Хантер Джиллиан. Любовная история виконта

   Обсуждение конкретного плана поимки Призрака временно отложили, поскольку разгорелась дискуссия о том, кто будет следующей жертвой Призрака.
   – Я, честно говоря, вообще не понимаю, почему он к тебе явился, Гвендолин, – заметила леди Харвуд не без ехидства.
   Памела тут же кинулась на защиту матери:
   – Мы живем в его бывшем доме. И были его ближайшими соседями.
   – И приютили его любимую собачку, – добавила тетя Гвендолин.
   Дамы уставились на «собачку», которая спала, развалясь на коврике перед камином. Только сейчас они сообразили, что лохматый пес принадлежал проказливому Призраку. Арес, неизменно вызывавший восхищение, вдруг показался всем исчадием ада.
   – Как ты думаешь, пес может общаться с духом покойного виконта? – прошептала леди Эллингтон.
   Тетя Гвендолин с достоинством кивнула:
   – Естественно, может.
   Леди Фернбрук прищурилась:
   – А почему не спросить пса? Пусть он укажет нам следующую жертву.
   – Великолепная мысль! – с готовностью подхватила тетя Гвендолин.
   Она закрыла глаза и сложила ладони, как если бы собиралась молиться.
   В гостиной воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием углей в камине да жужжанием мухи, которая билась о стекло.
   – Арес. – заговорила тетя Гвендолин тихим прерывающимся голосом, услышав который смешливая Памела сразу же ткнула Хлою локтем в бок, – свяжись мысленно со своим хозяином. Спроси у него имя той, у которой он станет искать утешения в следующий раз.
   Пес приоткрыл один глаз, оглядел собравшихся, застучал хвостом по ковру.
   – Покажи нам, – приказала тетя Гвендолин, возвысив голос. – Покажи нам ту, к которой стремится душа твоего хозяина.
   К кому пойдет пес, было совершенно ясно.
   Хлоя поморщилась от отвращения, когда дрянной пес, набравший кило три с лишком, с тех пор как поселился в Дьюхерст-Мэноре, лениво поднялся и стал чесаться.
   Хлоя часами выгуливала пса. Вычесывала и ласкала это неблагодарное животное, разрешала спать у себя в комнате. Но тетя Гвендолин каждый день тайком кормила Ареса колбасой.
   Пес пошел прямо к ней и уткнул морду в колени своей благодетельницы.
   Тетя Гвендолин деликатно кашлянула, погладила пса. И усадила рядом с собой.
   – Может, перейдем к обсуждению ежегодного бала-маскарада? – предложила леди Эллингтон, насмешливо кривя губы.
   В тот же вечер, когда они сидели в гостиной, дядя Хэмфри вслух усомнился в реальности существования Стрэтфилдского Призрака. Хлоя с Памелой сидели в уголке за картами. Тетя Гвендолин предпринимала все новые безуспешные попытки мысленно связаться с Аресом, который только тоскливо поглядывал на дверь, положив морду на лапы. Его давно уже пора было вывести гулять.
   – Я чувствую, он пытается что-то сказать, – сообщила тетя Гвендолин, стоявшая на четвереньках перед псом.
   – Вероятно, он хочет сказать: «Помогите! Меня преследует сумасшедшая!» – отозвался дядя Хэмфри из кресла. – Черт возьми, Гвенни, поднимись! С чего ты взяла, что то, что ты увидела меж деревьев, было призраком? Может, там пряталась собака?
   Тетя Гвендолин одарила супруга ледяным взглядом:
   – Осмелюсь заметить, что могу отличить покойника от собаки. – Затем посмотрела в окно. – Повторяю, я чувствую, что с бедным Стрэтфилдом нехорошо.
   Дядя Хэмфри фыркнул.
   – Стрэтфилд умер, Гвенни. Ну что еще может приключиться с беднягой?
   – Какой ты грубый, Хэмфри!
   Дядя Хэмфри опустил книгу.
   – Пойду выгуливать собак.
