Хэмбли Барбара. Путешествие в страну ночи

   И она устремилась туда, где приглашенных приветствовали любимец новой армии Энвер-бей и нынешний хозяин султанского дворца - медведеобразный Талаат-бей. Зала была полна народа: мужчины и женщины, одетые по последней европейской моде, в большинстве своем незагорелые и изьясняющиеся по-французски, и слуги в тюрбанах и мягких туфлях, разносящие серебряные подносы с прохладительными напитками. Взглянув на Маргарет, Лидия заметила, что та озирается, как бы надеясь увидеть здесь Исидро.
   - Андрей! - воскликнула леди Клэпхэм, извлекая из толпы гиганта в зеленом мундире. - Князь Андрей Ильич Разумовский из русского посольства, представила она его Лидии. - Миссис Эшер, супруга Джеймса Эшера. Его сиятельство знаком с вашим мужем, дорогая. Он был последний, кто видел его после этого случая с султанской стражей в среду, не так ли, Андрей?
   - С султанской стражей? - Лидия вскинула глаза на подобного башне мужчину. Импрессионистски расплывались блики эполет, шитья, пуговиц. Затем с высоты к ней снизошло обрамленное золотистой бородой синеглазое добродушное лицо - склонившись, князь поцеловал ей руку. Лицевой угол типично славянский, - машинально отметила Лидия. - Брахицефал. Черепной указатель - примерно 82. Да перестань же ты наконец думать о людях в медицинских терминах!
   - Страшного пока ничего не произошло, - проговорил князь на безупречном оксфордском английском и предложил ей руку. Они прошли в колоннаду, где совершенно не к месту от столба к столбу развешаны были электрические гирлянды. Лидия ощутила едкий дух табачного дыма. Сами же курильщики представлялись ей пока смутными черными пятнами на светлом фоне.
   День выдался холодный. Леди с обнаженными плечами (в их числе и Лидия) рисковали простыть.
   - Ваш муж остановился здесь, в Стамбуле, - продолжил князь, как только они оказались подальше от чужих ушей. - Сейчас, после переворота, европейцы обычно предпочитают жить в Пера. За последние две недели армянские волнения улеглись, однако прекратить уличные столкновения греков и турок пока не удается. Ваш муж... - Он внимательно взглянул на Лидию, словно желая спросить о чем-то. "Его сиятельство знаком с вашим мужем", - намекнула леди Клэпхэм, представляя их друг другу. Несомненно, этот "младший атташе" состоял на тайной царской службе.
   - Я знаю, что мой муж прибыл в Константинополь, чтобы посоветоваться... с друзьями. - Она особо выделила последнее слово и снова посмотрела в его улыбающиеся глаза. "Да, я в курсе, что мой муж был шпионом, как вы". Вряд ли леди Клэпхэм познакомила бы их, будь Россия союзницей Австрии. Узнать бы еще, на чьей стороне Оттоманская империя?
   - Ax, - молвил он. - Все так, как вы сказали, мадам Эшер. - Улыбка его стала шире. - Стало быть, вам известно, что у него были свои трудности. Вы ведь не знаете, в чем они состояли?
   Лидия покачала головой.
   - Я только знаю, что он мог попасть в беду. Сэр Бернуэлл рассказал мне, что он появился в Константинополе неделю назад и что никто его не видел, начиная с полудня среды.
   - А какую помощь вы надеялись ему оказать? - Князь спросил об этом вполне благожелательно, но что-то, однако, таилось в глубине его глаз. "Быть союзниками, - говаривал Джейми, - не обязательно означает хотеть одного и того же". И Лидия почувствовала легкое смятение и страх, как тогда, в Вене.
   - Я полагала, что узнаю человека, который мог его выдать, - тихо солгала она и тут же поспешила добавить: - Я не знаю его имени... Так что же случилось в среду после полудня?
   Казалось, Разумовский хотел что-то сказать, но передумал. Возможно, он и впрямь был другом Джейми.
