Я сразу же отыскал в кругу светлые вихры Кларка, он стоял спиной к обрыву, и мне захотелось крикнуть: "Мальчик, не бойся, я рядом!" Но я не крикнул, а только снял "Ментал-7" с предохранителя и крепче сжал его рукоять в опущенной руке.
"Это будет впечатляющее зрелище, Дэн. Ровно в двенадцать часов на ребят опустятся десять полупрозрачных коконов. Переливающихся всеми цветами радуги. "Хозяева" обещали спуститься как можно эффектнее, это в их силах. Жалко, что ты не увидишь..."
- Милая, - прошептал я. - Я постараюсь увидеть. И постараюсь избавить тебя от этого кошмара навсегда...
Обращаться к ней напрямую было очень опрометчиво. Она в конце концов почувствовала мое присутствие и вскинула голову.
Наши глаза встретились.
У меня заныло сердце. Не знаю от чего - от того ли, что она не издала ни звука и не сделала ни одного жеста, не показала, что обнаружила меня; от того ли, что Монтэг уловил ее движение и посмотрел туда, куда смотрела она, на меня; от того ли, что сзади раздался многоголосый крик луженых полицейских глоток... Не знаю.
Я не пошевелился. Я ждал. Меня теперь не интересовали ни Глэдис, ни проблемы Монтэга, ни заботы полицейских. Я вышел на свою последнюю черточку, и не мог на ней ни шарахнуться в сторону, ни лечь, как мне приказывали сзади, ни закричать от страха.
Только ждать. "Это будет впечатляющее зрелище, Дэн"...
Все происходило одновременно.
Далеко за моей спиной раздались предупредительные выстрелы в воздух и грозные окрики. Монтэг ощерил желтые зубы, что-то закричал и вскинул пистолет, у него оказался пистолет! И в тот же момент ребята как один вдруг подняли руки над головами и посмотрели в небо.
А в небе расцвели всеми цветами радуги десять полупрозрачных вуалей.
Они появились ниоткуда, прямо над Ущельем, на уровне моей головы, над кругом, составленным ребятами. Появились бесшумно - десять призраков, десять колышащихся силуэтов, очень похожих на человеческие, - и, образовав свой круг, плавно и величественно стали опускаться на ребят.
"Это будет впечатляющее зрелище, Дэн"...
Я вскинул пистолет.
Монтэг выстрелил. Пуля просвистела над моей головой, а потом грохот выстрела рванулся из Ущелья и, отраженный от скал, поразил меня громовым эхом. И я увидел, как Джэйкоб встает на одно колено и выцеливает меня из своего пистолета. И не он один. Оружие оказалось у каждого разведчика. Они выхватывали его из одежд и наставляли на меня.
Только ребята и Глэдис стояли неподвижно. Только ребята - они, словно загипнотизированные, глядели на вуали и протягивали к ним руки, - и Глэдис - с глазами, показавшимися мне огромными. Наверно, это был просто оптический эффект - из-за слез, которые выступили на них. До Глэдис было очень далеко, но я видел эти слезы...
Сзади послышался топот тяжелых форменных ботинок.
"Ты же обещал мне пять минут", - раздался в голове удрученный голос Рочерса из сна...
Силуэты проплывали мимо меня вниз. Я навел пистолет на ближайший и нажал на курок. Силуэт на секунду завис на месте, а потом разметался по небу тысячью рваных перламутровых кусочков. А в следующее мгновение они растворились в воздухе.
Ущелье потрясли яростные крики, а потом - громовые раскаты выстрелов.
Я оказался в рое злобно жужжащих пчел. Они вились возле моей головы, гудели над ухом, взрывали землю у моих ног. Одна из них зацепила щеку металлическим, жестким и горячим, крылом, стало больно, но другая крылатая тварюжка почти одновременно с первой укусила меня за голень, и эта боль оказалась сильнее.
Я вскрикнул и упал на одно колено. И только тогда осознал, так же, как и Рочерс из сна, что у меня нет пяти минут. У меня совсем нет времени. Трудно попасть из пистолета в человека с расстояния в двести метров, но, как мне убедительно показывали педагоги пансиона "Утренняя звезда", это возможно!
Топот за моей спиной прервался, и я услышал, как полицейские с ходу падают на землю - с хеканьем, шорканьем ботинок, лязгом оружия.
- Прекратить стрельбу!
Залегли под градом пуль, направленных в меня, мелькнула мысль, их тоже может задеть. Одна сила нейтрализовала другую. Разведчики остановили полицию. Забавно... Но времени у меня все равно нет. Одна секунда, может быть, две.
Я защелкал курком пистолета, наводя "Ментал-7" то на одну вуаль, то на другую. В стены Ущелья полетели куски разодранных оболочек. Я не сразу сообразил, что стреляю по старой привычке, как из огнестрельного оружия. Щелкать было совсем не обязательно, я не выпускал пули, а включал и выключал генератор, выполняя напрасную работу. На планете безумцев ты был умнее, заметил я. Но это были напрасные соображения. Генератор делал свое дело и так, и этак. Достаточно было одного импульса, чтобы мерзкая вуаль разорвалась на куски.
Вуали лопались. Взрывались. Превращались в рванье...
Вторая, третья... Пятая... Пули разбивали камни рядом с моим коленом, чиркали по одежде, оставляя на теле горячие влажные следы.
- Ложитесь, Рочерс! Ложитесь! - Крик сзади.
Это что-то новенькое, отстраненно подумал я. Обо мне беспокоится полиция... Чтобы потом сгноить по всем правилам правосудия? Спасибо!
Седьмая... Восьмая...
Пуля ударила в правое плечо. Это был очень сильный удар. Меня пошатнуло, я не почувствовал боли, но инстинктивно закрыл рану рукой и опустил пистолет.
"Не опускай оружие! Ты сделал не все!"
Глэдис рванулась вперед, к обрыву, на краю которого я стоял, забежала в воду реки и закричала:
- Дэнни, ложись! Беги, Дэн!
Ее полный отчаяния высокий крик перекрыл собой страшные звуки боя, но я не слушал. Еще одна пуля ударила в бедро раненой ноги, и я завалился на бок.
Две неуничтоженные вуали опускались на головы ребят. Они висели уже на высоте всего лишь трех метров над ними.
Я со стоном вытянул руку с "Менталом-7" в сторону вуалей. Она свесилась с обрыва, и дуло пистолета уставилось прямо в цель. Я снова нажал курок.
Девятая...
Десятая вуаль разметала куски прямо в лица ребят.
Я закрыл глаза и откатился от края...
