Страница:
— большой привязанности к ребенку.
— Она узнала, что Эдвард стал проявлять к тебе интерес?
— Да. Теперь я догадываюсь, что она узнала об этом до того, как это поняла я сама. Я наивно полагала, что Эдвард действительно любил Гедеона. Несколько месяцев я оставалась в подобном неведении. Однажды Эдвард намекнул, что Барбара хочет избавиться от меня. Он заявил, что если я буду с ним ласкова, то поможет остаться мне в доме. Он нашел момент сказать об этом, зажав в углу детской и не обращая внимания на мое сопротивление. Эдвард был слишком уверен в том, что я почла бы за честь стать его любовницей. Что случилось потом, ты уже в курсе. После этого инцидента он не подходил ко мне несколько дней, и я уже начала думать, что все нормализовалось.
— Очевидно, ты ошиблась.
— Ты абсолютно прав. Как-то вечером — помню, тогда шел сильный дождь — Эдвард заявился ко мне в спальню. Я собиралась закричать и позвать на помощь, но
— он зажал мне рот рукой и попросил выслушать его, а уж потом кричать, если еще будет желание. Но в его голосе слышались тревога и горечь, а лицо было искажено, словно
— от боли. Я согласилась выслушать его. Он сообщил, что леди Барбара замыслила злостное убийство Гедеона и что он, Эдвард, фактически дал ей на то согласие. Как ты понимаешь, все дело заключалось в имении. Барбаре самой хотелось управлять им и быть хозяйкой. В случае смерти Гедеона Эдвард, его ближайший родственник по мужской линии, становился наследником имения Панберти, а следовательно, все перешло бы в руки Барбары.
Ной тихо спросил:
— И ты поверила ему?
Джесси застал врасплох его вопрос. Еще никто не спрашивал ее об этом: ни Мэри, ни Дэви, ни кто-либо из их родственников.
— Да, конечно же, я поверила ему. Иначе и не убежала бы оттуда с Гедеоном на руках.
— Понимаю, — задумчиво произнес Ной. — Эдвард помогал тебе бежать?
— Нет. Он только побудил меня это сделать.
— Он знал, куда ты направляешься?
— Нет! Я поверила в то, что он говорил об угрозах своей жены, но все-таки не настолько, чтобы открыться ему полностью. Наоборот, я дала ему понять, что не воспользуюсь его предостережением. На сборы и подготовку побега ушло несколько дней. Дэви Шоу с братьями помогли мне благополучно скрыться.
— Но неужели ты не понимаешь, что, убегая, ты могла попасть прямо в руки Барбары, а может быть, и того же Эдварда? Результат был бы тем же. Почему ты сразу не обратилась к властям?
— Но результат оказался иным. Возможно, они теперь и владеют всей недвижимостью, но Гедеон остался жив. И как я могла обратиться за помощью к властям, если не было никаких доказательств? Эдвард обязательно стал бы отрицать то, о чем мне говорил. Барбара тем более молчала бы как рыба. За мои обвинения мне грозило увольнение, а значит, Гедеона некому было бы защищать. Уверена, они могли оставить его в покое на некоторое время, возможно, даже на несколько лет, но все-таки несчастье было спланировано. Другого выхода не было. Я сбежала.
— А как потом Панберти объяснили исчезновение Гедеона?
— Они сказали, что я похитила его, что, впрочем, было правдой. Меня повсюду разыскивали. — Джесси нахмурилась. — Не знаю, почему ты не слышал об этом, находясь
— в Англии? К тому же все лондонские газеты наперебой писали обо мне.
— Я почти не читал газет.
— Но об этом много и говорили.
— Но не мне. Вероятно, люди думали, что это будет мне неинтересно. А когда ты покинула имение?
— В январе.
— В то время я был в Линсрилде. — Ной замолчал, вспоминая. — По-моему, я слышал о каком-то ребенке… О том, которого оставили на съедение диким зверям в лесу. Кажется, ребенок погиб?
— Да. Это был сын Мэри и Дэви. Он умер через несколько дней после того, как я с Гедеоном перебралась жить к ним. Это был болезненный мальчик. Идея оставить маленького Дэви в лесу принадлежала Мэри. Она одела его в одежду Гедеона и завернула в одно из одеялец Гедеона. Когда тело обнаружили, леди Барбара приняла его за Адама Панберти. Вероятно, Эдвард придерживался другого мнения, но не стал заявлять об этом публично.
— Значит, теперь тебя считают убийцей, — угрюмо произнес Ной, — а Эдвард Панберти — законный хозяин имения и всего имущества.
Джесси кивнула:
— Я слишком все запутала, правда?
— Настоящий гордиев узел.
— Но ты веришь мне?
— Да, — без колебаний ответил Ной.
Джесси облегченно вздохнула.
— Значит, ты понимаешь, почему мне так необходимо было выйти замуж за тебя? И почему я выдумала Роберта Грэнтхэма, его семью, да и все остальное?
Ной на мгновение закрыл глаза и потер веки пальца-мч. Наконец он узнал правду, но стало не легче, а тяжелее. Никогда прежде не приходилось ему оказываться в столь сложной ситуации. Если бы он узнал об этом на борту «Клэриона», когда еще не догадывался о своих чувствах, то обязательно осуществил бы свою угрозу выбросить Джесси за борт.
— Сейчас я пока не готов разобраться в том, что ты мне поведала. Только знаю одно: ты очень любишь Гедеона, и это объясняет многие твои действия.
— Ной…
Жестом руки Ной решительно оборвал ее:
— Давай поговорим завтра, ладно? Нам предстоит длительное путешествие. Полагаю, к тому времени, когда мы доберемся до Филадельфии, мне все станет ясно.
Ной наклонился к ночному столику и потушил свечу.
— Ты прав, — тихо ответила она, вглядываясь в темное пространство комнаты. — Сейчас не очень-то подходящее время для признаний, но все-таки скажу: я тоже люблю тебя, Ной. — Джесси вытянулась и накрылась одеялом. — Давай подождем.
Глава 13
— Она узнала, что Эдвард стал проявлять к тебе интерес?
— Да. Теперь я догадываюсь, что она узнала об этом до того, как это поняла я сама. Я наивно полагала, что Эдвард действительно любил Гедеона. Несколько месяцев я оставалась в подобном неведении. Однажды Эдвард намекнул, что Барбара хочет избавиться от меня. Он заявил, что если я буду с ним ласкова, то поможет остаться мне в доме. Он нашел момент сказать об этом, зажав в углу детской и не обращая внимания на мое сопротивление. Эдвард был слишком уверен в том, что я почла бы за честь стать его любовницей. Что случилось потом, ты уже в курсе. После этого инцидента он не подходил ко мне несколько дней, и я уже начала думать, что все нормализовалось.
