Страница:
Левитт продолжал грустно размышлять о чем-то, глядя на нетронутое пиво. Неожиданно он почувствовал, как что-то уперлось ему в спину. Когда он рассеянно взглянул на человека, стоящего позади него, он подумал, что где-то уже его видел. А когда тот ткнул чем-то ему в спину, Айра выругался.
Улыбающийся человек весь буквально светился, глядя на него.
— Привет, Айра, — сказал он. — Как рука?
— Чешется все время.
Пришедший только что человек сел слева от Айры, держа руку, покрытую плащом, между собой и дородным агентом ФБР. Айра взглядом сопровождал его движения.
— И все еще болит, спасу нет.
— Вы что, знаете друг друга? — спросила Вида и потянулась рукой к сумочке, где она хранила пистолет.
Айра кивнул головой и улыбнулся:
— Да, Вида, позвольте мне представить вам Дэвида Вандемарка. Пожалуйста, не трогайте свой пистолет. Дэйв держит под плащом какую-то штуковину, нацеленную мне в живот. Не очень-то хочется получить пулю в живот до обеда.
Дэвид вежливо улыбнулся перепуганной Виде:
— Лучше закройте рот, дорогая. Начальство подумает, что я рассказал вам какую-то грязную шутку.
Разгневанная Вида так яростно закрыла рот, что было слышно, как клацнули ее зубы.
— Что вы собираетесь доказать, Вандемарк? Вы что, действительно думаете, что вам это просто сойдет с рук?
— Что именно сойдет с рук?
Этот вопрос остановил Виду.
— То, что вы хотите вытянуть из нас здесь.
Дэвид откинулся на стуле и покачал головой насмешливо и печально.
— Я не собираюсь ничего вытягивать из вас. Все, что я хочу — это поговорить и попросить об одолжении.
— Единственная услуга, которую вы получите от меня, так это первоклассная психиатрическая помощь, когда я запру вас в камере, — сказал Айра, выразительно глядя на Дэвида.
— Вы измените свое мнение, если выслушаете меня.
Айра и Вида обменялись взглядами. Оба знали, что у них нет выбора. Наконец Айра сказал:
— О'кей, говорите.
— Ну, так-то лучше, — сказал Дэвид и свободной рукой подозвал официанта. Заказав себе «Перье», Дэвид слегка наклонился к собеседникам и доверительно произнес:
— Давайте пару минут поговорим напрямую. Идет? Не беспокойтесь, говорить буду я. Все, что от вас требуется, — это сидеть спокойно, слушать и иногда кивать головой, чтобы дать мне понять, что вы еще не заснули. Подумайте, сможете вы это выдержать?
Так как никто не возражал, Дэвид продолжил:
— Жизнь — это смена приоритетов. Мы все знаем, что одни вещи всегда важнее других. Правильно?
Дэвид долго ждал, пока оба его слушателя кивнут в знак согласия. Затем он продолжил:
— В вашей жизни ловить меня — главная цель, так же как в моей — охотиться на серийных убийц. Вы можете возразить мне, что мои методы превратили меня самого в серийного убийцу. Я допускаю, что это так. Ярлыки, которые наклеивают на кого-либо, ничего не значат для меня.
Но вы должны признать, что существует огромная разница между мной и жертвами. Те, которых я убиваю, загубили множество человеческих жизней, они сделали своей добычей невинных людей. Возможно, это не позволяет мне присоединиться к последователям Матери Терезы, но мне кажется, что я стою чуть-чуть выше Адольфа Гитлера или Иди Амина.
Айра взял кружку и отпил пива, очень осторожно, чтобы не дать Дэвиду повода подумать, что он хочет сделать что-нибудь другое.
— Хорошо, вы — не подонок. Что же это доказывает? Вас разыскивают как опасного преступника. А моя работа заключается в том, чтобы поймать вас.
Дэвид наклонился еще ближе и почти заговорщически произнес:
— Но убийца латиноамериканских семей тоже находится в розыске. Разве не ваша обязанность, как офицеров правопорядка, остановить его террор, если вы в состоянии сделать это?!
— Но мы занимаемся другим делом, — вклинилась в разговор Вида.
— Это означает, что если у вас будет шанс остановить его, вы ничего не предпримете?
Вида беспомощно посмотрела на Айру в поисках поддержки и ответа. Он проигнорировал ее взгляд, обратив все свое внимание на то, что говорил Дэвид.
— А как нам это сделать, Вандемарк? Понимаете, нам бы хотелось поймать «Головореза», даже если и не мы назначены это делать. Этот подонок взбаламутил весь город. Вопросы расовой принадлежности никогда не играли особой роли в жизни Нью-Йорка. Эти убийства словно подлили канистру бензина в костер. Все сходят с ума. Группы белых экстремистов одобряют убийства этого маньяка. Радикальные испанские лидеры призывают своих соотечественников вооружаться. Большинство черных лидеров поддерживают испанских политиков среднего толка, протестующих против того, как городские власти относятся к этому делу. Они считают, и может быть вполне справедливо, что теперь они станут следующими жертвами «Головореза». Все вокруг призывают мэра к решительным действиям. Нью-Йорк рушится прямо на глазах. Вы согласны с тем, что я достаточно хорошо разъяснил обстановку?
— Да. Это сэкономило нам много времени.
— И что же вы нам предлагаете?
— Вы ведь не планируете заняться этим бандитом?
Вида задохнулась от возмущения и удивления. На этот раз Айра обратил на нее внимание:
— Послушайте, Вида. Мы сейчас не можем арестовать Вандемарка. Поэтому давайте выслушаем его. В конце концов, он прав в отношении «Головореза», который представляет собой даже большую угрозу, чем это есть на самом деле. Будет неправильно, если мы упустим шанс помочь поймать этого маньяка.
Кроме того, мы можем получить кое-что ценное из этого разговора, что поможет нам когда-нибудь поймать самого Вандемарка, причем очень даже скоро. Я думаю, что он знает об этом, но все-таки хочет испытать удачу. Мы вынуждены с ним частично считаться.
Повернувшись к Дэвиду, Айра спросил:
— А что случилось? У вас появилось какое-то препятствие, которое вы не можете преодолеть в одиночку?
— Точно.
— О'кей, тогда расскажите, в чем дело.
— Есть один человек, который работает для федерального правительства. Я думаю, что он из верхнего эшелона власти. Он каким-то образом связан с убийствами латиноамериканских семей. Пока не имею точных доказательств. Сам он, видимо, не убивает. Есть кто-то, кто выполняет его приказы. Парень кому-то чем-то сильно обязан.
— И в чем же проблема?
