Гудвин Д.. Десять писем

   - Элли... взгляни!
   Я погладил свой член, контуры которого рельефно обрисовывались на моих тонких брюках.
   - Уже видела... Жерар, а может быть не нужно? И я хочу, чтобы ты рассказывал о Жанне...
   - Нашей маленькой кузине?
   - Да. Я помню, что ты был в нее влюблен.
   - Это была моя первая любовь, если не считать кое-что еще... Мне было тогда лет 14, а ей...
   - Двенадцать.
   - Да, да. Лет 12 с лишним. А почему ты о ней вспомнила?
   - Она же была моей подружкой и мы с ней всем делились... Но я чувствовала, что она мне не все говорит. Она признавалась в поцелуях и объятиях с тобой, но о большем ничего не говорила. А я была уверена, что ...
   - И ты была права Элли. Я с ней совокуплялся.
   - Нет, в самом деле?
   - Конечно! И она глупенькая такая горячаяя была...
   - Жерар...
   - Что?
   Элли наклонилась к моему уху и чуть слышно прошептала:
   - Я ей завидовала...
   Я вновь впился в ее губы... Она осторожно оттолкнулвмс меня.
   - Расскажи...
   - Хорошо, Элли...
   - Ну, что тебе?
   - Я буду так сидеть, как сижу, ты приляг на подушки... откинься на спинку... Вот так... А ножки положи на мои... Так. Я их буду ласкать...
   - Зачем это?... Ну, хорошо... Хватит! Рассказывай.
   Я почувтвовал, как ее ножка мягко легла на мой член и я с удовольствием потянулся и прижал рукой ее ножки еще теснее к себе.
   - Ну, что ты?
   - С Жанной я действительно начал целоваться и обниматься, как только она приехала к нам в начале летних каникул. Ты тогда была совсем маленькой...
   - Я уже помню о том как она рассказывала как вы искали укромные уголки... А потом?
   - Потом... Я ласкал у нее между ножек... У нее тогда совсем не было там волосиков... Вот здесь.
   Я проник своей рукой между плотно сжатыми бедрами Элли и слегка притронулся к лобку.
   - Ришар, перестань!... Ну, а она? Трогала тебя?
   - Я сам прижимал ее руку или ею водил по своим брюкам... натирал... А через несколько дней после этого, когда мы с ней однажды вечером стояли под верандой, я растегнул свои брюки и засунул туду ее руку...
   - А она?... Отдернула ее?
   - Нет. Я целовал ее, а она сама держала свою руку на моем члене и, конечно, ощущала, как он вздрагивает... Так же как ты... сейчас чувствуешь это своей горячей ножкой... Да, Элли?
   - Ты опять?
   - Элли...
   - Ну, что еще?
   - Элли милая... Я только растегну брюки... и прижмусь к твоей ножк е...
   - Ришар, ты совсем несносный... Что ты делаешь?... Как нестыдно...
   - Вот и все... чувствуешь?
   - Продолжай!
   - Так вот я направил руку Жанны, сжимал ее ладонь и пальчики вокруг своего члена и когда, наконец, она сама сжала его своей милой ручкой я начал ее онанировать...
   - Неужели ты уже знал это.
   - Конечно, а знаешь, кто меня научил.
   - Мальчишки, кто же еще!
   - Помнишь, у нас была горничная, такая высокая, красивая блондинка.
   - Сюзанна?
   - Вот, вот она!
   - И что?
   - Она очень любила меня онанировать.
   - Не может быть! Я помню она была такая скромная, застенчивая, всегда ходила, потупив глаза и краснела при всех удобных и неудобных случаях!... И когда же это было.
   - С год до Жанны. Мне тогда было около 13 лет, а Сюзанне лет 16 или 17, вероятно. Я помню, что у меня уже тогда стоял как кол, хотя еще маленький.
   - Ришар...
   - А ты бы знала, Элли, с каким искусством Сюзанна искала и находила многочисленные удобные пути, чтобы хоть немного побыть вместе.
   - И она сама начала?
   - Да. Целоваться, пожалуй мы начали вместе, а трогать половые органы начала она. Часто, когда никого не было в соседних комнатах, а я сидел в кабинете за уроками, она тихонько заходила ко мне, растегивала брюки, я откидывался на спинку стула, вытягивал под стол ноги и уже ничего не соображал. А она... делала мне и при этом сама сильно возбуждалась...
