огрызнулась Настя. – Шагай, стилист.
– Как знаешь, – передернул худыми плечами Степка. – Давай понесу твои ролики.
– Сама понесу, – сказала Настя. – А то еще переломишься. Тоже джентльмен нашелся…
***
Они вызвали лифт, спустились вниз. Настя направилась к своей простенькой «десятке», а Степка завернул в сторону.– Ты куда? – недовольно окликнула брата Настя и осеклась.
Из стоявшей неподалеку новенькой серой «примеры» вышел молодой человек, очень похожий на Игоря, только гладко выбритый, в стильной хлопковой рубашке и светлых джинсах. Он с улыбкой помахал оробевшей Насте рукой и попытался пригладить густые каштановые волосы.
Настя моментально вспомнила про то, что на ней старые штаны, дурацкая майка и что выглядит она бледной немочью. Ей ужасно захотелось броситься наутек, спрятаться или переодеться, но было поздно. Настя, вымучив жалкую улыбку, пошла к блестящей иномарке. Не к самой крутой, но и не к самой дешевой.
– Видите, мы снова встретились, – радостно произнес Игорь, забирая у Насти рюкзак с коньками и закидывая его в багажник, – значит, это судьба. Не поверите, но я купил себе ролики. Чего не сделаешь ради прекрасной дамы!
– Знаете, – опомнилась Настя, – вы не подождете меня пять минут, я, кажется, забыла выключить утюг!
– Конечно забыла, – высунулся из окна Степка, – а я ведь тебе говорил: все проверь как следует, когда на улицу выходишь. – И расплылся в ехидной улыбке.
– Постойте, – сказал Игорь, – это вам, в коллекцию. – И вытащил из машины длиннющий, как сарделька, кактус с редкими колючками, на макушке которого красовалась кисть ярко-красных цветов.
– В коллекцию? – растерянно переспросила Настя.
– Мне Степан помог выбрать, – пояснил довольный Игорь. – Я спросил, какие вы цветы любите. А он сказал, что у вас уникальная коллекция кактусов. А на обычные цветы аллергия.
– Если у меня на что и есть аллергия, так только на моего младшего брата! – выпалила возмущенная Настя.
Мальчишки на заднем сиденье отозвались громким хохотом.
– Опять разыграли? – рассмеялся Игорь. – Ладно, я этот кактус себе возьму. На память.
– Ну уж дудки, – возразила Настя и решительно забрала горшок с метровой зеленой сосиской и с огненной кисточкой на конце. – Это мой подарок. Не отдам.
– Я вам помогу. – Игорь распахнул дверь подъезда, вызвал лифт. Настя застенчиво разглядывала из-за кактуса нового знакомого. Его кожа на подбородке, прежде скрытая под щетиной, была светлее, чем на лбу и щеках, и это смотрелось трогательно и немного забавно. А в устремленном на Настю взгляде было столько тепла, что Насте стало жарко.
– Давайте я подержу подарок, – предложил Игорь.
– Своя ноша не тянет, – с улыбкой отказалась Настя. – Как вы нас нашли?
– Кто ищет – найдет, – загадочно произнес Игорь. – Степан объяснил, что вам не нравятся бородатые мужчины.
Настя сконфузилась еще сильнее и пробормотала, что по Степке ремень плачет.
– У вас замечательный брат, – возразил Игорь, – и очень вас любит.
– Любит? – рассмеялась Настя. – Вот уж не думаю!
– Уж поверьте мне, как младшему брату со стажем, – произнес Игорь.
Они с трудом загрузились в узкий лифт, соприкасаясь локтями и отчего-то смущаясь, доехали до Настиного восьмого, перед квартирой Настя все же рассталась с колючим подарком, чтобы отпереть дверь.
– Проходите, поставьте цветочек на подоконник, выпейте кофе, а я сейчас! – скороговоркой выпалила она, включив кофеварку, а сама скрылась в спальне, переоделась в цветастые бермуды и соблазнительный изумрудный топик под цвет глаз, навела марафет, распустила волосы, перевела дыхание. Из зеркала на нее смотрела симпатичная немного взволнованная девушка с румяными щеками и блестящими распахнутыми глазами. Такой она вышла на кухню, застенчиво улыбнулась. Игорь поднялся навстречу, взял ее за руку и вдруг, сделавшись серьезным, произнес:
– Во всех ты, душечка, нарядах хороша…
Настя хотела что-то сказать, но не смогла – у нее перехватило дыхание. Она смотрела за шевелением его мягких губ и внезапно поняла, что хочет ощутить их вкус. Игорь тоже это понял, он обнял Настю за плечи и поцеловал нежно, бережно. Настя закрыла глаза и почувствовала, как пол уплывает у нее из-под ног.
– Эй, вы там, Ромео и Джульетта!!! – донесся из коридора оглушительный Степкин рев. – Долго вас еще ждать!!!
…Настя поняла, что забыла запереть дверь…
***
– Знаешь, Настюха, я, наверное, замуж выйду. – Наташкины глаза горели так, что освещали комнату. – Вроде все хорошо у нас с Филиппом складывается.– Я и смотрю, ты куда-то пропала, – попеняла подруге Настя.
У Филиппа дом за городом, – объяснила Наташка. – Я пока там жила с Катюхой и его детьми. Я же бухгалтер, работу на дом беру, а когда надо – приезжаю. Вначале трудно приходилось, но потом ничего. Катька моя с его дочкой Соней стали лучшими подружками, правда, иногда спорят из-за кукол, но мы им стараемся одинаковые покупать. А Пашка, старший, пару раз мне всякие бяки учинил, но по сравнению с твоим Степкой он младенец. Я так и сказала, мол, познакомлю тебя с братом подруги, тот тебя научит, как надо мачех изводить. Так что приезжайте к нам все вместе на Новый год, дом большой, отапливается, всем места хватит. Лес, воздух… красота… – Наташка потянулась, блаженно зажмурилась.
– Приедем, – сказала Настя. – Только нас четверо. Мы со Степкой и Игорь с Димоном. Поместимся? Вернее, пятеро… – Настя опустила ресницы, положила ладонь на округлившийся живот и счастливо зарделась.
– У нас еще банька теплая есть, – сказала Наташка. – Разместимся. В тесноте – не в обиде. Главное, чтобы компания хорошая получилась. Кого ждете-то? Не знаете еще?
– Знаем. – Настя ласково погладила живот. – УЗИ делали – девочка. Уже имя придумали – Любочка, Любовь…
– Девочка – это хорошо, – одобрила Наташка. – С девочками хлопот меньше.
– Игорь говорит, что потом обязательно нужен мальчик, – радостно улыбнулась Настя. – Ведь это так здорово – иметь младшего брата…