Страница:
Несколько движений, и язычок замка скользнул в гнездо. Тихонько вздохнув от облегчения, она проскользнула внутрь и прикрыла за собой дверь. Комната была стандартной, с двойной кроватью, шкафчиком для белья и телевизором на вращающейся подставке.
Лаура начала со шкафчика. Стараясь не нарушить порядок аккуратно разложенных носков и нижнего белья, она провела быстрый тщательный обыск. Ничего интересного здесь не обнаружилось. В стенном шкафу висело три костюма, две спортивные куртки, две пары брюк – все высокого качества. В карманах ничего, кроме носовых платков и пачки мятной жевательной резинки, найти тоже не удалось.
Этикетки на одежде от манхэттенского портного Эрнесто Фарентино натолкнули Лауру на мысль, что Эрнесто Гарсия вовсе не тот, за кого себя выдает.
Она просматривала последнюю пару брюк, когда в коридоре послышался звук приближающихся шагов. Повернувшись, она увидела силуэт мужчины, остановившегося у зашторенного окна. Она затаила дыхание. Неужто Тед прозевал возвращение Энрико?!
Ее взгляд заметался по комнате в поисках укрытия. В этот момент мужчина наклонил голову, сложил ладони лодочкой, прикуривая сигарету, и двинулся дальше.
Лаура перевела дух. Ни секунды не мешкая, она вытащила из стенного шкафа чемодан, встала на одно колено и расстегнула «молнию». На дне в беспорядке валялись шелковые шарфики с этикетками «Гарсия криэйшнз», пышный серый парик, стоптанные башмаки и голубой комбинезон – совсем не то, что надел бы такой модник, как Энрико Гарсия.
Очевидно, этот господин посчитал необходимым привезти с собой средства маскировки.
Под париком нашелся авиабилет, выданный билетной кассой в Манхэттене. На билете стояло имя Энрико.
Обыск в ванной тоже не дал ничего интересного – зубная паста, щетка, фен, принадлежности для бритья и маникюрный набор. Но без лосьона после бритья. Интересная деталь, подумала Лаура. Дорогая одежда, маникюрный набор, но нет лосьона или одеколона. Не сходится.
Похоже, больше искать нечего. Она открыла дверь, осмотрелась и поспешила к «мустангу».
– Ну? – спросил Тед, когда она плюхнулась на сиденье.
– На первый взгляд человек представляется тем, за кого себя выдает – модным дизайнером из Лос-Анджелеса по имени Энрико Гарсия. Но авиабилет приобретен в Нью-Йорке, а на этикетках костюмов написано: «Эрнесто Фарентино – портной для мужчин, Нью-Йорк».
– Значит, он не из Лос-Анджелеса.
– Да уж, иначе ему приходится чертовски далеко ездить шить одежду и покупать билеты. – Она взяла телефон.
– Кому собралась звонить?
– Детективу из отдела убийств Джо Дивеччио. Мы с ним вместе вели несколько дел. – Она уже набрала номер в Нью-Йорке, причем трубку не сняла, чтобы Тед мог слышать разговор через встроенный динамик.
– Разрази меня гром, – воскликнул полицейский, когда сержант из приемной переключил звонок на него, – если это не проныра Лаурита!
– Как дела, Джо?
– Отвратительно. Донна наконец привела в исполнение свою угрозу и посадила меня на диету. Я поедаю тонны травы, опустошая целые фермы. Но она счастлива. И мой доктор тоже. А как ты, детка? Уже выиграла какое-нибудь родео?
– Когда выиграю, ты первым узнаешь об этом. Дивеччио посерьезнел.
– Сожалею о твоем отчиме. Ты получила мою открытку?
– Да, спасибо. – После короткой паузы Лаура рассказала ему об Энрико Гарсии и о том, что удалось разузнать. – Мне нужно установить его личность. Причем срочно.
– Посмотрю, что можно сделать. Отправь мне по факсу копию фоторобота, а я поищу в компьютере. Если у парня не было приводов в полицию, постараюсь отыскать его через портного.
– Спасибо, Джо.
Она отключила связь.
– Отправим ему факс из «Сентинел», – бросила она Теду, включавшему передачу. – Будем надеяться, что скоро что-нибудь прояснится. А пока я еще разок попробую дозвониться до Амоса.
– Слушай, давай позвоню я, – предложил Тед. – Если его нет на месте, мне, возможно, удастся немного расшевелить его ленивого помощника.
Амос был на месте, правда, не в духе.
– Вы что, оба совсем с ума сошли? – рявкнул он. – Или хотите, чтобы меня уволили?
– Мы пытались дозвониться до тебя, Амос.
– А-а, ты такой же дурной, как она. Мне бы следовало проучить вас и бросить в камеру за взлом и проникновение, за вмешательство в дела полиции.
– Да полно, Амос. Мы засекли парня. Он что, тебе не нужен?
Последовала недолгая пауза.
– Ну и кто же он, черт побери?
Тед изложил ему, как секретарша в «Сентинел» опознала Энрико на рисунке и, что появился тот в Остине за четыре дня до убийства Джей Би. Он также сообщил о предметах маскировки в чемодане.
– Кроме того, я сделал парочку хороших снимков. Я заскочу в «Сентинел» проявить их и привезу тебе.
Амос заметно поостыл.
– Он сейчас у себя в номере?
– Нет. Обедает в соседнем с мотелем ресторанчике под названием «Бычий глаз». Он сидит там с шести тридцати.
– Я ожидаю ордера на арест, – сказал Амос. – Как только я его получу, двинусь туда.
Через пятнадцать минут после того, как Лаура отправила полицейский рисунок Джо Дивеччио, сержант снова был на проводе.
– Твой Энрико Гарсия – липа, такая же, как купюра в три доллара, – ошарашил он Лауру. – Его настоящее имя Тони Кордеро – весьма пренеприятный тип. Последние восемь лет он правая рука Енцо Скарпати.
– Скарпати – нью-йоркского мафиозо? – удивилась Лаура.
– Того самого. Кордеро обычно нигде не светится. О нем почти ничего не слышно, но парнишка скользкий. Когда-то он орудовал со своей уличной бандой вокруг Томпкинз-сквер, но потом начал работать на Скарпати и через несколько лет стал первым номером.
– А чем конкретно он занимается?
– Официально руководит ночным клубом Скарпати в Нижнем Манхэттене, неофициально – выполняет различные поручения босса, от избиений до убийств, хотя, как и во всем, что связано со Скарпати, доказательств нет. Этот человек опасен, Лаура, – проговорил Джо. – Он, кстати, может надеть любую личину, превратиться в кого хочешь – в солдата, респектабельного бизнесмена, даже священника.
– Что он делает в Остине?
– Сам не пойму. Я не знал, что Скарпати крутит дела на юго-западе.
– У тебя есть хоть что-нибудь о связях Скарпати с издателем с западного побережья по имени Карл Хансен?
– Не-а. Но это не значит, что таковых не существует. Хансена подозревают в контактах с преступным миром?
– Я кое-что слышала. – Пальцы Лауры нетерпеливо стучали по крышке стола. Ей не нравились шарады. Особенно когда в них не хватало составляющих.
– Огромное спасибо, Джо. Если мне нужны будут дополнительные сведения, я позвоню. Передавай Донне, что я ее люблю.
– Лаура, не связывайся ты с ним, – предупредил Дивеччио. – Клянусь, он заставит тебя пожалеть об этом.
Глава 24
Глава 25
Лаура начала со шкафчика. Стараясь не нарушить порядок аккуратно разложенных носков и нижнего белья, она провела быстрый тщательный обыск. Ничего интересного здесь не обнаружилось. В стенном шкафу висело три костюма, две спортивные куртки, две пары брюк – все высокого качества. В карманах ничего, кроме носовых платков и пачки мятной жевательной резинки, найти тоже не удалось.
Этикетки на одежде от манхэттенского портного Эрнесто Фарентино натолкнули Лауру на мысль, что Эрнесто Гарсия вовсе не тот, за кого себя выдает.
Она просматривала последнюю пару брюк, когда в коридоре послышался звук приближающихся шагов. Повернувшись, она увидела силуэт мужчины, остановившегося у зашторенного окна. Она затаила дыхание. Неужто Тед прозевал возвращение Энрико?!
Ее взгляд заметался по комнате в поисках укрытия. В этот момент мужчина наклонил голову, сложил ладони лодочкой, прикуривая сигарету, и двинулся дальше.
Лаура перевела дух. Ни секунды не мешкая, она вытащила из стенного шкафа чемодан, встала на одно колено и расстегнула «молнию». На дне в беспорядке валялись шелковые шарфики с этикетками «Гарсия криэйшнз», пышный серый парик, стоптанные башмаки и голубой комбинезон – совсем не то, что надел бы такой модник, как Энрико Гарсия.
Очевидно, этот господин посчитал необходимым привезти с собой средства маскировки.
Под париком нашелся авиабилет, выданный билетной кассой в Манхэттене. На билете стояло имя Энрико.
Обыск в ванной тоже не дал ничего интересного – зубная паста, щетка, фен, принадлежности для бритья и маникюрный набор. Но без лосьона после бритья. Интересная деталь, подумала Лаура. Дорогая одежда, маникюрный набор, но нет лосьона или одеколона. Не сходится.
Похоже, больше искать нечего. Она открыла дверь, осмотрелась и поспешила к «мустангу».
– Ну? – спросил Тед, когда она плюхнулась на сиденье.
– На первый взгляд человек представляется тем, за кого себя выдает – модным дизайнером из Лос-Анджелеса по имени Энрико Гарсия. Но авиабилет приобретен в Нью-Йорке, а на этикетках костюмов написано: «Эрнесто Фарентино – портной для мужчин, Нью-Йорк».
– Значит, он не из Лос-Анджелеса.
– Да уж, иначе ему приходится чертовски далеко ездить шить одежду и покупать билеты. – Она взяла телефон.
– Кому собралась звонить?
– Детективу из отдела убийств Джо Дивеччио. Мы с ним вместе вели несколько дел. – Она уже набрала номер в Нью-Йорке, причем трубку не сняла, чтобы Тед мог слышать разговор через встроенный динамик.
– Разрази меня гром, – воскликнул полицейский, когда сержант из приемной переключил звонок на него, – если это не проныра Лаурита!
– Как дела, Джо?
– Отвратительно. Донна наконец привела в исполнение свою угрозу и посадила меня на диету. Я поедаю тонны травы, опустошая целые фермы. Но она счастлива. И мой доктор тоже. А как ты, детка? Уже выиграла какое-нибудь родео?
– Когда выиграю, ты первым узнаешь об этом. Дивеччио посерьезнел.
– Сожалею о твоем отчиме. Ты получила мою открытку?
– Да, спасибо. – После короткой паузы Лаура рассказала ему об Энрико Гарсии и о том, что удалось разузнать. – Мне нужно установить его личность. Причем срочно.
– Посмотрю, что можно сделать. Отправь мне по факсу копию фоторобота, а я поищу в компьютере. Если у парня не было приводов в полицию, постараюсь отыскать его через портного.
– Спасибо, Джо.
Она отключила связь.
– Отправим ему факс из «Сентинел», – бросила она Теду, включавшему передачу. – Будем надеяться, что скоро что-нибудь прояснится. А пока я еще разок попробую дозвониться до Амоса.
– Слушай, давай позвоню я, – предложил Тед. – Если его нет на месте, мне, возможно, удастся немного расшевелить его ленивого помощника.
Амос был на месте, правда, не в духе.
– Вы что, оба совсем с ума сошли? – рявкнул он. – Или хотите, чтобы меня уволили?
– Мы пытались дозвониться до тебя, Амос.
– А-а, ты такой же дурной, как она. Мне бы следовало проучить вас и бросить в камеру за взлом и проникновение, за вмешательство в дела полиции.
– Да полно, Амос. Мы засекли парня. Он что, тебе не нужен?
Последовала недолгая пауза.
– Ну и кто же он, черт побери?
Тед изложил ему, как секретарша в «Сентинел» опознала Энрико на рисунке и, что появился тот в Остине за четыре дня до убийства Джей Би. Он также сообщил о предметах маскировки в чемодане.
– Кроме того, я сделал парочку хороших снимков. Я заскочу в «Сентинел» проявить их и привезу тебе.
Амос заметно поостыл.
– Он сейчас у себя в номере?
– Нет. Обедает в соседнем с мотелем ресторанчике под названием «Бычий глаз». Он сидит там с шести тридцати.
– Я ожидаю ордера на арест, – сказал Амос. – Как только я его получу, двинусь туда.
Через пятнадцать минут после того, как Лаура отправила полицейский рисунок Джо Дивеччио, сержант снова был на проводе.
– Твой Энрико Гарсия – липа, такая же, как купюра в три доллара, – ошарашил он Лауру. – Его настоящее имя Тони Кордеро – весьма пренеприятный тип. Последние восемь лет он правая рука Енцо Скарпати.
– Скарпати – нью-йоркского мафиозо? – удивилась Лаура.
– Того самого. Кордеро обычно нигде не светится. О нем почти ничего не слышно, но парнишка скользкий. Когда-то он орудовал со своей уличной бандой вокруг Томпкинз-сквер, но потом начал работать на Скарпати и через несколько лет стал первым номером.
– А чем конкретно он занимается?
– Официально руководит ночным клубом Скарпати в Нижнем Манхэттене, неофициально – выполняет различные поручения босса, от избиений до убийств, хотя, как и во всем, что связано со Скарпати, доказательств нет. Этот человек опасен, Лаура, – проговорил Джо. – Он, кстати, может надеть любую личину, превратиться в кого хочешь – в солдата, респектабельного бизнесмена, даже священника.
– Что он делает в Остине?
– Сам не пойму. Я не знал, что Скарпати крутит дела на юго-западе.
– У тебя есть хоть что-нибудь о связях Скарпати с издателем с западного побережья по имени Карл Хансен?
– Не-а. Но это не значит, что таковых не существует. Хансена подозревают в контактах с преступным миром?
– Я кое-что слышала. – Пальцы Лауры нетерпеливо стучали по крышке стола. Ей не нравились шарады. Особенно когда в них не хватало составляющих.
– Огромное спасибо, Джо. Если мне нужны будут дополнительные сведения, я позвоню. Передавай Донне, что я ее люблю.
– Лаура, не связывайся ты с ним, – предупредил Дивеччио. – Клянусь, он заставит тебя пожалеть об этом.
Глава 24
В десять минут восьмого Тони вернулся из ресторана. Обед не улучшил его настроения. Мясо было пережарено, а картофель не пропечен. Только вино, ароматное каберне, помогло проглотить эту дрянь.
Закрыв за собой дверь, он повел носом. И тут же чихнул. Не раз и не два, а четыре раза. Стоя у двери, он осмотрел комнату. Только одна вещь могла спровоцировать такую реакцию. Духи. Именно поэтому он никогда не встречался с женщинами, пользующимися духами.
Кто-то надушенный побывал в его комнате за те сорок минут, что его не было. Он все еще чувствовал запах: едва уловимый, странно знакомый аромат, на который менее наблюдательный человек просто на обратил бы внимания.
Отметив, что все вещи на своих местах, он поспешно шагнул к стенному шкафу, вытащил чемодан и расстегнул «молнию». Все, что он положил гуда – шарфики, парик и одежда, – лежало нетронутым.
Вор забрал бы шарфики и билет. И одежду. Если воровство исключается, тогда, кто побывал у него в номере? И зачем?
Подойдя к прикроватной тумбочке, он снял трубку телефона и позвонил дежурному портье.
– Это мистер Гарсия из номера 123, – произнес он, не особенно стараясь скрыть раздражение. – Кто-нибудь входил сюда между шестью тридцатью и десятью минутами восьмого? Горничная? Сантехник?
Портье немедленно перешел к обороне.
– Нет, сэр. Большинство наших служащих уже закончили работу. У вас проблемы? Что-то пропало?
– Пока не знаю. Но точно могу сказать одно – кто-то здесь побывал.
– Могу вас уверить…
– Вы кого-нибудь видели у двери моего номера?
– Нет, сэр. – Последовала пауза. – Кроме одной женщины, насколько я могу припомнить.
Тони подобрался.
– Какой женщины?
– Я возвращался с обеда где-то около шести тридцати и столкнулся с дамой. Мне показалось, что она идет к кому-то в гости…
– Как она выглядела?
– Хорошенькая. Длинные рыжие волосы. – Он откашлялся. – Если пропали ценности…
– Я дам вам знать, – не соизволив поблагодарить портье за помощь, Тони швырнул трубку на рычаг.
Лаура Спенсер! Это ее духи почувствовал он, те самые, запах которых ощущал в ее доме каждый раз, когда обыскивал его, хотя тогда они не провоцировали такую бурную реакцию, как сейчас.
Эта сучка нашла его. Подождала в машине, пока горизонт не очистится, и влезла в его комнату. Она, должно быть, ее обыскала, а значит, видела парик. И авиабилет с названием нью-йоркской билетной кассы.
Ты поплыл, Тони. Ты совершаешь ошибки, которых никогда раньше не допускал.
Но если она нашла парик и билет, то почему не осталась здесь и не сцепилась с ним? Или не вызвала полицейских?! Чего, черт возьми, она выжидает?
Ругнувшись сквозь зубы, он вскочил с кровати. Изводя себя вопросами, на которые не может дать ответа он ничего не добьется. Надо убираться отсюда.
Срывая одежду с вешалок, он начал швырять ее в чемодан, пытаясь заставить себя думать не так лихорадочно. Первым делом надо перебазироваться. Причем, как можно дальше отсюда.
И второе, но не менее важное.
Лаура Спенсер должна умереть.
Тед и Лаура уже два часа как вернулись в «Затерянный ручей», когда позвонил шериф Уилсон. Голос его звучал устало.
– Вашего парня, должно быть, кто-то предупредил, – сказал он Теду, снявшему трубку. – Когда мои ребята прибыли в «Голубую луну», его и след простыл.
Тед нахмурился:
– Насколько я понимаю, адреса, куда переехал, он не оставил.
– Ничего. Ни одного отпечатка пальца. Он протер весь номер начисто, расплатился наличными и исчез.
– Что ж, по крайней мере, мы смогли установить его личность. – Тед рассказал Амосу, что они узнали от Джо Дивеччио.
На другом конце трубки раздался долгий, озадаченный вздох. Теду стало жаль Уилсона. Наверное, за все годы службы шерифом округа тому не приходилось расследовать дела, столь запутанного и непонятного.
– Мы найдем его, – сказал наконец Амос. – Копии его портрета разосланы повсюду, не только в округе Бернет, но и в Тревисе. Если его засекут, мы тотчас узнаем. А пока вы с Лаурой оставайтесь на месте, поняли? Хватит играть в частных детективов. Прямо Ник и Нора Чарльз какие-то!
Лаура заснуть не могла. Несмотря на то, что в этом большом доме, с двумя крепкими мужчинами, охраняющими ее, она чувствовала себя в безопасности, мысль о том, что Тони Кордеро – убийца и мастер камуфляжа – бродит на свободе, приводила ее в ужас.
Отложив в сторону детектив Агаты Кристи, который читала на ночь, она откинулась на гору кружевных белых подушек. Немудрено, что она тревожилась. Убийство и насилие в маленькой мирной английской деревушке – не тот сорт чтения, который способствует спокойному сну. Лучше бы что-нибудь длинное и скучное. В обширной библиотеке Джей Би наверняка найдется подходящая книга.
Она уже выбиралась из постели, когда уловила шум за дверью. Сердце ее затрепетало, а глаза зашарили по комнате в поисках орудия защиты. Круглая музыкальная шкатулка на бельевом шкафу была единственным подходящим предметом. На цыпочках она прокралась к шкафу. Шкатулка оказалась слишком легкой, чтобы нанести ощутимый удар, но тем не менее… Пусть хоть такое оружие, чем совсем ничего.
Тихий стук в дверь заставил ее вздрогнуть.
– Лаура?
Она прикрыла глаза и облегченно вздохнула, затем распахнула дверь.
– Черт бы тебя побрал, Тед! Ты напугал меня до полусмерти!
Он заметил это. Красивое лицо девушки было таким же белым, как и ее короткая ночная рубашка.
– Прости. Я увидел свет под дверью и решил проверить, все ли у тебя в порядке. – Он отвел глаза от соблазнительной ложбинки в вырезе рубашки и уставился на игрушку в ее руке. – Что ты собиралась с этим делать?
Дрожащими руками она поставила шкатулку обратно на шкаф.
– Шарахнуть тебя по башке скорее всего. Я подумала, что это взломщик. А почему ты на ногах? Я думала, ты уже давно спишь.
– Я не мог уснуть и решил еще разок проверить замки.
Она была очаровательна. С рыжими волосами, рассыпанными по плечам, лицом, не тронутым косметикой, и в этой мягкой шелковой оболочке, струящейся по телу, девушка смотрелась как богиня, вышедшая из забытого древнего греческого храма; соблазнительница, вернувшаяся на землю, чтобы сводить мужчин с ума. Он не мог поручиться за других, но она покорила его полностью.
– Так что… замки на месте? – спросила она чуть иронично.
– Да.
При виде не заправленной постели, со смятыми простынями, еще хранящими очертания ее тела, он чуть не застонал. В других обстоятельствах он бы с радостью развеял ее страхи, бросившись в эту гостеприимную постель и до утра занявшись любовью.
Ему казалось, что она бы его не оттолкнула. Не потому, что он так уж неотразим. Просто он был уверен, что не придумал себе взаимное влечение между ними. Не выдумал он и то, как раскрылись ее губы, – пусть только на миг, – когда он поцеловал ее сегодня.
Но разрыв со Стюартом глубоко ранил ее и испугал, так что новый роман сейчас, даже мимолетный, только все осложнит для них обоих.
– Ничего не бойся, – продолжил он, отчаянно стараясь говорить спокойно. – Дом охраняется как крепость. Ленокс спит с «винчестером» под боком, а я – через две комнаты от тебя. Ты в безопасности. – Он улыбнулся. – По крайней мере, от взломщиков.
– Мне уже легче.
От ее пристального взгляда при этих словах у него пересохло в горле. Возбуждение, которое он уловил в медовых глазах, не имело ничего общего ни с ночными страхами, ни даже с шатающимися вокруг убийцами. И она больше не выглядела хрупкой, как несколько минут назад. В глазах появилось выражение страсти, влажные губы приоткрылись.
Он перевел дыхание. Если ему устроили какой-то экзамен, то он с треском его провалил.
– Сможешь теперь заснуть?
– Постараюсь.
Она продолжала пристально смотреть на него, его самообладание стало улетучиваться. Не то, чтобы он потерял контроль или чувствовал, что его судьбу уже определили, не спросив его мнения, но он будто прирос к полу, не в состоянии двинуться с места. И вдруг сделал шаг навстречу.
– Возможно, тебе требуется стимуляция.
Она снова одарила его своей полуулыбкой.
– Может, ты и прав.
Он ощутил запах ее духов. Тот же пьянящий аромат, который он уловил тем воскресным утром на террасе. Тот самый, что напомнил ему благоухание английского сада. Ему захотелось прикоснуться к ней, нежно, как к цветку. И ощутить ее. Не отрывая взгляда, он медленно потянулся к ее щеке, ласково погладил кожу лепестковой нежности.
От этого прикосновения сердце в груди Лауры затрепетало. Противиться желанию больше было невозможно. Оно всегда существовало, скрытое, немного порочное, сегодня же стало нестерпимым. Сегодня она мечтала забыться в сильных руках, познать чудо любовного слияния с тем, чья страсть столь же велика, с тем, кто способен заставить ее трепетать, как трепещет она в эту минуту.
Его рука скользнула к шее. Он притянул ее к себе, не сводя взгляда горячих и решительных глаз.
– Иди сюда.
С легким, порывистым вздохом она подалась к нему, запрокинув голову, с сердцем, выскакивающим из груди. На сей раз, поцелуй был иным, совсем не шутливым. Погрузив руки в ее волосы, он проник в ее рот дерзким, жаждущим языком.
По безмолвному согласию губы ее раскрылись. Она вдруг обнаружила, что тянется к нему, прижимается, утоляя его жажду поцелуями, заставлявшими ее задыхаться и жаждать новых.
Желание захлестнуло девушку, она словно плавилась, струясь в его руках. Изогнувшись, она ощутила его ладони, они медленно двигались вниз, и у нее перехватило дыхание. Когда он прикоснулся к груди, Лаура томно застонала.
– Это поможет мне заснуть?
Он прикусил мочку ее уха.
– А что, не действует?
Она выдохнула:
– Ох, я… не знаю. Определенным образом… действует.
С расчетливой неторопливостью он завел палец под тоненькую бретельку ночной рубашки и скинул ее с плеча. То же самое проделал и со второй бретелькой, но придержал на кончике пальца, чтобы рубашка полностью не соскользнула с нее.
Закрыв глаза, Лаура наслаждалась каждым мгновением. Его рот, казалось, касается ее словно перышко, нежно, как пух, и одновременно мучительно, волнующе пробираясь от губ к шее и дальше, к выпуклостям грудей. Она почувствовала дуновение прохладного воздуха, когда рубашка соскользнула с ее плеч, шелком лаская тело, отчего она едва не закричала, сгорая от желания.
– Такой я видел тебя в своих мечтах, – прошептал Тед, наклоняясь, чтобы захватить ртом ее затвердевший сосок. – Я хотел тебя такой, жаркой и трепещущей.
Он ощутил ее трепет и все понял. Подхватив на руки, отнес на кровать и лег рядом, приникнув ртом к ямке у основания шеи.
Он никогда не думал, что будет так трудно сдерживать себя. Он и раньше проделывал такое десятки раз. Но с Лаурой все было по-другому. Ее прерывистое дыхание, каждый вздох вызывали в нем бурю чувств. Его желания стали ее желаниями, ее нетерпением. Это утонченное сладострастие мощно толкнуло кровь в низ живота.
Он заглянул ей в глаза:
– Ты уверена, что хочешь меня?
– Да, – прошептала она ему прямо в губы. – О да!
Когда ее жаркое, сладкое, чертовски пьянящее дыхание обдало его лицо, в паху у него словно разгорелся огонь.
– Тогда покажи. Покажи мне, чего ты хочешь!
Руки ее дрожали, когда она расстегивала пуговицы на его рубашке. В нетерпеливом желании коснуться его, ощутить плоть, она действовала неловко, как юная девушка. При виде его обнаженного тела внутри у нее все сжалось. Он смотрелся как бог – загорелый, с сильными, мускулистыми бедрами и плоским, накачанным прессом. Она прикоснулась к нему поначалу робко; тонкие пальцы пробежались по широкой груди, упругим мышцам живота, потом ниже.
– Ты тверд как камень. – Она никогда раньше не была столь откровенна, не чувствовала такую неудержимую потребность ощущать и ласкать мужчину так, как делала сейчас.
Она знала, что такое наслаждение, как оно туманит мозг и воспламеняет тело, превращая его в кладезь чувственности. Но она не знала, что бывает и такое – на любое прикосновение каждая нервная клеточка тотчас отзывается, моментально горит огнем.
Она перекатилась, затем прильнула сверху, длинные волосы упали, словно плотный занавес. В этом положении он стал ласкать ее груди, припав ртом сначала к одному набухшему бутону, затем к другому; язык его не знал усталости, а руки нежно сжимали упругие полушария.
Лаура почувствовала, как нарастает истома, накатывается, словно гигантская волна, набирая мощь и силу. Девушка вся напряглась и обливалась потом и вот почти потеряла самообладание.
– Сейчас! Пожалуйста, Тед, сейчас!
Он ловко и нежно перевернул Лауру на спину и накрыл своим телом. Войдя в нее, он словно проголодавшись, снова впился в ее губы. Потом обхватил за бедра, приподнял и погрузился глубже.
Сначала они двигались медленно, подстраиваясь друг под друга, но постепенно участили ритм. В неистовом желании взять все, что можно, она прижалась к нему, вцепившись пальцами в спину. Жар стал нестерпимым. Она едва могла дышать и боялась издохнуть, чтобы не спугнуть ощущение чего-то волшебного.
Оргазм пронзил все ее существо и был столь могучим, что, казалось, она теряет сознание. Когда Лаура выкрикнула его имя, он схватил ее за руки, прижал к кровати и зарылся лицом в ее волосы, извергая в нее свой огонь.
Казалось, прошла вечность, пока Лаура смогла дышать ровнее. Успокоившись, она рассмеялась и устроилась у него на плече.
– Теперь, – произнесла она, касаясь губами его влажной кожи, – я точно засну.
Лаура проснулась от ощущения неги и ласки – теплые губы Теда ласкали мочку ее уха.
– М-м-м. – Она потянулась. – Что ты делаешь?
– Пытаюсь утолить свой аппетит.
Она хихикнула:
– Я думала, ты утолил его вчера ночью.
– Мне кажется, тобой я никогда не смогу насытиться.
Приподнявшись на локте, он смотрел на нее во все глаза. Со спутанными волосами, заспанная, она выглядела как маленькая девочка – нежная, сладкая, доверчивая. Последнее испугало его до глубины души. Чего конкретно она ждет от него? Что, если он не способен на такое?
– Сожалеешь? – спросила она, будто читая его мысли.
Он покачал головой:
– Нисколько. – Так оно и было на самом деле. – А ты?
Она нахмурилась.
– Так, кое о чем.
– О?! – Он поднял бровь.
Улыбка медленно проступила на ее губах.
– Ночь была слишком коротка.
Он обнял ее за талию и притянул ближе.
– Нам еще рано вставать.
– Нет, пора. Сегодня предварительное слушание по делу моей матери, забыл? А мне еще нужно подобрать ей что-нибудь из одежды. Все, что она носит, не подходит. По крайней мере, для судебных заседаний.
Надо же, он совершенно забыл о слушании.
– Не волнуйся, – ободрил Тед, уловив внезапное беспокойство в ее глазах. – Она в надежных руках.
Он, конечно, надеялся, но отнюдь не был убежден, что результат предварительного слушания будет таким, каким им хотелось бы.
Закрыв за собой дверь, он повел носом. И тут же чихнул. Не раз и не два, а четыре раза. Стоя у двери, он осмотрел комнату. Только одна вещь могла спровоцировать такую реакцию. Духи. Именно поэтому он никогда не встречался с женщинами, пользующимися духами.
Кто-то надушенный побывал в его комнате за те сорок минут, что его не было. Он все еще чувствовал запах: едва уловимый, странно знакомый аромат, на который менее наблюдательный человек просто на обратил бы внимания.
Отметив, что все вещи на своих местах, он поспешно шагнул к стенному шкафу, вытащил чемодан и расстегнул «молнию». Все, что он положил гуда – шарфики, парик и одежда, – лежало нетронутым.
Вор забрал бы шарфики и билет. И одежду. Если воровство исключается, тогда, кто побывал у него в номере? И зачем?
Подойдя к прикроватной тумбочке, он снял трубку телефона и позвонил дежурному портье.
– Это мистер Гарсия из номера 123, – произнес он, не особенно стараясь скрыть раздражение. – Кто-нибудь входил сюда между шестью тридцатью и десятью минутами восьмого? Горничная? Сантехник?
Портье немедленно перешел к обороне.
– Нет, сэр. Большинство наших служащих уже закончили работу. У вас проблемы? Что-то пропало?
– Пока не знаю. Но точно могу сказать одно – кто-то здесь побывал.
– Могу вас уверить…
– Вы кого-нибудь видели у двери моего номера?
– Нет, сэр. – Последовала пауза. – Кроме одной женщины, насколько я могу припомнить.
Тони подобрался.
– Какой женщины?
– Я возвращался с обеда где-то около шести тридцати и столкнулся с дамой. Мне показалось, что она идет к кому-то в гости…
– Как она выглядела?
– Хорошенькая. Длинные рыжие волосы. – Он откашлялся. – Если пропали ценности…
– Я дам вам знать, – не соизволив поблагодарить портье за помощь, Тони швырнул трубку на рычаг.
Лаура Спенсер! Это ее духи почувствовал он, те самые, запах которых ощущал в ее доме каждый раз, когда обыскивал его, хотя тогда они не провоцировали такую бурную реакцию, как сейчас.
Эта сучка нашла его. Подождала в машине, пока горизонт не очистится, и влезла в его комнату. Она, должно быть, ее обыскала, а значит, видела парик. И авиабилет с названием нью-йоркской билетной кассы.
Ты поплыл, Тони. Ты совершаешь ошибки, которых никогда раньше не допускал.
Но если она нашла парик и билет, то почему не осталась здесь и не сцепилась с ним? Или не вызвала полицейских?! Чего, черт возьми, она выжидает?
Ругнувшись сквозь зубы, он вскочил с кровати. Изводя себя вопросами, на которые не может дать ответа он ничего не добьется. Надо убираться отсюда.
Срывая одежду с вешалок, он начал швырять ее в чемодан, пытаясь заставить себя думать не так лихорадочно. Первым делом надо перебазироваться. Причем, как можно дальше отсюда.
И второе, но не менее важное.
Лаура Спенсер должна умереть.
Тед и Лаура уже два часа как вернулись в «Затерянный ручей», когда позвонил шериф Уилсон. Голос его звучал устало.
– Вашего парня, должно быть, кто-то предупредил, – сказал он Теду, снявшему трубку. – Когда мои ребята прибыли в «Голубую луну», его и след простыл.
Тед нахмурился:
– Насколько я понимаю, адреса, куда переехал, он не оставил.
– Ничего. Ни одного отпечатка пальца. Он протер весь номер начисто, расплатился наличными и исчез.
– Что ж, по крайней мере, мы смогли установить его личность. – Тед рассказал Амосу, что они узнали от Джо Дивеччио.
На другом конце трубки раздался долгий, озадаченный вздох. Теду стало жаль Уилсона. Наверное, за все годы службы шерифом округа тому не приходилось расследовать дела, столь запутанного и непонятного.
– Мы найдем его, – сказал наконец Амос. – Копии его портрета разосланы повсюду, не только в округе Бернет, но и в Тревисе. Если его засекут, мы тотчас узнаем. А пока вы с Лаурой оставайтесь на месте, поняли? Хватит играть в частных детективов. Прямо Ник и Нора Чарльз какие-то!
Лаура заснуть не могла. Несмотря на то, что в этом большом доме, с двумя крепкими мужчинами, охраняющими ее, она чувствовала себя в безопасности, мысль о том, что Тони Кордеро – убийца и мастер камуфляжа – бродит на свободе, приводила ее в ужас.
Отложив в сторону детектив Агаты Кристи, который читала на ночь, она откинулась на гору кружевных белых подушек. Немудрено, что она тревожилась. Убийство и насилие в маленькой мирной английской деревушке – не тот сорт чтения, который способствует спокойному сну. Лучше бы что-нибудь длинное и скучное. В обширной библиотеке Джей Би наверняка найдется подходящая книга.
Она уже выбиралась из постели, когда уловила шум за дверью. Сердце ее затрепетало, а глаза зашарили по комнате в поисках орудия защиты. Круглая музыкальная шкатулка на бельевом шкафу была единственным подходящим предметом. На цыпочках она прокралась к шкафу. Шкатулка оказалась слишком легкой, чтобы нанести ощутимый удар, но тем не менее… Пусть хоть такое оружие, чем совсем ничего.
Тихий стук в дверь заставил ее вздрогнуть.
– Лаура?
Она прикрыла глаза и облегченно вздохнула, затем распахнула дверь.
– Черт бы тебя побрал, Тед! Ты напугал меня до полусмерти!
Он заметил это. Красивое лицо девушки было таким же белым, как и ее короткая ночная рубашка.
– Прости. Я увидел свет под дверью и решил проверить, все ли у тебя в порядке. – Он отвел глаза от соблазнительной ложбинки в вырезе рубашки и уставился на игрушку в ее руке. – Что ты собиралась с этим делать?
Дрожащими руками она поставила шкатулку обратно на шкаф.
– Шарахнуть тебя по башке скорее всего. Я подумала, что это взломщик. А почему ты на ногах? Я думала, ты уже давно спишь.
– Я не мог уснуть и решил еще разок проверить замки.
Она была очаровательна. С рыжими волосами, рассыпанными по плечам, лицом, не тронутым косметикой, и в этой мягкой шелковой оболочке, струящейся по телу, девушка смотрелась как богиня, вышедшая из забытого древнего греческого храма; соблазнительница, вернувшаяся на землю, чтобы сводить мужчин с ума. Он не мог поручиться за других, но она покорила его полностью.
– Так что… замки на месте? – спросила она чуть иронично.
– Да.
При виде не заправленной постели, со смятыми простынями, еще хранящими очертания ее тела, он чуть не застонал. В других обстоятельствах он бы с радостью развеял ее страхи, бросившись в эту гостеприимную постель и до утра занявшись любовью.
Ему казалось, что она бы его не оттолкнула. Не потому, что он так уж неотразим. Просто он был уверен, что не придумал себе взаимное влечение между ними. Не выдумал он и то, как раскрылись ее губы, – пусть только на миг, – когда он поцеловал ее сегодня.
Но разрыв со Стюартом глубоко ранил ее и испугал, так что новый роман сейчас, даже мимолетный, только все осложнит для них обоих.
– Ничего не бойся, – продолжил он, отчаянно стараясь говорить спокойно. – Дом охраняется как крепость. Ленокс спит с «винчестером» под боком, а я – через две комнаты от тебя. Ты в безопасности. – Он улыбнулся. – По крайней мере, от взломщиков.
– Мне уже легче.
От ее пристального взгляда при этих словах у него пересохло в горле. Возбуждение, которое он уловил в медовых глазах, не имело ничего общего ни с ночными страхами, ни даже с шатающимися вокруг убийцами. И она больше не выглядела хрупкой, как несколько минут назад. В глазах появилось выражение страсти, влажные губы приоткрылись.
Он перевел дыхание. Если ему устроили какой-то экзамен, то он с треском его провалил.
– Сможешь теперь заснуть?
– Постараюсь.
Она продолжала пристально смотреть на него, его самообладание стало улетучиваться. Не то, чтобы он потерял контроль или чувствовал, что его судьбу уже определили, не спросив его мнения, но он будто прирос к полу, не в состоянии двинуться с места. И вдруг сделал шаг навстречу.
– Возможно, тебе требуется стимуляция.
Она снова одарила его своей полуулыбкой.
– Может, ты и прав.
Он ощутил запах ее духов. Тот же пьянящий аромат, который он уловил тем воскресным утром на террасе. Тот самый, что напомнил ему благоухание английского сада. Ему захотелось прикоснуться к ней, нежно, как к цветку. И ощутить ее. Не отрывая взгляда, он медленно потянулся к ее щеке, ласково погладил кожу лепестковой нежности.
От этого прикосновения сердце в груди Лауры затрепетало. Противиться желанию больше было невозможно. Оно всегда существовало, скрытое, немного порочное, сегодня же стало нестерпимым. Сегодня она мечтала забыться в сильных руках, познать чудо любовного слияния с тем, чья страсть столь же велика, с тем, кто способен заставить ее трепетать, как трепещет она в эту минуту.
Его рука скользнула к шее. Он притянул ее к себе, не сводя взгляда горячих и решительных глаз.
– Иди сюда.
С легким, порывистым вздохом она подалась к нему, запрокинув голову, с сердцем, выскакивающим из груди. На сей раз, поцелуй был иным, совсем не шутливым. Погрузив руки в ее волосы, он проник в ее рот дерзким, жаждущим языком.
По безмолвному согласию губы ее раскрылись. Она вдруг обнаружила, что тянется к нему, прижимается, утоляя его жажду поцелуями, заставлявшими ее задыхаться и жаждать новых.
Желание захлестнуло девушку, она словно плавилась, струясь в его руках. Изогнувшись, она ощутила его ладони, они медленно двигались вниз, и у нее перехватило дыхание. Когда он прикоснулся к груди, Лаура томно застонала.
– Это поможет мне заснуть?
Он прикусил мочку ее уха.
– А что, не действует?
Она выдохнула:
– Ох, я… не знаю. Определенным образом… действует.
С расчетливой неторопливостью он завел палец под тоненькую бретельку ночной рубашки и скинул ее с плеча. То же самое проделал и со второй бретелькой, но придержал на кончике пальца, чтобы рубашка полностью не соскользнула с нее.
Закрыв глаза, Лаура наслаждалась каждым мгновением. Его рот, казалось, касается ее словно перышко, нежно, как пух, и одновременно мучительно, волнующе пробираясь от губ к шее и дальше, к выпуклостям грудей. Она почувствовала дуновение прохладного воздуха, когда рубашка соскользнула с ее плеч, шелком лаская тело, отчего она едва не закричала, сгорая от желания.
– Такой я видел тебя в своих мечтах, – прошептал Тед, наклоняясь, чтобы захватить ртом ее затвердевший сосок. – Я хотел тебя такой, жаркой и трепещущей.
Он ощутил ее трепет и все понял. Подхватив на руки, отнес на кровать и лег рядом, приникнув ртом к ямке у основания шеи.
Он никогда не думал, что будет так трудно сдерживать себя. Он и раньше проделывал такое десятки раз. Но с Лаурой все было по-другому. Ее прерывистое дыхание, каждый вздох вызывали в нем бурю чувств. Его желания стали ее желаниями, ее нетерпением. Это утонченное сладострастие мощно толкнуло кровь в низ живота.
Он заглянул ей в глаза:
– Ты уверена, что хочешь меня?
– Да, – прошептала она ему прямо в губы. – О да!
Когда ее жаркое, сладкое, чертовски пьянящее дыхание обдало его лицо, в паху у него словно разгорелся огонь.
– Тогда покажи. Покажи мне, чего ты хочешь!
Руки ее дрожали, когда она расстегивала пуговицы на его рубашке. В нетерпеливом желании коснуться его, ощутить плоть, она действовала неловко, как юная девушка. При виде его обнаженного тела внутри у нее все сжалось. Он смотрелся как бог – загорелый, с сильными, мускулистыми бедрами и плоским, накачанным прессом. Она прикоснулась к нему поначалу робко; тонкие пальцы пробежались по широкой груди, упругим мышцам живота, потом ниже.
– Ты тверд как камень. – Она никогда раньше не была столь откровенна, не чувствовала такую неудержимую потребность ощущать и ласкать мужчину так, как делала сейчас.
Она знала, что такое наслаждение, как оно туманит мозг и воспламеняет тело, превращая его в кладезь чувственности. Но она не знала, что бывает и такое – на любое прикосновение каждая нервная клеточка тотчас отзывается, моментально горит огнем.
Она перекатилась, затем прильнула сверху, длинные волосы упали, словно плотный занавес. В этом положении он стал ласкать ее груди, припав ртом сначала к одному набухшему бутону, затем к другому; язык его не знал усталости, а руки нежно сжимали упругие полушария.
Лаура почувствовала, как нарастает истома, накатывается, словно гигантская волна, набирая мощь и силу. Девушка вся напряглась и обливалась потом и вот почти потеряла самообладание.
– Сейчас! Пожалуйста, Тед, сейчас!
Он ловко и нежно перевернул Лауру на спину и накрыл своим телом. Войдя в нее, он словно проголодавшись, снова впился в ее губы. Потом обхватил за бедра, приподнял и погрузился глубже.
Сначала они двигались медленно, подстраиваясь друг под друга, но постепенно участили ритм. В неистовом желании взять все, что можно, она прижалась к нему, вцепившись пальцами в спину. Жар стал нестерпимым. Она едва могла дышать и боялась издохнуть, чтобы не спугнуть ощущение чего-то волшебного.
Оргазм пронзил все ее существо и был столь могучим, что, казалось, она теряет сознание. Когда Лаура выкрикнула его имя, он схватил ее за руки, прижал к кровати и зарылся лицом в ее волосы, извергая в нее свой огонь.
Казалось, прошла вечность, пока Лаура смогла дышать ровнее. Успокоившись, она рассмеялась и устроилась у него на плече.
– Теперь, – произнесла она, касаясь губами его влажной кожи, – я точно засну.
Лаура проснулась от ощущения неги и ласки – теплые губы Теда ласкали мочку ее уха.
– М-м-м. – Она потянулась. – Что ты делаешь?
– Пытаюсь утолить свой аппетит.
Она хихикнула:
– Я думала, ты утолил его вчера ночью.
– Мне кажется, тобой я никогда не смогу насытиться.
Приподнявшись на локте, он смотрел на нее во все глаза. Со спутанными волосами, заспанная, она выглядела как маленькая девочка – нежная, сладкая, доверчивая. Последнее испугало его до глубины души. Чего конкретно она ждет от него? Что, если он не способен на такое?
– Сожалеешь? – спросила она, будто читая его мысли.
Он покачал головой:
– Нисколько. – Так оно и было на самом деле. – А ты?
Она нахмурилась.
– Так, кое о чем.
– О?! – Он поднял бровь.
Улыбка медленно проступила на ее губах.
– Ночь была слишком коротка.
Он обнял ее за талию и притянул ближе.
– Нам еще рано вставать.
– Нет, пора. Сегодня предварительное слушание по делу моей матери, забыл? А мне еще нужно подобрать ей что-нибудь из одежды. Все, что она носит, не подходит. По крайней мере, для судебных заседаний.
Надо же, он совершенно забыл о слушании.
– Не волнуйся, – ободрил Тед, уловив внезапное беспокойство в ее глазах. – Она в надежных руках.
Он, конечно, надеялся, но отнюдь не был убежден, что результат предварительного слушания будет таким, каким им хотелось бы.
Глава 25
В номере мотеля в северной части города Тони застыл у зеркала ванной, прикрепляя густые белые усы над верхней губой.
Испугавшись, что Лаура Спенсер описала полицейским его серый парик, он заглянул в магазинчик и купил себе нечто противоположное. Затем зашел еще в один магазин – по распродаже подержанного армейского имущества – и присмотрел широкие, защитного цвета брюки, линялую красную майку и плотную шляпу.
Отступив назад, он залюбовался своей работой. Как всегда, он перевоплотился до неузнаваемости. В этом кустистом белом парике, с такими же пышными усами, в рабочих башмаках, добавлявших ему два дюйма росту, его не узнала бы и родная мать.
Башмаки немного жали, потому что он давненько их не надевал, но ничего, привыкнет.
В этих районах, где постоянно что-то строили, он без проблем затеряется среди местной публики.
Надо было лишь действовать согласно плану и осуществить его как можно быстрее.
Если все пойдет так, как он рассчитывал, то он вернется в Нью-Йорк уже завтра днем, а вечером окажется в постели Генриетты. Выбраться из Остина – пусть даже его портреты покажут по всем каналам телевидения – пара пустяков. Луиджи, у которого связей побольше, чем у телефонной компании Эй-ти-ти, как раз сейчас занимается этой маленькой проблемой.
Для того, чтобы уговорить его не сообщать Енцо о фиаско с Лаурой Спенсер, потребовалось немалых усилий. Только когда Тони объяснил, что хочет выложить все боссу лично, тет-а-тет, итальянец согласился. Он даже предоставил ему другую машину, коричневый «бьюик», чтобы тот мог следить за Лаурой Спенсер и Тедом Кендаллом, не страшась быть узнанным.
Тони развернул на кровати карту Остина, которой его снабдили в придачу к «бьюику», стал внимательно ее изучать.
Запомнив предстоящий маршрут, он сложил карту и засунул в чемодан. Поскольку сегодня начинаются предварительные слушания по делу Ширли Лэнгфилд, то ясно, где Лаура Спенсер проведет большую часть дня. Одно неизвестно – куда она направится после этого.
Сидеть около зала суда несколько часов в ожидании, пока закончатся слушания, станет настоящей пыткой, не говоря уж о том, что это рискованно. Но у него нет выбора. Если он хочет закруглиться сегодня, остается только этот путь.
Зал суда округа Бернет был уже полон, когда Тед с Лаурой появились там в десять утра. Ширли, одетая в непритязательный синий костюм и блузку с воротником стойкой, сидела за столом защиты с Квентином Марчем.
Теперь, когда о нем трубили все газеты штата, Стюарт, в расцвете славы, снисходительно совещался со своим помощником, молодым человеком с курчавыми светлыми волосами и нервным тиком глаза. Он, конечно, увидел Лауру, но сделал вид, что не узнал.
Как только по его вызову для дачи показаний явился первый свидетель, Лаура поняла, что ее бывший жених подготовился к делу со всей тщательностью. Под умелым руководством Стюарта каждый излагал, что видел и слышал и какие улики обнаружены. К тому моменту, когда он закончил опрос последнего из сослуживцев Ширли по «Золотому попугаю», было твердо установлено, что она нуждалась в ста тысячах долларов, занять которые поехала у Джей Би.
Несмотря на то, что показания Лауры лишь повторяли рассказ Амоса и других свидетелей, Стюарт так провел ее допрос, что сидящие в зале суда ловили каждое его слово.
Квентин, не столь импозантный, но тоже профессионал, выстроил великолепную защиту, подчеркивая косвенный характер улик и преподнося Ширли, как невинную женщину, имевшую несчастье оказаться не там где надо, к тому же в самый неподходящий момент.
Испугавшись, что Лаура Спенсер описала полицейским его серый парик, он заглянул в магазинчик и купил себе нечто противоположное. Затем зашел еще в один магазин – по распродаже подержанного армейского имущества – и присмотрел широкие, защитного цвета брюки, линялую красную майку и плотную шляпу.
Отступив назад, он залюбовался своей работой. Как всегда, он перевоплотился до неузнаваемости. В этом кустистом белом парике, с такими же пышными усами, в рабочих башмаках, добавлявших ему два дюйма росту, его не узнала бы и родная мать.
Башмаки немного жали, потому что он давненько их не надевал, но ничего, привыкнет.
В этих районах, где постоянно что-то строили, он без проблем затеряется среди местной публики.
Надо было лишь действовать согласно плану и осуществить его как можно быстрее.
Если все пойдет так, как он рассчитывал, то он вернется в Нью-Йорк уже завтра днем, а вечером окажется в постели Генриетты. Выбраться из Остина – пусть даже его портреты покажут по всем каналам телевидения – пара пустяков. Луиджи, у которого связей побольше, чем у телефонной компании Эй-ти-ти, как раз сейчас занимается этой маленькой проблемой.
Для того, чтобы уговорить его не сообщать Енцо о фиаско с Лаурой Спенсер, потребовалось немалых усилий. Только когда Тони объяснил, что хочет выложить все боссу лично, тет-а-тет, итальянец согласился. Он даже предоставил ему другую машину, коричневый «бьюик», чтобы тот мог следить за Лаурой Спенсер и Тедом Кендаллом, не страшась быть узнанным.
Тони развернул на кровати карту Остина, которой его снабдили в придачу к «бьюику», стал внимательно ее изучать.
Запомнив предстоящий маршрут, он сложил карту и засунул в чемодан. Поскольку сегодня начинаются предварительные слушания по делу Ширли Лэнгфилд, то ясно, где Лаура Спенсер проведет большую часть дня. Одно неизвестно – куда она направится после этого.
Сидеть около зала суда несколько часов в ожидании, пока закончатся слушания, станет настоящей пыткой, не говоря уж о том, что это рискованно. Но у него нет выбора. Если он хочет закруглиться сегодня, остается только этот путь.
Зал суда округа Бернет был уже полон, когда Тед с Лаурой появились там в десять утра. Ширли, одетая в непритязательный синий костюм и блузку с воротником стойкой, сидела за столом защиты с Квентином Марчем.
Теперь, когда о нем трубили все газеты штата, Стюарт, в расцвете славы, снисходительно совещался со своим помощником, молодым человеком с курчавыми светлыми волосами и нервным тиком глаза. Он, конечно, увидел Лауру, но сделал вид, что не узнал.
Как только по его вызову для дачи показаний явился первый свидетель, Лаура поняла, что ее бывший жених подготовился к делу со всей тщательностью. Под умелым руководством Стюарта каждый излагал, что видел и слышал и какие улики обнаружены. К тому моменту, когда он закончил опрос последнего из сослуживцев Ширли по «Золотому попугаю», было твердо установлено, что она нуждалась в ста тысячах долларов, занять которые поехала у Джей Би.
Несмотря на то, что показания Лауры лишь повторяли рассказ Амоса и других свидетелей, Стюарт так провел ее допрос, что сидящие в зале суда ловили каждое его слово.
Квентин, не столь импозантный, но тоже профессионал, выстроил великолепную защиту, подчеркивая косвенный характер улик и преподнося Ширли, как невинную женщину, имевшую несчастье оказаться не там где надо, к тому же в самый неподходящий момент.