Граф Л.. Смертельный отсчет

   Другой челнок, представший перед взором Чехова, выглядел целым и невредимым, если не считать ненормально сильных пиков энергетических импульсов от поврежденного сердечника, то и дело появлявшихся на чувствительном приборном дисплее. Элегантная красная надпись на тупом носу обреченного челнока говорила о том, что ему дали имя "Кларк". Только сейчас Чехов заметил, что челнок относился к облегченной модели и весил всего несколько дюжин тонн. Значит, задача по вытаскиванию опасного аппарата из пределов "Энтерпрайза" может оказаться и не столь уж неразрешимой, как он раньше думал. Чехов с огромным напряжением вывел "Брахе" за корму "Кларка", сражаясь буквально за каждый дюйм расстояния и постоянно поглядывая на закрытые двери ангара в ожидании, что створки вот-вот начнут раздвигаться в стороны.
   "Брахе" глухо вздрогнул, ткнувшись носом в заднюю стенку "Кларка". Чехов почувствовал, как задрожал корпус его челнока, как заурчали от напряжения его импульсные двигатели, когда он плавно потянул на себя рычаг скорости. Как только сила инерции была преодолена, "Брахе" коротко скрипнул всеми своими корпусными деталями и оба челнока дернулись вперед, при этом Чехова отбросило в кресле немного назад, и он почувствовал острую боль. "Кларк", часто постукивая, пополз, царапая палубу, и его бессловесный протест против такого насильного перемещения трансформировался в вибрацию, пронизавшую весь корпус "Брахе" и зазвучавшую внутри челнока какофонией оглушительного грохота. Высоченные и массивные двери ангара также едва заметно подрагивали, перенимая вибрацию от напряженно трясущихся челноков, но оставались закрытыми.
   – Открывайтесь, черт вас побери, – простонал Чехов. Он заставил себя держать руки на рычагах управления, чтобы от злости не сорваться и не стукнуть кулаком по рулевой панели. – Открывайтесь!
   В центре между двумя половинками дверей появилась черная щель. Она превратилась в полоску, которая постепенно становилась все шире, и Чехов понял, что это и есть долгожданный путь к спасению. Но как раз в этот момент дергающийся корпус "Кларка" поехал вбок и соскочил с толкающего его сзади носа "Брахе".
   – Черт побери!
   Лейтенант переключил импульсный двигатель на задний ход и стал тормозить, пытаясь не дать "Брахе" проскочить мимо "Кларка" в открывшееся перед ним пространство.
   – Чехов? – Внимание Павла отвлек резкий голос Кирка, звучавший напряженно и взволнованно. – Чехов, доложи, как идут дела.
   Чехов не стал отвечать, а вновь выставил нужные значения всех регулировок, действуя как молено быстрее, управляясь только одной рукой.
   – Челнок уже вышел?
   – Нет! – "Брахе" затормозил с мягким стуком, и его нос оказался посредине корпуса "Кларка". – Нет, сэр, – снова повторил Чехов более спокойно. – Я пытаюсь сделать это.
   – У нас очень мало времени, мистер Чехов.
   – Я знаю, сэр. – Стоило ему просто пошевелить пальцем, как вся спина начинала мучительно ныть от боли, а внутри все сжималось, мешая дышать. Если бы Чехову предстояла более сложная работа, чем толкать челнок по ангару при помощи импульсного двигателя, он просто не смог бы справиться с управлением летательным аппаратом. Да и сейчас у него не было полной уверенности, что он доведет до конца начатое дело. Уже не в первый раз он подумал, что хорошо было бы сейчас иметь рядом с собой Зулу, который мог бы пилотировать корабль и с которым Чехов бы не чувствовал себя так одиноко.
   Чехов с тоской подумал о том, каково сейчас Зулу и Ухуре в открытом космосе, как они чувствуют себя, находясь на безопасном расстоянии от "Хоукинга" в ожидании спасения. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как он проводил последним взглядом своих друзей, покидавших в скафандрах челнок через воздушный шлюз.