— Очевидно, ты ошиблась.
— Ты абсолютно прав. Как-то вечером — помню, тогда шел сильный дождь — Эдвард заявился ко мне в спальню. Я собиралась закричать и позвать на помощь, но
— он зажал мне рот рукой и попросил выслушать его, а уж потом кричать, если еще будет желание. Но в его голосе слышались тревога и горечь, а лицо было искажено, словно
— от боли. Я согласилась выслушать его. Он сообщил, что леди Барбара замыслила злостное убийство Гедеона и что он, Эдвард, фактически дал ей на то согласие. Как ты понимаешь, все дело заключалось в имении. Барбаре самой хотелось управлять им и быть хозяйкой. В случае смерти Гедеона Эдвард, его ближайший родственник по мужской линии, становился наследником имения Панберти, а следовательно, все перешло бы в руки Барбары.
Ной тихо спросил:
— И ты поверила ему?
Джесси застал врасплох его вопрос. Еще никто не спрашивал ее об этом: ни Мэри, ни Дэви, ни кто-либо из их родственников.
— Да, конечно же, я поверила ему. Иначе и не убежала бы оттуда с Гедеоном на руках.
— Понимаю, — задумчиво произнес Ной. — Эдвард помогал тебе бежать?
— Нет. Он только побудил меня это сделать.
— Он знал, куда ты направляешься?
— Нет! Я поверила в то, что он говорил об угрозах своей жены, но все-таки не настолько, чтобы открыться ему полностью. Наоборот, я дала ему понять, что не воспользуюсь его предостережением. На сборы и подготовку побега ушло несколько дней. Дэви Шоу с братьями помогли мне благополучно скрыться.
— Но неужели ты не понимаешь, что, убегая, ты могла попасть прямо в руки Барбары, а может быть, и того же Эдварда? Результат был бы тем же. Почему ты сразу не обратилась к властям?
— Но результат оказался иным. Возможно, они теперь и владеют всей недвижимостью, но Гедеон остался жив. И как я могла обратиться за помощью к властям, если не было никаких доказательств? Эдвард обязательно стал бы отрицать то, о чем мне говорил. Барбара тем более молчала бы как рыба. За мои обвинения мне грозило увольнение, а значит, Гедеона некому было бы защищать. Уверена, они могли оставить его в покое на некоторое время, возможно, даже на несколько лет, но все-таки несчастье было спланировано. Другого выхода не было. Я сбежала.
— А как потом Панберти объяснили исчезновение Гедеона?
— Они сказали, что я похитила его, что, впрочем, было правдой. Меня повсюду разыскивали. — Джесси нахмурилась. — Не знаю, почему ты не слышал об этом, находясь
— в Англии? К тому же все лондонские газеты наперебой писали обо мне.
— Я почти не читал газет.
— Но об этом много и говорили.
— Но не мне. Вероятно, люди думали, что это будет мне неинтересно. А когда ты покинула имение?
— В январе.
— В то время я был в Линсрилде. — Ной замолчал, вспоминая. — По-моему, я слышал о каком-то ребенке… О том, которого оставили на съедение диким зверям в лесу. Кажется, ребенок погиб?
— Да. Это был сын Мэри и Дэви. Он умер через несколько дней после того, как я с Гедеоном перебралась жить к ним. Это был болезненный мальчик. Идея оставить маленького Дэви в лесу принадлежала Мэри. Она одела его в одежду Гедеона и завернула в одно из одеялец Гедеона. Когда тело обнаружили, леди Барбара приняла его за Адама Панберти. Вероятно, Эдвард придерживался другого мнения, но не стал заявлять об этом публично.
— Значит, теперь тебя считают убийцей, — угрюмо произнес Ной, — а Эдвард Панберти — законный хозяин имения и всего имущества.
Джесси кивнула:
— Я слишком все запутала, правда?
— Настоящий гордиев узел.
— Но ты веришь мне?
— Да, — без колебаний ответил Ной.
Джесси облегченно вздохнула.
— Значит, ты понимаешь, почему мне так необходимо было выйти замуж за тебя? И почему я выдумала Роберта Грэнтхэма, его семью, да и все остальное?
Ной на мгновение закрыл глаза и потер веки пальца-мч. Наконец он узнал правду, но стало не легче, а тяжелее. Никогда прежде не приходилось ему оказываться в столь сложной ситуации. Если бы он узнал об этом на борту «Клэриона», когда еще не догадывался о своих чувствах, то обязательно осуществил бы свою угрозу выбросить Джесси за борт.
— Сейчас я пока не готов разобраться в том, что ты мне поведала. Только знаю одно: ты очень любишь Гедеона, и это объясняет многие твои действия.
— Ной…
Жестом руки Ной решительно оборвал ее:
— Давай поговорим завтра, ладно? Нам предстоит длительное путешествие. Полагаю, к тому времени, когда мы доберемся до Филадельфии, мне все станет ясно.
Ной наклонился к ночному столику и потушил свечу.
— Ты прав, — тихо ответила она, вглядываясь в темное пространство комнаты. — Сейчас не очень-то подходящее время для признаний, но все-таки скажу: я тоже люблю тебя, Ной. — Джесси вытянулась и накрылась одеялом. — Давай подождем.
Глава 13
В течение последующих восьми дней Ной продолжал находиться в состоянии приятного замешательства. Долгая и утомительная поездка давала возможность как следует поразмыслить над тем, о чем ему рассказала Джесси. Он уже хорошо представлял себе, как разворачивались события, и это помогло ему осознать, насколько глубок был ее страх Сыть пойманной, и как часто она рисковала жизнью ради спасения Гедеона. Такая смелость, пусть порой бессмысленная, вызывала восхищение.
Анализируя ее действия, Ной все больше и больше убеждался в том, что Джесси преследовала лишь одну цель — защитить Гедеона. Ограбление на почтовой дороге, замужество, первоначальный отказ вступать в интимные отношения, придуманный Роберт Грэнтхэм — все мотивировалось единственным желанием спасти малыша.
Нон понимал, как нелегко было ей жить с вымышленным прошлым. Она с неохотой принимала его подарки, считая, что не имела на это никакого права. Чувство вины заставляло молчать, когда речь заходила о его невесте. Но она не любила говорить и о Роберте, так как ей приходилось вновь прибегать к обману. Честная по своей природе, Джесси сильно страдала от необходимости лгать, ее нервы были на пределе.
Несмотря на готовность смириться с мыслью, что Джесси все время обманывала его, Ной никак не мог прийти в себя после ее признания в любви. Временами он ощущал странное головокружение, не замечая, что улыбается без всяких причин. Пульс учащался, когда Джесси невзначай прикасалась к нему, чтобы привлечь его внимание. Он часто смеялся и в основном по пустякам, чувствуя себя опьяненным, беспечным и, несомненно, счастливым. Более того, он ощущал всевышнее благословение.