   Раccказывая это я поглаживал кончиком пальца, набухший, как бугорок, покрытый тонкой тканью ее трусиков.
   - Ришар, перестань... Что ты делаешь?... А Сюзанна что?
   - Когда дома никого не было она учила меня онанировать ее, что доставляло и мне и ей огромное удовольствие...
   - А... большего ты с ней не имел?
   - Нет, но она рассказывала мне подробно, как это делается, но со мной она занималась только онанированием. От ее искусстной ручки я начал впервые спускать.
   - А она?
   - Сюзанна любила лежать на диване, приподняв ноги и все время говорила, как ей делать... - "Немного выше... медленнее... сильней, чуточку быстрей... вот уже приближается... Ришар скорее... сейчас спущу... еще... Ришар... я спускаю... спускаю-ю-ю..." И это было чаще всего днем и редко вечером. Я склонялся над ней, стоял у дивана и любовался тем, как она задыхаясь, краснела, вздрагивала, вытягивалась, как при последних ее криках сильно увлажнялись, и без того мокрые ее половые части... Конечно, я с ней очень хорошо изучил это, и то, как спускают девушки... Элли... А у тебя тоже очень мокро...
   - Ты виноват! не трогал бы... и не было бы... А ты? как же ты тогда?
   - Сюзанна часто держала меня за член. Ласкала его. А сразу после того, как она спускала она добивалась того же и у меня, что было очень легко, так как я возбуждался онанируя ее, что кажется и без ее пальцев спускал бы... Иногда закончив спускать, Сюзанна захватывала мой член себе в рот, делала несколько сосательных движений и... все... я ей делал в рот и тут же, обессилив, валился на нее передохнуть...
   - Ришар, какой же ты был бессовстный...
   - Элли у тебя губы стали толстые... И клитор... твердый...
   - Перестань... А с Жанной?
   - Жанну я онанировал месяца два, пока она не начала спускать мне на пальцы. но еще до того я научил ее онанировать себя и спускал ей в руку.
   - Где же это вы делали? Я ни разу не видела...
   - И в комнате, и в лесу и почти каждый вечер, когда ты уходила спать. несколько раз мы залазили на чердак...
   - Ришар, а когда ты ее?...
   - В конце лета.
   - Элли, прости меня я сниму твои трусики.
   - Зачем? Так хорошо...
   - Элли, ты же понимаешь... я не могу...
   - Ну какой ты право... Да не тяни так. Осторожнее... Все! Сиди теперь спокойно! Продолжай... Да, а как же Сюзанна?
   - С Сюзанной я продолжал тоже, но реже. Она начала встречаться с одним клерком, но она знала все, что я делаю с Жанной, учила меня, как лучше начать совокупление с Жанной. Правда и без нее я этого очень хотел. Но Сюзанна во многом мне помогала. Часто она сама устраивала так, что мы с Жанной оставались вдвоем и она нас стерегла. Ну и конечно, наблюдала за нами...
   - Просто невероятно! Я и догадываться не могла бы! Ну...
   - Помню, как-то раз мы остались вчетвером дома. Сюзазанна мне сказала, чтобы я действовал смелее и так как она советовала мне, а тебя увела купаться на реку. Как только вы ушли мы с Жанной начали ласкать и мять друг друга за половые органы. Потом улеглись на диван. Жанна разрешила снять с себя труски, я спустил до колен с себя брюки и пытался лечь на нее. Она изворачивалась сталкивала меня с себя, но после долгой возни все-таки пустила меня между своих ножек. Когда я дотронулся членом до ее голеньких половых органов она затихла, отвернула лицо в сторону, сама немножко согнула ножки в коленях приподняла их и стала ждать...
   - Ришар! Ты опять? Сядь спокойно!
   - Элли, милая... Он кажется никогда не стоял так как сейчас..
   - Вот еще!... А прошлый раз уже позабыл?
   - Элли, я безумно хочу... Я только притронусь до нее... и все.. и буду рассказывать...
   Я повернулся на бок и мой член уперся в волосики ее нежного треугольника.
   - Ришар, не смей больше! Лежи спокойнее! Дальше?...
