Хэмбли Барбара. Путешествие в страну ночи

   Но тут возле столика появились метрдотель и официант с помощником. Началось долгое и подробное обсуждение заказа. К удивление Лидии, Маргарет, за весь день не проронившая ни слова, оживилась и взяла власть в свои руки. Ресторанные служители выслушали с величайшим почтением все ее пожелания, и Лидии пришло в голову, что в путешествии с компаньонкой есть свои преимущества.
   Наконец процессия удалилась, и Холивелл снова повернулся к Лидии. Та собралась с мыслями и принялась рассказывать о расшифрованных телеграммах и о статьях, свидетельствовавших, что исследования Фэйрпорта финансировал Кароли, и что сам Фэйрпорт был весьма заинтересован в изучении патологии Эрнчестера.
   - Не знаю, насколько соответствует истине вера Фаррена в то, что он вампир, - осторожно заключила она, - но доктор Эшер считал его очень опасным человеком, настолько опасным, что счел нужным последовать за ним в Париж, лишь бы не допустить его сотрудничества с Австрией.
   - Хм-м... Осмелюсь предположить, вряд ли он испытывает добрые чувства к старине Стритхэму. А как вы узнали обо мне? Это Эшер упоминал при вас мое имя?
   - Нет. Друг мужа, - произнесла Лидия, сама не уверенная в том, правду она сейчас сказала или же солгала.
   - Ваш муж обедал со мной в этом кафе во вторник, - молвил Холивелл. У него были неприятности в Париже, там убили одного нашего оперативника, и Эшер был уверен, что сделал это именно Фаррен. Кто-то дал знать в местную полицию, что ваш муж причастен к этому делу, - раньше, чем пришел запрос из Парижа. Вне всякого сомнения, работа Кароли. Эшер провел ночь в тюрьме (нет, здесь эти заведения получше, чем в Лондоне) и собирался наведаться в лечебницу Фэйрпорта, после того как осмотрит кое-что в Альштадте. Он уже когда-то проживал во "Фрюхтлингцайт"...
   - И он отправился туда? - Лидия отложила вилку. Аппетит пропал.
   - Полагаю, что нет. Фэйрпорт утром прибегал в фирму и спрашивал, не слышно ля что об Эшере.
   - Он мог это сделать для отвода глаз.
   - Не думаю. - Холивелл ел с изяществом юной леди. - Вел он себя не слишком умно. В полдень появился снова, сказал, что Эшера разыскивает полиция (о чем я уже знал), привязался, дескать, не могу ли я его предупредить... Отнял у меня уйму времени, задал тысячу вопросов, засветился как мог. На месте Кароли я бы его пристрелил. Честно говоря, сомневаюсь, чтобы у нашего старого Клопика хватило духу вести двойную игру. Около семи Ладислав (герр Обер) подошел к моему столу и сказал, что герр Эшер желал бы поговорить со мной по телефону о деле величайшей важности. Но пока я шел к аппарату, трубку на том конце уже положили. А двумя часами позже поступили первые сообщения о пожаре.
   - Понимаю, - медленно произнесла Лидия.
   - Да? - Зеленые глаза взглянули на нее с острым любопытством. - А я не понимаю. И никто из нас не понимает. Вы думаете, что поджог устроил сам Эшер...
   - Ну... - Лидия несколько замялась. - Мой муж всегда говорил, что убийство обычно маскируют поджогом...
   Толстяк изумленно взглянул на нее - и разразился хохотом.
   - Но это так! - протестующе сказала она - Остальные дома в округе уцелели...
   - Дорогая миссис Эшер, - смеясь, ответил он. - Теперь я понимаю, почему старина Джеймс взял вас в жены.
   - Ну, - сказала она, - вряд ли тому причиной была моя хозяйственность. Но я не думаю, чтобы Джеймс мог поджечь дом так неудачно. По меньшей мере два тела найдены и опознаны. На него это не похоже.