   Нет, сейчас не время для излишних беспокойств. Отведя "Брахе" назад в ангар, Чехов вновь стал нацеливаться на повернутый вбок корпус "Кларка", наблюдая по смотровому экрану за его движением к проходу между открытыми дверями ангара. В результате первой попытки вытолкнуть челнок из дверей "Кларк" повернулся на сто восемьдесят градусов и стал боком. Чехов снова отвел "Брахе" назад, на этот раз уже нацеливаясь в самый центр приземистого корпуса "Кларка". Теперь первый удар челнока о челнок неуклюже развернул "Кларка" в сторону. Чехов без промедления дал задний ход и притормозил "Брахе" едва ли не в метре от стенки ангара, затем снова направил его вперед. Теперь два летательных аппарата столкнулись с громким лязгом. "Кларк" вздрогнул, как будто его ударили в самую сердцевину двигателя. "Брахе" с усилием протащил его через все оставшееся до конца ангара расстояние и вытолкнул наружу.
   Чехов услышал, что внезапно прекратился скрежет трущегося о палубу корпуса "Брахе", как только "Кларк" выскочил за пределы действия гравитационного поля "Энтерпрайза" и оказался в состоянии свободного падения. Лейтенант нажал на акселератор, даже не глядя на рулевое управление. Сейчас ему не нужно было знать точные показания приборов – важно было убедиться, что "Кларк" полетел подальше от "Энтерпрайза" в сторону звезд, и самому отсчитать секунды полета. Прошло уже много лет с тех пор, как он служил корабельным навигатором, но Чехов до сих пор чувствовал положение защитных экранов корабля, как свою кожу, выработав эту способность бесчисленными часами полетов, когда приходилось управлять расстоянием, конфигурацией, интенсивностью и способами их использования. Толкая "Кларка" перед собой по взлетной площадке, он разогнался до максимально возможной скорости, при которой еще можно было удержаться от падения в пространство. Затем резко включил задний ход "Брахе", предоставляя "Кларку", кувыркаясь, слететь со взлетной площадки "Энтерпрайза". Если защитные экраны корабля были все еще включены, то Чехов хотел оказаться как можно дальше от "Кларка" в то мгновение, когда маленький челнок попадет в зону отражателей и неизбежно взорвется.
   Лейтенант направил "Брахе" в противоположную сторону, стараясь строго следовать по обратному маршруту и поточнее попасть в открытый ангар. На рулевой панели вспыхивали меняющиеся показания приборов, и Чехов, не задумываясь, доверял работе оборудования "Брахе". Дважды он переключал смотровой экран на вид сзади, чтобы удостовериться, что корабль у него за спиной. Однако надолго отводить взгляд от "Кларка" Чехов не осмеливался. Причина была не в том, что он мог сделать что-либо еще для собственной безопасности или безопасности "Энтерпрайза". Просто Чехов хотел собственными глазами увидеть любой исход. Ему невыносимо было от мысли, что он может не узнать о своей судьбе.
   И все же яркая белая вспышка, озарившая его экран в результате взрыва "Кларка", застала Чехова врасплох. Он непроизвольно пригнул голову, и тотчас первая ударная волна выбросила его из кресла, вздыбила носовую часть "Брахе" вверх и стремительно понесла челнок в сторону ангара.
   "О, господи", – подумал Чехов, и в его воображении пронеслась путающая мысль о том, что "Брахе" вот-вот врежется со всего размаха в заднюю переборку ангара. Лейтенант привстал на колени и ухватился за рычаги рулевого управления, пытаясь сбалансировать полет двигателем и погасить инерцию, несущую челнок к неминуемому столкновению. Однако первые показатели начавшегося торможения появились на индикаторах приборной панели как раз в тот момент, когда челнок врезался во что-то громадное, неподатливое и невидимое. Чехов успел еще в отчаянии подумать только об одном: лишь бы капитан успел опустить защитные экраны. В эту минуту "Брахе" накренился набок, и все вокруг погрузилось во тьму.

Глава 20

   – Зулу? – Чьи-то руки осторожно похлопали рулевого по щекам, словно опасаясь, что он рассыплется от более сильного прикосновения. – Зулу, ты слышишь меня?
   Зулу застонал и с усилием открыл глаза. Все вокруг было залито тусклым голубоватым светом дежурных лампочек. Рядом двигались расплывчатые фигуры, но он сфокусировал свое внимание на ближайшей к нему и без особого труда узнал ее.
   – Ухура?
   – Не шевелись.
   Встревоженное лицо Ухуры склонилось над ним. Воздух вокруг был пропитан дымом, и Зулу весь сжался от тревожного предчувствия. Он с усилием приподнялся на локтях, невзирая на попытки девушки ему помешать.
   – Что произошло с кораблем? – спросил рулевой, всматриваясь в неясные очертания андорского мостика и ожидая увидеть разорванные трубы, извергающие белые клубы азота, или удушливый дым горящей электронной аппаратуры.