   - Дальше?... я взял в руку свой горячий члени начал его головкой раздвигать красные, влажные губки Жанны, нащупывая дырочку...
   - И... нашел?
   Бедро Элли вздрогнуло.
   - Да... и я нажал членом... вот так! Чувствуешь?
   - Ришар перестань же... прошу тебя...
   - А Жанна начала визжать и пыталась вновь сталкнуть меня, но не очень сильно и ножки свои продолжала держать раздвинутыми, а свою маленькую попку приподнятой... И я чувствовал кончиком члена такую сладость, что чуть было не спустил... Такую сладость, как сейчас чувствую... Элли...
   - Ришар, как не стыдно... А она была девственной?
   - Ну, конечно! Что ты! Я, как советовала Сюзанна, остановился, сдержался... А потом опять нажал... раз... другой... Жанна опять начала повизгивать... А потом я так нажал, так нажал...
   - Ришар не смей... умоляю!
   - Головку члена что-то сдерживало... Он напрягся... изогнулся... и с силой врезался в трепещущее и орущее тело Жанны...
   - Ришар... милый... что же ты... какой твердый... и горячий.
   Элли уже сама приподняла над моими бедрами свои ножки и член скользнул еще глубже в ее тело...
   - А Жанна продолжала тоненько визжать... так протяжно... Элли, милая, дорогая... я думаю, что Жанна кричала так, как и ты... в первый раз... Да?
   - Ты рассказывай... милый... и не спрашивай... нет сил отвечать... мне стыдно и... очень как-то сладко... милый... и ты... так делаешь... Ой! Что ты?
   - Я... я матку достал...
   - У тебя длинный, ты осторожнее... так... А у Жанны... ты доставал?
   - Матку?
   - Да...
   - Это было уже потом... когда ставил ее на четвереньки, как учила Сюзанна. Тогда доставал... Жанна кричала, но... терпела... и... спускал а...
   - Ришар... милый... я не знаю, но я хочу спустить... можно?
   - Спускай, родная... я буду натирать тебе матку... осторожно... вот так...
   - О... Ришар... Что ты делаешь?... Милый... я не выдержу... не могу-у-у-у!... я... я... спускаю... спускаю-ю-ю-ю! Милый!... Как-то удивительно мягко, плавно и даже может быть лениво, но видимо очень сладко и обильно спускала Элли, не меняя позы.
   Я прижал член к матке, но не делал ни каких движений, наслаждаясь упоительно нежными изгибами ее тела и невыразимо приятными спазмами ее влагалища...
   Спускала моя сестренка довольно долго и, вскоре, там у нее было все необычно мокро. Я сдержался мне хотелось продлить наслаждение.
   - Ришар, а ты?
   - Элли я еще хочу.
   - Я кажется тоже не прочь. Но немного погодя. Знаешь, как это необыкновенно хорошо стало... Даже стыдно... и я так скоро... Ришар, может быть ты вынь его... на минутку... А? А я отдохну...
   Делать это мне совсем не хотелось, но я извлек член из ее горячего тела, залюбовавшись широко открытым отверстием, которое медленно смыкалось вслед за отнятым из его объятий моим половым органом...
   Я лег рядом с сестрой и начал покрывать ее щечки, губы, шею благодарными, но жаждующими еще большего поцелуями.
   - Ришар, милый... мы опять нехорошо сделали...
   - Элли, как ты можешь так говорить? Ведь это чарующе прекрасно! Неужели ты не испытываешь этого?
   - Это стыдно... И у тебя какой-то длинный и уж... очень как-то сладостно... я впервые так быстро спустила...
   - А у Реда не длиннее?
   - Нет. Пожалуй такой же, но у него толще... Понимаешь? И все-таки, почему-то от тебя я спускаю быстрее и сильнее... Не знаю почему. И стыднее и слаже...
   Эта изумительная, упоительная ночь пролетела быстро, как сказочный сон. Рассказывая друг другу подробности нашей интимной жизни, мы вновь соединились надолго, до полного самозабвения. Второй раз Элли спустила, стоя по до мной на четвереньках. На этот раз я спустил вместе с ней.
