Страница:
Пока Страд насыщался, Джандер бросился на другого мужчину. Тот не мог ничего услышать – Страд и Джандер были тише самой тишины – но, как будто предупрежденный каким-то инстинктом, вскочил на ноги и громко закричал. Джандер отдал мысленный приказ одному из волков, сопровождавших вампиров, и зверь взвился в прыжке. Волк легко сбил на землю довольно крупного путешественника. Джандер в мгновение ока оказался рядом, молниеносно и бесшумно погрузил клыки в горло жертвы. Черная рабыня прыжком приблизилась, зашипела, ожидая объедков после вампира.
Вампир не обращал внимания, как его клыки терзают горло жертвы. Он не мог сейчас получать удовольствие от еды – бессмертное тело Джандера лишь властно требовало насыщения. Его зубы вонзались в горло, брызгала кровь, только что прошедшая через сердце человека.
Вампир жадно глотал, и теплая соленая жидкость лилась по его глотке.
Третий странник взвизгнул. Худой, высокий, побелевший от страха, он пытался вытащить свой меч, но тут же одна рука Страда схватила его за бок, а вторая легко выбила оружие. Два волка прижали к земле дрожащую женщину, а Страд снова глотал алую, живую кровь. Он отбросил далеко в сторону тело третьего мужчины и повернулся к женщине. Две его рабыни – отчаянно голодные – едва сдерживали свое нетерпение и по-прежнему во всем подчинялись хозяину. Вампирки схватили женщин и держали их так, чтобы графу было удобнее.
Обеим обреченным странницам было лет по тридцать – худые женщины в старых изношенных мужских одеждах. Одна из них – высокая, с копной рыжих волос – не сводила со Страда глаз, отчаянно пытаясь вырваться из лап вампира. Другая – коротко стриженная блондинка – покорно замерла в объятиях рабыни графа. Маленький мальчик, сын блондинки, дрожа от ужаса и громко крича, подбежал к матери и вцепился в нее. Детский крик неприятно резал чувствительный слух вампира. Страд угрожающе надвинулся на ребенка.
– Ради Торма Справедливого, пощади, он совсем еще дитя…
Джандер окончил свое пиршество и утирал рот золотой ладонью, когда услышал мольбу женщины. Потрясенный, он уставился на нее. Торм Справедливый – или Глупый, или Отважный – был богом в его стране.
Его одежда и лицо были измазаны кровью. Он выпрямился, явив собой ужасную малиново-золотую фигуру сказочного героя, неожиданно и необъяснимо застигнутую врасплох в роли злодея.
Мальчик по-прежнему кричал. Черные брови Страда сошлись на переносице. Обнажив клыки, он протянул к ребенку тонкую длинную руку.
– Беги, Мартин! – закричала женщина. Последним отчаянным рывком мать, спасающая своего ребенка, вырвалась из цепких лап вампирки и бросилась на Страда.
Волк взвился в воздухе и прокусил ее горло прежде, чем она успела сделать второй шаг. Кровь брызнула на ее тунику. Тело блондинки рухнуло к ногам ее сына.
– Нет! – завопила рыжеволосая, расширившимися от ужаса и ненависти глазами испепеляя Страда. Он встретился с ней взглядом – невозмутимо, завораживающе.
– Она заслужила это, разве не так? Рыжеволосая заморгала:
– Нет, она просто…
– Нет, – продолжил Страд мягким спокойным голосом, – она пыталась броситься на меня. Это тяжкая ошибка. Ты согласна?
Рыжеволосая облизнула пересохшие губы.
– Это тяжкая ошибка, – покорно повторила она, загипнотизированная вампиром.
– Так-то лучше.
Страд перевел взгляд на мальчика, который приник в полном потрясении к телу матери.
– Он слишком мал, чтобы забирать его с собой. И кроме того, я вполне удовлетворен. Он нужен тебе, Джандер? – спросил он, указывая на ребенка.
Голод Джандера прошел. Эльф взглянул на мальчика, и внезапная жалость охватила его. Он не хотел ребенка. Он хотел уйти отсюда. Он хотел домой. Он хотел Анну.
– Нет, – тихо произнес он и добавил, кивнув в сторону дрожавших от нетерпения вампирок. – И не оставляй его им, бородач у дерева все еще дышит. Они могут насытиться там.
– Как хочешь, – сказал граф, и вампирки бросились к бесчувственному телу мужчины. Страд обратился к рыжеволосой, которая не отводила взгляда от тела подруги, протянул к ней руку.
– Пойдем, милая, – произнес он самым любезным тоном. – Ты должна пойти в замок Равенлофт.
– А мальчик? – спросил Джандер. Страд бросил на ребенка лишь беглый взгляд:
– Делай с ним, что хочешь. Я не голоден.
Вместе с женщиной Страд отправился в далекий обратный путь к замку Равенлофт. Джандер обвел взглядом троих мужчин. Они еще были живы, но жизнь вот-вот должна была покинуть их. Эльф не убивал своих жертв, потому что не желал забирать у них жизнь, а Страд оставил свою добычу, потому что предпочел опустошить вены женщин, чтобы тем самым заполучить себе более покорных вампирок.
Мальчик заморгал, недоуменно оглядываясь вокруг. Его голубые глаза встретили взгляд Джандера. Не в силах выдержать этот невинный взгляд, эльф отвернулся, не тронув юное горлышко.
Через несколько минут раздался голос мальчика.
– Повелитель Зари? – прошептал он.
Глава 9
Вампир не обращал внимания, как его клыки терзают горло жертвы. Он не мог сейчас получать удовольствие от еды – бессмертное тело Джандера лишь властно требовало насыщения. Его зубы вонзались в горло, брызгала кровь, только что прошедшая через сердце человека.
Вампир жадно глотал, и теплая соленая жидкость лилась по его глотке.
Третий странник взвизгнул. Худой, высокий, побелевший от страха, он пытался вытащить свой меч, но тут же одна рука Страда схватила его за бок, а вторая легко выбила оружие. Два волка прижали к земле дрожащую женщину, а Страд снова глотал алую, живую кровь. Он отбросил далеко в сторону тело третьего мужчины и повернулся к женщине. Две его рабыни – отчаянно голодные – едва сдерживали свое нетерпение и по-прежнему во всем подчинялись хозяину. Вампирки схватили женщин и держали их так, чтобы графу было удобнее.
