Харт Кэтрин. Шалунья

   Моргану понадобилось несколько долгих минут, чтобы переместить лошадей в заднюю часть сарая, встроенную в землю. Там слой грунта над головой приглушал звуки грозы, и животные немного успокоились.
   — Мы здесь тоже будем в большей безопасности, — сказал Морган. Лицо его было напряжённым и обеспокоенным. — Говорят, что животные ощущают все острее людей. В данном случае меня не удивит, если это окажется правдой.
   Хетер резко кивнула. Взор её был устремлён в переднюю часть сарая, где стены зловеще сотрясались под напором ветра.
   — Тебе не кажется, что изменилось освещение? У него появился какой-то странный оттенок.
   Она была права. Передняя часть сарая, куда свет и дождь просачивались через щели и отверстия в крыше, была залита причудливым желтовато-серым светом.
   — Я пойду взглянуть. Ты оставайся на месте, — приказал Морган. Он вернулся бегом:
   — Боже милостивый! Судя по тому, как несутся эти облака, я готов побиться об заклад, что мы попали в один из пользующихся дурной славой канзасских смерчей.
   — Смерч? — повторила она, и глаза её испуганно раскрылись.
   — Торнадо, — коротко сказал он.
   — О Боже! — воскликнула она с растущей тревогой. — Говорят, они очень опасны. У нас дома их не бывает, но я слышала, что они обладают опустошительной силой. Даже смертельной! — Голос её от растущей паники стал визгливым.
   Морган сел рядом с ней и обнял, чтобы успокоить:
   — Эй, не надо так волноваться. Мы здесь, возможно, в большей безопасности, чем где-либо в другом месте.
   — А как же Гас? И Педро?
   Морган покачал головой:
   — Думаю, они где-нибудь укрылись. Может быть, в доме есть погреб или что-нибудь в этом роде.
   — Надеюсь, что это так, — сказала она, прижимаясь ближе к нему. Завывание ветра ужасающе усилилось. В нём появились какие-то потусторонние звуки, от которых кровь стыла в жилах, а тело покрывалось гусиной кожей. Тяжёлые стропила крыши над передней частью сарая сотрясались, словно они были тонкими прутьями. Оглушающие раскаты грома следовали один за другим. От непрерывных вспышек молний в сарае было ослепительно светло.
   Хетер, взвизгнув от страха, ещё сильнее прижалась к Моргану, спрятав лицо у него на груди:
   — О Морган! Держи меня крепче! Мне так страшно! Мы умрём?
   — Я искренне надеюсь, что нет, дорогая, — сказал он, сжимая её в своих объятиях. — Хотя, если уж умирать, то лучшей смерти, чем обнимая тебя, я не могу придумать. — Он поднял пальцами её лицо и посмотрел ей в глаза. — И всё же мне ужасно не хочется покидать эту землю, не отведав на прощание твоих прелестей. Было бы просто несправедливо, если бы жизнь оборвалась на столь незаконченной ноте.
   Она смотрела ему в глаза как загипнотизированная.
   — Я понимаю, — пробормотала она. — Поцелуй меня, Морган, пожалуйста. Прижми меня к себе и не отпускай.
   Морган с радостью выполнил её просьбу. Своим ртом он захватил её губы. Его поцелуй был горячим и возбуждающим. Их губы слились, дыхание смешалось. Повинуясь молчаливой просьбе, её губы раскрылись, их языки встретились в страстном поединке.
   В её ушах раздавался оглушительный грохот, но были ли то раскаты грома или пульсация крови устремившейся в голову, Хетер не могла определить. Да ей и не было до этого никакого дела, так как руки Моргана ласкали её тело с головы до пят, разжигая в ней желание. Кончиками пальцев он слегка коснулся груди, и её приглушённый стон потерялся в глубине его рта.
   Его губы на мгновение оставили её, чтобы тут же запечатлеть жадные поцелуи на лице и шее. Схватив острыми зубами мочку уха, он начал пощипывать её. От его тёплого и неровного дыхания она дико содрогалась. Язык его проник в глубину уха, возбуждая в маленькой раковине тепло страсти.
