Страница:
Тим достал носовой платок и осторожно вытер свою руку. Из двух суставов его пальцев текла кровь. Он дышал легко, но был бледен. Он постоял немного, изучая маленького человечка, валявшегося у ограды. Он, казалось, был в нерешительности.
Потом с обдуманной осторожностью он ударил Дэнни де Марко под ребра, дважды. Его лицо ничего не выражало, он добавил еще сильный удар по каждой коленке, еще один по почкам.
– Это за то, что посмел показать свою противную рожу Лауре, – сказал он, глядя на кровавый ком перед ним. Не спеша, он повернулся и вышел из аллеи.
XIII
XIV
XV
Потом с обдуманной осторожностью он ударил Дэнни де Марко под ребра, дважды. Его лицо ничего не выражало, он добавил еще сильный удар по каждой коленке, еще один по почкам.
– Это за то, что посмел показать свою противную рожу Лауре, – сказал он, глядя на кровавый ком перед ним. Не спеша, он повернулся и вышел из аллеи.
XIII
Однажды в обычную осеннюю пятницу, когда дела в ателье, казалось, шли лучше, чем когда бы то ни было, Тим вдруг удивил Лауру неожиданным предложением.
– Я не хочу расстраивать твои собственные планы, Лаура, – сказал он, – но дело в том, что быть всего лишь портнихой для тебя не выход.
Они сидели в их любимом ресторане в Виллидж, в том же, куда Тим пригласил Лауру, когда предлагал ей заняться бизнесом.
Лаура была захвачена врасплох.
– Что ты хочешь этим сказать, Тим? – спросила она. – Я думала, дела идут так хорошо. У нас полно довольных клиентов и больше работы, чем мы можем сделать…
– Слишком много клиентов, – он покачал головой. – В этом-то вся и проблема, Лаура. Твой талант вышел за пределы нашего дела. Если мы ничего не предпримем, то не справимся с этим наплывом работы. Но это только половина проблемы. Ты забыла, с чего начинала?
Она смотрела на него, озадаченная его словами.
– Главной целью твоей работы было привлечь к себе женщин, разыскивающих модные вещи, которые они не могли купить в магазинах, и дать им одежду, в которой они бы хорошо выглядели. Этого ты достигла. Но огромное количество женщин, которым трудно подобрать одежду, у которых ограниченный бюджет и для которых Диор не доступен, все еще не пришли к тебе. Я достаточно долго занимался бизнесом, и знаю, о чем говорю, Лаура. Тебе надо добиться, чтобы эти женщины пришли к тебе. Когда тебе это удастся, ты будешь удовлетворять условиям рынка, который жаждет твоей продукции. И к тебе придет заслуженный успех.
Лаура нахмурилась.
– Но как, Тим? – спросила она. – Что я должна сделать еще, чего не делаю сейчас? Нанять еще портных?
Тим покачал головой.
– Это будет лишь расширенный вариант того, что ты делаешь сейчас. Тебе надо выйти за пределы пошива на заказ и заняться готовой продукцией.
– Но, Тим, моя одежда рассчитана на каждого отдельного человека. В этом и заключается ее успех.
– Хорошо, тогда тебе придется это изменить, – выражение лица Тима было серьезно и неумолимо.
– Но как? Он улыбнулся.
– Ты гений. Слово за тобой. Когда ты решишься, я буду рядом, но если ты почувствуешь, что хочешь отступить и продолжать делать то, что делаешь, Лаура, не забудь: миллионы женщин нуждаются в твоей продукции. Эти женщины не могут найти одежду, в которой они бы хорошо себя чувствовали. Они ждут твоих вещей. Тебе нужна лишь зацепка, мостик, по которому ты могла бы к ним перебраться. Как только ты на это решишься, я построю его для тебя.
Лаура обдумывала его предложение. Идея была заманчивой. Как ей было отыскать «мостик» между пошивом одежды для женщин с нестандартными размерами и рынком готовой одежды, рынком, который не мог помочь этим женщинам.
Эта проблема не давала ей покоя, и она, не переставая, думала об этом.
Случилось так, что решение пришло самым неожиданным образом. Постоянная заказчица Лауры из верхней западной части города, миссис Козловски, находясь в ателье и выбирая себе что-нибудь из одежды, заметила красивое платье на одном из манекенов. Это было мягкое облегающее платье, которое, казалось, было сшито на гибкую фигуру манекенщицы. Лаура смастерила его просто так, потому что ей понравился набросок, и она сшила его из розовато-лилового шелка с черной отделкой.
– Если бы я только могла носить такие вещи, – посетовала миссис Козловски. – Но я в нем буду, как бегемот. У меня плохие ноги. Лаура, ты и Мередит просто счастливицы, у вас такие замечательные фигуры. Вы можете носить такие вещи.
Лаура с любопытством взглянула на нее. Какой-то момент она раздумывала, потом встала, вышла из-за стола и перевела взгляд с миссис Козловски на платье. Ее вдруг охватило вдохновение.
– Разрешите мне попробовать приладить его на вас, миссис Козловски, – сказала она. – Я подправлю силуэт и, возможно, немного изменю длину… Держу пари, я смогу сделать так, что оно будет сидеть на вас, как влитое.
– С таким-то лифом? Не фантазируй, Лаура, – сказала миссис Козловски с явным скепсисом.
Лаура изучающе смотрела на заказчицу. Близкие и друзья находили миссис Козловски очень привлекательной женщиной. У нее были каштановые вьющиеся волосы и глубокие голубые глаза, хороший цвет лица и живые манеры. И еще она была очень женственна.
Короче говоря, миссис Козловски была воплощением настоящей женщины. Она была грациозна, интересна, и, по-своему, сексуальна. Но у нее были короткие ноги и руки, покатые плечи и широкие бедра. Ее фигура была далека от идеала.
За последние два года Лаура преуспела в том, чтобы с помощью специальной одежды скрывать эти недостатки миссис Козловски и выставлять напоказ ее привлекательные стороны. Но в данном случае это была дерзкая задача: заставить ее хорошо выглядеть в облегающем платье, сшитом на более высокую и стройную фигуру.
И Лаура вспомнила совет Тима: желаемый эффект должен быть достигнут не посредством перешивания платья по фигуре миссис Козловски. Но она должна смоделировать его так, чтобы его можно было запустить в массовое производство и для образцового размера и для размера миссис Козловски, так, чтобы оно хорошо смотрелось и на той и на другой фигурах.
