– Рад тебя видеть, Каро, но у меня совещание.
   – О нет, у тебя на губах моя помада. – Она вытащила носовой платок из его нагрудного кармана, вытерла ему рот, ловко сунула платок обратно, расправив уголки. – Я уверена, что джентльмены не возражают против нашего поцелуя. Во всяком случае, им придется к этому привыкнуть. Когда мы поженимся, я буду входить сюда без предупреждения.
   – Поженитесь? – изумился Кройцмиллер. – Ну, парень, а нам до сих пор ни слова.
   Поздравления Мейсон принимал механически, удивляясь, почему не ощущает ни радости, ни облегчения, ведь он так ждал согласия Каролины, и теперь она сказала «да».
   Кто-то вызвал Крис. Та незамедлительно явилась с двумя бутылками шампанского и с пластмассовыми стаканчиками.
   – Поздравляю, мистер Александр. – Девушка казалась немного смущенной.
   Зато остальные не испытывали никаких ощущений, ибо знали цену объединения «Вик – Александр» и представляли его преимущества.
   Мейсон нахмурился, потом упрекнул себя.
   Почему бы и нет? Он добивался этого несколько месяцев, приложил столько усилий. Это чертовски важное дело.
   Шампанское ударило в голову, всем уже было не до совещания, и Мейсон с Каро, приняв напоследок очередные поздравления, ушли в его офис.
   Пока Мейсон закрывал дверь, Каролина по-хозяйски направилась к его столу. Ее улыбка беззастенчиво говорила о том, что весь мир принадлежит ей. Вероятно, скоро так и будет, подумал Мейсон.
   – Ты не спросил, почему я вернулась раньше времени, – сказала Каролина, изучая бумага.
   – Разве не потому, что соскучилась?
   – Папа сообщил мне по телефону вчера утром, нет, сегодня утром. Я совсем запуталась из-за перемены во времени, даже не уверена, какой сегодня день. В четверг утром по сингапурскому времени, вот когда это было. Папа сказал, что ты отвлекся и кого-то привел на танцы к Вилмоту.
   – Он так сказал?
   – Полагаю, это моя ошибка. Я наслаждалась тем, что дразнила тебя, я дала тебе возможность увлечься. Но я намеревалась сказать «да», и ты это знал. – В общем, я приняла меры, чтобы прилететь сюда и все выяснить. А затем я получила от отца факс про женщину, с которой ты проводил время.
   Каролина достала из сумочки лист и положила на стол. Мейсон сразу узнал фотографию, хотя та лежала вверх ногами, а он стоял в десяти футах от нее.
   – Я ошибаюсь, или это та самая, которая испортила мне туфли рыбным дерьмом? – процедила Каролина.
   – Не рыбным дерьмом, а ферментированным рыбным продуктом. Я думал, с тех пор ты уже поняла разницу.
   Лицо Каро осталось спокойным.
   – Не шути со мной. Я слишком устала, чтобы воспринимать юмор. Ты должен понять несколько вещей. Я не против твоих забав в другом месте, даже в трущобах. Но я не потерплю огласки, не потерплю никаких оскорблений, и ты не будешь спать с кем попало. Если ты хочешь моих денег, а мы оба знаем, что хочешь, то как следует все запомнишь.
   – Взгляни на фотографию. Думаешь, я собираюсь с ней встречаться?
   – Хорошо. – Каролина расстегнула верхнюю пуговицу на блузке. – Надо это отметить, пора, как говорится, пригласить к столу.
   Она расстегивала пуговицы в быстром стриптизе, она уже шла к нему, стягивая сливочный шелк по дороге. Поведя плечами, она спустила бретельки вниз, потом взяла его руку и потянула к своей груди, внутрь кружевного лифчика. Ее соски под его ладонью были вялыми. Совсем такие, как…
   Мейсон отдернул руку.
   – Сейчас не время и не место, Каролина. Не говоря уже о том, что я не пожарный насос.
   Она без всякого сожаления начала застегивать пуговицы.