Неожиданно стало тихо. Стрельба внизу прекратилась: разведчики потеряли мишень. Из Ущелья лишь доносился шум реки.
Я открыл глаза. В нескольких шагах от меня поднимались с земли полицейские. На их молодых запыленных лицах читалось недоумение и настороженность. Выставив вперед автоматы, они осторожно приближались.
- Бросьте оружие!
Надо встать, Дэн, сказал я себе. Встать на обе ноги, во весь рост. И смотреть прямо. Тебе нечего стыдиться перед этими людьми.
Я поставил "Ментал-7" на предохранитель и отбросил пистолет в сторону. Мельком оглядел себя и ощупал раненую ногу и плечо. По-моему, кости целы. Только хлещет кровь - изо всех ран. Я оперся рукой о землю и встал на одно колено. Полицейские остановились в трех шагах, автоматы в руках парней смотрели мне в лицо.
Я набрал побольше воздуха в легкие и рывком поднялся на ноги. Раны в голени и бедре отозвались сильной ноющей болью, но это дела не решало, я уже держался на своих двоих.
Полицейские подходили, с опаской, удивлением и отвращением глядя на маньяка и убийцу Дэниела Рочерса.
А я стоял и зло улыбался, вытирая тыльной стороной ладони кровь с оцарапанной пулей щеки.
И смотрел им прямо в глаза.
- Знаете, профессор, это свинство! - вместо приветствия выкрикнул я. - Вы не появлялись десять дней, мне даже неизвестно, на свободе я или нет.
Макс Грипп приблизился вплотную и с хитрой улыбочкой пожал мне руку. Я ответил на пожатие без всякого энтузиазма. Во-первых, потому, что рука еще немного болела, а во-вторых, потому, что был на Гриппа зол.
От Ущелья Потерянных Звезд меня на полицейском вертолете доставили в закрытый госпиталь БЗС, срочно прооперировали, зашили все раны и бросили в палату без окон, денно и нощно охраняемую угрюмым малым в незнакомой униформе. Уже через три дня я настолько пришел в себя, что смог подняться с постели. Это меня немного приободрило. Я осмотрел себя в зеркале и с удовлетворением отметил, что моя многострадальная щека приведена в полный порядок, не обезображена шрамом, а выглядит, как новенькая. На этом приятные открытия закончились. Остались одни неприятные.
Оказалось, что никто - ни врачи, ни медсестры, ни угрюмый малый, который, похоже, был немым от рождения, - не может мне сказать, каков мой социальный статус. Преследуюсь ли я законом, неподсуден ли я, журналист ли я или заключенный номер такой-то - мне узнать не удалось.
Вторым удручающим открытием было то, что моя свобода оказалась ограниченной палатой без окон, абсолютно пустым коридором с запертыми дверями и небольшим спортзалом, который находился прямо напротив моей палаты.
Третье отвратительное открытие заключалось в том, что угрюмый малый не сводил с меня глаз. Одиночеством я наслаждался лишь в туалетной комнате.
К исходу третьих суток моего непонятного заточения медсестра принесла в палату сотовый телефон, и я услышал голос Макса Гриппа:
- Дэниел, не волнуйтесь, факты вашей истории проверяются и перепроверяются. Огромное количество материала экстраординарной важности. Работы очень много, задействованы все организационные структуры Земной системы. Наберитесь терпения. Поправляйтесь.
Он выпалил все это скороговоркой и отключился. Мои вопли "что с Кларком?", "что с Глэдис?" и "что решили со мной?" остались без ответа. Я с грязной руганью отдал телефон зарумянившейся от смущения медсестре и отправился в спортзал. Там я и пропадал целыми днями, осторожно толкая боксерские груши руками и ногами, потихоньку гоняя баскетбольный мяч и восстанавливая гимнастикой подвижность раненых конечностей. В любом случае руки и ноги мне еще должны были пригодиться.
Макс Грипп появился на десятый день утром. К тому времени я уже перестал его ждать и все чаще задумывался о судьбе узника замка Иф. В голове созревала идея написания в заточении блокбастера "Пленник БЗС". А что, думал я, звучит неплохо...
Я как раз мрачно обсасывал эту мысль в спортзале под взглядом угрюмого малого, когда увидел входящего Макса Гриппа...
- Знаете что, профессор!.. - снова начал я после обмена рукопожатиями, но он прервал меня.
- Знаю, знаю, Дэниел, не кричите, вам вредно волноваться, - хладнокровно парировал он. - Я представляю, что у вас на душе и в голове, но иначе никак не получалось. Море работы, в которой вы, по большому счету, были не нужны.
Я стоял, буравя его яростным взглядом, но слушал чрезвычайно внимательно.
- Вы могли только навредить своими темпераментными выступлениями, продолжал он. - И не только всему делу, но и своему здоровью. Вы же ранены! А если бы вы знали, сколько интервью пришлось давать мне и моим сотрудникам самым разным представителям самых разных инстанций - упали бы в обморок. Кроме того, я лично занимался вашим делом, предоставлял все необходимые данные правоохранительным органам. С подробнейшими и деликатнейшими, заметьте, комментариями... Я уж не говорю о своих прямых обязанностях. Наладить ход исследовательских работ, определить магистральные направления, выбить средства из фондов БЗС и Земной системы - это, знаете ли... - Он махнул на меня рукой. - В общем, вы не имеете права ругать меня. Теперь все в порядке, и победителей не судят.
- Но скажите мне сразу хотя бы одно: я свободен?
- Как птица! - со вкусом выдал Макс Грипп и сел в судейское кресло. Я остался стоять напротив него с баскетбольным мячом в руках, переваривая услышанное. - Вы, Рочерс, - дикий и необыкновенно везучий тип. Вы убили или являлись соучастником убийства семерых человек! Но все ваши преступления были квалифицированы как действия, не выходящие за рамки самообороны. Вы оправданы заочно! Вам даже не надо являться в суд! Вы свободны!
Услышав последние слова, я отбросил мяч и, как сомнамбула, повлекся к выходу из зала.
- Стойте, Дэниел! - изумленно закричал мне вслед профессор. - Куда вы?!
Я опомнился, остановился, потер лоб и медленно вернулся к нему.
- Жажда свободы, - пояснил я. - Иногда трудно контролировать... Когда мне можно выйти из госпиталя?
- Ну уж, не зна-аю, - протянул Грипп. - Это в компетенции лечащего врача.
- Ладно, - сказал я и сел на пол напротив него. - С врачом я разберусь сам. Теперь рассказывайте дальше. Что с Глэдис и Кларком?
