Страница:
– Ты получила его, – сказал Джеймс. – Вместе с моей благодарностью за твои усилия. Но я должен попросить тебя еще об одном.
– Да?
– Если Агнес окажется права и никто не придет, не надо в этом винить себя.
На лице Верити засияла улыбка, от которой у Джеймса перехватило дыхание.
– Никто не придет? Не говорите глупости, милорд. Придут все до одного!
Верити страстно взялась за подготовку праздника Иванова дня. Она была настроена добиться успеха. Опросив каждого в Пендургане и всех женщин в Сент-Перране, она теперь имела довольно ясное представление о том, какими эти праздники были в прошлом. Она отказалась от мысли сделать праздник самым великолепным из всех. Достаточно было, чтобы он оказался хорошо знакомым. Казалось, всем было приятно вспоминать о праздниках в Пендургане. Если ничто другое не подействует, то эти воспоминания приведут людей сюда. В этом Верити была уверена.
Только одна деталь в организации праздника беспокоила Верити. В Корнуолле было принято зажигать огромный костер накануне Иванова дня. Праздника без костра быть не может, говорили Верити, и по этой причине она была готова чуть ли не отменить все свои планы.
Однако Джеймс убедил ее продолжать действовать.
– Если я буду знать, что костер там, все будет в порядке, – уверял он ее. – На меня действует внезапное, неожиданно вспыхивающее пламя. Просто я буду осторожен при зажигании костра. Потом не будет никаких неприятностей.
Сколько ни пыталась Верити уговорить Джеймса отказаться от праздника, он настоял на том, чтобы она продолжала осуществлять свои планы.
Однажды Верити пригласила на чай миссис Полдреннан. С ней приехал капитан, и Верити, улучив момент, отвела Алана в сторону и спросила о празднике.
– Я так боюсь за Джеймса, – сказала она, – и за то, как он может прореагировать на костер. Это единственное в празднике, из-за чего я действительно беспокоюсь.
– Я бы на вашем месте так не волновался, – ответил капитан. – Джеймс, конечно, прав. Если он к этому готов, то никакой беды не случится. Мы с вами для верности будем рядом с ним. Кроме того, я думаю, идея замечательная. Давно пора.
– Я уверена, что вы правы, – сказала Верити, – хотя не могу избавиться от беспокойства. Не только из-за... печальных воспоминаний, связанных с огнем, но Джеймс...
– Вряд ли уместно, – незаметно подойдя, заявила Агнес, – что хозяин огненного праздника сам тесно связан с огнем...
После этого ядовитого замечания в комнате повисла неловкая тишина. Даже хихикающая миссис Полдреннан замолчала. Капитан опомнился первым.
– Послушайте, миссис Бодинар, – сказал он, – я сомневаюсь, что люди свяжут костер с тем, что случилось здесь почти семь лет назад. Кроме того, это традиция. Я не думаю, что без костра праздник окажется удачным.
– Думаю, вы правы, – кивнула Верити, не обращая внимания на презрительное фырканье Агнес.
– Я считаю, – добавил капитан, – что костры придают больше праздничности. Однажды, когда я был на Иванов день в Пензансе, на улицах по всему городу на высоких столбах были установлены и подожжены смоляные бочки. Вид был незабываемый. Кстати, миссис Озборн, почему бы вам тоже так не сделать? Пылающие смоляные бочки по всему поместью. Что вы на это скажете?
– Не знаю, капитан, – ответила Верити. – Я до сих пор стараюсь смириться с мыслью о костре.
– Я думаю, это прекрасная мысль, Алан, – сказала миссис Полдреннан, дергая сына за рукав. – Мне бы хотелось на это взглянуть.
– Согласна, – произнесла Агнес, улыбаясь капитану. – Чем больше огня, тем лучше. Может быть, старое имение выгорит дотла.
Верити нахмурилась, глядя на нее. Она надеялась, что в компании Агнес будет вежливее, но, по-видимому, напрасно. Казалось, она стала еще злее, твердо рассчитывая увидеть, как праздник потерпит неудачу.
– Надеюсь, до этого не дойдет, – вздохнула Верити. – Я, правда, неохотно, но собираюсь согласиться на костер, а вот насчет смоляных бочек надо подумать, капитан.
– Если вы решите в их пользу, я к вашим услугам, – заверил Полдреннан.
– А вы знаете, – сказала Агнес, – что костры зажигались для того, чтобы придать солнцу больше силы в начале его движения к зимнему солнцестоянию? – Она издала грустный смешок. – Огонь, чтобы подкармливать ужасного языческого бога. И снова я говорю: так и должно быть.
Верити хотелось перевести разговор с огня на что-нибудь другое.
– Я припоминаю кое-что об огнях и свечах на Иванов день в Линкольншире, – сказала она. – Но это не было центром празднества. В основном я помню, как собирала Иванов цвет, чтобы вплетать его в гирлянды. Вот он-то настоящий символ солнца, цветы у него ярко-желтые. Я говорила вам, миссис Полдреннан, что в этом году собираюсь сделать гирлянды?
– Чтобы отгонять злых духов?
Верити улыбнулась серьезности тона миссис Полдреннан.
– Нет, мадам. Просто для красоты. Я надеюсь, что миссис Бодинар поможет мне их плести.
Агнес нахмурилась, но не отказалась. Верити сдержала улыбку. Эдит Литтлтон однажды сказала: «Если кому-то не нравится то, что ты делаешь, попроси его помочь».
Полдреннаны еще немного посидели, но от прогулки в саду отказались. Миссис Полдреннан чувствовала себя усталой и попросилась домой. Капитан уступил ей.
Когда они ушли, Агнес повернулась к Верити.
– Для чего ты пытаешься втянуть меня в свой дурацкий праздник? – спросила она. – Я тебе однажды сказала, что не хочу иметь к нему никакого отношения.
– Я надеялась, что вы изменили свое мнение, – ответила Верити. – Мне бы пригодилась ваша помощь. Я всегда восхищалась цветами, которые вы так красиво вышиваете, и подумала, что вам доставит удовольствие сплетать живые цветы.
– Гм... Посмотрим.
Верити послала Агнес ослепительную улыбку. Похоже, у нее еще был шанс одержать победу над старой женщиной.
Все остальные в Пендургане взялись за подготовку с явным удовольствием. Верити стала центром всей деятельности, согласующим каждую сторону предстоящего события с другими. Она делала записи и составляла бесконечно длинные списки того, что надо сделать, что учесть и о чем спросить. Она часами сидела с кухаркой Пендургана, составляя списки продуктов, которые надо будет подготовить. Миссис Трегелли помогала составлять список торговцев вразнос и на лотках и планировать поездку в Бодмин, чтобы начать переговоры с владельцами магазинов о сооружении палаток к празднику. Гонетта вызвалась делать букетики из трав, перевязанные цветными ленточками, для девушек, которые будут бросать их в костер.