   – Все знают, что ты кой, дорогуша. Включая тебя самого.
   – Думаю, после твоего заявления мой статус ясен всем. – Он поглядел на часы. – А теперь, если ты меня извинишь, у меня деловой обед.
   – Ничего такого в календаре не записано. Я смотрела.
   – Это случилось в последнюю минуту. Я договорился о встрече с моим соседом по комнате из Гарварда. Я бы взял тебя с собой, но ты на самом деле выглядишь усталой. Выспись, дорогая, а завтра мы с тобой поговорим.
   Он на миг прижался к ее щеке и вышел, пока она застегивала блузку. Проходя мимо секретаря, он дал указания:
   – Крис, скажите Полу, чтобы встретил меня у выхода. И убедись, что мисс Викершем отправлена.
   – Да, сэр.
   Удивительное дело, но лифт был пуст, и он вздохнул с облегчением. Бывшего однокашника Мейсон, конечно, выдумал. Ему просто хотелось избавиться от Каро прежде, чем возникнет отвращение к ней или к себе самому.
   А этого он позволить не мог, ибо предварительные данные по финансовому состоянию компании лежали в верхнем ящике стола и выглядели далеко не симпатичными. Без денег Викершемов не обойтись, не выполнить мечту отца, над чем Мейсон бился столько лет.
   Пол распахнул перед ним дверцу машины, и они в полном молчании выехали на запруженную в час пик улицу.
   – Куда, сэр?
   – Туда, где потише. К горе Рейнир.
   На это уйдет несколько часов, Каролине не удастся его выследить. Телефон в машине звонил, но Мейсон не отвечал. С Сэм он поговорит перед сном, они обсудят планы на предстоящие выходные. Может, он возьмет ее в плавание, может, они даже переночуют на судне. Только море и звезды.
   Пол свернул влево.
   – Ты неправильно едешь, – сказал Мейсон.
   – Там пробка, сэр. Передавали сообщение. Мы избежим неприятностей, если поедем из центра другим путем.
   – Хорошо.
   – Я люблю ездить через центр города, а вы, сэр? Что-то Пол сегодня больно разговорчив.
   – Пожалуй.
   – Здания такие интересные. Вы когда-нибудь задавали себе вопрос, почему часть центра города преуспевает, а другая нет?
   – Полагаю, это связано с историей.
   – Возможно. Но Сиэтл начался с Пайонир-сквер, и все же этот район будто притягивал к себе неудачи вместо успехов. Даже в прежние времена.
   – Богатые всегда селились на холмах, что позволяло уйти от болота и лихорадки. Срабатывал инстинкт. Почему ты заговорил об этой ерунде, Пол?
   – Сделал кое-какие наблюдения, сэр. Например, в Гонконге есть районы, которые выглядят преуспевающими. Но, бывает, все меняется. Нечто весьма интересное случилось с новым банком, вторгшимся в один район. Дела там у бизнесменов шли хорошо, пока не возникло современное здание. Однако начавшийся спад имел одну странную особенность, затронув лишь те предприятия, которые были расположены на определенной линии. Новое здание с острыми углами и множеством окон уподобилось сверкающему ножу, а большинство предприятий-неудачников оказалось на его острие. Интересно, правда?
   – Дерьмо. Я знаю, что ты делаешь, Пол, и не одобряю. Куда мы едем, черт побери?
   – Аврора-авеню. К Рейн.
   – Ты уволен.
   – Да, сэр. Пожалуйста, сидите и попробуйте взглянуть на ситуацию разумно.
   Впрочем, Мейсону ничего другого и не оставалось, не прыгать же на ходу из машины. Поэтому он сидел, кипя от злости.
   К его удивлению, Пол свернул с Аврора-авеню, миновал здание Эдоуба и поехал по берегу к участку. От любопытства Мейсон даже забыл о своем плане выскочить из автомобиля.
   У склада была припаркована личная машина Пола, неописуемый красный «хэтчбэк», из которого вышла Миранда.