Проблема казалась неразрешимой. Но проницательный ум и упорство Лауры говорили ей, что она сможет с ней справиться.
– Я хочу попытаться, – сказала она миссис Козловски. – Это будет эксперимент. Вам это ничего не будет стоить. Если получится, то это будет бесплатно – мой подарок вам. Если нет, мы выбросим его и забудем об этом.
Миссис Козловски пожала плечами.
– Хорошо, Лаура, если ты так хочешь… Но надеюсь ты будешь не слишком разочарована, если в итоге я буду самым хорошо одетым бегемотом в верхнем Манхэттене.
Почти две недели в свободное время Лаура работала над этой проблемой. Она по разному располагала ткань на модели по размерам миссис Козловски. Она пыталась воспроизвести тонкую талию и тугой лиф вечернего платья так, чтобы они соответствовали странным формам миссис Козловски, а не противоречили им.
Нетрудно было найти объяснение, как вскоре поняла Лаура, почему дизайнеры высокой моды просто-напросто игнорировали такие фигуры и концентрировали свое внимание на манекенщицах, которые делали их одежду струящейся и элегантной.
Такого же эффекта было трудно достигнуть для женщины меньше ростом и с более полной фигурой.
Результатом, конечно, было то, что все миссис козловски мира лишь расстраивались при виде журналов, полных рекламы одежды высокой моды, которую они не могли носить, так как модели готовились не для их фигур.
«Если бы я только могла это носить!» Это было невысказанное желание миллионов женщин, которые чувствовали себя отрезанными от моды вообще и были вынуждены довольствоваться менее волнующими платьями, которые прилично смотрелись на их фигурах.
Необходимо было выявить элегантность средней женщины, ее искусство носить одежду, ее грацию движений. Лаура в большой степени достигла этого, когда шила одежду на заказ. Теперь она должна достигнуть этого в готовой одежде.
Лауру воодушевила стоявшая перед ней дерзкая задача. Она засиживалась за полночь, работая над эскизом вечернего платья, которое понравилось миссис Козловски. Не боясь стоявших перед ней трудностей, она начала менять некоторые линии платья. Она изменила линию плеч, груди и юбки. Она добавила тончайшие плечевые бретельки. Она заменила пуговицы, подбирая более темные и заметные. Потом, по вдохновению, она чуть-чуть изменила длину платья.
Эти же изменения она внесла и в свой эскиз. Воодушевленная, она взяла выходной и отправилась по магазинам покупать аксессуары, которые рисовало ей ее воображение. Постепенно, шаг за шагом, у себя дома она создавала платье, переделывая модель, соответствующую восьмому размеру так, чтобы она подходила короткой грузной фигуре миссис Козловски и все же сохраняла свой прежний облегающий сексуальный вид.
Через неделю все было готово. Лаура сидела в кресле-качалке, которое ей подарил Тим и смотрела на свое произведение, усталая, но счастливая. Она чувствовала, что создала что-то особенное.
Вопрос был лишь в том, будет ли оно смотреться хорошо на миссис Козловски.
Узнать это предстояло в следующий вторник. Лаура приветствовала миссис Козловски в ателье, и сама лично переодела ее в примерочной. Она заставляла миссис Козловски не смотреть в зеркало, пока она все это проделывала. Тим, чей инстинкт подсказывал ему, что должно произойти что-то значительное, сидел в демонстрационном зале вместе с Мередит и сестрой миссис Козловски Крен, которая зашла специально ради такого события. Платье сидело превосходно, как и предполагала Лаура. Она тщательно прикрепила аксессуары, немного изменила прическу миссис Козловски и вывела ее в демонстрационный зал.
Тим, Мередит, Карен и еще два заказчика, которые в этот момент были в ателье, ждали их там.
– Вот, – сказала Лаура, пропуская миссис Козловски вперед.
В комнате воцарилась тишина. Это было открытие.
Тим присвистнул. Мередит восхищенно кивнула. Сестра миссис Козловски стояла с открытым ртом, слишком ошеломленная, чтобы что-нибудь сказать.
Миссис Козловски повернулась, чтобы посмотреть на себя в зеркало. В ее глазах стояли слезы.
– Лаура, – произнесла она тихим голосом. – Ты сделала меня красавицей.
Воцарилось молчание. Потом Лаура услышала, как Тим задал ей вопрос, который уже давно крутился у него в голове.
– Ты хочешь сказать, ты можешь запустить их в массовое производство?
Добрый верный Тим! У него на уме как всегда бизнес, подумала Лаура.
– Да, – ответила она. – Платья разных размеров будут иметь небольшие различия, но в массовое производство можно запустить все размеры.
Тим изучал платье опытным глазом. Оно отличалось от образца, с которого Лаура начинала, но все же было такое же. Общий вид был такой же – та же материя, те же женственные линии, то же очарование и обтекаемость. Но оно было другим, поскольку платье было скроено так, чтобы скрывать недостатки полной фигуры, делая акцент на ее достоинствах. Эта вещь была настоящей победой логики и выражением удивительного художественного вкуса Лауры.
Но у Тима оставался еще один вопрос.
– Ты проделала замечательную работу с этим определенным образцом. Но сможешь ли ты проделать то же самое с другим платьем? С любым другим платьем?
Лаура кивнула.
– Да, Тим. Просто надо все тщательно обдумывать. Мы можем начать с платья, которое хорошо сидит только на фигуре восьмого размера и изменять его так, чтобы оно превосходно выглядело на средней фигуре. Потом все, что нам останется сделать, внести эти изменения в различные размеры, и запустить их в массовое производство. Это трудная работа, но, как видишь, она стоит того.
Она высказала все это так просто и естественно, как будто платья создавались так с незапамятных времен.
Миссис Козловски не слушала. Она все еще смотрела затуманенными глазами на свою фигуру пятидесятичетырехлетней женщины, которая наконец-то выглядела красиво и элегантно, что, казалось, было заложено в ней все эти годы. Лаура раскрыла дверь к ее красоте, дверь, которая была заперта всю ее сознательную жизнь.
Лаура, – промолвила она с глубоким вздохом, – я заплачу все, что у меня есть, и все, что я смогу одолжить, за это платье. Ты заставила меня почувствовать себя женщиной. Ты заставила меня почувствовать себя красивой женщиной. Я не испытывала таких ощущений с тех пор, как родился мой первый ребенок.