   — Прости меня, Господи, но я хочу тебя, Хетер, — пробормотал он. — Хочу больше всего на свете. Больше жизни. Скажи мне, что ты тоже хочешь меня.
   — Да, — шептала она, и её губы искали его.
   Он снова властно завладел её ртом. Его руки возобновили исследование её тела с новой решимостью, смело овладевая грудями и их высокими заострёнными вершинами. Ей казалось, что молнии пронзают тело, оставляя её ослабевшей и податливой. Она нетерпеливо ёрзала в поисках… чего-то, чего сама не могла определить.
   — Хорошо, дорогая, — прошептал он, схватив её и перенося в пустое стойло поблизости. — Я понимаю, милая. Я понимаю.
   Он положил её на ложе из свежей соломы и опустился вслед за ней. Её руки потянулись к нему, её рот слепо искал его, ощущая странную пустоту без этой связи, которую он создал своим теплом и силой. Теперь её губы рванулись ему навстречу. Её язык бесстыдно проник в сладкую тёплую полость его рта, вкушая, дразня и возбуждая его свыше всякой меры, пока он тоже не задрожал от охватившего его желания.
   Поглощённая его запахами, вкусами, огнём, Хетер не сознавала, что он расстегнул её блузку, обнажив перед своим жадным взглядом её почти не прикрытую грудь. Чтобы чувствовать себя удобнее во время дальней поездки на ранчо, она не надела корсет, оставив только нижнюю сорочку. Теперь этот единственный предмет туалета, украшенный кружевами, закрывал её груди от его взгляда. И то ненадолго.
   Когда Морган начал спускать с её плеч узкие бретели, стягивая верх сорочки, Хетер слабо захныкала, сопротивляясь. Её руки поднялись в робкой попытке прикрыть полуобнажённую грудь.
   — Нет, не прячься от меня, — пробормотал Морган умоляющим тоном. — Не стесняйся. Дай мне увидеть тебя, любимая. Дай мне коснуться тебя.
   Как заколдованная, она не стала сопротивляться, поддавшись его нежным уговорам. Он держал её груди в тёплых, мозолистых ладонях, словно они были редчайшими ювелирными драгоценностями. Его бирюзовые глаза нетерпеливо засверкали, когда большие пальцы слегка затеребили поднявшиеся соски. Она содрогнулась от восторга и острого желания, пронзившего её тело от его прикосновения. Тихий стон вырвался из её уст.
   — Ты так прекрасна. Такая мягкая и нежная. Твои груди напоминают мне два сладких шарика ванильного мороженого, украшенных наверху прекрасными клубничками. Я не могу дождаться того момента, когда отведаю их и втяну клубнички вместе с их сладостью в рот.
   Он опустил тёмную голову, ртом нащупывая свою цель, а усами щекоча возбуждённое тело. Влажные губы сомкнулись на одной стоящей торчком вершине. Его язык касался её чувственными мазками, и Хетер чувствовала, как внутри у неё всё тает, плавится и кипит. Он глубоко всасывал, и тайное место, скрытое между её ног, становилось горячим и влажным, пульсируя с настойчивым желанием. Она громко стонала. Руки непроизвольно поднялись, чтобы схватить его голову, крепче прижать к груди и удержать в этом положении в бессознательных поисках восхитительных наслаждений, которыми он одаривал её.
   Рукой он гладил её по пояснице и бедру в гипнотическом ритме, подготавливая к приёму этой новой ласки, перед тем как продвинуться ниже, туда, где его пальцы захватили подол юбки. Рука проскользнула под материю, лаская её ногу длинными, медленными движениями, поднимаясь всё выше и выше, охватывая бедро, чтобы помочь ей раздвинуть ноги.
   — Морган? — вопросительно обратилась она к нему дрожащим голосом.
   — Позволь мне касаться тебя, милая. Тебе будет очень хорошо, любимая. Очень, очень хорошо.