Закрытый экипаж не спеша громыхал по мощеным улицам Филадельфии. Солнце безжалостно палило, и подернутая дымкой тепловая завеса поднималась с булыжных мостовых. Кэм важно восседал рядом с кучером Генри. Сдвинув на лоб треуголку, он притворялся, что не замечает робких взглядов трех молодых служанок, собравшихся возле городской водонапорной башни. Джесси, по-детски приникнув к оконному стеклу, с интересом разглядывала незнакомые улицы. Ной, играя с Гедеоном, сидящим на его коленях, старался спрятать свою улыбку при виде восторга жены.
Он отвлек ее внимание от ровного ряда магазинов, владельцы которых выставляли на продажу всевозможные товары, и указал на церковь со сверкающей белоснежной колокольней, возвышающейся над городом. Джесси вскрикнула от восхищения. Ее также очаровала незамысловатая простота здания законодательного органа штата. Даже ряды товарных кладов, разбросанных по всему Делавэру, открытые рынки и ларьки на тротуарах привели ее в восторг. Кконцу поездки Джесси придерживалась прочного мнения, что Филадельфию с ее предприимчивыми и замечательными жителями стоило посмотреть.
Экипаж медленно катил по Каштановой улице и наконец остановился возле выстроившихся в ряд трехэтажных жилых домов из красного кирпича. Джесси оторвалась от окна лишь тогда, когда Кэм спрыгнул с козел и открыл дверь. Сходя на узкий тротуар с его помощью, Джесси немного волновалась, ожидая Ноя с Гедеоном.
— Вот этот дом с белыми ставнями, — сказал Ной, разыскивая в карманах ключи, — наш.
Джесси взглянула через его плечо на дома. Они настолько тесно лепились друг к другу, что трудно было сказать, где кончался один и начинался другой.
— Ной, но они все с белыми ставнями, — заметила Джесси.
— Верно, — произнес Ной, делая вид, что никогда не думал об этом раньше. — Но лишь один дом стоит с закрытыми ставнями. Следовательно, там никто не живет, а значит, он принадлежит нам. К тому же Генри предусмотрительно остановил экипаж перед входной дверью нашего дома. — Ной торжественно поднял руку с ключом. — Прошу. — Возле двери он остановился. — Предупреждаю, хотя во время моего отсутствия дом периодически убирали, я все же не уверен, что там полный порядок.
Опасения Ноя имели основания. Пока Генри с Кэмом вносили сундуки и чемоданы, Ной показывал Джесси первый этаж. Мебель в гостиной была бережно накрыта простынями. Ной откинул одну простыню, и скопившаяся на пей пыль тотчас рассеялась в неподвижном, застоявшемся воздухе. Пылью были покрыты и иолы из темного дерева. Кабинет Ноя, столовая и кухня находились в том же запущенном состоянии. На втором этаже располагалась спальная комната хозяина с примыкавшей к ней гардеробной. Меньшая по размерам и менее заставленная мебелью другая спальня предназначалась для Гедеона. На третьем этаже находились комнаты для Кэма и прислуги, которую Ной собирался нанять, как только позволит время.
Возвратившись в гостиную, Ной завел остановившиеся часы над камином. Джесси присела на единственное непокрытое кресло, а Гедеон принялся играть на полу, вытирая пыль своим животом.
— Тебе не нужно никого нанимать, — сказала Джесси, показав на малыша, — он с радостью отполи рует все полы.
— Ты не очень разочарована? — с тревогой спросил Ной.
— Разочарована? — искренне удивилась Джесси.
Ной рукой провел вокруг:
— Этот дом я лишь арендую. Возможно, я смог бы подыскать что-нибудь попросторнее.
— Не глупи. Я не только не разочарована, я просто счастлива. Мне здесь очень нравится, несмотря на то что дом мало проветривали и убирали.
— Ты говоришь правду?
— Да.
Словно груз упал с плеч Ноя. Пройдя через всю комнату к Джесси, он чмокнул ее в губы.
— Мне нужно помочь Кэму и Генри затащить мебель в детскую Гедеона.
— А разве тебе не нужно идти по своим делам? Ка
Жется, в здании законодательного органа штата уже начались слушания. По моим подсчетам, ты опаздываешь на несколько часов.
— Да, начались, и я опаздываю. Но не могу же я оставить тебя одну через две минуты после нашего приезда?
— Почему бы и нет? Разве я не справлюсь сама с домашними делами? Если ты дашь мне деньги, я пошлю Генри за продуктами на рынок. Затем мы с Кэмом откроем все окна и проветрим дом, — Она мило улыбнулась, заметив на лице Ноя выражение протеста. — Ну что ж, поспорь со мной еще минуту и скорее отправляйся на работу. Я знаю, о чем ты думал, выставляя время на часах над камином.
Ной поразился ее проницательности.
— Я и не подозревал, что это будет так заметно, наоборот, старался выглядеть спокойным и равнодушным.
— Тебе это не удалось, — сухо заметила она. Вздохнув, Ной вытащил из кармана пиджака небольшой кожаный кошелек и передал его Джесси.
— Раз уж ты отобрала у меня деньги, я ухожу. — Гедеон схватил его за ногу. Ной наклонился и взъерошил мальчугану темные волосики. — Вначале я заскочу в банк к мистеру Боуэну. Перед отъездом в Англию мне пришлось распустить свою малочисленную прислугу, и сейчас все работают у него. Чарльз нанял их, сделав мне одолжение. Возможно, я смогу убедить его расстаться с Салли и миссис Гарпер, чтобы они прибирали в нашем доме и готовили, в общем, вели домашнее хозяйство.
Джесси почти не слушала, о чем он говорил. Ее мысли были сосредоточены лишь на одном произнесенном Ноем имени. Остальные слова ровным счетом ничего не значили
— Боуэи? — переспросила она. — Он что, родственник Хилари?
— Ее отец. — Ной выпрямился и расправил рукава пиджака. — Рано или поздно, но мне все равно предстоит с ним встретиться. И с Хилари тоже. Ты же понимаешь?
Она кивнула, стараясь не показывать своего беспокойства.
— Значит, сегодня ты увидишь Хилари?
— Думаю, так будет лучше всего. Мне не хотелось бы чтобы она узнала о моей женитьбе от кого-то еще. Она живет всего в нескольких кварталах отсюда, на Арчстрит, а в этом городе слухи быстро распространяются. Не удивлюсь, если все наши соседи уже знают, что я приехал не один. — Ной натянуто улыбнулся, ощущая в глубине души тревогу. — Про нас, наверное, уже болтают где-нибудь на Маркет-стрит.
