Греус Полина. Дело о проклятых розах

   - Скажите, госпожа, кем вам доводится Суле и есть ли у нее еще родственники?
   Лити колебалась всего несколько секунд. Да, здесь не отвертишься.
   - Я ее внучка. Кроме меня, у нее еще есть дочь, моя мать, и зять, мой отец. Других родственников нет. Но родители ничего не знают. Они даже не в курсе, что Суле исчезла. Они не слишком часто общаются.
   В конце концов, когда поток вопросов господина Холлупа иссяк, он взял с Лити и Алита клятвенное обещание более подробно побеседовать при личной встрече, причем в самое ближайшее время. Лити содрогнулась, представив себе, что же такое более подробная беседа с господином Холлупом. А тот тем временем заверил Лити и Алита в том, что Совет обратит самое пристальное внимание на дело такой важности и займется разбирательством немедленно. И конечно же, будет держать уважаемых родственников в курсе.
   Засим Советник Холлуп попрощался, сообщив Лити свой личный код и предложив беспокоить его в любое время, если только у нее появятся какие-нибудь новости.
   Едва многоречивый Советник отключился, Лити развернулась так, чтобы видеть одновременно и Алита, и Орму, и вопросительно посмотрела на каждого:
   - Ну что?
   - Трудно сказать, - нахмурился Алит. - По-моему, он не врал. Он в самом деле был очень удивлен. Но, с другой стороны, он может быть и опытным лицемером. Да и какие гарантии, что у них там в Совете все знают обо всем? Может быть, это не по его части. А каждый знает только о своих делах.
   - Это вряд ли. Хотя, конечно, не все дела одинаково открыты. Но, насколько нам известна структура Совета, все мало-мальски важное они обсуждают вместе. По крайней мере так было еще недавно. Но теперь я все больше слышу об их внутренних интригах и склоках. Так что он может и не знать. Надо бы выяснить его положение внутри самого Совета. Но он точно не врал. Это я проверила. - Орма заявила это таким тоном, что Лити почему-то расхотелось спрашивать, как именно она это проверила.
   Хотя очень любопытно. Надо будет обязательно узнать.
   Со временем.
   - И что же мы в итоге получили? - спросила она, уже чувствуя легкое разочарование. Она не знала, чего именно ждала от этой затеи, но ждала явно большего.
   Например, что ей сообщат: Суле? Ах, да-да, не волнуйтесь, мы услали ее с важным заданием в... ну не важно куда, главное, что с ней все в порядке, она скоро вернется, а не отвечает на вызовы только потому, что ей ну никак нельзя этого делать по причине особой важности и секретности дела.
   Но результатом утомительной беседы с Советником Холлупом было только то, что он, по всей вероятности, ничего не знал об исчезновении Суле и Оско. А это значит, что либо Совет не имеет никакого отношения к этому делу, либо господин Холлуп - настолько незначительная фигура, что не посвящен в серьезные дела. И это при условии, что можно доверять Орме, так безапелляционно уверенной в искренности Холлупа. Последнее соображение ни Лити, ни Алит не стали озвучивать, но переглянулись, как два заговорщика.
   Орма обещала сделать, что сможет, и попытаться разузнать роль Холлупа в Совете. Алит тоже сказал, что попробует со своей стороны. Он не уточнил с какой, но Лити заподозрила, что действовать он будет опять через своих знакомых девиц, которые, конечно, являются бесценным источником информации, особенно такого рода сплетен, но из-за своей общей противности вряд ли вообще имеют право на существование.
   Поскольку Советник Холлуп не сообщил Лити об ужасных преступлениях, совершенных Суле, и не запретил вообще упоминать где бы то ни было ее имя всуе, то было решено, что нет необходимости скрывать знакомство Лити с БМП. Таким образом, карантин был снят.
   Обрадованная Лити тут же предложила Орме свою активную помощь. Но Орма разочаровала ее, сказав, что в этом деле ей помочь не сможет никто, а Лити и вовсе было бы неплохо отдохнуть еще денек-другой.
   Лити почувствовала, что гнев ее велик и способен затопить все окружающее как цунами, но принятое успокаивающее все же оказало какое-то действие, и она сумела сдержаться.
   Ей даже хватило самообладания для виду согласиться с предателями, которые всеми неправдами стремились устранить ее от активных действий, и предоставить им свободу действий без нее.
