Страница:
– Дим! - Алешка приплясывал от нетерпения на месте. - Я что-то начал понимать!
Я тоже. Пора нам в свой спокойный монастырь. Под надежную охрану Арчила, с карабином, шашкой и с автоматами.
– Пошли в гостиницу! - сказал Алешка.
– Зачем?
– На разведку. Слушай, ты какой-то нелюбопытный… А один ученый сказал: любознательность - двигатель прогресса.
Да не хочу я никуда этот самый прогресс двигать! Он, по-моему, и так здорово продвинулся. Пора притормозить.
– Пошли в гостиницу, - упрямо повторил Алешка. И заинтриговал: - Не пожалеешь.
Может быть. Особенно, если он ее взорвет.
Тот самый адмирал, за которым мы уже однажды наблюдали и который оказался просто швейцаром, заступил нам путь.
– Куда, молодые люди?
– Туда, - я махнул рукой за его спину. Так убедительно махнул, что он даже обернулся.
– А зачем? - туповато спросил он.
– Я к маме хочу, - Алешка состроил плаксивую рожицу.
– Ну и иди к маме.
– Я и иду, а вы не пускаете.
– Она что, здесь остановилась?
– Конечно. Моя мама - Маечка Майская. - Это Алешка сказал уже не кисло, а с гордостью.
Адмирал входных дверей подтянулся и чуть было не отдал ему честь. Повернулся ко мне:
– А вы, юноша, кем госпоже Майской приходитесь? Для сыночка вроде бы староваты будете.
– Он племянник, - поспешил сообщить Алешка.
– Ваш? - удивился Адмирал.
– Госпожи Майской.
Пока мы выясняли степень нашего родства с эстрадной звездой Майской, в холле появилась она сама. Мы ее сразу узнали. Во-первых, на маму похожа, во-вторых, тыщи плакатов с ее изображением нам все глаза намозолили.
Однако, фишка! Пора удирать. И я попятился к выходу. А Лешка ситуацией овладел мгновенно. Он не стал пятиться. Наоборот: он завизжал во все горло «Мамочка» и бросился навстречу актрисе. Из-за ее спины мгновенно выросли два амбала-охранника, но актрисе ничего не оставалось, как раскинуть руки для объятий. Машинально.
Получилось классно. Алешка уперся головой ей в живот и что-то шепнул. Актриса легко отстранила его, взглянула в лицо и подыграла - улыбнулась, потрепала по щеке и озабоченно спросила:
– Как ты, малыш?
Алешка не ответил, повернулся ко мне и помахал рукой: иди, мол, поцелуй любимую тетю.
– Узнаешь, мамочка? - спросил он, когда я скромно подошел. - Это Дима, твой племянник.
– Ни за что бы не узнала, - подхватила Майская. В уме и сообразительности ей не откажешь. - Как вырос! Ну, пойдемте ко мне в номер.
Я искренне восхищался Алешкой и его «мамочкой». Так искренне, что даже потерял дар речи. Алешка это заметил и, когда мы поднимались на второй этаж, дал мне пинка. Незаметно для других, но очень чувствительно для меня.
В номере актриса отдала какие-то распоряжения охране, усадила нас в кресла возле журнального столика, на котором стояли минералка и ваза с виноградом. Сама уселась на подлокотник Алешкиного кресла, взлохматила его волосы и спросила, без тени недовольства:
– Ну, и что все это значит?
Интересно, что он ответит? Как славно, что этот вопрос адресован не мне.
– Вам угрожает опасность! - брякнул Алешка.
– Это ты уже говорил. При нашей трогательной встрече.
– Госпожа Майская… - неторопливо начал Алешка.
– Что же ты меня больше мамочкой не называешь?
– У меня своя есть, - серьезно ответил Алешка. - Не хуже.
– Не сомневаюсь, - улыбнулась актриса. - Называй меня по имени: Майя Петровна. А Майская - это мой сценический псевдоним. По паспорту фамилия у меня Седова.
– Какая? - разом переспросили мы.
– А что вас удивило? Седова. Это фамилия моего мужа.
– «Квант-2»! - вырвалось у меня вместо «Ни фига себе!»
Актриса внимательно на нас посмотрела и кивнула, соглашаясь.
Так, значит актриса Майская - жена того самого неудачливого коммерсанта Седова, которого грабят на дороге. А ее портрет мы видели в палатке Злобина. Конечно, может быть, в этом и нет ничего особенного - ну поклонник он ее таланта, фанат. Вот и повесил ее портрет. Так часто бывает. Но все равно, что-то здесь не то. Что-то здесь есть другое.
Но тут Алешка снова взял расследование в свои руки.
– Вам, Майя Петровна, угрожает опасность. У одного нехорошего человека мы видели ваш портрет.
Она весело рассмеялась.
– Детка! У миллионов людей есть мои портреты. - А вот скромности ей явно не хватает. - И среди этих людей наверняка есть и не очень хорошие.
– Он жулик и бандит! Он нас уже один раз похитил. Он и вас может похитить.
– Да что вы говорите! - актриса всплеснула руками. С явной иронией.
Я даже подумал, что она бы от похищения (разумеется, безопасного для нее) не отказалась бы. Такая реклама!
– У него есть подвал, - продолжал Алешка запугивать. - А в подвале…
– Орудия пыток? - опять иронический смешок.
– Можно сказать и так, - вставил я. - Голодные крысы с длинными голыми хвостами. И с красными глазами.
Вот тут-то ее прохватило! Она даже вскочила в кресле и оглядела комнату - не ворвались ли уже сюда эти красноглазые и голохвостые звери.
– Фу! Как вы меня напугали! И кто такой этот крысиный главарь, мой поклонник?
– Его фамилия Злобин.
– Что? Злобин? Какой Злобин? Вовка?
– Может, и Вовка. Он нам не представлялся. Красивый такой, на попугая похож.
– В профиль? - деловито так уточнила Майя Петровна. А на губах ее… играла улыбка. - Так это, детки, мой первый муж.
– А второй «Квант-2»?
Она вздохнула.
– Да. Я была замужем за Злобиным. А потом - так бывает в жизни - встретила Колю и полюбила его.
– И ушла к любимому, - с ложным пафосом сказал Алешка.
– Да! И счастлива! А если вы беспокоитесь за меня, то напрасно. Вовка Злобин не сделает мне плохого. Он до сих пор влюблен в меня. Даже письма пишет.
Счастливые женщины - эгоистичны, подумал я. Ей Злобин, может, и не сделает ничего плохого. А вот Кванту Седову - наверняка. Впрочем, это уже похоже на версию.
Мы встали. Мы свое дело сделали - предупредили ее об опасности. Можем уходить.
– И кстати, чтобы вы не волновались, - сказала актриса, будто прочитав мои мысли, - оба моих мужа - прежний и нынешний - остались большими друзьями. И вот даже сегодня они встречаются в ресторане, за дружеским ужином. А вам спасибо. Вы славные ребята. Как вас отблагодарить за вашу заботу?