   - Как я уже говорил, он поселился на стамбульском берегу Рога. - Князь понизил голос и оглянулся на курильщиков. Никто не смотрел в их сторону, и все же они поднялись по короткой мраморной лестнице, ведущей в темный сад. - Адреса своего он никому не сообщил, и когда мы с ним встретились, у него был вид человека, который чувствует за собой слежку. В среду люди из дворца перехватили его на Большом Базаре - по приказу начальника султанской стражи, которого кто-то подбил на это, дав взятку. - Он усмехнулся. Обычное дело...
   - И Джейми попросил у вас помощи?
   - Мы с ним дружим довольно долго, - сказал русский. - Обратись он к сэру Бернуэллу, тот скорее всего направил бы жалобу командованию армии или в Комитет Союза и Прогресса, но тогда бы дело затянулось на бог знает какой срок. Я же просто пошел туда, где начальник стражи (а стало быть, и сам султан) обладают реальной властью, и погрозил кулаком. Я, естественно, имею в виду кулак моей страны - его здесь боятся. Султан сейчас заигрывает с армией, подбивая ее на контрпереворот (все-таки он - глава магометанской веры, а это великая сила). Ну а в такой ситуации начальнику стражи и его хозяину, сами понимаете, нужны союзники.
   Лидия вздрогнула, вспомнив сцену, промелькнувшую в окне посольской кареты, когда они проезжали по тесным улочкам старого города: три черноволосых клювоносых мужчины в форме цвета хаки избивали старика. Вокруг собралась толпа, но никто не осмеливался вмешаться, да и сам старик лишь прикрывал голову от ударов, видимо, понимая, что взывать о помощи бессмысленно.
   - Они тут же увели его, - продолжал Разумовский, оглаживая волнистое золото усов. - Как я подозреваю, потом его держали в казарме стражи, что подтверждает причастность к этому делу подкупленного начальника. Джеймсу, конечно, досталось, но ничего серьезного...
   - Надеюсь, он использовал антисептики, - сказала Лидия и вздрогнула, потому что князь расхохотался. - Простите, - торопливо добавила она, сообразив, как некстати прозвучали ее слова. - Конечно, я потрясена тем, что его били, но ведь ему же сейчас грозит опасность куда серьезнее! Что он намеревался делать - тогда, в среду?
   - Сам он мне об этом не сказал, но через свои каналы во дворце я узнал, что Джеймс собирался поговорить со сказителями на рынке...
   - Сказителями?
   "Старик, проживший около тысячи лет, - немедленно вспомнились ей удивительные записи в блокноте Фэйрпорта. - Женщина, прожившая пятьсот лет (ткала лунный свет)".
   - Объясните же, в чем дело? - сказал князь.
   Лидия покачала головой. Грудь, губы, пальцы рук и ног - все немело. "Последствия переохлаждения, - подумала она, и словно жалобный детский голосок вскрикнул: - Джейми, нет!"
   - Вам холодно, мадам. - Князь положил теплую руку ей на плечо, и они двинулись в обратный путь. - Мы направлялись с ним к нему на квартиру, когда прибежал армянский мальчик и что-то ему сообщил. Что именно, я не слышал, но, думаю, примерно следующее: "Мой хозяин велел показать тебе это место". После чего Джейми немедленно откланялся. - Князь покачал головой.
   "Как выглядел Джейми? - хотела спросить она. - Не заметили ли вы у него серебряных цепочек на шее и на запястьях?"
   Хотя в любом случае цепочки должна была отобрать гвардия султана. Те стражи, которых она видела у внешних ворот дворца, вполне могли обобрать и разуть умирающего.
   Сердце ее так и ходило под ребрами, стянутыми корсетом.
   - Вы узнали, что это был за сказитель?
   Разумовский приостановился и снова внимательно посмотрел на нее сверху вниз. Среди колонн Лидия заметила мужчин в ярких мундирах. Не турки. Европейцы. Надо полагать, люди князя.
   - Миссис Эшер, - тихо сказал он. - Константинополь - нехороший город. Это опасный город, тем более сейчас, когда к власти пришла армия и все перевернулось с ног на голову. А для женщин он был опасен всегда. В данный момент я занимаюсь поисками Джеймса. Если о нем станет хоть что-нибудь известно, я немедленно извещу вас.
   - Спасибо. - Лидия пожала широкую, затянутую в лайку руку. - Не могу вам выразить, как высоко я ценю ваше участие... вашу помощь...
   - В данном случае. - Разумовский вновь огладил усы.
   В каждую пуговичку на его перчатках был вправлен крошечный бриллиант. - Не следовало бы мне этого вам говорить, но все же скажу. Не вздумайте ничего предпринимать сами. Ничего! Звоните мне в любое время. Там, где вы остановились, есть телефон?
   Она покачала головой.
   - Тогда пошлите гонца. Вы понимаете? Если я не приду сам, я пришлю слугу. Вы ничего не обязаны сообщать ни мне, ни ему, но никуда не отправляйтесь одна! Сэр Бернуэлл и все ваши посольские - хорошие люди, но они тут недавно. Более того, их воспринимают как сторонников Комитета и противников султана. Кстати, немецкие дельцы, снабжающие деньгами обе враждующие стороны, обладают здесь куда большей властью, нежели мое или ваше посольство. Собираетесь выйти в город - берите кого-нибудь с собой. Я имею в виду, кроме этой вашей глупышки. Кого-нибудь, кто мог бы в случае чего защитить вас. Здесь не Англия. Прошу... - молвил он, пропуская ее в дверь, по сторонам которой стояли стражи в оранжевых и красных тюрбанах.
   Оказавшись в зале, князь принес Лидии шампанского и бутерброд с черной икрой. Тут же откланялся - и спустя две минуты она уже видела его (или кого-то очень похожего - огромного, русобородого, в зеленом мундире) беседующим с самим Энвер-беем.
   14
   Народу в зале становилось все больше. Еще беседуя с князем, Лидия заметила смутные огни, движущиеся среди деревьев, - слуги с фонарями сопровождали вновь прибывших. Она оглянулась и увидела зеленовато-розоватое пятно платья своей патронессы в окружении черных мужских костюмов. Лидия приблизилась. Там говорили по-немецки, поминая калибры и марки стали. Кажется, леди Клэпхэм угодила в компанию дельцов. Увидев Лидию, она с видимым облегчением схватила ее за руку.
   - Дорогая моя миссис Эшер! - воскликнула она. - Позвольте вас представить герру Францу Хиндлу! Герр Хиндл. Миссис Эшер. А теперь прошу прощения, герр Хиндл, но я обещала познакомить миссис Эшер с герром Деттмаром... Мне вас Бог послал, милая, - сообщила она, понизив голос, когда они убрались подальше от белобрысого плотного джентльмена, с чувством пожавшего руку Лидии. - Какой же он утомительный! - С этими словами леди Клэпхэм направила спутницу в двери малого зала, где было еще более людно и душно. - Неужели я похожа на женщину, способную отличить вагранку от изложницы?
   Лидия оглядела ее с насмешливой серьезностью.
   - Повернитесь, - потребовала она, и жена атташе с не менее серьезным видом выполнила приказ.
   - Ну, если только со спины немножко... - сказала Лидия.
   - Тогда я наброшу на спину шаль, - пообещала леди Клэпхэм. - Я здесь задохнусь. Князь Разумовский сообщил вам что-нибудь новое о вашем супруге?
   Лидия медленно кивнула:
   - Он сказал, что муж намеревался встретиться на рынке со сказителем. Он - я имею в виду доктор Эшер - ни о чем таком при вас не упоминал?
   - Но он ведь не за этим прибыл в Константинополь?
   - Да, - сказала Лидия. - Просто он занимался подобными исследованиями повсюду. Он ведь не только языковед, он еще и фольклорист.
   Леди Клэпхэм печально вздохнула и оправила прическу.
   - Ну, это еще не самый печальный случай, дорогая. У меня у самой брат безумец. Можете себе представить, вскрывает гробницы. И ладно бы еще где-нибудь в языческих землях, а то ведь в Батском Кафедральном соборе. Причем в самый разгар охотничьего сезона! - Удивляясь, она покачала головой и взяла с подноса бутерброд с икрой. - Да, он спрашивал о сказителях. Берни рассказал ему о том старике, что сидит в ряду медников на Большом Базаре Я полагаю, его сиятельство предложил вам помощь? Кстати, а где мисс Поттон?
   Лидия оглядела зал, хотя издали и без очков она не могла отличить одного гостя от другого. Вот Джеймса бы она узнала сразу в любой толпе. Да еще, пожалуй, князя Разумовского - уж больно тот был велик и пышен. Нигде ни намека на платье в коричневато-белую полоску и обильные черные волосы Маргарет. Лидия вспомнила фразу, оброненную Исидро прошлой ночью: "Я, возможно, буду неподалеку..." - и страстное желание мисс Поттон увидеть дона Симона на приеме... Тем более сейчас, когда она почувствовала себя красавицей.
   - Она могла выйти в сад. - Лидии невольно вспомнилось сновидение, где Маргарет вальсировала с Исидро в лунном свете.
   - Она простудится, - предрекла леди Клэпхэм. - О, моя дорогая, вот с кем я хотела вас познакомить... совершенно очарователен... такой шутник... - И она увлекла Лидию навстречу входящему в зал мужчине. Алый, обильно расшитый серебром мундир, леопардовый мех на плече, черные гладкие волосы, сам - строен и красив, как Аполлон. Женщины должны млеть при виде такого душки. - ...состоит в дипломатическом корпусе и совершенно очарователен, хотя пороха не изобретет. Барон Игнац Кароли...
   - Извините меня, - торопливо сказала Лидия. - Я думаю, мне необходимо найти мисс Поттон и... Я сейчас вернусь...
   - В самом деле? Где же...
   Но Лидия уже исчезла в толпе.
   К счастью, из этого зала имелся другой выход - в смежное помещение. Ориентируясь по цветным пятнам, Лидия выбралась в главный зал и двинулась тем путем, которым они недавно шли с князем. В колонаде ее обожгло холодом, и, сожалея, что нет времени прихватить плащ, она заторопилась по черно-белой брусчатке, придерживая кружевной шлейф платья.
   Только убедившись, что никто ее здесь не увидит, Лидия выудила из мешочка очки и водрузила их на нос.
   То, что производило впечатление черных лиственных дебрей, испещренных радужными бликами, распалось на отдельные кипарисы и ивы, склонившие гибкие ветви к мерцающей темной воде. Голые сучья и увядшие листья были подсвечены снизу цепочкой разноцветных ламп.
   Слева цепочки таких же ламп бежали по перилам лестниц, террасам, навесам беседок, образуя мерцающую паутину рубиновых, лазурных, медовых звезд... причем на самом верху мраморной лестницы одна звезда отсутствовала. Кто- то забрал лампу.
   Маргарет. Лидия и сама не могла сказать, почему она так в этом уверена. Она подхватила шлейф повыше и поспешила туда, где в цепочке огней зияла дыра.
   Наверху ее ждали расшитая блестками тьма и мраморная дорожка, ведущая к запертым дверям двух беседок. За ними в кирпичной стене угадывалась низкая арка - видимо, вход в сводчатый туннель, сообщающийся с нижними террасами.
   Вряд ли Маргарет могла увидеть Исидро в саду. Возможно, он ей просто померещился.
   Лидия обернулась, всматриваясь. Нигде ни намека на муслиновое платье; одни лишь деревья, дорожки, высокая трава, а дальше - море. Она достала носовой платок, чтобы не обжечь рук, и взяла медную лампу со стеклянным рубиновым колпаком. В разросшихся кустах поблескивали глаза одичавших котов, водившихся здесь в изобилии.
   Что я делаю? - ужаснулась Лидия, спускаясь по мраморным ступеням. Меня же только что предупреждал этот русский князь: "Никуда не ходите одна!" Я веду себя как героиня дешевого романа...
   Ей почудилось какое-то движение в тени одной из беседок. Мысль о том, что это может быть Кароли, потрясла Лидию. Теперь она просто не осмелилась бы вернуться.