   Лити только потребовала держать ее в курсе, на что и получила быстрое согласие обоих магов.
   ГЛАВА 2О
   - Заходите, заходите, дорогая, всегда рад вас видеть. - Голос дядюшки Гозо был, как всегда, похож на побитый молью старый ковер, где совершенно непонятно, где кончается узор и начинается дырка. Орма только что получила его записку, в которой старый паук приглашал ее зайти в гости. Это могло означать только одно: он для нее что-то разузнал. Дядюшка Гозо еще никогда не обращался к Орме с личными просьбами.
   - Вы так кстати. Давно собирался познакомить вас со своей мамой. Она как раз гостит у меня.
   Орма мысленно закатила глаза. На сей раз ее представили совершенно невзрачной старушке, которая тихонько сидела в углу и как-то по-мышиному пережевывала губами что-то неведомое. Вероятно, то, что только что услышала.
   Если она вообще что-нибудь слышала, потому что внешних признаков того, что она воспринимает окружающий мир, не было никаких. Прошлая мама понравилась Орме гораздо больше, и она надеялась, что дядюшка Гозо на ней остановится. То была весьма колоритная дама с многочисленными следами былой красоты, которые она тщательно подчеркивала обильными украшениями. Дама много говорила хорошо поставленным трубным голосом и громогласно смеялась собственным натужным шуткам.
   Дядюшка Гозо не спешил сообщать, зачем он пригласил Орму к себе, долго распространялся о каких-то своих незначительных делах, и она потихоньку начала терять терпение. Но ни малейшим знаком не показала, что готова придушить старого зануду. Наконец дядюшка Гозо со вздохом предложил перейти к делу. Видно, он понял, что удовольствия лицезреть выведенную из себя Орму он опять не получит. Такая игра не надоедала ему никогда. Орма знала об этом и клятвенно пообещала себе самой терпеть до последнего. Кто его знает, может быть, это и есть его таинственная плата, получив которую он однажды и навсегда потеряет к красавице интерес, тем самым навсегда лишив БМП ценнейшего источника информации в своем лице.
   - Так вот, дорогая, я тут кое-что для вас узнал. Не слишком много, правда, не слишком много, но нельзя же и требовать многого от старого дядюшки Гозо. Он и так делает все, что может ради вас, дорогая.
   Орма поняла, что игра еще не закончена, и набралась остатков терпения. Дядюшка Гозо еще некоторое время пораспространялся на тему, какой он бедный-несчастный, весь в делах и заботах и никто-то его не ценит. Орма, до сих пор хранившая полное молчание, выдала ему сладчайшую улыбку и заверила его, что он еще вполне хоть куда, а что касается "никто не ценит", так это явное преувеличение, и он сам об этом прекрасно знает.
   Дядюшка Гозо еще для приличия повздыхал некоторое время и, окончательно убедившись, что из Ормы больше ничего не выжмешь, по-настоящему перешел к делу.
   Он выдал Орме большую кучу сведений о госпоже Бирди, большинство из которых она и так уже знала, кое-что, вроде того, какие фрукты она предпочитает на завтрак, Орму совсем не заинтересовало, но было нечто, что сразу зацепило ее внимание.
   Дядюшка Гозо отнесся к поручению добросовестно и копнул глубоко. Орма узнала о том, что Бирди не случайно приобрела дом в Цветочном предместье. Она целенаправленно искала и нашла именно этот дом, так же как весьма настойчиво разыскивала все книги, предметы и записи, принадлежавшие ранее некоему Кадою.
   В этом месте дядюшка Гозо прервал повествование и вопросительно взглянул на Орму, но поскольку та не потребовала дополнительных сведений о Кадое, то он продолжил.
   Таким образом, ей удалось собрать почти все принадлежавшие ему книги и предметы обстановки, какие ей удалось разыскать. Не без помощи разнообразных знакомых дядюшки Гозо. Платила она щедро, но никаких объяснений не давала. В более тесные, чем требовалось для поиска интересовавших ее предметов, отношения с представителями определенных кругов (Орма мысленно внесла поправку - с нелегальными и полулегальными антикварами и прочей полукриминальной публикой) не вступала. Круг знакомых ограничен. Дядюшка Гозо упомянул всех уже известных Орме лиц. В Совете занимает весьма влиятельное положение, отвечает за отбор наиболее магически одаренных детей и определение их в Академию. Также входит в группу, осуществляющую контроль и пресечение незаконной магической деятельности. То есть она не является прямой руководительницей Магической инспекции, но имеет сильное влияние на ее куратора.