Джесси встала с кресла, взяла Ноя под руку и проводила до двери.
— Я знаю, что ты не горишь желанием встретиться с Хилари, но ты прав: она действительно должна узнать правду от тебя. — Джесси поднялась на цыпочки и поцеловала
Его в щеку. — Ты замечательный человек, Ной Маклеллан, и я тебя очень люблю.
Ною захотелось сжать Джессси в объятиях, но ему помешал Кэм, распахнувший дверь и внесший чемоданы. Виновато взглянув сначала на Ноя, а затем на Джесси, он пробубнил какие-то извинения и вихрем выскочил из комнаты.
— Жду тебя к ужину, — сказала Джесси, ласково подтолкнув Ноя к крыльцу. Как только он ушел, она переключилась на дела по хозяйству. Предстояло привести дом в мало-мальский порядок. Первым делом необходимо было выбрать место, где Гедеон мог бы играть, где ему никто не мешал бы и в то же время он не вертелся бы под ногами взрослых.
Джесси попросила Генри помочь ей в этом, когда тот принес коврик под кроватку Гедеона. Подумав, Генри отгородил мебелью небольшое пространство гостиной таким образом, чтобы Гедеон не мог выбраться оттуда. Кэм отыскал детские игрушки и бросил их малышу. Задумка Генри всем пришлась по душе, кроме самого Гедеона. Несколько минут он горько плакал, ожидая, что кто-нибудь вытащит его. Когда наконец он догадался, что выделенная территория предназначена только для него, то радостно начал играть в мяч и возиться с бусиками.
Джесси решила снять свое темно-лиловое платье и надеть что-нибудь попроще. Она подумала, что для домашней работы сейчас подошло бы коричневое платье из грубой ткани, рукава которого имели складки на манжетах и были чуть ниже локтей. Теперь ее рукам ничего не мешало. Выветрив спертый воздух и смахнув пыль, Джесси ощутила непреодолимое желание окунуться в мыльную пенистую воду. Мэри Шоу посчитала бы ее ненормальной. Грустно улыбнувшись при воспоминании о подруге, Джесси приколола фартук к платью и подобрала волосы под домашний чепец.
Кэм позавидовал Генри, которого послали на рынок, но стойко воспринял свою участь. Отыскав веники, щетки, тряпки и мыло, он вынес покрывала на задний дворик, выколотил из них пыль, при этом нарочно раскашлявшись, чтобы привлечь внимание Джесси. Потом они вдвоем мыли полы, двери и оконные рамы, натирали мебель воском, заправляли постели, очищали все углы от паутины и подметали крыльцо со ступеньками
Осторожно, как бы невзначай, Кэм несколько раз заметил, что Генри пора было бы уже возвратиться с рынка.
Когда наконец тот вернулся, Кэма освободили от работы. Но, увидев, что Джесси продолжала трудиться, парень встал на четвереньки и принялся драить пол на кухне. Джесси в это время намывала полочки для посуды.
Стук в переднюю дверь заставил ее вздрогнуть. Она бросила тряпку в стоявшее поблизости ведро и обрызгала себе платье.
— Проклятие! — еле слышно проворчала она, разглаживая фартук и поправляя чепец. Но от прикосновения мокрых рук на одежде остались грязные влажные пятна. — Кэм! — почти простонала вконец расстроенная Джесси. — Я не могу подойти к двери в таком виде. — Она знала, что ее лицо было выпачкано, а волосы прилипли к потной шее. — Пожалуйста, посмотри, кто там пришел. — Джесси подняла кверху глаза, молясь, чтобы это был кто-нибудь из прежней прислуги, которую обещал прислать Ной.
Кэм вскочил на ноги и бросил щетку в сторону, сожалея о том, что Генри в этот момент ощипывал во дворе курицу к ужину. Он был бы более достойным швейцаром.
Джесси прислушалась, стараясь понять, с кем Кэм разговаривал возле двери, но так ничего и не смогла понять. Ее внимание переключилось на хныканье Гедеона, доносившееся из гостиной. Как только она услышала, что передняя дверь захлопнулась, тотчас побежала по коридору взглянуть на сына. И тут Джесси остановилась как вкопанная. Кэм был не один. Беседовавшая с ним женщина показалась Джесси едва ли не самой красивой из всех, кого она когда-либо видела. Черные как уголь, густые и глянцевые волосы кольцами спадали на плечи, подчеркивая ее стройную шею.
Безупречные черты лица были словно вылеплены и выточены рукой великого мастера, а темные, блестящие глаза окаймлены длинными пушистыми ресницами и бровями чуть вразлет.
Ее высокая фигура с длинными ногами и руками казалась менее изящной, чем черты лица, но тоже отличалась красотой.
По всей вероятности, женщина совсем не томилась полуденной жарой. На голове у нее был прозрачный батистовый чепец, украшенный кружевами и голубой лентой. Лиф ее ситцевого платья был отделан бантами. В одной руке гостья держала маленький зонтик от солнца, а в другой — корзину с фруктами.
У Джесси все похолодело внутри, когда та метнула любопытный взгляд в ее сторону. Джесси все еще надеялась, что, возможно, незнакомка просто жила по соседству и пришла поприветствовать Ноя. Но нет, такое было маловероятно. Скорее всего эта красивая, статная женщина и есть Хилари Боэун.
— Чем могу быть вам полезна? — Джесси сделала шаг навстречу. — Кэм, пойди посмотри, пожалуйста, что беспокоит Гедеона.
Кэм пребывал в замешательстве, не решаясь оставить свою хозяйку. И лишь когда Джесси незаметно кивнула ему, он двинулся с места.
— Отлично, — одобрила незваная гостья уход мальчика, — этот парень никак не мог понять меня. Я мисс Боуэн, невеста мистера Маклеллана. Возможно, вы скажете, где я могу найти его?
Джесси сдержалась, чтобы не хихикнуть. Должно быть, Кэм притворился глуповатым, чтобы не отвечать на вопросы Хилари.
— Он ушел на работу и сейчас находится в здании законодательного органа штата.
— В здании законодательного органа штата, — медленно и очень четко повторила каждое слово Хилари. Неизвестно, разочаровала или обрадовала ее эта информация. Она пристально посмотрела на Джесси своим холодным взглядом. — Папа сообщил, что Ною понадобились Салли Болей и миссис Гарпер. В данный момент они направляются прямо сюда, хотя не понимаю, зачем ему столько прислуги. Вы, кажется, превосходно со всем справляетесь.
— Да, у нас с Кэмом здорово получилось, но все-таки будет лучше, если нам помогут.
Хилари чуть прищурилась:
— Мы встречались прежде? Может быть, в имении Ноя?