— Мне нужна четкая информация по этому человеку. Сам я со всем этим не справляюсь. Может быть, вы сможете.
— Я все еще хочу услышать, что конкретно вам нужно.
Дэвид недовольно скривился, осмотрелся по сторонам и наконец снова повернулся к Айре:
— Вот в чем дело. Я даю вам имя. Вы идете за ним. Если вам удастся поймать его и изолировать от общества — он ваш. Но я остаюсь в тени, просто чтобы убедиться, что вы не отвернулись от этого дела. Вы понимаете меня?
— Вполне. Но вы осознаете, что это ничего не изменит в наших взаимоотношениях? Если у меня появится шанс схватить вас, я им обязательно воспользуюсь.
— Я себе иначе это и не представляю.
Вида посмотрела на обоих мужчин. Ей было трудно понять все сразу. Но происходящее не вызывало у нее особого беспокойства. Чувствуя, что имеет полное право принять участие в разговоре, она спросила:
— А кто этот человек?
— Чарльз Кемден.
Айра и Вида снова обменялись взглядами. На этот раз они оба были просто ошеломлены. Айра медленно повернулся к Дэвиду и спросил:
— Вы запугиваете нас?
— Может быть, но самую малость.
— Это не розыгрыш?
— Нет.
— Вы в самом деле не знаете, кто такой Чарльз Кемден?
— Нет. Зачем бы я был здесь, если бы знал?
— Разве вы ничего не читаете в газетах, кроме сообщений о преступлениях?
— А в чем, собственно, дело?
— Дело в том, что Чарльз Кемден был если не самой большой газетной сенсацией, то по крайней мере, несколько раз за последние десять лет появлялся на страницах газет.
— Вы можете рассказать подробнее?
— Насколько я помню, это про него писали, что он принимал участие в подготовке к освобождению заложников из Иранского посольства. Это была хорошо оплачиваемая сделка. Картеровская администрация узнала об этом и попросила его по возможности оставаться в тени, пока военные не сделают свое дело. Это дело, конечно, провалили. План Кемдена так и не осуществился.
А до этого он был вроде бы офицером связи с ЦРУ во времена администрации Форда. Он, похоже, всегда принимал участие в переговорах по Ближнему Востоку, Южной и Центральной Америке. Теперь я догадываюсь, почему вы ничего не помните о нем. Он всегда находился в тени, все устраивал для тех, кому потом доставались лавры успеха. Он занимал какой-то пост в Совете Национальной Безопасности в первые годы правления Рейгана. Просто я давно о нем ничего не слышал.
— СНБ? Вы действительно имеете в виду Совет Национальной Безопасности? — спросил Дэвид удивленно.
— Конечно, какой же еще СНБ?
Вандемарк замолчал, обдумывая услышанное.
Айра и Вида тоже молчали. Но их мысли были направлены на сидящего перед ними за столом человека, и они не знали, как же с ним поступить. Молчание нарушил Дэвид:
— Теперь мне все понятно. Неудивительно, что я все время натыкался на стену, пытаясь найти что-нибудь об этом парне. Все, что касается его, должно быть, является «высшей государственной тайной», только «для служебного пользования».
Айра неуверенно откашлялся и сказал:
— Тогда вам следует понять, что вы на неправильном пути, полагая, что Кемден может быть " Головорезом ".
Дэвид озадаченно посмотрел на агента ФБР:
— Как вы догадались?
— Подумайте минутку. Зачем такому, как он, связываться с убийствами испанских ньюйоркцев? Этот парень привык играть в международные игры с высокими ставками. Резня «латиносов» не в его стиле. Это не принесет ни славы, ни выгоды.
— Значит, это кто-то из его организации.
— Мы попробуем узнать. Но такие вещи занимают много времени. И я не знаю, что сам Кемден сделает в ближайшие дни. Вполне возможно, что сейчас целая куча бюрократов из его ведомства занимается проверкой его персонала.
Дэвид выразительно посмотрел на Айру.
— «Головорез» вот-вот нанесет новый удар, не исключено, что в течение этой недели, — сказал он.
— У нас теперь что-то вроде соглашения. Он сказал вам о Кемдене! — снова вмешалась в разговор Вида.
— Но ведь он сам признает, что не может ничего сделать, чтобы остановить «Головореза» прежде, чем тот снова убьет кого-нибудь. И куда это нас заведет? — спросил Айра.
— Давайте подумаем. Я собираюсь продолжить изучение связей Кемдена со своей стороны. Посмотрите, что вы сможете сделать, используя свои контакты. Если я обнаружу, что один из людей Кемдена убийца, я позвоню вам. Вы его возьмете. Но если вы не сможете задержать его, тогда он — мой. Нравится вам это или нет. Такова сделка. Принимайте ее или отказывайтесь.
— Есть другие мнения? Бьюсь об заклад, вы не останетесь обедать с нами.
— Нет. Я все время не сводил глаз с мужского туалета. Там сейчас как раз никого нет. Именно туда мы сейчас с вами и сходим. Вставайте.
Дэвид пошел следом за двумя агентами ФБР, тщательно прикрывая «тыл». Похоже, что никто в ресторане и не заметил, как двое мужчин и женщина исчезли за дверью с табличкой «Мужской туалет».
— А сейчас что? — спросила Вида, когда они вошли внутрь. Было видно, что она чувствует себя здесь очень неловко.
— Как только вы выбросите свои пушки в унитаз, я уйду, — сказал Дэвид с мрачной ухмылкой. — Вы первая, Вида.
Вида Джонсон, стоявшая рядом с Айрой, открыла одну из кабинок. Войдя внутрь, она чисто машинально остановилась и спросила:
— Можно нам воспользоваться другой кабинкой? Здесь забит унитаз.
— Понимаю, я сам приготовил ее для этого.
— Вы просто ублюдок!
— Давайте делайте, что вам говорят, Вида!
Она послушно вернулась в кабину. Через мгновенье Дэвид услышал всплеск воды и стук металла, ударившегося о фарфор. Он дал знак Айре сделать то же самое. Великан-фэбээровец, взявшись кончиками пальцев за пистолет, осторожно извлек его из кобуры на поясе и протянул Виде. Его пистолет постигла та же участь.
— Ну, а теперь — запасной! — скомандовал Дэвид.
Айра скривился, затем неохотно слазил рукой под спортивную куртку сзади, в области поясницы, и вытащил еще один мелкокалиберный пистолет. Он мрачно проследил за тем, как Вида опустила в унитаз и второй пистолет.
Когда он оглянулся, Дэвида Вандемарка уже не было.
— И что теперь, босс? — спросила Вида с кислым выражением на лице.
