Страница:
– Должно быть, вы ужасно разочарованы, узнав, что его здесь нет, – сочувственно проговорил Блейк, – но, уверяю вас, мы сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь. Вам будет очень хорошо у нас. Вы ведь надолго здесь останетесь?
– Не думаю.
Джейми было неловко от его пристального восторженного взгляда.
Вдруг Стэнтон сделал совершенно неожиданное для нее предложение:
– Мне кажется, нам нужно устроить прием, чтобы представить всем мисс Чандлер и новую хрустальную люстру. У нас давно не собиралось большого общества. Что ты об этом думаешь, Блейк?
– О! Прекрасная мысль, отец! Мы не можем прятать такое сокровище. Конечно, я имею в виду не люстру, – он дружески подмигнул Джейми.
Она засмеялась, с облегчением ощущая, что напряжение спало.
– Очень любезно с вашей стороны, но мне совершенно нечего надеть, и, кроме того, я должна немедленно заняться поисками отца.
– К сожалению, наша гостья находится в буквально бедственном положении, – пояснил Стэнтон сыну. – Она практически не имеет денег и гардероба. Но мы ведь способны позаботиться об этом, не так ли, Блейк?
Джейми смущенно оглядела свое весьма поношенное платье, в то время как Блейк быстро окинул ее взглядом, прикидывая размеры фигуры.
– Да, у вас приблизительно тот же размер, что был у моей матушки. Ах, какие у нее были красивые платья! Они ведь так и висят в ее шкафу. Вы можете выбрать, что вам подойдет. Хотя вам, кажется, подойдет все!
Джейми была настолько поглощена своими проблемами, что даже не задумалась, женат ли Стэнтон, и теперь поняла, что он вдовец.
– О нет, – сразу отказалась она. – Я не могу…
– Прекрасно можете и даже должны, – мягко прервал ее Блейк. – Матушка была очень великодушной. Если бы она была жива, сама непременно настояла бы на этом.
Он встал и предложил ей руку.
– Я начну составлять список гостей, пока вы разберетесь с гардеробом. Обязательно выберите костюм для верховой езды, и мы покатаемся по поместью. Не весь Гранд-Пойнт расположен на угрюмом утесе, – весело добавил он.
Джейми подала ему руку, и они вместе покинули кабинет. Прошло всего несколько мгновений после его появления, и все стало по-другому. Она была очарована исходящими от него теплотой и душевностью. Какие разные, отец и сын. Его радостное добродушие приятно контрастировало и с мрачным особняком. Она буквально воспрянула духом.
Без умолку болтая, он вел ее по узким коридорам.
– Я все еще боюсь, что вы окажетесь сказочным видением. Вы знаете, я ждал вас всю свою жизнь. – Он все еще был очень возбужден.
– О, конечно, понимаю, – шутливо отвечала она. – Но я не настоящая, а только плод вашего воображения.
– Вы хотите сказать – привидение? Ну что ж, отлично. Призрак прелестной женщины – как это замечательно после этих мрачных францисканских монахов, которые пугают здесь встречных на каждом шагу. Надеюсь, вы останетесь хоть на какое-то время. Тогда они все разбегутся, и мы вздохнем спокойно.
Джейми стала серьезной.
– Боюсь, это будет неудобно. Наверняка в таком большом городе, как Сан-Франциско, я смогу найти работу и снять комнату.
– Даже и не думайте! Я не допущу этого, – живо возразил он, останавливаясь перед закрытой дверью и нащупывая в кармане ключи. – Больше того, я хочу жениться на вас, и тогда вам вообще не придется работать.
Она удивленно воззрилась на него. Что это? Шутливое поддразнивание или он просто сошел с ума?
Блейк распахнул дверь и отступил в сторону, пропуская ее вперед.
Мебель в комнате, состоящая из резной деревянной кровати, столиков, тумбочек и зеркала, была темного дерева. Но все остальное было различных оттенков розового цвета: покрывала и скатерти, оборка на туалетном столике, ниспадающие занавеси. Даже изогнутый полукругом диван обтягивал розовый бархат, даже пол покрывал пушистый розовый ковер.
– Изумительно! – в восторге воскликнула Джейми. – У вашей матушки был совершенный вкус.
– Она была утонченной и женственной во всем, что делала. Мне нравится думать, что я хоть немного унаследовал от нее чувство красоты.
– Уверена, что это так. – Джейми прикусила язык, чтобы не сказать, что уж от своего отца он не мог взять ничего.
Блейк подошел к шкафу и распахнул обе створки.
– Пожалуйста, мисс Чандлер, выбирайте. Никогда Джейми не приходилось видеть так много поразительно красивых нарядов. Глаза у нее разбежались, но она все еще не могла справиться с чувством неловкости.
– Пожалуйста, берите хоть все. Я даю вам час на раздумья, пожалуй, этого будет достаточно. Буду с нетерпением ждать вас в столовой. Когда пойдете назад, идите все время прямо и никуда не сворачивайте. Монахи любят бродить здесь и пугать людей, чтобы они заблудились в коридорах. Вы ведь не испугаетесь привидений?
– Не беспокойтесь, не испугаюсь, – благодарно улыбнулась ему Джейми. Ей вновь стало весело.
Он направился к дверям, но остановился и долго молча смотрел на нее, затем с чувством воскликнул:
– Знаете, вы поразительно похожи на маму!
Не совсем уверенная, что ответить, Джейми еще раз поблагодарила его, и он ушел.
Она думала о том, что Блейк очень привлекательный и приятный юноша. Хотя пройдет немало времени, прежде чем ее сердце сможет открыться другому мужчине. Перебирая платья, Джейми не удержалась от тяжелого вздоха – вспомнив, что Корд оставил ее без сожаления. Даже не попрощавшись.
Время летело быстро. Околдованная такой роскошью, она не могла ни на чем остановиться. Затем, заметив одно висящее с краю платье, она громко ахнула от восхищения. Оно было из струящегося шелка, зеленые и голубее оттенки которого смешивались со сверкающими золотыми нитями. Платье было без плечиков – его очень низкий вырезанный корсаж обрамлялся крошечными блестящими капельками… Но что это? Джейми недоверчиво моргнула, поднеся платье к окну. Капельки оказались крошечными золотыми самородками. Они играли на солнце слепящими бликами.
Джейми поняла, что она всю жизнь мечтала именно о таком платье, и, конечно решила примерить его.
Быстро переодевшись, она стояла перед зеркалом в рост человека, поворачиваясь перед ним и любуясь невероятной красоты нарядом.
Дверь в соседнюю комнату неслышно отворилась.
Джейми была совершенно поглощена созерцанием себя в таком платье и не замечала ничего вокруг.