И тут вдруг ко мне пришла неожиданная мысль.
– У нас деньги кончаются, - прямо сказал я.
– В чем же дело? - она сразу же потянулась к своей сумочке. - Я вам помогу.
Алешка вспыхнул.
– Мы к вам не за деньгами пришли!
– Ну извини… - Она даже смутилась. - Чем же я могу вам помочь?
– Устройте меня на работу. Вас послушают. - Я очень надеялся на ее авторитет. - Хотя бы на один вечер. В тот ресторан. Ну там, посуду помыть, что-нибудь куда-нибудь отнести… Нам много не нужно.
– Знаете что, ребята, - она опять очень внимательно на нас посмотрела. И во взгляде ее мелькнуло беспокойство. - Мне кажется, вам известно немного больше, чем вы сказали.
А она не глупая. Но и мы не дураки. Промолчали, честно глядя ей в глаза. Певица вздохнула. Тяжелая все-таки у известных артисток жизнь. А у неизвестных, наверное, еще тяжелее.
– Ладно, - пообещала она. - Я поговорю с метрдотелем.
– А это кто такой? - спросил Алешка.
– Ну, он вроде главного официанта.
– Годится.
Майская тут же на какой-то панели нажала кнопку. Через десять секунд в дверь номера вежливо постучали и вошел молодой человек в форме, тоже похожей на адмиральскую.
– Пригласите метра, - строго сказала она.
Молодой человек наклонил голову и, не сказав ни слова, вышел. И почти тут же появился полный седой джентльмен в черном пиджаке и в белых брюках.
– Слушаю вас, мадам, - склонил он голову набок.
– Вот этому мальчугану, - жест в мою сторону, - нужно немножко подработать. Вечерок в вашем ресторане. Присмотрите что-нибудь для него. Это мой племянник. И не обижайте.
– Как можно, мадам. - Он повернулся ко мне. - К семи часам приходите, юноша. Десять долларов вас устроят?
– Вполне. Спасибо.
Мы поблагодарили красавицу Майскую и вышли на улицу.
– Чего ты задумал? - спросил Алешка.
– Я тебе потом скажу, - отрезал я. Это была любимая фраза брата в подобных ситуациях. Вот я и отомстил, значит.
– Ну и не надо, - Алешка не обиделся. - Хочешь подслушать, о чем верные друзья и мужья будут разговаривать. Так, да? Правильно сказал?
До семи вечера оставалось еще время, мы зашли к Володе. Он почему-то обрадовался нам.
– Вот кстати. Я к вам в гости собрался. Вечерком. Примете?
– А мы вечерком заняты. В ресторан идем, - сказал Алешка.
– Разбогатели?
– Мечтаем, - сказал я.
– И когда вы освободитесь?
– Часов в девять.
– Вот и ладно. Я за вами заеду.
Что-то он задумал.
Глава XIII
Глава XIV
Я тоже. Пора нам в свой спокойный монастырь. Под надежную охрану Арчила, с карабином, шашкой и с автоматами.
– Пошли в гостиницу! - сказал Алешка.
– Зачем?
– На разведку. Слушай, ты какой-то нелюбопытный… А один ученый сказал: любознательность - двигатель прогресса.
Да не хочу я никуда этот самый прогресс двигать! Он, по-моему, и так здорово продвинулся. Пора притормозить.
– Пошли в гостиницу, - упрямо повторил Алешка. И заинтриговал: - Не пожалеешь.
Может быть. Особенно, если он ее взорвет.
Тот самый адмирал, за которым мы уже однажды наблюдали и который оказался просто швейцаром, заступил нам путь.
– Куда, молодые люди?
– Туда, - я махнул рукой за его спину. Так убедительно махнул, что он даже обернулся.
– А зачем? - туповато спросил он.
– Я к маме хочу, - Алешка состроил плаксивую рожицу.
– Ну и иди к маме.
– Я и иду, а вы не пускаете.
– Она что, здесь остановилась?
– Конечно. Моя мама - Маечка Майская. - Это Алешка сказал уже не кисло, а с гордостью.
Адмирал входных дверей подтянулся и чуть было не отдал ему честь. Повернулся ко мне:
– А вы, юноша, кем госпоже Майской приходитесь? Для сыночка вроде бы староваты будете.
– Он племянник, - поспешил сообщить Алешка.
– Ваш? - удивился Адмирал.
– Госпожи Майской.
Пока мы выясняли степень нашего родства с эстрадной звездой Майской, в холле появилась она сама. Мы ее сразу узнали. Во-первых, на маму похожа, во-вторых, тыщи плакатов с ее изображением нам все глаза намозолили.
Однако, фишка! Пора удирать. И я попятился к выходу. А Лешка ситуацией овладел мгновенно. Он не стал пятиться. Наоборот: он завизжал во все горло «Мамочка» и бросился навстречу актрисе. Из-за ее спины мгновенно выросли два амбала-охранника, но актрисе ничего не оставалось, как раскинуть руки для объятий. Машинально.
Получилось классно. Алешка уперся головой ей в живот и что-то шепнул. Актриса легко отстранила его, взглянула в лицо и подыграла - улыбнулась, потрепала по щеке и озабоченно спросила:
– Как ты, малыш?
Алешка не ответил, повернулся ко мне и помахал рукой: иди, мол, поцелуй любимую тетю.
– Узнаешь, мамочка? - спросил он, когда я скромно подошел. - Это Дима, твой племянник.
– Ни за что бы не узнала, - подхватила Майская. В уме и сообразительности ей не откажешь. - Как вырос! Ну, пойдемте ко мне в номер.
Я искренне восхищался Алешкой и его «мамочкой». Так искренне, что даже потерял дар речи. Алешка это заметил и, когда мы поднимались на второй этаж, дал мне пинка. Незаметно для других, но очень чувствительно для меня.
В номере актриса отдала какие-то распоряжения охране, усадила нас в кресла возле журнального столика, на котором стояли минералка и ваза с виноградом. Сама уселась на подлокотник Алешкиного кресла, взлохматила его волосы и спросила, без тени недовольства:
– Ну, и что все это значит?
Интересно, что он ответит? Как славно, что этот вопрос адресован не мне.
– Вам угрожает опасность! - брякнул Алешка.
– Это ты уже говорил. При нашей трогательной встрече.
– Госпожа Майская… - неторопливо начал Алешка.
– Что же ты меня больше мамочкой не называешь?
– У меня своя есть, - серьезно ответил Алешка. - Не хуже.
– Не сомневаюсь, - улыбнулась актриса. - Называй меня по имени: Майя Петровна. А Майская - это мой сценический псевдоним. По паспорту фамилия у меня Седова.
– Какая? - разом переспросили мы.
– А что вас удивило? Седова. Это фамилия моего мужа.
– «Квант-2»! - вырвалось у меня вместо «Ни фига себе!»
Актриса внимательно на нас посмотрела и кивнула, соглашаясь.