   Говоря это, он ослабил завязки её штанишек и одним плавным движением снял их. Прежде чем она успела возразить, он снова принялся целовать её, одной рукой массируя грудь, а другой накрывая интимное возвышение. Проворные пальцы проникали все глубже, лаская скрытую там мягкую, бархатную щель. Ладонью он поглаживал маленький чувствительный бугорок, который являлся центром её женской страсти. Хетер резко вздрогнула, глубоко вздохнув.
   — Спокойно, любимая, — выдохнул он. — Будет ещё лучше. Много лучше. Всё время будет лучше и лучше. Я обещаю.
   Кончиком пальца он пощупал вход и остался доволен, обнаружив там влагу. Медленно, стараясь не испугать её, он ввёл палец в гладкое углубление. Его собственное тело напряглось, как от боли, почувствовав внутри неё нестерпимый жар. Из её губ вырвался стон. Когда она слегка изогнулась кверху, он чуть не умер от желания быть в ней, но заставил себя ждать, чтобы полностью подготовить её для себя.
   Пока его пальцы гладили и сжимали, Хетер цепенела от охвативших её ощущений. Казалось, что нервный центр в её теле находился там, где он касался рта, грудей и углубления между ног. И всюду разгоралось пламя страсти, которое жадно лизало её возбуждённую плоть, оставляя её ошеломлённой и жаждущей.
   Она гладила его широкие плечи и грудь. Её пальцы нащупали пуговицы его рубашки, и после долгих попыток она наконец распахнула её, оторвав несколько пуговиц. Она любовно проводила ладонями по его груди, восхищённая мягким покровом тёмных волос. Легко потягивая за них, она побудила его опуститься ниже, пока кончики её нежно шевелившихся и в высшей степени возбуждённых грудей не прижались к густой растительности.
   Наконец, когда Морган уже больше не в силах был выносить эту изощрённую пытку, он расстегнул свои брюки и лёг на неё. Хетер умоляла его дать ей ещё один, последний шанс сохранить свою невинность, в то время как он просил не пользоваться его добротой.
   — Если ты будешь настаивать, я остановлюсь. Но я умоляю тебя, Хетер, не проси меня об этом.
   — Нет, — прошептала она, задыхаясь. — Может быть, эта страсть — всё, что мне суждено получить когда-либо от жизни, и я хочу познать её до конца.
   Её ответ ошеломил его, запав глубоко в сердце. Сплетясь телами и слившись с ней в пылком желании губами, он ворвался в неё, пронзив плёнку, которая защищала её девственность. Когда она от неожиданности вскрикнула, он замер. Его кровь кипела. Тело кричало о желании погрузиться в неё ещё глубже. Тем не менее он отказывал себе в этом удовольствии до тех пор, пока не почувствовал, что дрожащие мускулы расслабились и её нетронутая глубина приняла его вторжение. Только тогда он окончательно вошёл в неё, тёплую и влажную.
   Боли больше не было. Просто странное ощущение её тела, принимающего его. Хетер никогда не испытывала ничего подобного, и сравнивать свои чувства ей было не с чем. Она даже не могла представить себе, на что может быть похожа такая близость. Ощущать его глубоко внутри себя, знать, что часть его была охвачена её женским объятием. Чувствовать свою наполненность и его ласкающую напряжённость, касающуюся её самым проникновенным и чудесным способом.
   Он двигался, и в ней поднималась волна чувственности, Неуверенно, инстинктивно она начала двигаться тоже, изгибаясь вверх, чтобы встретить его удары, подгоняя под них свои собственные. Его губы прижались к ней, бормоча слова похвалы и подбадривания ей в ухо. Он заполнял её, гладил её тело своим, погружаясь глубже, быстрее, до тех пор, пока у неё голова не пошла кругом от калейдоскопа красок, а тело напряглось в ожидании чего-то невероятного. Дыхание её стало затруднённым, биение пульса напоминало барабанный бой.
   Затем это случилось. Чудесный взрыв внутри и снаружи, бросивший её душу среда круговерти ветра и звёзд к небесам. Каждая частичка её тела сотрясалась и дрожала от силы этого ослепляющего вихря. От мощи и великолепия захватывало дыхание. И самым невероятным было то, что Морган находился вместе с ней. Всё время. Они слились в криках экстаза. Его руки, оберегая, обнимали её с нежной силой, когда они медленно опускались с высот страсти в царство реальности.
   Поражённая и бездыханная, Хетер лежала под ним в оцепенении и недоверии.
   — Господи, вот это да! — негромко воскликнула она.
   Морган рассмеялся, опершись на локти и глядя на изумлённое выражение её лица:
   — Можешь повторить это ещё раз, дорогая. — Я могу с уверенностью заявить, что и сам никогда не испытывал в жизни такого невероятно чудесного.
   — Земля действительно разверзлась под нами? — спросила она дрожащим голосом. — Я хочу сказать, что читала о таком в стихах и в любовных романах, но всегда считала это выдумкой. Я не думала, что это может произойти в действительности.
   — Да-а, милая, кое-что действительно разверзлось… в некотором смысле.

ГЛАВА 16

   Запечатлев на губах Хетер последний поцелуй, Морган поднялся и оглянулся вокруг.
   — Лучше оденься, принцесса, — посоветовал он с мрачным выражением лица. — Похоже, нас ожидает большая и серьёзная работа.
   Мрачное настроение, внезапно охватившее его, встревожило Хетер. Внезапно она также осознала изменения, произошедшие вокруг них за то время, пока они с Морганом были безмятежно заняты друг другом и ничего не замечали. Одного взгляда было достаточно, чтобы ужаснуться. Задняя часть сарая, которая уходила под землю, была относительно цела — стойла не сломались, а лошади не пострадали, хотя все ещё пребывали в состоянии крайней тревоги. Но передняя часть исчезла! Она была полностью разрушена. Не осталось ни одной стены, двери или крыши. Дождь заливал груду больших балок и досок и кипы сена, которые были в беспорядке разбросаны повсюду подобно игрушкам, бездумно поломанным и разбросанным каким-то гигантским капризным ребёнком.
   Хетер смотрела на следы массового разрушения. Мозг её отказывался что-нибудь понять. Механически, словно в трансе, она принялась натягивать на себя сорочку и блузку, надела штанишки, поправила свои взлохмаченные волосы.
   Заправляя в брюки лишённую пуговиц рубашку, Морган мрачно взирал на жалкие остатки сарая, которые преграждали им дорогу.
   — Ты посиди на месте, Бостон. Мне надо найти безопасную дорогу в этой мешанине.
   — Подожди! — вскричала она, протягивая к нему руки. — Ведь всё ещё идёт дождь. Стоит ли выходить сейчас? Ты уверен, что всё закончилось?
   Морган утвердительно кивнул:
   — Думаю, самое худшее позади. Хетер с беспокойством смотрела ему вслед, когда он начал пробираться в руинах, отбрасывая в сторону обломки, отодвигая разрушенные деревянные конструкции, осторожно убирая те, что были изъедены червоточиной. Действуя так, он постепенно проложил дорогу к тому месту, где раньше был вход в сарай, и исчез из виду. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он вернулся к ней.
   — Лучшее, что я могу сейчас сделать, — сказал он, вытирая испачканное грязью лицо рукавом порванной рубашки, — это пойти впереди, а ты держись за мой ремень и постарайся не наткнуться на что-нибудь. Эта куча обломков очень неустойчива, и малейшее прикосновение может вызвать обвал. Смотри, куда ставишь ногу. Тут есть острые осколки дерева длиной в твою руку, вдобавок из них торчат гвозди.
   Это было самое меньшее из того, что можно было сказать. Хетер убедилась в его словах сама, когда, подоткнув юбки, стала перелезать через кучи балок и досок, цепляясь за них волосами и одеждой, когда они пробирались через опасный лабиринт, в котором он устроил проход. В одной месте им пришлось ползти на животах через туннель в обломках, проявляя осторожность, чтобы ничего не пошевелить, так как в этом случае вся гора обрушилась бы на них. Наконец спустя некоторое время, показавшееся им вечностью, они выбрались на открытое место.
