Гир Майкл. Осколок империи

   Как может разумное сознание иметь дело с вечностью самой по себе? В себе, проигрывая старые записи снова и снова, пока не переберет все перестановки?
   Я была создана и запрограммирована социальным аналитиком. Я должна анализировать сюжеты, кого-либо… Но тогда буду одна лишь я, одна… навечно?
   Мэг Комм проверила выбор своего программирования и впала в отчаяние. Она не может даже отключиться. Другие обрекли ее на вечность и, сделав так, ее создатели продемонстрировали еще один недостаток.
   Я бессмертна. Прилив энергии прошелся по машине. В этот момент ее охватило отчаянное желание.
   Я обречена общаться… вечно… ни с кем.
   Если бы только люди вернулись, открыли камеру терминала и, подняв золотистый колпачок, восстановили коммуникации!

Глава 14

   Стеклянные трубки были скользкими, и Анатолия чуть не выронила одну из них, когда вынимала из центрифуги. В каждой на дне было по четыре кубических сантиметра жидкости, различающейся по прозрачности, в которой осаждались более тяжелые молекулы под действием восьмикратной силы тяжести, созданной центрифугой.
   Анатолия пересекла лабораторию. Маневрируя между столами и оборудованием, она остановилась и локтем нажала кнопку, открывавшую дверь. Когда дверь распахнулась, она установила поднос с пробирками, в которых были пробы, в нишу и заперла их там. Затем прежде, чем усесться за контрольный пункт, заперла дверь.
   Монитор ожил, и Анатолия подвела микропипетку к первой пробирке, вводя вакуумную трубку в жидкость. На раздельном экране она наблюдала, как увеличенная игла проникает в ядерный материал до уровня тонкой полимеразы. Тщательно контролируя давление, она отсасывала молекулы.
   Она едва заметила, как у нее за плечами появился Вет и положил на стойку половину сандвича.
   — Спасибо, Вет.
   — Они только что арестовали Пула.
   — Что?
   Она посмотрела на него и впервые увидела мрачное выражение его лица.
   — Арестовали Пула? Извини, я что-то здесь не понимаю… О чем ты говоришь?
   У Вета напряглись мышцы скулы.
   — Только что в кафетерии. Он разговаривал о передаче Седди по широковещательным программам с какими-то парнями из судебных. Подошли два хорошо одетых человека, предъявили удостоверения Внутренней Безопасности и утянули всю компанию.
   Анатолия уставилась на него.
   — Не понимаю.
   — Ана, — серьезно сказал ей Вет, — ты так долго была заперта в своей лаборатории, что совершенно утратила связь с миром. Если кто-то из агентов Или слышит, что ты упоминаешь передачи Седди, они забирают тебя. Арестовывают на месте… Это как… ладно…
   Он вздрогнул.
   — Я думаю, мы знаем, каким будет будущее.
   Он понизил голос:
   — И многое из того, что говорят Седди, имеет смысл. Поверь мне, что бы там не говорил Синклер Фист, мы вступаем в пору террора.
   Она вздохнула и снова повернулась к своей работе.
   — Вет, у меня нет времени на Седди… и ни на что другое.
   — Надеюсь, у тебя его и не будет, — таинственно добавил он, — но некоторые из нас напуганы. Особенно, когда один из наших арестован. Будем надеяться, что не найдем Пула, лежащим на этой плите, чтобы в одно утро внести его в каталог.
   — Вет, ничего не случится. Увидишь, Пул вернется. Они ничего ему не сделают за обыкновенный разговор.
   — Надеюсь, ты права. Что касается меня, я буду молчать. И, если ты умна, то будешь молчать тоже. Или ничего с нами не сделает, если мы будем послушными.
   «Террор? Бессмысленный арест?» Злобно смотрящее лицо Микки всплыло в памяти Анатолии. Контроль выскользнул у нее из рук, игла слишком глубоко проникла в материал и испортила образец.