— Мы вытащим наше оружие, пообедаем и посмотрим, удастся ли нам предупредить Чарльза Кемдена, что некий «крепкий орешек» висит у него на хвосте.
Снова посмотрев на кабинку, Вида решила, что поддержит только два из трех выдвинутых Айрой предложений. Обедать ей решительно расхотелось.
Глава 11
Глава 12
Улыбающийся человек весь буквально светился, глядя на него.
— Привет, Айра, — сказал он. — Как рука?
— Чешется все время.
Пришедший только что человек сел слева от Айры, держа руку, покрытую плащом, между собой и дородным агентом ФБР. Айра взглядом сопровождал его движения.
— И все еще болит, спасу нет.
— Вы что, знаете друг друга? — спросила Вида и потянулась рукой к сумочке, где она хранила пистолет.
Айра кивнул головой и улыбнулся:
— Да, Вида, позвольте мне представить вам Дэвида Вандемарка. Пожалуйста, не трогайте свой пистолет. Дэйв держит под плащом какую-то штуковину, нацеленную мне в живот. Не очень-то хочется получить пулю в живот до обеда.
Дэвид вежливо улыбнулся перепуганной Виде:
— Лучше закройте рот, дорогая. Начальство подумает, что я рассказал вам какую-то грязную шутку.
Разгневанная Вида так яростно закрыла рот, что было слышно, как клацнули ее зубы.
— Что вы собираетесь доказать, Вандемарк? Вы что, действительно думаете, что вам это просто сойдет с рук?
— Что именно сойдет с рук?
Этот вопрос остановил Виду.
— То, что вы хотите вытянуть из нас здесь.
Дэвид откинулся на стуле и покачал головой насмешливо и печально.
— Я не собираюсь ничего вытягивать из вас. Все, что я хочу — это поговорить и попросить об одолжении.
— Единственная услуга, которую вы получите от меня, так это первоклассная психиатрическая помощь, когда я запру вас в камере, — сказал Айра, выразительно глядя на Дэвида.
— Вы измените свое мнение, если выслушаете меня.
Айра и Вида обменялись взглядами. Оба знали, что у них нет выбора. Наконец Айра сказал:
— О'кей, говорите.
— Ну, так-то лучше, — сказал Дэвид и свободной рукой подозвал официанта. Заказав себе «Перье», Дэвид слегка наклонился к собеседникам и доверительно произнес:
— Давайте пару минут поговорим напрямую. Идет? Не беспокойтесь, говорить буду я. Все, что от вас требуется, — это сидеть спокойно, слушать и иногда кивать головой, чтобы дать мне понять, что вы еще не заснули. Подумайте, сможете вы это выдержать?
Так как никто не возражал, Дэвид продолжил:
— Жизнь — это смена приоритетов. Мы все знаем, что одни вещи всегда важнее других. Правильно?
Дэвид долго ждал, пока оба его слушателя кивнут в знак согласия. Затем он продолжил:
— В вашей жизни ловить меня — главная цель, так же как в моей — охотиться на серийных убийц. Вы можете возразить мне, что мои методы превратили меня самого в серийного убийцу. Я допускаю, что это так. Ярлыки, которые наклеивают на кого-либо, ничего не значат для меня.
Но вы должны признать, что существует огромная разница между мной и жертвами. Те, которых я убиваю, загубили множество человеческих жизней, они сделали своей добычей невинных людей. Возможно, это не позволяет мне присоединиться к последователям Матери Терезы, но мне кажется, что я стою чуть-чуть выше Адольфа Гитлера или Иди Амина.
Айра взял кружку и отпил пива, очень осторожно, чтобы не дать Дэвиду повода подумать, что он хочет сделать что-нибудь другое.
— Хорошо, вы — не подонок. Что же это доказывает? Вас разыскивают как опасного преступника. А моя работа заключается в том, чтобы поймать вас.
Дэвид наклонился еще ближе и почти заговорщически произнес:
— Но убийца латиноамериканских семей тоже находится в розыске. Разве не ваша обязанность, как офицеров правопорядка, остановить его террор, если вы в состоянии сделать это?!
— Но мы занимаемся другим делом, — вклинилась в разговор Вида.
— Это означает, что если у вас будет шанс остановить его, вы ничего не предпримете?
Вида беспомощно посмотрела на Айру в поисках поддержки и ответа. Он проигнорировал ее взгляд, обратив все свое внимание на то, что говорил Дэвид.
— А как нам это сделать, Вандемарк? Понимаете, нам бы хотелось поймать «Головореза», даже если и не мы назначены это делать. Этот подонок взбаламутил весь город. Вопросы расовой принадлежности никогда не играли особой роли в жизни Нью-Йорка. Эти убийства словно подлили канистру бензина в костер. Все сходят с ума. Группы белых экстремистов одобряют убийства этого маньяка. Радикальные испанские лидеры призывают своих соотечественников вооружаться. Большинство черных лидеров поддерживают испанских политиков среднего толка, протестующих против того, как городские власти относятся к этому делу. Они считают, и может быть вполне справедливо, что теперь они станут следующими жертвами «Головореза». Все вокруг призывают мэра к решительным действиям. Нью-Йорк рушится прямо на глазах. Вы согласны с тем, что я достаточно хорошо разъяснил обстановку?
— Да. Это сэкономило нам много времени.
— И что же вы нам предлагаете?
— Вы ведь не планируете заняться этим бандитом?
Вида задохнулась от возмущения и удивления. На этот раз Айра обратил на нее внимание:
— Послушайте, Вида. Мы сейчас не можем арестовать Вандемарка. Поэтому давайте выслушаем его. В конце концов, он прав в отношении «Головореза», который представляет собой даже большую угрозу, чем это есть на самом деле. Будет неправильно, если мы упустим шанс помочь поймать этого маньяка.
Кроме того, мы можем получить кое-что ценное из этого разговора, что поможет нам когда-нибудь поймать самого Вандемарка, причем очень даже скоро. Я думаю, что он знает об этом, но все-таки хочет испытать удачу. Мы вынуждены с ним частично считаться.
Повернувшись к Дэвиду, Айра спросил:
— А что случилось? У вас появилось какое-то препятствие, которое вы не можете преодолеть в одиночку?
— Точно.
— О'кей, тогда расскажите, в чем дело.
— Есть один человек, который работает для федерального правительства. Я думаю, что он из верхнего эшелона власти. Он каким-то образом связан с убийствами латиноамериканских семей. Пока не имею точных доказательств. Сам он, видимо, не убивает. Есть кто-то, кто выполняет его приказы. Парень кому-то чем-то сильно обязан.
