Страница:
На следующее утро Бетия поняла, что была права. Эрик не собирался выпускать ее из замка до тех пор, пока Уильям не будет мертв. За завтраком она терпеливо слушала, что она может и что не может делать и почему она не должна покидать замок. В сложившейся ситуации не было вины ни ее, ни Эрика, но Бетия проклинала все на свете.
Когда Эрик оставил ее, Бетия поднялась и пошла обратно в комнату. Пришло время хорошенько пострадать. На ходу Бетия поморщилась. Прошлой ночью Эрик любил ее очень страстно, но слегка грубо и как будто отчаянно. Бетия понимала, что он боится за нее. Казалось, за его беспрестанными поисками Уильяма стоит нечто большее, нежели долг и обещание защитить ее и Джеймса.
Бетия зашла в комнату, улыбнулась Гризелле, перестилавшей постель, и выглянула в окно. Мужчины упорно тренировались. Она немного понаблюдала за поединком Эрика и кузена Дэвида, лязг мечей заставил ее поморщиться. Эрик был хорошим воином, быстрым и сильным. Это ее немного успокаивало. Разумеется, кузен не пытался убить его. Затем она увидела груду мечей, сваленных под навесом у оружейника.
– Они скоро уедут, – сказала Гризелла, становясь рядом с Бетией и наблюдая за мужчинами во дворе.
– Как скоро? – спросила Бетия, пытаясь скрыть дрожь в голосе.
– Через несколько дней, а может, и раньше. Они ждут, когда несколько родичей леди Мэлди присоединятся к ним. Питер говорит, что Киркалди жаждут отомстить Битонам. Битон соблазнил и бросил сестру старого лорда.
– Да, отец Эрика и мама Мэлди. Что ж, по крайней мере, за Эриком пойдет большая армия.
Гризелла слабо улыбнулась:
– Я тоже схожу с ума от тревоги. Провела столько времени, напоминая себе, что это просто очередная битва, в которой будет сражаться мой муж.
– Но это еще и земля, из-за которой и затеяли все это.
– Говорят, люди рождаются, чтобы владеть поместьем, или женятся ради этого. Да, это земля. Это земля твоего мужа, и он имеет право вернуть ее. Мой Питер сражается за тебя и за сэра Эрика, но также и за нас. Он идет воевать за лучшую жизнь для нас и наших детей. За собственный дом. Может быть, за несколько монет в кошельке. За то, чтобы Питер или наш сын когда-нибудь мог занять то положение, которого достоин.
– Я не думала, что тебе так тяжело жилось в Данби, – тихо сказала Бетия.
– Нет, не тяжело. Просто не было возможности ничего изменить. Питеру почти тридцать, а он все еще не посвящен в рыцари. Когда они с Боуэном появились в Данби, там много сражались. Они не раз и не два рисковали жизнью, чтобы защитить замок и его обитателей. Да, они незаконнорожденные, но не низкого происхождения. Их отцы были рыцарями. Впрочем, я не думаю, что они ожидали, что твой отец посвятит их в рыцари.
– Я была маленькой, но все равно помню, как много Питер и Боуэн сделали для обороны Данби.
– Но они не были за это вознаграждены. Ни разу за прошедшие годы. Твой отец поставил их командовать своими людьми и обучать их. Он считал, что они достаточно хороши для этого, но недостойны того, чтобы посвятить их в рыцари.
– Эрик сделает это.
– Да, если они хорошо послужат ему, – пожала плечами Гризелла. – Право ставить перед именем приставку «сэр» не сделает их богаче, но принесет уважение даже со стороны тех, кто не знает их. У меня сердце не на месте, когда я думаю, что мой муж уходит воевать, но я не стану удерживать его. Питер жаждет рыцарского звания, и я не должна лишать его этого шанса.
Когда Гризелла ушла, Бетия растянулась на кровати и зарылась лицом в подушку. Битва с сэром Грэмом Битоном становилась все сложнее. Эрик сражался за наследство. Мюрреи хотели поддержать Эрика и избавиться от ненадежного соседа. Макмилланы – отомстить сэру Грэму за ложь, заставившую лэрда Билахана отвергать собственного племянника. Киркалди – потому что Битон обесчестил одну женщину из их клана и потому что Эрик – сводный брат другой. Драммонды будут сражаться за нее. Мужчины, подобные Питеру и Боуэну, пойдут воевать за почести, в которых им так долго отказывали, – почести, которые принесут их семьям лучшую жизнь. Бетия подозревала, что еще несколько человек присоединятся к войску просто из любви к сражениям.
Сожалея, что Питеру и Боуэну было отказано в заслуженной награде, Бетия вновь задумалась об отце и семье. Слезы наполнили ее глаза, когда она до конца осознала горькую правду – она никогда не была нужна своим родным. Это объясняло злость, каждый раз охватывавшую Эрика при виде ее родителей, – та же злость иногда была видна в Боуэне, Питере и Уоллесе. Бетия почувствовала себя совсем глупой.
Она погрузилась в свои страдания так глубоко, что не сразу заметила, как кто-то сел на кровать рядом с ней. Еще не повернув голову, Бетия поняла, что это Эрик. Она поспешно вытерла слезы рукавом, хотя знала, что уже слишком поздно скрывать, что она только что плакала.
– Болит рука? – спросил Эрик, покрывая поцелуями мокрые от слез щеки.
– Нет. Правда не болит, – настояла Бетия, когда он нахмурился. – Это всего лишь царапина.
– Значит, я застал тебя в разгар большого страдания?
– Вселенских масштабов. Я даже не знаю, как долго пребываю в нем.
– Уже пора обедать.
– Боже! – Бетия вскочила с кровати. – Сейчас я приведу себя в порядок. Я быстро.
Эрик смотрел, как она умывается, разглаживает складки на платье и закалывает волосы. Он хотел спросить, почему она плакала, но боялся ответа. Немногим ранее он заметил, что Бетия наблюдала за его тренировкой, а теперь застал ее в слезах. Когда бы он ни пытался поговорить с ней о предстоящей битве, Эрик получал ответ, что она просто разделяет извечный женский страх за жизнь близких. Он верил ей, но опасался, что это не все.
Эрик вздохнул и сказал себе, что он – трус. Если Бетия до сих пор думает, что он идет воевать только ради земли, если все еще считает это пустой тратой времени, он не желает этого слышать. Особенно накануне битвы.
– Завтра? – удивленно спросила Бетия, сидя в кровати и потрясенно глядя на Эрика. – Ты едешь в Дублин завтра?
– Да, на рассвете.
«Это многое объясняет», – подумала Бетия, продолжая смотреть на него. После обеда Эрик куда-то пропал. Все еще в подавленном настроении, она провела остаток дня, играя с Джеймсом и мастеря для него одежду. Когда Эрик принес ужин в комнату, она сочла, что это очень мило. Теперь Бетия подозревала, что Эрик просто не хотел, чтобы она слушала разговоры в зале и узнала, что Киркалди уже приехали. Это особенно проясняло скорость, с которой он затащил ее в постель, и само ожесточенное действо. Возможно, Эрик надеялся, что она будет слишком пресыщена, чтобы интересоваться новостями.
– Милая, что ты на это скажешь? – наконец спросил Эрик, чувствуя себя немного неловко под ее пристальным взглядом.
– Я думаю, что ты очень хитер, – пробормотала Бетия. Из последних сил она подавила желание накричать на него, потребовать, чтобы он не уезжал. Она похолодела от одной мысли о его отъезде, но затем подумала, что это может быть их последняя ночь вместе. Она не испортит ее мольбами, слезами и упреками.
– Бетия, мне нужно ехать. – Эрик нахмурился, когда она запечатала ему рот поцелуем и прижалась к нему всем телом.
– Я не хочу говорить об этом, – тихо сказала она.
– Мы больше не можем избегать этого разговора, душа моя.
– Я могу, по крайней мере, сегодня. Я не хочу об этом думать.
– Сомневаюсь, что у тебя получится.
– А ты мне поможешь. Я хочу, чтобы ты любил меня, пока хватит сил, чтобы мой мозг был затуманен страстью, и я не думала ни о чем, кроме тебя, чтобы под утро я наконец забылась сном.
Эрик улыбнулся, с удовольствием подыгрывая ей. Это ему нравилось больше, чем слезы и споры. Он увезет с собой сладкие воспоминания.
– Люби меня до беспамятства, – попросила Бетия. – Сделай так, чтобы я настолько ослабела, что не смогла бы даже слезть с кровати и увидеть, как ты уезжаешь. А когда я проснусь с утра, я хочу, чтобы моей первой мыслью было воспоминание о прошлой ночи. Ты сможешь сделать это для меня, Эрик?
– Думаю, у нас все получится, – сказал Эрик и поцеловал ее.
Глава 20
Когда Эрик оставил ее, Бетия поднялась и пошла обратно в комнату. Пришло время хорошенько пострадать. На ходу Бетия поморщилась. Прошлой ночью Эрик любил ее очень страстно, но слегка грубо и как будто отчаянно. Бетия понимала, что он боится за нее. Казалось, за его беспрестанными поисками Уильяма стоит нечто большее, нежели долг и обещание защитить ее и Джеймса.
Бетия зашла в комнату, улыбнулась Гризелле, перестилавшей постель, и выглянула в окно. Мужчины упорно тренировались. Она немного понаблюдала за поединком Эрика и кузена Дэвида, лязг мечей заставил ее поморщиться. Эрик был хорошим воином, быстрым и сильным. Это ее немного успокаивало. Разумеется, кузен не пытался убить его. Затем она увидела груду мечей, сваленных под навесом у оружейника.
– Они скоро уедут, – сказала Гризелла, становясь рядом с Бетией и наблюдая за мужчинами во дворе.
– Как скоро? – спросила Бетия, пытаясь скрыть дрожь в голосе.
– Через несколько дней, а может, и раньше. Они ждут, когда несколько родичей леди Мэлди присоединятся к ним. Питер говорит, что Киркалди жаждут отомстить Битонам. Битон соблазнил и бросил сестру старого лорда.
– Да, отец Эрика и мама Мэлди. Что ж, по крайней мере, за Эриком пойдет большая армия.
Гризелла слабо улыбнулась:
– Я тоже схожу с ума от тревоги. Провела столько времени, напоминая себе, что это просто очередная битва, в которой будет сражаться мой муж.
– Но это еще и земля, из-за которой и затеяли все это.
– Говорят, люди рождаются, чтобы владеть поместьем, или женятся ради этого. Да, это земля. Это земля твоего мужа, и он имеет право вернуть ее. Мой Питер сражается за тебя и за сэра Эрика, но также и за нас. Он идет воевать за лучшую жизнь для нас и наших детей. За собственный дом. Может быть, за несколько монет в кошельке. За то, чтобы Питер или наш сын когда-нибудь мог занять то положение, которого достоин.
– Я не думала, что тебе так тяжело жилось в Данби, – тихо сказала Бетия.
– Нет, не тяжело. Просто не было возможности ничего изменить. Питеру почти тридцать, а он все еще не посвящен в рыцари. Когда они с Боуэном появились в Данби, там много сражались. Они не раз и не два рисковали жизнью, чтобы защитить замок и его обитателей. Да, они незаконнорожденные, но не низкого происхождения. Их отцы были рыцарями. Впрочем, я не думаю, что они ожидали, что твой отец посвятит их в рыцари.
– Я была маленькой, но все равно помню, как много Питер и Боуэн сделали для обороны Данби.
– Но они не были за это вознаграждены. Ни разу за прошедшие годы. Твой отец поставил их командовать своими людьми и обучать их. Он считал, что они достаточно хороши для этого, но недостойны того, чтобы посвятить их в рыцари.
– Эрик сделает это.
– Да, если они хорошо послужат ему, – пожала плечами Гризелла. – Право ставить перед именем приставку «сэр» не сделает их богаче, но принесет уважение даже со стороны тех, кто не знает их. У меня сердце не на месте, когда я думаю, что мой муж уходит воевать, но я не стану удерживать его. Питер жаждет рыцарского звания, и я не должна лишать его этого шанса.
Когда Гризелла ушла, Бетия растянулась на кровати и зарылась лицом в подушку. Битва с сэром Грэмом Битоном становилась все сложнее. Эрик сражался за наследство. Мюрреи хотели поддержать Эрика и избавиться от ненадежного соседа. Макмилланы – отомстить сэру Грэму за ложь, заставившую лэрда Билахана отвергать собственного племянника. Киркалди – потому что Битон обесчестил одну женщину из их клана и потому что Эрик – сводный брат другой. Драммонды будут сражаться за нее. Мужчины, подобные Питеру и Боуэну, пойдут воевать за почести, в которых им так долго отказывали, – почести, которые принесут их семьям лучшую жизнь. Бетия подозревала, что еще несколько человек присоединятся к войску просто из любви к сражениям.
Сожалея, что Питеру и Боуэну было отказано в заслуженной награде, Бетия вновь задумалась об отце и семье. Слезы наполнили ее глаза, когда она до конца осознала горькую правду – она никогда не была нужна своим родным. Это объясняло злость, каждый раз охватывавшую Эрика при виде ее родителей, – та же злость иногда была видна в Боуэне, Питере и Уоллесе. Бетия почувствовала себя совсем глупой.
Она погрузилась в свои страдания так глубоко, что не сразу заметила, как кто-то сел на кровать рядом с ней. Еще не повернув голову, Бетия поняла, что это Эрик. Она поспешно вытерла слезы рукавом, хотя знала, что уже слишком поздно скрывать, что она только что плакала.
– Болит рука? – спросил Эрик, покрывая поцелуями мокрые от слез щеки.
– Нет. Правда не болит, – настояла Бетия, когда он нахмурился. – Это всего лишь царапина.
– Значит, я застал тебя в разгар большого страдания?
– Вселенских масштабов. Я даже не знаю, как долго пребываю в нем.
– Уже пора обедать.
– Боже! – Бетия вскочила с кровати. – Сейчас я приведу себя в порядок. Я быстро.
Эрик смотрел, как она умывается, разглаживает складки на платье и закалывает волосы. Он хотел спросить, почему она плакала, но боялся ответа. Немногим ранее он заметил, что Бетия наблюдала за его тренировкой, а теперь застал ее в слезах. Когда бы он ни пытался поговорить с ней о предстоящей битве, Эрик получал ответ, что она просто разделяет извечный женский страх за жизнь близких. Он верил ей, но опасался, что это не все.
Эрик вздохнул и сказал себе, что он – трус. Если Бетия до сих пор думает, что он идет воевать только ради земли, если все еще считает это пустой тратой времени, он не желает этого слышать. Особенно накануне битвы.
– Завтра? – удивленно спросила Бетия, сидя в кровати и потрясенно глядя на Эрика. – Ты едешь в Дублин завтра?
– Да, на рассвете.
«Это многое объясняет», – подумала Бетия, продолжая смотреть на него. После обеда Эрик куда-то пропал. Все еще в подавленном настроении, она провела остаток дня, играя с Джеймсом и мастеря для него одежду. Когда Эрик принес ужин в комнату, она сочла, что это очень мило. Теперь Бетия подозревала, что Эрик просто не хотел, чтобы она слушала разговоры в зале и узнала, что Киркалди уже приехали. Это особенно проясняло скорость, с которой он затащил ее в постель, и само ожесточенное действо. Возможно, Эрик надеялся, что она будет слишком пресыщена, чтобы интересоваться новостями.
– Милая, что ты на это скажешь? – наконец спросил Эрик, чувствуя себя немного неловко под ее пристальным взглядом.
– Я думаю, что ты очень хитер, – пробормотала Бетия. Из последних сил она подавила желание накричать на него, потребовать, чтобы он не уезжал. Она похолодела от одной мысли о его отъезде, но затем подумала, что это может быть их последняя ночь вместе. Она не испортит ее мольбами, слезами и упреками.
– Бетия, мне нужно ехать. – Эрик нахмурился, когда она запечатала ему рот поцелуем и прижалась к нему всем телом.
– Я не хочу говорить об этом, – тихо сказала она.
– Мы больше не можем избегать этого разговора, душа моя.
– Я могу, по крайней мере, сегодня. Я не хочу об этом думать.
– Сомневаюсь, что у тебя получится.
– А ты мне поможешь. Я хочу, чтобы ты любил меня, пока хватит сил, чтобы мой мозг был затуманен страстью, и я не думала ни о чем, кроме тебя, чтобы под утро я наконец забылась сном.
Эрик улыбнулся, с удовольствием подыгрывая ей. Это ему нравилось больше, чем слезы и споры. Он увезет с собой сладкие воспоминания.
– Люби меня до беспамятства, – попросила Бетия. – Сделай так, чтобы я настолько ослабела, что не смогла бы даже слезть с кровати и увидеть, как ты уезжаешь. А когда я проснусь с утра, я хочу, чтобы моей первой мыслью было воспоминание о прошлой ночи. Ты сможешь сделать это для меня, Эрик?
– Думаю, у нас все получится, – сказал Эрик и поцеловал ее.
Глава 20
– Где твоя жена?
Эрик усмехнулся, посмотрев на Мэлди и Балфура, затем на Найджела, только что вышедшего из замка. Он мог бы поклясться, что они боятся, как бы Бетия не выказала своего неодобрения. Они все понимали ее, но Эрик также знал, что они думают – ей следует сделать над собой усилие и дать понять, что она полностью поддерживает его. Хотя ему тоже этого очень хотелось, Эрик решил, что он с удовольствием объяснит семье, почему с ними нет Бетии.
– Жизель тоже здесь нет, – уточнил Эрик, не в силах сопротивляться желанию помучить их еще немного.
– Жизель скоро рожать, – сказал Найджел. – Она спит. Я так и не решился тревожить ее.
– Моя жена тоже спит. Ее сейчас не смогла бы разбудить целая армия.
– Она тоже беременна?
– Не знаю, она не говорила. Нет, она спит потому, что я всю ночь не давал ей уснуть.
Балфур округлил глаза:
– Боюсь, что это чистой воды бахвальство. Ты выглядишь отдохнувшей, – шутливо упрекнул он жену. – Решила поберечь мои силы?
– Она просто не просила тебя любить ее до беспамятства, – кивнул Эрик ошеломленным родственникам. – Я не вру. Бетия хотела, чтобы я любил ее до полного изнеможения. А я, будучи послушным мужем, – Эрик не обратил внимания на усмешки братьев, – согласился. Нет, в самом деле, прежде чем провалиться в сон, Бетия сказала мне, что так устала, что будет спать до тех пор, пока битва не закончится нашей полной победой.
– Надеюсь, у тебя еще хватит сил поднять меч против сэра Грэма, – сказал Найджел, подталкивая Эрика к лошадям. – Или попросить его подождать, пока ты отдыхаешь?
Мэлди прервала перепалку, поцеловав их поочередно в щеку и пожелав удачи. Минутой позже они уже выехали за ворота. Рассвет окрасил все вокруг в мягкие, теплые тона, и было трудно поверить, что всего через несколько часов начнется кровопролитная битва. Эрик испытывал странную смесь возбуждения и печали. Он знал, что причиной горьких чувств стало неодобрение Бетии.
Он старался выкинуть из головы грустные мысли. Несколько раз Бетия спрашивала его о мотивах предстоящей борьбы. Снова заглянув себе в душу, Эрик не нашел там алчности и удивился, почему Бетия не видит этого. Дублин – его земля. Ее надо вернуть, и он чувствовал, что с этим Бетия тоже согласна.
Но она все еще не выказала ему свою поддержку. Эрик не знал, почему это так ранит его. Он прав. Битва была обоснованна. Этого должно быть достаточно, чтобы удовлетворить его, вне зависимости от того, что думает жена.
– Для парня, ублажавшего свою молодую жену до потери пульса, у тебя слишком мрачное выражение лица, – подъезжая, сказал Балфур.
– Может быть, он просто вспоминает, что вовсе не его любовное искусство усыпило ее, – присоединился к ним Найджел, – а то, что бедняжка ударилась головой о спинку кровати, когда наш Эрик энергично ублажал ее.
– Как остроумно. – Эрик вздохнул и покачал головой. – Боюсь, я расстраиваюсь потому, что мне не удалось заслужить ее уважение.
– С чего ты решил, что Бетия не уважает тебя? – спросил Балфур.
– Она ни разу не попыталась поддержать меня.
– Она показала это словом или делом?
– Нет, но… – начал Эрик.
– Я не видел, чтобы она смотрела на тебя или вела себя неуважительно. А ты, Найджел?
– И я. – Найджел улыбнулся Эрику. – Ты бы попробовал с ней сначала поговорить прошлой ночью.
Эрик поморщился:
– Я собирался, но когда она попросила любить ее до беспамятства, я позабыл обо всем на свете. – Он усмехнулся в ответ на смех братьев, вздохнул и покачал головой: – Да я и хотел, чтобы так было. Наверное, я просто боялся услышать правду.
– Думаю, ты слишком переживаешь из-за этого, – заключил Балфур. – То, что Бетия не хочет, чтобы эта битва состоялась, не значит, что она не уважает тебя или подвергает сомнению твои права на Дублин. Мэдди сказала, что Бетия вовсе не считает тебя похожим на мерзавцев вроде Уильяма или сэра Грэма. И с чего ты взял, что она должна поддерживать тебя во всем и соглашаться со всем, что ты скажешь, только потому, что вышла за тебя замуж?
– Я этого и не жду. Просто я стремился к этому половину жизни. Каждое письмо, каждая петиция, каждая поездка ко двору и каждый заключенный союз подкреплялись мыслью, что этот день настанет. Я вырос, борясь за свои права. Да, я старался добиться этого мирным путем. Полагаю, я хочу, чтобы Бетия понимала это, чтобы она разделила со мной мою победу.
– Думаю, она разделит, если только эта битва не оставит тебя или тех, кто ей дорог, на поле боя.
– Расслабься, – посоветовал Найджел. – Сосредоточься лучше на сэре Грэме. Оставь мысли о Бетии на потом. Она будет ждать тебя в Донкойле. Девушка, возможно, не хочет, чтобы ты уезжал на войну, но, я уверен, она будет ждать тебя с открытой душой. Сэр Грэм, однако, будет ждать тебя с мечом наголо.
Эрик посмотрел на воинов, выстроившихся на парапетах Дублина, и выругался. В последнем письме, три дня назад, он дал Битону последний шанс последовать приказу короля и завершить дело мирным путем. Он даже перечислил всех своих союзников. Но даже понимание того, сколь мощные силы собрались против него, не вразумило Битона. Эрик сомневался, что у него хватит денег заплатить наемникам. Он не мог винить Бетию в том, что она подвергала сомнению это безумие.
– Кажется, он собрался сражаться до последней капли крови, – сказал Найджел, пытаясь оценить силы противника. – Будет нелегко проникнуть внутрь.
– Но мы должны, – ответил Эрик. – Может быть, если мы первыми пойдем в бой, некоторые наемники сэра Грэма решат, что не желают умирать.
– Да, – согласился Балфур, – это стоит попробовать. Я не хочу использовать людей как пушечное мясо. Если мы не найдем способ быстро проникнуть внутрь, я оставлю попытки.
– Согласен, – сказал Эрик, полностью разделяя мнение Балфура.
Ему казалось отвратительной мысль о пустой гибели людей под стенами хорошо укрепленной крепости, когда под конец трупов сбирается столько, что бессердечный лорд может просто забраться по ним на стены и торжествовать победу. Первая атака на Дублин была короткой и яростной. Она закончилась так быстро потому, что на них обрушился град стрел. К счастью, ранено было всего несколько человек, так как его люди умели использовать свои щиты. Однако карабкаться на стены с мечом в руке, держа щит при этом над головой, было невозможно.
Затем они попробовали осадные машины. Деревянные башни защищали их от стрел, но оказались бессильны перед огнем, кипящей водой или маслом. Погибло еще несколько человек. Эрик знал, что их нежелание терять людей расценивается сэром Грэмом как проявление слабости, но не жалел об этом.
– Похоже, нам придется осадить замок, – сказал сэр Дэвид, подойдя к братьям Мюрреям, наблюдавшим за происходящим на стенах Дублина. – Если мы не можем победить их в бою, нужно выкурить их из крепости.
– Битон хорошо подготовился к атаке, – заметил Эрик. – Он может быть готов и к осаде.
Оглядев неухоженные поля, Дэвид спросил:
– С чем?
– Да, – пробормотал Найджел, тоже посмотрев вокруг. – Дублин превратился в руины быстрее, чем я думал. Оно тебе надо?
– Это моя земля. – Эрик выругался, снял шлем и провел рукой по волосам. – Отказавшись последовать приказу короля и покинуть замок, сэр Грэм совершил государственную измену. Он – покойник.
– Тогда, может быть, нам стоит уведомить монарха и позволить королевской армии выбить Битона из замка.
– Мы все равно должны осадить замок, чтобы он не мог сбежать до прихода королевской армии. К тому же я служил королю и знаю, как действует его войско. Они не оставят здесь камня на камне.
– Посмотрите, кого я привел, – сказал Боуэн, подходя к ним вместе с пухленькой седой женщиной. – Это мистрис Леона Битон. Всю свою жизнь она прослужила горничной в замке.
– Да, – подтвердила женщина. – Я пошла в услужение, когда мне было всего семь лет. Вот уже сорок лет прошло с тех пор, как я попала в это проклятое место.
– Так вы служили, когда моя мать жила здесь? – спросил Эрик.
– Если вы сэр Эрик, то да.
Извинившись за то, что не представил ей присутствующих, Эрик тотчас исправил упущенное.
– Вы всё это время жили в замке?
– Да. Я была ребенком, когда ваш отец убил старого лэрда, и жила здесь, когда Мюрреи избавили нас от этого исчадия ада, да простит меня Господь за то, что отзываюсь плохо о мертвых.
Хотя его просьба вернуть владения была удовлетворена королем, Эрик понимал, что это произошло только благодаря поддержке влиятельных лэрдов. Многие до сих пор сомневались в законности его притязаний. Эта женщина говорила так, будто знала правду, и Эрик почувствовал, что радостное возбуждение охватило его. Такое свидетельство может прекратить сплетни.
– Вы называете сэра Уильяма Битона моим отцом. Это потому, что король даровал мне право на земли?
– Нет, дитя. Мои глаза сказали мне правду очень давно. Я была горничной у твоей матери. Битон никогда не понимал этого, но я знала все о романе бедняжки Катерины с этим грубияном, старым лэрдом Мюрреем. Я также знала, когда он закончился. Была лишь крошечная вероятность того, что ты был зачат от него. Я проскользнула в комнату взглянуть на тебя, когда ты родился, и увидела отметку на плече. Я сразу поняла, что ты – сын Битона. – Женщина отерла струившиеся по щекам слезы и добавила: – Это был последний раз, когда я видела тебя и твою мать, до того как Битон похитил тебя тринадцать лет назад.
– Вы знали об отметине на моем плече? Знали, что это знак Битонов?
– Лэрдов Битонов, – жестко сказала Леона и кивнула. – Да, мне довелось увидеть отметину у твоего отца, хотя он старался скрыть ее. Негодяй пользовался бедняжками, волею судьбы оказавшимися в замке, как будто они его собственность. Я родила ему трех дочерей, две из которых живы до сих пор. Кровное родство спасло их от посягательств лэрда, но не от его людей. Это зверство унесло жизнь одной из моих крошек, сломило дух двум другим и наградило их детьми – по двое каждую.
– Я сожалею, что вам пришлось столько выстрадать, – промолвил Эрик, понимая, что он не участвовал в творившемся беззаконии, но чувствуя вину за родство с этими душегубами. – Сколько же у меня сводных сестер, – пробормотал он, слабо улыбнувшись.
– Восемь из них живут в замке, еще несколько – в деревне. Есть еще племянники и племянницы. Прости, что не уберегла тебя, дитя. Я старалась. Когда поняла, что они сотворили, я выскользнула из замка, пытаясь найти тебя, но Мюрреи опередили меня. Признаю, что не пробовала переубедить твоего отца. Я чувствовала, что так будет лучше для тебя, особенно после того, как негодяй убил твою мать и свою вторую жену. Услышав, что ты борешься за свои права, я хотела помочь. Думала поехать к королю и подтвердить твое заявление, но не смогла. Грэм знает, что сидит на чужом месте. Он никому не позволяет покидать замок. Если кто-нибудь ускользает, хозяин объявляет его изменником, и страдает родня беглеца. Я видела, как сэр Грэм убил одного несчастного и его маленьких сыновей на глазах у жены только потому, что та убежала из замка навестить родственников и отсутствовала два дня. Я не могла рисковать ни дочерьми, ни их детьми. Я не настолько смелая, – покачала головой миссис Леона. – Та бедная женщина простояла, глядя на тела любимых, несколько часов, а затем упала рядом и умерла. Я уже боялась, что этот кошмар никогда не кончится, но услышала, что король передал земли тебе во владение. Теперь ты наш новый лэрд, и я наконец могу помочь тебе.
Рассказанная пожилой женщиной история настолько потрясла Эрика, что понадобилось несколько минут, чтобы он смог прийти в себя и спросить:
– Как, мистрис Леона?
Женщина улыбнулась:
– Я знаю потайной путь.
Эрик разделял подозрения Найджела, но не настолько, чтобы отказываться от помощи. Они дождались заката, используя томительные часы ожидания, чтобы разработать план действий. Затем, оставив Балфура, Питера и Уоллеса командовать главными силами, Эрик, Найджел и Дэвид в сопровождении двух дюжин воинов последовали за Леоной. Они рисковали, но Эрик предпочел прислушаться к интуиции. Внутренний голос говорил ему, что женщине можно доверять.
На краю леса, все еще далеко от стен Дублина, мистрис Леона остановила их. Глаза Эрика расширились, когда с помощью Найджела она отодвинула в сторону то, что казалось стволом сломленного молнией дерева. Под ним оказался потайной лаз. Женщина зажгла факел и стала спускаться вниз по ступенькам. Затем, обернувшись, махнула рукой воинам, призывая следовать за ней. Почему-то тот факт, что сэр Грэм, а может, и его отец построили подземный ход, чтобы в случае нужды спастись от врагов, окончательно развеял сомнения Эрика. Сэр Грэм никому не доверял. У Эрика в голове не укладывалось, что он раскрыл тайну подземного хода простой служанке.
– Куда ведет тоннель? – прошептал Эрик.
– В спальню хозяина, – тихо ответила женщина.
– Не самое лучшее место для визита.
– Напротив. Сейчас – это лучшее место. Я пережила правление трех лэрдов. Во время одной из многочисленных стычек с соседями, которые Битоны всегда проигрывали, я заметила, что хозяин исчез с поля боя. Это навело меня на мысль о существовании тайного хода. Ушли годы на то, чтобы найти это маленькое убежище. Я также заметила, что лэрд Битон остается с воинами примерно до середины битвы, затем уходит, берет девушку, а потом возвращается обратно. Путь должен быть свободен.
Оказавшись в спальне лэрда, Эрик уверовал в успех. Он отправил Леону к Мюрреям под охраной самого молодого из воинов. Тот также должен был передать указания Балфуру. Оставалось выяснить только одно.
– Мистрис Леона, – спросил Эрик, в то время как молодой воин помогал ей спуститься обратно в туннель, – а что же ваша семья? Если вы опишете, как они выглядят, мы постараемся уберечь их.
– Я уже позаботилась о них. Когда я решила помочь, я вывела их из замка через подземный ход. Они прячутся в хижине пастуха на вершине холма вместе с моей кузиной Маргарет. Если вы победите, они вернутся. Если нет – убегут, со мной или без меня.
– Женщина хорошо научилась выживать, – пробормотал Найджел, когда мистрис Леона скрылась в туннеле. – Удивляюсь, почему она до сих пор не сбежала?
– Возможно, она хотела остаться и помочь мне. Или не была уверена, что сумеет убежать достаточно далеко, прежде чем ее отсутствие обнаружат. Битва и суматоха, которая последует за ней, дадут ей достаточно времени, – ответил Эрик. – А теперь пойдем и откроем ворота.
Когда они вышли из спальни лэрда, Эрик понял, что их присутствие обнаружено. Раз или два он ловил взгляд какого-нибудь слуги, но ни один не закричал и не бросился бежать. Очевидно, сэр Грэм не пользовался любовью и уважением своих подданных. Скоро он дорого заплатит за высокомерие и жестокость.
Воины Битона были слишком заняты происходящим снаружи и не ожидали нападения сзади. Несколько из них, урожденные Битоны, сразу сдались Эрику и его людям. Стройный юноша Пендэйр Битон даже помог им открыть ворота.
Когда путь был свободен, Балфур быстро провел оставшееся войско во двор Дублина. Несколько раз Эрик видел самого сэра Грэма и пытался пробиться к нему. Битон отчаянно прорывался в замок, к подземному ходу.
Эрик перевел взгляд на крепость, пытаясь понять, где будет лучше остановить сэра Грэма. Вдруг на ступеньках лестницы он увидел Уильяма Драммонда. Тому уже почти удалось сбежать. Это вывело Эрика из оцепенения, и он бросился вдогонку, чувствуя, что Боуэн и Питер поспешили за ним, прикрывая спину.
Крик бешенства вырвался из его горла, когда Эрик увидел, что Уильям скрылся в замке. Добежав до двери, он столкнулся с сэром Грэмом. Тому не удалось закрыть за собой дверь. Эрик толкнул ее, Битон упал, но быстро вскочил на ноги и повернулся лицом к Эрику. Поверх его плеча Эрик видел, что Уильям поднимается по лестнице. Ему удалось взять себя в руки и подавить желание броситься за негодяем. Готовый к бою, сэр Грэм преграждал ему путь к человеку, чьей смерти он жаждал больше всего на свете.
– Драммонд, трусливый мерзавец, – прокричал сэр Грэм, – вернись и сражайся!
– Нет уж, лучше ты сам, – ответил Уильям. – Ты говорил, что победишь дурака. Ты собирался избавить меня от того, кто стоит между мной и этой сукой. Но ты не сдержал слово и проиграл битву. Мне лучше сбежать, пока не поздно. Я не хочу погибать вместе с тобой.
Мгновение спустя Питер последовал за Уильямом, а Боуэн остался, защищая Эрика. Эрик обратил взгляд на Битона, стараясь побороть разочарование и гнев. Он понимал, что снова упустил Уильяма, знал, что Питер не догонит его, но сейчас он должен был сразиться с сэром Грэмом.
– Зря вы связались с сумасшедшим, – сказал Эрик, пока они кружили друг против друга.
– Он уверял, что сможет убедить Драммондов если не присоединиться ко мне, то хотя бы не выступать против.
– Драммонды не стали бы слушать мерзавца. Его руки обагрены их кровью.
– Я подозревал это. Как бы то ни было, он так витиевато проклинал тебя! И может быть, в конце концов, ему удалось бы прирезать твою жену. Это порадовало бы меня. Оно того стоило.
– Вам следовало уехать, пока была возможность. – Эрик сделал выпад, отметив прием, которым Грэм блокировал удар, и усталость, сковывавшую его движения.
Эрик усмехнулся, посмотрев на Мэлди и Балфура, затем на Найджела, только что вышедшего из замка. Он мог бы поклясться, что они боятся, как бы Бетия не выказала своего неодобрения. Они все понимали ее, но Эрик также знал, что они думают – ей следует сделать над собой усилие и дать понять, что она полностью поддерживает его. Хотя ему тоже этого очень хотелось, Эрик решил, что он с удовольствием объяснит семье, почему с ними нет Бетии.
– Жизель тоже здесь нет, – уточнил Эрик, не в силах сопротивляться желанию помучить их еще немного.
– Жизель скоро рожать, – сказал Найджел. – Она спит. Я так и не решился тревожить ее.
– Моя жена тоже спит. Ее сейчас не смогла бы разбудить целая армия.
– Она тоже беременна?
– Не знаю, она не говорила. Нет, она спит потому, что я всю ночь не давал ей уснуть.
Балфур округлил глаза:
– Боюсь, что это чистой воды бахвальство. Ты выглядишь отдохнувшей, – шутливо упрекнул он жену. – Решила поберечь мои силы?
– Она просто не просила тебя любить ее до беспамятства, – кивнул Эрик ошеломленным родственникам. – Я не вру. Бетия хотела, чтобы я любил ее до полного изнеможения. А я, будучи послушным мужем, – Эрик не обратил внимания на усмешки братьев, – согласился. Нет, в самом деле, прежде чем провалиться в сон, Бетия сказала мне, что так устала, что будет спать до тех пор, пока битва не закончится нашей полной победой.
– Надеюсь, у тебя еще хватит сил поднять меч против сэра Грэма, – сказал Найджел, подталкивая Эрика к лошадям. – Или попросить его подождать, пока ты отдыхаешь?
Мэлди прервала перепалку, поцеловав их поочередно в щеку и пожелав удачи. Минутой позже они уже выехали за ворота. Рассвет окрасил все вокруг в мягкие, теплые тона, и было трудно поверить, что всего через несколько часов начнется кровопролитная битва. Эрик испытывал странную смесь возбуждения и печали. Он знал, что причиной горьких чувств стало неодобрение Бетии.
Он старался выкинуть из головы грустные мысли. Несколько раз Бетия спрашивала его о мотивах предстоящей борьбы. Снова заглянув себе в душу, Эрик не нашел там алчности и удивился, почему Бетия не видит этого. Дублин – его земля. Ее надо вернуть, и он чувствовал, что с этим Бетия тоже согласна.
Но она все еще не выказала ему свою поддержку. Эрик не знал, почему это так ранит его. Он прав. Битва была обоснованна. Этого должно быть достаточно, чтобы удовлетворить его, вне зависимости от того, что думает жена.
– Для парня, ублажавшего свою молодую жену до потери пульса, у тебя слишком мрачное выражение лица, – подъезжая, сказал Балфур.
– Может быть, он просто вспоминает, что вовсе не его любовное искусство усыпило ее, – присоединился к ним Найджел, – а то, что бедняжка ударилась головой о спинку кровати, когда наш Эрик энергично ублажал ее.
– Как остроумно. – Эрик вздохнул и покачал головой. – Боюсь, я расстраиваюсь потому, что мне не удалось заслужить ее уважение.
– С чего ты решил, что Бетия не уважает тебя? – спросил Балфур.
– Она ни разу не попыталась поддержать меня.
– Она показала это словом или делом?
– Нет, но… – начал Эрик.
– Я не видел, чтобы она смотрела на тебя или вела себя неуважительно. А ты, Найджел?
– И я. – Найджел улыбнулся Эрику. – Ты бы попробовал с ней сначала поговорить прошлой ночью.
Эрик поморщился:
– Я собирался, но когда она попросила любить ее до беспамятства, я позабыл обо всем на свете. – Он усмехнулся в ответ на смех братьев, вздохнул и покачал головой: – Да я и хотел, чтобы так было. Наверное, я просто боялся услышать правду.
– Думаю, ты слишком переживаешь из-за этого, – заключил Балфур. – То, что Бетия не хочет, чтобы эта битва состоялась, не значит, что она не уважает тебя или подвергает сомнению твои права на Дублин. Мэдди сказала, что Бетия вовсе не считает тебя похожим на мерзавцев вроде Уильяма или сэра Грэма. И с чего ты взял, что она должна поддерживать тебя во всем и соглашаться со всем, что ты скажешь, только потому, что вышла за тебя замуж?
– Я этого и не жду. Просто я стремился к этому половину жизни. Каждое письмо, каждая петиция, каждая поездка ко двору и каждый заключенный союз подкреплялись мыслью, что этот день настанет. Я вырос, борясь за свои права. Да, я старался добиться этого мирным путем. Полагаю, я хочу, чтобы Бетия понимала это, чтобы она разделила со мной мою победу.
– Думаю, она разделит, если только эта битва не оставит тебя или тех, кто ей дорог, на поле боя.
– Расслабься, – посоветовал Найджел. – Сосредоточься лучше на сэре Грэме. Оставь мысли о Бетии на потом. Она будет ждать тебя в Донкойле. Девушка, возможно, не хочет, чтобы ты уезжал на войну, но, я уверен, она будет ждать тебя с открытой душой. Сэр Грэм, однако, будет ждать тебя с мечом наголо.
Эрик посмотрел на воинов, выстроившихся на парапетах Дублина, и выругался. В последнем письме, три дня назад, он дал Битону последний шанс последовать приказу короля и завершить дело мирным путем. Он даже перечислил всех своих союзников. Но даже понимание того, сколь мощные силы собрались против него, не вразумило Битона. Эрик сомневался, что у него хватит денег заплатить наемникам. Он не мог винить Бетию в том, что она подвергала сомнению это безумие.
– Кажется, он собрался сражаться до последней капли крови, – сказал Найджел, пытаясь оценить силы противника. – Будет нелегко проникнуть внутрь.
– Но мы должны, – ответил Эрик. – Может быть, если мы первыми пойдем в бой, некоторые наемники сэра Грэма решат, что не желают умирать.
– Да, – согласился Балфур, – это стоит попробовать. Я не хочу использовать людей как пушечное мясо. Если мы не найдем способ быстро проникнуть внутрь, я оставлю попытки.
– Согласен, – сказал Эрик, полностью разделяя мнение Балфура.
Ему казалось отвратительной мысль о пустой гибели людей под стенами хорошо укрепленной крепости, когда под конец трупов сбирается столько, что бессердечный лорд может просто забраться по ним на стены и торжествовать победу. Первая атака на Дублин была короткой и яростной. Она закончилась так быстро потому, что на них обрушился град стрел. К счастью, ранено было всего несколько человек, так как его люди умели использовать свои щиты. Однако карабкаться на стены с мечом в руке, держа щит при этом над головой, было невозможно.
Затем они попробовали осадные машины. Деревянные башни защищали их от стрел, но оказались бессильны перед огнем, кипящей водой или маслом. Погибло еще несколько человек. Эрик знал, что их нежелание терять людей расценивается сэром Грэмом как проявление слабости, но не жалел об этом.
– Похоже, нам придется осадить замок, – сказал сэр Дэвид, подойдя к братьям Мюрреям, наблюдавшим за происходящим на стенах Дублина. – Если мы не можем победить их в бою, нужно выкурить их из крепости.
– Битон хорошо подготовился к атаке, – заметил Эрик. – Он может быть готов и к осаде.
Оглядев неухоженные поля, Дэвид спросил:
– С чем?
– Да, – пробормотал Найджел, тоже посмотрев вокруг. – Дублин превратился в руины быстрее, чем я думал. Оно тебе надо?
– Это моя земля. – Эрик выругался, снял шлем и провел рукой по волосам. – Отказавшись последовать приказу короля и покинуть замок, сэр Грэм совершил государственную измену. Он – покойник.
– Тогда, может быть, нам стоит уведомить монарха и позволить королевской армии выбить Битона из замка.
– Мы все равно должны осадить замок, чтобы он не мог сбежать до прихода королевской армии. К тому же я служил королю и знаю, как действует его войско. Они не оставят здесь камня на камне.
– Посмотрите, кого я привел, – сказал Боуэн, подходя к ним вместе с пухленькой седой женщиной. – Это мистрис Леона Битон. Всю свою жизнь она прослужила горничной в замке.
– Да, – подтвердила женщина. – Я пошла в услужение, когда мне было всего семь лет. Вот уже сорок лет прошло с тех пор, как я попала в это проклятое место.
– Так вы служили, когда моя мать жила здесь? – спросил Эрик.
– Если вы сэр Эрик, то да.
Извинившись за то, что не представил ей присутствующих, Эрик тотчас исправил упущенное.
– Вы всё это время жили в замке?
– Да. Я была ребенком, когда ваш отец убил старого лэрда, и жила здесь, когда Мюрреи избавили нас от этого исчадия ада, да простит меня Господь за то, что отзываюсь плохо о мертвых.
Хотя его просьба вернуть владения была удовлетворена королем, Эрик понимал, что это произошло только благодаря поддержке влиятельных лэрдов. Многие до сих пор сомневались в законности его притязаний. Эта женщина говорила так, будто знала правду, и Эрик почувствовал, что радостное возбуждение охватило его. Такое свидетельство может прекратить сплетни.
– Вы называете сэра Уильяма Битона моим отцом. Это потому, что король даровал мне право на земли?
– Нет, дитя. Мои глаза сказали мне правду очень давно. Я была горничной у твоей матери. Битон никогда не понимал этого, но я знала все о романе бедняжки Катерины с этим грубияном, старым лэрдом Мюрреем. Я также знала, когда он закончился. Была лишь крошечная вероятность того, что ты был зачат от него. Я проскользнула в комнату взглянуть на тебя, когда ты родился, и увидела отметку на плече. Я сразу поняла, что ты – сын Битона. – Женщина отерла струившиеся по щекам слезы и добавила: – Это был последний раз, когда я видела тебя и твою мать, до того как Битон похитил тебя тринадцать лет назад.
– Вы знали об отметине на моем плече? Знали, что это знак Битонов?
– Лэрдов Битонов, – жестко сказала Леона и кивнула. – Да, мне довелось увидеть отметину у твоего отца, хотя он старался скрыть ее. Негодяй пользовался бедняжками, волею судьбы оказавшимися в замке, как будто они его собственность. Я родила ему трех дочерей, две из которых живы до сих пор. Кровное родство спасло их от посягательств лэрда, но не от его людей. Это зверство унесло жизнь одной из моих крошек, сломило дух двум другим и наградило их детьми – по двое каждую.
– Я сожалею, что вам пришлось столько выстрадать, – промолвил Эрик, понимая, что он не участвовал в творившемся беззаконии, но чувствуя вину за родство с этими душегубами. – Сколько же у меня сводных сестер, – пробормотал он, слабо улыбнувшись.
– Восемь из них живут в замке, еще несколько – в деревне. Есть еще племянники и племянницы. Прости, что не уберегла тебя, дитя. Я старалась. Когда поняла, что они сотворили, я выскользнула из замка, пытаясь найти тебя, но Мюрреи опередили меня. Признаю, что не пробовала переубедить твоего отца. Я чувствовала, что так будет лучше для тебя, особенно после того, как негодяй убил твою мать и свою вторую жену. Услышав, что ты борешься за свои права, я хотела помочь. Думала поехать к королю и подтвердить твое заявление, но не смогла. Грэм знает, что сидит на чужом месте. Он никому не позволяет покидать замок. Если кто-нибудь ускользает, хозяин объявляет его изменником, и страдает родня беглеца. Я видела, как сэр Грэм убил одного несчастного и его маленьких сыновей на глазах у жены только потому, что та убежала из замка навестить родственников и отсутствовала два дня. Я не могла рисковать ни дочерьми, ни их детьми. Я не настолько смелая, – покачала головой миссис Леона. – Та бедная женщина простояла, глядя на тела любимых, несколько часов, а затем упала рядом и умерла. Я уже боялась, что этот кошмар никогда не кончится, но услышала, что король передал земли тебе во владение. Теперь ты наш новый лэрд, и я наконец могу помочь тебе.
Рассказанная пожилой женщиной история настолько потрясла Эрика, что понадобилось несколько минут, чтобы он смог прийти в себя и спросить:
– Как, мистрис Леона?
Женщина улыбнулась:
– Я знаю потайной путь.
* * *
– Уверен, что мы можем ей доверять? – прошептал Найджел, когда они следовали за Леоной по затененному лесу.Эрик разделял подозрения Найджела, но не настолько, чтобы отказываться от помощи. Они дождались заката, используя томительные часы ожидания, чтобы разработать план действий. Затем, оставив Балфура, Питера и Уоллеса командовать главными силами, Эрик, Найджел и Дэвид в сопровождении двух дюжин воинов последовали за Леоной. Они рисковали, но Эрик предпочел прислушаться к интуиции. Внутренний голос говорил ему, что женщине можно доверять.
На краю леса, все еще далеко от стен Дублина, мистрис Леона остановила их. Глаза Эрика расширились, когда с помощью Найджела она отодвинула в сторону то, что казалось стволом сломленного молнией дерева. Под ним оказался потайной лаз. Женщина зажгла факел и стала спускаться вниз по ступенькам. Затем, обернувшись, махнула рукой воинам, призывая следовать за ней. Почему-то тот факт, что сэр Грэм, а может, и его отец построили подземный ход, чтобы в случае нужды спастись от врагов, окончательно развеял сомнения Эрика. Сэр Грэм никому не доверял. У Эрика в голове не укладывалось, что он раскрыл тайну подземного хода простой служанке.
– Куда ведет тоннель? – прошептал Эрик.
– В спальню хозяина, – тихо ответила женщина.
– Не самое лучшее место для визита.
– Напротив. Сейчас – это лучшее место. Я пережила правление трех лэрдов. Во время одной из многочисленных стычек с соседями, которые Битоны всегда проигрывали, я заметила, что хозяин исчез с поля боя. Это навело меня на мысль о существовании тайного хода. Ушли годы на то, чтобы найти это маленькое убежище. Я также заметила, что лэрд Битон остается с воинами примерно до середины битвы, затем уходит, берет девушку, а потом возвращается обратно. Путь должен быть свободен.
Оказавшись в спальне лэрда, Эрик уверовал в успех. Он отправил Леону к Мюрреям под охраной самого молодого из воинов. Тот также должен был передать указания Балфуру. Оставалось выяснить только одно.
– Мистрис Леона, – спросил Эрик, в то время как молодой воин помогал ей спуститься обратно в туннель, – а что же ваша семья? Если вы опишете, как они выглядят, мы постараемся уберечь их.
– Я уже позаботилась о них. Когда я решила помочь, я вывела их из замка через подземный ход. Они прячутся в хижине пастуха на вершине холма вместе с моей кузиной Маргарет. Если вы победите, они вернутся. Если нет – убегут, со мной или без меня.
– Женщина хорошо научилась выживать, – пробормотал Найджел, когда мистрис Леона скрылась в туннеле. – Удивляюсь, почему она до сих пор не сбежала?
– Возможно, она хотела остаться и помочь мне. Или не была уверена, что сумеет убежать достаточно далеко, прежде чем ее отсутствие обнаружат. Битва и суматоха, которая последует за ней, дадут ей достаточно времени, – ответил Эрик. – А теперь пойдем и откроем ворота.
Когда они вышли из спальни лэрда, Эрик понял, что их присутствие обнаружено. Раз или два он ловил взгляд какого-нибудь слуги, но ни один не закричал и не бросился бежать. Очевидно, сэр Грэм не пользовался любовью и уважением своих подданных. Скоро он дорого заплатит за высокомерие и жестокость.
Воины Битона были слишком заняты происходящим снаружи и не ожидали нападения сзади. Несколько из них, урожденные Битоны, сразу сдались Эрику и его людям. Стройный юноша Пендэйр Битон даже помог им открыть ворота.
Когда путь был свободен, Балфур быстро провел оставшееся войско во двор Дублина. Несколько раз Эрик видел самого сэра Грэма и пытался пробиться к нему. Битон отчаянно прорывался в замок, к подземному ходу.
Эрик перевел взгляд на крепость, пытаясь понять, где будет лучше остановить сэра Грэма. Вдруг на ступеньках лестницы он увидел Уильяма Драммонда. Тому уже почти удалось сбежать. Это вывело Эрика из оцепенения, и он бросился вдогонку, чувствуя, что Боуэн и Питер поспешили за ним, прикрывая спину.
Крик бешенства вырвался из его горла, когда Эрик увидел, что Уильям скрылся в замке. Добежав до двери, он столкнулся с сэром Грэмом. Тому не удалось закрыть за собой дверь. Эрик толкнул ее, Битон упал, но быстро вскочил на ноги и повернулся лицом к Эрику. Поверх его плеча Эрик видел, что Уильям поднимается по лестнице. Ему удалось взять себя в руки и подавить желание броситься за негодяем. Готовый к бою, сэр Грэм преграждал ему путь к человеку, чьей смерти он жаждал больше всего на свете.
– Драммонд, трусливый мерзавец, – прокричал сэр Грэм, – вернись и сражайся!
– Нет уж, лучше ты сам, – ответил Уильям. – Ты говорил, что победишь дурака. Ты собирался избавить меня от того, кто стоит между мной и этой сукой. Но ты не сдержал слово и проиграл битву. Мне лучше сбежать, пока не поздно. Я не хочу погибать вместе с тобой.
Мгновение спустя Питер последовал за Уильямом, а Боуэн остался, защищая Эрика. Эрик обратил взгляд на Битона, стараясь побороть разочарование и гнев. Он понимал, что снова упустил Уильяма, знал, что Питер не догонит его, но сейчас он должен был сразиться с сэром Грэмом.
– Зря вы связались с сумасшедшим, – сказал Эрик, пока они кружили друг против друга.
– Он уверял, что сможет убедить Драммондов если не присоединиться ко мне, то хотя бы не выступать против.
– Драммонды не стали бы слушать мерзавца. Его руки обагрены их кровью.
– Я подозревал это. Как бы то ни было, он так витиевато проклинал тебя! И может быть, в конце концов, ему удалось бы прирезать твою жену. Это порадовало бы меня. Оно того стоило.
– Вам следовало уехать, пока была возможность. – Эрик сделал выпад, отметив прием, которым Грэм блокировал удар, и усталость, сковывавшую его движения.