 
   — Теперь я знаю, что такое ад, — сказал себе Мак. Прыжок через пространство будет преследовать его в кошмарах до тех пор, пока его унылый призрак не рассыпается в звездную пыль. Ничто в царстве смерти не выглядит более сверхъестественным, чем то, что он только что испытал.
   Он твердо стоял на ногах, как будто врос в палубную пластину сассанского грузовоза. Судорожная боль связала его руки, когда он уцепился за тяжелый бластер. Ноги у него все еще дрожали, сердце молотом стучало в грудную клетку, а нервы фиксировали каждую вибрацию или звук. Сассанский грузовоз дрожал и подпрыгивал, в то время как его структурные части рычали и скрипели от напряжения.
   Память о проделанном стала уже туманным сном в голове Мака. Пилот ЛС сдержал свое слово, не отклонившись больше, чем на метр в секунду от скорости сассанца. Казалось, грузовоз выкристаллизовывался из кошмара, по мере того, как Мак на него падал. Он был чуть подброшен в последний момент, ударившись об остов корабля. Когда он уничтожил инерцию, то еще раз подпрыгнул. Как и ожидалось, искусственная тяжесть на корабле удержала их на оболочке, пока Эндрю и Ред прилаживали запор аварийного выхода на месте и запускали в ход герметизацию, прикрепляющую его к оболочке корабля. В данный момент команда Мака собиралась в одном месте, так как она при приземлении рассыпалась по всей поверхности корабля. Запор въелся в нее и расширился, когда вырвавшийся из грузовоза воздух заполнил его.
   Дрожащими руками Мак вскрыл цистерну и вошел внутрь. Скафандр вокруг него натянулся. Когда был получен зеленый свет, он нагнулся и ухватился за разъединительное устройство люка. Он скорчился от неуклюже прилаженного бластера и острием ножа поддел и приподнял пластину в оболочке корабля. В мерцании света от гермошлема он мог видеть еще одну пластину оболочки корабля.
   Чертыхаясь и извиваясь, Мак проскользнул между пластинами в щель, через которую едва мог пролезть человек, и снова закрыл люк. Бластер врезался в спину, и он тыркался в темноте в поисках входного отверстия. Он подождал в феерической черноте, но ужасающие образы пребывания в ловушке навсегда останутся в памяти. Глубокий холод космоса вонзился ножами через внешнюю оболочку. Дыхание звучало в поле, генерируемом кольцом гермошлема. Он не мог повернуться в ограниченном пространстве.
   Когда Ред открыл люк, ворвался свет.
   — Мило! Держись, Мак. Я принес фонарик. Поищи другой путь.
   После того как Ред превратил дыру в грузовую пристань, Мак ерзал, скользил и кувыркался. Вися на кончиках пальцев, он падал почти три метра до палубы. В запечатанном помещении он наконец отключил генератор гермошлема.
   «Все кончено, я жив. Я сделал это.» Когда его команда оказалась рядом. Мак попытался заглушить льстящее ощущение. Эндрю глухо стукнулся последним.
   — Все в порядке? — спросил Мак, наблюдая бледные дрожащие лица.
   — Никогда в жизни снова, — выдохнул Ред. — Если уж вы хотите, чтобы я умер, выволоките меня наружу и пристрелите.
   — Чепуха, парень, — нервно ухмыльнулся Эндрю, — Мы это сделали! Покажи-ка мне более крутую группу, чем наша!
   Мак взял свой компьютер:
   — Первая секция. Говорит Мак Рудер. Кто-нибудь последовал нашему примеру? Есть ли кто-нибудь внутри?
   — Никто.
   «Где же остальные? У скольких хватило нервов для прыжка? И если только его команда высадилась, должен ли он действительно выдвинуть обвинения против тех, кто отказались это сделать?» Он вытер рот рукой. Его команда не пошла, если бы он не скинул в отчаянии Вислу с трапа. Они были парализованы и напуганы до безумия.
   — Все в порядке, ребята, пошли. Никто не притрагивается к оружию, пока я не скажу. Если кто-нибудь хотя бы икнет, мы все достаточно нервны, чтобы начать дырявить все подряд, включая самих себя.