Обеим обреченным странницам было лет по тридцать – худые женщины в старых изношенных мужских одеждах. Одна из них – высокая, с копной рыжих волос – не сводила со Страда глаз, отчаянно пытаясь вырваться из лап вампира. Другая – коротко стриженная блондинка – покорно замерла в объятиях рабыни графа. Маленький мальчик, сын блондинки, дрожа от ужаса и громко крича, подбежал к матери и вцепился в нее. Детский крик неприятно резал чувствительный слух вампира. Страд угрожающе надвинулся на ребенка.
– Ради Торма Справедливого, пощади, он совсем еще дитя…
Джандер окончил свое пиршество и утирал рот золотой ладонью, когда услышал мольбу женщины. Потрясенный, он уставился на нее. Торм Справедливый – или Глупый, или Отважный – был богом в его стране.
Его одежда и лицо были измазаны кровью. Он выпрямился, явив собой ужасную малиново-золотую фигуру сказочного героя, неожиданно и необъяснимо застигнутую врасплох в роли злодея.
Мальчик по-прежнему кричал. Черные брови Страда сошлись на переносице. Обнажив клыки, он протянул к ребенку тонкую длинную руку.
– Беги, Мартин! – закричала женщина. Последним отчаянным рывком мать, спасающая своего ребенка, вырвалась из цепких лап вампирки и бросилась на Страда.
Волк взвился в воздухе и прокусил ее горло прежде, чем она успела сделать второй шаг. Кровь брызнула на ее тунику. Тело блондинки рухнуло к ногам ее сына.
– Нет! – завопила рыжеволосая, расширившимися от ужаса и ненависти глазами испепеляя Страда. Он встретился с ней взглядом – невозмутимо, завораживающе.
– Она заслужила это, разве не так? Рыжеволосая заморгала:
– Нет, она просто…
– Нет, – продолжил Страд мягким спокойным голосом, – она пыталась броситься на меня. Это тяжкая ошибка. Ты согласна?
Рыжеволосая облизнула пересохшие губы.
– Это тяжкая ошибка, – покорно повторила она, загипнотизированная вампиром.
– Так-то лучше.
Страд перевел взгляд на мальчика, который приник в полном потрясении к телу матери.
– Он слишком мал, чтобы забирать его с собой. И кроме того, я вполне удовлетворен. Он нужен тебе, Джандер? – спросил он, указывая на ребенка.
Голод Джандера прошел. Эльф взглянул на мальчика, и внезапная жалость охватила его. Он не хотел ребенка. Он хотел уйти отсюда. Он хотел домой. Он хотел Анну.
– Нет, – тихо произнес он и добавил, кивнув в сторону дрожавших от нетерпения вампирок. – И не оставляй его им, бородач у дерева все еще дышит. Они могут насытиться там.
– Как хочешь, – сказал граф, и вампирки бросились к бесчувственному телу мужчины. Страд обратился к рыжеволосой, которая не отводила взгляда от тела подруги, протянул к ней руку.
– Пойдем, милая, – произнес он самым любезным тоном. – Ты должна пойти в замок Равенлофт.
– А мальчик? – спросил Джандер. Страд бросил на ребенка лишь беглый взгляд:
– Делай с ним, что хочешь. Я не голоден.
Вместе с женщиной Страд отправился в далекий обратный путь к замку Равенлофт. Джандер обвел взглядом троих мужчин. Они еще были живы, но жизнь вот-вот должна была покинуть их. Эльф не убивал своих жертв, потому что не желал забирать у них жизнь, а Страд оставил свою добычу, потому что предпочел опустошить вены женщин, чтобы тем самым заполучить себе более покорных вампирок.
Мальчик заморгал, недоуменно оглядываясь вокруг. Его голубые глаза встретили взгляд Джандера. Не в силах выдержать этот невинный взгляд, эльф отвернулся, не тронув юное горлышко.
Через несколько минут раздался голос мальчика.
– Повелитель Зари? – прошептал он.
Глава 9
На следующий день, когда Джандер очнулся после нескольких часов забытья, он решил обследовать сам замок Равенлофт. Он знал, что должен возвратиться в кабинет и прочесть другие книги, но любопытство взяло верх, и он не мог удержаться – любопытство влекло его по запутанным и таинственным переходам замка.
Равенлофт был чудом архитектуры, шедевром, верхом мастерства, полным истории, тайн и разрушенной временем красоты – Джандера неудержимо влекло любопытство и его первородная тяга к красоте.
Когда он вошел в зал приемов, то впервые столкнулся с одним из тех, кого Страд называл «слугами». Джандер нахально уселся на разукрашенный трон. С восхищением он осматривал искусную резьбу, полировку дерева и с отвращением замечал признаки гниения. Внезапно он напрягся, уловив позади слабый стук.
Он соскочил с кресла, готовый к схватке. Пять скелетов тусклыми глазницами уставились на него. На иссохших костях все еще висели клочья мускулов, на ужасных фигурах сохранились истлевшие остатки форменной одежды. По алебардам и мечам, которые скелеты по-прежнему сжимали в руках, Джандер решил, что это – бывшая стража замка Равенлофт. Они не обратили на него никакого внимания, обошли комнату, пытаясь воспроизвести обычную церемонию дозора, а затем встали на часах у прохода в зал.
Джандер с грустью следил за ними. Ему всегда было жаль скелеты. Сами по себе они не были дьявольскими творениями, и та часть его, что по-прежнему оставалась эльфом, с большим сочувствием относилась к этим душам, лишенным долженствующего покоя после смерти. Джандер подозревал, что граф держал этих и прочих «стражей» подальше от него в его первые проведенные в замке Равенлофт дни и дал им приказ, чтобы они не причинили вреда единственному желанному гостю замка. Эльф задумался, неприятно озадаченный мыслью, сколько же иных созданий таится в этих темных и сырых стенах. Он решил выяснить это.
Джандер обошел трон и продолжил осмотр длинного зала. В дальнем конце зал переходил в балкон. Спинки двух еще более роскошных тронов были повернуты к Джандеру. Мгновение эльф колебался, пытаясь почувствовать, не подстерегает ли его в одном из этих кресел еще один скелет или какое-нибудь еще более ужасное создание.
Разозлившись из-за собственной нерешительности, он, не таясь, подошел к тронам, вытянул дрожащую златокожую руку и медленно положил ладонь на спинку трона. Он был разочарован – в резном кресле никого не оказалось. Судя по толстому слою пыли, уже много лет сюда никто не садился. Даже смешно было так волноваться. Да и что может любое из созданий Страда сделать ему? Эльф шагнул вперед, опершись о спинки тронов, посмотрел с балкона вниз. Его любящее красоту существо содрогнулось от увиденного Комната внизу представляла собой печальное зрелище. Когда-то это была замковая церковь Равенлофта и, как и все остальное, она была богата и прекрасна. Теперь витражи окон были заколочены, хотя тут и там сквозь щели пробивались разноцветные лучики. Скамьи были разбиты и перевернуты и теперь напоминали длинные глубокие борозды, пропаханные прямо на паркете. Все было покрыто толстым одеялом пыли, алтарь осквернен.