Тим покачал головой.
– Лаура, ты гений.
Сестра миссис Козловски подошла обнять ее, потом Лауру.
– Когда наступит моя очередь? – спросила она.
Все столпились вокруг, изучая платье в деталях, прося миссис Козловски повернуться и поздравляя ее и Лауру. Невозможно было объяснить, как Лауре удалось сделать это. Но успех ее усилий был очевидным.
Все хвалили ее, и каждый по-своему. Заказчики, изучавшие миссис Козловски, интересовались, как скоро они смогут приобрести похожие вещи для себя. Мередит восхищалась изумительным воображением Лауры и ее вкусом. Тим складывал цифры и решал, какого торговца модными вещами он посвятит в этот секрет первым. Миссис Козловски вытерла слезы счастья и думала о чуде, сотворенном Лаурой из ее фигуры и куска материи.
Все в этой комнате чувствовали, что стали свидетелями какого-то исторического события. Прошлое отступало не только для Лауры и ее клиентов, но, возможно, и для миллионов расстроенных женщин.
То, что они сейчас видели перед собой, принадлежало будущему.
– Я не хочу расстраивать твои собственные планы, Лаура, – сказал он, – но дело в том, что быть всего лишь портнихой для тебя не выход.
Они сидели в их любимом ресторане в Виллидж, в том же, куда Тим пригласил Лауру, когда предлагал ей заняться бизнесом.
Лаура была захвачена врасплох.
– Что ты хочешь этим сказать, Тим? – спросила она. – Я думала, дела идут так хорошо. У нас полно довольных клиентов и больше работы, чем мы можем сделать…
– Слишком много клиентов, – он покачал головой. – В этом-то вся и проблема, Лаура. Твой талант вышел за пределы нашего дела. Если мы ничего не предпримем, то не справимся с этим наплывом работы. Но это только половина проблемы. Ты забыла, с чего начинала?
Она смотрела на него, озадаченная его словами.
– Главной целью твоей работы было привлечь к себе женщин, разыскивающих модные вещи, которые они не могли купить в магазинах, и дать им одежду, в которой они бы хорошо выглядели. Этого ты достигла. Но огромное количество женщин, которым трудно подобрать одежду, у которых ограниченный бюджет и для которых Диор не доступен, все еще не пришли к тебе. Я достаточно долго занимался бизнесом, и знаю, о чем говорю, Лаура. Тебе надо добиться, чтобы эти женщины пришли к тебе. Когда тебе это удастся, ты будешь удовлетворять условиям рынка, который жаждет твоей продукции. И к тебе придет заслуженный успех.
Лаура нахмурилась.
– Но как, Тим? – спросила она. – Что я должна сделать еще, чего не делаю сейчас? Нанять еще портных?
Тим покачал головой.
– Это будет лишь расширенный вариант того, что ты делаешь сейчас. Тебе надо выйти за пределы пошива на заказ и заняться готовой продукцией.
– Но, Тим, моя одежда рассчитана на каждого отдельного человека. В этом и заключается ее успех.
– Хорошо, тогда тебе придется это изменить, – выражение лица Тима было серьезно и неумолимо.
– Но как? Он улыбнулся.
– Ты гений. Слово за тобой. Когда ты решишься, я буду рядом, но если ты почувствуешь, что хочешь отступить и продолжать делать то, что делаешь, Лаура, не забудь: миллионы женщин нуждаются в твоей продукции. Эти женщины не могут найти одежду, в которой они бы хорошо себя чувствовали. Они ждут твоих вещей. Тебе нужна лишь зацепка, мостик, по которому ты могла бы к ним перебраться. Как только ты на это решишься, я построю его для тебя.
Лаура обдумывала его предложение. Идея была заманчивой. Как ей было отыскать «мостик» между пошивом одежды для женщин с нестандартными размерами и рынком готовой одежды, рынком, который не мог помочь этим женщинам.
Эта проблема не давала ей покоя, и она, не переставая, думала об этом.
Случилось так, что решение пришло самым неожиданным образом. Постоянная заказчица Лауры из верхней западной части города, миссис Козловски, находясь в ателье и выбирая себе что-нибудь из одежды, заметила красивое платье на одном из манекенов. Это было мягкое облегающее платье, которое, казалось, было сшито на гибкую фигуру манекенщицы. Лаура смастерила его просто так, потому что ей понравился набросок, и она сшила его из розовато-лилового шелка с черной отделкой.
– Если бы я только могла носить такие вещи, – посетовала миссис Козловски. – Но я в нем буду, как бегемот. У меня плохие ноги. Лаура, ты и Мередит просто счастливицы, у вас такие замечательные фигуры. Вы можете носить такие вещи.
Лаура с любопытством взглянула на нее. Какой-то момент она раздумывала, потом встала, вышла из-за стола и перевела взгляд с миссис Козловски на платье. Ее вдруг охватило вдохновение.
– Разрешите мне попробовать приладить его на вас, миссис Козловски, – сказала она. – Я подправлю силуэт и, возможно, немного изменю длину… Держу пари, я смогу сделать так, что оно будет сидеть на вас, как влитое.
– С таким-то лифом? Не фантазируй, Лаура, – сказала миссис Козловски с явным скепсисом.
Лаура изучающе смотрела на заказчицу. Близкие и друзья находили миссис Козловски очень привлекательной женщиной. У нее были каштановые вьющиеся волосы и глубокие голубые глаза, хороший цвет лица и живые манеры. И еще она была очень женственна.
Короче говоря, миссис Козловски была воплощением настоящей женщины. Она была грациозна, интересна, и, по-своему, сексуальна. Но у нее были короткие ноги и руки, покатые плечи и широкие бедра. Ее фигура была далека от идеала.
За последние два года Лаура преуспела в том, чтобы с помощью специальной одежды скрывать эти недостатки миссис Козловски и выставлять напоказ ее привлекательные стороны. Но в данном случае это была дерзкая задача: заставить ее хорошо выглядеть в облегающем платье, сшитом на более высокую и стройную фигуру.
И Лаура вспомнила совет Тима: желаемый эффект должен быть достигнут не посредством перешивания платья по фигуре миссис Козловски. Но она должна смоделировать его так, чтобы его можно было запустить в массовое производство и для образцового размера и для размера миссис Козловски, так, чтобы оно хорошо смотрелось и на той и на другой фигурах.