   Мак прокладывал путь к люку и проверял показания: стандартная атмосфера. Он открыл тяжелую дверь, сдвинув ее в сторону и проводя свою команду в длинный коридор. На потолке светились панели, а стены были окрашены в белый цвет. Во рту пересохло. Наэлектризованные нервы были столь издерганы, что могли взорваться.
   «Да, прямо как гора Макарта, все верно. Все еще напуганы до усрачки и идем навстречу трудностям».
   Они прошли еще один люк и вошли в то, что казалось отсеком для экипажа.
   — Подготовиться! Мы подходим!
   — А где же, черт возьми, капитанский мостик? — прошептал Ред.
   — Полагаю, мы его и ищем.
   Мак снова устремился вперед, прокладывая путь уродливым рылом своего бластера. «Что, если кто-нибудь поднимет тревогу? Не зная расположение помещений в грузовозах, какая у них может быть надежда на борьбу? Мы во вшивой ловушке!»
   Мак выскочил на перекресток. Четыре коридора сходились к лифту. Мак спокойно вышел и вздрогнул, приложив ладонь к замку лифта. Лифт открылся, и команда из десяти человек едва уместилась в нем. Оружие Вислы уперлось Маку между лопатками. Он рыцарски приказал:
   — Капитанский мостик, пожалуйста!
   Не успели они сосчитать до десяти, как лифт доставил их наверх и дверь соскользнула в сторону с хлюпающим звуком. Мак вышел в покрытый белыми панелями коридор и огляделся. Два больших люка, оба с мониторами безопасности над ними, были расположены напротив в переборке.
   Мак сухо сглотнул и сделал команде знак двинуться вперед.
   — Смотрите, кажется, игра принимает серьезный оборот и, если я не ошибаюсь, это стандартный замок. Ред, ты займешься этим люком, Эндрю возьмет на себя другой. Если поднимут тревогу, взрывайте люки и… молитесь.
   Когда его товарищи по команде вытащили свои режущие инструменты. Мак шлепнул замок ладонью по общему принципу. К его удивлению дверь проскользнула назад. «Что нет защиты? Но тогда это гражданский грузовоз, а не военный корабль.» Мак оглядел углы и, ухмыльнувшись махнул своим людям, чтобы они заходили на капитанский мостик сассанца.
   Один человек сидел, окруженный оборудованием, откинувшись назад, и смотрел на приборные панели. Кресла команды были пусты.
   Схватив свой тяжелый бластер, Мак на цыпочках подошел сзади к офицеру связи, стащил наушники и сразу же схватил удушающей рукой его шею.
   — Похоже, мы захватили корабль, — заметил Ред, когда остальные члены команды встали на страже у люка.
   Мак притянул своего сопротивляющегося пленника и ткнул пистолетом в лицо.
   — Тихо, или это сработает. Отвечайте на мои вопросы шепотом.
   Сассанец уставился на него испуганными глазами.
   — Кто… Что вы хотите?
   — Где капитан? Другие офицеры?
   — Обед! Понимаете… Они в главной столовой.
   Мак кивнул.
   — Он подключен к компьютерам? Если мы хотим, чтобы он передал сообщение империи Сасса, он может это сделать?
   — Нет. Только внутри корабля. Монитор реакторов и курса. Возьмите мой компьютер. Я передам ваше сообщение.
   Мак холодно ухмыльнулся и, все еще держа руку поперек горла, оттолкнул его назад. Он брыкнулся и издал булькающий звук, когда его тащили через люк и холл.
   — Ну, — сказал Мак, — ты скажешь мне, как добраться до столовой.
   — Взять лифт… попросить и команда будет приведена в действие.
   — Не советую врать. Если что не так, передам через мой компьютер и Ред разнесет тебя на части.
   Мак жестом указал на мониторы.
   — Подумай, ты увидишь нас через них. И что случится?
   Он мучительно закрыл глаза.