Даже издалека Джандер мог с уверенностью сказать, что здесь не осталось и следа былой святости. Так и должно было быть в замке, где повелевает вампир. Печально покачав головой, Джандер продолжил свой путь.
Он вернулся обратно по главному ярусу, спустился по широкой лестнице и вошел в просторный зал. У подножья лестницы он свернул налево, миновал длинный пыльный коридор, в котором выстроилась шеренга статуй. Некоторые из выбитых на этих постаментах имен оказались ему знакомыми по «Легендам Круга». В отличие от комнаты этажом выше, которая тоже была заставлена статуями, эти изваяния, похоже, были скорее фигурами персонажей мифов или каких-то книг, а не реальных лиц. Джандеру не понравилось, что статуи как будто бы провожали его взглядами, когда он проходил мимо.
Он хотел попасть в бывшую церковь. Когда он был жив, он всегда радовался посещениям святых мест, в которых честные священники отправляли службы добрым и истинным богам. Он не входил в святое место с тех пор, как стал бессмертным, и потому надеялся, что, раз церковь осквернена, ему, быть может, будет позволено войти.
Он было протянул золотую руку, чтобы распахнуть двойные двери, но мягкое шуршание за спиной остановило его. Он обернулся и обнаружил еще один скелет.
Этот не держал оружия, клочья ткани, свисавшие с костей, не были остатками формы, а кусками богатого и расшитого платья. На костях остались и драгоценности. Очевидно, что это чудище было стражем церкви и охраняло вход туда, из чего Джандер заключил, что это мог быть тот самый священник, что отправлял здесь службы в стародавние времена. Вампир замер на месте, но скелет не сделал никаких попыток преградить ему путь.
Джандер разглядывал развалины с балкона. Теперь, оказавшись внутри заброшенной церкви, он смог оценить весь масштаб разрушений. Печалясь о погибшей красоте, он прошел вдоль стены, пальцем смел толстый слой пыли. Эльф задержался перед алтарем. Чьи-то бесстыдные пальцы оставили на пыльной поверхности изображения мерзких рож и похабные надписи. Неожиданно разозлившись, Джандер ладонью смахнул с алтаря целое облако пыли.
Он был вампиром. По-настоящему святые места не допускали его к себе. Джандеру довелось узнать это. Он был отлучен от всего, что когда-то так любил, – от природы, солнечного света, святых мест. Он мог смириться с этим, даже признать зло как часть своего мира. Но даже прошедшие пять столетий не смогли сделать его равнодушным к осквернению красоты, и сейчас эльф даже задавался вопросом, а не может ли он как-то восстановить замок в прежнем виде.
Он присел на одну из сохранившихся нетронутыми скамей, задумался. Он был так погружен в свои размышления, что даже не заметил, как постепенно свет тускнел.
– Похоже, ты забылся в молитве, а? – раздался холодный голос графа.
Джандер посмотрел наверх:
– Похоже. Как ты чувствуешь себя сегодня?
– Отлично, благодарю. Но, однако, проголодался. Не желаешь ли отпробовать мое последнее приобретение?
Джандера передернуло, но он все же сумел сдержаться и никак не выдал истинных чувств. Приобретение. Эта женщина, пойманная прошлой ночью, для Страда лишь приобретение, а не человек…
– Нет, думаю, откажусь. Если ты не против, я бы побродил сегодня ночью по лесам в одиночестве.
– Пожалуйста. Кстати, в главном зале есть кое-что для твоей маленькой служанки. Мне каждые несколько дней доставляют свежие продукты. Поэтому в деревне и слухов меньше, да и людям есть чем заняться помимо выпивки. И потом, если мы ценим тех, кто у нас есть, мы должны ведь поддерживать их силы, так?
Граф повернулся и медленно зашагал прочь. Джандер быстро последовал за ним, желая поскорее принести хоть немного нормальной еды для маленькой Наташи. Он понимал, что это нужно ему не меньше, чем ей.
Он приготовил для девушки тарелку мяса, добавил овощей, фруктов. Придя в ее комнату, он обнаружил, что румянец уже возвратился на ее щечки. Она безучастно наблюдала, как он раскладывал на столе ее ужин.
– Добрый вечер, Наташа. – Она не отвечала. – Я принес тебе кое-что поесть. Ты, должно быть, голодна.
– Нет, – тихо произнесла она. Он перестал разрезать мясо, поднял глаза на нее.
– А я думаю, что ты очень голодна, и это именно то, что тебе нужно, – он не хотел силой заставлять ее есть.
Но все же ей нужно подкрепиться. Да нет, с мрачной ухмылкой подумал он, это тебе, Джандер, нужно подкрепиться.
Его «приглашение» сработало, Наташа втянула ноздрями ароматы еды, попыталась сесть на кровати. Он помог ей, подложил подушки повыше. Она была еще слишком слаба, чтобы управиться с посудой, так что эльфу пришлось кормить ее. На мгновение он с болью припомнил Анну. Отомсти за меня. Завтра он вернется в кабинет.
Наташа закончила есть и с интересом посмотрела на него. – Как тебя зовут?
– Джандер, – ответил он, обрадованный таким вопросом.
– Ты не похож на нашего графа. Джандер слегка улыбнулся, собирая грязные тарелки.
– Да, пожалуй, немного не похож.
– Ты не собираешься сделать меня… – ее испуганный голос сорвался.
– Вампиром? Нет. Однако я не могу оставить тебя здесь. Ты слишком много знаешь и можешь быть опасна. Ты понимаешь, о чем я?
Девушка кивнула, но выражение ее лица изменилось. Она дотянулась пальцем до неприметных ранок на своем горле, и ее глаза вновь с мольбой посмотрели на эльфа. Джандер тоже помрачнел.
– Я должен насыщаться – так же, как и ты, – тихо произнес он, махнув в сторону принесенных им тарелок. – Это ты ведь тоже понимаешь?
Она медленно опустила подбородок.
Он ненавидел себя все больше обычного, когда, убрав тарелки, заключил девушку в объятия, вновь вонзил в нее клыки и насыщался, выпив на этот раз красной жидкости лишь столько, сколько было необходимо. Закончив, он опустил девушку на кровать. Джандер приподнял полог и позволил себе погладить ее по волосам, когда она прикрыла глаза.