Маленький Дейви был тоже решительно настроен помогать. Его отец, взявшийся за организацию спортивных игр и состязаний, привлек Дейви для помощи в поисках местных мальчиков, которые будут участвовать в беге наперегонки.
Даже Джеймс, несмотря на свою занятость нуждами имения из-за отсутствия управляющего, делал все, что мог. Он работал с Джаго Ченхоллзом над постройкой простеньких сооружений для продажи еды и проведения состязаний. Он даже вызвался поехать в Бодмин или, если надо, дальше, чтобы нанять труппу актеров.
Списки Верити начали расти. У нее были списки продуктов, списки игр и состязаний, списки того, что нужно сделать или купить, списки развлечений, списки потенциальных помощников в приготовлении еды и подарков, списки дел, для выполнения которых нужны рабочие, список всего, что будет происходить на празднике, список вопросов и так далее и так далее. Она носила их с собой в карманах и была готова любой из них вытащить в любой момент, когда ей в голову приходила новая мысль или новый вопрос.
– Я никогда не видела ничего подобного, Верити Озборн, – расхохоталась бабушка Пескоу, когда Верити пришла к ней в очередной раз.
Она наблюдала, как Верити выгружает свои набитые карманы, и смеялась так, что ее полная грудь колыхалась, как холодец.
– У тебя на все есть список. Никогда в жизни я еще не видела столько списков!
– Это большое дело, бабушка, и я должна за всем следить. А теперь давайте еще раз перейдем к развлечениям, чтобы быть уверенными, что мы ничего не забыли.
Верити разложила списки на столе бабушки. До этого она безжалостно заставляла ее напрягать память относительно прошлых праздников и записывала все развлечения, которые когда бы то ни было проводились. Верити не собиралась вставлять их все в свои планы. Просто ей нужно было понять, какие развлечения предлагались раньше, чтобы отобрать для этого года наиболее подходящие.
Внимание бабушки трудно было удержать на задаче, которую надо было решить. Она так и норовила уйти в воспоминания о прошлых праздниках. Верити украдкой записывала, если какой-то рассказ наталкивал ее на дельную мысль. Она все больше убеждалась в том, что праздник будет знаменовать начало новой жизни для Пендургана и для Джеймса. В воздухе Сент-Перрана уже чувствовалась искра возбуждения. Верити не сомневалась, что женщины отнесут эту искру к себе домой, в свои семьи. К середине июня вся округа будет бурлить от нетерпения.
Может быть, тогда трагедия 1812 года наконец будет забыта. Джеймс сможет снова ходить с гордо поднятой головой и изменит свою жизнь к лучшему.
Когда в сознании у Верити всплывал вопрос о ее собственной роли в будущем Джеймса, она его отгоняла. Самым главным сейчас был праздник. У нее было дело, которое полностью поглотило ее. Когда праздник пройдет... Ладно, она подумает об этом позднее.
Глава 11
– Да?
– Если Агнес окажется права и никто не придет, не надо в этом винить себя.
На лице Верити засияла улыбка, от которой у Джеймса перехватило дыхание.
– Никто не придет? Не говорите глупости, милорд. Придут все до одного!
Верити страстно взялась за подготовку праздника Иванова дня. Она была настроена добиться успеха. Опросив каждого в Пендургане и всех женщин в Сент-Перране, она теперь имела довольно ясное представление о том, какими эти праздники были в прошлом. Она отказалась от мысли сделать праздник самым великолепным из всех. Достаточно было, чтобы он оказался хорошо знакомым. Казалось, всем было приятно вспоминать о праздниках в Пендургане. Если ничто другое не подействует, то эти воспоминания приведут людей сюда. В этом Верити была уверена.
Только одна деталь в организации праздника беспокоила Верити. В Корнуолле было принято зажигать огромный костер накануне Иванова дня. Праздника без костра быть не может, говорили Верити, и по этой причине она была готова чуть ли не отменить все свои планы.
Однако Джеймс убедил ее продолжать действовать.
– Если я буду знать, что костер там, все будет в порядке, – уверял он ее. – На меня действует внезапное, неожиданно вспыхивающее пламя. Просто я буду осторожен при зажигании костра. Потом не будет никаких неприятностей.
Сколько ни пыталась Верити уговорить Джеймса отказаться от праздника, он настоял на том, чтобы она продолжала осуществлять свои планы.
Однажды Верити пригласила на чай миссис Полдреннан. С ней приехал капитан, и Верити, улучив момент, отвела Алана в сторону и спросила о празднике.
– Я так боюсь за Джеймса, – сказала она, – и за то, как он может прореагировать на костер. Это единственное в празднике, из-за чего я действительно беспокоюсь.
– Я бы на вашем месте так не волновался, – ответил капитан. – Джеймс, конечно, прав. Если он к этому готов, то никакой беды не случится. Мы с вами для верности будем рядом с ним. Кроме того, я думаю, идея замечательная. Давно пора.
– Я уверена, что вы правы, – сказала Верити, – хотя не могу избавиться от беспокойства. Не только из-за... печальных воспоминаний, связанных с огнем, но Джеймс...
– Вряд ли уместно, – незаметно подойдя, заявила Агнес, – что хозяин огненного праздника сам тесно связан с огнем...
После этого ядовитого замечания в комнате повисла неловкая тишина. Даже хихикающая миссис Полдреннан замолчала. Капитан опомнился первым.
– Послушайте, миссис Бодинар, – сказал он, – я сомневаюсь, что люди свяжут костер с тем, что случилось здесь почти семь лет назад. Кроме того, это традиция. Я не думаю, что без костра праздник окажется удачным.
– Думаю, вы правы, – кивнула Верити, не обращая внимания на презрительное фырканье Агнес.
– Я считаю, – добавил капитан, – что костры придают больше праздничности. Однажды, когда я был на Иванов день в Пензансе, на улицах по всему городу на высоких столбах были установлены и подожжены смоляные бочки. Вид был незабываемый. Кстати, миссис Озборн, почему бы вам тоже так не сделать? Пылающие смоляные бочки по всему поместью. Что вы на это скажете?
– Не знаю, капитан, – ответила Верити. – Я до сих пор стараюсь смириться с мыслью о костре.
– Я думаю, это прекрасная мысль, Алан, – сказала миссис Полдреннан, дергая сына за рукав. – Мне бы хотелось на это взглянуть.