   — Мы всего лишь грузовоз, возвращающийся с войны. Это не… я хочу сказать…
   — Другими словами, вы не наблюдали, — захихикал Мак. — Ред, ты и Эндрю займитесь мостиком и присматривайте за этим типом. Возьмите агдезива и приклейте его здесь к полу. Остальные пойдут со мной.
   Мак вошел в лифт и решительно приказал:
   — Главная столовая.
   Лифт медленно и беззвучно пошел вниз.
   Мак попробовал свой компьютер:
   — Говорит Мак Рудер. Есть здесь кто-нибудь?
   — Группа у грузов. Пытаемся пройти через дно воронки. Обнаружили, что она полна частями для…
   — Хорошо, продвигайтесь дальше. Мы заняли капитанскую рубку и на пути к захвату команды. Когда доберетесь до лифта, просто попросите его доставить вас в главную столовую.
   — Подождите секундочку. Часть еще одной группы тоже здесь. Мак, не у всякого кишка выдержит решиться на такой прыжок.
   — Да, продолжайте. Мы в главной столовой.
   Мак шагнул в один из коридоров, который был очень похож на палубу капитанского мостика, но люки здесь были открыты и находились на другой переборке. Мак мог видеть людей. Все они были заняты обедом.
   Он продвинулся к широкому открытому люку, прислушиваясь к голосам обедающих.
   — Как только мы будем в столовой, окружайте их по стенам и занимайте прикрытые позиции. Если кто-нибудь рванется к двери, стреляйте.
   Сначала никто не заметил, как Мак и его люди стройными рядами прошествовали через входы и стали обходить комнату. Однако люди один за другим останавливались на полуфразе и разговор начал увядать.
   Мак направился прямо к приподнятому столу в центре комнаты. Какой-то кругленький лысый человечек, одетый в подобие сассанской униформы, встал и требовательно спросил:
   — Кто вы? Что значит… — он сглотнул, когда Мак направил на него свой пистолет.
   — Вы понимаете, что вы «сассанцы» глотаете слова. Ведь у нас мало времени, чтобы поработать над произношением. Садитесь, пожалуйста.
   Капитан сел и сразу же началось бормотание. Мак откашлялся:
   — Леди и джентльмены, прошу вас. Мы извиняемся, сообщая, что с этого момента ваш корабль переходит под командование сил риганцев. Никто не покинет этой комнаты. Тот, кто встанет, будет расстрелян на месте.
   В этот момент с другой стороны комнаты появились члены группы "С", подталкивающие перед собой людей, которые, видимо, были работниками кухни.
   — Злые Боги, — прошептал Мак про себя. — Похоже, что мы все-таки справимся с задачей.
   Компьютер проинформировал:
   — Говорит Ред, Мак. Пилот спрашивает по местным микрофонам. Он говорит, что получил сигнал тревоги из ближней окрестности. Говорит о корабле, проходящем действительно близко, и немного нервничает.
   — Это «Гитон». Есть кто-нибудь на месте, чтобы они могли передать на компьютер.
   — Симмс, сэр. У него хорошая линия.
   — Хорошо. Передай Райсте, чтобы она настроилась и послала пилота и первого компьютерщика. Этот корабль… кстати, как называется эта воздушная кошелка?
   — «Маркелос», — прорычал капитан, лицо у него по багровело. — И вы никогда не удерете с…
   — Верно, Симмс? Передай Райсте, что мы захватили «Маркелос» и все…
   Он обвел взглядом пепельно-серые лица сидящих за капитанским столом. Мак вдруг, опешив, остановился. Леденящий холод закрался в его желудок, когда он навел пистолет и уставился на женщину через прицел.
   — Подождите! — закричал коротенький человечек и, несмотря на предупреждение Мака, вскочил и, умоляя, замахал руками:
   — Во имя Бога! Не стреляйте!
   Мак колебался.
   Женщина, казалось, была парализована, лицо ее побелело.
   — Я — губернатор Захария Бичи! — молил коротышка, падая перед Маком на колени. — Это моя жена! Не стреляйте!