   - Да. - Холивелл оборвал смех, округлое лицо его стало угрюмым. - Судя по тому, как они были убиты, ваш муж здесь действительно ни при чем. - Как бы извиняясь, он взглянул на Маргарет, увлеченную башней шоколадного торта, и понизил голос. - Насколько удалось выяснить из наших источников в австрийской контрразведке, все они были... жестоко изранены. И полностью обескровлены. То есть зарезали их в самом доме и лишь потом вынесли во двор. Я не представляю, чтобы ваш муж мог такое сделать.
   Лидия видела, как Маргарет задрожавшей рукой отложила ложечку
   - И тел там было найдено гораздо больше, - продолжал Холивелл. - По меньшей мере пятеро, но останки двоих так и не удалось опознать, настолько они обгорели. Кроме того, австрийцы докопались лишь до котельной, где хранился керосин. А под ней у Клопика был подвал, где он прятал людей, связанных с местными социалистами, анархистами, сербскими националистами. Будь Эшер пленником, его бы поместили именно туда.
   Лидия глядела на нетронутый десерт. "Дура! - думала она, похолодев. Как же это мне не пришло в голову, что газеты могут лгать!"
   - Я понимаю, - тихо сказала она.
   - Мы нашли множество подтверждений тому, что в деле был замешан этот Фаррен. Во-первых, сам способ убийства. Кроме того, Фэйрпорт оборудовал подвал с серебряной решеткой. По идее, вампиры ведь боятся серебра, не правда ли? Но следов пребывания там вашего мужа мы не нашли. Ни единого.
   Она глубоко вздохнула:
   - А Фаррен?
   - Фаррена мы тоже не нашли. Однако нам известно, что венская полиция продолжает разыскивать вашего мужа. И пока что безрезультатно. Скорее всего он просто покинул город. - Холивелл неуклюже коснулся ее руки. Лидия коротко взглянула на него. - Но это еще ни о чем не говорит. Я не знаю, что им наплел о вашем муже Кароли, но розыск не прекращен. Может быть, Эшер просто скрывается.
   - Может быть... - Лидия вспомнила рассказы Джеймса о том, как легко покинуть город, если запахло жареным.
   Затем она представила обгоревший скелет под развалинами лечебницы и почувствовала дурноту.
   - А пока вы могли бы оказать мне величайшую услугу, миссис Эшер. Ваш муж говорил, что вы врач.
   Она кивнула.
   - Да, у меня есть степень, но я занимаюсь исследованием внутренней секреции в Рэдклиффской больнице. Женщины редко практикуют, пациенты не доверяют им. К счастью, у меня нет такой необходимости. Вы тоже так относитесь к "женской медицине"?
   Он доел последний кусочек торта и с сожалением оглядел опустевшую фарфоровую тарелку. Взял стакан, нахмурился.
   - От лаборатории, можно сказать, ничего не осталось, под ней ведь хранились бочки с керосином. А вот главный корпус, где находился кабинет Фэйрпорта, пострадал меньше. Мы нашли сильно обгоревшие дневники и отдавать их не собираемся. В конце концов, он был подданный Британии. Так вот, не могли бы вы бросить взгляд на эти записи и сказать, представляют ли они для нас какую-либо ценность. - Он достал из-под стола старый потертый портфель, перевязанный шпагатом. - Мы хотели бы знать, над чем он работал. Вы ведь уже знакомы с его статьями...
   Лидия кивнула.
   - Старение, - сказала она. - Кровь. Бессмертие.
   Холивелл осклабился.
   - Неудивительно, что он заинтересовался Фарреном.
   - Да, - тихо сказала Лидия. - Неудивительно.
   Чем дальше углублялась она в записки Фэйрпорта, тем яснее становился смысл его опытов с кровью, слюной и слизью.
   "Тот человек, что искал эликсир бессмертия", - так о нем выразился Исидро.
   "Он был прав, - думала она, листая загадочные заметки, в то время как Маргарет клевала носом над вышивкой. - Он был прав".
   Бедфорд Фэйрпорт с упорством фанатика видел в жизни одну-единственную цель: найти причину старения и уничтожить ее.
   В той статье, где он благодарил за финансовую помощь Игнаца Кароли, Фэйрпорт помянул свою "преждевременную дряхлость". Подобные симптомы были известны с семнадцатого столетия и традиционно объяснялись отсутствием или недостатком некоего неизвестного витамина. Лидия сдвинула очки на лоб и устало потерла глаза. Конечно, он должен был ухватиться за слухи о бессмертии.
   Несомненно, эксперименты Фэйрпорта требовали значительных расходов. За последние несколько лет он чуть ли не две дюжины раз ставил опыты на орангутангах, а Лидия, сама будучи исследователем, хорошо знала, как дорого стоит каждое такое животное. В большинстве экспериментов в качестве подопытных, правда, использовались свиньи. С точки зрения Лидии, результаты были неутешительны, но Фэйрпорт упрямо повторял и повторял опыты, причем стоимость их росла. Даже будь у него состояние, при таких тратах оно быстро пошло бы прахом.
   Но состояния столь значительных размеров у него быть не могло, иначе бы о нем знала тетя Лавиния.
   Он вполне мог предать Джеймса и сделать его пленником. Австрийцы докопались лишь до котельной, где хранился керосин... Будь Эшер пленником, его бы поместили именно туда...
   Джеймс наверняка покинул город, - решительно сказала она себе. Полиция разыскивает его до сих пор. Он мог переправиться через Дунай на пароме.
   Жестоко изранены .. И полностью обескровлены...
   Слезы подступили к горлу, но она справилась с собой.
   Мы еще ничего не знаем. Мы не знаем.
   - Целый труд по истории и фольклору.
   Внезапно прозвучавший мягкий голос заставил Лидию вздрогнуть. В кресле напротив, раскрыв гроссбух в матерчатом зеленом переплете, сидел Исидро. За плечом вампира стоящие на камине часы показывали третий час ночи.
   - До этого я еще не добралась. - Она перекинула за спину тяжелую косу. Кухарка - замечательная улыбчивая женщина, разговаривающая бог знает на каком языке, - принесла ей вечером бутерброды, груши, торт. В комнате плавал запах подогреваемого на примусе кофе. - Кроме того, фольклор - это в основном измышления. Россказни о якобы исторических лицах. Калиостро и этот герцог из Парижа... Не помню, как его звали.
   - Бывает, что и не измышления. - Исидро перевернул гроссбух и пододвинул его Лидии рукой, похожей в свете лампы на старую слоновую кость.
   "Старик, проживший около тысячи лет, - сообщали неровные каракули. Селение Бржек. Женщина, прожившая пятьсот лет (ткала лунный свет). Селение Окурка. Женщина, с помощью лунного света сохранившая свою красоту навечно. Селение Салек. Мужчина, подписавший договор с дьяволом о вечной жизни. Селение Били Хора. Женщина, купавшаяся в крови, прожила пять веков. Бруза, Били Хора, Салек".
   Сбитая с толку, Лидия подняла глаза:
   - Это очень похоже на легенды, которые собирал Джеймс.
   - Подозреваю, что Фэйрпорт, видя, как Джеймс собирает материал, просто перенял его методы. - Исидро склонил голову набок и шевельнул гору записных книжек, чтобы прочесть их заглавия. Брови его выгнулись. - Ясно, в каком направлении он мыслил. Хм, орангутанги?.. Я разговаривал сегодня кое с кем, кто видел, как Джеймс покинул город.
   У Лидии пресеклось дыхание. Мгновение Исидро молча смотрел на нее, по-прежнему склонив голову набок. Лицо его было бесстрастно.
   - Предлагаю вам пройтись, леди. - Он встал и протянул ей руку. Мастер Вены разрешил мне охотиться в этом городе при условии, что я буду осмотрителен. Так что, если даже он увидит нас вместе, он сочтет вас моей будущей жертвой.
   Лидия взглянула на задремавшую Маргарет. Исидро тем временем подал ей пальто. Даже сквозь перчатки чувствовался холод его рук. По привычке она сняла очки и сунула их в карман. Карточная игра отучила Лидию стесняться при Исидро своей близорукости. "Да, четырехглазая! - с вызовом думала она. - Пусть видит... Хотя за три столетия он, наверное, навидался и не таких уродин".
   Они спустились по мраморной с позолотой лестнице и, выйдя сквозь огромную, в бронзовых шишечках, дверь, ступили на мостовую.
   - То есть вы виделись с Мастером Вены?
   - Да, с герцогом Баттиани Николаи Алессандро Аугусто и его женами. Он правит ночной Веной и значительной частью Дунайской долины еще с тех пор, как здесь разбили турок. К счастью, мы оба владеем старофранцузским, поскольку немецкий мне известен лишь по книгам. При дворе говорить на немецком в мои времена считалось признаком неотесанности. Отчасти поэтому я довольно долго избегал Лондона, дожидаясь, когда английский король освоит какой-нибудь более цивилизованный язык.
   Лидия спрятала улыбку. Со словаком и кухаркой Исидро при ней говорил по-немецки. Неисправимый снобизм дона Симона уже не являлся для нее секретом.
   Спящая Вена напоминала Атлантиду, лежащую на дне темной океанской пучины. В окнах - ни огонька, спят даже слуги.
   - Ваш муж ранил младшую жену Баттиани, - продолжал Исидро. - И хорошо сделал, что покинул Вену. Видели, как он садился в Восточный экспресс, следующий в Константинополь...
   - Константинополь? - вздрогнув, повторила Лидия.
   - Именно так. Странный выбор.
   - Но кто... кто его видел? Если это был кто-то из вампиров Баттиани.
   - Другая его жена, - невозмутимо пояснил Исидро, - у которой, очевидно, были свои счеты с белокурой немочкой, чья красота (до того, как Джеймс хватил ее по лицу пригоршней серебра) пленяла герцога. Во время пожара во "Фрюхтлингцайт" эта немка - по имени Грета - убила по меньшей мере двоих, надеясь излечиться их кровью. Тем не менее уродливой ей быть еще очень долго. Теперь окружение Баттиани должно охотиться с величайшей осторожностью - эта история привлекла внимание полиции. Поэтому повторю, что ваш муж поступил весьма мудро, покинув Вену. Герцог Баттиани говорил о мести, но его старшая жена (венгерка), кажется, была довольна.
   Они свернули за угол и, миновав тесное каменное ущелье, вышли на огромное мощеное пространство, в центре которого вздымался кафедральный собор. Покрывающий площадь тонкий слой низко лежащего тумана шевелился от их шагов. Холодный воздух обжигал ноздри.
   - Стало быть, это вампиры убили доктора Фэйрпорта?
   - Конечно. - Исидро повернул голову на звук. Молоденькая девушка сбежала с церковного крыльца и, кутаясь в шаль, заторопилась через площадь к черной щели переулка. Испанец проводил ее задумчивым взглядом и снова посмотрел на Лидию. - Сами понимаете, Баттиани пришел в ярость, узнав, что в его владениях охотится чужак. Более того, этот чужак намерен разгласить людям тайну существования вампиров. Герцог решил, что сожжение "Фрюхтлингцайт" и убийство всех в этом замешанных будет хорошим предупреждением. Эрнчестер, по идее, должен был погибнуть в пламени, однако графу каким-то образом тоже удалось бежать из Вены. Как сообщила старшая жена Баттиани, на поезд ваш муж садился в компании вампирши, которую они перед тем нашли на пепелище. Вампирша рассказала, что была узницей Фэйрпорта. Вампиры Баттиани помогли ей, достали лошадей, погрузили в фургон ее дорожный гроб - все это при свете догорающего поместья. Иначе бы она просто не успела добраться до вокзала и покинуть Вену до рассвета.
   - Антея?
   - Да, по-видимому. А в гробу, по моим предположениям, находился ваш муж. Иначе бы он просто не спасся.
   Лидия отвернула лицо, стараясь не выдать своих чувств. Ее била дрожь. Тем не менее какая-то часть мозга продолжала складывать кусочки мозаики в единую картину. Вокруг в лунном свете лежал мертвый город, полный теней и тумана.
   "Мир Исидро, - подумала она. - Вторая половина ночи. И я единственный живой человек".
   - Это означает... должно означать... что Эрнчестер тоже отправился в Константинополь.
   - Пожалуй, - согласился Исидро. - По словам герцогини Баттиани, Антея заверила, что, держа ее в заложниках, Кароли и Фэйрпорт вынуждали Эрнчестера к сотрудничеству. То есть в Вену он прибыл якобы против своей воли. Поэтому преследовать его вампиры теперь не будут.
   - Но Джеймс видел на вокзале Черинг-Кросс, как он сам садился в поезд вместе с Кароли, - сказала Лидия.
   - Тот факт, что Чарльз сам садился в поезд, - мягко сказал Исидро, еще не доказывает, что он сделал это по доброй воле. И это объясняет кое-что беспокоившее меня с самого начала. Эрнчестер - не самый лучший выбор. Последний желторотый птенец, сотворенный Гриппеном, и тот охотится и убивает лучше Чарльза. Думаю, существует некто, очень хорошо знающий всe слабости Эрнчестера. Например, этот некто мог пригрозить, что уничтожит Антею...
   - И Кароли знал об этом?
   - Очевидно.
   Они вновь вышли к дому на Баккергассе. Как бы заключив безмолвное соглашение, присели на мраморный край небольшого фонтана перед входом. Газовый свет трепетал на поверхности воды, оживлял лицо бронзового императора, стоящего в центре бассейна.
   - Вы вернетесь в Лондон, сударыня? Капкан уже сработал.
   Лидия поколебалась, ощутив на секунду неодолимую тягу к привычному домашнему уюту. Однако она прекрасно понимала, что сработал всего один капкан.
   - Еще ведь... ничего не кончилось. Все только еще начинается.
   - Да.
   Как бы ни пугала ее Вена, Константинополь представлялся Лидии куда страшнее.
   - Я могла бы чем-нибудь вам помочь? Потому что я хотела бы отправиться вместе с вами, - добавила она, уловив некое движение в глазах испанца.
   - Помочь найти Эрнчестера - да. - Исидро нахмурился. - Не стоило бы, конечно, подвергать вас еще одной опасности, но я понимаю, что дело касается также вашего мужа. - Он умолк, и Лидии почудилось, что в загадочных глазах вампира мелькнуло легкое удивление. - Все это достаточно странно, - продолжал он. - Чарльз бывал в Константинополе, но очень давно. Там уже никто его не может помнить, я имею в виду - из живых людей.
   - Тогда какой ему смысл туда ехать? - Лидия вздернула воротник. - Если все вампиры столь же ревнивы, как этот герцог Баттиани... Или нет?
   - Большей частью да, - сказал Исидро. - Сожжение лечебницы - это еще пустяки по сравнению с тем, что может натворить Мастер вампиров, когда посягают на его территорию. Хотя вызвать Эрнчестера в Константинополь мог только вампир. И только вампир мог знать, чем пригрозить Чарльзу. Только вампир мог знать, что Чарльз представляет собой довольно редкое явление среди вампиров. Он способен любить.
   11
   - Вампиры не знают любви?
   Исидро поднял глаза от карт. Если Лидия все просчитала правильно, шансы на выигрыш у нее были.
   Весь день они с Маргарет провели среди древних базилик и розовых плантаций Адрианополя, поскольку дон Симон отказался путешествовать при солнечном свете в своем кожаном гробу.
   Возможно, это только чудилось Лидии, но холмы Фракии, по которым они тащились всю ночь с черепашьей скоростью, стали мало-помалу сглаживаться. Поезд был хороший, германского производства, но даже вагоны первого класса пропахли чесноком, табаком, крепким кофе и грязной одеждой. На платформах Софии и Белграда Лидия обратила внимание, что, чем дальше они продвигаются на восток, тем меньше подает признаки жизни железнодорожный персонал.
   Ранним вечером в Адрианополе она видела, как многочисленная орава босняков непринужденно запихивает в пассажирский вагон третьего класса двух козлов. Отец семейства (c козленком на руках) вежливо пропустил вперед бородатого православного священника. Клетки с цыплятами подавали прямо в окна.
   Тетя Лавиния говаривала обычно, что путешествия расширяют кругозор. Но, видимо, она имела в виду нечто иное.
   Шум в других купе первого класса вроде бы шел на убыль, хотя в коридоре еще густо плавал табачный дым. Мисс Поттон после очередной попытки обучится карточной игре, к которой у нее не было ни способностей, ни интереса, дремала рядом с Исидро. Около часа беседа шла исключительно о пикете, но Лидии казалось, что Маргарет ревнует ее к дону Симону даже в этом.
   Клацали колеса. Исидро делал пометки в дешевой записной книжке, при этом манжета его каждый раз коротко шуршала о край стола. Мирно посапывала Маргарет. Из соседнего купе доносились взрывы хохота.
   Прошло довольно много времени, прежде чем Исидро ответил.
   - В том смысле, как это понимают люди? - уточнил он.
   - А как это понимают люди? - Лидия собрала свои карты веером. Ведя скорее ночной, нежели дневной образ жизни, она уже начинала понимать, что имеет в виду Исидро, говоря об утонченности чувств вампиров. Ночью каждый звук, каждый луч света воспринимается куда острее. - Вы сказали в Вене, что Эрнчестер - редкость среди вампиров, поскольку способен любить. Что это означает?
   - И среди живых, и среди неумерших это означает предпочтение кого-то одного всем остальным. - Он повернул голову и взглянул на дремлющую рядом Маргарет. Мгновение спустя голова ее опустилась на плечо Исидро, дыхание стало более глубоким. Он бережно прислонил гувернантку к стенке. За те пять дней, пока они продвигались к югу местными поездами, потому что Восточный экспресс отбывал из Вены только в четверг и шел через Будапешт, Белград, Софию, Адрианополь, на каждом шагу останавливаясь и пропуская встречный... Так вот за это время Лидия более чем достаточно наслушалась о романтических сновидениях мисс Поттон. Исидро в них представал вампиром, но неистово байроническим - затянутым в расшитую жемчугами черную кожу и с кинжалом за голенищем.
   Несомненно, это тоже была любовь, и однако же Исидро довольно мудро поступил, усыпив мисс Поттон, дабы та не услышала о способностях вампиров к данному чувству.
   - Это не редкость, - сказал Исидро, - среди тех, кто стал вампиром недавно.
   Поезд вновь вошел в поворот. По сравнению с северной и восточной Европой местная железная дорога, казалось, состояла из одних поворотов. Исидро заботливо придержал за плечо спящую Маргарет. На этот раз перчаток он во время игры не снял. В последнее время, как заметила Лидия, руки дона Симона стали еще холодней, чем прежде. Абсолютно точно, что в Вене он не охотился.
   - Но тому, кто видел, как один за другим уходят все те, кого он любил, еще будучи живым, - продолжал Исидро, - это чувство, как правило, уже не свойственно. Зачастую друзья и родственники как раз и оказываются первыми жертвами птенца. Вампиры, пощадившие по каким-либо причинам своих родных и близких, переживают потом трудное время, когда те начинают умирать. По моим наблюдениям, это самый опасный период в жизни вампира.
   В свете газового рожка его лицо, обрамленное пепельными волосами, как никогда, было похоже на череп. Возможно, это явилось следствием вынужденного поста. Маргарет пошевелилась во сне, и Исидро снова устремил на нее свой загадочный взгляд. Прошло довольно много времени, прежде чем он заговорил вновь.
   - Видите ли, сам я стал вампиром в двадцать пять лет и поэтому вряд ли могу судить о человеческой любви во всем ее многообразии, - заметил он так, словно речь шла вовсе не о нем. - Но в данном случае любовь прежде всего означает то, что, когда некий константинопольский вампир (или тот, кто на него вышел) пригрозил Чарльзу через своего агента гибелью Антеи, тот принял все их условия. Ум вампира остер, и Чарльз наверняка все взвесил. Собственная жизнь для него ценности не представляет, но сказано, что все мы заложники нашей любви. - Исидро шевельнул рукой, как бы открывая невидимую карту. - Полагаю, что и обыск в доме Эрнчестеров был сделан с одной-единственной целью: воздействовать на Чарльза.
   - Если султану потребовалось новое оружие, - озадаченно произнесла Лидия, - то зачем было забираться так далеко? Неужели в самом Константинополе мало вампиров? Если верить легендам, которые собирал Джеймс, Греция и Балканы буквально кишат ими.
   - Возможно, вампир, рассказавший об Эрнчестере Кароли (или султану), ныне уже мертв. Мы пока ничего не знаем. Мастер Константинополя мог обнаружить этот заговор и принять меры. - Исидро протянул руку и раздвинул шторы окна. - Глядите!
   Это было сравнимо лишь с заревом ночного Парижа. Зыбкий мерцающий ковер газового света покрывал холмы, на которых простирался древний город. Драгоценными камнями в бледное это мерцание вкраплены были янтарные, топазовые, алые огни. Поезд снова совершил крутой поворот - и в желтом сиянии электрических ламп из мрака выступили многобашенные врага, огражденные тройным рядом заросших деревьями рвов. У Лидии захватило дух. Она слышала о стенах Константинополя, но не предполагала, что византийские укрепления до сих пор стоят здесь на страже.
   Колеса замедлили ход, и к насыпи подступило ночное море. Темные дома теснились на древних фундаментах стен, как грибы, выросшие на поваленном дубе.
   Исидро извлек из кармашка золотые часы.
   - Двадцать минут первого, - одобрительно молвил он. - Опаздываем всего на два часа. Для Турции просто отлично.
   Лидия вздохнула с облегчением. В Софию они, помнится, прибыли с четырехчасовым опозданием, когда небо уже начало светлеть, а Маргарет билась в такой истерике, что можно было подумать, будто опасность сгореть в первых лучах солнца грозила не Исидро, а ей самой. Впрочем, и дон Симон выглядел непривычно задумчивым, ибо поезд то и дело останавливался, словно дожидаясь восхода. Лидия не знала, какое именно количество солнечного света требуется, чтобы воспламенить псевдоплоть вампира, и ей оставалось лишь надеяться, что они прибудут в Софию еще в сумерках. К счастью, так оно и случилось. Дон Симон проводил их до отеля "Терминус", после чего немедленно откланялся.
   Затем Маргарет устроила Лидии сцену, после которой та долго еще не могла прийти в себя. Мисс Поттон обвинила ее в том, что она "совершенно нe думает об Исидро" и "относится к людям, как к посуде: разбилась - значит выбросить". Когда же Лидия заметила, что Исидро вполне мог воспользоваться своим дорожным саркофагом, доверившись своим попутчицам, та взвизгнула: "Если бы вы с детства сами заботились о себе, вы бы так не рассуждали!"
   После этих слов Лидия вспомнила о том, сколь бесцеремонно Исидро использует саму мисс Поттон, и пришла в ярость. "Перестаньте вести себя, как дура!" - бросила она и, удалившись в соседнюю комнату, хлопнула дверью. Маргарет некоторое время рыдала за стеной, потом затихла. Приотворив дверь, Лидия увидела, что гувернантка уснула на диване, даже не раздевшись