Страница:
Подбор кодов к замкам было одним из умений, которым она обучилась за годы, проведенные с повстанцами; этому учили друг друга на всякий случай пилоты, так же как изготовлению взрывчатки из определенных видов игральных фишек или фильтров для воды из песка и прокладок летного комбинезона. Нечто простое, что могло спасти жизнь. Зима – научившая ее этому трюку, которому, в свою очередь, научилась от вора-профессионала на Корусканте, – говорила: «Обязательно записывай каждую комбинацию, как только ее попробуешь. Можешь быть уверена, как только тебе это надоест и ты перестанешь записывать, тебе повезет, но ты не будешь помнить, какой же была нужная комбинация».
Лея тщательно записывала все комбинации с помощью еще одной шпильки, царапая на мягкой деревянной задней стенке одного из ящиков, выдвинутых из комода. Через полтора часа после полудня, насколько она могла судить по положению солнца, замок открылся.
С ощущением, будто у нее внезапно перехватило дыхание, она отступила назад и закрыла дверь, дав замку снова защелкнуться. Она должна была быть уверена, что замок откроется, когда будет необходимо, – что это не была лишь случайность. Если бы ее застали снаружи и она не смогла бы снова попасть внутрь, ничего хорошего это ей не сулило.
Дверь открылась во второй раз. Не без сомнений Лея опустила переделанный коммуникатор в карман. Но вероятность встретить Дзима была намного меньше, чем вероятность того, что ей придется вернуться к себе быстрее чем за десять минут, требовавшихся, чтобы переключить коммуникатор обратно. Она протянула руку, чувствуя успокаивающую твердость лазерного меча, привязанною под рубашкой, и шагнула в холл.
13
14
Лея тщательно записывала все комбинации с помощью еще одной шпильки, царапая на мягкой деревянной задней стенке одного из ящиков, выдвинутых из комода. Через полтора часа после полудня, насколько она могла судить по положению солнца, замок открылся.
С ощущением, будто у нее внезапно перехватило дыхание, она отступила назад и закрыла дверь, дав замку снова защелкнуться. Она должна была быть уверена, что замок откроется, когда будет необходимо, – что это не была лишь случайность. Если бы ее застали снаружи и она не смогла бы снова попасть внутрь, ничего хорошего это ей не сулило.
Дверь открылась во второй раз. Не без сомнений Лея опустила переделанный коммуникатор в карман. Но вероятность встретить Дзима была намного меньше, чем вероятность того, что ей придется вернуться к себе быстрее чем за десять минут, требовавшихся, чтобы переключить коммуникатор обратно. Она протянула руку, чувствуя успокаивающую твердость лазерного меча, привязанною под рубашкой, и шагнула в холл.
13
Люк не раз повторял ей в тех случаях, когда она отклоняла настойчивые требования тренироваться вместе с учениками ее брата: «Зрение – самое опасное из чувств, ибо сперва веришь именно ему». Остановившись у подножия лестницы, Лея закрыла глаза, затаила дыхание и вслушалась в окружавшую ее тишину. Она сделала мысленное усилие, как учил ее Люк, и ощутила течение и движение Силы.
Сила была всюду, подобная поющему океану света, как говорил Белдорион, не похожая ни на что, с чем ей приходилось сталкиваться на Иавине, на Корусканте… всюду, где Она когда-либо пыталась прибегнуть к помощи Силы. Сила была могущественной и пугающей, словно некий гигант, стоявший у нее за спиной и смотревший на нее с мудрой грустью.
«Стоит ли этого бояться?» – подумала она, отгоняя страхи прочь. Прошла минута, другая. На фоне всеобъемлющей гудящей мощи стали различимы звуки, доносившиеся из комнат вокруг.
Из обители Белдориона послышался его густой бас:
– Прекрасно, прекрасно! И все это – из каких-то жалких глетмитов!
Ему ответил хриплый, гнусавый голос с акцентом кубаза:
– Видите ли, хозяин, самое главное – найти правильное решение, – «Надо полагать, его повар», – подумала Лея. Недостойный преемник великого и горячо оплакиваемого Зубинди Эбсука. – Конечно, в обычных условиях глетмиты никогда не контактируют с раствором выделений холдемейнов – их планеты даже находятся в разных секторах! Но, оказывается, гормоны, содержащиеся в выделениях холдемейнов, являются идеальным физиологическим дополнением к телеологическим органам глетмитов…
На фоне его слов послышались тонкие протестующие голоса. Лея содрогнулась.
Что касается Дзима, то она не слышала никаких признаков его присутствия. Издавал ли он вообще какие-либо звуки, когда передвигался? Прижавшись к шершавой оштукатуренной стене и не обращая внимания на неожиданный укус дроха в лодыжку, она попыталась проникнуть силой разума несколько дальше. Где-то внутри дома ощущалась тяжелая вибрация, непрерывный шум, словно от какого-то механизма. Конечно, это был домашний генератор. Лигеус говорил, что Дзиму «не хватит ума» проникнуть в домашний компьютер и выяснить коды к замкам.
«Интересно, – подумала Лея, – насколько хорошо защищены эти коды?»
То ли от запаха хатта, то ли от отвращения, которое вызывали у нее дрохи, а может, просто из-за напряженных нервов у нее слегка кружилась голова, когда она наконец выбралась из сумрачных покоев хатта и оказалась в части дома, явно принадлежавшей Сети Ашгаду – длинной, залитой солнцем комнате, выходившей на террасу под ее балконом. Потолки здесь были выше, выходившие на террасу окна были завешены тяжелыми, удерживавшими тепло портьерами. Помещение было обставлено чисто функционально – деревянные стулья с кожаными сиденьями, дощатый стол, простой шкаф. В нише над столом Лея увидела экран монитора – новый «соросуб икс-80» высокого разрешения; для него пришлось увеличить нишу, и притом недавно – штукатурка по краям еще не успела обесцветиться. Лея остановилась в дверях, снова прислушиваясь. «Если Дзим не разбирается в компьютерах, каким образом он стал секретарем?» – подумала она. Подойдя к столу, она выдвинула клавиатуру и быстро набрала запрос на вызов системной оболочки. Выяснив тип системы, она запросила данные о доме.