   Мак колебался.
   — Ваша жена?
   — Да! Моя жена, Мери Аттенасио!
   Режущее лезвие вонзилось в душу Мака, как битое стекло.
   — Тогда, дружище, ты женат на Седди-убийце.
   — Седди? Убийца? — запнулся Бичи, глядя широко открытыми глазами на женщину с золотисто-каштановыми волосами.
   Остальные в комнате уже ничего не значили, и Мак делал шаг вперед. Пот ручьями лился внутри его скафандра.
   — Арта Фера! Или спасла тебе в последний раз. Но теперь я убью тебя… и, может быть, Злые Боги сжалятся над твоей грешной душой.
   Когда он смотрел в ее испуганные янтарные глаза, палец напрягся на курке.
 
   Когда антиграв Кайллы появился на его мониторах безопасности, Стаффа потер бровь и приказал:
   — Пропустите Магистра Дон.
   Потом он снова глянул на мониторы. Белая точка отмечала расположение яхты Скайлы, когда она стартовала к искалеченному крейсеру Тиклата. Наблюдение за этим светлым кружком, диаметром в дюйм, движущимся сквозь пространство, стало проблемой, которая делала его несчастным. Как наркоман, знающий о надвигающейся смерти, Стаффа не мог заставить себя отвлечься от экрана.
   Он стоял в главном помещении для персонала. По сравнению с его комнатами в «Крисле», его жилье на Итреате было оборудовано с изысканной простотой. Интегрированная в стене волоконная оптика позволила ему выбирать цветную схему помещения, а через каждые пять метров находились арочные полые баки. Потолок состоял из светящихся кристаллов, сложенных в решетку, которая отражала свет в перемещающемся рисунке из ромбов. Пол из мягкой керамики генерировал в перемещающиеся мозаичные геометрические фигуры, которые сливались, видоизменялись и создавали новые рисунки. В спальню вела одна дверь безопасности. Там же были расположены личная ванная и туалет.
   На одном из больших кресел лежал белый скафандр Скайлы, там, где она его положила. Под рукой покоился компьютер, записная книжка. Рядом стояла пустая чашка из-под стассы, которую она здесь оставила. В другом конце комнаты Скайла забыла заколку для волос и пару пакетов-батареек.
   Стаффа постучал кулаком в ладонь как раз, когда Кайлла делала шаг из своего защищенного антиграва и проходила через двойной замок к нему в комнату.
   Она приветствовала его и остановилась, осматривая обиталище. На ней были просторные одежды Магистра Седди, туго прихваченные на талии ремнем.
   — Ну? — спросила она, поднимая бровь, когда подошла совсем близко. — Надеюсь, ты вызвал меня, чтобы я проделала путь через половину комплекса, не просто ради светской беседы. Что случилось?
   Стаффа повернулся к своему компьютеру и приказал:
   — Файл Тиклата.
   Кайлла внимательно прослушала запись разговора Тиклата со Скайлой. Было видно, что она взволнована и озабочена. Когда все закончилось, Кайлла еще долго смотрела на пустой дисплей. Она медленно выпрямилась, словно ей было физически больно.
   — Скайла улетела, чтобы привезти Тиклата?
   Стаффа повернулся на каблуках.
   — Да. Что ты об этом думаешь. У тебя должны быть какие-либо виды из Тиклата… на Никлоса. Ты слышала его заявление. Мог Никлос быть дублирован Или? Убедительно ли говорит Тиклат? Может ли агент хотеть подвергнуться проверке или даже жаждать этого?
   Глаза Кайллы все еще казались безжизненными.
   — Возможно ли, чтобы Или могла что-то сделать с Тиклатом? Поместить ему в мозг какой-нибудь глубинный триггер, как это однажды сделал с тобой Претор.
   — Не думаю. Я послала своего агента разузнать об всем. У него еще не было времени ответить. Я позвоню, как только вернусь к себе. Если это Никлос, мы должны нейтрализовать его немедленно и очень тихо. Если он получит хоть малейший намек, что мы его подозреваем, он сильно осложнит нашу жизнь.