   Красные отсветы лампы легли на морду чугунного льва, установленного посреди того, что было когда-то цветочной клумбой. На шипах разросшегося розового куста Лидия обнаружила белые нити - явно от зацепившейся юбки.
   Дверь в арке оказалась открытой. Некоторое время Лидия в нерешительности стояла на пороге, выставив вперед руку с лампой. Сзади дохнуло сырым холодом - от воды.
   "Она не знала, - мысленно процитировала Лидия все тот же дешевый роман, - какой ужас подстерегал ее за порогом..."
   Но ей и впрямь было страшно.
   За порогом, однако, Лидию подстерегала каменная лестница с влажными следами маленьких подошв.
   Женские туфельки.
   Дура, дура, дура! - Трудно сказать, кого она имела в виду: Маргарет или же саму себя.
   В конце лестницы - другая открытая дверь, а за ней - сводчатое гулкое помещение, столь огромное, что лампа не смогла осветить его целиком. Невообразимо древние, грязные колонны вздымались из обсидиановой водной глади, возносясь к потолку.
   "Конечно, - сообразила Лидия. - Должны же все эти бассейны в саду откуда-то подпитываться".
   С бьющимся сердцем она двинулась по теряющейся в темноте дорожке, опоясывающей водоем.
   - Вы делаете глупость, сударыня.
   Голос Исидро, внезапно прозвучавший из темноты за плечом, был не громче кошачьего мурлыканья. Лидия не вздрогнула. Каким-то образом она чувствовала, что дон Симон где-то здесь. Обернувшись, она увидела, что одет он подобно остальным гостям: черный сюртук и серые брюки в полоску. Бесцветные волосы обрамляли мертвое лицо.
   Лидия испустила прерывистый вздох.
   - Приезд в Константинополь - не меньшая глупость, - сказала она. - Да ведь и вас никто не загонял насильно в ваш дорожный сундук... Странно, что вы без цилиндра...
   - Я надену его, если придется появиться в зале. - Он шагнул к Лидии и, взяв за руку, повел по дорожке над траурной гладью водоема. Отраженные блики извивались подобно рыбам в глубине. Лидия продрогла насквозь, однако рука Исидро была куда холоднее, чем ее собственная. - Этим путем султаны уводили в свой гарем леди, наблюдавших из беседки за состязаниями лучников или игрой в мяч.
   - Вы не нашли никаких ее следов?
   - То есть мимо вас она тоже не проходила? - В его ровном голосе Лидии почудилась раздраженность. Исидро знал, о ком идет речь и что стряслось. Я был сосредоточен на другом. Это довольно трудно...
   Он не договорил, но Лидия прекрасно поняла его. Они приостановились и повернулись друг к другу. Черты Исидро в алом свете лампы казались окровавленными, незнакомыми. Лидии почему-то представилось, что, если она сейчас закроет глаза, то лицо дона Симона начнет меняться, теряя покровы иллюзии, и станет настоящим его лицом - настолько пугающим, что даже сами вампиры не решаются приблизиться к зеркалам.
   - Это моя вина.
   А что еще могла она сказать? "Простите, что я попросила вас не убивать ни в чем не повинных незнакомцев на улице, в поезде, за углом этого дворца?"
   Помедлив, он проговорил:
   - Нет. Моя собственная. Я ведь мог и не связывать себя никакими условиями. Переживу.
   Снова молчание. Лидия вспомнила, как Маргарет разорвала на себе воротник на ночной пустой улице и подставила горло. Спрашивать об этом было бессмысленно, и все же она спросила:
   - Вы пьете ее кровь?
   - Это бы не принесло мне пользы, - нисколько не удивившись, спокойно ответил он. - Мы питаемся в первую очередь агонией. Почувствовав вкус крови, очень легко убить.
   Я должна бояться его...
   И все-таки в этом была ее вина.
   - Конечно, нелегко, - продолжал он, как бы подслушав ее мысли, созерцать себя в зеркале вашей порядочности. Давайте завесим его шалью, как я завесил зеркало у себя дома, и вернемся к насущным делам. Вам холодно.
