Горохов Александр. Бабы нас погубят

   Фонограмма взревела, Эльвира уцепилась за микрофон, крикнула "Добрый вечер, господа! С вами опять Эльвира Дак!" и тут же подхватила мелодию фонограммы своим хрипловатым голосом Два лебедя летели в океане Над белыми, как перья облаками!
   Обычная текстовая чушь, в которую никто не вслушивался, - но эта песня была хитом Эльвиры, вырвавшим её с десяток лет назад из общего ряда посредственностей любительского и ресторанного толка и теперь "лебединое" вступление было визитной карточкой "звезды".
   Появление её не сцене повышенного энтузиазма зала не вызвало. Публика уже успела плотно закусить и выпить, к восприятию высокого эстрадного искусства не была расположена и, в принципе, слушателям-кушателям было уже категорически безразлично - кто там на сцене у микрофона торчит и что поет, лишь был пел, создавал шум и гам. По какой-то нерасчетливой глупости к тому же, представив "визитную карточку о лебедях", которые летели неизвестно куда и зачем, вторую песню Эльвира исполнила на английском (точне - на той невнятной и гнусавой тарабарщине, которую она почитала английским) и совершенно не учла, что клуб "Голубой пингвин" придерживался старорусской, купеческой ориентации, здесь в моде были окладистые бороды, добрая русская водка за столом, щи, пироги с рыбой, баранина, икорка, семга, каша и прочее, что по русскому обряду положено. Визги с эстрады в негритянском стиле не то чтоб не приветствовались, но во всяком случае не с них следовало начинать. И потому едва Эльвира без перерыва открыла рот на вторую песню,(опять же на своем условно-английском) как из зала прозвучало басовито.
   - Пр-ре-елестница, а по русски ты петь не можешь?!
   Контакта с залом не получалось - уже плотно обожравшееся и упившееся купечество плохо реагировала на Эльвиру и только появление на сцене Александры и Елены вызвало заметное оживление, да и песенка пошла на своем домотканом, всем понятном языке.
   Черт его знает, как уж там такое получилось, но не смотря на то, что на Эльвире был сверкающий туалет и за счет корсета у неё проглядывалась кое-какая фигура не без соблазнительности для людей незамысловатых вкусов и требований, не смотря на то, что под слоем макияжа она вяглядела очень красивой, да и пела сегодня вполне прилично - две девчонки в дерюге начисто затмили её, тем более, что хитрованка Елена разевала рот в ритм и такт пению, так что вполне можно было решить, что поет она, а вовсе и не Эльвира!
   "Звезда" была достаточно опытна, чтобы разом считать ситуацию и в легкой паузе между вокалом, процедила сквозь зубы.
   - Убирайтесь вон, сучки!
   Елена сообразила, что изобиженная "звезда" уже никогда не составит ей протекцию, никогда не приоткроет двери в блистательный мир эстрады, к тому же она разглядела в зале двух мужчин - воротил шоу-бизнеса, а потому решила, что терять ей уже нечего и ответила Эльвире так же не разжимая рта.
   - Мы отработаем по договору, старая живодерка Эльвира шагнула к микрофону и покосилась за кулисы, на своего охранника Тимура, который знал дело и взгляд хозяйки тут же понял, но выскакивать за сцену и утягивать с неё девчонок было как-то не с руки.
   Под жидкие аплодисменты Эльвира закончила очередную песню и, себе на голову, игриво спросила.
   - Что вам спеть еще, господа?
   И бородатый молодой увалень, с рано накушанным купеческим животом, захохотал из-за стола, прогнувшегося от обилия блюд.
   - А ничего не пой! Оставь девчонок на эстраде и отдыхай!
   Его тут же поддержали несколько развеселых женских голосов.
   - Точно! Эльвира, оставь девкам микрофон и катись отдыхать, бабуся! Сиди на диете, хватит с тебя!
   Хуже того - из глубины зала проорали конкретно, по деловому, как русскому купечеству и положено.
   - Эльвира, держи триста баксов и уноси свое мясо с эстрады! Девочки по двести каждой! Вперед, малышки!
   Приходится признать, что в этот момент сделал ошибку и верный Тимур включил фонограмму...
   Музыка взвыла...
   Эльвира потерялась...
   А Елена мимо неё ринулась к микрофону, поймала ритм и завопила, словно рожала, текст этой самой знаменитой песни Эльвиры, где влюбленная пара "вверх ногами катилась прямо в рай!" . Хорошо ли у Елены получилось, или вовсе не получилось - значения не имело, поскольку при исполнение она лихо задирала лохмотья дерюги на заднице, зазывающее вертела чреслами, Александра от подруги не отставала и это обстоятельство - решило дело.
   Купеческое общество взревело от первобытного восторга и в общих воплях прослушивалось одно пожелание: "Эльвира, пошла вон! Дай дорогу молодым!"
   Тимур догадался, наконец, выключить фонограмму, ринулся на защиту чести и достоинства хозяйки , схватил девчонок за их туалеты и потянул со сцены - решительные действия холопа оказались явной ошибкой для солидной атмосферы купеческого клуба. Поначалу из зала в лицо Тимура швырнули яйцо, фаршированное красной икрой и - попали точно в глаз. А затем молодой гигант с бородой до пояса зарычал медведем так, что бокалы на столах звякнули.
   - А это как изволите-с понимать?! Это что за оскорбление почтенной публики?! Эй, ты джигит, холуй чернозадый! П-ш-шел вон со сцены! Мы этих мартышек желаем слушать!
   И его тот час поддержала остальная аудитория. Эльвира же, к сожалению, потеряла контроль над собой, ей бы разумно влиться в ситуацию, согласится с пожеланиями зала, а уж потом, (при ее - то опыте!) повернуть ситуацию в свою сторону и свою пользу. Но она завизжала, словно её резали, и на этот визг из-за кулис вылетел второй её охранник, исполнявший и роль шофера. Тот с дуру принялся помогать Тимуру в изгнание Александры и Елены со сцены, а подобная наглость и своеволие уже никак не могли оставить почтеннейшую публику ночного клуба во внеучастие в событие. Тимура сбросили с эстрады и он элегантно вышиб головой двери в коридор отдельных кабинетов. Второго охранника оглушили , ударив по голове ведерным самоваром: хорошо ещё что пустым, без воды, звону получилось много, но боевой эффект - весьма относительный.
   Охрана клуба, ворвавшись в зал, не оценила обстановки правильно м сделала ошибочный ход - выступила на стороне певицы и её поверженных охранников. Битва разгорелась на эстраде, частично сместилась в зал. Через минуту на помощь своим господам из холла и с улицы (от автомобилей) ворвалась охрана достойнейшего купечества, и так же не скумекали - кого надо было защищать, а потому принялись от души лупить всех подряд, кого принимали за обидчиков своих господ-благодетелей. После этого развернулось настоящее веселье в национальном вкусе - переворачивали столы, раскалывали зеркала, били посуду, совали врага мордой в салат, поливали друг друга квасом из кувшинов, хрюкали, квакали, обливались слезами и соплями...
   Эльвира пришла в себя - на своем веку она перевидала столько ресторанных побоищь, что знала как с ними справлятся. Она быстро сменила кассету в магнитофоне, поставила максимальную громкость, подхватила микрофон и через несколько секунд обрушила на головы дерущихся текст песни, который исполняла практически басом.
   Спи-и, мой бэби-и!
   Моя сладкий черный бэби-и-и...
   Отец и мать пошли поспать И ты, мой друг, усни-и-и-и-и...
   Усни-и-и....И-И-И!
   Неизвестно почему, но эта песня всегда успокаивала зал - и сейчас сработала как обычно. Оглушенные ревом африканской колыбельной мелодии, мужчины приостановились, туповато уставились друг на друга, припоминая из-за чего, собственно говоря, завихрилась потасовка, кто кого бьет и главное - какое от этого получается удовольствие? Оказалось, что никакого резона колотить друг друга не было.
   Не успокоился лишь охранник Тимур, который допустил в начальной фазе явный прокол в работе и теперь старался исправится перед лицом своей хозяйки. Он схватил Александру и Елену за волосы и коридорчиком поволок их к дверям, бормоча что-то на незнакомом языке. Ему принялся помогать и шофер-телохранитель и, хотя девчонки яростно отбивались, кусались и царапались - парни вышвырнули бы их на тротуар бел особого труда, если б опять же не вмешалась пара посетителей. Все тот же бородатый великан стукнул Тимура сверху вниз по черепу и Тимур упал. Шофер пал в ноги гиганту и оба повалились. Тимур завизжал, оскалив зубы, внезапно в коридорчике погас свет и грянул револьверный выстрел... А следом за ним - второй... На мгновение общий фон криков перекрыл вопль Эльвиры - в темноте кто-то залез ей под юбку, а потом укусил за ляжку.
   Черт его знает, чем бы все это кончилось, если б в добавок ко всем этим нелепицам служебное рвение не по разуму не проявил начальник охраны клуба - он услышала грохот побоища и выстрелы из своего кабинета, тут же прихватил из ящика две граната и ринулся на театр боевых действий, перенасыщенный охватившим его чувством боевой лихорадки. Начальнику очень хотелось доказать, что он не даром поедает свой хлеб и потому начальник долго не рассуждал - в полной, кромешной темноте коридорчика метнул туда, в глубину, обе гранаты - одна парализующе - светового действия, другая попроще, слезоточивая. Первая лопнула, будто электролампочка и на долю секунды осветила коридорчик столь яркой вспышкой, что все едва не ослепли. Но затем принялись рыдать, чихать и плакать, поскольку проявила себя в действии вторая граната, заполнившая коридорчик зловонным дымом.
   Все участники побоища, переломившись в поясе, а кто и на четвереньках, выбрались из коридорчика заливаясь, слезами. После этого на несколько секунд наступила тишина, разрядившаяся густым и удивленным басом.
   - Ну, мужики, это уж слишком... Зажги свет в коридоре, посмотрим, кого там убили.
   Свет вспыхнул - на выстрелы, свет и грохот прибежал хозяин заведения. Оказалось - не убили никого, все уж стояли на ногах, но в коридорчике остро и горько пахло порохом.
   - У кого оружие, бандиты? - истерично заголосил хозяин. - Я сейчас милицию вызову!
   Оружия в руках не было ни у кого. Охранник Тимур с рассеченным лбом ползал на коленках и что-то пытался найти по углам коридорчика. Эльвира возле него материлась, била своего телохранителя ногами, стремясь попасть в лицо.
   Хозяин присмотрелся к обстановке и тут же наметанным глазаом определил корень зла - две девченки-оборванки испуганно жались к стенке, с них, понятно, все и началось.
   - Идемте, девочки, - решительно сказал он. - Переоденетесь и мой шофер развезет вас по домам.
   Как Елена, так и Александра понимали, что задерживаться им здесь не в прок, а потому попросту, поверх своих костюмов влезли в джинсы, накинули куртки и поспешили за хозяином на выход.
   На улице бдительная милиция и взвод ОМОНа, под блеск милицейских синих мигалок на автомобилях, уже оцепляла клуб "Голубой пингвин" и настроены защитники правопорядка были крайне решительно. Но хозяину клуба удалось прорвать заграждение и он доволок неудачливых артисток до автомобиля, торопливо приказав шоферу.
   - Отвези их куда подальше и выброси, хоть в канаву.
   Уже перед автомобилем их догнала Тимур, крепко взял обеих за локти и едва слышно проговорил свистящим шепотом.
   - Суки, отдайте пистолет, а то плохо будет.
   - Какой пистолет?! - дернулись обе в разные стороны и Тимур не смог повторить своей просьбы - заметил, что к ним поспешает все тот же гигант при бороде купца первой гильдии, да и милиционеры косились подозрительно.
   - Ну-ка, холуй, - небрежно бросил бородатый купец Тимуру. - Отвали. Девочки, вот вам мои визитки, звоните с утречка, если жизнь пойдет боком. Звоните, не пожалеете.
   Они взяли визитки и нырнули в светлую "волгу", которая уже стучала прогретым мотором.
   - Куда, шалашовки? - пренебрежительно повернулся к ним водитель.
   Обижаться было ни к месту, а Александра сообразила, что давать адрес общежития тоже ни к чему.
   - Клуб "Тайм-брэк" знаешь?
   - Ездили. - уже уважительно ответил водитель и тронул машину.
   - Зачем тебе в клуб? - нервно спросила Елена. - Там же никого нет.
   - Так надежней, не надо чтоб эти бандиты знали, где мы живем. А кто-нибудь там есть. Хоть сторожа.
   В час неприятностей девчонок все так же тянуло в "Тайм-брэк", словно по инерции, тянуло уже помимо их воли, автоматически, будто только там они могли найти защиту от всех бед.
   Олег Михайлович - Рая Бондарева.
   Он подкатился к кафе на сто восемьдесят пятом километре часа через два с небольшим, после звонка Раи. В тот самый момент, когда она, сидя в полутемном зальчике, уже еле отбивалась от настойчивых предложений шоферов - предлагали отвезти в Москву "за так ", но она достаточно хорошо знала, что это значит.
   Олег Михайлович покрыл эту дистанцию за столь призовое время потому, что у него хватило ума не самому гнать машину по ночному шоссе, а вызвать штатного водителя Клуба Эдика Артузова и тот, бывший раллист, с удовольствием устроил гонки, от которых у Олега Михайловича захолонуло сердце.
   Рая забилась на заднее сиденье машины, Олег Михайлович тепло пристроился рядом и спросил мягко.
   - Ну, кукушка, как тебя сюда занесло?
   - Ох, лучше не рассказывать Я вам так обязана... Что хотите для вас сделаю.
   - Для меня немного надо. будешь делать для себя.
   - Вместе с девочками?
   - Да... Вместе с ними.
   Олег Михайлович указал глазами на спину Эдика, давая понять, что при нем распространятся на темы будущих дел не стоит. К тому же у Олег Михайловича на прошлой неделе не получился разговор с Юлией - та наотрез отказалась работать в массажном кабинете и теперь Олег Михайлович сообразил, что лучше проводить разговоры не с каждой девушкой по отдельности, а со всеми разом - те , кто согласятся, надавят на непокорных и дело сладиться. Рая, в данном случае, уже не может не согласится, коль скоро он по первому зову приехал за ней в ночи черте куда.
   Едва тронувшись с места, Эдик тут же набрал запредельную скорость, которая пугала Олега Михайловича. И вдруг он понял, что этот испуг признак осторожной старости, поскольку в молодости он скорости не боялся. С резкой отчетливостью он вдруг понял, что уже давно не молод, что живет в неподобающем для него стиле, что со стороны он, скорее всего, изрядно смешон.
   - Рая, - негромко позвал он. - А кого из нас ты любишь? То есть, кто нравится больше других?
   - Я? - спросила девушка не удивляясь. - Я - Вадима. Нельзя же жить, чтоб кого-то не любить!...А Юлия любит Андрея Голубева. Она только из-за него и оказалась в "курятнике".
   Вот значит как, огорченно подумал Олег Михайлович, чтоб там ни случалось, а каждой из них - требовался лишь один человек. И каждая не могла жить без конкретного, в одном лице, увлечения. И ничего с этим не поделать.
   Рая поняла скрытый смысл вопроса и поправилась.
   - А вы у нас, как... Ну, как старший брат.
   - Брось, - ответил он. - Я вам как дедушка.
   Рая прижалась к нему круглым и теплым плечом, сказала с деланной уверенностью - Ну, вы ещё очень не дедушка...