   Упрямо цепляясь за последнюю каплю самообладания, Мейсон сидел в «роллсе», пока шофер не открыл ему дверцу.
   – Он ваш, – сказал Пол.
   – Что происходит, черт бы вас побрал? – рявкнул Мейсон.
   – Ты его обработал? – поинтересовалась Миранда, не обращая внимания на брата.
   – Он не слишком восприимчивый, – ответил Пол.
   – Тебе надо расширить горизонты, Мейсон. – вздохнула Миранда. – И начать ты должен с фен шуй.
   – Я ничего не должен.
   – Нет, должен. Видишь ли, я собираюсь войти в комиссию по планированию как друг ФУЗЕ, и буду выступать против строительства. Если ты не проведешь некоторых исследований, то не сможешь меня переспорить. Тебе известно, какой я могу быть голосистой.
   – Представляю, дорогая, – хрипло засмеялся Мейсон.
   Пол открыл багажник, и Миранда поманила брата пальцем.
   – Иди-ка сюда, мальчик.
   – Перестань говорить со мной так, будто я еще в пеленках.
   Миранда вытащила толстую папку.
   – Я собрала для тебя материалы. – Она ткнула папкой в грудь Мейсона, и ему пришлось ее взять, а Миранда снова потянулась к багажнику. – Есть набор книг. А это архитектурные чертежи для нынешнего проекта. Мейсон сунул все обратно.
   – Спасибо, но я знаю достаточно об этом участке. Миранда покачала головой и взглянула на Пола.
   – Ты прав, он сопротивляется. Он упрямый, ограниченный, к тому же слепой. Я люблю тебя, Мейсон, но тебе нужна путеводная нить. – Она сунула ему ключи. – Мы с Полом уезжаем. Оставляем тебе его машину, поэтому тебе не придется слишком уж мучиться. Возможно, ты решишь завернуть на Тридцать четвертую, прежде чем станет поздно. Оттуда тебе удастся получше рассмотреть участок и окрестности.
   – Почему вы думаете, что я не уеду следом за вами?
   – Потому что ты упрямый, но не глупый и, конечно, прогуляешься. Увидишь, что бы мы разрушили своим чрезмерным высокомерием. А потом тебе захочется прочесть несколько страниц. Тут есть все необходимое, сиди и читай, соотнося с планами. Я велела повару упаковать тебе обед и термос. Возьми фонарик для чтения, если станет темно. Миранда обняла брата, не обращая внимания на его смех.
   – Хорошо, я прочту ваши глупые бумаги. Только не ждите слишком многого.
   – Достаточно того, что ты посмотришь материалы.
   Они с Полом сели в «роллс-ройс» и укатили, оставив Мейсона просвещаться.

Глава 19

   – Думаешь, это сработает? – спросила Миранда, когда они повернули к Гринвуду.
   – Только если он действительно захочет снова увидеть мисс Хобарт.
   – Если у нас с мамой не получился отворот, – вздохнула Миранда. – Жаль, что он тебя уволил.
   – А мне нет.
   – Я думала, тебе нравилось работать у нас. Я имею в виду у Мейсона.
   – Конечно. Но есть некоторые преимущества в том, чтобы не работать. По крайней мере не у мистера Александра.
   – Например?
   – Я могу все дни посвятить своей диссертации и защититься этой осенью, не оттягивая. Значит, к следующей весне, когда университеты набирают штат, я буду в лучшем положении.
   – Я не знала, что ты хочешь быть профессором.
   – В общем-то, я собирался работать на «Александр индастриз» еще несколько лет, но, похоже, не выгорит.
   – А другие преимущества? – спросила Миранда, когда «ролле» замер у светофора.
   – Ладно, признаюсь. Главное заключается в том, что я больше не ваш служащий и могу сделать вам предложение.
   Миранда остолбенела, а Пол обернулся и с усмешкой смотрел на нее, пока ей не пришло в голову, как глупо она, должно быть, выглядит с открытым ртом и выпученными глазами.