   Ее и впрямь била дрожь. Лидия не поняла, как и куда исчез Исидро, но в руках его возникла тяжелая шелковая шаль, которой вампир тут же укутал плечи спутницы.
   - Неудачное место для прогулок. - Он простер руку в сторону лампы и каким-то образом поправил фитиль, не прикасаясь к нему. Они вышли в широкий двор. Ступени вели то вверх, то вниз. Тьма была непроницаема и тиха, как смерть. - Я видел ее следы, когда возвращался к водоему, - сказал он. Следы нечеткие, так что лучше удостовериться, не вышла ли она этим путем наружу. - Он помолчал и добавил кое-что по-испански.
   - Вы выбрали ее, потому что она глупая, - напомнила ему Лидия. Глупая и преданная. Чувства, которые она к вам испытывает, вы вложили в нее сами.
   - Одно дело следовать за мужем, точно зная, что он слепо идет навстречу предательству. - Они прошли в помещение с пыльным ковром на полу и поднялись по скрипучей лестнице на балкон, огражденный узорчатой решеткой - Вам необходим совет, ибо вы прекрасно понимаете, насколько ограниченны ваши возможности. И совсем другое дело тщетно преследовать того, кому вы служите, дабы сообщить ему то, что он и так знает. Эти места опасны и для нее, и для нас. Кстати, лампу лучше держать пониже...
   - Это ведь гарем, не так ли? - Слово немедленно вызвало в воображении ряд безнадежно романтических, по мнению Лидии, образов, но комната, куда они вошли (как, впрочем, и все последующие комнаты), была тесной и убогой; стены облеплены грязными заплесневелыми обоями без рисунка, диваны - низкие и неуклюжие. В исторических книжках их изображали совсем по-другому. Ковры пахли мышами и тлением.
   - Я полагала, дворец был покинут в пятидесятых.
   - Он еще оставался резиденцией султана. - Голос Исидро был не громче вздыхающей под ногами коверной пыли. - До июльских событий в нем заседало правительство. Часть старого сераля, где содержались женщины, принадлежавшие отцу, а то и деду султана, осталась прежней. Они до сих пор обитают здесь со своими слугами, но их уже очень мало. А когда-то в каждой такой комнатке теснились четверо, пятеро, не выходя наружу и не видя никого, кроме евнухов.
   В почти полной темноте она заметила, что Исидро касается рукой стены.
   - Единственной их радостью был опиум. Опиум и интриги. Стены до сих пор пропитаны их склоками, их скукой, их слезами.
   Темные глазные впадины Исидро словно углубились - и он прислушался, чуть склонив голову набок.
   - Там, - шепнул он и, ступая легко и неслышно, повел ее вниз по лестнице, крутой и темной, как дорога в ад. Позже, уже вернувшись домой, Лидия поразилась, насколько она была тогда уверена в доне Симоне.
   Маргарет стояла посреди большой комнаты в овальном углублении, когда-то бывшем бассейном. Алые блики скользнули по мраморному плетению оконных решеток, по изъеденным мышами грязным подушкам огромного полукруглого дивана. В комнате пахло плесенью.
   Лампы у мисс Поттон не было - видимо, оставила где-то по рассеянности. Лицо ее было отрешенным, глаза за стеклами пенсне напоминали глаза лунатика.
   И она была прекрасна - как в том сновидении.
   Стоя в дверях, Лидия видела, как Исидро, оказавшись рядом с Маргарет, первым делом осмотрел ее обнаженную шею.
   - Маргарита, - шепнул вампир.
   Девушка, вздрогнув, очнулась. Затем глубоко вздохнула - и вдруг прижалась к Исидро, вцепившись в него обеими руками. Однако в следующий миг за плечом вампира она заметила Лидию. Одной рукой придерживая шлейф, а другой кутаясь в старую шелковую шаль, очкастая пришелица из реального мира внимательно разглядывала их обоих.
   Маргарет поспешно отстранилась.
   -- Я... С вами все в порядке? - Этот вопрос вряд ли имел отношение к Лидии.
   - Вполне. - Вампир вежливо склонил голову. - А иначе я бы, просто не смог вас здесь найти. Вы глупо поступили, Маргарита. Последовав сюда за мной, вы подвергли опасности и себя, и меня, и миссис Эшер. А теперь давайте вернемся в зал, пока вашего отсутствия никто не заметил.
   Его голос остался ровным, тон - безукоризненно вежливым, но Лидия почувствовала в его словах сарказм. Щеки Маргарет вспыхнули, на миг показалось, что, не возьми сейчас дон Симон за руку, она бы повернулась и сломя голову кинулась в темные лабиринты комнат.
   - Я так испугалась... - Голос ее дрожал, голубые глаза были полны слез.
   - Испугались? - Он улыбнулся, как бы отдавая дань человеческой мимике. - То есть вы полагали, что мне грозит опасность, с которой я сам не в силах справиться, и решили прийти на помощь?
   Слова прозвучали совершенно бесстрастно. "Он мертвый, - напомнила себе Лидия. - Он очень долго был мертвым". И все же что-то шевельнулось в бездонной глубине его хрустальных бледно-желтых глаз.
   Маргарита опустила голову и, ведомая Исидро, двинулась сквозь лабиринт тесных комнат. Когда они уже выбрались во двор с беседками и бассейном, Лидия заметила огонек лампы, оставленной под ветхой лесенкой, и сделала шаг в ее направлении.
   - Оставьте, - мягко сказал Исидро. - Это лишь привлечет тех, с кем нам встречаться не стоит.
   Спрятав очки и оставив шаль в прихожей, Лидия вернулась в зал. Многие дипломаты разъехались. Больше всего она боялась сейчас столкнуться с алым пятном венгерского мундира.
   - Вы присматривайте за этим Разумовским, - сказала ей леди Клэпхэм, когда они уже направлялись к экипажам. - И за вашей девушкой - тоже.
   Вздрогнув, Лидия оглянулась на Маргарет, усаживающуюся с помощью лакея в посольскую карету. Небольшая площадь была заполнена солдатами. Свет факелов отражался в ружейных стволах. Ожидали, что волнения армян в Галате могут перекинуться и на Стамбул.
   - На этот счет я не беспокоюсь, - сказала Лидия. - Я нечаянно узнала, что она обручена с другим.
   ...куда более опасным, нежели этот русский аристократ.
   - Я имею в виду следите за ее словами. - Ее светлость увлекла Лидию назад, в темноту арки. Тени солдат пьяно шатались по мостовой и по оплетенным плющом стенам. В ночном небе прорисовывались купала Айа-Софии. И за своими тоже. Разумовский не дурак, он точно знает, что если уж ваш муж прибыл в Константинополь, то не ради беседы со сказителем. Соглашение, подписанное королем, будет немногого стоить, если царь увидит возможность в чем-либо опередить нас не здесь, так в Индии.
   Лидия вздохнула, успокоила леди Клэпхэм и, опираясь на руку сэра Бернуэлла, поднялась в карету. Больше всего на свете ей бы хотелось оказаться в Рэдклиффской больнице, где все было куда проще и понятнее. Она и понятия не имела, что теперь сказать редактору медицинского журнала относительно своей статьи. "Извините, но мне было необходимо съездить в Константинополь - спасти мужа от вампиров..."
   Вернуться в Рэдклифф...
   Без Джейми? Лидия покачала головой.
   Она должна найти его.
   Она его найдет.
   15
   - Что же вас напугало там, в серале? - не оборачиваясь, спросил Исидро. После возвращения в дом на рю Абидос он повел себя несколько необычно: удостоверился, что Маргарет в целости и сохранности улеглась почивать, а сам, спустившись этажом ниже, оккупировал "фонарь" - нечто вроде застекленного балкона над главным входом. Во всяком случае, когда Лидия, переодевшись, пила у себя в комнате ароматный чай, заваренный для нее мадам Потонерос, ей казалось, что дон Симон находится именно там.