   – Электромагнитный импульс от взорвавшегося челнока вывел из строя нашу систему управления.
   Вокруг стало еще больше тумана, и тут Зулу сообразил, что принимал за дым замерзающий пар от дыхания девушки, рассеивающийся в холодном воздухе корабля.
   – У нас нарушено рулевое управление, защитные поля и система связи. Вентиляция работает на аварийном источнике питания. Отсутствуют тепло и свет.
   Зулу застонал опять, растирая ушибленное место на подбородке.
   – Как подействовала на нас вспышка антивещества на "Хоукинге"?
   – Пламя не дошло до корабля почти на пятьдесят километров. – В глазах Ухуры сверкнули искорки радости. – Ты все это пропустил, так как сразу ударился лицом о панель рулевого управления.
   – Очень жаль.
   Зулу смог наконец привстать. Однако, прежде чем он отважился взглянуть на смотровой экран, ему пришлось подождать, пока не прекратится шум у него в голове. Выключенная панель была угнетающе пустой.
   – Что произошло с "Мекуфи"? Ухура покачала головой, и ее лицо сделалось серьезным.
   – Он оказался почти на тысячу километров ближе к челноку, чем мы. Наши приборы показали, что вспышка антивещества выжгла огромную дыру в его корпусе. От этого корабль сразу развалился на куски. – Ухура улыбнулась ему. – Твой фокус с русской рулеткой удался. – В последних словах прозвучало и удивление, и восхищение.
   – Чехову придется вынести благодарность, когда мы все встретимся. – Зулу взялся за предложенную Ухурой руку и встал на ноги. Он почувствовал легкое подрагивание палубы. – Эй, да мы же движемся!
   Ухура кивнула и встала рядом с ним.
   – Да, "Энтерпрайз" ведет нас на тяговом луче. Мистер Скотт говорит, что они собираются завести нас для ремонта в челночный ангар.
   – Как это мистер Скотт может говорить с нами? – удивленно уставился на нее Зулу, опасаясь, что из-за головокружения перестал правильно понимать слова. – Если я правильно понял, ты говорила о нарушенной системе связи?
   – У нас нарушена корабельная связь. – Ухура наклонилась со свойственной ей грациозностью, поднимая с пола какой-то круглый предмет из пластмассы и металла. Зулу прищурился и увидел, что это просто-напросто шлем от скафандра Ухуры. Девушка повернула шлем к себе и постучала по коммуникатору:
   – Кристаллические микросхемы в наших скафандрах, слава Богу, уцелели. А с отключенными защитными полями нет никаких препятствий для связи с "Энтерпрайзом".
   – Я бы никогда до этого не додумался.
   – Несмотря на саднящую боль в челюсти, Зулу растянул, рот в одобрительной улыбке. – И вообще, разве я не говорил тебе, что ты отлично справляешься со своими обязанностями?
   Лицо Ухуры просияло улыбкой:
   – Ну о тебе можно сказать то же самое. Любой другой пилот, без всякого сомнения, погубил бы нас, если бы вздумал играть в прятки с орионскими истребителями.
   – Это уж точно, – согласился Зулу без лишней скромности.
   Ухура прыснула от смеха и потянула его за локоть.
   – Пойдем! – предложила она. – Сейчас мы, должно быть, приблизились к кораблю на расстояние прямой видимости. Там внизу на палубе есть иллюминатор. – Девушка окинула его участливым взглядом. – Ты сможешь спуститься по лесенке в этом тяжелом костюме?
   – Да, я уже не собираюсь снимать его. – Ветретив удивленный взгляд Ухуры, рулевой улыбнулся. – Я так сильно вспотел за то время, как мы покинули "Хоукинг", что представляю, какой от меня идет аромат.

* * *

   "Энтерпрайз" двигался к ним навстречу сквозь темноту космоса, и его длинные платиновые бока, словно синяками, были усеяны ожогами от фазерных ударов. Зулу даже присвистнул, оценив весь масштаб повреждения корабля. Самые серьезные разрушения пришлись на неприкрытые защитным полем части основного корпуса в том месте, где произошел разрыв. Кроме того, сразу бросалась в глаза большая вмятина, идущая вдоль вторичного корпуса, как раз на уровне взлетно-посадочной площадки челноков. Даже издалека Зулу разглядел ползающих по корпусу в скафандрах инженеров, занятых ремонтом поврежденных металлических секций.