   После этого усталые и довольные мы проспали с сестрой до утра. К утру возобновили еще раз. Это было самым длинным по времени и самым бестыжим по манере его совершения совокуплением. Дело доходило до маленького ануса, хотя и не в полной мере принявшего в себя мой член. Кажется, что я никогда не удовлетворял так полно свою похоть. И такое же признание сделала и она мне...
   И так эту часть записок я на этом кончаю и как условились, передаю их Элли вместе с прочтенными мною ее милыми дневниками. Да, есть о ком и над чем нам обоим поразмыслить, есть что-то такое, что нужно попытаться постигнуть и есть, наконец, такие вещи и цели, достигнуть которые надо было бы во что бы то ни стало!
   P.S.
   Милая Кэт!
   Вот и все. Отсылаю тебе сразу все перпесанные три тетради. И на все вопросы, которые я тебе задала в этом письме, ответь обязательно и поскорее. И об "этом" и о "совпадениях" в "На распутье" и т. д. пиши, что ты обо всем этом думаешь.
   Впечатление от Анри и Элли у меня потрясающее! Оказывается он не Анри, а Жерар! И он... с родной сестрой! Понимаешь? И все-таки он мне нравиться все больше...
   А Элли дала мне это фото. Очень красив! Так бы и поцеловала его!
   Элли опять спрашивала хотела ли бы я увидеть Жерара? Конечно, я сказала, что очень.
   - Может ты его и увидешь, - медленно произнесла она, загадочно взглянув на меня.
   - А теперь, - продолжала она, - ты многое узнала, о другой жизни, жизни бурной и опасной, неспокойной и пленительной!... И ты сможешь избрать ее, если захочешь... Я скоро уеду очень далеко. Захочешь поедем вместе.
   - Куда? Как?
   - Ты немножко поразмысли сама, а потом еще поговорим и по подробнее.
   Все это безумно странно! Как ты думаешь? Такие непонятные разговоры, недомолвки...
   Но неужели все то, что написано "На распутье", относиться ко мне? Я даже мысли такой не допускаю! Кошмар! И все-таки как-то не по себе. Но надо подождать.
   А пока столько мыслей и впечатлений, и волнений от предстоящей свадьбы, от скорой встрече с тобой, от будущей новой жизни... Да, ели бы на месте Боба был... Жерар! О, что бы было! Ты пишешь, что и тебе он очень понравился. Я только думаю, то что ты хотела бы, чтобы он тебя... в задницу. Да?
   Вот прочтешь, как он делал это с сестрой, ты его обожать будешь. Я только не знаю, как мне с Элли? Так хочется расспросить ее с Жераром о том, как он делал ей, о том, что она чувствовала под ним, но сейчас я как-то стесняюсь говорить с ней об этом. Как я тебе уже говорила, половых сношений с нею я уже давно не имела и нет подходящего случая поговорить с ней в интимной обстановке. Я чувствую, что она с кем-то удовлетворяется, когда часто уезжает куда-то. Ну, и я тоже. Так или иначе, но между нами возникала какая-то стена и разделила нас душевно. Может быть это временно, а может быть... Я даже не знаю, что может быть. Все так загадочно и не понятно...
   С Диком я опять была в саду. Он мне положительно нравиться. Я уже не скрываю от него то, что спускаю под ним. И уже разговариваю с ним. Понимаешь? Раньше мы все делали молча, отворачиваясь друг от друга и закрывали глаза даже, а теперь разговариваем об "этом."
   Так вот. Вчера я опять была с ним в саду. Он лежал на мне, поддерживая себя на локтях. У меня ноги совсем чуточку были согнуты в коленях и он так смешно изгибался, стараясь задвинуть туда весь свой маленький горячий член...
   - О мисс... - жалобно говорил он.
   - Ну, что тебе?
   - Если бы я мог вас попросить...
   - Ну, что? Говори!
   - Если бы вы ноги подняли...
   - А зачем тебе это?
   - О, мисс...
   - Тебе так не нравиться?
   - Нет нравиться, но...
   - Если нравиться, то так и делай!
   Минуты две он тужился, напрягался, силясь вогнать мне по глубже свой член. Его лоб вспотел, а ресницы закрытых глаз вздрагивали.
   - Дик, почему ты закрываешь глаза?
   - О, мисс...
   - Тебе стыдно? Так зачем же ты это делаешь?
   - Простите, но...