— И в чем же проблема?
— Мне нужна четкая информация по этому человеку. Сам я со всем этим не справляюсь. Может быть, вы сможете.
— Я все еще хочу услышать, что конкретно вам нужно.
Дэвид недовольно скривился, осмотрелся по сторонам и наконец снова повернулся к Айре:
— Вот в чем дело. Я даю вам имя. Вы идете за ним. Если вам удастся поймать его и изолировать от общества — он ваш. Но я остаюсь в тени, просто чтобы убедиться, что вы не отвернулись от этого дела. Вы понимаете меня?
— Вполне. Но вы осознаете, что это ничего не изменит в наших взаимоотношениях? Если у меня появится шанс схватить вас, я им обязательно воспользуюсь.
— Я себе иначе это и не представляю.
Вида посмотрела на обоих мужчин. Ей было трудно понять все сразу. Но происходящее не вызывало у нее особого беспокойства. Чувствуя, что имеет полное право принять участие в разговоре, она спросила:
— А кто этот человек?
— Чарльз Кемден.
Айра и Вида снова обменялись взглядами. На этот раз они оба были просто ошеломлены. Айра медленно повернулся к Дэвиду и спросил:
— Вы запугиваете нас?
— Может быть, но самую малость.
— Это не розыгрыш?
— Нет.
— Вы в самом деле не знаете, кто такой Чарльз Кемден?
— Нет. Зачем бы я был здесь, если бы знал?
— Разве вы ничего не читаете в газетах, кроме сообщений о преступлениях?
— А в чем, собственно, дело?
— Дело в том, что Чарльз Кемден был если не самой большой газетной сенсацией, то по крайней мере, несколько раз за последние десять лет появлялся на страницах газет.
— Вы можете рассказать подробнее?
— Насколько я помню, это про него писали, что он принимал участие в подготовке к освобождению заложников из Иранского посольства. Это была хорошо оплачиваемая сделка. Картеровская администрация узнала об этом и попросила его по возможности оставаться в тени, пока военные не сделают свое дело. Это дело, конечно, провалили. План Кемдена так и не осуществился.
А до этого он был вроде бы офицером связи с ЦРУ во времена администрации Форда. Он, похоже, всегда принимал участие в переговорах по Ближнему Востоку, Южной и Центральной Америке. Теперь я догадываюсь, почему вы ничего не помните о нем. Он всегда находился в тени, все устраивал для тех, кому потом доставались лавры успеха. Он занимал какой-то пост в Совете Национальной Безопасности в первые годы правления Рейгана. Просто я давно о нем ничего не слышал.
— СНБ? Вы действительно имеете в виду Совет Национальной Безопасности? — спросил Дэвид удивленно.
— Конечно, какой же еще СНБ?
Вандемарк замолчал, обдумывая услышанное.
Айра и Вида тоже молчали. Но их мысли были направлены на сидящего перед ними за столом человека, и они не знали, как же с ним поступить. Молчание нарушил Дэвид:
— Теперь мне все понятно. Неудивительно, что я все время натыкался на стену, пытаясь найти что-нибудь об этом парне. Все, что касается его, должно быть, является «высшей государственной тайной», только «для служебного пользования».
Айра неуверенно откашлялся и сказал:
— Тогда вам следует понять, что вы на неправильном пути, полагая, что Кемден может быть " Головорезом ".
Дэвид озадаченно посмотрел на агента ФБР:
— Как вы догадались?
— Подумайте минутку. Зачем такому, как он, связываться с убийствами испанских ньюйоркцев? Этот парень привык играть в международные игры с высокими ставками. Резня «латиносов» не в его стиле. Это не принесет ни славы, ни выгоды.
— Значит, это кто-то из его организации.
— Мы попробуем узнать. Но такие вещи занимают много времени. И я не знаю, что сам Кемден сделает в ближайшие дни. Вполне возможно, что сейчас целая куча бюрократов из его ведомства занимается проверкой его персонала.
Дэвид выразительно посмотрел на Айру.
— «Головорез» вот-вот нанесет новый удар, не исключено, что в течение этой недели, — сказал он.
— У нас теперь что-то вроде соглашения. Он сказал вам о Кемдене! — снова вмешалась в разговор Вида.
— Но ведь он сам признает, что не может ничего сделать, чтобы остановить «Головореза» прежде, чем тот снова убьет кого-нибудь. И куда это нас заведет? — спросил Айра.
— Давайте подумаем. Я собираюсь продолжить изучение связей Кемдена со своей стороны. Посмотрите, что вы сможете сделать, используя свои контакты. Если я обнаружу, что один из людей Кемдена убийца, я позвоню вам. Вы его возьмете. Но если вы не сможете задержать его, тогда он — мой. Нравится вам это или нет. Такова сделка. Принимайте ее или отказывайтесь.
— Есть другие мнения? Бьюсь об заклад, вы не останетесь обедать с нами.
— Нет. Я все время не сводил глаз с мужского туалета. Там сейчас как раз никого нет. Именно туда мы сейчас с вами и сходим. Вставайте.
Дэвид пошел следом за двумя агентами ФБР, тщательно прикрывая «тыл». Похоже, что никто в ресторане и не заметил, как двое мужчин и женщина исчезли за дверью с табличкой «Мужской туалет».
— А сейчас что? — спросила Вида, когда они вошли внутрь. Было видно, что она чувствует себя здесь очень неловко.
— Как только вы выбросите свои пушки в унитаз, я уйду, — сказал Дэвид с мрачной ухмылкой. — Вы первая, Вида.
Вида Джонсон, стоявшая рядом с Айрой, открыла одну из кабинок. Войдя внутрь, она чисто машинально остановилась и спросила:
— Можно нам воспользоваться другой кабинкой? Здесь забит унитаз.
— Понимаю, я сам приготовил ее для этого.
— Вы просто ублюдок!
— Давайте делайте, что вам говорят, Вида!
Она послушно вернулась в кабину. Через мгновенье Дэвид услышал всплеск воды и стук металла, ударившегося о фарфор. Он дал знак Айре сделать то же самое. Великан-фэбээровец, взявшись кончиками пальцев за пистолет, осторожно извлек его из кобуры на поясе и протянул Виде. Его пистолет постигла та же участь.
— Ну, а теперь — запасной! — скомандовал Дэвид.
Айра скривился, затем неохотно слазил рукой под спортивную куртку сзади, в области поясницы, и вытащил еще один мелкокалиберный пистолет. Он мрачно проследил за тем, как Вида опустила в унитаз и второй пистолет.
Когда он оглянулся, Дэвида Вандемарка уже не было.