   Орму очень заинтересовали эти сведения. А еще больше - источник, из которого дядюшка Гозо их почерпнул. Но задать такой вопрос она, конечно, не осмелилась.
   Зато появился хороший повод поинтересоваться положением Советника Холлупа.
   Для этого ей даже не пришлось долго ждать. Оказывается, о делах в Совете дядюшка Гозо был весьма недурно осведомлен сам. Холлуп был не самой главной фигурой, но все же и не последней. Он тоже входил в группу контроля и пресечения, занимаясь в основном прикладными аспектами.
   Орме стало грустно. Она не первый год пыталась работать в БМП, и не то чтобы безуспешно, но ей только что как дважды два доказали, что все, что она делала и делает, - просто детские игрушки по сравнению с возможностями, какими обладают такие вот дядюшки Гозо.
   Больше ничего интересного о Бирди он сообщить не мог, впрочем, и этого было более чем достаточно. К сожалению, какими-либо сведениями о пропавших он тоже не порадовал. Вся троица умудрилась нигде не оставить никаких следов. Сообщая это, дядюшка Гозо был явно недоволен. Он не любил, когда ему что-нибудь не удавалось. Зато о непонятных явлениях в поле поступали самые невероятные сведения. Некий маг, разумеется, не будем называть его имени, едва не лишился Силы, а то и что похуже, повстречав в Тонком мире что-то невероятно сильное и огромное. Оно не нападало, но простое присутствие рядом такого чудовища действовало как водоворот, засасывающий в себя всю Силу вокруг. Тот маг едва успел унести ноги и с тех пор не рискует посещать Тонкий мир. А другой, тоже без имени, сообщил, что едва не лишился рассудка, внезапно обнаружив, что совсем не может воспользоваться магией. Он, бедняга, решил, что его выследила Инспекция и каким-то образом незаметно для него самого лишила Силы, но потом выяснилось, что эта потеря была временной, впоследствии он вновь смог творить свои нехитрые заклятия. Он бы и забыл об этом неприятном происшествии и не рассказывал бы о нем, но только все повторилось. Причем он заметил, что происходит это в пределах определенного района, а если быть точнее, то неподалеку от обиталища той самой Бирди, которая так интересует госпожу Орму.
   Орма оставила это без комментариев, хотя и видела по его любопытным взглядам, что дядюшка Гозо хотел бы услышать от нее какие-нибудь объяснения. Кроме того, он явно догадывался о большем, чем ей бы хотелось. Но честно сообщил все, что смог узнать. Правда, только факты. Ведь личные догадки не в счет, не так ли?
   Наспех поблагодарив дядюшку Гозо за добытые сведения, Орма проявила потрясающую неучтивость и недогадливость, то есть откровенно игнорировала настойчивый вопрошающий взгляд хозяина, и поспешила откланяться.
   Хорошо, что самому дядюшке Гозо хватило выдержки не задавать прямых вопросов; но обычно любезное выражение, с которым он провожал свою гостью, на этот раз было слегка подпорчено неудовольствием, буквально излучаемым его плотно сжатыми губами. Он даже позволил себе смутный намек на то, что в скором времени ему, возможно, понадобится некая помощь, которую Орма могла бы ему оказать. Орма поняла, что он наконец-то говорит о плате за все оказанные услуги, но в данный момент это, безусловно, важное замечание не взволновало ее. Она только рассеянно кивнула и пробормотала что-то вроде "конечно-конечно".
   Орма чувствовала, что сведения, сообщенные источниками дядюшки Гозо, чрезвычайно важны и ей следует действовать как можно скорее.
   Прежде всего следовало срочно связаться с Орамом и выяснить, как у него дела. А еше лучше - вызвать его и БМП и спокойно обменяться новостями, будучи уверенной в его безопасном удалении от той особы. Фигура Бирди вдруг стала представляться ей ужасающей, зловещей, и иррациональная тревога за брата заставляла жалеть об их безрассудных действиях.