Эльф распахнул ставни и почувствовал на лице холодное прикосновение ночного ветра. Ему нужно выбраться из замка – в леса, прочь от Наташи. Вампир быстро обратился в серый туман, и вот уже летучая мышь выскользнула из окон и через миг исчезла в ночи. Джандер пролетел несколько миль, осматривая раскинувшиеся внизу долины. Эльфу нравились все те обличья, которые он мог принимать. Предпочитая тело эльфа, он тем не менее ценил ту свободу, которой обладал в густых лесах золотой волк, бесшумность и ярость зверя, любил изящество и скорость маленькой летучей мыши. Под ним Ивл двумя рукавами струил через леса и поля сверкающие воды. Плотное кольцо дыма вокруг деревни по-прежнему пульсировало и извивалось. Джандер увидел слабую оранжевую искорку внизу – там была стоянка вистани. К западу, как ему было известно, должна была оказаться рыбацкая деревушка Валлаки. Ему нужно бы поскорее слетать туда. Может быть, там народ не так боится чужаков.
Летучая мышь спланировала вниз и приземлилась на горке между лесом и рекой. Джандер принял облик эльфа и раскинулся на мягкой зеленой траве. Роса не пугала его, ему нравилось, как уверенно земля упирается в его спину, даже несмотря на то, что это была земля Баровии, а не его родины. Джандер нахмурился. Вот ведь еще что. Он попал сюда, не имея ни горсти родной земли, но никаких болезненных явлений не происходило. Эльф невесело ухмыльнулся. Похоже, Баровия стала его домом.
Он прикрыл глаза и старался отбросить все тревожные сбивчивые мысли, проникнуться спокойствием природы. Золотая ладонь потрогала влажную траву, погладила стебли растений. Ветер пел в кронах деревьев, и вампир слышал бесчисленные ночные серенады множества существ. Эти песни сливались, создавая восхитительную музыку. Когда-то Джандер тоже создавал музыку, полную радости и грусти, смеха и любви, и сердце его переполнялось красотой песни флейты. Ах, если бы ему снова довелось услышать эти чудесные звуки.
Неожиданная мысль пришла ему в голову. Он взглянул на ближайшее дерево, которое качалось и шелестело на ветру. Яблоня с уже облетевшими цветами – хороший выбор. Эльф поколебался, затем вынул кинжал и срезал ветку. Сидя на берегу реки, он работал над веткой всю ночь, придавая дереву хорошо знакомую форму. Хотя уже сотни лет прошли с тех пор, как он в последний раз вырезал флейту, его руки отлично все помнили. К тому времени, когда Джандер заметил, что рассвет уже недалек, большая часть работы уже была сделана.
Он нахмурился. Когда он превратится в летучую мышь или волка, его одежда изменится вместе с ним. А изменится ли флейта, если он пристегнет ее к поясу?
Быстро, думая лишь о приближении утра, он обернулся летучей мышью. Проблемы с флейтой не возникло. Летучая мышь помчалась обратно к замку.
В церкви, надежно скрытой от солнечного света, Джандер провел почти весь день, продолжая вырезать флейту. К полудню веки стали слипаться, и он прилег на одну из скамей. Он лишь вздремнет, сказал он себе, подложив руку под голову и положив рядом почти законченную флейту. Лишь несколько минут, чтобы отдохнули глаза…
– Почему ты ни разу не сыграл мне в приюте? – раздался чудесный голос, подобный свету солнца. Джандер открыл глаза. Рядом, на полированной скамье сидела Анна, с интересом разглядывая флейту, покрытую затейливой резьбой.
Джандер заморгал от ярких лучей, струившихся через витража. Теперь церковь была озарена всей радугой ярких цветов. Алтарь был приготовлен для службы, отполированные святые символы отсвечивали фиолетовыми и голубыми искорками. Зал был полон мира и покоя, тихой радости.
– Какая красивая, Джандер, – тепло сказала Анна, и на ее милом лице была улыбка восхищения. С той же улыбкой она перевела взгляд на него:
– Сыграй что-нибудь для меня.
Он не играл несколько веков, не в силах заставить себя попробовать. И лишь здесь, в светлой сияющей церкви, рядом с Анной, не сводящей с него молящего взора, Джандер нашел в себе силы и поднес флейту к губам. Он вдохнул, поджал губы и подул.
Раздался пронзительный визг, звук страшной, невыносимой боли. Флейта изогнулась в его ладонях и превратилась в жирного черного червя, шипящего и корчащегося. В ужасе он отбросил его, и червь пополз прочь. Весь зал провалился в зловещий мрак, гораздо более пугающий, чем простая ночь. Тени каких-то существ заметались по стенам, и Джандер даже своим инфразрением смог разглядеть лишь красный блеск их глаз. Эльф потянулся к Анне, но его пальцы наткнулись на чешуйчатую шкуру. Чудовищное бесформенное создание в одежде Анны смеялось над ним, и клацанье огромных страшных челюстей прямо перед лицом заставило его содрогнуться.
– Теперь ты видишь мир таким, каким видела его я больше века тому назад! Каково быть безумным, а, Джандер?! Джандер Санстар?!
Вампир с криком подскочил. Он по-прежнему был один в полуразрушенной церкви, начинало смеркаться. Ничего не изменилось. Джандер, дрожа, взглянул на флейту. Он был намерен закончить ее, несмотря на привидевшийся кошмар.
– Анна.
– прошептал он.
– Я не знал, какой мукой это было для тебя…, прости, прости меня…
Через час он закончил флейту. Она ничем не напоминала тот инструмент из кошмарного сна, чему Джандер был очень рад. Он по-прежнему боялся поднести ее к губам. Разозленный собственной трусостью, он засунул инструмент за пояс и спустился по лестнице. Пройдя обратно в первый зал, эльф прошел в помещение, оказавшееся главным обеденным залом. Огромный стол, покрытый пылью, и множество стульев. Внимание Джандера привлек большой предмет в дальнем конце зала, накрытый покрывалом.
Он никогда не видел ничего подобного. Вампир сдернул тряпку. Вещь была сделана из сотен маленьких кусочков. Сверху ее увенчивало множество трубок, множество кусочков черного дерева расположилось вперемешку с белыми кусочками, напоминающими зубы. Прямо перед непонятным сооружением стояла скамья, а под ней – еще один ряд каких-то устройств.
– Смотрю, ты нашел мою игрушку, – раздался голос Страда.
– Что это? – спросил пораженный Джандер.
– Это музыкальный инструмент, – объяснил Страд. Джандер услышал сомнение в голосе хозяина и приподнял бровь.
