Вспышка негодования мигом угасла, Джесси снова понурилась.
   — Да.
   Камерон молчал. Не в силах терпеть это молчание, Джесси подняла взгляд, но так ничего и не прочла в иссиня-черных озерах.
   — Я не всегда вас ненавидела, — призналась она наконец. И тут же вспылила вновь: — Так с чего вы вдруг сделали предложение? Вы ведь тоже меня не любите. Зачем принуждать?
   — Ну, я по крайней мере тебя хочу, — вкрадчиво отвечал он. Внезапно схватил Джесси за руку и бросил на широкую массивную кровать. А сам взялся за складки плотного полога и смотрел на нее сверху вниз. — Это моя постель, мисс. И если ты все же решишься, то станешь спать только здесь — никаких отдельных спален я не потерплю. Мы будем спать рядом каждую ночь. Никаких отговорок, никакой головной боли или жалоб на усталость. Ты все еще желаешь выйти за меня?
   Она болезненно нахмурилась — перед глазами всплыли грязный чердак и ужасное лицо нищеты.
   — Да, — холодно промолвила Джесси.
   Джейми рассмеялся и рывком заставил ее встать, заявив: — Значит, ты шлюха!
   Ярость овладела девушкой, и Джесси ринулась в бой. Джейми поймал ее за руки, он не привлек ее к себе, но и не отпускал.
   — Запомни, милая: вздумаешь драться — я всегда начеку и спуску никому не дам. И будь поосторожнее. Мне было угодно спасти тебя от хлыста брата только потому, что я уже решил жениться. Однако не сомневаюсь, что хорошая порка по-прежнему пошла бы тебе на пользу, вот только предпочитаю выдрать тебя собственноручно… если до этого дойдет.
   — Да отстаньте же от меня! — выпалила Джесси, стараясь вырваться.
   — Успокойся, милая! — скривился он. — Разве так подобает выражаться нежной влюбленной? — Джейми разжал пальцы, отвернулся и направился обратно к подоконнику. Оказывается, там были разложены какие-то документы, и Камерон занимался их изучением перед тем, как явилась Джесси. Вероятно, это следовало понимать как конец аудиенции. Что ж, тем лучше. Ей давно не терпелось убраться отсюда подальше.
   — Как я уже сказал, церемония состоится первого июня. Сегодня же к тебе явится портниха — времени в обрез. Скажи ей, что она вольна нанимать от моего лица столько подмастерий, сколько сочтет нужным, лишь бы твой гардероб был полностью готов ко дню свадьбы. При необходимости стоит посоветоваться с Ленор или с Джейн — у обеих отличный вкус. Впрочем, я полагаю, что и ты не последняя по этой части — так же как во всем, что касается светских манер. Я передам Генри достаточно денег для того, чтобы ты смогла приобрести перед свадьбой все, что пожелаешь.
   — Я ничего не желаю.
   — Уж не ослышался ли я? Ведь ты выходишь замуж ради денег — и вдруг стесняешься их брать?
   Ну как ему объяснить, что все не так просто?! Что дело не столько в деньгах, сколько в простом чувстве безопасности, уверенности в завтрашнем дне, желании иметь теплую постель и прочную крышу над головой? В страхе перед лютой зимней стужей и беспощадным голодом…
   — Я ничего не желаю, — просто повторила она. Джейми надолго замолк. Хотела бы она знать, что за мысли бродят у него в голове, когда он вот так разглядывает ее. Наконец Камерон равнодушно обронил:
   — Что ж, делай как знаешь, — и отвернулся к бумагам.
   Однако Джесси не тронулась с места. Теперь, когда о Дне свадьбы было условлено и она отказалась от денег, ей вдруг пришла в голову одна мысль. Она неловко прокашлялась и тут же выругала себя. И оттого заговорила довольно резко, несмотря на то что Джейми явно рассердила ее настырность:
   — Мне бы хотелось сделать еще кое-что.
   — Скоро ты станешь хозяйкой в доме и будешь вольна делать все что угодно.
   — Молли… — упрямо потупилась Джесси. — Та служанка из таверны. Она была ко мне очень добра. Можно мне взять ее сюда?