Пронзительный вопль Гедеона прервал их беседу.
— Простите, — Джесси поспешила в гостиную. Подняв сына на руки, она с тревогой обратилась к Кэму:
— Что с ним случилось? Каким образом этот шрам появился у него на лбу?
Ожидая от Кэма объяснений, Джесси не переставала успокаивать малыша, нашептывая ему на ухо всякую приятную чепуху.
Кэм искоса взглянул на появившуюся в дверном проеме Хилари. Ее назойливое любопытство ему явно не нравилось.
— Гедеон просунул голову между сиденьем и ручкой кресла, — произнес Кэм, указав на перевернутое кресло, — и никак не мог вытащить ее обратно. По-моему, ему не очень больно.
— Кажется, ты прав, но он сильно напуган.
— Что вы сделали с мебелью? — требовательным тоном спросила Хилари, стукнув об пол закругленным концом своего зонтика. — Это просто возмутительно. Мистер Маклеллан так дорожит мебелью.
Джесси вопросительно взглянула на Кэма. Тот пожал плечами, всем своим видом показывая, что не знает, правду ли говорила Хилари.
— Ребенок, конечно, ни за что не отвечает, — продолжала отчитывать Хилари. — Я предупреждаю именно вас, что мистеру Маклеллану это не понравится. Где только он раскопал вас?
Хилари, вероятно, была старше Джесси не более, чем на шесть лет, но в ее присутствии последняя чувствовала себя неловко и беспомощно, как школьница.
— В Англии, — ответила Джесси, уголком фартука вытирая слезы с розовых щечек Гедеона.
— Это вполне очевидно, только не могу вообразить, о чем он тогда думал. — Хилари поставила корзину с фруктами на край стола из красного дерева. — Не знаю, кому
— вы прислуживали раньше, но полагаю, людям невысокой культуры, если они позволяли вам делать подобную перестановку мебели в своем доме. Не удивлюсь, если узнаю, что ваше чадо намочило покрывала на креслах. Ведь это ваш ребенок, не так ли?
Джесси гордо вскинула голову:
— Да, это мой сын. Вообще-то он предпочитает грызть ножки кресла, а не писать на покрывала.
Хилари никак не ожидала столь дерзкого ответа от прислуги. Она чувствовала, что начинает терять самообладание.
— Попридержите-ка свой язычок, — прошипела она, сверля Джесси недобрым взглядом.
Кэм решительно встал впереди хозяйки, намереваясь защитить ее:
— Послушайте, мисс Боуэн, Вы должны…
Джесси успокоила его, положив руку на плечо.
— Все в порядке, Кэм. — Несмотря на все ошибочные предположения Хилари и ее высокомерие, Джесси было жаль эту красивую женщину. Совершенно очевидно, что
Она еще ничего не знала о женитьбе Ноя. — Ты не отнесешь Гедеона на кухню? Я видела, Генри принес глиняный кувшин с молоком. Думаю, малыш не отказался бы от чашечки. Если хочешь, можешь тоже выпить.
Кэм с радостью выскочил за дверь, избегая пренебрежительного взгляда Хилари, только что сам одаривал таким же эту женщину. Когда он ушел, Джесси принялась расставлять мебель.
— К сожалению, вы пришли в неподходящий момент, мисс Боуэн. Мне жаль, что я предстала перед вами в ложном свете, но хочу все исправить. Вы должны знать…
Хилари с раздражением еще раз стукнула зонтиком об пол:
— Мне безразлично, находится ли прислуга в вашем подчинении или вы сами выполняете на кухне грязную работу. Я знаю, что в Англии существует классовое разграничение даже среди людей низшего круга. Однако здесь, в Америке, это не имеет никакого значения. Вы увидите, что я совершенно одинаково отношусь ко всей прислуге. Мне лишь необходимо, чтобы все неукоснительно выполняли мои требования. Это, — Хилари презрительным жестом пока
— зала вокруг, — меня не устраивает.
— Прошу прощения, мисс Боуэн, — спокойно сказала
Джесси с чувством собственного достоинства, — но я не
Ваша прислуга. И мне кажется, в Америке тоже существуют
Некоторые классовые различия, иначе вы не разговаривали 5ы со мной в таком грубом тоне, тем более что вас все это абсолютно не касается.
— Да как вы смеете! Ну уж этого я так не оставлю! Будьте уверены, я поговорю с мистером Маклелланом. Вы узнаете, что от меня зависит ваша судьба в этом доме!
Джесси поразило, что гнев еще больше подчеркивал красоту Хилари. Как ни странно, ей был очень к лицу вспыхнувший румянец, а темные глаза, метавшие искры, стали еще более выразительными. Вызывал неприязнь лишь отрывистый, надменный голос. Она будто небрежно выплескивала слова, словно не сознавая, что они были оскорбительными.
Поскольку Джесси больше не возражала, Хилари бесцеремонно повернулась к ней спиной:
— Я сама найду выход, спасибо.
Когда дверь за Хилари захлопнулась, Джесси послала ей вслед:
— Ну и отлично, потому что я выпроводила бы тебя через окно третьего этажа!
Еще в полной мере не осознав произошедшее, Джесси отправилась на кухню.
— Она ушла? — спросил Кэм.
— Да. И кажется, была не очень-то любезна, правда?
— Простите за грубое слово, но она просто сук… ведьма, — выпалил Кэм. — Можете спросить об этом любого члена семьи мистера Ноя.
Джесси уже подумала, что ей не стоило обсуждать Хилари с Кэмом, но женское любопытство взяло верх.
— А откуда ты ее знаешь?
— По правде говоря, я ее совсем не знаю и видел-то
Всего пару раз. Однажды мы с мисс Кортни были свидете лями, как она ударила кнутом Билли, чтобы тот ехал быстрее. Вы представляете, Билли не сделал ей ничего плохого, просто порой до него медленно доходит, чего от него хотят. — Кэм слегка постучал по виску пальцем. — После этого случая я стал обходить ее стороной и предупредил Кортни, чтобы она избегала встреч с этой женщиной.
Джесси не знала, что сказать. Она не могла обвинять в чем-то Хилари, потому что сама грубо обошлась с Билли.
— А ты кому-нибудь рассказывал?
Кэм отрицательно покачал головой:
Анализируя ее действия, Ной все больше и больше убеждался в том, что Джесси преследовала лишь одну цель — защитить Гедеона. Ограбление на почтовой дороге, замужество, первоначальный отказ вступать в интимные отношения, придуманный Роберт Грэнтхэм — все мотивировалось единственным желанием спасти малыша.