– Это называется орган. Получается очень красивая музыка, очень громкая и очень…, властная. Я когда-то был просто виртуозом. Правда, это было давно, – он хотел было вернуть на место покрывало, но Джандер задержал его руку.
– Ты можешь сыграть мне что-нибудь? – спросил эльф. – Я когда-то тоже любил музыку. В этих залах так тихо. Я хотел бы послушать, как ты играешь.
Страд, похоже, колебался. Джандер мог поклясться, что графу очень хочется вновь прикоснуться к инструменту, заставить его петь после стольких веков молчания. И очевидно было, что игра на органе должна принести ему какую-то боль. Страд так долго пребывал в раздумье, что Джандер был уверен – откажется. Однако, к его удивлению, вампир наконец сказал:
– Очень хорошо. Заранее прошу прощения, если сфальшивлю. Слишком давно не играл.
Страд сел перед массивным органом так, как будто не было прошедших веков, машинально откинув полы черного сюртука. Его длинные пальцы согнулись, как заячьи лапки, когда он поднес их к клавишам. Джандер ощутил, как напряглось его собственное тело в ответ на то напряжение, что исходило от другого вампира.
Мощным аккордом, взрывом, подобным грому, реву небесных труб, орган вернулся к волшебной жизни. Звук сочными волнами прокатился по обеденному залу и потряс Джандера до самого сердца. Завораживающая, требовательная и прекрасная музыка возникала под пальцами Страда. Это было восхитительно, музыка органа потрясла Джандера.
Граф играл, и величественные звуки, полные грусти и волшебства, уносили Джандера ввысь. Эльф слушал, закрыв глаза, и ему казалось, он уносился вверх, к солнцу, подчиняясь властному призыву музыки. Песня окончилась, но Страд не хотел отходить от инструмента и теперь поглаживал пальцами черные клавиши органа.
Пальцы Джандера сами потянулись к поясу и достали деревянную флейту. Кошмар, приснившийся в церкви, все еще был свеж в памяти, и эльф боялся играть. Одолеваемый непонятным страхом, он все же поднес флейту к губам.
Ему не было нужды дышать, чтобы продолжать свое бесконечное существование. Для речи достаточно было лишь легкого вдоха, и Джандеру давно – многие десятилетия – не приходилось заполнять легкие воздухом. Он глубоко вдохнул и прижал губы к флейте.
Инструмент издал ласковый чистый звук – птичий щебет рядом с могучим водопадом органа. Граф поднял глаза, и нечто, напоминающее радость и удивление отразилось на его бледном лице. Вместе два вампира стали импровизировать, играя рождавшуюся тут же музыку. Чистые ноты флейты плясали и рассыпались, подобно лучам света, по глубоким звукам органа. Музыка то была полна покоя, мира и радости, то ревела, взрывалась, подобно могучим волнам, разбивающимся о скалы – музыка вампиров, в которой отразились тайные переживания ее создателей, гармония, наполнявшая этих проклятых живых мертвецов.
Они одновременно окончили каждый свою партию, и тишина тяжело навалилась на них. Они обменялись взглядами, и Джандер смог прочесть свою собственную боль в темных глазах вампира.
Они могли творить музыку, но это не была музыка смертных. Простые смертные никогда не смогут наполнить голоса своих невинных инструментов такой дикой болью и яростным триумфом, которых он и Страд достигли в этом дуэте. Они на короткое время смогли избавиться от своих мук. Музыка унесла их прочь от бессмертия, и теперь они вновь и вновь пытались вспомнить это восхитительное ощущение.
В гнетущей тишине Страд снял руки с клавиатуры, сжал их в кулаки. И стал осматривать свои острые длинные ногти с таким вниманием, что Джандер понял, какая буря чувств кипит сейчас у графа внутри, скрывается под напускным спокойствием. Страд был потрясен – и не убийством, не властью, яростью или злобой. Он был потрясен красотой.
Граф поднял глаза и вновь встретился с Джандером, но теперь в его глазах было лишь холодное лукавство, которое эльф уже хорошо узнавал.
Мгновение промелькнуло, но не забылось. Страд, похоже, чувствовал, что Джандер как-то смог заглянуть ему в душу, и теперь граф решил переменить тему.
– Ну, хватит, – грубо сказал граф, вновь набрасывая покрывало на инструмент, что показалось Джандеру вовсе не обязательным. – Мы так и не поговорили, как обещали друг другу. Давай пройдем в кабинет, где, как я понимаю, ты провел много времени, и ты расскажешь, как тебе нравятся мои владения.
– Твоя светлость, мне нужно прочесть еще много книг, но те, что я уже прочел, были…, интересны. Я заметил, там есть какие-то странные заметки, – сказал Джандер, когда они поднимались по ступенькам.
– Ах, это. Мои заметки. Я придумал свою стенографию.
– Ее очень трудно расшифровать. Можешь научить меня?
Страд взглянул на эльфа:
– Зачем? – Вопрос был холодным и резким.
– Я все еще разыскиваю записи о моей даме, – сказал Джандер. – Я надеялся, что найду что-нибудь полезное, но пока ничего не обнаружилось.
– Что ж, действительно жалко. Конечно, я научу тебя, – заверил Страд. – Если, – тут он помолчал, а затем продолжил уже резче, – ты начнешь учить меня. Я уже много знаю о вампирах, вампиризме по собственному опыту. Ты же можешь рассказать гораздо больше.
Равенлофт был чудом архитектуры, шедевром, верхом мастерства, полным истории, тайн и разрушенной временем красоты – Джандера неудержимо влекло любопытство и его первородная тяга к красоте.
Когда он вошел в зал приемов, то впервые столкнулся с одним из тех, кого Страд называл «слугами». Джандер нахально уселся на разукрашенный трон. С восхищением он осматривал искусную резьбу, полировку дерева и с отвращением замечал признаки гниения. Внезапно он напрягся, уловив позади слабый стук.
Он соскочил с кресла, готовый к схватке. Пять скелетов тусклыми глазницами уставились на него. На иссохших костях все еще висели клочья мускулов, на ужасных фигурах сохранились истлевшие остатки форменной одежды. По алебардам и мечам, которые скелеты по-прежнему сжимали в руках, Джандер решил, что это – бывшая стража замка Равенлофт. Они не обратили на него никакого внимания, обошли комнату, пытаясь воспроизвести обычную церемонию дозора, а затем встали на часах у прохода в зал.