   — Можно, я за ней пошлю. Она приедет еще до свадьбы.
   — И… и Тамсина тоже? — Тамсина?
   — Я уверена, что когда-то он был врачом, а сейчас работает в таверне.
   — Ах, этот старый пропойца…
   — Он не пропойца. Просто ему не повезло в жизни. А я присмотрю, чтобы он трудился на совесть и бросил пить, честное слово!
   — Домашние слуги и так будут в твоем ведении, — пожал плечами Джейми. — У меня большое хозяйство, и оно потребует много рабочих рук. Нанимай кого хочешь. Если этот твой Тамсин все еще крутится в той же таверне мастера Джона, я позабочусь, чтобы он прибыл сюда вместе с Молли. Что-нибудь еще?
   Джесси покачала головой. Он выжидательно умолк. Она нерешительно облизнула пересохшие губы и пробормотала:
   — Спасибо, — и выбежала прочь.
   Портниха пришла в тот же день, и с тех пор торчала в доме постоянно. Комната Джесси была завалена отрезами бархата, тафты, шелка, кружев, полотна и парчи. Она без конца примеряла то дневные туалеты, то вечерние, то платья для зимы, т наряды для лета. Ей полагалось иметь великое множество всяческих муфточек, украшений, чепчиков, элегантных шляп и сумочек. Джейн с Ленор оказались отличными советчицами в этом новом для Джесси мире. У Джейн к тому же имелся набор последних парижских моделей.
   — Только выбирать следует очень тщательно, — вздыхала она. — Ведь его величество приучен с детства к пресвитерианской строгости в одежде. Из-за этого наша мода меняется так медленно! Слава Богу, сейчас уже не носят плоеные воротники! Помню, как нас мучили, заставляя их носить!
   — Но наша королева всегда следит за модой, — возражала Ленор.
   — Анна Датская злоупотребляет драгоценностями! — жаловалась Джейн.
   Джесси их почти не слушала. Она завороженно следила, как растет гора новых вещей. То и дело трогала какой-нибудь подбитый мехом плащ или роскошное платье й дивилась про себя, что стала обладательницей такого богатства. Но в ту же минуту мрачнела, подсчитывая, что денег, уплаченных за одну такую муфту, вполне хватило бы, чтобы спасти ее мать.
   Двадцатого числа к ним на обед прибыл Джейми. Они с Генри снова стали задушевными друзьями. Если уж на то пошло, то и Генри выказал себя с лучшей стороны. Ведь только благодаря его снисходительности и доброте Джесси удалось перевернуть свою жизнь.
   Кушанья были приготовлены на славу, но Джесси было не до еды. Она с трудом подносила ко рту даже бокал с вином. Вместе с Джейми приехал Роберт, и они с Ленор оживленно обсуждали свою собственную свадьбу. Она состоится через две недели после венчания Джесси и Джейми.
   Конечно, Джесси посадили рядом с женихом. Однако она была не в состоянии беседовать с Камероном или хотя бы поддерживать общий разговор. Ленор с хихиканьем заявила, что это все от нервов. Джсйми подтвердил, что так оно и есть.
   Как только предоставилась возможность выйти из-за стола, Джесси выскользнула из дома. Она поспешила в конюшню, к своей милой преданной Мэри. И здесь ее снова разыскал Роберт. Воспоминание об их первой встрече лишь усугубило отчаяние Джесси.
   — Ах, Джесси, для тебя все обернулось как нельзя лучше, верно? — как ни в чем не бывало болтал Роберт, звонко расцеловав ее в обе щечки. — Будь у меня столько денег, сколько у Джейми, все могло пойти по-другому. Ведь ты такая красавица!
   — А вы сделали предложение моей сестре, — прошептала она.
   — Сестре с приданым, — напомнил Роберт.
   — Не обижайте ее! — предостерегла она.
   — Ах, ну как можно! — рассмеялся Роберт. — Ленор тоже красивая девушка. Вот только в тебе, Джесси, есть какая-то изюминка, что ли… Но увы — ты досталась моему лучшему другу. Подумать только, чего ты добилась! Могла ли мечтать о таком девчонка на побегушках из грязной таверны?