И вдруг она увидела в зеркале искаженное яростью лицо женщины, в руке у которой был зажат нож.
19
– Не думаю.
Джейми было неловко от его пристального восторженного взгляда.
Вдруг Стэнтон сделал совершенно неожиданное для нее предложение:
– Мне кажется, нам нужно устроить прием, чтобы представить всем мисс Чандлер и новую хрустальную люстру. У нас давно не собиралось большого общества. Что ты об этом думаешь, Блейк?
– О! Прекрасная мысль, отец! Мы не можем прятать такое сокровище. Конечно, я имею в виду не люстру, – он дружески подмигнул Джейми.
Она засмеялась, с облегчением ощущая, что напряжение спало.
– Очень любезно с вашей стороны, но мне совершенно нечего надеть, и, кроме того, я должна немедленно заняться поисками отца.
– К сожалению, наша гостья находится в буквально бедственном положении, – пояснил Стэнтон сыну. – Она практически не имеет денег и гардероба. Но мы ведь способны позаботиться об этом, не так ли, Блейк?
Джейми смущенно оглядела свое весьма поношенное платье, в то время как Блейк быстро окинул ее взглядом, прикидывая размеры фигуры.
– Да, у вас приблизительно тот же размер, что был у моей матушки. Ах, какие у нее были красивые платья! Они ведь так и висят в ее шкафу. Вы можете выбрать, что вам подойдет. Хотя вам, кажется, подойдет все!
Джейми была настолько поглощена своими проблемами, что даже не задумалась, женат ли Стэнтон, и теперь поняла, что он вдовец.
– О нет, – сразу отказалась она. – Я не могу…
– Прекрасно можете и даже должны, – мягко прервал ее Блейк. – Матушка была очень великодушной. Если бы она была жива, сама непременно настояла бы на этом.
Он встал и предложил ей руку.
– Я начну составлять список гостей, пока вы разберетесь с гардеробом. Обязательно выберите костюм для верховой езды, и мы покатаемся по поместью. Не весь Гранд-Пойнт расположен на угрюмом утесе, – весело добавил он.
Джейми подала ему руку, и они вместе покинули кабинет. Прошло всего несколько мгновений после его появления, и все стало по-другому. Она была очарована исходящими от него теплотой и душевностью. Какие разные, отец и сын. Его радостное добродушие приятно контрастировало и с мрачным особняком. Она буквально воспрянула духом.
Без умолку болтая, он вел ее по узким коридорам.
– Я все еще боюсь, что вы окажетесь сказочным видением. Вы знаете, я ждал вас всю свою жизнь. – Он все еще был очень возбужден.
– О, конечно, понимаю, – шутливо отвечала она. – Но я не настоящая, а только плод вашего воображения.
– Вы хотите сказать – привидение? Ну что ж, отлично. Призрак прелестной женщины – как это замечательно после этих мрачных францисканских монахов, которые пугают здесь встречных на каждом шагу. Надеюсь, вы останетесь хоть на какое-то время. Тогда они все разбегутся, и мы вздохнем спокойно.
Джейми стала серьезной.
– Боюсь, это будет неудобно. Наверняка в таком большом городе, как Сан-Франциско, я смогу найти работу и снять комнату.
– Даже и не думайте! Я не допущу этого, – живо возразил он, останавливаясь перед закрытой дверью и нащупывая в кармане ключи. – Больше того, я хочу жениться на вас, и тогда вам вообще не придется работать.
Она удивленно воззрилась на него. Что это? Шутливое поддразнивание или он просто сошел с ума?
Блейк распахнул дверь и отступил в сторону, пропуская ее вперед.
Мебель в комнате, состоящая из резной деревянной кровати, столиков, тумбочек и зеркала, была темного дерева. Но все остальное было различных оттенков розового цвета: покрывала и скатерти, оборка на туалетном столике, ниспадающие занавеси. Даже изогнутый полукругом диван обтягивал розовый бархат, даже пол покрывал пушистый розовый ковер.
– Изумительно! – в восторге воскликнула Джейми. – У вашей матушки был совершенный вкус.
– Она была утонченной и женственной во всем, что делала. Мне нравится думать, что я хоть немного унаследовал от нее чувство красоты.
– Уверена, что это так. – Джейми прикусила язык, чтобы не сказать, что уж от своего отца он не мог взять ничего.
Блейк подошел к шкафу и распахнул обе створки.
– Пожалуйста, мисс Чандлер, выбирайте. Никогда Джейми не приходилось видеть так много поразительно красивых нарядов. Глаза у нее разбежались, но она все еще не могла справиться с чувством неловкости.
– Пожалуйста, берите хоть все. Я даю вам час на раздумья, пожалуй, этого будет достаточно. Буду с нетерпением ждать вас в столовой. Когда пойдете назад, идите все время прямо и никуда не сворачивайте. Монахи любят бродить здесь и пугать людей, чтобы они заблудились в коридорах. Вы ведь не испугаетесь привидений?
– Не беспокойтесь, не испугаюсь, – благодарно улыбнулась ему Джейми. Ей вновь стало весело.
Он направился к дверям, но остановился и долго молча смотрел на нее, затем с чувством воскликнул:
– Знаете, вы поразительно похожи на маму!
Не совсем уверенная, что ответить, Джейми еще раз поблагодарила его, и он ушел.
Она думала о том, что Блейк очень привлекательный и приятный юноша. Хотя пройдет немало времени, прежде чем ее сердце сможет открыться другому мужчине. Перебирая платья, Джейми не удержалась от тяжелого вздоха – вспомнив, что Корд оставил ее без сожаления. Даже не попрощавшись.
Время летело быстро. Околдованная такой роскошью, она не могла ни на чем остановиться. Затем, заметив одно висящее с краю платье, она громко ахнула от восхищения. Оно было из струящегося шелка, зеленые и голубее оттенки которого смешивались со сверкающими золотыми нитями. Платье было без плечиков – его очень низкий вырезанный корсаж обрамлялся крошечными блестящими капельками… Но что это? Джейми недоверчиво моргнула, поднеся платье к окну. Капельки оказались крошечными золотыми самородками. Они играли на солнце слепящими бликами.
Джейми поняла, что она всю жизнь мечтала именно о таком платье, и, конечно решила примерить его.
Быстро переодевшись, она стояла перед зеркалом в рост человека, поворачиваясь перед ним и любуясь невероятной красоты нарядом.
Дверь в соседнюю комнату неслышно отворилась.
Джейми была совершенно поглощена созерцанием себя в таком платье и не замечала ничего вокруг.
И вдруг она увидела в зеркале искаженное яростью лицо женщины, в руке у которой был зажат нож.
19
Морена была в комнате Стэнтона, когда услышала шаги за стеной. Она заглянула туда, и на мгновение ее словно сковало смертельным холодом: призрак Эмили Лэвелл. Затем она опомнилась и сразу догадалась, кто это.
Женщина могла быть только дочерью Джеймса Чандлера. В первый момент Морена была ошеломлена ее волосами. Они были точь-в-точь, как у Эмили, с таким же необычным блеском, напоминающим отполированное золото.
Испуг сменился негодованием. Морена выхватила нож из ножен, прикрепленных к поясу, и, подкравшись к ней, закричала:
– Ты что здесь делаешь? Кто позволил?!
Не отводя от нее широко открытых испуганных глаз, Джейми начала пятиться, невнятно бормоча:
– Блейк… это сын мистера Лэвелла… он сказал, чтобы я пришла сюда… Ой, уберите это, пожалуйста, – дрожащей рукой указала она на нож.
– Ба! Нечего ему здесь распоряжаться, – Морена взмахнула ножом. – Это не его дом. Дом принадлежит его отцу. Значит, мне, потому что я скоро стану его женой.
– Только через мой труп, – прозвучало совсем рядом.
Обе женщины обернулись и увидели вошедшего Блейка.
Джейми с облегчением перевела дух, когда он схватил Морену за руку и заставил ее выронить нож. Потом он сильно толкнул ее к двери.
– Как ты посмела явиться сюда? Подумать только – угрожать нашей гостье?! Хоть ты и спишь с моим отцом, но упаси тебя Господь хоть раз еще попасться мне здесь, в комнате моей матери! Да и вообще остерегись лезть мне на глаза! Вон!
Он вышвырнул ее в коридор, но, прежде чем захлопнулась дверь, она успела крикнуть:
– Да твой отец просто убьет тебя, если ты дотронешься до меня хоть пальцем, ты, мешок с дерьмом…
– Извините, – Блейк повернулся к Джейми. – Не обращайте на нее внимания. Это любовница моего отца. Отвратительно, что отец разрешает ей жить в нашем доме. Меня это выводит из себя. Но ей ни в коем случае не разрешается заходить сюда. Обещаю, что больше она не будет вам докучать. Уж я позабочусь об этом. Очень удачно, что я вовремя зашел посмотреть, почему вы еще не готовы.
Ошеломленная этой сценой, Джейми отстранилась, когда он хотел положить руки ей на плечи, чтобы успокоить ее.
– Все-таки, думаю, мне лучше вернуться в Сан-Франциско.
Блейк широко улыбнулся и, поймав ее руки, сжал их.
– Вы этого не сделаете, ведь правда?! Я не отпущу вас! Господи, вы просто великолепны в этом платье. И ваше сходство с моей матерью совершенно поразительно. Неудивительно, что Морена так взбесилась. Она ненавидела ее.
Блейк подошел к кровати, где Джейми разложила несколько туалетов.
– А, вы уже выбрали костюм для верховой езды? Прекрасно, прекрасно! Этот темный бархат будет изумительно контрастировать с вашими золотыми волосами. Переодевайтесь скорее. Мне не терпится показать вам окрестности.
Он вышел из комнаты. Джейми заперла за ним дверь, потом – дверь в соседнюю комнату. Она была ужасно расстроена тем, что попала в такую странную обстановку. Все здесь было как бы немного нереально или фальшиво. Однако делать было нечего, оставалось только принимать гостеприимство Лэвеллов, надеясь на лучшее.
Джейми обрадовалась, когда в столовой застала Блейка одного. Отклонив его предложение пообедать в неурочный час, она предпочла осмотреть поместье. Ей дали темно-рыжую кобылу мягкого, спокойного нрава. Блейк же оседлал бойкого серого в яблоках жеребца, нетерпеливо гарцевавшего под ним.
Они ехали вдоль виноградников, расстилавшихся по обе стороны дороги, и Блейк объяснял Джейми:
– Все Францисканские монахи начали выращивать виноград в верхней Калифорнии еще в начале восемнадцатого века. А к тысяча восьмисотому году здесь уже собирали урожай любых фруктов, которые только можно себе представить. Мой отец в какой-то мере продолжает их дело. Он ухаживает за пальмами и другими редкими растениями. У него огромная оранжерея, где он экспериментирует с разными растениями и цветами, например, с орхидеями. Знаешь, сколько у него сортов? Уму непостижимо!
Сердце Джейми невольно сжалось. Она вспомнила ту самую, первую в своей жизни орхидею – цветок ее первой любви.
А Блейк, не особенно обращая внимание на ее состояние, продолжал описывать жизнь, которая протекала здесь в конце девяностых годов восемнадцатого века. Тогда более семи тысяч новообращенных индейцев жили в миссиях, расположенных вверх и вниз по побережью. Из Мексики привозили ремесленников – каменщиков, слесарей, дубильщиков и кожевенников, сапожников, шорников и гончаров, чтобы обучать индейцев.
– Это было как раз перед изгнанием испанцев. Когда отцу удалось купить эту миссию, он назвал ее Гранд-Пойнт и отремонтировал здание на свой лад.
– Я бы сказала, что ваш дом больше похож на крепость со всей этой охраной, высокими стенами и оградами, – заметила Джейми.
– Да, но, к сожалению, у отца есть враги. Я пытаюсь разобраться в его делах, но он не любит о них рассказывать. Правда, до меня доходили некоторые слухи. Разное говорят…
– Вы знаете, что ваш отец обвиняет моего в отказе вернуть долг за свое участие в разработке одной из шахт.
По выражению лица Блейка Джейми сразу поняла, что тот в курсе.
– Так, кое-что. Это была довольно большая шахта. Очень многие вложили в нее деньги. Потом были недовольные, но я не знаю деталей.
Джейми поколебалась, затем все же решила сказать:
– Мой отец дал вашему в качестве залога фальшивую карту своего участка, потому что не доверял ему.
Блейк удивленно поднял брови.
– Вы хотите сказать, что мой отец «посолил» шахту, чтобы привлечь больше компаньонов для ее разработки?
– Я не понимаю, что значит «посолить шахту».
– А, это некоторые мошенники так делают. Ну, чтобы представить труднодоступные участки золотоносными. Для этого используют дробовики или крупнокалиберные пистолеты. Вместо дроби вы засыпаете тонкую золотую пыль. А потом, если дуло выдержит и человек встанет достаточно далеко, можно усеять всю поверхность участка крупицами золота.
– И как же узнать, было ли это сделано? – спросила пораженная Джейми.
– Все не так просто. В данном месте вы не можете рассыпать пыль любого золота. Необходимо, чтобы все соответствовало геологическим условиям. Именно этого участка. Ведь прежде, чем вложить деньги в разработку участка, пайщик может сделать анализ самородка. Случалось, что при проверке находили даже примеси меди, которую Королевский монетный двор добавляет в монеты. Представляете?! Значит, чтобы действительно обмануть пайщика, нужно взять из хорошей шахты несколько бушелей золота и разбросать его по бедной золотом породе. Но сейчас это не так распространено. Потому что вкладчики стали очень осторожны. Все теперь ученые и нанимают профессионалов, чтобы предварительно оценить участок.
– А почему так же не поступили с шахтой вашего отца, из-за которой произошло столько бед?
– Проверка была сделана, – сухо сказал Блейк. – Но говорят, что отец сам нанял оценщика, из-за чего и возникла вся эта дьявольщина, когда выяснилось, что в шахте нет золота. Многие сочли, что оценка была нечестной.
– А вы сами что думаете?
– Никому не хочется думать, что его отец способен на мошенничество, – хмуро ответил он и предложил: – Поговорим о чем-нибудь другом, если не возражаете. Мне не все нравится в отце, но он мой отец. Я сам не поклонник золота, я пошел в мать. Для нее деньги не имели никакого значения. Земля – да. И свобода. Вы могли поселить ее в одну из этих лачуг, выкопанных в утесе, – она все равно была бы счастлива. Отец, тот всегда был жадным до денег. Но не она. И я такой же… Вот почему я занимаюсь виноградниками, садами. Я только это здесь и люблю. Однажды я унаследую поместье и, конечно, не стану жить в этой чудовищной крепости. Я буду жить просто и счастливо. С женой, которая так похожа на мою мать, – добавил он с растроганной улыбкой.
Джейми отвела взгляд, чтобы не встречаться с его обожающими глазами, и спросила:
– Ваша мать была счастлива с мужем?
– Нет, он был деспотом, да и потом, они очень разные люди. Ей и так тяжело жилось с ним, а тут еще он взял Морену в любовницы. Видимо, мама больше не могла выносить всего этого. О, она, разумеется, знала, что время от времени он изменял ей. Она как-то привыкла, что ли. Но Морена – это что-то особенное. Она вела себя крайне вызывающе и совсем околдовала отца. Потом вобрала себе в голову, что заставит его развестись с матерью и жениться на ней. Она хотела войти в наш дом хозяйкой, а не на правах любовницы. Вот и решила, что лучше, чтобы мама узнала о ней. Мама узнала и погибла. Это выбило отца из колеи. Но он был тогда совершенно без ума от Морены, чтобы выгнать ее вон.
– Но ведь все-таки он не женился на ней, когда умерла ваша мать. Когда это произошло?
– Два года назад. Но это ничего не значит. Я думаю, он женился бы на ней. Ему мешаю я. Он знает, что я считаю ее виновной в смерти моей бедной мамы и не прощу никогда. Он не хочет потерять меня.
Джейми воздержалась от дальнейших расспросов. В конце концов, они познакомились только утром, и ей было немного неловко от его откровенности.
Неожиданно, словно ему было необходимо поделиться своей болью, он выпалил:
– Вы знаете, ведь мама покончила с собой.
– О Блейк, мне так жаль!
– Я нашел ее. Она…
– Наверное, вам не надо бы рассказывать мне обо всем, – прервала его Джейми. – Вы ведь совсем не знаете меня.
Он загадочно улыбнулся.
– Ошибаетесь, Джейми. Я всю жизнь ждал вас. Когда сегодня утром я вошел в столовую, у меня чуть сердце не остановилось. Нет, мы не чужие люди, потому что я всегда знал, что вы обязательно появитесь, чтобы остаться со мной навсегда.
– Ох, Блейк, – покачала она головой. – Не стоило бы вам так говорить. Я рада, что мы встретились, и действительно ценю вашу дружбу, но сейчас у меня в голове только одно – найти своего отца. Я не могу думать о любви.
Блейк глубоко вздохнул и, с усилием улыбнувшись, сдался.
– Ну, хорошо. Пусть будущее само позаботится о себе. Тем временем я сделаю все, что смогу, чтобы помочь в ваших поисках.
Джейми немного успокоилась.
Они выехали к берегу как раз под самым утесом. С одной стороны под ослепительными солнечными лучами, словно жидкое золото, блестел океан, вздымая одну за другой высокие зеленые волны увенчанные белоснежными шапками пены. С другой – изрезанный глубокими трещинами, уходил ввысь скалистый склон.
Они молча ехали, любуясь пейзажем, но Джейми одолевали невеселые мысли.
Блейк посмотрел на громадные валуны впереди и с тихим проклятием вдруг пришпорил коня и погнал его галопом. Встревоженная Джейми поспешила за ним.
– Опять эти идолопоклонники, варвары, – брезгливо указал Блейк на груду плоских камней, усыпанных непонятно зачем бусами, перьями и раковинами, а также остатками какой-то пищи.
Джейми удивленно взглянула на Блейка, ожидая разъяснений. Он сказал:
– Это древний индейский обычай, с которым приходилось бороться еще испанским монахам, когда они пытались обратить их в христианство. Время от времени здесь снова появляются эти жертвенники. Подозреваю, что это дело рук Морены. Она ведь полукровка. Ее мать была чистокровной яхи. Неизвестно почему, но четыре или пять лет назад на их племя напали белые поселенцы и почти полностью истребили его. Те немногие, кому удалось спастись, разбежались и попрятались где сумели. Морена к тому времени уже была с отцом. Думаю, она дала некоторым из них убежище в пещерах. Но как это докажешь?! Теперь вот иногда натыкаюсь на это. – Блейк с гримасой отвращения снова ткнул пальцем в жертвенник. – Здесь они молятся своему богу, которого с благоговейным ужасом называют Кукси. Все, что вы здесь видите, эти приношения, бусы и все остальное, называется «пуиш».
– Видимо, миссионерам не удалось обратить их всех?
– Пожалуй, что так. Испанцы, когда пришли искать золото, пытались заставить местное население принять христианство как благо. Но вышло все совсем иначе. Вместо этого они принесли с собой новые болезни, от которых вымирали целые деревни, разрушили их культуру и сделали из них рабов. Время от времени индейцы то здесь, то там восставали против этого и громили миссии. Они пытались бороться как могли. Теперь их ненавидят и презирают. Дали им кличку «землекопы» за то, что они едят разные коренья, которые выкапывают из земли. Можно подумать, у них есть выбор. Ночами они потихоньку выбираются из своих убежищ в скалах, чтобы зажечь жертвенный костер. Знаете, в чем-то я сочувствую им, но вот этого, как христианин, видеть не могу. – Он спешился и стал разбрасывать ногой камни и остатки приношений. – Обычно костер очень высокий и жаркий. Они долго танцуют вокруг него и впадают в нечто похожее на транс, а потом клянутся, что видели Кукси, который появился из пламени в виде огромного белого змея или буйвола с горящими глазами. – Он рассмеялся. – Но, видимо, их бог не отходит далеко от этого места. Иначе я давно бы уже был мертв, потому что, по-моему, Морена все время пытается натравить на меня этого Кукси, чтобы он убрал меня с ее дороги. – Блейк вскочил на коня.
Они поехали дальше вдоль берега, и Джейми с интересом слушала Блейка, который рассказывал ей, как он любит эту прекрасную землю. Говорил о матери, к которой был безумно привязан. Судя по всему, он действительно не очень уважал отца, и не только из-за Морены. Во всяком случае, если сам Стэнтон Лэвелл скорее всего был не очень разборчив в средствах достижения своих целей, то Блейк, решила для себя Джейми, никак не мог участвовать в его махинациях.
Солнце стало медленно спускаться в океан. Настало время возвращаться, и Блейк грустно сказал:
– Когда была жива мама, мы с ней тоже подолгу ездили верхом и совершенно забывали о времени… Я хочу вам кое-что сказать…
Джейми насторожилась.
– Я непременно выполню свое обещание помочь вам искать отца, но мне хочется, чтобы все это время вы оставались в Гранд-Пойнте. Вы же не откажетесь?
Она удивленно посмотрела на него. Собственно, у нее не было другого выхода, но она все-таки поинтересовалась, почему он ставит ей такое условие.
– А вы не догадываетесь? – лучезарно улыбнулся Блейк. – Дорогая, дорогая Джейми, я посвящу вам все свое время. Вы ведь, конечно, почувствовали, что я люблю вас.
Джейми протестующе вскрикнула:
– Блейк, я же ясно сказала…
Он поднял руку, останавливая ее.
– Помню, помню, но все, чего я прошу, это дать мне шанс. Это достаточно справедливо?
Джейми снова с досадой подумала, что ситуация складывается весьма неловкая. Он был добр и симпатичен, но она твердо знала, что никогда не сможет его полюбить. Однако в данный момент ей оставалось только согласиться на его предложение. Слегка улыбнувшись, она пробормотала:
– Пожалуй, вполне.
Стэнтон Лэвелл медленно откинулся в своем удобном кожаном кресле и глубоко затянулся сигарой. Он взболтал бурбон в стакане и посмотрел на Корда, сидящего напротив.
– Ты ведь мне кое-что должен, Остин, не так ли?
Получив приказ явиться к хозяину, Корд сразу понял, что речь пойдет о деньгах.
– Сожалею, но я смотрю на дело по-другому. Вчера я уже рассказал вам, как все произошло, и вы должны понять – я сделал все, что мог.
– Во всяком случае, у тебя оказалось достаточно характера, чтобы вернуться и признаться, что ты потерпел неудачу. Уже хорошо! Мало кто решился бы на это.
«Черт бы тебя побрал с твоими бесконечными разговорами», – раздраженно подумал Корд. Ему не терпелось поскорее найти Джейми и поговорить с ней, чтобы узнать, что здесь происходит. Но до поры до времени он считал необходимым скрывать их знакомство. Значит, нужно было встретиться втайне от всех, что не так-то просто в этом замке. Здесь полно слуг и охраны, масса извилистых коридоров, где в любую минуту кто угодно выскочит прямо на вас из-за угла. Да, задача!
– Все это вы уже сказали вчера, – коротко напомнил он Лэвеллу. – Что у вас на уме сегодня?
Стэнтон с трудом подавил раздражение. Он бы с удовольствием немедленно послал Корда с его самонадеянным и независимым характером к черту. Но для задуманного предприятия у него не было более подходящего человека.
– Я намерен предложить тебе работу.
– Я уже работаю с вакерос на ваших виноградниках.
– Я предлагаю тебе кое-что получше. Эта работа принесет тебе большие деньги, может хватить на всю жизнь.
Корд недоверчиво покачал головой.
– Мне здесь делать нечего. Вот заработаю деньжат и махну в Мексику.
Как только буду уверен, что с Джейми все в порядке, решил он про себя.
– Думаю, мое предложение задержит тебя здесь на некоторое время.
Корд наконец заинтересовался. Некоторое время – это как раз то, что ему нужно.
– Слушаю вас.
– Мне нужен наемный убийца. Говорят, в наших краях ты самый лучший стрелок.
– Может быть. Но я не собираюсь убивать людей за деньги. Представьте себе, мне это не по душе. Я отказываюсь от вашего предложения.
Терпение Стэнтона начало истощаться. Он не привык, чтобы ему перечили. Стукнув кулаком по столу, он взревел:
– Слушай меня, черт возьми! Я не прошу, чтобы ты кого-нибудь убивал. Мне нужно, чтобы ты охранял меня. Напомню, что ты у меня в долгу. Почему ты не продал фургоны и животных? Мог бы принести мне вырученные за это деньги. Хоть что-то вернул бы.
– Согласен. Но это означало бы промедлить с переходом через Сьерру, что в это время года большой риск. Кроме того, – Корд еле заметно улыбнулся, – некоторый убыток вы можете себе позволить.
Стэнтон сверлил его яростным взглядом.
– Это уж мне судить, что я могу себе позволить! Кстати, после того, как я отошел от разработок приисков, у меня уже нет прежнего дохода, и мне это не нравится, Остин, мне это совсем не нравится! Я намерен снова разбогатеть, и как можно быстрее.
– Тогда зачем вам понадобился наемный убийца?
– Ты думаешь, я просто так переселился в замок богача?! Нет, мне приходится торчать здесь после того, как разоренный пайщик стрелял в меня в моей конторе в Сан-Франциско. Мне повезло, что он промахнулся. Телохранителя у меня тогда не было. Но сейчас, когда я возвращаюсь к делам, я не хочу больше рисковать. Ты поедешь со мной и будешь охранять меня. Так мне спокойнее.
Корд мало, что знал о деловой жизни Стэнтона. Он нанялся рабочим на поля в имении Гранд-Пойнт, когда впервые оказался здесь. Потом познакомился и сошелся с Мореной, от которой наслушался всяких сплетен о семейных делах Лэвеллов: как его сын отказался участвовать в воине между штатами, потому что не хотел оставлять мать; как она позже покончила с собой при странных обстоятельствах, и прочее и прочее… Сейчас Корд размышлял, стоит ли ему связываться со Стэнтоном. Он явно скользкий и не очень порядочный тип. Быть с ним вместе – только пачкаться.
Женщина могла быть только дочерью Джеймса Чандлера. В первый момент Морена была ошеломлена ее волосами. Они были точь-в-точь, как у Эмили, с таким же необычным блеском, напоминающим отполированное золото.
Испуг сменился негодованием. Морена выхватила нож из ножен, прикрепленных к поясу, и, подкравшись к ней, закричала:
– Ты что здесь делаешь? Кто позволил?!
Не отводя от нее широко открытых испуганных глаз, Джейми начала пятиться, невнятно бормоча:
– Блейк… это сын мистера Лэвелла… он сказал, чтобы я пришла сюда… Ой, уберите это, пожалуйста, – дрожащей рукой указала она на нож.
– Ба! Нечего ему здесь распоряжаться, – Морена взмахнула ножом. – Это не его дом. Дом принадлежит его отцу. Значит, мне, потому что я скоро стану его женой.
– Только через мой труп, – прозвучало совсем рядом.
Обе женщины обернулись и увидели вошедшего Блейка.
Джейми с облегчением перевела дух, когда он схватил Морену за руку и заставил ее выронить нож. Потом он сильно толкнул ее к двери.
– Как ты посмела явиться сюда? Подумать только – угрожать нашей гостье?! Хоть ты и спишь с моим отцом, но упаси тебя Господь хоть раз еще попасться мне здесь, в комнате моей матери! Да и вообще остерегись лезть мне на глаза! Вон!
Он вышвырнул ее в коридор, но, прежде чем захлопнулась дверь, она успела крикнуть:
– Да твой отец просто убьет тебя, если ты дотронешься до меня хоть пальцем, ты, мешок с дерьмом…
– Извините, – Блейк повернулся к Джейми. – Не обращайте на нее внимания. Это любовница моего отца. Отвратительно, что отец разрешает ей жить в нашем доме. Меня это выводит из себя. Но ей ни в коем случае не разрешается заходить сюда. Обещаю, что больше она не будет вам докучать. Уж я позабочусь об этом. Очень удачно, что я вовремя зашел посмотреть, почему вы еще не готовы.
Ошеломленная этой сценой, Джейми отстранилась, когда он хотел положить руки ей на плечи, чтобы успокоить ее.
– Все-таки, думаю, мне лучше вернуться в Сан-Франциско.
Блейк широко улыбнулся и, поймав ее руки, сжал их.
– Вы этого не сделаете, ведь правда?! Я не отпущу вас! Господи, вы просто великолепны в этом платье. И ваше сходство с моей матерью совершенно поразительно. Неудивительно, что Морена так взбесилась. Она ненавидела ее.
Блейк подошел к кровати, где Джейми разложила несколько туалетов.
– А, вы уже выбрали костюм для верховой езды? Прекрасно, прекрасно! Этот темный бархат будет изумительно контрастировать с вашими золотыми волосами. Переодевайтесь скорее. Мне не терпится показать вам окрестности.
Он вышел из комнаты. Джейми заперла за ним дверь, потом – дверь в соседнюю комнату. Она была ужасно расстроена тем, что попала в такую странную обстановку. Все здесь было как бы немного нереально или фальшиво. Однако делать было нечего, оставалось только принимать гостеприимство Лэвеллов, надеясь на лучшее.
Джейми обрадовалась, когда в столовой застала Блейка одного. Отклонив его предложение пообедать в неурочный час, она предпочла осмотреть поместье. Ей дали темно-рыжую кобылу мягкого, спокойного нрава. Блейк же оседлал бойкого серого в яблоках жеребца, нетерпеливо гарцевавшего под ним.
Они ехали вдоль виноградников, расстилавшихся по обе стороны дороги, и Блейк объяснял Джейми:
– Все Францисканские монахи начали выращивать виноград в верхней Калифорнии еще в начале восемнадцатого века. А к тысяча восьмисотому году здесь уже собирали урожай любых фруктов, которые только можно себе представить. Мой отец в какой-то мере продолжает их дело. Он ухаживает за пальмами и другими редкими растениями. У него огромная оранжерея, где он экспериментирует с разными растениями и цветами, например, с орхидеями. Знаешь, сколько у него сортов? Уму непостижимо!
Сердце Джейми невольно сжалось. Она вспомнила ту самую, первую в своей жизни орхидею – цветок ее первой любви.
А Блейк, не особенно обращая внимание на ее состояние, продолжал описывать жизнь, которая протекала здесь в конце девяностых годов восемнадцатого века. Тогда более семи тысяч новообращенных индейцев жили в миссиях, расположенных вверх и вниз по побережью. Из Мексики привозили ремесленников – каменщиков, слесарей, дубильщиков и кожевенников, сапожников, шорников и гончаров, чтобы обучать индейцев.
– Это было как раз перед изгнанием испанцев. Когда отцу удалось купить эту миссию, он назвал ее Гранд-Пойнт и отремонтировал здание на свой лад.
– Я бы сказала, что ваш дом больше похож на крепость со всей этой охраной, высокими стенами и оградами, – заметила Джейми.
– Да, но, к сожалению, у отца есть враги. Я пытаюсь разобраться в его делах, но он не любит о них рассказывать. Правда, до меня доходили некоторые слухи. Разное говорят…
– Вы знаете, что ваш отец обвиняет моего в отказе вернуть долг за свое участие в разработке одной из шахт.
По выражению лица Блейка Джейми сразу поняла, что тот в курсе.
– Так, кое-что. Это была довольно большая шахта. Очень многие вложили в нее деньги. Потом были недовольные, но я не знаю деталей.
Джейми поколебалась, затем все же решила сказать:
– Мой отец дал вашему в качестве залога фальшивую карту своего участка, потому что не доверял ему.
Блейк удивленно поднял брови.
– Вы хотите сказать, что мой отец «посолил» шахту, чтобы привлечь больше компаньонов для ее разработки?
– Я не понимаю, что значит «посолить шахту».
– А, это некоторые мошенники так делают. Ну, чтобы представить труднодоступные участки золотоносными. Для этого используют дробовики или крупнокалиберные пистолеты. Вместо дроби вы засыпаете тонкую золотую пыль. А потом, если дуло выдержит и человек встанет достаточно далеко, можно усеять всю поверхность участка крупицами золота.
– И как же узнать, было ли это сделано? – спросила пораженная Джейми.
– Все не так просто. В данном месте вы не можете рассыпать пыль любого золота. Необходимо, чтобы все соответствовало геологическим условиям. Именно этого участка. Ведь прежде, чем вложить деньги в разработку участка, пайщик может сделать анализ самородка. Случалось, что при проверке находили даже примеси меди, которую Королевский монетный двор добавляет в монеты. Представляете?! Значит, чтобы действительно обмануть пайщика, нужно взять из хорошей шахты несколько бушелей золота и разбросать его по бедной золотом породе. Но сейчас это не так распространено. Потому что вкладчики стали очень осторожны. Все теперь ученые и нанимают профессионалов, чтобы предварительно оценить участок.
– А почему так же не поступили с шахтой вашего отца, из-за которой произошло столько бед?
– Проверка была сделана, – сухо сказал Блейк. – Но говорят, что отец сам нанял оценщика, из-за чего и возникла вся эта дьявольщина, когда выяснилось, что в шахте нет золота. Многие сочли, что оценка была нечестной.
– А вы сами что думаете?
– Никому не хочется думать, что его отец способен на мошенничество, – хмуро ответил он и предложил: – Поговорим о чем-нибудь другом, если не возражаете. Мне не все нравится в отце, но он мой отец. Я сам не поклонник золота, я пошел в мать. Для нее деньги не имели никакого значения. Земля – да. И свобода. Вы могли поселить ее в одну из этих лачуг, выкопанных в утесе, – она все равно была бы счастлива. Отец, тот всегда был жадным до денег. Но не она. И я такой же… Вот почему я занимаюсь виноградниками, садами. Я только это здесь и люблю. Однажды я унаследую поместье и, конечно, не стану жить в этой чудовищной крепости. Я буду жить просто и счастливо. С женой, которая так похожа на мою мать, – добавил он с растроганной улыбкой.
Джейми отвела взгляд, чтобы не встречаться с его обожающими глазами, и спросила:
– Ваша мать была счастлива с мужем?
– Нет, он был деспотом, да и потом, они очень разные люди. Ей и так тяжело жилось с ним, а тут еще он взял Морену в любовницы. Видимо, мама больше не могла выносить всего этого. О, она, разумеется, знала, что время от времени он изменял ей. Она как-то привыкла, что ли. Но Морена – это что-то особенное. Она вела себя крайне вызывающе и совсем околдовала отца. Потом вобрала себе в голову, что заставит его развестись с матерью и жениться на ней. Она хотела войти в наш дом хозяйкой, а не на правах любовницы. Вот и решила, что лучше, чтобы мама узнала о ней. Мама узнала и погибла. Это выбило отца из колеи. Но он был тогда совершенно без ума от Морены, чтобы выгнать ее вон.
– Но ведь все-таки он не женился на ней, когда умерла ваша мать. Когда это произошло?
– Два года назад. Но это ничего не значит. Я думаю, он женился бы на ней. Ему мешаю я. Он знает, что я считаю ее виновной в смерти моей бедной мамы и не прощу никогда. Он не хочет потерять меня.
Джейми воздержалась от дальнейших расспросов. В конце концов, они познакомились только утром, и ей было немного неловко от его откровенности.
Неожиданно, словно ему было необходимо поделиться своей болью, он выпалил:
– Вы знаете, ведь мама покончила с собой.
– О Блейк, мне так жаль!
– Я нашел ее. Она…
– Наверное, вам не надо бы рассказывать мне обо всем, – прервала его Джейми. – Вы ведь совсем не знаете меня.
Он загадочно улыбнулся.
– Ошибаетесь, Джейми. Я всю жизнь ждал вас. Когда сегодня утром я вошел в столовую, у меня чуть сердце не остановилось. Нет, мы не чужие люди, потому что я всегда знал, что вы обязательно появитесь, чтобы остаться со мной навсегда.
– Ох, Блейк, – покачала она головой. – Не стоило бы вам так говорить. Я рада, что мы встретились, и действительно ценю вашу дружбу, но сейчас у меня в голове только одно – найти своего отца. Я не могу думать о любви.
Блейк глубоко вздохнул и, с усилием улыбнувшись, сдался.
– Ну, хорошо. Пусть будущее само позаботится о себе. Тем временем я сделаю все, что смогу, чтобы помочь в ваших поисках.
Джейми немного успокоилась.
Они выехали к берегу как раз под самым утесом. С одной стороны под ослепительными солнечными лучами, словно жидкое золото, блестел океан, вздымая одну за другой высокие зеленые волны увенчанные белоснежными шапками пены. С другой – изрезанный глубокими трещинами, уходил ввысь скалистый склон.
Они молча ехали, любуясь пейзажем, но Джейми одолевали невеселые мысли.
Блейк посмотрел на громадные валуны впереди и с тихим проклятием вдруг пришпорил коня и погнал его галопом. Встревоженная Джейми поспешила за ним.
– Опять эти идолопоклонники, варвары, – брезгливо указал Блейк на груду плоских камней, усыпанных непонятно зачем бусами, перьями и раковинами, а также остатками какой-то пищи.
Джейми удивленно взглянула на Блейка, ожидая разъяснений. Он сказал:
– Это древний индейский обычай, с которым приходилось бороться еще испанским монахам, когда они пытались обратить их в христианство. Время от времени здесь снова появляются эти жертвенники. Подозреваю, что это дело рук Морены. Она ведь полукровка. Ее мать была чистокровной яхи. Неизвестно почему, но четыре или пять лет назад на их племя напали белые поселенцы и почти полностью истребили его. Те немногие, кому удалось спастись, разбежались и попрятались где сумели. Морена к тому времени уже была с отцом. Думаю, она дала некоторым из них убежище в пещерах. Но как это докажешь?! Теперь вот иногда натыкаюсь на это. – Блейк с гримасой отвращения снова ткнул пальцем в жертвенник. – Здесь они молятся своему богу, которого с благоговейным ужасом называют Кукси. Все, что вы здесь видите, эти приношения, бусы и все остальное, называется «пуиш».
– Видимо, миссионерам не удалось обратить их всех?
– Пожалуй, что так. Испанцы, когда пришли искать золото, пытались заставить местное население принять христианство как благо. Но вышло все совсем иначе. Вместо этого они принесли с собой новые болезни, от которых вымирали целые деревни, разрушили их культуру и сделали из них рабов. Время от времени индейцы то здесь, то там восставали против этого и громили миссии. Они пытались бороться как могли. Теперь их ненавидят и презирают. Дали им кличку «землекопы» за то, что они едят разные коренья, которые выкапывают из земли. Можно подумать, у них есть выбор. Ночами они потихоньку выбираются из своих убежищ в скалах, чтобы зажечь жертвенный костер. Знаете, в чем-то я сочувствую им, но вот этого, как христианин, видеть не могу. – Он спешился и стал разбрасывать ногой камни и остатки приношений. – Обычно костер очень высокий и жаркий. Они долго танцуют вокруг него и впадают в нечто похожее на транс, а потом клянутся, что видели Кукси, который появился из пламени в виде огромного белого змея или буйвола с горящими глазами. – Он рассмеялся. – Но, видимо, их бог не отходит далеко от этого места. Иначе я давно бы уже был мертв, потому что, по-моему, Морена все время пытается натравить на меня этого Кукси, чтобы он убрал меня с ее дороги. – Блейк вскочил на коня.
Они поехали дальше вдоль берега, и Джейми с интересом слушала Блейка, который рассказывал ей, как он любит эту прекрасную землю. Говорил о матери, к которой был безумно привязан. Судя по всему, он действительно не очень уважал отца, и не только из-за Морены. Во всяком случае, если сам Стэнтон Лэвелл скорее всего был не очень разборчив в средствах достижения своих целей, то Блейк, решила для себя Джейми, никак не мог участвовать в его махинациях.
Солнце стало медленно спускаться в океан. Настало время возвращаться, и Блейк грустно сказал:
– Когда была жива мама, мы с ней тоже подолгу ездили верхом и совершенно забывали о времени… Я хочу вам кое-что сказать…
Джейми насторожилась.
– Я непременно выполню свое обещание помочь вам искать отца, но мне хочется, чтобы все это время вы оставались в Гранд-Пойнте. Вы же не откажетесь?
Она удивленно посмотрела на него. Собственно, у нее не было другого выхода, но она все-таки поинтересовалась, почему он ставит ей такое условие.
– А вы не догадываетесь? – лучезарно улыбнулся Блейк. – Дорогая, дорогая Джейми, я посвящу вам все свое время. Вы ведь, конечно, почувствовали, что я люблю вас.
Джейми протестующе вскрикнула:
– Блейк, я же ясно сказала…
Он поднял руку, останавливая ее.
– Помню, помню, но все, чего я прошу, это дать мне шанс. Это достаточно справедливо?
Джейми снова с досадой подумала, что ситуация складывается весьма неловкая. Он был добр и симпатичен, но она твердо знала, что никогда не сможет его полюбить. Однако в данный момент ей оставалось только согласиться на его предложение. Слегка улыбнувшись, она пробормотала:
– Пожалуй, вполне.
Стэнтон Лэвелл медленно откинулся в своем удобном кожаном кресле и глубоко затянулся сигарой. Он взболтал бурбон в стакане и посмотрел на Корда, сидящего напротив.
– Ты ведь мне кое-что должен, Остин, не так ли?
Получив приказ явиться к хозяину, Корд сразу понял, что речь пойдет о деньгах.
– Сожалею, но я смотрю на дело по-другому. Вчера я уже рассказал вам, как все произошло, и вы должны понять – я сделал все, что мог.
– Во всяком случае, у тебя оказалось достаточно характера, чтобы вернуться и признаться, что ты потерпел неудачу. Уже хорошо! Мало кто решился бы на это.
«Черт бы тебя побрал с твоими бесконечными разговорами», – раздраженно подумал Корд. Ему не терпелось поскорее найти Джейми и поговорить с ней, чтобы узнать, что здесь происходит. Но до поры до времени он считал необходимым скрывать их знакомство. Значит, нужно было встретиться втайне от всех, что не так-то просто в этом замке. Здесь полно слуг и охраны, масса извилистых коридоров, где в любую минуту кто угодно выскочит прямо на вас из-за угла. Да, задача!
– Все это вы уже сказали вчера, – коротко напомнил он Лэвеллу. – Что у вас на уме сегодня?
Стэнтон с трудом подавил раздражение. Он бы с удовольствием немедленно послал Корда с его самонадеянным и независимым характером к черту. Но для задуманного предприятия у него не было более подходящего человека.
– Я намерен предложить тебе работу.
– Я уже работаю с вакерос на ваших виноградниках.
– Я предлагаю тебе кое-что получше. Эта работа принесет тебе большие деньги, может хватить на всю жизнь.
Корд недоверчиво покачал головой.
– Мне здесь делать нечего. Вот заработаю деньжат и махну в Мексику.
Как только буду уверен, что с Джейми все в порядке, решил он про себя.
– Думаю, мое предложение задержит тебя здесь на некоторое время.
Корд наконец заинтересовался. Некоторое время – это как раз то, что ему нужно.
– Слушаю вас.
– Мне нужен наемный убийца. Говорят, в наших краях ты самый лучший стрелок.
– Может быть. Но я не собираюсь убивать людей за деньги. Представьте себе, мне это не по душе. Я отказываюсь от вашего предложения.
Терпение Стэнтона начало истощаться. Он не привык, чтобы ему перечили. Стукнув кулаком по столу, он взревел:
– Слушай меня, черт возьми! Я не прошу, чтобы ты кого-нибудь убивал. Мне нужно, чтобы ты охранял меня. Напомню, что ты у меня в долгу. Почему ты не продал фургоны и животных? Мог бы принести мне вырученные за это деньги. Хоть что-то вернул бы.
– Согласен. Но это означало бы промедлить с переходом через Сьерру, что в это время года большой риск. Кроме того, – Корд еле заметно улыбнулся, – некоторый убыток вы можете себе позволить.
Стэнтон сверлил его яростным взглядом.
– Это уж мне судить, что я могу себе позволить! Кстати, после того, как я отошел от разработок приисков, у меня уже нет прежнего дохода, и мне это не нравится, Остин, мне это совсем не нравится! Я намерен снова разбогатеть, и как можно быстрее.
– Тогда зачем вам понадобился наемный убийца?
– Ты думаешь, я просто так переселился в замок богача?! Нет, мне приходится торчать здесь после того, как разоренный пайщик стрелял в меня в моей конторе в Сан-Франциско. Мне повезло, что он промахнулся. Телохранителя у меня тогда не было. Но сейчас, когда я возвращаюсь к делам, я не хочу больше рисковать. Ты поедешь со мной и будешь охранять меня. Так мне спокойнее.
Корд мало, что знал о деловой жизни Стэнтона. Он нанялся рабочим на поля в имении Гранд-Пойнт, когда впервые оказался здесь. Потом познакомился и сошелся с Мореной, от которой наслушался всяких сплетен о семейных делах Лэвеллов: как его сын отказался участвовать в воине между штатами, потому что не хотел оставлять мать; как она позже покончила с собой при странных обстоятельствах, и прочее и прочее… Сейчас Корд размышлял, стоит ли ему связываться со Стэнтоном. Он явно скользкий и не очень порядочный тип. Быть с ним вместе – только пачкаться.