   Поэтому она взяла себя в руки и быстро перешла на сиденье рядом с ним.
   – Ты серьезно?
   Пол кивнул и тронулся с места.
   – Миранда, как вы думаете, может ли сестра мистера Александра иметь дело с безработным аспирантом?
   У нее выступили слезы, и она кивнула.
   – Ты ведь знаешь, что я давно влюблена в тебя.
   – Хорошо, – спокойно ответил Пол, – потому что я люблю тебя с тех пор, как стал у вас работать.
   – О! – Миранда зажала ладонью рот, чтобы не разрыдаться от радости. – Почему же ты молчал?
   – Ты была не готова услышать это. Кроме того, шофер не просит руки у сестры босса.
   – Вероятно, нет. – Вспомнив обо всех мужчинах, которые побывали в ее автомобиле, начиная с развода, Миранда вздрогнула. – Ты возил меня на свидания.
   – Я несколько раз ждал под окнами, – напомнил он без всякого раздражения, – было, конечно, трудно, но после субботней ночи я понял, что больше не могу. Если бы меня не уволили, я бы все равно ушел. Мое письмо об отставке уже было в компьютере, когда ты села вчера ко мне в машину.
   – И что теперь? – спросила Миранда. Пол встал у обочины и выключил двигатель.
   – Теперь мы выясним, что из этого получится.
   Он поцеловал ее так, как она себе и представляла, испытав большее удовольствие, чем от всех других поцелуев, вместе взятых. Пол обнял ее, нежно дразня открытый рот, а Миранда прижалась к нему, гладила его лицо, ворошила пальцами черные волосы.
   – Думаю, – пробормотал он, – все указывает на определенные возможности.
   Какое-то время они вели себя, как подростки, однако постепенно осмелели и уже соревновались друг с другом в пылкости, чем привлекли любопытных мальчишек. Двое наблюдали за ними с забора, а третий даже решил подкрасться к машине.
   – О Господи, – вздохнула Миранда, поправляя блузку. – Мы увлеклись, да? Кажется, нам лучше уехать, иначе кто-нибудь вызовет полицию.
   Они снова выехали на шоссе. Оба молчали, но Пол иногда поглядывал в ее сторону, усмехался и качал головой, словно не мог поверить.
   Миранда следила за выражением его лица. Надо же, он работал у них шесть лет, а она никогда не сидела рядом, не видела, какие у Пола сильные руки, как уверенно они лежат на руле. С такой же уверенностью они несколько минут назад ласкали ее тело.
   Теперь она должна еще многое узнать: где живет его семья, ест ли он говядину, растут ли у него волосы на груди, сколько детей он желает иметь. Хотя все это не важно, потому что Миранда знала главное: Пол ее любит.
   – Мы должны поехать к горе Рейнир, – сказал он. – Зачем?
   – Твой брат хотел, чтобы я отвез его туда. Может, заберем его по пути?
   – Но с одним условием. Сначала мы найдем тихое место в лесу и пошарим в багажнике, нет ли там чего-нибудь съестного.
   Пол засмеялся и поцелован ей руку.
   – Я готов есть даже без палочек.
 
   Рейн села, прислушиваясь к ударам сердца, которое билось в ритме стука в дверь. Светящийся циферблат часов показывал без тринадцати минут два.
   Значит, это или вежливый грабитель, или миссис Перлмуттер заболела.
   Она встала с кровати, поискала халат, не нашла, подумала, куда Багси мог утащить вчера свой мячик, решила, что это не важно, и, прихватив по дороге бейсбольную биту, на цыпочках подошла к окну. Ближайший уличный фонарь уже две ночи не горел, поэтому она различила только неясный силуэт.
   Мужчина продолжал стучать все настойчивее. Проверив цепочку, Рейн подняла биту, включила свет и приоткрыла дверь.
   Мейсон. Сердце у нее остановилось, потом начало болезненно сжиматься.