— И что теперь, босс? — спросила Вида с кислым выражением на лице.
— Мы вытащим наше оружие, пообедаем и посмотрим, удастся ли нам предупредить Чарльза Кемдена, что некий «крепкий орешек» висит у него на хвосте.
Снова посмотрев на кабинку, Вида решила, что поддержит только два из трех выдвинутых Айрой предложений. Обедать ей решительно расхотелось.
Глава 11
Вида Джонсон сидела на стуле возле окна, отпивая мелкими глотками газированную воду, которую принесла горничная. Она любовалась поражавшей взор панорамой Манхэттена, но все ее внимание было приковано к разговору, происходящему у нее за спиной. Вида могла с уверенностью сказать, что разговор Айры с Кемденом проходил именно так, как ее напарник и предполагал.
Пришлось сделать дюжину звонков в Вашингтон лишь для того, чтобы выяснить номер телефона, по которому можно связаться с Кемденом. В конце концов Айра вынужден был позвонить самому шефу ФБР и сказать, что жизни Кемдена может угрожать опасность и что по его последним данным Дэвид Вандемарк, видимо, охотится за ним. Это заинтересовало его шефа. Нельзя допустить, чтобы такую важную персону убили. Чуть позже выяснилось, что глава ФБР уже располагал предварительной информацией о возникшей опасности, но не прореагировал на нее.
И даже несмотря на это, потребовался еще целый час, чтобы дали номер. Левитту пришлось потратить на телефонные звонки кучу денег, которых у него и так было не густо. Конечно, было не очень-то удобно беспокоить такого человека, как Кемден, по поводу необоснованных слухов. Айра заверил его, что тот, кто сообщил ему об этом, был человеком надежным, и что эта информация исходит из первых рук. Шеф сам увидит, как только получит письменный отчет Айры. Конечно, Левитт не обмолвился ни словом о том, что еще не очень-то представляет себе, как составлять такой отчет. Ему не хотелось, чтобы к ним с Видой отнеслись как к паре зеленых новобранцев.
Закончив разговор с шефом, Айра показал Виде номер телефона Кемдена. Адреса как такового не было. Только код, а номер же находился где-то в Манхэттене.
— Вы не думаете, что Вандемарк в самом деле что-то затеял? Кемден сейчас в Нью-Йорке. Ну и что! Десять миллионов других людей тоже находятся тут. Это ведь не ставит их под подозрение, что они являются убийцами, то есть «Головорезом», — сказала Вида.
Айра согласно кивнул.
— Однако дело в том, что все жертвы Вандемарка в самом деле были убийцами и на это имеются серьезные доказательства. Оказалось, что ни одну из своих жертв он не преследовал напрасно. Даже тот парень в Санибель был торговцем наркотиками и разыскивался по делу об убийстве двух полицейских. Пока что у Вандемарка хороший «послужной список». Его успехи трудно оспаривать.
— И что вы собираетесь предпринять?
— Мы, безусловно, должны предупредить Кемдена о Вандемарке. Но я думаю, нам следует сказать ему еще и о подозрениях Вандемарка, что «Головорезом» может быть один из его людей. Возможно, тогда Кемден позволит Бюро провести расследование, касающееся его персонала.
— А если он не разрешит?
— Давайте избегать всяких «если», пока мы ничего не сделали. Я хочу позвонить Кемдену.
Телефонный разговор продолжался почти двадцать минут. Вида слушала то, что говорил Айра, продолжая сидеть на стуле у окна. Конец разговора ничего хорошего не предвещал. Вида уже начала волноваться.
Наконец Айра повесил трубку. Он довольно долго сидел, не говоря ни слова, просто смотрел на молчащий телефон. Вида знала, что Айра обдумывает результаты разговора, и стала ждать. Но где-то в глубине души она уже предупреждала себя, что ей не понравятся выводы, к которым придет ее напарник в отношении Чарльза Кемдена.
Так и получилось.
Когда Айра встал, взял диетическую минеральную воду, которая уже успела нагреться, пока он разговаривал по телефону, Вида поняла, что теперь можно задавать вопросы.
— Ну, и что он сказал?
— «Спасибо, но не стоит благодарности», другими словами, он проверит подозрения Вандемарка, используя свой персонал службы безопасности. Это слишком тонкое дело, чтобы дать кому-нибудь со стороны знать даже о том, что оно существует, не то чтобы еще и искать там у них что-нибудь.
— Довольно стандартный ответ типичного бюрократа. А вы ожидали чего-нибудь другого?
— Пожалуй, нет.
— Тогда что вас беспокоит?
— Чарльз Кемден.
Вида замолчала. Это как раз то, чего она так боялась. Словно удар прямо в солнечное сплетение. Она почувствовала, что замерзла. Ей было известно, о чем он думает, и это ей не совсем нравилось. И тем не менее она заставила себя задать вопрос:
— Так что же Чарльз Кемден?
— Его реакция мне совсем не понравилась. Он вел себя неправильно.
— Неправильно?
— Помните, я ожидал, что он будет чинить препятствия тому, чтобы наши люди проверяли его персонал. Это стандартная правительственная процедура. Но как, вы думаете, будет реагировать человек, получивший известие о том, что его выслеживает некто, на счету которого уже девятнадцать жертв?
— Я полагаю, человек будет шокирован и даже, наверное, напуган. А что, Кемден не испугался?
— Ничуть.
— Пытается выглядеть суперменом?
— Нет. Фактически он вздохнул с облегчением, когда все это узнал. И знаете что еще? Он почти никак не прореагировал, когда я сказал ему причину, по которой Вандемарк проверяет его. Кемдену было совсем неинтересно, почему какой-то сумасшедший может думать, что он, Кемден, вовлечен в убийства испанских семей. Я думаю, это довольно необычно.
Вида беспокойно заерзала на стуле, не желая продолжать этот разговор и не в состоянии найти какой-либо способ прекратить его.
— Видите ли, Айра, этот человек — важный чиновник. Может, он не хочет, чтобы его дергали всякими разбирательствами. Все эти высокопоставленные типы одинаковы.
— Вида, те, кто многого достиг, не хотят, чтобы их беспокоили по поводу метража комнаты, в которой сидят, потому что они, в отличие от нас, сидят в огромной комнате. Но я-то говорил человеку о том, что его жизнь в опасности, а он даже не захотел узнать почему!
— Может, ему уже не раз угрожали до этого?
— И такое возможно. Но большинство угроз исходит от анонимных людей, от всяких бродяг или тех, кто все потерял, от неудачников, а на самом деле они и мухи не обидят. Даже если я захотели бы. Я информировал Кемдена о том, что известный убийца охотится на него. Но все, что он попросил, — это послать копию дела Вандемарка в его вашингтонский офис. Это не лезет ни в какие ворота.