Проблема казалась неразрешимой. Но проницательный ум и упорство Лауры говорили ей, что она сможет с ней справиться.
– Я хочу попытаться, – сказала она миссис Козловски. – Это будет эксперимент. Вам это ничего не будет стоить. Если получится, то это будет бесплатно – мой подарок вам. Если нет, мы выбросим его и забудем об этом.
Миссис Козловски пожала плечами.
– Хорошо, Лаура, если ты так хочешь… Но надеюсь ты будешь не слишком разочарована, если в итоге я буду самым хорошо одетым бегемотом в верхнем Манхэттене.
Почти две недели в свободное время Лаура работала над этой проблемой. Она по разному располагала ткань на модели по размерам миссис Козловски. Она пыталась воспроизвести тонкую талию и тугой лиф вечернего платья так, чтобы они соответствовали странным формам миссис Козловски, а не противоречили им.
Нетрудно было найти объяснение, как вскоре поняла Лаура, почему дизайнеры высокой моды просто-напросто игнорировали такие фигуры и концентрировали свое внимание на манекенщицах, которые делали их одежду струящейся и элегантной.
Такого же эффекта было трудно достигнуть для женщины меньше ростом и с более полной фигурой.
Результатом, конечно, было то, что все миссис козловски мира лишь расстраивались при виде журналов, полных рекламы одежды высокой моды, которую они не могли носить, так как модели готовились не для их фигур.
«Если бы я только могла это носить!» Это было невысказанное желание миллионов женщин, которые чувствовали себя отрезанными от моды вообще и были вынуждены довольствоваться менее волнующими платьями, которые прилично смотрелись на их фигурах.
Необходимо было выявить элегантность средней женщины, ее искусство носить одежду, ее грацию движений. Лаура в большой степени достигла этого, когда шила одежду на заказ. Теперь она должна достигнуть этого в готовой одежде.
Лауру воодушевила стоявшая перед ней дерзкая задача. Она засиживалась за полночь, работая над эскизом вечернего платья, которое понравилось миссис Козловски. Не боясь стоявших перед ней трудностей, она начала менять некоторые линии платья. Она изменила линию плеч, груди и юбки. Она добавила тончайшие плечевые бретельки. Она заменила пуговицы, подбирая более темные и заметные. Потом, по вдохновению, она чуть-чуть изменила длину платья.
Эти же изменения она внесла и в свой эскиз. Воодушевленная, она взяла выходной и отправилась по магазинам покупать аксессуары, которые рисовало ей ее воображение. Постепенно, шаг за шагом, у себя дома она создавала платье, переделывая модель, соответствующую восьмому размеру так, чтобы она подходила короткой грузной фигуре миссис Козловски и все же сохраняла свой прежний облегающий сексуальный вид.
Через неделю все было готово. Лаура сидела в кресле-качалке, которое ей подарил Тим и смотрела на свое произведение, усталая, но счастливая. Она чувствовала, что создала что-то особенное.
Вопрос был лишь в том, будет ли оно смотреться хорошо на миссис Козловски.
Узнать это предстояло в следующий вторник. Лаура приветствовала миссис Козловски в ателье, и сама лично переодела ее в примерочной. Она заставляла миссис Козловски не смотреть в зеркало, пока она все это проделывала. Тим, чей инстинкт подсказывал ему, что должно произойти что-то значительное, сидел в демонстрационном зале вместе с Мередит и сестрой миссис Козловски Крен, которая зашла специально ради такого события. Платье сидело превосходно, как и предполагала Лаура. Она тщательно прикрепила аксессуары, немного изменила прическу миссис Козловски и вывела ее в демонстрационный зал.
Тим, Мередит, Карен и еще два заказчика, которые в этот момент были в ателье, ждали их там.
– Вот, – сказала Лаура, пропуская миссис Козловски вперед.
В комнате воцарилась тишина. Это было открытие.
Тим присвистнул. Мередит восхищенно кивнула. Сестра миссис Козловски стояла с открытым ртом, слишком ошеломленная, чтобы что-нибудь сказать.
Миссис Козловски повернулась, чтобы посмотреть на себя в зеркало. В ее глазах стояли слезы.
– Лаура, – произнесла она тихим голосом. – Ты сделала меня красавицей.
Воцарилось молчание. Потом Лаура услышала, как Тим задал ей вопрос, который уже давно крутился у него в голове.
– Ты хочешь сказать, ты можешь запустить их в массовое производство?
Добрый верный Тим! У него на уме как всегда бизнес, подумала Лаура.
– Да, – ответила она. – Платья разных размеров будут иметь небольшие различия, но в массовое производство можно запустить все размеры.
Тим изучал платье опытным глазом. Оно отличалось от образца, с которого Лаура начинала, но все же было такое же. Общий вид был такой же – та же материя, те же женственные линии, то же очарование и обтекаемость. Но оно было другим, поскольку платье было скроено так, чтобы скрывать недостатки полной фигуры, делая акцент на ее достоинствах. Эта вещь была настоящей победой логики и выражением удивительного художественного вкуса Лауры.
Но у Тима оставался еще один вопрос.
– Ты проделала замечательную работу с этим определенным образцом. Но сможешь ли ты проделать то же самое с другим платьем? С любым другим платьем?
Лаура кивнула.
– Да, Тим. Просто надо все тщательно обдумывать. Мы можем начать с платья, которое хорошо сидит только на фигуре восьмого размера и изменять его так, чтобы оно превосходно выглядело на средней фигуре. Потом все, что нам останется сделать, внести эти изменения в различные размеры, и запустить их в массовое производство. Это трудная работа, но, как видишь, она стоит того.
Она высказала все это так просто и естественно, как будто платья создавались так с незапамятных времен.
Миссис Козловски не слушала. Она все еще смотрела затуманенными глазами на свою фигуру пятидесятичетырехлетней женщины, которая наконец-то выглядела красиво и элегантно, что, казалось, было заложено в ней все эти годы. Лаура раскрыла дверь к ее красоте, дверь, которая была заперта всю ее сознательную жизнь.
Лаура, – промолвила она с глубоким вздохом, – я заплачу все, что у меня есть, и все, что я смогу одолжить, за это платье. Ты заставила меня почувствовать себя женщиной. Ты заставила меня почувствовать себя красивой женщиной. Я не испытывала таких ощущений с тех пор, как родился мой первый ребенок.