– Согласна, – произнесла Агнес, улыбаясь капитану. – Чем больше огня, тем лучше. Может быть, старое имение выгорит дотла.
Верити нахмурилась, глядя на нее. Она надеялась, что в компании Агнес будет вежливее, но, по-видимому, напрасно. Казалось, она стала еще злее, твердо рассчитывая увидеть, как праздник потерпит неудачу.
– Надеюсь, до этого не дойдет, – вздохнула Верити. – Я, правда, неохотно, но собираюсь согласиться на костер, а вот насчет смоляных бочек надо подумать, капитан.
– Если вы решите в их пользу, я к вашим услугам, – заверил Полдреннан.
– А вы знаете, – сказала Агнес, – что костры зажигались для того, чтобы придать солнцу больше силы в начале его движения к зимнему солнцестоянию? – Она издала грустный смешок. – Огонь, чтобы подкармливать ужасного языческого бога. И снова я говорю: так и должно быть.
Верити хотелось перевести разговор с огня на что-нибудь другое.
– Я припоминаю кое-что об огнях и свечах на Иванов день в Линкольншире, – сказала она. – Но это не было центром празднества. В основном я помню, как собирала Иванов цвет, чтобы вплетать его в гирлянды. Вот он-то настоящий символ солнца, цветы у него ярко-желтые. Я говорила вам, миссис Полдреннан, что в этом году собираюсь сделать гирлянды?
– Чтобы отгонять злых духов?
Верити улыбнулась серьезности тона миссис Полдреннан.
– Нет, мадам. Просто для красоты. Я надеюсь, что миссис Бодинар поможет мне их плести.
Агнес нахмурилась, но не отказалась. Верити сдержала улыбку. Эдит Литтлтон однажды сказала: «Если кому-то не нравится то, что ты делаешь, попроси его помочь».
Полдреннаны еще немного посидели, но от прогулки в саду отказались. Миссис Полдреннан чувствовала себя усталой и попросилась домой. Капитан уступил ей.
Когда они ушли, Агнес повернулась к Верити.
– Для чего ты пытаешься втянуть меня в свой дурацкий праздник? – спросила она. – Я тебе однажды сказала, что не хочу иметь к нему никакого отношения.
– Я надеялась, что вы изменили свое мнение, – ответила Верити. – Мне бы пригодилась ваша помощь. Я всегда восхищалась цветами, которые вы так красиво вышиваете, и подумала, что вам доставит удовольствие сплетать живые цветы.
– Гм... Посмотрим.
Верити послала Агнес ослепительную улыбку. Похоже, у нее еще был шанс одержать победу над старой женщиной.
Все остальные в Пендургане взялись за подготовку с явным удовольствием. Верити стала центром всей деятельности, согласующим каждую сторону предстоящего события с другими. Она делала записи и составляла бесконечно длинные списки того, что надо сделать, что учесть и о чем спросить. Она часами сидела с кухаркой Пендургана, составляя списки продуктов, которые надо будет подготовить. Миссис Трегелли помогала составлять список торговцев вразнос и на лотках и планировать поездку в Бодмин, чтобы начать переговоры с владельцами магазинов о сооружении палаток к празднику. Гонетта вызвалась делать букетики из трав, перевязанные цветными ленточками, для девушек, которые будут бросать их в костер.
Маленький Дейви был тоже решительно настроен помогать. Его отец, взявшийся за организацию спортивных игр и состязаний, привлек Дейви для помощи в поисках местных мальчиков, которые будут участвовать в беге наперегонки.
Даже Джеймс, несмотря на свою занятость нуждами имения из-за отсутствия управляющего, делал все, что мог. Он работал с Джаго Ченхоллзом над постройкой простеньких сооружений для продажи еды и проведения состязаний. Он даже вызвался поехать в Бодмин или, если надо, дальше, чтобы нанять труппу актеров.
Списки Верити начали расти. У нее были списки продуктов, списки игр и состязаний, списки того, что нужно сделать или купить, списки развлечений, списки потенциальных помощников в приготовлении еды и подарков, списки дел, для выполнения которых нужны рабочие, список всего, что будет происходить на празднике, список вопросов и так далее и так далее. Она носила их с собой в карманах и была готова любой из них вытащить в любой момент, когда ей в голову приходила новая мысль или новый вопрос.
– Я никогда не видела ничего подобного, Верити Озборн, – расхохоталась бабушка Пескоу, когда Верити пришла к ней в очередной раз.
Она наблюдала, как Верити выгружает свои набитые карманы, и смеялась так, что ее полная грудь колыхалась, как холодец.
– У тебя на все есть список. Никогда в жизни я еще не видела столько списков!
– Это большое дело, бабушка, и я должна за всем следить. А теперь давайте еще раз перейдем к развлечениям, чтобы быть уверенными, что мы ничего не забыли.
Верити разложила списки на столе бабушки. До этого она безжалостно заставляла ее напрягать память относительно прошлых праздников и записывала все развлечения, которые когда бы то ни было проводились. Верити не собиралась вставлять их все в свои планы. Просто ей нужно было понять, какие развлечения предлагались раньше, чтобы отобрать для этого года наиболее подходящие.
Внимание бабушки трудно было удержать на задаче, которую надо было решить. Она так и норовила уйти в воспоминания о прошлых праздниках. Верити украдкой записывала, если какой-то рассказ наталкивал ее на дельную мысль. Она все больше убеждалась в том, что праздник будет знаменовать начало новой жизни для Пендургана и для Джеймса. В воздухе Сент-Перрана уже чувствовалась искра возбуждения. Верити не сомневалась, что женщины отнесут эту искру к себе домой, в свои семьи. К середине июня вся округа будет бурлить от нетерпения.
Может быть, тогда трагедия 1812 года наконец будет забыта. Джеймс сможет снова ходить с гордо поднятой головой и изменит свою жизнь к лучшему.
Когда в сознании у Верити всплывал вопрос о ее собственной роли в будущем Джеймса, она его отгоняла. Самым главным сейчас был праздник. У нее было дело, которое полностью поглотило ее. Когда праздник пройдет... Ладно, она подумает об этом позднее.
Глава 11
Весна пришла в Корнуолл рано, и уже к апрелю все цвело. Острый запах ромашки и аромат папоротника разливались в воздухе, когда Верити гуляла в нижней части имения. Даже деревня Сент-Перран изменилась. Приземистые маленькие домики с уродливыми шиферными крышами вдруг обрели особое очарование, когда в послеполуденных лучах солнца покрывающие их желтые лишайники засияли как золото.