   — Девчонка на побегушках сделала свой выбор, Роберт, — вмешался Джейми, неожиданно появляясь в дверях. Джесси стало не по себе от его мрачного взгляда.
   — Роберт как раз поздравил меня, — заявила она.
   — Именно это он и сделал.
   — Я ужасно рад за вас обоих! — И Максвелл с лукавой ухмылкой добавил, проходя к двери мимо Камерона: — Ага, на сеновале полно сена! Самое место для свидания двух влюбленных!
   Джейми по-прежнему стоял у входа в денник. Джесси держалась в дальнем углу, нервно поглаживая Мэри по бархатной шкуре.
   — Как странно вспоминать сейчас о том, в каком виде я застал вас здесь в прошлый раз.
   — В прошлый раз нас ничто не связывало, — отвечала Джесси.
   — Зато теперь нас связывает очень многое. Я даже получил высочайшее благословение на наш брак.
   Джесси затаилась. Джейми стоял совершенно неподвижно, он даже не повысил голос. И все же она ощущала переполнявший его гнев и инстинктивно принялась обороняться:
   — Между нами с Робертом ничего не было!
   — Да разве я говорил, что было? Помилуй, я ни в чем тебя не обвиняю!
   — Меня, и не в чем обвинять.
   — Только потому, что я пришел достаточно быстро.
   — Глупости.
   — В свое время ты твердила, что влюблена в него. И я тешу себя надеждой, что у тебя хватит совести хотя бы скрывать это чувство.
   — Нечего мне угрожать.
   — Милая, это не угроза, это обещание. Если впредь я застану тебя с кем-нибудь другим, та пара ударов хлыстом, что ты получила от брата, покажется тебе легкой лаской по сравнению с поркой, которую ты получишь от меня.
   Джесси, стараясь держаться как можно спокойнее, привязала понадежнее Мэри и направилась к выходу. На пути у нее стоял Джейми Камерон. Она попыталась обойти его сбоку. Но не тут-то было.
   Она сунулась с другого бока. На этот раз он схватил ее за плечи. Джесси запрокинула голову и устремила на него холодный взгляд:
   — Будьте добры, милорд, уберите руки.
   — Ну и ну! — вырвалось у Джейми. — Наследная Принцесса, да и только!
   — Вы же собираетесь на мне жениться. И надо полагать, вам желательно видеть во мне настоящую леди.
   — Кому угодно, только не мне, мисс, — покачал головой Камерон. — Только не мне. Будешь кривляться передо мной — я мигом собью с тебя спесь!
   — Этого вам не удастся никогда, милорд. Могу ли я пройти?
   Его рука ожила. Она скользнула от плеча к шее. Стальные пальцы сжали подбородок, и у Джесси захватило дух. Она едва сдержалась, чтобы не задрожать. А Джейми не спеша погладил ее шею и хрипло промолвил:
   — Ах, мисс, до чего ж ты хороша. — Его лицо приблизилось вплотную, его губы коснулись ее губ. Мягкие поначалу, они моментально затвердели, стали настойчивыми и требовательными. Джесси и охнуть не успела, как оказалась у него в объятиях, а его язык вовсю хозяйничал у нее во рту. Ей пришлось приникнуть к Джейми всем телом, на нее навалилась удивительная смесь истомы и страстного, возбужденного трепета.
   Напуганная силой этих незнакомых ощущений, Джесси сделала попытку отстраниться.
   — Пожалуйста! Оставьте меня… Мы же…
   — Мы — что?
   — Мы пока не женаты.
   Он улыбнулся — злорадно, с терпением и уверенностью тигра, сидящего в засаде.
   — Ну надо же, какая жалость! Мы и правда не женаты — пока, но это недоразумение скоро устранится, верно?
   Она не выдержала и пустилась наутек. Однако Камерон успел поймать ее за руку и с издевкой спросил:
   — Уж не струсили ли вы, миледи?