На появившихся диаграммах она увидела шахту, которая вела через самую сердцевину горы, на которой стоял дом, к гаражу, из которого приспешники Ашгада на рассвете вывели изящный, почти новый, черный флаер. После недолгих раздумий она определила свое местонахождение, а следом – куда выходил второй конец шахты: на другую сторону дома, возле посадочной площадки и комплекса мастерских и лабораторий.
Она запустила распечатку, затем запросила дальнейшие данные. Комплекс помещений за герметичными дверями, которые она видела, был просто огромен. Для планеты, испытывавшей нехватку в оборудовании любого рода, здесь, похоже, не было недостатка ни в чем.
Полный комплект невероятно дорогого оборудования для зарядки антигравитационных катушек флаеров. Большая компьютерная система, подключенная к независимому генератору и предназначенная для гиперпространственных расчетов. Аппаратура Лигеуса для голографического монтажа – миллионы отдельных клипов, намного больше, чем можно было бы объяснить простым хобби или любовью к искусству. Видимо, это тоже было частью их плана и могло объяснить, почему уже пять дней никто не пытался ее спасти.
Еще одна компьютерная система располагалась прямо в этой комнате – видимо, подумала Лея, за обитыми рейкой дверцами справа от нее. Она встала, продолжая читать с экрана информацию о системах безопасности: множество дверей были защищены высоконадежными замками с автономной системой кодирования, включая, как она отметила с некоторой досадой, двери лифта, ведшего с этого уровня в гараж.
Она снова проглядела схему. Вход на ремонтную лестницу в шахте лифта не имел подобной защиты. Ноги, конечно, будут болеть, но можно спуститься и пешком. Она набрала новую команду, открывая файл с кодовыми комбинациями. Да, код к двери своей комнаты она подобрала правильно – может быть, это и было несколько глупо, но ей польстило, что ее умение оказалось официально подтверждено. В файле имелась отметка, что код был изменен сегодня утром вскоре после рассвета, видимо, после того как Сети Ашгад скрылся в лучах утренней зари. Она сделала распечатку, сложила листы вместе, спрятала их в карман и приступила к исследованию того, что находилось за дверцами шкафа.
Это был пульт централизованного управления синтдроидами. Сколько же их у него было? Лея насчитала две дюжины. Две дюжины!
Она попыталась вспомнить то, что узнала о синтдроидах во время единственного посещения предприятий корпорации «Лоронар» на одном из спутников Кароси. Это было во время спровоцированных Дэйсонгом беспорядков по поводу прав синтдроидов. Их синтетическая плоть, вспомнила Лея, должна была обладать автоматическим иммунитетом к вирусам и антителам, но, очевидно, им как-то удалось это обойти. Она помнила, как официальные лица «Лоронара» говорили ей о том, что технология централизованного управления основана на почти мгновенной передаче данных между специальными кристаллами с программируемой матрицей. Было ли это неотъемлемой частью плана, подумала Лея, или этой возможностью просто воспользовались?
Лея вернулась к компьютеру. С каждой секундой, пока она оставалась в этой комнате, возрастала вероятность встретить Дзима, Лигеуса или Белдориона, но этот шанс мог оказаться для нее единственным. Трудно было заранее предположить, что еще может ей понадобиться. Она заказала краткую распечатку данных по именам, которые ей удалось услышать: Димурра, Гетеллес, «Уверенный». Когда все закончилось, она скопировала информацию на дискету, спрятала дискету и солидную пачку листов в набедренные карманы брюк и заменила листы в принтере чистыми, так, чтобы не было заметно, что на нем только что распечатали около двух сотен страниц. С отчаянно бьющимся сердцем она снова закрыла глаза, пытаясь мысленно проникнуть в тишину дома.
Она ничего не слышала, но не была уверена в том, что делает все правильно. Если бы у нее было больше подготовки – если бы она могла сильнее сосредоточиться – может быть, она смогла бы пробить странные, тяжелые миазмы Силы и позвать Люка?
Чувствуя, что начинает отчаиваться, она отбросила прочь эти мысли.
Она снова просмотрела первую распечатку, отметив на ней шахту лифта и шедшую по спирали вдоль ее стены лестницу. Столь же легко было найти комнату, где находились пульт централизованного управления и главный компьютер. Комнату, где она сейчас стояла.
Пройдя через дверь и спустившись вниз по лестнице на один этаж, можно было попасть в круглую приемную, где не было ничего более существенного, чем огромная световая скульптура и несколько искусственных водопадов. Туда выходили двери лифта, а также люк, ведший к ремонтной лестнице.
Она оглянулась через плечо на большие окна, выходившие на террасу. Их свет давал ей дополнительное чувство безопасности. Спускаясь по лестнице в приемную и к лифту, она надеялась, что и там тоже будут окна.
Но окон там не оказалось. В помещении было темно, если не считать разноцветную радугу световой скульптуры, отражение которой мерцало в журчащих струях водопадов, едва видимых в полумраке. Здесь воняло дрохами и хаттами, и Лея не осмеливалась дотронуться до выключателей на стене, опасаясь привести в действие нечто, что могло бы выдать ее местонахождение. Пробираясь среди бледных очертаний мебели, которой, казалось, не пользовались уже много лет, в тусклых отблесках световой скульптуры, она подумала: «На лестнице тоже темно».
Вытащив рубашку из-за пояса, она сняла привязанный под ней к поясу лазерный меч. Лазерный клинок давал не слишком много света, но, по крайней мере, подумала она, это все же лучше, чем спускаться на ощупь в полной темноте.
Хатт взял шпильку между двумя пальцами, пристально глядя Лее в лицо большими красными глазами. И она увидела, словно в давно забытом сне, фрагмент его воспоминаний – человека с худым, костлявым лицом, покрытым множеством шрамов, и копной седых спутанных волос, который держал булавку точно так же, как сейчас держал ее хатт; металлическое кольцо на ее верхнем конце, казалось, было раскалено добела, давая достаточно света, чтобы можно было увидеть колонны и фрески в комнате, посреди которой он стоял.