   - Я не вижу, тебе приятно или нет. Открой глаза! Так. Да смотри же на меня, а не в траву. Вот теперь я вижу... Тебе сладко?
   - Да, мисс...
   - От чего скажи?
   - Не знаю, мисс...
   Я уже не могла сдержаться и подняла ноги.
   - О, мисс..
   Член Дика скользнул глубже и он почти лег на меня.
   - Да не смей ты ложиться, а то совсем прогоню!
   - Простите, мисс... И... и как вы?
   - Что я? Я еще не кончаю. А ты делай... делай... так... так...
   Я захватила свои ноги под коленями и начала ритмично прижимать их к своей груди...
   О, Кэт ты бы видела Дика в этот момент! Рот полуоткрыт, зубы стиснуты, мокрые волосы слиплись на лбу, а глаза так сузились, как-будто ему трудно было совсем открыть их. И знаешь, таким он мне показался милым и красивым! Как какой-то маленький бог! Я ему даже улыбнулась.
   - О, мисс... как вы?
   Я совсем прижала свои коленки к груди и почувствовала, как его горячие яйца нежно-нежно, как мягкий бархат, прикасались к моему заднему отверстию! Всякий раз, когда он прижимался ко мне, стараясь, как можно глубже войти в меня.
   Не знаю касался он матки или нет, но мы с ним делали все для этого. Я развела свои колени в стороны и с силой прижимала их к себе, чуть ли не к подмышкам...
   Ох, Кэт! Даже сейчас стыдно... И еще я подумала: "А что если бы Анри увидел меня в такой позе?"... И внутри меня как-то так сладко-сладко защемило...
   - Ты знаешь, Дик, - уже с трудом проговорила я - кажется я скоро кончу...
   - О, мисс... Я... я...
   - И ты... не смей!... Ожидай меня! Иначе... я тебя... отстегаю... и смотри же. Раньше меня не смей!... В другой раз не... не дам... и изобью-ю-ю... глу-у-у-бже-е-е... так... так...
   - Извините, мисс, но... я чувствую, что... вы... уже... Да?... Пожалуйста, скажите...
   - Еще немножко... Вот так! Так!... Ты прелесть! Вот сейчас уж... Ко н... чаю... Слышишь?... Кон... ча... ю-ю-ю-ю...
   В этот миг я не чувствовала, как у меня болят ноги, поясница и руки от такой ненормальной позы...
   Потом я разрешила кончить мне на живот. Ты заешь, Кэт, он такой послушный! Мне будеть очень жаль с ним расстаться! В прочем, не так уж и обязательно это расставание. Будем встречаться реже, может быть и очень редко, но все же видеться будем.
   Мы еще долго валялись с ним на траве обнимались и целовались. Под конец я чуть не довела его до слез, расспрашивая его о том, кого он имел до меня. И представь себе! Мой невинный Дик оказался маленьким Анри-Жераром! Чуть не плача, он признался мне, что уже год как совокупляется со своей младшей сестрой. Ты только вообрази себе Кэт такое! Вот откуда у него такая опытность!...
   - Сколько же ей лет? - спросила я.
   - Скоро будет тринадцать. Она на год моложе меня.
   - И она тоже кончает?
   - О мисс...
   - Ну говори же!
   - Да...
   Дик обещал познакомить меня с ней. А Дика, кажется я все больше люблю. Он мне рассказывал кое-какие подробности от которых мой клитор опять стал твердым. он рассказывал, как однажды ночью он, даже от страха, стоял голый возле кровати, на которой спала сестренка с матерью. Сестренка выпятила свой зад и в течении целого часа или больше они оба, замирая от страха, осторожно совокуплялись. При этом он кончил один раз, а сестренка, эта малышка, успела два раза! И при этом они еле еле двигались и почти не дышали от страха, опасаясь разбудить маму. А потом он рассказал, как они вместе, спрятавшись за забор, наблюдали во дворе одного фермера совокупление жеребца с кобылой. Это их так растревожило, что они как пъяные, бродили целый час в поисках уединенного местечка. Был воскресный день, родители были дома, в парке и на реке было много гуляющих и, наконец, они зашли в свой школьный двор и, молча не сговариваясь, направились в глубь двора, где находился ватер-клозет. Они заперлись вместе в одной из кабин. Сестра от волнения видимо захотела писять. А потом они начали возиться. Сперва делали они это стоя друг перед другом, что было очень неудобно и член все время выскальзывал. Потом он приподнял ей одну ногу, стало немного лучше, но все же не так как хотелось.