   — Не струсила, лорд Камерон, — процедила Джесси. переводя взгляд с державшей ее руки на его лицо и обратно.
   — Только не забывайте: я жду абсолютного подчинения И не принадлежу к терпеливым мужьям.
   — Я ни о чем не забываю.
   — И это все же та проклятая цена, которая должна быть уплачена.
   — Да, да! Вам-то какая разница?
   На какой-то неуловимый миг ей показалось, что в его глазах промелькнуло разочарование. Но он тут же снова овладел собой.
   — Мне все равно, Джесси. Мы оба отлично знаем, чего хотим, и движемся к своей цели. Ты ведь такая же авантюристка, как и я. С диким, необузданным сердцем, моя милая. — И он отпустил ее: — Ступай себе. Беги. У тебя осталось всего несколько дней. Да, кстати, на днях заедет с визитом мой отец. Будь с ним поласковее.
   — Почему? Он может приказать не жениться на мне? Или лишить нас благословения?
   — Я всегда и во всем поступаю так, как хочу. — На сей раз его пальцы впились в ее руку, причиняя сильную боль. — Лучше, если ты это запомнишь сразу. Я сам распоряжаюсь своими деньгами и своей судьбой, не спрашивая ни у кого разрешения. А ты будешь мила с моим отцом, потому что он отличный старик и я его люблю и хочу, чтобы он думал, будто я выбрал себе в жены безродную красотку за ее добрый нрав, а не заключил сделку со шлюхой, купив за деньги ее тело.
   — Ну теперь-то я могу уйти, милорд Камерон? — выпалила Джесси, стараясь смигнуть невольные слезы.
   — Можешь. Ох, чуть не забыл: я разыскал твоих приятелей. Они ждут тебя в моем доме.
   — Молли? И Тамсин?..
   — Да. Я привез их обоих.
   — Спасибо, — поблагодарила Джесси после минутного замешательства.
   Три дня спустя роскошный экипаж доставил отца Джейми, герцога Карлайла. Джесси встречала старика в большой гостиной в обществе Генри и Джейн.
   Он действительно оказался чудесным человеком. Джесси очень боялась знакомства с ним: вдруг ее будут презирать, как алчную выскочку, заморочившую голову молодому аристократу. Однако Карлайл вел себя так, будто его будущая невестка — по меньшей мере великая герцогиня. Такой же высокий и широкоплечий, как сын, с такими же темными, полными жизненного огня глазами, он с радостью обнял Джесси и настоял, чтобы с ним обращались без церемоний.
   — Добро пожаловать в нашу семью, дочка, — сердечно промолвил он и прижал ее к груди.
   От умиления Джесси чуть не разрыдалась. А герцог и словом не обмолвился о ее прошлом — предметом разговора было только будущее. Джейн очень мило подшучивала над отцом, и вечер прошел замечательно, а когда старик раскланялся и уехал, Джесси опрометью бросилась вой.
   — Джесси, что случилось? — окликнула Джейн. — Наш папа не так уж плох, верно?
   Девушка лишь молча кивала. Она чувствовала, что слезы вот-вот хлынут в три ручья.
   — Ваш отец просто чудо, — выдавила она наконец и снова поспешила к двери. На этот раз Джейн не пыталась ее удержать.
   И вот наступил день свадьбы — как показалось Джесси, чересчур быстро. Рассвет как назло выдался дождливым, мрачным, с громом и молниями. Однако Кэтрин, Элизабет, Джейн и Ленор некогда было сетовать па погоду. Они затемно явились к Джесси в комнату, чтобы успеть нарядить невесту. Платье из атласа цвета слоновой кости было обильно расшито бисером и жемчугом. Низкое декольте прикрывала отделка из белого меха. Небольшая диадема из бриллиантов удерживала на месте фату, также сверкавшую жемчугом и сапфирами.
   Джесси стояла не шелохнувшись, пока все хлопотали вокруг нее. Она не могла ни пить, ни есть. Она только сжимала и разжимала пальцы, не замечая, что делает.