Нон понимал, как нелегко было ей жить с вымышленным прошлым. Она с неохотой принимала его подарки, считая, что не имела на это никакого права. Чувство вины заставляло молчать, когда речь заходила о его невесте. Но она не любила говорить и о Роберте, так как ей приходилось вновь прибегать к обману. Честная по своей природе, Джесси сильно страдала от необходимости лгать, ее нервы были на пределе.
Несмотря на готовность смириться с мыслью, что Джесси все время обманывала его, Ной никак не мог прийти в себя после ее признания в любви. Временами он ощущал странное головокружение, не замечая, что улыбается без всяких причин. Пульс учащался, когда Джесси невзначай прикасалась к нему, чтобы привлечь его внимание. Он часто смеялся и в основном по пустякам, чувствуя себя опьяненным, беспечным и, несомненно, счастливым. Более того, он ощущал всевышнее благословение.
Закрытый экипаж не спеша громыхал по мощеным улицам Филадельфии. Солнце безжалостно палило, и подернутая дымкой тепловая завеса поднималась с булыжных мостовых. Кэм важно восседал рядом с кучером Генри. Сдвинув на лоб треуголку, он притворялся, что не замечает робких взглядов трех молодых служанок, собравшихся возле городской водонапорной башни. Джесси, по-детски приникнув к оконному стеклу, с интересом разглядывала незнакомые улицы. Ной, играя с Гедеоном, сидящим на его коленях, старался спрятать свою улыбку при виде восторга жены.
Он отвлек ее внимание от ровного ряда магазинов, владельцы которых выставляли на продажу всевозможные товары, и указал на церковь со сверкающей белоснежной колокольней, возвышающейся над городом. Джесси вскрикнула от восхищения. Ее также очаровала незамысловатая простота здания законодательного органа штата. Даже ряды товарных кладов, разбросанных по всему Делавэру, открытые рынки и ларьки на тротуарах привели ее в восторг. Кконцу поездки Джесси придерживалась прочного мнения, что Филадельфию с ее предприимчивыми и замечательными жителями стоило посмотреть.
Экипаж медленно катил по Каштановой улице и наконец остановился возле выстроившихся в ряд трехэтажных жилых домов из красного кирпича. Джесси оторвалась от окна лишь тогда, когда Кэм спрыгнул с козел и открыл дверь. Сходя на узкий тротуар с его помощью, Джесси немного волновалась, ожидая Ноя с Гедеоном.
— Вот этот дом с белыми ставнями, — сказал Ной, разыскивая в карманах ключи, — наш.
Джесси взглянула через его плечо на дома. Они настолько тесно лепились друг к другу, что трудно было сказать, где кончался один и начинался другой.
— Ной, но они все с белыми ставнями, — заметила Джесси.
— Верно, — произнес Ной, делая вид, что никогда не думал об этом раньше. — Но лишь один дом стоит с закрытыми ставнями. Следовательно, там никто не живет, а значит, он принадлежит нам. К тому же Генри предусмотрительно остановил экипаж перед входной дверью нашего дома. — Ной торжественно поднял руку с ключом. — Прошу. — Возле двери он остановился. — Предупреждаю, хотя во время моего отсутствия дом периодически убирали, я все же не уверен, что там полный порядок.
Опасения Ноя имели основания. Пока Генри с Кэмом вносили сундуки и чемоданы, Ной показывал Джесси первый этаж. Мебель в гостиной была бережно накрыта простынями. Ной откинул одну простыню, и скопившаяся на пей пыль тотчас рассеялась в неподвижном, застоявшемся воздухе. Пылью были покрыты и иолы из темного дерева. Кабинет Ноя, столовая и кухня находились в том же запущенном состоянии. На втором этаже располагалась спальная комната хозяина с примыкавшей к ней гардеробной. Меньшая по размерам и менее заставленная мебелью другая спальня предназначалась для Гедеона. На третьем этаже находились комнаты для Кэма и прислуги, которую Ной собирался нанять, как только позволит время.
Возвратившись в гостиную, Ной завел остановившиеся часы над камином. Джесси присела на единственное непокрытое кресло, а Гедеон принялся играть на полу, вытирая пыль своим животом.
— Тебе не нужно никого нанимать, — сказала Джесси, показав на малыша, — он с радостью отполи рует все полы.
— Ты не очень разочарована? — с тревогой спросил Ной.
— Разочарована? — искренне удивилась Джесси.
Ной рукой провел вокруг:
— Этот дом я лишь арендую. Возможно, я смог бы подыскать что-нибудь попросторнее.
— Не глупи. Я не только не разочарована, я просто счастлива. Мне здесь очень нравится, несмотря на то что дом мало проветривали и убирали.
— Ты говоришь правду?
— Да.
Словно груз упал с плеч Ноя. Пройдя через всю комнату к Джесси, он чмокнул ее в губы.
— Мне нужно помочь Кэму и Генри затащить мебель в детскую Гедеона.
— А разве тебе не нужно идти по своим делам? Ка
Жется, в здании законодательного органа штата уже начались слушания. По моим подсчетам, ты опаздываешь на несколько часов.
— Да, начались, и я опаздываю. Но не могу же я оставить тебя одну через две минуты после нашего приезда?
— Почему бы и нет? Разве я не справлюсь сама с домашними делами? Если ты дашь мне деньги, я пошлю Генри за продуктами на рынок. Затем мы с Кэмом откроем все окна и проветрим дом, — Она мило улыбнулась, заметив на лице Ноя выражение протеста. — Ну что ж, поспорь со мной еще минуту и скорее отправляйся на работу. Я знаю, о чем ты думал, выставляя время на часах над камином.
Ной поразился ее проницательности.
— Я и не подозревал, что это будет так заметно, наоборот, старался выглядеть спокойным и равнодушным.
— Тебе это не удалось, — сухо заметила она. Вздохнув, Ной вытащил из кармана пиджака небольшой кожаный кошелек и передал его Джесси.
— Раз уж ты отобрала у меня деньги, я ухожу. — Гедеон схватил его за ногу. Ной наклонился и взъерошил мальчугану темные волосики. — Вначале я заскочу в банк к мистеру Боуэну. Перед отъездом в Англию мне пришлось распустить свою малочисленную прислугу, и сейчас все работают у него. Чарльз нанял их, сделав мне одолжение. Возможно, я смогу убедить его расстаться с Салли и миссис Гарпер, чтобы они прибирали в нашем доме и готовили, в общем, вели домашнее хозяйство.
Джесси почти не слушала, о чем он говорил. Ее мысли были сосредоточены лишь на одном произнесенном Ноем имени. Остальные слова ровным счетом ничего не значили
— Боуэи? — переспросила она. — Он что, родственник Хилари?
— Ее отец. — Ной выпрямился и расправил рукава пиджака. — Рано или поздно, но мне все равно предстоит с ним встретиться. И с Хилари тоже. Ты же понимаешь?