   - А может, как они? - тихонько прошептала сестренка и покраснела.
   - Как они? - не сразу понял Дик.
   - Да как там.
   Тут только вспомнил Дик, только что увиденного жеребца и кобылу и у него даже дух захватило.
   И вот первый раз в жизни Дик имел совокупление с зади. Сестренка наклонилась над сидением, а он делал ей с зади. И на этот раз она кончила дважды.
   Какая-то школьница помешала им немножко, забежав в соседнюю кабину. Они затаились не разъединяясь, ожидая пока она пописяет. А она, как назло писяла долго и Дик, чувствуя нетерпеливые движения задницы сестренки, принялся вновь делать ей то, не заботясь больше о школьнмице, которая оставалась в кабине еще очень долгое время, ведя себя подозрительно тих о... может быть она подслушивала...
   Дик уточнил, что этот случай имел место за два месяца до того, как он имел сестру в кровати, о чем я тебе уже только что написала. На мой вопрос, Дик признался, что после того, как он много раз имел свою сестру с зади, которая охотно становилась на четвереньки.
   А ты знаешь, Кэт, ведь ни кто ни Дик, ни Боб не имели меня с зади! А мне хочется... С каким бы удовольствием я чувствовала у себя на спине горячего самца! Нет он мне очень нравиться!... От тебя, как всегда, с большим нетерпением жду письма, хотя мы скоро увидимся
   Твоя Мэг.
   В ОТЕЛЕ "ЭКЗЕЛЬСИОР"
   Краткий ливень сменился унылым, моросящим дождем, которому, казалось, не будет конца. Плотная сероватая туча закрывала все небо, не оставляя на нем ни малейшего просвета. Кружечек яркого полуденного солнца потонул и скрылся совсем в этой мгле. Только тоску нагоняет такая погода!
   Ицида неторопливо постукивала в подоконник своим изящным зонтиком, с раздражением поглядывая в окно.
   - И все мои планы о прогулке на катере рассеялись как дым, продолжала она, оборачиваясь назад.
   - К вечеру проясниться, - не переставая работать на машинке заметила Амина.
   - Сомнительно... А мне никто не звонил?
   - Нет.
   Дверь без стука отворилась и в комнату вошел Хаяси в сопровождении Сигимицу. По-видимому оба оставили в вестибюле отеля свою мокрую верхнюю одежду. Легкий грим и своеобразная прическа, несколько сглаживали сходство двойника с оригиналом. Этой же цели служило и иного цвета и покроя одежда Сигимицу.
   - Так. Ясно. Для морских прогулок погода подкачала? - проговорил Хаяси, приветствуя девушек и многозначитенльно поглядывая на Ициду.
   - Побаиваюсь, что сегодня встреча не состоиться, - сказала Ицида.
   - Жаль. Надо поторопиться.
   - Как в Бенрвиле?
   - Место осмотрели. Заброшенный колодец в глубине сада. А сад - целый лес. Накануне Элли получит телеграмму от Реда: "Сегодня в десять часов вечера жду тебя в саду пансионата у заброшеннго колодца. Дело неожиданное и срочное. Ред". Там ее будет поджидать Сигимицу.
   - А шум?
   - Ни малейшего!
   - Нож... - вставил Сигимицу.
   - Асли она что-либо заподозрит?
   - В одиннадцать я вызываю ее на срочный разговор на междугороднюю. По пути ее встретит Сигимицу.
   - А если...
   - Сигимицу проникнет ночью в ее комнату... Это крайний случай. Остануться следы и Сигимицу должен будет срочно выехать. А если колодец, то может пройти порядочно времени, пока примуться за розыски.
   - Гм... А Ред?
   - С ним несколько позже. Я ему сам покажу копии некоторых их писем, за подлинники которых он должен будет вручить нам порядочную сумму. За эти письма он пойдет и на грабеж и на убийство и на, что угодно. Значит, деньги он добудет. В назначенный день, вернее ночь, у портовых складов его будет поджидать Мацуда. Обстановка там будет тоже подходящая. Там есть, где можно незаметно притаиться Сигимицу и Генри. Мацуда получит доллары и передаст Реду письма...