   В час пополудни настала пора спускаться вниз. Генри приказал подать карету, и Джесси бережно усадили туда. До старой норманнской церквушки на краю деревни было рукой подать, и вот уже невесту бережно высаживают из экипажа. Прямо над головой раскатисто прогремел гром.
   — Скорее, скорее внутрь! — нетерпеливо подгонял ее Генри.
   Ему полагалось проводить молодую к алтарю. Роберт будет свидетелем жениха, а Джейн — невесты. Джейн с Элизабет уже торжественно шагали к алтарю, и вот Генри взял Джесси за руку.
   — Джасмин! — промолвил он. — Пора!
   Она шагнула вперед, ни жива, ни мертва. Джейми уже ждал ее возле алтаря. В черном камзоле и панталонах, в алой рубашке и чулках, с густыми темными волосами, спускавшимися до плеч, он выглядел чрезвычайно внушительно. Во взгляде, которым он провожал каждое движение невесты, нельзя было прочесть ни радости, ни нетерпеливого предвкушения счастья. Как обычно, Джесси не имела ни малейшего понятия о том, что за мысли ходят сейчас у него в голове.
   Она увидела подле себя Камерона, вот Генри передал невесту жениху. Джесси почувствовала, как тот сжал ее руку горячими, уверенными пальцами. Он стоял рядом, вплотную, и даже сквозь одежду ее обжигал жар огромного сильного мужского тела. Краем глаза она заметила, как гладко, До синевы, выбриты его щеки. Все происходило как во сне, К концу обряда Джесси едва держалась на ногах от нервного озноба. Слова застряли в пересохшем горле, и священнику пришлось дважды задавать невесте положенные вопросы.
   Джейми не удержался и покосился на нее с ироничной ух-мылкой. Она произносила брачные обеты еле слышно, дрожащим голосом.
   Он говорил четко, внятно и решительно.
   Наконец их обвенчали. Джейми поцеловал ее — не спеша, на глазах у всех, и молодые зеваки на паперти одобрительно заулюлюкали. Роберт, торжественно прокашлявшись, сообщил, что можно возвращаться домой: гостей ждет праздничный обед.
   Из церкви она уехала угле в экипаже своего мужа, чувствуя большую неловкость от золотого обручального кольца, сковавшего палец. Ей все время хотелось пошевелить этим пальцем, однако Джесси стеснялась Джейми, следившего за ней неотрывно с каким-то необъяснимым любопытством. Вскоре он отдернул занавеску:
   — Ваш приз, миледи. Перед нами вид на ваш особняк. Карета миновала чугунные ворота. Джейми помог молодой жене выбраться из экипажа, а она не могла оторвать глаз от чудесного дворца, то и дело вздрагивая от возбуждения. Он сам только что назвал ее «миледи», и отныне она по праву носит этот титул — ведь она его жена, а это — ее дом.
   Если только выбросить из головы жуткие мысли о предстоящей ночи!
   — Идем же, милая, — шепнул Джейми.
   Следом подъезжали экипажи гостей. Камерон легко поднял жену на руки и перенес через порог — на счастье. Раздались аплодисменты, и огромный дом вмиг наполнился жизнью. Повсюду сновали лакеи в роскошных ливреях, обнося гостей блюдами с закуской и бокалами вина. Ее поцеловали тесть, и Джейн, и сиявшая от радости Элизабет, и даже Генри чмокнул ее в щеку. Ее знакомили с новыми гостями — ведь отныне она настоящая леди, супруга лорд Джейми Камерона.
   Сказка, да и только. Она — полновластная хозяйка этой роскоши. Она превратилась из судомойки в принцессу, а это — ее дворец!
   — Тебе следует свозить свою молодую жену в Париж, — горячо втолковывала Джейми Ленор. — Я бы на ее месте непременно потребовала провести медовый месяц на континенте!
   — Ах, но моя молодая жена может требовать что угодно-и все без толку, потому что через две недели я отправлюсь в плавание. Нет… — И он надолго задержал взгляд на Джесси. — Лучше на правах новобрачного я буду побольше времени проводить в постели, прежде чем придется оставить молодую жену на попечение верных друзей.