   Арес и обе овчарки, спавшие у камина, мигом вскочили и помчались к дверям.
   – В столь поздний час? – с тревогой спросила тетя Гвендолин. – Не опасно ли это?
   – Моя семья уже полвека живет в Чизлбери, и за это время ничего ужасного не случилось, если не считать убийства виконта. Оно единственное.
   – А можно, я пойду, дядя Хэмфри? – обратилась Хлоя к дяде.
   – Вот уж нет! – заявила тетя Гвендолин, не дав мужу рот открыть. – Утром я получила письмо из Лондона от Хита и Эммы, и я уже написала ответ, в котором сообщила, что твое поведение значительно изменилось в лучшую сторону. И разумеется, хочу быть уверена, что не ввела их в заблуждение.
   – Значит, мне нельзя пойти гулять с собаками? – разочарованно спросила Хлоя.
   – Ночью в здешнем лесу и его окрестностях нет решительно ничего такого, что могло бы привлечь барышню твоих лет.
   – Если не считать призрака его милости виконта, – тихонько заметила Памела, прикрываясь картами.
   Сэр Хэмфри пустил собак бежать вперед, на сей раз уклонившись от своего обычного маршрута. Светила луна, так что нетрудно было найти дорогу к поросшей папоротником насыпи, которая служила межевым знаком, находясь как раз на границе поместья Стрэтфйлдов. Однако сэр Хэмфри часто гулял здесь по этой милой, заросшей травой тропинке, прибегая к помощи своей трости, когда надо было убрать с дороги колючую плеть ежевики. Он знал эту тропинку как свои пять пальцев.
   В прошлом ему не раз доводилось встречать здесь Стрэтфилда с его юным братом Сэмюелом, опрометчивым и пылким сорвиголовой, который был буквально помешан на удивительных приключениях, ожидающих его в Непале, и ни о чем другом не мог говорить. Сэр Хэмфри считал, что этот храбрый дурачок положил свою жизнь, защищая интересы горстки жадных купчин, которые весь мир готовы были уничтожить ради интересов Британской империи. Сэр Хэмфри пытался переубедить Сэмюела. Уговаривал заняться настоящим делом. Однако афиши Ост-Индской компании, сулившие приключения и сокровища, сманили множество молодых людей за море.
   Сэмюел был полной противоположностью своим старшим братьям, покойному Майклу и Доминику. Доминик и Майкл были гораздо сдержаннее, рассудительнее. Сэр Хэмфри особенно любил Доминика и не очень верил, что тот мертв. Практически вообще не верил.
   Сэр Хэмфри остановился. По спине побежали мурашки. Он обернулся. Арес принюхивался к лисьей норе.
   – Что-то интересное нашел, Арес? – Сэр Хэмфри поворошил тростью груду перегнивших листьев и задумался. – Кто-то недавно наступил на них. Два дня назад, когда мы гуляли здесь, они были целехоньки. Странно. Кто мог бродить по этой тропинке?
   Тут ветви за его спиной зашуршали.
   – Стой, ни с места! – раздался резкий мужской голос. – У меня ружье. Ах, это вы, сэр Хэмфри! Сэр Эдгар приказал стрелять в любого, кто нарушит границы его поместья.
   Сэр Хэмфри поднял трость и обернулся, приветствуя ирландца-егеря, давно служившего в поместье Стрэтфилд-Холл.
   – А, Финли! Тебя-то мне и надо. Хочу переговорить с тобой.

Глава 20

   Прошла еще неделя. Хлоя снова захандрила, как это бывало с ней после смерти отца и Брэндона. Мир утратил свои краски. Она болезненно реагировала на всякую мелочь.
   От Доминика не было ни весточки. Словно она перестала для него существовать. Он недостоин ее. Да и вообще это чувство ему неведомо.
   Жизнь между тем шла своим чередом. Дамы и барышни Чизлбери готовились к ежегодному балу-маскараду. Зал собраний в ратуше чисто вымели, чтоб не осталось ни следа паутин и тенет, старинную люстру вычистили, натерли и уставили свежими свечами. Принесли кресла и стулья из подсобки.