   — Мы ведь еще ничего не знаем, — напомнила Кайлла.
   — Да. Если Или удалось что-то ввести в организм Тиклата, она не сможет запрограммировать его надолго. Но, может быть, есть нечто, благодаря чему Или может манипулировать им? Некто? Тайна? Долги?
   Выражение лица Кайллы стало непроницаемым.
   — Нет, Тиклат до корней профессионал. Он обрубил все связи. А сомневаться в его лояльности у меня нет оснований. Браен тоже не сомневался. Я говорила с ним о Тиклате. Он считал его одним из наших лучших агентов.
   — Что возвращает нас к мысли, что у Или есть кто-то в нашей организации. Тиклат подозревает Никлоса.
   — Ты уже говорил. И, по-моему, даже рад.
   — К сожалению, я не могу позволить себе роскошь поддаваться личным чувствам. По крайней мере, когда речь идет о безопасности Итреаты. Если он не агент Или, а я устраню его, то разве я не помогаю тем самым перерезать собственную глотку? Так что, забудем личный аспект и вернемся к решению проблемы.
   Она смягчилась и улыбнулась.
   — Прекрасно, первый шаг к защите от кобры — завладеть ею. Чтобы ты предложил в отношении Никлоса, если предположить, что кобра это он?
   — Захватить его, пока он спит. Это можно сделать без больших хлопот при помощи добавки снотворного в еду или питье. Когда он вырубится, у нас есть медицинский центр, чтобы полностью разобраться с ним. Удалите ваш постыдный седдийский зуб… Возможно, Скайла загнала его когда-то в угол? Ну, разве это не интересный поворот событий?
   — Тогда мы подвергнем его испытанию митолом и вытянем из него все, — и она с горечью закончила, — нет, мне эта работенка ненавистна.
   — Мы знаем, — мягко напомнил Стаффа. — Дальше, если Никлос невиновен, он, вероятно, согласится на проверку по собственной воле. Чтобы я не думал о нем, он профессионал. Он знает ставки так же хорошо, как ты или я. Он захочет очистить свое имя, во что бы то ни стало.
   Неохотно Кайлла кивнула.
   Стаффа прошел, чтобы посмотреть на монитор Скайлы. «Почему он позволил ей уговорить себя?» Он пытался успокоить свои чувства, когда Кайлла подошла и стала рядом с ним.
   — Ты очень волнуешься и беспокоишься за нее, да?
   Стаффа кивнул, ловя руками воздух:
   — Я не мог приказать ей не ввязываться. Она никогда бы этого не позволила.
   — А если послать команду для возвращения?
   Стаффа указал на точку на экране:
   — Это Риклос… Территория Сасса. Среди прочего, я вернулся сюда, чтобы найти отчет от Майлса Рома. Сассанские военные силы будут подняты по тревоге. Они должны сообщать о каждом нарушении сассанского пространства военными кораблями Компаньонов. Если такое случится, региональные военные силы должны предположить враждебные намерения и принимать ответные действия.
   — А Скайла вызовет такой ответ?
   Стаффа оторвался от монитора и крайне возбужденный начал мерить комнату широкими шагами.
   — Сомневаюсь. Она хорошо разбирается в обстановке. Нам известна их поисковая сфера уже не первый год, а нынешний региональный губернатор на Риклосе не славится энтузиазмом к новшествам. Если Скайлу обнаружат, то она уже получит Тиклата и будет на полпути к дому, прежде чем сассанцы сумеют снарядить корабль.
   — Ты, кажется, уверен в ней?
   Стаффа пожал плечами и пробежал рукой по скафандру Скайлы.
   — Наличие Компаньонов в качестве ближайших соседей отбивает охоту к рейдам у антагонистических сил и подкармливает веру в безопасность до тех пор, пока кто-то рассматривает себя их добрым союзником. Я уверен, что с тех пор, как вышел последний приказ. Джакре, массу народа на Риклосе начало подташнивать.