Как только дорога чуть просохла после нескончаемых мартовских дождей и по ней стало возможно проехать, Джеймс взял с собой в Бодмин Верити и миссис Трегелли. Он согласился встретиться с распорядителем труппы местных артистов, а миссис Трегелли намеревалась уточнить планы с некоторыми торговцами. Верити хотелось поехать с ними только потому, что с тех пор, как приехала в Пендурган, она не была нигде дальше Босрита.
Чувствуя себя как ребенок на Рождество, Верити надела свое лучшее кашемировое пальто и ангулемскую шляпу, мало заботясь о том, что все эти наряды были страшно старомодными. Ее успокаивало лишь то, что Бодмин – маленький сонный городишко, на несколько лет отстающий от лондонской моды, и эти наряды окажутся там на должном уровне. Какая разница? Она была счастлива, что едет в новое место, и тайно радовалась, что миссис Трегелли отправится с ними. Поездка предстояла долгая, и провести весь день наедине с Джеймсом было бы для Верити пыткой.
Стоял великолепный солнечный день, и в городе царила суета. Город был небольшой, хотя, конечно, мог похвастаться зданием суда и красивой старой церковью без шпиля. Да и на центральной улице, поднимающейся на вершину довольно высокого холма, было много магазинов, разных контор и постоялых дворов.
Джеймс покинул Верити и миссис Трегелли, чтобы заняться своим делом.
– После того как я увижусь с распорядителем труппы, у меня назначена встреча с моим адвокатом, – сказал он, странно поглядывая на Верити.
Они договорились встретиться через два часа в «Белом олене» за чаем.
Верити и миссис Трегелли провели много времени с двумя мелочными торговцами, которые согласились продавать на празднике ленты, кружева и другие безделушки для женщин. Они также договорились с мастером-игрушечником о том, что он откроет ларек деревянных игрушек для детей. Верити обнаружила, что экономка Пендургана умеет убеждать и потрясающе ведет переговоры. У нее были строгие требования, и она не терпела ни напрасного расточительства, ни неоправданной прижимистости. Когда Верити повела ее в лавку травника, чтобы подобрать некоторые травы, которых она не могла найти в Пендургане, миссис Трегелли сумела очаровать сурового владельца и уговорить его торговать на празднике.
Женщины были на пути к пирожнику, когда поняли, что прошло много времени, и вместо этого отправились в «Белый олень». Джеймс уже ждал их и провел в маленькую гостиную, которую снял и где был накрыт стол со свежим чаем и пирогами.
– Артисты приедут, – сказал он, когда Верити наливала чай.
– О, чудесно! – воскликнула она. – Теперь-то люди точно придут.
Подавая Джеймсу чашку, она перехватила его неуверенный взгляд. Хотя Джеймс никогда ей этого не говорил, она знала, что он до сих пор осторожно относится к идее праздника. И тем не менее Джеймс без попреков шел навстречу ее пожеланиям. Он не только заполучил для праздника труппу артистов, но и договорился с хозяином местной пивной, старым Артфулом, о поставке эля, подрядил кузнеца из Сент-Перрана наделать запасных метательных колец для игр и уговорил рабочих с ферм арендаторов построить ларьки, площадки для состязаний и временную сцену. И самое невероятное – он не забыл про костер. Джеймс дал задание Томасу собрать достаточное количество дров, чтобы сложить из них огромную кучу.
Верити хотелось обнять его и поблагодарить за все, что он сделал, несмотря на свои опасения.
– Верити!
Она вздрогнула. Боже правый, она ведь смотрит на него в упор. Что он о ней подумал?
– Извини, – сказала она, – я размечталась.
– Я спросил, как прошел у вас день. Удалось вам нанять каких-нибудь торговцев?
Верити взяла себя в руки и рассказала ему, что они сделали. Она оживленно болтала, сообщая больше деталей, чем ему это, видимо, было интересно знать. Но по крайней мере это отвлекло ее от глупых фантазий.
– Надо сходить еще к нескольким, – сказала она, доставая список бодминских торговцев и ремесленников. – Сначала к пирожнику, потом...
– Миссис Трегелли, – прервал ее Джеймс, – вероятно, вы и одна справитесь с булочником и остальными?
– Конечно, милорд.
– Я так и думал. Вот, возьмите список миссис Озборн. Мне надо на некоторое время забрать ее, если она не возражает.
Верити охватило волнение. После утвердительного кивка миссис Трегелли она сказала:
– Я не возражаю.
– Хорошо, – откликнулся Джеймс. Он договорился с экономкой встретиться через час, потом встал и подал руку Верити.
Он вел ее по главной улице явно с какой-то определенной целью, хотя и не сказал Верити ни слова. Что-то в его поведении нервировало ее. Что он задумал?
– Как прошла встреча с адвокатом? Удачно? – спросила Верити.
Она слишком нервничала, поэтому не могла больше молчать. Джеймс взглянул на нее и одарил своей загадочной полуулыбкой.
– Пожалуй, да. Я выяснил все, что хотел узнать. Посмотри сюда, Верити. Что ты думаешь об этой шляпке?
Он остановился перед витриной, где были выставлены шляпы, платки и сумочки. Он показывал на очаровательную шляпку из итальянской соломки, украшенную цветами, с модными широкими полями и низкой тульей. Это была самая прекрасная вещь, какую Верити когда-либо видела. Она вопросительно посмотрела на Джеймса.
– Очень красивая шляпка.
– А на тебе будет выглядеть еще красивее.
Джеймс улыбнулся одной из своих редких улыбок в ответ на удивленный взгляд Верити, поднял руку и слегка дотронулся до ее щеки.
– Дорогая моя Верити, ты до сих пор носишь те же платья, тот же плащ и те же две шляпки, которые привезла с собой в Пендурган. И, полагаю, уже тогда они не были новыми. Позволь мне купить для тебя что-нибудь новое.
– О, Джеймс, – Верити покраснела, – я не могу позволить тебе это сделать. Я уже обязана тебе...
– Если ты упомянешь те двести гиней, я отправлю тебя в Пендурган пешком. Ты мне ничем не обязана и действительно заслуживаешь нового платья на праздник. Думаю, и новую шляпку тоже. Посмотрим, что нам может предложить миссис Ренфри.
У Верити в самом деле так давно не было новых вещей – с тех пор как она вышла замуж за Гилберта, – что ей опять захотелось броситься Джеймсу на шею. Она попыталась улыбнуться, но нижняя губа ее дрожала.
– Не надо плакать, умоляю, иначе весь город подумает, что я тебя избиваю.
Верити издала дрожащий смешок и смахнула слезы и только тогда немного взяла себя в руки.
– В самом деле, не надо этого делать, Джеймс.
– Надо. Ты так много работаешь, и я знаю, для чего ты это делаешь. Ты заслуживаешь гораздо большего, чем несколько платьев.