   Вздумай кто-нибудь задать вопрос, к чему вся эта суета, дамы-патронессы с готовностью ответили бы, что бал устраивается с целью собрать средства на починку крыши дома школьного учителя, на несколько угольных жаровен, чтобы обогревать стылую приходскую церковь, и на восстановление шпиля.
   На самом же деле бал-маскарад был желанным событием для хитроумных маменек прихода, чьи дочери, отбыв последний сезон в Лондоне, вернулись ни с чем, так и не заполучив подходящего жениха.
   Поскольку деревенька Чизлбери могла похвастаться всего несколькими подходящими женихами, бал-маскарад превращался в настоящее поле битвы. В этом году борьба обещала быть еще жарче, чем обычно. Во-первых, завидный жених виконт Стрэтфилд, по причинам весьма очевидным, не мог присутствовать. Во-вторых, прекрасная Хлоя Боскасл, похоже, решила во что бы то ни стало похитить сердце лорда Сент-Джона.
   И наконец – это самое главное, – в Чизлбери, по пути в Лондон, залетел весьма интересный молодой человек лорд Вулвертон. Наследник герцога, который, по слухам, всерьез подумывал о тихой жизни в деревне. Тот факт, что лорд Вулвертон пользовался дурной репутацией, нисколько не смутил озабоченных маменек, рассчитывающих выдать за него своих дочерей. И маменьки объявили лорда Вулвертона женихом номер один.
   Ну какая маменька не мечтает в глубине души о том, чтобы выдать дочку за будущего герцога? А то, что лорд Вулвертон успел послужить наемником, легко можно замести под обюссонский ковер в его особняке на Мейфэре. Его приключения в заморских землях вполне можно было интерпретировать как героические подвиги, а также забыть о том, что лорд Вулвертон якшался с курильщиками опиума и пиратами.
   Хлоя игнорировала всю эту болтовню, поскольку знала, с какой целью лорд Вулвертон, он же Эйдриан, появился в Чизлбери. Хлоя пала духом, и тетя Гвендолин написала в Лондон Грейсону, прося совета, как поступить. Вся родня знала, что у Хлои бывают приступы хандры. Но последнее время она приободрилась, а к Джастину почему-то охладела.
   Хлоя проснулась угром того дня, на который был назначен бал, с твердым намерением придушить того, кто спросит, каково ее самочувствие. Она пошла в гардеробную и открыла сундук, как делала каждое утро. В сундуке неуловимого Доминика опять не оказалось. Когда она его увидит? И увидит ли вообще.
   Хлоя разобралась в шифре Брэндона, и это ее немного взбодрило. Она уже нашла цифры, которые означали «а» и «е», дальше будет намного легче. Хит когда-то изучал искусство тайнописи в колледже. Он многому научил Хлою, объяснил, что шифры, используемые во время войны, отнюдь не так сложны, как могло показаться.
   Обычно в разгар сражения просто не было времени работать со сложным шифром. В большинстве своем шифры были основаны на математических принципах и представляли собой цепочку цифр. Но все равно Хлое пришлось изрядно поломать голову, прежде чем она догадалась, что «2» означало «х» в одной колонке. А в следующей колонке, если спуститься на три буквы вниз, «2» означало «ц».
   Чтобы уловить определенную закономерность в этом множестве цифр, нужны были и проницательность, и методический склад ума, и интуиция. Но как объяснить Хиту, каким образом записка с шифром попала к ней?
   Тайна Доминика до предела осложнила ее жизнь, ни она сама, ни Доминик не могли предвидеть, какие у них сложатся отношения. Наконец наступил вечер. Хлоя приняла ванну, надела маскарадный костюм: с крылышками из фольги, настоящая королева фей Титания. Однако настроение у Хлои не улучшилось. Ей хотелось свернуть кому-нибудь шею.
   – Ну надень свой неприличный французский корсет, – уговаривала ее Памела, когда горничная стала укладывать ее волосы в прическу. – Может, у тебя настроение улучшится.