- Сначала о девушке или о Кларке? - стрельнул он в меня глазами. "Все знает обо мне и Глэдис, пройдоха! Откуда только?" - с досадой подумал я и пробурчал:
- Расскажите обо всех. И вообще, о том, чего я не знаю.
Профессор как будто слышал мой невысказанный вопрос и счел нужным сделать вступительные комментарии:
- Замечу сразу, Дэниел. Все учащиеся пансиона и бывшие члены экипажа корабля-разведчика номер сто тридцать прошли глубинное ментоскопирование. Поэтому мне известны все подробности вашей истории. - Он значительно замолчал. Я никак не отреагировал на сообщение, только вызывающе вздернул подбородок. Он, как ни в чем не бывало, продолжил. - И о событиях финала я знаю тоже. В том числе и о расстреле астральных оболочек инопланетян из "Ментала-7"... Кстати, вы сами до этого додумались?
- Нет, - огрызнулся я. - Центральный координатор подсказала.
Профессор улыбнулся:
- Надеюсь, вам не надо говорить, что вы герой и все такое?
- Не надо, - милостиво разрешил я. - Сам знаю. Лучше рассказывайте.
- После сеанса с вами я понял, что не могу сидеть сложа руки и пошел к полковнику Снайдерсу. Он принял меня, и я на свой страх и риск рассказал ему все, что мне было известно о ваших похождениях. Он оказался чрезвычайно умным человеком, Дэниел...
- Я заметил это еще в пансионе, - серьезно вставил я. Грипп согласно кивнул.
- ... и обещал мне всемерное содействие. Правда, я еще тогда не знал, как использовать его силы, но чувствовал, что скоро Снайдерс понадобится. Мы ждали вестей от вас. Но их не было. Напряжение нарастало. И поэтому, когда космопатрули доложили, что вблизи Земли появился незнакомый космический корабль и завис над нашим материком, оперативные подразделения БЗС были мгновенно подняты по тревоге. Вертолеты Снайдерса понеслись к Ущелью Потерянных Звезд. Но мы опоздали. Корабль подлетел к Земле ровно в полдень, в Час инициации. Когда мы прибыли, все уже было кончено. От инопланетян ничего не осталось, а вас загружали в полицейский вертолет...
- Космопатрули не перехватили незнакомца?
- Нет. Он находился в непосредственной близости от планеты всего несколько минут, патруль просто не успел приблизиться к нему. На радиозапросы корабль не отвечал. С него десантировались, если так можно выразиться, астральные тела инопланетян, а ровно через три минуты он взорвался...
- Взорвался?! - ахнул я.
- Да, Дэниел. Видимо, в момент смерти кто-то из "хозяев" послал кораблю ментальный приказ самоуничтожиться... Вы разбили их в пух и прах, Рочерс, не оставили и следа. И за это я как ученый вам не могу сказать "спасибо".
- Ну, знаете ли... - неуверенно начал я.
- А! Да что теперь говорить! - неожиданно громко высказался Грипп. Астральные резервуары, тела инопланетных существ, пусть мертвые, бесценная информация о телепатическом контакте, манипулировании ментальными полями планет, активизации "железы оборотня", в конце концов!.. Все пропало! Мы даже не знаем, откуда они прибыли!
- А на планете безумцев ничего от них не осталось?
- Это отдельный вопрос. Его разработка - в плане работ БЗС. К звезде G70CC1120 уже собирается лететь большая космическая экспедиция.
Он подавленно замолчал. То, что Грипп не спешил рассказывать о Кларке и Глэдис, успокаивало меня. Значит, с ними все в порядке, профессор был не из тех людей, кто потерю научной информации ставит выше людских судеб.
- Что происходило в Ущелье после моего отлета? - спросил я.
- Мы сразу же спустились в него и арестовали всех бывших разведчиков. На основании необоснованного применения личного оружия. Вы ведь по ним не стреляли, а они вас изрешетили изрядно... Дети находились в групповом трансе. Их рассадили по вертолетам и направили в госпиталь БЗС. Вслед за вами. А позже полиция доставила к нам в лабораторию ментальных исследований всех бывших разведчиков.
- И что?
- Как я говорил, мы подвергли их глубинному ментоскопированию. Причем, надо сказать, что вы пострадали от их пуль не зря. Только ваша пролитая кровь помогла нам добиться разрешения на исследование их мозгов. Результаты полностью подтвердили ваше толкование событий, сняли с вас все подозрения и дали нам огромное количество материалов для работы. Наши исследования...
- Черт возьми, профессор, меня не интересуют ваши исследования! - пылко сообщил ему я. - Что вы сделали с людьми? Что с Глэдис и Кларком?
- Имейте терпение, Дэниел, - скривился Макс Грипп. - Я все излагаю по порядку.
- Ну, так излагайте!
Профессор осуждающе покачал головой, но продолжил:
- Дети оказались, так сказать, чисты помыслами и сердцем. Они понятия не имели об иноланетянах и программе подготовки к ментальному ограблению Земли. Они искренне считали, что Час инициации - это просто некий праздник, что-то типа подведения итогов за год занятий эзотерикой. Как они погрузились в транс - никто из них не помнит. Это дело рук Глэдис Уолди. Как мы знаем, она являлась единственным двусторонним телепатом в организации бывших разведчиков и была способна оказывать на детей гипнотическое воздействие.
- И где они сейчас?
- Они вернулись в пансион под надзор прежних педагогов и мисс Уолди.
Я вскочил с пола:
- Что вы говорите!
- Не удивляйтесь и не пугайтесь, Рочерс, - остановил меня Грипп. - Команды зомби больше нет. Мы очистили сознание всех бывших разведчиков от морока, навязанного инопланетянами. На них перестала давить жизненная программа "хозяев", и они превратились в обычных людей. Кстати, когда это произошло, возник вопрос об их ответственности за совершенные деяния - шпионскую деятельность, покушение на уничтожение разумной жизни на планетах Галактического союза и так далее. Гарсиа Паку как единственному оставшемуся в живых члену "быстрой группы", вменяли в вину убийство нескольких человек. Но ведь эти люди в период своей преступной деятельности были не совсем эти люди. Или, строго говоря, совсем не они, а... - Грипп моргнул и закончил. - В общем, юристы не смогли применить к ним ни одной карающей санкции, ибо судебного прецедента для данного случая не существует.
- Но постойте, - сказал я. - Вы уничтожили в людях программы зомби. Но в них живут личности бывших разведчиков!
- Жили, - сказал профессор. - Они все пожелали избавиться от них. И мы стерли эти сущности. Люди с удовольствием вернулись к тем делам, которыми они занимались в последние годы. Привычка - вторая натура... Естественно, им никто в этом не препятствовал. Так что Глэдис и Кларк сейчас вместе.