   Орма чуть ли не бегом вернулась обратно в БМП. Орама все еще не было. Тогда она попыталась аккуратно установить с ним контакт, специально предусмотренный для непредвиденных экстренных случаев. Для этой цели они придумали тайный способ связи, когда Орам должен почувствовать не легкое прикосновение, как это бывает при обычном личном вызове, а что-то вроде небольшого зуда и покалывания внутри ладони. Это было не слишком приятно для него, несколько сложнее сделать ей самой, но зато гораздо труднее обнаружить постороннему наблюдателю.
   Орма сосредоточилась и попыталась заставить левую ладонь брата ощутить приветствие недовольного ежика. После чего она, как было договорено, должна была ждать определенное время, чтобы дать ему возможность отреагировать на ее сигнал. Неизвестно ведь, где он, чем занят и кто находится рядом с ним. Орма подождала условленное время, потом подумала и подождала еще немного. Ответа не было.
   Стараясь держать себя в руках, красавица возобновила попытку, слегка усилив сигнал. Этот еж уже должен был причинить Ораму серьезное беспокойство и дать понять, что дело не терпит отлагательств. Орма ждала еще один положенный отрезок времени, но в глубине ее души уже зрела тоскливая уверенность, что ответа не будет. Так и произошло. Орма удвоила усилия, предприняв героическую попытку пробиться к Ораму еще раз. Теперь он должен был испытать такое ощущение, как если бы, падая, он попытался ухватиться рукой за кактус. Но ответа не было. Ни через установленное время, ни вдвое дольше. Орма сникла. У него было достаточно времени, чтобы предпринять любой отвлекающий маневр, отойти куда-нибудь и хотя бы дать ей понять, что он принял ее сигнал. Орма бы с радостью сейчас вручную повыдергивала все кактусы в городском ботаническом саду. Это было бы гораздо приятнее, чем знать, что ее младший брат, возможно, находится в опасности.
   Конечно, он давно уже взрослый и вполне способен сам заботиться о себе, но привычка чуть-чуть оберегать его от всего слишком сложного и потенциально опасного никогда не покидала ее.
   Усилием воли отогнав приступ паники, Орма сосредоточилась и принялась размышлять, что могло помешать ему ответить на ее вызов. По недолгом размышлении она с неудовольствием поняла, что все, что угодно. Он мог находиться под неусыпным наблюдением, если не под стражей, и пытаться любой ценой не рассекретить ее саму, давая понять, что реагирует на какие-то сигналы. Он мог быть связан, слаб, даже без сознания. Пьян, в конце концов, - Орма вспомнила то вино, действие которого уже однажды довелось испытать Ораму в доме Бирди. Худшие варианты Орма предпочла не рассматривать. Все эти причины могли оправдать его молчание, хотя он должен понимать, что она с ума сходит, не получая ответа. И поэтому, рано или поздно, он все же должен дать о себе знать. Если сможет. И если он сам в состоянии воспринять ее сигналы. Что, если он сейчас просто находится на территории этой проклятой Мертвой зоны? Это ведь совсем рядом с домом Бирди. Гуляет себе по саду с хозяйкой и ничегошеньки не чувствует.
   Тем более он сам отметил, что Зона расширялась. А это было уже сто лет назад. Сейчас она вполне может захватить весь дом. Боже мой, значит, он даже не сможет с ней связаться в случае чего! Этого они в своем плане не предусмотрели. Просто не подумали. Ведь в нормальных условиях им и в голову не могло прийти, что маг, находясь в сознании и располагая самой малой свободой действий, не сможет связаться с близким человеком, который в любой момент ожидает этого и готов послать встречный усиливающий сигнал.
   Но в том-то все и дело, что они не в нормальных условиях. И должны были подумать о такой возможности! Хотя что тут можно поделать? Только примчаться к этой самой Бирди и потребовать предъявить ей брата живым и невредимым. Или выставить себя полной идиоткой и настаивать, чтобы Магическая инспекция немедленно послала своего представителя в дом Советницы Бирди, которая незаконно удерживает там ее брата, скрывающего свою личность под чужим именем.
   Орма сжала зубы и подавила желание немедленно мчаться в Цветочное предместье. Вместо этого она разыскала в завалах вечного хлама городской Шар и набрала код домика Лити.
   ГЛАВА 21
   Когда все трое оставшихся в строю бойцов БМП собрались в лиловом зале, Орма кратко и по возможности спокойно изложила им свои новости. Ей повезло, что она застала Алита, который только что заглянул к Лити, чтобы проведать ее и уже опять собирался убегать.