Джандер с грустью следил за ними. Ему всегда было жаль скелеты. Сами по себе они не были дьявольскими творениями, и та часть его, что по-прежнему оставалась эльфом, с большим сочувствием относилась к этим душам, лишенным долженствующего покоя после смерти. Джандер подозревал, что граф держал этих и прочих «стражей» подальше от него в его первые проведенные в замке Равенлофт дни и дал им приказ, чтобы они не причинили вреда единственному желанному гостю замка. Эльф задумался, неприятно озадаченный мыслью, сколько же иных созданий таится в этих темных и сырых стенах. Он решил выяснить это.
Джандер обошел трон и продолжил осмотр длинного зала. В дальнем конце зал переходил в балкон. Спинки двух еще более роскошных тронов были повернуты к Джандеру. Мгновение эльф колебался, пытаясь почувствовать, не подстерегает ли его в одном из этих кресел еще один скелет или какое-нибудь еще более ужасное создание.
Разозлившись из-за собственной нерешительности, он, не таясь, подошел к тронам, вытянул дрожащую златокожую руку и медленно положил ладонь на спинку трона. Он был разочарован – в резном кресле никого не оказалось. Судя по толстому слою пыли, уже много лет сюда никто не садился. Даже смешно было так волноваться. Да и что может любое из созданий Страда сделать ему? Эльф шагнул вперед, опершись о спинки тронов, посмотрел с балкона вниз. Его любящее красоту существо содрогнулось от увиденного Комната внизу представляла собой печальное зрелище. Когда-то это была замковая церковь Равенлофта и, как и все остальное, она была богата и прекрасна. Теперь витражи окон были заколочены, хотя тут и там сквозь щели пробивались разноцветные лучики. Скамьи были разбиты и перевернуты и теперь напоминали длинные глубокие борозды, пропаханные прямо на паркете. Все было покрыто толстым одеялом пыли, алтарь осквернен.
Даже издалека Джандер мог с уверенностью сказать, что здесь не осталось и следа былой святости. Так и должно было быть в замке, где повелевает вампир. Печально покачав головой, Джандер продолжил свой путь.
Он вернулся обратно по главному ярусу, спустился по широкой лестнице и вошел в просторный зал. У подножья лестницы он свернул налево, миновал длинный пыльный коридор, в котором выстроилась шеренга статуй. Некоторые из выбитых на этих постаментах имен оказались ему знакомыми по «Легендам Круга». В отличие от комнаты этажом выше, которая тоже была заставлена статуями, эти изваяния, похоже, были скорее фигурами персонажей мифов или каких-то книг, а не реальных лиц. Джандеру не понравилось, что статуи как будто бы провожали его взглядами, когда он проходил мимо.
Он хотел попасть в бывшую церковь. Когда он был жив, он всегда радовался посещениям святых мест, в которых честные священники отправляли службы добрым и истинным богам. Он не входил в святое место с тех пор, как стал бессмертным, и потому надеялся, что, раз церковь осквернена, ему, быть может, будет позволено войти.
Он было протянул золотую руку, чтобы распахнуть двойные двери, но мягкое шуршание за спиной остановило его. Он обернулся и обнаружил еще один скелет.
Этот не держал оружия, клочья ткани, свисавшие с костей, не были остатками формы, а кусками богатого и расшитого платья. На костях остались и драгоценности. Очевидно, что это чудище было стражем церкви и охраняло вход туда, из чего Джандер заключил, что это мог быть тот самый священник, что отправлял здесь службы в стародавние времена. Вампир замер на месте, но скелет не сделал никаких попыток преградить ему путь.
Джандер разглядывал развалины с балкона. Теперь, оказавшись внутри заброшенной церкви, он смог оценить весь масштаб разрушений. Печалясь о погибшей красоте, он прошел вдоль стены, пальцем смел толстый слой пыли. Эльф задержался перед алтарем. Чьи-то бесстыдные пальцы оставили на пыльной поверхности изображения мерзких рож и похабные надписи. Неожиданно разозлившись, Джандер ладонью смахнул с алтаря целое облако пыли.
Он был вампиром. По-настоящему святые места не допускали его к себе. Джандеру довелось узнать это. Он был отлучен от всего, что когда-то так любил, – от природы, солнечного света, святых мест. Он мог смириться с этим, даже признать зло как часть своего мира. Но даже прошедшие пять столетий не смогли сделать его равнодушным к осквернению красоты, и сейчас эльф даже задавался вопросом, а не может ли он как-то восстановить замок в прежнем виде.
Он присел на одну из сохранившихся нетронутыми скамей, задумался. Он был так погружен в свои размышления, что даже не заметил, как постепенно свет тускнел.
– Похоже, ты забылся в молитве, а? – раздался холодный голос графа.
Джандер посмотрел наверх:
– Похоже. Как ты чувствуешь себя сегодня?
– Отлично, благодарю. Но, однако, проголодался. Не желаешь ли отпробовать мое последнее приобретение?
Джандера передернуло, но он все же сумел сдержаться и никак не выдал истинных чувств. Приобретение. Эта женщина, пойманная прошлой ночью, для Страда лишь приобретение, а не человек…
– Нет, думаю, откажусь. Если ты не против, я бы побродил сегодня ночью по лесам в одиночестве.
– Пожалуйста. Кстати, в главном зале есть кое-что для твоей маленькой служанки. Мне каждые несколько дней доставляют свежие продукты. Поэтому в деревне и слухов меньше, да и людям есть чем заняться помимо выпивки. И потом, если мы ценим тех, кто у нас есть, мы должны ведь поддерживать их силы, так?
Граф повернулся и медленно зашагал прочь. Джандер быстро последовал за ним, желая поскорее принести хоть немного нормальной еды для маленькой Наташи. Он понимал, что это нужно ему не меньше, чем ей.
Он приготовил для девушки тарелку мяса, добавил овощей, фруктов. Придя в ее комнату, он обнаружил, что румянец уже возвратился на ее щечки. Она безучастно наблюдала, как он раскладывал на столе ее ужин.
– Добрый вечер, Наташа. – Она не отвечала. – Я принес тебе кое-что поесть. Ты, должно быть, голодна.
– Нет, – тихо произнесла она. Он перестал разрезать мясо, поднял глаза на нее.
– А я думаю, что ты очень голодна, и это именно то, что тебе нужно, – он не хотел силой заставлять ее есть.
Но все же ей нужно подкрепиться. Да нет, с мрачной ухмылкой подумал он, это тебе, Джандер, нужно подкрепиться.
Его «приглашение» сработало, Наташа втянула ноздрями ароматы еды, попыталась сесть на кровати. Он помог ей, подложил подушки повыше. Она была еще слишком слаба, чтобы управиться с посудой, так что эльфу пришлось кормить ее. На мгновение он с болью припомнил Анну. Отомсти за меня. Завтра он вернется в кабинет.