   Ливень сменился частым моросящим дождём. На западе облака начали рассеиваться, и сквозь них уже пробивались отдельные лучи солнца. Вздох облегчения Хетер перешёл в вопль ужаса, когда она посмотрела в сторону дома. Он тоже был весь в развалинах. Огромная куча досок и конструкций.
   — Отец! — закричала она и рванулась к дому, спотыкаясь.
   Морган с обеспокоенным и мрачным лицом преградил ей дорогу.
   — Позволь посмотреть сначала мне, Хетер. Дрожащими пальцами она схватила его за руку:
   — Найди его, Морган. Пожалуйста. — Затем ноги отказали ей, и она опустилась, всхлипывая, в грязь.
   Сначала он нашёл Педро. Выносливый маленький мексиканец был наполовину погребён под тяжёлым кухонным столом. Большая часть кровли и стены обрушилась вокруг него и помешала ему выбраться. Тяжёлый стол чудом защитил его, и Педро, выкрикивавший быстрый поток испанских проклятий, остался жив и сравнительно невредим.
   Освободившись, Педро бросился помогать Моргану в поисках Гаса. Они окликали его и напрягали слух, чтобы уловить хотя бы слабейший ответ, но его не было. Они продолжали поиски, осторожно ступая в развалинах и торопливо роясь в обломках.
   Наконец Педро заметил руку, торчащую из-под обрушившейся кучи кирпича, из которого был сложен камин в гостиной. Остальная часть тела была скрыта под обломками.
   — Айи-и-и! — заголосил Педро. — Dios mio! Бедный сеньор Гас!
   — Перестань вопить, Педро, и помоги мне разобрать эти кирпичи, — мрачно приказал Морган. — Мы должны посмотреть, жив ли он ещё.
   — Я думать, нет, сеньор.
   — Но мы всё равно не можем оставить его в таком положении.
   Им понадобилось четверть часа, чтобы откопать Гаса из-под кучи кирпича. Всё это время Гас не подавал никаких признаков жизни. Не было их и после того, как они извлекли из-под обломков его разбитое и окровавленное тело. Морган начинал склоняться к мнению Педро. Бедный Гас в момент удара, вероятно, был застигнут врасплох. Хетер будет неутешна.
   Наконец они полностью освободили Гаса, и Морган осторожно перевернул его на спину. Не испытывая особой надежды, он приложил пальцы к шее, нащупывая пульс. К своему удивлению и облегчению, он нашёл его. Пульс был слабый и неровный.
   — Он жив, — сказал Морган взволнованному Педро. — Я не знаю, сколько он ещё проживёт, но пока он жив. Пойди позови Хетер. Только предупреди её, что отец в плохом состоянии. Для неё будет большим ударом увидеть его таким.
   Педро побежал за ней. Едва Хетер увидела своего отца, как бросилась на пол рядом с ним.
   — О, папа! — вскричала она, нежно касаясь его исцарапанной, грязной щеки. — Папа, пожалуйста, не умирай! — Незамечаемые ею слёзы текли по её щекам.
   — Мы должны доставить его в город к доктору, — сказал Морган. — Я не могу судить, насколько серьёзны его раны, но думаю, что довольно тяжёлые. Я вижу, например, что левая нога у него сломана, и Бог знает, какие там повреждения внутри.
   — Но как? — уныло спросила Хетер. — Лошади отрезаны в стойлах. Мы сами еле выползли из сарая.
   — Мы с Педро вызволим их оттуда. Или же поймаем пару лошадей на пастбище, если они ещё там, и запряжём их в фургон, если будет надо. Они, вероятно, не приучены бегать в упряжке, но мы заставим их.
   — Если мы найдём фургон и он окажется цел, — напомнила она.