Лея содрогнулась, представив себе все это древнее учение, всю технику и знания, которыми Люк столь усердно пытался овладеть в течение многих лет, погруженные в илистый колодец ленивого разума хатта. Всю эту неограниченную мощь, поставленную не на службу злу, как поставили ее Вейдер и Палпатин, но на службу неописуемо мелочным прихотям, к примеру, желанию вновь властвовать над беззащитными фермерами или победить старого соперника, обладавшего не большей реальной властью, чем он сам.
Но каждый раз, когда она нажимала кнопку, каждый раз, когда оживал холодный ярко-голубой клинок, Лея видела лишь тени. Тень Вейдера. Тень Палпатина. Тень ее собственного гнева, ее собственного нетерпения, а теперь еще мрачная тень Белдориона и его мелочной алчности.
Тень будущего, которого она боялась, когда Анакин, Йакин, Йайна – три частички ее существа и ее жизни – станут достаточно взрослыми, чтобы выбрать свет или тьму.
Тем не менее сейчас у нее не было иного выбора. Она активировала клинок и толкнула крышку потайного люка, ведшего на служебную лестницу.
Что-то, чего Она не заметила, метнулось прочь от луча света. Запах дрохов был невыносим. Тусклое свечение лазерного клинка рассеивало темноту лишь в радиусе метра, освещая крутые маленькие ступеньки, вырубленные прямо в камне, и искривленный потолок над головой. Сжимая в правой руке рукоятку оружия и держась левой за центральную стойку, вокруг которой шла лестница, она спускалась вниз, чувствуя, как отчаянно бьется ее сердце. Она не знала, что будет делать, если, добравшись до гаража, обнаружит там одного из синтдроидов, стоящих на страже, или если там не окажется флаера, который можно было бы угнать. Глядя на север и на запад со своего балкона, она не видела вокруг ничего, кроме стеклянных гор и бесконечных сверкающих равнин.
«Конечно, метрах в ста к югу вполне может оказаться какой-нибудь курорт с казино и полем для гольфа». Она почти слышала тихий, язвительный комментарий Каллисты, живо представляя, что та могла бы ей сказать, и сердце ее сжалось от надежды, что Люк все же каким-то образом найдет ее, здесь, на этой планете. «Но я бы не поставила на это всего своего состояния».
Одно лишь воспоминание о том, что могла бы сказать Каллиста, заставило ее улыбнуться, придавая ей смелости в темноте.
Она остановилась.
Какое-то существо сидело на ступени перед ней, у самого края освещенного пространства.
Оно было величиной с питтина, ростом сантиметров в двадцать-тридцать – блестящее, крабовидное, зловеще выставившее глаза на стебельках. Оно сидело и ждало ее.
Лея шагнула вперед и удлинила клинок.
Существо попятилось. В непроглядном мраке крайне трудно было понять, как оно выглядит, но, взглянув вверх, Лея увидела другие существа – похожие на длинноногих пауков, раскорячившихся на потолке и стенах, и похожие на коротконогих слизняков, которые ползали вдоль стен, ловя и пожирая громадных дрохов, шуршавших в темноте. Пока она смотрела на них, существо на ступени изогнулось и повернулось, выпустив нечто вроде единственной заостренной конечности, метнувшейся к особенно крупному дроху, схватив его клешней, которая, казалось, изменила форму, превратившись в жадно глотающий рот. Какое-то мгновение слышалось басовитое урчанье, словно от удовольствия. Потом глаза существа снова повернулись к ней. Чувствуя тошноту, Лея выставила перед собой лазерный меч так, что светящийся конец клинка приблизился к крабовидному существу.
Краем глаза она уловила какое-то движение, и что-то свалилось с потолка ей на плечо, влажно шлепнув. Ее пронзила боль, словно укус дроха, но намного хуже. Мягкотелое существо, упавшее на нее сверху, выпустило из себя увенчанные крючками щупальца, которые вонзились в ее тело. Лея вскрикнула и попыталась оторвать тварь от себя.
Слабость. Боль в груди. Холодная сонливость.
Что-то еще вцепилось ей в ногу. Крабовидная тварь на ступенях заурчала громче. Лее показалось, будто она падает вниз в лифте, летящем к центру планеты.
Она резко взмахнула лазерным мечом, едва не отхватив себе руку, и коснулась сверкающим лучом паразита у себя на плече. Послышалось жуткое шипение; боль, которую ощутила тварь, пронзила ее саму словно нож, и она почувствовала сквозь охватившую ее слабость, как умирает отвратительное существо. Казалось, умирает часть ее собственной плоти. Она повернула клинок, сожгла существо на ноге, вновь ощутив чужую смерть, и спустилась вниз еще на шаг.
Крабовидная тварь метнулась прочь и скрылась в темноте, откуда лишь мерцали ее оранжевые глаза. Стены за поворотом лестницы буквально кишели подобными тварями всех форм и размеров, пожиравшими друг друга, – но, завидев свет, все как один поворачивались к ней. Лея попятилась, споткнулась о ступеньку и чуть не упала. Еще одна тварь свалилась с потолка ей за шиворот, на этот раз размером поменьше, так что тошнотворное чувство, которым сопровождалась ее гибель, было не столь сильным, но все же ощутимым.
Еще два укуса. Лее показалось, что она задыхается от недостатка воздуха. Тихое довольное урчанье крабообразного существа вызывало непреодолимое желание отыскать его и изрубить на куски, где бы оно ни находилось. Рука Леи потянулась к рукоятке лазерного меча, и новая боль пронзила ее плечо, когда краешек клинка зацепил ее кожу, уничтожая очередного паразита. Лея подумала, что если она упадет, если она потеряет сознание – она неминуемо погибнет.
Цепляясь за стены и тяжело дыша, изо всех сил борясь с подступающей блаженной сонливостью, она начала, спотыкаясь, подниматься наверх – пятнадцать ступеней, двадцать. Краб следовал за ней в темноте позади, словно наслаждаясь ее мучениями и болью. «Меня обнаружат, – подумала она. – Я не смогу добраться до своей комнаты, и меня обнаружат».