   - Это все равно. Только ты касательно Вадима никаких планов не строй. Он со своей мегерой никогда не разведется. Тем более, что у него в голове на первом месте бизнес... Они все на бизнесе, на деньгах помешаны и не знают, что самое главное и ценное в жизни.
   - Я знаю, - ответила она.
   Олег Михайлович как-то незаметно не то чтоб заснул, а забылся.
   Мерещилось ему в этом полусне его детство и юность на берегу холодного Балтийского моря, бурная зрелость и все это походило словно на просмотр киноленты биографического порядка, на попытку оценить все прожитые годы, но значения сему Олег Михайлович не придал все было прожито и пережито. А то что у него оставались последние часы - того Олег Михайлович и предположить не мог.
   Около трех часов ночи Эдик упер автомобиль в ворота Клуба и дал сигнал.
   Их домика охраны вышел Мелентьев и весело сообщил.
   - А все девчонки уже на месте!
   - Как на месте?! - удивился Олег Михайлович.
   - Да так, собрались и все! Я их в большой коттедж пустил, не оставлять же на улице.
   - Правильно! - обрадованно сказал Олег Михайлович, углядев в этом событие знак с небес - все собрались и можно будет разом начать новое дело.
   Увлекая за собой Раю, он почти бегом влетел в Большой Коттедж, ворвался в холл, увидел там Юлию и Александру с Еленой и радостно закричал.
   - Все в сборе! Прошла зима печалей наших! Пойдем по второму кругу радостей, девочки!
   Олегу Михайловичу и в голову не могло прийти, что у двух девчонок из четырех - в одежде спрятано по пистолету... Ну, а если бы даже и пришла ему в голову такая мысль? Что из того?..
   "Курятник" и Олег Михайлович.
   Каждый из них провел бессонную ночь, но усталости никто не ощущал. На скорую руку они сделали нечто вроде холодного ужина, послали Меленьтьева за выпивкой и, не откладывая дел в долгий ящик, Олег Михайлович тут же начал рисовать перспективы будущей жизни.
   - Устроим нашим мальчикам небольшой сюрприз! Они приедут на Рождество к полному расцвету нашей фирмы! Мы открываем, девочки, массажный кабинет!
   - Массажный кабинет? - настороженно спросила Александра. - Но мы же не умеем.
   - Не торопись! За несколько дней я обучу вас всем основным приемам! Массажи - классический, эротический, спортивный! Работать будем с членами нашего Клуба, публике вам знакомой.
   Юлия спросила негромко.
   - Только массаж? Или что иное?
   - Ну, всегда ты видишь что-то не то! - огорчился Олег Михайлович. Массаж, это древнее искусство! Ему тысячи лет! Человек приходит разбитым и усталым, а через час он полон сил и жажды борьбы! Когда в системе индийского массажа его по строгой системе касается обнаженное женское тело...
   - Вот именно, - вставила Юлия. - Касается, а что дальше?
   - А дальше - ничего! Если ты имеешь ввиду определенные вещи! рассердился Олег Михайлович. - Вы поймете в чем тут дело! Настоящий массаж действует не столько на мышцы и тело, сколько на подкорку мозга, он омолаживает, действует на психику человека, а сексуальные забавы здесь во все не при чем! Наш Клуб как держал высокую марку, так и будет держать! И я хочу, чтоб вы это поняли сразу.
   - Не выйдет. - сказала Елена.
   - Что не выйдет?
   Она неприязненно засмеялась.
   - У голых мужиков с бабами дело кончается только одним. Не надо нам лапшу на уши вешать!
   - Дело кончается только одним, только в определенных ситуациях, жестко заверил Олег Михайлович.
   - Ну, и как нам себя вести в этих ситуациях? - спросила Юлия.
   - Если вы договариваетесь с клиентом, разве я могу вас останавливать или запрещать? - наивно спросил Олег Михайлович.
   - Но эти клиенты, - внятно сказала Юлия. - Будут приходить на массаж, предполагая вполне определенную обслугу. И требовать её будет - ЛЮБОЙ! Кто сможет платить.