– Ты слишком добр ко мне.
Джеймс положил ей руку на спину и легонько подтолкнул к дверям магазина.
– Не так добр, как хотел бы, – тихо сказал он.
– Что ты собираешься делать?
Гилберт Расселл перестал мерить шагами комнату и недоумевающе уставился на своего друга.
Энтони Нортруп спокойно развалился на диване, в то время как жизнь Гилберта могла вот-вот рассыпаться на куски.
– Мне нужно это место, Тони, – сказал он. – Ты знаешь, что нужно. Но Беддингфилд жутко упрям. Если он узнает...
– Он не узнает.
– Как ты можешь быть уверен?
Нортруп опустил ноги и поставил локти на колени.
– Не думай, что старый хрыч такой уж пуританин. Он ходил в школу. И наверняка пробовал кое-что, как и все остальные.
– Даже если так...
– Кроме того, у тебя прекрасное прикрытие. Все, что тебе надо, – это представлять себя на людях обычным семейным человеком. Пока у тебя есть жена, которая будет время от времени присутствовать рядом с тобой на торжественных днях, никого не будет волновать, чем ты занимаешься на стороне.
Гилберт почувствовал, как кровь прилила к его лицу.
– Жена?
– Ты же все еще женат, не так ли? Если только этот Хартлесс не убил ее.
Беспокойство, как кислота, закипело у Гилберта в животе. С тех пор как он узнал о репутации мужчины, который дал ему двести гиней за Верити, совесть грызла его, как собака кость. Он знал, что должен что-то сделать, но вместо этого просто старался не думать о произошедшем, забыть.
– Боже милостивый, Тони, ты имеешь в виду, я должен...
– Ты хочешь продолжать пользоваться благосклонностью Беддингфилда, не такли?
– Конечно, хочу. – Гилберт запустил дрожащие пальцы в волосы. – Я измотан и хочу получить у него это место.
– Тогда развей его подозрения. Верни свою жену.
– Ну разве он не прелесть, миссис Озборн? Разве не прелесть?
Дейви Ченхоллз не сводил влюбленных глаз с новорожденного жеребенка, появившегося на свет неделю назад. Это была любовь с первого взгляда. Каждый день Дейви тащил Верити в старые конюшни, где содержались пони, чтобы полюбоваться новым жеребенком.
– Конечно, он чудесный, – сказала Верити, взъерошивая яркие волосы мальчика. – Ты уже придумал ему имя?
– Я думаю, думаю, – ответил мальчик. – Оно должно быть особенным, потому что это мой первый пони. Я буду ездить на нем, папа говорит, что скоро он будет достаточно взрослый и достаточно большой.
– Он будет для тебя прекрасным пони.
– Конечно, будет! – воскликнул Дейви. – Если бы он был девочкой, я назвал бы его Верити, потому что это ваше имя.
– О, Дейви!
– Но это будет плохо звучать для пони-мальчика, поэтому я хочу назвать его Озборн, потому что это тоже ваше имя, но оно больше похоже на имя для мальчика.
Верити всплеснула руками и обняла малыша, изо всех сил сдерживая слезы.
– Дейви, дорогой мой, я так польщена, что ты хочешь назвать пони в мою честь.
– Ну, – заявил мальчишка, вырываясь из ее объятий, чтобы опять посмотреть на крохотного жеребенка, – я же сказал, что мне нужно было особенное имя, а вы самый необычный человек из всех, кого я знаю.
Верити поцеловала Дейви в макушку и подумала, насколько полюбила этого маленького проказника.
– Идем, Дейви, – сказала она. – До праздника осталось всего два дня, а мне надо еще столько всего сделать.
Хочешь пойти со мной в деревню? Мне надо проверить, закончил ли кузнец эти кольца.
– Еще бы я не пошел! А можно я зайду к Бенджи Спраггинсу?
– Да, конечно. Ты можешь зайти к Бенджи, пока я схожу к бабушке Пескоу. Ну, пошли.
Взглянув еще раз на жеребенка, Дейви запрыгал по тропинке, которая извивалась по пастбищу, д потом вливалась в дорогу, ведущую на Сент-Перран. Верити смотрела на его резвые прыжки, и вдруг ее захлестнула тоска. Господи, как же она глупа! Она уже много лет назад оставила мечту иметь своих собственных детей. Откуда же теперь эти мысли? Неужели дело только в подкупающей привязанности к ней маленького Дейви? Или в чем-то еще?
Когда они добрались до окраины деревни, перед домом Данстанов мысли Верити прервал громкий свист. Она обернулась, увидела Дигори Клегга, машущего ей рукой, и устало вздохнула.
– Мистер Клегг, я знаю, что вы собираетесь мне сказать, и не хочу этого слышать.
Как только Верити взялась за подготовку праздника, маленький темноволосый мужчина стал изводить ее, изо всех сил стараясь запугать мрачными предсказаниями. Верити было жаль мистера Клегга, но его постоянные предостережения становились надоедливыми.
– Я просто предупреждаю вас, миссис, – сказал человечек, прищурив глаза и грозя пальцем. – И этого малыша тоже. В том доме наверху может быть только огонь и смерть, миссис, огонь и смерть.
– Всего вам доброго, мистер Клегг.
– Огонь и смерть, – повторил он, когда Верити быстро пошла прочь, за руку увлекая за собой Дейви. – Если вы устроите этот праздник там, наверху, с этим дьяволом лордом, будет огонь и смерть, попомните мое слово. Огонь и смерть!
Верити почти бежала, чтобы не слышать ужасных слов Клегга. Дейви посмотрел на нее в недоумении, продолжая держаться рядом.
– Кто этот человек, миссис Озборн?
– Не обращай внимания, Дейви. Просто больной сумасшедший старик. Держись от него подальше.
– Хорошо. Он страшный.
– Ты беги к дому Бенджи. Я зайду к бабушке. Приходи туда примерно через час, и мы вместе сходим за кольцами. Согласен?
Верити стояла на тропинке исмотрела на мальчика, пока не убедилась, что он благополучно вошел в дом Спраггинсов. Она надеялась, что Господь оградит его от Дигори Клегга. Она не понимала, почему тот приплел к своим мрачным пророчествам Дейви. Верити настолько расстроилась, что ей захотелось немного посидеть с бабушкой Пескоу и успокоиться, слушая ее мирные и мудрые советы.
– А вот и Верити Озборн, – сказала бабушка, когда Верити вошла, – со своими праздничными списками. Не знаю, как ее карманы вмещают все эти списки?
Входя в гостиную, Верити засмеялась, услышав поддразнивание старушки. Кейт Пескоу и Борра Нанпин тоже были там.
– Что тебя тревожит, Верити Озборн? – спросила бабушка, передав ей чашку жиденького чая.
– Разве?
– Я же вижу, что тебя что-то беспокоит.
– О, это Дигори Клегг. Мы с Дейви встретили его, когда входили в деревню.
– Все еще изрыгает мрачные предсказания? – спросила Кейт. – Предрекает огонь и смерть?
– Да, но на этот раз он вовлек Дейви в свои тирады, поэтому мне стало особенно не по себе.
– О Боже! – воскликнула Борра.
– Что мне с ним делать, бабушка? – спросила Верити. – Я столько сил потратила, чтобы праздник удался. Что, если он отпугнет людей?
– Об этом не волнуйся, – ответила бабушка. – Клегга все знают. Его жалеют, но никто не станет слушать, что он говорит. Большинство думают, что он немного повредился умом.
– Вы не думаете, что он может быть опасен? – осведомилась Верити. – Он не способен сделать какую-нибудь гадость?
– Бедняга, – сказала Борра. – Должно быть, тяжело потерять ребенка.
– Да, к тому же этот ребенок – все, что у него было, – подхватила Кейт. – После того как умерла его Грейси, он до безумия любил сына. Пожар в Пендургане убил и его тоже, такое страдание он ему причинил. Мужик никогда не будет таким, как раньше.
– Похоже на то, что случилось с Джеймсом, так, Кейт? – сказала бабушка.
Кейт фыркнула, но не ответила.
Верити сидела и болтала до тех пор, пока не вернулся Дейви и не утащил ее в кузницу. Кольца были готовы, и вскоре Верити с Дейви отправились обратно в Пендурган по той же тропинке. Не успев дойти до главной дороги, они увидели капитана Полдреннана, который шел в том же направлении. Верити отпустила Дейви вперед, а сама дождалась, пока подойдет капитан.
– Добрый день, – сказала Верити, приветливо улыбаясь. – Я не ждала вас сегодня, иначе вернулась бы пораньше. Может быть, зайдете и выпьете чаю?
Верити показалось, что капитан удивлен и не особенно обрадован встречей с ней. Хотя он и улыбался, глаза его оставались холодными.
– Какая приятная неожиданность встретить вас, миссис Озборн, – сказал он. – Спасибо за приглашение, но я только что пил чай с Агнес.
– С Агнес?
– Да. Я время от времени навещаю ее. Вы знаете, мы с ней старые друзья.
– Нет, я не знала, – сказала Верити, удивляясь, как она могла не подозревать об этих визитах. – Однако рада это слышать, – добавила она. – Бедная Агнес всегда кажется такой одинокой и, похоже, не хочет со мной подружиться, как я ни стараюсь. И становится все более раздражительной по мере приближения праздника. Я за нее беспокоюсь.
– Ей тяжело видеть, что кто-то занял место Ровены.
– Но я не...
Капитан приподнял бровь:
– Разве?
– Когда я предложила провести праздник, то и не думала вытеснить память о леди Харкнесс. Я делала это только для того, чтобы вернуть Джеймсу доброе имя в округе.
– Ах да. Праздник. Я с нетерпением жду его. Как идет подготовка? Ведь осталось всего несколько дней?
Как только дорога чуть просохла после нескончаемых мартовских дождей и по ней стало возможно проехать, Джеймс взял с собой в Бодмин Верити и миссис Трегелли. Он согласился встретиться с распорядителем труппы местных артистов, а миссис Трегелли намеревалась уточнить планы с некоторыми торговцами. Верити хотелось поехать с ними только потому, что с тех пор, как приехала в Пендурган, она не была нигде дальше Босрита.
Чувствуя себя как ребенок на Рождество, Верити надела свое лучшее кашемировое пальто и ангулемскую шляпу, мало заботясь о том, что все эти наряды были страшно старомодными. Ее успокаивало лишь то, что Бодмин – маленький сонный городишко, на несколько лет отстающий от лондонской моды, и эти наряды окажутся там на должном уровне. Какая разница? Она была счастлива, что едет в новое место, и тайно радовалась, что миссис Трегелли отправится с ними. Поездка предстояла долгая, и провести весь день наедине с Джеймсом было бы для Верити пыткой.
Стоял великолепный солнечный день, и в городе царила суета. Город был небольшой, хотя, конечно, мог похвастаться зданием суда и красивой старой церковью без шпиля. Да и на центральной улице, поднимающейся на вершину довольно высокого холма, было много магазинов, разных контор и постоялых дворов.
Джеймс покинул Верити и миссис Трегелли, чтобы заняться своим делом.
– После того как я увижусь с распорядителем труппы, у меня назначена встреча с моим адвокатом, – сказал он, странно поглядывая на Верити.
Они договорились встретиться через два часа в «Белом олене» за чаем.
Верити и миссис Трегелли провели много времени с двумя мелочными торговцами, которые согласились продавать на празднике ленты, кружева и другие безделушки для женщин. Они также договорились с мастером-игрушечником о том, что он откроет ларек деревянных игрушек для детей. Верити обнаружила, что экономка Пендургана умеет убеждать и потрясающе ведет переговоры. У нее были строгие требования, и она не терпела ни напрасного расточительства, ни неоправданной прижимистости. Когда Верити повела ее в лавку травника, чтобы подобрать некоторые травы, которых она не могла найти в Пендургане, миссис Трегелли сумела очаровать сурового владельца и уговорить его торговать на празднике.
Женщины были на пути к пирожнику, когда поняли, что прошло много времени, и вместо этого отправились в «Белый олень». Джеймс уже ждал их и провел в маленькую гостиную, которую снял и где был накрыт стол со свежим чаем и пирогами.
– Артисты приедут, – сказал он, когда Верити наливала чай.
– О, чудесно! – воскликнула она. – Теперь-то люди точно придут.
Подавая Джеймсу чашку, она перехватила его неуверенный взгляд. Хотя Джеймс никогда ей этого не говорил, она знала, что он до сих пор осторожно относится к идее праздника. И тем не менее Джеймс без попреков шел навстречу ее пожеланиям. Он не только заполучил для праздника труппу артистов, но и договорился с хозяином местной пивной, старым Артфулом, о поставке эля, подрядил кузнеца из Сент-Перрана наделать запасных метательных колец для игр и уговорил рабочих с ферм арендаторов построить ларьки, площадки для состязаний и временную сцену. И самое невероятное – он не забыл про костер. Джеймс дал задание Томасу собрать достаточное количество дров, чтобы сложить из них огромную кучу.
Верити хотелось обнять его и поблагодарить за все, что он сделал, несмотря на свои опасения.