- Значит, Глэдис...
Профессор засмеялся и довольно потер руки:
- Ваша Глэдис теперь - та, с которой вы... хм... подружились. Координатор и Рассел Гудмэн, пилот-механик корабля космической разведки No130 исчезли без следа. Конечно, она помнит обо всем, что с ней происходило, но ничто не искажает личность этой красивой, милой и доброй девушки... Я вам завидую, Рочерс, - неожиданно закончил он.
- Да? - тупо глядя на него, спросил я. - Надо же...
Я вдруг увидел, как она протягивает ко мне обнаженные руки: "Дэнни, милый!"; как кричит мне: "Беги, Дэн!", стоя по колено в ледяной воде горной реки; как "Ленд-ровер", направляемый ее рукой, давит налезающего на меня монстра по имени Краус... Но эти картины заслонило спокойное лицо: "Когда ты очнешься, твой звездолет будет окружен полицией".
Я ничего не понимал...
Грипп как будто не заметил моего состояния.
- Здесь интересно другое, Дэниел, - живо продолжил он. - Почему вы не спрашиваете о способности бывших разведчиков к трансформации генной карты? Ведь инопланетяне активизировали "железу оборотня" у каждого из них!
Я уставился на него, мгновенно воспроизведя в памяти встречу с хозяевами планеты безумцев, и закричал:
- Они же могут передавать эту способность ментально, профессор! Это джинн, выпущенный из бутылки! Что вы наделали!
- Стоп-стоп! - воскликнул Макс Грипп. - Не бесчинствуйте, Рочерс! Вы очень несдержаный человек! Во-первых, передавать ментально значит передавать телепатически. А вы даже не спросили, остались ли наши пациенты телепатами.
- Ну и?!
- Уничтожение программы зомби лишило их этой способности. Это раз. А два мы научились "выключать" эту железу. И нейтрализовали ее активность у всех бывших разведчиков.
- Это хорошо, - сказал я. - Молодцы! Если бы вы видели, Макс, хоть одну тварь...
И тут я остановился, потому что у меня появилось сразу два тревожных вопроса к Гриппу. И я их задал.
- Послушайте, - сказал я. - Это что же получается: вы потеряли возможность овладеть "принципом оборотня"? И не сможете вернуть того парня, которого Пак превратил в насекомое, в нормальное состояние? А я думал...
Макс Грипп вздохнул и смущенно кашлянул:
- Видите ли, Рочерс, того парня, о котором вы говорите, не вернет в нормальное состояние уже ничто. Он безумен. Вы же разрушили у него ментальную оболочку, применив "Ментал-7" со снятым предохранителем. Да, у него активна "железа оборотня", но он не может использовать ее активность, так как не может мыслить. Мы поместили его в зоопарк Музея инопланетных цивилизаций, там он получает хороший уход...
Он посмотрел на меня исподлобья. Я стоял, опустив голову, и у меня было очень тягостно на душе. Теперь моя "необходимая самооборона" не казалась такой уж необходимой, как в тот момент, когда летающий таракан с головой Грэга наставлял на меня жало размером с саблю.
- А насчет "принципа оборотня" можете не беспокоиться, - голос Макса Гриппа оживился. - Могли бы и догадаться, что если мы научились "выключать" железу, то умеем ее и "включать".
- Ну что ж, - мрачно откликнулся я. - Это радует. Но учтите: теперь у вас в руках разрушительное оружие, которое может превратить Землю в планету безумцев.
Макс Грипп замахал на меня руками:
- Бог с вами, Рочерс, что вы такое говорите! "Джинн из бутылки"! "Разрушительное оружие"! Поймите, Дэниел, БЗС уже давно не является той ординарной организационной и научно-исследовательской структурой Земной системы, какой ее создавали сто лет назад. Это сложнейший саморегулируемый социально-гуманитарный организм, впитавший в себя все лучшее, что создала земная цивилизация. Во многом благодаря именно БЗС Галактический союз существует как непротиворечивое содружество планет. Так что можете быть уверены: пока секрет "принципа оборотня" хранится в этих стенах, джинн, выпущенный из бутылки, полностью управляем.
Неожиданно из-за пазухи Макса Гриппа раздалась трель телефонного вызова. Грипп пробормотал "извините" и достал из пиджака сотовый телефон. Послушал, что ему проверещала трубка, и молча отключился.
- Да! - как ни в чем не бывало, продолжил он. - И знаете, Дэниел, оказалось, что активизация "железы оборотня" инициирует и возникновение телепатических способностей, а также астральное видение. Одно тянет за собой другое: разум, управляемая трансформация генной карты, телепатия, астральное видение... Возможно, здесь мы имеем дело с намеками на качественное преображение человека будущего... Но, впрочем, это тема отдельного разговора, - неожиданно заключил он и поднялся со стула. - А теперь, Дэниел, нам пора. Одевайтесь, и пошли отсюда.
- Как? - растерялся я.
- Да просто, - ответил Грипп. - Я вас немного обманул. С врачом я уже обо всем договорился, его рекомендации у меня в кармане. Костюм привез из вашего дома. Так что...
- А какого лешего вы меня лишний час держали в этом... прибежище!
- Спокойно, Дэниел, - улыбнулся Макс. - Мы ждали Глэдис и Кларка.
Я онемел.
Девушка и мальчик стояли в конце тополиной аллеи и смотрели на меня. Я сбежал со ступенек парадного входа и, стараясь не торопиться, направился к ним. Кларк закричал что-то нечленораздельное и со всех ног кинулся мне навстречу. Я подхватил его на руки, и мы закружились среди деревьев. А Глэдис стояла и ждала нас. Я поставил мальчика на землю, обнял за плечи, и мы двинулись к ней. Моя рука ворошила непослушные светлые вихры Кларка, я что-то отвечал на его вопросы, а сам не мог оторвать глаз от девушки, ожидающей меня в конце аллеи.
А утреннее солнце весело пробивалось сквозь темные кроны тополей, солнечные лучики били прицельно по глазам, заставляли жмуриться и не давали сосредоточиться. Я совсем не представлял себе, что скажу Глэдис. И какими будут мои первые слова.
Но когда я обнял ее, и она уткнулась лицом в мое плечо, понял, что сосредотачиваться вовсе ни к чему. Надо просто плыть в волнах радости - в тонком запахе волос Глэдис Уолди и под аккомпанемент веселого мальчишеского смеха.
1 Cui bono (лат.) - кому на пользу, в чьих интересах
2 Стационарные паразиты - паразиты, связанные с жертвой-хозяином большую часть жизни.