Наташа закончила есть и с интересом посмотрела на него. – Как тебя зовут?
– Джандер, – ответил он, обрадованный таким вопросом.
– Ты не похож на нашего графа. Джандер слегка улыбнулся, собирая грязные тарелки.
– Да, пожалуй, немного не похож.
– Ты не собираешься сделать меня… – ее испуганный голос сорвался.
– Вампиром? Нет. Однако я не могу оставить тебя здесь. Ты слишком много знаешь и можешь быть опасна. Ты понимаешь, о чем я?
Девушка кивнула, но выражение ее лица изменилось. Она дотянулась пальцем до неприметных ранок на своем горле, и ее глаза вновь с мольбой посмотрели на эльфа. Джандер тоже помрачнел.
– Я должен насыщаться – так же, как и ты, – тихо произнес он, махнув в сторону принесенных им тарелок. – Это ты ведь тоже понимаешь?
Она медленно опустила подбородок.
Он ненавидел себя все больше обычного, когда, убрав тарелки, заключил девушку в объятия, вновь вонзил в нее клыки и насыщался, выпив на этот раз красной жидкости лишь столько, сколько было необходимо. Закончив, он опустил девушку на кровать. Джандер приподнял полог и позволил себе погладить ее по волосам, когда она прикрыла глаза.
Эльф распахнул ставни и почувствовал на лице холодное прикосновение ночного ветра. Ему нужно выбраться из замка – в леса, прочь от Наташи. Вампир быстро обратился в серый туман, и вот уже летучая мышь выскользнула из окон и через миг исчезла в ночи. Джандер пролетел несколько миль, осматривая раскинувшиеся внизу долины. Эльфу нравились все те обличья, которые он мог принимать. Предпочитая тело эльфа, он тем не менее ценил ту свободу, которой обладал в густых лесах золотой волк, бесшумность и ярость зверя, любил изящество и скорость маленькой летучей мыши. Под ним Ивл двумя рукавами струил через леса и поля сверкающие воды. Плотное кольцо дыма вокруг деревни по-прежнему пульсировало и извивалось. Джандер увидел слабую оранжевую искорку внизу – там была стоянка вистани. К западу, как ему было известно, должна была оказаться рыбацкая деревушка Валлаки. Ему нужно бы поскорее слетать туда. Может быть, там народ не так боится чужаков.
Летучая мышь спланировала вниз и приземлилась на горке между лесом и рекой. Джандер принял облик эльфа и раскинулся на мягкой зеленой траве. Роса не пугала его, ему нравилось, как уверенно земля упирается в его спину, даже несмотря на то, что это была земля Баровии, а не его родины. Джандер нахмурился. Вот ведь еще что. Он попал сюда, не имея ни горсти родной земли, но никаких болезненных явлений не происходило. Эльф невесело ухмыльнулся. Похоже, Баровия стала его домом.
Он прикрыл глаза и старался отбросить все тревожные сбивчивые мысли, проникнуться спокойствием природы. Золотая ладонь потрогала влажную траву, погладила стебли растений. Ветер пел в кронах деревьев, и вампир слышал бесчисленные ночные серенады множества существ. Эти песни сливались, создавая восхитительную музыку. Когда-то Джандер тоже создавал музыку, полную радости и грусти, смеха и любви, и сердце его переполнялось красотой песни флейты. Ах, если бы ему снова довелось услышать эти чудесные звуки.
Неожиданная мысль пришла ему в голову. Он взглянул на ближайшее дерево, которое качалось и шелестело на ветру. Яблоня с уже облетевшими цветами – хороший выбор. Эльф поколебался, затем вынул кинжал и срезал ветку. Сидя на берегу реки, он работал над веткой всю ночь, придавая дереву хорошо знакомую форму. Хотя уже сотни лет прошли с тех пор, как он в последний раз вырезал флейту, его руки отлично все помнили. К тому времени, когда Джандер заметил, что рассвет уже недалек, большая часть работы уже была сделана.
Он нахмурился. Когда он превратится в летучую мышь или волка, его одежда изменится вместе с ним. А изменится ли флейта, если он пристегнет ее к поясу?
Быстро, думая лишь о приближении утра, он обернулся летучей мышью. Проблемы с флейтой не возникло. Летучая мышь помчалась обратно к замку.
В церкви, надежно скрытой от солнечного света, Джандер провел почти весь день, продолжая вырезать флейту. К полудню веки стали слипаться, и он прилег на одну из скамей. Он лишь вздремнет, сказал он себе, подложив руку под голову и положив рядом почти законченную флейту. Лишь несколько минут, чтобы отдохнули глаза…
– Почему ты ни разу не сыграл мне в приюте? – раздался чудесный голос, подобный свету солнца. Джандер открыл глаза. Рядом, на полированной скамье сидела Анна, с интересом разглядывая флейту, покрытую затейливой резьбой.
Джандер заморгал от ярких лучей, струившихся через витража. Теперь церковь была озарена всей радугой ярких цветов. Алтарь был приготовлен для службы, отполированные святые символы отсвечивали фиолетовыми и голубыми искорками. Зал был полон мира и покоя, тихой радости.
– Какая красивая, Джандер, – тепло сказала Анна, и на ее милом лице была улыбка восхищения. С той же улыбкой она перевела взгляд на него:
– Сыграй что-нибудь для меня.
Он не играл несколько веков, не в силах заставить себя попробовать. И лишь здесь, в светлой сияющей церкви, рядом с Анной, не сводящей с него молящего взора, Джандер нашел в себе силы и поднес флейту к губам. Он вдохнул, поджал губы и подул.
Раздался пронзительный визг, звук страшной, невыносимой боли. Флейта изогнулась в его ладонях и превратилась в жирного черного червя, шипящего и корчащегося. В ужасе он отбросил его, и червь пополз прочь. Весь зал провалился в зловещий мрак, гораздо более пугающий, чем простая ночь. Тени каких-то существ заметались по стенам, и Джандер даже своим инфразрением смог разглядеть лишь красный блеск их глаз. Эльф потянулся к Анне, но его пальцы наткнулись на чешуйчатую шкуру. Чудовищное бесформенное создание в одежде Анны смеялось над ним, и клацанье огромных страшных челюстей прямо перед лицом заставило его содрогнуться.
– Теперь ты видишь мир таким, каким видела его я больше века тому назад! Каково быть безумным, а, Джандер?! Джандер Санстар?!
Вампир с криком подскочил. Он по-прежнему был один в полуразрушенной церкви, начинало смеркаться. Ничего не изменилось. Джандер, дрожа, взглянул на флейту. Он был намерен закончить ее, несмотря на привидевшийся кошмар.
