Роскошь и необычный облик замков, подобных Штейненшлобу, заставляют забыть о том, что в те времена у многих правителей Германии не хватало средств не только на богатое убранство, но и на то, чтобы воплотить свои резиденции в камне. Большинство рейнских графств не отличалось большой величиной, а их знатные владельцы жили в деревянных домах с крайне скромной обстановкой. Количество зданий внутри тесного замкового пространства тоже было небольшим. Кроме башни, укрепленного жилого дома или строения с длинным залом, которые, впрочем, никогда не существовали вместе, во дворе имелись мелкие хозяйственные постройки: кухня, мастерская, различного рода склады, конюшня и, в качестве исключения, отдельно стоящая церковь. Ширина замковых ворот, чаще выполненных в виде арочного прохода, позволяла свободно проехать всаднику и с трудом – повозке. Оборонительных башен в окружной стене тогда еще не знали, хотя большие и хорошо оснащенные привратные постройки, формировавшие собственную башню, изредка встречались. Окружная стена, чаще двойная, опоясывала территорию замка по скругленному контуру, но могла иметь и угловатую форму, что стало типичным в начале XII века, когда германскими землями правили короли Салической (Франконской) династии. Опоясывающая замок стена, как и ограждения каменных зданий, выполнялась неровной кладкой на известковом растворе. Более дорогая строительная техника предполагала укладку слоями небольших, тщательно подобранных по цвету и размеру камней. Опытные каменщики могли создавать рисунки с изображением рыбьей кости или колоса. Претенциозные хозяева не жалели средств на дорогую кладку с использованием больших, аккуратно отесанных прямоугольных камней, изготовлявшихся каменотесами. Благодаря таким домовладельцам в суровых германских твердынях начали появляться детали-украшения: тогда ими оформляли дверные и оконные проемы, арки, дверные перемычки, капители колонн.
На рубеже тысячелетий архитектурный тип графских резиденций еще не сложился. Не имея достаточных средств, обладателю столь дорогостоящего имущества, как замок приходилось экспериментировать, применяя старые формы и одновременно внедряя новые, наличие которых уже в XII веке регулировалось законом. Решающими факторами в оформлении частного строения долго оставались пространственные или правовые условия, к тому же ограниченные финансовыми возможностями хозяина, а не его желание. Подавляющее большинство замков Среднего Рейна не располагало площадью больше 0,3 га, сильно отличаясь в том от замков-убежищ раннего Средневековья, чья площадь превышала эту величину в 20–30 раз. Квадратная жилая башня или башнеобразный каменный дом были самыми защищенными и эффектными зданиями внутри каменного кольца, но, несмотря на это, господа, как в древности, занимали обычный дом, из которого впоследствии сформировался роскошный дворец.
Клопп. Тюрьма для распутного императора
В вольном переводе с немецкого языка слово «Висбаден» означает «купальня на лугу». Рядом с этим ближайшим к Майнцу городом действительно уже давно существуют теплые источники, о чем не преминул рассказать в своей «Естественной истории» Плиний Старший. Основанный и названный римлянами, Висбаден долго был резиденцией герцогов Нассау и центром принадлежавших им земель. Однако своим процветанием он обязан не статусу, а соляным ключам, разбросанным по живописной долине у подошвы горы Таунус. Целительная сила источников привлекала сюда больных любого сословия и достатка, благо здешняя жизнь отличалась удобством, комфортом, дешевизной, но главное – не такими строгими требованиями к этикету, как, например, в Баден-Бадене, где собирался цвет европейской аристократии. Интересное времяпровождение здесь ожидало и тех, кто не страдал псориазом, ревматизмом или подагрой. Здоровые находили в Висбадене блаженный отдых, полезный и для тела, и для души, поскольку встречавшиеся на каждом шагу древности позволяли отпускнику расширить кругозор.
Многие из местных достопримечательностей можно было увидеть совершенно бесплатно и, более того, невольно, ведь, прогуливаясь по улицам, трудно не заметить такого строения, как замок Зонненберг, некогда бывший резиденцией графов Нассау, а затем превращенный в краеведческий музей. Немногие могли миновать это величественное здание, удовлетворившись только внешним осмотром. Большинство гуляющих охотно расставалось с ничтожной суммой, чтобы, пройдя через ворота с тяжелыми дубовыми створками, погрузиться в прошлое.
Сегодняшний Висбаден: фонтаны, помпезный павильон с источником минеральных вод
Городской замок Висбадена сотни лет оставался без хозяев и все же не узнал полного запустения. К середине XIX века значительная его часть превратилась в руины, зато в единственной сохранившейся башне скрывалась настоящая сокровищница. Устроенная в ней библиотека хранила около 60 тысяч томов, включая манускрипты, образцы литературы Северного Ренессанса, исторические документы, описывающие времена присутствия римлян. Сотрудники музея предлагали посетителям взглянуть на резной деревянный алтарь, выполненный мастерами Высокого Средневековья, посетить кабинет естественных наук с богатыми коллекциями насекомых и минералов, или, следуя по длинным коридорам, полюбоваться на портреты и пейзажи.
Старая крепость Висбадена
Графы Нассау, позже получившие титул герцогов, а потом и князей, обитали в «купальне на лугу» с начала XIII века, постепенно превращая Висбаден в полноценный город, чье развитие ненадолго прерывали катаклизмы. Трагические события Тридцатилетней войны, последовавшие за ней чума и голодные годы настолько опустошили герцогство, что на какой-то момент в столице осталось всего полсотни человек.