Она кивнула, стараясь не показывать своего беспокойства.
— Значит, сегодня ты увидишь Хилари?
— Думаю, так будет лучше всего. Мне не хотелось бы чтобы она узнала о моей женитьбе от кого-то еще. Она живет всего в нескольких кварталах отсюда, на Арчстрит, а в этом городе слухи быстро распространяются. Не удивлюсь, если все наши соседи уже знают, что я приехал не один. — Ной натянуто улыбнулся, ощущая в глубине души тревогу. — Про нас, наверное, уже болтают где-нибудь на Маркет-стрит.
Джесси встала с кресла, взяла Ноя под руку и проводила до двери.
— Я знаю, что ты не горишь желанием встретиться с Хилари, но ты прав: она действительно должна узнать правду от тебя. — Джесси поднялась на цыпочки и поцеловала
Его в щеку. — Ты замечательный человек, Ной Маклеллан, и я тебя очень люблю.
Ною захотелось сжать Джессси в объятиях, но ему помешал Кэм, распахнувший дверь и внесший чемоданы. Виновато взглянув сначала на Ноя, а затем на Джесси, он пробубнил какие-то извинения и вихрем выскочил из комнаты.
— Жду тебя к ужину, — сказала Джесси, ласково подтолкнув Ноя к крыльцу. Как только он ушел, она переключилась на дела по хозяйству. Предстояло привести дом в мало-мальский порядок. Первым делом необходимо было выбрать место, где Гедеон мог бы играть, где ему никто не мешал бы и в то же время он не вертелся бы под ногами взрослых.
Джесси попросила Генри помочь ей в этом, когда тот принес коврик под кроватку Гедеона. Подумав, Генри отгородил мебелью небольшое пространство гостиной таким образом, чтобы Гедеон не мог выбраться оттуда. Кэм отыскал детские игрушки и бросил их малышу. Задумка Генри всем пришлась по душе, кроме самого Гедеона. Несколько минут он горько плакал, ожидая, что кто-нибудь вытащит его. Когда наконец он догадался, что выделенная территория предназначена только для него, то радостно начал играть в мяч и возиться с бусиками.
Джесси решила снять свое темно-лиловое платье и надеть что-нибудь попроще. Она подумала, что для домашней работы сейчас подошло бы коричневое платье из грубой ткани, рукава которого имели складки на манжетах и были чуть ниже локтей. Теперь ее рукам ничего не мешало. Выветрив спертый воздух и смахнув пыль, Джесси ощутила непреодолимое желание окунуться в мыльную пенистую воду. Мэри Шоу посчитала бы ее ненормальной. Грустно улыбнувшись при воспоминании о подруге, Джесси приколола фартук к платью и подобрала волосы под домашний чепец.
Кэм позавидовал Генри, которого послали на рынок, но стойко воспринял свою участь. Отыскав веники, щетки, тряпки и мыло, он вынес покрывала на задний дворик, выколотил из них пыль, при этом нарочно раскашлявшись, чтобы привлечь внимание Джесси. Потом они вдвоем мыли полы, двери и оконные рамы, натирали мебель воском, заправляли постели, очищали все углы от паутины и подметали крыльцо со ступеньками
Осторожно, как бы невзначай, Кэм несколько раз заметил, что Генри пора было бы уже возвратиться с рынка.
Когда наконец тот вернулся, Кэма освободили от работы. Но, увидев, что Джесси продолжала трудиться, парень встал на четвереньки и принялся драить пол на кухне. Джесси в это время намывала полочки для посуды.
Стук в переднюю дверь заставил ее вздрогнуть. Она бросила тряпку в стоявшее поблизости ведро и обрызгала себе платье.
— Проклятие! — еле слышно проворчала она, разглаживая фартук и поправляя чепец. Но от прикосновения мокрых рук на одежде остались грязные влажные пятна. — Кэм! — почти простонала вконец расстроенная Джесси. — Я не могу подойти к двери в таком виде. — Она знала, что ее лицо было выпачкано, а волосы прилипли к потной шее. — Пожалуйста, посмотри, кто там пришел. — Джесси подняла кверху глаза, молясь, чтобы это был кто-нибудь из прежней прислуги, которую обещал прислать Ной.
Кэм вскочил на ноги и бросил щетку в сторону, сожалея о том, что Генри в этот момент ощипывал во дворе курицу к ужину. Он был бы более достойным швейцаром.
Джесси прислушалась, стараясь понять, с кем Кэм разговаривал возле двери, но так ничего и не смогла понять. Ее внимание переключилось на хныканье Гедеона, доносившееся из гостиной. Как только она услышала, что передняя дверь захлопнулась, тотчас побежала по коридору взглянуть на сына. И тут Джесси остановилась как вкопанная. Кэм был не один. Беседовавшая с ним женщина показалась Джесси едва ли не самой красивой из всех, кого она когда-либо видела. Черные как уголь, густые и глянцевые волосы кольцами спадали на плечи, подчеркивая ее стройную шею.
Безупречные черты лица были словно вылеплены и выточены рукой великого мастера, а темные, блестящие глаза окаймлены длинными пушистыми ресницами и бровями чуть вразлет.
Ее высокая фигура с длинными ногами и руками казалась менее изящной, чем черты лица, но тоже отличалась красотой.
По всей вероятности, женщина совсем не томилась полуденной жарой. На голове у нее был прозрачный батистовый чепец, украшенный кружевами и голубой лентой. Лиф ее ситцевого платья был отделан бантами. В одной руке гостья держала маленький зонтик от солнца, а в другой — корзину с фруктами.
У Джесси все похолодело внутри, когда та метнула любопытный взгляд в ее сторону. Джесси все еще надеялась, что, возможно, незнакомка просто жила по соседству и пришла поприветствовать Ноя. Но нет, такое было маловероятно. Скорее всего эта красивая, статная женщина и есть Хилари Боэун.
— Чем могу быть вам полезна? — Джесси сделала шаг навстречу. — Кэм, пойди посмотри, пожалуйста, что беспокоит Гедеона.
Кэм пребывал в замешательстве, не решаясь оставить свою хозяйку. И лишь когда Джесси незаметно кивнула ему, он двинулся с места.
— Отлично, — одобрила незваная гостья уход мальчика, — этот парень никак не мог понять меня. Я мисс Боуэн, невеста мистера Маклеллана. Возможно, вы скажете, где я могу найти его?
Джесси сдержалась, чтобы не хихикнуть. Должно быть, Кэм притворился глуповатым, чтобы не отвечать на вопросы Хилари.
— Он ушел на работу и сейчас находится в здании законодательного органа штата.