   - Дед! - захохотала Александра. - Да о чем ты говоришь?! Да если я начну сиськами по голому мужику елозить, да все его органы массировать, так я сама до того дойду, что на любого урода брошусь!
   - Ты рассуждаешь непрофессионально! - воскликнул Олег Михайлович. Очень быстро это у вас пройдет! Как профессиональный кассир в банке считает деньги, не видя их ценности, не ощущая их в качестве денег для себя - так и вы будете в душе оставаться спокойными, неужели это неясно?
   - Ясно, ясно - кивнула Елена. - Ну, и какие у нас будут ставки?
   - Ставки в Москве сейчас определились, - это был самый щекотливый вопрос и Олег Михайлович подходил к нему с осторожностью. - Обычно в таких кабинетах девушки получают половину от того, что платит клиент, а вторая половина - заведению. Вы будете у нас получать три четверти, а нам хватит двадцати пяти процентов.
   - Бордель! - сказала Александра с вызовом. - Публичный дом.
   Рая молчала, что несколько беспокоило Олега Михайловича, он полагал найти в её лице поддержку.
   - Я же вас не принуждаю, дорогуши, - слегка осерчал Олег Михайлович. - Хотите жить хорошо и весело - работаем. Не хотите - я ведь тоже не обижусь. Сами понимаете, что по сегодняшним временам мне набрать персонал раз плюнуть.
   Юлия внимательно посмотрела на него и спросила многозначительно.
   - А Голубев и Вадим знают об этом?
   - Я же сказал, сделаем для них сюрьприз! Они приедут через месяц, а мы - процветаем! И не смотри подозрительно, Юлия, все делается официально, с лицензией и всяческими разрешениями.
   Александра закричала с веселым озлоблением.
   - Старый хрыч! Не ходи вокруг и около! Ясный вопрос - ты делаешь из нас кадровых проституток! Так ведь? И для начала ты от нас должен медицинские справки потребовать, чтоб ненароком клиентов не обидеть!
   - Я вам предлагаю свою схему! - обидчиво ответил Олег Михайлович. - А уж если вы её рассматривает под углом своей точки зрения.... К тому же, детки, глянем на этот вопрос и со стороны перспективы. Весной вы получите свои дипломы, ну а дальше что? Вы думаете, так просто сейчас найти работу? А у нас вы будете при деле!
   - На всю жизнь что ли? - покривила губы Александра - Как пойдет, неопределенно ответил Олег Михайлович.
   Рая тяжело вздохнула и сказала невесело.
   - Когда мы договаривались, что будем в Клубе до конца учебы...Это было не так уж и плохо. Просто хорошо, чего уж там. Жить, конечно, надо и деньги нужны, но, пока не приедет Вадим Васильевич, я на такие перемены не соглашусь.
   Елена глянула на неё с пренебрежением.
   - А без Вадима, своей головой ты жить не можешь?
   - Могу, - спокойно ответила Рая. - Я все могу. Массажисткой могу работать. И проституткой стану, если потребуется...Потом - сопьюсь, или подхвачу какую-нибудь заразу. Такой ведь конец, Олег Михайлович?
   Рассудительность этой обычно простоватой девушки несколько смутила Олега Михайловича, но он уже чувствовал общее колебание, а потому заговорил мягко и искренне.
   - Девочки, я прожил долгую и, скажем так - бурную жизнь. Юность и молодость прошла в развеселых городах Прибалтики и в Москве. Везде у нас была хорошая компания... Так же как здесь. Что уж там говорить, были у нас шлюхи, "честные давалки" и просто проститутки... Ну, а вот теперь, лет пять назад, стал я подводить итоги. И поверьте, подавляющее большинство моих подруг - создали прекрасные семьи, нарожали детей, теперь нянчат внуков. Подавляющее большинство.
   - А меньшинство? - спросила Юлия.