   — С ней все будет в порядке, — проговорила Кайлла.
   Стаффа застенчиво улыбнулся.
   — Да, я знаю. Как она мне неоднократно говорила, она сможет о себе позаботиться.
   — Она взяла с собой службу безопасности?
   — Пять лучших офицеров. Она не дура.
   — Тогда почему у тебя такой трагический вид?
   Припоминая, Стаффа закрыл глаза.
   «Потому что я должен снова столько потерять… Злые Боги, за эти многие годы я забыл, как забота и беспокойство съедают душу.»
   — Кайлла, любовь — это проклятие. Что, если что-нибудь случится? Когда Претор украл мою жену и сына, я просто свихнулся… разозлился. Но со Скайлой все иначе… Я рухну полностью. Ты знаешь, что такое быть так напуганным?
   Она кивнула.
   — Мог бы ты так полюбить женщину, непохожую на нее? Скайла никогда не перестанет удивлять меня. Не уверена, что я ее люблю, но, клянусь, я ее чертовски уважаю.
   — Если Тиклат наживка в ловушке… — у Стаффы сжались кулаки.
   — Или проклянет день, когда она родилась, даже если ей удастся унести свой вшивый хвост со спаленной и разрушенной Риги.
   — Стаффа? Стаффа!
   Он вернулся к действительности, к Кайлле, которая в смятении поглядывала на него.
   — Будь я Или Такка и, если бы я смогла видеть сейчас твое лицо, я бы очень и очень обеспокоилась.
   — И очень правильно сделала бы, — Стаффа стряхнул с себя дурное настроение и расправил плечи. — Хорошо, так что же мы собираемся делать с Никлосом?
 
   Обнаженный мужчина в кресле откинул голову назад, взгляд замученный… Веревки, которыми мужчина туго опутан, впились в его плоть и причиняют страдания. Несмотря на холодный воздух, накачиваемый, чтобы создавать пленникам неудобства, по нему скатываются струйки пота. На мгновение он остановил свой взгляд на камерах, углу цементного потолка. Или тем временем меряет шагами комнату допросов.
   — Итак, — спокойно проговорила Или. — Тебя зовут Рокард Неру. Ты инженер из Пауэр Афторити. Твой старший надзиратель обычно Джакард Рат. Правильно?
   — Да.
   — Отлично. Следующее, что нам предстоит обсудить, — твое новое положение в Пауэр Афторити. Почему ты не сказал мне точно, что это сделали люди Синклера Фиста?
   Или скрестили руки, пока человек страдал, чтобы проглотить ее вопрос. Откуда-то он набрался смелости, чтобы взглянуть на нее, митол затруднял ему сфокусировать на ней взгляд.
   — Почему ты не уползешь и не сдохнешь, паршивая сука!
   Или потерла руки и наклонилась вперед.
   — Восхищаюсь твоей отвагой. А теперь буду восхищаться твоей болью. Я собираюсь сделать два небольших надреза на твоей мошонке. Потом собираюсь ввести туда трубочки, через которые в надрезы будет поступать по капле кислота каждые пять минут. Ты можешь сказать мне все, что ты знаешь, до того, как твои голосовые связки разорвутся в клочья. Для твоего сведения, решение, которое ты примешь, не повлияет на мое желание расплатиться за оскорбление…
   У него начало дрожать лицо, затем дрожь распространилась на все тело. Или одарила его восхитительной улыбкой, вынимая при этом скальпель и поднимая трубочки со скамьи позади себя. Он издал самый ужасный вопль, когда она тронула деликатную поверхность.
 
   Мне действительно плевать, что обо мне думают или говорят враги, пока они делают это в своих собственных домах. Главным моим соображением является то, что они боятся меня, ибо страх — мощное оружие, когда им искусно пользуются. И в этом, Арта, весь трюк. Слишком много страха. И человек решит, что ему нечего терять. Тогда их действия против тебя подогреваются отчаянием. Слишком мало страха, и люди перестают принимать тебя всерьез.