Харрис Шарлин. Мертвы, пока светло

   — Ох, только не говорите при нем, — перебила я. — Он совсем не тот, — что было правдой. — И ему очень не нравится, когда он слышит это имя.
   — Ой, — тихим голосом сказала Арлена, словно Бубба мог подслушивать ее средь бела дня.
   — Мне спокойнее, когда Бубба в лесу, — сказала я, что более или менее соответствовало истине.
   — Ах, так он не остается в доме? — спросила Чарлси, несколько разочарованная.
   — О боже, конечно, нет! — сказала я, мысленно извиняясь перед Богом, что упомянула его имя всуе. Слишком часто я стала это делать в последнее время. — Нет, Бубба остается в лесу всю ночь и смотрит за домом.
   — А насчет кошек — это правда? — Арлена выглядела, словно ощущала тошноту.
   — Он просто шутил. Не слишком у него с чувством юмора, правда? — Мне приходилось лгать. Я была уверена, что Бубба не откажется перехватить глоточек кошачьей крови.
   Мне показалось, что Арлена не очень в это поверила. Пора было сменить тему разговора.
   — Как вы с Рене провели вечер? — спросила я.
   — Рене был так мил вчера вечером, правда? — сказала она, и ее щеки порозовели. Зардевшая женщина, которая не в первый раз замужем.
   — Ну-ка, рассказывай! — Арлене нравилось, когда ее скабрезно поддразнивали.
   — Ну вас! Я имею в виду, что он был вежлив и с Биллом, и даже с этим Буббой.
   — А почему бы ему не быть вежливым?
   — У него какие-то проблемы с вампирами, Сьюки, — Арлена покачала головой. — У меня тоже, я знаю, — призналась она, когда я посмотрела на нее, приподняв брови. — Но у Рене и вправду некое предубеждение. Синди какое-то время встречалась с вампиром, и это ужасно расстраивало Рене.
   — И как Синди? — Мне было интересно здоровье любого, кто встречался с вампирами.
   — Я ее не видела, — сообщила Арлена. — Но Рене посещает ее раз в неделю или что-то в этом роде. У нее все в порядке, она вернулась в нормальную колею. Она работает в больничном кафетерии.
   Сэм, стоявший за стойкой бара, убирая в холодильник бутылочки с кровью, произнес:
   — Может, Синди захочет вернуться домой. Линдси Краус собирается уходить, она переезжает в Литл Рок.
   Это заявление переключило наше внимание. У Мэриотта явно намечался недостаток рабочей силы. Как-то сложилось, что неквалифицированный труд за последнюю пару месяцев утратил свою популярность.
   — А ты говорил с кем-нибудь еще? — спросила Арлена.
   — Я просмотрел кипу данных, — устало признался Сэм. Мы с Арленой были единственными официантками, буфетчицами, обслугой — называйте как хотите, — с которыми Сэм работал уже более двух лет. Нет, не совсем точно: была еще Сьюзен Митчел из другой смены. Сэм тратил немало сил на найм и увольнение сотрудников.
   — Сьюки, не просмотришь ли ты нашу картотеку? Может, ты знаешь, кто переехал, кто нашел другую работу, а кого можно порекомендовать. Это сэкономило бы мне немало времени.
   — Хорошо, — согласилась я. Я вспомнила, что то же самое делала Арлена пару лет назад, когда на работу взяли Дон. Мы были более вовлечены в общественную жизнь, чем Сэм, который всегда держался в стороне. Он жил в Бон Темпс вот уже шесть лет, но я никогда не встречала никого, кто знал бы что-либо о жизни Сэма до того, как он приобрел здесь бар.
   Я устроилась за столом Сэма с толстой пачкой заявлений. Спустя несколько минут мне удалось удачно организовать свою работу. Я стала раскладывать заявления в три стопки: переехавшие, люди, которые работают в других местах и потенциальные работники. Потом пришлось добавить еще две: люди, с которыми я не стала бы работать, поскольку терпеть их не могла, и умершие. Первым заявлением в пятой стопке стало то, что было написано девушкой, погибшей под прошлое Рождество в автомобильной катастрофе. Я снова ощутила жалость к ее родителям, увидев имя на заявлении. Еще одно было написано Маудет Пикенс.