С трудом, но все же полностью восстановленный, к середине XIХ века Висбаден вновь стал первоклассным курортом. В то время театральную площадь города украшали два фонтана, по вечерам освещенные газовыми фонарями. Вокруг них и конной статуи Адольфа Нассау сосредотачивался тогдашний городской центр с импозантными жилыми домами, гостиницами, театром, курзалом. Наличие последнего избавляло город от славы скучного курорта, поскольку это сооружение, оформленное колоннами и галереей, состояло из бального зала, большой столовой, комнат для игр, бесед и чтения. Позади курзала находился небольшой парк с прудом, фонтанами, ровными дорожками. Благородная публика стремилась попасть туда ранним утром, когда на галерее играл оркестр, или с наступлением темноты, когда выступали заезжие артисты. По слухам, в одном из самых глухих уголков парка застрелился «игрок» Достоевского, а на самом деле бродил, на ходу диктуя жене будущий роман, сам автор, не раз спускавший всю наличность в висбаденском казино. Здесь в свое время бывала русская императрица Александра Фёдоровна, супруга Николая II, урожденная принцесса Гессенская. Немного позже под кронами парковых деревьев размышлял о жизни русский экспрессионист Алексей Явленский, чьи работы сегодня составляют гордость сотрудников городской картинной галереи.
Атмосферу старинного Висбадена легко вообразить, посетив Висбаден сегодняшний. Ни одна из мировых войн не нанесла этому городу заметного ущерба, поэтому прошлое в нем предстает воочию. За последние два века он почти не изменился, сохранив аристократизм и неторопливость позапрошлого века. По-прежнему тесны его улицы, все так же манит игроков казино с модернистским фасадом, за колоннадой курзала как раньше зеленеет парк, окруженный очаровательными виллами. Больных и здоровых привлекает «кипящий» источник со старинной кованой беседкой, упоминаюийся в документах с середины XIV века: объединяя 15 горячих ключей, он извергает более 300 л минеральной воды в минуту. Развалины римской крепости на холме Неронберг напоминают об основателях Висбадена. О том, что в городе когда-то хозяйничали чужаки, свидетельствует Стена идолопоклонников, сохранившаяся так же плохо, как и римская твердыня. В старину с вершины этой горы начиналась тенистая аллея, спускавшаяся к буковым зарослям и вновь поднимавшаяся вверх, к воротам второй – охотничьей – обители герцогов Нассау, которые раньше были обрамлены двумя бронзовыми статуями оленей.
Местные жители утверждают, что раньше в замковом лесу водились отличные кабаны, которых сначала отстреливали герцоги, а затем постояльцы отеля, где хозяйка жарила кабанье мясо не хуже герцогских поваров. После сытного ужина ее гости наверняка гуляли по двору или выходили к воротам, чтобы насладиться видом окрестностей. Именно отсюда лучше всего просматривалась горная гряда Таунус, приютившая на своих плоских вершинах множество средневековых замков. Величественный Эпштейн нависал над одноименной деревней, далее, на поросшей лесом конической горе, возвышался Фалькенштайн, напротив него виднелись руины крепости Кенигштайн, снесенной французами в 1800 году. Их осмотром путешественники обычно заканчивали исторический экскурс вокруг Висбадена и снова собирались в дорогу. Так же поступают и сегодняшние туристы, ведь дальнейшее плавание вниз по реке сулит гораздо более сильные впечатления.
Аббатство Йоганнисберг
Проведя всего час на борту прогулочного теплохода, можно оказаться в одном из типичных городков Среднего Рейна, уютном и по-средневековому тесном, например в Рюдесхайме, Эльтвилле, Ингольштадте или некогда монастырском Эбербахе. Отсюда начинается череда обрамляющих оба берега лесистых и скальных холмов, причем почти на каждом из них красуется замок. Разумеется, большинство древних построек превратилось в развалины, однако с противоположного берега они, обрамленные густым низкорослым кустарником и высокими хвойными деревьями, выглядят очень романтично, настраивая на поэтический лад. Некоторые замки медленно восстанавливаются, а многие уже успели приобрести вид, близкий к первоначальному. Кстати, именно эта часть долины – от Майнца на Рейне до Кобленца на Мозеле – внесена в Красную книгу ЮНЕСКО. По пути стоит обратить внимание на остров Рейнау, некогда принадлежавший нидерландской принцессе Марианне. Помимо крошечного участка суши посреди реки, собственностью венценосной особы был расположенный невдалеке замок Рейнгартсгаузен, отделанный словно королевский дворец и, так же, как всякое богатое жилище, наполненный произведениями искусства.
Напротив, на высоком правом берегу реки, по сей день стоит Йоганнисберг – аббатство, к XIX веку ставшее одним из многочисленных замков князя Меттерниха. Уже при последнем владельце в нем не имелось сколько-нибудь ценных произведений искусства, а те, которые остались, вызывали интерес гораздо меньший, чем виды со смотровых площадок. Почти все видимое с башен Йоганнисберга пространство покрывают виноградники: производимое здесь вино носит имя крепости. Впрочем, замечательным на вкус хмельным напитком, известным под общим названием «рейнвейн», можно насладиться повсюду в Германии. В каждом ресторане и даже дешевой закусочной имеется траминер с фруктовой нотой, кернер, серое бургундское, кабинетные вина, айсвайн и, конечно, рислинг, который как сорт винограда вывели именно здесь. Клиенту, не сумевшему сделать выбор вина, обязательно предложат дегустацию. Немцы очень щепетильны в отношении качества и неизвестные продукты гостям никогда не продают. Вкус рейнского вина вряд ли способен кого-либо разочаровать, неслучайно жители всех германских земель приезжают на Средний Рейн, чтобы отведать божественного напитка там, где он появился на свет.