   – Хорошо еще, что от такого удара не возникла вторая пробоина корпуса, – сказала Ухура, спокойно глядя через плечо Зулу. От этих слов Зулу поморщился, вспомнив о своем имуществе, разлетевшемся в океане космического вакуума, и о разграбленной каюте. Где-то в глубинах сознания он до сих пор тешился надеждой растянуться в своей теплой и наполненной ароматами растений каюте после того, как закончит свой отчет Кирку. Но теперь его ожидал только холодный комфорт резервных кают.
   От этой мысли Зулу вспомнил нечто совсем забытое и более внимательно всмотрелся во вмятину от удара, уродливо протянувшуюся по корпусу корабля.
   – Это как-то не похоже на последствия от попадания фотонной торпеды, – заметил он Ухуре. – Неужели это натворил орионский диверсант?
   – Да, видимо, он спрятался где-то в челночном ангаре, чтобы подложить фазерную бомбу в "Хоукинг".
   Ухура широко раскрыла глаза, разглядывая, как тяговый луч подтаскивает "Шрас" к массивным воротам посадочной площадки, раскрывающимся, чтобы принять андорский корабль. Дальняя половина площадки для челноков была защищена противовакуумным экраном, но прозрачная алюминиевая стенка не могла скрыть от глаз искореженные и взорванные челноки, лежащие у задней переборки. – О Боже мой, неужели диверсант заминировал все челноки?
   – Ну нет, скорее, он попросту изуродовал их. – Зулу сосчитал пустые места на стоянке у стен, пока тяговый луч мягко опускал их внутрь посадочной зоны. – "Брахе", "Кларк", "Кахоутек"... Черт возьми! Да ведь он вывел из строя все наши самые лучшие межзвездные челноки! Если его еще не поймали, я сам найду этого гада и удавлю собственными руками!
   Ухура с интересом посмотрела на него снизу вверх. В это время двери ангара, скользя, стали закрываться за ними.
   – Зулу, не терзайся так, я уверена, что Звездный Флот снабдит нас новыми челноками, как только мы вернемся для переоснащения.
   – Не в этом дело! – Зулу пошел следом за девушкой к лестнице. Он уже слышал, как на нижней палубе Хаслев снова жаловался на что-то андорцам, собравшимся возле люка. За стенками корабля гудели потоки сжатого воздуха, заполнявшего посадочную зону. – Мне нравились те челноки, которые были у нас! Я уже знал, какие из них лучше управляются при микрогравитации, а на каких особенно удобно выходить в атмосферу...
   Лязг открывающегося входного люка прервал его, и Зулу прыжком преодолел несколько оставшихся ступенек лестницы. Он прошел вслед за Ухурой мимо стоявших в нерешительности андорцев, испытывая, как и его приятельница, непреодолимое желание снова окунуться в привычную атмосферу "Энтерпрайза".
   – Зулу, Ухура! – Капитан Кирк вышел в сопровождении Спока из расположенного напротив посадочной зоны турболифта и быстро направился к ним навстречу. Капитан двигался со свойственной ему легкостью и энергией. – С вами все в порядке?
   – Все нормально, капитан. – Зулу оглянулся по сторонам, разглядывая следы разрушений в челночном ангаре, заметные еще больше теперь, когда он вышел из андорского корабля. – Сэр, а тот диверсант, наверное, заложил бомбы сразу в несколько челноков?
   – Нет. По всей видимости, кроме "Хоукинга", он успел заминировать только один челнок. – Кирк печально улыбнулся уголком рта, оглядывая окружающий беспорядок. – Остальное – дело рук Чехова, когда он пытался предотвратить последствия пакостей, которые натворил этот диверсант.
   – Так это все разбил здесь Чехов? – воскликнула Ухура. Они с Зулу обменялись озадаченными взглядами. – Значит, мы его транспортировали прямо в челночный ангар, – проговорила Ухура. Ее глаза потухли, и она встревоженно спросила, посматривая на искореженные челноки:
   – А с ним все в порядке, сэр?
   Капитан кивнул:
   – Порядком измочален, но такое обычно и бывает, когда приходится вступать в кулачный бой с орионцем. Доктор Маккой уже стоит рядом и дожидается возможности поскорее отправить его в лазарет, как только инженеры разрежут челнок и освободят нашего друга.
   Ухура испуганно посмотрела на капитана:
   – Вы хотите сказать, что он запечатан в одном из этих челноков?
   – Да, – Кирк улыбнулся девушке понимающей улыбкой, осветившей его глаза лучистым сиянием. – Я уверен, он был бы очень рад возможности разделить с вами компанию в ожидании своего освобождения.
   Она ответила капитану признательным взглядом и повернулась к турболифту:
   – Спасибо вам, сэр. Вы получите утром мой полный отчет.
   – Хорошо, – Капитан повернулся на звук раздавшихся шагов. – Капитан Канин! – Кирк пошел навстречу и по обычаю андорцев вежливо поклонился офицеру. – Мы вам благодарны за помощь, оказанную в сражении с орионцами. Героические действия вашего корабля в этом бою будут особо отмечены в моем рапорте руководству Звездного Флота.
   – Благодарю вас, сэр, – Канин поклонился в ответ, и усики на его голове порозовели от удовольствия. – Главная заслуга, однако, принадлежит вашему пилоту. Он просто виртуозно уклонялся от атакующих орионцев.
   – Да уж, – Кирк потер красовавшийся на лбу синяк и с веселым видом повернулся к Споку. – Жаль, что его умение мы не могли сегодня использовать на "Энтерпрайзе".
   Оживленный вид капитана сменился стальной улыбочкой, когда его взгляд упал на Муава Хаслева, стоявшего в наручниках рядом с рослым андорским сотрудником безопасности.
   – А, мистер Хаслев! Главный виновник всей этой драмы. У нас тут есть гость, который давно хочет с вами побеседовать.
   Капитан кивнул Споку, и вулканец подошел к ближайшему интеркому.
   – Я вам сейчас все объясню, и вы убедитесь, что ни в чем нет моей вины, – начал возражать Хаслев. – Если бы вы не приняли решения отправить меня обратно на Сигму-1...
   – ., то "Хоукинг" взорвался бы прямо здесь и сейчас мы все были бы мертвы, – резко закончил Зулу.
   Андорский физик сердито посмотрел на него:
   – Послушай, да ты же сам заварил всю эту кашу...
   – Жалкий мерзавец! – грубый орионский голос штормовой волной ворвался в начавшийся было спор.
   Зулу обернулся и увидел здоровенного орионского командира. Он вышел из турболифта в сопровождении двух сотрудников безопасности. Бородатая физиономия была перевязана белой медицинской повязкой, что ничуть не делало орионца менее опасным на вид.
   – Ты лгал нам!
   Хаслев попятился назад, и его усики испуганно прижались к голове.
   – Гм.., когда именно, командир Ондаркен?
   – Ты утверждал, что твой гиперзащитный анод позволяет проходить сквозь защитные поля любому транспортационному лучу. – Орионец внезапно рванулся к группе андорцев, окружавших Хаслева, и те разбежались в стороны с испуганными воплями. – Но когда мы попробовали при помощи этой штучки транспортировать отсюда своего агента, то ничего не получилось! – Орионец остановился, грозно нависая над посеревшим от страха физиком. – Так почему?
   – Гм... – Усики андорца затрепетали. – Ну, в общем, были еще некоторые нюансы по использованию гиперзащитного анода, но я не успел их вам объяснить.
   – Какие еще нюансы? – Бронзовые глаза Ондаркена превратились в узкие щелочки.
   – Ну, во-первых, можно транспортировать объекты только туда, где имеется анод, но нельзя пока пересылать их от анода. – Хаслев сглотнул подступивший к горлу комок. – И я боюсь, что нельзя пересылать куда-либо сам гиперзащитный анод. Необходимо будет заранее переправить его в пункт предполагаемого назначения.
   – Не говоря уже о том, что данный приборчик при каждом использовании генерирует субпространственный импульс, поражающий корабль, – добавил Зулу.
   – Что-о? – громкий голос Кирка перекрыл даже рев орионского командира. – Так это ваш пресловутый гиперзащитный анод вырубил нам все корабельные приборы?
   – Ах, это просто небольшой побочный эффект, – трясущимися губами пролепетал Хаслев и весь сжался, когда над ним навис оскаливший зубы Ондаркен. – Я уверен, что сумею устранить его, но надо провести дополнительные исследования...
   – Боюсь, что ничего не получится, мистер Хаслев, – прервал физика уверенным голосом Спок. – Фундаментальная теория транспортационной электродинамики Констанции Дюрринг гласит, что при соприкосновении транспортационного луча с защитными полями происходит неизбежное выделение энергии. – Вулканец глубокомысленно сложил свои длинные пальцы перед подбородком. – В большинстве случаев эта энергия расходуется на хаотическое перемешивание молекул внутри транспортируемых объектов. Ваше анодное устройство препятствует этому, выводя освобождающуюся энергию в окружающее субпространственное бозонное поле, из которого энергия все-таки выделяется в форме низкочастотного излучения. – Спок насмешливо поднял бровь. – Поистине, мистер Хаслев, не следовало бы вам забывать, что никому не дано обойти первый закон термодинамики. Энергия, как известно, не создается и не уничтожается, а только преобразуется.
   – Вот именно, – согласился Пов Канин, и на его худощавом лице появилась самодовольная ухмылка. – Вот почему андорское правительство с самого начала отказалось финансировать транспортационные исследования Хаслева. – Он бросил злобный взгляд на орионского командира. – Мы и не могли предполагать, что найдется настолько тупое правительство, которое пойдет на такую глупость, поверив диким бредням Муава Хаслева...
   Ондаркен взревел от гнева и повернулся лицом к андорцу:
   – Что ты сказал, мерзавец?
   – Дайте мне договорить...
   – Джентльмены! – Кирк встал между готовыми сцепиться инопланетянами, явно игнорируя тот факт, что оба жителя миров с повышенной силой гравитации способны сокрушить его на месте одним ударом. Его голос звенел сурово и властно.
   – Мы собрались здесь с вами для того, чтобы решить судьбу Муава Хаслева, а не устраивать перебранку. – Он взглянул на Канина, игнорируя испуганный стон физика-изменника. – Орионский командир обратился к нам с просьбой выдать им мистера Хаслева для того, чтобы его правительство могло предъявить тому обвинение в измене.
   – Я не согласен, – вежливо заметил андорский капитан, – поскольку мистер Хаслев сначала изменил моему правительству.
   Губы Кирка растянулись в улыбке.
   – Это звучит вполне разумно. – Он повернулся к Ондаркену, когда орионский командир протестующе заворчал. – Я уверен, что когда мистер Хаслев отбудет свой срок заключения на Андоре, они будут преисполнены желания отдать его в руки орионского правосудия.
   – Если он доживет до конца своего срока. – Пов Канин не обращал никакого внимания на жалобные стоны, которые издавал Муав Хаслев, стоя за его спиной. – А сейчас, капитан Кирк, я хотел бы просить вашего разрешения найти временное пристанище для членов моего экипажа на борту вашего корабля, а также надежную камеру для моего пленника.
   – Я даю вам такое разрешение. – Кирк взглянул на Спока, в его глазах вспыхнули веселые огоньки. – Я поручу моему старшему помощнику оказать вам помощь, капитан Канин. Возможно, он сумеет по пути объяснить мистеру Хаслеву первый закон термодинамики.
   – Спасибо.
   Канин жестом приказал своему экипажу следовать за вулканцем. Сам он помедлил перед уходом, наслаждаясь молчаливым триумфом над Ондаркеном. Орионский командир свирепо смотрел ему вслед, задыхаясь в бессильной злобе.
   – Я полагаю, что теперь этот вопрос можно считать закрытым, командир Ондаркен, – сухо проговорил Кирк. – Хотя вы можете еще остаться и ответить на вопрос о том, как ваш агент попал к нам на корабль...
   – А что будет с похищенной у нас собственностью? – Орионец окинул Кирка недобрым взглядом. – Как быть с другими преступниками?
   – Другими преступниками? – Вслед за Ондаркеном Кирк посмотрел на Зулу и сердито поджал губы. – Командир, мой рулевой выполнял приказания Звездного Флота, когда отвлекал огонь вашего второго корабля на вас.
   – Речь не об этом! – раздраженно закричал орионец. – А о том, что он сделал раньше на Сигме-1! Он принял похищенную собственность от сообщника Хаслева, землянина – торговца растениями, помогавшего изменнику ускользнуть от нас. Именно таким способом они тайно пронесли на ваш корабль гиперзащитный анод!
   – О Боже мой! – У Зулу от шока даже заболел живот, едва до него дошел смысл слов Ондаркена. – Тогда, значит, этот гиперзащитный анод был спрятан внутри моего бассейна для лилий!
   – Это не тот ли предмет из черного мрамора, который Чехов называл плавательным бассейном? – Было видно, что Кирк ошеломлен не меньше, чем Зулу. – О, мой Бог! Так вот о чем он пытался мне рассказать... – Он повернулся, и его суровый взгляд натолкнулся на злобную гримасу орионца. – Боюсь, что похищенная у вас собственность уничтожена, то есть взорвана и разбросана по всему космосу вместе с челноком, который ваш агент заминировал с целью уничтожить "Энтерпрайз".