   Хлоя надела корсет – почему, она и сама не могла решить: то ли назло Доминику, который не давал о себе весточки, то ли как талисман, чтобы привлечь возлюбленного.
   – Ну вот, – прошептала она, когда они вместе с Памелой забрались наконец в карету, которая должна была отвезти их к залу собраний. – Я последовала твоему совету. И под моим костюмом сейчас есть некий неприличный предмет туалета. Только смотри никому ни слова!
   Памела, одетая средневековой принцессой, радостно улыбнулась.
   – Может, ты приглянешься этому будущему герцогу.
   У Хлои сердце замерло в груди.
   – О ком это ты?
   – О повесе. Все дамы и барышни Чизлбери только о нем и говорили все последнее время, когда ты затворницей сидела в своей башне, как Рапунцель Золотые Косы. Хотя, если честно, вряд ли твоя семья обрадуется, если ты выскочишь за этого типа. У него ужасная репутация, но говорят, он чудо как хорош собой.
   Хлоя насторожилась:
   – Так он придет на бал?
   – Так мне сказали. – прошептана Памела.
   У Хлои по спине побежали мурашки. Эйдриан будет на балу? Это хороший знак или дурной, что единственный друг и союзник Доминика собирается почтить своим присутствием деревенский бал? Может, он передаст ей весточку от Доминика. Но порадует ли ее эта весточка? И вообще, может, Эйдриан просто решил развлечься? Ведь в Чизлбери можно умереть от тоски.
   Памела ткнула ее в бок:
   – Спорим на что угодно – он пригласит тебя танцевать.
   Хлоя скорчила гримаску. Конечно, это свидетельствовало о развращенности ее натуры, однако французский корсет и в самом деле поднял ей настроение. Появилась надежда узнать хоть что-нибудь о Доминике.
   – Может, будущему герцогу приглянешься ты, а я пойду в гувернантки к твоим детям, чтобы избавиться от собственной семейки.
   – Как ты можешь так говорить, Хлоя! – Памела округлила глаза. – Я бы все на свете отдала, чтобы у меня были такие братья, как Дрейк и Девон. Они такие храбрые, всегда готовы защитить.
   – И еще портят тебе жизнь, – буркнула Хлоя и впервые за целую неделю рассмеялась. – Никогда не могла понять, почему барышни находят моих братцев-негодяев такими привлекательными!
   – Ты скучаешь по своему барону, который остался в Лондоне? – спросила Памела. – И поэтому грустишь?
   «По какому еще барону?» – хотела спросить, но ограничилась лишь пожатием плеч.
   Скорей бы доехать до места и использовать корсет по назначению. Они и так уже столько просидели в карете, поджидая дядю и тетю! Дело в том, что тетя Гвендолин никак не могла найти парик, который прилагался к костюму богини Геры. Наконец дядя Хэмфри, наряженный богом Зевсом, нашел злосчастную деталь костюма: Арес утащил парик, изжевал его и спрятал под диван.
   – Почему вдруг пес решил украсть мой парик? – огорченно спросила тетя Гвендолин, когда все расселись и карета наконец тронулась. – Может, он сердится на меня? Кажется, согласно мифологии, Арес был сыном Геры. А сколько колбасы я скормила этой неблагодарной собаке!
   Дядя Хэмфри фыркнул:
   – Полагаю, он принял твой парик за барсука. Арес как-никак охотничий пес. И будь любезна, не сиди на моих молниях. Мэнсфилд весь день убил, оттачивая и начищая эти зигзаги.
   Маленькое кирпичное строение, расположенное на окраине деревни и служившее залом собраний для местного общества, так и сияло от множества зажженных свечей. Они пристроились в хвост целой веренице других экипажей. Чай, лимонад, кофе и легкие закуски предлагали в буфетной, бывшей на самом деле всего-навсего сенями, в которых изрядно-таки гуляли сквозняки, так что представителям высшего общества Чизлбери и близлежащих деревушек, облаченным в лучшие наряды и увешанным фамильными драгоценностями, пришлось померзнуть.