   Джесси поспешила отвернуться. Ее лицо пылало, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. Но тут заиграли музыканты, и они стали танцевать. Лишь бы музыка играла и играла без конца… Но увы, все когда-то заканчивается.
   Одна за другой разъезжались кареты с гостями. Лаймон торжественно заявил, что хотел бы знать ее мнение по поводу распорядка дня на завтра.
   Но вот и с этим покончено. Они остались вдвоем. Джейми, приподнимая бокал, сказал:
   — Джесси! у тебя есть тридцать минут, не более.
   У нее захватило дух. Пробил час расплаты. Она побрела к лестнице, как осужденная, позабыв даже оставить на столе свой бокал.
   — Тридцать минут. Не более! — повторил он вслед. Она сжала бокал так, что побелели пальцы, и вступила На лестницу. А потом одним махом взлетела наверх. Дорога в спальню была ей известна. Джесси вбежала внутрь и захлопнула дверь. Привалилась к ней спиной и бессильно зажмурилась. Проглотила остатки вина в бокале и в приступе ярости швырнула его в камин. — Джесси !
   Она встрепенулась: это была Молли, нарядная, с сияющими глазами и раскрасневшимся добродушным лицом. Джесси кинулась ей на грудь, восклицая:
   — Молли!
   — Господь не оставил тебя, детка, ты вышла замуж за настоящего лорда! Ох, пусть он всегда благословляет тебя за то, что не забыла про меня и старину Тама. Джесси, Джесси! Подумать только, мы опять вместе! И тебе принадлежит этот шикарный дворец!
   В горле у девушки снова запершило. Да, этот шикарный дворец теперь ее. Все серебро, и хрусталь, и шелк, и мрамор… Дивные, дорогие вещи. Однако Молли она не променяет на все сокровища мира…
   — Ох, Молли! Как ты жила все это время? Расскажи поскорее! Выглядишь ты просто чудесно. И я так соскучилась. А скажи…
   — Господь с тобой, детка! Как-никак, нынче первая брачная ночь, и негоже, если твой муж застанет меня здесь. Давай-ка я помогу тебе раздеться. Ночную рубашку я уже разложила на постели, а сейчас нужно поскорее снять платье.
   Джесси чуть не вцепилась в подол, ее охватила дикая паника.
   А Молли хлопотала вовсю. Сначала она осторожно сняла фату и платье, потом заставила молодую усесться, сняла с нее туфли и чулки и расшнуровала тугой корсет. Джесси осталась в одной нижней сорочке и вдруг подскочила и вцепилась в Молли.
   — Я не смогу, мне этого не вынести!
   — Ну что ты, Джесси! Нашла чего бояться! Да к тому же он такой пригожий да сильный! Не одна девица отдала бы с десяток годков своей жизни, лишь бы понежиться с таким молодцом! Да и ты красотка хоть куда! Вот увидишь, он полюбит тебя всем сердцем.
   «Нет, он же ненавидит меня!» — пронеслось у нее в мыслях. Но даже перед Молли ей не хватило духу сказать об этом вслух.
   Тем временем Молли сняла и сорочку. Джесси осталась совершенно голой и опять задрожала. Слава Богу, вскоре по плечам заскользил мягкий шелк ночной рубашки. Длинная, до полу, с глухим воротом и длинными рукавами, она не давала чувства защищенности, ибо оказалась практически прозрачной.
   Вдруг в дверь постучали.
   — Ох! — вырвалось у Джесси, которая мышью прошмыгнула под полог кровати, залезла под одеяло и натянула его до самого подбородка.
   Молли торопливо запихнула одежду в сундук у изножья кровати. А потом побежала к двери и распахнула ее во всю ширь, приветливо сияя:
   — Заходите, милорд! — После чего служанка ушла, а Джесси осталась.
   Джейми перешагнул порог и закрыл дверь. На ходу снимая камзол, прошел в глубину комнаты, небрежно роняя одежду на крышку сундука. Со все возраставшим страхом Джесси следила за ним, сгорая от стыда. А Джейми направился к столу, налил себе изрядную порцию вина и вальяжно развалился в кресле с бокалом в руках. Его глаза, пока он смаковал вино, изучали Джесси.