Так, значит актриса Майская - жена того самого неудачливого коммерсанта Седова, которого грабят на дороге. А ее портрет мы видели в палатке Злобина. Конечно, может быть, в этом и нет ничего особенного - ну поклонник он ее таланта, фанат. Вот и повесил ее портрет. Так часто бывает. Но все равно, что-то здесь не то. Что-то здесь есть другое.
Но тут Алешка снова взял расследование в свои руки.
– Вам, Майя Петровна, угрожает опасность. У одного нехорошего человека мы видели ваш портрет.
Она весело рассмеялась.
– Детка! У миллионов людей есть мои портреты. - А вот скромности ей явно не хватает. - И среди этих людей наверняка есть и не очень хорошие.
– Он жулик и бандит! Он нас уже один раз похитил. Он и вас может похитить.
– Да что вы говорите! - актриса всплеснула руками. С явной иронией.
Я даже подумал, что она бы от похищения (разумеется, безопасного для нее) не отказалась бы. Такая реклама!
– У него есть подвал, - продолжал Алешка запугивать. - А в подвале…
– Орудия пыток? - опять иронический смешок.
– Можно сказать и так, - вставил я. - Голодные крысы с длинными голыми хвостами. И с красными глазами.
Вот тут-то ее прохватило! Она даже вскочила в кресле и оглядела комнату - не ворвались ли уже сюда эти красноглазые и голохвостые звери.
– Фу! Как вы меня напугали! И кто такой этот крысиный главарь, мой поклонник?
– Его фамилия Злобин.
– Что? Злобин? Какой Злобин? Вовка?
– Может, и Вовка. Он нам не представлялся. Красивый такой, на попугая похож.
– В профиль? - деловито так уточнила Майя Петровна. А на губах ее… играла улыбка. - Так это, детки, мой первый муж.
– А второй «Квант-2»?
Она вздохнула.
– Да. Я была замужем за Злобиным. А потом - так бывает в жизни - встретила Колю и полюбила его.
– И ушла к любимому, - с ложным пафосом сказал Алешка.
– Да! И счастлива! А если вы беспокоитесь за меня, то напрасно. Вовка Злобин не сделает мне плохого. Он до сих пор влюблен в меня. Даже письма пишет.
Счастливые женщины - эгоистичны, подумал я. Ей Злобин, может, и не сделает ничего плохого. А вот Кванту Седову - наверняка. Впрочем, это уже похоже на версию.
Мы встали. Мы свое дело сделали - предупредили ее об опасности. Можем уходить.
– И кстати, чтобы вы не волновались, - сказала актриса, будто прочитав мои мысли, - оба моих мужа - прежний и нынешний - остались большими друзьями. И вот даже сегодня они встречаются в ресторане, за дружеским ужином. А вам спасибо. Вы славные ребята. Как вас отблагодарить за вашу заботу?
И тут вдруг ко мне пришла неожиданная мысль.
– У нас деньги кончаются, - прямо сказал я.
– В чем же дело? - она сразу же потянулась к своей сумочке. - Я вам помогу.
Алешка вспыхнул.
– Мы к вам не за деньгами пришли!
– Ну извини… - Она даже смутилась. - Чем же я могу вам помочь?
– Устройте меня на работу. Вас послушают. - Я очень надеялся на ее авторитет. - Хотя бы на один вечер. В тот ресторан. Ну там, посуду помыть, что-нибудь куда-нибудь отнести… Нам много не нужно.
– Знаете что, ребята, - она опять очень внимательно на нас посмотрела. И во взгляде ее мелькнуло беспокойство. - Мне кажется, вам известно немного больше, чем вы сказали.
А она не глупая. Но и мы не дураки. Промолчали, честно глядя ей в глаза. Певица вздохнула. Тяжелая все-таки у известных артисток жизнь. А у неизвестных, наверное, еще тяжелее.
– Ладно, - пообещала она. - Я поговорю с метрдотелем.
– А это кто такой? - спросил Алешка.
– Ну, он вроде главного официанта.
– Годится.
Майская тут же на какой-то панели нажала кнопку. Через десять секунд в дверь номера вежливо постучали и вошел молодой человек в форме, тоже похожей на адмиральскую.
– Пригласите метра, - строго сказала она.
Молодой человек наклонил голову и, не сказав ни слова, вышел. И почти тут же появился полный седой джентльмен в черном пиджаке и в белых брюках.
– Слушаю вас, мадам, - склонил он голову набок.
– Вот этому мальчугану, - жест в мою сторону, - нужно немножко подработать. Вечерок в вашем ресторане. Присмотрите что-нибудь для него. Это мой племянник. И не обижайте.
– Как можно, мадам. - Он повернулся ко мне. - К семи часам приходите, юноша. Десять долларов вас устроят?
– Вполне. Спасибо.
Мы поблагодарили красавицу Майскую и вышли на улицу.
– Чего ты задумал? - спросил Алешка.
– Я тебе потом скажу, - отрезал я. Это была любимая фраза брата в подобных ситуациях. Вот я и отомстил, значит.
– Ну и не надо, - Алешка не обиделся. - Хочешь подслушать, о чем верные друзья и мужья будут разговаривать. Так, да? Правильно сказал?
До семи вечера оставалось еще время, мы зашли к Володе. Он почему-то обрадовался нам.
– Вот кстати. Я к вам в гости собрался. Вечерком. Примете?
– А мы вечерком заняты. В ресторан идем, - сказал Алешка.
– Разбогатели?
– Мечтаем, - сказал я.
– И когда вы освободитесь?
– Часов в девять.
– Вот и ладно. Я за вами заеду.
Что-то он задумал.
Глава XIII
ВЕЧЕРОЧЕК В РЕСТОРАНЕ
Я дал Алешке денег и отправил его в Детский парк, на аттракционы. Ничего особенного там не было - карусель, качели, прудик с лебедями и бедная лошадка пони, которая катала на себе ребятишек. Вернее, даже не катала, она по старости уже ходить не могла. Просто стояла, а детишки взбирались на нее и фотографировались.
Алешка, конечно, на бедную лошадь не полез. Он покачался без особой охоты на качелях и, хитрец, переместился поближе к ресторану. Но я об этом узнал позже.
Актрису Майскую в ресторане уважали. И ее «племянника» - тоже. Меня приставили к одному парню, официанту, который сразу же сказал:
– Будешь на подхвате. Но, чур, чаевые сдавать мне. Понял?
Да я их вообще брать не буду, еще не хватало!
Ресторан при гостинице был совсем небольшой, столиков десять всего.
– Наши три вон те, - сказал мне официант, которого звали Левой. - Возле столиков не вертись. Не всем это нравится.
Когда стали появляться первые посетители, я понял, что ресторанчик существует не столько для веселья, сколько для деловых разговоров. Здесь собирались местные коммерсанты и предприниматели и обсуждали свои дела в приятной и спокойной обстановке. Здесь даже музыки никакой не было. Правда, сегодня было обещано небольшое выступление звезды эстрады Майи Майской. Со своим ансамблем. Поэтому к седьмому часу уже все столики были заняты. Кроме одного, в углу, у легкой перегородки, за которой на специальном столике была составлена в красивые стопки посуда и по специальным ящичкам разложены столовые приборы.