Расположенный ниже по течению город в античных летописях упоминался как укрепленный пункт Бингиум. После ухода римлян в нем обосновались члены христианской общины, занимавшие крепость на холме до тех пор, пока вокруг нее не сформировалась деревня. Общинники пользовались свободой до 983 года, когда по приказу императора Оттона II бывшая римская цитадель перешла к майнцскому архиепископу Виллигесу. К тому времени переименованный на немецкий лад Бинген стал полноценным городом. Не отличаясь красотой, он имел возможность приобрести богатство, поскольку располагался у воды, что давало право взимать таможенную пошлину с проходящих мимо города судов.
Городок Бинген
Крепость, получив название Клопп, постепенно утрачивала римский вид, расширялась и украшалась уже по местным традициям. Истинно германский облик ей придавала башня, а владельца представлял помещенный над входными воротами герб капитула – духовной коллегии Майнцского собора. С античных времен в замке сохранились лишь фундамент башни, глубокий колодец во дворе и набор хирургических инструментов, видимо, забытый римским врачом. Во времена правления архиепископов Клопп был резиденцией монархов и церковной знати, при необходимости превращаясь в тюрьму. Рассказывают, что именно в нем томился плененный собственным сыном император Генрих IV. Самый известный представитель Салической династии, он был коронован в 1054 году, еще ребенком и вопреки обстоятельствам стал править, едва достигнув совершеннолетия. К тому времени юный правитель находился под влиянием двух архиепископов, бременского Адальберта и Кёльнского Анно, которые, сговорившись, похитили его из дворца матери, королевы-регентши Агнессы. Возможно, именно по их настоянию Генрих женился на дочери савойского графа Берте: историки объяснили этот не слишком удачный и подозрительно поспешный брак тем, что святые отцы хотели пресечь толки о развратной жизни своего подопечного. Супружество было несчастливым для обеих сторон, и король попросил у папы развода, но тот отказал.
Господский дом-дворец в замке Клопп
Башня в замке Клопп
В стремлении укротить местную аристократию Генрих искал поддержки в городах и поначалу пользовался уважением народа. Согласно ранним его указам, бюргеры, помимо дополнительных вольностей, получали возможность перейти в ранг знати, ведь молодой король привлекал к управлению империей людей из народа – министериалов – доверяя им в управление свое имущество. Многие из них за верную службу награждались титулами, а порой и находившимися в управлении замками, что, конечно, не нравилось обделенной монаршим вниманием родовой знати. Против короля выступили войска, которым противостояло население рейнских городов вместе с крестьянами, видимо, довольными политикой Генриха.
Столь же сложные отношения складывались с папой римским Григорием VII. Благоволение Рима во многом зависело от обстановки в Германии. Понтифик, в то время проводивший церковную реформу, был заинтересован в сильном правителе, способном помочь осуществлению столь масштабных замыслов. Полученная без большого труда корона владыки Священной римской империи, не обеспечила, однако, мира на германской земле. Несмотря на высокое звание, Генрих IV не сумел упрочить личное господство в Германии, зато сделал всемогущей династию, закрепив право на престол коронацией своего сына Конрада. Всего через несколько лет обнаружатся роковые последствия этого шага: обретя надежду на власть, принц перешел на сторону врагов отца и тому пришлось лишить его права наследства, провозгласив будущим королем другого сына, Генриха.
Началом борьбы за инвеституру послужило вторжение германских войск в северные земли Италии. Почувствовав силу, император объявил о низложении папы и вскоре узнал о собственном отрешении от власти. Обе стороны понимали, что продолжение «обмена любезностями» грозит войной. После долгих раздумий Генрих решился на унизительное покаяние, зимой 1077 года совершив знаменитое хождение в Каноссу, где получил отпущение грехов, не вернув, однако, расположения понтифика.
После смерти Берты император женился на Евпраксии, дочери князя Всеволода Ярославича, сестре Владимира Мономаха. Европейские хронисты называли ее католическим именем Адельгейда, уточняя, что русская княжна прибыла в Германию как невеста саксонского графа Генриха. Трудно сказать, что явилось препятствием к венчанию, 12-летний возраст нареченной или жалость германского епископа, которому очень не хотелось отдавать ребенка грубому рыцарю, но Евпраксия была отправлена в монастырь, где, похоронив жениха, встретилась с императором и, видимо, полюбила его.
Тем не менее в супружестве княжна была счастлива не больше, чем покойная Берта. Нравы германских рыцарей не отличались изяществом, богатство не спасало от одиночества, жизнь в холодном тесном замке, за решетками и железными засовами, была слишком тяжела для нежной русской девушки. По слухам, ей приходилось носить при себе кинжал, чтобы защищаться не только от грубой свиты, но и от мужа, который принуждал ее участвовать в оргиях и черных мессах. После нескольких лет страданий Евпраксия сбежала, и, не зная иного выхода из трудной ситуации, потребовала у понтифика суда над супругом, добившись всего, кроме внимания к собственной судьбе.