   Маудет обращалась за работой к Сэму за три месяца до смерти. Подозреваю, что работа в «Граббит квик» была не особо хороша. Бросив взгляд на заполненный бланк, я заметила, насколько она писала коряво и малограмотно, и меня снова охватила волна сожаления. Я попыталась представить, о чем думал мой братец, когда занимался с ней сексом и записывал это. Неужели он считал это удачным времяпрепровождением? Я еще раз подивилась его странным представлениям о жизни. Мы не встречались с тех пор, как он уехал с Дезири. Надеюсь, он добрался домой невредимым. Эта девица была той еще штучкой. Мне бы хотелось, чтобы он остановился наконец на Лиз Баретт. У нее хватило бы характера держать его в руках.
   Стоило мне в последнее время подумать о брате, как я начинала переживать. Если бы он не знал так хорошо Маудет и Дон! Их знавали многие, кто внешне, кто телесно. Их обеих кусали вампиры. Дон нравился грубый секс, а склонностей Маудет я не знала. Многие покупали кофе и бензин в «Граббит Квик», многие заходили выпить к нам. Но только мой глупый братишка решил записать на видеопленку, как он занимается сексом с Дон и Маудет.
   Я уставилась на большую пластиковую чашку с охлажденным чаем, что стояла на столе Сэма. «Большой квенч из Граббит Квик» — гласила надпись яркими оранжевыми буквами по зеленому фону. И Сэм знал обеих. Дон работала с нами, а Маудет искала здесь работу.
   Несомненно, Сэму не нравилось, что я встречаюсь с вампиром. А возможно, ему вообще не нравится, когда кто-то встречается с вампирами.
   Как раз в этот момент зашел Сэм, и я подскочила, словно занималась чем-то дурным. Да так оно и было. Плохо думать о своих друзьях — дурное занятие.
   — Какую стопку взять? — спросил он, бросив на меня удивленный взгляд.
   Я протянула ему небольшую пачку, примерно десяток заявлений.
   — У этой, Эми Барли, — сказала я, указывая на то, что лежало верхним, — есть опыт работы, она иногда подрабатывает в баре «Славные денечки». Чарлси работала там с ней, так что можно сперва расспросить ее.
   — Спасибо, Сьюки. Ты мне очень помогла.
   Я кивнула.
   — С тобой все в порядке? — спросил он. — Ты сегодня держишься так отстраненно.
   Я пристально посмотрела на него. Он выглядел как обычно. Но его разум был для меня закрыт. Как ему это удавалось? Для меня был закрыт лишь ум Билла, поскольку он был вампиром. Но Сэм-то вампиром не был.
   — Просто скучаю по Биллу, — неохотно отозвалась я. Станет ли он опять мне читать нотации о том, что с вампирами встречаться не стоит?
   — Но ведь сейчас день. Он все равно не смог бы здесь оказаться, — сказал Сэм.
   — Конечно, нет, — сухо ответила я. И едва не добавила: — Он уехал из города. — Но тут же спросила себя, стоит ли ему об этом сообщать, раз у меня есть хоть тень подозрений насчет своего шефа. Я выскочила из комнаты так быстро, что Сэм с изумлением уставился мне вслед.
   Заметив позже, как долго беседуют Арлена и Сэм, по их взглядам я догадалась, что была темой их разговора. Сэм вернулся в контору более взволнованным, чем обычно. Но остаток дня мы не разговаривали.
   Мне было непросто возвращаться домой тем вечером. Я знала, что останусь одна до утра. Другими вечерами, даже когда я оставалась в одиночестве, я знала, что Биллу всегда можно позвонить. А теперь — нет. Я попыталась порадоваться, что есть кому охранять меня во тьме — Бубба вылезет из той норы, где провел день, — но мне это так и не удалось.
   Я позвонила Джейсону, но его не было дома. Тогда я набрала номер бара, надеясь застать его там, но ответивший мне Терри Бельфлер сказал, что его не было.
   Интересно, чем занимается вечерами Сэм. Похоже, свидания у него бывали нечасто. И дело было не в недостатке предложений, как я не раз замечала.
   Особенно старалась Дон.
   Похоже, нынешним вечером мне не удастся подумать о чем-нибудь приятном.
   Я задумалась о том, не был ли Бубба тем, кому позвонил Билл, решив избавиться от дядюшки Бартлета. И почему он выбрал столь неразумное существо для моей охраны?
   Я попыталась читать, но ни одна книга меня не заинтересовала. Включила телевизор, но все передачи показались мне совершенно глупыми. Попыталась почитать «Тайм» и пришла в ярость из-за стремления большинства наций совершить самоубийство. Я швырнула журнал в угол.
   Мысли метались в голове, словно белка, пытающаяся выбраться из клетки. Никак было не найти себе места.
   Зазвонил телефон, и я подпрыгнула.
   — Алло! — хрипло сказала я.
   — Джейсон пришел, — сообщил мне Терри Бельфлер, — и приглашает тебя выпить.
   Я нерадостно подумала о необходимости выходить из дома теперь, в сумерках, чтобы сесть в машину, о том, что придется возвращаться в пустой дом. По крайней мере, я надеялась, что он будет пустым. Пришлось одернуть себя, напомнив, что мой дом охраняет некто очень сильный, пусть даже и совсем безмозглый.
   — Хорошо, скоро буду, — ответила я.
   Терри просто повесил трубку. Мистер Болтун!
   Я надела джинсовую юбку и желтую футболку и, озираясь, подскочила к дверце машины. Оставив снаружи весь свет, я растворила дверцу, шмыгнула внутрь и закрылась изнутри.
   Нет, так жить нельзя.
 
   Подъехав к Мерлотту, я по привычке поставила машину на служебной стоянке. Вокруг здания бродил пес, проходя, я погладила его по голове. Примерно раз в неделю нам приходилось вызывать специальную команду, чтобы они забрали бродячую собаку. Хуже всего было то, что многие были беременны.
   За стойкой бара стоял Терри.
   — Ну, — спросила я, оглядываясь, — и где Джейсон?
   — Его нет, — ответил Терри. — Сегодня я его не видел. И об этом я уже сказал тебе по телефону.
   Я уставилась на него.
   — Но потом ты позвонил и сказал, что он пришел!
   — Я не звонил.
   Мы уставились друг на друга. У Терри явно был один из дурных дней. Изнутри в его голове словно змеи копошились мысли об армии и о борьбе с алкоголем и наркотиками. Снаружи — он раскраснелся и вспотел, невзирая на работающий кондиционер. Движения его были отрывистыми и неловкими. Бедняга Терри.
   — Правда, не звонил? — спросила я, по возможности сохраняя нейтральный тон.
   — Сказал же, что нет, — его голос был воинственным.
   Надеюсь, завсегдатаи бара сегодня не станут создавать проблем Терри.
   Я удалилась с примиряющей улыбкой.
   Пес все еще был у задней двери. Увидев меня, он заскулил.
   — Ты голодный, приятель? — спросила я. Он подошел прямо ко мне, без раболепства, которого можно было ожидать от бродячего пса. Он передвинулся на свет, и я поняла, что его бросили совсем недавно. На это указывала его блестящая шерсть. То был колли, по крайней мере, в значительной степени. Я было направилась на кухню, спросить, не найдется ли у них чего-нибудь для собаки, но тут меня осенила другая мысль.
   — Конечно, вокруг дома бродит плохой старина Бубба, но ты же сможешь побыть со мной в доме, — сказала я детским голоском, каким разговаривала с животными, когда меня никто не видел. — Сможешь пописать снаружи, чтобы не устраивать кавардак в доме? А, приятель?
   Словно поняв меня, колли пометил угол дома.
   — Славный песик! Поехали? — Я открыла дверцу машины, надеясь, что он не слишком запачкает сиденье. Пес засомневался. — Давай, милый, я дам тебе поесть, когда мы доберемся до дома. — Пожалуй, подкуп — не всегда плохо.
   Глянув пару раз и тщательно обнюхав мои руки, пес запрыгнул на пассажирское сиденье и уселся, глядя в лобовое стекло, понимая, что сам себя обрек на эту авантюру.
   Я уверила его, что ценю эту жертву. Мы отправились, и стало заметно, что пес привык к поездкам в автомобиле.
   — Когда мы доберемся до дома, красавчик, мы сразу зайдем в дверь, хорошо? — сообщила я псу. — В лесу бродит чудовище, которое может тебя съесть!
   Пес взволнованно тявкнул.
   — Ничего, у него не будет никакой возможности, — успокоила его я. Как было приятно с кем-нибудь поговорить! Еще лучше, по крайней мере пока, было то, что он не отвечал. И мне не нужно было ставить охрану, ибо он не был человеком. — Мы поторопимся.
   — Вуф! — согласился мой спутник.
   — Надо тебя как-то назвать, — сказала я. — Как насчет Шарика?
   Пес зарычал.
   — Понятно. Дружок?
   Скуление.
   — Тоже не нравится. Хм-м. — Мы свернули на проезд к моему дому.
   — Может, у тебя уже есть имя? — спросила я. — Дай-ка я посмотрю на ошейнике. — Я выключила мотор и пробежала пальцами по густой шерсти. На нем не было даже ошейника от блох. — Твои прежние хозяева плохо заботились о тебе, — сказала я. — Но ничего. Я буду тебе доброй мамой. — С таким обещанием я приготовила ключи от дома и открыла дверцу. В мгновенье ока пес выскочил из машины и встал посреди двора, внимательно осматриваясь. Потом принюхался к воздуху и угрожающе заворчал.
   — Это всего лишь хороший вампир, мой милый, он охраняет дом. Заходи. — С такими уговорами я завела собаку внутрь и мгновенно заперла за нами дверь.
   Пес прошел по гостиной, осматриваясь и принюхиваясь. Минуту я понаблюдала за ним, чтобы убедиться в том, что он ничего не сгрызет и не задерет нигде ногу, я отправилась на кухню, поискать чего-нибудь поесть. Налила в большую миску воды. В другую миску, в которой бабушка хранила латук, положила остатки кошачьего корма Тины и немного оставшегося мяса. Я решила, что раз уж ты умираешь с голоду, то такое вполне можно съесть. Пес наконец направился на кухню и обратил внимание на миски. Он понюхал еду и поднял голову, чтобы выразительно на меня посмотреть.
   — Прости, но у меня нет собачьего корма. Это лучшее, что я смогла найти. Если захочешь со мной остаться, я куплю что-нибудь получше.
   Пес посмотрел на меня еще несколько секунд, потом склонил голову к мискам. Он съел немного мяса, попил и с ожиданием уставился на меня.
   — А если звать тебя Рексом?
   Рычание.
   — Тогда, может, Дин? — спросила я. — Дин — красивое имя. — Так звали симпатичного парня в книжном магазине в Шривпорте, который помог мне. Глаза колли чем-то напомнили мне его глаза — наблюдательные и умные. Кроме того, я никогда не встречала собаку по имени Дин. — Ты кажешься мне куда умнее Буббы, — задумчиво сказала я, а пес коротко тявкнул.
   — Ну что ж, Дин, давай готовиться спать, — сказала я, вполне радуясь возможности поговорить с кем-нибудь. Пес прошел за мной в спальню и тщательно проверил всю мебель. Я сняла юбку и футболку, убрала их, потом сняла трусики и расстегнула лифчик. С пристальным вниманием пес наблюдал, как я беру чистую ночную рубашку и направляюсь в ванную, чтобы принять душ. Когда я вышла, чистая и расслабившаяся, Дин сидел на пороге, склонив голову набок.
   — Это чтобы быть чистым. Люди любят ходить в душ, — объяснила я ему. — Я знаю, что собаки этого не делают. Видимо, это чисто человеческая черта. — Я почистила зубы и натянула ночнушку. — Давай спать, Дин.
   В ответ он запрыгнул на кровать и лег, свернувшись клубком.
   — Эй! Подожди-ка! — У бабушки был бы инфаркт, если бы ей довелось увидеть на своей кровати собаку. Она считала, что животные хороши, пока проводят ночи вне дома. Ее правило гласило: «Люди внутри, животные снаружи». А у меня снаружи был вампир, а в кровати — колли.
   — Слезай! — потребовала я и указала псу на коврик.
   Медленно и неохотно колли слез с кровати. Усевшись на коврик, он неодобрительно посмотрел на меня.
   — Вот там и спи, — решительно заявила я и залезла в кровать. Я очень устала, и мне было спокойнее теперь, когда рядом была собака. Хотя какой помощи можно было бы ждать в случае нападения — сказать было трудно, ведь мы только что познакомились. Но я готова была сейчас на любое утешение. Я уже засыпала, когда почувствовала, как прогнулась кровать под весом колли. Узкий язык облизал мою щеку. Пес устроился рядом. Я повернулась и погладила его. Пожалуй, это было хорошо.
   Я проснулась на рассвете. Было слышно чириканье птиц, стайками пролетающих мимо, и просто чудесно было поваляться в кровати. Через ночную рубашку я ощущала тепло пса. Должно быть, ночью стало жарко, и я отбросила простыню. Сонно я погладила зверя по голове, пробежав пальцами по густой шерсти. Он придвинулся ближе, обнюхал мое лицо и положил на меня руку.
   Руку?
   Я выскочила из кровати в мгновенье ока и взвизгнула.
   В моей кровати, опершись на локоть, лежал Сэм, глядя на меня с неким удовлетворением.
   — О Господи Боже! Сэм, как ты здесь оказался? Что ты здесь делаешь? Где Дин? — я закрыла лицо руками и отвернулась, но и так уже увидела Сэма целиком.
   — Вуф, — сказал Сэм человеческим голосом, но истина холодной волной окатила меня.
   Я снова обернулась к нему лицом, настолько злая, что готова была взорваться.
   — Ты смотрел вчера, как я раздеваюсь… ты… проклятый пес!
   — Сьюки, — убедительно сказал он. — Выслушай меня.
   Меня осенила еще одна мысль.
   — Ох, Сэм! Билл тебя убьет! — Я уселась на стул, стоявший в углу около двери ванной, оперлась локтями о колени и склонила голову. — О, нет! — произнесла я. — Нет, нет, нет!
   Он встал на колени передо мной. Волнистые золотисто-рыжие волосы на его голове повторялись на груди, а оттуда полоской спускались… Я зажмурилась.
   — Сьюки, я забеспокоился, когда Арлена сказала мне, что ты осталась одна, — начал Сэм.
   — Она не сказала тебе про Буббу?
   — Буббу?
   — Про вампира, которого Билл оставил присматривать за моим домом.
   — А, да, она говорила, что он напомнил ей какого-то певца.
   — Его зовут Бубба. И он не прочь отведать крови домашних животных.
   Я с удовлетворением отметила (сквозь пальцы), как Сэм побледнел.
   — Тогда очень хорошо, что ты впустила меня в дом, — произнес он наконец.
   Я вспомнила его вчерашний облик и спросила:
   — Кто ты, Сэм?
   — Я оборотень. Я решил, что тебе пора узнать про это.
   — И тебе обязательно было действовать вот так?
   — На самом деле, — смущенно ответил он, — я собирался проснуться пораньше и выйти, пока ты еще спишь. Я просто проспал. Когда бегаешь на четырех ногах, как-то устаешь.
   — Я считала, что люди превращаются только в волков.
   — Нет. Я могу стать кем угодно.
   Я была так заинтригована, что оторвала руки от лица и постаралась смотреть только на его лицо.
   — И как часто? — спросила я. — Ты можешь выбирать?
   — Мне приходится менять облик в полнолуние, — объяснил он. — В остальное время я могу это делать, но это сложнее и занимает больше времени. Я могу превратиться в любое животное, на которое смотрю перед превращением. Так что я держал перед собой на столике книжку, открытую на фотографии колли. Колли большие, но не выглядят угрожающе.
   — И что, ты можешь стать птицей?
   — Могу. Но летать мне тяжело. Я всегда боюсь, что зажарюсь на каких-нибудь проводах или влечу в окно.
   — А почему ты хотел, чтобы я узнала?
   — Ты так спокойно приняла то, что Билл — вампир. На самом деле, тебе это даже нравится. Так что я решил проверить, как ты воспримешь мое… состояние.
   — Но ведь то, чем являешься ты, нельзя объяснить вирусом, — резко сказала я, отклоняясь от темы. — В смысле, что ты полностью преображаешься.
   Он ничего не ответил. Он просто смотрел на меня, и его глаза, теперь голубые, были по-прежнему умными и внимательными.
   — То, что ты оборотень — совершенно сверхъестественно. Если это так, то может статься, что и остальное… — медленно и осторожно произнесла я. — И у Билла нет никакого вируса. И то, что ты вампир не объясняется аллергией на серебро или чеснок или солнечный свет… Это просто чушь, которую распространяют о себе вампиры, пропаганда… Чтобы к ним относились спокойнее, как к страдальцам от ужасной болезни. Но на самом деле… на самом деле…
   Я бросилась в ванную, и меня стошнило. К счастью, я успела добраться до унитаза.
   — Да, — сказал Сэм из двери, и голос его был печален. — Мне очень жаль, Сьюки. Но у Билла нет никакого вируса. На самом деле он просто мертв.
 
   Я умылась и дважды почистила зубы. Потом уселась на краю кровати, чувствуя, что слишком устала для продолжения. Сэм сел рядом. Он успокаивающе обвил меня рукой, и я пододвинулась к нему, опершись щекой об основание его шеи.
   — Как-то я слушала радио, — сказала я, совершенно наобум. — Там говорили что-то о криогенезе, о том, как много людей хотели бы просто заморозить свою голову, потому что это гораздо дешевле, чем замораживать все тело.
   — М-м?
   — Угадай, какую песню они поставили в конце.
   — Какую, Сьюки?
   — «Положи мне голову на плечо».
   Сэм издал странный звук, а потом разразился смехом.
   — Слушай, Сэм, — сказала я, когда он успокоился. — Я поняла, что ты имел ввиду, но мне нужно поговорить с Биллом. Я люблю Билла. Я ему верна. А его нет здесь, чтобы высказать свою точку зрения.
   — Дело было не в том, что я хотел отвадить тебя от Билла, хотя это было бы просто замечательно, — Сэм улыбнулся своей редкой ослепительной улыбкой. Теперь, когда я знала его тайну, он вел себя со мной гораздо спокойнее.
   — Тогда в чем же дело?
   — В том, чтобы ты осталась жива, пока убийца не пойман.
   — И поэтому ты голышом проснулся в моей кровати? Для моей защиты?
   Сэму хватило галантности сделать вид, что он смутился.
   — Ну, наверное, я мог бы придумать и что-нибудь получше. Но когда Арлена сказала, что Билл уехал, мне показалось, что лучше, если рядом с тобой будет кто-нибудь. Я знал, что ты не позволишь остаться мне у себя в человеческом облике.
   — Теперь тебе будет проще, ведь ты знаешь, что дом охраняет Бубба.
   — Вампиры сильны и безжалостны, — признал Сэм. — Я подозреваю, что этот Бубба чем-то обязан Биллу, иначе он не стал бы ему помогать. Вампиры не слишком любят делать друг другу одолжения. В их мире царят другие порядки.
   Мне стоило уделить больше внимания словам Сэма, но я сосредоточилась на том, чтобы не вдаваться в подробности происхождения Буббы.
   — Раз уж есть ты и Билл, наверное, в природе должны быть и многие другие чудеса, — сказала я, представив, какое поле для размышления меня ждет. С тех пор, как я встретила Билла, у меня не возникало потребности накапливать про запас темы для размышления, но всегда лучше подготовиться заранее. — Ты расскажешь мне как-нибудь… — Снежный человек? Лохнесское чудовище? Лично я всегда верила в его существование.