Работой меня не баловали.
Моя задача оказалась простой: когда Лева давал мне знак, я должен был поставить на одно большое блюдо две тарелки поменьше и положить рядом приборы. Вот и все.
К семи часам в зал вошел господин Злобин, Попугай. Он прошел именно к тому свободному столику, который стоял в углу, у перегородки. Главное, не попадаться ему на глаза. И чтобы у меня не заложило уши.
Мне здорово повезло с этой перегородкой - меня за ней не видно, а все, что будет сказано за столиком, я мимо ушей не пропущу.
Злобин уселся, зажал во рту свою любимую сигару и развалился на стуле, вытянув ноги. Лева стал накрывать столик на двоих.
В ресторане было спокойно - солидная, не драчливая и не шумная публика. Слышались только звяканье ножей и вилок по тарелкам да неясное жужжание разговоров. Совершенно, вроде, одинаковых. Из одних и тех же слов: кредиты, тысячи, задолженности, цены, рынок… Скучно.
Ничего, сейчас придет несчастный Седов, и будет повеселей. Тут уж, Дима, не зевай…
А вот и он. Я хоть ни разу его не видел, но сразу почему-то узнал. Представительный такой мужчина. Довольно симпатичный. Но хмурый, озабоченный. Правда, увидев Злобина, он оживился и даже улыбнулся.
– Привет, Коля, - сказал Злобин, когда Седов сел за столик. - Давно не виделись. Как дела?
– Да так себе… Я как раз об этом хотел с тобой поговорить.
– Посоветоваться или попросить? - по голосу было понятно, что Злобин усмехнулся. - Выпьем, закусим, тогда и поговорим.
– Ты знаешь, я не особенно расположен к беседе.
– Так плохи дела? - в голосе Злобина прозвучало участие с чуть заметным удовлетворением. - Будь со мной откровенен, Коля. Мы ведь старые друзья. А старую дружбу ничем не разбить. И могу поклясться, что я совершенно не в обиде на то, что Маечка ушла от меня и стала твоей женой…
Тут совершенно некстати заявился официант Лева, отвлек меня от прослушивания… нет, скажем честно - от подслушивания разговора. Мне, конечно, было не очень ловко, но я успокаивал себя тем, что делаю это не ради собственной выгоды. И не из пустого любопытства.
Я быстро освободился, выполнив задание Левы, и вернулся за свою перегородку. И сразу услышал голос Седова.
– Ты знаешь, - жаловался он Попугаю, - у меня ощущение, будто кто-то преследует меня. Неудача следует за неудачей. Я терплю огромные убытки. Потерял почти всю серьезную клиентуру. Честно говоря, моя фирма на грани краха. Я был вынужден даже задержать выдачу зарплаты сотрудникам. А ведь они ни в чем не виноваты. Ну это ладно, это я как-то поправлю, продам машину, домик, выкручусь. Но вот перспектива…
– Мрачная?
Седов вздохнул.
– Понимаешь, сейчас появилась возможность серьезно поправить дела. Есть очень выгодное предложение. Но…
– Но нет денег?
Ответом был красноречивый вздох и, видимо, не менее красноречивый кивок.
– Ты не смог бы мне помочь? Мне нужно всего на месяц. Любые проценты…
– Ну какие там проценты между друзьями? - возмутился Злобин. - Но ты, Коля, невольно ставишь меня в двусмысленное положение.
– То есть?
– Если я не помогу тебе, ты можешь решить, что это низкая месть с моей стороны. А если…
– А если поможешь?
– А вот это «если» не получается. У меня сейчас, к сожалению, нет ни цента наличными. Все деньги в обороте. Не обижайся.
– Ну, какая обида… - с горечью произнес Седов. И, видимо, встал. Потому что Злобин сказал:
– Да что ты спешишь? Посиди еще, давно ведь не виделись.
– Не то настроение. Ты же понимаешь…
– А Майя знает о твоих проблемах?
– Конечно, у меня нет от нее секретов.
– И как она… реагирует?
– Нормально. С пониманием. Поддерживает меня. Ладно, извини, я пойду.
– Подожди, ведь сейчас Маечка будет петь.
Но, видимо, Седов отрицательно покачал головой и направился к выходу, потому что Злобин сказал:
– Удачи тебе, не унывай.
Помог старому другу… Ну и негодяй!
В общем, мой план удался и разгадка всей происходящей пакости у меня в кармане.
Но оказалось, что это еще не все.
Почти сразу после ухода Седова за столик к Злобину кто-то подсел.
– Это кто такой? - спросил незнакомец, видимо, про Седова. - Компаньон?
Злобин рассмеялся.
– Почти! Этот тип увел мою жену.
– Маечку?
– Ну!
– И ты ему простил? Да я бы на него всю свою братву напустил - одни клочки остались бы.
Злобин помолчал, а потом равнодушно сказал:
– Простил?… Ты ведь знаешь, Гена, я никому не прощаю. - Он опять помолчал. - Я его разорил. Через неделю он - нищий. И тогда Маечка со слезами раскаянья в своих прекрасных глазах сама прибежит ко мне.
Это вряд ли! Так сказал бы товарищ Сухов. Жалко, я не Сухов. Влепил бы я этому негодяю в лоб!
– Вон она! Красавица твоя.
– Уже не моя… Еще не моя…
В зале поднялся шум, послышались приветствия, аплодисменты. Тут пришел официант Лева и сказал:
– Ты свободен. Вот твои деньги.
А чаевые я не брал. Да мне и не давали.
На выступление я не остался. Не люблю я эту эстраду. Да и время близилось к девяти, а мне еще за Алешкой на аттракционы заходить.
Но идти за ним не пришлось. Он сидел на скамейке напротив гостиницы с каким-то дядькой, и они оба с азартом разгадывали один кроссворд.
Подойдя я услышал, как дядька глубокомысленно прочитал:
– «Верблюды с поклажей, идущие друг за другом по пустыне».
На что Алешка, не задумываясь, ответил:
– Каравай!
И дядька доверчиво вписал это слово.
Володя - коварный мент - поехал к нам вовсе не в гости. Правда, сначала он посидел с нами, как человек, за столом, а потом вдруг сказал:
– Ну, банда Арчила, сдавай оружие!
Мы остолбенели, а Арчил, молодец, сначала сделал вид, что не понимает.
– Которое оружие? На карабин у меня бумага есть. А шашка - от моего прадедушки. Который врагам все башки отрубал на коне.
– Ты мне, Арчил, не засоряй серое вещество головного мозга.
– Какой серое вещество! У тебя в голове очень красивый вещество, - попытался польстить Арчил. - Ни у кого больше такого нет. Правильно сказал. Так, да.