Новый папа вновь отлучил Генриха IV от церкви, а вскоре после того младший, коронованный принц изменил отцу, согласившись возглавить оппозицию. Борьба завершилась пленением императора, которого заключили в башне замка Клопп и потребовали отречения от престола. Утратив все, он попытался спасти хотя бы жизнь, поэтому согласился на выдачу инсигний (знак высшей власти у римских императоров), что не состоялось из-за скорой его смерти. Отлучение подразумевало в том числе и запрет на погребение, однако священник городка Люттих, куда Генриха IV перевезли незадолго до кончины, организовал скромные похороны. Вскоре после того, возможно, по приказу сына, тело было выкопано и переправлено в Шпейер, где оставалось непогребенным больше 5 лет. После снятия отлучения местные священники согласились похоронить бренные останки императора в своем городе, в церкви Святых Марии и Стефана, видимо, в благодарность за деньги, предоставленные мятежным владыкой на завершение ее строительства.
Церковь святой Марии и святого Стефана в Шпейере – место погребения последних салических королей
За 15 лет до смерти мужа в одном из русских монастырей умерла Евпраксия-Адельгейда, оставив Германии своих детей Леопольда и Генриха – пятого и последнего салического короля. Увенчанный императорской короной, он отказался от инвеституры посохом и перстнем, хотя пожелал сохранить за собой право влиять на выборы епископов на подвластной территории. Последние годы жизни Генрих V провел в Германии, где в 1125 году скончался, не оставив наследника. С его смертью династия императоров Салического дома пресеклась. С 1301 года Рейнская область являлась театром таможенной войны. Оказавшись в осаде, жители Бингена сопротивлялись долго, мужественно защищая не столько себя и свои дома, сколько доход от таможни, на который покушались враги. Они сдались только после пожара, который сделал бессмысленной дальнейшую оборону замка, из-за того получившего почетное название «неприступный дом».
Утратив свободу, горожане лишились многого из того, что удалось достичь за века: многострадальный Клопп превратился в убежище летучих мышей, многие из его защитников погибли на виселице, сбор пошлин прекратился на несколько лет.
Сохраняя жалкий вид, но все же целый, замок простоял еще четыре столетия, пока не был окончательно разрушен войсками Людовика XIV. Все эти годы истинный хозяин крепости – капитул Майнцского собора – о своей собственности не заботился, а в 1713 году и вовсе решил уничтожить ее взрывом, дабы крепость не послужила опорным пунктом в будущих войнах. Тем не менее реставрационные работы состоялись, и сегодня, восстановленный в стиле рейнских замков позднего Средневековья, Клопп возвышается над небольшим городком Бинген.
Многие из местных достопримечательностей можно было увидеть совершенно бесплатно и, более того, невольно, ведь, прогуливаясь по улицам, трудно не заметить такого строения, как замок Зонненберг, некогда бывший резиденцией графов Нассау, а затем превращенный в краеведческий музей. Немногие могли миновать это величественное здание, удовлетворившись только внешним осмотром. Большинство гуляющих охотно расставалось с ничтожной суммой, чтобы, пройдя через ворота с тяжелыми дубовыми створками, погрузиться в прошлое.
Городской замок Висбадена сотни лет оставался без хозяев и все же не узнал полного запустения. К середине XIX века значительная его часть превратилась в руины, зато в единственной сохранившейся башне скрывалась настоящая сокровищница. Устроенная в ней библиотека хранила около 60 тысяч томов, включая манускрипты, образцы литературы Северного Ренессанса, исторические документы, описывающие времена присутствия римлян. Сотрудники музея предлагали посетителям взглянуть на резной деревянный алтарь, выполненный мастерами Высокого Средневековья, посетить кабинет естественных наук с богатыми коллекциями насекомых и минералов, или, следуя по длинным коридорам, полюбоваться на портреты и пейзажи.
Графы Нассау, позже получившие титул герцогов, а потом и князей, обитали в «купальне на лугу» с начала XIII века, постепенно превращая Висбаден в полноценный город, чье развитие ненадолго прерывали катаклизмы. Трагические события Тридцатилетней войны, последовавшие за ней чума и голодные годы настолько опустошили герцогство, что на какой-то момент в столице осталось всего полсотни человек.
С трудом, но все же полностью восстановленный, к середине XIХ века Висбаден вновь стал первоклассным курортом. В то время театральную площадь города украшали два фонтана, по вечерам освещенные газовыми фонарями. Вокруг них и конной статуи Адольфа Нассау сосредотачивался тогдашний городской центр с импозантными жилыми домами, гостиницами, театром, курзалом. Наличие последнего избавляло город от славы скучного курорта, поскольку это сооружение, оформленное колоннами и галереей, состояло из бального зала, большой столовой, комнат для игр, бесед и чтения. Позади курзала находился небольшой парк с прудом, фонтанами, ровными дорожками. Благородная публика стремилась попасть туда ранним утром, когда на галерее играл оркестр, или с наступлением темноты, когда выступали заезжие артисты. По слухам, в одном из самых глухих уголков парка застрелился «игрок» Достоевского, а на самом деле бродил, на ходу диктуя жене будущий роман, сам автор, не раз спускавший всю наличность в висбаденском казино. Здесь в свое время бывала русская императрица Александра Фёдоровна, супруга Николая II, урожденная принцесса Гессенская. Немного позже под кронами парковых деревьев размышлял о жизни русский экспрессионист Алексей Явленский, чьи работы сегодня составляют гордость сотрудников городской картинной галереи.