   — Ладно, думаю, мне пора домой, — сказал Сэм и с надеждой посмотрел на меня. Он по-прежнему был голым.
   — Да, я думаю, что пора. Но ведь… Ох, черт побери! — Я отправилась наверх посмотреть какую-нибудь одежду. Мне казалось, что Джейсон хранил там что-то на всякий пожарный случай.
   И действительно, в первой же верхней спальне оказались джинсы и рабочая рубашка. Там, под жестяной крышей, было уже жарко. Для верхнего этажа дома существовал другой термостат. Я спустилась и с удовольствием погрузилась в охлажденный кондиционером воздух.
   — Вот, — сказала я, отдавая одежду Сэму. — Надеюсь, это подойдет. — Он посмотрел, словно хотел возобновить разговор, но я слишком хорошо осознавала, что одета только в тонкий нейлон ночной рубашки, а он и вовсе раздет.
   — Одевайся! — решительно потребовала я. — Вон там, в гостиной. — Я выгнала его из комнаты и захлопнула дверь. Решив, что запирать дверь несколько неловко, не стала этого делать. Я оделась в рекордно короткие сроки. Натянула чистое белье, джинсовую юбку и желтую футболку, в которых была вчера. Я сделала макияж, надела сережки, зачесала волосы в хвост, скрепив его желтой заколкой поверх резинки. Когда я взглянула на себя в зеркало, мое настроение поднялось. Но улыбка превратилась в хмурый взгляд, когда мне показалось, что по двору проехала машина.
   Я выскочила из спальни, словно ядро из пушки, надеясь, что Сэм уже оделся и спрятался. Но он придумал кое-что получше — обернулся снова собакой. Одежда валялась на полу, я схватила ее и затолкала в ближайший комод.
   — Славный мальчик, — с энтузиазмом заявила я и почесала пса за ухом. В ответ Дин задрал мне юбку холодным черным носом. — Оставь это, — сказала я, глядя в окно. — Это Энди Бельфлер, — сообщила я псу.
   Энди выбрался из своего доджа, потянулся и направился ко входной двери. Я открыла ее, и Дин оказался рядом.
   Я внимательно посмотрела на Энди.
   — Похоже, ты всю ночь на ногах, Энди. Сделать тебе кофе?
   Пес неустанно вился вокруг меня.
   — Было бы здорово, — ответил он. — Можно войти?
   — Конечно. — Я отошла, а Дин зарычал.
   — А у тебя неплохой сторож. Эй, привет, — Энди нагнулся, чтобы протянуть руку к колли, о котором я просто не могла думать как о Сэме. Дин понюхал руку Энди, но не лизнул ее. Вместо того он продолжал держаться между мной и Энди.
   — Пойдем на кухню, — предложила я. Энди выпрямился и пошел следом за мной. Я включила кофеварку и положила хлеб в тостер. Еще несколько минут ушло на то, чтобы достать сливки, сахар, ложки и чашки. Пора было выяснить, зачем Энди появился у меня. Его лицо было мрачным, он выглядел лет на десять старше, чем обычно. То не было визитом вежливости.
   — Сьюки, где ты была прошлой ночью? Ты ведь не работала?
   — Нет, я была дома, только съездила ненадолго к Мерлотту.
   — А Билл был здесь?
   — Нет, он сейчас в Новом Орлеане. Он остановился в этой новой гостинице во Французском квартале, что специально для вампиров.
   — Ты уверена, что он там?
   — Да, — ответила я и почувствовала, как напряглось у меня лицо. Меня ждали плохие новости.
   — Я не ложился всю ночь, — сообщил мне Энди.
   — Так.
   — Я только что с места преступления.
   — Так, — и я заглянула в его мысли. — Эми Барли? — Я уставилась ему в глаза, чтобы проверить свою догадку. — Эми, которая работала в баре «Славные денечки»? — Имя, которое оказалось наверху стопки потенциальных официанток, которых я отобрала для Сэма. Я посмотрела на пса. Он лежал на полу, держа морду между лапами, и выглядел таким же печальным и подавленным, как и я. Колли жалобно заскулил.