   Наконец он отсалютовал ей бокалом и промолвил:
   — Ну вот мы и вместе, любовь моя. — Его губы скривила ироничная улыбка, а надменная бровь поползла вверх. — А кроме того, мы уже женаты, верно? — Затем он отставил бокал и поднялся с кресла, и от вальяжной небрежности не осталось и следа. В два стремительных шага он оказался возле кровати и вырвал одеяло из дрожащих пальцев жены. — Пора выяснить, не продешевил ли я?

Глава 8

   Джесси вскрикнула от его прикосновения. Это произошло помимо ее воли — Джейми схватился за простыни так грубо. Она попыталась прикрыться вновь, но Камерон крепко сжал простыни и не сводил с девушки осуждающего взгляда. Суровое лицо его исказилось от раздражения, и в испуге Джесси едва удержалась от нового крика. Снова и снова она твердила себе, что в долгу перед ним, поскольку он сделал ее своей женой. Он сделал ее полновластной хозяйкой своего роскошного дома, дал ей горы хрусталя, серебра, щелков и драгоценностей. Но для него все эти вещи ничего не значат. Они достались Джесси не как свидетельство любви, а так, между прочим. Ведь он холит своих лошадей и покупает для них нарядную сбрую, а теперь примерно так же будет содержать и жену.
   Как бы в ответ на ее мысли Джейми улыбнулся — медленно и цинично. Джесси чуть не бросилась наутек — было бы куда. Но во всем мире у нее не осталось убежища, нигде, кроме жестокого мира улиц и подворотен. Она его жена, и она вышла замуж по собственной воле.
   — Что я вижу? Коварные мысли опять роятся в твоей прелестной головке?
   Ах, если бы не эта проклятая улыбка! Скрипнув зубами, Джесси отпустила край простыни и рухнула обратно на подушку. Скрестила руки на груди и постаралась как можно отважнее взглянуть на него.
   — У меня не было коварных мыслей.
   — Понятно. Значит, ты в течение долгих одиноких ночей ждала этого мига, затаив дыхание?
   — У меня не было коварных мыслей.
   — Отлично! — И Джейми отшвырнул скомканные простыни на пол. Потом прошел в изножье кровати, сел скинул дорогие башмаки с пряжками и стянул через голову рубашку.
   До его появления в комнате царил приятный полумрак. Но теперь оказалось, что повсюду ярко пылают свечи: они стояли на столе, на сундуке возле кровати, на каминной полке… Даже прогоревшие, казалось бы, дрова в камине вдруг вспыхнули с новой силой. Тяжелые портьеры надежно отгородили комнату от ночной тьмы, и просторная спальня как-то съежилась. Блики света играли на голом торсе Джейми, оттеняя мощные мышцы, бугрившие кожу. Джесси в который раз поразила ширина его плеч. Спина и грудь оказались такими же бронзовыми, как и лицо, от постоянного пребывания на солнце. В какой-то миг ей стало любопытно, где это он так загорел. Чтобы сдержать нервную дрожь от созерцания этой огромной фигуры, Джесси даже закусила губу. Ее заворожила игра рельефных, отлично развитых мускулов. Такой торс больше пристал молотобойцу. Он напоминал полуголого загорелого язычника, дикаря, одного из тех удивительных краснокожих людей, от которых Джейми так часто приходилось защищать свои владения в Новом Свете.
   Рубашка с шелестом упала на кучу простыней. Камерон остался в панталонах и чулках. Четкое темное пятно густых жестких волос на его груди постепенно сужалось и длинной полосой уходило под пояс, невольно привлекая внимание к тому что скрывалось там, внизу живота. Тут же кулаки Джесси сжались, и она взмолилась о ниспослании чудесного избавления. Ее бросало то в жар, то в холод. Ей стоило огромного труда оставаться на месте — Джесси не сомневалась, что ее тут же поймают. Ей следовало отвлечься, постараться думать о чем-то далеком, и тогда можно будет перенести самое ужасное. Ей необходимо это перенести, ведь теперь она — его жена!