   Педро принёс пару одеял, и, используя их как носилки, они вынесли Гаса из разрушенного дома. Странно, но покосившееся переднее крыльцо осталось совершенно целым, и Гаса уложили на нём.
   — Останься с ним, Хетер. Оторви полосу от твоей нижней юбки и попробуй немного очистить его лицо. Может быть, тебе удастся остановить кровотечение из раны на его голове. Мы с Педро позаботимся о лошадях и фургоне.
   — Поторопись, Морган. Пожалуйста, — умоляла она.
   Морган и Педро сумели расчистить в разрушенном сарае тропинку и вывели лошадей из стойл. С фургоном всё было иначе. Он исчез. Его не было видно на скотном дворе, хотя Педро клялся, что он стоял рядом со старым курятником. Курятник, кстати, тоже исчез. На том месте, где он находился, не осталось ни одной щепки. Тем не менее всего лишь на расстоянии каких-нибудь двенадцати футов осталась целёхонькой старая уборная, несмотря на её очевидную непрочность.
   Озадаченный и обеспокоенный, Морган пытался придумать более подходящий план действий.
   — Может быть, нам удастся смастерить носилки, — сказал он. — Попробуем натянуть одеяла на двух деревяшках.
   — Подождите, сеньор! — воскликнул Педро. — Смотрите! Смотрите!
   Морган посмотрел в том направлении, куда указывал Педро. Его глаза расширились от изумления. Там, прямо на середине пастбища, стоял старый курятник, по всем признакам совершенно целый, до единого гвоздя. На его оцинкованной крыше примостился фургон, с виду в отличном состоянии.
   — Черт бы меня побрал! — заявил Морган, присвистнув от удивления. — Это самое удивительное из всего, что мне приходилось видеть в жизни!
   — Мне тоже, — подтвердил Педро и наскоро осенил себя крестом.
   Хотя это был тяжёлый, изнурительный труд, Морган и Педро сумели обвязать фургон верёвками и опустить его на землю. Из подземной части сарая они достали сбрую, которой хватило, чтобы запрячь пару лошадей, и сухой соломы, чтобы выстелить дно фургона. Со всей возможной осторожностью они погрузили Гаса в фургон. Хетер разместилась рядом с отцом, положив его голову себе на колени. Морган уселся на своё место и взял вожжи.
   — Ты уверен, что не хочешь ехать с нами, Педро? — спросил он в последний раз.
   Педро отрицательно покачал головой:
   — Grasias, нет. Я остаюсь здесь и смотреть за животными для сеньора Гаса. Ты вези его в город быстро. Не беспокоиться о Педро. Со мной все быть в порядке.
   — Я пришлю пару человек с припасами, чтобы помочь тебе, — пообещал Морган. — Я только молю Господа, чтобы Додж ещё был на месте.
   Хотя они понимали, что надо торопиться, им пришлось перейти на умеренный ход, чтобы не беспокоить раны Гаса. К этому времени они уже достигли окрестностей Додж-Сити. По всем признакам город избежал судьбы, постигшей ранчо Гаса. Все здания стояли на своих местах, и в барах и пивных, расположенных вдоль Фронт-стрит, было, как обычно, оживлённо. Когда Морган остановил фургон возле «Галереи» и крикнул Боба и Ллойда, он уже понял, что торнадо миновал город.
   Морган немедленно взял на себя руководство, выкрикивая приказания, как армейский сержант. В этот момент, учитывая серьёзность ситуации, никто не осмелился оспаривать его право на это. В течение нескольких минут Гас был уложен в постель, и док Дженкинс занял место у его кровати. Морган расположился с противоположной стороны, готовый отдать новые указания в соответствии с поручениями врача. Хетер стояла в ногах отца, бледная, словно привидение. Нервы её были напряжены, как струны, в ожидании решения врача.
   Дженкинс закончил осмотр. Со вздохом он сказал:
   — Я не буду обманывать вас или давать обещания, которых не смогу выполнить. Боюсь, что в течение некоторого времени положение будет неясным, нет никакой гарантии, что Гас выкарабкается. Он здорово пострадал как внутри, так и внешне. И мне не нравится то обстоятельство, что он до сих пор не пришёл в себя. Это плохой признак. Я вправил ногу и руку, перевязал ему ребра и сделал всё, что было в моих силах. Но всё будет зависеть главным образом от Гаса и от Бога, и они сами решат, жить ему или нет. Тем не менее, Гас — сильный парень, а воля к жизни творит чудеса.
   Весь штат работников и многие из постоянных посетителей были огорчены печальными известиями. Ужасная новость распространилась со скоростью лесного пожара, и вскоре даже улица перед пивной была заполнена людьми, желавшими узнать, что случилось и насколько Гас тяжело ранен. Естественно, Арлен Клэнси также узнала об этом и поспешила прийти.
   Несмотря на усталость, Морган разогнал толпу любопытных, заявив, что бар этим вечером будет закрыт, и заверил, что обо всех новостях будет объявлено утром.
   — Сейчас идите по домам, — повторял он устало. — Гас отдыхает, ему созданы все удобства, и док Дженкинс намеревается провести здесь ночь. Мисс Блэйр-Бёрнс и так достаточно переживает, да ещё вы все собрались здесь, как будто хотите проводить в последний путь человека, который ещё даже не умер. Пожалуйста, идите домой… и молитесь.
   Но прогнать Арлен было нелегко.
   — Я должна увидеть его, помочь ухаживать за ним. Он может захотеть, чтобы я была рядом. Морган предпринял дипломатический манёвр:
   — Миссис Клэнси, я знаю о вашей близости с Гасом, но вы ничем не поможете в данный момент. Может быть, вы сможете навестить его завтра. Надеемся, он придёт к этому времени в сознание.
   Подбородок Арлен задрожал, но она стояла на своём:
   — Я не уйду, пока не увижу его своими глазами и не услышу, что сказал доктор. Не сомневайтесь, я не сделаю ничего, что может побеспокоить Ангуса, но я должна увидеть его. Пожалуйста. — В её серых глазах блестели слёзы.
   Морган не устоял перед её откровенным отчаянием:
   — Наверное, ему не повредит, если вы посидите рядом с ним немного, пока доктор Дженкинс не прогонит вас.
   События этого длинного, насыщенного переживаниями дня утомили Хетер, и она валилась с ног, засыпая на ходу, но не решаясь покинуть постели своего отца. Она боялась, что он очнётся и станет звать её или, ещё хуже, умрёт, думая, что она так — мало любила его и поэтому ушла.
   — Пойди хотя бы поешь чего-нибудь и приведи себя в порядок, — нежно уговаривал её Морган. — Это взбодрит тебя, а миссис Клэнси или я позовём, если он шевельнётся.
   Он проводил её до двери и легонько подтолкнул по направлению к девушкам, которые собрались в коридоре у входа в жилые покои Гаса.
   — Кто-нибудь из вас позаботится о ней? — спросил он. — Помогите ей переодеться во что-нибудь чистое и удобное и дайте немного горячего супа или чаю.
   — Конечно, Морган, — отозвалась Бренди, дружески обнимая Хетер за талию. — Пойдём, милая. И правда, вид у тебя как у загнанной лошади, которую, не высушив, поставили в стойло.
   Хетер слегка вздрогнула. Выражение её лица моментально стало ошеломлённым и смущённым.
   — В самом деле, я, наверное, так и выгляжу, — пробормотала она больше самой себе, чем кому-нибудь ещё.
   Казалось невероятным, что за несколько коротких часов произошло так много важных событий, сместивших её безопасный, упорядоченный мир с его оси, бросивших её в плавание по бурному морю страстей. Неужели только этим утром, здоровые и невредимые, она, Гас и Морган отправились на ранчо? Теперь ранчо её отца было наполовину разрушено опустошительным ураганом, а сам он лежал без сознания, и жизнь его была в опасности. Это не поддавалось её пониманию.