Атмосферу старинного Висбадена легко вообразить, посетив Висбаден сегодняшний. Ни одна из мировых войн не нанесла этому городу заметного ущерба, поэтому прошлое в нем предстает воочию. За последние два века он почти не изменился, сохранив аристократизм и неторопливость позапрошлого века. По-прежнему тесны его улицы, все так же манит игроков казино с модернистским фасадом, за колоннадой курзала как раньше зеленеет парк, окруженный очаровательными виллами. Больных и здоровых привлекает «кипящий» источник со старинной кованой беседкой, упоминаюийся в документах с середины XIV века: объединяя 15 горячих ключей, он извергает более 300 л минеральной воды в минуту. Развалины римской крепости на холме Неронберг напоминают об основателях Висбадена. О том, что в городе когда-то хозяйничали чужаки, свидетельствует Стена идолопоклонников, сохранившаяся так же плохо, как и римская твердыня. В старину с вершины этой горы начиналась тенистая аллея, спускавшаяся к буковым зарослям и вновь поднимавшаяся вверх, к воротам второй – охотничьей – обители герцогов Нассау, которые раньше были обрамлены двумя бронзовыми статуями оленей.
Местные жители утверждают, что раньше в замковом лесу водились отличные кабаны, которых сначала отстреливали герцоги, а затем постояльцы отеля, где хозяйка жарила кабанье мясо не хуже герцогских поваров. После сытного ужина ее гости наверняка гуляли по двору или выходили к воротам, чтобы насладиться видом окрестностей. Именно отсюда лучше всего просматривалась горная гряда Таунус, приютившая на своих плоских вершинах множество средневековых замков. Величественный Эпштейн нависал над одноименной деревней, далее, на поросшей лесом конической горе, возвышался Фалькенштайн, напротив него виднелись руины крепости Кенигштайн, снесенной французами в 1800 году. Их осмотром путешественники обычно заканчивали исторический экскурс вокруг Висбадена и снова собирались в дорогу. Так же поступают и сегодняшние туристы, ведь дальнейшее плавание вниз по реке сулит гораздо более сильные впечатления.
Проведя всего час на борту прогулочного теплохода, можно оказаться в одном из типичных городков Среднего Рейна, уютном и по-средневековому тесном, например в Рюдесхайме, Эльтвилле, Ингольштадте или некогда монастырском Эбербахе. Отсюда начинается череда обрамляющих оба берега лесистых и скальных холмов, причем почти на каждом из них красуется замок. Разумеется, большинство древних построек превратилось в развалины, однако с противоположного берега они, обрамленные густым низкорослым кустарником и высокими хвойными деревьями, выглядят очень романтично, настраивая на поэтический лад. Некоторые замки медленно восстанавливаются, а многие уже успели приобрести вид, близкий к первоначальному. Кстати, именно эта часть долины – от Майнца на Рейне до Кобленца на Мозеле – внесена в Красную книгу ЮНЕСКО. По пути стоит обратить внимание на остров Рейнау, некогда принадлежавший нидерландской принцессе Марианне. Помимо крошечного участка суши посреди реки, собственностью венценосной особы был расположенный невдалеке замок Рейнгартсгаузен, отделанный словно королевский дворец и, так же, как всякое богатое жилище, наполненный произведениями искусства.
Напротив, на высоком правом берегу реки, по сей день стоит Йоганнисберг – аббатство, к XIX веку ставшее одним из многочисленных замков князя Меттерниха. Уже при последнем владельце в нем не имелось сколько-нибудь ценных произведений искусства, а те, которые остались, вызывали интерес гораздо меньший, чем виды со смотровых площадок. Почти все видимое с башен Йоганнисберга пространство покрывают виноградники: производимое здесь вино носит имя крепости. Впрочем, замечательным на вкус хмельным напитком, известным под общим названием «рейнвейн», можно насладиться повсюду в Германии. В каждом ресторане и даже дешевой закусочной имеется траминер с фруктовой нотой, кернер, серое бургундское, кабинетные вина, айсвайн и, конечно, рислинг, который как сорт винограда вывели именно здесь. Клиенту, не сумевшему сделать выбор вина, обязательно предложат дегустацию. Немцы очень щепетильны в отношении качества и неизвестные продукты гостям никогда не продают. Вкус рейнского вина вряд ли способен кого-либо разочаровать, неслучайно жители всех германских земель приезжают на Средний Рейн, чтобы отведать божественного напитка там, где он появился на свет.
Расположенный ниже по течению город в античных летописях упоминался как укрепленный пункт Бингиум. После ухода римлян в нем обосновались члены христианской общины, занимавшие крепость на холме до тех пор, пока вокруг нее не сформировалась деревня. Общинники пользовались свободой до 983 года, когда по приказу императора Оттона II бывшая римская цитадель перешла к майнцскому архиепископу Виллигесу. К тому времени переименованный на немецкий лад Бинген стал полноценным городом. Не отличаясь красотой, он имел возможность приобрести богатство, поскольку располагался у воды, что давало право взимать таможенную пошлину с проходящих мимо города судов.