Сети Ашгад был далеко. Сети Ашгад, который предупреждал: «Если она умрет – Скайуокер об этом обязательно узнает». Она снова и снова пыталась послать мысленный призыв Люку, но вовсе не была уверена, что он ее слышит. Всеобъемлющая мощь Силы на этой планете могла заглушить все что угодно. Здесь был лишь Дзим, неслышимый в этом молчаливом доме. «Если он меня найдет – я умру».
Она ввалилась в дверь и рухнула на пол, задыхаясь и не в силах ни о чем думать. Над ней тускло мерцала световая скульптура, а лазерный меч, клинок которого исчез, едва палец отпустил кнопку, поблескивал в дюйме с небольшим от ее руки. «Нужно поднять его. Нужно встать. Выбраться отсюда. Вернуться к себе в комнату».
Ей показалось, что легче будет умереть.
«Интересно, – подумала она, – узнает ли об этом Люк?»
По крайней мере, если я умру, они смогут назначить преемника.
Подобная идея имела свои достоинства. Но тут, в медленно сгущавшемся холодном мраке вокруг нее, Лея услышала какое-то движение, тяжелое, протяжное дыхание Белдориона. Где-то совсем рядом. Оно приближалось.
«Только бы он меня не нашел», – взмолилась она, пытаясь встать, но подняться не было сил. На четвереньках она поползла через темную комнату вверх по бесконечной лестнице. Лигеус предупреждал, что Ашгад держал ее в плену для каких-то собственных целей, но потом он спокойно мог отдать ее Дзиму, как когда-то – другого несчастного раба.
Ей казалось, что вся она до сих пор покрыта паразитами, которые впивались в ее плечи, бедра и спину, высасывая остатки сил. Но когда она наконец добралась до длинного узкого кабинета, где стоял компьютер, и опустилась на пол, освещенный призрачными серовато-пурпурными лучами заходящего солнца, она почувствовала себя лучше и, ощупав руки-ноги, не обнаружила никаких признаков отвратительных тварей.
«Я не могу позволить, чтобы меня нашли, – твердо сказала она себе. – Не могу».
Собрав последние силы, она снова начала взбираться по лестнице, цепляясь за стены и чувствуя боль от лазерного ожога. Оказавшись у себя в комнате, она снова рухнула на пол и долго лежала, свернувшись в позе эмбриона, желая лишь одного – уснуть и не просыпаться, пока Вселенная не возродится заново.
Наконец она встала и спрятала лазерный меч, скопированную дискету и все распечатки под матрасом и подушками у себя на кровати. Она снова попыталась позвать Люка, но это был не более чем отчаянный шепот: «Люк…»
А потом она лишилась чувств, погрузившись в сон словно в бесконечный колодец смерти.
Капитан пересчитала деньги и взглянула на светящиеся желтые линзы, которые были видны под закрывавшей большую часть головы ее потенциального пассажира дыхательной маской. Вокруг свисали длинные бледные волосы, придавая голове странный вид украшенного черепа.
Едва правительственные войска отбили натиск мятежников гопсо'о, все действовавшие в порту посадочные площадки были тут же забиты бизнесменами, застрявшими туристами, инопланетянами всех рас и внешностей, бежавшими из объятого огнем города. Большинство готовы были заплатить намного больше, чем пятьдесят семь кредиток, но вместе с тем большинство из них пытались попасть на корабли получше, чем «Зикрикс», который мало у кого вызвал бы интерес даже задаром.
Капитана Угмуш это не интересовало. У нее был человек-инженер, который поддерживал корабль в рабочем состоянии, и несколько ее мужей, которые, когда не дрались друг с другом, составляли неплохую команду, занимавшуюся торговлей с более примитивными планетами сектора, что им вполне удавалось – настолько, насколько это могло удаваться гаморреанцам. Сама Угмуш, с выкрашенными в розовый цвет длинными волосами, мускулистыми руками и пятнадцатью паразитами-морртами на груди, демонстрировавшими ее силу и выносливость, прекрасно понимала, что мало кто решится путешествовать на гаморреанских кораблях. Она знала, что вряд ли ее засыплют подобными предложениями, если в порту есть еще хотя бы один корабль.
– Договорились.
Инопланетянин в черной накидке, именовавший себя Игпеком Друном, тихо позвякивая на ходу, поднялся по трапу на корабль; за ним по пятам следовал маленький дроид серии Р2Д2. Угмуш подумала, что, может быть, удастся уговорить этого Друна продать своего дроида, когда они прибудут на Сайблок XII.
Сила была всюду, подобная поющему океану света, как говорил Белдорион, не похожая ни на что, с чем ей приходилось сталкиваться на Иавине, на Корусканте… всюду, где Она когда-либо пыталась прибегнуть к помощи Силы. Сила была могущественной и пугающей, словно некий гигант, стоявший у нее за спиной и смотревший на нее с мудрой грустью.
«Стоит ли этого бояться?» – подумала она, отгоняя страхи прочь. Прошла минута, другая. На фоне всеобъемлющей гудящей мощи стали различимы звуки, доносившиеся из комнат вокруг.
Из обители Белдориона послышался его густой бас:
– Прекрасно, прекрасно! И все это – из каких-то жалких глетмитов!
Ему ответил хриплый, гнусавый голос с акцентом кубаза:
– Видите ли, хозяин, самое главное – найти правильное решение, – «Надо полагать, его повар», – подумала Лея. Недостойный преемник великого и горячо оплакиваемого Зубинди Эбсука. – Конечно, в обычных условиях глетмиты никогда не контактируют с раствором выделений холдемейнов – их планеты даже находятся в разных секторах! Но, оказывается, гормоны, содержащиеся в выделениях холдемейнов, являются идеальным физиологическим дополнением к телеологическим органам глетмитов…
На фоне его слов послышались тонкие протестующие голоса. Лея содрогнулась.