   Едва дирижер дал знак музыкантам начинать, как из камина повалили клубы дыма. Уж не Доминик ли с приятелем Эйдрианом устроили пожар?
   Может, Доминик решил, что на глаза изумленной публики ему следует явиться в клубах едкого дыма, подобно Мефистофелю? Ей было и страшно за любимого, и очень хотелось, чтобы опасная игра, которую он вел, скорее закончилась. Хлоя зареклась жаловаться на то, что жизнь ее скучна!
   Но ни Доминик, ни Эдгар, ни Эйдриан не имели никакого отношения к случившемуся. Это было делом рук двух юных проказников, дрянных мальчишек, которых наказал преподобный и которые решили отомстить, запихнув пару старых простыней в каминную трубу, которые потом и подожгли.
   К тому времени, когда воздух в зале очистился, объявили о прибытии лорда Вулвертона, и Хлоя получила возможность увидеть наконец таинственного наемника, водившего дружбу с Домиником. Лорд Вулвертон действительно был хорош собой в костюме разбойника семнадцатого века – белокурый парик, короткие штаны до колен, кружевные воротник и манжеты, черная бархатная маска, скрывавшая лицо. Хлою ничуть не удивило, что заезжего красавца сразу окружила толпа местных дам. А ей нужно было переговорить с ним наедине.
   Однако Эйдриан избавил ее от необходимости пробиваться к нему, так как очень ловко и тактично сумел оказаться рядом с ней.
   Как ему удалось улизнуть от хищных маменек и повести Хлою в кадрили, осталось для нее загадкой. Первые несколько минут оба хранили молчание. Рядом с этим человеком Хлоя чувствовала себя защищенной. Видимо, он из тех, кто живет по правилам, которые сам же для себя устанавливает, они подразумевали верность друзьям. Хлоя понимала, что не просто так он пригласил ее танцевать.
   Во рту у нее пересохло, когда он внимательно посмотрел на нее сквозь прорези полумаски. Он был высок и хорошо сложен; каждое движение излучало силу. Этот мужчина мог любой женщине вскружить голову. Хлоя не сомневалась, что Эйдриан принес ей весточку от Доминика.
   – Хлоя, наш общий друг мне много рассказывал о вас. – Голос у него оказался низкий и очень красивый. – Простите, если я случайно наступлю вам на ногу. Танцор из меня никудышный.
   – Сын герцога не может быть плохим танцором. – Хлоя не в силах была вести кокетливый разговор. Сердце ее болезненно сжалось. – Умоляю, скажите, вы не собираетесь сообщить мне дурную весть? Он здесь? Он послан вас, чтобы вы отвели меня к нему? Он здоров?
   Эйдриан засмеялся, и у Хлои отлегло от сердца.
   – Да. Да. И еще раз да. Это все, что вы хотели услышать?
   Она быстро обежала взглядом бальный зал, надеясь узнать в одном из гостей неуловимого Доминика.
   – Где он?
   Губы Эйдриана изогнулись в укоризненной улыбке.
   – Не торопитесь, Хлоя. Доминик пока не готов открыть свою тайну всем. Но это время не за горами. Доминик ждет не дождется, когда все закончится.
   Хлоя ахнула:
   – Когда?
   – В течение ближайших нескольких дней. Но вы должны держаться в стороне.
   – В стороне? Вы, верно, не представляете себе, какие отношения нас связывают с Домиником.
   Карие глаза Эйдриана сверкнули в прорезях маски.
   – Мне известно, что он вас любит.
   Хлое словно пролили на сердце бальзам. Однако она не подала виду.
   – Он сам вам сказал?
   – Слова были ни к чему, дорогая, как вы думаете, зачем я здесь?
   – Поскольку вы его лучший друг, то должны понимать, насколько опасно для него выступить против сэра Эдгара в одиночку. Надеюсь, вы не поддержали его в этой безумной затее?
   Эйдриан устремил взгляд куда-то за ее плечо, как если бы раздумывал, а не опасно ли продолжать этот разговор. Только тут Хлоя заметила, что они успели выбиться из ряда танцующих и двигаются к дверям. Вряд ли кто-нибудь обратил на это внимание в обшей сумятице бала.
   – Разумеется, поддержал.
   Хлоя в замешательстве огляделась. Джастин, нахмурившись, посмотрел на нее и сразу стал улыбаться своей партнерше. Тетя Гвендолин и прочие дамы-патронессы не сводили глаз с Памелы, которая танцевала с младшим братом Джастина, Чарлзом, серьезным юношей, студентом-юристом. Только один человек во всем зале внимательно наблюдал за Хлоей. Это был ее дядя Хэмфри.
   – Не волнуйтесь, я все устрою, – спокойно произнес Эйдриан, проследивший за направлением ее взгляда.
   Хлоя с тревогой подняла на него глаза.
   – Это мой дядя! Не вздумайте его обижать!
   Эйдриан тихонько засмеялся, Хлоя вспыхнула.
   – Я всего лишь хочу отвлечь его внимание.
   – Зачем? – прошептала Хлоя.
   Нервы у нее были на пределе, как струны. Где сейчас Доминик? Что он затеял? Увидит ли она его?
   Когда танец закончился, в дальнем конце зала вдруг поднялась суета: одна из дам взвизгнула, некоторые гости захохотали, сквозь толпу пробиралась здоровенная овца, ускользнувшая от маскарадной пастушки.
   – Только этого не хватало! – обратилась Хлоя к своему кавалеру. – Превратить в хлев…
   И осеклась. Она мгновенно поняла, что кавалер, подхвативший ее и приготовившийся вести в танце, – Доминик, а вовсе не Эйдриан. Он тоже был одет в костюм разбойника, как и Эйдриан, и на лице его была такая же маска. Но Хлоя всем существом своим поняла, кто это. Ни один мужчина не брал ее за руку с уверенностью собственника. Ни один не мог заставить ее трепетать от возбуждения.
   И его глаза – ну разве могла она не узнать этот насмешливый блеск, от которого замирало сердце. Хлоя сбилась с шага. Доминик подхватил ее, поддержал, легко коснулся губами уха. От его близости силы покинули Хлою, ее била дрожь. Хлою влекло к нему, к его сильному телу, и ничто на свете не способно было ослабить силу этого притяжения.
   – Хлоя, – прошептал он, – как я счастлив, что вижу тебя.
   – Но почему здесь? – прошептала она, охваченная желанием.
   – Сэр Эдгар собирался приехать на бал. То ли поразвлечься, то ли встретиться с кем-то.
   Хлоя тихонько засмеялась. Она была счастлива. Даже мысль об их коварном враге не могла омрачить ее радости.
   – Не исключено, что твой дядя решил зайти на огонек просто от скуки. Хотя, должна заметить, с трудом могу себе представить, чтобы кто-то решился посетить традиционный бал-маскарад в деревне Чизлбери в надежде получить удовольствие.
   Глаза Доминика потемнели.
   – Может, он хочет увидеть тебя.
   – Сомневаюсь.
   – Почему же? – насмешливо заметил Доминик. – Я ведь от тебя не могу оторваться.
   – Ты даже не знал, буду ли я на балу.
   – Чтобы первая красавица в деревне Чизлбери пропустила бал?
   – К твоему сведению, в моей спальне в последнее время происходили очень интересные события.
   – Неужели? – негромко отозвался он. – А теперь слушай внимательно. Справа от тебя находится дверь, боковой выход. Незаметно выскользнешь в эту дверь, а я последую за тобой.
   – А что, если заметят, что мы с тобой вышли вместе?
   – Ты сделаешь вид, будто выходила в гардероб прихорашиваться и взять забытый веер. А моего отсутствия не заметят благодаря Эйдриану.
   – Эйдриану?
   – Посмотри налево.