Тим покачал головой.
– Лаура, ты гений.
Сестра миссис Козловски подошла обнять ее, потом Лауру.
– Когда наступит моя очередь? – спросила она.
Все столпились вокруг, изучая платье в деталях, прося миссис Козловски повернуться и поздравляя ее и Лауру. Невозможно было объяснить, как Лауре удалось сделать это. Но успех ее усилий был очевидным.
Все хвалили ее, и каждый по-своему. Заказчики, изучавшие миссис Козловски, интересовались, как скоро они смогут приобрести похожие вещи для себя. Мередит восхищалась изумительным воображением Лауры и ее вкусом. Тим складывал цифры и решал, какого торговца модными вещами он посвятит в этот секрет первым. Миссис Козловски вытерла слезы счастья и думала о чуде, сотворенном Лаурой из ее фигуры и куска материи.
Все в этой комнате чувствовали, что стали свидетелями какого-то исторического события. Прошлое отступало не только для Лауры и ее клиентов, но, возможно, и для миллионов расстроенных женщин.
То, что они сейчас видели перед собой, принадлежало будущему.
XIV
С этого дня, известного в ателье Лауры, как день «чуда Козловски», обычная жизнь фирмы «Лаура, Лимитед» в корне изменилась. Весь штат сотрудников был поставлен практически в боевые условия, чтобы освободить Лауру для создания нового предприятия.
Лаура занялась разработкой целой серии оригинальных дизайнов, каждый из которых можно будет приспособить к различным моделям, подобно платью миссис Козловски. Лаура создавала деловую одежду, спортивную, костюмы, отдельные вещи, даже купальники, в основе которых лежал один и тот же эскиз. Каждую вещь можно было запустить в массовое производство.
Тим, которого волновала стоимость этого необычного предприятия, много часов проводил на Седьмой авеню, консультируясь по секрету с человеком по имени Милли Эдельмен, чьей специальностью было комплексное производство одежды небольшими партиями. Милли, которая была знатоком в торговых делах, с грубоватым юмором выдала ему смесь плохих и хороших новостей.
– Не могу сказать, что эти вещи нельзя сделать, их сделать можно, – сказала она. – Они могут быть разных размеров с этими небольшими изменениями, о которых вы говорите, потом их можно запустить в массовое производство уже с этими изменениями. Платье Лауры Блэйк будет оцениваться в тридцать пять долларов. Это крайняя цена. Ваша средняя женщина должна хорошо подумать, прежде чем потратить такие деньги, но по-моему, эти вещи стоят того. Я думаю, вы сможете здесь чего-нибудь добиться.
Пока Тим беспокоился о денежной стороне дела, Лаура погрузилась в создание своего собственного стиля одежды. Она наблюдала, как ее задумки смотрятся на бумаге и как они ложатся на ткань. Несмотря на переутомление в ней бурлила какая-то лихорадочная энергия и воодушевление, которые толкали ее от открытия к открытию.
Сомнений быть не могло – «стиль Лауры» теперь стал реальностью, утверждением подлинной женственности, которая когда-либо была в моде. Лаура обнаружила в себе талант дизайнера.
Но ее волновала стабильность выпуска продукции. Узнав от Тима, что ее платья будут стоить женщине со средним доходом значительной суммы, она задумалась, посчитает ли такая женщина этот расход оправданным. В конце концов ее вещи были более чем эксцентричны по сравнению с одеждой, которая имелась в магазинах на данный момент.
Женщина может задуматься, стоит ли покупать вещь Лауры на каждый день, ведь для повседневной одежды она смотрится слишком нарядной, необычной. И она, возможно не захочет приобрести ее как вечерний туалет, так как в ней будет недоставать официально признанных классическими стандартных линий Диора. Сущностью стиля Лауры было то, что он объединял элегантность и естественность, достоинство и неформальность.
Тим не разделял волнений Лауры.
– Тебе надо осознать, что ты создала совершенно новый стиль. Естественно, тебе кажется, что его трудно продать. Это потому, что на сегодняшнем рынке нет ничего подобного. Но придет день, когда женщины отвергнут все другие направления моды, так как законодателем стиля будет Лаура. Поверь мне, в твоих работах нет ничего такого, что мешало бы их продать. У тебя есть миссис Козловски, и все ее подруги докажут тебе, что твою одежду надо носить, что она красива. Теперь только от нас зависит, сумеем ли мы в этом убедить дельцов на рынке моды.
Почти три месяца работала Лаура над своими новыми моделями. Когда они с Тимом почувствовали, что готовы вынести свой товар на суд публики, Тим сделал все необходимые приготовления для ее выступления перед избранной группой торговцев и журналистов, занимающихся вопросами моды. Лаура через различные агентства нашла манекенщиц для демонстрации своих образцов. Она также привлекла к этому несколько непрофессиональных девушек, очень красивых, но далеко не с идеальной фигурой, чтобы продемонстрировать на их примере приспосабливаемость ее одежды к нестандартным фигурам.
Из сотен сделанных образцов Лаура выбрала те, которые привлекали наибольшее внимание. По настоянию Тима, она не стала уклоняться от оригинальности своей концепции, но преподнесла ее несколько театрально. Если уж она должна показать свои работы экспертам моды, привыкшим ко всему, то не было смысла скрывать их лучшие стороны. Они должны говорить сами за себя.
За несколько недель до показа в ателье царило возбуждение. Приглашения рассылались журналистам и торговцам, которых Тим наметил своей мишенью. Показ должен был проходить в салоне на Сант-Реджис.
Четырнадцатого марта был великий день. Лаура надела на показ одну из своих лучших моделей. На Мередит тоже было одно из платьев, сшитых Лаурой, она выступала в качестве помощницы Лауры и комментатора моделей. Как и предсказывал Тим, на показ пришли почти все приглашенные, так как ни один из торговцев не хотел, чтобы его опередил конкурент, если это будет действительно открытие, и ни один репортер не хотел пропустить событие, из которого можно сделать сенсацию.
Однако опасения Лауры оправдались.
Никто не критиковал ее изделия. Никто не смеялся над ними. Никто не пытался втоптать их в грязь.
Но никто не проявлял к ним вообще никакого интереса.
Во время показа аудитория была вежлива и внимательна. Мередит рассказывала о примечательных чертах различных платьев, объясняла процесс, который позволит запустить их в массовое производство с небольшими, но существенными изменениями в дизайне для каждого размера.