— Ведь на пересылку документов уйдет не менее двух дней! Да, вот это хладнокровие! — удивилась Вида.
— Да, он чрезвычайно хладнокровно реагирует. Не больше чем наполовину.
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду, что есть только одна причина, по которой Кемден не опасается Вандемарка. Он уже и так у него в руках.
— Как это понимать?
— Я не знаю как. Но вспомните его «игры» с президентами. Такой парень имеет связи покруче, чем ФБР и ЦРУ вместе взятые.
Вида поднялась со стула, повернулась спиной к Левитту и стала снова хмуро смотреть из окна.
— Выходит, что появился неплохой шанс: Кемден сделает всю работу за нас.
— Может быть. Но меня беспокоит, как он это сделает.
— Вы намекаете, что Кемден использует самые крайние меры по отношению к Вандемарку?
— Это очень деликатное дело. Я, кажется, припоминаю, что имя Кемдена всплывало несколько раз во время совместного расследования, проводимого администрацией Картера и ЦРУ по делу об убийстве южноамериканских политических лидеров. И представьте себе, он вышел из воды сухим. Ему не было предъявлено никаких обвинений, но...
Вида повернулась лицом к Айре:
— Вы начинаете говорить совсем как какой-нибудь либерал, Айра.
Она выдавила из себя улыбку. Но шутка ее, похоже, не удалась.
Айра глубоко вздохнул и пожал плечами. Затем взял свою минеральную воду и подошел к окну, возле которого стояла Вида. Не поворачиваясь к ней, Айра сказал:
— Вы думаете, мне следует забыть обо всем этом?
— Да.
— Понимаю...
— Кемден — самый крутой из всех крутых. Круче не бывает. Боже, Айра! Подумайте! Что вы делаете! Не забывайте, я только раз столкнулась с одним из младших членов этой «лиги», и дело закончилось для меня ссылкой в «Сибирь», к вам, в ваш подвал, где я теперь расследую с вами это дело, за которое никто не хочет браться.
— Вы считаете, что из-за Кемдена вам будет еще хуже?
— Намного хуже.
— Да, пожалуй, вы правы...
— Айра, вы нравитесь мне. Вы самый лучший оперативник, которого я когда-либо встречала в Бюро. Но мне нужна работа. На мне мать и трое братьев. Я не могу позволить себе вляпаться в какой-нибудь политический скандал.
Айра сочувственно кивнул, отошел и сел на кровать. Вытащив бумажник, он открыл его и извлек удостоверение, подтверждающее, что он представитель ФБР. Вида тихо наблюдала за ним. Она хотела, чтобы все побыстрей закончилось, хорошо понимая, что этого все-таки не произойдет.
Чуть слышно Айра сказал:
— Я пришел в Бюро, когда был молодым человеком, когда еще не страдал от сознания, что работа в полиции имеет мало общего со справедливостью. Вы думаете, девятнадцать лет работы излечили меня от этого? Да, конечно, немного излечили. Спустя некоторое время я осознал, что в Бюро справедливость существует только теоретически, не более того. Реальность такова, что мы с вами работаем на чудовищную исполинскую машину. Предположительно ее цель — распределять справедливость. Но в действительности она и этого не делает. Машина лишь поддерживает законы. А законы иногда бывают неправильными. Но машине все равно, она не видит в этом никакой разницы. А мы — офицеры по поддержанию правопорядка.
Позже я узнал, что есть разные способы интерпретировать законы. Богатые люди, имеющие обширные связи, имеют свой свод законов. Бедные — соблюдают другие, более строгие законы.
Потом я узнал еще и то, что машина может быть использована и против своих. Каждое утро я возвращаюсь в свой кабинет в подвале, который мне об этом постоянно напоминает. Я все понимаю, не дурак. Это безумие — бороться с Кемденом. Это самоубийство.
Вида подошла ближе и села на другую кровать, напротив Айры.
— Это означает, что вы собираетесь действовать самостоятельно в создавшейся ситуации?
— Но это не означает, что и вы должны поступать так же. Я делаю это по доброй воле. Сам. Один.
— Но почему, Айра?
Гигант повалился на кровать, явно узкую для него.
— Потому что я старый, безобразный и глупый. И потому что я сегодня разговаривал с более молодым человеком, который ставит все, что у него есть, на карту, чтобы спасти через несколько дней еще одну семью от убийства. Может быть, он безумец. Не знаю. Но то, что он делает, не безумие. Если я помогу ему остановить эти убийства, с которыми не могу и не собираюсь мириться, это будет замечательно.
Вида продолжала смотреть на своего напарника. Она смотрела на него так, словно видит в первый раз, и знала, что он конечно прав. Но что-то все еще не давало ей покоя.
— Вам предстоят битвы, в которых вы не сможете победить, Айра. Вы ведь не знаете наверняка, замешан ли Кемден в этом деле. Не будьте Дон Кихотом. Подумайте об этом. Пожалуйста.
Айра закрыл глаза.
— Я устал от игр в справедливость. Думаю, сейчас самое подходящее время сделать что-нибудь настоящее.
— Что же именно?
— Может быть, вы поймете когда-нибудь, Вида. Я слишком устал, чтобы пытаться объяснить вам это сейчас. А теперь мне хотелось бы немного вздремнуть. Увидимся за обедом.
Почувствовав себя так, словно ее уволили с работы, Вида встала и пошла к двери. Затем постояла некоторое время, пытаясь найти подходящие слова. Эта неприятность налетела на нее так неожиданно. Вида не хотела вот так расставаться с Айрой.
Но что она могла поделать? Айра выбрал свою дорогу сам, причем такую, по которой Вида пойти не могла. Айра Левитт был одинок в этом мире, никто от него не зависел. Он мог позволить себе притвориться рыцарем в сверкающих доспехах, выходящим на поединок с драконом. Она — не могла. У Виды было три брата, которые нуждались в ее помощи. Зачем ей рушить свою карьеру? Пусть Кемден и Вандемарк убивают друг друга. Возможно, без них мир станет еще лучше. Плохо, однако, то, что Айра Левитт решил поломать свою жизнь, связавшись с ними обоими.
Вида открыла дверь и вышла в коридор. Но когда она шла назад в свою комнату, ее не покидало чувство беспокойства от последних слов, сказанных ими друг другу.
"Я устал от игр в справедливость. Думаю, сейчас самое подходящее время сделать что-нибудь настоящее.
— Что же именно?
Может быть, вы поймете когда-нибудь, Вида".