   Он тоже наводил справки по своим каналам.
   Ее сообщение вызвало фурор. Алит завопил, что с этой Бирди все ясно, что она наверняка, пользуясь своим положением, прикрывает целую банду Черных магов и один бог знает, какую пакость они задумали. Конечно, ведь у нее, как у Советника, столько возможностей. Бедняга Орам, должно быть, чем-то вызвал ее подозрения, и они держат его взаперти, под стражей, возможно, даже связанным. Природный такт не позволил Алиту выдвинуть вслух более кровожадные предположения, хотя Лити, глядя на него, заподозрила, что мысль о пленении Орама вряд ли вызывает в нем столько сочувствия, сколько он изо всех сил пытался продемонстрировать.
   Сама Лити, у которой как раз наступил период опустошенности, не была в состоянии достаточно сильно реагировать на такие провокации. Она чувствовала, что, хотя мысли ее по-прежнему были четкими и ясными, все эмоции как будто оставались заморожены. Она даже могла без содрогания додумать то, что не решился высказать вслух Алит, и оценить вероятность такого развития событий.
   - Вряд ли она, я имею в виду Бирди, сделала с Орамом что-то плохое, сказала она и поймала полный благодарности взгляд Ормы. - У нее нет причин всерьез опасаться его. В чем она может его подозревать? Даже если он почему-либо и утратил ее доверие, то у нее в любом случае должно уйти какое-то время на то, чтобы проверить свои опасения. Она же, в конце концов, не воплощенное зло. Да и Орам, как мне показалось, установил с ней... довольно теплые отношения.
   Лити поняла, что даже сущность этих теплых отношений ее Кумира с Бирди сейчас не вызывает у нее каких-либо эмоций.
   И Лити и Алит дружно одобрили версию виновности Мертвой зоны в отсутствие связи с Орамом. Посему было решено не оставлять попыток связаться с ним. Ведь все их предположения о его пленении могут оказаться полной чушью, а Орам просто сидит где-нибудь на травке с Бирди, фрукты кушает. В Мертвой зоне. А как выйдет, так сразу если не в БМП вернется, то сам обязательно с Ормой свяжется.
   Но все же недостаток информации был признан негативным фактором. Поэтому Алит предложил сходить в Цветочное предместье и хотя бы послоняться неподалеку от дома Бирди. Убедительной причины для визита в дом никто из троих предложить не смог. После недолгого обсуждения они решили, что наиболее подходящей кандидатурой для такой прогулки будет Алит. Он - лицо нейтральное, официально с БМП никак не связан, родственного сходства с Орамом не имеет. В этом месте Орма не сдержала намек на улыбку, а Лити так откровенно фыркнула. Да уж, щуплый Алит рядом с божественно-плечистым Орамом явно не производил впечатления близкого родственника. По упомянутым причинам кандидатура Ормы отпала сразу же, а против Лити тот же Алит привел два убийственных аргумента. Первый - Лити еще недостаточно хорошо себя чувствует, чтобы предпринимать дальние вылазки, где от нее потребуется много сил, потому что нужно не только постараться определить местонахождение и судьбу Орама, но и очертить границы Мертвой зоны на сегодняшний день. Эта причина убедила, быть может, Орму, но никак не Лити.
   Зато вторая сразила ее наповал, и девушка даже не стала сопротивляться. Алит ехидно спросил ее, что она собирается говорить госпоже Осей, если та застанет ее рядом со своим драгоценным садом.
   Итак, решено было отправить Алита на разведку, Орма должна была оставаться в БМП, периодически пытаясь войти в контакт с Орамом, и дожидаться новостей от Алита. А Лити, с которой Алит уже приготовился вступить в борьбу, неожиданно заявила, что не прочь отправиться домой и отдохнуть. Алит был удивлен и несколько обеспокоен, но поспешил согласиться, пока она не передумала.
   На самом деле Лити, конечно же, не собиралась сидеть сложа руки. Она просто воспользовалась самым убедительным предлогом, чтобы отделаться от неотступного внимания Алита и заодно от Ормы. Ей требовалось немного обдумать только что пришедшую в голову идею.
   Лити не спеша отправилась по направлению к своему гнездышку, по пути оформляя неясные мысли в четкий план действий. Как только он был готов, девушка ускорила шаги и довольно быстро добралась до дому, оседлала уже освоившуюся на ее территории Иксу и весьма решительно потрюхала в то самое богом забытое предместье, где жил одинокий гений Лушес.