3 Гештальт - целостный образ, целостная структура, формирующиеся в сознании человека при восприятии объектов, при представлении о них.
"Это будет впечатляющее зрелище, Дэн. Ровно в двенадцать часов на ребят опустятся десять полупрозрачных коконов. Переливающихся всеми цветами радуги. "Хозяева" обещали спуститься как можно эффектнее, это в их силах. Жалко, что ты не увидишь..."
- Милая, - прошептал я. - Я постараюсь увидеть. И постараюсь избавить тебя от этого кошмара навсегда...
Обращаться к ней напрямую было очень опрометчиво. Она в конце концов почувствовала мое присутствие и вскинула голову.
Наши глаза встретились.
У меня заныло сердце. Не знаю от чего - от того ли, что она не издала ни звука и не сделала ни одного жеста, не показала, что обнаружила меня; от того ли, что Монтэг уловил ее движение и посмотрел туда, куда смотрела она, на меня; от того ли, что сзади раздался многоголосый крик луженых полицейских глоток... Не знаю.
Я не пошевелился. Я ждал. Меня теперь не интересовали ни Глэдис, ни проблемы Монтэга, ни заботы полицейских. Я вышел на свою последнюю черточку, и не мог на ней ни шарахнуться в сторону, ни лечь, как мне приказывали сзади, ни закричать от страха.
Только ждать. "Это будет впечатляющее зрелище, Дэн"...
Все происходило одновременно.
Далеко за моей спиной раздались предупредительные выстрелы в воздух и грозные окрики. Монтэг ощерил желтые зубы, что-то закричал и вскинул пистолет, у него оказался пистолет! И в тот же момент ребята как один вдруг подняли руки над головами и посмотрели в небо.
А в небе расцвели всеми цветами радуги десять полупрозрачных вуалей.
Они появились ниоткуда, прямо над Ущельем, на уровне моей головы, над кругом, составленным ребятами. Появились бесшумно - десять призраков, десять колышащихся силуэтов, очень похожих на человеческие, - и, образовав свой круг, плавно и величественно стали опускаться на ребят.
"Это будет впечатляющее зрелище, Дэн"...
Я вскинул пистолет.
Монтэг выстрелил. Пуля просвистела над моей головой, а потом грохот выстрела рванулся из Ущелья и, отраженный от скал, поразил меня громовым эхом. И я увидел, как Джэйкоб встает на одно колено и выцеливает меня из своего пистолета. И не он один. Оружие оказалось у каждого разведчика. Они выхватывали его из одежд и наставляли на меня.
Только ребята и Глэдис стояли неподвижно. Только ребята - они, словно загипнотизированные, глядели на вуали и протягивали к ним руки, - и Глэдис - с глазами, показавшимися мне огромными. Наверно, это был просто оптический эффект - из-за слез, которые выступили на них. До Глэдис было очень далеко, но я видел эти слезы...
Сзади послышался топот тяжелых форменных ботинок.
"Ты же обещал мне пять минут", - раздался в голове удрученный голос Рочерса из сна...
Силуэты проплывали мимо меня вниз. Я навел пистолет на ближайший и нажал на курок. Силуэт на секунду завис на месте, а потом разметался по небу тысячью рваных перламутровых кусочков. А в следующее мгновение они растворились в воздухе.
Ущелье потрясли яростные крики, а потом - громовые раскаты выстрелов.
Я оказался в рое злобно жужжащих пчел. Они вились возле моей головы, гудели над ухом, взрывали землю у моих ног. Одна из них зацепила щеку металлическим, жестким и горячим, крылом, стало больно, но другая крылатая тварюжка почти одновременно с первой укусила меня за голень, и эта боль оказалась сильнее.
Я вскрикнул и упал на одно колено. И только тогда осознал, так же, как и Рочерс из сна, что у меня нет пяти минут. У меня совсем нет времени. Трудно попасть из пистолета в человека с расстояния в двести метров, но, как мне убедительно показывали педагоги пансиона "Утренняя звезда", это возможно!
Топот за моей спиной прервался, и я услышал, как полицейские с ходу падают на землю - с хеканьем, шорканьем ботинок, лязгом оружия.
- Прекратить стрельбу!
Залегли под градом пуль, направленных в меня, мелькнула мысль, их тоже может задеть. Одна сила нейтрализовала другую. Разведчики остановили полицию. Забавно... Но времени у меня все равно нет. Одна секунда, может быть, две.
Я защелкал курком пистолета, наводя "Ментал-7" то на одну вуаль, то на другую. В стены Ущелья полетели куски разодранных оболочек. Я не сразу сообразил, что стреляю по старой привычке, как из огнестрельного оружия. Щелкать было совсем не обязательно, я не выпускал пули, а включал и выключал генератор, выполняя напрасную работу. На планете безумцев ты был умнее, заметил я. Но это были напрасные соображения. Генератор делал свое дело и так, и этак. Достаточно было одного импульса, чтобы мерзкая вуаль разорвалась на куски.
Вуали лопались. Взрывались. Превращались в рванье...
Вторая, третья... Пятая... Пули разбивали камни рядом с моим коленом, чиркали по одежде, оставляя на теле горячие влажные следы.
- Ложитесь, Рочерс! Ложитесь! - Крик сзади.
Это что-то новенькое, отстраненно подумал я. Обо мне беспокоится полиция... Чтобы потом сгноить по всем правилам правосудия? Спасибо!
Седьмая... Восьмая...
Пуля ударила в правое плечо. Это был очень сильный удар. Меня пошатнуло, я не почувствовал боли, но инстинктивно закрыл рану рукой и опустил пистолет.
"Не опускай оружие! Ты сделал не все!"
Глэдис рванулась вперед, к обрыву, на краю которого я стоял, забежала в воду реки и закричала:
- Дэнни, ложись! Беги, Дэн!
Ее полный отчаяния высокий крик перекрыл собой страшные звуки боя, но я не слушал. Еще одна пуля ударила в бедро раненой ноги, и я завалился на бок.
Две неуничтоженные вуали опускались на головы ребят. Они висели уже на высоте всего лишь трех метров над ними.
Я со стоном вытянул руку с "Менталом-7" в сторону вуалей. Она свесилась с обрыва, и дуло пистолета уставилось прямо в цель. Я снова нажал курок.
Девятая...
Десятая вуаль разметала куски прямо в лица ребят.
Я закрыл глаза и откатился от края...
Неожиданно стало тихо. Стрельба внизу прекратилась: разведчики потеряли мишень. Из Ущелья лишь доносился шум реки.