Пришлось сделать дюжину звонков в Вашингтон лишь для того, чтобы выяснить номер телефона, по которому можно связаться с Кемденом. В конце концов Айра вынужден был позвонить самому шефу ФБР и сказать, что жизни Кемдена может угрожать опасность и что по его последним данным Дэвид Вандемарк, видимо, охотится за ним. Это заинтересовало его шефа. Нельзя допустить, чтобы такую важную персону убили. Чуть позже выяснилось, что глава ФБР уже располагал предварительной информацией о возникшей опасности, но не прореагировал на нее.
И даже несмотря на это, потребовался еще целый час, чтобы дали номер. Левитту пришлось потратить на телефонные звонки кучу денег, которых у него и так было не густо. Конечно, было не очень-то удобно беспокоить такого человека, как Кемден, по поводу необоснованных слухов. Айра заверил его, что тот, кто сообщил ему об этом, был человеком надежным, и что эта информация исходит из первых рук. Шеф сам увидит, как только получит письменный отчет Айры. Конечно, Левитт не обмолвился ни словом о том, что еще не очень-то представляет себе, как составлять такой отчет. Ему не хотелось, чтобы к ним с Видой отнеслись как к паре зеленых новобранцев.
Закончив разговор с шефом, Айра показал Виде номер телефона Кемдена. Адреса как такового не было. Только код, а номер же находился где-то в Манхэттене.
— Вы не думаете, что Вандемарк в самом деле что-то затеял? Кемден сейчас в Нью-Йорке. Ну и что! Десять миллионов других людей тоже находятся тут. Это ведь не ставит их под подозрение, что они являются убийцами, то есть «Головорезом», — сказала Вида.
Айра согласно кивнул.
— Однако дело в том, что все жертвы Вандемарка в самом деле были убийцами и на это имеются серьезные доказательства. Оказалось, что ни одну из своих жертв он не преследовал напрасно. Даже тот парень в Санибель был торговцем наркотиками и разыскивался по делу об убийстве двух полицейских. Пока что у Вандемарка хороший «послужной список». Его успехи трудно оспаривать.
— И что вы собираетесь предпринять?
— Мы, безусловно, должны предупредить Кемдена о Вандемарке. Но я думаю, нам следует сказать ему еще и о подозрениях Вандемарка, что «Головорезом» может быть один из его людей. Возможно, тогда Кемден позволит Бюро провести расследование, касающееся его персонала.
— А если он не разрешит?
— Давайте избегать всяких «если», пока мы ничего не сделали. Я хочу позвонить Кемдену.
Телефонный разговор продолжался почти двадцать минут. Вида слушала то, что говорил Айра, продолжая сидеть на стуле у окна. Конец разговора ничего хорошего не предвещал. Вида уже начала волноваться.
Наконец Айра повесил трубку. Он довольно долго сидел, не говоря ни слова, просто смотрел на молчащий телефон. Вида знала, что Айра обдумывает результаты разговора, и стала ждать. Но где-то в глубине души она уже предупреждала себя, что ей не понравятся выводы, к которым придет ее напарник в отношении Чарльза Кемдена.
Так и получилось.
Когда Айра встал, взял диетическую минеральную воду, которая уже успела нагреться, пока он разговаривал по телефону, Вида поняла, что теперь можно задавать вопросы.
— Ну, и что он сказал?
— «Спасибо, но не стоит благодарности», другими словами, он проверит подозрения Вандемарка, используя свой персонал службы безопасности. Это слишком тонкое дело, чтобы дать кому-нибудь со стороны знать даже о том, что оно существует, не то чтобы еще и искать там у них что-нибудь.
— Довольно стандартный ответ типичного бюрократа. А вы ожидали чего-нибудь другого?
— Пожалуй, нет.
— Тогда что вас беспокоит?
— Чарльз Кемден.
Вида замолчала. Это как раз то, чего она так боялась. Словно удар прямо в солнечное сплетение. Она почувствовала, что замерзла. Ей было известно, о чем он думает, и это ей не совсем нравилось. И тем не менее она заставила себя задать вопрос:
— Так что же Чарльз Кемден?
— Его реакция мне совсем не понравилась. Он вел себя неправильно.
— Неправильно?
— Помните, я ожидал, что он будет чинить препятствия тому, чтобы наши люди проверяли его персонал. Это стандартная правительственная процедура. Но как, вы думаете, будет реагировать человек, получивший известие о том, что его выслеживает некто, на счету которого уже девятнадцать жертв?
— Я полагаю, человек будет шокирован и даже, наверное, напуган. А что, Кемден не испугался?
— Ничуть.
— Пытается выглядеть суперменом?
— Нет. Фактически он вздохнул с облегчением, когда все это узнал. И знаете что еще? Он почти никак не прореагировал, когда я сказал ему причину, по которой Вандемарк проверяет его. Кемдену было совсем неинтересно, почему какой-то сумасшедший может думать, что он, Кемден, вовлечен в убийства испанских семей. Я думаю, это довольно необычно.
Вида беспокойно заерзала на стуле, не желая продолжать этот разговор и не в состоянии найти какой-либо способ прекратить его.
— Видите ли, Айра, этот человек — важный чиновник. Может, он не хочет, чтобы его дергали всякими разбирательствами. Все эти высокопоставленные типы одинаковы.
— Вида, те, кто многого достиг, не хотят, чтобы их беспокоили по поводу метража комнаты, в которой сидят, потому что они, в отличие от нас, сидят в огромной комнате. Но я-то говорил человеку о том, что его жизнь в опасности, а он даже не захотел узнать почему!
— Может, ему уже не раз угрожали до этого?
— И такое возможно. Но большинство угроз исходит от анонимных людей, от всяких бродяг или тех, кто все потерял, от неудачников, а на самом деле они и мухи не обидят. Даже если я захотели бы. Я информировал Кемдена о том, что известный убийца охотится на него. Но все, что он попросил, — это послать копию дела Вандемарка в его вашингтонский офис. Это не лезет ни в какие ворота.
— Ведь на пересылку документов уйдет не менее двух дней! Да, вот это хладнокровие! — удивилась Вида.
— Да, он чрезвычайно хладнокровно реагирует. Не больше чем наполовину.
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду, что есть только одна причина, по которой Кемден не опасается Вандемарка. Он уже и так у него в руках.
— Как это понимать?
— Я не знаю как. Но вспомните его «игры» с президентами. Такой парень имеет связи покруче, чем ФБР и ЦРУ вместе взятые.
Вида поднялась со стула, повернулась спиной к Левитту и стала снова хмуро смотреть из окна.