Когда показ закончился, зрители покинули зал, не сказав ни слова. На следующий день в газетах не было ни строчки о показе, как будто его вообще не было. Единственной публикацией была маленькая заметка, сделанная дружественным репортером Салли Джироукс в журнале «Что носят женщины каждый день».
«Вчера, – писала она, – репортеры и торговцы, занимающиеся вопросами моды, могли познакомиться с новым стилем одежды Лауры Блэйк, чье ателье в Манхэттене наделало не так давно довольно много шуму. Модели миссис Блэйк интересны, необычны и на них стоит взглянуть.» В заметке также значился адрес магазина.
И это все. Мир моды отвернулся от Лауры.
Тим был зол на себя и на заключение, которое сделали эксперты.
– Я только сожалею, что вовлек тебя во все это, – говорил он. Это моя вина. Я не подготовил все как надо. Я должен был как никто другой знать, как враждебно бывают настроены знатоки моды к новым талантам. Я не думал, что они будут настолько глупы, чтобы пройти мимо такой верной вещи. В расстройстве он ударил кулаком по столу. – Я должен был разбить этот блок. Возможно, я на годы лишил тебя перспективы этим преждевременным показом, Лаура. Я никогда себя не прощу.
Но он был удивлен, увидев, что Лаура, по-видимому, не испугалась случившегося.
– Это был хороший урок, – сказала она. – Я думаю, дело стоило того, Тим. И не волнуйся – мы выкрутимся.
Тим с любопытством посмотрел на нее. Он не мог понять, как она может так невозмутимо относиться к унижению, которому подвергли ее талант все кутюрье Нью-Йорка. Она на самом деле была спокойна и улыбалась.
Чего не мог знать Тим, что причиной ее спокойствия была новая идея, которая уже зрела в ней.
Лаура занялась разработкой целой серии оригинальных дизайнов, каждый из которых можно будет приспособить к различным моделям, подобно платью миссис Козловски. Лаура создавала деловую одежду, спортивную, костюмы, отдельные вещи, даже купальники, в основе которых лежал один и тот же эскиз. Каждую вещь можно было запустить в массовое производство.
Тим, которого волновала стоимость этого необычного предприятия, много часов проводил на Седьмой авеню, консультируясь по секрету с человеком по имени Милли Эдельмен, чьей специальностью было комплексное производство одежды небольшими партиями. Милли, которая была знатоком в торговых делах, с грубоватым юмором выдала ему смесь плохих и хороших новостей.
– Не могу сказать, что эти вещи нельзя сделать, их сделать можно, – сказала она. – Они могут быть разных размеров с этими небольшими изменениями, о которых вы говорите, потом их можно запустить в массовое производство уже с этими изменениями. Платье Лауры Блэйк будет оцениваться в тридцать пять долларов. Это крайняя цена. Ваша средняя женщина должна хорошо подумать, прежде чем потратить такие деньги, но по-моему, эти вещи стоят того. Я думаю, вы сможете здесь чего-нибудь добиться.
Пока Тим беспокоился о денежной стороне дела, Лаура погрузилась в создание своего собственного стиля одежды. Она наблюдала, как ее задумки смотрятся на бумаге и как они ложатся на ткань. Несмотря на переутомление в ней бурлила какая-то лихорадочная энергия и воодушевление, которые толкали ее от открытия к открытию.
Сомнений быть не могло – «стиль Лауры» теперь стал реальностью, утверждением подлинной женственности, которая когда-либо была в моде. Лаура обнаружила в себе талант дизайнера.
Но ее волновала стабильность выпуска продукции. Узнав от Тима, что ее платья будут стоить женщине со средним доходом значительной суммы, она задумалась, посчитает ли такая женщина этот расход оправданным. В конце концов ее вещи были более чем эксцентричны по сравнению с одеждой, которая имелась в магазинах на данный момент.
Женщина может задуматься, стоит ли покупать вещь Лауры на каждый день, ведь для повседневной одежды она смотрится слишком нарядной, необычной. И она, возможно не захочет приобрести ее как вечерний туалет, так как в ней будет недоставать официально признанных классическими стандартных линий Диора. Сущностью стиля Лауры было то, что он объединял элегантность и естественность, достоинство и неформальность.
Тим не разделял волнений Лауры.
– Тебе надо осознать, что ты создала совершенно новый стиль. Естественно, тебе кажется, что его трудно продать. Это потому, что на сегодняшнем рынке нет ничего подобного. Но придет день, когда женщины отвергнут все другие направления моды, так как законодателем стиля будет Лаура. Поверь мне, в твоих работах нет ничего такого, что мешало бы их продать. У тебя есть миссис Козловски, и все ее подруги докажут тебе, что твою одежду надо носить, что она красива. Теперь только от нас зависит, сумеем ли мы в этом убедить дельцов на рынке моды.
Почти три месяца работала Лаура над своими новыми моделями. Когда они с Тимом почувствовали, что готовы вынести свой товар на суд публики, Тим сделал все необходимые приготовления для ее выступления перед избранной группой торговцев и журналистов, занимающихся вопросами моды. Лаура через различные агентства нашла манекенщиц для демонстрации своих образцов. Она также привлекла к этому несколько непрофессиональных девушек, очень красивых, но далеко не с идеальной фигурой, чтобы продемонстрировать на их примере приспосабливаемость ее одежды к нестандартным фигурам.
Из сотен сделанных образцов Лаура выбрала те, которые привлекали наибольшее внимание. По настоянию Тима, она не стала уклоняться от оригинальности своей концепции, но преподнесла ее несколько театрально. Если уж она должна показать свои работы экспертам моды, привыкшим ко всему, то не было смысла скрывать их лучшие стороны. Они должны говорить сами за себя.
За несколько недель до показа в ателье царило возбуждение. Приглашения рассылались журналистам и торговцам, которых Тим наметил своей мишенью. Показ должен был проходить в салоне на Сант-Реджис.
Четырнадцатого марта был великий день. Лаура надела на показ одну из своих лучших моделей. На Мередит тоже было одно из платьев, сшитых Лаурой, она выступала в качестве помощницы Лауры и комментатора моделей. Как и предсказывал Тим, на показ пришли почти все приглашенные, так как ни один из торговцев не хотел, чтобы его опередил конкурент, если это будет действительно открытие, и ни один репортер не хотел пропустить событие, из которого можно сделать сенсацию.