   Он выглядел серьезным и измученным, будто тоже не спал две ночи. Волосы спутаны, галстук развязан, воротник расстегнут. Но помятый вид делал Мейсона еще привлекательнее.
   – Уходи, – простонала Рейн, почему-то снимая цепочку и открывая дверь.
   Мейсон увидел биту и криво усмехнулся.
   – Оденься, – сказал он. – Мне нужно, чтобы ты поехала со мной.
   – Сейчас почти два часа утра.
   – Они притащили меня туда, а потом бросили. Одевайся.
   – Я не поеду с тобой, если ты пьян.
   – Один скотч три часа назад и галлон кофе. Будь добра, оденься. Пожалуйста.
   Он сделал ударение на последнем слове, как в тот день, когда просил ее потанцевать с ним на террасе. Рейн отвернулась, чтобы положить биту рядом с зонтиками и не дать Мейсону увидеть, что с ней сделало одно его слово.
   – Галлон кофе? Полагаю, этим объясняется твоя активность. Хорошо, я оденусь.
   Закрывшись в спальне, Рейн натянула джинсы и вязаную рубашку с длинными рукавами. Да, она поступила мудро, когда заперла за собой дверь, Мейсон опять явился незваным. Рейн надела ботинки и пошла в ванную, чтобы пригладить волосы.
   Мейсон рылся в ее ящике с разным хламом.
   – Ну-ну, продолжай, – сказана она.
   – У тебя есть запасные батарейки для фонарика?
   – Еще не купила. Черт побери, с чего бы мне извиняться? А ну вылезай из моих ящиков.
   – Ладно, идем. Только надень куртку.
   Рейн с трудом подавляла желание спросить Мейсона, куда он собирается ее везти, но все-таки удержалась и вышла следом за ним. Еще труднее было не задать ему вопрос, когда он повел ее не к «роллс-ройсу» и даже не к своему «ягуару», а к какому-то видавшему виды японскому автомобилю. Рейн прикусила язык. Нет, она не доставит ему такого удовольствия.
   Поездка оказалась короткой и закончилась в самом неожиданном месте: под фонарем у склада.
   – Независимо от того, что с тобой произошло, заявляю, что я не имею к этому никакого отношения.
   Мейсон чуть поперхнулся от смеха:
   – Сегодня вечером меня похитили.
   – Террористы?
   – Нет, если только моя сестра не присоединилась к ИРА. Они с Полом сговорились, насильно притащили меня сюда, вынудили обменять «ролле» на экзотическое чудо – между прочим, это машина Пола. Я знаю, ты умираешь от любопытства. А теперь взгляни сюда.
   На заднем сиденье лежала коробка. Рейн взяла папку, которая лежала сверху, и, просматривая страницу за страницей, все больше удивлялась.
   – Своего рода досье на фен шуй, – заключила она.
   – Да. История, современные школы, мнения за и против, список научных исследований. Должен сказать, здесь много интересного.
   – И довольно полно, – кивнула Рейн, листая страницы. – Хотя есть намного больше…
   – Возможно, в багажнике. Миранда с Полом оставили мне книги, диаграммы, статьи из журнала, компьютерные распечатки и приказали все прочитать. Конечно, стоило им уехать, и я тоже отправился в путь. Собирался подняться в горы, прочистить мозги, забыть последние несколько дней.
   – Горы – подходящее место для такого дела, – согласилась Рейн. – Ну и как? Успешно?
   – Никогда бы этого не сделал, но со мной на мосту произошел инцидент, и я просидел там почти два часа. Поскольку я не привык зря терять время, а Миранда и ее сообщник уехали с моим кейсом и сотовым телефоном на моем же автомобиле, то у меня не было выбора, пришлось читать. – И?..
   – Фен шуй архаично, нелогично, примитивно, вообще не имеет никакой рациональной научной основы.
   – О!
   – Хотя обладает и своим очарованием. Только вот работает ли. Я никогда не чувствовал ничего похожего по отношению к колдовству, духам, к любой форме заговоров.
   – Работает, я сама убедилась. Черт, я заставляла это работать.
   – Уже понял из писем, которые ты послала Скопу Джонсону. Миранда каким-то образом их заполучила, и они в одной из папок. – Мейсон достал пару больших рулонов. – Возьми фонарик. Это архитектурные чертежи нового здания.
   – Видела. У меня есть собственный набор.
   – Как ты… Не важно. – Развернув план участка с проектом нового здания, Мейсон разложил его на капоте автомобиля. – Покажи мне, что ты видишь, когда смотришь на это.
   – Я… но… ты… – Рейн глубоко вздохнула, чтобы собраться с мыслями. – Очень сложно, Мейсон. Я пока студентка.
   – Ты была достаточно уверена в себе, когда выкладывала публике свои заключения.
   – Но лишь после их сверки с замечаниями владельцев. У меня все это дома. Было бы проще, если…
   – Я хочу посмотреть, как ты все делаешь. Если ты проверила результаты своей работы и знаешь, что фен шуй имеет силу, покажи мне главный принцип.
   – Слишком темно, и у меня нет даже компаса.
   – Подожди.
   Мейсон быстро набросал топографическую карту района и показал ей компас.
   – Миранда не оставила нам шансов на оправдания.
   – Мейсон.
   – Пожалуйста.
   – Ты невыносим, как двухлетний ребенок, – вздохнула Рейн. – По-твоему, волшебное слово «пожалуйста» заставит людей сделать все, что ты просишь.
   – Громадное пожалуйста.
   – Черт, иногда я тебя просто ненавижу. – Она повернула карту таким образом, чтобы север на карте и север на компасе совпали, затем развернула еще приблизительно на двадцать градусов против часовой стрелки, и компас более или менее выровнялся по линии истинного севера.
   – Подержи, – сказала она, протягивая ему фонарик. – Ты здесь. Канал. Холм королевы Анны.
   Указав направление, Рейн вытащила у него из кармана ручку и набросала соотношение линий, объяснила, как проходит энергия.
   – В этом районе есть три главные линии, – сказала Рейн. – Здесь, здесь и здесь. Смотри, как они сходятся в центре города. Именно энергия делает Фримонт тем, что он есть, потому он и является привлекательным для творческих людей.
   – Возможно, потому, что здесь мост, – возразил Мейсон.
   – В Балларде тоже есть мост, а разве муниципалитет Сиэтла объявляет район центром Вселенной? Ты планируешь строить здание тут. – Она прочертила на участке букву X, перерезав две энергетические линии прежде, чем они соединились. – Тем самым ты заставишь энергетические потоки застаиваться, и Фримонт умрет медленной, болезненной смертью.
   – А несколько старых зданий? Почему они так не влияют на Фримонт?
   – Может, и влияют, но в меньшей степени. Они деревянные, что более органично для природы, к тому же остается довольно много открытого пространства для перетекания энергии. В общем, они более логично соединены с местностью.
   По его лицу Рейн видела, что ему это не нравится, однако Мейсон не смеялся над ее словами.
   – Хорошо. Допустим, я согласен, а как же тогда проект здания? В твоих письмах сказано, что проект ужасен. Чем? Что тут неправильно?
   – Что? С точки зрения здравого смысла оно слишком высокое и с очень большой отражающей поверхностью. Взгляни сюда, а потом сюда. Это не вписывается в местность. Люди обижаются, что ты уже отрезал их от воды, а строительство еще даже не началось. Вряд ли комиссия по планированию даст тебе увильнуть от неприятностей с твоим проектом.
   – Они хотят избавиться от прибрежного старья и более рационально использовать береговую линию.
   – Убив своим желанием Фримонт. – Почувствовав озноб, Рейн пошла к машине за курткой. – С точки зрения фен шуй строительство грозит бедой. Острые углы здания прорежут улицу, словно ядовитые стрелы, зеркальное стекло отразит энергию, отбросив ее далеко за пределы района. Феи шуй – это учение об отношении людей к окружающей среде, Мейсон, а иногда это и отношение людей друг к другу. Так что или гармония, или никому из нас не будет хорошо.