— Выходит, что появился неплохой шанс: Кемден сделает всю работу за нас.
— Может быть. Но меня беспокоит, как он это сделает.
— Вы намекаете, что Кемден использует самые крайние меры по отношению к Вандемарку?
— Это очень деликатное дело. Я, кажется, припоминаю, что имя Кемдена всплывало несколько раз во время совместного расследования, проводимого администрацией Картера и ЦРУ по делу об убийстве южноамериканских политических лидеров. И представьте себе, он вышел из воды сухим. Ему не было предъявлено никаких обвинений, но...
Вида повернулась лицом к Айре:
— Вы начинаете говорить совсем как какой-нибудь либерал, Айра.
Она выдавила из себя улыбку. Но шутка ее, похоже, не удалась.
Айра глубоко вздохнул и пожал плечами. Затем взял свою минеральную воду и подошел к окну, возле которого стояла Вида. Не поворачиваясь к ней, Айра сказал:
— Вы думаете, мне следует забыть обо всем этом?
— Да.
— Понимаю...
— Кемден — самый крутой из всех крутых. Круче не бывает. Боже, Айра! Подумайте! Что вы делаете! Не забывайте, я только раз столкнулась с одним из младших членов этой «лиги», и дело закончилось для меня ссылкой в «Сибирь», к вам, в ваш подвал, где я теперь расследую с вами это дело, за которое никто не хочет браться.
— Вы считаете, что из-за Кемдена вам будет еще хуже?
— Намного хуже.
— Да, пожалуй, вы правы...
— Айра, вы нравитесь мне. Вы самый лучший оперативник, которого я когда-либо встречала в Бюро. Но мне нужна работа. На мне мать и трое братьев. Я не могу позволить себе вляпаться в какой-нибудь политический скандал.
Айра сочувственно кивнул, отошел и сел на кровать. Вытащив бумажник, он открыл его и извлек удостоверение, подтверждающее, что он представитель ФБР. Вида тихо наблюдала за ним. Она хотела, чтобы все побыстрей закончилось, хорошо понимая, что этого все-таки не произойдет.
Чуть слышно Айра сказал:
— Я пришел в Бюро, когда был молодым человеком, когда еще не страдал от сознания, что работа в полиции имеет мало общего со справедливостью. Вы думаете, девятнадцать лет работы излечили меня от этого? Да, конечно, немного излечили. Спустя некоторое время я осознал, что в Бюро справедливость существует только теоретически, не более того. Реальность такова, что мы с вами работаем на чудовищную исполинскую машину. Предположительно ее цель — распределять справедливость. Но в действительности она и этого не делает. Машина лишь поддерживает законы. А законы иногда бывают неправильными. Но машине все равно, она не видит в этом никакой разницы. А мы — офицеры по поддержанию правопорядка.
Позже я узнал, что есть разные способы интерпретировать законы. Богатые люди, имеющие обширные связи, имеют свой свод законов. Бедные — соблюдают другие, более строгие законы.
Потом я узнал еще и то, что машина может быть использована и против своих. Каждое утро я возвращаюсь в свой кабинет в подвале, который мне об этом постоянно напоминает. Я все понимаю, не дурак. Это безумие — бороться с Кемденом. Это самоубийство.
Вида подошла ближе и села на другую кровать, напротив Айры.
— Это означает, что вы собираетесь действовать самостоятельно в создавшейся ситуации?
— Но это не означает, что и вы должны поступать так же. Я делаю это по доброй воле. Сам. Один.
— Но почему, Айра?
Гигант повалился на кровать, явно узкую для него.
— Потому что я старый, безобразный и глупый. И потому что я сегодня разговаривал с более молодым человеком, который ставит все, что у него есть, на карту, чтобы спасти через несколько дней еще одну семью от убийства. Может быть, он безумец. Не знаю. Но то, что он делает, не безумие. Если я помогу ему остановить эти убийства, с которыми не могу и не собираюсь мириться, это будет замечательно.
Вида продолжала смотреть на своего напарника. Она смотрела на него так, словно видит в первый раз, и знала, что он конечно прав. Но что-то все еще не давало ей покоя.
— Вам предстоят битвы, в которых вы не сможете победить, Айра. Вы ведь не знаете наверняка, замешан ли Кемден в этом деле. Не будьте Дон Кихотом. Подумайте об этом. Пожалуйста.
Айра закрыл глаза.
— Я устал от игр в справедливость. Думаю, сейчас самое подходящее время сделать что-нибудь настоящее.
— Что же именно?
— Может быть, вы поймете когда-нибудь, Вида. Я слишком устал, чтобы пытаться объяснить вам это сейчас. А теперь мне хотелось бы немного вздремнуть. Увидимся за обедом.
Почувствовав себя так, словно ее уволили с работы, Вида встала и пошла к двери. Затем постояла некоторое время, пытаясь найти подходящие слова. Эта неприятность налетела на нее так неожиданно. Вида не хотела вот так расставаться с Айрой.
Но что она могла поделать? Айра выбрал свою дорогу сам, причем такую, по которой Вида пойти не могла. Айра Левитт был одинок в этом мире, никто от него не зависел. Он мог позволить себе притвориться рыцарем в сверкающих доспехах, выходящим на поединок с драконом. Она — не могла. У Виды было три брата, которые нуждались в ее помощи. Зачем ей рушить свою карьеру? Пусть Кемден и Вандемарк убивают друг друга. Возможно, без них мир станет еще лучше. Плохо, однако, то, что Айра Левитт решил поломать свою жизнь, связавшись с ними обоими.
Вида открыла дверь и вышла в коридор. Но когда она шла назад в свою комнату, ее не покидало чувство беспокойства от последних слов, сказанных ими друг другу.
"Я устал от игр в справедливость. Думаю, сейчас самое подходящее время сделать что-нибудь настоящее.
— Что же именно?
Может быть, вы поймете когда-нибудь, Вида".
Глава 12
У Чарльза Кемдена отлегло от сердца. Наконец-то он узнал, кто за ним шпионил. До того как ему позвонил агент ФБР Левитт, личность шпиона не давала ему покоя. Но теперь Кемден уже больше не беспокоился о том, что ФБР, ЦРУ, местная полиция, газеты или кто-либо еще задался конкретной целью выяснить, что делается в его вестсайдском офисе. Шпион оказался психопатом-одиночкой. Единственное, что теперь интересовало Дэвида Вандемарка, — это выследить конкретного человека — убийцу латиноамериканских семей. Бдительный одиночка, ничего не скажешь. Правда, этот глупец не имеет представления о масштабах дела, в которое сует свой нос. Ну, с его невежеством скоро разберутся.