— В здании законодательного органа штата, — медленно и очень четко повторила каждое слово Хилари. Неизвестно, разочаровала или обрадовала ее эта информация. Она пристально посмотрела на Джесси своим холодным взглядом. — Папа сообщил, что Ною понадобились Салли Болей и миссис Гарпер. В данный момент они направляются прямо сюда, хотя не понимаю, зачем ему столько прислуги. Вы, кажется, превосходно со всем справляетесь.
— Да, у нас с Кэмом здорово получилось, но все-таки будет лучше, если нам помогут.
Хилари чуть прищурилась:
— Мы встречались прежде? Может быть, в имении Ноя?
Пронзительный вопль Гедеона прервал их беседу.
— Простите, — Джесси поспешила в гостиную. Подняв сына на руки, она с тревогой обратилась к Кэму:
— Что с ним случилось? Каким образом этот шрам появился у него на лбу?
Ожидая от Кэма объяснений, Джесси не переставала успокаивать малыша, нашептывая ему на ухо всякую приятную чепуху.
Кэм искоса взглянул на появившуюся в дверном проеме Хилари. Ее назойливое любопытство ему явно не нравилось.
— Гедеон просунул голову между сиденьем и ручкой кресла, — произнес Кэм, указав на перевернутое кресло, — и никак не мог вытащить ее обратно. По-моему, ему не очень больно.
— Кажется, ты прав, но он сильно напуган.
— Что вы сделали с мебелью? — требовательным тоном спросила Хилари, стукнув об пол закругленным концом своего зонтика. — Это просто возмутительно. Мистер Маклеллан так дорожит мебелью.
Джесси вопросительно взглянула на Кэма. Тот пожал плечами, всем своим видом показывая, что не знает, правду ли говорила Хилари.
— Ребенок, конечно, ни за что не отвечает, — продолжала отчитывать Хилари. — Я предупреждаю именно вас, что мистеру Маклеллану это не понравится. Где только он раскопал вас?
Хилари, вероятно, была старше Джесси не более, чем на шесть лет, но в ее присутствии последняя чувствовала себя неловко и беспомощно, как школьница.
— В Англии, — ответила Джесси, уголком фартука вытирая слезы с розовых щечек Гедеона.
— Это вполне очевидно, только не могу вообразить, о чем он тогда думал. — Хилари поставила корзину с фруктами на край стола из красного дерева. — Не знаю, кому
— вы прислуживали раньше, но полагаю, людям невысокой культуры, если они позволяли вам делать подобную перестановку мебели в своем доме. Не удивлюсь, если узнаю, что ваше чадо намочило покрывала на креслах. Ведь это ваш ребенок, не так ли?
Джесси гордо вскинула голову:
— Да, это мой сын. Вообще-то он предпочитает грызть ножки кресла, а не писать на покрывала.
Хилари никак не ожидала столь дерзкого ответа от прислуги. Она чувствовала, что начинает терять самообладание.
— Попридержите-ка свой язычок, — прошипела она, сверля Джесси недобрым взглядом.
Кэм решительно встал впереди хозяйки, намереваясь защитить ее:
— Послушайте, мисс Боуэн, Вы должны…
Джесси успокоила его, положив руку на плечо.
— Все в порядке, Кэм. — Несмотря на все ошибочные предположения Хилари и ее высокомерие, Джесси было жаль эту красивую женщину. Совершенно очевидно, что
Она еще ничего не знала о женитьбе Ноя. — Ты не отнесешь Гедеона на кухню? Я видела, Генри принес глиняный кувшин с молоком. Думаю, малыш не отказался бы от чашечки. Если хочешь, можешь тоже выпить.
Кэм с радостью выскочил за дверь, избегая пренебрежительного взгляда Хилари, только что сам одаривал таким же эту женщину. Когда он ушел, Джесси принялась расставлять мебель.
— К сожалению, вы пришли в неподходящий момент, мисс Боуэн. Мне жаль, что я предстала перед вами в ложном свете, но хочу все исправить. Вы должны знать…
Хилари с раздражением еще раз стукнула зонтиком об пол:
— Мне безразлично, находится ли прислуга в вашем подчинении или вы сами выполняете на кухне грязную работу. Я знаю, что в Англии существует классовое разграничение даже среди людей низшего круга. Однако здесь, в Америке, это не имеет никакого значения. Вы увидите, что я совершенно одинаково отношусь ко всей прислуге. Мне лишь необходимо, чтобы все неукоснительно выполняли мои требования. Это, — Хилари презрительным жестом пока
— зала вокруг, — меня не устраивает.
— Прошу прощения, мисс Боуэн, — спокойно сказала
Джесси с чувством собственного достоинства, — но я не
Ваша прислуга. И мне кажется, в Америке тоже существуют
Некоторые классовые различия, иначе вы не разговаривали 5ы со мной в таком грубом тоне, тем более что вас все это абсолютно не касается.
— Да как вы смеете! Ну уж этого я так не оставлю! Будьте уверены, я поговорю с мистером Маклелланом. Вы узнаете, что от меня зависит ваша судьба в этом доме!
Джесси поразило, что гнев еще больше подчеркивал красоту Хилари. Как ни странно, ей был очень к лицу вспыхнувший румянец, а темные глаза, метавшие искры, стали еще более выразительными. Вызывал неприязнь лишь отрывистый, надменный голос. Она будто небрежно выплескивала слова, словно не сознавая, что они были оскорбительными.
Поскольку Джесси больше не возражала, Хилари бесцеремонно повернулась к ней спиной:
— Я сама найду выход, спасибо.
Когда дверь за Хилари захлопнулась, Джесси послала ей вслед:
— Ну и отлично, потому что я выпроводила бы тебя через окно третьего этажа!
Еще в полной мере не осознав произошедшее, Джесси отправилась на кухню.
— Она ушла? — спросил Кэм.
— Да. И кажется, была не очень-то любезна, правда?
— Простите за грубое слово, но она просто сук… ведьма, — выпалил Кэм. — Можете спросить об этом любого члена семьи мистера Ноя.
Джесси уже подумала, что ей не стоило обсуждать Хилари с Кэмом, но женское любопытство взяло верх.
— А откуда ты ее знаешь?
— По правде говоря, я ее совсем не знаю и видел-то
Всего пару раз. Однажды мы с мисс Кортни были свидете лями, как она ударила кнутом Билли, чтобы тот ехал быстрее. Вы представляете, Билли не сделал ей ничего плохого, просто порой до него медленно доходит, чего от него хотят. — Кэм слегка постучал по виску пальцем. — После этого случая я стал обходить ее стороной и предупредил Кортни, чтобы она избегала встреч с этой женщиной.
Джесси не знала, что сказать. Она не могла обвинять в чем-то Хилари, потому что сама грубо обошлась с Билли.
— А ты кому-нибудь рассказывал?
Кэм отрицательно покачал головой: