Грэм Хизер. Сладкий дикий рай

   Элизабет и возбужденно посмеивалась. Наконец-то у нее будет возможность выступить в роли настоящей леди! Наконец-то она сама убедилась, что выглядит настоящей красавицей!
   — Ну как я вам нравлюсь? — пропела она.
   — Ленор позеленеет от зависти, — рассмеялась Элизабет. Джесси в общем-то было все равно, позеленеет Ленор или нет: главное, сразить Роберта Максвелла наповал. Ведь он явно был к ней неравнодушен, Джесси знала это я сгорала от желания продемонстрировать ему, что запросто может быть на равных с самыми изысканными и образованными юными леди. От Элизабет она успела узнать, что Роберт — второй сын графа Пелхэмшира и, подобно Джейми, не являлся наследником титула и поместья. Может быть, она слишком размечталась, когда убеждала себя, что Роберт вполне способен поступиться убеждениями, если только полюбит ее достаточно сильно. Стало быть, ей необходимо внушить Роберту такую любовь. Ну не влюбляться же бедолаге в эту несносную Ленор, у которой язык острее бритвы!
   — Может, мы все же спустимся вниз? — напомнила Элизабет.
   — О, конечно!
   В последний раз Кэтрин поправила па ней платье, и сестры направились к лестнице. Никогда еще Джесси не ощущала в себе такого волшебного возбуждения — казалось, все чувства невероятно обострились. Она наслаждалась дивной мягкостью бархатного платья, улавливала даже легкое касание воздуха к своей коже! Дыхание девушки участилось и стало неровным, а кровь закипала в жилах от необъяснимых предчувствий.
   — О, они уже здесь! — нервно прошептала за спиной Элизабет. — Приехали Джейми и Роберт, и Ленор уже спустилась, и даже Джейн и Генри с ними! Погоди, дай я войду войду первая, тогда твое появление наделает еще больше шуму!
   Элизабет помчалась вниз по лестнице, на ходу приветствуя гостей. Джесси помедлила, прежде чем спуститься: сердце ее готово было выпрыгнуть из груди.
   Ровный гул голосов, доносившийся из гостиной, замер — все уставились на нее. Братец Генри сначала выглядел потрясенным, а потом — настороженным и мрачным. Элизабет сияла от восторга, Джейн казалась заинтригованной. В глазах Ленор светились тревога и непримиримость, а в глазах Роберта — радость и лукавое дружелюбие. Только они, эти глаза, имели для нее значение. Именно в их взгляде Джесси надеялась увидеть одобрение. Однако любопытство все же взяло верх, и, едва успев возвратить улыбку Роберту, красавица покосилась в сторону Джейми Камерона и натолкнулась на знакомый пронзительный взор.
   Он не выказывал ни радости, ни удивления. Можно подумать, что Камерон и не ожидал увидеть ее менее красивой и ухоженной. Его темные глаза были по-прежнему загадочны, а сам он оставался неподвижен как скала, потрясающе элегантный в темном мундире морского офицера, с белым жабо, в белых шелковых чулках и башмаках с пряжками. В следующее мгновение Джесси подумалось, что этот человек волен одеваться во что угодно. Он был истинным аристократом во всем, даже в непринужденной позе, говорившей о полной уверенности в себе. Порода сквозила в гордой посадке головы и слегка надменном взгляде, обращенном на окружающих. Порода сквозила в ироничном изгибе губ и небрежно скрещенных на широкой груди руках. Напяль на него лохмотья — все равно под ними будет виден прирожденный господин, повелитель своей вселенной, которому вовсе не обязательно заботиться об элегантности.
   Джесси не удалось сразу отвести глаза, и она почувствовала, как кожу обдало жаром. От этого надменного взгляда ей стало не по себе. Девушка как будто бы оказалась совершенно голой — и это во многом было правдой, ведь Джейми отлично знал, что скрыто под роскошным платьем. И теперь Джесси не сомневалась, что Камерон в душе издевается над ее смешными потугами втереться в благородное общество.
   А вот Роберт Максвелл и не думал издеваться. Он не раздевал ее взглядом, он искренне восхищался ее красотой. Роберт шагнул к подножию лестницы и воскликнул, взяв ее за руку:
   — Ого, вы только взгляните, в какой цветок превратился тот бутон, что мы подобрали в неизвестности и пересадили на здешнюю почву! Джесси, вы невероятно красивы! Генри, ты проявил себя щедрым опекуном!
   — Да, ей живется у нас неплохо, — раздраженно отвечал Генри. — Ну что ж, вроде бы все в сборе. Не пора ли перейти в столовую? Признаюсь, я умираю от голода.
   Раздался гул одобрения. Ленор, красивая, как Снежная королева, в своем отделанном белым мехом туалете, протиснулась к Роберту и просунула руку ему под локоть:
   — Роберт, ты мой партнер на обед. Проводишь меня к столу?
   Он бросил Джесси быстрый взгляд, полный сожаления. Затем обратился к Ленор:
   — Для меня всегда было самым большим счастьем быть рядом с тобой.
   И все чинно направились к двустворчатым дверям в столовую. Джесси чувствовала себя на седьмом небе от того, как на нее посмотрел Роберт.
   В следующее мгновение ей пришлось свалиться с небес на землю: на ее голый локоть легла уверенная мужская рука.
   Ее крепко держал Джейми Камерон.
   — Что вам нужно? — сердито спросила девушка.
   — Всего лишь полюбоваться на творение своих рук, — отвечал он.
   Джесси не собиралась устраивать сцену и нетерпеливо застыла, чувствуя, как по телу снова прокатилась волна жара от пронзительного взгляда, смерившего ее с головы до ног.
   — Я вовсе не ваше творение.
   — Но создал тебя именно я!
   — Перестаньте! Перестаньте пялиться на меня так, будто видите то, что находится под платьем!
   — Ха! — вкрадчиво промолвил он. — Но ведь мне отлично известно, что там находится! Я помню все до мельчайших деталей!
   — Вы омерзительный тип, в вас нет ни капли воспитания!
   — А ты можешь навертеть на себя сколько угодно лент и парчи и напялить какие угодно наряды, но не перестанешь быть жадной до золота воровкой, которую я вытащил из таверны.
   — Вытащил из таверны! Ваше творение! Ах ты, несчастный сукин сын!
   — Ого, а вот и язык воровки из таверны!
   Джесси попыталась освободить локоть, но Камерон не отпускал ее. Напротив, сигу хватило наглости поправить ей выбившуюся прядь волос. Джесси заскрипела зубами, стараясь сдержаться и молясь, чтобы ее поскорее оставили в покое. Она даже ухитрилась изобразить язвительную улыбку:
   — Ну и каково же ваше мнение о моей внешности, милорд?
   — Твоя внешность выше всяких похвал. — Темные глаза словно околдовали ее. — Ты настоящая красавица отдаешь себе в этом отчет. Но я бы хотел предостеречь тебя. Похоже, ты начинаешь слишком много о себе воображать, а ведь никто здесь не забыл об изъяне твоего происхождения.
   — Уверяю вас, что отнесусь с величайшим вниманием к вашим предостережениям!
   На сей раз ей удалось вырвать из его пальцев свои локоть. Гордо отвернувшись, сопровождаемая шелестом пышных юбок, Джесси поспешила в столовую.
   Ее место оказалось в середине стола. Герцогиня сидела на одном его конце, герцог — на другом. К неудовольствию Джесси, Роберт оказался напротив нее, тогда как Джейми — рядом, по правую руку. Занимая свое место, он снизошел до сожалеющей улыбки. Она его проигнорировала. Вместо этого девушка предпочла сполна насладиться прекрасным обедом и чудесным вечером. Кто бы мог подумать, что меньше месяца назад она еще была ничтожной служанкой, без конца подававшей кружки с элем похотливой деревенщине! И вот теперь она сидит за этим роскошным столом, изящно попивая вино из хрустального бокала, пользуясь серебряной вилкой, за столом, покрытым кружевной скатертью. Нет, никакому Джейми Камерону не отравить ей это удовольствие!
   Трапеза началась с тоста за здоровье герцогини и ребенка, которым Джейн скоро осчастливит герцога. Джесси искренне присоединилась к тосту — она успела привязаться к этой милой женщине.
   Затем ей предстояло наблюдать, как Джейми поднялся, чтобы поцеловать сестру, и внутри у Джесси все перевернулось, потому что следом встал сам герцог, и ни от кого не укрылась глубокая привязанность между супругами. Генри ласково погладил Джейн по руке, и взгляд его светился конечной нежностью. Какая мирная, трогательная картина.
   В эти секунды Джесси сгорала от яростной, ревнивой зависти к леди Джейн. Ведь именно этого она так страстно желала для себя. Ощущения того, что ты кому-то нужна, тебя любят, о тебе заботятся. До крови закусив губу, Джесси поспешила опустить взгляд в тарелку. Но тут же упрямо вздернула подбородок. Она получит Роберта, она во что бы то ни стало сделает его своим мужем и будет любить его, а он будет заботиться о ней с такой же нежностью. И он сделает ее хозяйкой своего дома.
   Ленор с энтузиазмом перевела застольную беседу на подготовку к Майскому дню. Она обратила на Роберта лучи своего обаяния, после чего пришла очередь Джейми быть обласканным милой улыбкой. Сестра сделала вид, что готова принять в их дружеский кружок и Джесси — по всей видимости, только ради приличия. Впрочем, в косых взглядах, бросаемых на нее Ленор, Джесси так и не уловила неприязни. Скорее в них читалась некая уверенность, как у человека, припасшего в рукаве козырную карту, о которой никто не знает. Может, так оно и было. Джесси это не волновало.
   Вскоре Джейми заговорил с Генри о Новом Свете. Джесси мало интересовали столь отдаленные и дикие места. Она игнорировала сильную бронзовую руку, то и дело касавшуюся ее руки, и игнорировала жар, излучаемый находившимся рядом мужским телом. Она слушала, как Ленор расписывала Майский шест и то, как каждый год выбирают Майскую королеву, и какой стол будет накрыт для слуг, а какой для благородной публики. Она умолкла и многозначительно улыбнулась, и Джесси решила, что сестра уверена: ее место в тот день окажется за одним столом с простонародьем.
   — Но, конечно, праздничный ужин начнется не раньше, чем мы станцуем Майский танец! — Ленор хихикнула и кокетливо стрельнула глазками в Роберта. — Все будут в масках и костюмах, а кое-кто из девушек сможет встретиться со своим суженым, и если она сумеет удержать его возле себя до конца танца, он должен будет жениться!
   — На этот счет есть закон?
   — Да нет же! Но это так романтично… Теперь простолюдин десять раз подумает, прежде чем жениться. Я не говорю уж про благородных джентльменов. Тут вся семья начинает обсуждать приданое, брачный контракт и прочие тонкости. Но поверьте мне, что у девушек тоже есть право на свое мнение и с помощью этой игры они могут его выразить! Вы сами увидите: если мужчина имеет понятие о чести, он обязательно женится на той, которая поймала его в Майском танце!
   Понятие о чести. Безусловно, на свете нет более порядочного молодого человека, чем Роберт Максвелл. Но Джесси до сих пор не могла сказать точно, кого будет ловить Ленор. Она от всей души надеялась, что это будет Джейми. По ее мнению, эта парочка заслужила быть прикованными друг к другу навеки.
   — Нет, Генри, я считаю, что ты ошибаешься! — пылко воскликнул над ее ухом Джейми, вырывая девушку из грез о будущем. — Первая хартия, подписанная в 1606 году, оказалась слишком авторитарной: практически вся власть оставалась за королем и парламентом, правившими издалека, с другого берега океана. С тех пор внесено немало изменений.
   — Там сменился не один губернатор, а колония как влачила жалкое существование, так и продолжает, — заметил Генри.
   Одетые в ливреи вышколенные слуги ловко и неслышно двигались за спиной у гостей, подавая одно за другим блюда с кушаньями. Перед Джесси появился сотейник с благоухающей нежной рыбой, затем блюдо с тушеной бараниной, и ягодный пирог, и жареный фазан, искусно украшенный разноцветными перьями. Джесси с аппетитом набросилась на еду, мало обращу внимания на то, о чем говорят за столом. Временами было трудно вспомнить, что ей больше не грозит голод и у нее отныне всегда будет вдоволь сытной пищи.
   — Ради Бога, не относись к этому предвзято, — снова возник в ее сознание голос Джейми. — Ведь за последние года многое изменилось. Колонисты научились выращивать пшеницу, а не только табак. А в самой колонии появилось множество женщин — так же как и в окрестных селениях. А кроме того, король собственноручно пожаловал мне мой округ. И я там полноправный хозяин и сам себе голова.
   — О, я нисколько не сомневаюсь, что ты сколотишь себе капитал на табаке, — согласился Генри. — Все, за что ты берешься, мигом превращается в золото. Но разве есть необходимость так надолго застревать в этой варварской стране?
   — Особенно когда ты возвел здесь свой потрясающий особняк! — подхватила Ленор.
   Джесси поспешила перевести взгляд на сестру. Ее голубые глаза сияли и лучились теплом, остановившись на Джейми, а на лице играла ослепительная улыбка.
   — Джейми, я нигде больше не видела такой красоты. И то, что ты по-прежнему слоняешься где-то в глуши, просто преступление. Ведь в твоем распоряжении настоящий дворец.
   — Это не дворец, Ленор.
   — Да он же роскошнее многих королевских резиденций, — устало возразил Генри. — А ты снова и снова возвращаешься к своим дикарям. И что тебя туда так тянет?
   — Наверное, эта дичь и глушь, — пожал плечами Джейми. — Она полна первозданной, неукрощенной красоты. И я околдован ею. Там я могу потягаться силами со стихией и с Божьей помощью одержать верх в борьбе.
   — А что, если вы проиграете? — не удержалась от колкости Джесси.
   — Я не проигрываю, мисс Дюпре. — Джейми устремил на нее свой загадочный взгляд. — Никогда. Я довожу до конца любое дело, за какое бы ни взялся, и делаю своим все, что мне радует глаз.
   — Но на самом деле так не бывает.
   — На самом деле не бывает, но в моем случае так оно и ее — Рано или поздно это обязательно переменится.
   — Не думаю, что это мне угрожает, — просто возразил Джейми.
   Он уже не смотрел на Джесси — он не сводил глаз с Ленор, которая отвечала на его взгляд, слегка раскрасневшись и приоткрыв губы, словно чувствуя себя очарованной. Вроде бы Джейми решил остановить свой выбор на ней, да и она в конце концов предпочтет Камерона, несмотря на все свои ужимки и капризы. И все случится в точности, как он сказал, — он сделает своей девицу, которая ему приглянулась.
   — В этом весь Джейми, — рассмеялся Роберт. — Он всегда добивается победы и всегда получает то, что хочет.
   — Но я бы лучше поговорила о Майском танце, чем о варварских краях. — Кажется, Ленор стало не по себе. — При одном упоминании об этих жутких индейцах…
   — Ох, но ведь историей про Джона Ролфа и Покахонтас можно заслушаться! Она подружилась с нашими людьми, и вышла замуж за мистера Джона Ролфа, и спасла от гибели всю колонию! Разве это не чудесно?
   — Куда уж чудеснее! Подумать только, эти дикари сдирают у людей с головы волосы вместе с кожей! — возмутилась Джейн. — И войны с ними просто ужасны. Спросите хоть у Джейми. Ему самому приходилось сражаться с индейцами.
   — И они раскрашивают свои тела страшными узорами! — вставила Ленор.
   — Они раскрашивают свои тела искусными узорами, — поправил Джейми. — А время войн давно миновало. Когда в 1606 году английская колония вымирала от голода, именно Индейцы пришли им на помощь.
   — Фи, Джейми! — одернула его Ленор. — Можно подумать, ты не на шутку полюбил этих краснокожих дьяволов!
   — Так оно и есть. Я привязался к ним. Они, несомненно наделены чувством чести, хотя большинство их ценностей разнятся с нашими. Они любят своих детей не меньше, чем мы. Они уважают человека, доказавшего свою честность и верность слову, и готовы с оружием в руках отстаивать то, что считают своим. Поухатан проявил себя истинно великим вождем, а знакомство с Покахонтас я считаю большой честью для себя.
   — Да, она, наверное, достойна восхищения, — вежливо отвечала Ленор. — Но твои особняк еще более его достоин.
   — А я бы просто возненавидела ее — встрепенулась сидевшая возле Джесси Элизабет. — Взяла и возненавидела эту вашу хваленую землю! Там же одни болота с тучами комаров и москитов! А индейцы были и остаются кровожадными животными, как бы ты ни нахваливал их, Джейми. Я все читала о судьбе погибшей, колонии, и про сэра Уолтера Роли, и про бедное, несчастное дитя, Вирджинию Дейр! Индейцы похитили их и убили, а может, еще и съели! Это ужасная, ужасная новая страна!
   — Элизабет, — мягко увещевал ее Джейми, — поверь мне, она вовсе не ужасная. Там простираются бесконечные акры сочных пастбищ для скота и густых лесов, полных дичи, оленей и фазанов! И ты, малышка, когда-нибудь побываешь там вместе со мной. И увидишь все сама. Но сейчас хватит говорить об этом, я не хочу тебя пугать. Лучше скажи, кем ты нарядишься на бал? Греческой девушкой? Троянской Еленой? Или, может, сказочной принцессой?
   — Ох, да я вообще не собираясь никем наряжаться! — испуганно отшатнулась Элизабет. — Мне вовсе не хочется, гоняться за женихом.
   И все дружно рассмеялись. После чего Роберт обратился к Джесси:
   — А вы, мисс Дюпре, кем собираетесь быть? Джесси, захваченная врасплох, не сразу нашлась с ответом. Вместо нее резко ответил Генри:
   — Джесси вообще не приглашена на праздник в этом году — Она недавно попала в этот дом и еще не свыклась со здешней обстановкой.
   На бедняжку словно опрокинули ведро ледяной воды. Погибли ее мечты, ей во что бы то ни стало нужно попасть на бал!
   Джесси не удалось скрыть жестокого разочарования, и Джейн поспешила вмешаться, напомнив, что если с обедом покончено, то можно перейти в гостиную — нынче вечером их будет развлекать бродячий кукольник.
   Джесси машинально встала из-за стола, борясь с приступом досады и гнева, и в этот миг ее шеи коснулось горячее дыхание, а в ушах зазвучал шепот Джейми Камерона:
   — Не надо так отчаиваться. Все эти восторги по поводу бала по большей части дутые и никем не воспринимаются всерьез. Как ни печально, но тебе предстоит заниматься ловлей мужа в другом месте.
   Ей стоило большого труда не врезать мерзавцу со всей силы локтем под ложечку — Джесси не сомневалась, что на уме у него было лишь очередное издевательство. А Камерон между тем подхватил ее под этот самый локоть и повел из столовой.
   — Ну же, не надо дуться. Я тоже не собираюсь танцевать на балу. По мне, эти увеселения выглядят еще более Дико, чем военные пляски индейцев в Северной Америке.
   — Ах, как я вам сочувствую! Вас заставили готовить праздник, в котором вы не собираетесь участвовать! — фыркнула Джесси.
   — По обычаю этим должны заниматься герцоги Сомерфилд и Карлайл. И я представляю своего отца.
   — Не сомневаюсь, что Ленор будет до смерти разочарована. Кстати, уж не значит ли это, что вы не собираетесь жениться? Но подумайте, милорд, Ленор давно созрела и и ждет, чтобы ее сорвали с ветки.
   — Не могу же я позабыть про Роберта.
   — Разве вы не забываете обо всем на свете, лорд Камерон, когда чего-то хотите?
   — Я просто не отступаю на пути к намеченной цели, — возразил Джейми. — К тому же женитьба — чрезвычайно важный шаг. Жена должна не только радовать глаз, но и многое уметь.
   — Многое уметь?.. Да бросьте, милорд, вам же главное — пустить пыль в глаза, по крайней мере так вы себя ведете. И жена вам нужна для украшения вашего несравненного особняка, чтобы рожала вам несравненных детей и угощала гостей вином и сладостями, тоже, разумеется, несравненными. Согласитесь, Ленор превосходно справится со всеми этими обязанностями.
   — Вы неправильно представляете себе мое мнение о супружестве, мисс Дюпре; — отчеканил Джейми и покинул ее с небрежным поклоном.
   Он немедленно направился к Ленор и зашептал что-то в охотно подставленное ушко. Ленор весело рассмеялась, повернулась к Камерону и ласково положила руку на пышные кружева, украшавшие его манишку. Со стороны он казался невероятно высоким и сильным, неотразимым, словно принц, и Ленор с ее бледной кожей и светлыми локонами, выглядела еще привлекательнее от такого соседства. Вот она легко вздохнула и даже вздрогнула, отчего Джесси пришла к выводу, что и ее сестра не равнодушна к надменному обаянию непредсказуемого лорда Камерона.
   В это время Роберт болтал о чем-то с Элизабет, которая веселилась вовсю. Герцог шептался со своей герцогиней, а кукольник суетился, готовя представление. И Джесси стало до боли одиноко: незаконнорожденное дитя, несчастный, нежеланный плод запретной любви. Остро заломило ушибленный висок, и она возненавидела Генри со всей страсть неискушенной души. Ему не удастся ей помешать! Она попадет на бал! Она никогда больше не будет прозябать в нищете и непременно выберется из этого чванливого замка, где ее так не любят, и станет хозяйкой собственной судьбы.
   Никому здесь не было до нее дела, и как бы далеко ни шли ее отчаянные мечты, в данный момент никто не обращал на нее внимания, как на никчемную вещь. Девушка резко развернулась и сбежала, неслышно ступая в атласных туфельках Элизабет по полу в столовой, к заднему крыльцу и дальше — в конюшню. Она превосходно различала путь, ибо поднялась полная лупа, ярко сверкали звезды, а в честь приема гостей и сам особняк, и дворовые постройки были щедро освещены. Джесси уверенно нашла стойло, где содержали Мэри, се милую лошадку, лишенную родословной, и проскользнула за загородку. Ласково похлопывая бархатную теплую морду, она зашептала:
   — Моя хорошая, мне наплевать на то, породистая ты или нет, ведь я знаю, какое у тебя отважное сердечко и какая ты преданная и честная. Куда бы я ни попала, я обязательно позабочусь о тебе! Они не вышвырнут тебя! Клянусь, я заберу тебя с собой, куда бы я ни отправилась. — Джесси поколебалась и добавила: — Но прежде всего я расплачусь за тебя с тем ублюдком! Ты станешь моей по-настоящему!
   Тут она замерла и насторожилась: скрипнула дверь конюшни. Вряд ли это был кто-то из молодых конюхов: все они жили в отдельных домах, и никому не приходилось ночевать рядом с лошадьми. Даже старый Артур, главный конюх, имел отдельную каморку, примыкавшую к задней стене конюшни.
   — Джесси? — голос принадлежал Роберту. Девушка просияла, затрепетав от счастья, и поспешила выйти из-за крупа Мэри. Он не стал смотреть кукольное представление, он пришел за ней сюда!