– По имеющимся у меня агентурным данным, - сурово сказал капитан Володя, - у вас в наличии четыре незаконно хранящихся единицы огнестрельного оружия типа короткоствольный автомат системы Калашникова.
– Который Калашников? - изумился Арчил. - Не был тут никакой джигит Калашников! Никакой систем не давал! Я правильно говорю? - и Арчил, театрально воздев руки, повернулся к нам.
Мы изо всех сил закивали головами. А потом замотали ими же из стороны в сторону.
– Вы мне эту пантомиму бросайте, - настаивал Володя. - Артисты! Выдавайте оружие добровольно, а то обыск произведу. - И Володя, сунув руку под бурку, вытащил на свет один из автоматов.
– Вах! - «удивился» Арчил от всего сердца. - Какой автомат красивый! Какой Володя молодец! Еще такой фокус покажи!
Володя показал еще три фокуса.
Мы все на него надулись. Друг называется. А чем мы теперь от врагов будем отбиваться?
Володя нас понял и сказал:
– Где-то затаились ваши враги, не до вас им теперь. Вся команда в розыске. Как только их повяжем, тогда и за Злобина возьмемся. Теперь не отвертится.
Володя отнес автоматы в машину, сказав при этом:
– Оформлю как добровольную сдачу. Может, вам еще и деньги заплатят.
– О! - обрадовался Алешка. - Мы тогда еще штук десять сдадим. Я знаю, где их искать.
Все-то он знает! Каравай верблюдов.
А Володе его слова, видимо, напомнили что-то неприятное. Потому что он нахмурился и пробормотал:
– Да… где искать… Вот где мне злобинский склад искать? Загадка!
Алешка как-то быстро взглянул на него и хитренько улыбнулся.
– Ладно, - сказал Володя. - Спасибо за приятный вечер, поеду.
– И вам спасибо, - сказал Алешка. - Обезоружили деток перед лицом врага.
– Вас обезоружишь, - буркнул Володя. - У вас эти автоматы, как грибы, вырастают. Да, кстати, Дмитрий, а чем это ты в ресторане занимался? Красиво ужинал? Я думал, вы пошутили.
Все-то он знает…
– Донесли уже? - спросил я.
– Доложили, - поправил Володя.
И мы догадались, что в ресторане были его оперативники. Что за Злобиным установлено наблюдение. Вот и хорошо. Нам спокойнее.
А Володя, уже на пороге, порадовал нас:
– Полковник Оболенский звонил. Просил передать, что через три дня прибудет сюда с супругой.
Мы, конечно, обрадовались, а Лешка спросил:
– Это какое же у нас число будет? - И получив ответ, опять загадочно произнес: - Как раз вовремя.
Проводив Володю, мы еще посидели у Арчила. Возле его очага, где рдели жаркие угли.
– Систем Калашников, - ворчал Арчил, как медведь, у которого отобрали улей с медом. - Арчил другой хороший систем знает. Максимов называется.
– Какой Максимов? - насторожился Алешка.
– Хороший Максимов. С ленточками. Любой бандит от него бежать будет.
И этот загадками заговорил. Одни интриги кругом!
Когда мы пришли в бунгало, Алешка сказал:
– Какой подлец этот Попугай, да? Я думал, он все от жадности хапает. А он от злобы. Я бы, Дим, на твоем месте прямо бы пошел и все Седову рассказал.
Я признался, что у меня было такое желание. Но я подумал и решил, что пока это рано делать. Иначе война начнется, много людей, пусть и бандитов, погибнет из-за Злобина. Придет время - расскажем. В самый лучший момент.
Алешка со мной согласился. А потом подошел к окну, взглянул на небо и сказал, совсем как Арчил:
– Какой луна хороший. Скоро он совсем хороший будет. Так, да.
Следующим утром мы вспомнили, что давно собирались пригласить Арчила на рыбный ужин.
– А знаешь, Дим, давай подождем родителей. И съедим этот рыбный ужин все вместе.
Неплохо. Наша мама, например, безумно любит рыбу. А папа всегда при этом говорит, что ей не хватает фосфора. Мама делает вид, что обижается. Потому что фосфор, оказывается, стимулирует работу ума. И когда папа намекает про фосфор, мама в свою очередь ничего не намекает. Она прямо говорит: «Если в прибранную комнату на минуту впустить мужчину, то через полминуты в нее зайти уже не захочется». В этих словах есть справедливость. И не только в отношении папы. Мы Алешкой точно такие же. И как маме это не надоест? Наверное, фосфор помогает. Она от него мудрее становится.
Мы пошли на причал осмотреть ялик, который достался нам как трофей. А то раньше все времени не было.
Лодочка ничего себе. Для рыбалки удобная. И на ходу легкая, это мы уже знали. В общем, мы покатались на лодках, поиграли в морской бой, искупались. А в это время на дороге показался возвращавшийся откуда-то Арчил. И он не просто шел, а катил за железную ручку какую-то, как нам показалось, странную небольшую тачку.
Мы помчались ему навстречу. Подбежали. Арчил остановился, потрогал ус и гордо подбоченился:
– Вот. Хороший Максимов.
Да… фишка… Это был не какой-то там Максимов, а старинный пулемет «максим». Мы его видали в кино про Гражданскую войну. Тупорылый такой, а на торце рыльца хищно торчит кусочек ствола. Щиток у «Максимова», который притащил наш снежный человек, был немного посеченный. Наверное, пулями и осколками. Стоял пулемет на маленьких деревянных колесиках, обтянутых стальными ободками. И были у него две деревянные ручки, за которые очень тянуло схватиться и нажать находящуюся между ними гашетку.
– Красивый, да? - радовался, как ребенок, Арчил. - А вот и ленточки.
Он встряхнул ржавую железную коробку, которую держал в руке. Раскрыл ее, вытянул странную пулеметную ленту. Она как бы была склепана медными заклепками из двух брезентовых ремней. А между ремнями были зажаты патроны с острыми кончиками пуль.
– Где вы его стащили, дядя Арчил? - с восторгом спросил Алешка.
– Зачем так говоришь - стащили? - обиделся Арчил. - Там, в горах, место есть. Пещера. Он там прятался. Давно. Прадедушка мой, джигит, из него воевал.
– Дядя Арчил, - поспешил Алешка, - а ваш джигит дедушка за кого воевал? За белых или за красных?
Арчил задумался, поправил ус.
– За Родину.
Исчерпывающий ответ.
А Лешка уже присел к пулемету и ласково гладил его ребристый кожух.
– Сюда, в этот дырка, - объяснил Арчил, - надо воды наливать. Как в самовар. А то ствол очень горячий становится.
– Щас! Принесу! - Алешка помчался за водой. Не терпелось ему.
Я взял у Арчила коробку с лентой, он снова подхватил пулемет за дужку, и мы пошли к сакле. Тут Арчил установил чуть в стороне от входа пулемет, рыльцем в сторону моря, замаскировал его дровами и постелил бурку.
Примчался Алешка с ведром воды. Мы залили ее в кожух. Арчил лег на бурку, заправил ленту.
– Вах! Куда стрелять совсем забыл.
– Щас! - И Алешка опять умчался. Где-то за саклей отыскал старый пробковый спасательный круг, спустился на берег и забросил его в море.
Арчил прищурился, поставил планку прицела на нужные метры. Круг лениво покачивался на волне.
Арчил нажал гашетку. «Максимов» задрожал в его руках, побежала в нутро пулемета лента, грозно зарокотало над морем. Вокруг круга вспенилась вода, полетело крошево пробки.
– Вах! - Арчил щелкнул пальцами. - Какой молодец!
Алешка приплясывал рядом от нетерпения. И Арчил не обманул его ожидания. Он встал, показал Алешке взглядом на бурку. Тот плюхнулся, вцепился в ручки.
Алешка чуть опустил ствол вниз, ударил длинной очередью. К размочаленному кругу пробежала строчка фонтанчиков, настигла его, разломила надвое.
– Вах! - Арчил задрал вверх руки. - Какой джигит! Дима тоже джигит, да? - Он повернулся ко мне счастливым лицом с блестящими под усами белыми зубами.
Ох, дети малые!
Но я, конечно, тоже опробовать «Максимова» не отказался. А кто бы на моем месте отказался?
Пулемет задрожал в моих руках, словно собирался попрыгать. И я тоже оказался джигитом: раздраконил одну из половинок круга.
– Теперь все, - сказал Арчил. - Надо патроны сберегать. И Володя может услышать.
Он поднял бурку, отряхнул, отнес в саклю. Вернулся.
– Теперь пусть любой враг приходит. Ему хороший сувенир будет.
– Сюрприз, - поправил я.
– Так, да. Правильно сказал. Сувенир и сюрприз.
Я дал Алешке денег и отправил его в Детский парк, на аттракционы. Ничего особенного там не было - карусель, качели, прудик с лебедями и бедная лошадка пони, которая катала на себе ребятишек. Вернее, даже не катала, она по старости уже ходить не могла. Просто стояла, а детишки взбирались на нее и фотографировались.
Алешка, конечно, на бедную лошадь не полез. Он покачался без особой охоты на качелях и, хитрец, переместился поближе к ресторану. Но я об этом узнал позже.
Актрису Майскую в ресторане уважали. И ее «племянника» - тоже. Меня приставили к одному парню, официанту, который сразу же сказал:
– Будешь на подхвате. Но, чур, чаевые сдавать мне. Понял?
Да я их вообще брать не буду, еще не хватало!
Ресторан при гостинице был совсем небольшой, столиков десять всего.
– Наши три вон те, - сказал мне официант, которого звали Левой. - Возле столиков не вертись. Не всем это нравится.
Когда стали появляться первые посетители, я понял, что ресторанчик существует не столько для веселья, сколько для деловых разговоров. Здесь собирались местные коммерсанты и предприниматели и обсуждали свои дела в приятной и спокойной обстановке. Здесь даже музыки никакой не было. Правда, сегодня было обещано небольшое выступление звезды эстрады Майи Майской. Со своим ансамблем. Поэтому к седьмому часу уже все столики были заняты. Кроме одного, в углу, у легкой перегородки, за которой на специальном столике была составлена в красивые стопки посуда и по специальным ящичкам разложены столовые приборы.
Работой меня не баловали.
Моя задача оказалась простой: когда Лева давал мне знак, я должен был поставить на одно большое блюдо две тарелки поменьше и положить рядом приборы. Вот и все.
К семи часам в зал вошел господин Злобин, Попугай. Он прошел именно к тому свободному столику, который стоял в углу, у перегородки. Главное, не попадаться ему на глаза. И чтобы у меня не заложило уши.
Мне здорово повезло с этой перегородкой - меня за ней не видно, а все, что будет сказано за столиком, я мимо ушей не пропущу.
Злобин уселся, зажал во рту свою любимую сигару и развалился на стуле, вытянув ноги. Лева стал накрывать столик на двоих.
В ресторане было спокойно - солидная, не драчливая и не шумная публика. Слышались только звяканье ножей и вилок по тарелкам да неясное жужжание разговоров. Совершенно, вроде, одинаковых. Из одних и тех же слов: кредиты, тысячи, задолженности, цены, рынок… Скучно.
Ничего, сейчас придет несчастный Седов, и будет повеселей. Тут уж, Дима, не зевай…
А вот и он. Я хоть ни разу его не видел, но сразу почему-то узнал. Представительный такой мужчина. Довольно симпатичный. Но хмурый, озабоченный. Правда, увидев Злобина, он оживился и даже улыбнулся.
– Привет, Коля, - сказал Злобин, когда Седов сел за столик. - Давно не виделись. Как дела?
– Да так себе… Я как раз об этом хотел с тобой поговорить.
– Посоветоваться или попросить? - по голосу было понятно, что Злобин усмехнулся. - Выпьем, закусим, тогда и поговорим.
– Ты знаешь, я не особенно расположен к беседе.
– Так плохи дела? - в голосе Злобина прозвучало участие с чуть заметным удовлетворением. - Будь со мной откровенен, Коля. Мы ведь старые друзья. А старую дружбу ничем не разбить. И могу поклясться, что я совершенно не в обиде на то, что Маечка ушла от меня и стала твоей женой…
Тут совершенно некстати заявился официант Лева, отвлек меня от прослушивания… нет, скажем честно - от подслушивания разговора. Мне, конечно, было не очень ловко, но я успокаивал себя тем, что делаю это не ради собственной выгоды. И не из пустого любопытства.
Я быстро освободился, выполнив задание Левы, и вернулся за свою перегородку. И сразу услышал голос Седова.
– Ты знаешь, - жаловался он Попугаю, - у меня ощущение, будто кто-то преследует меня. Неудача следует за неудачей. Я терплю огромные убытки. Потерял почти всю серьезную клиентуру. Честно говоря, моя фирма на грани краха. Я был вынужден даже задержать выдачу зарплаты сотрудникам. А ведь они ни в чем не виноваты. Ну это ладно, это я как-то поправлю, продам машину, домик, выкручусь. Но вот перспектива…
– Мрачная?
Седов вздохнул.
– Понимаешь, сейчас появилась возможность серьезно поправить дела. Есть очень выгодное предложение. Но…
– Но нет денег?
Ответом был красноречивый вздох и, видимо, не менее красноречивый кивок.
– Ты не смог бы мне помочь? Мне нужно всего на месяц. Любые проценты…
– Ну какие там проценты между друзьями? - возмутился Злобин. - Но ты, Коля, невольно ставишь меня в двусмысленное положение.
– То есть?
– Если я не помогу тебе, ты можешь решить, что это низкая месть с моей стороны. А если…
– А если поможешь?
– А вот это «если» не получается. У меня сейчас, к сожалению, нет ни цента наличными. Все деньги в обороте. Не обижайся.