– Верити!
Она вздрогнула. Боже правый, она ведь смотрит на него в упор. Что он о ней подумал?
– Извини, – сказала она, – я размечталась.
– Я спросил, как прошел у вас день. Удалось вам нанять каких-нибудь торговцев?
Верити взяла себя в руки и рассказала ему, что они сделали. Она оживленно болтала, сообщая больше деталей, чем ему это, видимо, было интересно знать. Но по крайней мере это отвлекло ее от глупых фантазий.
– Надо сходить еще к нескольким, – сказала она, доставая список бодминских торговцев и ремесленников. – Сначала к пирожнику, потом...
– Миссис Трегелли, – прервал ее Джеймс, – вероятно, вы и одна справитесь с булочником и остальными?
– Конечно, милорд.
– Я так и думал. Вот, возьмите список миссис Озборн. Мне надо на некоторое время забрать ее, если она не возражает.
Верити охватило волнение. После утвердительного кивка миссис Трегелли она сказала:
– Я не возражаю.
– Хорошо, – откликнулся Джеймс. Он договорился с экономкой встретиться через час, потом встал и подал руку Верити.
Он вел ее по главной улице явно с какой-то определенной целью, хотя и не сказал Верити ни слова. Что-то в его поведении нервировало ее. Что он задумал?
– Как прошла встреча с адвокатом? Удачно? – спросила Верити.
Она слишком нервничала, поэтому не могла больше молчать. Джеймс взглянул на нее и одарил своей загадочной полуулыбкой.
– Пожалуй, да. Я выяснил все, что хотел узнать. Посмотри сюда, Верити. Что ты думаешь об этой шляпке?
Он остановился перед витриной, где были выставлены шляпы, платки и сумочки. Он показывал на очаровательную шляпку из итальянской соломки, украшенную цветами, с модными широкими полями и низкой тульей. Это была самая прекрасная вещь, какую Верити когда-либо видела. Она вопросительно посмотрела на Джеймса.
– Очень красивая шляпка.
– А на тебе будет выглядеть еще красивее.
Джеймс улыбнулся одной из своих редких улыбок в ответ на удивленный взгляд Верити, поднял руку и слегка дотронулся до ее щеки.
– Дорогая моя Верити, ты до сих пор носишь те же платья, тот же плащ и те же две шляпки, которые привезла с собой в Пендурган. И, полагаю, уже тогда они не были новыми. Позволь мне купить для тебя что-нибудь новое.
– О, Джеймс, – Верити покраснела, – я не могу позволить тебе это сделать. Я уже обязана тебе...
– Если ты упомянешь те двести гиней, я отправлю тебя в Пендурган пешком. Ты мне ничем не обязана и действительно заслуживаешь нового платья на праздник. Думаю, и новую шляпку тоже. Посмотрим, что нам может предложить миссис Ренфри.
У Верити в самом деле так давно не было новых вещей – с тех пор как она вышла замуж за Гилберта, – что ей опять захотелось броситься Джеймсу на шею. Она попыталась улыбнуться, но нижняя губа ее дрожала.
– Не надо плакать, умоляю, иначе весь город подумает, что я тебя избиваю.
Верити издала дрожащий смешок и смахнула слезы и только тогда немного взяла себя в руки.
– В самом деле, не надо этого делать, Джеймс.
– Надо. Ты так много работаешь, и я знаю, для чего ты это делаешь. Ты заслуживаешь гораздо большего, чем несколько платьев.
– Ты слишком добр ко мне.
Джеймс положил ей руку на спину и легонько подтолкнул к дверям магазина.
– Не так добр, как хотел бы, – тихо сказал он.
– Что ты собираешься делать?
Гилберт Расселл перестал мерить шагами комнату и недоумевающе уставился на своего друга.
Энтони Нортруп спокойно развалился на диване, в то время как жизнь Гилберта могла вот-вот рассыпаться на куски.
– Мне нужно это место, Тони, – сказал он. – Ты знаешь, что нужно. Но Беддингфилд жутко упрям. Если он узнает...
– Он не узнает.
– Как ты можешь быть уверен?
Нортруп опустил ноги и поставил локти на колени.
– Не думай, что старый хрыч такой уж пуританин. Он ходил в школу. И наверняка пробовал кое-что, как и все остальные.
– Даже если так...
– Кроме того, у тебя прекрасное прикрытие. Все, что тебе надо, – это представлять себя на людях обычным семейным человеком. Пока у тебя есть жена, которая будет время от времени присутствовать рядом с тобой на торжественных днях, никого не будет волновать, чем ты занимаешься на стороне.
Гилберт почувствовал, как кровь прилила к его лицу.
– Жена?
– Ты же все еще женат, не так ли? Если только этот Хартлесс не убил ее.
Беспокойство, как кислота, закипело у Гилберта в животе. С тех пор как он узнал о репутации мужчины, который дал ему двести гиней за Верити, совесть грызла его, как собака кость. Он знал, что должен что-то сделать, но вместо этого просто старался не думать о произошедшем, забыть.
– Боже милостивый, Тони, ты имеешь в виду, я должен...
– Ты хочешь продолжать пользоваться благосклонностью Беддингфилда, не такли?
– Конечно, хочу. – Гилберт запустил дрожащие пальцы в волосы. – Я измотан и хочу получить у него это место.
– Тогда развей его подозрения. Верни свою жену.
– Ну разве он не прелесть, миссис Озборн? Разве не прелесть?
Дейви Ченхоллз не сводил влюбленных глаз с новорожденного жеребенка, появившегося на свет неделю назад. Это была любовь с первого взгляда. Каждый день Дейви тащил Верити в старые конюшни, где содержались пони, чтобы полюбоваться новым жеребенком.
– Конечно, он чудесный, – сказала Верити, взъерошивая яркие волосы мальчика. – Ты уже придумал ему имя?
– Я думаю, думаю, – ответил мальчик. – Оно должно быть особенным, потому что это мой первый пони. Я буду ездить на нем, папа говорит, что скоро он будет достаточно взрослый и достаточно большой.
– Он будет для тебя прекрасным пони.
– Конечно, будет! – воскликнул Дейви. – Если бы он был девочкой, я назвал бы его Верити, потому что это ваше имя.
– О, Дейви!
– Но это будет плохо звучать для пони-мальчика, поэтому я хочу назвать его Озборн, потому что это тоже ваше имя, но оно больше похоже на имя для мальчика.
Верити всплеснула руками и обняла малыша, изо всех сил сдерживая слезы.
– Дейви, дорогой мой, я так польщена, что ты хочешь назвать пони в мою честь.