   — Я здесь, Роберт!
   — Джесси! — Молодой человек направлялся к ней с милой, теплой улыбкой. — Я встревожился, когда увидел, что ты исчезла!
   — Я чувствовала себя такой чужой…
   — Чужой? — пробормотал Роберт. Он уже успел подойти к ней вплотную. Ласково взял ее руки в свои и сплел их пальцы вместе. У Джесси потемнело в глазах, а пол чуть не ушел из-под ног. — Ты никогда не будешь чужой для меня, Джесси.
   — Боюсь, что мой брат не согласится с вами, — промолвила она. Можно было бы уточнить, что заодно с Генри была бы и Ленор, но язык не поворачивался произнести это имя теперь, когда они стояли одни под тусклым светом масляной лампы.
   — Твой брат сам убедился нынче вечером в твоей несравненной красоте и в том, что ты от рождения наделена изяществом и внутренним пламенем, которое завораживает и покоряет сердца.
   — Неужели он все это увидел? — выдохнула Джесси. Что ж; вполне возможно, что во взгляде ее таится огонь, и она почувствовала себя несравненной красавицей, коль скоро была такой в его глазах. Кровь горячо забурлила в жилах от восторга, и фантазии вновь расправили свои волшебные крылья.
   А Роберт привлекал се все ближе, ближе, опуская вниз сплетенные вместе пальцы. Она погрузилась в его сияющие лукавые глаза, и сердце ее затрепетало при виде того, что крылось в их глубине.
   И тогда он ее поцеловал.
   Его губы оказались невероятно мягкими, податливыми. Они слились с ее устами воедино. Роберт освободил руку обхватил Джесси за талию, чтобы прижать к себе. Его повлажневшие губы скользили по ее рту, но она с трудом соображала, что происходит. Завороженная слитным ритмом в котором забились их сердца, Джесси запустила пальцы в его волосы, Роберт коротко застонал и прошептал, на миг оторвавшись от ее губ:
   — Ах, как я тебя хочу!
   — Я перед вами! — отвечала она, не очень-то задумываясь над смыслом, ибо даже самые дикие мечты не шли дальше этого блаженного мига. Однако ее ответ окончательно распалил Роберта, и его губы двинулись вниз, к шее, к груди.
   Он прижимал девушку к себе что было сил, его поцелуи становились все более настойчивыми, жгучими. Джесси казалось, что сильные руки ласкают ее везде, по всему телу, а пальцы судорожно дергают застежки па платье.
   Нет-нет, он не должен! Но у Джесси не было слов, чтобы остановить его. Ведь она верила, что Роберт ее любит. И все же какое-то шестое чувство предостерегало, что любовная сцена зашла слишком далеко. Прежде он должен на ней жениться.
   — Роберт… — прошептала она.
   Ее груди уже были обнажены, и у Джесси не было сил ни остановить, ни оттолкнуть его. А Роберт снова приник к ее губам в поцелуе. Ах, какой это был поцелуй — ласковый, нежный… Джесси томно прикрыла глаза и приникла к юноше всем телом. И тут их прервали громкие грубые звуки. Кто-то, не стесняясь, старательно прочищал горло.
   Роберт резко выпрямился, он все еще держал Джесси за талию и напряженно посмотрел в сторону двери. Взор Джесси был затуманен страстью, и она не сразу осознала, что им помешали. Но в следующее мгновение она также оглянулась.
   У входа в конюшню стоял Джейми. Небрежно прислонившись к одному из стойл он поставил ногу в сапоге на другой и скрестил руки на груди.
   — Прошу прощения, однако леди Ленор повсюду ищет тебя, Роберт, чтобы узнать про твой костюм для карнавала.
   — Черт побери! — выругался Роберт. — Извини, милая. — И он вынудил Джесси выпрямиться, предоставив самой приводить в порядок одежду. Кратко поблагодарил Джейми — и был таков.