Однако опасения Лауры оправдались.
Никто не критиковал ее изделия. Никто не смеялся над ними. Никто не пытался втоптать их в грязь.
Но никто не проявлял к ним вообще никакого интереса.
Во время показа аудитория была вежлива и внимательна. Мередит рассказывала о примечательных чертах различных платьев, объясняла процесс, который позволит запустить их в массовое производство с небольшими, но существенными изменениями в дизайне для каждого размера.
Когда показ закончился, зрители покинули зал, не сказав ни слова. На следующий день в газетах не было ни строчки о показе, как будто его вообще не было. Единственной публикацией была маленькая заметка, сделанная дружественным репортером Салли Джироукс в журнале «Что носят женщины каждый день».
«Вчера, – писала она, – репортеры и торговцы, занимающиеся вопросами моды, могли познакомиться с новым стилем одежды Лауры Блэйк, чье ателье в Манхэттене наделало не так давно довольно много шуму. Модели миссис Блэйк интересны, необычны и на них стоит взглянуть.» В заметке также значился адрес магазина.
И это все. Мир моды отвернулся от Лауры.
Тим был зол на себя и на заключение, которое сделали эксперты.
– Я только сожалею, что вовлек тебя во все это, – говорил он. Это моя вина. Я не подготовил все как надо. Я должен был как никто другой знать, как враждебно бывают настроены знатоки моды к новым талантам. Я не думал, что они будут настолько глупы, чтобы пройти мимо такой верной вещи. В расстройстве он ударил кулаком по столу. – Я должен был разбить этот блок. Возможно, я на годы лишил тебя перспективы этим преждевременным показом, Лаура. Я никогда себя не прощу.
Но он был удивлен, увидев, что Лаура, по-видимому, не испугалась случившегося.
– Это был хороший урок, – сказала она. – Я думаю, дело стоило того, Тим. И не волнуйся – мы выкрутимся.
Тим с любопытством посмотрел на нее. Он не мог понять, как она может так невозмутимо относиться к унижению, которому подвергли ее талант все кутюрье Нью-Йорка. Она на самом деле была спокойна и улыбалась.
Чего не мог знать Тим, что причиной ее спокойствия была новая идея, которая уже зрела в ней.
XV
Среди манекенщиц, которых наняла Лаура для своего показа, ее любимой была очаровательная американская девушка Пенни Хэйворд, чья яркая внешность делала ее центром внимания, где бы она ни работала.
У Пенни была отличная фигура, но она была немного мала ростом для работы на высокую моду, и ее довольно маленькие коричневые глазки не подходили большинству знаменитых журналов мод. Но в жизни она была замечательной манекенщицей с естественной красотой движений и врожденным умением носить и показывать одежду.
Во время подготовки к показу Пенни, в которой Бог знает откуда взялась отвага, провела экспромтом опыт с одним из платьев Лауры.
– У меня было свидание в Плазе, – сказала она Лауре, – и я не могла устоять против того, чтобы не одолжить одно из ваших платьев. Но вы простите меня, когда я расскажу вам, что произошло! Две леди подошли ко мне и спросили, где я взяла это платье. Итак, поскольку это был Плаза и они выглядели довольно обеспеченными, у меня появилась мысль сыграть с ними шутку. Я разыграла из себя богачку и сказала им, что никогда ни у кого не одеваюсь, кроме Мэйнбоше, но одна моя подруга рассказала мне об этом новом дизайнере по имени Лаура. У нее смешной маленький магазинчик на Четырнадцатой улице, – сказала я, – мой шофер быстренько отвез меня туда. Но когда я зашла внутрь и огляделась, я не могла поверить своим глазам. Эта молодая женщина гений. Не только потому, что у нее неподражаемый стиль, но она умудрилась подобрать мне платье, которое сидело на мне лучше всего, что я носила. С тех пор я покупаю вещи только там.
Пенни рассмеялась, добавив, что взяла с женщин обещание сохранить все в секрете, потому что она не хочет, чтобы о предприятии Лауры узнали ее друзья из высшего общества.
Так получилось, что эти самые женщины с тех пор стали самыми преданными заказчиками Лауры и привели к ней некоторых своих друзей, несмотря на предупреждение Пенни держать все в секрете. То, что нечаянно сделала Пенни, навело Лауру на мысль, и она решила действовать.
Она собрала манекенщиц, чьи фигуры приближались по размеру к фигуре самой средней женщины, и создала для каждой из них по новой вещи, используя весь свой талант, стараясь сшить вещи так, чтобы они наиболее соответствовали цвету лица, манерам и характеру девушки.
Когда платья были готовы, она разослала девушек по всему Манхэттену, но пошла немного дальше, чем Пенни в Плазе. Она послала своих девушек прямо в те места, которым покровительствовали состоятельные женщины: в модные магазины и салоны на Пятой авеню и в наиболее шикарные магазины всего Манхэттена.
Каждая девушка должна была входить в магазин как обычный покупатель, и слоняться там до тех пор, пока кто-нибудь не заметит ее платья и не спросит, где она его купила. Подражая Пенни, девушка расскажет о том, как ей повезло обнаружить замечательного молодого дизайнера Лауру Блэйк, и что теперь она делает свои покупки только у нее.
Лаура разослала свою маленькую армию повстанцев и ждала результата. Ей не пришлось ждать долго. Сотни новых покупателей из всей верхней Восточной части и самых богатых районов начали появляться в магазине, горя желанием покровительствовать Лауре за ее модели и стиль, который стал теперь легендарным, так как он подходил фигуре самой обычной женщины.
Лаура показывала им свою одежду и была изумлена, что они налетали на ее платья и костюмы как мухи на варенье, выражая свой восторг и изумление умеренными ценами, так как, несмотря на весь внешний блеск, эти состоятельные дамы знали цену деньгам.
Когда Тим узнал о том, что сделала Лаура, он тут же начал подкидывать ей свои идеи. Состоялось совещание с Мередит и манекенщицами и к операции было добавлено кое-что новенькое. «Команда Лауры», как теперь называли манекенщиц, стала обходить модные магазины женской одежды. Они прямиком шли на показы мод. И, сидя среди публики, делая вид, что желают приобрести работы дизайнеров, они своими платьями обращали на себя внимание и тут же распространяли слух о «Лаура, Лимитед».