– Анна.
– прошептал он.
– Я не знал, какой мукой это было для тебя…, прости, прости меня…
Через час он закончил флейту. Она ничем не напоминала тот инструмент из кошмарного сна, чему Джандер был очень рад. Он по-прежнему боялся поднести ее к губам. Разозленный собственной трусостью, он засунул инструмент за пояс и спустился по лестнице. Пройдя обратно в первый зал, эльф прошел в помещение, оказавшееся главным обеденным залом. Огромный стол, покрытый пылью, и множество стульев. Внимание Джандера привлек большой предмет в дальнем конце зала, накрытый покрывалом.
Он никогда не видел ничего подобного. Вампир сдернул тряпку. Вещь была сделана из сотен маленьких кусочков. Сверху ее увенчивало множество трубок, множество кусочков черного дерева расположилось вперемешку с белыми кусочками, напоминающими зубы. Прямо перед непонятным сооружением стояла скамья, а под ней – еще один ряд каких-то устройств.
– Смотрю, ты нашел мою игрушку, – раздался голос Страда.
– Что это? – спросил пораженный Джандер.
– Это музыкальный инструмент, – объяснил Страд. Джандер услышал сомнение в голосе хозяина и приподнял бровь.
– Это называется орган. Получается очень красивая музыка, очень громкая и очень…, властная. Я когда-то был просто виртуозом. Правда, это было давно, – он хотел было вернуть на место покрывало, но Джандер задержал его руку.
– Ты можешь сыграть мне что-нибудь? – спросил эльф. – Я когда-то тоже любил музыку. В этих залах так тихо. Я хотел бы послушать, как ты играешь.
Страд, похоже, колебался. Джандер мог поклясться, что графу очень хочется вновь прикоснуться к инструменту, заставить его петь после стольких веков молчания. И очевидно было, что игра на органе должна принести ему какую-то боль. Страд так долго пребывал в раздумье, что Джандер был уверен – откажется. Однако, к его удивлению, вампир наконец сказал:
– Очень хорошо. Заранее прошу прощения, если сфальшивлю. Слишком давно не играл.
Страд сел перед массивным органом так, как будто не было прошедших веков, машинально откинув полы черного сюртука. Его длинные пальцы согнулись, как заячьи лапки, когда он поднес их к клавишам. Джандер ощутил, как напряглось его собственное тело в ответ на то напряжение, что исходило от другого вампира.
Мощным аккордом, взрывом, подобным грому, реву небесных труб, орган вернулся к волшебной жизни. Звук сочными волнами прокатился по обеденному залу и потряс Джандера до самого сердца. Завораживающая, требовательная и прекрасная музыка возникала под пальцами Страда. Это было восхитительно, музыка органа потрясла Джандера.
Граф играл, и величественные звуки, полные грусти и волшебства, уносили Джандера ввысь. Эльф слушал, закрыв глаза, и ему казалось, он уносился вверх, к солнцу, подчиняясь властному призыву музыки. Песня окончилась, но Страд не хотел отходить от инструмента и теперь поглаживал пальцами черные клавиши органа.
Пальцы Джандера сами потянулись к поясу и достали деревянную флейту. Кошмар, приснившийся в церкви, все еще был свеж в памяти, и эльф боялся играть. Одолеваемый непонятным страхом, он все же поднес флейту к губам.
Ему не было нужды дышать, чтобы продолжать свое бесконечное существование. Для речи достаточно было лишь легкого вдоха, и Джандеру давно – многие десятилетия – не приходилось заполнять легкие воздухом. Он глубоко вдохнул и прижал губы к флейте.
Инструмент издал ласковый чистый звук – птичий щебет рядом с могучим водопадом органа. Граф поднял глаза, и нечто, напоминающее радость и удивление отразилось на его бледном лице. Вместе два вампира стали импровизировать, играя рождавшуюся тут же музыку. Чистые ноты флейты плясали и рассыпались, подобно лучам света, по глубоким звукам органа. Музыка то была полна покоя, мира и радости, то ревела, взрывалась, подобно могучим волнам, разбивающимся о скалы – музыка вампиров, в которой отразились тайные переживания ее создателей, гармония, наполнявшая этих проклятых живых мертвецов.
Они одновременно окончили каждый свою партию, и тишина тяжело навалилась на них. Они обменялись взглядами, и Джандер смог прочесть свою собственную боль в темных глазах вампира.
Они могли творить музыку, но это не была музыка смертных. Простые смертные никогда не смогут наполнить голоса своих невинных инструментов такой дикой болью и яростным триумфом, которых он и Страд достигли в этом дуэте. Они на короткое время смогли избавиться от своих мук. Музыка унесла их прочь от бессмертия, и теперь они вновь и вновь пытались вспомнить это восхитительное ощущение.
В гнетущей тишине Страд снял руки с клавиатуры, сжал их в кулаки. И стал осматривать свои острые длинные ногти с таким вниманием, что Джандер понял, какая буря чувств кипит сейчас у графа внутри, скрывается под напускным спокойствием. Страд был потрясен – и не убийством, не властью, яростью или злобой. Он был потрясен красотой.
Граф поднял глаза и вновь встретился с Джандером, но теперь в его глазах было лишь холодное лукавство, которое эльф уже хорошо узнавал.
Мгновение промелькнуло, но не забылось. Страд, похоже, чувствовал, что Джандер как-то смог заглянуть ему в душу, и теперь граф решил переменить тему.
– Ну, хватит, – грубо сказал граф, вновь набрасывая покрывало на инструмент, что показалось Джандеру вовсе не обязательным. – Мы так и не поговорили, как обещали друг другу. Давай пройдем в кабинет, где, как я понимаю, ты провел много времени, и ты расскажешь, как тебе нравятся мои владения.
– Твоя светлость, мне нужно прочесть еще много книг, но те, что я уже прочел, были…, интересны. Я заметил, там есть какие-то странные заметки, – сказал Джандер, когда они поднимались по ступенькам.
– Ах, это. Мои заметки. Я придумал свою стенографию.
– Ее очень трудно расшифровать. Можешь научить меня?
Страд взглянул на эльфа:
– Зачем? – Вопрос был холодным и резким.
– Я все еще разыскиваю записи о моей даме, – сказал Джандер. – Я надеялся, что найду что-нибудь полезное, но пока ничего не обнаружилось.
– Что ж, действительно жалко. Конечно, я научу тебя, – заверил Страд. – Если, – тут он помолчал, а затем продолжил уже резче, – ты начнешь учить меня. Я уже много знаю о вампирах, вампиризме по собственному опыту. Ты же можешь рассказать гораздо больше.