Я открыл глаза. В нескольких шагах от меня поднимались с земли полицейские. На их молодых запыленных лицах читалось недоумение и настороженность. Выставив вперед автоматы, они осторожно приближались.
- Бросьте оружие!
Надо встать, Дэн, сказал я себе. Встать на обе ноги, во весь рост. И смотреть прямо. Тебе нечего стыдиться перед этими людьми.
Я поставил "Ментал-7" на предохранитель и отбросил пистолет в сторону. Мельком оглядел себя и ощупал раненую ногу и плечо. По-моему, кости целы. Только хлещет кровь - изо всех ран. Я оперся рукой о землю и встал на одно колено. Полицейские остановились в трех шагах, автоматы в руках парней смотрели мне в лицо.
Я набрал побольше воздуха в легкие и рывком поднялся на ноги. Раны в голени и бедре отозвались сильной ноющей болью, но это дела не решало, я уже держался на своих двоих.
Полицейские подходили, с опаской, удивлением и отвращением глядя на маньяка и убийцу Дэниела Рочерса.
А я стоял и зло улыбался, вытирая тыльной стороной ладони кровь с оцарапанной пулей щеки.
И смотрел им прямо в глаза.
- Знаете, профессор, это свинство! - вместо приветствия выкрикнул я. - Вы не появлялись десять дней, мне даже неизвестно, на свободе я или нет.
Макс Грипп приблизился вплотную и с хитрой улыбочкой пожал мне руку. Я ответил на пожатие без всякого энтузиазма. Во-первых, потому, что рука еще немного болела, а во-вторых, потому, что был на Гриппа зол.
От Ущелья Потерянных Звезд меня на полицейском вертолете доставили в закрытый госпиталь БЗС, срочно прооперировали, зашили все раны и бросили в палату без окон, денно и нощно охраняемую угрюмым малым в незнакомой униформе. Уже через три дня я настолько пришел в себя, что смог подняться с постели. Это меня немного приободрило. Я осмотрел себя в зеркале и с удовлетворением отметил, что моя многострадальная щека приведена в полный порядок, не обезображена шрамом, а выглядит, как новенькая. На этом приятные открытия закончились. Остались одни неприятные.
Оказалось, что никто - ни врачи, ни медсестры, ни угрюмый малый, который, похоже, был немым от рождения, - не может мне сказать, каков мой социальный статус. Преследуюсь ли я законом, неподсуден ли я, журналист ли я или заключенный номер такой-то - мне узнать не удалось.
Вторым удручающим открытием было то, что моя свобода оказалась ограниченной палатой без окон, абсолютно пустым коридором с запертыми дверями и небольшим спортзалом, который находился прямо напротив моей палаты.
Третье отвратительное открытие заключалось в том, что угрюмый малый не сводил с меня глаз. Одиночеством я наслаждался лишь в туалетной комнате.
К исходу третьих суток моего непонятного заточения медсестра принесла в палату сотовый телефон, и я услышал голос Макса Гриппа:
- Дэниел, не волнуйтесь, факты вашей истории проверяются и перепроверяются. Огромное количество материала экстраординарной важности. Работы очень много, задействованы все организационные структуры Земной системы. Наберитесь терпения. Поправляйтесь.
Он выпалил все это скороговоркой и отключился. Мои вопли "что с Кларком?", "что с Глэдис?" и "что решили со мной?" остались без ответа. Я с грязной руганью отдал телефон зарумянившейся от смущения медсестре и отправился в спортзал. Там я и пропадал целыми днями, осторожно толкая боксерские груши руками и ногами, потихоньку гоняя баскетбольный мяч и восстанавливая гимнастикой подвижность раненых конечностей. В любом случае руки и ноги мне еще должны были пригодиться.
Макс Грипп появился на десятый день утром. К тому времени я уже перестал его ждать и все чаще задумывался о судьбе узника замка Иф. В голове созревала идея написания в заточении блокбастера "Пленник БЗС". А что, думал я, звучит неплохо...
Я как раз мрачно обсасывал эту мысль в спортзале под взглядом угрюмого малого, когда увидел входящего Макса Гриппа...
- Знаете что, профессор!.. - снова начал я после обмена рукопожатиями, но он прервал меня.
- Знаю, знаю, Дэниел, не кричите, вам вредно волноваться, - хладнокровно парировал он. - Я представляю, что у вас на душе и в голове, но иначе никак не получалось. Море работы, в которой вы, по большому счету, были не нужны.
Я стоял, буравя его яростным взглядом, но слушал чрезвычайно внимательно.
- Вы могли только навредить своими темпераментными выступлениями, продолжал он. - И не только всему делу, но и своему здоровью. Вы же ранены! А если бы вы знали, сколько интервью пришлось давать мне и моим сотрудникам самым разным представителям самых разных инстанций - упали бы в обморок. Кроме того, я лично занимался вашим делом, предоставлял все необходимые данные правоохранительным органам. С подробнейшими и деликатнейшими, заметьте, комментариями... Я уж не говорю о своих прямых обязанностях. Наладить ход исследовательских работ, определить магистральные направления, выбить средства из фондов БЗС и Земной системы - это, знаете ли... - Он махнул на меня рукой. - В общем, вы не имеете права ругать меня. Теперь все в порядке, и победителей не судят.
- Но скажите мне сразу хотя бы одно: я свободен?
- Как птица! - со вкусом выдал Макс Грипп и сел в судейское кресло. Я остался стоять напротив него с баскетбольным мячом в руках, переваривая услышанное. - Вы, Рочерс, - дикий и необыкновенно везучий тип. Вы убили или являлись соучастником убийства семерых человек! Но все ваши преступления были квалифицированы как действия, не выходящие за рамки самообороны. Вы оправданы заочно! Вам даже не надо являться в суд! Вы свободны!
Услышав последние слова, я отбросил мяч и, как сомнамбула, повлекся к выходу из зала.
- Стойте, Дэниел! - изумленно закричал мне вслед профессор. - Куда вы?!
Я опомнился, остановился, потер лоб и медленно вернулся к нему.
- Жажда свободы, - пояснил я. - Иногда трудно контролировать... Когда мне можно выйти из госпиталя?
- Ну уж, не зна-аю, - протянул Грипп. - Это в компетенции лечащего врача.
- Ладно, - сказал я и сел на пол напротив него. - С врачом я разберусь сам. Теперь рассказывайте дальше. Что с Глэдис и Кларком?
- Сначала о девушке или о Кларке? - стрельнул он в меня глазами. "Все знает обо мне и Глэдис, пройдоха! Откуда только?" - с досадой подумал я и пробурчал:
- Расскажите обо всех. И вообще, о том, чего я не знаю.