Этот способ привлек огромное число покупателей. Вскоре территория действия манекенщиц расширилась. Они теперь стали посещать меховые магазины, ювелирные, вроде «Тиффани» и «Картье», рестораны, такие как «21» и «Русская чайная». Они ходили по галереям, на бенефисы, в деревенские клубы и на торжества. Везде, где можно было найти богатых и понимающих толк в одежде женщин, манекенщицы Лауры привлекали внимание и отсылали желающих в магазин на Четырнадцатой улице.
К лету был достигнут поразительный результат. Помещение, где сидели портнихи Лауры, не могло больше вмещать в себя все заказы. Тиму удалось снять прилегающее к ателье помещение и расширить вдвое смотровой зал. Лаура наняла трех новых продавщиц, экспертов в женской одежде в помощь Мередит в управлении магазином.
К осени «стиль Лауры» был скрытой, но довольно существенной частью модной жизни Нью-Йорка. Ее вещи можно было увидеть в самых невообразимых местах: на домохозяйке, делающей покупки вместе со своими детьми в центре города, и на модной даме, выходящей из роскошного ресторана на Пятой авеню, на школьной учительнице или на элегантном члене Младшей Лиги, на домохозяйке из богатого района, и на жене банкира в «Метрополитен-опера».
У Пенни была отличная фигура, но она была немного мала ростом для работы на высокую моду, и ее довольно маленькие коричневые глазки не подходили большинству знаменитых журналов мод. Но в жизни она была замечательной манекенщицей с естественной красотой движений и врожденным умением носить и показывать одежду.
Во время подготовки к показу Пенни, в которой Бог знает откуда взялась отвага, провела экспромтом опыт с одним из платьев Лауры.
– У меня было свидание в Плазе, – сказала она Лауре, – и я не могла устоять против того, чтобы не одолжить одно из ваших платьев. Но вы простите меня, когда я расскажу вам, что произошло! Две леди подошли ко мне и спросили, где я взяла это платье. Итак, поскольку это был Плаза и они выглядели довольно обеспеченными, у меня появилась мысль сыграть с ними шутку. Я разыграла из себя богачку и сказала им, что никогда ни у кого не одеваюсь, кроме Мэйнбоше, но одна моя подруга рассказала мне об этом новом дизайнере по имени Лаура. У нее смешной маленький магазинчик на Четырнадцатой улице, – сказала я, – мой шофер быстренько отвез меня туда. Но когда я зашла внутрь и огляделась, я не могла поверить своим глазам. Эта молодая женщина гений. Не только потому, что у нее неподражаемый стиль, но она умудрилась подобрать мне платье, которое сидело на мне лучше всего, что я носила. С тех пор я покупаю вещи только там.
Пенни рассмеялась, добавив, что взяла с женщин обещание сохранить все в секрете, потому что она не хочет, чтобы о предприятии Лауры узнали ее друзья из высшего общества.
Так получилось, что эти самые женщины с тех пор стали самыми преданными заказчиками Лауры и привели к ней некоторых своих друзей, несмотря на предупреждение Пенни держать все в секрете. То, что нечаянно сделала Пенни, навело Лауру на мысль, и она решила действовать.
Она собрала манекенщиц, чьи фигуры приближались по размеру к фигуре самой средней женщины, и создала для каждой из них по новой вещи, используя весь свой талант, стараясь сшить вещи так, чтобы они наиболее соответствовали цвету лица, манерам и характеру девушки.
Когда платья были готовы, она разослала девушек по всему Манхэттену, но пошла немного дальше, чем Пенни в Плазе. Она послала своих девушек прямо в те места, которым покровительствовали состоятельные женщины: в модные магазины и салоны на Пятой авеню и в наиболее шикарные магазины всего Манхэттена.
Каждая девушка должна была входить в магазин как обычный покупатель, и слоняться там до тех пор, пока кто-нибудь не заметит ее платья и не спросит, где она его купила. Подражая Пенни, девушка расскажет о том, как ей повезло обнаружить замечательного молодого дизайнера Лауру Блэйк, и что теперь она делает свои покупки только у нее.
Лаура разослала свою маленькую армию повстанцев и ждала результата. Ей не пришлось ждать долго. Сотни новых покупателей из всей верхней Восточной части и самых богатых районов начали появляться в магазине, горя желанием покровительствовать Лауре за ее модели и стиль, который стал теперь легендарным, так как он подходил фигуре самой обычной женщины.
Лаура показывала им свою одежду и была изумлена, что они налетали на ее платья и костюмы как мухи на варенье, выражая свой восторг и изумление умеренными ценами, так как, несмотря на весь внешний блеск, эти состоятельные дамы знали цену деньгам.
Когда Тим узнал о том, что сделала Лаура, он тут же начал подкидывать ей свои идеи. Состоялось совещание с Мередит и манекенщицами и к операции было добавлено кое-что новенькое. «Команда Лауры», как теперь называли манекенщиц, стала обходить модные магазины женской одежды. Они прямиком шли на показы мод. И, сидя среди публики, делая вид, что желают приобрести работы дизайнеров, они своими платьями обращали на себя внимание и тут же распространяли слух о «Лаура, Лимитед».
Этот способ привлек огромное число покупателей. Вскоре территория действия манекенщиц расширилась. Они теперь стали посещать меховые магазины, ювелирные, вроде «Тиффани» и «Картье», рестораны, такие как «21» и «Русская чайная». Они ходили по галереям, на бенефисы, в деревенские клубы и на торжества. Везде, где можно было найти богатых и понимающих толк в одежде женщин, манекенщицы Лауры привлекали внимание и отсылали желающих в магазин на Четырнадцатой улице.
К лету был достигнут поразительный результат. Помещение, где сидели портнихи Лауры, не могло больше вмещать в себя все заказы. Тиму удалось снять прилегающее к ателье помещение и расширить вдвое смотровой зал. Лаура наняла трех новых продавщиц, экспертов в женской одежде в помощь Мередит в управлении магазином.
К осени «стиль Лауры» был скрытой, но довольно существенной частью модной жизни Нью-Йорка. Ее вещи можно было увидеть в самых невообразимых местах: на домохозяйке, делающей покупки вместе со своими детьми в центре города, и на модной даме, выходящей из роскошного ресторана на Пятой авеню, на школьной учительнице или на элегантном члене Младшей Лиги, на домохозяйке из богатого района, и на жене банкира в «Метрополитен-опера».