– Ну, какая обида… - с горечью произнес Седов. И, видимо, встал. Потому что Злобин сказал:
– Да что ты спешишь? Посиди еще, давно ведь не виделись.
– Не то настроение. Ты же понимаешь…
– А Майя знает о твоих проблемах?
– Конечно, у меня нет от нее секретов.
– И как она… реагирует?
– Нормально. С пониманием. Поддерживает меня. Ладно, извини, я пойду.
– Подожди, ведь сейчас Маечка будет петь.
Но, видимо, Седов отрицательно покачал головой и направился к выходу, потому что Злобин сказал:
– Удачи тебе, не унывай.
Помог старому другу… Ну и негодяй!
В общем, мой план удался и разгадка всей происходящей пакости у меня в кармане.
Но оказалось, что это еще не все.
Почти сразу после ухода Седова за столик к Злобину кто-то подсел.
– Это кто такой? - спросил незнакомец, видимо, про Седова. - Компаньон?
Злобин рассмеялся.
– Почти! Этот тип увел мою жену.
– Маечку?
– Ну!
– И ты ему простил? Да я бы на него всю свою братву напустил - одни клочки остались бы.
Злобин помолчал, а потом равнодушно сказал:
– Простил?… Ты ведь знаешь, Гена, я никому не прощаю. - Он опять помолчал. - Я его разорил. Через неделю он - нищий. И тогда Маечка со слезами раскаянья в своих прекрасных глазах сама прибежит ко мне.
Это вряд ли! Так сказал бы товарищ Сухов. Жалко, я не Сухов. Влепил бы я этому негодяю в лоб!
– Вон она! Красавица твоя.
– Уже не моя… Еще не моя…
В зале поднялся шум, послышались приветствия, аплодисменты. Тут пришел официант Лева и сказал:
– Ты свободен. Вот твои деньги.
А чаевые я не брал. Да мне и не давали.
На выступление я не остался. Не люблю я эту эстраду. Да и время близилось к девяти, а мне еще за Алешкой на аттракционы заходить.
Но идти за ним не пришлось. Он сидел на скамейке напротив гостиницы с каким-то дядькой, и они оба с азартом разгадывали один кроссворд.
Подойдя я услышал, как дядька глубокомысленно прочитал:
– «Верблюды с поклажей, идущие друг за другом по пустыне».
На что Алешка, не задумываясь, ответил:
– Каравай!
И дядька доверчиво вписал это слово.
Володя - коварный мент - поехал к нам вовсе не в гости. Правда, сначала он посидел с нами, как человек, за столом, а потом вдруг сказал:
– Ну, банда Арчила, сдавай оружие!
Мы остолбенели, а Арчил, молодец, сначала сделал вид, что не понимает.
– Которое оружие? На карабин у меня бумага есть. А шашка - от моего прадедушки. Который врагам все башки отрубал на коне.
– Ты мне, Арчил, не засоряй серое вещество головного мозга.
– Какой серое вещество! У тебя в голове очень красивый вещество, - попытался польстить Арчил. - Ни у кого больше такого нет. Правильно сказал. Так, да.
– По имеющимся у меня агентурным данным, - сурово сказал капитан Володя, - у вас в наличии четыре незаконно хранящихся единицы огнестрельного оружия типа короткоствольный автомат системы Калашникова.
– Который Калашников? - изумился Арчил. - Не был тут никакой джигит Калашников! Никакой систем не давал! Я правильно говорю? - и Арчил, театрально воздев руки, повернулся к нам.
Мы изо всех сил закивали головами. А потом замотали ими же из стороны в сторону.
– Вы мне эту пантомиму бросайте, - настаивал Володя. - Артисты! Выдавайте оружие добровольно, а то обыск произведу. - И Володя, сунув руку под бурку, вытащил на свет один из автоматов.
– Вах! - «удивился» Арчил от всего сердца. - Какой автомат красивый! Какой Володя молодец! Еще такой фокус покажи!
Володя показал еще три фокуса.
Мы все на него надулись. Друг называется. А чем мы теперь от врагов будем отбиваться?
Володя нас понял и сказал:
– Где-то затаились ваши враги, не до вас им теперь. Вся команда в розыске. Как только их повяжем, тогда и за Злобина возьмемся. Теперь не отвертится.
Володя отнес автоматы в машину, сказав при этом:
– Оформлю как добровольную сдачу. Может, вам еще и деньги заплатят.
– О! - обрадовался Алешка. - Мы тогда еще штук десять сдадим. Я знаю, где их искать.
Все-то он знает! Каравай верблюдов.
А Володе его слова, видимо, напомнили что-то неприятное. Потому что он нахмурился и пробормотал:
– Да… где искать… Вот где мне злобинский склад искать? Загадка!
Алешка как-то быстро взглянул на него и хитренько улыбнулся.
– Ладно, - сказал Володя. - Спасибо за приятный вечер, поеду.
– И вам спасибо, - сказал Алешка. - Обезоружили деток перед лицом врага.
– Вас обезоружишь, - буркнул Володя. - У вас эти автоматы, как грибы, вырастают. Да, кстати, Дмитрий, а чем это ты в ресторане занимался? Красиво ужинал? Я думал, вы пошутили.
Все-то он знает…
– Донесли уже? - спросил я.
– Доложили, - поправил Володя.
И мы догадались, что в ресторане были его оперативники. Что за Злобиным установлено наблюдение. Вот и хорошо. Нам спокойнее.
А Володя, уже на пороге, порадовал нас:
– Полковник Оболенский звонил. Просил передать, что через три дня прибудет сюда с супругой.
Мы, конечно, обрадовались, а Лешка спросил:
– Это какое же у нас число будет? - И получив ответ, опять загадочно произнес: - Как раз вовремя.
Проводив Володю, мы еще посидели у Арчила. Возле его очага, где рдели жаркие угли.
– Систем Калашников, - ворчал Арчил, как медведь, у которого отобрали улей с медом. - Арчил другой хороший систем знает. Максимов называется.
– Какой Максимов? - насторожился Алешка.
– Хороший Максимов. С ленточками. Любой бандит от него бежать будет.
И этот загадками заговорил. Одни интриги кругом!
Когда мы пришли в бунгало, Алешка сказал:
– Какой подлец этот Попугай, да? Я думал, он все от жадности хапает. А он от злобы. Я бы, Дим, на твоем месте прямо бы пошел и все Седову рассказал.
Я признался, что у меня было такое желание. Но я подумал и решил, что пока это рано делать. Иначе война начнется, много людей, пусть и бандитов, погибнет из-за Злобина. Придет время - расскажем. В самый лучший момент.
Алешка со мной согласился. А потом подошел к окну, взглянул на небо и сказал, совсем как Арчил:
– Какой луна хороший. Скоро он совсем хороший будет. Так, да.
Следующим утром мы вспомнили, что давно собирались пригласить Арчила на рыбный ужин.
– А знаешь, Дим, давай подождем родителей. И съедим этот рыбный ужин все вместе.