   Она посмотрела и увидела в сумраке прихожей едва различимую фигуру Эйдриана. Одетые в одинаковые маскарадные костюмы, схожие сложением и осанкой, мужчины выглядели близнецами и вполне могли сойти за одного человека. Если только сэр Эдгар не заподозрит, что все это ловушка. Хлоя быстро окинула взглядом битком набитый бальный зал, отыскивая дядю своего возлюбленного.
   Не найдя сэра Эдгара, Хлоя вновь взглянула на Доминика. Он внимательно смотрел куда-то через ее голову, видимо, наблюдал за танцующими, выбирая удобный момент, чтобы нырнуть в дверь. Казалось, он полностью владеет ситуацией. Если бы только Хлоя могла быть уверена, что Доминик втянул в эту историю Эйдриана и оба нарядились в одинаковые костюмы только ради того, чтобы повидаться с ней! Ей хотелось побыть с ним наедине, оказаться в его объятиях, позабыть обо всех проблемах и невзгодах. Не хотелось думать о том, что возлюбленный намерен вступить в открытое противостояние с сэром Эдгаром в конце этого вечера.
   Хлоя почувствовала на себе взгляд дяди Хэмфри, который вопросительно посмотрел на нее с другого конца зала. Нет, не мог дядя узнать Доминика в этом костюме и маске, да еще с такого расстояния. Наверное, дядя так пристально смотрит на них потому, что тетя Гвендолин приказала ему присматривать за племянницей. Ну вот. Наконец-то дядя отвел взгляд. Хлою снова поглотило жгучее желание остаться с Домиником наедине.
   Сердце ее билось все сильнее и сильнее, пока, выполняя замысловатую фигуру танца, Хлоя приближалась к своему партнеру. Взгляд его пылающих глаз, казалось, пронзал ее насквозь.
   – А что ты станешь делать, если таинственный друг сэра Эдгара так и не появится? – прошептала она.
   – Проведу несколько минут с тобой. Мне до сих пор досадно, что пришлось оставить тебя тогда после всего, что произошло между нами. К тому же я не уверен, что сэр Эдгар не следит за тобой.
   – Зачем ему следить за мной?
   – Во-первых, ты сестра Брэндона и интересовалась обстоятельствами его смерти. Во-вторых, ты дивно хороша собой.
   Это было нелогично, но счастье волной захлестнуло ее. Ей захотелось привлечь его к себе и поцеловать, снять с него маску и гладить его лицо и густые волосы, наслаждаться жаром и мощью его тела. Он был цел и невредим. И принадлежал ей.
   – Неужели ты решила, что я смогу жить вдали от тебя? – И столько нежности и страсти было в его голосе, что Хлою пробрала дрожь.
   – Ну, ты довольно успешно проделывал это последние недели. – Она посмотрела ему в глаза. – Ты и в самом деле готов встретиться лицом к лицу с сэром Эдгаром?
   – Довольно разговоров, Хлоя.
   Но она и так знала ответ на свой вопрос. Она чувствовала, что вот-вот должно произойти нечто важное и страшное, что ее любимый подвергнется опасности. Она похолодела, радость встречи была омрачена. Так вот он, этот момент, которого Доминик ждал все это время. Хлоя так надеялась, что он никогда не наступит. Момент, когда ее возлюбленный встретится лицом к лицу с сэром Эдгаром и отомстит ему.
   Доминик поймал ее взгляд. Жесткий и властный: он был полон решимости и уверен в успехе.
   – Иди. Не останавливайся. Не оглядывайся. Поверни налево, как только пройдешь гардеробную.
   Она едва расслышала последние звуки танцевальной мелодии, так громко стучало сердце. Целая толпа ринулась в буфетную, это давало надежду на то, что ее уход останется незамеченным. Хлоя пошла вместе с толпой. Одни хотели выпить стакан лимонаду или пофлиртовать с дамой, предлагая ей сладости. Памела помахала ей.
   – Я пойду возьму свой веер, – сказала она в ответ на вопросительный взгляд кузины.