Профессор как будто слышал мой невысказанный вопрос и счел нужным сделать вступительные комментарии:
- Замечу сразу, Дэниел. Все учащиеся пансиона и бывшие члены экипажа корабля-разведчика номер сто тридцать прошли глубинное ментоскопирование. Поэтому мне известны все подробности вашей истории. - Он значительно замолчал. Я никак не отреагировал на сообщение, только вызывающе вздернул подбородок. Он, как ни в чем не бывало, продолжил. - И о событиях финала я знаю тоже. В том числе и о расстреле астральных оболочек инопланетян из "Ментала-7"... Кстати, вы сами до этого додумались?
- Нет, - огрызнулся я. - Центральный координатор подсказала.
Профессор улыбнулся:
- Надеюсь, вам не надо говорить, что вы герой и все такое?
- Не надо, - милостиво разрешил я. - Сам знаю. Лучше рассказывайте.
- После сеанса с вами я понял, что не могу сидеть сложа руки и пошел к полковнику Снайдерсу. Он принял меня, и я на свой страх и риск рассказал ему все, что мне было известно о ваших похождениях. Он оказался чрезвычайно умным человеком, Дэниел...
- Я заметил это еще в пансионе, - серьезно вставил я. Грипп согласно кивнул.
- ... и обещал мне всемерное содействие. Правда, я еще тогда не знал, как использовать его силы, но чувствовал, что скоро Снайдерс понадобится. Мы ждали вестей от вас. Но их не было. Напряжение нарастало. И поэтому, когда космопатрули доложили, что вблизи Земли появился незнакомый космический корабль и завис над нашим материком, оперативные подразделения БЗС были мгновенно подняты по тревоге. Вертолеты Снайдерса понеслись к Ущелью Потерянных Звезд. Но мы опоздали. Корабль подлетел к Земле ровно в полдень, в Час инициации. Когда мы прибыли, все уже было кончено. От инопланетян ничего не осталось, а вас загружали в полицейский вертолет...
- Космопатрули не перехватили незнакомца?
- Нет. Он находился в непосредственной близости от планеты всего несколько минут, патруль просто не успел приблизиться к нему. На радиозапросы корабль не отвечал. С него десантировались, если так можно выразиться, астральные тела инопланетян, а ровно через три минуты он взорвался...
- Взорвался?! - ахнул я.
- Да, Дэниел. Видимо, в момент смерти кто-то из "хозяев" послал кораблю ментальный приказ самоуничтожиться... Вы разбили их в пух и прах, Рочерс, не оставили и следа. И за это я как ученый вам не могу сказать "спасибо".
- Ну, знаете ли... - неуверенно начал я.
- А! Да что теперь говорить! - неожиданно громко высказался Грипп. Астральные резервуары, тела инопланетных существ, пусть мертвые, бесценная информация о телепатическом контакте, манипулировании ментальными полями планет, активизации "железы оборотня", в конце концов!.. Все пропало! Мы даже не знаем, откуда они прибыли!
- А на планете безумцев ничего от них не осталось?
- Это отдельный вопрос. Его разработка - в плане работ БЗС. К звезде G70CC1120 уже собирается лететь большая космическая экспедиция.
Он подавленно замолчал. То, что Грипп не спешил рассказывать о Кларке и Глэдис, успокаивало меня. Значит, с ними все в порядке, профессор был не из тех людей, кто потерю научной информации ставит выше людских судеб.
- Что происходило в Ущелье после моего отлета? - спросил я.
- Мы сразу же спустились в него и арестовали всех бывших разведчиков. На основании необоснованного применения личного оружия. Вы ведь по ним не стреляли, а они вас изрешетили изрядно... Дети находились в групповом трансе. Их рассадили по вертолетам и направили в госпиталь БЗС. Вслед за вами. А позже полиция доставила к нам в лабораторию ментальных исследований всех бывших разведчиков.
- И что?
- Как я говорил, мы подвергли их глубинному ментоскопированию. Причем, надо сказать, что вы пострадали от их пуль не зря. Только ваша пролитая кровь помогла нам добиться разрешения на исследование их мозгов. Результаты полностью подтвердили ваше толкование событий, сняли с вас все подозрения и дали нам огромное количество материалов для работы. Наши исследования...
- Черт возьми, профессор, меня не интересуют ваши исследования! - пылко сообщил ему я. - Что вы сделали с людьми? Что с Глэдис и Кларком?
- Имейте терпение, Дэниел, - скривился Макс Грипп. - Я все излагаю по порядку.
- Ну, так излагайте!
Профессор осуждающе покачал головой, но продолжил:
- Дети оказались, так сказать, чисты помыслами и сердцем. Они понятия не имели об иноланетянах и программе подготовки к ментальному ограблению Земли. Они искренне считали, что Час инициации - это просто некий праздник, что-то типа подведения итогов за год занятий эзотерикой. Как они погрузились в транс - никто из них не помнит. Это дело рук Глэдис Уолди. Как мы знаем, она являлась единственным двусторонним телепатом в организации бывших разведчиков и была способна оказывать на детей гипнотическое воздействие.
- И где они сейчас?
- Они вернулись в пансион под надзор прежних педагогов и мисс Уолди.
Я вскочил с пола:
- Что вы говорите!
- Не удивляйтесь и не пугайтесь, Рочерс, - остановил меня Грипп. - Команды зомби больше нет. Мы очистили сознание всех бывших разведчиков от морока, навязанного инопланетянами. На них перестала давить жизненная программа "хозяев", и они превратились в обычных людей. Кстати, когда это произошло, возник вопрос об их ответственности за совершенные деяния - шпионскую деятельность, покушение на уничтожение разумной жизни на планетах Галактического союза и так далее. Гарсиа Паку как единственному оставшемуся в живых члену "быстрой группы", вменяли в вину убийство нескольких человек. Но ведь эти люди в период своей преступной деятельности были не совсем эти люди. Или, строго говоря, совсем не они, а... - Грипп моргнул и закончил. - В общем, юристы не смогли применить к ним ни одной карающей санкции, ибо судебного прецедента для данного случая не существует.
- Но постойте, - сказал я. - Вы уничтожили в людях программы зомби. Но в них живут личности бывших разведчиков!
- Жили, - сказал профессор. - Они все пожелали избавиться от них. И мы стерли эти сущности. Люди с удовольствием вернулись к тем делам, которыми они занимались в последние годы. Привычка - вторая натура... Естественно, им никто в этом не препятствовал. Так что Глэдис и Кларк сейчас вместе.
- Значит, Глэдис...
Профессор засмеялся и довольно потер руки:
- Ваша Глэдис теперь - та, с которой вы... хм... подружились. Координатор и Рассел Гудмэн, пилот-механик корабля космической разведки No130 исчезли без следа. Конечно, она помнит обо всем, что с ней происходило, но ничто не искажает личность этой красивой, милой и доброй девушки... Я вам завидую, Рочерс, - неожиданно закончил он.
- Да? - тупо глядя на него, спросил я. - Надо же...
Я вдруг увидел, как она протягивает ко мне обнаженные руки: "Дэнни, милый!"; как кричит мне: "Беги, Дэн!", стоя по колено в ледяной воде горной реки; как "Ленд-ровер", направляемый ее рукой, давит налезающего на меня монстра по имени Краус... Но эти картины заслонило спокойное лицо: "Когда ты очнешься, твой звездолет будет окружен полицией".
Я ничего не понимал...
Грипп как будто не заметил моего состояния.
- Здесь интересно другое, Дэниел, - живо продолжил он. - Почему вы не спрашиваете о способности бывших разведчиков к трансформации генной карты? Ведь инопланетяне активизировали "железу оборотня" у каждого из них!
Я уставился на него, мгновенно воспроизведя в памяти встречу с хозяевами планеты безумцев, и закричал:
- Они же могут передавать эту способность ментально, профессор! Это джинн, выпущенный из бутылки! Что вы наделали!
- Стоп-стоп! - воскликнул Макс Грипп. - Не бесчинствуйте, Рочерс! Вы очень несдержаный человек! Во-первых, передавать ментально значит передавать телепатически. А вы даже не спросили, остались ли наши пациенты телепатами.
- Ну и?!
- Уничтожение программы зомби лишило их этой способности. Это раз. А два мы научились "выключать" эту железу. И нейтрализовали ее активность у всех бывших разведчиков.
- Это хорошо, - сказал я. - Молодцы! Если бы вы видели, Макс, хоть одну тварь...
И тут я остановился, потому что у меня появилось сразу два тревожных вопроса к Гриппу. И я их задал.
- Послушайте, - сказал я. - Это что же получается: вы потеряли возможность овладеть "принципом оборотня"? И не сможете вернуть того парня, которого Пак превратил в насекомое, в нормальное состояние? А я думал...
Макс Грипп вздохнул и смущенно кашлянул:
- Видите ли, Рочерс, того парня, о котором вы говорите, не вернет в нормальное состояние уже ничто. Он безумен. Вы же разрушили у него ментальную оболочку, применив "Ментал-7" со снятым предохранителем. Да, у него активна "железа оборотня", но он не может использовать ее активность, так как не может мыслить. Мы поместили его в зоопарк Музея инопланетных цивилизаций, там он получает хороший уход...
Он посмотрел на меня исподлобья. Я стоял, опустив голову, и у меня было очень тягостно на душе. Теперь моя "необходимая самооборона" не казалась такой уж необходимой, как в тот момент, когда летающий таракан с головой Грэга наставлял на меня жало размером с саблю.
- А насчет "принципа оборотня" можете не беспокоиться, - голос Макса Гриппа оживился. - Могли бы и догадаться, что если мы научились "выключать" железу, то умеем ее и "включать".
- Ну что ж, - мрачно откликнулся я. - Это радует. Но учтите: теперь у вас в руках разрушительное оружие, которое может превратить Землю в планету безумцев.
Макс Грипп замахал на меня руками:
- Бог с вами, Рочерс, что вы такое говорите! "Джинн из бутылки"! "Разрушительное оружие"! Поймите, Дэниел, БЗС уже давно не является той ординарной организационной и научно-исследовательской структурой Земной системы, какой ее создавали сто лет назад. Это сложнейший саморегулируемый социально-гуманитарный организм, впитавший в себя все лучшее, что создала земная цивилизация. Во многом благодаря именно БЗС Галактический союз существует как непротиворечивое содружество планет. Так что можете быть уверены: пока секрет "принципа оборотня" хранится в этих стенах, джинн, выпущенный из бутылки, полностью управляем.
Неожиданно из-за пазухи Макса Гриппа раздалась трель телефонного вызова. Грипп пробормотал "извините" и достал из пиджака сотовый телефон. Послушал, что ему проверещала трубка, и молча отключился.
- Да! - как ни в чем не бывало, продолжил он. - И знаете, Дэниел, оказалось, что активизация "железы оборотня" инициирует и возникновение телепатических способностей, а также астральное видение. Одно тянет за собой другое: разум, управляемая трансформация генной карты, телепатия, астральное видение... Возможно, здесь мы имеем дело с намеками на качественное преображение человека будущего... Но, впрочем, это тема отдельного разговора, - неожиданно заключил он и поднялся со стула. - А теперь, Дэниел, нам пора. Одевайтесь, и пошли отсюда.
- Как? - растерялся я.
- Да просто, - ответил Грипп. - Я вас немного обманул. С врачом я уже обо всем договорился, его рекомендации у меня в кармане. Костюм привез из вашего дома. Так что...
- А какого лешего вы меня лишний час держали в этом... прибежище!
- Спокойно, Дэниел, - улыбнулся Макс. - Мы ждали Глэдис и Кларка.
Я онемел.
Девушка и мальчик стояли в конце тополиной аллеи и смотрели на меня. Я сбежал со ступенек парадного входа и, стараясь не торопиться, направился к ним. Кларк закричал что-то нечленораздельное и со всех ног кинулся мне навстречу. Я подхватил его на руки, и мы закружились среди деревьев. А Глэдис стояла и ждала нас. Я поставил мальчика на землю, обнял за плечи, и мы двинулись к ней. Моя рука ворошила непослушные светлые вихры Кларка, я что-то отвечал на его вопросы, а сам не мог оторвать глаз от девушки, ожидающей меня в конце аллеи.
А утреннее солнце весело пробивалось сквозь темные кроны тополей, солнечные лучики били прицельно по глазам, заставляли жмуриться и не давали сосредоточиться. Я совсем не представлял себе, что скажу Глэдис. И какими будут мои первые слова.
Но когда я обнял ее, и она уткнулась лицом в мое плечо, понял, что сосредотачиваться вовсе ни к чему. Надо просто плыть в волнах радости - в тонком запахе волос Глэдис Уолди и под аккомпанемент веселого мальчишеского смеха.
1 Cui bono (лат.) - кому на пользу, в чьих интересах
2 Стационарные паразиты - паразиты, связанные с жертвой-хозяином большую часть жизни.
3 Гештальт - целостный образ, целостная структура, формирующиеся в сознании человека при восприятии объектов, при представлении о них.