Крепость, получив название Клопп, постепенно утрачивала римский вид, расширялась и украшалась уже по местным традициям. Истинно германский облик ей придавала башня, а владельца представлял помещенный над входными воротами герб капитула – духовной коллегии Майнцского собора. С античных времен в замке сохранились лишь фундамент башни, глубокий колодец во дворе и набор хирургических инструментов, видимо, забытый римским врачом. Во времена правления архиепископов Клопп был резиденцией монархов и церковной знати, при необходимости превращаясь в тюрьму. Рассказывают, что именно в нем томился плененный собственным сыном император Генрих IV. Самый известный представитель Салической династии, он был коронован в 1054 году, еще ребенком и вопреки обстоятельствам стал править, едва достигнув совершеннолетия. К тому времени юный правитель находился под влиянием двух архиепископов, бременского Адальберта и Кёльнского Анно, которые, сговорившись, похитили его из дворца матери, королевы-регентши Агнессы. Возможно, именно по их настоянию Генрих женился на дочери савойского графа Берте: историки объяснили этот не слишком удачный и подозрительно поспешный брак тем, что святые отцы хотели пресечь толки о развратной жизни своего подопечного. Супружество было несчастливым для обеих сторон, и король попросил у папы развода, но тот отказал.
В стремлении укротить местную аристократию Генрих искал поддержки в городах и поначалу пользовался уважением народа. Согласно ранним его указам, бюргеры, помимо дополнительных вольностей, получали возможность перейти в ранг знати, ведь молодой король привлекал к управлению империей людей из народа – министериалов – доверяя им в управление свое имущество. Многие из них за верную службу награждались титулами, а порой и находившимися в управлении замками, что, конечно, не нравилось обделенной монаршим вниманием родовой знати. Против короля выступили войска, которым противостояло население рейнских городов вместе с крестьянами, видимо, довольными политикой Генриха.
Столь же сложные отношения складывались с папой римским Григорием VII. Благоволение Рима во многом зависело от обстановки в Германии. Понтифик, в то время проводивший церковную реформу, был заинтересован в сильном правителе, способном помочь осуществлению столь масштабных замыслов. Полученная без большого труда корона владыки Священной римской империи, не обеспечила, однако, мира на германской земле. Несмотря на высокое звание, Генрих IV не сумел упрочить личное господство в Германии, зато сделал всемогущей династию, закрепив право на престол коронацией своего сына Конрада. Всего через несколько лет обнаружатся роковые последствия этого шага: обретя надежду на власть, принц перешел на сторону врагов отца и тому пришлось лишить его права наследства, провозгласив будущим королем другого сына, Генриха.
Началом борьбы за инвеституру послужило вторжение германских войск в северные земли Италии. Почувствовав силу, император объявил о низложении папы и вскоре узнал о собственном отрешении от власти. Обе стороны понимали, что продолжение «обмена любезностями» грозит войной. После долгих раздумий Генрих решился на унизительное покаяние, зимой 1077 года совершив знаменитое хождение в Каноссу, где получил отпущение грехов, не вернув, однако, расположения понтифика.
После смерти Берты император женился на Евпраксии, дочери князя Всеволода Ярославича, сестре Владимира Мономаха. Европейские хронисты называли ее католическим именем Адельгейда, уточняя, что русская княжна прибыла в Германию как невеста саксонского графа Генриха. Трудно сказать, что явилось препятствием к венчанию, 12-летний возраст нареченной или жалость германского епископа, которому очень не хотелось отдавать ребенка грубому рыцарю, но Евпраксия была отправлена в монастырь, где, похоронив жениха, встретилась с императором и, видимо, полюбила его.
Тем не менее в супружестве княжна была счастлива не больше, чем покойная Берта. Нравы германских рыцарей не отличались изяществом, богатство не спасало от одиночества, жизнь в холодном тесном замке, за решетками и железными засовами, была слишком тяжела для нежной русской девушки. По слухам, ей приходилось носить при себе кинжал, чтобы защищаться не только от грубой свиты, но и от мужа, который принуждал ее участвовать в оргиях и черных мессах. После нескольких лет страданий Евпраксия сбежала, и, не зная иного выхода из трудной ситуации, потребовала у понтифика суда над супругом, добившись всего, кроме внимания к собственной судьбе.
Новый папа вновь отлучил Генриха IV от церкви, а вскоре после того младший, коронованный принц изменил отцу, согласившись возглавить оппозицию. Борьба завершилась пленением императора, которого заключили в башне замка Клопп и потребовали отречения от престола. Утратив все, он попытался спасти хотя бы жизнь, поэтому согласился на выдачу инсигний (знак высшей власти у римских императоров), что не состоялось из-за скорой его смерти. Отлучение подразумевало в том числе и запрет на погребение, однако священник городка Люттих, куда Генриха IV перевезли незадолго до кончины, организовал скромные похороны. Вскоре после того, возможно, по приказу сына, тело было выкопано и переправлено в Шпейер, где оставалось непогребенным больше 5 лет. После снятия отлучения местные священники согласились похоронить бренные останки императора в своем городе, в церкви Святых Марии и Стефана, видимо, в благодарность за деньги, предоставленные мятежным владыкой на завершение ее строительства.
За 15 лет до смерти мужа в одном из русских монастырей умерла Евпраксия-Адельгейда, оставив Германии своих детей Леопольда и Генриха – пятого и последнего салического короля. Увенчанный императорской короной, он отказался от инвеституры посохом и перстнем, хотя пожелал сохранить за собой право влиять на выборы епископов на подвластной территории. Последние годы жизни Генрих V провел в Германии, где в 1125 году скончался, не оставив наследника. С его смертью династия императоров Салического дома пресеклась. С 1301 года Рейнская область являлась театром таможенной войны. Оказавшись в осаде, жители Бингена сопротивлялись долго, мужественно защищая не столько себя и свои дома, сколько доход от таможни, на который покушались враги. Они сдались только после пожара, который сделал бессмысленной дальнейшую оборону замка, из-за того получившего почетное название «неприступный дом».
Утратив свободу, горожане лишились многого из того, что удалось достичь за века: многострадальный Клопп превратился в убежище летучих мышей, многие из его защитников погибли на виселице, сбор пошлин прекратился на несколько лет.
Сохраняя жалкий вид, но все же целый, замок простоял еще четыре столетия, пока не был окончательно разрушен войсками Людовика XIV. Все эти годы истинный хозяин крепости – капитул Майнцского собора – о своей собственности не заботился, а в 1713 году и вовсе решил уничтожить ее взрывом, дабы крепость не послужила опорным пунктом в будущих войнах. Тем не менее реставрационные работы состоялись, и сегодня, восстановленный в стиле рейнских замков позднего Средневековья, Клопп возвышается над небольшим городком Бинген.
Рейнфельс. Идеальный замок
В рыцарские времена германский замок, как и любой европейский, относился к постройкам особого статуса. Его назначение и особенно вид определялись законом, где по пунктам оговаривался набор обязательных элементов. Художники Средневековья пытались представить эти детали в своих не слишком умелых работах, и, несмотря на то что рисунки получались абстрактными, можно догадаться, каким люди той эпохи представляли идеальный замок: расположенная на возвышении, увенчанная зубцами высокая стена, а за ней – еще более высокая башня. Приблизительно так выглядел Рейнфельс (нем. Reinfels), который был и остается самым большим замком в среднем течении Рейна. Судьба уготовила этому величественному сооружению длинную и печальную историю. Он развился от небольшого ядра до крупнейшей рейнской крепости, однажды был разрушен, воскрес вновь и в конце своего существования превратился в каменоломню. Большая его часть утрачена, а оставшееся представляет собой лишь треть от того, что возводилось в течение четырех столетий.
Вид на Рейнфельс со стороны реки
Построенный в 1245 году Рейнфельс должен был заменить изрядно обветшавший таможенный замок, к тому времени почти столетие стоявший в той же долине. Основатель новой крепости – граф Дитер V фон Катценеленбоген – не мог предвидеть, что через несколько лет повышение пошлин приведет к серьезной ссоре властей графства с Рейнским союзом городов. Недовольство вылилось в настоящий бунт; осада замка продолжалась больше года, но тот устоял и восставшие смирились. В дальнейшем толстые стены надежно защищали семью сказочно богатых и самых влиятельных в своем краю феодалов, каковыми потомки Дитера стали в следующем веке. Могучий Рейнфельс, являясь единственной графской резиденцией, процветал, укреплялся и значительно расширялся, постепенно сделавшись самым большим замком в среднем течении Рейна. Бурная военная история Средневековья не богата крупными осадами, зато насыщена междоусобицами и локальными войнами, в которых настоящий средневековый замок, даже небольшой, заменял целую армию. Будучи постройкой со множеством функций, он давал приют семье богатого аристократа, представлял владельца и служил защитой от неожиданных нападений, для чего, собственно, и был предназначен. В условиях постоянной опасности он никогда не терял оборонительной роли, что подтверждается «Швабским зерцалом», где точно определено, какими элементами ему надлежало обладать, чтобы называться замком. В случае нарушений дом аристократа не имел права существовать в пределах Священной Римской империи.
К документально установленным признакам относились, например, башни, возведенные на холме или острове, любые стены, поднятые выше уровня, на который способен поднять свой меч всадник, а также стены с зубцами или бруствером, постройки, возвышающиеся над углубленным первым этажом выше, чем на два этажа, и чьи входы расположены выше уровня колена. В Германии замком считался даже ров, выкопанный так глубоко, что удаление из него земли становилось невозможным без дополнительной рабочей площадки. Всем требованиям полностью удовлетворял Рейнфельс, правда, в списках «Швабского зерцала» отсутствовали имевшиеся в нем эркеры, опускающиеся решетки, подъемные мосты, различного вида бойницы. Видимо, эти эффектные детали получили распространение несколько позже.
Идеальный замок Катценеленбогенов располагался над городком Сент-Гоар, на выступе горного хребта, в месте, где ручей Грюндельбах впадал в Рейн. Самому графу, его свите, но чаще прислуге приходилось карабкаться по извилистой дороге, проходившей по крутому склону и направленной к плоской площадке перед передней, наиболее уязвимой стороной замка. По пути странники могли отдохнуть на подворьях графской прислуги или в домах рыцарей.
Последние, получив разрешение селиться вдоль дороги, давали клятву защищать ее от незваных гостей, что было делом гораздо более легким, чем нападение. Оборона высотного замка начиналась задолго до осады, поскольку из-за хитрого расположения трассы захватчики двигались так, что их неприкрытые щитами правые бока были обращены к замку.
Рейнфельс в XIII веке
Расстилавшееся перед воротами плато всегда имело легкий наклон. Здесь не допускалась высокая растительность, чтобы враг не смог найти укрытия. В качестве первой преграды для нападавших служил кустарник – колючая изгородь, которая, впрочем, не пугала человека с мечом. Вторым, более внушительным препятствием являлась насыпь. Довольно высокий вал образовывался сам собой после устройства рва, чаще кольцевого, то есть окружавшего весь замок, и не всегда заполненного водой.