Неплохо. Наша мама, например, безумно любит рыбу. А папа всегда при этом говорит, что ей не хватает фосфора. Мама делает вид, что обижается. Потому что фосфор, оказывается, стимулирует работу ума. И когда папа намекает про фосфор, мама в свою очередь ничего не намекает. Она прямо говорит: «Если в прибранную комнату на минуту впустить мужчину, то через полминуты в нее зайти уже не захочется». В этих словах есть справедливость. И не только в отношении папы. Мы Алешкой точно такие же. И как маме это не надоест? Наверное, фосфор помогает. Она от него мудрее становится.
Мы пошли на причал осмотреть ялик, который достался нам как трофей. А то раньше все времени не было.
Лодочка ничего себе. Для рыбалки удобная. И на ходу легкая, это мы уже знали. В общем, мы покатались на лодках, поиграли в морской бой, искупались. А в это время на дороге показался возвращавшийся откуда-то Арчил. И он не просто шел, а катил за железную ручку какую-то, как нам показалось, странную небольшую тачку.
Мы помчались ему навстречу. Подбежали. Арчил остановился, потрогал ус и гордо подбоченился:
– Вот. Хороший Максимов.
Да… фишка… Это был не какой-то там Максимов, а старинный пулемет «максим». Мы его видали в кино про Гражданскую войну. Тупорылый такой, а на торце рыльца хищно торчит кусочек ствола. Щиток у «Максимова», который притащил наш снежный человек, был немного посеченный. Наверное, пулями и осколками. Стоял пулемет на маленьких деревянных колесиках, обтянутых стальными ободками. И были у него две деревянные ручки, за которые очень тянуло схватиться и нажать находящуюся между ними гашетку.
– Красивый, да? - радовался, как ребенок, Арчил. - А вот и ленточки.
Он встряхнул ржавую железную коробку, которую держал в руке. Раскрыл ее, вытянул странную пулеметную ленту. Она как бы была склепана медными заклепками из двух брезентовых ремней. А между ремнями были зажаты патроны с острыми кончиками пуль.
– Где вы его стащили, дядя Арчил? - с восторгом спросил Алешка.
– Зачем так говоришь - стащили? - обиделся Арчил. - Там, в горах, место есть. Пещера. Он там прятался. Давно. Прадедушка мой, джигит, из него воевал.
– Дядя Арчил, - поспешил Алешка, - а ваш джигит дедушка за кого воевал? За белых или за красных?
Арчил задумался, поправил ус.
– За Родину.
Исчерпывающий ответ.
А Лешка уже присел к пулемету и ласково гладил его ребристый кожух.
– Сюда, в этот дырка, - объяснил Арчил, - надо воды наливать. Как в самовар. А то ствол очень горячий становится.
– Щас! Принесу! - Алешка помчался за водой. Не терпелось ему.
Я взял у Арчила коробку с лентой, он снова подхватил пулемет за дужку, и мы пошли к сакле. Тут Арчил установил чуть в стороне от входа пулемет, рыльцем в сторону моря, замаскировал его дровами и постелил бурку.
Примчался Алешка с ведром воды. Мы залили ее в кожух. Арчил лег на бурку, заправил ленту.
– Вах! Куда стрелять совсем забыл.
– Щас! - И Алешка опять умчался. Где-то за саклей отыскал старый пробковый спасательный круг, спустился на берег и забросил его в море.
Арчил прищурился, поставил планку прицела на нужные метры. Круг лениво покачивался на волне.
Арчил нажал гашетку. «Максимов» задрожал в его руках, побежала в нутро пулемета лента, грозно зарокотало над морем. Вокруг круга вспенилась вода, полетело крошево пробки.
– Вах! - Арчил щелкнул пальцами. - Какой молодец!
Алешка приплясывал рядом от нетерпения. И Арчил не обманул его ожидания. Он встал, показал Алешке взглядом на бурку. Тот плюхнулся, вцепился в ручки.
Алешка чуть опустил ствол вниз, ударил длинной очередью. К размочаленному кругу пробежала строчка фонтанчиков, настигла его, разломила надвое.
– Вах! - Арчил задрал вверх руки. - Какой джигит! Дима тоже джигит, да? - Он повернулся ко мне счастливым лицом с блестящими под усами белыми зубами.
Ох, дети малые!
Но я, конечно, тоже опробовать «Максимова» не отказался. А кто бы на моем месте отказался?
Пулемет задрожал в моих руках, словно собирался попрыгать. И я тоже оказался джигитом: раздраконил одну из половинок круга.
– Теперь все, - сказал Арчил. - Надо патроны сберегать. И Володя может услышать.
Он поднял бурку, отряхнул, отнес в саклю. Вернулся.
– Теперь пусть любой враг приходит. Ему хороший сувенир будет.
– Сюрприз, - поправил я.
– Так, да. Правильно сказал. Сувенир и сюрприз.
Глава XIV
СУВЕНИР С СЮРПРИЗОМ«
Как мы потом узнали, местная милиция вплотную занялась бандой Злобина, а папины коллеги по Интерполу установили человека за границей, который передавал информацию об отправлении закупленной Седовым электроники - компьютеров, телевизоров, видеотехники. Он сообщал: какая машина, какой груз, какая охрана и прочие данные охраннику Воробью. Тот - Злобину, и Злобин разрабатывал операцию по захвату груза. Его перекладывали в фургон с орлом и самолетом на борту, отправляли на «базу». А оттуда время от времени морем доставляли на остров старым катером («Тропик»), чтобы не привлекать внимания. А уж с острова, когда Злобин подготавливал фальшивые документы на продажу, награбленное отправляли на шикарной злобинской яхте в разные города побережья.
Все это наконец-то удалось выяснить, подготовить операцию по ликвидации банды и аресту Злобина. Однако банда… неожиданно исчезла. Будто растворилась в море, как брошенная в него пачка соли. И папа должен был вылететь сюда, чтобы помочь местным милиционерам завершить операцию.
Как мы потом узнали, местная милиция вплотную занялась бандой Злобина, а папины коллеги по Интерполу установили человека за границей, который передавал информацию об отправлении закупленной Седовым электроники - компьютеров, телевизоров, видеотехники. Он сообщал: какая машина, какой груз, какая охрана и прочие данные охраннику Воробью. Тот - Злобину, и Злобин разрабатывал операцию по захвату груза. Его перекладывали в фургон с орлом и самолетом на борту, отправляли на «базу». А оттуда время от времени морем доставляли на остров старым катером («Тропик»), чтобы не привлекать внимания. А уж с острова, когда Злобин подготавливал фальшивые документы на продажу, награбленное отправляли на шикарной злобинской яхте в разные города побережья.
Все это наконец-то удалось выяснить, подготовить операцию по ликвидации банды и аресту Злобина. Однако банда… неожиданно исчезла. Будто растворилась в море, как брошенная в него пачка соли. И папа должен был вылететь сюда, чтобы помочь местным милиционерам завершить операцию.