   - Как?... Подлинники?...
   - Не торопись!... Сигимицу и Генри появяться на сцене, ликвидируют Реда... В троем справяться! В прочем и я буду по близости.
   - Ред очень подозрителен, - заметила Ицида.
   Да, но письма! Ценность для него безгранична! Связь с "Мисс Динамит" - это бессрочная каторга!
   - Ну, а Мэг?
   - Ее муженек - молокосос уплатит за копии писем приличную сумму и, полагаю, сам ее ликвидирует. Таким образом с этой наиболее опасной для нас группой будет покончено. Вот так. Ты, Ицида, заканчивая с СИ-АЙ-СИ...
   - Уже почти все сделано. вот только встреча...
   - Вот, вот! И, между прочим, поинтересуйся, нельзя ли изъять письмо Кэт Микферсон к Мэг? Кое что тоже сможем за них получить.
   - Подумаю.
   - Хорошо. Это разумеется, не письма Мэг, но все же... А в конце ее писем есть кое-что и для нас.
   - О Руа?
   - А ты читала уже? Этим предателем заинтересовались "мирные люди".
   - Интересно, что они с ним смогут сделать?
   - Гадать не будем. Выясним на месте. И если он в Японии, тебе, Сигимицу, будет... работа...
   - И гонорар тоже, - добавил двойник Хаяси.
   - Это само собой. Важно было бы знать, что он там сумел разнюхать?
   - Вряд ли он узнал где может быть штаб, - предположила Ицида.
   - Безусловно! Наши попытки тоже кончались ничем. И начнем мы опять с Иокогамы... И все же любопытно, как туда попал Руа? Но самое важное не это.
   - А что?
   - Беспорный факт существования бумаг Ришара! Теперь сомнений нет! Надо искать путь к ним. И, кажется, неплохо то, что молодой Ришар остался жив.
   - А именно?
   - Думаю, что он подбирается к их организации, а может быть он уже там. Надо превратить этого Ришара в нашу живую ниточку. Зацепиться за него
   - Может быть и Марию?
   - Здесь разговор иной... Поразмыслить придеться.
   - Но кто бы мог подумать, что Мария, Секс-Вамп работает на "мирных людей"!
   - Да... Их организация очень сильна.
   - Секс-Вамп надо ливидировать, - процедил сквозь зубы Сигимицу.
   - Верно, но сперва попробуем использовать для нашей организации. Все равно, захочет она того или нет. Но это дело будущего. А пока побыстрее закончим все дела здесь и приготовимся к отъезду.
   - Все вместе?
   - Я и Ицида вылетим с восточного аэродрома, Амина и Сигимицу с южного. Дату установим этими днями. Все наши бумаги, документы, Амида с Сигимицу отправят послезавтра воздущной почтой на имя Окара.
   - Хорошо.
   - Вот и все. А сейчас... мы с Сигимицу примем ванну. Обедать будем здесь.
   - Ванна то одна, - заметила Ицида.
   - Сперва Сигимицу, а я за ним. Так?
   - Мне безоазлично. Я могу и к себе...
   - Нет, нет! Ступай, ступай! А после обеда отправишься к себе... Амина, надо белье и простыни ему вынуть из шкафа.
   - Слушаю.
   Амина поспешно юркнула в соседнюю комнату, которая была соединена с ванной, а за Аминой удалился туда же и Сигимицу.
   - А дождь все льет, - проговорила Ицида, подходя к окну.
   - Ничего, рано или поздно кончится.
   Хаяси подошел вплотную к Ициде и обнял за талию.
   - А я доволен тобой Ицида.
   - Я рада.
   Рука Хаяси скользнула ниже и плотно ощупала выгнутые навстречу его пальцам изящные ягодицы Ициды. Позади них, тотчас показалась и тот час скрылась Амина. Через минуту с шумом захлопнула двери ванной и, громко стуча каблуками, вновь появилась на пороге комнаты, бросив боязливый взгляд на стоявших у окна. Хаяси стоял там же повернувшись спиной к окну и дной рукой что-то делал Ициде внизу живота. Ицида по-прежнему стояла лицом к окну, но с сильно развернутыми в коленях ногами.