   Мейсон слушал, вникая в ее слова.
   – Это бы подействовало на Даблайнер, не так ли?
   – Несомненно.
   – В Бостоне я имел обыкновение ходить в ирландский паб. Большое, из стекла и бетона здание офиса углом рассекло улицу, а через полгода Шон выпал из бизнеса.
   – И все, конечно, заявляли, что он плохо вел дела, хотя в течение двадцати или тридцати лет до того, как ци была загрязнена, дела у него шли нормально.
   – Или просто биржевые маклеры не любили крепкий портер и перебежали в другие места, оставив Шона без клиентов. Это проблема, в которой много анекдотичного, Рейн. Ты можешь строить гипотезы, но ты ничего не знаешь наверняка. Может, тут лишь совпадение.
   – Тогда слишком уж много совпадений. В прошлом году я поработала над пятнадцатью зданиями и полудюжиной офисов бизнесменов. Все, кроме двух владельцев, связались со мной и сообщили, что здоровье у них улучшилось, им привалили неожиданные деньги, а бизнес вырос.
   – Ладно. Теперь скажи мне, что ты делала. Включая тех двух, у кого не сработало.
   – Обо всех? Слишком долго.
   – Я никуда не спешу.
   Она рассказала ему о доме с тяжелым лучом на кровати владельца, о бизнесмене, офис которого располагался напротив перехода в виде буквы Т, о других случаях, где она помогла или старалась помочь. Мейсон задал тысячу вопросов, заставил рисовать и доказывать, наседал упорно и рьяно, но Рейн не возражала. После стольких месяцев, когда ее никто не хотел слушать, она испытала громадное облегчение, ей хотелось переписать все свои знания в его голову.
   Когда батарейки сели и стало холодно даже в куртке, Рейн с Мейсоном залезли в машину и включили двигатель, чтобы хоть немного согреться и поработать при внутреннем освещении. Парочка каких-то пьяниц свернула было в их сторону, но потом раздумала, и они работали, пока их не ослепили фары патрульной машины.
   Подняв руки, Мейсон направился к офицерам, поговорил и вернулся озадаченным.
   – Какие, к дьяволу, гонки субмарин? Он хотел удостовериться, что мы не собираемся наблюдать.
   Рейн подавила смех:
   – Наблюдателями за гонками субмарин мы обычно называли парочку, которая устроилась на заднем сиденье машины.
   Он непонимающе глядел на нее.
   – Поднять перископ. – Рейн медленно выпрямила указательный палец. Наконец до Мейсона дошло, и он расхохотался.
   – О Боже! – выдавил он. Оба смеялись, пока у нее не потекли слезы, хотя Рейн не знала, смешно это или грустно, что полицейские были так далеки от истины.
   Мейсон подал ей свой носовой платок и вздохнул.
   – Я не могу остановить строительство. ММТ – единственная часть нашего бизнеса, сохранившая привлекательность для банков, потому что это собственность, которую есть шанс превратить в наличный поток денег. Тогда мне не нужен фонд Вик. А если я отступлю…
   – Ты не должен отступать, – сказала Рейн. – Здание можно построить, но оно должно быть другим. Ниже, больше вписываться в ландшафт, иметь пути для ци, чтобы энергия текла через стеклянные блоки стен. Возможно, ты расставишь на пути энергии скульптуры, они тоже дадут большое количество точек соединения с местностью. Подключи художников, есть прекрасные архитекторы, которые используют принципы фен шуй.
   – Это означает перепроектирование и стоит целое состояние.
   – Полагаю, тебя не волнует стоимость Фримонта. Ощущение тщетности усилий, которое исчезло за ночь, снова вернулось к Рейн.
   – Я устала, и если они не врут… – Она кивнула на часы. – Мне надо вставать через сорок минут. Не мог бы ты отвезти меня домой, чтобы я выключила будильник и приняла душ?