Гребень земляной насыпи венчал ряд плотно подогнанных друг к другу кольев с заточенными верхушками. Во время штурма ощетинившийся забор ненадолго останавливал атаку, давая небольшую передышку защитникам. Неглубокие разделительные канавы внутри крепости затрудняли проникновение во двор, куда добрые люди спокойно проходили по мосту.
В средневековой Германии переход через главный ров был оборудован подъемным устройством: закрепленная у основания пластина моста могла подниматься, закрывая ворота. Сначала ею управляли вручную с помощью рукоятей, которыми привратные служители приводили в движение канаты или цепи, пропущенные через укрепленные в стене блоки. Иногда для облегчения трудной работы применялись противовесы, а позже – рычаги. В редких случаях пластина моста напоминала коромысло: внешняя ее часть, поворачиваясь вокруг оси у основания ворот, закрывала проход, тогда как внутренняя уходила вниз, сваливая нападавших в «волчью яму», которую скрывал под собой опущенный мост.
Построенный в 1245 году Рейнфельс должен был заменить изрядно обветшавший таможенный замок, к тому времени почти столетие стоявший в той же долине. Основатель новой крепости – граф Дитер V фон Катценеленбоген – не мог предвидеть, что через несколько лет повышение пошлин приведет к серьезной ссоре властей графства с Рейнским союзом городов. Недовольство вылилось в настоящий бунт; осада замка продолжалась больше года, но тот устоял и восставшие смирились. В дальнейшем толстые стены надежно защищали семью сказочно богатых и самых влиятельных в своем краю феодалов, каковыми потомки Дитера стали в следующем веке. Могучий Рейнфельс, являясь единственной графской резиденцией, процветал, укреплялся и значительно расширялся, постепенно сделавшись самым большим замком в среднем течении Рейна. Бурная военная история Средневековья не богата крупными осадами, зато насыщена междоусобицами и локальными войнами, в которых настоящий средневековый замок, даже небольшой, заменял целую армию. Будучи постройкой со множеством функций, он давал приют семье богатого аристократа, представлял владельца и служил защитой от неожиданных нападений, для чего, собственно, и был предназначен. В условиях постоянной опасности он никогда не терял оборонительной роли, что подтверждается «Швабским зерцалом», где точно определено, какими элементами ему надлежало обладать, чтобы называться замком. В случае нарушений дом аристократа не имел права существовать в пределах Священной Римской империи.
К документально установленным признакам относились, например, башни, возведенные на холме или острове, любые стены, поднятые выше уровня, на который способен поднять свой меч всадник, а также стены с зубцами или бруствером, постройки, возвышающиеся над углубленным первым этажом выше, чем на два этажа, и чьи входы расположены выше уровня колена. В Германии замком считался даже ров, выкопанный так глубоко, что удаление из него земли становилось невозможным без дополнительной рабочей площадки. Всем требованиям полностью удовлетворял Рейнфельс, правда, в списках «Швабского зерцала» отсутствовали имевшиеся в нем эркеры, опускающиеся решетки, подъемные мосты, различного вида бойницы. Видимо, эти эффектные детали получили распространение несколько позже.
Идеальный замок Катценеленбогенов располагался над городком Сент-Гоар, на выступе горного хребта, в месте, где ручей Грюндельбах впадал в Рейн. Самому графу, его свите, но чаще прислуге приходилось карабкаться по извилистой дороге, проходившей по крутому склону и направленной к плоской площадке перед передней, наиболее уязвимой стороной замка. По пути странники могли отдохнуть на подворьях графской прислуги или в домах рыцарей.
Последние, получив разрешение селиться вдоль дороги, давали клятву защищать ее от незваных гостей, что было делом гораздо более легким, чем нападение. Оборона высотного замка начиналась задолго до осады, поскольку из-за хитрого расположения трассы захватчики двигались так, что их неприкрытые щитами правые бока были обращены к замку.
Расстилавшееся перед воротами плато всегда имело легкий наклон. Здесь не допускалась высокая растительность, чтобы враг не смог найти укрытия. В качестве первой преграды для нападавших служил кустарник – колючая изгородь, которая, впрочем, не пугала человека с мечом. Вторым, более внушительным препятствием являлась насыпь. Довольно высокий вал образовывался сам собой после устройства рва, чаще кольцевого, то есть окружавшего весь замок, и не всегда заполненного водой.
Гребень земляной насыпи венчал ряд плотно подогнанных друг к другу кольев с заточенными верхушками. Во время штурма ощетинившийся забор ненадолго останавливал атаку, давая небольшую передышку защитникам. Неглубокие разделительные канавы внутри крепости затрудняли проникновение во двор, куда добрые люди спокойно проходили по мосту.
В средневековой Германии переход через главный ров был оборудован подъемным устройством: закрепленная у основания пластина моста могла подниматься, закрывая ворота. Сначала ею управляли вручную с помощью рукоятей, которыми привратные служители приводили в движение канаты или цепи, пропущенные через укрепленные в стене блоки. Иногда для облегчения трудной работы применялись противовесы, а позже – рычаги. В редких случаях пластина моста напоминала коромысло: внешняя ее часть, поворачиваясь вокруг оси у основания ворот, закрывала проход, тогда как внутренняя уходила вниз, сваливая нападавших в «волчью яму», которую скрывал под собой опущенный мост.