Что касается Дзима, то она не слышала никаких признаков его присутствия. Издавал ли он вообще какие-либо звуки, когда передвигался? Прижавшись к шершавой оштукатуренной стене и не обращая внимания на неожиданный укус дроха в лодыжку, она попыталась проникнуть силой разума несколько дальше. Где-то внутри дома ощущалась тяжелая вибрация, непрерывный шум, словно от какого-то механизма. Конечно, это был домашний генератор. Лигеус говорил, что Дзиму «не хватит ума» проникнуть в домашний компьютер и выяснить коды к замкам.
«Интересно, – подумала Лея, – насколько хорошо защищены эти коды?»
То ли от запаха хатта, то ли от отвращения, которое вызывали у нее дрохи, а может, просто из-за напряженных нервов у нее слегка кружилась голова, когда она наконец выбралась из сумрачных покоев хатта и оказалась в части дома, явно принадлежавшей Сети Ашгаду – длинной, залитой солнцем комнате, выходившей на террасу под ее балконом. Потолки здесь были выше, выходившие на террасу окна были завешены тяжелыми, удерживавшими тепло портьерами. Помещение было обставлено чисто функционально – деревянные стулья с кожаными сиденьями, дощатый стол, простой шкаф. В нише над столом Лея увидела экран монитора – новый «соросуб икс-80» высокого разрешения; для него пришлось увеличить нишу, и притом недавно – штукатурка по краям еще не успела обесцветиться. Лея остановилась в дверях, снова прислушиваясь. «Если Дзим не разбирается в компьютерах, каким образом он стал секретарем?» – подумала она. Подойдя к столу, она выдвинула клавиатуру и быстро набрала запрос на вызов системной оболочки. Выяснив тип системы, она запросила данные о доме.
На появившихся диаграммах она увидела шахту, которая вела через самую сердцевину горы, на которой стоял дом, к гаражу, из которого приспешники Ашгада на рассвете вывели изящный, почти новый, черный флаер. После недолгих раздумий она определила свое местонахождение, а следом – куда выходил второй конец шахты: на другую сторону дома, возле посадочной площадки и комплекса мастерских и лабораторий.
Она запустила распечатку, затем запросила дальнейшие данные. Комплекс помещений за герметичными дверями, которые она видела, был просто огромен. Для планеты, испытывавшей нехватку в оборудовании любого рода, здесь, похоже, не было недостатка ни в чем.
Полный комплект невероятно дорогого оборудования для зарядки антигравитационных катушек флаеров. Большая компьютерная система, подключенная к независимому генератору и предназначенная для гиперпространственных расчетов. Аппаратура Лигеуса для голографического монтажа – миллионы отдельных клипов, намного больше, чем можно было бы объяснить простым хобби или любовью к искусству. Видимо, это тоже было частью их плана и могло объяснить, почему уже пять дней никто не пытался ее спасти.
Еще одна компьютерная система располагалась прямо в этой комнате – видимо, подумала Лея, за обитыми рейкой дверцами справа от нее. Она встала, продолжая читать с экрана информацию о системах безопасности: множество дверей были защищены высоконадежными замками с автономной системой кодирования, включая, как она отметила с некоторой досадой, двери лифта, ведшего с этого уровня в гараж.
Она снова проглядела схему. Вход на ремонтную лестницу в шахте лифта не имел подобной защиты. Ноги, конечно, будут болеть, но можно спуститься и пешком. Она набрала новую команду, открывая файл с кодовыми комбинациями. Да, код к двери своей комнаты она подобрала правильно – может быть, это и было несколько глупо, но ей польстило, что ее умение оказалось официально подтверждено. В файле имелась отметка, что код был изменен сегодня утром вскоре после рассвета, видимо, после того как Сети Ашгад скрылся в лучах утренней зари. Она сделала распечатку, сложила листы вместе, спрятала их в карман и приступила к исследованию того, что находилось за дверцами шкафа.
Это был пульт централизованного управления синтдроидами. Сколько же их у него было? Лея насчитала две дюжины. Две дюжины!
Она попыталась вспомнить то, что узнала о синтдроидах во время единственного посещения предприятий корпорации «Лоронар» на одном из спутников Кароси. Это было во время спровоцированных Дэйсонгом беспорядков по поводу прав синтдроидов. Их синтетическая плоть, вспомнила Лея, должна была обладать автоматическим иммунитетом к вирусам и антителам, но, очевидно, им как-то удалось это обойти. Она помнила, как официальные лица «Лоронара» говорили ей о том, что технология централизованного управления основана на почти мгновенной передаче данных между специальными кристаллами с программируемой матрицей. Было ли это неотъемлемой частью плана, подумала Лея, или этой возможностью просто воспользовались?
Лея вернулась к компьютеру. С каждой секундой, пока она оставалась в этой комнате, возрастала вероятность встретить Дзима, Лигеуса или Белдориона, но этот шанс мог оказаться для нее единственным. Трудно было заранее предположить, что еще может ей понадобиться. Она заказала краткую распечатку данных по именам, которые ей удалось услышать: Димурра, Гетеллес, «Уверенный». Когда все закончилось, она скопировала информацию на дискету, спрятала дискету и солидную пачку листов в набедренные карманы брюк и заменила листы в принтере чистыми, так, чтобы не было заметно, что на нем только что распечатали около двух сотен страниц. С отчаянно бьющимся сердцем она снова закрыла глаза, пытаясь мысленно проникнуть в тишину дома.
Она ничего не слышала, но не была уверена в том, что делает все правильно. Если бы у нее было больше подготовки – если бы она могла сильнее сосредоточиться – может быть, она смогла бы пробить странные, тяжелые миазмы Силы и позвать Люка?
Чувствуя, что начинает отчаиваться, она отбросила прочь эти мысли.
Она снова просмотрела первую распечатку, отметив на ней шахту лифта и шедшую по спирали вдоль ее стены лестницу. Столь же легко было найти комнату, где находились пульт централизованного управления и главный компьютер. Комнату, где она сейчас стояла.
Пройдя через дверь и спустившись вниз по лестнице на один этаж, можно было попасть в круглую приемную, где не было ничего более существенного, чем огромная световая скульптура и несколько искусственных водопадов. Туда выходили двери лифта, а также люк, ведший к ремонтной лестнице.
Она оглянулась через плечо на большие окна, выходившие на террасу. Их свет давал ей дополнительное чувство безопасности. Спускаясь по лестнице в приемную и к лифту, она надеялась, что и там тоже будут окна.
Но окон там не оказалось. В помещении было темно, если не считать разноцветную радугу световой скульптуры, отражение которой мерцало в журчащих струях водопадов, едва видимых в полумраке. Здесь воняло дрохами и хаттами, и Лея не осмеливалась дотронуться до выключателей на стене, опасаясь привести в действие нечто, что могло бы выдать ее местонахождение. Пробираясь среди бледных очертаний мебели, которой, казалось, не пользовались уже много лет, в тусклых отблесках световой скульптуры, она подумала: «На лестнице тоже темно».
Вытащив рубашку из-за пояса, она сняла привязанный под ней к поясу лазерный меч. Лазерный клинок давал не слишком много света, но, по крайней мере, подумала она, это все же лучше, чем спускаться на ощупь в полной темноте.
* * *
– Настоящие джедаи умеют видеть в темноте, – прогремел Белдорион, обращаясь к ней день или два назад, когда пригласил ее составить ему компанию за ланчем на террасе. Сейчас уже было не вспомнить, в связи с чем зашел разговор о способностях джедаев. – Они видят не глазами – они видят носом, ушами, волосами на голове и кожей. Ты пренебрегала обучением, маленькая принцесса, – он покачал у нее перед носом украшенным драгоценными перстнями пальцем. – Нас заставляли бегать наперегонки в пещерах Маспошани, на глубине в несколько миль под землей. Нас высаживали на планеты темных солнц Аф'эль и Инибет, где отсутствует видимый свет. Но великие джедаи, учителя – Йода, Тхон, Номи Санрайдер – могли призывать свет, могли заставлять металл светиться, так что их тщедушные маленькие друзья даже не спотыкались. Они могли держать булавку – вот так… – протянув скользкую лапу, он вытащил шпильку из ее волос. Лея вздрогнула, но была слишком одурманена наркотиком, чтобы отстраниться.Хатт взял шпильку между двумя пальцами, пристально глядя Лее в лицо большими красными глазами. И она увидела, словно в давно забытом сне, фрагмент его воспоминаний – человека с худым, костлявым лицом, покрытым множеством шрамов, и копной седых спутанных волос, который держал булавку точно так же, как сейчас держал ее хатт; металлическое кольцо на ее верхнем конце, казалось, было раскалено добела, давая достаточно света, чтобы можно было увидеть колонны и фрески в комнате, посреди которой он стоял.
Лея содрогнулась, представив себе все это древнее учение, всю технику и знания, которыми Люк столь усердно пытался овладеть в течение многих лет, погруженные в илистый колодец ленивого разума хатта. Всю эту неограниченную мощь, поставленную не на службу злу, как поставили ее Вейдер и Палпатин, но на службу неописуемо мелочным прихотям, к примеру, желанию вновь властвовать над беззащитными фермерами или победить старого соперника, обладавшего не большей реальной властью, чем он сам.
* * *
Лазерный меч тяжело лег в ее руку. «Ты должна научиться пользоваться своими способностями, – говорил Люк. – Нам нужны поборники Силы. Нас не настолько много, чтобы мы могли позволить себе выбирать».Но каждый раз, когда она нажимала кнопку, каждый раз, когда оживал холодный ярко-голубой клинок, Лея видела лишь тени. Тень Вейдера. Тень Палпатина. Тень ее собственного гнева, ее собственного нетерпения, а теперь еще мрачная тень Белдориона и его мелочной алчности.
Тень будущего, которого она боялась, когда Анакин, Йакин, Йайна – три частички ее существа и ее жизни – станут достаточно взрослыми, чтобы выбрать свет или тьму.
Тем не менее сейчас у нее не было иного выбора. Она активировала клинок и толкнула крышку потайного люка, ведшего на служебную лестницу.
Что-то, чего Она не заметила, метнулось прочь от луча света. Запах дрохов был невыносим. Тусклое свечение лазерного клинка рассеивало темноту лишь в радиусе метра, освещая крутые маленькие ступеньки, вырубленные прямо в камне, и искривленный потолок над головой. Сжимая в правой руке рукоятку оружия и держась левой за центральную стойку, вокруг которой шла лестница, она спускалась вниз, чувствуя, как отчаянно бьется ее сердце. Она не знала, что будет делать, если, добравшись до гаража, обнаружит там одного из синтдроидов, стоящих на страже, или если там не окажется флаера, который можно было бы угнать. Глядя на север и на запад со своего балкона, она не видела вокруг ничего, кроме стеклянных гор и бесконечных сверкающих равнин.
«Конечно, метрах в ста к югу вполне может оказаться какой-нибудь курорт с казино и полем для гольфа». Она почти слышала тихий, язвительный комментарий Каллисты, живо представляя, что та могла бы ей сказать, и сердце ее сжалось от надежды, что Люк все же каким-то образом найдет ее, здесь, на этой планете. «Но я бы не поставила на это всего своего состояния».
Одно лишь воспоминание о том, что могла бы сказать Каллиста, заставило ее улыбнуться, придавая ей смелости в темноте.
Она остановилась.
Какое-то существо сидело на ступени перед ней, у самого края освещенного пространства.
Оно было величиной с питтина, ростом сантиметров в двадцать-тридцать – блестящее, крабовидное, зловеще выставившее глаза на стебельках. Оно сидело и ждало ее.
Лея шагнула вперед и удлинила клинок.
Существо попятилось. В непроглядном мраке крайне трудно было понять, как оно выглядит, но, взглянув вверх, Лея увидела другие существа – похожие на длинноногих пауков, раскорячившихся на потолке и стенах, и похожие на коротконогих слизняков, которые ползали вдоль стен, ловя и пожирая громадных дрохов, шуршавших в темноте. Пока она смотрела на них, существо на ступени изогнулось и повернулось, выпустив нечто вроде единственной заостренной конечности, метнувшейся к особенно крупному дроху, схватив его клешней, которая, казалось, изменила форму, превратившись в жадно глотающий рот. Какое-то мгновение слышалось басовитое урчанье, словно от удовольствия. Потом глаза существа снова повернулись к ней. Чувствуя тошноту, Лея выставила перед собой лазерный меч так, что светящийся конец клинка приблизился к крабовидному существу.
Краем глаза она уловила какое-то движение, и что-то свалилось с потолка ей на плечо, влажно шлепнув. Ее пронзила боль, словно укус дроха, но намного хуже. Мягкотелое существо, упавшее на нее сверху, выпустило из себя увенчанные крючками щупальца, которые вонзились в ее тело. Лея вскрикнула и попыталась оторвать тварь от себя.
Слабость. Боль в груди. Холодная сонливость.
Что-то еще вцепилось ей в ногу. Крабовидная тварь на ступенях заурчала громче. Лее показалось, будто она падает вниз в лифте, летящем к центру планеты.
Она резко взмахнула лазерным мечом, едва не отхватив себе руку, и коснулась сверкающим лучом паразита у себя на плече. Послышалось жуткое шипение; боль, которую ощутила тварь, пронзила ее саму словно нож, и она почувствовала сквозь охватившую ее слабость, как умирает отвратительное существо. Казалось, умирает часть ее собственной плоти. Она повернула клинок, сожгла существо на ноге, вновь ощутив чужую смерть, и спустилась вниз еще на шаг.
Крабовидная тварь метнулась прочь и скрылась в темноте, откуда лишь мерцали ее оранжевые глаза. Стены за поворотом лестницы буквально кишели подобными тварями всех форм и размеров, пожиравшими друг друга, – но, завидев свет, все как один поворачивались к ней. Лея попятилась, споткнулась о ступеньку и чуть не упала. Еще одна тварь свалилась с потолка ей за шиворот, на этот раз размером поменьше, так что тошнотворное чувство, которым сопровождалась ее гибель, было не столь сильным, но все же ощутимым.
Еще два укуса. Лее показалось, что она задыхается от недостатка воздуха. Тихое довольное урчанье крабообразного существа вызывало непреодолимое желание отыскать его и изрубить на куски, где бы оно ни находилось. Рука Леи потянулась к рукоятке лазерного меча, и новая боль пронзила ее плечо, когда краешек клинка зацепил ее кожу, уничтожая очередного паразита. Лея подумала, что если она упадет, если она потеряет сознание – она неминуемо погибнет.
Цепляясь за стены и тяжело дыша, изо всех сил борясь с подступающей блаженной сонливостью, она начала, спотыкаясь, подниматься наверх – пятнадцать ступеней, двадцать. Краб следовал за ней в темноте позади, словно наслаждаясь ее мучениями и болью. «Меня обнаружат, – подумала она. – Я не смогу добраться до своей комнаты, и меня обнаружат».
Сети Ашгад был далеко. Сети Ашгад, который предупреждал: «Если она умрет – Скайуокер об этом обязательно узнает». Она снова и снова пыталась послать мысленный призыв Люку, но вовсе не была уверена, что он ее слышит. Всеобъемлющая мощь Силы на этой планете могла заглушить все что угодно. Здесь был лишь Дзим, неслышимый в этом молчаливом доме. «Если он меня найдет – я умру».
Она ввалилась в дверь и рухнула на пол, задыхаясь и не в силах ни о чем думать. Над ней тускло мерцала световая скульптура, а лазерный меч, клинок которого исчез, едва палец отпустил кнопку, поблескивал в дюйме с небольшим от ее руки. «Нужно поднять его. Нужно встать. Выбраться отсюда. Вернуться к себе в комнату».
Ей показалось, что легче будет умереть.
«Интересно, – подумала она, – узнает ли об этом Люк?»
По крайней мере, если я умру, они смогут назначить преемника.
Подобная идея имела свои достоинства. Но тут, в медленно сгущавшемся холодном мраке вокруг нее, Лея услышала какое-то движение, тяжелое, протяжное дыхание Белдориона. Где-то совсем рядом. Оно приближалось.
«Только бы он меня не нашел», – взмолилась она, пытаясь встать, но подняться не было сил. На четвереньках она поползла через темную комнату вверх по бесконечной лестнице. Лигеус предупреждал, что Ашгад держал ее в плену для каких-то собственных целей, но потом он спокойно мог отдать ее Дзиму, как когда-то – другого несчастного раба.
Ей казалось, что вся она до сих пор покрыта паразитами, которые впивались в ее плечи, бедра и спину, высасывая остатки сил. Но когда она наконец добралась до длинного узкого кабинета, где стоял компьютер, и опустилась на пол, освещенный призрачными серовато-пурпурными лучами заходящего солнца, она почувствовала себя лучше и, ощупав руки-ноги, не обнаружила никаких признаков отвратительных тварей.
«Я не могу позволить, чтобы меня нашли, – твердо сказала она себе. – Не могу».
Собрав последние силы, она снова начала взбираться по лестнице, цепляясь за стены и чувствуя боль от лазерного ожога. Оказавшись у себя в комнате, она снова рухнула на пол и долго лежала, свернувшись в позе эмбриона, желая лишь одного – уснуть и не просыпаться, пока Вселенная не возродится заново.
Наконец она встала и спрятала лазерный меч, скопированную дискету и все распечатки под матрасом и подушками у себя на кровати. Она снова попыталась позвать Люка, но это был не более чем отчаянный шепот: «Люк…»
А потом она лишилась чувств, погрузившись в сон словно в бесконечный колодец смерти.
* * *
– Игпек Друн, – прогудел низким голосом пассажир в маске и капюшоне, протягивая пятьдесят семь кредиток в купюрах и монетах разного достоинства капитану грузовика «Зикрикс». Рука пассажира походила на дешевый протез в черной перчатке – столь примитивный, что под перчаткой можно было различить металлические суставчатые пальцы. – Я сотрудник грузовых перевозок Антемеридиана. Мне и моему дроиду необходимо как можно скорее попасть на Сайблок XII.Капитан пересчитала деньги и взглянула на светящиеся желтые линзы, которые были видны под закрывавшей большую часть головы ее потенциального пассажира дыхательной маской. Вокруг свисали длинные бледные волосы, придавая голове странный вид украшенного черепа.
Едва правительственные войска отбили натиск мятежников гопсо'о, все действовавшие в порту посадочные площадки были тут же забиты бизнесменами, застрявшими туристами, инопланетянами всех рас и внешностей, бежавшими из объятого огнем города. Большинство готовы были заплатить намного больше, чем пятьдесят семь кредиток, но вместе с тем большинство из них пытались попасть на корабли получше, чем «Зикрикс», который мало у кого вызвал бы интерес даже задаром.
Капитана Угмуш это не интересовало. У нее был человек-инженер, который поддерживал корабль в рабочем состоянии, и несколько ее мужей, которые, когда не дрались друг с другом, составляли неплохую команду, занимавшуюся торговлей с более примитивными планетами сектора, что им вполне удавалось – настолько, насколько это могло удаваться гаморреанцам. Сама Угмуш, с выкрашенными в розовый цвет длинными волосами, мускулистыми руками и пятнадцатью паразитами-морртами на груди, демонстрировавшими ее силу и выносливость, прекрасно понимала, что мало кто решится путешествовать на гаморреанских кораблях. Она знала, что вряд ли ее засыплют подобными предложениями, если в порту есть еще хотя бы один корабль.
– Договорились.
Инопланетянин в черной накидке, именовавший себя Игпеком Друном, тихо позвякивая на ходу, поднялся по трапу на корабль; за ним по пятам следовал маленький дроид серии Р2Д2. Угмуш подумала, что, может быть, удастся уговорить этого Друна продать своего дроида, когда они прибудут на Сайблок XII.
14
Здесь было изложено все – черными буквами на бледно-зеленых листах. Переговоры Сети Ашгада с Моффом Антемеридиана Гетеллесом об уничтожении орудийных башен в обмен на оружие и первую долю прибыли, когда корпорация «Лоронар» начнет открытую добычу кристаллов на Нам Хориосе.
Докладные записки Димурры – который, как оказалось, был главным представителем «Лоронара» в Центральных системах, – где подробно описывалось, какие меньшинства, недовольные фракции и группы отщепенцев должны поднять восстание, должным образом вооруженные за счет корпорации «Лоронар», с целью отвлечь миротворческий флот Республики и позволить адмиралу Ларму ввести свои войска.
Сравнительные диаграммы Сети Ашгада, в которых показывалось соотношение затрат на оружие, подкуп подстрекателей и распространение слухов о якобы творящихся жестокостях и прибыли, которую могла бы принести добыча кристаллов уже в первый год.
.Подробности совещания, включая плату советнику Кью-Варкс, благодаря помощи которой исчезновение Леи совпало по времени с отравлением – не насмерть, как заверяла докладная записка Гетеллесу, – государственного министра Риеканна, так что преемника невозможно было назначить, не ввязавшись в безнадежные распри внутри Совета.
Упомянул Ашгад в своем письме и Семя Смерти. «Вызывающие болезнь микроорганизмы невозможно обнаружить с помощью каких-либо датчиков, так как внутри тела они в точности имитируют электрохимические процессы человеческого организма и состав тканей, – писал он, что объясняло, зачем им требовалась квази-живая плоть синтдроидов. – После того как болезнь разовьется, даже регенеративная терапия не дает никакого эффекта. Но можете быть уверены, что в моей власти полностью контролировать масштабы и распространение эпидемии, и я лично гарантирую, что от нее не пострадает никто, кроме находящихся на кораблях и базах Республики».
«На базах! – повторила Лея, тяжело дыша, словно только что пробежала много миль, и пылая праведным гневом. – Идиот! «В моей власти полностью контролировать масштабы эпидемии!» – во имя левой задней ноги моей бабушки! Ты что, даже не соображаешь, что может произойти из-за нелепой случайности? Из-за просчета? Из-за чего-то, о чем ты даже не подумал, Мастер-Всезнайка Ашгад!»
Докладные записки Димурры – который, как оказалось, был главным представителем «Лоронара» в Центральных системах, – где подробно описывалось, какие меньшинства, недовольные фракции и группы отщепенцев должны поднять восстание, должным образом вооруженные за счет корпорации «Лоронар», с целью отвлечь миротворческий флот Республики и позволить адмиралу Ларму ввести свои войска.
Сравнительные диаграммы Сети Ашгада, в которых показывалось соотношение затрат на оружие, подкуп подстрекателей и распространение слухов о якобы творящихся жестокостях и прибыли, которую могла бы принести добыча кристаллов уже в первый год.
.Подробности совещания, включая плату советнику Кью-Варкс, благодаря помощи которой исчезновение Леи совпало по времени с отравлением – не насмерть, как заверяла докладная записка Гетеллесу, – государственного министра Риеканна, так что преемника невозможно было назначить, не ввязавшись в безнадежные распри внутри Совета.
Упомянул Ашгад в своем письме и Семя Смерти. «Вызывающие болезнь микроорганизмы невозможно обнаружить с помощью каких-либо датчиков, так как внутри тела они в точности имитируют электрохимические процессы человеческого организма и состав тканей, – писал он, что объясняло, зачем им требовалась квази-живая плоть синтдроидов. – После того как болезнь разовьется, даже регенеративная терапия не дает никакого эффекта. Но можете быть уверены, что в моей власти полностью контролировать масштабы и распространение эпидемии, и я лично гарантирую, что от нее не пострадает никто, кроме находящихся на кораблях и базах Республики».
«На базах! – повторила Лея, тяжело дыша, словно только что пробежала много миль, и пылая праведным гневом. – Идиот! «В моей власти полностью контролировать масштабы эпидемии!» – во имя левой задней ноги моей бабушки! Ты что, даже не соображаешь, что может произойти из-за нелепой случайности? Из-за просчета? Из-за чего-то, о чем ты даже не подумал, Мастер-Всезнайка Ашгад!»