– Ну, – заявил мальчишка, вырываясь из ее объятий, чтобы опять посмотреть на крохотного жеребенка, – я же сказал, что мне нужно было особенное имя, а вы самый необычный человек из всех, кого я знаю.
Верити поцеловала Дейви в макушку и подумала, насколько полюбила этого маленького проказника.
– Идем, Дейви, – сказала она. – До праздника осталось всего два дня, а мне надо еще столько всего сделать.
Хочешь пойти со мной в деревню? Мне надо проверить, закончил ли кузнец эти кольца.
– Еще бы я не пошел! А можно я зайду к Бенджи Спраггинсу?
– Да, конечно. Ты можешь зайти к Бенджи, пока я схожу к бабушке Пескоу. Ну, пошли.
Взглянув еще раз на жеребенка, Дейви запрыгал по тропинке, которая извивалась по пастбищу, д потом вливалась в дорогу, ведущую на Сент-Перран. Верити смотрела на его резвые прыжки, и вдруг ее захлестнула тоска. Господи, как же она глупа! Она уже много лет назад оставила мечту иметь своих собственных детей. Откуда же теперь эти мысли? Неужели дело только в подкупающей привязанности к ней маленького Дейви? Или в чем-то еще?
Когда они добрались до окраины деревни, перед домом Данстанов мысли Верити прервал громкий свист. Она обернулась, увидела Дигори Клегга, машущего ей рукой, и устало вздохнула.
– Мистер Клегг, я знаю, что вы собираетесь мне сказать, и не хочу этого слышать.
Как только Верити взялась за подготовку праздника, маленький темноволосый мужчина стал изводить ее, изо всех сил стараясь запугать мрачными предсказаниями. Верити было жаль мистера Клегга, но его постоянные предостережения становились надоедливыми.
– Я просто предупреждаю вас, миссис, – сказал человечек, прищурив глаза и грозя пальцем. – И этого малыша тоже. В том доме наверху может быть только огонь и смерть, миссис, огонь и смерть.
– Всего вам доброго, мистер Клегг.
– Огонь и смерть, – повторил он, когда Верити быстро пошла прочь, за руку увлекая за собой Дейви. – Если вы устроите этот праздник там, наверху, с этим дьяволом лордом, будет огонь и смерть, попомните мое слово. Огонь и смерть!
Верити почти бежала, чтобы не слышать ужасных слов Клегга. Дейви посмотрел на нее в недоумении, продолжая держаться рядом.
– Кто этот человек, миссис Озборн?
– Не обращай внимания, Дейви. Просто больной сумасшедший старик. Держись от него подальше.
– Хорошо. Он страшный.
– Ты беги к дому Бенджи. Я зайду к бабушке. Приходи туда примерно через час, и мы вместе сходим за кольцами. Согласен?
Верити стояла на тропинке исмотрела на мальчика, пока не убедилась, что он благополучно вошел в дом Спраггинсов. Она надеялась, что Господь оградит его от Дигори Клегга. Она не понимала, почему тот приплел к своим мрачным пророчествам Дейви. Верити настолько расстроилась, что ей захотелось немного посидеть с бабушкой Пескоу и успокоиться, слушая ее мирные и мудрые советы.
– А вот и Верити Озборн, – сказала бабушка, когда Верити вошла, – со своими праздничными списками. Не знаю, как ее карманы вмещают все эти списки?
Входя в гостиную, Верити засмеялась, услышав поддразнивание старушки. Кейт Пескоу и Борра Нанпин тоже были там.
– Что тебя тревожит, Верити Озборн? – спросила бабушка, передав ей чашку жиденького чая.
– Разве?
– Я же вижу, что тебя что-то беспокоит.
– О, это Дигори Клегг. Мы с Дейви встретили его, когда входили в деревню.
– Все еще изрыгает мрачные предсказания? – спросила Кейт. – Предрекает огонь и смерть?
– Да, но на этот раз он вовлек Дейви в свои тирады, поэтому мне стало особенно не по себе.
– О Боже! – воскликнула Борра.
– Что мне с ним делать, бабушка? – спросила Верити. – Я столько сил потратила, чтобы праздник удался. Что, если он отпугнет людей?
– Об этом не волнуйся, – ответила бабушка. – Клегга все знают. Его жалеют, но никто не станет слушать, что он говорит. Большинство думают, что он немного повредился умом.
– Вы не думаете, что он может быть опасен? – осведомилась Верити. – Он не способен сделать какую-нибудь гадость?
– Бедняга, – сказала Борра. – Должно быть, тяжело потерять ребенка.
– Да, к тому же этот ребенок – все, что у него было, – подхватила Кейт. – После того как умерла его Грейси, он до безумия любил сына. Пожар в Пендургане убил и его тоже, такое страдание он ему причинил. Мужик никогда не будет таким, как раньше.
– Похоже на то, что случилось с Джеймсом, так, Кейт? – сказала бабушка.
Кейт фыркнула, но не ответила.
Верити сидела и болтала до тех пор, пока не вернулся Дейви и не утащил ее в кузницу. Кольца были готовы, и вскоре Верити с Дейви отправились обратно в Пендурган по той же тропинке. Не успев дойти до главной дороги, они увидели капитана Полдреннана, который шел в том же направлении. Верити отпустила Дейви вперед, а сама дождалась, пока подойдет капитан.
– Добрый день, – сказала Верити, приветливо улыбаясь. – Я не ждала вас сегодня, иначе вернулась бы пораньше. Может быть, зайдете и выпьете чаю?
Верити показалось, что капитан удивлен и не особенно обрадован встречей с ней. Хотя он и улыбался, глаза его оставались холодными.
– Какая приятная неожиданность встретить вас, миссис Озборн, – сказал он. – Спасибо за приглашение, но я только что пил чай с Агнес.
– С Агнес?
– Да. Я время от времени навещаю ее. Вы знаете, мы с ней старые друзья.
– Нет, я не знала, – сказала Верити, удивляясь, как она могла не подозревать об этих визитах. – Однако рада это слышать, – добавила она. – Бедная Агнес всегда кажется такой одинокой и, похоже, не хочет со мной подружиться, как я ни стараюсь. И становится все более раздражительной по мере приближения праздника. Я за нее беспокоюсь.
– Ей тяжело видеть, что кто-то занял место Ровены.
– Но я не...
Капитан приподнял бровь:
– Разве?
– Когда я предложила провести праздник, то и не думала вытеснить память о леди Харкнесс. Я делала это только для того, чтобы вернуть Джеймсу доброе имя в округе.
– Ах да. Праздник. Я с нетерпением жду его. Как идет подготовка? Ведь осталось всего несколько дней?