   - Тоже не буду скрывать. Те, кто неумел держать себя в руках, одна из пяти, сбились с круга. Спились, у мерли от болезней, сгнили в лагерях. Так что все зависит от себя. Чтоб погибнуть вовсе не обязательно работать в массажном кабинете! Умирают молодые поэты от водки, дохнут музыканты от наркотиков... Ну, а в частном случае, не забывайте, что я - с вами. И уж как-нибудь прослежу, чтоб жизнь ваша сложилась нормально.
   - Спасибо, дедушка. - язвительно поблагодарила Александра. - Хорошо мы будем жить в твоем публичном доме.
   Несмотря на всю её язвительность, Олег Михайлович почувствовал, что перевал - уже преоделен. Правда, перед рассветом они не пришли к общему согласию, но Олег Михайлович определил, что если Юлия твердо решила участия в этом виде бизнеса не принимать, то Рая покорно согласится на все, что можно предложить ей на благо Вадима, а Елена с Александрой - колеблются. По своему опыту Олег Михайлович знал, что любая, самая неожиданная и жесткая идея должна отстоятся в мозгу, стать обыденной и привычной, после чего следует сделать лишь легкий нажим, чтобы все дело сладилось - даже с Юлией.. Каждую по одиночке, скорее всего, не уговорить бы, но вместе ничто не казалось страшным и непотребным.
   - Все девушки, - сказал он глянув на часы. - Почти шесть часов утра. Пора идти спать.
   - Кому как, - сильно потянулась Александра. - Нам ведь на занятия пора...
   Он дал им денег на такси, они весело простились и ушли, а Олег Михайлович пришел к выводу, что дело - наладилось, но что бессонная ночь для него мероприятие уже достаточно тяжелое. Настало время, когда ему нужно экономно распределять свои силы.
   Укладываясь в постель, Олег Михайлович подумал, что надо бы выпить полстакана водки, чтоб заснуть покрепче, но потом отказался от этого.
   А зря, поскольку умер он ровно через пятьдесят две минуты не по русски - трезвым.
   Будучи в состояние глубокого сна он получил две пули в пах и одну в голову. Он не проснулся и уже не слышал, как кто-то сказал над ним, рядом с ним, уже мертвым.
   - Ты, козел, из нас проституток не сделаешь.
   Так и умер Олег Михайлович - без страданий и боли, почти смерть святого.
   Чтобы вся история его жизни, изложенная здесь, имела приятную разуму и чувствам завершенность, стоит, видимо, сказать, что много позже, при разборе его оставшихся дел, оказалось, что в личной бухгалтерии он был предельно аккуратен, оставил завещание, где не только не поделил по справедливости свой дом в Подмосковье и дачу в Крыму, но и капитал, вложенный в ценные бумаги. Не оставил своей последней милостью ни одного из трех сыновей и двух дочерей (в Клубе о них не знали), не забыл ни друзей, ни даже девочек "курятника" - хоть понемножку, но все чего-то получили от его скромного... ну, не совсем правильное определение - наследства. Однако и в завещание Олега Михайловича проскользнул стиль его игривой юности и здесь он не смог не нахулиганить. Он просил друзей поставить через год над своей могилой (когда просядет земля) белую, мраморную небольшую плиту, чтоб на неё уместился такой текст.
   Когда покинешь мир Ведь будет все равно Что делал, говорил,
   Чем запятнал себя ты.
   Поначалу думали, что это стихи собственного сочинения Олега Михайловича, потом определили, что все же это - Омар Хаям (1040-1123), но все равно - мир твоему праху, прощай друг!
   ...Охранник Мелентьев, бдительно несший службу, услышал три выстрела в коттедже, подхватил помповое ружье и бесстрашно ринулся выяснять ситуацию, но застал в кабинете лишь уже бездыханного старика, залитого кровью. Мелентьев выбежал из коттеджа, обежал все корты, но никого не приметил. Да и трудно было кого-нибудь увидеть - рассвет только начинался, небо заволокли тяжелые тучи и видимость была скверной.