   На этот раз дорога пролетела незаметно. То ли потому, что добрая Икса так сроднилась со своей непутевой всадницей, непременно разок-другой свалившейся бы с ее спины, если бы не ненавязчивая помощь самой кобылки, то ли потому, что Лити была вся поглощена новыми мыслями и ощущениями, переполнявшими ее. Она ощущала в себе столько энергии, что могла, кажется, помериться Силой с каким-нибудь могучим Советником, а то и с двумя сразу.
   Но при этом ей не очень нравилось это чувство. Она никак не могла избавиться от неприятного привкуса энергии, неизвестно откуда вливавшейся в нее. Ей на ум пришло сравнение с грязным ручьем, в котором она не только искупалась, но и утолила жажду. Хотя раньше Лити никогда не приходилось пить из грязного ручья.
   Лушес опять был дома. То ли ей просто везло, то ли слухи о его частых отлучках оказались сильно преувеличенными. И в этот раз Лити не пришлось долго ждать.
   Хозяин открыл дверь почти сразу, как будто ждал кого-то. Он не слишком удивился при виде Лити.
   - А, я был почти уверен, что вы еще раз придете.
   Лити не удивилась его словам. Ее не покидало чувство, что она вступила на тот путь, где все происходящее предрешено заранее, не может быть изменено, и потому не нужно ничему удивляться. Нужно просто делать то, что хочется, и это будет правильно. Наверное, такое чувство называют интуицией.
   - Здравствуйте. Я думаю, что нам нужно еще раз поговорить. Кажется, я уже переварила все то, что вы сообщили мне в прошлый раз, и готова к новой порции.
   Они прошли в дом. Лити обнаружила, что Лушес так и не удосужился унести из библиотеки второй стул, которого в прошлый раз там не было. Вероятно, он вообще нечасто совершал лишние движения.
   - Так что же вы хотите услышать от меня на этот раз? - поинтересовался Лушес.
   - Расскажите мне подробнее о Кадое. Какие эксперименты он проводил? Что вы об этом знаете? Сохранились ли у вас его записи и сохранились ли они вообще? Короче, меня интересует все, что он успел узнать и сделать. Я обещаю, что буду благодарным слушателем.
   Лицо Лушеса вначале приобрело насмешливое выражение, но к концу его монолога вновь сделалось серьезным и даже грустным.
   - М-да, - сказал он после краткой паузы. - Опять эта нахальная молодая особа является ко мне со своими проблемами, которых даже не желает объяснить, и требует рассказать ей все, чем я жил последние... ну, скажем, лет пятьдесят. Со всеми подробностями. И она настолько любезна, что обещает выслушать меня немедленно. Я польщен. - Тут он ехидно взглянул на Лити. Право, не знаю, что меня заставляет вам потакать. Наверное, то, что вы единственная, кто удосужился меня спросить, единственная, кому это интересно. Ну что ж...
   Он снова ненадолго задумался.
   - К сожалению, вынужден вас сразу огорчить. У меня нет дневников Кадоя. И я даже не уверен, что они сохранились. Когда его... короче, когда все это произошло, мне не удалось даже войти в его дом. Они не пустили меня. Они не верили, что я мог понять там хоть что-то, эти проклятые надменные маги! Они сочли, что я просто помогал ему в технических аспектах, сочли меня чем-то вроде преданного слуги, который желает сохранить вещи хозяина. И вышвырнули меня, даже не выслушав. Как я был взбешен тогда!.. Но потом понял, что это и к лучшему. Если бы они могли представить, что я не только способен разобраться в его записях, но даже имел наглость помогать ему в его экспериментах и еще кое-что предлагал сам, то я думаю, мы бы с вами сейчас не разговаривали... В общем, все, что осталось после него, они уничтожили или забрали с собой. Я пытался еще раз, потом, проникнуть в дом, когда они выставили его на продажу, но они узнали меня и вытолкали с насмешками, крича, что в доме не осталось ничего, что было бы мне интересно. Скорее всего, это так. Хотя и не совсем. Там было еще кое-что, кое-что, чего они наверняка не нашли. А если и нашли, то не поняли смысла. Я думаю, оно еще и сейчас там.
   - И что же это?
   Лушес сдвинул свои губы в странной улыбке и медленно сказал: